Главы из романа Галины Перун Прости... глава 2-2

 


Незаметно девочка подрастала и уже ни чем не отличалась от своих сверстников. Светлана даже не успела опомниться, как быстро пролетели годы,  и их дочери исполнилось пять лет.  К радости родителей, она выросла послушным и ласковым  ребенком. Девочка была  рада помочь в любом деле. Широко распахнутые  глаза ребенка  с любопытством наблюдали за хлопотами родителей, ни одно домашнее дело не  проходило без ее участия. Если мать месила тесто, Дашка была тут  как тут и тонкие ручонки старательно мяли  и взбивали непослушную тугую массу. Маленькие пальчики быстро уставали и становились неловкими, но Даша не сдавалась. Лоб, щеки и любимое платье  –  все в муке, мать терпеливо смотрит на  ее старания, но команды отставить не дает, позволяет дочери потрудиться на славу. И вот дело сделано. Тесто ставят на теплую печь. Даша, как взрослая, рукой вытирает лоб.  Мать улыбается и хвалит труд дочери. Довольная девочка мчится к отцу, обняв его за шею, радостно делится рассказом о только что проделанной работе, ожидая похвалы. Володя обнимает дочку и похлопывает по спине. Мука с Дашиного платья остается белым пятном на майке отца. Светлана весело смеется над мужем. В такие минуты она понимает, что такое женское счастье и как мало для него надо.

День подходил к концу, солнце уже спряталось за верхушки заснеженных елей, но было еще довольно светло. Застывшие от холода  сосны бросали причудливые тени на дорогу. Старый конь по кличке Рыжик, проваливаясь по колено в рыхлый снег, медленно пробирался вглубь леса, сани легко скользили по недавно выпавшему снегу.  Володя не торопил коня, время до темноты еще было. Возле поворота, где начиналось болото, он спрыгнул с саней в снег. Рыжик остановился. Мужчина  развернул коня в сторону  деревни и положил ему с воза  охапок сена, тот с охотой стал  перебирать. Где-то здесь, у дороги, еще с осени он насмотрел пышную лесную красавицу. Снега навалило много, и мужчина не сразу обнаружил то место, пришлось немного потоптаться.  Стряхнув с колючих лапок снег, он положил  ель в сани.  Рыжик спокойно жевал сено.
«Даша будет очень рада! – подумал  Володя.  –  Нужно возвращаться, пока еще не совсем поздно». Мужчина посмотрел по сторонам, уже стало довольно темно. В том месте, где он рубил елочку, были очень странные следы. Он решил вернуться, чтобы посмотреть еще раз.  Одни следы точно принадлежали зайцу, а другие не были похожи ни на одни, которые он видел раньше, но очень напоминали отпечатки домашней кошки. Мужчина согнулся, чтобы лучше их рассмотреть, и в этот момент произошло что-то непонятное: мирно жующий до этого времени сено Рыжик, вдруг замер и наставил уши, прислушиваясь к чему-то. В следующее мгновение он сорвался с места и, что есть  прыти, рванул  по  намеченному следу в деревню. Напрасно Володя бежал сзади и кричал. В считанные минуты конь скрылся из виду. Безнадежно махнув ему вслед,  лесник остался стоять на дороге.  «Сам виноват, нужно было привязать неблагодарное животное. Теперь придется километров пять идти по снегу домой».
Володя осмотрелся кругом.  Что могло напугать Рыжика? Тишина, только слышен стук собственного сердца в груди. Вдоль дороги неподвижной стеной стоят темные ели. Кое-где виднеются огромные сугробы, из которых торчат  только маленькие верхушки молодых елочек.  Среди этих елочек бесшумно мелькнула тень. Володя почувствовал, как похолодело все тело и по спине побежали мурашки. Волосы встали дыбом, даже те единичные, которые росли на его мужской груди. В голове пронеслось: волк.  Не делая резких движений, он повернулся в сторону тени и  в упор глянул на хищника. Волк вел себя странно: лег и прижал голову к лапам, а потом неожиданно резким прыжком  сиганул  на дерево. От удивления Володя едва не упал в снег, только сейчас он рассмотрел мощные лапы зверя и короткий, похожий на обрубок, хвост. На маленькой голове виднелись ушки-кисточки. Рысь! На душе отлегло, как будто что-то тяжелое упало с плеч. За все годы своей работы он  никогда не видел этого зверя в здешних лесах. А здесь он так близко подошел к человеку.
Володя неторопливо, боком к зверю, стал отходить. Отдалившись на безопасное расстояние, он зашагал быстрее, но спустя несколько шагов обнаружил, что рысь незаметно его преследует. Хотя, назвать это преследование незаметным  было бы неправильным.  В шагах тридцати, пригнув голову, рысь бесшумно двигалась следом. Если человек останавливался и поворачивался к ней лицом, она ложилась на живот и, прижав голову к лапам, замирала. Только маленькие кисточки ушей нервно шевелились от нетерпения.
В небе взошла луна и хорошо осветила дорогу. На снегу заблестели следы от полозьев. Без сомнения, Володя определил, что Рыжик драпал домой верно, следы точно совпадали с теми, что они оставили раньше. Значит, беглец уже добрался до деревни, и Светлана будет волноваться. Мужчина постарался посчитать, сколько времени уже прошло, но точно определить было невозможно. Дорога  очень плохая, каждый шаг давался с трудом, ноги проваливались выше колена в рыхлый снег, казалось, что прошла вечность. Зверь тоже не отставал. Придерживаясь дистанции, он бесшумно следовал позади. Оставалось только позавидовать той легкости, с которой он так быстро двигался.
Когда Володя оказался на краю леса, и впереди заблестели огни хутора, зверь, не стесняясь, сел во весь рост, демонстрируя свое крепкое, мускулистое тело и  редкую пятнистость на мощных лапах и темно-рыжей спине.  Спокойным взглядом он провожал удаляющегося мужчину. 
 Володя оглядывался несколько раз, зверь так и не сдвинулся с места, его тень еще долго виднелась на фоне белого поля. В деревню, очевидно, лесной житель так и не рискнул пойти. Мужчина отворил калитку. Во дворе стояли пустые сани. Почуяв хозяина,  в сарае заржал Рыжик.  На стук калитки во двор выбежала босиком  заплаканная Светлана.
 –  Володя! – только и успела она произнести, слезы душили ее,   не давая сказать ни слова.
 –  Ну, будет тебе, будет! Не плачь! Пойдем в дом, а то простудишься,  –  обнял жену Володя.
 –  Я же волнуюсь! Где ты пропал? – всхлипывала Светлана.
Владимир устало приземлился на стул. Сил на то,  чтобы раздеться, уже не было. В доме вкусно пахло сдобой, от недавно вытопленной печи в лицо пыхало жаром. Продрогшее тело стал бить озноб. Окоченевшие мокрые ступни ног, согревшись, больно покалывали.
Светлана снимала покрытую ледяной коркой  одежду  мужа и сбрасывала ее в угол. Владимиру была приятна забота жены, он поворачивался и поднимал руки, полностью подчиняясь ей. Длинные растрепавшиеся волосы Светланы нежно щекотали его лицо. Шерстяная колючая рукавица тщательно терла его бледные щеки и окоченевшие пальцы на руках. Володя довольно улыбался в свои рыжие усы.
 –  Ну что ты возишься со мной как с ребенком?
 –  А ты и есть  ребенок! Кто же вечером в лес один ездит? А если бы ты на волчью стаю нарвался? Знаешь, как они сейчас зверствуют. Вон в соседней деревне дворняжку из  подворотни утащили.
 –  Плохая дворняжка была, раз утащили! – смеется Володя.  –  На меня бы у них сил точно не хватило! Кто-то придумывает разную чепуху, а ты веришь.
Светлана укоризненно посмотрела на мужа. Заплаканные глаза и чуть припухшие губы напоминали  лицо обиженного ребенка. Володе нравилось любоваться женой в такие минуты.
  – Волки человека редко трогают. Разве что совсем нет пищи,  – продолжал   Володя.  – Знаешь, кого я сегодня в лесу встретил?  Ни за что не угадаешь!
 –  Медведя, что ли? – с испугом спросила женщина.
 –  Откуда в наших местах  медведь! – рассмеялся он. – Рысь! Скорее  всего, неопытный молодой самец,  на домашнюю кошку очень похож, только ушки кисточкой и ноги крепкие, мускулистые. Представляешь,  шел за мной по пятам до самой деревни.
 –  Значит, это он Рыжика и напугал?
 –  Да. Рыжик так драпанул, что я даже удивился, откуда у нашего пенсионера столько сил взялось, – пошутил Владимир.
 –  Вот ты смеешься, а  если бы на тебя зверь напал? Что бы мы потом с Дашей делали? – Светлана обняла мужа и прижала к себе его голову.   Поглаживая рыжие, непослушные волосы,   она  тихонько всхлипывала.
 –  Ну, что ты! Ничего же не случилось, все обошлось, – успокаивал жену Володя, он чувствовал себя неловко.

Даша нетерпеливо топчется возле большой сумки. Целый день прошел в тягостном ожидании: каждый раз, возвращаясь из города, мать привозит ей  подарок и обязательно любимое мороженое. Сегодня мороженое Дашу не привлекает, она ждет новые сапоги, в которых можно бегать по лужам, точно такие же, как у соседского мальчика Валерки.  Мать раздевается и не спеша приступает разбирать покупки. Немного волнения  – и долгожданный подарок в руках. Блестящие, черные, и, что немаловажно,  на аккуратном нешироком каблучке. Девочка на радостях прижимает покупку к себе. Сапоги новые, даже лучше чем у Валерки и пахнут резиной.
 –  Это мне? – восклицает Даша.
 –  Да, как ты и заказывала. Скоро начнется  обильное таяние снега и тебе будет в  самый  раз щеголять по улице вместе с Валерой.
 –  Мамочка, они такие красивые! Можно я сейчас их одену?
 –  Нет, Даша, на улице еще холодно и подмораживает, неделька-другая  – побегут ручьи, вот тогда и оденешь.
Даша долго возится с  обновкой, а затем снова подходит со своим вопросом:
 –  Мамочка, пожалуйста, я надену теплые носочки, и мы с Валерой чуть-чуть погуляем на улице.  –  Даша обнимает и целует мать. – Я совсем немножечко погуляю, и сразу домой, – просит девочка.
Несколько минут уговоров   – и Светлана поддается.
Даша выходит на крыльцо, свежий порыв ветра приносит влажный запах ранней весны. Солнце выглядывает из-за туч, радуя своими теплыми лучами. У ворот оттаяла большая серая лужа, и кучка взъерошенных воробьев, дружно чирикая, смешно прыгает по воде. Даша тихо подходит сзади, чтобы не спугнуть пернатых и тоже начинает исследовать дно лужи. Удовлетворив свое желание, она бежит на соседнюю улицу к Валерке,  он единственный товарищ на хуторе, других детей ее возраста нет.  Спустя несколько минут они вдвоем тщательно обследуют  все лужи на проселочной грунтовой дороге. Валера с завистью наблюдает, как Даша меряет самые глубокие лужи, а затем, разогнавшись, скользит по ледяному дну.  Валера начинает скучать, ему неинтересно стоять у края и наблюдать за Дашей, большая дыра на пятке в новых сапогах  мешает кататься.
 –  Даша, побежали к озеру! Там начинает таять лед и у берега можно будет посмотреть, как подмывает вода.
Даше очень хочется посмотреть на озеро, но она немного сомневается: понравится ли это маме?  Валера начинает придумывать всякую всячину, лишь бы уговорить ее. После некоторых сомнений девочка все же решается ненадолго спуститься к водоему.
У берега вода основательно подмыла лед, большие рыжие  проталины тянутся вдоль края, но это не мешает заядлым рыбакам сидеть у маленьких полыней почти посередине озера. Несколько мужчин с большими железными ящиками неподвижно сидят с удочками в руках, сосредоточив все свое внимание на объекте ловли. У каждого из них на ногах длинные рыбацкие сапоги.
 –  Вот это да! – восклицает Валера. – Мне бы  такие  сапожищи!
 –  Можно все озеро в них обойти! – подтверждает Даша.
 –  Валера прыгает на лед и, разогнавшись, проезжает вдоль берега. Мутная рыжая вода показывается на поверхности, льдина  неустойчиво колышется, слышится бульканье. Валерка ловко прыгает на берег.
 –  Видела?  –   он кивает  головой в сторону озера.  – Ты так не сможешь!
 –  Смогу! – возмущается Даша.  – Только не хочу.
 –  Трусиха! Дашка трусиха! – кричит Валера.
Даша смотрит на рыжую воду у берега. Край льдины покрыт рыхлым снегом – это мешает точно определить, насколько  тонок лед,  быть трусихой ей не хочется. Оттолкнувшись посильнее, она прыгает подальше и приземляется прямо в снежную кашу. Удержав равновесие, поворачивается лицом к берегу.
 –  Ну что? –  довольно спрашивает она.
 –  А ты прокатись как я,  –  командует мальчишка.
Даша пробует оттолкнуться, но чувствует, как ноги все глубже погружаются в снежную массу, твердое дно куда-то уходит из-под ног, холодная вода проникает в новые сапоги. Она понимает, что под ногами льда нет  –  одна снежная каша.  Ноги медленно погружаются в воду и тонут в вязкой массе. Она машет рукой, надеясь ухватиться за что-нибудь, но рядом ничего нет.
Испуганный Валерка отпрыгивает в сторону и с ужасом наблюдает, как Даша в метре от берега проваливается по пояс в воду.  Страх парализует его, и он не сразу находит в себе силы закричать, голос совсем слабый и кажется, что его никто не слышит.
Даша старается выбраться на берег, но мокрая шуба тянет обратно. Глаза у Валерки округляются, бледное лицо застывает от ужаса.  Девочка карабкается изо всех сил, ледяной холод сковывает  движения,  разливается по  телу.   
Неожиданно крепкие руки хватают Дашу, она понимает, что это один из  рыбаков. Пытается что-то сказать, но язык ее совсем не слушается. Пожилой мужчина кутает ее в свою теплую куртку и что-то  говорит, но она плохо понимает его слова, ее тело трясет сильный озноб. Бледное лицо матери склоняется над ней…
Вот уже две недели, как Даша болеет.  Целыми днями она лежит на теплой печке и терпеливо принимает горькие лекарства.  Но это не  страшит ее. Ее больше беспокоят  круглые стеклянные штучки,  которые мама называет банками. Их нужно ставить на спину.  Даша мужественно терпит, а потом разглядывает в зеркале багровые пятна на коже. Она чувствует свою вину и поэтому старается не плакать. На печке душно,  пахнет какими-то травами и семенами, которые отец  запас с лета и развесил в маленьких узелочках.
 Даше скучно и она смотрит журнал «Веселые картинки». Только это не совсем весело: на улице солнечно и чирикают воробьи. Валерка опять меряет лужи, а ей приходится  скучать. Нужно ждать прихода фельдшера, который будет  долго слушать в трубочку ее дыхание, а после велит прокашляться. К тому же, завтра приезжает папина сестра – тетя Алевтина. Вся семья с нетерпением ждет, а мама к ее приезду готовит свои лучшие блюда. Особенно волнуется отец. Пятнадцать лет они с сестрой не виделись. А теперь  она приезжает к ним на постоянное место жительства.  Жизнь не устроилась в чужом далеком городе, и  сестричка, перебрав несколько профессий,  вернулась к своим корням.


/ продолжение следует/