1. Странные люди

Сван стоял среди кучи трупов, еще несколько минут назад бывших людьми, которые обещали ему помощь в поисках пропавшей несколько лет назад сестры, и испытывал смутную неловкость. Не то, чтобы трупы получили свой новый статус по его вине, или были неэстетично уложены (что, впрочем, не касалось вот того чувака с размноженным битой черепом), что на поездку сюда было потрачено несколько часов, а рекомендательное письмо утонуло в лужице крови возле канализационной решетки, просто… было такое неловкое чувство, когда из всей небольшой толпы в помещении остался в живых только ты, а к шее приставил стилет парень едва ли старше тебя, один из нескольких заявившихся сюда гостей.

Впрочем, эта местность никогда не славилась хорошими манерами. Под шебуршащие звуки граммофона люди умирали с пугающей частотой, ну а Сван пришел сюда со всей юношеской верой в собственное бессмертие.

– Кто там?

И вера не подвела. Парень со стилетом равнодушно пожал плечами, будто сам случайно оказался здесь и искренне досадовал на это.

– Откуда мне знать? На фотографии его не было, – лениво протянул он, будто бы невзначай пощекотав незнакомцу артерию. Сван нервно сглотнул и подумал, что сестру можно было искать более безопасными путями еще хотя бы день или два, дабы не попасть под такую мясорубку. Впрочем, сожалеть было поздно.

Все произошло быстро. Во время мирной подробной беседы со всего лишь шестью телохранителями мсье Геральда внезапно одно за другим начали разбиваться окна, а помещение заполняться едким дымом. Под растерянные восклицания, переходящие в ругань и выстрелы, Сван успел забраться под тяжелый дубовый стол, голова хозяина которого, кстати, примерно полминуты свисала перед лицом, ибо убит был мсье первым. Когда все затихло, а дым рассеялся, слегка оглушенный парень неловко вылез и встал, тут же почувствовав холодок на шее.

Четыре гостя, что устроили эту шумиху, вели себя совершенно спокойно. Один из них, каким-то привычным жестом убирая волосы с глаз, контролировал Свана. Второй, медно-рыжий, вытирал платком биту так бережно, будто извинялся за участие в бойне. Третий в плотном черном костюме переходил от трупа к трупу, обшаривая карманы; когда он повернулся, стал виден белый прямоугольничек на стоячем воротнике – «галстук» католика. Четвертая – женщина – просто стояла у зеркала, выщипывая из неестественно блондинистых волос мелкий мусор. Казалось, никому не было дела до выжившего.

– Что сделаем, Ромул? – басом спросила женщина, отвернувшись от зеркала. – Мальчик милый, но кто попало сюда не пришел бы.

– Пусть Милли решает, – рассеянно улыбнулся рыжий, закрепляя биту на поясе.

– Не называй меня так, – глухо пробормотал парень-со-скальпелем.

Тихий звяк – католик расстегнул наручные часы Геральда и изящным жестом отправил к себе в карман, наконец-то решив обратить внимание на чужака.

– Что привело тебя в сию обитель, дитя мое? – в излишне приветливом жесте он развел ладони и встал перед Сваном. По уверенному и спокойному взгляду можно было бы решить, что это лидер группы, вот только лезвие опять защекотало кожу, будто владелец едва сдерживает смешок.

– Заткнись, мальчику неловко, – укоризненно нахмурился мужчина и тихо хлопнул в ладони. – Как тебя зовут, дитя? И сколько тебе?

Наступившую тишину прервал шорох пробежавшей по осколкам кошки. С громким мурлыканьем она начала облизывать руку мсье, находясь в опасной близости от ноги «Милли», но тот лишь доброжелательно хмыкнул. Меньше всего Свану хотелось разговаривать хоть с кем-то из этой ненормальной компании, но католик уставился на него со всей доброжелательностью. Казалось, даже мопс не может добрее смотреть на хозяина с миской корма.

– Мое имя Франциск, кратче можно Сан, – не дождавшись ответа, продолжил мужчина. – Мне сорок. Я люблю бейсбол, попугаев, и я Бог, который решит твою судьбу за эти две минуты…

– Долго две минуты, – рявкнула блондинка.

– Минуту, – исправился Сан.

– Томас Сван.

Католик тяжело вздохнул и достал из-за пазухи сигару.

– Есть, чем зажечь?

Томас помотал головой, все еще не зная, что можно ожидать от новоявленного Бога.

Тот вздохнул еще раз и щелкнул неизвестно откуда появившейся в ладони зажигалкой.

– Его надо убить.

– Почему? – рыжий наконец-то подал голос, до этого он с совершенно невинным видом наблюдал за происходящим. Сван решил, что это мелкая пешка, гораздо серьезнее надо отнестись к блондинке, уж больно суровый вид и голос она имела. Банда убийц, где-то Томас слышал о таких. Киллеры работают поодиночке и для одной единственной жертвы, а вот такие сборища психов… Они могут пришить и толпу. Вот только раньше это казалось выдумкой болтунов, впечатленных масштабами разборок в этом уютнейшем городке уютнейшей страны в мире.

– Во-первых, он не курит. Значит, бережет свою жизнь. Зачем нам такая неженка, брат мой?

– Я тоже не курю.

– Ты дружишь с Милли.

– Не называй меня…

– Да, знаю. Во-вторых! – Сан поднял палец, будто призывая всех внимательно слушать. – Вы слышали, как его зовут? Созвучно со мной. Какое унижение, – он прервался на секунду, затянувшись. – Я вынес приговор.

– Ну-ну, Милли же сказал, на фотографии парня не было, – успокаивающе сказал рыжий. Томас хоть и был напуган, но все же заметил, что на этот раз парень-со-скальпелем не отреагировал бурчанием.

– Мало ли кого не было на фото. Дитя могло быть нинздей, неисповедимы пути, и как грех нам не припишется.

– Слушай, что мелешь сам, какой травы опять напихал в сигару?

– Можно отпустить…

– Тебе? Нет. Ты же догонишь и пришьешь его тайком, я лучше сам вознесу его душу, ты же низвергнешь ее в геену, гребаный маньяк.

– Хватит бросаться комплиментами всем подряд, мудила.

– Ты тоже прекрасно выглядишь, сестра Стефани. Но красота твоя чужака не убьет.

– Его убьет ее поднятая юбка, пф…

– Если вы собираетесь долго решать, я схожу за колой.

– Сидеть!

– Вы…

– М? – гости одновременно повернулись к нему, перестав переговариваться.

– Вы можете называть меня только по имени, – пробормотал Сван, чувствуя себя невероятно глупо под внимательными взглядами.

– Хм… – Сан почесал пальцами подбородок, плохо стриженные ногти с шумом прошлись по трехдневной щетине. – Знаете, это упрощает дело.

– Кто бы сомневался.

– Может, проголосуем?

– С каких это пор у нас сраная демократия?

– Стеф, у тебя ПМС? Ты непривычно груба сегодня.

– Мне туфли жмут.

– Хих, опять взяла на два размера меньше?

– Может, для начала выяснить, что он здесь делает? Томми, расскажи, – рыжий нетерпеливо махнул рукой, к удивлению Свана все замолкли, лишь Стеф начала недовольно кусать длинный сиреневый ноготь.

Признаться, эта логичная вроде просьба застала Томаса врасплох. Как много можно рассказать в такой ситуации? Поймут ли незнакомцы его намерения?

– Эм… Что именно вы хотите знать?

– Разумеется, всю твою биографию с того момента, как ты в первый раз пописал в горшок, дитя, – Сан выпустил густой сигарный дымок. – Просто не ерепенься и скажи кто ты, что ты, чтобы мы решили, можно ли оставить тебя в живых.

Томас отметил, что у этого типа резко меняется настроение. Еще то, что маньяк со скальпелем может подолгу стоять в одном положении и явно не испытывать неудобств. И – именно это почему-то заставило его нервно сглотнуть – отсутствие крайнего пальца у рыжего, которое оказалось заметно только сейчас, когда тот опустил биту между ног. Вроде бы такая мелочь, но она окончательно убедила в серьезности происходящего.

– Зачем вам знать мою историю? Может быть, я лучше расскажу, чем могу быть полезен, если останусь в живых? – Томас приветливо развел руками, точно так же как недавно Сан. Тот незаметно кивнул, будто одобряя – или гостю показалось?

– В эксплуатации я весьма прост и непривередлив. Легко уживаюсь с любым количеством людей и готовлю превосходное карри, вы такого точно не пробовали, – вдохновенно начал Томас, слегка поморщившись из-за царапинки, которую все же оставило лезвие. – Так же…

– Погоди, – блондинка махнула ладонью, длинные ногти опасно близко пролетели у его лица. – Мальчик, только не говори, что ты хочешь с нами.

– Если стоит выбор – пойти с вами или умереть, то он очевиден, – Томас напустил на себя благородный вид, однако параноическая щекотка где-то под печенью лишь усиливалась. Шаг влево, шаг вправо – ошибка. Надо скорректировать поведение, чтобы остаться в живых, да хоть клоуном стать, если придется.

– Все слышали? Дитя решило умереть. Милли, милый… – Сан едва увернулся от прилетевшего в него скальпеля. – Невоспитанная молодежь.

– Если он новенький в наших краях, то не может представлять опасности, – буднично заметил рыжий, его лицо начало растягиваться в солнечной улыбке. – Давайте возьмем его.

– Хорошо, но убирать за ним будешь ты, – пробормотал Сан, так что его услышал лишь пленник. И Стефани, которой, впрочем, на это было в тон ее ногтей.

– Мальчик даже не знает, чем мы занимаемся, – протянула она.

«Спасибо тебе, Господь, за добрую душу в этой компании душевнобольных», – впервые Томас молился за наличие рядом женщины.

– Мы убийцы, мой хороший, – заботливо продолжала она. – Даже если ты хочешь стать поваром или вроде того, ты все равно каждую минуту будешь подвергаться смертельной опасности, и…

– Зато нам хорошо платят.

– Правда? – искренне спросил рыжий.

Милли молча кивнул.

– А кое-кто вчера говорил, что у нас нет средств на банкет, – проворчал парень и почесал голову за ухом. На месте мизинца отчетливо белел старый шрам.

– У нас нет.

– Чья была вообще очередь считать?

– Франциска.

– Дети, я вообще был в баре.

– Чья была очередь до этого?

– Милли.

– Я гулял…

Похоже, эта разношерстная толпа опять забыла про гостя, так он подумал. Казалось бы, отличный шанс сбежать. Однако Томас закрыл себе единственный выход всего одной фразой:

– До войны я учился на банкира.

– Такой маленький… – пробормотала Стефани. – Выжил, еще и финансист?

– Дар Господень, – далеко не благовейно буркнул Сан. – Ромул?..

– У нас сраная демократия. Поэтому голосуем.

С каждым мгновением этот день становился все удивительнее. Поездка в полуразрушенный город, встреча с мсье, очевидец бойни и, наконец, объект голосования в игре, где на кон поставлена жизнь. Еще никогда Томас не ощущал себя настолько на волоске, хоть и был уверен в своей правоте. В конце-концов, терять ему нечего, можно и попробовать прибиться к этой шайке опасных шутников. Быть может, они куда ближе к его сестре, чем официальные местные мэтры.

– Кто за то, чтобы оставить его?

Движение воздуха у шеи – Милли молча поднял руку. Стефани одобрительно кивнула.

– Убить?

Сан приподнял сигару.

– Ничего личного, – пояснил он невольно вздрогнувшему Томасу. – Мне все равно не нравится твоя фамилия. К тому же, скучно, когда все думают одинаково.

– Раз ты в меньшинстве, будешь за ним приглядывать, – Ромул резко встал на ноги. – А теперь идем отсюда. Слышите топот? Вражеские отряды скоро вновь будут здесь.

По слишком мягкому и отстраненному тону Сван решил, что тип не от мира сего.

– Есть, Босс, – на полном серьезе отозвалась Стефани.

И тип не от мира сего был главным.

Пополнившаяся компания скрылась через окна, лишь Милли прихватил с собой кошку, пробормотав что-то вроде: «Пушистые приносят удачу».