2. Отель-де-Виль

2. Отель-де-Виль


Robots in Disguise - Turn It Up
______________


– Взгляните направо, уважаемые гости, и вы увидите место казни Ревальяка и Картуша, взгляните направо, вы видите это черное пятно? Наверняка оно осталось после пары сотен сожженных ведьм. Да, господа, это место просто пропитано кровью, так присмотритесь же и пропустите через свое сердце.

– Не могу.

– …А?

– Если вы так хотите поработать экскурсоводом, то, может, снимете мне повязку с глаз?

– Не могу, дитя. К слову, лучше на «ты». Иначе я чувствую себя совсем стариком, – Сан негромко кашлянул (или это был смешок?).

– Но это глупо. Мы ведь на Гревской площади? Любой знает, где Гревская площадь.

– А ты весьма начитан, дитя. Да, это Отель-де-Виль.

Повязка наконец-то покинула глаза Томаса. Зажмурившись от света, парень не сразу рассмотрел баррикады из машин.

– Неплохо устроились…

– Ромул всегда говорил: «Нам нужно самое лучшее». Поэтому несколько месяцев назад мы пришли сюда и основательно потеснили местных мародеров.

Во все глаза Сван рассматривал площадь Отель-де-Виль – и особенно дворец мерии, воскрешая в голове то, что видел в детстве, когда приезжал сюда с родителями, преодолевая немалый путь из Тулузы. Отель-де-Виль не потерял своего подавляющего величия, даже будучи исцарапанным мелкими взрывами – несколько статуй лишились голов и других частей тела, а колонны с левого крыла не могли похвастаться целостью. Однако повреждения выглядели настолько старыми, что напоминали скорее заросшие шрамы, хотя запах гари и пыли будет витать здесь долго. Оставшиеся без должного ухода кустарники за несколько месяцев разрослись, подступив к основанию здания, будто выжженность пробудила в них последние соки. Однако те же часы исправно работали – Томас даже взглянул незаметно на свои наручные, проверяя.

– Гаечка их починила, – Сан непостижимым образом заметил этот жест.

– Гаечка? – в голове того всплыл образ блондинки в сиреневом комбинезоне.

– Ага, – Сан усмехнулся, поджигая новую сигарету. – Наш механик. Вот там, в задней части здания. Вроде примыкает к нам, а вроде не примыкает. Ценный человек. Насмотрелся? Идем.

Кивнув, Сван уверенно направился к главному входу, за что получил тычок в плечо.

– Лучше там, – священник показал на левое крыло. – Сегодня сторожит Джошуа. Он довольно нервный, увидит чужака, подумает, что я у тебя в заложниках, и прощай, дитя-с-оскорбительным-именем.

Зная этого человека всего час или два, Томас уже мог поклясться, что постоянная насмешка в голосе у того врожденная. И над другими насмешка, и над собой, вот только не слишком радостная.

– А остальные?

– У них дела. Стар я уже для таких дел, так что лучше сопровожу ребенка.

Томас даже не стал предполагать, что это за дела.

– Все же я не ребенок. Хватит меня так называть.

– Отклоняю. Ведешь себя ты как младенец, недавно выбравшийся из колыбельки. Добровольно приехать в Париж, не зная о том, что здесь творится, о чем ты думал?

– Я знал, что здесь все не слишком гладко, но…

– Откуда ты?

– С юга.

Сан не замедлил шага, но задумался.

– Вот как... Лагеря?

– Ага, – помедлив, ответил он. Кто знает, как здесь относятся к тем, кто получил безопасность еще до войны.

– Не говори Милли, а уж я-то промолчу.

– Почему?

– Он может позавидовать, – Сан покосился на спутника, почти не повернув головы. Прибывший казался все интереснее и интереснее. Теперь уже точно можно сказать, что он потенциальный суицидник, променявший изолированный Прованс на весьма недружелюбную сейчас столицу.

– Чему позавидовать?

Сан вздрогнул, а Томас просто поежился, услышав шелестящий голос.

– Крадись громче, дитя, пожалей мое предсердие, – проворчал мужчина, стряхнув пепел едва не выроненной сигареты.

– Ничему, – автоматически буркнул Сван и отодвинулся на шаг в сторону; под ногой тихо хрустнул осколок стекла, непроизвольно акцентируя внимание. Недавнее ощущение лезвия было слишком свежо. Да и безэмоциональный взгляд из-за намокших где-то темных патл доверия не внушал.

– Ладно, – так же равнодушно ответил Милли, дернул головой назад, будто что-то проверяя. – Они сейчас приедут. Новая машина. Предупреди Джо, чтобы не стрелял.

Это была самая длинная его речь за все время.

– Разумеется, – Сан замер перед дверью, будто что-то услышав. – Знаешь, проходи первый.

– Пропущу старшего, – патлатый чуть согнулся, когда из-под куртки дернулась наружу до сих пор тихо сидевшая кошка.

– Предоставлю тебе такую честь.

– Новичок, открой дверь.

– Мудрое решение.

Что это? Испытание? Опасность внутри, и Томаса пропускают как живца? Но слишком буднично и вежливо все звучало. Поборов опасения, парень потянул ручку на себя.

«Будь что будет».

Примерно на половине пути дверь резко распахнулась, и на него в полете рухнула лохматая серая туша, повалив на колючий асфальт и начав облизывать вонючим языком. Спустя несколько секунд шока и тут же запоздалого сопротивления туша явно заподозрила, что что-то здесь не то, и отскочила, напоследок оставив синяки на ногах от тупых когтей и гавкнув для острастки.

– Монти, я тоже рад тебя видеть, – раздался голос Сана. Томас поднял голову – затылок все еще ныл от знакомства с землей – и увидел, как священник треплет по голове огромную лохматую борзую, при этом незаметно упираясь ладонью ей в лоб и мешая таким же образом напрыгнуть на себя; собака лишь безуспешно подскакивала на месте.

– Монти, – на автомате повторил Сван.

– Сука. Но кое-кто до последнего думал, что он кобель, – негромко пробормотал Милли и пихнул Свана в бок ногой. – Пошли. Дурацкая собака.

Так и не поняв, к кому это относилось, Томас решил перевести внимание на то, что окружало сейчас. В этой части здания он не бывал, и внутри все оказалось одновременно буднично и странно. Рельефные стены, кое-где камень отбит будто бы пулями. Грязный ковер на полу, бывший когда-то ярким и мягким, он простирается вплоть до широкой лестницы. Осколки чего-то фарфорового и стеклянного на полу. Густая смесь запахов, исходящих от людей, еды, машинного масла и золы, гул голосов откуда-то из-за стен. На мгновение Томас почувствовал себя персонажем «Лангольеров», ожидающим наступления будущего.

Задрав голову, чтобы оценить высоту потолка, он пропустил момент, когда спутник выпустил кошку, и запнулся об нее, едва не упав и неловко отскочив в сторону от испуга. Коротко мявкнув, кошка махнула бурым хвостом и пропала под лестницей. За ней с громким гавканьем пронеслась Монти, тут же застряв у ограждения из досок, между которыми могла пролезть только небольшая кошка. Томас почти увидел самодовольную ухмылку «маньяка».

– Мы на втором этаже, частично на первом. Вот там механик, всего тридцать метров по коридору. Но нам сейчас вверх. Хотя можешь познакомиться с ним, когда Ромул привезет машину. Гай любит поболтать, пока работает.

– Слишком легко говоришь с чужими, – проворчал Милли. – Мы даже окончательно не решили.

– Больше людей, веселее мне, – миролюбиво отозвался тот.

Томас продолжал плестись следом, детали окружения перехватывали внимание и не давали сосредоточиться. Кто мог подумать, что здание правительства будет так скоро покинуто в первые дни войны, а потом станет объектом стычек формирующихся группировок, образуя правительство новое, отбираемое естественным путем. А ведь под Отель-де-Вилем есть и катакомбы. Интересно, они тоже под контролем этих людей?

Так же он решил, что все происходящее – не так уж и плохо. Ему даже повезло попасть в… Томас покосился на спины идущих впереди. В руки относительно хороших людей, которые любят кошек и собак, а, значит, просто по определению не могут быть опасными. Успокоившись окончательно такой логикой, он запустил руку в плоский карман жилетки и сжал уголок фотографии. «Я уже ближе, надеюсь».


* * *


– Все собрались на окончательное голосование? – громкий голос Ромула вернулся эхом от высоких стен. – Главы, подтвердите присутствие.

– Луи и Бернард здесь, – щуплый негр с дредами махнул ладонью. Мулат, сидящий за его спиной чуть правее, молчал.

– Дезире здесь, – брюнетка лет сорока из тех, кто остается красив даже с кучей морщин, величественно кивнула.

– Наша группа в полном составе, кроме Джошуа, – негромко отозвался Сан.

– Почему он не явился? И где Гай?

– Кажется, им лень.

– Запиши, что их жалобы в будущем не принимаются, – широким жестом махнул рукой Ромул. – Итак, сегодня в Отель-де-Виль будет прибавление.

– Надеюсь, что это не Монти родила, – пробурчал кто-то их рядовых присутствующих. То ли акустика так работала, то ли Томас слишком нервничал, но каждое даже негромко сказанное слово четко разносилось по воздуху. И любопытные взгляды, устремленные на него, спокойствия не прибавляли.

– Щенки появятся через месяц, мерси, что поинтересовались, – доброжелательно отозвался Сан. – Кажется, ваш сын хотел борзую.

– Да, мы будем благодарны, если оставите одного нам, – аккуратная темноволосая девушка, похожая на Дезире, выглянула из-за плеча одного из мужчин, благодарно кивнув священнику.

Это не походило на собрание «глав», скорее на семейные посиделки, и все же Томас был готов по-киношному нервно оттянуть воротник, вспоминая слова Франциска, когда тот только привел его сюда: «Не забудь, дитя, что каждый из присутствующих заслужил свое место в этом дворце».

«Заслужу ли его я?»

Одно дело – небольшое голосование, стоит ли брать выжившего с собой. Другое – когда толпа незнакомых людей решает, есть ли ему здесь место.

– Есть ли у нас возможность принять еще одного человека, Луи?

– В мерии может спокойно жить еще больше десятка новых людей, не тесня друг друга и имея достаточную площадь для всех групп.

– Достаточно ли у нас питания, мадам Дезире?

– Поставки идут так же гладко, как и раньше, угроз пока не предвидится, однако нам не помешал бы новый склад в более безопасном районе.

– Вы преувеличиваете, мадам, но мы проследим на всякий случай. То есть физически мы можем принять нового человека. Ваши вопросы, дамы и господа.

– Какая от него будет польза?

Что-то внутри защекотало от ожидаемого, но оттого не менее жуткого вопроса. По сути Томас ничего не умел, он учился на управленца, но и там не проходил предметы, а успешно проходил мимо них.

– Он войдет в нашу группу, поэтому данный вопрос будет решен со временем. Скажу лишь, что мы приобрели финансиста.

– Очередной «самый»? – Дезире странно усмехнулась. – Ты хороший человек, Ромул. Не переоцени новичка, мы не желаем оказаться в опасности.

– Я беру ответственность за себя. Если он не принесет ощутимой пользы за следующие семь дней, я лично ликвидирую его как лишний элемент, – неожиданно серьезно закончил рыжий, приложив ладонь к груди и чуть поклонившись. Ощущалось, что хоть его и считают лидером, он испытывает глубокое уважение к каждому из «глав».

Присутствующие закивали, одобряя услышанное. Томас ощутил легкий холодок внутри, настолько «семейно» это все еще выглядело.

– Ты слышал? – Сан чуть склонился к нему. – Тебе придется постараться. Здесь ценят не титулы, не дипломы, но мозги и храбрость. Удачи.

Однако, как только люди начали подниматься с низких стульев, тихо переговариваясь, Милли встал перед Ромулом и вскинул ладонь.

– Стойте. Это не все.

Шепоток усилился, но все вернулись на места.

– Что случилось?

– Моя очередь говорить, Ромул, – парень отвел челку от глаз, заправив пряди за уши, внешний вид его от этого стал гораздо более интеллигентным. – У нас появилась прекрасная возможность узнать о Провансе.

– Прованс? Изоляция? – с явным любопытством спросила женщина, уже без прежнего благородного равнодушия.

– По словам этого человека, он прибыл из лагерей в Провансе. Это первый случай, когда мы встречаем выходца оттуда. Обычно они не появляются, и вы сами знаете, почему.

Десятки глаз уставились на Томаса с новым выражением. От вновь подкатившей нервозности он даже не смог оценить внезапно прорвавшийся в маньяке ораторский талант.

– Согласной той информации, что у нас уже есть, еще до начала войны секта Сангре, уверяя, что наступит конец света, создала безопасное место, чтобы переждать его, и оно оказалось хорошим убежищем для людей, когда в назначенный день полетели первые бомбы, и начались перестрелки. Вскоре лагеря наполнились и посторонними людьми, поспешно вступающими в общину Сангре. Больше о них не слышали, но доподлинно известно, что это самое безопасное место в стране. Так можем ли мы доверять сбежавшему из Рая на Земле человеку, который пришел в самое пекло по своим непонятным мотивам? – он слегка повысил голос, обращаясь ко всем.

Ромул едва заметно нахмурился – неужели уже жалеет, что дал то обещание?

– Сектант?

– Дезертир?

– Он пришел взорвать нас…

Шепотки, преимущественно женские, забирались в самые уши, раздражая.

– У меня были причины.

– Тогда расскажи о них тем, кто в скором времени может стать твоей семьей. Все, без утайки.

– Если позволите…

Ромул разрешающе махнул ладонью. Этот жест Томас видел уже в который раз и решил, что такая жестикуляция довольно важна для тех, кто привык жить в общении, но порой не имеет возможности громко говорить. Например, на улице.

– Все не совсем так, как вы думали. Секту давно задавили, в лагерях обитает часть нынешнего правительства и много обычных людей. Да, это можно назвать Раем на Земле, но последний месяц люди толпятся там, как селедки, а провизия запаздывает все чаще. У них не слишком много оружия, и оно может кончиться после нескольких крупных стычек с теми, кто так же хочет безопасности. Я не единственный, кто ушел оттуда, кроме меня в Париже есть как минимум один человек, и его я ищу, чтобы кое-что передать, – поглубже вдохнув, он начал говорить, с удовлетворением наблюдая исчезновение проявившейся было враждебности на лицах людей. Он чувствовал себя гонцом, принесшим интересные вести, а таких, как известно, не убивают.

И вот теперь, видя любопытство и дружелюбие слушателей, он понял, что действительно хотел бы остаться здесь.