А я без тебя есть

«Знаешь, прелесть одиночества в том, что на мозги капает только кран…», говорю я щурясь и отбрасывая с лица прядь меди. Льется свет нам на головы и плечи. Сидим.
Белозубо смеешься, щурясь, поправляешь свою извечную улыбку Джоконды. Моя очередь улыбаться.
«Почему ты так странно любишь, будто я, и вовсе мертв?»
«Будто ты уже прошлое. Полузабытый сон, записанный мной на салфетке, где-то в одной из ненавистных кофеин, где-то среди фонарей и металлических голосов мертвых….»
«Ты не ответила», лучше бы ты курил, честно, меня бы тогда хоть что-то отделяло от воздуха, которым ты дышишь.
«не знаю»
«Ложь»
«пусть так». Выдохнуть непременно устало, так, как выдыхают брошенные коты, грустя под звездами, грустя о уютненькой, обжитой клетке с миской и окном, с кактусом на письменном столе и шаткими дверьми. Коты. Коты. Коты в моей голове затевают бунт, но стоять нужно до последнего, стиснув зубы, и пальцы. В кулаки.
Молчим. Мы не можем говорить одновременно, но зато умеем одновременно молчать.
«Почему ты хочешь, чтобы я любила тебя иначе?»…
Сложная реакция жестов и выражений, за белой простыней невинности.
Ты молчишь, суицидально молчишь, заставляя чаши весов колебаться. Кислород собирается вокруг твоего рта и оставляет меня наедине с гелием. О-ля-ля, какая смешна смерть… рано еще.
«Все хотят быть настоящими в глазах других людей, я в твоих, ты в моих. Мы скреплены нашими отражениями, и это сложно..»
«Жизнь вообще не простая. Я ведь твое воспоминание, а ты мое. Мы живем каждый в своей следующей секунде и каждая наша фраза, каждое касание – уже прошлое, так почему не говорить о нем так?»
«Просто положи голову мне на плечо» - почти приказ.
Долго думаем о своем. Так тихо. Комната поделена надвое светом из приоткрытой двери, но не звука, ничего, кроме сумерек на лицах клоунов, на изящных спинках простоватых стульев, на облупившейся штукатурке. Где мы, черт возьми?
«Сыграем?» , говорю я, поднимая голову с твоего плеча, так резко, что мы стукаемся лбами.
Сыграем….
Я кручу барабан, смотря на твою тень. Тень не такая как ты. Тень тоже прошлое…. Шарик перескакивает с ячейки на ячейку, а рулетка крутится целую вечность в этой пустоте. Пустота. Пустота. Пустота. Пустота.
Буквы меняются местами, складываясь в циничные напевы цикад. При чем здесь цикады, ведь, здесь так тихо.
Сыграем….
Нет. Все не так.
Я говорю: «представь, что я больше не существую»
«Что-то случилось?»
«Ты не представляешь. Я просто… просто шрам на твоем сердце, который ноет в пасмурную погоду и разрывается в соленые сумерки, вроде этих… представил?»
«Нет. Меня без тебя нет»
«Что ты сделал?» - методично заданный вопрос, как штурм, рассчитанный до последнего удара. Вопрос – кирпичная лестница.
«Вдохнул слишком много свинцового дыма… мысль о тебе, разорвала мой затылок»
Я киваю. Я знаю, что пистолет в верхнем и единственном ящике тумбочки. Он так одинок и холоден, ожидая своего часа, он леденеет. Пистолет ждет трамвая.
Встаю, провожаемая этим насмешливым взглядом, достаю его из ящика и подаю на ладони. Тебе, именно тебе.
«Он не заряжен», - сообщено мимоходом, как данность, - «а меня - нет».
Что тогда?
«Давай же… меня совсем-совсем нет»
Ты боязливо размыкаешь губы, и, я почти чувствую, как прицел царапает твое небо. Тебе будет трудно говорить, но просто решиться, слишком просто, наверное…
«Ну же, я не существую… Давай же, это ведь не сложно…. Все должно этим закончиться. Должно встать на свои места. Что ты будешь делать дальше? Жать на курок, или…»
«Меня без тебя нет»
Это не сложно. Я вижу твое искаженное страхом лицо: свет и тень борются между собой аллюром пятен и рисунок их распространяется на шею и плечи. Доказательство чего важнее, того, что тебя без меня нет, или того, что это твоя жизнь. Твоя и только твоя. Я всегда хотела видеть человеческое лицо в этот момент, нелепое, вытянутое, большеглазое… инопланетное лицо того, кто по собственной воле собрался в открытый космос с пробитой головой и без воздуха в легких. Разрывающееся время повисло, вместе с целым миром моих ожиданий на секундной стрелке.
Лицо ангела.
Щелкнул курок.
Гроза слила все звуки во вспышку, ударившую совсем рядом.
Твою голову окружает бруснично-алый нимб. Она стекает по стене, вниз, на чужие накрахмаленные простыни, на советский плед из твоего детского сада…. Прошлое…
В барабане была одна единственная пуля, вероятность 16 целых 67 сотых процента, и….
Я закрываю глаза.
«А я без тебя есть».

Эпилог.
Почему именно ты стал жертвой коварного любопытства наблюдателя. Почему именно твое лицо исказило смерть… почему твой затылок пробит, а волосы все еще продолжают золотиться. Только теперь на них черные блики. Не страшно.
Опустив голову рядом, заглядываю в обесточенные глаза: все так же орехово-зелены. Редкий цвет. Редкий взгляд. Нечего было улыбаться так, будто…
- Зачем ты это сделал? – спрашиваю я шепотом.
- Ты была мертва.
- Меня не существовало. Это неправильный ответ.
- Какой же тогда правильный?
- Создать. Создать меня… как новое прошлое.
- Будущее?
«нет», - говорю я, прикасаясь словами к губам, « нет у нас будущего».

«»