В один хмурый ветретреный день...

В один хмурый, ветреный  день, где-то уже поздней осенью, когда кончилась еда, и не нашлось  под ванной и куска мыла, чтобы отмыть холодное тело тёплой водой; когда от душевных переживаний заболело сердце, а пустой живот забурчал, требуя хоть что-нибудь переварить - тогда то и открылось окно.
На голой стене жухлой и неровной, с обветшалой извёсткой, появилась дырка, откуда бил яркий свет. В течение получаса она расширялась и наконец, предстала перед Михаилом во всю стену. В комнату пришла весна, повеяло запахом сладкого мёда и свежей холодной росы. Был рассвет. По небу легко парили серебристые корабли. Они были большие, бесшумные и свет от солнца играл на их гладких поверхностях. Вдали, возвышался Мегаполис, рисунок которого изящно вился средь непроницаемых облаков. То там, то здесь обнажалась сложная форма высоких зданий, как будто во взбитых сливках затерялся сверкающий металлический предмет, состоящий из множества непохожих друг на друга частей. Ещё дальше росли розовые горы, их макушки вытягивались и  завивались, спадая вниз запутанными петлями. Эта удивительная картина производила ошеломляющее действие, от которого сильно колотилось сердце, широко раскрывались глаза, и разевался рот. Однако, Михаил, больше всего, восхитился цветами, необычайной красоты. Цветы росли в поле, совсем рядом, можно сказать, перед ним. Он, дрожа от восторга, прошёл через окно, вздохнул полной грудью и засмеялся, лаская ладонью, сухую тёплую траву. Краска выступила на лице, глаза засияли…
Нет. – сказал неизвестный. – всё хорошо, но что-то здесь не так, кто-то здесь лишний!?
Подумав с минуту, он вычеркнул Михаила, вместе с его блёклой жизнью. И заметно успокоившись, продолжил описание этого прекрасного радужного мира, внутри которого покоилась цивилизация во всех смыслах совершенная. Он радовался этим людям - жителям мегаполиса, и перо, без препятствий, плавно скользило по бумаге.