Новый год у каминчика

Тихой поступью на пустынную дорогу сквозь темноту ложился снег. Крупные узорные снежинки довольно быстро сплетались в белый хрустящий ковер, поблескивающий в неярком свете желтых фонарей. Серебристый Нисан кашкай мягко и почти бесшумно катился по уже укатанной машинами дороге со скоростью 70 километров в час. Она сидела, прислонившись лбом к прохладному оконному стеклу, и провожала невидящим взглядом пролетающие мимо фонарные столбы. В глазах читалось непонятное выражение – то ли умиротворения, то ли светлой печали.

Он расслабленно откинулся на спинку сидения, левая рука свисала с колена, правая покоилась в таком же расслабленном состоянии на руле, он вполглаза следил за дорогой (что переживать, она все равно была совершенно пустынна), и изредка поглядывал в ее сторону.

В ее сумочке деликатно дзвякнул телефон, извещая о приходе смс-ки. Она лениво оторвалась от стекла, выудила телефон из внутреннего кармашка сумочки и открыла сообщение. «Малышка, ты сердишься на меня? Ну правда, я ничего не мог сделать…» - выплыло на экран. Она тихонько вздохнула и удалила сообщение, сунула телефон обратно в сумку и снова прислонилась лбом к стеклу. Он снова мельком взглянул на нее.

 - Что, опять он? – вполне будничным тоном с легким налетом сочувствия спросил он.
 - Угу. – отозвалась она. Ей почему-то на мгновение стало зябко, и она поежилась, плотнее запахнув свою пушистую серую шубу.
 - Нет, мне это решительно начинает надоедать. – слегка усмехнувшись, сказал он, вопреки сказанному, ни капельки раздражения не проскользнуло в его голосе.

Она повернулась и посмотрела на него долгим взглядом. Боже мой, он просто святой, в самом деле святой… Или просто дурак?.. Он говорит об этом так спокойно, словно это равносильно походу в магазин за хлебом. И что самое странное, ее ничуть это не раздражает. Ее больше тянет к варианту, что он действительно святой. Таких не бывает. Как же так получилось, что он существует, вполне себе реальный сейчас ведет машину?

 - Что пишет? – поинтересовался он, не отрывая взгляда от дороги.
 - Извиняется. – отвечала она, вздохнула и откинулась на сиденье.
 - Ну это хорошо. – сказал он. – Правильно. Определенно мужчина должен извиняться перед женщиной. Всегда. Постоянно.
 - Да неужели? – она лениво приподняла бровь, все также глядя на дорогу невидящим взглядом.
 - Конечно. – тоном, не допускающим возражений, ответил он. – Иначе и быть не может. – он помолчал секунду. – Поэтому, ты прости меня.
 - Я? – она все еще удивлялась.
 - Ну да. – кивнул он. – Прости.

Она промолчала, опустив глаза. Он не торопил ее с ответом.

Это неправильно, вообще-то, любить двоих одновременно. Да и в принципе это невозможно – что-то одно просто обязано быть ненастоящим. Но она хоть убей не могла разобраться, какой из двух вариантов был сплошной ложью. В последнее время этот вопрос она задавала себе все чаще. Ситуация была более чем странная. Ее одноклассник, с которым они встретились через столько лет, ожившие воспоминания, бурный роман, ее переполняли любовная эйфория и нежность, она была просто счастлива, когда он был рядом. Она не замечала, что он держится с ней в принципе довольно отдаленно, или просто не хотела замечать, гораздо приятнее было оставаться слепой, ведь это приносило ей радость… Сережа все узнал, когда совершенно случайно увидел их целующимися в парке. Он не устраивал ей скандалов, сцен ревности, и даже не собирал чемоданы и никуда не исчезал. Ничего этого не было. Он обнял ее, так нежно, плавно, и прошептал «Пожалуйста, прости». Она так хорошо его знала, что даже не была слишком шокирована. Она поняла, почему он так поступил, и чувствовала такой же неиссякаемый поток нежности к нему тоже. Сейчас она сидела и смотрела на мужа, и сердце ее наполнялось теплом, ей было так спокойно, так комфортно, так уютно…

Он положил вторую руку на руль и повернул налево. Фонарей здесь не было, дорога немного сузилась, и он включил дальний свет.

 - Почти приехали. – сказал он. – Еще буквально километра три – и мы на месте.
И уже через минуту они вырулили на поперечную дорогу, вдоль которой, насколько хватало глаз, протянулся ряд элитных двух-трех этажных домиков за высокими заборами. Сережа остановился возле одного из них, с зелеными воротами и, вышел, открыл их, закатил машину на вычищенную до снежиночки асфальтовую стоянку и заглушил мотор. Снова вышел, обошел машину и распахнул пассажирскую дверцу, подавая руку жене. Она, опершись на его руку, легко выпорхнула из машины. Вдохнула свежий морозный воздух.
 - Чудесная погодка. – словно прочитав ее мысли, сказал Сережа. – Однако не стоит даже в такую погоду торчать во дворе, пойдем.
Она послушно поплелась за ним. Он быстренько пробежался и зажег свет во всех комнатах. Она сняла шубу и повесила ее на плечики на вешалку.
 - Кать, ты иди в комнату, я сейчас. – донесся откуда-то из кухни голос Сережи.
 - Ага. – отозвалась Катя и скинув высокие сапоги и потянувшись, прошла в гостиную.
Она уселась на мягкий бежевый диванчик перед камином и подобрала под себя ноги, обхватив колени руками. Она выглядела маленьким испуганным ребенком, отчаянно искавшим защиты у кого-то большого и сильного, и не находившим ее. В комнату вошел Сережа, держа в руках две чашки ароматного дымящегося какао, и протянул одну Кате:
 - Держи, грейся пока, я сейчас огонь разведу.
С этими словами он уселся на коврик возле дивана и стал разжигать камин. Очень скоро гостиную наполнил приятный звук потрескивающих дров. Катя неспешно потягивала свое какао, не отрывая взгляда от мужа. Он сидел, поджав под себя ноги, и подбрасывал мелкие дрова в камин. Сердце Кати сжалось, по телу пробежала струя волнения. Она осушила чашку, поставила ее на журнальный столик и соскользнула с дивана на коврик. Сережа оторвался от своего занятия и посмотрел на нее долгим взглядом.
 - Кать, прости меня. – наконец сказал он. – Я знаю, что я редкая свинья.
 - Тебе не кажется глупой ситуация, что это ТЫ просишь прощения за то, что Я тебе изменила? – усмехнулась Катя.
 - Вовсе ничего здесь нет глупого. – покачал головой Сережа. – Потому что я в этом виноват сам. Я так мало уделял тебе внимания в последнее время… да и не только последнее время… конечно же в этой ситуации ты ощущала нехватку нужных чувств…
Блин, он реально святой! Ну такого не бывает!
Он говорил так спокойно, мягко, даже где-то с каким-то стыдом…
Катя почувствовала, как по телу пробежали приятные мурашки. Ее переполняли, просто лились через край нежность и любовь к мужу. Она подалась вперед и обняла его, уткнувшись носом в крепкое плечо.
 - Сереж… - пробормотала она, голос предательски дрогнул, а на глазах выступили слезы.
 - Ну все, все, прости, только не надо слез, пожалуйста. – Сережа ласково приобнял жену в ответ, чмокнул в макушку и погладил по голове.
 - Однако, - продолжал он, - я тебе все-таки одно скажу, что конечно прощения у тебя прошу, но твоему этому Стасику хрен с маслом, а не ты. Ты моя. И надеюсь, что до него это дойдет быстрее, чем мне придется объяснять это ему лично.

Катя рассмеялась сквозь слезы, которые мгновенно высохли. Все ее друзья и подруги, коллеги по работе, кто был хотя бы бегло знаком с Сергеем, либо за глаза, либо совершенно прямо называли его странным. Катя не могла не согласиться с подобным утверждением, но ведь именно во все его странности она когда-то влюбилась без памяти. Личность ее мужа имела несколько противоречивых друг другу граней, которые так легко и естественно уживались между собой, что можно было только диву даваться. В нем сочетались острый прагматичный ум и редкостная деловая хватка и неиссякаемый романтизм, в той степени, который присущий разве только поэтам и художникам. Сережа всегда мог подобрать нужные слова, чтобы ее утешить, когда ей было плохо, он давал советы, он решал ее проблемы, он был очень ответственный и сознательный, кто бы там что ни говорил, она была за ним как за каменной стеной. В то же время он с легкостью шел на безумные для его прагматичности поступки, он баловал свою любимую Катю порой даже чересчур. Ей завидовали, злые языки так называемых подружек не уставали наговаривать ей гадости, говорить, что он такой ей не пара… Но Катя плевала на все, она была безумно влюбленной, и не могла допускать и мысли, что хоть что-то является из сказанного правдой. Она купалась в лучах его глубокого чувства и была просто на седьмом небе. И самое главное, рядом с ним она чувствовала себя защищенной, завершенной, она реально почувствовала, что значит выражение «вторая половинка», когда человек является продолжением тебя.
Острый аналитический ум помог ему много добиться в карьере, и сейчас он был директором крупной преуспевающей компании, которая занималась распространением и обслуживанием оргтехники. И конечно это требовало определенных усилий и отдачи для того, чтобы все поддерживать на высоком уровне. Он очень любил свою жену, ни секунды никогда не любил ее меньше, но работа оттягивала на себя немалую часть его времени, и он не мог находиться рядом столько же, сколько раньше, пока он был только самым обычным менеджером. Катю, вроде бы, все это устраивало, кого не устроит хорошая жизнь, но она часто оставалась одна, и в конце концов, это начало говорить о себе. Она тоже работала, и работа была ей любима и тоже занимала время, но семья всегда была для Кати важней, и в их четырехкомнатной квартире, которую она обставляла практически полностью сама, все-таки не хватало нужного ей уюта. И как раз в это время на ее пути опять появился Стасик. Он смог дать ей чувство нужности, она глубоко корила себя за то, что не смогла устоять, ведь на деле, если призадуматься, Стасу вовсе не нужно было связывать себя какими-то обязательствами. Сережа прекрасно понимал мотивы поступков жены и тоже упрекал себя, что до такого дошло. Он не считал, что можно снимать с нее всю ответственность, но также понимал, что всегда виноваты двое, и самого себя из этого треугольника ему исключать нельзя. Ведь он же любит ее, свою Катьку… больше жизни. Катя разрывалась надвое, она все это чувствовала, и чувствовала также, что, несмотря на наличие любовника (а ведь у примерных женщин они появляются не просто так), ее чувства к мужу не угасли ни на одну лампочку. Она втянула носом воздух. Ей всегда нравился запах этого свитера. Тонкий непритязательный аромат натуральной шерсти альпаки. Она прогладила подбородком мягкое, приятное на ощупь полотно и снова втянула ноздрями воздух. Он не пользовался духами, никогда их не любил. И Катя вовсе не была разочарована, хотя ей нравились резкие запахи мужских парфюмов, но у Сережи ей больше нравилось ощущать запах его тела. Она прикрыла глаза и продолжала вдыхать аромат его шеи. Он сводил ее с ума. Она вспомнила, что черт возьми, он ко всем перечисленным выше достоинствам, еще и был самым прекрасным любовником – чутким, страстным, нежным, которым никогда нельзя было насытиться… Катя вздрогнула, по телу пробежали приятные мурашки.

 - Что такое, холодно? – немедленно отозвался Сережа.
 - Нет… - Катя покачала головой и подняла на мужа глаза, полные страстного томления. – Сережка… - она обхватила обеими руками его лицо и страстно поцеловала. Его руки опустились ей на спину, он немедленно ответил на ее поцелуй. Она обвила руками его шею и прижалась к нему крепче.
 - Сережка… - томно прошептала она ему в ухо, оторвавшись от его сладких губ. – Сережка… я хочу тебя…
 - Катька… - выдохнул он, порывисто прижав ее к себе еще крепче.
 - Я люблю тебя… я не могу без тебя… - шептала она, целуя его нос, глаза, уши, подбородок. – Пожалуйста, прости, я такая дрянь, прошу тебя, только не уходи…
 - Хрен тебе я уйду. – от души выпалил Сергей и впился губами в ее шею. – Ты моя. Навсегда. Запомнила?
 - Да… - прикрыв глаза, прошелестела Катя. Дыхание ее стало тяжелым, сердцебиение участилось. Ее длинные ногти впились в его толстый свитер. – Еще… еще, пожалуйста…
Сережа продолжал целовать ее. Легким движением его руки скользнули вниз и стащили с нее свитер, затем гольф вместе с майкой. Теплый шерстяной свитер ласково погладил ее нежную кожу на животе. Катя запустила под него руки и прошлась раскрытыми ладонями по стройному Сережиному телу. В ответ он испустил вздох возбуждения и стиснул ее бедра. Дрожащими руками Катя стянула свитер вместе со всеми остальными кофтами и отбросила его в сторону. Боже мой, как он красив! Языки пламени лихим танцем отражались на его идеально гладкой коже, уже частично покрытой испариной. Плавно и в то же время страстно он уложил ее на коврик и накрыл собой сверху. Она гладила руками его спину, ногами скользила по его бедрам, крепким ягодицам, икрам. Сережа потянул пальцем вниз кружевную чашечку черного бюстгальтера и из него выпрыгнула небольшая аккуратная грудь, и он жадно провел по ней губами. То же он проделал со второй чашечкой.
 - Ммм, девочки мои. – пробормотал он, стискивая их своими большими ладонями, заскользил по ним губами и языком.
Катя дернулась и застонала. Соски у нее затвердели и встопорщились. Сережа пощекотал их языком и Катя шумно выдохнула. Жадно, страстно, немного где-то грубо он ласкал ртом ее живот, грудь, бедра, возвращался к плечам, рукам, шее, и снова скользил вниз. Наконец его руки коснулись ремня ее джинсов, буквально мгновение – и они уже летели вслед за свитером, за ними колготки, кружевные трусики он нежно стянул зубами. Аккуратно раздвинув Катины ноги чуть шире, он медленно коснулся губами ее лона. Катя застонала громче, по телу пробежала дрожь, она изнемогала от желания. Его язык плавно огибал каждый изгиб, каждый холмик ее вульвы, порождая неземное наслаждение.
 - Сережа… - пролепетала Катя. – Иди ко мне… - она потрепала пальцами его разлохматившиеся локоны.
Сережа оторвался от ее лона и снова прильнул к ее губам, попутно расстегивая ремень на брюках. Катя, насколько могла достать, помогла их стянуть и отбросить в сторону. Теперь нечему было сдерживать его большой твердый разгоряченный член и тот, радуясь своей свободе, немедленно потянулся к Кате из синих трусов-шортиков довольно крупным бугорком. Сергей освободился от последней преграды, стоящей на его пути, и он гордо выпрямился во весь рост, задрав головку.
 - Красавчик, я тебя просто обожаю. – промурлыкала ему Катя, игриво улыбаясь, и села, обхватив его двумя руками. Некоторое время поглаживала кончиками пальцев кожицу, уздечку, затем наклонилась и легонько чмокнула головку. Плавно она провела язычком вокруг борозды под головкой и постепенно задвинула нетерпеливый пенис за щеку. Она скользила ртом вдоль ствола, меняя ритм с медленного на более быстрый и обратно, поддразнивала его, отдаляясь, и снова жадно набрасывалась на него ртом. Сережа откинул голову назад и тяжело дышал, закатив глаза. Стоны наслаждения один за другим вырывались из груди. Он слегка скользил бедрами Кате навстречу в такт ее движениям.
 - Да, любимая… прошу тебя, детка, продолжай… - выдохнул он.
Катя скользнула языком по стволу вниз и впилась губами в его яички. Сережа задрожал всем телом и схватил ее за волосы.
 - Я хочу войти в тебя… - прошептал Сережа, и Катя словно нехотя оторвалась от сгорающего от нетерпения выполнить пожелание хозяина пульсирующего члена и откинулась на ковер, раскинув руки.
Сережа наклонился над Катей, опираясь на руки, опустился на локти. Желая немного подразнить ее, он потерся членом об ее мокрую киску, немного задержал его на клиторе, слегка придавив. Катя закусила нижнюю губу и выгнулась бедрами навстречу разгоряченному фаллосу. Сережа улыбнулся и направил член вдоль губок вниз, и он с радостью не спеша, медленно скользнул в узкую щелку. Катя издала громкий стон. Сережа слегка приподнялся и начал двигаться, вкладывая всю свою любовь в каждый толчок, отдавал всего себя до последней капли. Катя крепко прижимала его к себе, царапала его широкую спину ногтями, ноги ее были обвиты вокруг его талии, она двигалась с ним в одном ритме, ногами подтягивая к себе, помогая члену вонзаться в нее глубже. Сережа двигался все быстрей, их с Катей стоны слились в единую симфонию. Катя подтянулась и перевернула мужа на спину, оказавшись сверху. Ее бедра выписывали самые различные фигуры, грудь неистово колыхалась, Сережа сжал ее и Катя выгнулась и задвигалась быстрей, она словно неслась галопом к самому пику своего божественного удовольствия. Сережа крепко схватил ее и перевернул на живот, резко войдя сзади и, не в силах больше терпеть, стремительно вонзался и вонзался в нее на всю длину.
 - Да! Да!! ДА!!! – кричала Катя. – Еще немножко, еще…!
 - Ооо, детка!!! – вскрикнул Сережа, бурно изливаясь в нее, и почувствовал, как все тело жены дрожит мелкой дрожью, а мышцы ее влагалища с силой сжимаются на его члене. Оба обмякли и повалились на пол, переводя дух.
 - Господи, как я тебя люблю… - шумно выдохнула Катя.
 - А я тебя просто обожаю… - также с трудом выдавил Сергей.
 - Сережка, ты лучше всех. – Катя прижалась к мужу, положив голову ему на грудь, ногой обвив его бедра.
Сережа приобнял ее за плечи и чмокнул в нос, счастливо улыбаясь.
Под равномерное потрескивание камина они не заметили, как уснули… Тихо падал снег за окном…