Шоколадный Авангард. Роман-фэнтэзи. Ч. 2. Гл. 8

8. Прыжок в бездну.
Хотя мы так и оставались в недрах Дома Мистерий, но впервые за много дней почувствовали себя словно в домашней обстановке. В комнате, куда привели нас спасители, было просторно и светло, у стен и в центре стояли мягкие диваны, а в дальнем углу даже виднелась небольшая, но прекрасно оборудованная кухня. Мы сели на диваны и с удовольствием вытянули уставшие ноги.
Кроме двух мужчин, вытащивших нас из страшного храма сумасшедшей Темис, в комнате обитали также две женщины. Все они носили одинаковые темные рясы с капюшонами и не снимали их даже в домашней обстановке, от чего поначалу мы путали наших новых знакомых.
- Я – Варуна, - представился самый старший из четверки, смуглый, представительный мужчина лет пятидесяти. – Не знаю, откуда такое имя. Возможно, у меня в роду были индийцы, хотя, скорее всего, отец просто начитался всяких так Упанишад. А это – мой друг Юрий. Также позвольте представить вам Фаину и Терезу.
Юрий выглядел очень молодо и подтянуто, носил роговые очки. Фаина и Тереза были женщины в возрасте: Фаина чуть пополнее и моложе, а Тереза – сухощавее и выше. Более подробно рассмотреть их не было возможности, поскольку лица и все остальное скрывало монашеское одеяние. Эта мысль, по всей видимости, пришла в голову и Майку, который не преминул осведомиться, не в монастырь ли мы попали.
- Нет, - усмехнулся Варуна. – Мы не имеем никакого отношения к религии. Просто по ночам часто приходится путешествовать в коридорах, а там, сами видели, какая публика водится. Такая одежда идеальна для того, чтобы сливаться со стенами и удирать в том случае, если их окажется значительно больше, чем нас. А на практике, как правило, именно так и оказывается.
- А зачем вы ходите в этих коридорах по ночам? – спросил Майк. – Там же опасно.
- Такая уж у нас миссия, - объяснил Варуна. – Мы спасаем заблудившихся вроде вас, вырываем их из рук монстров и приводим сюда. Здесь мы их кормим, лечим, а потом провожаем в те места, которые сочтем наиболее безопасными для этих людей… Как говорится, и среди плевел иногда попадается…
- А отсюда есть выход на верхние этажи? – вступил в разговор Инспектор. – Мы уже довольно долго бродим по этому зданию и никак не можем найти лифт…
- Да, лифт есть, - кивнул Варуна и, мне показалось, как-то странно переглянулся с Юрием. – Только не надо спешить. Отдохните, поспите, а утром мы вас туда отведем.
- Другие, те, кого вы спасали раньше, уже пользовались этим лифтом? – спросил Инспектор. – Когда мы были в ОВК, тамошний менеджер никак не мог вразумительно нам сказать, работает этот лифт или нет.
- Вы говорили с самим менеджером ОВК? – удивленно воскликнул Варуна, и остальные участники четверки посмотрели на нас, словно на редкие музейные экспонаты. – Это очень странно, потому что все, кто с ним говорил, находятся только в одном месте – в исправительном отделе кадрового резерва.
- Ну, с нами были еще несколько человек, и все из кадрового резерва, - сказал Инспектор. – Так что ничего странного в этом не вижу. Кстати, я обещал вернуться за ними, так что долго мы у вас задержаться не сможем.
- Кадровый резерв – это одно, а его исправительное отделение – совсем другое, - покачал головой Варуна. – Не приведи бог, сами когда-нибудь увидите разницу… А когда вы решили идти за вашими товарищами?
- Прямо сейчас и пойдем, иначе их там зомби сожрут, - ответил Инспектор. – Если уже не съели…
- Так вы, значит, разминулись в инкубаторе? – спросил Варуна, обнаруживая хорошее знание географии Дома Мистерий. – В одном вы правы – у нас очень мало шансов обнаружить их живыми…
- Там было много пустых комнат, - с надеждой пробормотал Инспектор. – Они должны были спрятаться в одной из них.
- Сколько всего их было?
- Четверо, - ответил Инспектор. – Но какое это имеет значение? Все равно, мы никого там оставлять не собираемся.
- Хорошо, в таком случае отдохните, поужинайте, а после отправимся за вашими друзьями, - предложил Варуна. – Фаина как раз готовит прекрасный ужин.
- Спасибо, конечно, за гостеприимство, но у меня кусок в горле поперек встанет при одной мысли о том, что мы тут пируем, а наши товарищи дрожат в темноте, окруженные толпами зомби.
- Я вас понимаю, - согласился Варуна. – Сами не раз сталкивались с этими отвратительными созданиями.
- А кто они? – спросил Донат. – Снаружи вроде похожи на людей, но говорить не говорят, а только кусаются и едят людей вперемешку с курицами.
- Инкубатор – единственная причина, по которой эти порождения тьмы еще не вырвались на свободу и не обратили в себе подобных все население здания, - объяснил Варуна. – Конечно, когда-то инкубатор тут основали вовсе не для прокормления зомби. Идея была самая разумная – элитные курочки несут золотые яйца и развивают таким образом предпринимательский дух, экономику и тому подобное. Но кого-то угораздило основать в том же коридоре, где находится инкубатор, также отдел поддержки предпринимательства и бизнеса. Уже в ходе строительства Дома это подразделение само собой переименовалось в отдел по борьбе с предпринимательством и бизнесом, и одновременно разрослось в несколько раз. Вместо кабинетов все его коридоры оборудовали тюремными камерами, а контингент набрали – ну, вы их видели… И теперь смысл их жизни – сожрать как можно больше золотых яиц, цыплят, а, если повезет – то и саму курицу, несущую такие яйца. Если забредают люди с улицы или с других отделов, они и их съедают… Но самое страшное – это когда они не могут достать ни яиц, ни других индивидов. В таких случаях они начинают пожирать друг друга. В этом здании никто не находит такое поведение странным. Если люди едят других людей, значит, так и надо. Иногда мне кажется, что это главный смысл их существования – есть себе подобных. Я видел, как этот отдел развивался с самого его основания. Сначала съели самых открытых и неосторожных, остались только хитрые, и они теперь едят друг друга, но число их со временем не уменьшается, потому что они чудесным образом воспроизводят себе подобных. И не рождают их, а именно воспроизводят вегетативным путем – сразу появляется на свет взрослая особь в костюме и лакированных ботинках, с отвисшей губой и презрительным взглядом, либо женская особь с не менее отвратительной внешностью – вы их уже видели, так что более подробного описания не надо… Вот почему я призываю вас подумать несколько раз, прежде чем возвращаться в это мрачное место. Лучше отдохнем, а с утра отправимся на поиски ваших друзей. Думаю, если они сидят в одной из камер, то до утра продержатся, а к утру часть зомби обычно крепко спит, вот тогда мы их…
- Нет, мы отправляемся сейчас, - твердо сказал Инспектор. – Пойду я сам и Бухарбай, остальные пусть отдохнут.
- Мы с Юрием вам поможем, - тоже поднялся с дивана Варуна. – Тем более, что сами вы дорогу туда не найдете. Нам придется пройти по тому же коридору, откуда мы пришли…
- А это что за проход? – спросил Инспектор, указывая на деревянную дверь в дальнем конце комнаты, снабженную небольшим слуховым окошком.
- Да это так, она никуда не ведет, - махнул рукой Варуна.
Инспектор, тем не менее, прошел к этой двери и заглянул в окошко. Дверь, как оказалось, вела в соседнюю комнату. Там царила тьма, в которой виднелись стулья и загадочная конструкция, накрытая серой тканью. Из комнаты доносился очень подозрительный запах, весьма напоминающий аромат гнили, и, похоже, жужжали мухи.
- Там что, туалет? – спросил Инспектор.
Варуна подошел к нему и довольно резко взял полицейского за плечо.
- Говорю же, там нет ничего особенного, - сказал Варуна. – Мы ее закрыли, потому что… потому что туда иногда наведываются зомби.
- Они и сюда заглядывают! – отшатнулся от двери Инспектор. – Ладно, так и быть, лучше пойдем тем путем, который вы укажете.
Варуна и Юрий взяли с собой деревянные дубины, обшитые кусками ржавой стали, а нам дали палки, обмотанные вымоченными в бензине тряпками.
- Неизвестно, сколько придется мотаться по не освещенным коридорам, - сказал Варуна. – Поэтому каждый из нас возьмет факел, но зажигать их будем по очереди, чтобы не остаться в темноте. Но это еще не все.
В мешочки, подвешенные на монашеских поясах, наши спасители уложили несколько мотков крепкой веревки и небольшой якорь-кошку. Варуна попросил Инспектора оставить сумку с деньгами на хранение Компоту и взять с собой в дорогу только две-три пачки, на всякий случай. Наконец, ко мне подошла Фаина и вручила пластиковый пакет с коробкой конфет, бутылкой вина и десятком тщательно завернутых в бумагу черствых хлебных корочек.
- Думаете, у нас будет время на привал и еду? – спросил я, изучив содержимое пакета.
- Это не для нас, - серьезно пояснил Варуна и обратился к Фаине: - А что, вещмешка не нашлось? Как мы там в темноте да по веревкам с этой магазинной авоськой лазать будем? Положи во что-нибудь более практичное, что ли…
Фаина виновато захлопотала и скоро нашла для меня небольшой рюкзачок. Вещи рассовали в его вместительные отделения, и рюкзак был водружен мне на спину.
- Береги его, - напутствовал меня Варуна. – Он может спасти нам жизнь.
Провожаемые взглядами наших товарищей, мы подошли к выходу из комнаты. Юрий глубоко надвинул на голову капюшон и, осторожно приоткрыв дверь, посмотрел в коридор. Некоторое время он прислушивался к звукам из темноты, а потом обернулся к нам и кивнул головой. Это означало, что коридор чист, и можно выдвигаться. Мы вышли в коридор, и замок в тяжелой двери за нами мгновенно защелкнулся.
При тусклом свете факела мы пробирались по коридору, жадно вслушиваясь в любой шорох, доносившийся из недр здания. Варуна, шедший первым, иногда ободряюще на нас поглядывал. Вскоре мы добрались до развилки, где расходились в разные стороны три коридора.
- Направо – храм Темис, - прошептал Варуна, указывая направление рукой. – Если пойти налево, то мы выйдем к меняющимся кабинетам. А нам нужно прямо – в кадровый резерв.
- Что мы там потеряли? – испуганно зашипел Инспектор. – Нас же там…
- Ничего, сейчас увидите, что это самый безопасный путь, - уверенно заявил Варуна. – Другого просто нет. Темис нас теперь и на пушечный выстрел не подпустит и, кроме того, из ее ямы еще на этаж выше надо выбираться. Мы ведь сейчас в подвале, если вы еще этого не поняли. Ну, пойдемте, не будем терять времени.
Коридор далее расширился, появилось освещение. Варуна затушил факел и приказал всем двигаться как можно ближе к стене.
Вскоре мы уперлись в низенькую стальную дверь с массивным висячим замком на ржавых петлях. Варуна достал из кармана рясы небольшую отмычку и после недолгой возни отворил дверь.
Нам открылся длинный коридор с тянущимися вдоль него трубами.
- Здесь вход в технический отдел, - прошептал мне на ухо Юрий. – Ступайте осторожно, на полу тут много всего лежит.
Пол действительно был почти полностью уставлен коробками и ящиками с различными инструментами, обрезками арматуры, досками и прочим инвентарем. Неверный оранжевый свет факела выхватывал из темноты все новые предметы, и мы, медленно ступая между ними, продолжили свой путь.
- А где сами техники? – спросил я Юрия, тоже шепотом.
- Они спят в смежных помещениях, на трубах, - ответил Юрий. – Можете не сомневаться, они уже давно нас услышали, но не покажутся, а будут притворяться, что спят, потому что боятся, как бы их не отправили чинить какой-нибудь там прорыв или затор посреди ночи. Так что можете не беспокоиться – они нас не выдадут. Но и шуметь не стоит – не будем злоупотреблять их доверием. Мы часто пользуемся этим путем по ночам, и техники ни разу нам не мешали. А вот и компьютерный отдел…
Трубы в этом месте уходили влево, а перед нами предстала обитая белым пластиком дверь со старым кодовым замком. Цифры на замке почти стерлись, но Варуна, похоже, прекрасно знал эти места. Он набрал код, не глядя, и мы тихо вошли в большую квадратную комнату, освещенную призрачным мягким светом нескольких компьютерных мониторов.
Здесь тоже было много коробок и шкафов, но тут в них в беспорядке были свалены пожелтевшие от времени системные блоки, материнские платы, видеокарты и другое высокотехнологичное добро. Отовсюду торчали миллионы оборванных проводов, тускло отсвечивали экраны выключенных мониторов. В комнате висел устойчивый запах растворимого кофе и смеси из некачественной шаурмы и скисшего лагмана. На бордовом диване у стены вповалку спал молодой парень, прической и одеждой весьма напоминающий хиппи семидесятых годов. Вместо подушки он использовал толстый кусок серого поролона, а из его кармана торчало жало длинной отвертки. Было удивительно, как можно было спать, не боясь напороться на нее в темноте.
На вертящемся кресле перед работающим монитором сидел второй хиппи. Он вроде бы не спал, но на наше появление не обратил ни малейшего внимания. Его лохматую голову покрывали огромные наушники, а сам он твердо сжимал в правой руке компьютерную мышку и неотрывно смотрел в экран, на непонятный нам лабиринт символов и линий. У левой его руки можно было заметить чашку с давно остывшим кофе.
Мы с Инспектором заметно оробели, увидев не спящего в столь поздний час человека, но Варуна нас ободрил:
- Мы для него не существуем. Его сущность полностью растворена во внутренней сети нашего здания. Нас он не заметит.
- А здесь что, есть Интернет? – спросил Инспектор.
- Нет, я же говорю – только внутренняя сеть. Этот отдел следит за ее функционированием. А нам надо сюда, в их подсобку.
Мы прошмыгнули в маленькую кладовку за спиной у компьютерщика, и там я едва не свалился в дыру в полу диаметром примерно один метр. Из компьютерного отдела в дыру было протянуто несколько толстых черных кабелей. Юрий удержал меня, а Варуна прошептал:
- Это технический ход на нижний этаж для компьютерной сети. Когда строили здание, кабели были пропущены в стенах только на верхние этажи, а про подвал забыли. Вот и пришлось наскоро рубить дыру в полу, а то кадровый резерв остался бы без компьютеров. А для нас это очень полезный лаз. Навсегда бы веревку тут повесили, но днем внизу ходят патрули кадрового резерва, они обязательно поднимут тревогу, если увидят что-то подозрительное.
Варуна привязал моток крепкой веревки к вбитому в пол тяжелому стальному сейфу в углу комнаты и первым спустился вниз. Мы последовали за ним.
До пола нижнего этажа оказалось метров пять, так что струиться по веревке нам, нетренированным жителям микрорайонов, пришлось довольно долго. Мы ступили на холодный бетонный пол в узком неосвещенном коридорчике, выходящем в некий зал, подернутый синеватой дымкой. Варуна затолкал веревку в пазы между сетевыми кабелями, прибитыми к стене – так, чтобы охранники, если они тут появятся, не увидели средство спасения, необходимое теперь нам на обратном пути.
- Теперь идем быстро, но без шума, - тихо сказал Варуна. – На вас хорошая одежда – серая, неприметная, как раз то, что надо. В такой одежде нас будет практически не видно на фоне стен, но это не значит, что можно шуметь и спотыкаться. Пойдем на самом виду у охранников, так что сохраняйте спокойствие и помните – мы – не люди, а часть серой штукатурки.
В следующий момент, несмотря на предупреждение Варуны, я едва удержался от вздоха изумления и ужаса. Как только мы вышли из коридорчика, перед нашими взорами раскинулся самый гигантский подземный зал из всех, которые я видел в своей жизни. Канализационный резервуар фишмэнов, пожалуй, занимал больше места, но он был лишь частично рукотворный, и не обладал строгими геометрическими очертаниями. Нижний этаж Дома Мистерий, напротив, поражал правильностью форм и строгим чередованием унылых четырехгранных колонн, поддерживающих своды подвала. Колонны уходили в бесконечность – их количество невозможно было подсчитать. Но взгляд приковывали вовсе не колонны, а ряды тесных клеток, расположенных между ними. Сверху клетки были прикрыты сплошной решеткой, прерываемой узкими проходами для охранников. Камеры размером примерно полтора на полтора метра, рассчитанные на одного узника, отделялись между собой бетонными стенами, похожими на строительные блоки панельных домов, с крохотными окошками, точь-в-точь напоминающими те, сквозь которые мы глядели из коридора Дома Мистерий на реку.
Мы находились на узком каменном пандусе примерно в семи-восьми метрах над решетчатой крышей громадной тюрьмы и могли видеть не только немногочисленных охранников, но и заключенных. Охранники, одетые в ту же спортивную форму, которую мы видели на здоровяках во время боя на ринге, лениво прохаживались над камерами и поигрывали на весу мощными дубинками. Узники, по большей части, сидели в углах камер, скорчившись и глядя в одну точку. Некоторые пытались переговариваться с товарищами по несчастью через окошки, но бдительные охранники, заметив нарушение заведенного порядка, в ответ стучали окованными ботинками по вороненой стали крыши, и разговоры прекращались. Полной тишины, однако, добиться не удавалось – огромное помещение заполняли вздохи, покашливания, тихие стоны и шепот многих сотен людей, и в результате над подземной тюрьмой, помимо синеватой дымки, постоянно стоял мерный гул. Нам это было на руку, потому что идти на виду у охраны нам предстояло почти пятьдесят метров, а шаги в ночи полностью приглушить не удавалось при всем желании.
Раздавались издалека и другие звуки, но поначалу я надеялся, что они мне лишь почудились, учитывая мое утомление от прошедшего, весьма насыщенного событиями дня. Однако, когда мы приблизились к выходу с пандуса, я понял, что не ошибался – это были крики и тяжелые стоны истязаемых людей.
Повернув направо, мы оказались на еще одном пандусе, нависающем над залом поменьше, и с закрытыми крышами камер. Несмотря на железобетонные барьеры, крики заключенных были настолько отчаянными, что я едва удерживался от естественного желания перелезть через стальной поручень и броситься на помощь погибающему человеческому существу. Варуна, по-видимому, заметил мой порыв и положил руку мне на плечо.
- Не надо этого делать, - шепнул он мне на ухо. – Вы их не спасете, и нас погубите. Это исправительный отдел кадрового резерва, и те, кого тут наказывают, заслужили такое обращение. Прибавьте шагу, скоро мы выйдем отсюда.
Я ускорил ход и без подсказки Варуны – так хотелось мне выбраться из этого места. Мельком взглянув на Инспектора, я понял, что громадный зал кадрового резерва и страшный исправительный отдел подействовали на честного полицейского угнетающе – он втянул голову в плечи и даже стал казаться ниже ростом.
К сожалению, в следующем помещении нам не довелось с облегчением распрямиться и втянуть ноздрями свежий ночной воздух. В темной квадратной комнате сразу с порога мы пожалели, что наше обоняние не притупилось от запахов технического отдела и компьютерной мастерской. Отвратительный дух гниющей плоти, казалось, поглотил все наше существо, а смотреть на липкую субстанцию, хлюпающую под ногами, совершенно не хотелось.
Тем не менее, мы должны были оглядеться и понять, где находимся. Факел осветил широкие кюветы вдоль стен, наполненные кровью и изрубленными кусками тел, а в потолке прямо над кюветами оказались соответствующие им по размерам отверстия. Посередине комнаты возвышался огромный куб, содержащий сложный подъемный механизм. Что-то в этом мрачном ансамбле показалось мне знакомым.
- Теперь – полное молчание, - прошептал Варуна, гася факел. – Наверху есть охранники, и уж мимо них нам теперь никак не пройти.
- А что они охраняют? – тихо спросил Инспектор.
- Это ринг для проведения экзаменов на занятие вакантной должности, - ответил Варуна. – Ну, иногда еще там проводят переаттестации…
Теперь я вспомнил – еще днем мы сражались рядом с этим рингом за свою жизнь, и здесь же нашли новых друзей, за которыми теперь направляемся в страшный инкубатор.
Мы притихли и услышали наверху голоса охранников. В зале, по-видимому, работал только один прожектор, и то не на полную силу, - там царил полумрак. Нам это очень кстати.
Варуна достал из мешочка кошку с заранее прикрепленной к ней веревкой, раскрутил маленький якорь и бросил его наверх. Я так понял, что эту процедуру он проделывал не впервые, потому что цепкие крючья якоря уперлись в крепкое дерево с первого раза и не издали при этом демаскирующего лязга.
Помедлив с минуту и убедившись, что охранники ничего не услышали, Варуна цепко ухватился за канат и полез наверх. Несмотря на свои годы, он передвигался быстро и красиво, словно опытный скалолаз. За ним устремился Юрий.
Пока мы с Инспектором, кряхтя и обламывая себе ногти, преодолевали расстояние до ринга, Варуна и Юрий успели разобраться с охраной. Накаченных молодцев оказалось трое – до нашего визита они беззаботно играли в карты, расположившись на стульях неподалеку от ринга. В банке оказалось несколько десятков крупных кредиток Фактории. Я позарился было на них, но Варуна преградил мне путь со словами:
- Это несправедливо. Нельзя трогать чужие деньги. Нам эти люди ничего плохого не сделали.
- Верно. Не стоит умножать количество зла в этом мире, - согласился с Варуной Юрий. – Они и так готовы нас в клочья порвать. А если мы заберем их деньги, они будут преследовать нас еще очень долго.
Я посмотрел на трех безмозглых здоровяков, привязанных одной веревкой к тяжелой стойке с оружием. Они угрюмо смотрели на нас, но сказать ничего не могли по причине кляпов во рту. Как только я убрал руку от их денег, здоровяки заметно успокоились и с благодарностью посмотрели на Варуну. Тот, однако, уже забыл о них. Его теперь занимала проблема основательно забаррикадированного выхода из спортивного зала.
Сломанную нашими товарищами дверь еще не успели починить. Проем закрыли фанерой и кое-как забили досками, а снаружи эту конструкцию подперли целой горой строенных в одну скамейку сидений. Нам пришлось немало потрудиться, прежде чем мы разгребли скамейки и оторвали доски от фанеры. Теперь путь в инкубатор был свободен.
- Тут, я вижу, много оружия, - сказал Варуна, зажигая сразу два факела. – Возьмите себе то, что понравится. Очень советую деревянные дубинки с металлическими шипами – легкие, зато свалят любого зомби с одного удара. В инкубаторе наиболее тупая порода зомби – у них нет никаких правил и человеческих привычек, и построить их, как других, не получится. Поэтому разговор с ними короткий – как увидите – сразу выбивайте мозги. А вот как пройдем дальше, там из будет побольше, и других разновидностей. Там я скажу, что делать.
Со средневековым оружием наперевес мы быстро прошли коридор, отперли дверь в инкубатор и сразу увидели перед собой нескольких зомби. Они, как обычно, пытались через сетку добраться до куриц-несушек. Мы встали в ряд в тесном коридорчике между лотками с яйцами и принялись безжалостно рубить всех попадающихся нам на пути зомби. К счастью, оказалось, что днем их численность уже основательно подкорректировали работники отдела кадров, и нам не пришлось махать дубинками слишком долго.
- Ну что ж, пока что наш путь чист, - с удовлетворением сказал Варуна, стряхивая с дубинки ошметки мозгов и капли черной крови. – Пока что до утра их точно не будет. А потом снова появятся. Они как из небытия каждый раз возникают. И эти еще тоже могут очухаться. Для них отсутствие мозгов не является нерабочим состоянием. Ну да ладно, пусть лежат, нам теперь не до них…
На выходе из коридора Варуна остановился, вспомнив нечто важное.
- Надо захватить с собой кое-что, - сказал он.
Отогнув лист сетки, Варуна пролез в одно из отделений инкубатора и, несмотря на протесты несушек, собрал в карман рясы несколько яиц. Привыкнув уже, что в его действиях нет ничего случайного, мы с Инспектором предпочли промолчать и не заваливать старого монаха неуместными вопросами.
В конце коридора Варуна затушил факелы и проинструктировал нас в очередной раз:
- В этом отделении зомби очень много, в чем вы, очевидно, уже убедились сегодня. Всех нам не перебить, поэтому будем действовать по их правилам. Зомби тут, если можно так выразиться, более цивилизованные, чем в инкубаторе. На полу следующего коридора нарисована тонкая зеленая линия. Само помещение широкое и длинное, а линия худая, не больше карандаша в толщину, и во многих местах едва видна, поэтому немногие ее видят. А между тем, если идти строго по зеленой линии, зомби нас не тронут. Они просто не будут нас видеть в этот момент. Я пойду первым, а вам необходимо идти в колонне и ступать точно в мои следы. Никаких факелов и прочего освещения у нас не будет, потому что лишний свет привлечет зомби, и тогда наша задача сильно осложнится. Самое главное – не паниковать. Адреналин и резкие движения привлекают их посильнее красной тряпки.
Гуськом, медленно, словно во сне, мы серой молчаливой массой вплыли в просторный коридор, где в одной из камер, как мы надеялись, томились наши товарищи. Зеленая линия под ногами едва просматривалась, но я заботился не о ней, а том, чтобы попасть в след Юрия, идущего впереди меня. Вокруг нас, издавая гнетущие звуки, слонялись десятки зомби самых разных типов. Я старался не смотреть на них.
Линия очень сильно петляла и несколько раз возвращала нас обратно к началу пути, но мы упрямо продолжали опасное путешествие. Возле каждой камеры мы останавливались, и Варуна очень тихо стучал в дверь. Как я понял, стук втихомолку – единственный производимый людьми звук, который не только не тревожил зомби в мундирах и фуражках, но даже нравился им и вводил чудовищ в состояние умиротворения. После стука ближайшие зомби на некоторое время впадали в нечто вроде ступора, и мы могли в такие моменты даже тихо переговариваться между собой и окликать пропавших затворников.
Этот метод скоро сработал. За самой дальней в коридоре дверью раздался возглас изумления, после чего дверь осторожно приоткрылась, и мы быстро зашли в камеру.
Тесная каморка с двумя лежанками была полна скорби. Дверь нам открыла почерневшая от страха и усталости Лиля. Пожилой узник кадрового резерва и худощавый мастер булавы сидели на противоположных лежанках и угрюмо смотрели в пол взглядом, лишенным надежды. Даже наше появление они осознали лишь спустя несколько минут, когда мы подошли к ним и основательно растормошили.
В углу камеры на полу лежала накрытая грязной простыней темная масса, в которой мы с сожалением узнали четвертого беглеца из отдела кадров – паренька, прозванного Томагавком. Когда Инспектор приподнял край простыни, мы увидели залитое кровью лицо, искаженное в последних муках, и страшные раны на шее, нанесенные зубами монстров. Лиля посмотрела на нас сухими глазами и тихо произнесла:
- Он их задержал, пока мы заходили в камеру. А потом, когда мы его втянули внутрь, уже ничем помочь не смогли…
- Придется оставить его здесь, - печальным голосом сказал Варуна после того, как Инспектор опустил простыню. – С собой унести мы его никак не сможем.
- Пора убираться отсюда, - сказала ожившая Лиля. С нашим появлением в ней снова пробудился боевой дух.
Низенький старик по прозвищу Чекан сидел на лежанке, держась за левую половину груди, и мы встревожились, боясь, что у него может случиться приступ. Но Чекан успокоил нас, что с ним все в порядке, а глоток нектара, который я заставил его сделать, быстро вернул старика в строй.
Варуна шепотом поведал Лиле и остальным о правиле зеленой линии, и мы уже собирались выходить из камеры, когда в коридоре раздался троекратный приглушенный звонок, и в приоткрытую дверь хлынул поток красного света. Тесная комната и коридор стали похожи на фотографическую мастерскую в самый разгар рабочего дня.
Наш проводник закрыл дверь и повернулся лицом к камере. Его глаза вспыхнули огнем досады. Чертыхнувшись, Варуна проговорил громким шепотом:
- Ну почему это произошло именно сегодня? Обычно ведь они это делают раз в месяц. И сегодня – тот самый день!
- Что за день? – спросил Инспектор, недоуменно глядя на Варуну.
- Сегодня ночью они проводят операцию «Новый порядок», - сквозь зубы протянул Варуна. – Вам-то это название должно быть знакомо.
- Припоминаю что-то такое из очень-очень стародавних времен, - Инспектор воздел глаза к потолку, погрузившись в воспоминания. – Правда, название тогда было немного другое.
- Только вот суть осталась та же. Теперь правило зеленой линии не действует. Они будут останавливать любого, кто появиться на их территории. И продлится это до утра, как минимум.
- А там уже и зомби из инкубатора подоспеют… - задумчиво пробубнил Юрий.
- Это верно, - кивнул Варуна. – А, значит, нам нельзя терять ни минуты. Пойдем осторожно вдоль стенки, оружие прошу не применять. Во время «Нового порядка» они вылезают из всех щелей в самых неимоверных количествах, так что, начав бойню, мы только их всех привлечем, и тогда уж нам точно не выбраться. Держите наготове те припасы, которые мы взяли с собой из дома, и применяйте их по моему сигналу. Ну, пошли…
Варуна оказался прав насчет количества зомби – в коридоре их теперь было так много, что мы едва не касались их плечами, медленно пробираясь вдоль стенки. Они посматривали на нас, но нападать пока не спешили – по всей видимости, в период действия «Нового порядка» для таких случаев у них был предусмотрен особый регламент.
Первая остановка произошла метрах в пяти от двери камеры. Путь нам преградили шестеро зомби женского пола, с одинаковыми короткими прическами, одетые в поношенные офисные костюмы. Они принялись наперебой кричать на нас, но речь их была неразборчива. Единственное, что можно было понять из выражения их бледных, искаженных яростью лиц, так это их явное нежелание пропускать нас дальше. А тем временем остальные зомби начали собираться рядом и тоже проявлять интерес к нашей колонне.
- Бухарбай, - тихо и внятно проговорил Варуна. – Вытаскивай из мешка конфеты и вино. Только быстро.
Негнущимися пальцами я торопливо достал длинную коробку с ликерными шоколадками и облюбованную мной бутылку красного вина. Передал их Варуне, и тот торжественно вручил дары офисным зомби.
Получив бутылку и коробку, дикие женщины постепенно снизили громкость своих воплей, а затем и вовсе потеряли к нам интерес и растворились в залитом красным светом дальнем углу коридора.
Мы продолжили путь, но спустя всего секунд десять нас остановила большая толпа зомби мужского пола. На них красовались серые мундиры и фуражки, в верхних конечностях у многих были красноватые палки, светящиеся зловещим призрачным светом.
- А-руш-а-ет-те… - прорычали зомби, почему-то протягивая по направлению к нам верхние лапы, словно пытаясь произвести человеческое рукопожатие. – Ротт-ток-коллл! Ротт-ттокк-колл!!!
Некоторые из зомби извлекли на свет помятые листы бумаги и ручки, и по отчаянному выражению лица Варуны, вновь повернувшегося ко мне, я понял, что это очень плохо.
- Бухарбай, давайте сюда хлеб, - сказал Варуна.
Получив из моих рук сверток с черствыми корочками, Варуна раздал несколько коврижек особо напирающим на нас зомби. Тех вид и запах хлеба, казалось, отрезвил. Они подносили корочки к налитым кровью глазам и долго, напряженно изучали их, вертели, нюхали, даже пробовали кусать. Потом зомби недовольно заухали, разом отвернулись от нас и ушли к противоположной стене коридора.
Варуна удовлетворенно и ободряюще взглянул на нас и взмахом головы призвал возобновить движение к инкубатору. 
В следующую минуту нас остановили несколько особенно отвратительно выглядящих зомби в деловых костюмах, с кожаными портфелями в лапах. Они что-то невнятно трубили о каких-то периодах и выплатах, а также грозились посадить нас в долговую яму. Поняв по их кивкам, что эта яма находится в одной из ближайших камер, и выбраться из нее нам вряд ли удастся, мы сочли за лучшее отдать прилипчивым зомби те три пачки денег, которые захватил с собой Инспектор. Зомби медленно удалились, прошипев на прощание, что это не последняя наша встреча.
Наконец, у самого выхода из красного коридора перед нами выстроилась шеренга очень откормленных зомби в голубых мундирах. В отличие от всех предыдущих тварей, эти излучали оптимизм, и в их глазах совершенно отсутствовали даже остаточные признаки разума. Они даже не пытались нам ничего разъяснять, а просто вытянули вперед лапы ладонями вверх и вопросительно на нас уставились. Мне показалось, что сквозь зубы они при этом бурчали слово «прокламация» либо «декларация».
- Что ж, осталось немного, - тихо, словно про себя, сказал Варуна. – И расплатиться больше нечем, кроме как…
Варуна отдал голубым мундирам все семь золотых яиц, захваченных им в инкубаторе – по одному яйцу за каждого из нас. Зомби расступились, и мы покинули территорию «Нового порядка».
На пути в убежище Варуны и его коллег обошлось без особых приключений. Только у ринга Лиля едва не устроила истерику, отказываясь идти через исправительный отдел. Всем остальным пришлось долго ее уговаривать.
В исправительном отделе нам пришлось распределить спасенных товарищей между нами, чтобы поддерживать их за руки, потому что недавние узники кадрового резерва едва не теряли сознание от ужаса при виде знакомых интерьеров. 
Последним испытанием на этом пути оказалась фигура одинокого охранника, неожиданно возникшая впереди нас в темном коридоре на выходе из кадрового резерва. Дюжий парень рассматривал стены с фонариком в руках и очень внимательно изучал веревку, переплетенную с кабелями, тянущимися из компьютерного отдела.
- Все пропало, - прошептал Юрий, кусая грубую шерсть своего францисканского наряда.
- Назад, прижаться к стене! – скомандовал Варуна, и мы отпрянули от входа.
Мне показалось в последний момент, что охранник услышал нашу возню и повернулся к нам лицом, но теперь это было не так важно. В страхе мы слились со стеной и слушали гулкие шаги в глубине коридора.
К счастью, именно издаваемые нами звуки, похоже, отвлекли здоровяка от ненужных мыслей о происхождении веревки среди кабелей. Он, видимо, решил, что звук раздался снизу, из камер, а потому вышел из коридора и медленно, прислушиваясь к каждому шороху, направился по пандусу в сторону, противоположную от нас.
В следующее мгновение произошло событие, едва не погубившее всех нас. Парень, получивший от нас прозвище Мастер, отделился от стены, сделал несколько шагов по направлению к охраннику и занес над его головой свое оружие. Инспектор и Юрий тут же бросились к нему – один из них перехватил руку с палицей, а другой заткнул Мастеру рот. Прежде чем охранник что-то почувствовал и обернулся, вся троица, неуклюже переваливаясь, завернула за угол и спряталась в черном коридоре. Что касается остальных, то, распластанные по стене, мы были абсолютно невидимы при столь скудном освещении.
Охранник удивленно оглянулся, почесал затылок и возобновил свой обход. Скоро он спустился вниз по гулкой лестнице, а мы тут же шмыгнули в коридор.
Когда мы оказались под компьютерным отделом, Варуна прижал Мастера к стене и угрожающе прошептал:
- Ты что, подвести всех нас решил, молодой?
- Нет! – прошипел в ответ Мастер и оттолкнул старика. – Я сидел в этой тюрьме долгие годы, и у меня есть свои счеты ко всем этим гадам! А вы должны были не мешать мне, а присоединиться! Вместе мы можем перебить охрану и освободить весь кадровый резерв!
- Не будь кретином, - мягко посоветовал Варуна. – Ты знаешь, сколько тут охраны? И даже если ты разберешься с охранниками, всех отсюда вряд ли вытащишь. Многие сами не пойдут, а еще найдутся такие, которые сами нас сдадут, чтобы выслужиться. Ты же говоришь, что сидел тут годами, а вот нравов местного населения, похоже, не знаешь, либо не усвоил. В любом случае, я прошу тебя – заткнись хотя бы до того момента, пока мы не доберемся до нашей базы, а там уже можешь начинать освободительные разговоры. Только если уж решитесь на такой шаг, то без меня! Не подводи других!
Оставив притихшего Мастера, Варуна отвязал веревку от кабеля и приказал двигаться вверх. Спустя пятнадцать минут наше опасное путешествие закончилось – мы снова оказались в безопасности дома у Варуны и его друзей.
Фаина и Тереза подали ужин – разогретые на электроплитке консервированные овощи с небольшим количеством мяса. Запивали все это простой водой.
- Где вы берете еду и воду? – спросил Донат у Варуны.
- Здесь есть места, - расплывчато ответил тот. – Большие склады в подвалах. Мы берем оттуда, только понемногу, чтобы нас не вычислили. В течение двух-трех месяцев выходит прилично, но они ни разу еще не заметили. Кроме того, мне кажется, что запасы еды периодически пополняются. Вот только кто это делает, и зачем, я понять не могу.
- Как происходит пополнение запасов? – заинтересовался Инспектор. – Транспорт приходит через пропускное бюро или по реке? А, может быть, ящики сгружают с вертолетов? В таком огромном здании на самом верху вполне может быть вертолетная площадка.
- Не знаю, - покачал головой Варуна. – Днем ходить опасно. Под утро мы засыпаем и большую часть светлого времени суток дремлем. А ночью выходим и ищем таких, как вы.
- Как вы… - начал Донат и запнулся.
- …Дошли до жизни такой? – докончил фразу Варуна. – Сами точно не знаем. Мы просто однажды очнулись в этой комнате и поняли, что наше призвание – спасать людей. Мы сами долго размышляли о своем происхождении и пришли к выводу, что все мы каким-то образом сбежали из исправительного отдела. Бывает, что после пыток и других экстремальных ситуаций у человека пропадает часть памяти. Либо это произошло случайно, либо намеренно. Мы слышали, что в исправительном отделе проводят эксперименты с инъекциями, изменяющими сознание. Возможно, нам стерли часть памяти, но в какой-то момент нам удалось вырваться и сбежать. Не знаю, правда этот или нет, но никто из нас не помнит своих родных и близких, место работы, адрес и прочие самые элементарные подробности.
- Зачем вообще построен этот Дом Мистерий? – спросил Инспектор.
- Дом Мистерий? – удивленно поднял брови Варуна.
- Буквы на верху здания почти все обвалились, - объяснил Инспектор. – Мы решили, что так назвать это здание будет наиболее правильно. Ну, или Дом Мистики. Другие варианты что-то в голову не приходят.
- Его называют по-другому, - неожиданно подала голос Лиля. Она сидела поодаль от стола на уголке низенькой скамейки и держала в руках миску. Ее лицо было печально, а голос дрожащим.
- Да, у него другое название, - повторила Лиля, не глядя на собеседников. – Но вы правы, по сути это самый настоящий Дом Мистерий. Иначе не объяснить того, что здесь происходит. Может быть, я многого не знаю, потому что нигде никогда не работала, но, по крайней мере, с моей памятью все в порядке. Когда начались темные времена, хунвейбины перебили многих служащих, а оставшихся, как я слышала, по приказу Синклита собрали в этом здании. Его специально построили для этой цели подрядчики Синклита. У меня было два брата. Старший работал хунвейбином, а младший, Мухтар, пошел работать охранником в КСК.
- Так ваш брат симсимер? – перебил рассказчицу Инспектор. -  И почему он вас не вытащил отсюда?
- Не знаю, что такое симсимер, - мрачно ответила Лиля. – Я много лет провела в кадровом резерве и в современных терминах не разбираюсь. И братьев уже давно не видела, даже не знаю, живы ли они. Помню, как старший брат пришел домой взволнованный. Он сказал, что Фактория на днях закроет границу Промышленной зоны, а ему надо срочно уезжать за границу. Брат не уточнил, на какой срок он уедет, но по его выражению лица и неясным намекам я поняла, что он уже не вернется. Хунвейбины к тому времени уже выполнили свою функцию, и их осталось совсем мало. Все они бесследно исчезали, и брат тоже смирился со своей судьбой. На Мухтара надежды было мало, потому что мы его не видели по полгода, и корпус охранников заменил ему семью. Родители наши работали до этого в городской администрации, старший брат вскрыл серьезные недостатки в их работе и сдал их обоих в тюрьму, навсегда, так что дома я оставалась одна. Брат сказал, что я должна получить работу в Доме Мистерий, и что он уже записал меня на конкурс. Утром он уехал, а я отправилась на конкурс. В первом же бою я провалилась, и тогда очень хорошо познакомилась с отделом кадров. Три месяца меня держали в исправительном отделе, заставляли слушать речи членов Синклита по десять часов в сутки, били ремнями, когда я не могла повторить наизусть самые программные речи, ну, и так далее. Как мне там сказали, из сотни провалившихся выживает только один, и я стала этим одним. Меня перевели в кадровый резерв, и там я провела… уже не помню точно, сколько лет провела. Там было лучше, не били, и кормили почти каждый день, но не было никаких перспектив, кроме четырех стен и потолка в клетку. И вот, наконец, до меня дошла очередь биться за вакантную должность. Дальше вы знаете…
- А ты, Мастер, как попал сюда? – обернулся Донат к молчаливому долговязому парню. – Тоже на конкурс пришел?
Мастер не ответил, но, подумав немного, сам задал странный вопрос:
- Скажите, а когда вы входили в это здание, ну, или, может быть, во дворе либо перед забором… Вы не видели нигде человека в сером костюме? Молодой, примерно моего возраста, даже похож немного на меня; в его руках еще могла быть стопка бумаг…
Мы переглянулись, и Донат спросил:
- У него еще запыленные ботинки рыжего цвета и большая родинка на подбородке?
- Где вы его видели? – встрепенулся Мастер. – Он вам ничего не сказал?
- Вряд ли он мог нам хоть что-то сказать, учитывая, что он был скорее похож на Тутанхомона, чем на тебя, - сказал Донат. – Судя по мумификации его тела, он отправился в лучшие миры не менее полугода назад. Мы случайно столкнулись с ним во внешнем коридоре Дома. Кстати, его постановление нам очень помогло…
- Хватит, не надо больше, - печально махнул рукой Мастер. Он необыкновенно расстроился и, встав из-за стола, ушел в угол, где сел на пол и больше не вставал до самого утра.
Мы решили не мучить его расспросами и вернулись к беседе.
- А вы, Варуна, неужели ни у кого из вас нет хотя бы отрывочных воспоминаний о прошлой жизни? – спросил Донат.
Варуна отрицательно покачал головой.
- Помню только костюм, - отозвался Юрий. – У меня был черный деловой костюм и блестящие туфли. Я сидел за большим столом с бумагами и компьютером и заполнял какие-то цифры. У меня был большой калькулятор… Больше я ничего не помню – что я делал за этим столом, какие данные заполнял…
За столом наступило тягучее молчание. Люди пытались выдавить из своих мозгов остатки воспоминаний, но больше ни у кого ничего путного не вышло. Да и спать уже хотелось – скоро должен был наступить рассвет, а мы за многие часы даже ни разу не прилегли.
Фаина и Тереза с помощью Лили убрали посуду, а затем все расположились на диванах и просто на полу и задремали.
Я устроился на циновке у стены и предполагал насладиться необычной за последние дни тишиной, но заснуть долго не мог. Явственно слышался звук перемещаемых кабинетов-пятнашек, что-то постоянно дребезжало, да и стоны узников из исправительного отдела, казалось, достигали и стен нашего убежища. Кроме того, старого Чекана скоро начало лихорадить от высокого давления и пережитого стресса, и Тереза вызвалась лечить его. Как я понял, когда-то она имела отношение к медицине, потому что за ужином довольно ловко перевязала раны Лиле и Мастеру. Теперь же она не отходила от лежанки Чекана, измеряла пульс, слушала его грудь с помощью стетоскопа и облегчала его страдания припарками и порошками. Ее тихий голос звучал успокаивающе, и я, наконец, задремал.
Проспал я, наверно, не больше четырех часов. Поскольку во внутренних помещениях Дома Мистерий отсутствовали окна, определить, день сейчас или ночь, можно было только по часам, а свои электронные «Касио» я разбил еще во время памятного падения в грязь на грузовике «Сим-Сима». Тем не менее, по тому факту, что я проснулся и мечтал сделать глоток нектара, было понятно, что уже утро.
Хотя все еще спали, атмосфера в комнате изменилась. Нет, предметы и люди остались на своих прежних местах, но появилось ощущение чего-то нового и явно тревожного. Решив, что таким образом подействовали на мозг не самые свежие консервы, съеденные за ужином, я постарался отогнать мрачные мысли и перейти на более злободневные: например, куда Варуна и его коллеги ходят по утрам освобождать в животе место для завтрака?
Только я хотел подняться и начать поиски, как недалеко от меня на топчане застонал Чекан. Тереза, задремавшая рядом с ним в кресле, проснулась и посмотрела на него странным взглядом.
- Сестренка… - прошептал старик. – Что-то голова болит. Ты можешь измерить мне давление и дать какую-нибудь таблеточку?
Тереза приподняла аппарат для измерения давления, но не стала надевать его на руку Чекану, а вместо этого нагнулась над ним и гнусавым голосом заявила:
- А ведь я узнала тебя, начальник.
- Что? – непонимающим взором посмотрел на нее Чекан. На его висках вздулись вены, а на лбу выступила крупная испарина – было очевидно, что ему сейчас очень плохо.
- Ты работаешь в городской администрации, - стальным тоном продолжила Тереза. – У тебя большие связи…
- Что вы такое говорите? – воскликнул Чекан. – Ну да, работал когда-то, но потом меня понизили и отправили в кадровый резерв. Да и администрации уже давно нет, вы же сами знаете…
- Не смеши меня, старик, - голос Терезы мне уже совсем не нравился; кроме того, в ее правой руке появился шприц с длинной иглой, что вкупе с выражением ее лица ничего хорошего для Чекана не предрекало. – Есть администрация или нет, это не мое дело. Вы, номенклатура, непотопляемы. Не знаю, как ты это сделаешь, но у меня есть для тебя просьба, а точнее, задание. Есть у меня племянник, живет в микрорайонах. Ты должен устроить его на работу во Внешнее Кольцо.
- Какое Кольцо? – дико закричал Чекан, от чего все в комнате проснулись.
- Ясно, какое, - пожала плечами Тереза. – Внешнее Кольцо Фактории. Я знаю, у таких, как ты, всегда найдутся связи в Фактории.
- Вы меня с кем-то явно спутали, - пробормотал Чекан, пытаясь успокоиться. – Мы с вами не знакомы.
- А вот сейчас я тебе припомню, - грозно пообещала Тереза и, поднявшись, сбросила с себя рясу с клобуком.
Под рясой оказался белый халат со следами крови. Тереза изобразила на лице гримасу Доктора Зло и, нагнувшись над дрожащим от страха Чеканом, попыталась ввести ему в голову иглу страшного шприца.
Я поднялся на ноги и бросился на помощь старику, но меня опередил появившийся, словно из воздуха, Мастер. Он схватил Терезу за руку, вырвал шприц и бросил его в сторону кухни. Тереза яростно зашипела на него, и тут плечо Мастера сжала рука Юрия.
Я не сразу узнал его, потому что он тоже успел снять рясу и был теперь в том самом черном костюме и в тех же блестящих ботинках, которые виделись ему в воспоминаниях. Мастер в изумлении уставился на него, а Юрий силой отвел его на середину комнаты и усадил за стол. Тереза на время оставила в покое Чекана и, как и все остальные в комнате, оглянулась в сторону стола, желая узнать, о чем будут говорить парни.
Надо сказать, что к этому времени все остальные в комнате продрали глаза и, сидя и стоя в различных застывших позах, пытались осознать, что происходит.
Юрий не стал оригинальничать и тоже начал с того, что знает Мастера.
- Откуда ты можешь меня знать? – спросил Мастер.
- Как откуда? – удивленно поднял очки преображенный Юрий. – Ты же приходил в наш банк. Не помнишь, что ли?
– Я последние годы сидел в резерве и никуда даже не мог выйти, - скептическим тоном заметил Мастер. – А банков в Промзоне нет уже много лет, ты это прекрасно знаешь. Что, по-твоему, я бывал в Фактории под куполом? Где я еще мог найти отделение банка?
- А я не про последние годы говорю, - пропел Юрий. – Много лет назад ты взял потребительский кредит и не расплатился по нему полностью. А за эти годы наросли проценты. Так что, уважаемый, нам придется с вами либо заплатить, либо отдать свое заложенное имущество.
- Да вы тут все с ума сошли, что ли? – заорал Мастер и стукнул кулаком по столу. Затем он встал и твердым шагом направился к Чекану: - Поднимайтесь, нам пора уходить отсюда. Похоже, в этом доме все тронутые.
- Не спешите, молодой человек, - угрожающим голосом бросил ему вслед Юрий. – У меня есть доказательства на этот счет. Вот, взгляните.
Юрий достал из-под стол черный портфель и открыл его. Теперь, в костюме, с портфелем и с безумным блеском в глазах он стал, как две капли воды, похож на зомби из инкубатора.
Страшное предчувствие, словно водопад жидкого азота, моментально заморозило мое сердце. Я подбежал к Чекану и помог Мастеру поднять его с лежанки. Затем мы решительно направились к двери.
Я посмотрел на Инспектора и остальных наших, беспомощно переглядывающихся между собой, и сказал им:
- А вы что не идете? Пора уходить, вы же видите, их гостеприимство не безгранично.
- И куда вы, интересно, пойдете? – раздался глумливый женский голос.
Загремели и заскрипели приводы и шестеренки, и мы вынуждены были остановиться, поверженные новой напастью. Когда до двери оставалось всего около полутора метров, из двух противоположных стен с большой скоростью выползли длинные стальные пластины и с грохотом соединились перед нашими испуганными лицами. Путь к двери оказался перекрыт толстой ржавой стеной, и в этой стене тут же открылось маленькое окошечко.
- Ну, кто там следующий?.. – визгливо прокричал женский голос, и мы увидели в окошке бесстрастное лицо Фаины.
Она тоже успела скинуть францисканский наряд и теперь была в стандартном одеянии беспощадной офисной работницы окошка.
- Что происходит? – спросил Мастер. – Дайте нам пройти к двери!
- Вы, конечно же, знаете, какие документы необходимы для совершения данной процедуры? – дежурно осведомилась Фаина.
- Вы о чем? – выпалил я, уже основательно разозленный непонятным утренним представлением.
- Как же вы меня достали… - устало пробормотала Фаина и звякнула ложкой в стакане с чаем, неизвестно откуда взявшемся на конторке перед ней. – Я не обязана каждому повторять список документов, вы сами должны его знать.
Мы, окончательно сбитые с толку, молчали и смотрели в окошко.
- Копия домовой либо книги регистрации граждан, - монотонно начала Фаина зачитывать список. – Больничный лист, только не откуда попало, а с вашей районной поликлиники, а то развелось в последнее время частников, которые любую справку за деньги дадут. Три фото размером три на четыре, на белом фоне, в строгом деловом костюме. Квитанция об оплате госпошлины – и, пожалуйста, не спрашивайте меня, какой размер сбора, где его оплачивать и, тем более, номер лицевого счета! Все это узнаете сами. Далее, и самое главное – документ, удостоверяющий личность. Ну, и так далее, там в списке еще двадцать восемь документов, и если не будет хотя бы одного, никуда я вас не пропущу…
В поисках объяснения коллективному помешательству жителей комнаты мы повернулись к Варуне. Тот, к счастью, все еще был в рясе и взирал на происходящее с философским выражением лица.
- Не подскажете, что происходит? – обратился к Варуне Донат.
- Такое иногда бывает, - спокойно  сказал Варуна. – Но, боюсь, она вас теперь и в самом деле не выпустит из комнаты.
- Что же нам делать? – спросил Донат. – Здесь становится очень… неуютно, что ли.
- Есть другой выход, - сказал Варуна и прошел к той двери в боковую комнату, куда еще вечером он заклинал нас не ходить.
Варуна открыл дверь ключом и пригласил нас войти. Мы все перешли в соседнюю комнату и увидели там невысокое возвышение с загадочным сооружением посередине, закрытым темно-красной бархатной тканью. Другая задрапированная конструкция была видна в дальнем конце помещения. У ближней стены мы наткнулись на огромный стул с мягким кожаным сидением и длинной спинкой. Стул тоже покоился на пьедестале со ступеньками и походил скорее на трон, чем на скромное домашнее приспособление для отдыха.
В комнате очень дурно пахло, в воздухе летало множество ярко-зеленых мух и других неприятных насекомых. Нам стало не по себе и после беглого осмотра комнаты мы разом повернулись к Варуне в поисках ответа.
Варуна, глядя на нас с сатанинской улыбкой, медленно развязал пояс и сбросил к ногам шершавую рясу. Под скромным нарядом из грубой шерсти оказалась тончайшей выделки атласная мантия бордового цвета. Мантия полностью закрывала фигуру Варуны начиная от шеи и до пола. В довершение ансамбля Варуна вынул из-за пазухи ярко-белый напудренный парик и водрузил его на голову. Несмотря на свой абсолютно дурацкий вид, он смотрел на нас серьезно и даже с затаенной печалью.
- Та-ак, - протянул Инспектор. – Видимо, тут очень тяжелый клинический случай. Не будем вам мешать, господа, спасибо за ночлег, нам пора…
- Стойте! – воскликнул Варуна, поднимая вверх правую руку. – Вы не можете самовольно покинуть зал суда!
- А, так вы у нас судья, - с усмешкой проговорил Инспектор. – Мы обязательно передадим это Наполеону и Юлию Цезарю, как только их увидим.
- Я так не думаю, - спокойно отозвался Варуна, и позади нас раздался лязг оружия.
Мы обернулись к двери и увидели троих сообщников Варуны. Они вошли в комнату и наставили на нас два охотничьих ружья и пистолет. Лица их при этом выражали крайнюю свирепость.
Юрий, не опуская ружья, закрыл за собой дверь, приставил к ней табуретку и сел на нее, давая понять, что выбраться из комнаты этим путем нам не суждено.
- Подсудимые, пройдите на положенные вам места, - скомандовал Варуна и указал на стену, противоположную двери.
Никаких сидячих мест там не было, просто на полу был нарисован длинный прямоугольник, в который все мы и встали, активно понукаемые блестящим револьвером Фаины.
Тереза повесила ружье на плечо и сняла ткань с таинственных сооружений в центре комнаты и у дальней стены. В центре помещения оказались гигантские аптекарские весы с мощной стальной, покрытой лаком ножкой и висящими на морских цепях чашках - каждая размером со среднего бегемота. А у дальней стены, к нашему ужасу, мы увидели самую настоящую гильотину – высокую, с длинной ручкой для подъема ножа и самим ножом, гигантским и покрытым запекшейся кровью. Сбоку от гильотины была приделана большая корзина – над ней и кружились уже успевшие надоесть нам рои мух. Мы не видели, что лежало в корзине, но и не испытывали желание узнать это, тем более, что ответ был очевиден. Теперь нам стало предельно ясно, куда девались все путники, найденные ночной четверкой в лабиринтах Дома Мистерий. 
- Так вы тоже зомби? – спросил Инспектор у Варуны, который тем временем торжественно забрался на свой трон.
- При чем тут зомби? – сердито отозвался Варуна. – Подсудимый, как вы вообще разговариваете с судом? Уважайте суд, пожалуйста! Почему вы меня не уважаете?
- Мы с тобой не за чекушкой сидим, чтобы я тебя уважал, - ответил Инспектор. – Устроили тут балаган. Вы что, для этого ночами по коридорам шастаете, чтобы невинных людей сюда затаскивать?
- Следите за лексиконом, господин, - строго посоветовал Варуна. – Используете какой-то уличный жаргон, а сами, между тем, носите погоны, пожалованные вам властью.
- То, что я ношу, не твое дело, - процедил Инспектор. – Раз ношу, значит, заслужил. А вот вы этот цирк, я вижу, по собственному произволу затеяли. Отпустите нас, по-хорошему прошу. Мы уже столько пережили, и с вами, психами, как-нибудь справимся.
- Раз уж вы сюда попали, значит, совершили нечто очень тяжкое, - продекламировал судья. – А угрожать суду не надо, на это есть целая статья в уголовном кодексе. И вообще, почему вы меня не уважаете?!
Спокойная и рассудительная речь Варуны неожиданно сорвалась в дикое кудахтанье. Битых десять минут он орал, повторяя на все лады, что его не уважают, как это плохо, когда проявляют неуважение к суду, и что он такое с нами сделает за это, что мало не покажется.
Затем он постепенно успокоился и стукнул по обширной рукоятке судейского кресла молоточком, оказавшимся в рукаве его мантии.
- Судебное заседание объявляю открытым! – проорал Варуна. – Подсудимые, поставьте вещественные доказательства на ближайшую к вам чашу весов!
Увидев наши удивленные взгляды, он пояснил:
- У вас на руках очень много оружия. Положите его на весы. И не заставляйте повторять дважды.
Фаина взвела револьвер и направила его Инспектору в голову. Нам ничего не оставалось, как собрать свое средневековое добро и положить его на чашу весов.
- Да-а-а… - протянул Варуна, глядя на прогнувшуюся почти до пола чашу. – Ну и нагрешили вы. А вы знаете, чем можно выровнять весы?
Инспектор посмотрел на сумку с деньгами в своих руках и вздохнул.
- Ну да, это один из вариантов, - согласно кивнул Варуна. – Только вижу, что ваша сумка не так тяжела, как ваши страшные орудия убийства. Так что откупиться не получиться. Да и не нужны мне ваши деньги. 
Варуна задумался и довольно долгое время молчал, уставившись в пол. Донат решил использовать эту паузу, чтобы образумить его.
- Варуна, - осторожно сказал Донат. – Зачем вы так поступаете с нами? Ночью вы ведь сами нас спасли из лап тех монстров. Если вы желаете прикончить нас тут, то зачем надо было мучиться, подвергать себя опасности, кормить нас? Вы бы нас отпустили, а потом, даст бог, мы вас за это отблагодарим.
Варуна поднял голову в парике и задумчиво сказал:
- Вот и вы говорите странные вещи о том, что мы будто бы ночами ходим по зданию и приводим сюда всяких негодяев вроде вас. Я не первый раз слышу такие провокационные разговоры и не могу взять в толк, откуда они берутся. Но одно я знаю – этому безумию надо положить конец!.. Знаете, как-то, много лет назад, когда я был областным судьей, один человек делал мне много добра. Когда я только приехал в их город, он выхлопотал мне квартиру, устроил всех моих родственников на хорошие места, да и много еще чего мне сделал. А потом он опасно заболел, и я принял решение о конфискации всей его собственности – ну, чтобы она не попала в плохие руки. Потом, правда, он выздоровел и почему-то обиделся на меня, так что пришлось его засадить до конца жизни за решетку, чтобы только не видеть эту печальную физиономию, но эта история оставила в моей душе неприятный осадок. И я вас спрашиваю – зачем мне эти душевные терзания? Я мучился, когда я выносил нужное решение и получал за это БМВ последней модели, когда строил свой трехэтажный коттедж, и еще сотни раз в жизни. И вот, теперь, когда, казалось, жизни наладилась, у меня свой собственный суд, и никто не мешает, - теперь, оказывается, ночами я превращаюсь в некую сомнамбулу и хожу по ночным коридорам, занимаясь чем попало. Это надо прекратить, и я знаю, как это сделать.
- То есть вы все-таки признаете, что по ночам совершаете добрые поступки? – подал голос Инспектор.
- Не перебивайте, подсудимый, - отмахнулся Варуна. – У вас будет время для последнего слова.
- Так что же вы сделаете с нами? – не унимался Инспектор. – Головы нам отрубите?
- Все на свете имеет цену, - философски заметил Варуна. – Зачем построено это здание и подобные ему? По-вашему, зачем эти дикие очереди и мучения в узких коридорах, где выдают справки, смерти несчастных бабушек в очередях за пенсией и многодетных матерей в ожидании мизерных пособий? Нет, все это не просто так, на свете нет ничего бесполезного. Энергия этих жертв сливается в один мощный поток и питает нашего Создателя. Вы не просто потеете и злитесь, когда стоите в очереди за адресной справкой. В этот момент вы участвуете в мистериях, и должны осознавать торжественность момента. Но энергии одного жалкого обывателя не хватит, чтобы помочь нам преодолеть порочный круг и победить сомнамбулизм. Даже ваши тупые головы, сложенные в корзину, не решат этого вопроса. Здесь есть только один выход. Осторожно, я не хочу, чтобы вы ушли в небытие раньше положенного.
Варуна нажал незаметную кнопку на универсальной рукоятке своего кресла, и стена, прижавшись к которой мы стояли, поползла вверх. С криками мы отбежали от стены и увидели, как она полностью съехала вверх, подобно сдвижным гаражным воротам, и за ней открылась совершенно фантастическая картина.
Мы увидели те самые кабинеты-пятнашки, сквозь которые прошли еще вчера, но увидели их снаружи, в одном гигантском механизме. Это выглядело словно ряд построенных вплотную лифтовых шахт, только лифты в них были очень большие, и в каждой шахте было огромное количество комнат. Громадные балки перекрытий, титанических размеров шестерни, канаты толщиной с руку, - все это заставило нас на минуту позабыть о сумасшедшем судье и, раскрыв рты, неотрывно наблюдать за работой невиданного механизма.
Судья, однако, обладал общим для людей их профессии - чрезвычайно ранимым сердцем и не мог выносить, когда центром внимания в его обители становилось нечто иное, нежели он сам, даже не принадлежащее к царству живых существ. Ему снова показалось, что его не уважают, поскольку он был вынужден в течение минуты всматриваться в наши филейные части.
- Вам тут не кинотеатр! – прорычал Варуна. – Нечего глазеть! Лучше посмотрите вниз!
Оторвавшись от завораживающего зрелища, мы взглянули вниз и тут же отпрянули от края комнаты. Между нами и кабинетами-пятнашками было пять-шесть метров, и это расстояние занимала гигантская, абсолютно непроницаемая, черная пропасть.
- Что, впечатляет? – довольно заерзал на троне Варуна. – Это вам не гильотина! Так просто вы не отделаетесь?
- Варуна, вы что, окончательно с ума сошли? – спросил Инспектор. – Вы что, собираетесь скинуть нас вот… сюда?
- Зачем так грубо? – обиделся судья. – Не скинуть, а совершить священное деяние, предсказанное древними книгами. В тайных средневековых летописях было предначертано, что восемь пришельцев, отправленных в пропасть, снимет проклятие с нашего рода. Конечно же, я разочарован, что пришельцами оказались такие идиоты, как вы, но – выбирать не приходится. Так что, подсудимые, готовьтесь к последнему слову.
Лиля и Инспектор, сжав кулаки, сделали шаг по направлению к Варуне, но пособники судьи подскочили к нам с оружием, а Фаина для верности выстрелила в потолок.
- Ну зачем ты мне зал заседаний портишь? – с сожалением прикрикнул на нее Варуна. – Они и так сейчас поймут, какая честь им оказана.
Судья приподнялся с трона и, глядя на Инспектора, серьезно заявил:
- До вас так и не дошло, что происходит? Это мы – истинные правители вселенной. Те, кто сидят на самом верхнем этаже – просто рекламщики и позеры, и только мы, люди из подвала, видим весь айсберг снизу. Теперь и вы увидели, но скоро вас это не будет волновать, потому что вы отправитесь выполнять предначертание.
В этот момент Чекан, которого поддерживали мы с Мастером, заметно обмяк и начал задыхаться.
- Дай старику таблетку, а то ведь помрет сейчас и запорет ваше дурацкое предсказание, - крикнул Инспектор.
Варуна взглянул на Чекана с тревогой и приказал Терезе:
- Дай ему таблетку, быстро! Они еще должны последнее слово сказать.
- А это видел? – неожиданно пропищала Тереза и показала судье народную фигуру из трех пальцев. – Этот старикашка не выполнил моей просьбы, так что пусть получает себе на здоровье хоть инфаркт, хоть инсульт, - а лучше всего все сразу.
- Вылечи его, дура! – вспыхнул яростью Варуна.
- Вот так, да? Вот так ты обращаешься с верными людьми? – заорала Тереза. – На тебе!
И бросила заряженную двустволку на колени судье. От сотрясения ружье выстрелило, Фаина и Юрий бросились на помощь своему патрону, а Лиля, чрезвычайно быстро соображающая в экстремальных ситуациях, в два прыжка покрыла расстояние до трона судьи и вцепилась зубами Варуне в ухо. 
Судья закричал на весь этаж. Завертелась дикая неразбериха. В общей свалке Мастер подбежал к Варуне и попытался задушить его, но лишь смахнул с того мантию. Инспектор бросился на Юрия, но получил от него удар стволом ружья в лицо и отлетел назад.
В сутолоке Варуне и его людям все-таки удалось удержать оружие в своих руках, и они вновь оттеснили нас к пропасти. Одумавшаяся Тереза вновь держала в руках двустволку и даже успела перезарядить ее. У Варуны под мантией оказалась только потертая майка и черные семейные трусы, но он был слишком взволнован, чтобы обращать на это внимание.
- Валите их! – приказал он своим подчиненным, срывая с головы съехавший набок парик и выбрасывая его прочь. – К черту, пристрелите гадов, а потом я сам скину их вниз, так и исполнится предсказание!
Четверка монстров с оружием угрожающе выдвинулась к краю возвышения, и Варуна поднял руку для сигнала к стрельбе.
Мы оказались на самом краю пропасти и обреченно смотрели в направленные на нас черные дула.
- Ладно, уговорили, - вдруг запальчиво произнесла Лиля и с улыбкой шагнула в пропасть.
Чекан, держась за сердце, с оханьем последовал ее примеру. За ним прыгнули остальные. Мы с запахнувшимся в мантию Мастером отправились в черную неизвестность последними, глядя в лицо торжествующему Варуне. Единственное, о чем я сожалел в этот момент – что так и не понял, где в этом треклятом притоне находится туалет.