Голубой турмалин небесной ведьмы
Даже не успев встать, она взяла с тумбочки ручное зеркальце и взыскательно посмотрела на свое бледное личико с большими глазками. Намедни в одной статейке Надира вычитала, что первоочередным делом смотреться в зеркало по утрам говорит, либо о нарциссизме, либо о неуверенности. «Я, конечно, не чувствую себя затюканной, неполноценной личностью, но, чтобы быть самовлюбленной, это уж слишком. Скорее всего, иногда я страдаю от излишней доброты…», — рассуждала проснувшаяся брюнеточка, одевая перстенек с большим светящимся теплотой и заботой голубым турмалином, которое подарил её парень Улан.
Девушка ещё раз посмотрела на кристалл, который был, словно кусочек неба в овальной золотой оправе и словила себя на мысли, что когда она носит это колечко на пальчики, её не покидает какое-то невыразимое ощущение и состояние.
Прибыв на работу в информационное агентство, Надира зашла к главному редактору – в исполнение служебных обязанностей.
— Можно поздравить тебя с последним рабднем. Наверняка, завтра рванешь к апа* на Иссык-Куль. А сегодня ещё побегай, стройнее будешь, — и, поглядывая в расписанный план из-под очков, продолжил. — В 10 в «Кабаре» будет конференция об итогах тендера по изготовлению акцизных марок. В 11.30 едешь в Минфин, там предоставят информацию об исполнении доходной части республиканского бюджета. После обеда ровно в 14.00 в малом зале Минэконома пройдет круглый стол. Ну и напоследок в 16.00 в отеле «Розмарин» пройдет презентация книги известного историка-писателя Кадыркула Темиркулова.
Девушка быстро записала распределения шефа в блокнотик очень быстрым, а вследствие этого неряшливым журналистским почерком, затем поинтересовалась:
— Николай Николаевич, я насчет презентации книги… Новости культуры освещает Алия…
— Она сегодня отпросилась уйти пораньше, так что выручай!
Надире не хотелось идти на последнее мероприятие, только намеривалась возразить, но посмотрев на редактора, промолчала, а он, сделав голос строже добавил.
— Выдавай информацию online, чтобы раньше других корреспондентов с сайтов! Мы должны быть передовыми! Я понимаю, что они все быстропечатающие и быстродумающие, но постарайся опередить конкурентов хоть на минутку, хоть на две, а лучше на пять!
— Постараюсь.
«Завтра я уже буду лежать на золотистых песках. Не зря начало сентября называли бархатным сезоном. Озеро в это время – теплое, ласковое и шелковое», — думала журналистка, выставившая три экономические заметки на сайт новостей, подъезжая к дорогому отелю.
— Здравствуйте, уважаемые коллеги, хочу представить читателям и вашему вниманию художественно-историческую книгу «Полет в прошлое», которую я написал на кыргызском языке и сам перевел на русский, — начал пресс-конференцию Кадыркул Темиркулов, седовласый респектабельный мужчина лет пятидесяти. — В этом произведении говорится о событиях, которые происходили в X веке в Кыргызстане. Как известно, наша территория тогда входила в состав государства Караханидов. И в моем романе речь пойдет о хане Мусе провозгласившим Ислам государственной религией и основавшим свою ставку в городе Баласагуне.
Надира спешно набирала буквы на клавиатуре ноутбука, про себя восторгаясь автором: «Как я уважаю людей разбирающихся в истории, ведь там столько дат и событий, которые невозможно запомнить». А писатель продолжал излагать канву романа, отвечая на вопросы представителей прессы.
После конференции в главном и большом зале отеля начался фуршет под живой оркестр, который играл солнечную и жизнеутверждающую музыку Моцарта, а стол ломился от круассанов, канапе на шпажках, фруктов, минеральных и фруктовых вод.
Журналистка никуда не спешила, и последнюю новость она уже передала в редакцию посредством интернет. Положив ноутбук в просторную, белую сумку походкой пантеры, в туфлях-рюмочках на невысоком каблуке, будучи в скромном, но облегающем кремовом платье французской длины она подошла к шведскому столу. В этот момент кто-то сзади взял её за локоть, обернувшись, она увидела Кадыркула Темиркулова.
— Вы мне сразу приглянулись, в Вас есть нечто мистическое.
— Вы ошибаетесь, я самая обыкновенная женщина.
— Для меня Вы девушка, наверняка Вам нет и тридцати.
— Через два года будет.
— Замечательный возраст, расцвет сил. Кстати, у Вас роскошные волосы.
— Спасибо.
— А как Вас зовут?
— Надира.
— Знаете, Надира у Вас очень добрый, отзывчивый взгляд, но мне мое писательское чутье подсказывает, что в Вас есть чертовщинка, некая дерзость.
— Нет, я робкая, хоть и гордая, как в цветаевском стихе. Гордость и робость – родные сестры…
— Марина Ивановна замечательная поэтесса. А раз Вы увлекаетесь поэзией, значит, пишите стихи?
— Нет, что вы! У меня нет такого дара, да и каких-то особенных талантов.
Тут наша героиня увидела коллегу с другого информагентства и, извинившись за поспешный уход перед Кадыркулом Темиркуловым, подошла к ней поздороваться.
— Назгульчик, приветик, давно не виделись, — она минут пять беседовала с ней, но к ней снова подошел виновник торжества.
— Можно Вас…
— Да, я слушаю.
— У Вас в роду не было колдуний?
— Нет, конечно, а что?!
— Вы ушли, а я остался стоять в оцепенении под неведомыми чарами и не мог сдвинуться с места.
«Я слышала, что писатели люди чуть-чуть того, но чтобы так», — удивилась девушка и почти прошептала.
— Я Вам повторяю, я самая обыкновенная…
— Нет, не говорите так, Вы необыкновенная, и этот вечер, и ночь я хочу провести только с Вами… Возле Вас…
— Но я не давала согласия… С чего Вы решили?
— Я понимаю Ваше смущение, но Вы будете только рады такому исходу событий.
Корреспондентка начала искать случая, чтобы увильнуть от героя вечера. Ей это удалось, благо к нему начали подходить люди за автографом. Она, воспользовавшись моментом, быстренькими шажками пошла к лифту. Эту поспешность приметил и Кадыркул Темиркулов, незамедлительно последовав за ней.
Войдя в лифт, Надира обернулась, и увидела настойчивого писателя, а он нажал на самую нижнюю кнопку грузоподъемника, и самонадеянно улыбаясь, переходя на «ты» спросил.
— Убегаешь от меня, детка?
— Не убегаю, просто пора домой.
— Разве дома кто-то ждет? Муж, дети?
— Нет, но все равно…
— И я тебе скажу тебе, все равно ты будешь моей — прямо здесь и сейчас!
— Почему Вы так решили? Я Вам не давала повода!
Лифт, двигаясь вниз, провалился на цокольный этаж и шумно остановился. Лицо Кадыркула Темиркулова стало темнее, а он сам больше и выше. Надиру пронзило бессилие и испуг, когда он начал её обнимать, домогаясь близости.
Девушку отвращали и бесили его прерывистое, громкое дыхание и его потные, жаркие ладони, которыми он хватался за её лицо, начиная жадно целовать её негодующие щеки мокрыми и толстыми губами.
Вдруг что-то перевернулось внутри миролюбивой натуры Надиры. В голове высветилось как в счетчике, что она не может предать Улана, что он самый лучший.
Сумка журналистки метнулась на пол лифта и с ней начала происходить странная метаморфоза. От бешенства и ярости в ней проснулась свирепая, бунтующая мегера. Молодая женщина даже не заметила: голубой турмалин её кольца стал пепельно-серым; светлое, кремовое платье устрашающе почернело; ногти на руках окрепчали и выросли до кощунственных размеров.
Лицо Кадыркула Темиркулова злобно исказилось, и к этому моменту он вырос примерно на двадцать сантиметров в длину и в ширину.
— Ах, вот ты какая ведьма! Настоящая ведьма!!! А ещё говорила, что в тебе нет ничего мистического!
— Закройте рот! И запомните, я никогда не была ведьмой, просто Вы довели меня до этого! — и в её глазах заиграла гневные огоньки.
Писатель громко дышал, прижимаясь к телу Надиры, а она вцепилась в домогателя, царапая острыми и сильными когтями смокинг, раздирая шелковые лацканы и весь дорогой материал в клочья. Не щадила она и его для презентации напудренное лицо. Тогда мужчина начал её безжалостно душить. В это время девушка пнула ногой его в пах со всем остервенением. Не выдержав, он отпустил руки с её шеи и дал сильнейшую пощёчину, она ответила тем же и они начали ненавистно бить друг друга, — он большой и похотливый монстр, и она маленькая, но взбесившаяся ведьма.
В конце концов, он так ударил её, что Надира невероятным и мистическим образом оказалась лежащей на загородном, безлюдном, голом поле. Тело её ныло в болезненной истоме, она была в синяках, в ссадинах и в кровоподтеках.
— Боже, что это было? Как я стала такой? Как это могло случиться, как?! – плакала молодая женщина, уткнувшись в землю. Она ещё раз недоверчиво посмотрела на свои согнутые, крепкие и хищные ногти и пепельный турмалин. – Неужели я теперь всю жизнь буду такой?! И стоило ли бороться за свою честь до такого сумасшествия, будто бы я последняя девственница мира?!
А Кадыркул Темиркулов вошел в прежнее состояние и в лощеном смокинге, с напудренным лицом вернулся на фуршет, где продолжил с улыбкой дарить автографы.
Надира сиротливо лежала на опустошенном поле и отчаянно билась лицом о землю. Затем, повернувшись на спину, с избитым, грязным личиком и мокрыми глазами начала обреченно вглядываться в небо, неустанно повторяя слова, как заклинание:
— Бескрайняя, чистая синь, возьми меня к себе, возьми, мне теперь здесь нельзя! Разве я имею право любить и быть любимой? Разве я имею право жить с людьми, зная, что я ведьма?
Тут в бархатно-сумеречном небе из багряно-розоватых облаков грациозно вылетел клин журавлей. Надира смотрела как они величественно, и плавно плыли, словно белый корабль по небу, следуя за вожаком. Их бесконечно вытянутые шеи, расширенные, легко парящие в поднебесье крылья показались девушке торжествующим знаком того, что все образуется и она всем телом, нутром, разумом и сердцем захотела быть с ними, рядом с этими перелетными и роскошными птицами.
Она встала, зажмурила глаза, напрягла все тело, и медленно расправив руки перед полетом, легко и красиво взлетела к заветным, зовущим журавлям и услышала, как все они одобрительно и дружно заклокотали.
Через несколько мгновений парящая в небе ведьма, вклинившаяся в стаю, почувствовала себя прирожденной и могущественной волшебницей из заоблачной и неведомой цивилизации, где никогда не бывает темноты, горестей и недоразумений. Платье посветлело, исчезли большие когти, а также ссадины, синяки и кровоподтеки, а турмалин стал, как и прежде голубым. Неземная, просторная энергия и свежая сила вливались в неё вместе с турбулентными потоками ветров, и она летела, в дымке розовато-шифоновых облаков, покачиваясь от неописуемой радости парения, с ощущением миропонимания, свободы и счастья. В тот момент она была необычайной женщиной, необыкновенной птицей-журавлем, чувствующей бесконечную гармонию с природой и вселенной.
Девушка упивалась полетом вместе с семейством пернатых в вечернем небе, пока не увидела под собой живой, переливающейся теплыми, густыми и синими оттенками доверчивый, трогательный и искренний Иссык-Куль под томным закатом. В её голове пронеслась мысль: «Журавли улетают в теплые страны, а куда же лечу я с ними? Надо домой!»
— Кызым, айланайын*, проходи, проходи. Ну как ты? Что нового? Дай посмотрю на тебя, как я соскучилась, — бабушка радостно обнимала внучку. – Ты, наверное, проголодалась с большой дороги, сейчас согрею кесме*.
— Апа, все хор… все хор… — девушка запиналась и не могла выговорить слова.
Пожилая женщина испуганно посмотрела на Надиру.
— Ты сегодня какая-то другая? Заработалось, наверное? Ой-бай, внученька, все в порядке, или нет?! Может, вызвать врача?
— Все хор… хорр… я пойду ум… уммо…
— Почему ты заикаешься? Ты чего-то испугалась? Может, чья-то собака напала на тебя? Или видела какую-либо аварию по дороге?
— Нет. Я не заик… я не заиккк…. Все нор… все норрр…
Все произошедшее за этот день и вечер выбило из колеи нервную систему Надиры и потрясло её, что она не могла выговорить слова.
«Неужели я теперь всегда буду заикаться?» — тревожно думала она, умываясь в ванной комнате, пересиливая страх, подставляя лицо под холодную, шумящую и хлесткую струю воды. Когда же она подняла лицо, то встретилась со своими глазами в зеркале над раковиной. Впервые за двадцать восемь лет Надира увидела, что она невероятно и завораживающе красива, как это и смог разглядеть проницательный историк. Она поняла, что некая робость ушла от неё навсегда, и в бурлящей душе, она почувствовала только гордость и уверенность в собственной судьбе.
«Что же так повлияло на мою внешность? То, что я смогла за себя постоять, разбудить в себе маленькую ведьму, или то, что я летала с настоящими, великолепными птицами?» – полушёпотом сказала она и заметила, что больше не заикается.
— Ой-бай, кызым, откуда у тебя это кольцо? – спросила за ужином внучку удивленно-растерянная бабушка.
Надира уплетала кесме и непринужденно ответила:
— Улан подарил, а что?
— Алтыным*, дай мне его разглядеть.
— Да, пожалуйста.
Апа взволнованно взяла украшение.
— Это очень старинное кольцо, которое когда-то дарил мне твой ата*. Это точно, точно оно, я его узнала. Он выкупил этот перстенек с турмалином у одного почтенного старца, оно принадлежало его супруге, в свое время занимавшейся врачеванием и слывшей неописуемой красавицей. После её кончины в пору безденежья старик продал это украшение твоему деду, тогда молодому парню. Помню вечер, когда он подарил мне это кольцо… — на глазах у женщины появилась вода, превратившаяся в две огромные стекающие трепетные росинки. – Мы долго прогуливались по берегу Иссык-Куля, наблюдая за блещущей рябью озера, а потом твой дед непринуждённо достал это колечко из кармана штанов, — и пожилая женщина замолчала, ударяясь в минувшее.
— Что?! Этого не может быть! Апа, я никогда не видела у тебя этого кольца!
— Я его даже не носила, спрятала в шкатулку с семейными драгоценностями, чтобы передать тебе. Но двадцать лет назад к нам в дом проникли воры, которые унесли все украшения из золота и серебра. Я ничего об этом не говорила, чтобы никого не расстраивать.
— И кольцо чудесным образом возвратилось ко мне! Вот волшебство какое! Знаешь, апоу*, раньше я думала, что жизнь проста и предсказуема, но сегодня я убедилась, что жизнь это сверхъестественная и необъяснимая сказка!
Этой же ночью Надире приснился сон: странная незнакомка в темном одеянии, с распущенными темными волосами с проседью влетела к ней в комнату с полуоткрытой форточки. У неё были вымученные, печально-огромные глаза, при этом взгляд её был потухший и сверкающий, и сама она была ярая и опустошенная одновременно. На вид ей было около пятидесяти лет. «Вот это самая настоящая ведьма, откуда она?» — ужаснулась девушка.
— Да, я исконная, настоящая ведьма, живущая на земном и иноземном пространстве много лет, — подтвердила мысли Надиры женщина в темном. – Я к тебе пришла на помощь, когда ты отстаивала свою честь. Но принести пользу человеку моя разрушительная энергия может принести только раз в жизни, только раз! Запомни это и забудь меня! Я предупреждаю тебя об этом только потому, что ты обладательница уникального кольца с турмалином. Конечно, я буду к себе заманивать, зазывать, ведь почувствовать меня в своем теле – это подобно сладострастию, подобно величию, подобно всемогуществу! Я стара, как твердыня земли, как небесная сфера и поэтому знай, что я имею обыкновения вселяться в людей. Злая агрессия, которой я пропитываю человека, — магическая и обольстительная! Ко мне хочется и хочется возвращаться…, но стоит ли? И, если в следующий раз тебе захочется повторить меня в себе, подумай, что я так же разрушительна, как раскаленный вулкан, масштабное цунами, или грандиозный оползень, которые способны загубить и уничтожить все на
своем пути. Я буду тебя прельщать, но ты постарайся противостоять мне, хотя люди имеют обыкновение… — недосказала ведьма и вылетела в полуоткрытую форточку.
В продолжение сна Надира встала и начала смотреть в окно, чтобы уловить взглядом исчезающую гостью, но не виднелось и тени странной незнакомки. А в огороде бабушки на вбитой в землю лопате на зловещем ветру, свистя, высоко поднимались пылинки, и развевалось черное платье исконной ведьмы, кричавшее трагическим, женским голосом.
— Не возвращайся ко мне! Не возвращайся! Я веду в преисподнюю!
— Я не ведьма, но я тоже хочу летать! Хочу летать! Как журавли! Как журавли!!! – воскликнула девушка в порыве, и, раскрыв окно, рванулась на встречу предрассветного неба.
Надира летела над незнакомыми краями, где росли плотные, низкорослые и зеленые деревья. Она поднималась выше и выше пока не увидела веревку, висящую как бы с одного края неба до другого. Женщина-журавль схватилась за неё руками и начала беспечно качаться, чувствуя свою невесомость. В это время зазвучал невидимый, но живой оркестр. В центре неба засверкало налитое важностью солнце, всеми своими лучами дирижирующее таинственными и неведомыми музыкантами, сидящими в занебесной оркестровой яме. Вокруг основного дирижера собрались отчетливо видимые звезды, которые кружились в такт быстрой, какой-то пестрой и в тоже время плавной мелодии и все поднебесье пахло апельсинами, цедрами лимонов и душистыми, пряными цукатами. «Как здорово и восхитительно!» – качаясь, восторгалась молодая женщина и проснулась.
Так закончились самые впечатляющие сутки в жизни Надиры и поутру она, лежа на кровати, любовалась голубым камушком, веря и не веря во всё происшедшее. Однако её тело ныло и плакало от полученной перезагрузки. В это время зазвонил домашний телефон. Ей пришлось встать.
— Привет растеряха! – начал Улан.
— При чем тут растеряха?
— Дорогая, я тебе вчера целый вечер звонил на мобильник. Потом твой сотовый взяла одна женщина и сказала, что нашла сумку с ноутбуком в лифте отеля «Розмарин». Что было делать? Я представился твоим мужем, и в доказательство назвал все твои анкетные данные, которые ты при мне так доверчиво записывала в блокнот. Ещё отдал приличное вознаграждение. В общем, все твои вещи у меня. И как ты умудрилась забыть сумку в лифте?! Как это произошло, никак в моей голове не укладывается?
— О, да, я даже забыла про сумку… Вчера со мной случилось такое…
— Какое?
— Я тебя расскажу, только не по телефону.
— Надеюсь, тебя никто не домогался, и ты не садилась в лифт с незнакомыми мужчинами?
— В том-то все и дело…
— Что? Ты цела, невредима? Не успел начаться твой отпуск и такое!? Что это значит? С тобой ничего не случилось?
— Слушай Улан, где ты купил кольцо с турмалином?
— При чем тут кольцо? Ты не ответила на мой вопрос! А колечко я купил у знакомого продавца антиквариата.
— Со мной произошла сказка. Я хочу тебе все рассказать.
— Я и так завтра утром выезжаю на Иссык-Куль, в Чолпон-Ату. В филиале нашей фирмы возникла проблема и я как менеджер должен быть там. Вечерком заеду к тебе.
— Жду, жду с нетерпением.
Примечания:
апа – бабушка
кызым айланайын – доченька милая
кесме – домашняя лапша
алтыным – золотце
ата – дедушка
апоу – ласкательное от апа
Свидетельство о публикации №213053100754
Анна Каро 07.08.2014 20:16 Заявить о нарушении