1. Надежда гаснет

     Элофор ехал по дороге в Элмар, чувствуя себя совершенно разбитым. Впервые за всю жизнь ему не хотелось возвращаться в свой город. До этого дня он приносил своим воинам только радостные вести. Теперь же он должен был сказать такое… Нет, он не боялся, что его порвут на части, не боялся, если его изгонят из города, вообще, он не боялся ничего, что могло коснуться его лично или привести к его смерти. Он боялся одного – видеть отчаяние своего войска. А, если они его ещё и примут, тогда он, точно, умрёт от стыда. Ведь он – повелитель этого города, не смог защитить своих воинов, он виновен в сложившемся положении. Теперь на них, Элмарцев, некогда наводивших ужас на все земли врагов, открыта охота, их будут просто отстреливать и великим воинам придётся прятаться в своём городе, как каким-то преступникам. За что им это? За что им такой правитель, такое ничтожество, как он? Он не имеет права больше называться Элмарцем, тем более – вождём Элмара. Теперь он – никто. О, если бы его приговорили к смерти! Если бы Элмар поднялся против него! Он бы, наверное, и то больше радовался. Но они так не сделают. Они слишком привыкли к нему, слишком ему доверяют, слишком в него верят. И они будут верить, что он найдёт выход из этого положения. И от того становилось ещё больнее, ведь он прекрасно осознавал, что ничего не сможет исправить, пока его не оправдают. А, кому это в Элфине будет выгодно? Никому, он это понимал. И, что теперь оставалось делать? Верить и надеяться? Слишком беспомощными и слабыми казались сейчас эти слова. Слишком велико было его отчаяние. Слишком безнадёжно положение.
     Проезжая по берегу, Элофор невольно устремил взгляд на мрачные бурные воды реки, почти непреодолимо манящие к себе. На какой-то миг ему вдруг захотелось остановиться и сдаться этим водам, чтобы всё уже закончить и от всего уйти. Может, стоит? Кому он сейчас нужен? Миру будет легче без него. Элровалу некому будет завидовать, Элгонду не придётся ничего узнавать, земли Элфина вздохнут свободнее. Нет Элофора – нет проблем, так когда-то Элровал выразился. Элофор устремил ледяной взгляд на реку. Да, Элровалу так будет жить проще. А он, что, ради Элровала должен это делать? Или ради тех, кто его ненавидит? Нет, сейчас не время. В конце концов, он не в Муилдоре. Если его не примет Элмар, то тогда, может, он и будет иметь на это право. А сейчас – сейчас его жизнь ещё нужна тем, за кого он держит ответ. Если они его примут, то он первым делом должен будет вернуть Элмару его положение и доказать его силу. Сейчас он не может уходить из жизни, ведь он в ответе за своё войско. И он сделает всё, чтобы вернуть его былую славу и положение. Если, конечно, его примут.
     Почему-то его даже не посещала и мысль о том, что Таурхир, по какой-то причине, так и не явился в Элфин, хотя имел полное право представлять защиту на суде. Если он, конечно, про суд знал. Впрочем, он мог бы поинтересоваться, куда в очередной раз делся его друг. В конце концов, Элофор провёл в Элфине несколько дней.
     Но, вот, и родной город. Элофор подождал, когда откроются ворота и, поприветствовав своих воинов, проехал к дому. Таурхир уже встречал его.
- Что? – спросил сын Таурдора, заметив мрачное выражение на лице друга.
- Нас изгнали, – пробормотал Элофор. Таурхир устремил на него вопросительный взгляд.
- То есть?
- Элфин присвоил нашу победу, – Элофор в нескольких словах пересказал, что произошло.
- Вот, гад! – рявкнул Таурхир, выслушав Элофора. – Ты за него столько сражался, а он от тебя избавиться хочет. Нет, ну, я, конечно, понял, что что-то не так, когда он запретил твои поиски, но я даже не подумал, что он такой мразью окажется!
- Как мне это воинам сказать? – перебил его Элофор. – Я не знаю, что теперь делать.
     Таурхир бросил на Элофора мрачный взгляд.
- Можешь мне за это глотку перерезать, - понизив голос, произнёс он. – Но я так тебе скажу. Если ты не нужен этой Элфинской дряни как брат, становись ему врагом. Может, ему полегчает?
     Элофор мрачно усмехнулся.
- Я уже думал об этом, – ответил он.
- И?
- Не знаю. Надо ещё подумать.
     Таурхир недовольно фыркнул.
- Я погляжу, ты после Муилдора слишком уж задумчивый стал, – несколько раздражённо произнёс он. – А просто действовать ты не пробовал?
- Ну, если ты не заметил, у меня на это времени не было, – отозвался Элофор. – Мне ещё узнать надо, как меня воины примут, а потом уже планы о мести строить.
- Вот, если ты эти планы построишь, тогда точно примут, – заверил Таурхир.
- Ладно, - Элофор поднял руку в знак окончания спора. – Я сейчас не об этом должен думать. Мне с Элмаром поговорить надо, – он направился к балкону, выходившему на главную площадь.
- Говори, говори, – бросил ему вслед Таурхир. – Только не удивляйся, если они сразу за оружие схватятся.
- Не удивлюсь, – отозвался Элофор, выходя на балкон.

     Спустя два часа Элофор уже был на дороге, ведущей к Таурлонду. Элмар его принял, Таурхир требует войны с Элфином, осталось теперь только узнать, что думает о нём Итильхир. Впрочем, бывший союзник сегодня на суде выразился однозначно – Элофор должен быть предан смерти. Но, кто знает, может, ещё можно всё объяснить? Элофор не думал о том, что нарушает приказ Элгонда, покинув в первый же день пределы своего города. Старший сын Эредгила давно не был для него господином. Обида на брата, так быстро превратившаяся в ненависть, теперь свилась ядовитой змеёй где-то в глубине его сердца, ожидая момента, когда можно будет её растревожить. Однако даже всеобщая несправедливость по отношению к нему сейчас не так его задевала, как возможная неприязнь правителя Таурлонда. И, хотя здравый смысл и Таурхир в один голос говорили ему, что в этом городе его не будут рады видеть, Элофор ещё лелеял слабую надежду на то, что друг и союзник, с которым они столь многое пережили, поймёт его и поверит. Разумеется, два уничтоженных города, руины которых так напоминали почерк Элмара – это веская причина для ненависти, но, Элофор надеялся, Итильхир должен был его понять. Достаточно всё объяснить. В конце концов, если бы Элофору и пришла в голову мысль брать чьи-то города, то это, точно, не были бы города Таурлонда. И Итильхир это знает. Во всяком случае, обязан знать.
     Элофор с некоторой осторожностью приблизился к городским стенам. Нет, вроде бы, опасности нет. Никто не собирается в него стрелять, даже ворота открыли. Однако, въезжая в город, Элофору показалось, что он, скорее, погружается в ледяную воду, холод которой заставляет его замереть, лишает дыхания и сковывает любое движение. Он чувствовал, как сотни ненавидящих взглядов обращены на него, и в каждом читалось желание его убить. Элофор нервно сжал поводья коня, впрочем, ничем больше не выражая своей настороженности. И почти в этот же миг откуда-то справа выехала группа всадников, тотчас же окруживших его. Во главе был Нимфалмен.
- Что тебе надо? – не скрывая угрозы, спросил он.
- Я хочу поговорить с твоим отцом, – невозмутимо ответил Элофор.
- Зачем?
- Надо объяснить кое-что.
- Что? – Нимфалмен смерил Элмарца ненавидящим взглядом. – Говори, я передам.
- А, если мне нужен именно он?
- Он сказал, что не намерен водить дружбу с предателями, – отозвался Нимфалмен. – Если тебе больше нечего сказать, то убирайся.
- Гостеприимству у отца учился? – мрачно произнёс Элофор. – Позови его, я поговорю с ним, и тогда уберусь.
- Ты плохо слышал? – Нимфалмен вытащил меч. – Я сказал, немедленно убирайся отсюда. Или вы Элмарцы только во время битвы способны соображать?
     Лязг вытаскиваемых из ножен мечей сообщил Элофору о том, что все всадники готовы к бою. Если он сделает, хотя бы одно движение, они перейдут в нападение. Он, конечно, тоже в долгу не останется, но он ведь не за этим приехал сюда.
     Элофор устремил ледяной взгляд в глаза Нимфалмена.
- Мне надо просто поговорить, – спокойно произнёс он. – Это что, так трудно?
- Ты уже и так всё сказал сегодня, – вдруг послышался голос Итильхира. Воины расступились, пропуская к Элмарцу своего правителя. – Нимфалмен, - в первую очередь обратился он к сыну. – Убери меч. Не давай своему врагу повода лишний раз размахивать оружием в своём городе.
     Он дождался, когда сын исполнит его просьбу, после чего повернулся к Элофору.
- Так, что тебе надо? – спросил он.
- Хотел узнать, сможешь ли ты мне поверить, – ответил Элофор, теперь окончательно осознав, что ничего хорошего из этого разговора не выйдет.
- А, с чего ради я должен тебе верить? – в тоне Итильхира чувствовалась нескрываемая враждебность. – Ты явно дал понять во время переговоров, на чьей ты стороне, ты угрожал нам, ты уничтожил мои города, а теперь ты хочешь, чтобы я поверил в твою невиновность? Да, и, чем ты её докажешь?
     Элофор некоторое время молчал.
- Ты мог бы мне поверить, если бы хотел, – наконец, произнёс он. – Ты знаешь, что я никого никогда не предавал, что я всегда защищал и твои земли, и земли Элфина. Я думал, мы достаточно часто сражались вместе, чтобы ты мог мне доверять. Скажи, я хоть раз в жизни подводил, или предавал тебя? Или хотя бы раз отказал в помощи, когда ты меня о ней просил? Или я нарушил клятву о нашей дружбе? И, даже, если бы я перешёл на сторону Тарэмина, думаешь, я смог бы так хладнокровно уничтожить твои города после того, как мы вместе их защищали?
- Тогда, кто это сделал? – всё так же мрачно спросил Итильхир.
- Я не знаю, – ответил Элофор. – Когда я был в Муилдоре на пытках, Тарэмин мне не сообщал о том, что происходит на наших землях.
- Ну, да. – Итильхир смерил Элофора недоверчивым взглядом. – А, когда вы с ним стали друзьями, надо полагать, что он просто не успел.
- Мы с ним не были друзьями, – ответил Элофор. – С того момента, как я согласился перейти на его сторону, я уже решил его убить.
- Но прежде тебе нужно было выслужиться, чтобы он тебе поверил, не так ли?
- Я не выслуживался, – возразил Элофор. – Да, он потребовал от меня взять для него несколько наших городов, но, клянусь, я отказался. О своих действиях он мне не докладывал.
- То есть, теперь ты хочешь сказать, что это дело рук Тарэмина? – в тоне Итильхира угрозы не убавилось. Наступила пора потерять последнюю надежду.
- Я ничего не хочу сказать ни о Тарэмине, ни о том, кто бы мог взять твои города, – ответил Элофор. – Я всё равно об этом ничего не знаю. Мне просто хотелось, чтобы ты поверил мне, как другу. Я ничего не могу доказать, ты сам понимаешь. Я просто хочу сказать, что Элфин не всегда прав. Иногда надо доверять друзьям, а не правителям.
     Итильхир несколько изучающее посмотрел на Элмарца.
- Может, ты и прав, – заметил он. – Только, в случае с тобой это не действует.
- Это почему?
     Итильхир безразлично пожал плечами.
- Признаться честно, Элофор, я не хочу проблем с Элфином, если кто-то узнает, что мы остаёмся союзниками. Если Элгонд найдёт тебе оправдание, то тогда мы сможем снова стать друзьями. А так, извини, сейчас я не имею права ни принимать тебя в своём городе, ни, тем более, верить тебе, – он развернулся, дав тем самым понять, что разговор окончен. Элофор в некотором замешательстве смотрел ему вслед. Уж этого он не ожидал. Итильхира неприязнь Элфина к Элмару никогда не останавливала. Неужели на этот раз всё так сильно изменилось?
- Так ты ненавидишь меня из-за тех городов, или только потому, что Элфин приказал тебе меня ненавидеть? – вдруг выпалил он. Итильхир замер и резко развернулся.
- Что? – произнёс он с угрозой в голосе. Однако теперь его взгляд встретился с ледяным воинственным взглядом Элмарца. – Ну-ка, повтори, что сказал!
- Да, ты и в первый раз прекрасно слышал, – в голосе Элофора зазвучали металлические нотки. – Мне просто интересно, неужели страх так подвигает на предательство? Элровал боится меня, ты боишься Элровала, и все вы меня ненавидите. А, что я вам сделал? Спасал ваши шкуры, рискуя своей жизнью? Брал на себя все удары во всех боях? Бежал защищать ваши города по первому вашему зову? За это меня хотели предать смерти? И всё это из-за страха перед моим братом, который только и способен на то, чтобы плести интриги и сыпать угрозами? Нет, Итильхир, от тебя я этого не ожидал.
     Итильхир устремил на Элофора пронизывающий взгляд.
- А, что ты ожидал? – сквозь зубы произнёс он.
- Хотя бы понимания, – ответил Элофор.
- Ну, что же, - Итильхир снова приблизился. – Раз я тебя не понял, то тебе здесь делать нечего. Убирайся.
     Элофор молча развернулся, и, даже не удостоив никого из присутствующих взглядом, проехал к воротам.
     Однако, уже почти выехав из города, он заметил стоявшую у подножья стены девушку. Он узнал её – это была Нэфмар, дочь Итильхира. Он бы проехал мимо, но она подошла к нему.
- Элофор, – её голос прозвучал едва слышно. – Элофор, я верю тебе. Прости нас.
     В её взгляде читались искренность и сострадание. На какой-то миг ему вдруг показалось, что не всё ещё потеряно, что можно вернуться, что всего этого вообще не было, и никто не обвиняет его ни в чём. Если бы только всё так и было!
     Он помедлил мгновение, после чего, не сказав ни слова, уехал.

     - Нэфмар! – послышался недовольный окрик Нимфалмена. – Нэфмар, быстро вернись!
Нэфмар нехотя развернулась и направилась к брату. Нимфалмен уже стоял на площади один, ожидая сестру.
- Зачем ты выходила? – резко спросил он, когда она подошла. – О чём вы говорили?
- Ни о чём, – тихо ответила она.
- Я же видел, что ты ему что-то сказала! – раздражённо произнёс Нимфалмен. – Отец его прогнал, а ты с ним разговариваешь, ещё и при всём народе! Это что, уважение, по-твоему?
- Почему ты думаешь, что я не уважаю отца? – всё также тихо спросила Нэфмар.
- Потому, что ты не слушаешь его! – ответил Нимфалмен. – Тебе же сказано, что с Элофором никто не должен общаться. А ты нарушаешь приказ. Думаешь, это правильно?
- Я ничего не нарушала, – возразила Нэфмар еле слышно. – Я просто подошла…
- И начала ему слова ободрения шептать! – перебил Нимфалмен. – Я что, тебя не знаю? Тебе вечно всех жаль, ты всем сострадаешь, ты всех пытаешься понять и оправдать. А ты не подумала о том, что он предатель? И, что, если ему в голову взбредёт напасть на наш город, он нас всех перебьёт. И, в лучшем случае, убьёт и тебя. Или ты ему уже заранее всё готова простить?
- Да, с чего ты взял, что он нападёт на нас!? – из глаз Нэфмар вдруг хлынули слёзы. – Почему нельзя ему просто поверить?
- Поверить?! – глаза Нимфалмена яростно засверкали. – С чего ради я обязан верить ему, если весь народ против?! Совет Великих Городов осудил его, а я должен верить тому, что он скажет?! Это уже называется неповиновением закону, Нэфмар! И, как дочь правителя Таурлонда, ты обязана это знать!
- Но, если он не виновен!? – попыталась возразить она.
- Это почему ты так решила? – Нимфалмен схватил сестру за плечи, устремив свой огненный взгляд в глаза девушки. Вдруг на его губах появилась насмешливая улыбка. – Слушай, а ты, случайно, не влюблена в него? – спросил он, понизив голос.
- Тебе какая разница! – Нэфмар попыталась вырваться.
- О, ещё какая! – протянул Нимфалмен, не отпуская её. – Моя сестрёнка влюблена в предателя и даже готова его оправдать. Мне это не может быть безразлично. Так, что, я прав?
     Нэфмар сделала очередную безрезультатную попытку вырваться.
- Да, я его люблю, – наконец, сдалась она. – Ну, и что из этого? Элфин пал, или твой великий Господин Элровал умер?!
- Пока ещё нет, – негромко произнёс Нимфалмен. – Но, ты понимаешь, что может произойти, если ты не выбросишь эти глупости из головы?
- Падёт Великий Город, которому ты прислуживаешь? – Нэфмар, наконец, вырвалась из рук брата.
- Вот, именно, – недовольно произнёс Нимфалмен. – Из-за таких, как ты, порой гибнут целые народы, не то, что города.
- Из-за каких – таких?
- Таких доверчивых, молодых, глупых созданий, как ты, которые бегут по первому зову предмета своего обожания и какими пользуются такие, как Элофор! – выпалил Нимфалмен. Нэфмар, опешив, взглянула на брата.
- Нимфалмен, как ты можешь такое говорить? – сдавленно произнесла она, пытаясь сдержать душившие её слёзы.
- А ты считаешь, я говорю неправду? – возразил он.
- Но ты же его не знаешь! – воскликнула Нэфмар.
- А ты? Ты его знаешь? – Нимфалмен приблизился к сестре. – Он на многое способен, – произнёс он, понизив голос. – Я просто хочу, чтобы ты была готова, если этот предатель решит напасть и на наш город.
- Да, не предатель он! – в отчаянии воскликнула Нэфмар. – Это вы его предали! Если бы я не знала, чем ему обязан отец, может, я бы и поверила тебе. А так ты просто повторяешь, что в Элфине сказали!
     И, сорвавшись с места, она побежала к дверям дворца.
- Нэфмар! – раздражённо крикнул вслед сестре Нимфалмен. – Нэфмар, ты ничего не… - хлопнувшая за её спиной дверь заглушила остаток его речи. Нэфмар пробежала по коридору и остановилась у дверей в приёмную комнату отца. Несколько секунд она помедлила, не решаясь войти. Да, впрочем, что она могла бы сказать? Спросить отца, почему он не поверил Элофору? Ответ она уже знала. Попытаться убедить его в невиновности Элмарца? Бесполезно. Итильхир не пошлёт за ним отряд с просьбой простить их и вернуться. Да, и, уж если Элофор сам не смог оправдаться, она-то как сможет оправдать его? Нэфмар беззвучно всхлипнула. Она не знала, почему она вдруг поверила ему. Она не могла объяснить, почему её сердце каждый раз так трепетало лишь при упоминании его имени. Она не смогла бы доказать ничего, но что-то внутри упрямо твердило ей, что он не виновен, и этому голосу она верила.
     Набравшись, наконец, смелости, она вошла в комнату. Итильхир сидел за столом, перебирая какие-то бумаги, хотя, похоже, думал он сейчас далеко не о тех свитках, что лежали перед ним и, тем более, далеко не о том, что там было написано. Звук открывшейся двери заставил его поднять голову.
- Нэфмар, – он мягко улыбнулся, увидев дочь. – Входи. Случилось что-то?
     Ласковый голос отца звучал ободряюще. Нэфмар, закрыв двери, уверенными шагами прошла по комнате и приблизилась к отцу.
- Папа, - негромко произнесла она. – Сегодня, когда Элофор приезжал, почему … - она замолчала, не решаясь продолжать.
- Ну, что, Нэфмар? – голос Итильхира был также мягок. – Говори.
- Почему ты его прогнал? – почти шёпотом произнесла она. Итильхир устремил на дочь изучающий, но добрый взгляд.
- Таково распоряжение Элровала, – ответил он. – Я не вправе нарушать приказ.
- Папа, но он ведь не предатель! – из глаз Нэфмар вновь потекли слёзы. Итильхир, с сожалением взглянув на дочь, привлёк её к себе.
- Ну, успокойся, Нэфмар, – ласково произнёс он, позволив ей устроиться у себя на коленях. В ответ она только всхлипнула, уткнувшись лицом в его рубаху. Итильхир обнял дочь. – Скажи только, откуда у тебя такая уверенность?
- Я не знаю, – сквозь слёзы проговорила Нэфмар. – Я просто ему верю.
     Итильхир вздохнул. Он любил свою дочь больше собственной жизни. И теперь, это нежное, хрупкое существо, прильнувшее к его груди, казалось, само того не осознавая, просило у него эту жизнь. Он знал причину этих слёз. От его отцовского взгляда не могло ускользнуть то, с каким обожанием и восторгом Нэфмар смотрела на Элофора всякий раз, как он приезжал в Таурлонд. И сколько после каждого его приезда было разговоров, сколько радости! А, с каким замиранием сердца она слушала о его военных подвигах! Сам Элмарец, правда, мало чего о себе рассказывал, но вот Итильхиру приходилось пересказывать их не раз. Ну, а, если заходил разговор об оружии, то здесь уже должен был молчать весь Таурлонд, ибо Нэфмар с упоением внимала каждому слову Элмарца. Но, вот, сам Элофор, любил ли он её? Итильхир вряд ли мог это сказать. Элмарец относился к ней просто как к дочери своего союзника, не больше. И это сознание ранило его ещё сильнее.
- Ты любишь его? – спросил он. Нэфмар молча кивнула. Итильхир почувствовал, как его сердце оборвалось.
- Если бы он был достоин тебя, – протянул он. – Увы, пока ещё ничего не определено, постарайся его забыть.
     Нэфмар всхлипнула.
- Я не могу, – отозвалась она.

     - Ну, что, доволен? – прозвучал не то насмешливый, не то дружеский голос Таурхира. – «Может быть, может быть». А я тебя предупреждал!
- Да, я уже понял, – отмахнулся Элофор.
- Ну, ладно, что сказали, хоть? – спросил Таурхир. Элофор перевёл на него задумчивый взгляд. Стоило ли рассказывать о том, что Итильхир его, можно сказать, выставил из города, а Бэлеграс  даже не стал слушать? И всё лишь потому, что никто из его прежних друзей не хотел «проблем с Элфином». И, если Элофор ещё мог понять Итильхира и его зависимое от Элфина положение, то на альва он обиделся окончательно. С каких пор только Харадминец начал жить по Элфинским законам? И, действительно ли его так волновало мнение Элровала? Скорее, нет. Элофор догадывался, что теперь Бэлеграс может просто вновь развязать войну – это ему будет и выгодно, и удобно. А когда-то, ведь, они были лучшими друзьями. Впрочем, может, Бэлеграсу просто была выгодна эта дружба, как некогда и Итильхиру? Элофор признал это нехотя, однако, прекрасно осознавая правоту своего суждения. Дружба с Элмаром всегда была выгодной, правда, лишь в том случае, если она не была вне закона. Элофор устало вздохнул.
- Ничего хорошего, – ответил он, не желая вдаваться в подробности. – Просто подождём решение Элфина.
- Подождём решение Элфина! – передразнил Таурхир. – Не хочу казаться навязчивым, но, думаю, ты уже знаешь, каким это решение будет.
- Догадываюсь, – спокойно отозвался Элофор.
- И, что мы будем делать?
     Элофор бросил взгляд на друга.
- Этот вопрос я уже слышал сегодня, – заметил он.
- Зато я не слышал ответа, – отозвался Таурхир. – Так, что?
- Я уже сказал, мне надо всё обдумать, – ответил Элофор.
- Да, долго ты думать будешь?! – в голосе Таурхира послышалось нескрываемое возмущение. – Как Муилдор разрушить – это мы сразу решили, а как братцу своему его место показать – тут мы не можем. Что, решения принимать начнёшь, только когда Элфин под стенами стоять будет?!
     Элофор усмехнулся.
- Думаю, даже если Элфин, действительно, будет здесь стоять, у меня всё равно будет время думать, – ответил он. – Я их угроз не боюсь, - продолжал он уже серьёзно, но также спокойно. – Мне просто надо время всё решить. До завтра ты сможешь подождать?
- До завтра? – переспросил Таурхир. – Ладно. Но, если завтра ты так ничего и не решишь, то я сам соберу войско и пойду на Элфин.
- Знамя взять не забудь, – сыронизировал Элофор, развернувшись. Таурхир что-то бросил ему вслед, но он не придал этому значения.
     Поднявшись в комнату, он захлопнул дверь и вышел на расположенный над садом балкон. На тёмно-синем небе востока уже загорелись первые звёзды. Элофор устало облокотился о перила. Сколько всего произошло за этот день! Казалось, прошла целая вечность, прежде чем, совершенно разбитый и потерявший последнюю надежду он вернулся домой. Что было делать теперь? Последовать совету, или, вернее, требованию Таурхира и пойти войной на Элфин? Но Элгонд не для того его помиловал. Впрочем, и не для того, чтобы разбираться в чём-то. Элгонд не будет заниматься его проблемами. И сегодня он отпустил его не потому, что хотел добиться какой-то справедливости и во всём разобраться, а просто потому, что его об этом попросила Марион. Да, в сегодняшней дневной суете он как-то забыл о матери. Она ему верит. Ну, что же, среди этого ненавидящего его мира есть хоть кто-то, кому он нужен. Элофор опустил голову и закрыл глаза. Нет, не может он идти на Элфин, как бы ему ни хотелось отомстить брату. Если бы ещё можно было сойтись с Элровалом один на один в схватке, тогда бы он его прикончил, не задумываясь. И пусть Элгонд потом хоть что говорил, с ним тоже можно было бы поединок устроить. Элофор усмехнулся своим мыслям. По-сути, так можно было бы и весь Совет перебить, и города их без боя бы сдались, и он бы стал полновластным правителем всех Элфинских земель. Это была бы достойная месть за все свои мучения и за несправедливость. Но, с другой стороны, разве кто из этих правителей вступал вместе с Элровалом в заговор с Тарэмином? Нет, они просто повиновались Элфину, что, впрочем, никак не противоречит закону. Да, и, как он докажет свою невиновность, если нападёт на Элфин? Тогда в его предательстве сомнений уже ни у кого не останется. Более того, всё это будет выгодно его брату, а Элофор не хотел позволить ему торжествовать. Значит, надо просто ждать, оставив всё, как есть, и надеяться на какой-нибудь удачный случай, чтобы оправдаться. Ничего не скажешь – Элровал всё неплохо придумал, чтобы выиграть в любом случае. Элофор захочет отомстить и нападёт на Элфин – его можно будет назвать предателем и казнить, не будет мстить и оставит всё так, как есть – не будет мешаться, и тем самым его можно будет держать на расстоянии и, одновременно, под контролем. Одно неверное действие – смерть. И всё вполне законно.
     Элофор поднял голову и устремил взгляд на звёзды. О, Небо! Доколе?! Неужели вся его жизнь, все дела, всё, чем он жил, и чего он сам является частью – всё это напрасно? Почему, когда кому-то нужна его помощь, все обращаются именно к нему, но когда в помощи нуждается он сам, все готовы от него отвернуться, осудить и предать? Кто после будет иметь право говорить о справедливости и правде? И в этот миг Элофор почувствовал себя совершенно одиноким, оставленным всеми и преданным в руки собственного отчаяния. Все его ненавидят, и всем от него что-то нужно. Элровалу нужна его смерть, Таурхиру надо, чтобы он повёл войско на Элфин, даже большинству своих неприятелей он нужен был, как просто самое лучшее оружие Альбиона, которое могло бы исполнять любые приказы и которое могло бы завоёвывать земли. И, в то же время, всем хотелось, чтобы он никому не мешал, ни для кого не представлял угрозы. А, спрашивал ли кто, нужна ли ему эта безраздельная власть, в стремлении к которой его обвинял Элровал, нужны ли ему бесчисленные города, на которые вряд ли хватит всего его войска, нужен ли ему этот проклятый Элфин, в конце концов, вершащий судьбы всех, кто находился под его властью? И, почему, получая военную помощь, Элровал был так уверен, что Элофор защищает его город для себя? Неужели он не понимал, что помощь брату иногда может оказываться бескорыстной? Да, нет, конечно, он понимал, от того и злился. Элофор бросил последний взгляд на тёмное звёздное небо. «А, впрочем, что я теряю?» - вдруг подумал он. – «Элгонд искать ничего не будет, Элровал ждёт моего нападения, чтобы меня обвинить. Но, разве мёртвые кого обвиняют? Если Элровал хочет вражды, пусть он её получит, мне не жалко. Прав был Таурхир. На Муилдор я напал сразу, а Элфина боюсь коснуться. Если Элровал вступил в заговор с Тарэмином, то он ни чем не лучше его, значит, можно его и убить». И, развернувшись, Элофор направился в комнату. На какой-то миг ему показалось, что в его сердце начал просачиваться мрак, но он отбросил эти мысли. Он слишком долго старался быть праведным, слишком долго пытался всем угодить и всех спасти, слишком часто всех прощал. Может, пришла пора перестать быть благородным и показать всем, на что он способен?

     Едва совет окончился, и восемь правителей разошлись, Элгонд подошёл к Элровалу. Во взгляде старшего сына Эминнаура блестела плохо скрываемая досада. Всё-таки, он ожидал совершенно иного исхода. А, как всё хорошо начиналось, как гладко! Он уже почти приговорил брата к смерти, но тут появился этот Элгонд. И, с какой стати прежний правитель Элфина так распорядился? Почему он так не доверял ему, Элровалу, что приставил к нему этого соправителя, чтобы следить за ним, и каждый раз бить по рукам за принятые самостоятельно решения? Что, ему теперь всё с Элгондом согласовывать, что ли? Элровал бросил раздражённый взгляд на старшего сына Эредгила. Нет, это уже становится невыносимо. Каждый раз, собираясь принять какое-либо решение, он обязан вспоминать, что он делит свою власть с Элгондом, который не всегда бывает с ним согласен! Но раньше они, хотя бы, об Элофоре были одного мнения. Что же случилось теперь? Неужели Элгонду не будет выгодно избавиться от этого Элмарца? Нет, больше возражений он уже не примет. Если Элгонд будет против его действий, то его надо будет просто убрать. Как? Не важно. Он займётся этим только после того, как избавится от Элофора. Лишь бы не раньше, иначе мести Элмарца будет не миновать. Элровал содрогнулся при одной только мысли, на что способен его брат, если его разозлить. Но, он надеялся, что до этого дело не дойдёт. Во всяком случае, теперь он должен добраться до Элофора раньше, чем тот решится на месть.
- И ты, я полагаю, даже не представляешь себе возможных последствий, не так ли? – словно озвучил его мысли Элгонд.
- Он не рискнёт, – отозвался Элровал.
- Элофор – и не рискнёт? – голос Элгонда прозвучал несколько раздражённо. – Элровал, ты хоть понимаешь, что ты натворил сегодня?
- А, что я такого сделал? – Элровал обернулся, глядя Элгонду в глаза. – Я просто представил на суде его дело, вот и всё. Или ты намерен его оправдывать?
- Я намерен найти истину, – отчеканил Элгонд. – Ты сам знаешь, если бы Элофор хотел напасть на нас, он бы это давно сделал. Перешёл он на чью-то сторону, или нет – прежде надо во всём разобраться, а не сыпать обвинениями, тем более что ты знаешь далеко не всё.
- Того, что я знаю – мне вполне достаточно, – отозвался Элровал. – Или ты плохо слышал его, когда он разговаривал с тобой на переговорах?
- Я всё прекрасно слышал, – голос Элгонда прозвучал более раздражённо. – Но, может, ты объяснишь мне, почему такой воин, как Элофор, вначале перебежал к нашим врагам, а, после того, как Нимлос взял Муилдор, поспешил присвоить его победу себе? Ему не всё ли равно, какой стороне принадлежать? И, зачем Нимлосу вдруг  потребовалось так похоже подделывать почерк Элмара, если он хотел доказать силу Элфинского войска? Объясни мне всё это, чтобы я мог иметь причину огласить твоему брату смертный приговор.
- Откуда я знаю, что у Элофора на уме? – вмиг нашёлся Элровал. – Просто я действую, исходя из того, что вижу. Он нас предал, он угрожал взять мой город, он уничтожил два Таурлондских города, он присвоил победу Нимлоса. Этого, разве, не достаточно?
- Хорошо, будем считать, что достаточно. – Элгонд решил окончить этот спор, который, он понимал, ни к чему не приведёт. – Ответь мне лучше на такой вопрос: о чём Элофор говорил сегодня на суде, когда сказал, что он твоими стараниями оказался в Муилдоре? – Элгонд устремил на Элровала изучающий пристальный взгляд. Старший сын Эминнаура нервно закашлялся. Нет, только этого ещё не хватало! Неужели Элгонд что-то заподозрил? Элровал поднял голову и устремил на Элгонда самый честный и невинный взгляд.
- Элгонд, я клянусь тебе, я не знаю, что он имел в виду. Скорее всего, он просто решил наговорить чего-нибудь на меня. Ты же знаешь его. Ну, подумай сам, неужели я, правитель Элфина, Города городов, решусь на то, чтобы чем-то досадить своему брату. И, тем более, пойду на сговор с собственным врагом? Ради чего? Элгонд, единственное, чего я желаю – это мира и покоя на нашей земле, и стремлюсь к этому изо всех своих сил, так что, то, что я делаю – всё это только на благо нашим землям.
     Элгонд приблизился на шаг и чуть понизил голос.
- Тогда, ради блага наших земель, прошу тебя, - в его голосе звучал металл. – Не мешай мне в моих делах. Если из-за тебя у нас начнётся война с Элофором, отвечать за всё придётся тебе, ты меня понял?
     Элровал кивнул.
- Понял, – подтвердил он.
- Прекрасно. Тогда иди, и занимайся своими делами. И, надеюсь, мы достигли взаимопонимания? – произнёс Элгонд.
- Разумеется, Элгонд, – ответил Элровал, учтиво поклонившись прежде, чем удалиться. Однако, выйдя из залы и оказавшись один, он облегчённо вздохнул и лёгкой походкой направился в свои покои. Заниматься своими делами? Прекрасно, именно это ему сейчас и нужно. И пусть Элгонд целыми днями расспрашивает воинов Нимлоса обо всех подробностях битвы, и проводит вечность на руинах Муилдора. Он ничего не найдёт и ничего не узнает. А за это время можно будет и с Элофором разобраться, и, быть может, даже избавиться от самого Элгонда. Нужно только немного времени выждать, а затем устроить какой-нибудь несчастный случай. И тогда никто не сможет уже встать у него на пути и, тем более, покушаться на его власть!