Парашют

      рассказ   


      Была осень, три дня лил холодный дождь. Таня простудилась, в детский сад мы её не повели. Днём она сидела с мамой, а вечером я пришёл с работы, и мы стали играть с ней.
      Сначала мы строили из разноцветных кубиков дворец. Но мы дворцы строим каждый вечер, Тане скоро надоело, и она его развалила. Тогда принялись играть в прятки. Пряталась куколка Оля, Медвежонок Миша, заяц Мирон и ещё одна куколка – это был мальчик в трусах и тюбетейке. Таня звала его просто куколочка.
      Куклы прятались по всей комнате, а одна из них искала. Чаще всего доставалось искать кукле Оле. Куклы прятались на столе, под шкафом, за цветком, под подушкой. Когда одна кукла находила другую, Таня прыгала и хохотала от восторга. Она готова была играть без конца. Но теперь мне надоело.
      Что бы ещё придумать?
      Взял я надул шар, а за нитку привязал к нему, зайца Мирона, и Мирон полетел: я носил шар по комнате, а Мирон летал привязанный за нитку. Покружил Мирон по комнате, полетел в коридор, из него – в другую комнату. Я нёс шар, на нитке болтался Мирон, а Таня ходила за нами и смотрела. Полетал Мирон немножко по другой комнате, а потом я посадил его на люстру и отвязал. Оставили мы зайца Мирона сидеть на люстре, а сами пошли и привязали к шару куклу Олю. Теперь она полетела. Полетала Оля маленько и тоже опустилась на люстру к Мирону. Потом прилетел к ним медвежонок Миша. А последней – куколочка в тюбетейке и трусиках. Они сидели вчетвером на люстре, как будто на волшебном стеклянном острове или на льдине, а мы с Таней смотрели на них снизу и радовались.
      Вернулись мы в другую комнату. Взял я красный кубик, как будто в нём были сложены питание и одежда, и стал привязывать его к шару. Я возился с кубиком, а Таня держала шар. Привязывал я, привязывал – запутал нитку. Таня ждала-ждала:
      – Ты скоро? – спрашивает. – Полетели скорей!
      И от нетерпенья – хвать шаром по стулу. Шар как лопнет!
      – Ну вот! – рассердился я. – Как теперь они с люстры слезут?! Они теперь там с голоду пропадут!
      – Я больсе не буду… - сказала Таня.
      Она чуть не ревела – очень испугалась, когда лопнул шар, и жалко его было, и игра кончилась.
      – Ну и что ж, что не будешь! – кипятился я. – Шаров-то у нас больше нет!
      Я досадовал, что наша игра так оборвалась. Интересно было нести двумя руками такой большой, такой розовый и прозрачный шар. Куклы летали на нём во все углы комнат, куда хотели, пролетали над цветком в горшке, как над деревом, а в коридоре они летели мимо большого зеркала, и в зеркале тоже пролетал такой же красивый розовый шар, и на нитке такая же нарядная кукла Оля, или малиновый заяц Мирон, или весёлый медвежонок Миша, или куколочка в тюбетейке и трусиках…
      Грустные, мы пошли с Таней в комнату, где на люстре сидели наши куклы и жалобно смотрели на нас. Надо их было как-то спасать.
      – Ладно, сказал я, – давай спустим их на парашюте.
      Я оторвал кусок от старой простыни, привязал к четырём углам тряпки четыре крепкие нитки и, как у настоящего парашюта, посредине тряпки выстриг дырочку. Потом поставил под люстру табуретку, залез на неё и привязал к парашюту зайца Мирона. Я стоял на табуретке с Мироном, привязанным к парашюту, а Таня снизу смотрела на нас во все глаза.
      Я отпустил парашют с Мироном. Парашют раскрылся – Мирон плавно полетел на пол. Таня засмеялась, запрыгала, подняла Мирона. Мы отвязали его и точно так же опустили на парашюте Олю, а потом медвежонка Мишу. Но вот жалость: они летели хоть и плавно, но все-таки быстро, мы не успевали налюбоваться их полётом. Парашют был маловат для кукол, и потолок низкий.
Когда я был мальчиком, мы тоже делали парашют, привязывали к нему гайку и бросали с сеновала. Парашют плавно опускался, а мы лежали, свесив головы с крыши, и смотрели…
Последней я привязал куколочку. Мальчик в тюбетейке и трусиках был маленький и лёгкий. Вот он будет опускаться медленно, думал я.
      – Ну, а теперь смотри! – сказал я Тане.
      Куколочка опускалась помедленней, но до пола было всего ничего: раз – и она уже на полу! Я снова попробовал. Нет, только глазом моргнёшь – куколочка на полу.
      Потом ещё Таня пускала. Я велел ей разуться, поставил на стол. Она два раза бросила, но у неё совсем не получилось: парашют падал комочком, не раскрывался. Нам стало совсем скучно. Тут нас позвали пить чай, и Таня убежала к маме на кухню. А я остался один в пустой комнате.
      Уже темнело, куклы валялись на полу. Я подошёл к окну – на улице шлёпал холодный дождик. Весь балкон был мокрый. Цветы, которые летом  так весело цвели, сейчас мотались на ветру увядшие и мокрые.
      Ладно, подумал я, скоро зима, выпадет снег, будем кататься с Таней на санках, а там, глядишь, весна, солнышко пригреет, и тогда мы сделаем большой парашют и будем на нём спускать кукол с балкона, с нашего пятого этажа… Или ещё лучше: надуем много шаров, и куклы будут спускаться на них. Плавно-плавно…
      Я посмотрел ещё на дождь и пошёл на кухню. Там уже горел свет, было тепло, и мама с Таней пили чай.