Татуировка на сердце

"Странные люди" - Саша Бесt

- Татуировку на сердце можно?
 Чтоб не забыть…
 - Сердце ведь мышца – не кожа.
 Поэтому будет болезненно – сложно.
 - Пусть будет сложно
 Главное, чтоб навсегда.
 - Так… Вы согласны?
 - Да!

- Мне вас немного жалко…
 - Как вы сказали…? Жарко?
 Да-да! Вы правы!
 Сегодня особенно жарко!
 Ведь лето же…
 - …поздняя осень.
 - В восемь? Да! Несомненно, в восемь!
 В восемь мне надо уйти.
 Чтобы забыть по пути…

- Все. Я закончил.
 - Уже?
 Мне было вовсе не больно…
 - Будет. Когда захотите свести.
 Или попросту… попросту выжечь…
 - Выжить?
 Ах, да… остается лишь выжить.
 Завтра всего лишь суббота
 День, а потом на работу.
 … боль утопить в заботах.
 Что это я вдруг? Мне пора!
 Лето ведь. Солнце. Жара…

Вдруг разрыдалась. Ушла.
 Боль собирать по крупицам.
 Странные люди птицы.

23.06.08

Честно говоря, никогда не любил татуировки. Ну, какой же ты
поэт, если тебе нужна татуировка на теле, чтобы понравиться красивой девушке?! Словом надо работать, словом! А не чужими красками. Кроме того, татуировки меня пугали как клеймо принадлежности к преступному миру. Сейчас и философия, и ареал распространения тату заметно расширились. Нательные рисунки можно увидеть не только на пьяных матросах, но и на вполне респектабельных и успешных людях. Для них татуировка – своеобразный «довесок» к уже имеющейся известности. Ну и, конечно, тату широко использует молодёжь. Одни – для того, чтобы выделиться из себе подобных. Другие – наоборот, чтобы не быть белыми воронами среди своих друзей, уже имеющих такие же украшения. Да, да, татуировки теперь приравнены к серьгам, браслетам, колье и прочим аксессуарам, которые заставляют обратить на тебя внимание.

Поэт Саша Бесt, чьи стихи поражают оригинальностью подачи материала вкупе с реальностью проживания стихотворения, выдала нам совершенно потрясающее произведение, где центральный, «осевой» образ – татуировка на сердце. Рискну предположить, что Фредерик Стендаль в своей фундаментальной работе «О любви» нисколько не приблизился к разгадке этого широко распространённого, но, вместе с тем, столь эксклюзивного чувства. Героиня стихотворения Саши Бесt делает татуировку на сердце, «чтоб не забыть». Но как можно забыть то, чем ежесекундно живёшь? Хотя любовь действительно страшится забвения, пусть даже в самом отдалённом будущем. (Заметим в скобках, что, разлюбив, человек сильнее всего на свете будет жаждать… того, чего он больше всего пугался – этого самого забвения!!!). Но любовь, как и война – вещь тотальная и экспансивная: она жаждет, ни много, ни мало, владеть вечностью во времени и вселенной в пространстве. Она согласна заплатить жизнью за своё царствие-владычество. Любовь – чувство-перфекционист, и в этом она, может быть, превосходит даже ненависть. Люди порой не на шутку расстраиваются, потеряв своих заклятых врагов: сообщество противников придавало их существованию некий сокровенный смысл. Что же тогда говорить о любимых! Они должны быть в нашем сердце forever!

Татуировка на сердце – это чёрная метка, это апофеоз, это вечность, сжатая до шагрени тату. Саша Бесt выстраивает своё стихотворение в виде диалога героини с татуировщиком. У диалога есть перед монологом то немаловажное преимущество, что героям необязательно много говорить. Героиня Саши Бесt находится в несколько, я бы сказал, экзальтированном настроении, отчего и отвечает татуировщику порой «невпопад». Точнее, она его просто не слышит. Ей неинтересно то, что он ей говорит: она до краёв полна нахлынувшими переживаниями.

Будем смотреть правде в глаза: татуировщик в авторской мифологии Саши Бесt – это Господь Бог собственной персоной! Конечно, Татуировщик – псевдоним Всевышнего, ибо кто ещё в мире способен делать Татуировки на сердце?! Люди-птицы на такое не способны. Если, конечно, они не ангелы! Чувство героини Саша Бесt трансцендентно и экзистенциально. В нём одновременно и счастье, и горечь; и обретение, и потеря. Татуировщик выгравировал ей на сердце портрет Дориана Грея.

Стихи Саши Бесt привлекают внимание читателей своим точечным и ненавязчивым новаторством, изюминками в текстах. Например, «монолог с кем-то». Вроде бы так не бывает – монологи самостийны, обособлены самим присутствием в них слова «моно» – один. Монография, монополия, монотеизм… И вдруг – «монолог с Богом». Но, если взглянуть на предмет шире, все монологи – на самом деле скрытые диалоги – с судьбой, с Богом, et cetera. Просто ответные реплики заранее включены в авторский текст. Либо – собеседник на другом краю провода безмолвствует и «нервно курит в сторонке». Как бы там ни было, очевидно, что «монолог с…» – авторская находка Саши Бесt. Или возьмём, например, стихотворение «Мы железные, Baby», в котором английские слова, уже давно ставшие частью русской речи, причудливо переплетаются с буквами старославянского алфавита. И эта находка Саши Бесt раздвигает пространство времени, показывает, откуда мы пришли и куда идём, что обрели и что потеряли. Несмотря на классическую форму подачи, читатель стихотворений Саши Бесt понимает, что столкнулся с представителем новейшего поколения русской поэзии. Эти молодые люди думают по другому, говорят порой на своём сленге, у них даже ритм повествования, пожалуй, ближе к року или блюзу, нежели к традиционному русскому мелосу. Вместе с тем, пожалуй, главное в поэзии – острота переживания современного мира, внутри и снаружи, современными молодыми поэтами не утрачивается. И в этом прослеживается преемственность литературных поколений.

 http://45parallel.net/sasha_best/