Лоскуты

Достаточно лишь сделать шаг
В начале сложного пути,
Пойти не правильно, не так,
И рвётся жизнь на лоскуты.

 Я никак не могу нарисовать Жизнь. Холст всё время рвётся, и снова приходится его сшивать, вставляя новые заплаты, взятые из разных кусков лоскутами, стараясь не нарушить гармонию бытия. Вот, вроде, получилось, но… но, снова один звонок, и всё рушится – тебе нужно ехать, у тебя Дело.. Она этого не хочет, ибо её Дело это ты, а ты не можешь остаться, никто не хочет отпускать свой край, и холст снова рвётся с сухим треском.

И вот, ты уже уходишь. Ну, не сложилось… В общем-то, сложилось, но, как-то на половину, ибо её образ, тот, который она создала, и ты, это разные, не совместимые люди. Опора, защита, надёжность – ладно, это твоё, но… Но кошачий уют не по тебе. Там нет тебя. Уют исключает Дело. А твоё Дело – хождение по краю, по лезвию, за чертой. И это твоя жизнь, без которой нет тебя. Уют, это хорошо, тепло, тихо, безопасно, но не долго, потом он убивает. Всегда. Всё. Чем дольше тянется «женское счастье» тем меньше остаётся тебя. И вот тебя уже меньше половины, остальное превращается в тот, ею созданный образ, и всегда находится рядом с ней, под рукой, на диване, в тумбочке, при необходимости она может поместиться в косметичке. У женщин туда может поместиться весь Мир.

И ты, оставляя ей того – второго, уходишь. Совсем. Или почти… Второй-то остаётся. Пока. Ибо потом она его выбросит ввиду полной ветхости и изношенности. Выбросит и вздохнёт с облегчением – свободна!

Через время найдёт того самого – уютного, может даже мужественно-уютного, и жизнь обретёт новые краски, тёплые тона и изящные формы. Всё пройденное стёрто, и пришло долгожданное «женское счастье».

Счастливую женщину можно узнать по разгладившимся морщинам, блуждающему, сверкающему весёлыми искрами взгляду, лёгкой походке, светлой улыбке всегда и всему. И мысли о свадьбе приходят сами собой…

И, вдруг, что называется «сходила за хлебушком», свернув к подъезду глаза в глаза… До боли знакомый прищуренный, насмешливый взгляд, недельная щетина, потёртый рюкзак, и совершенно спокойное, безаппеляционное: - А, я к тебе…

И всё… Сердце ёкнуло, в груди сладко заныло, пронзительно зазвенело в ушах, мир оборвался и провалился в бездну. «Не вздумай!!!» - закричит голос внутри, но: - Наконец-то. Я ждала… И ведь не соврёт, ибо именно сейчас, вдруг, осознает, что действительно ждала этой встречи. Косметичка лопнула, рассыпав по мостовой так тщательно собранный Мир. «Дурра» - обречённо резюмирует внутренний голос, на что получит короткое: «Заткнись!», прекрасно понимая, что про-па-ла.

Без сожаления изгоняется уютный временщик, ибо вернулся… может на совсем… может наконец-то устал.

И понесутся страстные ночи и страстные дни, совместные планы, обеды и кухонный гарнитур, поездки за город и отремонтированный смеситель, новые обои и постельное бельё. У тебя появляются тапочки, и всегда свежие носовые платки. Ты бесконечно рассказываешь о своих похождениях, она слушает с придыханием, ты весь ещё в движении, но ритм жизни изменяется. Шторм-бриз-штиль…

У неё вновь горят глаза, которые изредка затягивают тревожные тучи: «Как долго?», но чем дольше ты находишься рядом с ней, тем с большей лёгкостью она разгоняет непогоду надеждой: «Устал… наконец-то устал». А тебе начинает давить на плечи костюм, и по ночам вслушиваешься в тишину в надежде услышать писк комара, но слышишь только её ровное, спокойное дыхание, и даёшь себе обещание не быть сволочью, но…

Но, обронив станок, вдруг, находишь закатившийся под ванну помазок… чужой помазок. И понимаешь, что занял чужое место в чужой жизни. Ты не ко времени вернулся, и, в общем-то, не к месту, но знаешь как поступить правильно, кому позвонить, где для тебя всегда есть Дело – на краю, на лезвии, за чертой. И рвёшь нить, как рвать умеешь, стараясь сократить ей боль. Короткое: «Прости», «Да, будь ты проклят!» - вдогонку, и «Храни его Бог!» сквозь слёзы в пустой квартире. И, вновь уходишь навсегда, жизнь разрывая в лоскуты.

Далеко-далеко от всего привычного обычному обывателю, в местах отдалённых, при обстоятельствах трудно сопоставимыми с жизнью, у тебя вдруг защимит от чего-то сердце, до боли сожмутся зубы, ты бьёшь кулаком по невинной двери, и в ночи таёжной рождаются звуки:

 Я любил Вас грубо,
 Словно варвар спьяну,
 Вы сопротивлялись,
 Но, довольно вяло.

 Я орал Вам песни
 Про Луну и звёзды,
 Врал за изумруды,
 И какой-то остров.

 Вы не осторожно
 Верили на слово:
 Я бросал Вас часто,
 Вы пускали снова.

 Что ж, не обессудьте
 Что мне с Вами тесно...
 Я всегда на время,
 И порой, не к месту.

Вы думаете, что я всё это выдумал?
Я тоже поначалу так думал…