Надежда Темного Властелина. Глава 2 Изменить все

Change everything you are
And everything you were
Your number has been called
Fights and battles have begun... ( Muse «Butterflies and Hurricanes.»)


Измени все чем живешь сейчас
И чем жил раньше
Твой номер уже назван
Схватки и битвы уже начались...(Muse, песня "Бабочки и Ураганы")




Честно признаться, за последний год я очень устал от ночных клубов. Все стали казаться однообразными и безликими. Абсолютно не имело значения, в какой пойти выпить и снять девчонку, все было ради одной цели: только бы ночь прошла незаметно, только бы снова не погружаться в тот, меняющий мое сознание сон.

Сегодня же, я шел в клуб своего бывшего клиента и хорошего знакомого, якобы, для того чтобы поздравить. На самом же деле, я не был уверен, что пошел бы сегодня именно в этот клуб, мне совершенно не было дела до открытия, поздравлений и сомнительного веселья, которого больше никто не мог мне предложить. Сегодня, по какой-то совершенно неведомой для меня самого причине, я ехал узнать о здоровье той, пострадавшей из-за меня, девчонки.

В клубе было полно народу, почти за каждым столиком сидели большие компании. Я не стал выискивать знакомых, хотя наверняка таких здесь было очень много. В баре тоже было тесно, я заказал себе выпить и просто, облокотившись на стойку, искал глазами Самира. Его нигде не было, я решил немного подождать и вероятно только по этой причине обратил внимание на сцену, где очень привлекательная девушка, пела беззаботную бразильскую песню. Она двигалась в такт музыке, играла голосом и всем своим видом показывала, что является звездой вечера.

Я огляделся по сторонам, некоторые характерные детали интерьера привлекли мое внимание, понадобилось сопоставить всего лишь несколько фактов: музыку, оформление зала, и одежду персонала, чтобы определить тематику вечера. Я был очень удивлен, когда понял что это, поскольку никогда не мог даже представить, что тематикой в клубе у такого как Самир может стать что-то столь легкомысленное и поверхностное как латино.

Мне самому очень трудно понять, а уж тем более принять такой свободный и простой взгляд на жизнь, какого придерживаются все латиноамериканцы и которым пронизана их культура. Нет, я конечно не из тех людей, кто интересуется сопоставлением культур и традиций разных народов, меня вообще мало кто волнует. Но такие ситуации, когда я чувствую зияющую пропасть между собственным взглядом на вещи  и взглядом на те же вещи других людей, я начинаю ясно видеть какими мрачными и беспросветными стали мои мысли, какой бессмысленной стала для меня сама перспектива существования в этом мире. А на фоне всей этой легкости и непринужденности, собственная душа, вообще кажется мне безжалостной, жестокой, всепожерающей черной дырой, само существование которой не имеет смысла, и не приносит нечего кроме вреда.

Среди присутствующих не наблюдалось никого, кто мог бы показаться мне единомышленником в вопросе мировосприятия, и этот факт, сам не знаю почему, радовал меня, - «возможно, осталось во мне еще что-то человеческое, то, что не позволяет желать окружающим тяжести собственных мыслей».  Все выглядели довольными, веселились, шумели, танцевали и, наверное, это было хорошо. Я достал из кармана сигареты, а когда уже собирался подкурить, кто-то хлопнул меня по плечу. Я  оглянулся, и первое что увидел, были сигары протянутые в мою сторону. Мой давний друг Брайан улыбался:
-Привет, Дэн. Видишь, вечеринка в стиле латино у них сегодня, курят только сигары. А ты чего так поздно, с работы что ли? Мы уже думали не приедешь… два часа тебя ждем.
-Да, с работы…, - сам не знаю почему, выдал я стандартный ответ, не имеющий ничего общего с сегодняшней действительностью.
-Блин, Дэн, ты так себя скоро совсем загонишь. Посмотри на меня, я не пропадаю с утра до ночи на переговорах и в офисе, а ведь я тоже владелец крупного семейного бизнеса.
-Да, - кивнул я в ответ, - ты молодец. Только я, в отличие от тебя, не могу передать свои функции в другие руки, специфика не та, брат,  – напомнил я ему. И только по моему взгляду можно было заметить, что я разозлился.  Брайан тут же немного изменился в лице, мы давно уже с ним дружим, и поэтому он быстро понял, что сказал, сейчас, не совсем то... Уверен, он вспомнил, что я никогда не терпел сравнений собственной жизни с чьей-либо, поскольку считал это в принципе невозможным. Да и все мои друзья, такие же как я, сыновья крупных бизнесменов, знали как много, в отличие от них, я работаю, и, конечно же, о том, как сильно и долго готовил меня отец к этой специфике юриспруденции, и, конечно же, о том, как за последнее время изменилось мое собственное отношение к привычной мне деятельности.

Не хотелось ни о чем говорить, сегодня, на удивление, все мысли были заняты кем-то кроме меня самого. Поэтому я продолжал осматриваться. Брайан, похоже, понял, что я не собираюсь обсуждать сказанное, он тут же расслабился и снова в его внешнем виде появился легкий налет высокомерия, он снова хлопнул меня по плечу, привлекая внимание:
- Дэн, пойдем, там за столиком все наши собрались…
-Где?
-Да вон, VIP столик, видишь? …  Оппа… - озвучив это странное междометие, он внезапно изменился в лице и как-то хитро глянул мне за спину, -  Дэн, посмотри, кто к тебе идет! Нам всем она сегодня уже отказала, а к тебе сама подходит, похоже, именно тебя ждала… Охренеть, и это после того, как в прошлый раз ты ее вышвырнул? Блин, все как всегда… Что ты за человек такой, всегда самое лучшее получаешь, и пришел ведь позже всех. Если бы собственными ушами не слышал, как ты разговариваешь с ними, если бы сам не видел, каким ненормальным ты бываешь по утрам, никогда бы не поверил, что после такого отношения, девки сами к тебе возвращаются.
-Да о чем ты? - не совсем понял я.
 -Завидую просто тебе... Так…, все, я испаряюсь, ну а ты, если сейчас же не повезешь ее к себе, подходи к нам,  - он исчез так же незаметно, как и появился, а я даже не успел спросить, кто ко мне идет и куда я должен посмотреть. Но уже через секунду, я почувствовал, как чьи-то очень нежные руки, закрыли мне глаза. Дурманящий аромат тропических цветов, погрузил меня в дымку и, конечно же, я понимал, что должен был отгадать имя девушки, которую, судя по словам Брайана, знал. Только … сделать этого я никак не мог!
Конечно, это не первая подобного рода  ситуация в моей жизни, поэтому я, следуя своему опыту, взял ее за руки и, резко развернув вокруг себя словно в танце, поставил прямо перед собой. Ее руки в секунду поползли к моим плечам. 
-Дэнни, ты всегда такой импульсивный, это просто обескураживает, -промурлыкала она.
-А ты как всегда умопомрачительно выглядишь,  - ответил я ей.
Выглядела она действительно отменно. Длинное, серебристое платье с открытым декольте и широким разрезом до верхней части бедра, тесно облегало безупречную «фигуру порно звезды». Не могу сказать, что в моем словарном запасе хранились стандартнее фразы для таких ситуаций, нет, я просто знал, как заставить женщину пойти ради меня на что угодно. Вот и сейчас, я говорил девушке «…как всегда умопомрачительно выглядишь…», хотя совершенно не помнил ни ее имени, ни лица, ни даже последней встречи. О ней я мог сказать только одно, это она пару минут назад пела на сцене.
-«Спасибо, Дэни, а ты, как всегда, делаешь самые лучшие комплименты».  - продолжала она говорить томным голосом и поедать меня глазами.

Я давно привык к подобного рода реакции женщин на мое появление и, возможно, поэтому всякий готов был рассмеяться, когда женщина пыталась меня соблазнить. Вот и сегодня я с трудом сдерживал смех.
«Выглядит это  довольно  абсурдно, когда овца пытается охотиться на леопарда». Хотя, справедливости ради, можно сказать, что сегодняшнее травоядное, было самым хищным и опытным из своего стада (женский пол я имею в виду). Думаю, с помощью своей извращенной хитрости, что так и читалась в ее обжигающих глазах, она ни один раз одерживала победу в схватках с некоторыми из глупых, недоразвитых хищников.
Она прижималась ко мне своим шикарным телом и уже через несколько секунд, простое стояние незаметно превратилось в медленный танец. Что говорить…  умело пользовалась своими достоинствами и знала как проще всего достичь желаемого. 
Я же все понимал, предугадывая каждую следующую уловку, но пока ничего не предпринимал. Молчал.
-Тебе понравилось, как я пела? - снова промурлыкала она.
-Извини, это не мой стиль… , - ответил я холодно, поскольку никогда терпеть не мог людей, напрашивающихся на комплименты. И ради секса я не собирался удовлетворять амбиции, этой, так называемой, певицы.
Она явно не ожидала подобного рода реакции с моей стороны. И в первый раз, с того момента как оказалась в моих руках,  стала выглядеть естественно. Совершенно не наигранно она надула губы и разочарованно сказала:
-Мог бы и соврать.
-Прости, но и это не мой стиль тоже, - равнодушно добавил я.
-Хочешь сказать, что всегда говоришь правду? – тут же встрепенулась она.
 Но вот чего я действительно терпеть не мог, так это – когда женщины пытались использовать различные уловки, для того, чтобы  незаметно перевести разговор с общих тем на личные, наивно предполагая, что уцепившись за малейшую информацию  смогут стать ближе. Конечно, в нормальном человеческом общении это является обычным способом поддержать разговор, или проявить интерес к личности собеседника. Только мне все это не было нужно, ничья личность кроме собственной меня не интересовала, и уж тем более я не собирался раскрываться перед кем либо.
Стандартная форма «вопрос-ответ» существовала для меня только в суде, хотя и там я только спрашивал. А в обычной жизни, это вообще  приводило меня в бешенство:
-Будешь задавать мне вопросы? - рыкнул я, демонстрируя свое недовольство.
-А ты против? - попыталась она смягчить ситуацию.
-Да! - мой ответ снова ее обескуражил и, наконец, заставил снять маску изощренной охотницы.
-А ты не изменился… - сказала она довольно серьезно.
-С чего бы мне меняться? - продолжил я.
-Действительно… Все и так от тебя без ума, - улыбнулась она и слегка прищурилась.
- О боже, я терпеть не могу подобных разговоров, - показал я, свое крайнее недовольство, поскольку вообще не любил разговаривать с женщинами. Я видел их примитивные мысли насквозь, а иногда, казалось, что и слышал тоже. Становилось настолько неприятно, что я даже воспользоваться после этого ими не хотел. Поэтому, разговоры на отвлеченные темы, пытались со мной вести только те, кто видел меня впервые. А сегодняшняя девушка, еще раз подтвердила тот факт, что уже имела опыт успешного общения со мной.

-Да, да, я помню, поэтому, Дэни, тогда… может быть сразу к делу? - я промолчал, желая услышать, чего же она от меня хочет,  - Пригласишь меня сегодня к себе? - Спросила она, наконец, чем в очередной раз подтвердила мою теорию о женщинах, среди которых я не встречал ни одной, способной к нормальному мышлению.
-Хмм… -  мой голос прозвучал задумчиво, - «Ну что ж, разве можно отказать такой настойчивой сексуальной красотке, конечно,  нет, я же не совсем садист», – в действительности размышлял я. А вслух сказал лишь, - Приглашаю.

-Тогда, Дэни, - быстро заговорила она, - у меня еще несколько песен сегодня будет, я не могу уйти  сейчас… Подождешь?
-Да…, - Ответил я таким же спокойным и не особо заинтересованным тоном, как и раньше. Она улыбнулась, и хотела еще что-то сказать, когда к нам подошел парень лет двадцати пяти, как я понял позже, администратор клуба. Он обратился к моей спутнице:
-Далия, Самир тебя ищет, не знаю что случилось, но он в бешенстве.
Она тут же извинилась передо мной, и очень быстрым шагом направилась следом за администратором, и уже через минуту они скрылись за дверью, которая, судя по всему, вела за сцену.
«Надо же, Далия, какое необычное имя…  , но даже этот факт не гарантирует женщине, что ее запомнят, если она ведет себя также как тысячи других.»
Я решил пойти следом за ней и администратором, поскольку цель моего сегодняшнего пребывания в этом клубе могла быть достигнута только в этом случае, я ведь тоже искал Самира. 
За сценой был широкий хорошо освещенный коридоре с множеством дверей. Удивительно, но музыки здесь практически не было слышно. Я прошел немного вперед и там где в коридоре появилась развилка, я услышал крайне возмущенный голос Самира . Я резко остановился, не желая становиться свидетелем его разговора с подчиненными. Он ерничал и практически кричал:
 -О, Далия, ты как раз вовремя! Ты сегодня у нас будешь еще и танцевать!
-Что? Как? Что танцевать?- она этого точно не ожидала и была совершенно растеряна.
-Как что? Центральный номер, конечно. Помнишь Лорен с Тимом репетировали? Лорен сегодня утром вывихнула ногу,  ходить не может, поэтому позвонила только пятнадцать минут назад, сказала, что не приедет. Безответственная шлюха! Только на одно и годится… И это, за пол часа до выступления… Ну, я покажу ей небо в алмазах, только доберусь до нее! - Самир еще продолжал выкрикивать ругательства, когда Далия чуть ни с мольбой в голосе сказала:
-Но почему я? Карина, что он говорит?  - Не осталось и следа от ее гиперуверенности.

-Подожди, Далия…, - раздался другой женский голос, - Самир, зачем ты так? Ты же знаешь, что это невозможно…
-Невозможно?! - он чуть ни кричал, - Я-то как раз знаю, что это не возможно, а ты, похоже нет! Ты собираешься изменить программу? В последний момент? Вместо того, чтобы самой станцевать?!

Оказывается весь этот спектакль, наполненный гневом, который разыгрывал Самир, был направлен только на то, чтобы повлиять на эту самую Карину.
-Самир, я не могу…- пыталась она сопротивляться.
-Что значит не могу? Ты придумала этот номер. Ты - арт. директор, Лорен твоя подчиненная, ты не уследила за ней. Ты танцуешь лучше чем она. Ты здесь и здорова. Так почему же я должен позволить тебе исключить этот номер из программы? Этого не будет! Я все сказал. И не смотря на то, кем ты мне приходишься, сейчас на кону твое место работы. Уберешь номер, я уволю тебя!

Я слышал, как Самир резко развернулся и пошел в мою сторону.
-Самир, прошу…, - очень тихо, но с явной мольбой в голосе произнесла девушка, да так, будто от этого могла зависеть ее собственная жизнь.
Самир ничего не ответил, и даже не остановился, продолжая приближаться ко мне, тогда и я зашагал ему на встречу:
-О, Дэн, ты все-таки пришел! Спасибо, я рад. А почему ты здесь? Почему не в зале?
-Тебя искал…
-Так ты, наверное, слышал? - он кивнул головой назад, намекая на разнос, который устроил своим подчиненным.
-Да, извини…, - ответил я, действительно было как-то не по себе от того, что стал свидетелем не касающегося меня разговора.
-Да ничего, Дэн, все в порядке. Так что ты хотел? Поздравить?
-Да, вернее нет…, - не помню, чтобы хоть раз в жизни я чувствовал себя так неуверенно, как в этот момент, - Я просто хотел спросить… как та девчонка?
-Какая? - искренне удивился Самир, да и не удивительно. Это я только целый день думал об этом странном утреннем происшествии, у него же сегодня были явно другие, более важные, заботы и события.
-Ну та, утром, помнишь? Которую я чуть не…, - пока я безуспешно пытался произнести, по отношению к этому беззащитному существу, слово «убил», Самир заулыбался и сказал:
-Ааа, Карина…, да нормально все, не бери в голову. Кстати, хоть я и не из пугливых, ты сегодня меня действительно напугал. Что-то сучилось да? Ты какой-то нервный. Может быть, я помочь могу?
-Да нет, взбесило меня просто, она залила грязью всю мою машину… ну, ты видел…
Самир понимающе кивнул и тут же спросил: - Да, кстати, а на чем ты приехал?
-У меня что, по-твоему, одна машина? - удивился я полнейшей абсурдности его вопроса:
-Ну да, и то верно… - согласился он, искренне рассмеявшись.

Мы вышли в зал, Самира сразу же окружили папарацци, набежавшие в связи с открытием. Я отошел в сторону, огляделся, увидел столик где сидели мои друзья и направился к ним. Оставалось сделать всего несколько шагов, когда неожиданная мысль ударила меня острием прямо в мозг: «А вдруг с ней не все в порядке?» … Самир вполне мог обмануть, чтобы я поскорее забыл об этом происшествии и не предъявил ему никаких претензий…А ведь в действительности, не случись все так, не окажись она такой маленькой и беззащитной,  наверняка, я заставил бы Самира заплатить крупную сумму…

Самир все еще отвечал на вопросы заинтересованных журналистов. Нет, подходить к этой нецивилизованной толпе совсем не хотелось. Решение пришло само собой. Я достал из кармана телефон и написал смс: «Дай мне ее номер…». Уже через тридцать секунд, он читал мое сообщение, и совершенно не переставая улыбаться и отвечать журналистам, прислал мне ответ: «Возьми сам, она через пять минут танцевать будет.» Я ничего не понял и с удивлением посмотрел в сторону Самира. Он, по всей видимости, предполагал, что я могу не понять, поэтому,  показал мне глазами на дверь за сцену, когда я в недоумении снова на него посмотрел.
Теперь я, как последний идиот,  уставился в эту дверь глазами и вот тогда только до меня дошло…
«Карина, конечно же, его арт директор».  И когда я спросил про ту девчонку, он тоже назвал ее Кариной. Но… как это может быть? Она никак не может быть арт директором в клубе, она же еще совсем девчонка. Ей не больше семнадцати, это же абсурд. Но… он же вроде бы ясно меня понял…
Голова моя была словно в тумане, когда я пытался сопоставить факты.
Я слышал, как объявили номер, как зазвучала музыка, видел, как на сцене погас свет, и как из темноты показались две фигуры. В ту же секунду на огромном экране за их спинами загорелась бескрайняя пустыня, где началось безумное действие. Она, такая нежная и хрупкая, сейчас не казалась мне невинной маленькой девочкой. Словно благородная тигрица, она соблазняла своего, не имеющего шансов на спасение, партнера. И он нисколько ей не уступал. Она как птица феникс падала в песок, сгорая дотла. И вновь возрождаясь, она испепеляла своей страстью всех находящихся в зале. Танец был потрясающим, в зале не шевелился никто, все наблюдали, и ждали как партнер в очередной раз оттолкнет партнершу, что бы расстаться с ней навсегда. Но вопреки всем ожиданиям,  он возвращал ее снова  и снова. Будто только в ней была его жизнь, его дыхание, движение его крови. Их тела бесконечно переплетались, ее нескромное платье рвалось, его рубашка разлеталась в клочья. Он так цеплялся за ее волосы, что казалось, будь они чуть длиннее,  он обязательно намотал бы их на кулак. Не знаю, но в этот момент все мое существо стремилось оторвать ему руки. Это поразительно, но, в танце, он умудрялся целовать ее  бедра, запястья, щиколотки, шею,  все зависело  от того как изящно она изгибалась и в каком положении находился он сам.
И это называется танцем?
Словно целая жизнь... пронеслась…
Мне даже сглотнуть не удавалось, когда огонь пустыни поглотил их обоих, не оставив и следа от этой неудержимой страсти. Только странное стонущее чувство, только воспоминание, только боль, которую каждый из присутствовавших в зале будет помнить до конца жизни…
Тишина…
Не знаю, почему молчали  и не аплодировали другие, но я был скован. Поглощен идеей, которой была пропитана эта  история: Нет смыла ни в чем, итог всегда один – смерть. Но… если твоя душа способна испытывать что-то подобное, невероятное и необъяснимое – это и есть «смысл».

Мне стало, не по себе, воздух вдруг стал казаться душным, в голове, словно в кипящем котле, не было порядка, контролировать мысли и действия становилось все сложнее. Поэтому, словно задыхающийся, я рванулся на улицу. Жадно глотая ночную прохладу, я по-прежнему не мог ощутить внутреннего равновесия. И только шагнув под дождь, когда холодные капли упали мне на лицо, самообладание постепенно начало возвращаться.
-Дэн, ты чего под дождем? - кто-то позвал меня со стороны входа. Я с трудом оглянулся. Это были мои так называемые друзья, парни с которыми я обычно проводил время в клубах  – Брайан, Стив и Эндрю.
-Привет, парни…,- я подошел к ним. Все активно что-то обсуждали, и танец в том числе. Кто-то завидовал парню, что ему удалось и потанцевать и получить удовольствие «прикасаясь» к девушке, кто-то говорил, что девушку нужно было выбрать для этой роли посексуальнее, эта выглядела уж слишком хрупкой. Стив говорил, что ему понравились необычные световые декорации и лазерное шоу. Я молчал, я был в шоке, и просто не мог ничего сказать…  Мне казался совершенно непостижимым сам факт, что никто из них не смог понять очевидного, того глубокого смысла, который, на мой взгляд, не возможно было не увидеть. Я просто не мог в это поверить.

Вдруг Эндрю спросил остальных:
-А это случайно не та девка, что вчера вечером к нам подходила?
-Да, это она, эта чокнутая, я хорошо ее запомнил, - подтвердил Стив.
-Она… подходила к вам… зачем? – поразился я. Совершенно не мог представить эту мелкую среди тех девок, что запросто вешались таким как мы на шею. Она совершенно не вписывалась в нашу среду…
-Ну, не совсем к нам, к Самиру, - объяснил Эндрю,  она ж вроде бы как работает у него.
-А почему чокнутая? – Спросил я, хотя и сам был не совсем уверен в ее здравомыслии, наша первая встреча показала именно странные стороны ее личности. Возможно, конечно, все это было лишь следствием перенесенного стресса, но… почему-то я был уверен в том, что нормальной она быть не могла.

-Да блин, херня какая-то. Самир с ней так разговаривал…  и эта ее мимолетом сказанная фраза… все это выглядело полным бредом.
-Да о чем речь-то? – Уже сгорал я от любопытства, хотя никогда прежде не замечал за собой интереса к подобного рода разговорам. По непонятной для себя самого причине я просто жаждал подробностей. К счастью Стив, как всегда, не скупился на слова:
-Вчера, там на треке, когда уже закончились все заезды, мы все сидели в баре, отмечали мою с Самиром командную победу, ты уже уехал тогда… Так вот, Самир сидел с нами, когда подошла эта девка, хотела о чем то его спросить, после всего уже даже и не помню о чем. А мы как раз чего-то смеялись, и я так мимоходом сказал: «жить хорошо». Она замерла на месте, как то странно, даже на секунду говорить с Самиром перестала. Нет на меня она не посмотрела, но я видел, что мои слова задели ее чем-то лично. Ну я, ты же знаешь, терпеть не могу непоняток разных, поэтому обратился к ней специально… у меня даже знаешь настроение к тому моменту резко обрушилось, понятия не имею почему… Хотя, может потому что дождь резко пошел и нам тут же пришлось бежать под крышу, где потом и продолжился разговор. Я подошел к ней и спросил:
-Ну и чего такого плохого в жизни, что ты в открытую демонстрируешь свою к ней неприязнь? Или тебя чем-то не устраивает конкретно мой образ жизни? – блин, я так возмущался, ну ты же знаешь, я не терплю, когда кто-то вмешивается в мои  дела, тем более, когда кто-то осмеливается мои слова комментировать... еще и такая как она… и чего Самир только с ней возится... Так вот она стала оправдываться:
-Я ничего такого не имела ввиду, извини…
Но лично меня не устраивал подобного рода ответ, мне нужны были как минимум нормальные извинения, а лучше искупление вины, ну ты понимаешь о чем я… Поэтому я продолжал нагнетать:
-Не нужно мне здесь рассказывать чего ты имела ввиду, а чего нет, если влезла в разговор, то давай объясняйся, приводи доводы почему такой как я не должен радоваться жизни? – спросил я и почему-то, сам не знаю почему добавил:-  Или ты о себе?
Не знаю, что именно заставило ее сказать такое, но она словно на одном дыхании стала сама задавать вопросы:
- Скажи, а смог бы ты радоваться жизни, если бы не мог ею распоряжаться…  Если бы все, абсолютно все что тебе дорого, или все что ты любишь, вдруг, стало бы недоступным, если даже умереть ты не мог бы себе позволить…
 -Карина – тут же дернул ее Самир, будто она лишнего наговорила, но лично я не мог оставить все это так…
-Да брось ты, – такого не бывает, ты же не в тюрьме…,  а уж смерть, она-то всегда доступна.
-Прости, я не говорила, что она не доступна…-  она тоже не могла успокоиться, - я сказала, что ты не можешь себе этого позволить…
-Ну это просто сумасшествие! – стали мы все смеяться, а она будто резко пришла в себя от минутного помешательства и сказала:
-Да, наверное… извините, я пойду… , - и хотела было пойти, когда Самир придерживая ее за руку сказал:
-Подожди, ты, надеюсь, не забыла на счет завтрашней поездки?
-Помню, - быстро ответила она и попыталась забрать свою руку, а Самир даже не пытался ее отпустить, ну, впрочем, внешне он вел себя как обычно, только слова его немного нас всех обескуражили. Он сказал:
-Завтра возьмешь мой ламборгини, поедем на разных машинах, думаю теперь ты можешь даже со мной соперничать… Погоняем?
Она на него смотрела и кажется, в отличии от нас, понимала, о чем шла речь. Только спросила одно, - Почему ты так резко поменял свое мнение?
-Не важно… ,- сказал Самир, - иди, до завтра.
Она ушла, а Самир, не обращая на нас никакого внимания, пробормотал себе под нос: - Смерти не боится…

Не знаю как все, но лично я был в шоке, от того каким увидел вчера Самира. Ну и что, что эта чокнутая не боится смерти, хотя лично мне показалось, что она  ее даже вожделеет. Почему Самир вдруг собрался гоняться  с ней, с этой мелкой, как он ей ламборгини свой доверить решился… не знаю, а главное зачем все это им обоим? Он ведь даже не заключил пари с ней, хотя никогда не упускал такой возможности. Короче бред… Она наверняка расхерачила его автомобиль, как только до ста км. в ч. разогналась, да я сто штук готов на это поставить…

Стив все никак не мог успокоиться, а я только и сказал, что:

-Проиграешь…  скорость была гораздо выше.

 В голове моей после этого рассказа творилось что-то непонятное, слова о ее бесстрашии к тому, что является кошмаром каждого нормального человека, казались мне совершенной ерундой и верить в них я напрочь отказывался. Скорее в тот момент Стив, да и все остальные  тоже, просто упустили что-то очень важное, поэтому ничего не поняли, точно так же как и в сегодняшнем танце. «Если бы  вчера я остался немного дольше, сейчас мой мозг не кипел бы от недопонимания».
Еще в течение некоторого времени мы оставались на улице, парни расспрашивали меня откуда я знаю о результатах гонки, мне же пришлось вкратце рассказать о случившемся сегодня утром. В общем, мой рассказ только добавил парням заинтересованности. Поэтому, решив подробнее обо всем расспросить Самира, в более свободный день, естественно, парни вернулись в клуб. А я вдруг заметил, что кто-то выходит из служебной двери, неподалеку. Приглядевшись, я узнал ее, девушку, дважды поразившую меня сегодня. Следом за ней шел Самир. Я тут же решил остаться на улице, сказав друзьям, что хочу выкурить еще одну сигарету.

Самир и Карина стояли не далеко, поэтому я, словно одержимый, прислушался к их разговору. Нет, сразу я не заметил, что они  говорили не по-английски:

-Карина, не уезжай, после закрытия будет банкет для всех наших, ты же знаешь! Пожалуйста! Посмотри, программа произвела большой успех, это полностью твоя заслуга. А танец, Карина, ты слышала, как тебе аплодировали? Теперь понимаешь, что я был прав, когда попросил Лорен не приезжать сегодня…
-Что? - поразилась она.
-Ну вот, проговорился… Блин… Карина, прости, просто я видел, что, так как ты, она никогда не сможет. А мне хотелось, чтобы на открытии все было идеально. А так можешь только ты…
-О чем ты, Самир?  - Качала она головой, судя по всему, отрицая собственные догадки, - Пожалуйста, скажи, что это не правда… - просила она, будто чувствовала себя преданной, будто за пять минут танца она лишилась чего-то важного.
-… Ну почему ты опять плачешь? Айви сотрет меня в порошок, если узнает, - кинулся успокаивать ее Самир.
-Не узнает, - пробормотала она.

-Карина, постарайся понять, я хотел как лучше, я действовал так и в твоих интересах тоже, ты должна уже, наконец, забыть прошлое…  должна постараться вернуть себе хоть часть своей настоящей сущности, и я стараюсь помочь. Я же вижу, только в творчестве ты полностью раскрываешься, только на сцене ты настоящая!!! Признай же и ты это,  наконец!

-Нет… это больше не я… - продолжала она, как заколдованная,  отрицательно качать головой, - …не я…
-Карина…, - он пытался вытереть ей слезы, чем совершенно лишал меня веры в то, что я вижу перед собой прежнего Самира. – Ты же заметила, что сегодня, когда ты ехала за рулем, тучи развеялись, даже солнце выглянуло? Ты же понимаешь, что это означает? Тебе просто следует сосредоточиться на том, что тебе очень нравится, ну или когда-то нравилось…  Я, конечно, понимаю, что творчеством и автомобильным лихачеством не заменить всего того, чего тебе пришлось лишиться. Но послушай, если это единственное из всего того, что ты в состоянии себе позволить прими этот факт и воспользуйся им в полную силу. Пусть тебе больно, когда ты вкладываешь эмоции в свои творения, это ничего со временем все пройдет… ты должна хотя бы бороться! Ты думаешь почему я вчера поменял свое мнение, почему разрешил тебе снова сесть за руль?  Ты, наконец, перестала быть безумной… перестала все держать в себе. Ты высказалась вчера… и я понял, что ты можешь мыслить здраво и не покончишь с собой…

Их разговор завел меня в тупик. Не знаю, кто из них считал кого здравомыслящим, но лично мне начало казаться, что все это какой-то пьяный бред. Или я был пьян, и мне все это просто чудилось, либо эти двое разговаривающие настолько серьезно просто разыгрывали окружающих своими словами. Нет, я не верил не единому слову Самира, он нес полный бред. Судя по всему он был невероятно пьян или же бесконечно глуп, когда обвинял это беззащитное существо женского пола в желании покончить жизнь самоубийством, но в отсутствии намерений это делать. Нет – он явно ничего не понимал. Моя же теория, о том, что она бесконечно ценит жизнь, казалась  более похожей на правду. Да и не могло быть другого, я никогда не ошибался в людях…

 В этот момент, позади меня раздались голоса, три девушки выходили из клуба и что-то восхищенно обсуждали. Я мог понять и их тоже, но слова, почему-то звучали как-то странно, не так как у Самира и Карины. Да, это был, определенно, английский язык. Для меня, человека, который всегда готов к неожиданностям, которого не чем удивить в этой жизни, эта ситуация показалась совершенно непонятной. Мой разум сегодня в очередной раз отказывался слушаться, и, наверное, поэтому я произнес тогда мысли вслух: «…на каком языке, тогда, говорят эти двое?»
-По-русски, -  последовал незамедлительный ответ откуда-то из-за спины. Я оглянулся, и увидел рядом с собой невысокого мужчину. Он был очень смуглым, а его длинные черные волосы были сплетены каким-то странным образом и в нескольких местах были связаны не менее странными цветными нитями. Возможно, он был индейцем, ну, или всеми силами пытался его из себя изобразить. Внешне, он выглядел как мой ровесник, только вот… смотрел он как-то странно, глазами полными мудрости и усталости, словно древний старец. На несколько секунд я даже решил, что у меня действительно помутился рассудок, рисуя такие странные образы. Я ничего не успел ответить, когда этот молодой старец, продолжил:
-Не знаю, что с тобой случилось, брат… и не уверен, что имею право разговаривать с тобой… Но… вижу твою полную потерянность, поэтому должен сказать, вернее, попытаться напомнить тебе. Вы – единственные, только вы можете спасти все живое, только вы способны дать Ему надежду. Или же… Он уничтожит жизнь…
У любого здравомыслящего человека, возникла бы мысль о том, что перед ним стоит сумасшедший. Но я сегодня не чувствовал себя способным рассуждать здраво, поэтому и спросил:
-Кто мы?
Слов в ответ я не услышал, он просто показал глазами в сторону Самира и Карины. И пока я пытался понять хоть что-нибудь из сказанного, он сказал:
-Вижу… ты видишь сны… это хорошо… в них разгадка...  – Его слова заставили меня прирасти к месту. «Откуда этот человек мог знать о моих снах, от кого? Я никому не рассказывал, о том что, по-прежнему, их вижу. Никто не знает об этом!»
Я хотел спросить, что он имеет в ввиду, связывая меня Карину и Самира:
-Откуда…, - только и успел я произнести. Так как его слова, тут же остановили меня:
-Она уезжает… - снова, одними глазами показал он в сторону Карины. Причем сделал он это с такой уверенностью, будто точно знал, какое значение это для меня имеет, а ведь я сам, тогда, этого совершенно не знал. Резко оглянувшись, я увидел, как Самир посадил Карину в такси. Словно одержимый, забыв обо всем, о своем странном собеседнике, о его странных словах, о друзьях, которые ждали меня в кубе, я  бросился в сторону стоянки, чтобы забрать свою машину и догнать ее такси. Но … естественно, не успел. Около часа я кружил по городу, пытаясь найти хоть что-нибудь. Конечно же, еще в первые пятнадцать минут я понял, что все это бесполезно,  но… остановиться не мог, так же как  не мог найти оправдание собственным действиям.

Утро было, как всегда, невыносимо тяжелым. И проснулся я, как обычно у себя дома. Звуки телевизора раздавались из гостиной, видимо они и разбудили меня в такую рань. Часы показывали  семь утра. К счастью, сегодня в постели я был один, но… «… кто-то же включил телевизор?»  Вставать совершенно не хотелось: «Начинать новый день, разбираться с непрошеными гостями, идти на работу, решать чьи-то проблемы, дышать, думать, чувствовать… нет…  Снова погружаться в этот ад моей реальности, в эту жизненную действительность… нет…»

Телевизор стал звучать еще громче, кто-то, явно очень смелый, провоцировал меня, пытаясь разбудить:

Утренние новости: «Вчера, весь мир погрузился в траур, отмечая первую годовщину трагедии в Японии. Президенты большинства государств собрались почтить память погибших  по причине цунами…
...Последствиями  разбушевавшейся природной стихии, стали вышедшие из строя АЭС и образовавшие вокруг себя невероятных размеров зоны отчуждения. Прошел год, но до сих пор Японские  власти отказываются впускать международных наблюдателей на территории поврежденных АЭС, якобы законсервированных и не несущих потенциального вреда окружающей среде, и в частности мировому океану, на берегу которых расположены. Комиссия ООН молчит.  Гринпис готовит очередное официальное письмо, содержащее невероятное количество доказательств о том, что животный мир близ лежащих к Японии водных территорий продолжает погибать. В связи с этим рождается невероятное количество слухов о том, что все мы в большой опасности.   …Остается большой вопрос, кому верить? Или мы должны положиться на судьбу, продолжая наивно надеяться на то, что Япония далеко? И кто нам ответит честно, был ли это траур по прошлому, или же мы скорбели о том, что ждет нас в будущем?»

Телевизор уже орал на всю квартиру. Выдохнув, я встал, приготовившись снова увидеть чье-то незнакомое лицо.
« И что за девка могла набраться такой наглости, чтобы делать в мой квартире  все, что ей взблагорасудится?» Я специально, со всей силы, толкнул дверь, чтобы моя непрошеная гостья сразу же могла понять в каком я настроении, и поскорее убралась, не заставляя меня, ее вышвыривать. Каково было мое удивление, когда на диване перед телевизором я увидел собственно отца. Он демонстративно выключил телевизор и только тогда повернулся в мою сторону.

-Ну, наконец-то, я уж было думал, что придется пожарную сигнализацию включать, что бы тебя разбудить…  Здравствуй, сын.
-Отец? Как ты здесь…
-Когда я пришел, от тебя как раз девушка выходила, она меня и впустила…
«Девушка? Так значит, все-таки, была девушка…»  Я попытался хоть что-нибудь вспомнить пока мой отец, смаковал, описывая ее внешние достоинства.  Он - известный бабник, и меня просто тошнило от того, что он никогда не скрывал этого от меня. Конечно же, я знал о том, что он изменял матери. Я ненавидел это, и много раз говорил с ней… Только все это было бесполезно… Однажды она даже сказала мне, чтобы я не волновался, что она счастлива, поскольку у нее есть я. Мне трудно понять, как можно довольствоваться в жизни только тем, что у тебя есть сын, и как может не волновать отношение человека с которым живешь. Но это был ее выбор и я не вправе осуждать собственную мать, только за то, что она всегда умела бескорыстно любить, не ожидая ничего в ответ.

Описания внешности девушки не принесли никакой ясности в мою голову, все мои, так называемые, посетительницы выглядели примерно одинаково, имея модельную внешность и возраст до двадцати двух. Да это и не имело бы никакого значения, если бы ни один факт, я просто совершенно не помнил, как оказался дома. Поэтому я молча вернулся в спальню, чтобы поискать записку. Обычно, каждая из тех что здесь была, оставляла записку с номером телефона и именем. Искать долго не пришлось. Записка лежала на тумбочке, прямо под пачкой сигарет, все как обычно, никакой фантазии. В записке было написано: «Я решила быть хорошей девочкой, и не нарушать твоих правил. Хотя, соблазн остаться, конечно, велик. Надеюсь, ты оценишь мое благоразумие и захочешь встретиться снова. Спасибо за все. Далия . тел. ----»
«Далия значит… только как…? Ах да, действительно…»
Когда я приехал домой, она ждала у входа и была немного обижена, что я не дождался ее в клубе.
Ну а дальше было все как обычно…

-Сын, ты слышишь меня? – прервал отец мои попытки вспомнить вчерашний вечер.
-Что?
-Что…, - передразнил меня отец, - Я тут с ним разговариваю, а он…  не проснулся еще что ли? Хорошая вечеринка вчера была, или девушка ненасытная попалась?
-Отец! - вскипел я.
-Что думаешь не смогу тебя понять? - усмехнулся он, - зря…  не так уж я и стар, да и ты… очень похож на меня. Такой же целеустремленный, умный, хладнокровный…, - он не успел договорить, ведь я терпеть не мог, когда он сравнивал меня с  собой,   поэтому, пытаясь  остановить этот бред,  я закончил его фразу по своему:  ...такой же беспринципный и такой же бабник? Не так ли?

Моего отца трудно удивить наглостью или грубостью, наверное, поэтому я даже не ждал, что его непроницаемое выражение лица как-то изменится, реагируя на мои слова. Напротив, я точно знал, что увижу легкую надменную улыбку и услышу в ответ что-то, что разозлит меня еще больше.

-Ну, как видишь, ты и сам это прекрасно понимаешь, – сказал безжалостный хладнокровный юрист с сорокалетним стажем и всего лишь сверкнул на меня глазами. Спорить с ним я не собирался, кому нужны бесполезные попытки… Остановить его напор и жесткие бескомпромиссные убеждения не удавалось еще никому и никогда. Даже мне, кого всегда считали его ментальной и моральной копией. А я и не собирался доказывать свою правоту человеку, который даже под страхом смерти не признал бы, что ошибался. Это могло бы только подстегнуть его самолюбие и заставить добиваться от меня повиновения, что естественно тоже было не возможно.
Поэтому я вспомнил о собственном умении быть хладнокровным и равнодушным, выдохнул и  со спокойным лицом пошел варить кофе.
Отец пошел следом за мной, очевидно, довольный моим молчанием.
-А ты в хорошей форме, сынок, - сказал он, с силой хлопнув меня по голой спине…, - Слышал снова тренируешься, когда только успеваешь…  Худоват ты, мне кажется… мало ешь?
-В нашем спорте все такие… - сказал я, и по моему голосу можно было решить, что я абсолютно спокоен. На самом же деле, я прекрасно знал, что доброжелательный голос отца и отвлеченные темы о моих интересах всегда являлись признаком того, что он рассчитывал от меня чего-то добиться.

-Ладно, говори, зачем я тебе понадобился, - не выдержал я его фальшивой улыбки, - Ты же не хочешь заставить меня поверить, что приехал в такую рань, желая узнать действительно ли я возобновил тренировки?

-Слушай, а ты становишься невыносимым, - начал он было немного несдержанно, но тут же его тон изменился, -Я горжусь тобой.

-Отец!- снова прервал я его.
Ему определенно нравилось меня злить, и он хорошо умел это делать, потому не упускал ни единой возможности, чтобы насладиться моим негодованием.

Его садистские наклонности уже вконец меня достали, но воспитание не позволяло ответить ему такими словами, которые уже давно вертелись у меня на языке. И будь он мне не отцом, не мужем женщины, которая до сих пор его любит, я бы давно стер его с лица земли, за то, что не имеет к своим близким и доли уважения.  «И то, зачем он сегодня пожаловал, вряд ли меня обрадует.»
Пока он всячески уходил от основной темы, и это мне совершенно не нравилось.

-Слушай, сын, помнишь, месяц назад, ты был в Лиссабоне? Расскажи, что там случилось, столько слухов разных ходит, и что-то все звучит как-то неправдоподобно…

-Да уж, - вспомнил я, - неправдоподобно …
-Ты тоже считаешь, что это дело рук маньяка? – Продолжал он заинтересованно спрашивать.

-Ну…- ухмыльнулся я, - это смотря, с какой стороны посмотреть…

Речь шла о массовом убийстве, которое случилось в следственном изоляторе, где находился мой клиент. Там, в одну и ту же ночь, жестоко убили пятерых заключенных, дела которых уже находились в суде. Я знал достаточно деталей каждого из этих дел, поскольку в следственном изоляторе приходилось работать бок о бок  с теми, кто их вел. Это были достаточно неплохие адвокаты, трое из которых представляли международную юридическую корпорацию, принадлежавшую моей семье. Поэтому, даже стопроцентная вина подсудимых, не могла быть гарантией справедливого наказания. Оправдание было лишь делом времени и техники.

Все эти процессы, равно как и тот, что вел я, не имели друг к другу никакого отношения. Хотя, если бы мне, как специалисту знающему «всю кухню» этой специфики адвокатуры предложили провести независимую экспертизу, я непременно связал бы эти убийства по одному и тому же признаку: все пятеро убитых были виновны, и по каждому делу уже был практически подписан оправдательный приговор. Судя по всему, не у одного меня тогда закрались интересные предположения по поводу всех этих убийств. Не зря же в нашей профессиональной среде заговорили о каком-то маньяке мстителе. Который, якобы, жестоко убивает тех, кто ожидает оправдательного приговора.

Здравый смысл, конечно, можно было проследить, но лично для меня была во всем этом одна большая неувязка - мой  Лиссабонский клиент, не стал шестым. Я успешно довел его дело до конца, даже сам, вместе с ним выходил из зала суда. А если бы все эти догадки и предположения о так называемом мстителе оказались правдой, то и моего, организатора преступного синдиката, тоже укокошили бы, уж за все-то его заслуги… нужно было и его отправить в небытие.
Как мне кажется, ему там было бы самое место. Если вспомнить весь его, так называемый послужной список, этот маньяк - мститель, убивший пятерых негодяев, покажется просто младенцем. Так было отвратительно знать все это, и спасать его…
Именно после того случая я окончательно понял для себя, что больше не способен работать с такими людьми. Во мне самом, как в том маньяке, всякий раз просыпается жажда пролить кровь, желающего уйти от расплаты, чудовища. И это ощущение – оно невыносимо. Словно хочешь справедливости, а сам распространяешь безнаказанность, будто хочешь убить, но продолжаешь попытки сохранить в себе остатки чего-то человеческого. Словно ненавидишь себя за все эти слабости и желаешь уменьшить распространение мировой несправедливости, хотя бы, за счет уничтожения собственной жизни.

И, похоже, сегодня не спроста отец заговорил на эту тему. «Сомневаюсь, что его интересовали какие-то подробности того случая. Судя по всему, он проверяет не изменил  ли я своего категоричного отношения к этой теме.»
 
Да, теперь-то понятно чего он приехал в такую рань.

-К чему все эти вопросы, отец? Ты ведь, кажется, и сам прекрасно осведомлен. Давай уже ближе к делу, не люблю, когда меня за младенца держат, - сказал я ему, надеясь поскорее покончить со всеми этими бессмысленными разговорами.

-Ну хорошо, хорошо, раз уж ты такой нетерпеливый и чересчур проницательный… и не хочешь даже с отцом родным о жизни поговорить, приступим к делу… У меня для тебя новый клиент.

«Твою ж мать… Так ведь и знал…» - выругался я мысленно, а вслух сказал лишь, - Сразу нет!.

-Подожди, дай объясню суть дела… - чуть не поперхнулся он, явно не ожидая, моментальной реакции с моей стороны.

-Суть дела? – рассмеялся я, - Зачем? Что нового ты можешь мне предложить? При условии, что ты лично приехал, да еще и в такую рань. Отец, если хочешь, я сам тебе все объясню, спорим, будет девяносто процентное попадание? Все твои, так называемые, новые дела, имеют одинаковый душок.

-Ну давай…, - заинтересовался он, - попробуй, догадайся. Раз уж ты такой у нас умный. Только, смотри, если не попадешь, согласишься его защищать…

-Нет - это мой ответ тебе заранее, на любой случай, другого варианта не будет. Ищи мне замену, если пожелаешь…  Но я больше никогда не буду этим заниматься… - заорал я во весь голос, поскольку, за последнее время устал повторять одну и ту же фразу.

-Тогда консультацию проведешь, от этого, надеюсь, твоя жаждущая справедливости сущность не переломится!?!

Я не хотел этого делать, но прекрасно понимал, что консультировать кого-либо именно поэтому делу все равно придется. Не удивлюсь, что контракт на предварительные консультации уже подписан. Такие краткосрочные документы, отец имел право подписывать и без моего ведома.
Только это пока вынуждало меня иметь отношение к подобного рода делам, пусть даже косвенное, но и оно отравляло мое самоуважение.

-Давай, какие у тебя предположения? – триумфально произнес отец. Но я нисколько не сомневался в своих возможностях…  Поэтому начал размышлять:

«Что ж, учитывая нынешний круг общения моего отца и наши последние расценки можно сказать, что…»:

-… мой  потенциальный клиент – влиятельный политик. - Отец умело скрывал эмоции, но даже этот факт, не помешал мне заметить по его лицу, что я прав. Поэтому продолжил рассуждать:

« Если пересчитать по пальцам и исключить тех крупных политиков, что не имеют прямой причастности к криминальному миру, можно сказать»:

 - …мой будущий клиент - бывший наркоборон, ну могут быть, конечно, и нюансы, но скорее всего именно так…, - Тут отец отставил чашку с кофе в сторону и уставился на меня, уже совершенно не скрывая удивления. А я продолжил размышлять:

«Если вспомнить количество запросов поступавших на мой сервер за последний месяц по  теме Мексика, могу сказать, что»:

 - …Он из Мексики.

-Так, - отец сложил руки на груди, - ты не честно играешь, кто-то уже проболтался?

-Нет…, - ответил я холодно, не скрывая надменного ликования. По лицу отца можно было сказать, что я, со своими размышлениями, попал на все сто процентов, - Простые наблюдения, отец, и опыт…

-Не верю, я в это! – зарычал он на меня как на своего подчиненного. - Но… давай продолжай, раз уж начал.

Я напрягся, вспоминая, все значительные события, произошедшие за последний месяц на интересовавшей меня территории. Но ничего кроме банальной коррупции, и парочки разоблачений политических мафиози, не получалось вспомнить:

«Что же там могло случиться, что им понадобился именно я, специалист такой узкой направленности?»  И тут до меня дошло… Я не мог поверить в то, о чем догадался. «Это просто невероятно, мой отец не мог… нет, он не мог согласиться на такое… снова!»

Это произошло пол года назад. Против одного очень известного политического деятеля было возбуждено уголовное дело, обвиняющее его в убийстве. Якобы он убил и расчленил свою любовницу… и еще кого-то, мотивы в деле были банальные, но вот доказательства прочные. Конечно, лазейку я мог попытаться найти. Только… заниматься подобным снова не собирался. Даже консультировать по такому делу было невыносимо и отвратительно. Каким же образом должен пытаться снять этого изверга с электрического стула…  «Нет, я больше не могу…  Я лучше разорву его собственными руками, на глазах у многочисленно публики, чем попытаюсь спасти!!!»

-Отец, я не буду этого делать… Он виноват, пол года назад они уже приезжали ко мне, я знаю все обстоятельства, я сразу им отказал… Еще тогда, понимаешь? Сейчас тем более я не пойду на это!

-Не спеши, сынок, - начал было отец, - но я не мог больше сдерживаться.

-Нет, я же говорю тебе, нет!!! Сколько еще я должен повторять? Нет!
Взгляд отца стал еще более холодным, прежде чем он констатировал:

- Как бы там ни было, тебе придется,  - он резко встал из-за стола. Дружелюбность резко пропала из его голоса, а глаза стали похожими на волчьи .

-С чего это вдруг? – Безуспешно пытался я сдержать отвращение, к такому отношению с его стороны.

-Ты уже согласился. Я подписал контракт от твоего имени…

-Что? Да как ты мог?- конечно же я знал, что он мог, и как он это сделал я тоже догадывался. И тот факт, что это - ложная подпись, в данном случае, уже не имеет никакого значения. В общении с людьми такого уровня как наши клиенты подписи вообще мало значат, главное - личные договоренности…  Разбираться официально ниши клиенты не любят… А пострадать от нашего отказа может кто-то невиновный.

Бешенство меня просто раздирало. Хотелось вцепиться в глотку собственному отцу и рвать его на куски, обратить против него самого, его же методы. Но внешне я по-прежнему был спокоен, я не мог показать собственную боль этому невероятно жестокому человеку, который обязательно воспользовался бы ею против меня, при первом же удобном случае. Он не должен был видеть мою слабость, поэтому я, подкуривая сигарету, очень холодно ответил ему:

-В таком случае, раз уж мы с тобой больше не партнеры, и работаем друг против друга, это будет мое последнее дело на компанию. Я уйду, управляй ею сам.

-Ну как же так, сынок? - Тут же он, лицемерно изменил тон своего голоса и начал говорить в заискивающей манере. Ведь прекрасно понимал, чем обратится для него мой уход.

-Или ты уйдешь…, - хладнокровно обрезал я концы.
-Да как ты смеешь, щенок! - Вновь сорвался он, показав свою настоящую сущность.

-Смею…отец, не желаю больше иметь никакого отношения к несправедливости и безнаказанности. А ты нацелен только на то, чтобы распространять ее моими руками. И теперь, когда я отказался подчиняться, ты пытаешься заставить меня? Насильно? Собираешься использовать меня и дальше? Этого не будет! Удивляюсь, отец, как ты не боишься так поступать со мной, ведь сам говоришь - я похож на тебя… А что если в один прекрасный момент я поступлю с тобой также жестоко и безнравственно?

В ответ, отец лишь прожег меня своим испепеляющим взглядом, определенно он не был готов к, подобного рода, разговору.  Я смотрел на него не менее жестко, всем видом  показывая, что не позволю обращаться с собой как с бессловесным подчиненным.

Конечно, отцу трудно было принять мою позицию и новый образ мысли. Всю жизнь я стремился быть в бизнесе на него похожим, считая его наилучшим примером успешного бизнесмена и адвоката в одном лице. Сорок лет назад он получил от своего отца в наследство небольшую провинциальную юридическую контору. И, за каких-то пару десятков лет, своими усилиями, он превратил ее в международную юридическую корпорацию. Я собирался стать таким как он, и стал… возможно,  как юрист я даже лучше него… Но вот только.... именно теперь, когда я на вершине успеха… все это перестает иметь для меня значение. Естественно, отцу трудно понять… а уж смириться … нет, он никогда не сможет этого понять… разве что его образ мышления вывернется на изнанку как и мой…

Нет…даже ему я не мог пожелать такого…

- Ты мой отец, и я не хочу становиться твоим врагом, - сказал я, пытаясь сохранить межу нами хоть какие-нибудь, более-менее приличные отношения. Но он, сделал вид, что пропустил эту фразу мимо ушей,  резко развернулся и пошел в сторону выхода, сказав лишь:

-Сделаешь, что я сказал! А потом иди куда хочешь…  - и демонстративно хлопнул дверью.  Мне же, оставалось воспринять этот факт как собственную победу. Куда девалась его уверенность и хладнокровие, когда он понял, что я его не боюсь. Конечно же, он знал, что мои личные навыки, связи и капиталовложения, давно могли позволить мне забросить этот, давно надоевший мне,  семейный бизнес, в котором я по привычке и вследствие воспитания, должен был выполнять прихоти отца. Мой уход обернулся бы крахом для компании, ну или в лучшем случае, огромными финансовыми потерями. А отец, он давно отошел от активной деятельности… он точно не сможет больше вернуться в свое кресло, физически не сможет – возраст и здоровье давно не те...

А я, пока не знал, что буду делать с этим навязанным мне клиентом, но спасать его точно не собирался. Мне было совершенно безразлично, сколько миллионов за него уже поучила наша компания, и сколько еще может получить в случае победы.