Последний человек на Земле

Беззвучно приземлился на запыленный паркет листок с числом 20. 
Кот, спящий в огромной корзине, приоткрыл было один глаз, но тут же закрыл обратно. Человек поставил на письменный стол пузатый бокал со старым добрым виски. Медленным плавным движением он поднял с пола листок и, недолго думая, закинул его в приятно потрескивающий камин. Дождь за окном тихо барабанил по стеклу, создавая впечатление защищенности и уюта. Человек снова сел за перо и бумагу. 
Мысли неслись вперед с космической скоростью, рука не успевала выводить на бумаге черные идеально ровные буквы. Буквы складывались в слова, слова - в предложения...
Исписав очередной слегка пожелтевший лист бумаги, Человек откинулся на спинку кресла. Над камином тикали часы, покрытые толстым слоем пыли. Где-то далеко-далеко взвыл волк. "Полночь," - подумал Человек. Он еще отпил из стеклянного бокала, вкус аристократического напитка как всегда радовал вкусовые рецепторы. Кот по-прежнему тихо посапывал, греясь в волнах тепла, исходящего от язычков пламени, обузданного и заключенного в ограниченное пространство. 
Большая часть вещей в комнате была покрыта пылью, кроме того уголка, где работал писатель, гитары, одиноко прислоненной к обитому кожей креслу, да корзинки, где вечно лежал пушистый кот. Взгляд Человека упал на титульный лист рукописи: "Последний человек на Земле". Рукописи, которой никогда не суждено быть прочитанной. Для чего авторы пишут свои произведения? Какова их цель? Человек не знал ответов, а просто писал. Он поднял глаза на книжный шкаф - потрепаные томики Тургенева, Гоголя, Бредбери... Думы людей, живших задолго до него, их труды, жизни, потраченные на написание книги, - все это теперь принадлежало Человеку. Писали ли они для того, чтобы быть услышанными, или для того, чтобы снять с плеч гнет невысказанных вслух выводов и мыслей? 
Человек взял руки первый листок и, вопреки обыкновению, прочитал написанные им самим недавно строки: "Последний человек на Земле". Ниже значилось: "Обречено никогда не быть прочитанным".
А дождь все не прекращался.