Вольные мысли

 
                * * *

Тая в Тумане - это одна из песен "Старухи Мха". Каждый слышит в ней что-то своё. Это - просто одна из вольных трактовок, одна из прекрасных фантазий, которые может навеять этот трек при многократном прослушивании. Забористо перемешанная с пряными ароматами трав, вечерним туманом и одноименным с этой миниатюрой стихотворением А.А.Блока.

                * * *

Понеслась.

                "С вечерним озером я разговор веду
                Высоким ладом песни. В тонкой чаще
                Высоких сосен, с выступов песчаных,
                Из-за могил и склепов, где огни
                Лампад и сумрак дымно-сизый -
                Влюбленные ему я песни шлю."


Это тихий шелестящий шепот, нарастающий в нечеловечески-пронзительный крик.

Деревянный стук... сердца? ..стук сердца дерева? идет за мной, осветляя тень заката.

Окружая меня, вечерняя мгла ложится на плечи. Ложится на плечи необоримой тоской, абсолютной и завершенной тоской одиночества. Одиночества человека в этом Мире, не созданном для человека.

Красотой своей завершенности она разрывает сердце на части.


                "И кто посмотрит снизу на меня,
                Тот испугается: такой я неподвижный,
                В широкой шляпе, средь ночных могил,
                Скрестивший руки, стройный и влюбленный в мир."


Красоту и печаль, и еще немного лесной тишины я пою нынче вечером. Нынче вечером туман поднимается с низин, белесая сырость ползет меж деревьев.

В ней медленно растворяется всё, в ней медленно растворяюсь я. И сердце, и память, и страх. Остались лишь шелест мелкого дождя и шорохи опавших листьев. И дыхание, со свистом вырывающееся из легких, которых больше нет. Я дышу туманом.


                "Сумерки синей,
                Белей туман. И девичьего платья
                Я вижу складки легкие внизу."


Она приходит только из тумана. Ее платье белое, как молоко, и жидкое, как кисель. Очертания ее тела и звук ее шагов я в большей степени чувствую, чем вижу. Мои уши улавливают дрожание воздуха в высокочастотном резонансе. Этот звук скручивает меня в узел.


                "О, нежная! О, тонкая! - И быстро
                Ей мысленно приискиваю имя:
                Будь Аделиной! Будь Марией! Теклой!
                Да, Теклой!.. "


Тая.

Некто. Существо, выходящее из и возвращающееся обратно в вязкий болотный воздух. Житель холодного дождливого леса. Я затрудняюсь сказать, на что она похожа, у меня - это девушка.

Тая, которая настолько далека от человека, что даже не представить, только Тая может разгадать тайну, дать лекарство от моей сокрушительной тоски. Но белесая пелена скрывает всё, не дает разглядеть отгадку, не дает ничего, а лишь только втекает в глаза и вытекает через уши.

Пожалуй, из меня не осталось ничего, что могло бы так кричать. Так скрипеть и скрежетать.  Я теперь вижу Таю и понимаю, что тот, кто ее видел, обратно к людям уже не вернется. А она, легко ступая по рыжим еловым иголкам, плавно растворяется в дожде.


                "Лишь озеро молчит, влача туманы,
                Но явственно на нем отражены
                И я, и все союзники мои:
                Ночь белая, и бог, и твердь, и сосны..."


И настоящее Волшебство идет рука об руку с Забвением.

Забвение укутывает быль и небыль плотным покрывалом недостижимости, и после, что ни делай, уже никогда не узнать, что было настоящее. Не у кого.