Свержение Председателя

  Как там у индусов? Вырасти сына, построй дом, посади дерево.
Здорово, конечно. Но у полноценного  автолюбителя испокон  есть ещё одна   заповедь: «Приобрёл  автомашину - построй для неё гараж». То есть не то, чтобы сложи  его своими руками, а вступи, скажем, в гаражный кооператив и посели  свой  любимый агрегат в благоустроенное  автомобильное общежитие.

Задавшись такой целью, наши энтузиасты из числа владельцев приобретённых, но не пристроенных «ласточек»  записали первых желающих.
Те, в свою очередь, приобщившись к незнакомому   делу, тут же в лучших традициях бюрократического аппаратостроения избрали  из своего состава Правление и   Председателя кооператива.

Относительно членов  Правления  спорить не стали (провели первых же названных), тогда как по кандидатуре Председателя прежде, чем ставить её на голосование, всё же кое-какими соображениями обменялись.
 
Некоторые из нас предлагали довериться действующему  производственнику с проявленными  организаторскими способностями и полезными связями.  Другие считали,  что правильней было бы доверить это дело человеку, наоборот, с производством не связанному, который сможет соблюдать наши общественные интересы, не отвлекаясь на иные хлопоты.

В итоге руководящая  должность  досталась некоему Николаю Николаевичу, мужчине лет пятидесяти  от роду,  выслужившему  полную военную пенсию и готовому больше от скуки, чем от нужды приобщиться на гражданке к какой-либо не очень обременительной, но сколь-нибудь доходной  работёнке.
 
Мы посчитали, что Николай Николаевич как раз и есть тот человек, который будет  всецело предан порученному  делу и, совмещая свои командирские навыки с  познаниями  в элементарной  бухгалтерии, не станет давать  спуску подрядным «шабашникам», привлекаемым на строительные  работы.

Поначалу мы именовали его «Николаичем», и нам казалось, что этому, как нельзя лучше, соответствовал  подчёркнутый аскетизм его военного со споротыми погонами мундира,  который  он донашивал.  Однако вскоре после выборов Николаич  сменил  «свой имидж», переодевшись в  более презентабельную   лётную кожаную куртку, тут же снискав у наших  кооперативных остроумцев прозвище: «Комэска» (командир эскадрильи), после чего  с их лёгкой руки  его   за  глаза иначе уже  никто не называл.

Наделённый полномочиями    «Комэска»  начал с сочинения   Устава, в  проекте  которого  бросалась в глаза   откровенная авторитарность его председательских прав,  и мы   не преминули  ему  заметить, что принимая  кооперативные  решения, не грех было бы апеллировать и к коллективному разуму.

- Для  победы,  -  возразил нам на это  военный человек, -  неважно слушаются ли  все  самого  умного. Важно,  чтобы все слушались  одного.
Не согласиться с командирской  логикой было трудно, и мы, поломавшись  для вида, приняли Устав в редакции его сочинителя.

Тогда мы не подозревали, что  это всего лишь первая  веха  в  числе намеченных на пути успеха нашего предприятия.
Следующим делом была проектная документация и смета строительства.
На этот раз, «Комэска»  решил предварительно  ознакомиться с горьким опытом изобилующих в округе   неблагополучных гаражных  кооперативов.
 
Как и следовало ожидать, главным бичом, лихорадящим  эти  предприятия, была крайняя неустойчивость прямого самофинансирования, связанного с несвоевременными взносами пайщиков,  и, как следствие, перебоями в закупке стройматериалов, вызывающими  простои  строительных бригад.
Их ушлые бригадиры умудрялись предусматривать в подрядных договорах   кабальные  штрафы  за эти самые  простои, а они, в свою очередь, вели к перерасходу денежных средств и к ещё большему нарушению графика строительства, обрекая его на безнадёжный «долгострой».

«Комэска» понял, что его коллеги-председатели  жадничают, пытаясь экономить на стоимости услуг банка, который мог бы, аккумулируя взносы пайщиков обеспечить ритмичное финансирование строительства.
 В нашем кооперативе он  решил начисто  отказаться от прямого самофинансирования работ, заменив его   банковским кредитом оборотных средств. График поступления средств выровнялся, и дело пошло веселее.

Это, в свою очередь, хотя и означало некоторое превышение сметной стоимости строительства, но экономия на банковских услугах обходилась себе дороже.
Мало того, «Комэска»  избавил  добросовестных плательщиков от  дополнительных взносов, обременив  выплатой процентов по кредиту только нарушителей платежей, по чьей вине  этот кредит  был взят.

Мало того, для обеспечения  нужной поддержки в Правлении  «Комэска» внёс в Устав положение, по которому любой  неаккуратный  член Правления  лишался  права  голоса на всё время запаздывания своего взноса. Все его права на этот период   переходили к партнёрам, не имеющим задолженности
Психологический расчёт «Комэска» был, как нельзя,  верен. Люди, раскошелившиеся,  всегда  готовы   принять любые санкции  против тех, кто с платежами  запаздывал.

Таким образом, на всех этапах  строительства  принципиальные решения  «Комэска» принимал в первую очередь  в интересах   его наиболее аккуратных  реальных  плательщиков.
Все эти принимаемые им меры в целом  обеспечивали нашему предприятию устойчивость,  несвойственную иным кооперативным стройкам.
Их пайщики  нам откровенно завидовали, уверяя, что с Председателем нам повезло.     Однако сам «Комэска»  не успокаивался  и задался целью полностью  избавиться от всё ещё имевшего  место   запаздывания  платежей за пользование кредитом теперь уже  банку.

Поиски причин неаккуратных взносов  вывели его на жён наших кооператоров.
Дело оказалось в том, что некоторые из них, ничуть не возражая против  полезности в семье  самой   автомашины, не улавливали прямой связи этого  с необходимостью строительства  гаража и,  всякий раз, сожалея о том, что приходится  расставаться с очередным  взносом, сетовали мужьям на то, что лично они таких обещаний никому не давали и на этом основании всячески  откладывали  текущие платежи в банк,  ссылаясь на необходимость оплаты  более неотложных семейных  покупок.

Кроме того, они   успели наслушаться  баек от жён из тех семейств, которые гаражами уже обзавелись, и теперь по выходным  не видели своих мужей, допоздна пропадавших там якобы с целью необходимого  ремонта своих автомобилей, после которого они почему-то возвращались  домой сильно  «подшофе».
Установив причинно-следственную связь одного с другим, «Комэска» решил не воевать с жёнами кооператоров, а равно заинтересовать их в строительстве, для чего  включил в проектное задание  размещение под каждым гаражным боксом небольшого погреба для зимнего хранения овощей и продуктов домашнего консервирования, с  входом в него   через гаражную  смотровую яму.
Он был уверен, что  не промахнулся и здесь.  Получив в своё распоряжение  овощной погреб и собственные ключи от гаражей,  жёны получали повод  посещать их в любое время, и не столько за продуктами, как затем, чтобы убедиться  занимаются ли  там их мужья действительно  авторемонтом убеждаясь заодно в том, действительно ли они находятся на своих местах, а не в кампаниях иного назначения.
Степень одобрения жёнами этого дополнения к проекту превзошла все ожидания, чего нельзя было сказать об их мужьях.
Отношение жён к своевременным платам  изменилось настолько, что применение штрафных санкций за нарушения  сроков  погашения кредита  отпало за ненадобностью.
Довольный   «Комеска» посчитал, что добился своего и на этот раз.
 Стройка шла  полным ходом и «комэска», как и обещал, брал ответственность за каждое очередное мероприятие  на себя, требуя от нас только беспрекословного подчинения.

Между тем, на самом деле  несомненные успехи «Комэска» подвергали его жестокому испытанию славой, и, как нам казалось, он его не всегда выдерживал. Так  в вопросе с овощехранилищами  мы посчитали, что он явно поторопился, впустив без нашего одобрения в, чисто мужское до этого, гаражное гетто наших  женщин.
Это было его роковой ошибкой. Верное   чутьё «Комэски» на этот раз ему  изменило.
Строительство гаража возможно было самоцелью для руководителя стройки, но не пользователей, и если «Комэска» видел свою задачу  всего лишь в  торжественном под аплодисменты вручении ключей  их  владельцам, то  в воображении этих владельцев стояла несколько иная  картина дальнейшего пользования этим гаражом. 
Каждый из нас живо   представлял себе,  как    воскресным днём он будет отправиться в гараж  неторопливым прогулочным шагом. Погремев ключами, распахнёт створки ворот и, бегло осмотрев свою ненаглядную  «ласточку», откроет у неё дверцы, поднимет крышки капота и багажника, Приведя её в состояние как бы готовности разговаривать со своим хозяином на любую тему.
Далее, если  не окажется  повода для аварийных работ,  счастливый автовладелец  с удовлетворением  убедится в том, что на моторных агрегатах нет видимых подтёков, что  с уровнем масла, тормозной и охлаждающей жидкости всё в порядке. Он может  так же, для порядка, покачать с четырёх сторон кузов, чтобы убедиться в исправности амортизаторов.
Да мало ли чего ещё может содержать любовная возня с собственным автомобилем. На это может уйти не менее полудня.
Насладившись общением с любимцем,  и  оставив для вида вздыбленной крышку капота, удовлетворённый автомобилист  может  наведаться в соседний бокс  к приятелю, чтобы поделиться с ним  водительскими новостями или в чём-нибудь, при случае,  помочь.
Через некоторое время к ним  может присоединиться  кто-нибудь третий, и тогда увеличившаяся до критической численности  мужская компания   может  плавно  перейти от собеседования к возлиянию. Не капитально, конечно. Так, по маленькой.
К сожалению, всё это было в нашем воображении. На деле же последние популистские  мероприятия «Комэски», с восторгом  воспринятые женщинами, делали ожидаемое нами будущее  наслаждение гаражом несколько сомнительным.
Так или иначе, но время  шло, и наступил  таки  день, когда наш предводитель, придирчиво проверив качество выполненных работ, подписал приёмо-сдаточный акт и готов был вручить нам ключи от переданных в эксплуатацию  гаражных боксов, отчитавшись заодно за погашение банковского кредита.

На случившееся по этому поводу торжественное собрание, порадоваться и позавидовать нашему  успеху,  собралось и  немало  менее удачливых  соседей.
.За организацию работ нашего «Комэску» заслуженно и много хвалили. И было за что. На некогда замусоренной строительной площадке теперь сиял окружённый благоустроенной территорией новенький каменный блок на сорок независимых (валетом, по двадцати на каждую сторону) гаражных боксов.
Оставалось только достойно отметить проделанную работу и поставить перед кооперативом новые задачи  его дальнейшего процветания.

- Какие будут  предложения по оценке работы Правления? - спросили из президиума.
- Предлагаю «отлично», - подал кто-то голос.
- Пожалуйста, предлагайте  по двухбалльной системе: «удовлетворительно», или «неудовлетворительно», - поправили из президиума.
- Тогда пиши: «удовлетворительно».
А когда последовал рассчитанный на аплодисменты вопрос о кандидатуре  самого  Председателя Николая Николаевича, который всё это время  так успешно  руководил нашим коллективом, в воздухе, к недоумению Президиума, повисла  неожиданная   пауза.
-  Председателя сменить, -  прервал её  всё тот же давешний голос.
- Интересно, с какой формулировкой вы предлагаете это сделать? – не  скрывая иронии, спросили из президиума, принимая реплику за несуразную шутку.
- Надоел. Хотим другого.
Голосовали тайно. Под смех товарищей, оценивших предложение, как затею,  казалось совершенно бессильную против железного авторитета и популярности «Комэски», из рук которого мы только-то  получили свой образцовый объект.
Но, когда подсчитали  голоса в поданных бюллетенях, стало ясно, что волей подавляющего  большинства  наш  Председатель от своей должности  уволен.

Он был неглуп наш «комэска», и понимал, что историю с жёнами мы ему не простим,  однако не допускал, что это может сказаться на голосовании.
Был  он человеком, безусловно, талантливым и мы во многом  были обязаны его  находчивости и решительности. Тому, что действуя по-своему, он делал это всегда в общественных интересах. Однако с жёнами кооператоров безошибочное чутьё «Комэске» отказало.

Ему бы в своё время  через изменение Устава предоставить жёнам право  голосовать наряду с мужьями, исход выборов был бы другой.
Но он не догадался вовремя этого сделать, и был свергнут.

Москва, октябрь 2011 г