Addenda Cкоро всё сбудется, всё позабудется 1992

(Рефлексии)
Взгляды. Хмурые взгляды. Взгляды, преследующие на всём пути от леса до палатки. Мудрые, проницательные взгляды, как я люблю вас. Вы, подмечающие всё: и тучки на небе, и нюансы моего настроения, и даже следы того, что ты небрежно помочился в лесу.
В голове лёгкий шум от выпитого вина. Нежно звякают бытылки, когда ты залезаешь в палатку, чтобы надеть свитер. В палатке темно, ты ищешь его на ощупь. «Sic Rhodos, sic salta!», - произносишь ты вслух, натягивая его на тело. «А что это значит?» - немедленно кричит соседка слева. «Так!» - кричишь ты в ответ - в порыве хорошего настроения, - «просто мысли вслух». Пошатываясь, ты возвращаешься к костру. По-видимому, по пути к нему ты слишком долго простоял у сосны, разглядывая звёздное небо, то самое, что сродни нравственному закону внутри нас. У костра уже никого нет. Он догорает, раскалённая зола ажурной мантией светится в ночи.
Ты подбрасываешь дров и садишься на бревно. Вокруг молчаливый лес и десяток палаток, вытянувшихся дугой над блежным Млечным путём. Твою урбанистическую душу ничуть не раздражает гудящая тишина – ведь тишина, как известно, всего лишь по-настоящему гармоничное сочетание звуков.
Тишина. Ты внимаешь ей как древний грек. Над тобой дрожит и переливается огромный космос, озаряя всё вокруг призрачным светом. Ты чувствуешь его, и твои заботы и тревого уносятся прочь, забиваясь в самые далёкие уголки души. Так же стремительно через некоторое время они возвращаются. «Ах, мой милый, ты рождён быть один», - бормочешь ты, глядя в костёр. Но ты уже знаешь, что это пройдёт. Придёт утро, и туман как губка сотрёт все твои страхи и надежды. Сгорят, как мохнатые еловые лапы в костре душевные смуты Вольдемара К. Осень сменит лето, придёт зима, изменишься ты и никто не войдёт дважды в одну и ту же реку. Пока же ты сидишь в ночном лему, смотришь на огонь и вспоминаешь шальное наше лето.
Ты знаешь, что так и будет.