Dancing for Rain

My first rainy day
«Честно говоря, никогда не любил дождь. Стук тяжелых капель по тонким стёклам напоминал мне грустную мелодию. Почти как реквием. Но было время, когда я смотрел на приближающиеся грозовые тучи исполненный надежд и мечтаний. Я до сих пор не могу выбросить из головы тот дождливый день» (Ник Винслерт).
Всю ночь шел ливень. На прохудившейся под тяжестью времени крыше появлялись новые трещины, и теперь вода стекала даже на постель спящего юноши.  Один из грязных, стекавших с потолка ручейков безжалостно окатил его холодной водой по лицу. Мальчишка судорожно схватил пальцами  простынь и  ещё сильнее скрутился в клубок, как уличный кот во время вьюги. Он уже привык к холоду и сырости. Даже стал реже болеть. Но в дождливые ночи, вроде этой, его снова охватывал жуткий кашель, который казалось, вот-вот разорвёт лёгкие.  Потоки воды с крыши мешали уснуть снова, хотя он даже не пытался. Просто укрылся с головой той шерстяной тряпкой, которая служила ему вместо одеяла,  закрыв глаза, представлял старый парк, с белыми резными скамеечками; выложенные каменной плиткой дорожки; пруд с маленьким мостиком. Воспоминания цеплялись один за другим, возвращали его во времена семейного покоя. Перед глазами возникло их фамильное поместье и садик с фонтаном и кустами чайных роз. Надо же, он до сих пор помнит каждую деталь! Каждую царапинку на стенах, каждый узор на выложенной мозаикой аллейке. Сколько лет он не был дома? Не так то и долго. Каких-то два года? И того меньше. А тоска такая прижимает,  будто прошли века. Раньше у него была мама Джессика Винслерт,  отец Роберт Винслерт, сестрёнка Кайт, и даже тётушка Мэри Паркер. По правде говоря, не какой тётушкой она не была, Мэри служила гувернанткой их семьи ещё до рождения Роберта, и была очень почитаема в фамилии Винслерт.  У неё брали советы и порой позволяли  вовсе недопустимые для прислуги вещи: например, она могла называть хозяев дома по имени. О Боже, как же мило она звала всё семейство к ужину: «Робби,  оставь в покое свою писанину, и садись за стол!» - примерно так она обычно обращалась к главе семейства.  А ведь мистер Винслерт даже не смел, возмущаться в ответ женщине, которая в своё время выхаживала его с пелёнок.  Он только недовольно постанывал, когда тётушка Мэри подносила к столу свежую порцию овсянки с мёдом и печёными яблоками. Она и слушать нечего не хотела о бифштексах к завтраку, аргументируя это «заботой о здоровье и долголетии семьи».
С миссис Винслерт гувернантка тоже не особо стеснялась общаться. Она могла спокойно называть её «Джесс». Но это не говорит о плохом воспитании Мэри Паркер. О нет-нет! Она отнюдь не была фамильярной женщиной. Помня о своей должности, тётушка Мэри позволяла себе ровно столько    простоты, сколько того требовал семейный уют. А в остальном она могла быть довольно строгой. О серьёзности её намерений можно было догадаться по тому же обращению к членам семьи. Вот если она говорила: «Сэр Роберт, не могли бы вы уделить мне несколько минут?» - при этом она могла так посмотреть, как смотрит учительница младших классов на провинившегося отличника. И мистер Винслерт сразу понимал, что не стоит сбрасывать пепел с курительной трубки в вазон лимонного дерева.
Вот такой женщиной была тётушка Мэри Паркер. Своих детей у неё не было, и потому она всячески старалась угодить малышам семьи Винслерт. Но не приведи Господь кому-нибудь ослушаться её! В воспоминаниях прозвучал строгий, но приятный голос тёти Мэри: «Мистер Ник Винслерт, немедленно вымойте руки и садитесь за стол!». Даже сейчас от дождливой погоды мальчишка забывал о своих проблемах, когда вспоминал тот дорогой сердцу голос.
“When dream come down on our eyes
We will become the butterflies.
At night we going fly away
And we will meet Lady Rain!”
Раньше от этой колыбельной становилось так легко на душе, а теперь всё внутри сжимается  в комок и немеет. Ведь уже нечего не вернуть!
 В ту ночь шел такой же дождь. Сестрёнка Кайт сидела на широком подоконнике с кружкой горячего шоколада в руках,  мама вышивала шёлковыми лентами платье, папа читал газету, тетя Мэри протирала пыль со старых книг, и никто даже не догадывался, что их непоседа Ник, за вечер до своего пятнадцатилетия решил сбежать из дома. Прикинувшись больным, он весь  вечер пролежал в кровати  и всё смотрел в окно. Но никто не знал, что он ждал пока в саду, под фонтаном загорится фонарик. Таким был условный сигнал, что пора выходить. В тот день Ник договорился с мальчишками, из ближней деревни, что те  проведут его в портовый город, где он сможет стать юнгой.  Начитавшись приключенческих романов, к тому времени он уже твёрдо решил стать моряком, а в идеале даже пиратом! Но кто, же знал, чем может обернуться юношеская  мечта.
Когда он всё-таки дождался того спасительного света в дали,  то ничуть не сомневаясь схватил свой «походный набор», собранный в куске старой льняной простыни, и выскочил в окно. Пару шагов по карнизам, до сточной трубы, отделяли его от долгожданного побега. Он довольный, в предвкушении новых приключений. Вот только в саду его ждали не пятеро мальчишек, а трое коренастых мужчин.
Что было дальше, Ник помнит плохо.  Его ударили по голове чем-то тяжелым. Когда он очнулся, то уже был привязан к стенным подпоркам в каком-то  хлеву. Он слышал, как похитители переговаривались меж собой по поводу выкупа. Сколько они хотели получить? Кажется ;200 . Или больше? Они посылали письма с указаниями в поместье Винслерт.
 Почти неделю Нику пришлось просидеть в компании двух коров и одного не вежливого фермера по имени Боб. На питание особо не расщедривались, кормили обычно сухим серым хлебом и каким-то сладковатым отваром, после которого Ник сразу же засыпал. Всё-то время, пока он находился взаперти, его не покидали угрызения совести по поводу того, как он потом будет смотреть в глаза отцу. Как же тяжело будет слушать жалостливые поучения матери, когда она будет вспоминать о долгах. Ведь если похитители не остановились на ;2000, то семье Винслерт придется влезть в долги, чтобы расплатится за ошибки их непутёвого старшего сына. О нет, он не сможет без слёз смотреть на грустно опущенные глаза сестрёнки, когда на день рожденья она не получит новое платье и фарфоровую куклу Нэнси. А что уж говорить о Мэри Паркер, которая наверняка будет всячески выгораживать Ника перед его отцом. Он не смог бы долго жить в подобной атмосфере, весьма далёкой от семейной идиллии. Он сам разрушил свой покой и сытую жизнь, теперь он не смеет портить жизнь семье. Тогда он решил бежать. Уже второй раз он планировал стать беглецом, только теперь уже во благо близким.
Поздно вечером вернулся   старик Боб с куском хлеба в руках и бутылкой мутной жидкости. Ник сделал вид, будто выпил этот сомнительный напиток и претворился спящим.  Спустя некоторое время пришли подельники и довольным тоном хвастались Бобу, про то какую заоблачную сумму им удалось выторговать за этого отощалого  подростка. Было противно слышать эти прокуренные голоса и ощущать свое бессилье перед ними. Но спустя некоторое время эта неприятная компания решила отправиться в ближайший паб праздновать будущий куш.
Как старательно Ник пытался освободиться от верёвок. А ведь в книгах главные персонажи делали это гораздо быстрее и проще. Но не тут-то было! Удача и здесь отказалась быть на стороне юноши. Тройка похитителей, уже изрядно на веселее, вернулись проверить своего пленника. 
Вспомнив, что было дальше - у него опять заныли кости. Как же жестоко тогда его били!   Сначала боль охватывала отдельные пораженные мышцы, а потом заполонила всё тело сразу. Больше не было сил сопротивляться. Мысли постепенно утихали, а скоро и вовсе пропали. Ник снова потерял сознание.
А когда проснулся, то уже был далеко от дома. Пока он был без чувств, его бросили в реку, а подобрал его  старик - рыболов. Дедушка Уильям Хендс (так звали старика) приехал навестить дочь, которая уже давно была замужней женщиной и жила отдельно.  Миссис Хендс не так давно умерла, и теперь одинокий старик от тоски хотел переехать к дочери. Но когда он нашел этого мальчишку, то воспринял его, чуть ли не как подарок небес. Дедушка Уильям принёс его в дом дочери, где несколько дней Ник провалялся в тяжелой  лихорадке, под присмотром личного лекаря. Спустя ещё неделю Уильям Хендс решился отправиться домой, в свой родной портовый городок, на юго-востоке Англии, только теперь уже не в одиночку, а вместе с «внучком» (так ему было приятнее называть Ника).
Больше года парень жил под попечительством дедушки Уильяма. Пытался научиться ловить рыбу, но это мастерство никак ему не давалось. Он нашел себе другое занятие. Нику понравились те куклы, которые при жизни делала покойная миссис Хендс. После её смерти осталось много материалов и инструментов, которыми Ник всегда мог воспользоваться для кукол.  Он даже продавал свои работы приезжим торговцам или обменивал на одежду и ботинки.
Но судьба опять сыграла злую шутку. Старик Уильям Хендс скончался, оставив Ника прозябать в нищете. И теперь у нег нет денег не то, что на починку крыши, даже на нормальное одеяло не хватает! И ведь проклинать некого. По-сути его мечта  сбылась – он в портовом городе, только больше не хочет быть юнгой. Теперь его мечты и желания ограничиваются тем, чтоб завтра было, что поесть.
Ник тяжело вздохнул и прокашлялся. Всё тело ныло, толи от холода и сырости, толи от старых ушибов и ран. Продрогшим, тихим голосом он затянул давно известную ему песенку: «…and we will meet  Lady Rain!”.  Его тоскливый голос прервал слабый стук в дверь. Ник уже знал, кто это и быстро вскочил с постели.     Да-да! Это была именно она. Маленькая Лизи Свифт. Девчушка восьми  лет, которая любила прибегать к нему домой, чтоб посмотреть на новых кукол. А пару дней назад Ник даже пообещал её сделать куклу Нэнси. Точно такую куклу, как на витринах парижских магазинов. Разумеется,  Лизи не могла забыть подобного рода обещания и  с самого утра, как только рассвело, она уже стояла под дверью убогого домика, где жил кукольник Ник.  Несмотря на то, что матушка Лизи была не богата, но она всячески старалась одеть свою единственную дочурку так, чтоб её саму было тяжело отличить от нарядной фарфоровой куколки. Это была очаровательная девочка, как личиком, так и характером. Светло-русые кудряшки аккуратно выглядывали из-под кружевного белого чепчика, а огромные серо-голубые глаза и пухленькие щёчки так напоминали Нику его сестрёнку Кайт, что он готов был отдать всё на свете, чтоб эта девчушка посидела с ним рядом. Ему было не жалко потратить целый месяц на изготовление куклы Нэнси, и вот сегодня он собирался торжественно вручить её Лизи.
; А  у  меня для тебя тоже есть подарок! – улыбнулась Лизи, протягивая Нику корзинку, ;  здесь мама передала тебе новую рубашку, ведь твоя уже совсем «на честном слове» держится. А ещё моё одеяльце! Оно конечно уже старенькое, и кое-где залатанное, но зато тёплое и мягкое. Тебе понравится! Чуть не забыла, я ещё пирожки принесла, чтоб ты позавтракал, -  на какой-то момент сияющая улыбка Лизи пропала, и она встревожено осмотрела комнату – А где моя кукла? Ты ещё не закончил?
; Конечно, закончил!  Я вчера полночи её доделывал, чтоб к утру успеть. Пойдём, покажу! -  Ник повёл девочку в дальний угол комнаты, где стоял громадный комод из почернелой, от старости и сырости древесины. Лизи всегда было интересно, что же он прячет в этом тайном хранилище? От предвкушения у неё даже затряслись пальчики. И вот он ожидаемый момент наконец-то настал! Верхний ящик комода противно заскрипел и Ник вынул из него нарядно одетую куклу. При виде своего подарка, глаза девочки заблестели ещё ярче. А о том, что теперь эта красота принадлежит ей – она и поверить не могла. Ник при виде такой реакция, сам заулыбался:
; Я рад, что тебе нравится! По-правде говоря, она не так и похожа на Нэнси из парижских магазинов. У неё волосы из конской гривы, вместо дорогого фарфора обожженная белая глина и эмаль, а платье сделано из лоскутков ткани, которые твоя мама приносит мне из своей швейной мастерской. Получается, эта кукла такая же дешёвка, как все мои иные работы.
Но Лизи не слушала его. Ей было всё равно,  сколько стоит эта кукла и из чего она сделана. Она держала в руках именно то, о чём мечтала, и больше нечего не тревожило её простое детское счастье.  Глядя на неё, Ник всё больше удивлялся собственному противоречию. Раньше он мог подарить своей сестрёнке Кайт дорогую фарфоровую куклу, но это было как в порядке вещей: родители купили, он подарил. Радости от этого было немного, ведь он по большему  счёту, нечего не делал. А сейчас он дарит такую дешевку абсолютно посторонней девочке, и при этом так счастлив, будто уложил весь мир к её ногам. Целую неделю он представлял себе, как будет радоваться Лизи, а сейчас всё равно не может успокоить в себе эту волну искренней радости. Будто что-то светлое и тёплое окутало его изнутри, прогнало ломоту в костях и сонливость.
 Раньше Ник воротил нос от овсяного печенья, а сейчас он с таки удовольствием ел  пирожки из серой муки, которые принесла Лизи, будто никогда в жизни нечего вкуснее не пробовал. Его радовала своим видом улыбка малютки. Раньше он никогда не был так счастлив. Даже, несмотря на тоску по своей семье, он просто был счастлив.
; После ночного дождя на улице как-то неожиданно тепло. На солнце ласково сверкают лужицы. Издали, вода в лужах кажется небесно-голубой, будто ночью небо порвалось, и некоторые обрывки небесного покрывала попадали на землю. Но когда подходишь ближе – вода приобретет свой привычный, грязно-серый цвет – неожиданно  начал свои  рассуждения Ник, когда они уже шли в швейную мастерскую матери Лизи.
; Shall we dance for the rain? – Запела старую песенку Лизи. Она так весело запрыгала по улице, обнимая куклу, что Ник не смог промолчать:
; А хочешь, я тебе спою свою любимую колыбельную? Она тоже про дождь.
; Хочу! – заинтересовано улыбнулась Лизи.
Ник тяжело вздохнул, и напел мелодию своего детства:
;“When dream come down on our eyes,
We will become the butterflies.
At night we going fly away
And we will meet Lady Rain!’ – конечно, голос Ника звучал не так красиво, как голос тётушки Мэри Паркер, но Лизи явно понравилось. В какой-то момент она даже замерла на месте. Ник сразу подумал, что она вслушивается в песенку, но потом заметил, что взгляд девочки устремлен не на него самого, а ему за спину. Маленькие губки девочки приоткрылись, в глазах заиграл новый непонятный интерес.
Ник не успел нечего подумать, как за его спиной прозвучал женский голос.
My unforgettable rainy day
Ник  не успел нечего подумать, как за его спиной прозвучал женский голос:
; Не помешаю? – высокая худая леди в странном платье бесцеремонно вступила в разговор. Не обратив никакого внимания на сконфузившихся молодых людей, она взяла куклу из рук Лизи и покрутила со стороны в сторону. Тонкими бледными пальчиками худая леди прошлась по кукольному лицу, будто проверяла качество лепки. Потом ещё раз потеребила локоны волос и брезгливо сунула куклу обратно в руки Лизи. – Занятная вещица! – продолжала она – хотя до мастерства моей знакомой кукольницы тебе далеко. Вот та мастерица -  так мастерица! Что уж говорить о её талантах. Совсем другое дело одна излишне упрямая девчонка, с которой мне доводилось общаться. Талантом она не блистала, зато её амбиции поразили  меня. Эта девица  готова была душу отдать, чтоб её мастерство вызывало восхищение публики. Она хотела талант – она его получила. Только теперь почему-то не счастлива. Скажи мне, Ник, а почему вопреки всем радостям человек несчастен, а вперекор всем проблемам – доволен жизнью? Не правда, ли занятная особенность человеческого ума? Сколько веков живу, а до сих пор не привыкла! Ведь суть демонов давать людям то чего они хотят, взамен на то, чего хотят сами демоны. Человек, допустим, хочет красоту. Тогда он может обменять её  у демона взамен на душу. Обычно люди так и поступают, даже не догадываясь, что красота без души – такая же дешевка, как и эта кукла! – леди снова опустила свои светло-серые глаза на куклу, только теперь в её взгляде читалась не брезгливость, а вполне живой интерес. Только не понятно к чему: толи к самой кукле, толи к мастерству её автора.
;  Мне знакомо такое противоречие. Вопреки  всем жизненным радостям, одна единственная мечта может обладать разумом. Ослепленный блеском желаемого – человек может отдать что угодно (даже душу) ради достижения цели. Но когда эта цель даётся легко, то уже не приносит такой радости, поэтому люди  любят не сами проблемы, как таковые, а, то чувство, которое возникает при их преодолении,  -  Ник не понимал, почему он вообще вступил в разговор с этой незнакомкой. Никакой симпатии она не вызывала, даже напротив: он чуть-чуть побаивался её. Была ещё одна интересная особенность этой  леди – она спрашивала именно то, что ему так давно хотелось кому-то высказать.  За это он был ей поистине благодарен.
; А ты умён, как для семнадцати лет,- леди усмехнулась и провела пальцами по прядям своих волос – хорошо постаралась моя знакомая, делая такую куклу! Скажи, ты бы хотел увидеть самую талантливую кукольницу, с которой никто не может соперничать в мастерстве?
; Буду весьма признателен, вам за такую услугу. Но право, леди, ведь демоны не делают подарков простым смертным, вроде меня. Я боюсь, что за подобное приключение, вы запросите слишком высокую цену.
Всё-то время, пока Ник беседовал с незнакомкой, малышка Лизи не спускала глаз с этой леди. Она была похожа на тонкую изящную аристократку: её платье было из тонкого серого шелка, очень необычного кроя; на длинной шее сплетались в паучью сеть тонкие серебряные нити, служившие ожерельем; на кистях бледных рук беспорядочно извивались узоры, нанесённые чёрными чернилами и местами украшенные мелкими камельками драгоценных камней. Те же узоры были и на ногах незнакомки, и (О, Боже!) больше нечего на ногах не было. Босые ножки ступали по земле и оставались незапачканы. Но всё же, отсутствие дорогих башмачков опровергало теорию о знатности этой дамы, в глазах Лизи.
Она продолжала восхещённо изучать узоры на теле собеседницы Ника, пока сама леди не опустила свой взгляд на малышку Лизи:
; Не пора ли тебе похвастаться подарком перед мамой? – леди говорила холодным и убедительным тоном, поэтому Лизи просто не посмела ослушаться. Она посильней прижала к себе Нэнси и, кивнув на прощанье Нику, она быстро побежала в сторону швейной мастерской, где работала её мама. Когда тёмно-зелёное платье Лизи скрылось за поворотом, незнакомка продолжила свою речь: ; Видимо, о своей сущности мне уже не нужно нечего объяснять. Наверное, ты бы хотел знать моё имя, ведь для вас людей это важно. Так вот что я тебе скажу, для демонов имя ещё важнее. Зная имя демона, ты можешь завладеть им, и всеми теми душами, которые поглотил этот демон. Но ты можешь звать меня Леди Рэйн. Так звали одну бродячую певичку, которой не так давно принадлежало это тело. У нас с ней была сделка: я должна была любым способом сделать так, чтоб она жила в доме излюбленного ею лорда Хэфнера, чтоб он восхищался её голосом и заботился о ней. Беда в том, что лорд Хэфнер был женат. Вот поэтому я переселила её душу в тело певчей канарейки и, войдя в её тело, подарила лорду канарейку в  клетке. Ему так понравился подарок, что он теперь с этой птички глаз не сводит. А как он хвалит её голос перед друзьями! Разве это не то чего она хотела? Не думаешь ли ты, что я обманула её? Я просто взяла её тело, в качестве оплаты. Ведь её оно теперь не к чему, - леди Рэйн хитро посмотрела  в сторону Ника, в ожидании того, что же он ей ответит. А Ник спокойно улыбнулся и ответил вежливым тоном:
; Я согласен с вами, леди Рэйн. Не вижу никакого обмана, только разумный коммерческий ход. И всё же позвольте узнать, чтобы вы взяли у меня взамен на знакомство с почитаемой вами леди, которая создаёт наилучших кукол? – Ник знал, что ему по сути-то нечего терять. За душой ни гроша, а сама душа дорого не стоит.  Может и лучше будет, если одна продрогшая  душонка вроде его, станет обедом для столь очаровательного демона. Да и что уж там говорить, его пустая, но долгая жизнь – не порадует его больше, чем короткая, но яркая. Но не успел он толком поразмышлять на эту тему, как леди Рэйн начала убеждать его в ином:
; Всё что я прошу, взамен на желания, это твои воспоминания. За одно желание – я заберу у тебя память о твоих родных. Тебя устраивает такая сделка? Ник смотрел на прекрасного демона с недоверием. Он сомневался, но не мог понять почему. Ведь он всё равно никогда больше не встретится с семьёй. Он ведь сам всё время пытался забыть их, но не мог! Так что же его останавливает сейчас?
Минута колебаний и решительным голосом, семнадцатилетний юноша произнёс: «Согласен!».
Происходящее дальше тяжело описать. Высокая леди зашла со спины и ладонями закрыла Нику  глаза. Тогда он ощутил как холодные пальцы, словно раскалённые пруты плавят веки. За закрытыми глазами заиграло пламя, а тело всё полностью окутано искрами. Колючими, как иглы искрами. На долю секунды он перестал чувствовать присутствие леди Рэйн за спиной. А потом пропали искры на теле, и сменились ударами ветра по лицу и телу. Потом погасло пламя в глазах, он больше не чувствовал её рук на лице, теперь она крепко прижимала его к себе, придерживая под руки. 
Некоторое время Ник даже боялся открыть глаза, дабы не увидеть какой-нибудь адский пейзаж, с обожженными скалами и кипящей лавой (после церковной школы он был твёрдо уверен, что Ад выглядит именно так). Но к своему удивлению, открыв глаза, он не заметил нечего необычного, кроме потрясающего пейзажа поднебесья! Под его ногами мелькали поселения  и зелёные луга, так напоминавшие ему простор зеленоватой морской воды. Ник ощущал страх, восторг и смятение одновременно. Эти краски эмоций просто разрывали его изнутри. Подняв голову вверх, он увидел, что на спине леди Рэйн образовались пара чёрных вороньих крыльев. Ник хотел что-то сказать, но из-за всплеска эмоций у него просто не поворачивался язык. Всё, что он смог это испугано вскрикнут, когда леди Рэйн, на своих крыльях, несла его прямо в сторону огромной грозовой тучи. От испуга он даже закрыл глаза; почувствовал, как по телу опять прошлись колючие искры, но спустя пару секунд всё прошло. Больше не было ветра, и леди Рэйн больше не держала его. Он сам твёрдо стоял на земле. А точнее на чём-то смутно напоминавшем ровную поверхность.   Ноги опутывало что-то необъяснимое на ощупь: не холодное, и не тёплое; не мягкое, и не твёрдое, но очень приятное и цепкое. Ник собрал в себе всю смелость и рискнул открыть глаза. И каким же невероятным было его состояние, когда он понял, что стоит на облаке! Даже больше того, он находится внутри облака. Грозовая туча внутри располагала весьма необычный интерьер: неизвестно на чём в стенах держались полки с куклами, стояли столы и комоды; на маленьких тумбочках располагались заготовки новых кукол; в дальнем углу стоял небольшой станок для лепки из глины. Вообще, вся комната была предназначена для изготовления кукол.
; Нравится? – улыбнулась леди Рэйн. Он так бил увлечён изучением этой необычной мастерской, что забыл про свою спутницу. Однако леди Рэйн не забыла о части своего обещания – А сейчас мы отправимся в галерею. Там будет действительно интересно! – и демон схватила Ника за руку. Она повела его в дальнюю сторону, хотя там не было  дверей. Ник подумал, что всё-таки это облака, и они смогут пройти сквозь стены. А это было именно так! Леди Рэйн не колеблясь, стала входить прямо в стену. Парень видел, как погружается в облако тонкая  женская фигурка. На открытой ровной спинке кровоточили  свежие раны, от недавно пробившихся сквозь живую плоть, демонических крыльев. Ник не знал, больно ли ей. Чувствует ли она боль? «Наверное, демонам всё равно, она ведь может найти себе новую оболочку. Даже лучше прежней». Но ему всё ж было немного жаль.
My unbelievable rainy day
Но всё ж ему было немного жаль, что на такой красивой спинке останутся шрамы. Хотя крылья этой женщине и, правда, очень подходили. Они создавали общую прекрасную картину, образ «божественного демона».  Но ведь это не её истинное обличие. Это лицо и тело принадлежало раньше простой смертной, а теперь ими обладает охотница за душами. И он (Ник только сейчас начал понимать, что он творит), он уже согласился отдать ей свои воспоминания. Даже прекрасно понимая, с кем он сейчас идёт, он уже не мог остановиться. Что-то удерживало его, что-то влекло за собой, что-то, чем так умело управляла леди Рэйн.
; Хочешь знать, зачем мне твои воспоминания? – она снова будто бы прочла его мысли, ; Демоны, не чувствуют боль. Тела, в которые вселяются демоны, частично теряют физические особенности организма, а также увеличивается скорость регенерации повреждённых участков организма. Проще говоря, оболочка тела с душей демона снашивается медленнее, чем с душей человека. Но вот совсем другое дело эмоции. Человек способен   чувствовать, придавать жизни некую эмоциональную окраску. А вот личность демона на такое не способна. Демоны не помнят обид, не испытывают симпатии, не мечтают и не отчаиваются. Нам не знакомо всё то, что веками опьяняло разум простого смертного. В некоторой степени, я даже завидую тебе. Твои воспоминания наполнены минутами радости и вспышками отчаянья. Ты так много пережил, что твои эмоции стали почти деликатесом. Поглотить их для демона, всё равно, что человеку выпить дорогое выдержанное вино и опьянеть от всей его красочности вкуса, ; Ник со спокойным интересом слушал всё, что говорила леди Рэйн, и не мог поверить, что воспоминания можно так   просто сравнить с вином. Он вообще не мог свыкнуться с мыслью, что сейчас он идёт по облаку, болтая с демоном о вкусе человеческой души. Сказал бы ему кто-нибудь что-то подобное ещё вчера, он некогда бы не поверил в это! Даже сейчас он продолжал сомневаться в правдивости происходящего.
Пока они шли по длинному коридору, леди Рэйн не замолкала ни на минуту. Она говорила о тех, чьи души уже успела забрать. Ник заметил, что о душах грешников она говорила с восхищением, сравнивая их с дорогим вином, а праведников называла «пресными». Особое внимание леди Рэйн уделила творческим личностям. Души таких людей чисты и грешны одновременно. Что-то особенное дано им от Бога. То, что делает их души недоступными даже для нечисти. Весь этот разговор навеял Нику, свежую мысль: он задумался о том, как бы было легче жить, если бы его душа просто исчезла бы после его смерти. Тогда он бы не боялся собственных грехов. Но полезна ли эта безнаказанность? Думать дальше он уже не стал. Пред ним возникла новая восхитительная картина, которая отняла у него не только дар речи, но и дар мысли.
Комната, в которой они находились, была настолько огромной, что трудно было разглядеть, где же она все-таки кончается. Но самое интересное, так это конечно содержимое этой комнаты: настенные полки и стеллажи превратили всё округ в неописуемый лабиринт. Глядя вверх, Ник не видел ни единого намёка на потолок, только уходящие выше и выше полки заставленные … Куклами! Такого разнообразия персонажей ранее Ник не смог бы даже вообразить. Ему было даже жутко проходить    мимо полок, и представлять, сколько времени ушло на эти потрясающие работы. Забыв о правилах хорошего тона, привитых ему с детства, он шел, разинув рот, и держал за руку леди Рэйн, чтоб не потеряться. На полках, мимо которых он проходил, стояли куклы самых разных вариантов: они отличались по качеству, материалу, каким-то собственным внешним особенностям. Не было  пары кукол, которые были бы похожи друг на друга. На одной из нижних полок, Ник заметил очень знакомую ему фигурку ; куклу-мальчика с серо-голубыми глазами и тёмно-русыми  волосами. Мальчик был сделан из дорогой гипсовой смеси и одет в наряд из старых тряпочек. Нет! Ник не мог поверить, что эта кукла была сделана по образу его самого. Такого просто не может быть! Разве только, мастерица, которая изготовила эту куклу, знала его прежде и решила воплотить его образ в маленькую статуэтку из гипса и эмали. Ник, недолго думая, взял в руки понравившуюся ему вещь.
; Не будьте так безрассудны, сэр! Эта кукла дороже даже для вас, чем для меня, и если вы повредите её или же, не приведи Господь, разобьёте, то лишитесь души. Вы бы не хотели этого, я думаю, ; маленькая девочка появилась неоткуда. Что-то необычно светлое  и тяжелое ощущалось в ё образе. Её взгляд был убедителен, даже не смотря на то, что был направлен снизу вверх. Голос звучал уверено и звонко, (примерно так обычно маленькие девочки ругают своих плюшевых мишек за воображаемые непослушания). С виду, ей было лет десять, не больше, хотя командный голос был выработан хорошо. Она вообще выглядела слишком самостоятельной, как на свой возраст. Ник сразу подумал, что она, скорее всего дочь той мастерицы, с которой его должны были познакомить, но слова леди Рэйн разрушили  его логическую цепочку.
; Рада представить вам, мисс, мистера Ника Винслерта. Ник, вот та леди, с которой  я условилась вас познакомить, ; тяжело представить удивление Ника. Он просто не мог поверить, что столь юное создание способно сотворить такую нереальную коллекцию. На это ушли бы века и не одно поколение мастеров! Даже не смотря на то, что он уже не раз был шокирован за этот день, он всё равно продолжал удивляться всё новым чудесам, благодаря очаровательной спутнице леди Рэйн.
; Весьма рад знакомству! ; Ник сделал вежливый поклон и поцеловал маленькую ручку в белой перчатке. И снова обратился к леди Рэйн: ; Возможно, вы имели в виду, что леди является  наследницей семьи кукольных мастеров?
 ; Не позволяйте себе лишнего! Вы не на земле, чтоб судить о возрасте по внешности. Мой возраст превышает не только ваши годы, но время существования всего вашего поколения, ; девчушка обижено надула губки и посмотрела на  Ника с откровенным недовольным упрёком в глазах.
;  Госпожа имела в виду, что в той параллели времени, где мы находимся, часовые пояса затянуты так туго, что к тому времени, когда мы вернёмся обратно, пройдёт уже около пятнадцати лет. Хотя, возраст этой юной особы, как впрочем, и её внешний вид, не связаны с потоками времени, ; леди Рэйн заметила излишне вспыльчивое настроение юной особы, и пыталась всячески загладить оплошности Ника, ввести его в полное  понимание данной ситуации. За это Ник был ей поистине благодарен, ; К вашему сведенью, мистер Винслерт, помещение, в котором мы находимся, тоже не привязано к основным  законам физики. Комнаты может растягиваться в любом направлении, при необходимости. Проще говоря, это сама бесконечность, ; тонкая бледная ручка потянулась к близлежащей полке. Леди Рэйн взяла первую попавшеюся стеклянную фигурку и начала её рассматривать. Ник тоже обратил внимание на эту куклу, и тогда понял, что кукла всё-таки была выбрана не совсем случайно. Чёрные волосы, бледная кожа и  тонкая фигурка куклы очень уж  напоминали саму леди Рэйн. Ник было подумал, что мисс мастерица, делала куклу по образу самой леди, но девушка снова не оправдала его рассуждений: ; Знаешь, ли ты, что это за куклы? Каждая из них ; живая, на сегодняшний, день душа. Куклы выглядят именно так, в том возрасте, в каком по-настоящему ощутили свои души их носители. Глядя на эту куколку, я понимаю, что та девчонка всё ещё жива. Похоже, что её душа оживала во времена её влюблённости. Это хорошо заметно по кукле. А ведь достаточно, просто разбить эту куклу и она умрёт. Но я этого не сделаю, потому что   её душа уже и так принадлежит мне. А ведь эти куклы могут приносить не только вред, а и пользу. Обладатель куклы со своей душой станет непобедим и почти бессмертен, сможет получить всё чего захочет без труда и  риска. Хотел бы такую? ; леди Рэйн хитро скосила взгляд на куклу в руках Ника. Её улыбка, казалось, источала невидимый глазу, опьяняющий разум яд. Он не знал, как отреагировать, в тот момент он и боялся, и восхищался этим предложением  одновременно. Заметив это, леди Рэйн, наверное, решила пожалеть растерянного юношу и резко сменила тему: ; Быть может сама хозяйка «Лабиринта душ» расскажет нам о своей уникальной коллекции?
Просьба гостьи  никак не всколыхнула абсолютное спокойствие девочки. Она только жестом руки попросила пройти за ней, и направилась вглубь лабиринта. Мимо мелькали полки с пёстрыми экспонатами, демонстрирующими всю прелесть данного искусства. Любая из подобных тонких работ заняла бы у Ника не меньше, чем полгода. Так сколь же времени, интересно знать, занимает это творчество у знакомой ему теперь мастерицы с неназваным именем?
 Я покажу вам примеры из моей любимой подборки, ; важным тоном знатока юная леди говорила, не поворачиваясь к гостям, следовавшим за ней по «Лабиринту душ». Вскоре вся компания добралась до небольшой дубовой дверцы со старомодной ручкой. Это была самая обычная дверь, если конечно не считать того, что держалась она попросту в воздухе. Прямо посреди небольшой «лужайки» среди полок, в воздухе зависла дверь. Причём, на вполне доступной для входа высоте. Юная леди, как настоящая гостеприимная хозяйка, недолго думая, отварила ей и пропустила вперёд себя сначала леди Рэйн, потом Ника, а после уж соизволила сама зайти. Как ни странно, но за дверью оказалась самая обычная комната. Без уходящих в небо полок, без облаков вместо пола, вообще без всех тех деталей интерьера, к которым Ник уже успел привыкнуть. Хотя всё ж одна полка там была. И на ней, конечно же, стояли куклы. Только не обычные (как в лабиринте), а движущиеся, и все разного типа.  Кроме того, в этой малюсенькой комнатушке с деревянными стенами, стоял ещё деревянный стол и стул. Общую тьму осветляла стеклянная лампа с огарком восковой свечи. Девочка подошла к полке и с тоской посмотрела на её обитателей.
; Это особенные! ; говорила она: ; Их души так и не смогли до конца отделиться от мастерской. Частично они всегда здесь. В мире людей их считают душевно больными. В общем-то, так оно и есть. Но я всё равно люблю  их, как создатель любит свои творения. Я же всё-таки творец душ. Я не демон и не ангел, я ; нейтральное существо, отвечающее за души.  Меня нельзя называть ни плохой не хорошей, я ; справедлива. Я веду за руку тех, кто послушен и могу наказать наглецов, что винят меня в том, что родились не теми, кем хотели.  Можно сказать, что я являюсь самой жизнью.  Я создаю души. Вот смотрите, видите эту дорогую фарфоровую куклу на верхней полке? ; девочка ткнула коротким пальчиком в сторону шикарно одетой барышни с золотыми локонами и слегка треснутой щёчкой, ; Это дочь министра финансов в Голландии. Её отец хочет выдать её замуж за престарелого богача-вдовца, чтобы скрыть факт огромной задолженности страны перед его личным капиталом. Чего хочет сама девушка – никого не интересует. Когда она пыталась поговорить с отцом, тот дал её горячую пощёчину и обвинил в эгоистичности. От этого и трещина. От этого она оказалась в моей коллекции безумцев…. Ах, какой же красивой куклой она была, но сейчас она в шаге от края полки, такие куклы, как она, если и падают то сразу насмерть! Красивые они, но не стойкие к внешнему миру. Их нужно беречь и сдувать с них пылинки, а такое обращение стало редкостью в современном мире, ; девочка опустила взгляд на полки пониже и лёгким движением руки начала подталкивать к краю полки тряпичного человечка  в ярком наряде. Внешне он напоминал шута: красно-зелёный балахон из яркого атласа придавал ему нелепой нарядности и никак не сочетался со светлыми стеклянными глазами, грустно опущенными вниз, ; Я очень виновата перед ним, ; ели слышно пробормотала девочка, опуская взгляд точно также, как это делал тряпичный шут, ; Я дала шуту глаза критика. Он замечает все недостатки высшего благородного общества, но ввиду своего бесправного чина нечего не может исправить. С каждым днём он всё больше приближается к краю. Так пусть же он сорвется, в конце концов! ; девчушка с капризной ужимкой схватила тряпичного человечка и, что было в ней сил, бросила им о стену.
; Что ты делаешь, глупая?! Ему же больно! Он может разбиться ; Ник подбежал к шуту и осторожно приподнял его на ладони. Видно было, как по полу разлетелись брызги тонкого стекла. Ник с жалостью смотрел на пустые веки и подбирал способы починки в голове. Почему-то, принял, как долг возможность починить чужое творенье. Непонятное чувство отчаянья покрывало его голову и отуманивало рассудок. Он повернулся и посмотрел сначала на равнодушно смотрящую, на полки леди Рэйн, потом на капризную девчонку, которая не сводила возмущённого  взгляда с Ника. Ему был непонятна причина возмущений ведь, по его мнению, шут не виновен в своем таланте. «Так за что же он страдает?!  За то, что ему дано больше чем другим?» - грустная мысль пробежала, как серая кошка и больно оцарапала тонкую кожу поверхности сердца. Вместе с этим вспомнилось ему его собственные ссадины и удары. Может он тоже чем-то не понравился этой капризной девице, и она также швыряла им о стены? Обида ещё больше сдавила ему грудь. В тот момент Нику даже хотелось выть, от мысли, что любой из земных обителей может быть втоптан в землю с лёгкой руки одной юной мастерицы. Но Ник продолжал молчать, не сумев подобрать слов. Он просто поднял многозначительный взгляд на девочку, в ожидании ответа. А девочка молчала. Казалось ей нечего сказать, ведь её как мастера, тоже мучила лёгкая тоска по сломанному творению.
; Нечего не поделаешь! ; спокойно сказала она, ; Тряпичные люди не разбиваются. Видишь, под  потолком висят на шёлковых нитях марионетки? Они тоже сшиты из лоскутков, поэтому если падают, то остаются живы. Хотя уже больше некогда не поднимутся на прежнюю высоту. Большинство таких кукол  - это люди творчества и простые мечтатели. Полёт их длится до тех пор, пока не порвутся тонкие нити, удерживающие их навесу. Но им всё равно приходится возвращаться на землю.  Чем выше латаешь  – тем больнее потом будет падать.  Кому, как не тебе, это знать.
От смешанных мыслей и чувств  у  Ника даже разболелась голова. Справедливость и сочувствие вели войну меж собой. Больше не было, что сказать. Он подошёл к полке и положил шута на своё место, возле красивой стеклянной балерины с отломанной ногой.
; У каждой куклы здесь своя история. О них можно говорить бесконечно долго и всё равно не рассказать всё. Ведь жизни людей так переплелись меж собой, что получилась одна бесконечная сказка, которую не смог бы написать не один одарённый писатель. И не стоит обижаться, если для тебя история выглядит не такой жизнерадостной, не забывай, что ты не главный герой, а только страничка, каких не счесть. Ты же видишь, сколько здесь кукол, и каждая из них это новая история, которую я только начинаю, создавая душу. Остальное за вами! – Всё это время леди Рэйн не сводила хищного  взгляда с тощего мальчишки. Она наблюдала за тем, как менялся в лице Ник, слушая всё, что говорила ему мастерица из «Лабиринта душ». Только представьте, какие эмоции переполняли его! Смятение, обида, восторг, и ещё больший фейерверк чувств закипал внутри него. О да, такая душа достойна демона! Но леди Рэйн относилась к гурманам.  Кроме того, что она довела молодую душу до кипения, она решила ещё чуть-чуть позабавиться….
; А знаешь, Ник,  ; она говорила  пронизывающим сладким тоном,  ; а ведь если твоя кукла будет в твоих руках – ты получишь полную власть над своей судьбой! Ты сможешь достичь того, чего захочешь. Тогда никто кроме тебя не будет решать, что тебе делать. Даже больше того, получив власть над собой, ты сможешь овладевать и другими. Только представь, сколько собственных живых кукол ты сможешь получить! Ты сможешь приравняться во власть своей, к сильнейшим мира сего, если захочешь. Ты же хочешь этого?
Что в тот момент двигало Ником? Сложный вопрос. Слишком много пережил этот ребёнок, чтоб после всего того суметь трезво размышлять в подобной ситуации. Ему вспомнились годы его нищеты, и тот тряпичный шут, который чуть было, не разбился о стены из-за каприза девчонки. В тот момент Нику казалось, что ему снизошло благословение – шанс, который выпадает не каждому смертному! Так почему же он должен отказываться?!!
; Моя душа уйдет к вам в качестве оплаты тогда, когда я скажу «Я же не хотел этого!». Так вас устроит? А до тех пор кукла с заключенными в ней воспоминаниями, страхами и желаниями будет у меня, ; Ник старался говорить твёрдо и самоуверенно, как на деловой сделке. Теперь он ничуть, не сомневался в своих поступках. Всё о чём он думал, так это о возможности быстро добиться всего того, что было им утрачено по неосторожности своей.
Леди Рэйн соблазнительно покрутила куклой перед носом Ника, давая ему ощутить приятное опьянение, от мысли, что его цель так близка. Ещё минута и торжественное подтверждение   «Согласен!»   было произнесено. Леди Рэйн снова подошла к Нику со спины, отдала ему в руки куклу его души, и тем же прикосновением холодных хрупких рук закрыла ему глаза. Только кукольница из мастерской «Лабиринта душ» с прикрытой тоской посмотрела на то, как у неё собираются отнять одно из её творений. В прочем, нечего не поделаешь, демоны не отказываются от своих жертв. Теперь эта кукла принадлежит той, которая назвала себя леди Рэйн. 
; Самые глупые марионетки – это те, которые хотят стать кукловодами и даже не замечают верёвок, которые двигают их руками! ; Это была последняя многозначительная фраза, которую прошептала на прощанье Нику девочка-мастерица из «Лабиринта душ». Но Ник уже не слышал её. Он был полностью сконцентрирован на ощущениях, при передаче души.
Как бы мне хотелось получше передать эти ощущения! Всё начинается с лёгких покалываний в районе солнечного сплетения, которые постепенно накрывают всё тело горячей волной. Но боль быстро успокаивается, начинаются более приятные ощущения, сравнимые с наркотическим опьянением. Мысли резко покидают голову, а на уровне переносица образуется светлый и тёплый комок энергии,  размером с кулак. После свет опускается и переходит в куклу, которую одновременно сжимают и Ник и леди Рэйн. Ник не открывал глаза за всё время обряда, но каким-то чудом он видел всё, что происходило сквозь закрытые веки. Но такое зрения было дано ему ненадолго. Спустя пару минут, когда комок энергии достиг головы его куклы, перед глазами Ника возникла стена пламени. В голову ударила резкая боль, от которой он даже взвыл. От болевого шока его тело ослабло, а разум отключился. Ник потерял сознание.
Когда он очнулся, то уже лежал на тряпках в телеге бродячего кукольного театра. На вопросы о себе – он не отвечал, даже не знал своего имени. Всё, что было с ним это кукольный мальчик, очень похож на него самого. Никто не знал, почему парень так берёг эту игрушку, но вообще-то и не старались узнать. Директор  театра взял его  в театр в качестве кукловода, ведь парень ему показался хорошим. Единственное, что его настораживало – так это вечная меланхоличность юноши, которая обострялась с началом дождливой погоды. Он очень сильно любил дождь…

My last rainy day
Он очень сильно любил дождь и поэтому мог проводить на крыльце своего поместья целые ночи напролёт, в компании сигары и бутылки дорого ирландского виски. Порой он готовил различные глинтвейны из подогретого бренди и заграничных специй, которых в его доме было достаточно много. Что уж сказать, этот человек любил выпить! Но даже после дружеской попойки он возвращался домой хмурый как грозовая туча, запирал дверь в свой кабинет и мог сидеть там часами. Что он там делал – никто не знал, ведь кроме своей неизменной серьёзности, этот человек был известен своею несговорчивостью. С него было просто невозможно вытащить хоть пару слов.  Очень сложной личностью был этот Дик Томсон! Судя по его характеру, его можно назвать простым отшельником, но в нём была одна загадочная особенность, что привлекала к нему всеобщее внимание и с годами обросла сплетнями, слухами и откровенной клеветой. Дику Томсону постоянно везло в жизни. Не было не единой сделки, которая не принесла бы ему огромные проценты прибыли. Разумеется, это был человек с ярко выраженной деловой хваткой. Но везло ему не только в вопросах финансовых, а и простых бытовых неприятностях, и даже в опасных для жизни переделках. В общем, он был из тех, кого привыкли называть любимчиками фортуны. Именно поэтому многие завидовали ему, другие пытались наоборот попасть в круг его приближенных особ, в надежде, что какой-нибудь лучик благословения упадёт и на их грешные головы. Среди таких были в основном незамужние молодые женщины, желавшие выгодно выйти замуж или молодые  начинающие бизнесмены, которые стараются найти благосклонность и защиту среди более опытных коллег. Но Дик Томсон не из тех, кто выбирал себе фаворитов, его вечная позиция одинокого хозяина жизни казалось, даже мешает ему завести семью, что уж там говорить о такой роскоши, как близкие друзья. И кто бы мог подумать, что этот меланхоличный толстосум-одиночка, когда-то был нищим кукловодом в бродячем кукольном театре, что его подобрали на дороге, в ободранной рубахе и с одной единственной куклой в руках. Никто даже представить себе  не мог, что имя Дик Томсон, это не его настоящее имя, оно было придумано по пути в один провинциальный городок на юге Англии, где директор театра решил жениться и оставить роботу с куклами. Именно в том городке, тогда ещё семнадцатилетний парень, начал зарабатывать свой первый капитал. Он до сих пор не может забыть, как тяжело ему давались первые центы. Он вспомнил мадам Розу, у которой он работал по дому за еду, жильё и те ничтожные копейки, которые он так бережно копил, чтобы насобирать на ботинки.  Ему бы наверно пришлось бы ещё долго отрабатывать ту сумму, которую он взял авансом на покупку рубахи и брюк из парусной ткани, если бы мадам Роза не скончалась через полгода, после того, как парень устроился у неё на службу. Вот с того момента и началось везение Дика. Оказалось, что у заносчивой старухи Розы никого из родных  не было. Её муж давно умер и оставил ей всё, что у него было: дом с двориком, мясной магазин (который чуть не отобрали за долги), и счёт в банке с когда-то  кругленькой суммой, от которой теперь почти нечего не осталось. Мадам Роза не особо стремилась работать, свою  жизнь она провела сидя на шее у мужа. А под старость лет, когда почувствовала дыхание смерти за спиной, решила найти себе наследника, среди нищих мальчишек. Вот так Дику досталось наследство. Первое, что он сделал, так это заново открыл магазин, закупил товар и стал сам работать.  Спустя год он накопил пристойный капитал и решил рискнуть тем, что у него было: он продал магазин, дом, поснимал деньги со всех счетов и отправился за специями.
Можно ещё долго рассказывать в какие авантюры ввязывался этот неугомонный Дик, но это уже не имеет смысла. Путешествие на восток привило ему особую страсть к пряностям и, в конце концов, он стал торговать ими в Англии. Теперь у него было личное транспортировочное судно «Волчица и пряности», которое ходило к кавказским побережьям за  гвоздиками, куркумой и другими ароматными специями и цветами. Порой Дику и самому хотелось сбежать на палубу  от изрядно надоевших ему правил и обязанностей, но он знал, что нельзя. Единственное место, куда он мог убежать так это его собственный кабинет, где было всё необходимое: письменный стол и кожаное кресло, где он мог  сидеть и пересчитывать прибыль; стеклянный сервант с замком, в котором хранились дорогие напитки, которыми он согревался в холодную погоду и при особо тоскливом настроении. Также его согревал старинный камин, который он сам, собственноручно, растапливал и подогревал глинтвейн с гвоздикой и лимонным соком. Был в этой комнате ещё и сейф, за картиной возле высоких часов с маятником.  Знаете ли, у богатых людей принято устанавливать сейфы в личных кабинетах, чтобы хранить в них деньги или документы. Но Дик Томсон отнюдь не был, простим человеком. За кодовым замком он хранил самую обыкновенную куклу! Хоть с виду это была обычная гипсовая фигурка мальчика, но для Дика она представляла собой особую ценность. Это была именно та кукла, с которой его нашли бродячие кукольники. Она была дорога ему не только как память, он чувствовал в ней что-то необычайно важное. С наступление дождливой погоды он доставал из сейфа свою «ценность» и часами рассматривал ее, пытаясь вспомнить то, что было стёрто из памяти. Все те годы его жизни, до того момента, когда его нашли в лесу без сознания. Дик всем нутром чуял, что в этой кукле кроется разгадка его прошлого. И сегодня он снова сидел за столом с сигарой в зубах и обдувал благоуханным дымом гипсового мальчика в одежде из тряпочек. В камине ласково  играло пламя,  охватывая всё новые сосновые дрова и наполняя комнату приятным запахом леса. В окна стучали ветки деревьев, будто просили приюта, от ветра и холода. Видно было, как на небе сползаются грозовые тучи. Дик уже задумал пойти подогреть немного бренди, но его отвлёк стук в дверь. Недовольно сжав зубы, он всё-таки выдавил из себя  скупое «Войдите». В комнату вошел слуга Сэм, и со всех сил пытаясь придушить в себе природную нерешительность, тихо заговорил:
; Прошу простит, сэр Томсон, но к вам посетительница – Кайт Браун, наследница семьи Винслерт. Она пришла по поводу задолженность. Впустить?
; Пусть войдёт, рас уж пришла в такую погоду, ; Дик проводил взглядом слугу и направился к серванту за бокалами себе и гостьи. Он даже поставил, греется на огне дорогой ирландский  виски.
Гостья не заставила себя ждать. Не успела появиться первая пенка на напитке, как в дверь постучали уже второй раз. Томсон ответил так же, как и в прошлый раз, даже не поворачивая головы и не отрываясь от приготовления.
Наконец-то напиток был готов, его приятный хмельной аромат так расслаблял и смягчал Дика, что тот уже не хотел нечего выяснять с этой должницей. Но рас уж она пришла, видимо придется её выслушать.
; Понимаете, мистер Томсон, моя семья очень обеднела в последние годы. Мы едва концы с концами сводим. Раньше семья Винслерт отличалась стабильностью и успешностью. Двадцать лет назад случилось горе – похитили старшего наследника Ника Винслерта моего дорогого брата. Родители платили большие деньги, чтоб его вернуть, влезли в долги. Но так ничего и не добились. Похитители бесследно исчезли вместе с деньгами и Ником. Отец долго искал их, потратил ещё больше денег и сил, но всё впустую. Когда мне исполнилось пятнадцать, папенька ушел из жизни. Тогда я решила выйти замуж за сына одного банкира и  таким образом избавится от долгов. Хотя этот брак не принёс много счастья. Мой муж мистер Браун оказался ужасным человеком. Он много пил и проигрывался в карты. А когда он поругался с отцом, то начал растрачивать всё что осталось у семьи Винслерт. Он уже продал земли и заложил дом в ломбард, который принадлежит вам, сэр Томсон, ; последнюю фразу она произнесла, чуть ли не в слезах. Пока Кайт говорила, она ни разу, не притронулась к угощенью, но потом, сделав небольшую паузу в своём рассказе и не удержавшись, поднесла бокал к вялым губам и тут же осушила его до дна. От выпитого спиртного, ей немного полегчало, и она приподняла скромный взгляд на своего собеседника. Но на лице Дика Томсона не читалось ничего, кроме равнодушия и желания побыстрей окончить утомляющий разговор.
; Очень соболезную вашей тяжелой жизненной ситуации, но простите, что вы хотите от меня? ; точно так же, не меняя своего каменного выражения лица, он снова наполнил бокалы себе и гостье.
;  Ко мне дошли слухи, что вы собираетесь сносить дом.
; Слухи не врут. Этот дом уже давно принадлежит мне и по-прежнему не приносит никакой прибыли. А я не привык делать подарки неизвестно кому.
; Но нам, же не будет где жить! ; мисс Кайт ели придушила крик. Её глаза наполнились обжигающими слезами. Умом она понимала, что всё, что она делает бесполезно, но продолжала добиваться своего, ; Поймите, у меня болеет мать. Хотите, я встану на колени? ; уже в отчаянье всхлипнула она.
; Я в здравом разуме и всё прекрасно понимаю, но и вы меня поймите – я бы тоже встал на колени, если б мне  за это подарили бы дом.
; Прошу вас будьте благосклонны! ; мисс Кайт вскочила со стула, и   склонилась над столом, опершись ладонями о столешницу. Её лицо было опущено вниз, она боялась смотреть в глаза этому чёрствому фазану. Ей так хотелось пробудить в нём хоть какие-то человеческие чувства,  но всё было четно. Дик Томсон оставался холоден. Он спокойно наблюдал за тем, как перед ним рвёт душу молодая женщина, и ему, по правде говоря, не было до неё никакого дела. Ему казалось даже забавным то, как Кайт  усмиряет в себе гнев и отчаянья, то, как она со всех сил пытается доказать ему что-то, но всё впустую. Плохая из неё актриса!   
; Скажите у вас есть семья? Вы когда-нибудь теряли близких? ; почти шепотом, но твёрдо заговорила Кайт, уже убедившись, что изменить что-то не получается.
; Уж чего не – того нет! Благо, Бог берёг и от того, и от иного, ; слегка усмехнулся Дик.
; Это заметно… ; Кайт выдержала паузу, чтоб перевести дыхание и успокоиться. После одним залпом осушила до дна бокал виски и на одном дыхания выпалила: ; Заметно, что вы чёрствый, мелочный, эгоистичный скряга, который нечего не видит дальше своего стакана с выпивкой.  Благодарю за радушный приём! Прощайте! ; мисс Кайт бросила последний обозлённый  взгляд в сторону мистера Томсона и буквально вылетела из кабинета.
; Что же, рас я такой «чёрствый», тогда я, пожалуй, просто избавлюсь от этого злосчастного дома. Что с меня взять, я же чёрствый! ; Дик покрутил в руках стакан виски, подумывая над чем-то своим. В его глазах пролетела злая искра. Он придумал, чем он ответит этой девице, которая забыла, где её место: ; Сэм, пойди ко сюда! ; в его голове уже созрел простой, но эффектный план. Осталось только приготовиться. Это дело можно было возложить на, вечно запуганного, слугу Сэма, который как раз вошел в не закрытую после визита Кайт дверь.
; Если вы по поводу той госпожи, то я уже спровадил её. Слышали бы вы как она ругалась! Храни Господь от таких женщин. Как деревенская тетка, а с виду приличная особа, ; Дик не стал долго слушать галдёж своего слуги и сразу перешел к делу.
; Готовь завтра к десять утра лошадей и коляску. Я отправляюсь в поместье Винслерт с ответным визитом. Я должен ответить на вежливость мисс Кайт Браун! ; на губах Томсона заиграла неприятная улыбка, от которой у трусливого Сэма подошел ком к горлу. Дик бросил на него испепеляющий взгляд и одним глотком допил оставшееся на дне стакана виски.
***
Ночью всё-таки был дождь, Дик снова не мог уснуть, от чего-то, ныли кости. Стук дождевых капель по стеклу напоминал ему грустную мелодию, почти как реквием. Но он всё равно любил дождь. Очень любил. Зачем-то он тогда не убрал куклу обратно в сейф, а просто поставил на каминной полке. Сам сел в кресло возле камина и долго-долго потягивал терпкий дым из мексиканской сигары, пока не уснул под шум дождя и тресканье дров в камине. Видимо, он долго вчера так сидел, по тому что сегодня, он почти засыпал по дороге в поместье Винслерт. И только ожидание подогревало его кровь и не давало спокойно сидеть на месте. Дик пытался отвлечься, рассматривая окружающие его пейзажи, но деревья, кусты   и придорожные камни его мало заинтересовали. Он то и дело всматривался вдаль. И вот наконец-то на горизонте показалось нечто напоминающие старое поместье. Когда подъехали ближе Дик сумел рассмотреть сад, клумбы и даже нерабочий фонтан на аллейке, выложенной мозаикой. Спустя пару минут коляска остановилась, и тут-то сердце Дика Томсона сжалось. Сжалось так, будто он вернулся туда, где когда-то уже был, но слишком давно и уже этого не помнит. На некоторое мгновенье волна тоскливой ностальгии окатила его с ног до головы, как кипятком. Но появление на пороге дома мисс Кайт быстро отрезвила его, ведь он вспомнил о том зачем сюда приехал.
; Вы хотите продолжить вчерашний разговор? Хотите услышать, что я ещё о вас думаю? ; мисс Кайт уже не сдерживала себя, она прекрасно понимала, что этот человек пришел выгонять её из её же дома и, причем, вполне законно. Теперь уже нет смысла молчать, если её выталкивают за порог, то хотя бы нужно громко хлопнуть дверью. Она хотела ещё что-то добавить, но к порогу вышла её мать Джессика Винслерт. Пожилая женщина вышла на порог в домашнем сером платье с чепчиком на голове. Слышав повышенный тон дочери, она решила посмотреть что же произошло.  Уж не Брауна ли нелёгкая принесла? Последнее время у неё мороз по коже пробегал, когда она думала о том, что будет если её непутёвый зять вернётся домой. Но когда она увидела того, кто стоял напротив её дочери, мороз пошел не  только по коже, он охватил всё изнутри, наполнил вены, и мешал дышать.
; О мой Бог! Ник, дорогой мой Ник, ты ли это? Кайт, наш Ник вернулся! Почему де ты не позвала меня? Это же мой сын! Мой сын вернулся после стольких лет разлук и скорбей. И посмотри на него – он вернулся богачом! Он пожжет нам сохранить отчий дом. Теперь нам не придется жить на улице. Сын мой, позволь же обнять тебя! ; мадам Винслерт протянула морщинистые ладони и попыталась обнять «сына», но тот только отошел в сторону.
; Вы заблуждаетесь, мадам! Я сирота. Поэтому позвольте мне продолжить разговор с вашей дочерью.
Кайт одарила Дика Томсона ненавистным взглядом и сразу же переключила внимание на мать: ; Мама, ну что вы мне тоже сначала примерещилось, что это наш Ник.  Но у этого эгоиста нет ничего общего с моим братом и вашим сыном. Он бессердечен! ; эти слова снова зацепили Томсона за живое, но он пытался не подать виду. Хотя надо было нанести ответный удар. Теперь злость раскалялась всё больше, а чувство границы уходило всё дальше. Дик подошел к кусту винограда молча, оторвал ягоду и с видом дегустатора стал крутить ею в руках. То поднимал её к солнцу, изучая  цвет, то подносил к носу вкушая запах. В конце  концов, он просто съел её.
; Прекрасный сорт! ; на удивление Кайт вдруг начал свои выводы Дик, ; Знаешь, Сэм, я всегда любил этот сорт. А здесь он вижу хорошо растёт. Вот его-то мы здесь и посадим! Только надо бы чем-то землю удобрить. Зола подойдёт? Может нам этот дом сразу сжечь? Так мы и пространство освободим, и почву улучшим. Как говорится «Двух зайцев сразу!» ; после этих слов Дик довольно улыбнулся и посмотрел в глаза Кайт. Не тяжело было предугадать её реакцию: она так быстро переменилась в лице и даже побледнела, ведь знала, что этот человек не станет блефовать.  Сейчас она видела перед собой красивого молодого мужчину, так похожего на её родного Ника. Но это был не Ник. Ник бы та не поступил! Собрав в себе последние жизненные силы, она закричала: ; Прошу вас, будьте милосердны! Я продам всё, даже себя, лишь бы отдать вам деньги! Только не жгите папин  дом, ; обессиливши от отчаянья, она просто упала на колени и закрыла лицо руками.
; Как же вы быстро изменили своё мнение! ; Дик не мог удержаться, и всё-таки поддёрнул её колючей ироничной усмешкой. Оставалось теперь только поставить точку, чтоб и другим неповадно было. Он подошел к Сэму, который сидел на месте кучера и забрал у него свою кожаную сумку. Сам не зная зачем, он вынул от туда своего кукольного мальчика и прижал к сердцу. И тут же обратился к Сэму спокойным голосом, с придавленными нотками азарта: ; Так ты привёз спички?
Кайт уже была на грани потери сознания и даже не пыталась сопротивляться. И только мать мадам Джессика Винслерт стояла, как призрак и переводила взгляд, то на Томсона с куклой в руках, то на слугу его Сэма, который скрипя зубами, выливал на деревянное крыльцо дома бутылку немецкого шнапса. Когда работа была закончена Сэм вопросительно посмотрел на мистера Дика и тот только одобряюще кивнул. Мадам Винслерт заметила, как мелькнула искорка на спичке и рука Сэма опустилась на порог дома. Через мгновенье крыльцо уже было украшено алыми язычками, а сам поджигатель оттаскивал ели живую Кайт подальше от огня. Когда противный запах угарного дыма вошел в лёгкие мадам Винслерт, та как будто бы очнулась, поняла, что всё, что вокруг происходит – всё это не сон! Ни минуты не сомневаясь, она, подошла к  Дику и отвесила ему звонкую материнскую пощёчину. Как говорится: «За всё хорошее!». От неожиданности  он даже выронил куклу из рук. Гипсовый мальчик упал  к его ногам. По кукольному личику, начиная со щеки, пошла тёмная трещинка, прошлась по переносице и достигла лба. Лицо Томсона побледнело, а глаза приобрели красноватый оттенок. Его сердце рвалось, как бешеное, пытаясь оторваться от артерий. В виски  ударила острая боль, такая, что он не смог устоять на ногах. Состояние напоминало последние секунды жизни сгоревшего живьём. Мадам Винслерт с ужасом наблюдала, как он царапал ногтями землю. На это был невыносимо смотреть, но сделать нечего она не могла, она была в шоке. Что касательно самого сэра Дика Томсон, так он переживал ещё большее потрясение. Фрагмент за фрагментом, к нему возвращались воспоминания, и как раскалённые иглы входили сквозь виски, не оставляя ожогов и ран. Перед глазами восстала его семья: отец сэр Роберт Винслерт, мать мисс Джессика Винслерт, сестра Кайт Винслерт, тётушка Мэри Паркер и он сам… (О Боже!) он – Ник Винслерт! Ему вспомнилось его детство, его побег, то как он жил два года, до того как встретил Леди Рэйн. Вся та боль, вся гниль в душе вырвалась в одном крике: «Я же не хотел этого!». Как только крик вырвался из его глотки, боль мгновенно отпустила его душу и тело. Всё что осталось в памяти, так это его последние воспоминание, перед потерей памяти – условия контракта с леди Рэйн. По уговору, его душа должна была уйти к демону после того, как он скажет эти слов. Теперь конец. Он даже не стал подниматься с колен, так и остался сидеть с закрытыми глазами, и ждать пока его душа покинет тело.
Но к его удивлению ничего такого не произошло. Всё, что он почувствовал, так это холодную женскую руку у себя на затылке. За спиной прозвучал полузабытый женский голос:
; Можешь встать с колен. Я же не божество! ; да, это была именно она. Это была леди Рэйн во всё том же теле певички, и с всё тем же властным и сладким голосом. Она стояла рядом и рассматривала осколки куклы.
; Что же вы ждёте? Видите, кукла разбилась. Забирайте же мою душу! Я не хочу больше жить.
; Ах да, кукла! Её мне действительно жаль. Ну да ладно. Она по сути нечего не стоит. ; Леди Рэйн  толкнула ножкой осколок головы  кукольного мальчика, будто подтверждая сказанное.
 ; Но как же? В ней же моя душа… была.
; На месте твоя душа! Ты же не безумец, твою душу нельзя поместить в куклу. Здесь были только твои воспоминания, которые вернулись, когда ты разбил статуэтку. ; Улыбка не сходила с лица демона. ; Я просто всё это время была рядом, поэтому тебе всегда улыбалась удача.
;  «Самые глупые марионетки – это те, которые хотят быть кукловодами, и даже не замечают ниток, которые двигают их руками!» ; Ник процитировал слова сказанные мастерицей из «Лабиринта душ». Сейчас они были как нельзя кстати. В его памяти пролетели все те достижения последних лет, которыми он так гордился. Значит, всё это время он нечего САМ не делал?! Тогда в этом вообще нет никакого смысла!
; Скажи мне, Ник, ты говоришь, что я могу забрать твою душу. Но я могу это сделать только после того, как ты добьёшься своего и будешь счастлив. Счастлив, ли ты Ник? ; холодная женская рука  прошлась по шее и подняла вверх подбородок Ника. Он посмотрел в газа демону, и просто не посмел не ответить.
; Счастлив? Да я никогда не был по-настоящему рад! Я так стремился осуществить свои мечты. Но объясните мне, почему осуществить мечту и стать счастливым -  не одно и, то же? ; Ник оттолкнул ладонь леди Рэйн от своей шеи и склонился к земле. Впервые в жизни он даже не пытался контролировать свои эмоции. Ему хотелось закрыть лицо руками и спрятать взгляд от матери и сестры, которые сколько пережили из-за него. Из-за его побега…. И вдруг вспомнился самый светлый момент его жизни – маленькая Лизи. Тогда, когда у него нечего не было, только тогда он был счастлив! Тогда он радовался тому, что имеет. Вот ради чего ему хотелось жить. ; А где Лизи? ; Ник поднял полный надежды взгляд. Как ему хотелось услышать ответ!
; Она работает в мастерской её покойной матери, и до сих пор не замужем. ; Леди Рэйн выдержала короткую паузу и тем же тоном продолжила: ; Хочешь, я отнесу тебя к ней? ; этот вопрос просто лишил Ника дара речи. Он смог только поднять непонимающий взгляд на свою собеседницу, как котёнок, выпрашивая ответ. ; Я не могу забрать твою душу, до твоей смерти. У тебя есть ещё целых десять лет.
; А как же контракт?
; Для демонов нет запретов. Мы сами можем менять условия. ; Леди Рэйн загадочно улыбнулась, так, что у Ника защемило сердце. ; Так ты принимаешь мой подарок?
В ответ он только легонько улыбнулся и поднялся с колен. Стянул с себя галстук и жилет, расстегнул на груди рубашку. ; Как я могу отказать столь прекрасному демону! ; Ник сделал почтительный поклон, словно дамский угодник и поцеловал знакомую холодную руку. Вдруг он вспомнил, что они здесь не одни и повернулся  к оставшимся из семьи Винслерт: ; Я не знаю, чем бы я мог искупить свою вину перед вами…. А впрочем, Сем, отвези-ка всех к  нам домой. Мисс Кайт пусть остаётся  заместить меня. Ах да! ; Ник обратился к отходящей от шока матери: ; Где же тётушка Мэри? 
; Так она поехала к племяннице – леди Алексис Рэйн. Она певица. Это она написала и исполнила ту колыбельную, про дождь, которую ты так любил.
Ник сделал вид, что него не понял, и только тихо напел: «Dancing for Rain!» подходя к Леди Рэйн, которая уже провожала его лукавым взглядом.
И снова Ник ощутил на глазах холодные пальцы, и снова минутная боль пронизывала его тело, но он уже не замечал её. Его мысли уже были далеко в портовом городке, рядом с мило девочкой Лизи, так похожей на тех кукол, которые он делал своими руками, и с которыми провёл лучшее время в своей жизни. Он только крикнул на прощанье: «К ужину не ждите!». Вот только его уже никто не услышал.