Лекция 21 о Ветхом Завете в Йельском Университете

ПРОФЕССОР КРИСТИНА ХЭЙАС :    Изучив Иова, мы убедились, что Библия не представляет собой
книгу с единым стилем и идеей.   Это антология различных работ, имеющих разные и противоречащие друг другу точки зрения. Общепринятое религиозное благочестие Книги Притч и стойкая система божественного наказания и награждения, основополагающая идея Второзакония - оспорены  Книгой Иова.
Иов приходит к выводу, что справедливости нет как в этом мире, так и в каком либо ином.   Тем не менее, Иов чувствует, что это не освобождает его от обязанности праведной жизни.
И это замечательный и удачный факт истории, что еврейские мудрецы решили включить все эти диссонирующие голоса в канон еврейской Библии, по большей части,  без  стремления  примирить эти противоречия.
При чтении  еврейской Библии надо иметь в виду, во-первых, что это не сборник рассказов о святых и праведных людях, которые должны служить образцом и примером благочестия.
 Герои Библии - это обыкновенные люди со всеми их слабостями и недостатками.
 Их поведение может вызывать смущение, оно может быть аморальным; и если мы будем пытаться оправдать библейских персонажей лишь потому что о них рассказывает Библия, то мы можем упустить из виду ту моральную дилемму, на которой акцентировал внимание автор.
 Мы можем упустить психологическую сложность текста.    Видя перед собой  просто людей, вы можете представить себя на их месте, предположить, как бы вы действовали в их ситуации, какие чувства вы бы испытывали и какими мотивами руководствовались.
Во-вторых, следует помнить, что Библия не является руководством по религии. Это не книга систематической теологии.  Она не устанавливает определённые догмы относительно Бога.
Нужно остерегаться приписывать Библии теологические идеи и верования, которые расцвели столетия спустя после того, как основная часть Библии была написана, например, веру в рай и ад, как систему божественного поощрения и божественного наказания, или веру в неизменность божественного разума, так как в Ветхом Завете Яхве как раз меняет свои взгляды.
  Если мы хотим понять Библию в её собственном контексте и истинном свете, то мы должны быть готовы к тому чтобы встретить в ней идеи, противоречащие более поздним теологическим представлениям, которые дороги нам.  Мы вовсе не обязаны во всём соглашаться с Библией.
  Сама Библия не во всём согласна сама с собой.  Далеко не все заявления Библии равноценны.
На утверждения рассказчика можно с известной долей осторожности положиться.
 Понятно, что и речи Бога вызывают значительное доверие. Чего нельзя сказать о речах различных индивидуумов.  Они могут ошибаться, их могут обманывать, у них бывает узкий кругозор, на что намекает порой сам рассказчик.  Однако голос рассказчика имеет преференции нашего доверия и так всегда бывает, когда мы имеем дело с литературными произведениями: мы принимаем факты, представленные  автором, в первую очередь и в последнюю очередь подвергаем их сомнению. 
  Так же дело обстоит с рассказом об Иове.  Автор  однозначно утверждает в качестве повествовательного факта, что Иов абсолютно праведная личность.   Он укрепляет свое заявление, приписывая такое же утверждение  Богу. И рассказчик также устанавливает как факт повествования, что Иова подвергают ужасающим страданиям, которых он не заслужил, а потом он покидает персонажей разбираться с последствиями.
Друзья Иова придерживаются идеи, что Бог вознаграждает и Бог наказывает, и поэтому всякий, кто страдает, по определению грешен.   Иов, также как и мы, знает, что он  невиновен в грехах и страдает напрасно, и поэтому он приходит к заключению, что Бог вообще не наказывает и не вознаграждает - и это являлось радикальной идеей.  Фундаментальной идеей Библии являлось представление о том, что Бог наказывает  грешников и награждает праведников  в этой жизни, хотя иногда и с отсрочкой. Именно эту идею оспорил Иов.  Однако в конце концов он приходит к пониманию, что истинно праведный человек это тот, кто является праведным сам по себе, даже если праведность не приносит ему ничего, кроме страданий и лишений.  Сам бог признаёт его праведность и утверждает, что Иов говорил истинно, а  его друзья заблуждались.
Среди учёных разгорелись споры по поводу датировки Книги Иова, а также по поводу других книг Ктувима. Ктувим - это еврейское слово, означающее просто "Писания", и это название, которым мы обозначаем третий раздел Библии.  Мы уже рассмотрели Тору, Невиим или Пророков, теперь мы приступаем к Писаниям.
Большинство ученых согласилось в том, что многие из этих книг содержат старый материал, но, что книги достигли своей окончательной письменной формы позже, в пост изгнаннический период.
 Если эти книги содержат материал, датируемый временем до изгнания,  правомерно ли для нас  говорить о них и изучать их как ответ на национальные катаклизмы, в частности, поражение,  разрушение и изгнание 587/586 г?
В ответе на этот вопрос мы будем основываться на сравнительно недавний подход к изучению Библии.
Этот подход известен как канонический критицизм. 
Канонический критицизм вырос из неудовлетворительности научного фокусирования на оригинальных исторических значениях, исключающего рассмотрение функции или смысла библейских текстов для верующих общин в различных временах и местах - неудовлетворенность акцентом на оригинальном контексте и оригинальном значении, исключающим  всякий интерес к тому, как текст служил данной общине в более позднее время, общине, для которой он был каноническим.   В какой исторический момент эти рассказы и материалы стали каноническими и приобрели авторитет в общинах? И когда они стали, каким образом их читали,  воспринимали и интерпретировали?
Таким образом, исторический, критический метод всегда в первую очередь интересовался тем, что было действительно  сказано и сделано  подлинными библейскими персонажами.  Каноническая критика предполагает, что библейские тексты были созданы, переданы, переработаны и сохранены в общинах, для которых они были предназначены, и что библейский критицизм должен включать изучение того, как эти тексты функционировали в верующих общинах, которые получили их и берегли как зеницу ока.
Поэтому главное внимание концентрируется на окончательном виде текста.  Гораздо меньше внимания  уделяется вопросу, как это стало тем, что оно есть на данный момент; интересуются больше чем оно является, а не тем, через какие этапы оно прошло прежде чем стало таким.
В каноническом критицизме больший интерес сосредоточен на  функции этой окончательной формы текста в общинах, первыми получивших их, и на процессе адаптации и переосмысления ранней традиции  для её актуализации и доминантного функционирования в сложившихся новых  условиях более поздних общин.
Канонический критик может спросить: какой смысл,  значение или ценность искал библейский автор в традиции или в рассказе, когда использовал их в окончательной редакции своего текста?
Какое значение, смысл или ценность находила в них его община или более поздние общины - когда текст становился каноническим? Как они переосмыслили эти тексты? По какому принципу  религиозные общины что то выбирали и принимали как каноническое и значительное для них из древнего наследия?
 Я предлагаю использовать такой подход ко многим книгам третьего раздела Библии.
Мы рассматриваем Библию с точки зрения общины пост изгнаннического периода, для которой она являлась канонической - по крайней мере частично.
 Я буду возвращаться к этому подходу много раз в эти несколько лекций, потому что таким  образом мы получаем возможность понять эти книги в качестве отклика на национальную историю. Не по причине их генезиса или происхождения ( не факт, что они были написаны в качестве откликов на события национальной истории, - некоторые из них могли быть написаны в период до изгнания, то есть до свершения событий), а потому что они были приняты или сберегались как святыня пост изгнаннической общиной.
Каковы бы ни были обстоятельства их происхождения и окончательной редакции, многие из книг Ктувима или Писаний в конечном счёте служили для пост изгнаннической общины призмой, сквозь которую члены общины  рассматривали историю Израиля.
Многие из книг этого раздела Библии рассматривали вопросы страдания и зла и оспаривали некоторые идеи, которые, как мы видели, считались фундаментальными в Торе и Пророках.
Они исследуют те самые вопросы, которые были подняты в связи с событиями истории Израиля, и поэтому они были заимствованы общиной в её поиске смысла  в пучине страдания.
Давайте обратимся к книге Экклезиаста или, по еврейски,  Qohelet.   Это второе нападение на оптимизм и благочестие традиционной религии.   Книга написана в основном от первого лица.   В третьем лице написано введение и небольшой эпилог.  Введение гласит: " Слова Qohelet(Экклезиаста), сына Давидова, царя в Иерусалиме".   Qohelet может означать        "проповедник", отсюда и греческий перевод -  Экклезиаст, что означает проповедника или того, кто  "созывает или собирает других."
 Но традиция приписывает авторство сыну Давида Соломону, известному своей мудростью.
 Однако вряд ли Соломон был автором.  Писатель говорит о царях, правивших до него. 
 Но еще более важным является наличие языковых и литературных особенностей, которые дают основание предполагать, что, возможно, дата написания приходится примерно на четвёртый век.
Так что, как таковое, это произведение может восприниматься как пост изгнанническое.  Оно  было доступно для израильтян, которые изо всех сил пытались осмыслить свою историю и своего Бога, хотя  об истории вообще не упоминается. На самом деле, в книге  Бог не называется своим личным израильским именем Яхве; он упоминается только под общим определением Элохим ( Бог).
          Основной тон книги -  отвращающий цинизм и усталая меланхолия.    Тема, идея пустоты человеческих усилий повторяется на протяжении книги. Всё суета, бессмысленно, это всё для ничего Qohelet 1:1:! "Абсолютно напрасно всё / всё тщетно и бесполезно / Какую настоящую ценность может найти в этой жизни человек  / из всех деяний, что свершает он под солнцем / Одно поколение уходит, другое приходит, /? а земля пребывает во веки одна и та же. " И в стихе 9: "Только то, что должно случиться / то и случится, / Только то, что  должно  произойти /, только то и произойдёт;! /  Нет ничего нового / Под солнцем."
 Бесконечные повторяющиеся циклы природного мира, восхода и захода солнца и луны, приливы и отливы - это приводит оратора к выводу, что нет ничего постоянного. Все течёт и постоянно меняется. Мы не находим у Экклезиаста линейного взгляда на время или ощущения прогресса в истории, которые ученые справедливо или ошибочно ассоциируют с еврейской Библией.
Вместо этого мы находим здесь циклический взгляд на время, который ученые, опять же справедливо или ошибочно, связывают с мифом, хотя это более похоже на бесконечно повторяющиеся циклы человеческого мира: рождение и смерть, разрушение и создание, плач и смех, любовь и ненависть, убийства и исцеления. В одном из самых известных отрывков этой книги, Экклезиаст выражает идею, что всему свое время и сезон, делая из этого вывод, что усилия людей изменить или повлиять на что-либо не имеют смысла.
Обратите внимание, как в контексте заложено совсем другое значение, отличное от того которое было придано ему народными певцами [ гл. 3:1-11]:

 " Для всего есть свое время, и время всякой вещи под небом:
    Время рождаться, и время умирать;
    время насаждать, и время вырывать посаженное;
    время убивать, и время врачевать;
    время разрушать, и время строить;
    время плакать, и время смеяться;
    время горевать, и время плясать;
    время разбрасывать камни, и время собирать камни;
    время обнимать, и время уклоняться от объятий;
    время искать, и время терять;
    время сберегать, и время бросать;
    время отрывать, и время сеять;
    время молчать, и время говорить;
    время любить, и время ненавидеть;
    время войне, и время миру."
 " Какую ценность, может, деловой человек  получить от того, что он зарабатывает?
 Я соблюдал то, о чём Бог предписал заботиться людям.  Он приносит всё, что должно придти именно в свое время", другими словами, всё приходит, чтобы уйти и возвращается в бесконечный цикл, наши усилия ничего не добавляют к ходу событий. Этот не совсем утешительный вывод часто цитируется.
  Таким образом, писатель пытался во что бы то ни стало найти что-то постоянное, а не мимолетное. Физическое удовольствие, говорит он, является неудовлетворительным. Оно преходящее.   Богатство приносит только беспокойство. Мудрость лучше чем власть, но даже знание приносит большую боль.      Гл. 1:17 и 18:  " И вот я задумался, чтобы оценить мудрость и оценить безумие и глупость, и я узнал - что это тоже была погоня за ветром: Ибо, как мудрость растет, растет досада; / Познания  умножают скорбь"  Даже если мы признаем, что мудрость превосходит невежество, мы все же должны признать тот факт, что в конечном итоге смерть стирает все. Смерть это большой эквалайзер.
 

Экклезиаст гл. 2:13-17:

     "Я обнаружил, что
     Мудрость превосходит глупость
     Как свет превосходит темноту;
     Мудрый человек имеет свой взгляд в голове,
     В то время как глупый ходит во тьме."
Но я также понимаю, что такая же судьба ждет их обоих. Так что я подумал: «Судьба дурака также уготована и мне, какая же польза, от того что я был мудрым?" И я пришел к выводу, что жизнь мудреца также бессмысленна как и жизнь дурака, потому что и мудрого человека и дурака не будут помнить всегда, ибо, как  дни протекают друг за другом, все забываются. Увы, мудрый  умирает, как дурак! И поэтому я ненавидел жизнь, потому что я был удручен всем, что происходит под солнцем, потому что всё это бесполезно, всё это лишь погоня за ветром."
Как видим, Экклезиаст ещё более радикально опровергает принцип божественного провидения и распределительной справедливости.  Принцип наказания и вознаграждения отсутствует: бесчестные процветают, праведные страдают.
Даже принцип отложенного наказания, столь почитавшийся Второзаконническим историком подвергся критике как несправедливый.


       Экклезиаст гл. 8:10 б-14:
  "А вот еще разочарование: то, что приговор, вынесенный за злодеяния не выполняется быстро, и именно это придаёт мужчинам смелости творить зло - дело в том, что грешник может делать зло в сотый раз и его [наказание] до сих пор отложено ... иногда честному человеку воздаётся словно негодяю, а иногда негодяю воздаётся словно праведному. Говорю вам,  всё это тьма."

Вот ещё один знаменитый отрывок из главы 9:11-12,

     "Я также отметил, под солнцем, что
     Гонку не выигрывает быстрый,
     Ни бой -  доблестный;
     Не выигрывает хлеба мудрый,
     Ни богатство  -  умный,
     Ни уважения - учёный.
     Время неудач приходит ко всем.
     И человек не может даже знать своего времени."

Опять же, отрывок, который часто используется в качестве утешительного увещевания - гонка не всегда выигрывается быстрым и так далее -  здесь выступает в контексте плача о великой несправедливости.
Для Экклезиаста именно неумолимый факт смерти делает жизнь совершенно бессмысленной, и что на самом деле является отправной точкой современной школы экзистенциальной философии.  Экклезиаст ставит смерть во главу угла, он отвергает идею жизни после смерти.
Гл. 9: 2-6:
" Одна и та же судьба уготована для всех: для праведников и для нечестивых, для хороших и чистых и для нечистых; для того, кто жертвует, и для того, кто не жертвует; для того, кто наслаждается, а для того, кто не знает наслаждений, и для того, кто клянётся, и для того, кто избегает клятвы. Это печальная вещь уготована всему, что приходит под солнцем, одна и та же судьба уготована для всех .... Ибо у того, кто входит в число  живых, всегда есть чего ждать, ибо живые знают, что умрут.   Но мертвые ничего не знают;  у них нет больше вознаграждения, потому что даже память о них умерла. Их любовь, их ненависть, их зависть уже давно исчезли, и с того момента, когда пробил их час, они не имеют больше никакого отношения к тому, что происходит под солнцем. "
Тем не менее, несмотря на все это отчаяние и цинизм, у Экклезиаста есть и позитивная нота.
Писатель, в конце концов, не рекомендует нигилизм или самоубийство, несмотря на отсутствие цели и смысла в жизни, а на самом деле он делает как раз наоборот.
Он утверждает, что жизнь каждого человека имеет свои моменты счастья, которыми следует пользоваться насколько это возможно.

Экклезиаст гл. 9:7-10,
  " Иди, ешь хлеб в радости, и пей своё вино в радости, ибо ваши действия уже заранее были одобрены Богом. Пусть ваша одежда всегда будет опрятна и для головы будет всегда хватать пудры. Наслаждайтесь счастьем с женщиной, которую любите, все мимолетные дни своей жизни, которые были предоставлены вам под солнцем.   Потому что  только всё это вы можете получить от жизни и из средств, которые вы приобретаете под солнцем.   Всё то, что в вашей власти совершить, делайте всеми силами твоими. Ибо нет никаких действий, никаких рассуждений, нет обучения, нет мудрости в могиле, в которую вы идете."
Опять же, всё сводится к преисподней,  к этому мрачному месту под землей, где обитают лишь тени мертвых. Это древнее понятие в Израиле. Это не связано с идеей вознаграждения или наказания после смерти.
Похожие увещевания мы видим в гл. 5:17 Экклезиаста: "Вот что я считаю  хорошим и стоящим  так это есть, пить и получать удовольствие от всех трудов, которые выпали на долю человека под солнцем, на протяжении того количества  дней его жизни, которое Бог  дал ему в качестве судьбы." Или 3:13: ". ... Всякий раз, когда человек ест и пьёт и получает удовольствие от того, что имеет, это дар Божий."
Нам не следует обманывать себя.   Не существует грандиозного плана, нет никакого абсолютного значения или смысла нашего труда, говорит  Экклезиаст.  В загробном мире нет жизни, для которой  мы работаем. Здесь он полемизирует, я думаю, против веры в загробную жизнь, или в божественное вознаграждение или наказание, веры, которая укореняется в то время в некоторых частях еврейской общины под влиянием греческой мысли.
Но все еще можно найти счастье и любовь, и этим, нужно быть довольным. Стремление к большему это погоня за ветром, оставляющая лишь одно разочарование,  усталость и горечь. Принять реальность смерти, а затем наслаждаться тем, что вам отпущено в короткое время вашей жизни.
 В самом деле, ведь именно реальность смерти делает жизнь драгоценной.
  Если что бы то ни было свершить в вашей власти, делайте это изо всех сил, потому что у вас есть только этот краткий шанс.   Вечный, неограниченный срок с бесконечными возможностями действовать сделает любой акт бессмысленным. Поэтому факт смерти и ограничений, которые она ставит нам, даёт нам возможность получать удовольствие от обычных видов деятельности и трудов делает жизнь  не бессмысленной.
  Экклезиаст является необычным, если не вредным, с точки зрения Второзакония, произведением, и включение его в канон был очевидно предметом некоторых споров.
Его противоречивый характер отражается в благочестивом редакторском постскриптуме, который появляется в конце книги. В самом конце,  в главе 12, стихи 11-13 мы читаем следующее:
"Изречения мудрых  подобны возбудителям, как гвозди, прикреплённые к палке надсмотрщика.
Они  были даны одним Пастырем. Еще слово: с ними, сын мой, будь осторожен! Сотворение множества книг без предела / И много читать утомительно для плоти.  Сумма дела это когда когда всё сказано и всё сделано: Почитай Бога и соблюдай Его заповеди!   Потому что это касается всего человечества: что Бог призовет каждое существо к ответственности за всё непознанное, будь то хорошее или плохое."
Бояться Бога и соблюдать заповеди Его, потому что Он наградит за добро и накажет зло - это понятие  просто не является темой Книги Экклезиаста,  и очень вероятно, на мой взгляд, что эта линия идет от позднего автора, который был обеспокоен темой проповеди  Экклезиаста.
Таким образом, мы сопоставили два ответа на страдания и боль в мире, и, в частности на трагедию, которая постигла Израиль. Один из них - утверждение Божьего провидения и справедливости, призыв к послушанию, а другой - утверждения отсутствия справедливости и провидения в мире, проповедь простых экзистенциальных удовольствий в качестве источника смысла жизни, и разочарование, которое уготовано тем, кто пытается осмыслить произошедшее.   Значимость еврейской Библии вытекает именно из подобного размещения вместе двух радикально различных точек зрения, как эти.
       Книга Псалмов содержит составную часть коллекции религиозной лирики  Библии. Она состоит из 150 стихов, большинство из которых является молитвами, обращенными к Богу.
В очень милом эссе на тему Псалмов  Маргарет Энн Дуди пересказывает замечательный диалог, который происходит в романе Шарлотты Бронте "Джейн Эйр."    Десятилетняя Джейн очень честная, но с ней очень плохо обращались.  Она разговаривает с Броклхёрстом, который является очень суровым учителем:
"Вы читаете Библию?"
     "Иногда".
     "С удовольствием? Вы любите её?"
     "Мне нравится Откровения, и Книга Даниила, и Бытие и Книга Самуила и немного Исход, и некоторые части Царств и Хроники, Иов и Иона".
     "И псалмы? Я надеюсь, что вы любите их?"
     "Нет, сэр."
"Нет? Быть не может!  У нас маленький мальчик, моложе тебя, который знает шесть псалмов наизусть; и если вы спросите его, предпочел бы он полакомиться пряниками, или учить стихи псалма,  он скажет: "О! Стихи псалма! Ангелы поют псалмы, говорит он,  я хочу быть маленьким ангелом здесь, внизу ", он тут же получает два ореха в воздаяние за его малолетнее благочестие."
     "Псалмы не интересны."
     "Это доказывает, что у вас лукавое сердце."

Маргарет Энн Дуди указала, я думаю, на несколько интересных аспектов этого диалога. Во-первых, она указывает на литературный авторитет и индивидуальный вкус который продемонстрировала  Джейн. Она любит пророческие книги с драматическими апокалиптическими образами. Она любит Откровения и Даниила, которые, как мы скоро увидим, весьма драматичны и проникнуты духом апокалипсиса, а затем она любит обширные, повествовательные тексты и истории - Бытие, Самуила, части Исхода, Книги Цар., Хроники, и ещё она любит рассказы о больших испытаниях переживших бедствия, как  сама Джейн  - Иова и Ионы.
 Броклхёрст ищет доказательства ее благочестия и вместо этого он находит доказательства ее отвратительной любви к драме,  рассказу,  образам и страданиям, и он совершенно потрясен.  Благочестивому ребёнку  естественно было бы любить  псалмы, которые, по мнению Броклхёрста являются песнями ангелов; они учат смирению и почтению, и его собственный благочестивый ребёнок  может цитировать псалмы.  Джейн  это не впечатлило. Она, очевидно, подозревает его маленького сына в притворстве, чего никак не может допустить Броклхёрст, и она говорит,  что псалмы ей не интересны, и он подавлен.
Отсутствие у Джейн интереса к псалмам, её предпочтение к тому, что Дуди называет грубым и реальным, является доказательством ее бесчестья. Но восприятие Броклхёрста  Книги Псалмов, которое, я думаю, многие люди разделяют, не единственно возможное. Если бы Джейн удосужилась присмотреться,  она обнаружила бы много эмоций,  драмы и страдания  также и в псалмах.
Название "псалмы" происходит от греческого, psalmoi. Оно обозначает религиозные песни, которые выполняются под аккомпанемент, музыкальное сопровождение psalterion. Это струнный музыкальный инструмент. Таким образом, они полагали, что если исполняется  под аккомпанемент, значит psalmoi.
 И это перевод Септуагинты еврейского названия tehilllim; еврейское название Tehillim означает "хвала".
Псалмы собирались в большую антологию в пост изгнаннический период. Мы можем сказать уверенно - пятый или четвертый век. Но многие - особенно те, которые относятся к профессиональной музыкальной храмовой гильдии и которые, как полагают, были использованы в храмовой службе, датируются очень ранними до изгнанническими временами.
 Персонал храма сопровождал псалмы  музыкальными и литургическими обозначениями.
Я не имею в виду музыкальные ноты, но я имею в виду слова, указывающие на своего рода музыкальное или литургическое назначение, и они  были сохранены для нас в тексте. 
 По большей части, мы не знаем, что в  действительности они означают. Они являются техническими. Некоторые сверх описания и обозначения, кажется, передают нам мелодию или вид музыкального сопровождения для псалма, уточняя, звучало ли это на струнных инструментах, или на  флейте.
Большинство псалмов действительно сообщают нам очень мало о времени и обстоятельствах их сочинения.  Некоторые из них, по-видимому, были предназначены для королевских коронаций, что наводит на мысль,  что они были написаны, когда цари Давидова колена еще правили в Иерусалиме. Псалом 45 является примером  песни о любви, написанной на празднование брака короля с иностранной невестой, так  что это тоже относится к до  изгнанническому периоду. Так Псалом 45:11-18; вероятно, распевался на королевской свадьбе:

«Внимая, девушка, и обрати внимание,
     преклони ухо твое:
     забудь свой народ и дом отца твоего,
     и пусть царь пробуждён будет твоей красотой;
     так как Он Господь твой, поклонись ему.
     O Тирская девушка, "[она родом из Тира на севере],
     "самые богатые люди будут заискивать пред тобой с подарками,
     товарами всех видов.
      Величественная принцесса,
      в платье, расшитом золотой фурнитурой,
       заводится в палату к царю;
     девицы ее сопровождающие, ее компаньонки,
     представляются вам.
     Их привели внутрь с радостью и весельем;
     они входят во дворец царя.
      Твои сыновья станут преемниками твоих предков;
     Вы поставите их князьями по всей земле.
     Я чту память вашей славы для всех поколений,
     так что народы будут славить тебя во веки веков."

Итак, ясно, что некоторые псалмы датируются периодом монархии, и учёные делят псалтырь на пять главных разделов. Каждый из них завершается небольшим славословием, которое указывает на то, что это является концом раздела.
 Они, вероятно, следуют в хронологическом порядке. Поэтому мы считаем, что номер пять, например, является, вероятно, последним из группы, потому что  рукописи,  найденные в Кумране, имеют наибольшие изменения, что позволяет предположить, что они продолжали перерабатываться в течение некоторого времени, прежде чем были окончательно зафиксированы.
   Книга Вторая ( примерно в середине псалмов; в конце номера 72)  завершается такой припиской: "молитвы Давида, сына Иессеева, кончились." Так в свое время думали, что псалмы Давида заканчиваются в том месте.   Почти все  псалмы в первой книге относятся к  Давиду. Предлоги на иврите могут быть неоднозначными; но, вероятно, обозначают притяжательный падеж "Давида".  Это первое  старое храмовое ядро  впоследствии обросло другими собраниями псалмов..
Так, например, все псалмы между 120 и 134 имеют одно и то  же название: "Песнь Восхождения."  Эти песни, вероятно, пели паломники, идущие на паломничество в Иерусалим, потому что откуда бы вы не шли в Иерусалим, вам  придётся идти вверх. Так что "восхождение" скорее всего означает паломничество в Иерусалим.
Тем не менее, традиция приписывает всю книгу псалмов царю Давиду, и это связано с тем, что в 73 из 150 псалмов явно говорится, что это псалмы Давида. Также про Давида  в исторических книгах указывается, что он был человеком музыкального таланта. Приписки эти, однако, во многих случаях сделаны в более позднее время. Так что, возможно, псалмы можно обозначить как псалмы Давида только если под этим мы подразумеваем, что они являются плодом царского патронажа поэзии Домом Давида в целом.
Библейский текст, причисляет некоторые из псалмов другим авторам, так, например, 72 приписывается Соломону. Псалом 90 приписывается Моисею, другие приписываются Асафу и сыновьям Корея.   
   Корей является предком священнической семьи. Некоторые из них, очевидно, относятся к пост изгнанническому периоду.  Псалом 74 оплакивает разрушение храма. Псалом 137 - " На берегах рек Вавилона мы  сидели, сидели и плакали, думая о Сионе"  написан явно с точки зрения изгнанника.
 Итак,  мы имеем  антологию религиозной традиции, вытекающей из многовековой истории Израиля.
 Так что несмотря на утверждение религиозной традиции, что псалмы были написаны Давидом, ясно, что это не совсем так.
Некоторые из псалмов ориентированы на общинное поклонение. Некоторые из них ориентированы больше на индивидуальное богослужение. Но в древнем Израиле, на самом деле,  не всегда есть чёткое различие между ними. Древние израильтяне в храме молились Богу в качестве члена большого сообщества, связанного заветом, а не в качестве одинокого человека.
 Таким образом, в словах Псалма 34:3 мы читаем: «Возвеличивайте Господа со мною, будем превозносить имя Его вместе." Так что  общинный аспект  поклонения превалировал."
 Книге Псалмов было посвящено много формальных критических работ. Мы не уделили много времени  формальному  критицизму. Это еще один инструмент, другой подход, который используется при изучении текста. Но пионером в этой области был человек по имени Герман Гункель. Его работы, в частности о книге псалмов, были развиты Зигмундом Мовинкелем.
  Формальные критики смотрят на формы, которые используются в конструкции псалмов, и они классифицируют псалмы, в соответствии с их формами или их литературным жанром.
 И затем они пытаются поместить эти литературные типы или жанры в культовую оправу  или их Sitz im Leben: в предположительные обстоятельства, при которых такой псалом мог быть написан или исполнен.  Псалмы можно разделить формально и тематически несколькими различным способами.
 Мы рассмотрим каждый из них, и я приведу вам некоторые примеры.  Мы поговорим  о некоторых из тем, а также о формальных характеристиках в псалмах, так что вы увидите разнообразие, которое содержится в этой антологии.
  Сперва рассмотрим некоторые хвалебные гимны - к ним относятся  гимны, восхваляющие Бога как создателя мира природы: Псалмы благодарения и псалмы доверия. Это действительно самая большая категория псалмов и, вероятно, поэтому у Броклхёрста создаётся определённое впечатление. Многие из них , также как и гимн создания, воспевают Божье величие, мудрость Бога, его власть:
   " О Господь, Господь наш,
     Как величественно имя Твое по всей земле,
     Ты, который покрыл небеса Своим Величием.
     ... Когда я вижу небеса Твои, дело Твоих перстов,
     луну и звезды, которые Ты установил,
     что есть человек, что Ты был полон забот о нём,
     смертный человек, на которого Ты обратил внимание,
     ... И украсил его славою и величием;
     Ты сделал его господином над своим творением,
     положив  мир у его ног,
     овец и волов, всех их,
     и диких зверей тоже;
    птиц небесных, рыб морских,
     всех, что путешествуют по морским путям.
     Господи Господь наш, как величественно имя Твое по всей земле!"

 Маленький псалом, псалом 117, длинной только в два стиха, при этом действительно содержит все классические формальные элементы псалма хвалы или благодарения. 
В начале имеется открывающее заклинание для поклонения, призывающее других поклоняться или восхвалять Бога.  Затем следует мотивировочный пункт,  дающий причины,  и далее - их  повторение или новый призыв к восхвалению. Так что весь Псалом 117 выглядят следующим образом: «Хвалите Господа все народы, превозносите Его все народы.  Ибо велика милость Его к нам, верность Господне пребывает вовек, : Аллилуйя ( Аллилу - это императив на иврите " восхваляй Ях", сокращенно от Яхве). Итак, Аллилуйя означает "Слава Богу" или "Восхваляй Бога", то есть это повторение призыва  в виде императива восхвалять Бога.
 Это классический  крошечный образец, имеющий все элементы формы псалма благодарения.
Псалом 136 акцентирует декламации о великих делах Божьих, создание, Исход, завоевание земли обетованной и так далее с фразой, "милость Его вечна." Это прекрасная иллюстрация того, как похвалы Израиля вдохновляются памятью о том, что Господь сделал в истории.
  Тем не менее другие псалмы также превозносят Бога как Творца, как например, в псалме 104,  или как учредителя закона,  и находят множество различных причин, чтобы славить Бога: создание, его роль в истории, его закон. Поразительной особенностью этой категории псалмов является разнообразие метафор, которые используются для описания Бога: король, щит, крепость, рок, убежище, укрытие и еще много разных  метафор.
Парадигматический псалом доверия содержится в псалме 23. Это псалом, который использует метафору для описания Бога как пастыря, ведущего человека прямыми путями через угрожающую долину.   Доверие говорящего создает ощущение спокойствия даже в присутствии врагов.

" Господь мой пастырь, я не буду нуждаться;
     Он заставляет меня лечь в зеленых пастбищах.
     Он водит меня к тихим водам;
     Он подкрепляет душу мою.
     Он ведет меня на стези праведности ради имени Своего.
     Даже если я пойду  долиною смертной тени,
     Я не убоюсь никакого зла;
     потому что Ты со мной;
     Твой жезл и Твой посох
     они успокаивают меня.
     Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих;
     помажь голову маслом, чаша моя переполняется.
     Так, благость и милость да сопровождают меня
     во все дни моей жизни;
     и я буду жить в доме Господнем все дни мои."

Короткий Псалом 131 является ещё одним псалмом доверия, который привлекает образ матери и ребенка для  выражения еще большего спокойствия: "О Боже [Господь] Мое сердце не поднялось, / глаза не поднимались слишком высоко," это метафора для выражения высокомерия на иврите. "Я не занимался вещами слишком великими и слишком чудесными для меня / Но я умиротворил и успокоил  душу мою, / как ребенок успокаивается на материнской груди;.. / Как ребенок, который успокоен, душа моя / Израиль веруй , и надейся на Господа / отныне и во веки веков."
Эти и подобные псалмы содержат некоторые очень личные изображения библейской веры, доверия или простой веры в Бога.
Ко второй категории относятся псалмы божественного царствования или царские псалмы.
Это не совсем то же самое, это две разные вещи.  Интронизационные или царственные псалмы празднуют Яхве, как воцарившегося на троне правителя, суверенного правителя небес и как сюзерена над иностранными государствами -  а также  как владыку природы, царствующего и над всем человечеством. Их описания Бога используют  язык и темы, которые связаны с божествами древних ближневосточных мифов, в частности, стилистика, связанная с Баалом, богом бури Ханаана. Некоторые даже полагают поражение морского чудовища  в качестве ключа к роли Бога как Творца и воцарения на престол.   В псалме 29, собрание богов воздаёт хвалу Господу за победу над водяным монстром. И хотя некоторые псалмы полностью персонифицируют природу в момент создания, в других - старые старинные ближневосточные мифы о творении  подвергаются демифологизации. Итак, мы видим обе эти тенденции в некоторых из этих псалмов
Так, например, Псалом 93: «Господь есть Царь, Он облачён в величии" (большинство из этих интронизационных или божественных царственных псалмов начинается с "Господь есть  Царь"):

"Господь есть Царь,
     Он облачён в величии;
     Господь облаченный,
     И опоясанный силой.
     Мир стоит твёрдо;
     его нельзя  поколебать.
     Престол Твой твердо стоит исстари;
     вечность Ты уже существуешь.
     Шумит океан, Господи,
    Гремит океан своим громом,
    Грохочет океан своими ударами.
     Над громом бурных вод,
     более величественный, чем морской прибой
     Господь, величественный на небесах.
     Твои указы действительно прочны;
     святость  подобает вашему дому,
     Господь, на все времена."

    Упоминание о море выглядит как полная демифологизации.  Оно представлено здесь как природное существо, а не божественный антагонист. В отличие от этого есть псалмы, в которых Бог борется с морем в виде монстра.
  Царские псалмы  являются псалмами во славу помазанников Божиих на царство. Некоторые ученые считают, что эти псалмы исполнялись при коронации. Во время коронации царя из рода Давида, например. Так псалом 110, "сказал Яхве Господину моему:" Господь мой теперь означает царь:

"И сказал Яхве Господину моему:
     "Сиди по правую Мою руку
     пока я положу врагов Твоих к Твоим ногам ".
    Господь протянет от Сиона Свой жезл силы;
     господствовать над твоими врагами!
     Твои люди устремятся вперед в день битвы.
     В величественной Святости, из чрева,
     от рассвета, тебе принадлежала свежесть их юности.
     Клялся Господь и не будет смягчаться,
     «Ты священник вовек, законный царь Моим указом.
     Господь одесную тебя. "
     [Господь находится по твою правую руку.]
     "Он крушит царей в день гнева Своего."

Но не все из царских псалмов ставили во главу угла  преимущественно военный успех или гарантию военного успеха.  Некоторые были озабочены тем, чтобы помазанный царь обладал  другими качествами, необходимыми для хорошего руководства.   Мы находим это  в псалме 72:   

  " Боже, надели царя  судом Твоим,
    сына царя - Своей праведностью,
     чтобы Он мог судить народ Твой,
      И смиренных Твоих справедливо.
     ... Пусть он защищает убогих в народе,
      заботится о нищем народе,
     и сокрушит тех, кто притесняет его.
     Пусть они будут, как дождь, который падает на скошенное поле,
     как ливень на земле,
     чтобы праведник мог процветать в его время.......... "

Третья категория это псалмы плача и мольбы и задолженности, и они могут быть озвучены хором (общинная мольба) или голосом одного человека. Хотя отдельные плачи могут открываться обращением или похвалой  Богу, некоторые начинаются сразу с отчаянной просьбы об избавлении от некоторых страданий или кризиса. Это часто выражается метафорой. Или они могут  начинаться с призыва  мести врагам.  После представления своей жалобы  псалмопевец, как правило, заявляет о своей вере в Бога, а затем просит о помощи или прощении, а заключает  клятвой, что он  будет славить Бога снова.

Псалм 13:
     "Доколе, Господи, будешь Ты игнорировать меня?
     Как долго Ты будешь скрывать лице Твое от меня?
     Как долго мне придется носить заботы в голове своей,
     горе в моем сердце весь день?
     Как долго будут мои враги одерживать надо мной верх?
     Посмотри на меня, ответь мне, Господь, Бог мой!
     Восстанови блеск моих глаз,
     да не усну я сном смертным;
     чтобы мой враг не мог сказать: "Я победил его,"
     мои враги ликуют,  когда я шатаюсь.
     Я уверен в Твоей верности,
     Мое сердце будет ликовать Твоим избавлением.
     Буду петь Господу,
     ибо Он был добр ко мне."

Псалом 55 (13-23)  просит об избавлении от обманчивого и предательского друга:

"Это не враг поносит меня
     - Я  бы перенёс это;
      не мой враг, превозносит себя надо мной.
     - Я мог бы не обратить на это внимание;
     но это ты, моя ровня,
     мой спутник, мой друг;
     радостным было наше товарищество;
     мы шли вместе в дом Божий.
     Пусть Он навлечёт на  них смерть;
     пусть они живыми сойдут в преисподнюю!
     Ибо там, где они живут,
     есть зло.
     Он нанёс  вред своему союзнику,
     он разорвал договор.
     его разговор был более гладким, чем масло,
     но его мысли были заняты войной, его слова были нежнее елея,
     все же они были обнаженными мечами.
     Возложи бремя своё на Господа, и Он поддержит тебя;
     Он никогда не допустит краха праведного."

  Очень персонифицированная жалоба.   Некоторые плачи  являются мольбами о прощении личных грехов.   Одно относится непосредственно к Давиду после того как пророк Натан упрекает его за незаконную связь с Вирсавией.   Обратите внимание на поразительный  поэтический параллелизм в этом псалме (51).
"Помилуй меня, Боже,
     по милости Твоей непоколебимой;
     Твоей милостью безграничной изгладь беззакония мои.
     Смой с меня все беззакония мои,
     и очисти меня от греха моего!
     Ибо сознаю я беззакония свои,
     и грех мой всегда предо мною.
     Тебе, Тебе единому согрешил я,
     и совершил то, что есть зло в очах твоих,
     так что по праву Тебе судить
     и непорочен  суд Твой.
     ... Сотвори во мне чистое сердце, Боже,
     и вложи новый и правый дух в меня.
     Не отвергни меня от лица Твоего, и  не лишай меня Духа Твоего Святого.
     Возврати мне радость спасения Твоего,
     и поддержи твёрдость духа моего."


Общинные плачи оплакивают бедствия Израиля и взывают  Бога к мести угнетателям Израиля, иногда напоминая Богу о его исторических отношениях с Израилем и его договорных обязательствах.
Позвольте мне привести пример, читая псалом 74.  Он содержит конкретную ссылку на разрушение святилища, так  что это явно относится к  пост изгнанническому периоду.
  В ответ на катастрофу, он выражает отчаяния и недоумение и даже гнев на  Бога, потому что Он забыл Свои обязательства перед Израилем:

"Почему, Боже, Ты навсегда отказался от нас,
     Кипишь ли Ты от гнева на стадо,  о котором Ты заботился?
     Вспомни общину, которую Ты сделал Своей давным давно,
     Твоё собственный племя, которое Ты освободил,
     Гору Сион, где Ты обитаешь.
     Пробудись и узри  вечную смуту
     и посягательства врага в святилище.
     Твои враги ревут внутри него;
     они принимают свои символы за единственно истинные.
     Это как мужчины с топорами в руках
     против упрямого  дерева;
     с топором и киркой
     они разрушили её резные украшения.
     Они предали Твоё святилище огню;
     они до предела унизили место Твоего обитания.
     Они решили: "Давайте уничтожим их совсем!"
     Они сожгли все святилища Божии на земле. Никаких признаков их мы не видим;
     нет больше никаких пророков;
     никто из нас не знает, как долго это будет.
     Доколе, Боже, будет  враг поносить имя Твоё?
     Почему рука Твоя бездействует, Твоя праведная рука?
     Протяни её от груди Своей!
     ... Не доставляй горлицы Твоей  дикому зверю;
     не оставляй навсегда стадо Твоё смиренное.
     Посмотри на договор!
     ... Вставай же, Боже, защити  дело Своё;"


Псалмопевец в недоумении: почему это случилось и почему Бог не действует? Там нет упоминания о грехе Израиля, нет ни малейшего намёка на то, что разрушение было лишь справедливым наказанием. Псалом 44,  с которого мы начнем следующую лекцию, идет еще дальше и заявляет категорически, что люди не согрешили. Это Бог оказался неверным.