Помните нас живыми

                Советским солдатам,               
                отдавшим свои жизни в               
                в локальных конфликтах
                ХХ века – посвящается...

                «Его зарыли в шар земной,
                А был он лишь солдат,
                Всего, друзья, солдат простой,
                Без званий и наград…»
                С.С. Орлов

               
                П Р О Л О Г
     Председатель правительства встал из-за стола и энергично пошёл навстречу вошедшему в его просторный кабинет Президенту. За гостем на почтительном расстоянии шли трое: помощник хозяина кабинета и оба переводчика.
     Обменявшись рукопожатиями, справились о здоровье друг друга и своих близких. Премьер-министр при этом от-метил, как сильно сдал внешне гость после их последней встрече: морщины глубоко врезались в моложавое прежде лицо, седина густо посеребрила густые коротко стриженные тёмные волосы и пышные усы над крепко сжатыми полными губами. И хотя Президент вежливо улыбнулся, было видно по его грустным чёрным глазам и припухшим векам, как он устал.
     Премьер-министр по-человечески втайне посочувствовал ему, зная, какое тяжёлое бремя несёт этот человек на своих плечах. Два года назад его страна потерпела сокрушительное поражение от Израиля в ходе так называемой Шестидневной войне. В результате вероломного нападения евреи в корот-кий срок разгромили египетскую армию, уничтожив в пер-вые часы почти все самолёты на аэродромах. Большинство населённых пунктов были подвергнуты бомбардировкам с воздуха и обстрелам с моря. В результате молниеносных ударов танковых и мотомеханизированных соединений, поддерживаемых авиацией и флотом, израильтяне оккупиро-вали Синайский полуостров и вышли на восточный берег Суэцкого канала. Египтяне, неся громадные потери, бросая оружие и технику, в беспорядке бежали за канал. И только благодаря решительной позиции Советского Союза, пригрозившего, что он вынужден будет применить силу, чтобы обуздать агрессора, и решению Совета Безопасности ООН, евреи были вынуждены приостановить дальнейшее вторжение вглубь страны. Установилось шаткое перемирие, постоянно нарушаемое налётами израильской авиации на военные, гражданские и промышленные объекты египтян; диверсионные и разведывательные рейды израильских «ком-мандос». Уже два года евреи вели эту странную войну на истощение экономики и людских резервов Египта…
     И вот теперь, смотря на его постаревшее лицо, премьер понял, что должен чувствовать этот человек, принявший не-простое для себя решение уйти в отставку, взяв на себя вину за поражение в этой войне перед своим народом. И что чув-ствовал он, когда миллионы египтян вышли на улицы горо-дов, узнав о его решении, скандируя только одно имя: - На-сер! Насер! Насер! Поняв, что он не может просто уйти и бросить свой народ на произвол судьбы, он вышел на балкон президентского дворца, и, глядя на тысячи лиц, обращённых к нему, не чувствуя, что слёзы катятся по его щекам, поднял вверх руку со сжатым кулаком, крикнув: - Всегда вместе! 
     - Прошу Вас, господин Президент! – Премьер жестом пригласил его к столику с двумя креслами. Подождав, когда гость сядет, только потом занял своё место.
     - Господин Премьер-министр! Народ Египта и руково-дство страны высоко ценят и благодарят за помощь и под-держку, которую ваша великая страна оказывает нам. За эти два года мы смогли восполнить потери в вооружении и тех-нике. Ваши специалисты помогают создавать, можно сказать заново, наши вооружённые силы. Но подготовка наших лёт-чиков и зенитчиков недостаточна, чтобы пресечь посто-янные налёты израильских самолётов на нашу территорию. Мы несём большие потери в воздушных боях. А разрушенные промышленные предприятия, целые кварталы городов, погибшие мирные люди? Ирригационные системы? Израиль ведёт войну на уничтожение нашего государства.  – Президент смолк, вытащил дрожащей рукой платок из кармана пиджака и промокнул лоб.
     - Наше руководство старается оказывать вам всесторон-нюю помощь: дипломатическую, по всем направлениям; по-ставки оружия и техники; стратегического сырья, необходи-мого для вашей промышленности; подготовку военных спе-циалистов. Вам не в чем нас упрекнуть, не правда ли, госпо-дин Президент?  - Премьер-министр откинулся в кресле, на-стороженно глядя на гостя.
     - Мы, я повторяю, высоко ценим помощь, что вы нам ока-зываете. Но этого недостаточно. Уже не в первый раз мы об-ращаемся к руководству вашей страны с просьбой прислать к нам для отражения израильской агрессии своих лётчиков с самолётами, новые зенитные ракетные комплексы с расчёта-ми. Кроме того, просим увеличить количество наших воен-ных специалистов, обучаемых в вашей стране и расширить поставки вооружения, перечень мы предоставим. Желатель-но также добавить количество ваших военных советников для всех видов наших вооружённых сил. – Он вновь вытер лоб, с надеждой смотря на премьера.
     Тот, выслушав Президента, наморщив высокий лоб с большими залысинами, напряжённо размышлял, сетуя при этом на то, что люди почему-то предпочитают учиться на своих ошибках, зачастую оборачивающихся большой кро-вью, громадными людскими и материальными потерями. И это во второй половине двадцатого века… Хотя бы вспомнили печальный опыт Союза, когда фашисты вероломно напали на него. И каких жертв и сил потребовалось советскому народу, чтобы в конечном итоге сломать хребет фашизму.  Вот евреи взяли на вооружение опыт немцев в вероломном нападении и проведении молниеносных наступательных операций, поставивших противника перед фактом полного разгрома. А ведь наша разведка предупреждала о подготовке Израиля к нападению. Но нет, арабы не услышали, или не захотели услышать. Рассчитывая, что евреи не посмеют напасть на них, ибо вооружённые силы Египта и других арабских государств многократно превосходили израильскую армию. И чем это самоуспокоение  закончилось для арабов? Полнейшей катастрофой!
     Премьер поднял голову и встретил ждущий и почти умо-ляющий о помощи взгляд сидящего напротив уже немолодо-го человека, смертельно уставшего от непосильной ноши государственной власти выпавшей на его долю в столь тяжё-лый период его страны.
     - Хорошо, господин Президент. Я доведу вашу обеспоко-енность и просьбы до высшего руководства нашей страны. Надеюсь, что оно с пониманием отнесётся к тому тяжёлому положению, что сложилось у вас.
     После этих слов огонёк надежды засветился в глазах Пре-зидента, казалось, даже разгладились морщинки на лице. Премьеру вдруг показалось, что он в это мгновение вновь увидел лик того молодого офицера, фотографии которого облетели весь мир более полутора десятка лет тому назад. Это он, стоявший во главе организации молодых армейских офицеров, сверг продажный режим короля Фаруха и провоз-гласил Египет республикой. Премьеру захотелось как-то вы-разить ему свою симпатию, он встал, протянул ему свою ру-ку и как можно теплее улыбнулся…          


                Г Л А В А   1
     Светлая дорожка, тянущаяся от самого горизонта по не-привычно гладкой поверхности моря, слегка серебрилась от висевшего в туманной дымке, словно большого медного таза, диска луны. Шум двигателя сухогруза, мелкая дрожь корпуса корабля, да  пенный след за кормой – только это и говорило, что стальная «коробка» не стоит на месте, а целеустремлённо движется  вперед.
     У борта, опёршись о леер, стоял мужчина в светлых брю-ках и тенниске, задумчиво смотря на  лунную дорожку.
     - О чём задумался, Алёша? – спросил его появившийся из-за корабельной надстройки худощавый молодой человек. Он встал рядом, затем толкнул приятеля плечом. – Вспомнил дом, семью?
     - И дом, и семью…  Да и о том, что нас ждёт впереди… - Алексей повернулся к подошедшему, погладил светлые уси-ки и, глядя на загорелое лицо друга, спросил: - А тебя, Нико-лай, разве не посещают те же мысли?
     Тот глянул на проносившуюся за бортом воду, покосился на луну, как бы говоря ей, «что, подглядываешь?», неопреде-лённо пожал плечами: - Я ещё в Туркмении, во время подго-товки, дал себе зарок – меньше думать о доме. Этими думами только душу себе травишь. Что же касается будущего… - Он помедлил немного, смотря на Алексея. – А что там будет? Жара … Пот ручьём, скорпионы да пауки…  Воздушные ат-тракционы, да не исключена вероятность того, что однажды  не вернёшься назад… - Помрачнев, и словно стыдясь своего признания, он отвернулся.
     Алексей удивлённо посмотрел на него. Уж от кого от ко-го, а от своего друга он не ожидал такого.
     - Э-э, что за упаднические настроения у славного совет-ского сокола? – он тронул его за плечо. – А, товарищ капи-тан?
     - Да никакого упаднического настроения… – Досадливо отмахнулся тот. – Нужно трезво смотреть на явные обстоя-тельства. Вспомни, что нам говорили в Марах мужики, про-шедшие Вьетнам.
     - И что они говорили?
     - А то они говорили, что «Фантомы» и «Миражи»* очень серьёзные машины, да и у евреев солидный боевой опыт. Что ни говори, а воюют они уже не первый год. Чего-чего,  а  за это время  многого нахватались. Так что такому противнику пальцы в рот не клади. Это тебе не трениро-вочные полёты в зонах, да на перехват воздушных целей, а настоящие бои, где нужно всё выжимать из машины. Да самому крутиться, как бешенному, иначе схарчат за милу душу и документов не спросят. – Николай, усмехнувшись, посмотрел на посерьёзневшего друга.
     - Так ведь для этого нас всё время и готовили, - пожал плечами Алексей. – Да и последние полгода, что провели в Туркмении, тоже кое-что дали. Во всяком случае, в полку так нас не гоняли. Так что, как говорят, бог не выдаст – сви-нья не съест.
     - Вот-вот! – ухмыльнулся Николай. – А ещё говорят: на бога надейся, а сам не плошай!          
     - Да ладно тебе, - Алексей приобнял друга за плечи, - раз-берёмся на месте. Главное – верить в себя и в машину. Да и в того, кто тебя прикрывает. От этого многое зависит, если не всё…
     - Это верно ты заметил. Надёжное прикрытие многого стоит. Посему, товарищ майор, молись на меня, коль я твой ведомый.
     - Ещё как молюсь, чёртушка! – лётчик крепко сжал плечо друга. - Да и слётанность у нас с тобой на высоте. А это не-мало. Скажи!?
     - Согласен. – Кивнул в ответ капитан. – Ладно. Поговори-ли на эту тему – хватит. Слушай, там ребята собрались «пульку» расписать. Чтобы время скоротать. Как ты на это смотришь?
     - Я – пас. Ты же знаешь, что я не большой любитель карт.
     - Ну, смотри… Хозяин – барин. В таком случае любуйся
морским ночным пейзажем, а я пошёл.
-----------------------------------
* «Фантом», «Мираж» -  боевые самолёты ВВС Израиля. (Авт.)
     - И охота тебе опять лезть в трюм! - хмыкнул досадливо   
майор. - Дышал бы себе свежим воздухом. Целый день по необходимости торчим в этом трюме, дабы не демаскировать своё присутствие на палубе судна. Так нет, ещё и доброволь-но ночью просиживать там. Тоже мне, нашёл удовольствие! – досадливо проворчал он..
     - Не ворчите, товарищ майор. – Улыбнулся Николай. – Вам это не к лицу. Просто нужно делать то, что обещал. А я своё слово держу.
     - Иди уж, «катала», коль обещал, - махнул рукой Алексей и отвернулся, уставившись на лунную дорожку. Мысли его вновь вернулись в тот день, более полугода назад, когда он, удачно перехватив в стратосфере воздушный шар и разнеся его ракетой в клочья, приземлился на базовый аэродром сво-его полка.
     Взвизгнули тормоза машины. Алексей, снимая гермо-шлём, обернулся. Из «газика» вынырнул капитан, адъютант командира полка, спешно подошёл к лётчику.
     - Товарищ майор! Командир срочно вызывает вас к себе. Прошу! – он жестом показал в сторону машины.
     - Что, прямо так? – удивился Алексей, посмотрев на свой высотный костюм, в который был облачён. – Может, сначала переоденусь?
     - Нет, это срочно. - Непреклонно ответил адъютант.
     - Тогда поехали! – Майор расписался в журнале, протяну-тый ему техником самолёта, старшим лейтенантом, что заме-чаний по матчасти у него нет, и залез в «газик». Пока маши-на тряслась на стыках бетонных плит аэродрома по пути к штабу полка, он ломал себе голову над этим срочным вызо-вом «бати», как звали все лётчики своего командира.
     - Товарищ полковник! Майор Вихрев по вашему приказа-нию прибыл. Задание по перехвату воздушного шара выпол-нено. Цель уничтожена. – Доложил он, войдя в кабинет ко-мандира полка. И только после доклада заметил сидевшего в тени простенка за столом незнакомого полковника. 
     Командир вышел из-за стола, подошёл к пилоту.
     - Поздравляю, товарищ майор! Молодец! – он крепко по-жал ему руку. – Думаю, что главком ВВС не оставит без внимание твой сегодняшний перехват. Что скажите, товарищ полковник? – он повернулся к сидевшему офицеру.
     - Думаю, не оставит. – Ответил тот, с интересом рассмат-ривая стоявшего Алексея. – Значит это и есть один из ваших лучших лётчиков-снайперов полка?
     - Да, - кивнул хозяин кабинета. – Один из лучших. В на-шем полку пилотов такого уровня несколько.
     - Это хорошо, - продолжая внимательно рассматривать пилота, проронил полковник. - Да вы, товарищ майор, при-саживайтесь. Как говорят в народе – в ногах правды нет. Ни-колай Петрович, ничего, что я тут у вас командую? – обер-нулся он к командиру.
     - Ну что вы, Валерий Борисович! – вроде бы даже скон-фужено ответил командир полка. – Будьте как дома! – Он повернулся к Алексею.  - Товарищ полковник - представи-тель Главного штаба ВВС. Да ты садись, садись! К тебе у то-варища полковника есть разговор. И насколько я понял, очень серьёзный. 
     Положив рядом на стол гермошлём, Алексей сел. «Инте-ресно, что за разговор. Может, это по поводу моего рапорта о переводе в школу лётчиков-испытателей?..» - мелькнуло в голове. Несколько месяцев назад он подал этот рапорт, но до сих пор ответа не получил. И вот сейчас он почти не сомне-вался, что этот разговор связан с его давней мечтой попасть в эту школу.
     - Я тут познакомился с вашим лётным делом. – Полковник взял со стола серую папку. – Нужно заметить, данные в ней  на меня произвели хорошее впечатление. – Благосклонно проронил он.
     «Точно разговор о школе», - ликуя про себя, подумал майор.
     - Лётное училище с отличием, без задержек ввод в строй в полку, назначение старшим лётчиком. Потом быстрое освое-ние нового перехватчика, допуски по всем видам боевого применения. Досрочное присвоение звания после выполне-нии задания по перехвату самолёта-нарушителя. Ну, и как естественное следствие этого: назначение на должность ко-мандира эскадрильи. Я уже молчу о государственных награ-дах. Впечатляюще! - резюмировал полковник.
     Слушая его, Алексей не сомневался, что тот сейчас заве-дёт разговор о его рапорте.
     - Учитывая ваши профессиональные данные и то, что вы член партии, у командования ВВС сложилось мнение дове-рить вам  одну ответственную миссию. - Полковник, произ-неся эти слова, по-птичьи склонив голову, смотрел на реак-цию майора. Видимо, тот не смог скрыть своего разочарова-ния, услышав последние слова. Что не ускользнуло от вни-мания представителя штаба. Тот незаметно улыбнулся кра-ешками губ.
     - Наверно, вы ожидали услышать что-то другое, товарищ майор. Сожалею, что не оправдал ваших надежд. Мы же предлагаем вам поехать в ответственную командировку, где потребуются ваши профессиональные качества. Не скрою, поездка опасная. Как вы знаете, идёт «холодная» война. Кое-где она переходит в «горячую». Вот туда, по просьбе наших друзей, мы направляем своих специалистов. Нет-нет, - кате-горично покачал головой полковник, приняв выражение лица майора, как немой вопрос, - это не приказ, просто предложение. Подумайте. А завтра дайте ответ. Хорошо? И ещё… - полковник жёстко посмотрел на Алексея. – Разговор этот остаётся в этом кабинете. О нём – никому: ни жене, ни друзьям. Вы – человек военный и этим всё сказано. Договорились? – и, увидев кивок майора, повторил: - Значит, завтра утром жду вас с ответом в этом кабинете…
     Дома весь вечер он был непривычно рассеян. На вопрос жены: «что-то случилось?..», он посмотрел на неё и отрица-тельно мотнул головой, что, впрочем, её не успокоило, и он, пока они не ушли спать, не раз ловил на себе пристальный взгляд Вали с немым вопросом. Жена уже во всю спала, ко-гда он, осторожно, боясь её разбудить, вышел из спальни и почти до утра просидел на кухне, смоля папиросы, одну за другой, взвешивая всё «за» и «против». Придя к окончатель-ному решению, открыл форточку, проветрил кухню и, успо-коившись, осторожно прокрался в спальню…
     - Другого решения я от вас и не ожидал, Алексей Игнать-евич, - полковник пожал ему руку. – Кого вы могли бы ещё порекомендовать для этой миссии? Нужен ещё один такой же подготовленный лётчик. Желательно тот, с которым вы спокойно чувствуете себя в воздухе. Там нужны слётанные пары. Ну, вы меня, надеюсь, понимаете. Есть кто-нибудь у вас на примете?
     На этот вопрос у Алексея был готов ответ ещё ночью.
     - Можете побеседовать с моим замом, товарищ полков-ник. Капитан Петров. Тоже лётчик-снайпер. Уровень подго-товки не хуже моего. Наш командир может подтвердить. – Он повернулся в сторону командира полка.
     Тот, тяжело вздохнув, кивнул головой: - Без ножа меня режете, Валерий Борисович. Лучших лётчиков забираете. Вы мне эскадрилью без командования оставляете.
     - Так там лучшие и нужны, Николай Петрович. Мы ведь их посылаем ни к тёще на блины, как вы сами понимаете.
     - Как не понять, понимаю… Я его, - командир кивнул в сторону Алексея, - планировал своим замом поставить. Под-полковник Серов уезжает в Академию. А тут такое… а-а, - он расстроено махнул рукой.
     - Полностью понимаю тебя, Николай Петрович. Но что поделать, видишь, какая обстановка сложилась. По другому нельзя. Там, - он многозначительно возвёл глаза к потолку, - приняли политическое решение. А выполнять его кому?  - полковник строго взглянул на командира полка. – Правиль-но. Нам. Солдатам. И с этим не поспоришь. А то, что берём боевую пару от вас, - он развёл руками, - судьба. Вашего полка в списке первоначально не было. Лётчиков должны были взять у ваших соседей. А там ЧП случилось. Капитан, кандидатура которого была согласована, должен был пере-гнать машину после ремонта с заводского аэродрома. На взлёте между фюзеляжем самолёта и подвесным топливным баком попала лента от аварийной тормозной сетки. И откуда только она там взялась? Скорее всего извечное наше русское разгильдяйство. Командира роты аэродромного обслужива-ния сняли с должности и понизили в звании.
     Так вот… Самолёт перевернуло, и он с высоты десяти метров рухнул на концевую полосу безопасности, прямо на кабину. Капитан остался жив, но повредил позвоночник и сейчас лежит в госпитале. Вряд ли будет летать. Вот поэтому выбор пал на ваш полк. Так-то, дорогие мои.
     - Да уж… – Покрутил головой хозяин кабинета. – Верно ты сказал, Валерий Борисович. Судьба. Не знаешь, где най-дёшь, а где потеряешь…
     - А что мне теперь делать, товарищ полковник? – спросил Алексей, вклинившись в разговор.
     - Тебе? – вроде бы удивлённо спросил полковник из шта-ба. – А что тебе делать? Служи, как прежде. Но будь готов к отъезду в любой момент.
     - А нас как… сразу туда отправят?
     - Ну, это вряд ли. Скорее всего, какое-то время будут на-таскивать в условиях, приближённых к той обстановке, в которой вам придётся  работать. Полагаю, что так и будет…
      Полковник оказался прав. Через пару недель майора Вих-рева и капитана Петрова, который также дал согласие, от-мандировали в распоряжение Главного штаба ВВС. Уже че-рез неделю они оказались на аэродроме вблизи г.Мары,  в Туркмении, где для них начался период интенсивных трени-ровок. Перехваты воздушных целей на всём диапазоне высот боевого применения самолёта «МиГ-21», воздушные бои в паре, группой, в одиночку. Поставка помех, борьба с радиоэлектронным оборудованием противника, маневры уклонения от вражеских ракет, штурмовка наземных целей и другое, что должен уметь делать современный военный лётчик. Инструкторами  у них были пилоты, имеющие боевой опыт в современных условиях. А их оказалось немало, ибо военные специалисты наших вооруженных сил не один десяток лет принимали участие в военных конфликтах чуть ли не по всему земному шару…
     Алексей вспомнил, как после полугодового отсутствия вернулся в полк. Их отпустили на несколько дней, взяв под-писку о неразглашении места назначения и цели предстоя-щей поездки. Они уже наверняка знали, что их посылают в Египет, усилить своим присутствием местную ПВО в проти-востоянии с Израилем.
     Все эти дни Алексей провёл дома, возясь со своими деть-ми. Только в первый день приезда с Николаем доложились командиру полка. Тот их ни о чём не расспрашивал, понимая сложность их положения. Когда же они собрались покинуть кабинет, «батя» пожал им руки, сказал, чтобы они не беспо-коились о семьях. «Только вернитесь домой живыми», - дрогнувшим голосом пожелал полковник им на прощание.
     Вечером, накануне отъезда, они с женой, уложив ребяти-шек спать, долго сидели на кухне, говоря о разных пустяках. Алексей пытался шутить, рассказывая небылицы из лётной жизни, но видел, что Валю они совсем даже не веселили. Ночью он проснулся от её еле сдерживаемых рыданий, поняв, что сердечко жены нельзя обмануть, боль разлуки и неизвестность ранят сильнее физической боли. Он обнял жену, та, тихо всхлипнув, прижалась к нему, целуя и лаская его так, будто хотела отлюбить на всю оставшуюся жизнь.
     Рано утром раздался негромко звонок в прихожей. В от-крытой двери выросла фигура Николая с небольшим чемода-ном в руке. Он поздоровался и, заметив бледное лицо Вали, сообщил, что машина ждёт у подъезда. Затем деликатно вы-шел в коридор. Прощание было коротким. Алексей крепко обнял жену, прошептал, чтобы она берегла ребятишек и себя, бодрым голосом пообещал долго не задерживаться. Потом отстранил её от себя, всматриваясь в мельчайшие чёрточки дорогого лица, словно запоминая его навеки, и тут же по-спешил выйти из квартиры, чтобы не затягивать тягостное расставание…
     Всё это он вспоминал, стоя у борта и смотря на несущую-ся внизу тёмную, с белыми барашками воду. С левой сторо-ны небо начинало светлеть, звёзды постепенно гасли, пред-вещая начало нового дня.
     - Братишка! Закурить не найдётся?
     От неожиданности он вздрогнул и повернулся. В двух шагах стоял коренастый мужчина, в светлых брюках и полосатой тенниске, с шапкой непокорных чёрных волос.
     Алексей вытащил из кармана пачку «Беломора» и протя-нул незнакомцу. – Морячок, что ли?
     Тот вытащил папиросу, дружелюбно оскалился  под ще-гольскими усиками – в лунном свете блеснула золотом ко-ронка, щёлкнул зажигалкой и глубоко затянулся.
     - А с чего ты решил, что я моряк? – выдохнул он.
     - Так это твоё - «братишка», да приметная наколка. – Алексей кивнул на его руку с синим якорьком на кисти.
     - А ты, я вижу, наблюдательный. – Усмехнулся мужчина и протянул ему руку: - Капитан третьего ранга Виктор Скворцов.
     - Профессия обязывает. – Пожимая жёсткую ладонь моря-ка, ответил Алексей. – Майор Алексей Вихрев.
     - Контрразведчик, что ли?
     - Ага, попал пальцем в небо! – рассмеялся Алексей. – Лёт-чик я, истребитель.
     - На помощь братьям - арабам? – ухмыльнулся моряк.
     - К ним, родимым. А ты, как я полагаю, едешь тоже не ракушки собирать на прибрежном песке?
     - Да вроде того. Только под водой.
     - Подводник?
     - Он самый… - невольно вздохнул Скворцов, в последний раз затянулся и бросил окурок за борт.
     - Что, немного не по себе? – спросил Алексей. – Лёгкий мандраж?
     - Есть немного. – Согласился моряк.  – Вот скажи? Ты на своей реактивной метле один сидишь. И один принимаешь решения. А я в этой жестянке буду с несколькими десятками людей, ни хрена не понимающих по-русски. Ну, разве что командир, может ещё штурман. У их противников будет по-больше народу со знанием великого и могучего нашего язы-ка. Там же полно выходцев из Союза. Может, мы не тем по-могаем? – он воззрился на Алексея.
     Тот на откровение моряка неопределённо хмыкнул, зачем-то оглянулся по сторонам.
     - Ты это… Не брякни ещё где-нибудь. Моментом спрова-дят домой, от профессии отстранят, да ещё статью припаяют. И будешь ты не под водой бороздить моря и океаны, а дере-вья считать на лесоповале. Понял, кэп?
     - Да уж чего не понять… – Мрачно проронил тот. – Ладно, где наше не пропадало. Прорвёмся… – Он посмотрел на воду, потом повернулся к лётчику. – Ну, что? Вахту отстояли? Айда на боковую. Вы где кантуетесь? В носовом? – и увидев кивок Алексея, добавил: - Ну, а я на баке. Ещё увидимся. – Кивнув на прощание, моряк раскачивающей походкой пошёл в сторону кормы.
     Алексей нащупал в кармане папиросную пачку.
     - Виктор! – окликнул он моряка. – Возьми себе. – Протя-нул ему папиросы. – У меня ещё есть.
     - Вот спасибо, братишка! – благодарно произнёс тот, вер-нувшись и взяв пачку. - А то я просчитался с куревом. Думал хватит, а тут рядом «стрелков» оказалось вагон и маленькая тележка. И вот результат. – Сверкнул он на прощание корон-кой.  Алексей  посмотрел на поблекший диск луны, вздохнул и в свою очередь направился к открытому трюмно-му люку.               


                Г Л А В А   2
     Крадучись, сухогруз полз за лоцманским катером к пирсу порта Александрии. В предрассветных сумерках уже отчёт-ливо виднелись портовые сооружения, несколько военных кораблей, окрашенных в серые тона, теснились в правой сто-роне гавани.
     - Смотрите! – послышалось в толпе лётчиков, сгрудив-шихся у борта и с любопытством людей, впервые оказавшие-ся в незнакомой стране, глазевших по сторонам. – Какой-то затонувший корабль!
     Вслед за этим кто-то произнёс: - А вон ещё один! И ещё… - уже совсем негромко пробормотал один из стоявших.
     - Где?.. Где?.. – расталкивая других, нетерпеливые жадно высматривали неопровержимые признаки войны.
     И действительно,  впереди и левее движущегося сухогруза торчали из воды в сотне метров верхняя часть надстройки  корабля со сдвинутой в сторону и изогнутой дымогарной трубой. Неподалёку высоко задранная  над водой кормовая часть другого притопленного судна позволяла рассмотреть в деталях торчащий широколопастной винт и идущие по окантовке кормы сохранившиеся слова. Вверху – арабская вязь, ниже цепочкой тянулись латинские буквы.
     - Порт приписки – Бейрут, - непререкаемым тоном произ-нёс высокий парень с рыжей шевелюрой, стоявший у самого борта.
     - Серёга, и откуда у тебя такие познания в морской облас-ти? -  хмыкнул стоящий рядом с ним плотный здоровяк с курносым носом, хитро поблёскивая небольшими глазками.
     - Ха! Так я ж вырос в славном городе Владике! Там каж-дый пацан знает, что написано на корме любой посудины.
     - Так какого же рожна тебя потянуло в небо? – не отставал от него здоровяк. – Закончил бы мореходку, да ходил бы во всякие там Гонконги да Сингапуры.
     - Ага, тебя вот, товарищ капитан, не спросил! – фыркнул рыжий. – Должен же кто-то…
     Кто что должен, он дополнить не успел. Все зашумели, увидев ещё одно печальное зрелище: половина громадного корабля, лежащего на боку, высовывалось из воды. Из носо-вых клюзов уныло свисали ржавые якорные цепи. Несколько больших рваных дыр на корпусе тёмными кляксами прошлись по внушительной надписи белой краски, тянущейся вдоль борта.
     - Атлантик лайн – атлантические линии, - тут же подал голос рыжий знаток морского транспорта. – Какой-то ино-странец, похоже танкер, попал под раздачу. Видно, евреи при налёте колошматили всех подряд, не разбираясь. Прямо-таки какой-то местный Перл-Харбор устроили арабам. Так сказать в миниатюре. Скажи, Григорий! – он ткнул кулаком в бок здоровяка, зачаровано смотревшего на поверженного морского исполина. Тот, очнувшись, кивнул головой, но ничего не ответил, находясь под впечатлением проплывающей мимо печальной картины.
     - Смотри, Алёша, какие дыры, - Николай кивнул в сторону полузатопленного корабля. –  Очень похожи на пробоины от НУРСов.* И краска обгоревшая...  Видно, горел, прежде чем наполовину уйти под воду. Неплохо поработали евреи, ничего не скажешь.
     - Вот с ними и придётся нам встретиться. – Проронил Алексей, смотря на корабль.
     Наконец сухогруз притиснулся к пирсу гавани. Лётчики цепочкой спустились по трапу и прошли в длинное строение, внешне похожее на ангар. Внутри их встретила группа людей,  в светлой, песочного цвета, одежде, состоящую из куртки и свободных брюк.
      Один из них, высокий мужчина, черноусый, с прищурен-ными тёмными глазами под светлым кепи с длинным ко-зырьком, вы шел вперёд, прошёлся внимательным взглядом
по вновь прибывшим.
     - Товарищи! – пророкотал он глухим басом. Я - командир
------------------------------------
*НУРС – неуправляемый реактивный снаряд.(Авт.)
группировки  советских  лётчиков  в  Египте  генерал-майор
Круглов. Все вы войдёте в состав отдельного истребительно-
го полка  под командованием полковника Градова.
     При этих словах к генералу присоединился среднего роста крепыш, кивнул головой и молча стал рассматривать лётчиков.
     - Ваш полк будет базироваться на авиабазе Ком-Аушим, вместе с бригадой истребителей-бомбардировщиков и пол-ком ПВО египтян. База неплохо защищена от воздушных налётов. Два кольца ПВО вокруг базы. Зенитно-ракетные комплексы, самоходные установки «Шилка» и «Двина», ПЗРК* «Стрела-2» составляют неплохой противовоздушный зонтик, под которым можно чувствовать себя вполне комфортно. Личный состав этих подразделений в основном из Союза. Кстати говоря, этот порт также прикрывают такие же комплексы.  Как только… - Резкий вой сирены прервал его речь.
     - Воздушная тревога! Налёт! – крикнул он. – Все срочно в бомбоубежище. Следуйте за мной. – Он повернулся и быст-рым шагом направился в угол строения. Лётчики спешно заторопились за ним.
     Бетонные стены, ступени… «Один, два, три, четыре…», - Алексей автоматически считал их, спускаясь вниз и прислу-шиваясь к звукам. Бетонная площадка, толстая стальная дверь, лампочка в проволочном футляре, снова ступени, но уже под углом к прежнему маршу. «Один, два, три…»
     - Евреи поздравляют нас с прибытием… Рано встают, сволочи… Это вам не к тёще на блины… Хорошо успели выгрузиться, а то бы прищучили на подходе… С крещением, братцы… Привет от дяди Моше… А это кто такой?.. Да есть у них такой одноглазый хрен… - и многое  чего другого слышалось вокруг.
     Они закрыли за собой очередную стальную дверь и очу-тились в длинном помещении. Вдоль бетонных стен тяну
--------------------------------------------
*ПЗРК – переносной зенитно-ракетный комплекс.(Авт.)
лись бетонные же скамейки. В противоположном торце вид-нелась точно такая дверь. Осматриваясь, лётчики начали бы-ло располагаться на скамьях, как послышались бухающие приглушённые звуки.  Затем раздался тяжёлый удар над го-ловой, отчего задрожал пол под ногами, а с потолка посыпа-лась мелкая пыль.
     - Еврейские гостинцы… - пробормотал кто-то из лётчи-ков, озираясь по сторонам. – Интересно, какая толщина этого перекрытия?
     - Шестьдесят четыре ступеньки, - объявил Алексей. – По-лагаю, над нами не меньше шести метров.
     - Восемь. И всё железобетон. Так что можете быть спо-койными.  До нас не доберутся. - Проронил генерал, стряхи-вая пыль с кепи.
     - А мы спокойны. Верно, парни? – майор окинул взглядом лётчиков. Над ними вдруг снова основательно грохнуло. Все примолкли. Некоторые с опаской поглядывали на потолок. Генерал, сидевший рядом с командиром полка, насмешливо посматривал на лётчиков.
     - Пусть порезвятся! – ухмыльнулся рыжий пилот, вставая со скамьи. - Разрешите обратиться, товарищ генерал?!
     - Разрешаю! Только сначала представьтесь.
     - Капитан Солнцев. На каких «лошадках» мы будем здесь работать?
     - А вы на каких летали в Союзе?
     - Так на «балалайке»… – И увидев, как у генерала недо-умённо поползли вверх брови, а полковник недовольно кач-нул головой, тут же сконфужено поправился. – Э-э, извини-те, товарищ генерал. На «двадцать первом МиГе». Просто среди пилотов так прозвали эту машину. Похожа на этот му-зыкальный инструмент.
      Генерал покрутил головой и усмехнулся: - Вот на таких, как вы, капитан, выразились, «балалайках», и будите здесь «играть».
     - Поновее ничего не предвидится?
     - Чем же эта плоха?
     - Да нет, машина хорошая. Но… - Криво ухмыльнулся рыжий, - Так вы и сами знаете, товарищ генерал! Вооруже-ние слабовато. Ну что это – две ракеты. Несерьёзно… Хотя бы какую-никакую пушчонку поставили. А то пустишь их, и что потом? Бери тебя тёпленького голыми руками?
     Вокруг послышались одобрительные возгласы других лётчиков.
     - Вот я о чём и говорю! – ободрённый поддержкой, совсем осмелел пилот. – И чем они только думали, какой частью тела, эти конструкторы  в микояновском КБ?
     Лицо генерала посуровело: – Согласен с вами, товарищи пилоты. При конструировании этой машины господствовала тогда одна вредная концепция, поддерживаемая некоторыми деятелями: только ракетное вооружение. И никаких пушек. Вот в угоду им конструкторы и оснастили этот самолёт дву-мя ракетами. Рассудив при этом, что для перехвата и унич-тожения нарушителя этого достаточно. А что придётся на нём вести маневренный бой, как-то не подумали.
     Он посмотрел на некоторые невесёлые лица: - Я слышал, что уже есть новая модификация. Так там четыре ракеты и встроенная пушка. Думаю, что у больших голов хватит ума прислать их сюда именно в первую очередь. Мы в свою оче-редь напомним им. Ну, а пока, сынки, придётся поработать на том, что есть. Тихо! - внезапно прикрикнул он, вслушива-ясь в бормотание динамика.
     - Налёт закончился. Пошли наверх. Сейчас переоденетесь и поедем на базу. – Генерал встал и пошёл к двери. Осталь-ные потянулись за ним.
     …Выйдя наружу, лётчики невольно остановились.  Рядом со зданием красовалась воронка метров шесть в диаметре, и глубиной не менее двух.
     - Однако! – присвистнул кто-то из пилотов. – Славный гостинец! Пятисотка, не меньше…
     - Смотрите, наш сухогруз горит! – крикнул курносый здо-ровяк.
     Все повернулись в сторону пирса. И действительно, из середины корпуса корабля валил чёрный дым, разрываемый языками пламени. Тугие струи воды дугой тянулись к чёрно-красному облаку и паром поднимались к небу. Вокруг сухо-груза суетились, словно муравьи у потревоженного кем-то муравейника, люди.    
     - Местный зонтик-то, похоже, дырявым оказался! – неве-село пошутил Николай, шагая рядом с другом.
     - Верно, говоришь, земляк! – рыжий капитан, шедший впереди, оглянулся. – Похоже, что эти дыры придётся нам латать. Иначе с такой погодой можно и простудиться. – И он весело подмигнул.

                Г Л А В А   3
      Лопасти вертолётов месили ночной воздух. Внизу мерно вздымало волны Красное море. Капитан Исаак Леви вгляды-вался через иллюминатор вниз, стараясь что-нибудь разгля-деть на поверхности воды, но чёрная пустота упрямо храни-ло свои тайны – взгляду не за что было зацепиться. Он не-вольно вздохнул, оглядел грузовой отсек. Большинство его парней дремали, остальные, заметив его взгляд, скалили зу-бы. Подсвеченные синей лампочкой лица, размалёванные боевой раскраской, напоминали собой вампиров из амери-канских фильмов ужасов. А радист группы «коммандос», разбитной парень, бывший официант из какого-то ночного бара в Хайфе, отвернулся. Видимо, до сих пор не мог про-стить капитану, что в прошлую субботу тот не отпустил его слетать на уик-энд к своей девице. «Туда и обратно, мой ка-питан. – Канючил он. - У меня полно друзей среди летунов в транспортной эскадрильи. А они постоянно гоняют на «Гер-кулесах» в Хайфу с нашей авиабазы в Шарм-эль-Шейхе. Ут-ром в субботу - туда, вечером в воскресенье - обратно». Но капитан был непреклонен. И не потому что не мог, а просто не захотел. Ибо он не очень жаловал людей такого типа, как радист. Вечно чем-то недовольный, всегда готов словчить, увильнуть от выполнения тренировок в подразделении, откосить от очередного наряда. Ну, не любил командир таких вот солдат и соответственно к ним относился.
     Капитан откинулся к дрожащей стенке вертолёта и вновь прокрутил в памяти детали операции «Ночная рыба»… Ко-гда он прибыл в штаб планирования спецопераций, то сразу понял, что дело предстоит не рядовое. Потому что в кабине-те, кроме его непосредственного начальника, генерала Бени Шейра, находились ещё двое: широколицый генерал с чёр-ной повязкой на одном глазу – начальник Генштаба армии генерал Моше Даян и ещё одна неприметная личность в штатском костюме. Это уже потом капитан понял, что этой серой мышью был заместитель директора израильской раз-ведки «Моссад».
     - Так это и есть ваш знаменитый капитан? Лучший коман-дир группы «коммандос» в соединении 269? – одноглазый циклоп недоверчиво всверлился взглядом в лицо Леви. – Уж больно он молод…
     - Ну, что вы, генерал, - усмехнулся начальник отдела спе-цопераций, - в нашем деле молодость не помеха, а наоборот. Голова ещё не забита всякими там устоявшимися догмами, именно в таком возрасте принимаются нестандартные реше-ния. А вспомните-ка себя двадцатипятилетним!?
     Лицо одноглазого смягчилось. – Что ж, могу согласится с одним, генерал. – Он криво усмехнулся. – В таком возрасте гораздо больше преимуществ, чем недостатков. Впрочем, не будем отвлекаться. Капитан, подойдите к столу.
     Леви подошёл к столу, ему сразу бросилась в глаза круп-номасштабная карта. Он сразу узнал местность: центральная и южная часть Египта.
     - Так вот, капитан. -  Генерал нагнулся над столом.-  Эта карта изготовлена на основе данных спутниковой сьёмки. Наши заморские друзья не забывают нас. – Он довольно оск-лабился. - Вот здесь, - рука с карандашом скользнула над картой и грифель ткнулся в какую-то точку, - на берегу Красного моря находится небольшое селенье Рас-Гариба. Полгода назад арабы при содействии русских установили в нескольких километрах от деревни радар. И знаете как он у них называется? «Десерт»! Забавно, не правда ли? – он захо-хотал. Остальные тоже рассмеялись. Но Даян резко оборвал смех и мрачно оглядел всех: - Так вот! Этот «десерт» уже полгода стоит у нас поперёк горла. Мы этим десертом уже подавились по самое некуда. Своим радиолокационным по-лем он держит под контролем всё воздушное пространство центра и юга. Подходы к нему с севера прикрывают зенитно-ракетные комплексы, которые действуют по его целеуказаниям. При опасности египтяне сразу поднимают самолёты с ближайших аэродромов. Мы сделали несколько попыток уничтожить его, но потеряли несколько самолётов, а цели не достигли. Сынок! – он резко повернулся к капитану и вперил в него разъярённый глаз. – Ты со своими людьми должен его уничтожить! Сделай это во имя Израиля! 
    У капитана перехватило дыхание. Сам Моше Даян, герой прежних войн за независимость Израиля, просит его, коман-дира роты «коммандос»!..  Он вытянулся и, срываясь на фальцет, восторженно гаркнул: - Мы умрём, но сделаем это! Я обещаю!
     - Верю, верю! – благосклонно кивнул одноглазый. - Толь-ко вот торопиться умирать совсем не нужно. Тут ещё дел для вас невпроворот. Господин Бен-Иаков, - он повернулся к мужчине в штатском, - познакомьте капитана со всей ин-формацией  по этой операции.
     - Охотно. – Серая «мышь» скользнула к столу. Замести-тель главы одной из результативных и могущественных раз-ведок мира открыл коричневую папку, сверился с чем-то в ней и жестом подозвал к себе капитана. – Смотрите. Вот ме-сто расположения радара. В шести километрах севернее по-сёлка. Рота охраны египтян в окопах и блиндажах по пери-метру радара в ста метрах от пункта управления. Одновре-менно в дозоре до двадцати солдат. Круглосуточное дежур-ство. В трёх километрах западнее, в ущелье, арабы зарыли с десяток танков. Они прикрывают единственный проход на этом направлении. Вот, собственно, вся информация, кото-рой мы располагаем. – Заместитель директора «Моссад» не-спешно закрыл папку.
     - Господин Бен-Иаков, а на каком удалении от антенного блока радара находится командный пункт управления? И что-нибудь известно о минах-ловушках и сигнализации на подходах к радару?- капитан уставился на представителя разведки, в надежде получить больше данных о предмете операции «Ночная рыба».
     - Не более ста метров, капитан. Что же касается сигнали-зации и мин-ловушек, то никаких данных на этот счёт нет. Сожалею.    
     Леви сосредоточенно морщил лоб, переваривая получен-ную информацию. Непроизвольно рукой потёр щетинистый подбородок, затем почесал кончик носа. Не заметив, как  на-смешливо, с изрядной долей скептицизма, смотрит на него генерал Даян. Мол, «что, голубок, твёрдый орешек попался? Не по зубам задание? Мне тут нахваливали – лучший из «коммандос» в армии. А мы тут пузыри пускаем…»   
     - Что скажешь, сынок? – прервал затянувшуюся паузу Да-ян. – Может задачка нерешаема? Тогда мы найдём кого-нибудь другого! – он повернулся к руководителю штаба спе-цопераций. - Верно, генерал?
     - Он справится! – убеждённо заявил тот. – Осечек никогда у него не было. И на этот раз не будет. Я уверен.
     Капитан благодарно посмотрел на своего начальника. – Разрешите доложить свой план?
     - Давай, сынок! – кивнул Даян.  –  Только не разочаруй меня и своих командиров.
     - Я тут прикинул… – Капитан внезапно поперхнулся. Прочистив горло, смущённо извинился. Генерал Шейра, ус-мехнувшись, пододвинул ему стакан воды: - Продолжай…
     - От Шарм-эль-Шейха до объекта триста десять километ-ров. Чуть больше часа полёта на вертолёте. Вылетаем с рас-чётом прибыть в точку высадки в пяти километрах севернее объекта в два часа ночи. Двигаемся к радару. Это займёт не более полутора часов. Бесшумно ликвидируем дозоры, бло-кируем блиндажи. Вызываем вертолёты, взрываем радар, и уходим.
     - Та-а-к, - протянул Даян, - до радара вы что же, на животе будете ползти? Не многовато ли полтора часа?
     - Я не хотел бы, чтобы кто-нибудь из моих парней при движении наступил на сигнальную ракету или «Лягушку».*
Поэтому последние двести – триста метров придётся ползти на животе, пустив вперёд сапёров.
     - Х-м, ну а танки? – воззрился на него Даян. – В расчёт не берёшь?
     Командир группы коммандос пренебрежительно скривил рот:
     - Вряд ли охрана радара успеет сообщить о нападении. Даже если успеет, то пока эти консервные банки вылезут из своих нор и доберутся до объекта, наш след уже простынет.
     Даян одобрительно кивнул головой: - Недурно. Что ска-жешь, генерал? – Даян перевёл взгляд с капитана на его на-чальника.
     - Я же говорил, что голова у капитана Леви неплохо рабо-тает. Что нужно для выполнения задания? – обратился тот к капитану
     - Мне нужно посадить двадцать моих «коммандос» на два «Супер Фрелона», внутри которых будут сидеть парни, умеющие летать ночью над морем на высоте двадцать-тридцать метров. Нам нужны будут два сапёра с электрон-ными искателями. – Капитан наморщил лоб, посмотрел на генералов. - Из специального оборудования: двадцать ком-плектов приборов ночного видения, желательно француз-ских
--------------------------------
* «Лягушка» - противопехотная выпрыгивающая мина.(Авт.)

 двадцать «Узи»* с глушителями, несколько «Уоки-Токи»** и штуки четыре фугасных мин.
     - Отлично! В таком случае начало операции «Ночная ры-ба» послезавтра в 0.45. Верно, капитан?
     - Так точно, генерал!
     - И вот что ещё! – Моше Даян навис над столом. – Нужно будет прихватить с собой блоки  с  пункта  управления  рада-
ром. Требуется срочно заглянуть в его электронное нутро. Тогда легче с ними будет бороться. Вы поняли, капитан?  Как, справитесь?
     - С такими союзниками мы сделаем это.
     - С какими союзниками? – недоумённо приподнял брови
генерал, глядя на капитана Леви.
     - Тёмная ночь, внезапность и удача! – широко улыбнулся командир роты «коммандос»…
     Синяя лампочка в грузовом отсеке мигнула. Капитан встал и, пробираясь между вытянутых ног своих парней, просунулся в пилотскую кабину. Красноватым светом под-свечивали панели приборов, мерцали лампочки контроля систем вертолёта. Командир вертолёта повернулся к капита-ну, снял наушники со стенки кабины и протянул ему. Тот надел их на голову и сквозь шорохи и потрескивания послы-шался голос пилота:
     - Есть вопросы?
     - Сколько до посадки?
     - Посмотри сюда! – командир кивнул в сторону вертолёт-ного радара. Тонкий светлый луч сканировал на экране по-верхность. Резким контрастом отливала чёрным глянцем по-верхность моря, над которым они сейчас неслись к всё ещё далёкому берегу. Береговая черта изломанной линией рассе-кала экран на две части. Капитан внимательно вгляделся в картинку. Он сразу нашёл этот мыс, крючком врезающийся в море. Характерный ориентир – у его основания была наме-че-
-------------------------------------------------
* «Узи – израильский пистолет-пулемёт.(Авт.)
**  «Уоки-Токи» - портативная радиостанция.
на точка высадки группы.
     - Меньше часа? – спросил он, косясь на экран.
     - Полчаса, - не задумываясь, ответил пилот. - Ну, а если точнее, двадцать восемь минут. Только коснёмся, тут же вы-тряхивайтесь.
     - Кого учишь! – огрызнулся капитан. – Не забывайте по-том слушать свою шарманку. А то ещё уснёте. Знаем мы вас. Хлебом не корми, дай только придавить пару часов.
     - Ладно, ладно, умник! – беззлобно откликнулся пилот. - В темноте не растеряй своих сорвиголов. Собирай вас по-том!
     - Не твоя забота! Ты лучше прямо сейчас выстави частоту нашего радиомаяка. Как только позовём – махом к нам. Ме-сто посадки подсветим фонариками. Усёк, крылатый?
     - Не беспокойся. Радиокомпас готов принять ваш сигнал. Давай, двигай к своим, больно много разговариваешь. Го-товьтесь к высадке, остаётся мало времени…
     Десантники, выскакивая из приземлившихся вертолётов, отбегали в сторону, держа наготове оружие, и настороженно вглядывались в темноту через приборы ночного видения. Но было тихо, только издалека доносился рокот невидимых в кромешной темноте морских волн да уныло шелестел в про-висших лопастях вертолётов тёплый африканский ветер.
     - Ну-ка, парни, заслоните меня. – Обратился капитан к обступившим его десантникам. Держа в руке фонарик-карандаш, он, подсветив себе карту и лишний раз убедив-шись в правильности азимута на радар, вывел его на ручной компас. Тихо отдал команду, и кучка «коммандос» раствори-лась в темноте…
     Равномерное тарахтение генератора радара навевало тоску и клонило в сон. Плюнув на наставления своего командования – внимательно вслушиваться в ночные звуки и всматриваться вперёд - двое солдат-египтян вольготно разлеглись в окопе охранения. Один уже смотрел десятый сон, второй, время от времени громко позёвывая,  вглядывался в тёмное небо с яркими искорками звёзд. Что никто не придёт с проверкой до их смены, они уже давно привыкли. Когда полгода назад они прибыли сюда, чтобы охранять эту вертушку дьявола, как выразился их сержант, то первое время их часто проверяли, особенно в ночное время. Так было пару месяцев. Потом проверять перестали. Да и кто может сюда прийти? Разве что днём придёт торговец из рыбацкой деревни со всякой мелочью. Как-то ещё был случай: ночью раздался неподалёку взрыв. Подняли тревогу, но что случилось – никто не знал. Только утром выяснили, что на мине подорвался шакал. Потом сержант, ругаясь и часто вспоминая то аллаха, то дьявола, вместе с сапёром добрались до минного пояса и принесли оторванную голову этого зловредного животного. Больше никаких происшествий не было. Так и текла их размеренная жизнь, от караула до караула. С перерывами на приём пищи, намаз и сон…
     Они услышали странное тарахтение, пройдя по подсчётам капитана почти половину пути. От неожиданности капитан резко остановился, следующий за ним вплотную десантник ткнулся ему в спину.
     - Командир, - приблизившийся к нему вплотную тёмный силуэт прошептал голосом сержанта Менделя: - Похоже на шум генератора. В нашем кибуце он также тарахтел, когда отключали энергию в сети.
     - А ведь верно, - подавил нервный смешок капитан. – Ве-тер сменил направление, теперь он сбоку, поэтому стал слы-шен шум.
     Вскоре они стали видеть в своих приборах и светлое пят-нышко - температурный силуэт работающего дизеля.
     Две тени, сапёры, выдвинулись вперёд. Отстав на десяток метров, коммандос звеньями по два человека последовали за ними, не выпуская их из поля зрения своих ночных прибо-ров…
     Откинувшись в кресле, оператор вполглаза следил за лу-чом развёртки на экране радара. Верхний свет был выклю-чен, помещение освещалось лишь бликами от экрана, да под-светкой приборов на блоках станции. Второй оператор сидел на кресле в углу и дремал. Мерный шум от работающего дизеля временами прерывался всхрапыванием спящего на коротком диванчике араба-планшетиста. Светловолосый мужчина за пультом радара недовольно покосился в сторону дивана, когда храп спящего достиг своего апогея. Закинув руки за спину, блаженно потянулся. Скрипнула дверь, он повернулся и с удивлением увидел в полумраке помещения высунувшийся из проёма странный силуэт. Ничего не поняв, он раздражённо крикнул:
     - Кого тут черти…- Это были последние слова в его жиз-ни. Раздался негромкий хлопок, короткая вспышка озарила помещение – оператор упал простреленной головой на стол. Хлопнул второй выстрел – храпевший планшетист умер, так и не успевший проснутся. Коллега оператора, дремавший в углу, проявил незаурядную ловкость. Мгновенно выхватив пистолет и смотря, словно при замедленной съёмке, как раз-ворачивается в его сторону оружие в руке фигуры с уродли-вой головой, за которой появилась ещё одна такая же тень, несколько раз нажал на спуск. Пистолет громко пролаял - тёмная фигура, всхлипнув, рухнула на пол. Вскрикнув от боли, вывалился наружу второй нападавший – пуля выбила оружие из его рук, раздробив при этом кисть. Оставшийся в живых оператор прыгнул в сторону двери, выпрямился и словно наткнулся на стену - короткая очередь хлопков уда-рила его поперёк груди. Он словно надломился, ничком упав на пол. Тело несколько раз дёрнулось и замерло.
     Капитан, выйдя из захваченного блиндажа, услышав гул-кие выстрелы со стороны пункта управления, кинулся в ту сторону. У входа толпились несколько диверсантов.
     - Без шума не смогли?! – укоризненно проронил он, раз-глядев плотную фигуру сержанта. – Что тут у вас?
     - Тут оказались трое. Рабочая смена. Двое, видимо, рус-ские. Второго не успели нейтрализовать. Он начал стрелять.
     - Наши потери?
     - Убит лейтенант Мотти, ранен Фишман.
     Капитан помрачнел. Каждая потеря среди его парней все-гда болью отзывалась в его груди. Он глянул на часы.. Две-надцать минут прошло с момента, когда они добрались до линии окопов.
     - Сержант!
     - Слушаю, командир!
     - Срочно демонтируйте блоки радара. Мы заберём их с собой. К намеченной посадочной площадке унесите тело лейтенанта. Помогите Фишману. Сапёры пусть минируют антенну и это. – Он кивнул в сторону пункта управления. - И поторопитесь. Мне бы не хотелось, чтобы здесь появились их танки.
     - Ха! – выдохнул сержант. – Кто бы их сюда позвал! – он коротко хохотнул. Капитан, не видя в темноте его лица, лег-ко себе представил его широкую ухмылку.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - От пункта управления шёл телефонный кабель, вон туда. – Сержант махнул рукой в сторону невидимых ночью гор. - Я его перерезал. А позвонить вонючим арабам, которые в танках, этим было просто некогда - мы их убили.
     - Отлично, сержант! А теперь займитесь делом. Я вызы-ваю вертолёты. – Капитан вытащил из кармана униформы «Уоки-Токи» и нажал кнопку передатчика:
     - «Птички»! Работу закончили. Ждём вас. Маяк включен.  - Он щёлкнул рычажком - на корпусе портативной радио-станции заискрился красный огонёк.
     - Работу маяка наблюдаем. Раскручиваемся. Обеспечьте зону приземления. Конец связи. – Прохрипело в динамике…
     Через пять минут после взлёта темноту ночи разорвали две беззвучные для уходящих на север машин короткие вспышки. Они и явились заключительным аккордом в проведении операции «Ночная рыба» подразделением «коммандос». Капитан Леви, скользнув взглядом по стоящим на полу вертолёта блокам радара и лежащее рядом тело лейтенанта, закрыл глаза и устало откинулся к борту. Единственное, чего бы он желал в данный момент, это принять горячий душ, а затем рухнуть в прохладные простыни кровати.
 
 
                Г Л А В А   4
       Генерал-майор, не спеша, прохаживался перед столика-ми, за которыми сидели пилоты. На стене висела большая карта, вся испещрённая разноцветными значками, кружками и овалами.
     - Ещё раз повторяю, товарищи пилоты! Вам категориче-ски запрещено пересекать канал и вторгаться в воздушное пространство над Синаем, оккупированном израильтянами. На восточном берегу канала евреи создали систему оборони-тельных сооружений под названием «Линия «Бар-Лева». Глубина обороны от тридцати до пятидесяти километров. Вдоль всего канала, а это полторы сотни километров, насы-пан песчаный вал, высотой до двадцати метров. На его греб-не  находятся опорные пункты: взвод пехоты в железобетон-ных укреплениях, типа дотов, и взвод танков, закопанных в песок. В толще вала хранятся ёмкости с нефтью и система трубопроводов для сброса нефти в канал, с последующим поджогом при попытки форсирования канала египтянами. За этими пунктами идёт рокадная дорога, контролируемая усиленными патрулями. Вторая линия обороны распо-лагается на расстоянии семь-десять километров от первой. Состоит из ротных опорных пунктов. В их числе по десять-двенадцать танков на километр обороны. За всеми этими линиями в глубине Синайского полуострова развёрнуты зенитно-ракетные дивизионы «Хок ». Зона поражения этими ракетами составляет шестнадцать километров по высоте и шестьдесят по дальности. Противник использует также быв-шие египетские аэродромы, захваченные на полуострове. Это в Шарм-эль-Шейхе и Эль-Арише. Кроме этого вам также запрещено входить в зоны поражения зенитно-ракетных комплексов египтян, да и наших дивизионов ПВО. Ибо уже были случаи, когда сбивали своих же. Особенно этим грешат египетские зенитчики. – Иронически усмехнулся генерал. – Но и наши однажды прославились – завалили пару египетских самолётов. Потом разобрались с этим диким случаем: пилоты сбитых истребителей-бомбардировщиков перед вылетом забыли включить ответчик «свой – чужой». И вот вам результат! – Он сердито засопел, нервно дёрнул головой. – Посему ещё раз повторяю: тщательно запоминайте эти зоны. Не хотелось бы ещё кого-нибудь потерять таким образом. И вот ещё что… На ваших самолётах будут опознавательные знаки египетских ВВС. Сегодня же получите разговорники для радиообмена на арабском языке. Может пригодится в реальных условиях. Учите.
     - Товарищ генерал! – из-за стола поднялся капитан Солн-цев. – А кто у нас будут штурмана наведения? Тоже египтя-не? Мы же их не поймём толком.
     - Успокойтесь! На всех пунктах наведения будут сидеть наши специалисты…
     Премьер-министр нервно вышагивала по своему кабине-ту. Двое мужчин, стоящие у стола, молча следили за ней. Внезапно она круто повернулась и, остановившись, глянула на них побелевшими от ярости глазами:
     - Как это следует понимать? Две недели прошло, как Со-веты начали переброску к арабам своих боевых частей, а я узнаю об этом только сегодня? Что вы на это скажите, госпо-дин директор?
     Руководитель «Моссад» невольно поёжился, почти физи-чески ощутив на себе гнев этой властолюбивой женщины.
     «Высокомерная сука, - глядя на неё исподлобья единст-венным глазом,  хмыкнул про себя генерал Моше Даян. - И надо же было быть такими идиотами, воздвигнув её на этот израильский Олимп? Сейчас я бы не доверил ей руководство самым захудалым кибуцем». Генерал лукавил перед собой, в своё время он был одним из тех, кто способствовал  выдви-жению ярого функционера сионизма на земле обетованной руководителем еврейского государства.
     - Госпожа Меир! – главный израильский разведчик пожал плечами. - Первые сведения об этом мы получили от наших агентов в Египте десять дней назад. Необходимо было пере-проверить эту информацию. Мы испытываем некоторые сложности по связи с агентурой. Последний год арабская контрразведка стала работать гораздо эффективнее. Ей ока-зывает всемерную помощь КГБ русских. И мы это ощущаем постоянно. За последнее время они нейтрализовали почти половину наших агентов.
     - Не нужно оправдываться, господин Амит. Плохо рабо-таете, - жёстко произнесла она, глядя на него в упор. - Ме-няйте стиль работы своей организации, или мне придётся поставить вопрос о вашей компетенции перед правительст-вом.
     Она довольно усмехнулась про себя, заметив побледнев-шее лицо и нервное подрагивание уголков губ руководителя разведки. «Время от времени этим уродам нужно напоми-нать, что если они что-то имеют в штанах, то это не оз-начает, что они умнее второй половины человечества».
     - Так вот, господа. Коль информация подтвердилась, что русские перебрасывают к арабам свои боевые части, а сами об этом молчат, следует сделать вот что… – Голда Меир вновь принялась мерить шагами кабинет. – Как вы будите это делать, меня не интересует. Мне нужно…  Не мне, нам, - поправилась она, останавливаясь и впиваясь взглядом в ди-ректора «Моссад», - вы должны доставить к нам доказатель-ство военного вмешательства русских - несколько человек из прибывшего военного контингента. Желательно лиц офицерского состава. Тогда мы можем обратиться к ООН и всемирному сообществу об агрессии Советского Союза по отношению к Израилю. Задействуйте все свои возможности, всю оставшуюся агентуру. Проработайте взаимодействие с армией. А вы, генерал, - она остановилась перед одноглазым Даяном, - окажите нашей разведке любую помощь, какая только потребуется. И помните, сделав это, вы сможете оказать неоценимую помощь нашему любимому Израилю.
     Выйдя из резиденции премьера, они молча шли по кори-дору.
     - Сука, какая же она сука, - директор «Моссад» остано-вился и повернулся к генералу Даяну. – Как она посмела мне говорить о моей компетенции?! В своё время я немало сде-лал, чтобы она пришла к власти. И вот её чёрная неблагодар-ность! Сука! – ещё раз произнёс он злобно, с яростным ожес-точением.
     - Успокойся! – похлопал его по плечу одноглазый генерал. – Все мы когда-то прозреваем. Пойдём ко мне, нужно обсудить наше взаимодействие. То, что мы должны сделать, это во благо нашего Израиля. Вот в этом я с ней полностью согласен…
     Алексей, взмокнув, сдирал с себя ППК - противопе-регрузочный костюм, чувствуя, как струйки пота стекают по спине. Он был зол. Зол на эту проклятую жару, на постоян-ную жажду, становившуюся нестерпимой, когда они часами сидели в раскалённых кабинах своих МиГов, ожидая коман-ды на запуск и вылет. Зол на операторов пунктов наведения, по его разумению недостаточно чётко и с промедлением вы-дающие данные на перехват. Зол на нерасторопность техни-ческого состава при обслуживании самолётов. Зол на самого себя, что ничего не может предпринять для достижения цели – перехватить и сбить хотя бы одного из этих убийц, сеющих смерть и разрушения на этой многострадальной земле. Словом, он был зол на весь мир.
     - Ты чего такой злой? – поинтересовался подошедший к нему Николай. Он уже успел переодеться и принять душ, пока Алексей  на стоянке в капонире распекал техника за медлительность.
     - А что, есть повод для веселья? Может мы завалили пару «Миражей» или «Фантомов»? – сердито посмотрел на него майор.
     - Ну, я думаю, что мы в этом не виноваты. – Пожал пле-чами  его ведомый. – Мы по команде взлетели, свое-временно выполняли все команды штурмана наведения. А что евреи успели свалить за канал, так какая же в этом наша вина? Не вина, а беда, что мы поставлены в такие жёсткие рамки. Я имею ввиду вот это ограничение – за канал залетать нельзя.
     - И что теперь? Так и будем понапрасну жечь керосин, да смотреть, как они улепётывают за канал? – Алексею нако-нец-то удалось снять с себя ППК.
     - Как говорится, выше головы не прыгнешь.
     - Ага, очень удобное разъяснение своей беспомощности. А они, тем временем, безнаказанно бомбят города, заводы, убивают мирных людей. Тогда, спрашивается, какого рожна мы тут делаем? Для чего сюда прибыли?
     Находившиеся в раздевалке пилоты, которых водил на перехват Алексей, с интересом наблюдали за разговором.
     - Вполне согласен с вами, товарищ майор! – подошёл ры-жий капитан. – Мне тоже не по себе. Что-то нужно предпри-нимать. Только, вот что?
     - Думать надо, - остывая, проронил Алексей. – Нужно пе-реломить ситуацию. Иначе всем нам грош цена, как истреби-телям. Давайте, мужики, соображайте…
     Резидент «Моссада» в Каире ломал голову, обдумывая задание, которое получил вчера от своего радиста. Прочитав шифровку и отложив в сторону «Коран» в тяжёлом переплё-те с золотым теснением, который был для него шифроваль-ной книгой, он вытащил изо рта окурок и с остервенением смял его в пепельнице. «Мои шефы там, похоже, совсем чок-нулись. Им, видите ли, блажь в голову пришла: ни много, ни мало, а доставить на землю обетованную несколько русских военных, желательно офицеров. Они, видимо, думают, что если до сих пор не провалился, то мои возможности безгра-ничны. Взяли бы, да объяснили, каким же образом можно это сделать? Как будто эти русские на каждом шагу попа-даются. Ага, особенно в этом захудалом районе Каира». - Он вытащил очередную сигарету, закурил, и обречённо поду-мал. – И, тем не менее, придётся что-то делать». За окном послышался вопль муэдзина с ближайшей мечети, призывающий правоверных к очередной молитве.
     Он развернул коврик, встал на колени и, согнувшись, ткнулся лбом в пол. «Положение обязывает», - он вспомнил, как будучи курсантом разведшколы, спросил своего раввина, не будет ли грехом, если ему придётся в связи со своей работой отправлять другой религиозный культ. На что тот ответил, что просто в это время он должен  произносить про себя молитвы своей истинной веры.
      После молитвы он долго сидел, закрыв глаза, обдумывая поставленную его шефами задачу. Только через несколько часов размышлений что-то стало вырисовываться. «Для вы-полнения задания мне понадобится помощь не менее десятка человек. Только где их взять? И потом, даже если удастся захватить пару-тройку русских, каким же образом можно бу-дет переправить их незаметно через канал? Это сложно. На дорогах повсюду патрули, у канала сплошная линия оборо-ны. Там, похоже, и мышь не проскочит». От злости на своих шефов у него заломило в висках. Вытащил заветную коро-бочку, споро скрутил косячок. Невольно при этом подумав о реакции своего руководства, узнай они об этом его пристра-стии. После нескольких затяжек боль в голове утихла, бла-женство разлилось по всему телу. Он сидел, раскачиваясь на кресле-качалке, выпучив глаза, совершенно забыв о задании. В какой-то момент мелькнула мысль о том, что он должен что-то делать. Но мозг, одурманенный травкой, отбросил её, как что-то несущественное в данный момент. «Потом, это потом…»…               

                Г Л А В А   5
     Море… Безмятежное и ласковое во время затишья, качает оно бирюзово-синие волны, а то и просто зыбь, на своей мо-гучей спине. Но вот подул ветер, вскоре превратившись в ураганные струи; тяжёлые мрачные облака, прижимаясь чуть ли не к самой воде, мчатся, словно пришпоренная конная лава. Тёмные горы волн с барашками взлохмаченной пены на изломанных гребнях, несутся по безбрежному пространству, ломая и круша всё на своём пути, чтобы там далеко, выплеснуть свою мощь и ярость дикой прибойной волной на берег. Не дай Бог в это время оказаться среди бушующих волн какому-нибудь судну… Исполинская сила разбушевавшейся стихии словно щепки швыряет даже многотонные морские исполины, как танкеры или многопалубные пассажирские лайнеры. Что тогда говорит о более скромных по размерах остальных кораблях. И если кто-то из них не успел укрыться в ближайшей гавани, то судьба его экипажа становится просто непредсказуемой. Часто – трагической Бойся, моряк…
     Море… Оно живое, и наполнено многочисленными и всевозможными звуками. Все живые существа, для которых море – дом родной, вносят свой голос в этот неуправляемый хорал. С некоторых пор в какофонии звуков твёрдо упрочи-лись неизвестные доселе их источники. Могучие, звенящие, или тихие и мурлыкающие – звуки, рождённые человеческим разумом. Гиганты-танкеры, красавцы пассажирские лайнеры, сухогрузы, траулеры, яхты, катера и всякая мелочь приводятся в действие одним и тем же приспособлением – гребным винтом, или, даже, не-сколькими.
     Но вот на море наступают другие времена. Война… Мо-гучие линкоры и авианосцы, крейсера и эсминцы, фрегаты и тральщики, подводные лодки и катера…  С помощью оптики и гидролокаторов, перископов и прочих технических устройств, все следят друг за другом, подкарауливая тот момент, когда можно обрушить всю свою мощь на противника. Вверху просматривают водное пространство самолёты - вдруг обнаружится кавитационный след от крадущейся субмарины, и прослушивают толщу воды сброшенными акустическими  датчиками. Подводные лодки, в свою очередь, зондируют водное пространство своими сонарами, обшаривая глазами перископов всё вокруг при кратковременном всплытии. Ибо от этого зависит жизнь экипажа. Бойся, моряк…
     - Срочное погружение! – капитан-лейтенант сложил руко-ятки командирского перископа, который тут же бесшумно ушёл в шахту лифта.
     - Боцман! Горизонтальные рули на десять градусов вниз!
     - Есть горизонтальные рули на десять градусов вниз! – Боцман, явно уроженец Юга, со смуглым, переходящий в тёмнокоричнвый цвет, лицом, плавно отдал штурвал управ-ления рулями от себя.
     - Командир! Рули на десять градусов вниз.
     - Так держать! Занимаем глубину восемьдесят метров.
     Русский военный советник, капитан третьего ранга Скворцов кивнул головой. Атакующая подводная лодка еги-петских ВМС «Рамзес» вот уже вторую неделю занималась поиском вероятных целей.
     - Глубина восемьдесят! - доложил боцман.
     - Рули в горизонтальное положение!
     - Корабль выровнялся. Рули на нуле! Дифферент - ноль, крен – ноль! – боцман довольно ухмыльнулся, уловив  одоб-рительный взгляд русского советника.
      - Отлично! Разворот влево на курс пятьдесят.
     - Есть курс пятьдесят! – Мичман, сидящий у рулевой кон-соли, отклонил руль поворота влево на пятнадцать градусов по креномеру. Описав циркуляцию, «Рамзес» начала движе-ние на северо-восток.
     Советник подошёл к штурманскому столику и задумчиво уставился на карту. По правой стороне от курса, на расстоя-нии чуть более ста миль змеилась, загибаясь к северу, бере-говая черта с выпуклостями и вогнутостями, бухтами и мы-сами.
     Капитан-лейтенант, высокий и худой, как перископная штанга, огладил рукой свои пышные усы и вкрадчиво спро-сил:
     - О чём задумался, господин советник?
     Скворцов поднял глаза и, словно впервые увидев эту до чёртиков знакомую физиономию, раздражённо произнёс:
     - Сколько раз тебе говорить, Бонгур: не господин совет-ник, а просто Виктор. Усёк?
     - Усёк, Виктор! – оскалился командир, продемонстриро-вав два ряда жемчужных зубов. Он сносно говорил по-русски, в своё время закончив полный курс военно-морского училища в Союзе.
     - Тебе не кажется, командир, что пора произвести подза-рядку аккумуляторов?
     - Я думаю, что начнём часа через четыре, как только на-ступит ночь. Правильно?
     - Резонно. – Согласился Виктор. – Меньше шансов быть обнаруженным с воздуха….
     Они всплыли на перископную глубину. Советник вдавился в мягкий резиновый наглазник командирского перископа и осмотрелся по сторонам – никого. Бонгур, сопя рядом, смотрел в зенитный перископ. Протанцевав несколько раз вокруг перископных колодцев, убедились, что вокруг пусто. Акустик тоже подтвердил, что горизонт чист. Море слегка волновалось, раскачивая притаившуюся у поверхности металлическую рыбину. Командир лодки выпрямился и отрывисто скомандовал:
     - По местам стоять! Приступить к подзарядке аккумуля-торов.
     Рядом с перископами из рубки выдвинулась труба возду-хозаборника с набалдашником наверху. Открылись заглушки и дизеля стали жадно всасывать морской воздух. Чав-чав, чав-чав, слышалось на центральном посту. Советник и командир, как две стреноженные лошади, медленно крутились у перископных колодцев. Чувствуя, как немеют плечи от напряжения, Виктор подозвал к себе штурмана, старшего лейтенанта Куати и передал ему вахту у перископа. В свою очередь командир уступил место старпому. Чав-чав, чав-чав - дизеля продолжали всасывать в себя драгоценный озон.               
     - Центральный пост! Акустик!
     - Центральный пост слушает акустика! – все находящиеся на посту насторожились.
     - Прослушиваю слабый шум винтов не пеленге пятна-дцать градусов. Смещается влево. Пеленг слабый, мешает шум двигателей. Не могу классифицировать цель и опреде-лить дальность.
     - Понял тебя, акустик. Продолжать слежение за целью. – Бонгур оглянулся на советника.
     - Скорее всего какая-нибудь гражданская посудина: сухо-груз или танкер, а может пассажирский лайнер. Гадание на кофейной гуще. – Пожал плечами Виктор.- Судя по смеще-нию, уходит на запад. Это точно не наша цель. Когда закон-чится подзарядка - её и след простынет…
     Прошло более часа, а они всё ещё сидели в кабинах своих машин, ожидая команды на взлёт. Но её всё не было. «Хоро-шо, что сидим в капонирах, а не жаримся на солнце». – Алексей покрутил плечами, насколько позволяли привязные ремни, прижался к бронеспинке пилотского сиденья, почув-ствовав, как тонкое бельё под ППК прилипло к мокрой спи-не. Он приподнял голову и посмотрел на сферическую кры-шу капонира. «Интересно, на самом деле это сооружение может выдержать полутонную авиабомбу?»  Потом он вспомнил утренний вылет на перехват группы самолётов, которые шли в сторону Каира. Взлетев группой, двумя звеньями, они разделились на две четвёрки: одна ушла в сто-рону  Каира, вторая – к каналу. Повезло первым. Они на-стигли израильские истребители-бомбардировщики у города и сходу пошли в атаку. Те, заметив «МиГи», поспешно сбра-сывая бомбы, стали круто разворачиваться назад. Капитан Солнцев, ведущий пары, с дальней дистанции первой же ра-кетой сбил «Скайхок». Она разорвалась вблизи вражеского истребителя и осколки, видимо, попали в боезапас и изреше-тили топливные баки. На месте самолёта вспучилась огнен-ная шапка, в разные стороны полетели куски от самолёта. Пилот не покинул машину, видимо, был сразу убит. Осталь-ные «Скайхоки» круто пошли вниз, с намерением побыстрее уйти за канал. Четвёрка «МиГов» было настигла их, но ве-дущий вдруг резко повернул в сторону – они чуть на вошли в зону действия зенитных дивизионов. Ракетчики не дремали – ещё один истребитель-бомбардировщик развалился на куски от попадания ракеты «земля- воздух», второй выпустил дымный хвост и ушёл за канал.
     После посадки, пилоты, идя по раскалённым плитам аэро-дрома, возбуждённо обсуждали своё первое боевое креще-ние. Не забывая при этом поздравить капитана, первым от-крывший боевой счёт.
     - Ну, Серёга, с тебя причитается!..  Везёт же рыжим!..  Видно у тебя в небесной канцелярии своя лапа есть!.. - и ещё что-то неслось в адрес своего рода именинника. А он сам только счастливо жмурился от жгучего солнца. Потом, что-то вспомнив, заговорщицки оглянулся вокруг и, понизив голос, объявил:
     - Сегодня вечером прошу в мою конуру. Имеется в нали-чии пара бутылок армянского коньяка. Оставил на экстрен-ный случай…
     Алексей, сидя в кабине, усмехнулся про себя. Он был ис-кренне рад за рыжего пилота, но очень недоволен тем об-стоятельством, что уже в который раз вылет его группы ока-зывался безрезультатным. И, казалось бы, что всё они дела-ют, как надо, только вот все усилия оказывались напрасны-ми. Получалось так, что они просто не успевали выйти на рубеж атаки.
      - «Стрижи»! Запуск, руление и занятие полосы разрешаю! – раздалось в наушниках. Алексей, отбросив воспоминания, отработанным движением нажал на кнопку запуска. Послышался свист раскручиваемой турбины. Проконтролировав по приборам работу всех самолётных систем и  закрыв фонарь кабины, подал знак технику, стоящему у самолёта, на уборку тормозных колодок. Тот споро выдернул их из под пневматиков колёс. Двери капонира поползли в стороны. Пилот плавно подал РУД* вперёд, машина тронулась с места, качнула носом – пилот проверил тормоза – и выкатилась из капонира. Майор глянул по сторонам – самолёты синхронно выползали из своих укрытий. Он довольно улыбнулся и опустил щиток светофильтра на гермошлёме – безжалостное
солнце яростно резануло по глазам. 
     - Я  «Стриж»-один! Разрешите взлёт четвёркой! – доло-жил он, пробежав взглядом по приборной доске. Всё было в норме.
     - «Стрижи»! Взлёт четвёркой разрешаю! Я  «Север»!
     Алексей ещё раз просмотрел приборы и энергично двинул РУД до упора вперёд. Полоса сначала медлённо, потом всё
стремительней рванулась навстречу.
     Они взлетели, набрав по прямой три тысячи метров. Вни-зу простиралась серо-жёлтая равнина, испещрённая тут и там зелёными пятнами. Алексей повернул голову направо и там, за голубой лентой реки, в дрожащем мареве внезапно увидел на горизонте размытые контуры величественных конусооб-разных сооружений.
     «Это же пирамиды!..- Он взволнованно, с благоволением, смотрел на одно из семи чудес света. – Вот они, свидетели веков и тысячелетий, безмолвно стоящие и смотрящие во-круг свысока. Всё пройдёт: и эта проклятая война, и посто-янные распри среди людей,  поколения за поколениями  бу-дут уходить в небытие, всё также будет светить солнце, а они по-прежнему будут величественно взирать на этот меняющийся мир».
     - «Стрижи»! Курс сорок, набор шесть тысяч. Наблюдаем группу самолётов без сигналов ответчика.
     - Я «Стриж»-один! Вас поняли, выполняем. – Алексей двинул РУД до упора и потянул ручку управления на себя – бешено закрутились стрелки высотомера, жадно отсчитывая сотни метров. Набрав шесть тысяч и переведя истребитель в
  - ---------------------------------------
*РУД – рычаг управления двигателем.(Авт.)
горизонт, майор мазнул взглядом по зеркальцу перископа задней полусферы – группа в полном составе, как привязан-ная, следовала за ним. Он внимательно всмотрелся в светло-голубое пространство впереди. Но ничего не заметил, вгля-дываясь до рези в глазах, помня одно из заповедей лётчика-истребителя: увидел врага раньше, чем он тебя, значит у тебя есть шанс победить. Экран радиоэлектронного прицела так-же был пуст.
     - «Стрижи»! Влево пять, высота четыре пятьсот! -  голос оператора был сух и чёток.
     - «Стрижи» поняли, выполняем! – Майор отклонил ручку чуть от себя – машина послушно заскользила вниз. Что-то на мгновение впереди сверкнуло. Он вновь внимательно всмотрелся и увидел внизу, на серо-жёлтом фоне земли рой блестящих чёрточек. Перевёл взгляд на прицел: кучка светлых пятнышек посреди экрана не оставила никаких сомнений – впереди группа самолётов. «Вот вы где, голубчики! – обрадовано заметил он. – Сейчас мы вас, супостатов, прищучим!
     Майор качнул крыльями – знак следующим за ним пар-ням: «делай, как я!» Нажал кнопку передатчика:
     - Вижу цель. Атакуем.
     - «Стрижи»! До цели сорок! Классифицируйте цель. По-сле опознавания – уничтожить! – прозвенело в наушниках.
     - Вас понял! Выполняем!
     Внезапно поведение самолётов впереди изменилось. На какое-то мгновение Алексею показалось, что они зависли в воздухе, потом стали смещаться в правую сторону. Майор глянул на экран: светлячки поползли в обратную сторону.
     «Удирают, сволочи!» - от злости он скрипнул зубами, ле-вая рука в перчатке автоматически передвинула РУД за за-щёлку. Машину будто кто-то дёрнул вперёд, пилота с силой прижало к бронеспинке – включился форсаж двигателя. Гля-дя на приближающие силуэты самолётов, он уже понял, что впереди уходит за канал группа истребителей-бомбардиро- вщиков «Скайхох». Он откинул предохранительную скобу  и положил палец на кнопку пуска ракет, одновременно доворачивая самолёт на цель.
     - Командир! Канал под нами! – Алексей отпрянул от при-цела и бросил взгляд вниз – нос истребителя наплывал на светлую полоску воды. Чертыхнувшись от злости, он поло-жил самолёт на левое крыло, зная, что его пилоты делают то же самое. В памяти ещё свеж был случай, когда восьмёрка египетских самолётов, в горячке, преследуя израильские са-молёты, проскочила канал и нарвалась на зону, прикрывае-мую вражескими ракетами. За пару минут египтяне потеряли три самолёта. Ещё две, получившие значительные повреждения, были покинуты пилотами над своей территорией.
     - «Стрижи», курс двести двадцать. До точки сто сорок. - Оператор уже понял, что перехват снова не состоялся.
     Единственным утешением для лётчиков было то, что они сорвали план израильских самолётов – до цели те не дошли. Хотя это было слабым утешением.
     Они молча шли под палящим солнцем по аэродрому, с мрачными лицами. Разговаривать не хотелось. Так же молча переоделись и побрели в столовую. Раздражённо ковыряясь в тарелках, пилоты закончили обед и вновь направились к своим самолётам – дежурство в кабинах истребителей продолжалось…


                Г Л А В А   6
    - Ну, что там у тебя? – командир дивизиона нагнулся к эк-рану локатора. Вращающаяся белая линия развёртки невоз-мутимо крутилась по кругу . – Что ты увидел?
     Оператор, худощавый блондин, скосил на него глаза:
     - Так вот же, товарищ майор! – он ткнул пальцем в самый край светящегося  экрана. – Видите?
     Майор Клевцов только тогда увидел плохо заметные на белом фоне россыпь светлых пятнышек. Присмотревшись, заметил, что пятнышки медленно движутся в направлении центра экрана.
     Он непроизвольно сглотнул слюну, схватил микрофон:
     - Боевая тревога! Подготовить установки к пуску! – загре-мело над КП и в бетонных укрытиях расчётов. Через минуту расположение дивизиона напоминало растревоженный муравейник. Из бетонных блиндажей выскакивали расчёты и бегом мчались к своим установкам. Суматоха, вызванная командой с КП, при пристальном взгляде, была совершенно осознанным действием. Подбежав к установке, расчёт дейст-вовал быстро и слаженно. Двое моментально стащили мас-кировочную сеть, один схватился за штурвальчик вертикаль-ной наводки, второй - за горизонтальной. Ракеты, лежащая на пусковом столе, повели острыми носами влево-вправо, вверх-вниз, словно принюхиваясь к воздуху. Ещё один зе-нитчик быстро откинул щиток панели управления пуском ракеты и принялся что-то колдовать над ним. Командир рас-чёта замер у установки, кося взглядом на свой расчёт и вни-мательно вслушиваясь. И так было на всех установках диви-зиона.
     На КП оба оператора постоянно выдавали информацию о движении целей по азимуту и высоте. Два планшетиста, оба арабы, шевеля от усердия лиловыми губами, с бисеринками пота на лбах под стальными касками, наносили данные на прозрачный вертикальный планшет.
     - Товарищ майор! Они применили пассивные помехи! - тревожно воскликнул капитан-оператор.
     Командир, сопя от напряжения, глянул на экран. Область светлых отметок целей, двигавшихся к зоне поражения, вне-запно окуталась сплошной искрящейся бахромой.
     - Капитан, включай фильтры помех. Поживее! – закричал майор, видя, как бахрома ползёт в направлении центра.   
     Капитан, щёлкая тумблерами и крутя ручками настройки, взмокнув от жары, струящейся от гудящих блоков станции и всего металлического корпуса КП, твердил про себя: «ну, давайте же, убирайтесь отсюда», имея в виду помехи. В какой-то момент экран очистился, капитан перестал крутить ручки:
     - Вновь наблюдаю цели! – победно доложил он. И тут же воскликнул: - Цели расходятся! – наблюдая, как светлые пятнышки, почти достигнув зоны поражения, стали распол-заться по экрану.- Цели в зоне поражения! – через минуту доложил он.
     Майор скомандовал в микрофон: - Расчёты, в укрытие! Всем установкам - пуск!
     Свистящий звук и грохот заполнили воздух, светлые туши ракет, сорвавшись с направляющих, с рёвом устремились вверх, таща за собой белёсые струи отработанных газов…
     Восемь истребителей-бомбардировщиков в плотном строю мчались на дозвуковой скорости за четвёркой истре-бителей «Мираж». В наушниках лётных шлёмов, время от времени, слышались команды: держать строй, следить за по-явлением «МиГов», контролировать работу систем самолёта. Они только что пересекли канал.
     Командир группы, майор Михель Садовски, вновь нажал на кнопку передатчика:  - Внимание всем! Курс два два ноль. Подходим к зонам египетских ПВО. Следить за  возможным появлением ракет «земля-воздух» и зенитным огнём.
     - «Акулы»! – послышался голос командира группы» «Ми-ражей». Так в израильских ВВС негласно называли истреби-тели-бомбардировщики «Скайхок» за внешнее сходство с этой хищницей. Для полной картины аэродромные умельцы на носах машин намалевали разинутые пасти злобных тварей с торчащими зубами. Видимо с намёком: «к нам на зубы лучше не попадайся!..». – «Акулы»! – повторил пилот «Миража». – Наблюдаю облучение вражескими радарами. Мы уходим вниз, согласно плана. Удачи! – Четвёрка машин нырнула вниз, поближе к земле.
     - Я «Акула»-три! Вижу запуск вражеских ракет! – раздал-ся взволнованный голос в наушниках. Глаза пилотов лихорадочно обшаривали лежащую впереди в знойном мареве вражескую землю.
     - Молодец, «Акула»-три! У тебя зоркий взгляд! Вижу пуск ракет на десять часов в нашем направлении! Парни! Четвёрка - влево, четвёрка – вправо! – скомандовал майор.
     Две четвёрки истребителей-бомбардировщиков разорвали строй. Впереди, навстречу им, поднимались с полдюжины белых жгутов – следы отработанных газов ракет. Радары ра-кет заметили манёвр самолётов и также разошлись налево и направо. Майор свалил «Скайхок» на левое крыло и энер-гично отдал ручку управления от себя - самолёт с воем пики-ровал к земле. Выводя машину из пикирования, майор кинул взгляд по сторонам и вздрогнул от боли в груди: две вспыш-ки взрывов по сторонам и вот уже нет в строю двух его пи-лотов. Горящие обломки некогда грозных боевых машин беззвучно сыпались на землю.
     - А-а-а! – с губ Михеля сорвался крик боли и ярости. Он вдруг увидел впереди цель: в десятке километрах впереди вспухли клубы дыма, прорезаемые огненными языками. Вверх потянулись белые верёвки газов - зенитные ракеты вновь пошли к своим целям.
     «Зенитные установки!» - понял он. Рука автоматически откинула контрольную планку с гашетки пуска НУРСов. Он довернул машину, загнав площадку с установками в центр прицела, и нажал кнопку. Машина дрогнула: тремя залпами по четыре штуки ракеты вырвались из кассетников и помча-лись вперёд. Внезапно майор заметил в зоне поражения вспышку – навстречу ему стартовала ещё одна ракета.  «Всё, конец…», - подумал пилот. Но эти зенитные ракеты были снабжены дистанционными взрывателями, которые срабаты-вают рядом с целью. А такой целью оказались его НУРСы, которые и взорвали ракету. Впереди взбух огненный шар, а ещё через несколько секунд земля вспучилась шапками огня и дыма. Он со злобной яростью открыл огонь из своих пу-шек, клубы дыма и пыли затянули всё пространство впереди, и когда майор проскочил на бешеной скорости мимо ракетной базы, заметить что-либо на земле было не-возможно…
     Очередная серия ракет  с воем стартовала с установок. Майор вытер грязным платком пот со лба, нервным движе-нием поддёрнул трусы, подумав, что со стороны внешний вид личного состава пункта управления выглядит довольно трагикомично. Никакой одежды, кроме трусов – температура в раскалённом помещении диктовала свои правила, да стальные каски на головах. Не хватало для полной картины противогазов. Вопреки указаниям вышестоящего командования, он не стал настаивать на выполнении, как ему казалось, дурацкого приказа: при налёте личный состав должен находиться в противогазах, вдруг евреи применят отравляющие вещества. « Вас бы, умников сюда, посмотрел бы, как вы напялите на себя эти маски!..» - злобно подумал он о твердолобых генералах, сидевших на удобных креслах в далёких штабах.    
     Две тени скользнули над дивизионом за окном КП
     - Это кто ещё… - майор договорить не успел. Дикий ог-лушающий грохот волной обрушился на дивизион – пара «Миражей» пронеслась над ними на сверхзвуке. Ударная волна, словно гигантская кувалда, ударила по людям. В пункте управления звеняще завибрировали и задребезжали стёкла. В какой-то момент показалось, что видоизменённая структура бронестекла, армированная стальной решёткой, не выдержит. Но оно только покрылось мелкой сеткой морщин и вдавилось внутрь. Второй оператор от неожиданности за-валился на пол, оба араба-планшетиста, с выпученными от страха глазами, кинулись наземь, остальные от непереноси-мой боли непроизвольно зажали уши.
     Клевцов потряс головой, пытаясь избавиться от звона в ушах, и огляделся. Особых разрушений сверхзвуковая удар-ная волна не наделала. Так же гудели блоки станции, по эк-рану крутился луч развёртки. Капитан-оператор, продол-жавший сидеть за экраном, отнял руки от ушей и недо-умённо посмотрел на ладонь, покрытые пятнами крови.
     - Что с тобой, капитан? Тебя ранило? – спросил его майор, слыша свои слова словно через слой воды, и  тронул за пле-чо. Тот обернулся,  непонимающе глянул на него. По скулам расплылись кровавые пятна. 
     «Лопнули перепонки», - понял Клевцов. Он ободряюще сжал плечо капитана, нагнулся к экрану, тревожно глянул на экран. Несколько белых пятен – отметки целей – располза-лись влево и вправо от центральной вертикали. И только од-на упорно продвигалась вперёд, подползая к последнему кольцу. «Упорный, сволочь!», - с невольной долей уважения подумал он о вражеском пилоте и, схватив микрофон, про-кричал координаты цели. Снаружи взревело – ракета с уста-новки пошла навстречу «Скайхоку»
     Майор впился взглядом на экран. «Вот сейчас, голубчик, она тебя и приласкает…», - подумал он, имея ввиду  свою ракету. Но отметка цели на экране заползла на последнее кольцо и пропала. Он так и не понял – поразила ракета свою цель или та вышла из зоны обнаружения. Дошло до него только через пару минут: раздался свистящий вой, пол у них под ногами затрясся. Грохот взрывов вновь заставил закрыть уши ладонями, свет за окнами померк: вверх взлетела туча песка, по КП застучал град осколков. Затем послышался злой клекот пушек и через мгновение, сквозь облако пыли, скользнула неясная тень, сопровождаемая рёвом двигателя, и тут же исчезла.
     Вжавшийся в угол араб-планшетист внезапно подскочил с пола и с вытаращенными глазами кинулся к выходу, чуть не сбив с ног майора.
     - Ты это куда!? - он схватил беглеца за плечо, сорвал с не-го каску и с силой врезал ему ею по заднице.
     - Ах ты, гнида! – взревел майор, трясясь от злости. - Мы тут за вас умираем, а ты в кусты! А ну, марш на место! - И с силой толкнул его к планшету…
      Клевцов снял каску и вытер пот со лба. Взял трясущейся рукой с консоли пульта управления пачку папирос, блаженно закурил. Лицо его, загорелое, с облупившимся носом и потёками пота, невольно подрагивало от пе-режитого.
     - А что, товарищ майор, неплохо мы сегодня евреев при-чесали! – второй оператор, капитан Гуляев, потянулся к па-пиросам.
     - Кури, кури! – кивнул майор. – Верно, подсыпали им под хвост перчику. Теперь будут обходить нас стороной. - И дей-ствительно, их ракетный дивизион в этот раз отличился. Во время налёта израильской авиации они сбили три самолёта. Но тут же он помрачнел. Победа эта досталась нелёгкой це-ной: одна пусковая установка из четырёх была повреждена, два человека погибли, трое получили ранения.
     Клевцов смял окурок, сунул его в импровизированную пепельницу – латунную гильзу от снаряда. Встал с кресла, потянулся.
     - Капитан! Смотри тут за обстановкой, а я пошёл к расчё-там. – Проходя мимо планшетистов, он зыркнул на струсив-шего араба и погрозил ему пальцем: - Ты у меня смотри, паршивец! Ещё раз струсишь – тут же шлёпну!
     Планшетист толком ничего не понял из пространной речи майора, единственное, что до него дошло – начальник сердит и крайне им недоволен. Он невольно втянул голову в плечи и отвёл глаза в сторону…      
    
               
                Г Л А В А   7
     Он осторожно высунул голову из-за угла и тут же отпря-нул назад, заметив знакомую фигуру араба, вроде бы заинте-ресовано рассматривающего что-то в витрине. «За мной «хвост», - понял он, вспоминая момент, когда впервые сего-дня заметил этого человека. - А ведь, похоже, что меня «ве-дут» прямо от дома». Резидент прокрутил поминутно весь сегодняшний день, начиная с утра. «Верно, я его увидел в квартале от своего дома. Второй раз заметил, когда вошёл в лавку сапожника – надорвался ремешок сандалии. И в зерка-ле, висящим на стенке в лавке, заметил эту его турецкую феску - шпик стоял на противоположной стороне улицы, смотря на входную дверь сапожника. Уроды, плохо вас обу-чают. Первое правило «топтуна» - будь незаметен для дру-гих. А этот будто специально напялил на свою глупую башку эту феску: «вот, мол, я, слежу за тобой».
     Резидент быстрым шагом пошёл по узкой улочке, состо-явшую сплошь из мелких лавчонок, мастерских, забегаловок, разносящиеся всевозможные запахи по всему кварталу. Тут же на тротуарах стояли вешала с разнообразной одеждой, кучи их лежали на столах, прислонённых к стенкам. Толпил-ся народ, глазея на всю эту пестроту, торгуясь с хозяевами этих богатств и поминутно призывая в свидетели Аллаха, милосердного и справедливого. Вездесущие ребятишки сно-вали среди прохожих, предлагая холодную воду, налитую в кувшины.
     Он прошёл ещё квартал, дважды оглянулся и удостове-рился, что «топтун» всё так же идёт за ним – феска колыха-лась среди голов остальных прохожих. «Нужно срочно от него избавляться. Иначе он сорвёт мне встречу с «Герме-сом». Под этой кличкой работал на израильскую разведку хозяин одного ресторана, куда и направлялся на встречу с ним резидент «Моссада». У агента была служба безопасно-сти, которую и хотел задействовать резидент для выполнения задания по захвату советских военных и дальнейшей их переброске на ту сторону канала.
      Он свернул в узкий проход между двумя лавчонками. Старая арабка, развешивающая бельё на верёвку, что-то сер-дито крикнула, когда он, спеша, небрежно отбросил в сторо-ну висевшую тряпку. Не обратив на это внимания, резидент вышел на внутренний дворик, сплошь застроенный какими-то сараюшками. Всюду валялись старые большие кувшины, громоздились кучи картонных ящиков и другой всевозмож-ный хлам. Дворик был пуст, если не считать двух ободран-ных кошек, которые выгнув спины и стоя боком друг к дру-гу, негромко завывали, выясняя отношения. 
     Заметив небольшой закуток у прохода, он втиснулся в не-го и, услышав вновь женское ворчание, сунул руку во внут-ренний карман и достал кривой и острый, как бритва, нож. В проходе послышались осторожные шаги, резидент затаил дыхание. Выйдя из прохода, «топтун» остановился, осматри-ваясь. Теперь их разделяли только доски, в щели между ними резидент увидел торчащий вислый нос и чёрные усы шпика. Тот сделал шаг вперёд, качнулась кисточка на феске, «топ-тун» повернул голову и с немым изумлением заметил чело-века, за которым следил. Это было последнее, что он увидел в своей жизни. Среагировать не успел - молниеносно сверк-нуло лезвие и клинок вонзился в шею человека в феске. Тот нелепо взмахнул руками, глаза у него закатились и тело,  су-дорожно дёрнувшись, рухнуло на землю. Резидент осмотрел-ся - во дворике всё также было пусто. Выдернул нож, вытер его об убитого, сунул в карман. Ухватив тело за одежду, втащил в закуток, прислонив спиной к доскам. Теперь его можно было обнаружить, только заглянув внутрь тупика.
     Ещё раз осмотревшись и не заметив ничего опасного для себя, резидент небрежной походкой пошёл по проходу назад. Сварливой женщины у висевшего белья уже не было. Он проскользнул между вещами и снова вышел на оживлённую улочку, тут же затерявшись между многочисленными про-хожими.
     Хозяин ресторана «Голубой Нил», уважаемый Рашид аль-Фетхи, невысокий толстяк, поблёскивая маслеными глазка-ми,  сердито выговаривал стоявшему перед ним с покорно опущенной головой одному из слуг. Увидев входящую в холл богато разодетую пару, забыв о слуге, он расплылся в улыбке типа «как долго я вас не видел, дорогие друзья» и чуть ли не бегом устремился к ним навстречу. Резидент, си-девший в кресле за большой кадкой с фикусом и до сих пор не замеченный хозяином, усмехнулся его способности к пе-ревоплощению. Между тем уважаемый господин Рашид, раскланиваясь и рассыпаясь в любезностях перед знатными гостями, расточая комплименты даме, передал пару на попе-чение метрдотелю, стоящему  с почтительным видом по-одаль.
     И только сейчас хозяин  заметил сидевшего резидента. Гамма чувств мимолётом отразилась на его лице: испуг, до-сада, даже недовольство появлением этого человека здесь. Но тут же страх и здравый смысл взяли верх над остальными чувствами. Ибо знал, что он сидел на здоровенном крючке у израильской разведки, а его будущее находилось в жёстких руках этого человека. Он нервно обернулся вокруг и увидев, что никто не обращает на них внимания, всплеснул руками и изобразил на круглой, похожей на полную луну, жирной физиономии сладчайшую улыбку:
     - Дорогой друг! Как я рад видеть вас! – склонив набок го-лову, он подкатился к нему и, схватив руку, с жаром потряс её и тут же чуть слышно недовольно протянул: – Вы с ума сошли. Мы же договаривались, что здесь встречаться не бу-дем, только в самом крайнем случае.
     - Поменьше эмоций! – процедил недовольно резидент, вырывая ладонь из влажной руки хозяина ресторана. – Это и есть тот самый случай. Срочный разговор, не терпящий про-медления. Где мы можем переговорить с глазу на глаз? 
     Хозяин подобострастно улыбнулся и гостеприимным жестом пригласил следовать за ним. Они прошли через зал ресторана, занятый гостями в лучшем случае на треть посадочных мест. Война значительно сократила посещаемость развлекательных мест в столице. Но гос-подину аль-Фетхи грех было жаловаться. Его ресторан продолжал оставаться одним из популярных и посещаемых среди египетской знати и высокопоставленных военных в Каире.
     За стеклянной дверью тянулся коридор.  Господин Рашид открыл одну из дверей. Резидент вошёл в просторную ком-нату и, не дожидаясь приглашения, сел в кожаное кресло, стоящее у низкого резного столика. Когда гость поведал о обнаружении слежки за собой и об участи шпика, лицо у господина Рашида посерело. Он вытащил из кармана платок и дрожащими руками вытер лоб, хотя в кабинете было про-хладно – в окне урчал кондиционер.    
     - Да перестаньте вы трястись! – прорычал недовольно гость. – Можно подумать, что к вам пришли люди из контр-разведки. – Не дожидаясь разрешения хозяина, он вытащил из коробки, стоящей на столике, настоящую гаванскую сига-ру и, щёлкнув позолоченной зажигалкой, раскурил её. Надув трубочкой рот, выдохнул большой дымный бублик и с инте-ресом проследил, как тот медленно стал подниматься к вы-сокому потолку.
     - Теперь о задании. – Резидент вкратце, не вдаваясь в де-тали, сообщил о шифровки от руководства «Моссад».
     - И что вы на сей раз от меня хотите? – плаксивым голо-сом промямлил хозяин ресторана, проклиная себя за то, что однажды по своей глупости попал в лапы израильской раз-ведки и от которой теперь уйти по своей воле невозможно. «Разве что только на небеса…», - пояснил ему в одну из встреч этот самый человек, сидящий напротив в кресле и курящий его кубинскую сигару.
     - Для выполнения задания мне нужен ваш начальник ох-раны. Как его там? – воззрился он на Рашида, прищурив один глаз.
     - Махди.
     - Верно, Махди. – Удовлетворённо кивнул резидент. – Значит, Махди и его люди. Сколько их у него?
     - Десятка полтора.
     - Отлично! Более, чем  достаточно. Где сейчас этот ваш Махди?
     - Я его отпустил на пару дней домой. В деревни умер его дядя. Да не обойдёт усопшего Аллах своей милостью. - Про-ронил хозяин с неприкрытым лицемерием в голосе.
     - И тем не менее он мне срочно нужен, как ты понимаешь. – Резидент вдавил остаток сигары в хрустальную пепельницу в виде черепахи – Скажешь, что бы он в четверг в полдень ждал меня у мавзолея имама Нефера в Городе мёртвых. Запомнил?
     - Хорошо, я передам ему.
     - Я в этом и не сомневался, дорогой Рашид. Не забывай, что мы с тобой связаны одной верёвочкой. Если попадёшься в руки вашей контрразведки, помни, в любом случае тебя ждёт верёвка. Да и у нашей спецслужбы длинные руки, она везде достанет. – Зловеще намекнул он. Услышав это, дирек-тор ресторана побледнел, вытащил платок из кармана и вновь нервно обтёр потное лицо.
     Резидент, заметив реакцию Рашида на его слова, довольно усмехнулся: - Выполняй точно мои инструкции и проживёшь до ста лет. – Он взял из коробки пару сигар, сунул их в карман, встал с кресла. - Я пошёл. Не провожай. Не нужно, чтобы нас видели вместе. Дорогу я знаю.
     Он вышел в коридор и, было, направился в сторону чёр-ного хода, как его остановила доносившаяся мелодия из зала ресторана. Резидент подошёл к стеклянной двери и глянул в зал. На подмостках небольшой сцены под звуки оркестра из нескольких музыкантов танцевала черноволосая женщина. Нарумяненное лицо, высокая грудь, чуть прикрытая подвес-ками из множества мелких монет, набедренная повязка из сверкающих нитей бисера. В такт мелодии дёргались крутые бёдра, ходила ходуном грудь - пышнотелая красотка испол-няла танец живота. Слушая тягучую восточную мелодию и глядя на эту великолепную женщину, мужчина почув-ствовал тяжкое томление во всём теле. Но не вздрогнул от неожиданности, когда рядом послышался вкрадчивый голос Рашида. Годы работы в чужой стране выработало в нём уменье скрывать свои чувства в любых обстоятельствах.
     - Это наша несравненная Амаль! – восхищённо произнёс хозяин ресторана. – Многие достойные люди специально приезжают сюда, чтобы полюбоваться  Амаль и её несрав-ненным танцем. А какие деньги ей дарят! – Рашид от востор-га причмокнул губами. – Хотите, могу вас представить?
     Резидент очнулся. Оторвав взгляд от роскошного тела танцовщицы, посмотрел на стоящего рядом Рашида.
     - Увы, дорогой друг, для этого у меня нет времени. Идёт война, а я – солдат своей страны. И этим всё сказано. – Он похлопал его по плечу и пошёл по коридору, чувствуя спи-ной взгляд Рашида.
     Ещё за квартал своего дома он внимательно стал всматри-ваться в прохожих, пытаясь вычислить среди них возможных агентов египетской контрразведки. Но ничего подозрительного пока не обнаружил. Вывернув из-за угла, держась в тени домов, он остановился у торгового ряда с одеждой. Будто бы заинтересовавшись ворохом одежды на обширном вешале, он бросил внимательный взгляд на окно своей комнаты. Казалось, всё было без подозрений. Выцветшая занавеска, горшок с пыльным кактусом, потрескавшееся стекло в раме с облупленной краской. Не отрывая глаз от окна, он механически перебирал висящую одежду. И дождался: с замиранием сердца заметил, как дрогнул край занавески, из-за которого на миг выглянуло чьё-то лицо, что бы тут же исчезнуть.
    Этого оказалось достаточно, чтобы резидент понял, что в его комнате кто-то есть. И не просто кто-то, а агенты мест-ной спецслужбы, которые пришли к нему не для того, чтобы выпить чашку чая за дружеской беседой.
     Стараясь не привлекать к себе внимания, он ещё пару ми-нут постоял у вороха одежды, незаметно осматриваясь. Затем  нырнул за угол и быстро пошёл прочь от своей проваленной квартиры. Через нескольких контрольных проверок насчёт возможной слежки за собой окончательно убедился, что оче-редного «топтуна» за ним нет. Только теперь он позволил себе немного расслабиться от дикого напряжения за послед-ние часы.
     У него было несколько вариантов на случай провала. Он мог вернуться в Израиль через Ливию; убраться из Каира и осесть в Александрии или другом крупном городе, продол-жая выполнять очередные задания своего руководства. Или же остаться в Каире, сменив конспиративную квартиру, свой внешний вид и документы. Коль теперь он был завязан с выполнением задания по переброске советских военнослужащих через канал, которых к тому же ещё нужно было захватить, то первые два варианта, естественно, отпа-дали. Кроме этого он должен был выяснить, а не работает ли его радист под контролем египтян? Ибо он не исключал и такой вариант причины своего провала.
     Ещё он похвалил себя за то, что документы и деньги дер-жал не у себя дома, а в потайном месте – в одном из забро-шенных склепов Города мёртвых. Он довольно ухмыльнулся, представив себе разочарование контрразведчиков, не нашедших в его комнате ничего такого, что могло их навести на его след в дальнейшем.
     Главной задачей сейчас для него было найти приют на эту ночь. Через некоторое время, судя по солнцу, начнётся комендантский час, как-никак идёт война, а стало быть на улицах Каира появятся военные патрули. Одинокий прохо-жий сразу вызовет подозрение. У него же не было никакого желания встречаться с патрулём, особенно учитывая его ны-нешнее положение. Идти в самую захудалую ночлежку было опасно, ибо все хозяева таких заведений регулярно передава-ли информацию о подозрительных постояльцах в местный участок полиции, которая тесно сотрудничала с контрразвед-кой. А что его фоторобот уже находится в каждом полицей-ском участке, он не сомневался. Попытаться добраться до своего убежища в Городе мёртвых – нереально, это место находилось на противоположным краю столицы. По дороге туда можно было нарваться на патруль, что никак не входило в планы резидента «Моссад».
     Так он и шёл по улочкам старого Каира, ломая голову над этим вопросом. Прохожих на улицах становилось меньше, солнце стало заваливаться за крыши домов. Он едва свернул на очередную улицу, как из ниши в стене выдвинулась бес-форменная фигура в чёрном. От неожиданности он напрягся, слегка отшатнувшись, но тут же успокоился, разглядев под хиджабом женское лицо. Осмотрев улицу и убедившись, что никого вокруг нет, незнакомка пододвинулась ближе к нему и негромким голосом игриво и доверчиво поинтересовалась:
     - Не желает ли господин немного поразвлечься? Совсем за небольшую плату. Я живу неподалёку.
     Он был, что называется, так ошарашен этим предложени-ем, что отрицательно крутанул головой, непонятно что бурк-нув и, обойдя фигуру стороной, пошёл дальше. И только пройдя десяток шагов, он чуть ли не хлопнул ладонью по лбу, обозвав себя тупым ослом. То, над чем он последний час ломал голову, было рядом. Проблема с ночлегом решалась на этом самом месте.
     Резидент резко повернулся и быстро пошёл назад. Услы-шав его шаги, женщина выдвинулась из ниши.
     - Так ты говоришь, твой дом рядом? – спросил он.
     Женщина молча кивнула головой.
     - Пойдём. – Без лишних слов предложил он, смотря на её лицо под хиджабом и пытаясь понять, молодая она или ста-рая.
     Он шёл рядом, слушая её щебетание, что она вынуждена этим заниматься после гибели своего мужа на войне, что у неё есть справка о её здоровье, что господин будет дово-лен…
     И действительно, они прошли немного по улице, потом свернули в проулок между высокими стенами, затем ещё один поворот. Женщина подошла к неприметной двери в стене, достала ключ, и они вошли в небольшой дворик. Из-за высоких стен торчали крыши невысоких строений, к одной из стен прилепился домик с плоской крышей. По крутой ле-стнице они поднялись в дом и он с любопытством огляделся. Несколько маленьких комнат, бедная обстановка. При этом в домике была идеальная чистота.
     Резидент снял сандалии и с удовольствием ощутил ногами прохладу каменного пола. Женщина сняла хиджаб, затем чёрный бесформенный балахон и он с приятным удивлением заметил, что она молода и хороша собой. Она же, в свою очередь, увидев, какое впечатление произвела на мужчину, довольно улыбнулась.
     Он вытащил из кармана деньги и положил несколько банкнот на столик.
     - Это слишком много… - робко сказала она, глядя на деньги.
     - Пусть будет так, - улыбнулся он. – Если ты не против, я бы хотел остаться до утра.
     - Как будет угодно господину, - покорно произнесла жен-щина. - Вы заплатили за несколько дней, господин … - она смолкла, вопросительно глядя на него.
     - Зови меня Карим.
     - Как странно, - проронила она, изогнув тонкую бровь, - так же звали моего мужа.
     - А как зовут мою хозяйку? – поинтересовался он.
     - Зейнаб, - ответила она просто и смущённо спросила: - Вы хотите сначала отдохнуть, а потом… - краска прилила к её довольно светлому лицу, весьма отличающегося от боль-шинства местных женщин. Вероятнее всего, что в близкой родне кто-то был смешанной крови.
     - Знаешь, Зейнаб, - он с удовольствием произнёс её имя, так оно ему понравилось, - что-то я сегодня устал. Мне бы поспать.
     - Хорошо, Карим. Проходи в комнату, ложись.
      Он растянулся на широкой деревянной кровати, закрыл глаза. Все события прошедшего дня закрутились у него в го-лове, как в калейдоскопе: «топтун», встреча с Рашидом, его квартира под контролем контрразведки, уход от слежки, хо-ждения по улицам, встреча с Зейнаб…  Потолок над ним ку-да-то поплыл, веки отяжелели, глаза невольно закрылись, и он провалился в глубокий сон.
     Проснулся он моментально, как в своё время его учили в разведшколе: не открывая глаз, на слух попытаться опреде-лить обстановку. Ничего не услышав подозрительного, он открыл глаза и встретился взглядом с подошедшей к кровати улыбающейся Зейнаб. Лёгкий халатик, просвечивающийся на свету, совершенно не скрывал молодое гибкое тело. Вне-запно в памяти возникла танцовщица из ресторана Рашида, её роскошная фигура: высокая пышная грудь, крутые бёд-ра…  Жгучее и непреодолимое желание охватило его, он молча потянул Зейнаб к себе и когда та, поспешно сняв хала-тик,  легла рядом, властно и жадно прижал её к себе…       
    
               
                Г Л А В А   8
     - Разрешите, товарищ генерал? – послышалось из зала.
     - Слушаю вас.
     - Майор Вихрев. – Алексей непроизвольно взъерошил причёску рукой. – Наша зона действия между Нилом и Суэц-ким каналом по глубине составляет сто пятьдесят - двести километров. Это максимум десять минут полёта на дозвуке. Израильтяне, как правило, из-за канала идут на бреющем, чуть ли не до цели. Мы просто не в состоянии своевременно их перехватывать. Ведь радары такую цель не засекут вовре-мя. Даже находясь в кабинах на земле в готовности номер один, мы сможем их  перехватить уже после того, когда они отработают по целям. Как сейчас и получается у египтян. Эту тактику нужно ломать.
     - Х-м, ломать, - пробурчал генерал. - И что же вы предла-гаете взамен этой тактике, майор?      
     - Я поинтересовался у штурманов наведения сроками на-лётов израильтян. Так вот, они по времени действуют шаб-лонно. В течении суток до восьми вылетов с разницей по времени плюс минус пятнадцать минут. А что если к этому времени мы уже будем ждать их в воздухе вместо дежурства на земле?
     Генерал, хмыкнув, переглянулся с командиром полка.
     - Майор Вихрев уже обращался ко мне с этой идеей. Я думаю, что довольно дельное предложение, товарищ генерал. – Поддержал полковник. – С вашего разрешения мы можем попробовать эту методику. Несколько групп перехватчиков будут барражировать вдоль канала на удалении два-три десятка километров от него. С разницей по высоте: половина на пяти-шести тысячах, другие - у земли. То есть создать заслон по всем высотам.
     - И ещё, товарищ генерал… - Вновь подал голос Вихрев. – А что если использовать аэродромы «подскока» в зоне канала и у побережья? Их там у египтян, как помнится, шесть. Рассредоточить часть перехватчиков на этих аэродромах и ожидать по времени с работающими двигателями. Как только посты наблюдения у канала сообщают о его пересечении самолётами противника – группа взлетает и идёт на перехват.
     - Согласен. - Генерал с интересом посмотрел на майора. - Нужно будет только согласовать с командованием египет-ских ВВС. – Он повернулся к командиру полка. -  А вы, то-варищ полковник, по этому вопросу подайте мне докладную записку. И не тяните с этим. Жду…
     Тихо свистела турбина работающего двигателя. Алексей в очередной раз глянул на самолётные часы: прошло пятна-дцать минут, как он запустил двигатель. Сзади, на полосе, ожидая команды на взлёт, стояли остальные машины его группы. Он перевел взгляд на полосу впереди: очертания бетона полосы размылись маревом, искажая до неузнаваемости внешний вид местности. Далёкие горы в туманной дымке, десятка полтора верхушек пальм небольшого оазиса неподалёку от аэродрома торчали над землёй – стволы деревьев едва просматривались где-то сбоку, сдвинутые оптическим миражом от  горячего воздуха
     Он перчаткой стёр горячую влагу с лица,. Приложил руку к окантовке фонаря кабины – нагретый металл чувствовался даже через перчатку. С сожалением вспомнил капонир на базовом аэродроме, там яростное солнце не жгло  безжалост-но, как на этом аэродроме подскока. Внутри гермошлёма за-шуршало, знакомый голос резко произнёс:
     - «Стрижи»! Вам – воздух! После взлёта на курс триста сорок. Я - «Север».
     Майор с облегчением щёлкнул щитком гермошлёма, от-крыл подачу кислорода, рука привычно легла на РУД двига-теля. Двинув рычаг вперёд и, услышав нарастающий гул двигателя, бросил в эфир: - «Стрижи»! Взлёт парами!
     Снял ноги с тормозов - машина нехотя двинулась по щер-батой бетонке, стуча на стыках плит.
     - Набор тысяча метров! Группа самолётов на бреющем пересекла канал северо-восточнее вас, удаление – девяносто. Видимо, идёт в сторону Каира. Ваш курс прежний! – голос штурмана наведения был спокоен и деловит.
     Вихрев, почувствовав на лице жжение солнечных лучей, опустил светофильтр вниз. «Итак, что мы имеем.  – Он при-вычно проанализировал ситуацию. – Группа на бреющем… Сколько их там – неизвестно. Нас – восемь. Главное сейчас: раньше времени не обнаружить себя. Наше преимущество – высота. Что мы их поджидаем на этих аэродромах – евреи в курсе. Агентура у них работает. Да и дядя Сэм своевременно их снабжает спутниковой информацией. Так что для них на-ше появление не будет большой неожиданностью».
     - Курс триста двадцать! Цель впереди, удаление шестьде-сят пять!
     - «Стриж»-один понял! – Майор увидел справа на экране скопище светлых точек. Десяток чужих самолётов двигались курсом, пересекающимся с курсом группы «МиГов». Он на-клонил нос истребителя вниз, снова глянул в прицел: система распознавания «свой-чужой» должна была сработать на этом расстоянии. До сих пор отметки на экране, что это свои самолёты – не было. Значит, это евреи. Арабы, после того, как свои же сбили несколько египетских самолётов, уже не забывали включать аппаратуру опознавания.
     - «Север»! Я «Стриж»-один! Цель вижу! Парни, - обра-тился майор к своим пилотам, - разгоняемся,   атакуем с пре-вышением. Сохраняем строй! – Он сильнее опустил нос са-молёта, увеличил мощность двигателя, двинув РУД вперёд, и привёл в готовность обе ракеты, включив аппаратуру захвата целей в головках УР*ов.
    «МиГи» перешли скорость звука, привычно исчез гул дви-гателя, стрелка махометра дёрнулась и переползла за едини-цу на шкале прибора. Расстояние до целей сократилось. Вне-запно маленькие искорки, уже визуально наблюдаемые пи-лотами перехватчиков, вдруг стали расползаться. «Они нас обнаружили», - мелькнуло в голове майора. В наушниках запищало – радары ракет захватили цели. Он нажал кнопку пуска – машина майора вздрогнула и он увидел впереди бе-лый пушистый след - его ракета ринулась за своей целью.
     Группа  «Скайхоков»  несла  на своих бортах стандарт-ный
набор вооружения:  управляемые  и  неуправляемые  ракеты,
корректирующие бомбы с радионаведением, в подвесных гондолах под фюзеляжем – пушки «Вулкан». Пилотам бое-вых машин было сказано держаться ближе к земле: враже-ские радары значительно позже их обнаружат, что повысит внезапность атаки;  поднимет боевой  дух  израильтян, сидев-
ших в укреплениях на восточном берегу канала и угнетающе
подействует на египтян.
     Услышав в наушниках голос информатора о появлении в задней полусфере неопознанных самолётов, командир груп-пы «Скайхоков» пожалел, что не настоял на сопровождении самолётами прикрытия. И тут же отдал приказ расходиться, держась друг от друга на визуальном расстоянии. Он понял, что поставленную задачу по нанесению удара в районе про-мышленных предприятий столицы Египта сегодня им не вы-полнить.
     Едва он об этом подумал, как тут же будто кувалдой уда-рила по самолёту взрывная волна. Завыла и  захлебнулась сирена, засветилась, мигая, аварийная сигнализация, инфор-матор пропел о пожаре двигателя, отказах систем и тут же смолк.  Он  рванул  ручку  управления вбок,  она не-ожиданно
---------------------------------
*УР – управляемая ракета.(Авт.)
без всякого усилия подалась. Несколько секунд самолёт ле-тел прямо, затем стал заваливаться набок. Линия горизонта поползла вверх и вбок, пилот попытался выровнять машину, но тут же понял, что управление «Скайхоком» потеряно. Без раздумий командир группы, сгруппировавшись в кресле, дёрнул за рычаг катапульты.
    Парашют подкинуло вверх от взрывной волны, он почув-ствовал, как его опахнуло жаром от взорвавшегося самолёта. Окинув взглядом приближавшуюся землю, он увидел не-сколько чёрножёлтых от рваного огня костров на земле и с горечью понял, что в небе снижается только его парашют. И ещё то, что теперь, в лучшем случае, не скоро увидит жену и своих детей…
     Вихрев увидел впереди вспышки огня и факелы горящих машин – несколько целей исчезли с поля зрения. Оставшиеся «Скайхоки» рванулись в разные стороны, стремясь уйти от ракет. Несколько машин на форсажном режиме двигателей, разойдясь влево и вправо, попыталась уйти вверх. Это была их последняя ошибка: стараясь быстрее набрать высоту, они потеряли скорость, набрать необходимую высоту для после-дующего манёвра не было времени. Потеряв друг друга в этой круговерти, две машины столкнулись. От одной отлете-ло хвостовое оперение, нос опустился, самолёт рванулся к земле. Из фюзеляжа вышибло катапультное кресло и через пару секунд в небе расцвёл купол парашюта. Второй, поте-ряв крыло, которым он срезал хвост у другого самолёта, рез-ко завертелся в штопоре, разбрасывая горящие ошмётки. Увидев сверкающие на солнце силуэты «Скайхоков», кото-рые сравнялись высотой с нагнавшими их «МиГами», майор довернул машину и занял необходимую позицию для пуска ракеты, загнав силуэт самолёта в центр прицела. Заверещал звуковой сигнал готовности ракеты, он автоматически нажал кнопку пуска. Его ведомый, Николай, следовавший за майором, как привязанный, в свою очередь выпустил свою ракету в другой «Скайхок».
     Заметив настигающие их ракеты, пилоты вражеских ма-шин попытались противоракетным манёвром уйти от опас-ности. Но, потеряв скорость в наборе высоты, рули самолё-тов среагировали недостаточно быстро. Ракета майора взо-рвалась почти рядом с «Скайхоком», тот задрал нос, потом его положило на бок, он выкинул дымный хвост и свечой пошёл вниз. Через секунды тёмное пятно отбросило в сторо-ну от падающей машины – пилот катапультировался. Огнен-ный шар вспух на месте другого самолёта, видимо, ракета, выпущенная Николаем, поразила его боезапас.    
     Алексей крутил головой, насколько это было возможно, пытаясь оценить обстановку. Уцелевшие «Скайхоки», демо-рализованные гибелью своих коллег, удирали во все ло-патки в сторону канала, сбрасывая бомбы вниз. Николай, заметив вдалеке сверкнувший силуэт, пустил вслед свою вторую ракету, не надеясь, впрочем, на успех. И действи-тельно, после её взрыва, удирающий самолёт накренился, затем выровнялся и вскоре исчез из вида…
     Распустив строй своих «МиГов», Алексей дождался, когда последний из пилотов приземлится, и в свою очередь прошёл над аэродромом на малой высоте, крутя «бочки» в знак победы в этом воздушном бою.
     Они шли гурьбой по рулёжке, хмельные от совершённого ими в небе, жестикулируя и перебивая друг друга. И замети-ли нагнавший их «джип», только, когда рядом с ними взвизгнули тормоза. Из машины вылез генерал, за ним ко-мандир полка, показавший за спиной генерала поднятый большой палец.
     - Смирно! – скомандовал своим пилотам майор. – Това-рищ генерал! Во время перехвата группой сбито пять враже-ских машин. Кроме этого в воздухе столкнулись два «Скай-хока», оба упали. У нас потерь нет. Командир группы майор Вихрев. – Доложил он, глядя на довольное лицо генерала.
     Тот медленно прошёлся по лицам пилотов, заметив и ра-дость победы, и гордость за то, что они  это сделали.
     - Поздравляю, товарищи лётчики, с победой!
     - Служим э-э-э..,  товарищ генерал! – сконфужено и враз-нобой ответили пилоты, смутившись.
     - Ну вот, сами герои, а как отвечать – не знаете… – Уко-ризненно заметил генерал.
     - Товарищ генерал, - встрял полковник, - я, вот, и сам не знаю, что при этом говорить. Служим Египту, что ли? – он уставился на генерала, хитро прищурившись. «Мол, а сам-то, товарищ генерал, знаешь, что отвечать?»
     На что тот, удивлённо приподняв брови и крякнув с доса-ды, внезапно ухмыльнулся: - Впрочем, это не так уж и важ-но. Главное, что вы переломили ситуацию. Надо же, в одном бою завалили столько. Одним словом, молодцы! Так дер-жать! – Он повернулся к полковнику: - Мне срочно список отличившихся. Будем награждать! – Он вновь посмотрел на лица пилотов. – А теперь отдыхайте, сынки!
     - Командир! – рыжий пилот, первым сбивший израиль-ский самолёт в небе Египта ещё месяц назад, спросил у Алексея, как только машина генерала отъехала. – А что на-счёт боевых сто грамм за каждый сбитый?  За пять штук пол-литра полагается!
     - Что ж ты пол-литра с меня трясёшь? – улыбнулся майор. – Вот у генерала бы и поинтересовался. Глядишь, и что-нибудь да выгорело бы. Ты, вот, тогда догадался из дома прихватить, а у нас, как ты сам понимаешь, пусто, как у той церковный мыши. – Закончил майор под смех остальных лётчиков…


                Г Л А В А   9
      Подводная ударная лодка  вторые сутки барражировала в треугольнике между линией берега и пересекающимися на-правлениями от египетского Порт-Саида на север и израиль-ской Хайфы на запад. Гидролокатор лодки постоянно реги-стрировал шумы от всевозможных источников: работу вин-тов разнообразных судов, начиная от мелких рыбацких шхун и кончая круизными лайнерами; стаями дельфинов; даже ко-сяки рыб создавали свой шумовой фон.   
     Капитан-лейтенант Бонгур при очередном докладе аку-стика давал команду всплыть на перископную глубину. Прильнув к перископу, обшаривал поверхность моря и найдя источник звука, каждый раз разочаровано кривил рот.
     Военный советник Виктор Скворцов сначала насмешливо наблюдал за ним, глядя на его раздражение при очередном всплытии обнаружить цель. Потом это его навязчивая идея, что он непременно в этот раз найдёт достойную добычу, стала раздражать Виктора. Глядя в очередной раз на сердитое выражение лица командира лодки, оторвавшегося от перископа, советник не выдержал.               
      - Послушай, командир! Твоё желание обнаружить враже-скую цель достойно уважения. Но для этого не обязательно каждый раз всплывать под перископ, как только акустик со-общит тебе об очередном контакте. Ведь он классифицирует почти девяносто процентов источников шумов. Ты этим де-маскируешь лодку. Лишний раз создаёшь угрозу для экипа-жа. Понимаешь ты, или нет?
     Слушая гневную отповедь своего советника, Бонгур чув-ствовал себя нашкодившим мальчишкой, которого ругал ко-гда-то отец. Он потемнел от чувства досады за свою невы-держанность. Мельком оглядел центральный пост, не усме-хается ли кто-нибудь из находившихся здесь, за его спиной. Но все были заняты своими делами, да и разнос советник учинил на русском языке, который, естественно, не знали, кроме нескольких человек. Из них штурман в это время от-дыхал от вахты, акустик сидел в своём отсеке.
     А в это время патрульный «Орион» Р-3 прочёсывал гал-сами по пятьдесят миль с востока на запад морскую аквато-рию, начиная от побережья Израиля. Этот полёт был вызван сообщением капитана одного рыболовецкого траулера о том, что в пятидесяти милях западнее  побережья на траверзе Тель-Авива он наблюдал перископ подводной лодки.
     В израильском Генштабе аналитики пришли к выводу, что скорее всего это одна из египетских или сирийских дизельных подводных лодок. Советская военно-морская группировка в это время находилась в районе между островами Кипром и Критом, проводя там многодневные тренировки. Шестой американский флот обозначал своё присутствие двумя морскими тактическими группами: одна - севернее Ливии, вторая – у  острова Мальты.
     Экипажу «Ориона» была поставлена боевая задача: обна-ружить неизвестную подводную лодку, идентифицировать её и при опознании, что это лодка противника – уничтожить. И вот уже вторые сутки экипаж противолодочного самолёта  прощупывал визуально и при помощи самолётного акустического оборудования глубины моря, пытаясь выйти на след лодки…    
     - Бонгур, я бы посоветовал взять сейчас курс на север, - мягко, но настойчиво сказал Скворцов, смотря на карту.
     - Почему? – капитан, внимательно изучающий местную лоцию, повернулся к нему.
     - Смотри. – Советник кивнул на карту. – Мы уже десять часов  кружим в прибрежной зоне. Глубины здесь неболь-шие. И если нас обнаружат сверху, то шансов уйти от пре-следования и атаки совсем небольшие. А вот уже в пятнадцати милях севернее глубины больше в два раза. Понимаешь, кэп? Обнаружить нас труднее, да и больше возможностей для нашего манёвра.
     Командир лодки уставился на карту. «Он верно говорит, этот неверный. В случае чего там больше шансов быть непо-топленными», - признался он себе. Потом выпрямился и не-брежно произнёс, прищурив глаза:
     - Я и сам хотел это предложить. Только ты опередил меня.
     - Вот и славно, - кивнул головой Скворцов, тая усмешку в уголках рта. – Командуй.
     - Экипаж, внимание! Руль влево. Занимаем курс десять градусов. Глубина прежняя, восемьдесят метров.
     - Есть руль влево на курс десять, глубина восемьдесят! – Дежурный старшина плавно отклонил руль поворота.
     - Командир! На курсе десять, глубина восемьдесят. – До-ложил он через пару минут.
     - Отлично! Выпустить буксировочную антенну с пассив-ными датчиками. Машинное отделение, обороты машин на три узла! – Бонгур, отдав команду, покосился на Виктора. Тот одобрительно кивнул головой.
     - Докладывает машинное отделение. – Послышалось сквозь шум в динамике. - Постепенно уменьшаю обороты до трёх узлов хода.
     - Мостик принял. Акустик! – капитан наклонился к мик-рофону.
     - Акустик слушает!
     - Шлейф с датчиками выпущен. Слушать внимательно!
     - Акустик понял! Предельное внимание…
     Один из операторов на «Орионе» нагнул голову и прижал наушники руками, внимательно вслушиваясь в сигналы акустического буя, сброшенного с патрульного самолёта полчаса назад. Они в этот момент меняли курс на девяносто градусов вправо.
     - Командир! Есть контакт на буе номер пять. Один винт…Видимо, подводная лодка… Пеленг один-семь-ноль, смещается. Мы в развороте.
     «Орион» выпрямился. Полковник Кортни глянул на ука-затель скорости: - Внешние двигатели выключить! Держим минимальную скорость на гладком крыле. Операторы! Не потерять цель!
     - Это подводная лодка, - подтвердил другой оператор. – Движется на малой скорости, судя по оборотам винта. Не более трёх узлов. Пеленг с моего буя номер два  три-один-пять.
     - У меня сейчас пеленг три-сорок-ноль, - сообщил первый оператор, крутя верньеры настройки сонара.
     - Координаты  лодки вычислены, - доложил старший группы операторов.
    - Что можете сказать о лодке, чья она? – спросил полков-ник, впрочем, не надеясь на какой-то конкретный ответ.
     - Судя по шумовым характеристикам винта, это не амери-канская, не английская и не французская лодка. Больше по-ходит на русскую дизельную лодку типа «Пантера».
     - А не может она быть в составе русской военно-морской группы, что сейчас находится  в северо-восточной части мо-ря? - поинтересовался полковник, мучительно соображая, какие действия предпринять в ближайшее время.    
     - Советы заменили эти лодки на более современные в на-чале шестидесятых годов. А устаревшие передал своим са-теллитам, в том числе Египту и Сирии.
     - Понял. – Полковник выпрямился в пилотском кресле. – Сынок, - он повернулся к радисту, - ну-ка соедини меня со штабом ВМФ. - Он покрутил лобастой головой, разминая затёкшие мышцы шеи, и встрепенулся, услышав, что связь установлена.
     - Адмирал, докладывает «Морской патруль». Нами уста-новлен постоянный контакт с подводной целью. Предполо-жительно подводная лодка вероятного противника русского проекта «Пантера», согласно шумовым характеристикам. Цель малоскоростная, глубина погружения восемьдесят мет-ров. Движется строго на север. Какие будут указания?
     - Насколько вы уверены, что это вражеская лодка? – спро-сил адмирал Ежи Рабин, уставившись на карту морской акватории Израиля и оттягивая время для отдачи приказа. 
     - Русские давно вывели лодки такого типа из состава сво-их ВМФ. Так мне сообщил мой бортовой аналитик. Эти же лодки они передали своим потенциальным союзникам, в списке которых и Египет с Сирией.
     - Хорошо! Цель атаковать и уничтожить. Результат доло-жить. – Приняв решение, адмирал успокоился и положил руку на телефон прямой связи с Генштабом – нужно было доложить о своём решении вышестоящему штабу…
     Море потемнело. Сильный ветер рвал пену с гребней больших волн. Даже здесь, на высоте полёта чувствовалась мощь вихревых воздушных потоков. «Орион», несмотря на его внушительные размеры, основательно затрясло, когда они снизились под облака и командир выполнил разворот, заняв курс идентичный курсу подводной лодки. Под хвосто-вым оперением противолодочного самолёта находился маг-нитный детектор – устройство, позволяющее регистрировать изменения магнитного поля земли, вызванное металличе-ским корпусом подводной лодки.
     Полковник нажал кнопку громкой связи: - Какие у нас показания, Барни?
     - Постоянный контакт, командир! Дизельная подводная лодка. – Хрипло ответил капитан Барни, офицер боевых опе-раций. – Можно атаковать?
     - Приступайте, - ответил полковник так, словно пригла-шал друзей к кошерной трапезе.
     Правый пилот, недавний выпускник лётной школы,  внутренне содрогнулся, представив на миг, что будет с людьми в этой неизвестной лодке, когда их «малышка», как они ласково называли противолодочную торпеду, войдёт с ней в прямой контакт.
     - Открыть бомбовой люк! – скомандовал полковник.
     - Люк открыт. Предохранители убраны, взрыватели при-ведены в готовность. Управление торпедой включено.
    - Взял управление на себя. – Послышался хриплый голос Барни.
     «Слишком много льда положил в стакан с виски, вот те-перь и хрипит», - предположил правый пилот, вспомнив, как позавчера они весело отметили рождение сына у офицера боевых операций.
     - Сброс торпеды. Торпеда пошла!
     Полковник положил руку на РУДы работающих двигате-лей и двинул их вперёд, переведя самолёт в набор высоты.
     Из открытого люка самолёта выскользнула длинная свет-лая туша торпеды, тут же над ней вспух парашют, замедляв-ший её падение. Едва торпеда коснулась поверхности моря, как парашют тут же был сброшен. И как только она ушла вниз до глубины восемьдесят метров, включился малошум-ный двигатель и светлая сигара, начинённая смертью, начала поиск потенциальной цели.
     Скворцов чувствовал себя беспокойно. Вот уже почти десять часов они плелись на север трёхузловым ходом, вслу-шиваясь в окружающую среду всем оборудованием своего потаённого судна. Пищали дельфины, стаи рыб чирикали, словно воробьи; доносилось что-то непонятное типа «клок-клок». Акустик несколько раз докладывал о шуме винтов, но все шумы принадлежали маломерным судам. И тем не менее советник своим чутьём ощущал какую-то опасность. И он совсем не удивился, когда в тишину центрального поста во-рвался взволнованный голос акустика:
     - Акустик мостику!
     - Мостик слушает!
     - Работает активный гидролокатор торпеды сзади справа!
     - Лево руль! Машинное! Полный вперёд! – проревел Бон-гур. – Акустик! Где торпеда?
     - Она в двадцати кабельтовых сзади, идёт с положитель-ным уклоном!
     Командир лодки беспомощно посмотрел на советника. Было видно, что он растерялся и не знает, что нужно пред-принять в этой ситуации, когда над лодкой нависла смер-тельная опасность.
     - Рули вверх! Аварийное всплытие! Курс триста! – ско-мандовал Скворцов. Это было единственная возможность, когда поверхностный шум моря может сбить торпеду с бое-вого курса и та, в конечном счёте, потеряет лодку.
    Он вскочил с кресла и скользнул через люк в отсек акусти-ков. Одев запасные наушники, встал сзади мичмана, напря-жённо вслушиваясь. И сразу среди разнообразных шумов моря различил мелодию активного гидролокатора.
     Тинннь… Тинннь… Тинннь… Словно далёкий и невиди-мый музыкант осторожно и равномерно трогал певуче-завораживающую тонкую струну. И снова, и снова одно и тоже: тинннь… тинннь… тинннь…
     Мичман повернул к нему бледное, несмотря на естествен-ный коричневый оттенок, лицо.
     - Откуда торпеда, мичман? Где вражеская лодка?
     - Я н-не м-могу п-п-понять, - заикаясь, проронил акустик. – Н-н-ет шума в-винтов, с-слышен т-только г-г-гидролокатор т-т-торпеды. – От волнения русский язык мичмана оставлял желать лучшего.
     И только сейчас до Скворцова дошло. Он, содрав с себя наушники, схватил микрофон:
     - Мостику, гидролокационный пост!
     - Мостик слушает! – динамик отозвался голосом Бонгура.
     - Говорит советник. Мы атакованы с воздуха. Видимо, израильский противолодочный самолёт, типа «Орион». Где у нас ПИУ?*
     - Во втором кормовом торпедном аппарате!
     - Машинам стоп! Выключить все механизмы, создающие
шум! Командиру торпедной части: второму кормовому аппа-
рату – «товсь»! 
     - Есть «товсь» второму кормовому!
     - Пли! – корпус подводной лодки содрогнулся.
     - ПИУ пошла! – доложил торпедист.
     Это устройство по внешнему виду была обыкновенной торпедой, только с другой начинкой. При движении её меха-низм создавал уровень шума такой же, как вращающий винт самой лодки. В такой ситуации это была единственная воз-можность уйти от атаки вражеской торпеды.
    - Что слышно? – Скворцов сжал плечо мичмана.
    - Продолжаю слышать работу активного гидролокатора торпеды.   Она в пяти кабельтовых сзади внизу.
     Шлейф с пассивными датчиками выровнялся, и теперь мо-
------------------------------------
*ПИУ – подводное имитирующее устройство.(Авт.)
жно было отслеживать движение торпеды с большей точно-стью.
     - Торпеда меняет курс! – выдохнул  облегченно мичман.
     Скворцов выпрямился, не выпуская из вида искорку на экране сонара, которая  изменила своё движение вправо от центра экрана. Уловив своим чутким «ухом» шум, создавае-мым ПИУ, торпеда ринулась за этой целью. Ещё несколько минут гонки и контактный взрыватель пришёл в действие: лодка содрогнулась от гидроудара по корпусу, когда почти тонна взрывчатки взвихрила всё вокруг, образовав огненный шар под водой…
     В лодке облегчённо вздохнули. Бонгур счастливо улыба-ясь, тряс и тряс руку вернувшемуся в центральный пост со-ветнику. Остальные члены экипажа, так же улыбаясь, почти-тельно,  даже можно сказать,  с обожанием,  смотрели на рус-
ского советника - ведь именно он спас их от почти неминуе-
мой   гибели…
    - Арабы кормят рыб на дне? Что слышно, «глаза и уши»?
– полковник повернулся в кресле, глядя на старшего опера-тора. Тот неопределённо пожал плечами:
     - По данным двух буев засечено место взрыва. Это вот здесь, совсем неподалёку от места, где находилась лодка пе-ред сбросом торпеды. Что цель поражена, точно сказать не могу. Не было слышно шума ломающихся переборок. Так же как до сих пор нет шума от винта лодки, если она уцелела. Это всё.   
     Полковник размышлял. Что лодка потоплена, лично у не-го не было сомнения. Но со счетов нельзя сбрасывать данные прослушивания акустиков. И всё же…
     Пожевав губами, он принял решение:
     - Запустить внешние двигатели! Сынок! – обратился он к правому пилоту – Бери управление на себя, курс на базу. Ра-дист! Связь со штабом, немедленно!
     В наушниках пискнуло, сквозь шорох донёсся  знакомый голос:
     - Здесь адмирал Рабин.
     - Говорит «Морской патруль». По данным прослушивания цель поражена. После взрыва операторы не зафиксировали шума винта подводной лодки. Наша миссия закончена, возвращаемся на базу.
     - Отлично, полковник! Поздравляю. Конец связи…
     Лодка болталась у поверхности, на перископной глубине с заглушенным двигателем. Командир и советник крутились у перископных колодцев, просматривая каждый свой сектор обзора. Но кроме крутых, с барашками пены, волн, да рва-ных тёмных облаков вверху, ничего опасного не наблюдалось. Ни кораблей на море, ни самолётов в небе…
     Скворцов сложил кверху рукоятки перископа и отправил его в шахту лифта. Нагнулся к микрофону:
     - Центральный пост, акустику!
     - Акустик слушает!
     - Что слышно вокруг?
     - Обычный природный фон и больше ничего нет.
     - Хорошо. Предельное внимание.
     - Акустик понял.
     Советник повернулся к Бонгуру: - Думаю, что можно за-пустить двигатели и продолжить свободный поиск.
     - Куда пойдём? Что предлагаешь? – спросил тот.               
     Скворцов задумался. И действительно, что можно приду-мать в их ситуации… Две недели они болтаются в море, а результат нулевой. Вдобавок их самих чуть не отправили на дно кормить рыб. Чудом они избежали гибели от торпеды, сброшенной с противолодочного самолёта. Нужно что-то придумать, но что…
     - Может нам уйти в сектор, примыкающий к какому-нибудь израильскому порту? Например, в район Хайфы? Там больше вероятность найти что-нибудь подходящее. – Он пожал плечами. –Танкер, сухогруз, а может даже эсминец или фрегат…
     Командир лодки почесал затылок: - А что, это идея. Со-гласен.
     - Ну, если согласен, командуй.
     - Машинное! Запустить двигатели. Держать обороты на десять узлов хода. – Бонгур передёрнул усами и важно огля-дел центральный пост.
     Взвыли электромоторы, корпус задрожал, зашумели за-пускаемые агрегаты.
     - Боцман! Горизонтальные рули десять градусов вниз. За-нимаем пятьдесят метров. Штурман! Рассчитать курс на точ-ку западнее Хайфы тридцать миль.
     - Рули на десять установлены. – Доложил боцман. И через три минуты: - Пятьдесят метров заняты. Рули на нуле.
     Дежурный штурман оторвался от карты: - Курс на точку сорок пять градусов.
     - Отлично! Выдерживать глубину пятьдесят метров. Руль вправо, на курс сорок пять. – Бонгур склонился к интеркому: - Акустику – слушать внимательно…

                Г Л А В А   10
     Капитан Леви раздражённо хлопнул ладонью по столу, но проклятая муха за полчаса доведшая его до белого коленья, вновь взмыла вверх с занудным звоном. Впрочем дело было не в злосчастной мухе. Он уже третий час писал отчёт в штаб о потерях в его роте «коммандос», что она понесла в последнем рейде за канал. Если бы при этом они выполнили задачу, поставленную отделом секретных операций Генштаба, резонанс был бы совершенно иной. Но задание они не выполнили.
     Отложив ручку в сторону, капитан вновь вернулся к тому злосчастному часу, когда отработанная до мелочей операция, попросту говоря, провалилась.
     …Они должны были ночью пересечь канал в районе Большого Горького озера, преодолеть десяток километров пространства камышовых  зарослей, солончаков и песчаных дюн. Выйти в район расположения радиолокационной стан-ции египтян, преодолеть пояс минных ловушек, ликвидиро-вать охрану и уничтожить станцию. Эта операция была по-хожа на ту, что они провели блестяще три месяца назад на побережье Красного моря.      
     …Операция не заладилась с самого начала. Когда они форсировали канал на надувных лодках с помощью подраз-деления боевых пловцов, одна из лодок стала сдуваться. Пя-тёрка «коммандос» и один из пловцов оказались в воде у са-мого места высадки. Они вылезли на берег, чертыхаясь про себя, в то время как остальные диверсанты выдвинулись вперёд, вслушиваясь и всматриваясь в темноту через приборы ночного видения.
     - Капитан! – тихо обратился к командиру группы один из пловцов. – Мы вас ждём здесь до пяти утра. В это время на-чинается рассвет и, если вы не появитесь, мы будем вынуж-дены уйти за канал. С рассветом вдоль берега начнут активизироваться патрули египтян. Имейте это ввиду. Когда вернётесь, не забудьте прокричать пару раз шакалом. Как договаривались… И… удачи вам.
     - Надеемся вернуться вовремя. Если не придём - возвра-щайтесь. Ждать не нужно. – Проронил капитан в ответ. Он пожал протянутую руку и дважды коротко свистнул.   
     По данным разведки сплошной линии обороны у египтян в этом районе не было. Видимо они надеялись на естествен-ные преграды в виде этого озера и множества болот вокруг. Кое-где на холмах находились опорные пункты, которые и должны обойти «коммандос». Все эти особенности и учиты-вались при подготовке рейда.
      Всё шло по плану, пока они не наткнулись на пояс мин-ловушек. Ошибся сапёр, проделывающий им проход. Види-мо, очередная мина была с сюрпризом. Раздался взрыв, кото-рый свёл на нет всю кропотливую работу по проведению этой операции. Тут же взвилось несколько ракет, залившие мертвенным светом всё пространство. Наступившая после взрыва тишина сменилась обвальным грохотом пулемётных и автоматных очередей. «Коммандос» вжались в землю.
     «Вляпались…», - пронеслось в голове у капитана. Мед-лить - было смерти подобно. Извиваясь словно ящерица, не обращая внимания на свист пуль над головой, он подполз к сапёру. Тот был без сознания, видимо от болевого шока. При свете очередной ракеты капитан с горечью увидел, что у са-пёра оторвана по колено правая нога и кисть руки.
     - Командир! – его тронул за руку подползший лейтенант Коган. - Давайте я помогу.
     Они перетянул жгутом раненому ногу и руку, понимая, что эта мера не предотвратит неизбежного в данном случае конца. Проще говоря, сапёр был обречён. Группа находилась в тылу противника, помощи ждать было неоткуда.
     - Что будем делать, командир?
     - Что делать… Операция сорвана, - проронил с горечью капитан., - нам нужно отсюда убираться, да побыстрее. Вряд ли они начнут в темноте прочёсывать местность, чтобы вы-яснить причину взрыва. Скорее всего дождутся рассвета.
     - А как же он, командир? – спросил Коган, имея в виду раненого. – Будем пытаться вытащить?
     Этот вопрос и привёл капитана к окончательному реше-нию:
    - Лейтенант! Подошлите пару парней сюда. Остальных уводите за дюну. Срочно.
     Вновь взвилась ракета, озарив всё вокруг. Смолкшая, бы-ло, стрельба возобновилась с прежней яростью и капитан уткнулся головой в песок. Через некоторое время грохот оче-редей вновь стих. Подползшие двое бойцов с помощью капитана медленно потащили раненого назад. Через полчаса они достигли склона дюны, где их дожидались остальные «коммандос». Здесь было «мёртвое» пространство и светляч-ки трассёров пулемётных очередей гасли высоко над головой.
     Капитан выяснил, что кроме раненого сапёра, пострадало ещё три человека из группы. Утешало одно - ранения были лёгкими.
    Из принесённых с собой специальных титановых стержней были сооружены импровизированные носилки. Уложив на него раненого, выслав вперёд дозорных, «коммандос» в темпе пустилась в направлении канала.
     Удача  в этот раз была явно не на их стороне. Где-то в се-редине пути, в момент смены несущих раненого, из зарослей камышей внезапно загрохотали выстрелы. Кто-то пронзи-тельно вскрикнул. Все бросились на землю.
     Капитан, водя из стороны в сторону «ночником»,  внима-тельно всматривался. «Вот они», - скопление зеленоватых теней не оставляло никакого сомнения. Видимо, это был ко-чующий секрет египтян,  случайно обнаруживший группу «коммандос».
     Тронув первого бойца за плечо, капитан дал указание. И уже через пару минут две группы из трёх человек поползли в сторону камышей, огибая место, откуда велась стрельба. Вскоре послышались короткие хлопки из «Узи» и всё было кончено.
     «Что значит современная техника», - подумал подошед-ший к месту засады капитан, глядя на несколько лежащих ничком мёртвых тел. Удовлетворение от этого было тут же омрачено:
     - Командир! У нас четверо убитых, раненый сапёр тоже скончался. К трём раненым добавились ещё двое, один из них тяжело. - Доложил подошедший лейтенант. - Меня тоже зацепило… - Тихо добавил он, баюкая подвязанную руку.
     - Кто? – спросил капитан, чувствуя, как будто холодная рука сжала до боли его сердце.
     - Сержант Мендель, рядовые: Цукерман, Кон, Левин. Тя-жело ранен Ланер, легко – Цемах. - Ответил он таким тоном, словно в этом был виноват сам.
     Это был тот самый случай, когда нужно было задейство-вать вариант номер два для эвакуации группы. А попросту вызвать для этого вертолёты, что было предусмотрено пла-ном операции.
     Не медля, капитан подозвал радиста и отдал приказ. Через минуту в эфир ушёл кодированный сигнал, подтверждённый работой маяка для вертолётов. Ещё через полчаса две тени в предрассветных сумерках, грохоча двигателями, пересекли на бреющем полёте канал, направляясь в сторону расположения группы «коммандос» капитана Леви.
     Кроме потерь в их группе, не вернулись в расположение четвёрка боевых пловцов, которые должны были эвакуиро-вать «коммандос» на восточный берег канала. Посланная на поиски пропавших команда из их подразделения нашла мёртвые тела в зарослях, рядом с местом высадки. На телах были обнаружены колотые и резаные раны. Видимо враги застали их врасплох во время отдыха.
     И вот теперь капитан сидел и мучительно составлял этот отчёт в свой штаб, стараясь объяснить причины провала опе-рации.
     Муха, противно жужжа, вновь спикировала на стол. Зата-ив дыхание, капитан смаху хватил ладонью об стол, почувствовав, как под ладонью отвратительно хрустнуло. Сморщившись, он смахнул останки насекомого на пол и вытер руку. Затем взял ручку и поставил жирную точку в конце текста…
     Карим потрепал зардевшуюся хозяйку по щеке и вышел из дома, окунувшись в раскалённую духоту дня. Резидент «Моссада» чувствовал себя вполне превосходно. И немалой заслугой в этом была, конечно, Зейнаб, хозяйка дома. Он до-вольно прищурился, вспомнив прошедшую ночь и горячие ласки, которыми одаривала его эта восхитительная вдова. Впрочем, сейчас нужно думать о предстоящем разговором с Махди, главным охранником хозяина ресторана и главарём шайки местных головорезов. «Бог мой, с кем приходиться работать», - посетовал он, шагая по оживлённой улице. С другой стороны именно такие люди нужны ему для выпол-нения задания израильской разведки. Не брезгующие ничем и готовые на всё ради денег. Одним словом – бандиты.
     Увидев освободившееся такси, он ускорил шаг. Таксист, седоусый толстяк, даже обернулся, когда клиент назвал ад-рес, и  почему-то хмыкнул, скривившись.
     - Чем это место хуже других? – спросил Карим, удивлён-ный реакцией таксиста.
     - Приличные люди туда стараются  не попадать. – Уклон-чиво ответил  тот, крутя баранку. – А вы, как я вижу, солид-ный человек.
     - Что делать… - проронил клиент, - иногда приходиться делать то, что не по твоей душе. – В свою очередь он нагнал тумана, поняв тонкий намёк таксиста на неплохой бакшиш при расчёте.
     - Это верно, господин. – Кивнул в ответ шофёр. Внезапно он резко затормозил, отчего Карим подался вперёд. Открыл дверцу и на незадачливого пешехода полился поток отбор-ной брани. Не переставая ругаться, таксист захлопнул дверь и резко дёрнулся с места. 
     «Старый ишак, - раздражённо выпрямился на сиденье Ка-рим. – И где только учился так ездить…». До самого Города мёртвых он больше не открыл рта, хотя словоохотливый шо-фёр пытался его разговорить. И был до крайности раздосадо-ван, когда клиент расплатился с ним строго по счётчику.
     Расположенный на территории нескольких гектаров, этот город в городе пользовался дурной славой. С древних времён сюда стекались отбросы общества. Разбойники, бандиты, воры всех мастей, нищие, падшие женщины, бездомные – все находили для себя место, всех могло приютить это древнее кладбище. Полиция предпочитала не совать сюда свой нос, поэтому нарушивший закон мог чувствовать себя здесь вполне вольготно.               
     По этой причине резидент и назначил встречу с Махди именно здесь, в месте, где можно было не опасаться ушей и глаз контрразведки. Была другая опасность. Чужака, забред-шего сюда по незнанию обстановки этих мест, спокойно могли ограбить, избить, даже убить из-за нескольких монет в кармане. Затем убрать тело в какой-нибудь древний склеп, где его никто и никогда не найдёт.
     Карим был хорошо осведомлён о кладбище и нравах, ца-ривших там.  Он ещё раньше, несколько раз побывал на нём, ознакомившись с расположением улиц, закоулков, дорожек, приметных мавзолеев, склепов и других сооружений, кото-рые помогали ориентироваться в этом городе. Тогда-то и пришла ему в голову идея сделать себе убежище в этом Го-роде мёртвых, дряхлые стены которого надёжно хранили свои тайны. Древний заброшенный склеп, на который он наткнулся в один из своих посещений кладбища, подходил как нельзя лучше для этой цели. Убедившись, что за по-следние годы внутрь не проникал ни один человек, о чём свидетельствовал девственный слой пыли на полу, резидент и создал себе надёжное убежище. Даже не убежище, а скорее всего нору, где можно будет спрятаться в случае провала, зализать при необходимости раны, трезво и в тишине оценить сложившуюся ситуацию и принять оптимальное решение. Ибо нельзя было  исключить возникновение таких случаев в непредсказуемой работе разведчика. Самое скверное при этом было то, что такая ситуация может возникнуть внезапно и неотвратимо быстро. И осознание, что есть такое тайное место, в какой-то мере успокаивает человека, над которым нависла смертельная опасность. Вдобавок, в склепе Карим хранил большую сумму фальшивых фунтов и докуменнтов, медикаменты и вещи первой необходимости.
     Он вошёл через ворота в обветшалой, на первый взгляд, но всё ещё достаточно крепкой, стене. Пройдя немного, свернул в боковой проулок и через сотню метров остановил-ся. На этом коротком пути ему встретилось несколько чело-век. Увидев его, они спешно растворились среди склепов и могил. Карим невольно нащупал заткнутый за пояс пистолет и снял его с предохранителя, затем убедился в наличии ножа в потайном кармане. Ибо нужно было быть готовым к лю-бым неожиданностям, если пришёл сюда по своей воле.
     Резидент подошёл к стене склепа с несколькими сохра-нившимися на ней иероглифами и заглянул за неё. Отсюда хорошо просматривалось пространство перед мавзолеем имама Нефера. Зоркие глаза разведчика заметили несколько фигур в районе мавзолея. Один человек прислонился к невысокой стенке, ограждающей мавзолей,  трое других слонялись взад-вперёд по площадке перед ним.
     - Господин! – раздалось за спиной Карима. Чуть не под-прыгнув от неожиданности, резидент резко повернулся и сунул руку за пояс. Перед ним стоял оборванец, в видавшей виды одежде, с измождённым лицом. Клокастая с проседью борода, бельмо на одном глазу и зловещий шрам на щеке до-вершали его облик.
     - Господин! – вновь повторил он гнусавым голосом, - во имя Аллаха, милосердного и справедливого, подай милосты-ню убогому и несчастному его слуге. - Ощупывая при этом Карима единственным глазом из-под  кустистой брови.
     «Чтоб тебя джины разорвали!» - в сердцах пожелал он по-прошайке, ругая при этом себя за такую реакцию. Его быв-шие учителя по разведшколе вряд ли бы были им довольны. Сунув руку в карман, он достал несколько мелких монет и кинул их на землю к ногам нищего. Тот моментально на-гнулся, схватил монеты в горсть и тут же исчез, словно рас-творился в знойном воздухе кладбища.               
     Карим вышел из тени склепа и направился в сторону мав-золея. При его появлении троица остановилась, повернув головы в его сторону. Стоявший же у стенки даже не шелох-нулся.         
     - Махди? – спросил резидент, подойдя к мавзолею, заме-тив при этом краем глаз, что трое других расположились за его спиной.
     - Ну, Махди, - процедил мужчина, разглядывая резидента выпуклыми тёмными глазами на рябом лице.- А ты кто бу-дешь, уважаемый? – спросил он, продолжив прерванное бы-ло занятие - чистить ногти кривым ножом.
     - Я тот, кто назначил тебе встречу здесь, через твоего хо-зяина Рашида аль-Фетхи. – Ответил Карим, спиной чувствуя присутствие сзади трёх человек.
     - И что тебе нужно от нас, скромных слуг Аллаха? Да бу-дет благословенен он и пророк Мухаммед в веках. Омин! - прогнусавил Махди, проведя ладонями по лицу. Что в свою очередь проделал и резидент, помня давнее наставление сво-его раввина.
     - Разговор есть, - буркнул он, - и убери своих людей из-за моей спины. Не люблю. – Добавил он, положив руку на ру-коять пистолета под просторной рубахой.
     Махди оскалился, распушив густые усы, и лениво проро-нил:
     - Ну-ка, ушли в сторону, - махнув для убедительности ру-кой.
     Резидент подошёл к ограде, присел на корточки в тени, вытер рукавом рубахи пот с лица. Главарь бандитов в свою очередь опустился на землю. Некоторое время они прощу-пывали взглядами друг друга, пока Карим не нарушил мол-чание:
     - Как мне сказал твой хозяин - уважаемый Рашид - ты со своими людьми можешь выполнить любую работу.
     - Кое-что можем, - уклончиво ответил тот, в тоже время весьма польщённый таким отзывом своего хозяина. – А что нужно?
     Карим в общих чертах объяснил задание и что потребует-ся от Махди и его людей. Тот некоторое время сидел молча, перебирая невесть откуда появившиеся в руках чётки.
     - Это очень опасная работа, уважаемый. Одно дело огра-бить магазин, украсть женщину или прирезать кого-нибудь. А тут дело связано с военными, да ещё с неверными… - Он поджал губы и покачал головой. – Не знаю, не знаю…
     - Так ведь и деньги немалые получишь, - равнодушно ска-зал резидент. - Думай. Если не согласен – дело твоё. За такие деньги других найду. Есть люди, готовые заполучить их, не-взирая на опасности. – Заметил он, решив сыграть на жадно-сти бандита. И не ошибся…
     Махди заёрзал на месте, усы задёргались. Губы зашевели-лись – то ли в молитве, то ли взвешивая за и против.
     - И сколько уважаемый готов заплатить? – наклонив набок голову, вкрадчиво спросил он.
     Резидент поманил его пальцем и когда тот нагнулся к не-му, назвал сумму.
     Махди откинулся назад, разинув рот от изумления. Ибо названная сумма превосходила все его расчёты в несколько раз, поэтому он не смог скрыть своей жадности. За такие деньги он был готов пойти на всё, даже в ад.
     Карим мог позволить себе такую щедрость – он расплачи-вался со своими агентами фальшивыми египетскими фунта-ми, которыми в изобилии снабдила в своё время его органи-зация. Отличить фальшивки от настоящей валюты было практически невозможно, ибо по своему качеству они далеко её превосходили. В своё время спецслужбы Израиля наладили производство фальшивой валюты своих потенциальных противников с целью подрыва их экономик. И нужно отметить, неплохо в этом преуспели.
     - Согласен, уважаемый! – чуть не завопил он, алчно обли-зываясь. Заполучить такие деньжищи, стать миллионером одним махом – об этом можно было только мечтать.
     Втайне усмехнувшись про себя и лишний раз удивившись силе, которой обладали деньги, к тому же  в данный момент фальшивые, Карим решил несколько охладить пыл главаря.
     - Одно условие, Махди. Ты получишь треть денег при на-чале операции, остальные – после завершения дела. Понял?
     - Понял… - Скрывая своё разочарование, тот сразу отрез-вел. Услышав про сумму денег, он прикинул, что можно бу-дет взять деньги, а этого богатея тут же отправить в ад. Но тот оказался далеко не дураком… И Махди  с уважением по-смотрел на Карима.
     Затем они договорились о способах связи между собой, об оружии для проведения операции, и которое необходимо будет достать в ближайшее время. Для этого резидент передал Махди солидную пачку фунтов. И добавил, что тот со своими людьми должен быть готовым к выполнению задания в любое время, как только он, Карим, сообщит об этом. В любом случае связь будет односторонней - пояснил резидент главарю бандитов - через хозяина ресторана.
     Дождавшись, когда Махди со своими головорезами поки-нул кладбище и, выждав некоторое время, он ушёл из Города мёртвых. Теперь ему нужно было навестить ещё одного сво-его агента, который как-то раз обмолвился, что его брат, ка-питан, служит в охране военного городка. Там была распо-ложена русская военная часть, которая обслуживала ракет-ную базу ПВО неподалёку от Большого Горького озера. Вот с этим-то городком и связывал свои планы по проведению операции «Пилигрим» резидент израильской разведки  «Моссад» капитан Бен Ашкенази - агентурный псевдоним «Янус»,  известный здесь, в Египте, как  Карим Хуссейн,   


                Г Л А В А   11
     - Смотрите! Никак наш «Антей» садится! – удивлённо проговорил Николай, повернувшись назад, и смотря в сторо-ну конца ВПП. Пилоты, шедшие гурьбой по рулёжке, оста-новились.
     И верно, там, над землёй висел знакомый силуэт тяжёлого транспортного самолёта АН-22, нацелившего свой нос на конец полосы. Слышалось приглушённое завывание четырёх мощных турбовинтовых двигателей, от которых тянулись тёмные жгуты дыма.
     - Во керосин льётся! – проговорил кто-то из пилотов, гля-дя на эти «траурные» ленты.
     - Это что, - заметил другой, - вот когда он взлетает, мама не горюй! Надо же было такие движки состряпать! Это какой же у него расход!?
     - Вот тебя бы в это конструкторское бюро! - усмехнулся Алексей, во все глаза смотря на севшую громадину. – Уж ты бы состряпал движок, который совсем без топлива летает.
     - А что? И состряпал бы! – гнул своё пилот. – Не совсем без топлива, но уж точно не с таким диким расходом, това-рищ майор!
     - Чего ты хочешь, капитан? – Вихрев пожал плечами. – Эти двигатели создавали в пятидесятых годах. Технология производства в то время была, как бы это сказать, не на должном уровне. Вот отсюда и такой расход.
     Между тем «Антей» пронёсся мимо по полосе, взвыли винты, создавая отрицательную тягу, и пузатая махина осво-бодила полосу, свернув на рулёжную дорожку.
     - Интересно, что эти мужики приволокли сюда на этой «бетономешалке»? – повернулся к Вихреву рыжий капитан. – А, командир?
     Тот пожал плечами: - Кто его знает…  Скорее всего ору-жие. Ну не пиво же с воблой! – усмехнулся Алексей.
     - А мы бы не отказались! – причмокнул губами курносый здоровяк с простой русской фамилией Сидоров. - Сейчас  бы кружку холодненького «Жигулёвского», и воблы не надо.
     Прав был майор. Транспортник «Антей» действительно привёз оружие. И не совсем обычное… В его вместительном грузовом салоне находилась пара новейших самолётов-разведчиков «МиГ-25».  Доставка этих машин в Египет про-изводилась с мерами повышенной секретности. После посад-ки  «Антей» зарулил к крайним капонирам. Быстро разгрузили машину и в капонирах закипела работа по сборке самолётов…
     В штабе собрался командный состав советской лётной группировки и прибывшие специалисты: лётчики и инже-нерно-технический состав по обслуживанию новых самолё-тов.
     Из-за стола поднялся генерал-майор Круглов. Он прошёл-ся взглядом по вновь прибывшим специалистам:
     - Кто из вас может рассказать нам о данных этого супер-самолёта? О его возможностях?
     - Разрешите, товарищ генерал? – со стула встал среднего роста худощавый мужчина.
     - Слушаем вас. – Приветливо кивнул Круглов.
     - Эта машина может летать до двадцати двух километров высоты со скоростью три Маха*. Установленные на ней фо-токамеры, две наклонных и одна вертикальная, позволяют вести съёмку с пятикратной шириной земной поверхности в зависимости от высоты полёта с большой разрешающей спо-собностью.
     - Поясните попроще, -  попросил генерал.
     Мужчина улыбнулся: - Если лететь на высоте двадцать тысяч, то одна фотокамера будет захватывать полосу в сто километров. И соответственно три камеры – триста. На снимках можно будет различить самые небольшие предметы.
     - Какие, например? – спросил кто-то из зала.
     - Ну, хотя бы звёзды на погонах израильского генерала.
    - Однако… - покрутил головой Круглов. – А что, съёмку можно вести и на сверхзвуке?
     - На всём диапазоне скоростей. - Кивнул мужчина.
     Среди собравшихся лётчиков послышался шёпот. Види-мо,
такими данными были все поражены.
     - Этот самолёт чем-то можно перехватить? – задал вопрос командир полка полковник Градов, недоверчиво смотря на представителя фирмы Микояна.
     - Таких средств на данный момент у вероятного против-ника нет, насколько я знаю.
     - А зенитные комплексы «Хок »? А перехватчики «Фан-том» и «Мираж»? – поинтересовались из зала.
     - У этих машин скорость и практический потолок не поз -
валяют перехватить нашу машину.
     - Ну, а «Хок »-то как? – продолжал допытываться въедли-вый майор, командир эскадрильи.
--------------------------------------------
*Мах – единица скорости звука. У земли = 1225км/ч.(Авт.)
     - То же самое можно сказать и об этом американском зе-нитном комплексе. Так что, - мужчина развёл руками, - в ми -
ре пока нет мер противодействия нашему самолёту.
     - А оружие какое-нибудь у него есть на борту?
     - Нет.
     - Ну-у, - разочаровано протянул кто-то. – Такая машина, и без оружия! Несолидно…
     - Вы забываете, что это не ударный самолёт, а разведчик! - отпарировал докладчик. – Могу успокоить скептиков: сле-дующие модификации – это перехватчик и истребитель-бомбардировщик. А вообще-то оружие у него есть. Это ударная волна при полёте на сверхзвуке.
     - Вот бы вы и продемонстрировали это евреям, например, пролетев над Тель-Авивом. Они-то не брезгуют, гоняют над здешними городами.
     - Этот вопрос обсудим потом. – Вмешался генерал. – Ко-гда ваши машины и вы будете готовы к выполнению зада-ния?
     - Рассчитываем завтра облетать после сборки. Если не бу-дет никаких замечаний, а я думаю, что не будет, то мы при-ступим в ближайшие дни к выполнению любых заданий.
     - А вы сами летали на нём? – полюбопытствовал генерал.
     - Конечно. Я вёл эту машину с начала лётных испытаний. – Утвердительно кивнул представитель фирмы…
     Солнце только выкатывалось из-за горизонта, а лётчики группы майора Вихрева гурьбой вывалились из лётной сто-ловой. Кто-то ещё позёвывал, окончательно не проснувшись. Внезапно тишину нарушил свистящий звук, оборвавший грохотом. Пилоты ускорили шаг и, выйдя к самолётным сто-янкам, невольно остановились: по полосе с громовым воем мчалась необычной формы двукилевая машина. Вот носовое колесо оторвалось от бетона полосы и через мгновение само-лёт круто ушёл вверх,  сверкая двумя оранжево-малиновыми  языками пламени в хвосте. Ошеломлённые увиденным лёт-чики восхищённо переглянулись и загалдели:
     - Вот это да… Ну, точно Змей Горыныч… И грохочет, ну истинно дракон…  А вертикальная-то какая…  Не самолёт, а ракета…
     - Вот этот груз и приволок «Антей», - убеждённо сказал Алексей, провожая взглядом чуть видную точку самолёта.
     - Ну, теперь евреи почешутся! – восхищённо воскликнул рыжий капитан. – Уж этот вставит им ежа в задницу!
     - Ты, Серёга, смотри, как бы раньше они нам не вставили, – мрачно проронил Сидоров, сморщив курносый нос. – Вспомни трёх парней из первой  эскадрильи,  что погибли неделю  назад. А вчерашняя «собачья» свалка? А Жорка? Хорошо, что тот живым остался…
     «Собачьей» свалкой пилоты образно называли маневрен-ный воздушный бой, когда  с обоих сторон в нём участвуют большое количество самолётов. Вот и вчера восьмёрку Вих-рева разделили пополам, когда они только взлетели. Майор ушёл в направлении северной стороны канала, а другую чет-вёрку, которую возглавил рыжий капитан, перенацелили в район Суэца. Оказалась, что на египетских лётчиков, патру-лирующих в районе города, напала большая группа «Фанто-мов». Когда четвёрка «МиГов» подошла к месту схватки, выяснилась трагическая картина: к тому времени египтяне потеряли четыре самолёта, евреи - два. Оставшаяся  шестёрка дралась против десятка «Фантомов». На земле догорали сбитые самолёты, небо было исполосовано хвостами отрабо-танных газов ракет и пушечными очередями.
     Оценив обстановку, капитан Строев повёл четвёрку на выручку египтян. Прежде чем израильтяне их заметили, они сумели сходу завалить пару «Фантомов». Прозвучала непо-нятная команда и вражеские самолёты повернули навстречу новой угрозе. И завертелось… Заметив, что израильский ис-требитель настигает ведомого второй пары «МиГов», капи-тан, двинув РУД до упора, заорал в эфир:
     - Жорка! У тебя на хвосте еврей! Давай вираж! – он знал, что «МиГ» маневреннее «Фантома» и радиус разворота меньше. Но с этой командой он опоздал: пушечная очередь разодрала правое крыло ведомого. Самолёт накренился, за-тем перевернулся и пошёл к земле, из разорванного крыла потянулась светлая полоса керосина. В ярости капитан до-вернул самолёт и выпустил вторую, а стало быть и послед-нюю ракету, в «Фантом», который сбил Жорку. Ракета виль-нула белым хвостом, «Фантом» клюнул носом, затем вошёл в крутую спираль – видно самолётом управлял опытный пи-лот. Ракета явно потеряла цель: выровнявшись, помчалась прямо и исчезла. Капитан, услышав тревожный сигнал – «противник в задней полусфере» - резко свалил «МиГ» на крыло и загнал его в вираж. Чувствуя, как многопудовая тя-жесть давит на тело, несмотря на противоперегрузочный костюм, и краем глаза замечая жгуты уплотнённого воздуха, стекающего с законцовки крыла, он, сжав губы, твердил про себя одно: «хрен ты, еврей, теперь меня возьмёшь…». По-следующее время ему запомнилось как череда фигур высше-го пилотажа с имитацией атак, когда в круговерти боя он ловил в свой прицел вражескую машину, только вот поразить цель ему было нечем. Он видел дымные следы горящих самолётов, чьих – непонятно, купола парашютов: живые пилоты – свои или чужие - покидали гибнущие машины. Потом всё прекратилось… Он покрутил головой, осматриваясь: «Фантомы» исчезли; несколько машин с египетскими опознавательными знаками, кучкой уходили на запад; с земли поднимались черные столбы дыма.
     - «Стрижи»! Я «Стриж»-пять, ответьте! - И с радостью, даже отчего-то защипало глаза, услышал: - «Стриж»-шесть отвечает… «Стриж»-семь…  - Только вот не ответил «Стриж»-восемь… Жорка…
     - «Стрижи»! – прорезался голос штурмана наведения. – Удаление сто сорок, вам курс двести десять.
     - «Стрижи» поняли, выполняем! – и буднично добавил для парней: - Пошли домой, мужики… - Заметив, что ке-росина осталось только дойти до базы. Садиться придётся с ходу, ибо на второй круг топлива вряд ли хватит. И было не поверил своим глазам, посмотрев на часы, что эта схватка длилась всего пятнадцать минут.
     - «Стрижи», - тихо спросил он в микрофон, - кто-нибудь видел, что с Жоркой? - с замиранием сердца ожидая ответа.
     - Он катапультировался. Я «Стриж»-шесть, видел сам, - прозвучало в ответ.
     Капитан облегчённо вздохнул. Значит живой, это глав-ное… Да и приземлился на египетской территории. Глядишь – завтра, послезавтра будет на базе. Он облегчённо откинул-ся на бронеспинку и увидел на горизонте вырисовывающие контуры пирамид. «Вот мы и дома», - подумал он, удивив-шись этому своему выражению, затем прибрал РУД и плавно отклонил ручку управления вперёд. Самолёт, словно с горки, заскользил вниз, к этой земле. Земли чужой, но просящей защиты у них, солдат другой страны. Вот поэтому они здесь…

                Г Л А В А   12
     Находящиеся в центральном посту подводники невольно вздрогнули, когда из динамика на перегородке донёсся взволнованный голос:
     - Мостик, на связи акустик!
     - Мостик слушает! – склонился к микрофону командир лодки.
     - Прослушиваю слабый шум винтов на пеленге двести девяносто. Удаление восемьдесят кабельтовых. Смещение шума на восток. Классификации пока не подлежит. Слишком большое удаление. Другой информацией не распо-лагаю.
     - Мостик принял! Акустик, предельное внимание. Посто-янно докладывать изменение положения цели.
     - Акустик понял.
     Скворцов, внимательно прослушавший сообщение, гля-нул на контрольные приборы: глубина семьдесят метров, скорость три узла, курс девяносто градусов. Источник шума находился сзади по левому борту, постепенно нагоняя их.
     Бонгур осмотрел центральный пост: - Штурман! Начать прокладку слежения за целью. Соблюдать тишину на мости-ке! – после отданных команд повернулся к советнику:
     - Что скажешь, Виктор? Реальная цель или опять пустыш-ка?
     - Кто знает… - тот пожал плечами. – Как говорят у нас в Одессе: потом будем посмотреть. 
     Пятые сутки они крейсировали в квадрате на удалении пятидесяти миль от израильского портового города Хайфы. Советник понимал состояние командира лодки Бонгура: идёт война, а на боевом счету лодки пока ноль. До сих пор они не смогли перехватить ни одной более-менее стоящей цели: ни военного корабля, ни транспортника, ни танкера, идущие под флагом Израиля. Бонгур весь издёргался. Глаза мрачно горели на его худощавом лице. Крупный крючковатый нос, казалось, загнулся ещё  сильнее  вниз, щёки ввалились.  Неудачу               
рейда лодки он воспринимал как личную трагедию. Сквор-цов только головой качал, глядя на переживания командира.
     Каждые десять минут акустик докладывал свежие данные о цели. Группа слежения в составе дежурного штурмана и старшины делали прокладку движения источника шума.
     - Мостик, говорит акустик! Цель не меняет курс. Скорость от восемнадцати до двадцати узлов. Удаление пятьдесят кабельтовых.
    - Мостик понял!
     Штурман, бубня что-то себе под нос, делал расчёты. Скворцов, подошёл к столику с картой, глянул на чёткую линию прокладки курса цели.
     - Командир! – штурман оторвался от стола. – Цель следует курсам на Хайфу. Зона сходимости составит от трёх до пяти кабельтовых, если цель не изменит курс. Выйдет к нашему траверзу через пятнадцать минут.
     - Понял. – Бонгур нервно дёрнул головой. – Акустик, мостику!
     - Акустик на приёме!
     - Есть какие-нибудь данные по типу корабля?
     - Классифицирую цель, как большой корабль.
     - А поточнее? – недовольно проронил командир лодки. – Такое определение, как большой корабль, нам ничего не да-ёт. Понятно, акустик!?
     - Возможно это танкер… или сухогруз… может даже эс-минец или фрегат…  – неуверенно произнёс акустик.
     - Чтоб тебя иблис разорвал! – взорвался Бонгур. – Ты чем там занимаешься, несчастный? – прорычал он. - Как мы мо-жем руководствоваться твоим данными, о плод порока?! – Было замечено: если командир подлодки начал прибегать к цветистым эпитетам Востока, значит он дошёл до точки ки-пения. Скворцов, давно заметивший эту особенность его взрывного характера, понял, что ему пора вмешаться.
     - Успокойся, Бонгур, не кипятись! – миролюбиво прого-ворил он, глядя на побледневшего от гнева командира. – Я пошёл к акустику. Посмотрю, что там и как…  Хорошо?
     - Ладно…  – буркнул, остывая, командир. – Вразуми там этого…  А-а… - Не найдя больше эпитетов для акустика, он раздражённо махнул рукой.
     Виктор быстро прошёл в гидроакустический пост. Мич-ман, сидевший за столиком у сонара, вжал голову в плечи, полагая, что в рубку пришёл командир.
     - Спокойно, мичман. - Скворцов умиротворяющее поло-жил руку ему на плечо. – Проблемы в классификации?
     - Не могу понять… плохо различимый звук винта… поме-хи… возможно это не один винт… - удручённо пробормотал акустик, сжимая ладонями наушники.
     - Акустик! Ну, что там у тебя? – в динамике раздался по-прежнему недовольный голос Бонгура. – Что-нибудь прояс-нилось?
     Тот затравлено оглянулся на советника. Виктор взял в ру-ку микрофон:
     - Командир! Это советник. Не дави на мичмана. Он и так весь на нервах.
     - Плевать я хотел на его нервы! – тихо и зловеще произнёс Бонгур и Скворцов представил его физиономию: глаза горят, ноздри раздуваются, усы топорщатся…  Само воплощение ярости.
     Виктор только головой покачал: «нужно будет с Бонгуром серьёзно поговорить. Негоже так себя вести командиру подводной лодки с подчинёнными, тем более в такой напряжённой обстановке. Даже если ты и первый после бога, как говорят англичане о командире корабля».
     - Акустик, мостику!
     - Мостик слушает!  - сквозь зубы ответил командир.
     - Цель на прежнем курсе. Удаление двадцать кабельтовых. Это или танкер… - акустик запнулся.
     - Или что? – процедил командир.
     - Возможно пассажирское судно… - Пискнул затравлено мичман, вновь оглядываясь на Скворцова. Динамик молчал.
     Через пару минут лодка внезапно накренилась влево, на-чав разворот. «Что это Бонгур затеял?» - недоумённо поду-мал советник, спешно выскочив из гидроакустического по-ста. Ноги понесли его в центральный пост. От услышанного Скворцов, перешагнув через люк, замер.
     - Курс ноль! Командир торпедной части! Приготовиться к атаке. Торпедные аппараты два и три подготовить к выстре-лу! Штурман! Каков угол упреждения?
     - Угол упреждения выстрела пятнадцать градусов при удалении цели в пять кабельтовых. Время пуска торпед че-рез минуту сорок. – На одном дыхании выпалил штурман.
     - На курсе ноль, угол руля поворота – нейтрально. – До-ложил рулевой старшина.
     - Держать курс ноль! Второй и третий аппараты – товсь! - скомандовал командир.
     «Он сошёл с ума! Стрелять наобум, не определив точно цель – безумие. Нужно срочно отменить приказ». - Отставить торпедную атаку! – крикнул Скворцов.. Находящиеся в центральном посту невольно повернулись в его сторону.
     - Боцман! Рули глубины пятнадцать градусов вверх! Всплыть на перископную глубину! – отдал приказ советник. Боцман у рулевой консоли посмотрел на командира лодки. Тот, побледнев, молчал, не сводя глаз с Виктора.
     - Выполнять приказ, боцман! – рявкнул Виктор. Рулевой пожал плечами и положил руки на руль.
     - Рули на пятнадцати вверх! – доложил он, глядя на при-бор.
     - Так держать! – кивнул советник, поворачиваясь к коман-диру. Они некоторое время смотрели друг на друга. Потом Скворцов покачал головой, а Бонгур, не говоря ни слова, раскаянно опустил голову.
      Лодку начало покачивать, видимо на поверхности сохра-нялось нешуточное волнение. В замкнутом пространстве волнение воспринималось только внутренним органом чело-века – ухом. Члены экипажа сразу почувствовали диском-форт, что являлось первым признаком морской болезни. Ритмичное раскачивание  корпуса расшатывало чувство рав-новесия.
     - Рули глубины ноль! Выровнять корабль на десяти мет-рах! – скомандовал Скворцов, смотря на глубиномер.
     - Глубина десять, корабль выровнен, рули на ноле.
     - Отлично! Акустик! – Скворцов нагнулся к микрофону. – Какие сейчас данные цели?
     - Пеленг триста сорок, удаление три кабельтова. – Тут же откликнулись из гидролокационного поста.
     - Поднять перископ! – лейтенант, стоящий на вахте, стал вращать маховичок управления, гидравлическое устройство плавно вытолкало вверх цилиндр, лоснящийся от смазки.
     Скворцов схватил ручки управления командирским пери-скопом и, прильнув к наглазникам, развернул штангу инст-румента.
     - Ну и ну! – только и смог пробормотать он, увидев в при-боре белоснежный корпус пассажирского многопалубного лайнера. Чуть заметный хвост из дымогарной трубы,  белые спасательные шлюпки, висящие на кран-балках, маленькие фигурки людей на палубах и вдоль бортов, и греческий флаг на кормовом флагштоке, трепещущий на ветру.   
     Виктор оторвался от этой картины и, найдя взглядом Бон-гура, пальцем подозвал к себе.
     - Смотри, во что ты хотел послать две торпеды! – и под-толкнул его к перископу. Тот, прильнув к наглазникам, сна-чала резко отпрянул, потом вновь склонился к перископу, и с такой силой сжал рукоятки, что побелели кисти рук.
     Скворцов оторвал его от прибора и развернул к себе, схватив за отвороты куртки:
     - Ты что же, гавнюк, творишь? - тихо проговорил он, в бешенстве глядя на Бонгура в его бегающие глаза, и едва сдерживал себя, чтобы не вмазать ему кулаком по физионо-мии. Далее советник выложил ему всё, что думает о нём и его родственниках, используя цветастые выражения ненор-мативной лексики, с которой командир подлодки был неплохо знаком по прежней учёбе в Союзе. Это лирическое отступление, выданное на одном дыхании, заняло у него не менее двух минут. Помня, что кроме них в центральном посту ещё полдесятка моряков, он, трясясь от ярости, продолжал на русском языке:
     - Ты подумал, что было бы, не останови я тебя?  Угробить тысячу мирных людей, всадив торпеды в пассажирский лай-нер! Да за это тебя мало повесить! Совсем сбрендил, мать твою, подводник хренов! Что у тебя в башке вместо мозгов? Не иначе, как дерьмо от верблюда! – И остывая, процедил:
     - Пошёл к себе в каюту! Подумай, как следует. Может, поумнеешь… Беру командование на себя, - советник отвер-нулся от командира, посмотрел на приборы. Бонгур, с ярки-ми пятнами на щеках и ошалелым, после гневной отповеди своего советника, взглядом, потоптался на месте, потом ни на кого не глядя, ушёл с центрального поста. Проводив его пристальным взглядом, Виктор вновь прильнул к перископу. Лайнер, продолжая идти тем же курсом, значительно ушёл вперёд. Пассажиры на нём и не подозрева-ли о смертельной опасности, десяток минут назад нависшей было над ними.
     Скворцов сложил ручки перископа, и наткнулся взглядом на лица моряков, внимательно смотревших на него. «Ясно, они ждут от меня команды. И в самом деле, пора…».
     - Перископ убрать! Старшина! Ложимся на курс девяно-сто пять. Боцман! Рули глубины пятнадцать градусов вниз. Занимаем восемьдесят метров. - Он нагнулся к микрофону на пульте:
     - Акустик! Ты почти угадал. Это был пассажирский лай-нер. Теперь будем следовать курсом девяносто пять на глу-бине восемьдесят метров.  Внимательно следи за шумами…
      
 
                Г Л А В А   13
     Сидя в углу, Карим внимательно слушал невысокого тол-стяка, постоянно вытирающего пот с лица. День выдался особенно жаркий в это время года. Под потолком лениво ме-сили горячий воздух лопасти вентилятора, впрочем совер-шенно не меняя знойную атмосферу в помещении.
     Толстяк, потеющий в военной форме, в очередной раз вы-тер лоб и, обмахиваясь влажной тряпкой, смолк, выжидающе уставившись на резидента. Тот тоже молчал, переваривая полученную информацию. Он даже не ожидал, что, встре-тившись с родственником своего агента, так приблизиться к решению задания руководства «Моссад».
     Последние дни выдались для него особенно удачными. Во-первых он убедился в благонадёжности своего радиста. Неделя тайного наблюдения за его квартирой убедило Кари-ма, что египетская контрразведка пока не добралась до него и этот канал связи действует. А вот сегодня удалось наладить контакт с этим капитаном, который будет важнейшим звеном в проведении операции «Пилигрим».
     Он сразу понял, что тот не будет долго ломаться и примет его предложение. А толстая пачка денег перевесила все со-мнения командира роты охраны.
     Карим изучающе посмотрел на толстяка. От этого при-стального взгляда, который, казалось, проникает в мысли, капитан невольно поёжился и проклял ту минуту, когда со-гласился встретится с этим страшным, на его взгляд, челове-ком. «И всё братец… Приезжай, да приезжай… Хочу позна-комить тебя с очень полезным человеком. По службе при-шлось ехать сюда, в Каир. Пришёл попрощаться, а тут он си-дит. Вот влип, так влип… С другой стороны нужно же будет захватить неверных, а не своих. – Он попытался оправдать себя. -   Опять же за такие деньги… Их я бы не получил и за десять лет службы. А если всё получится, он обещал ещё столько же. Можно будет подумать о второй жене».
     - Послушайте, Салех, - прервал его мысли Карим, - эти неверные, русские, выезжают из своего городка куда-нибудь? Ну, например, сюда, в Каир? Или съездить поглазеть на пирамиды?
     - За всё время нахождения здесь никуда не выезжали. Всё время в городке или на дежурстве.
     - У вас, в роте, найдутся  верные люди, которые могут по-мочь? Соответственно за хорошую плату. – Резидент решил, что настало время обсудить некоторые детали предстоящего дела. Посещать капитана во все подробности операции не было никакого смысла.
     Али Салех тут же прикинул, что деньги этот опасный че-ловек для оплаты завербованных людей будет передавать через него. И, стало быть, их львиную долю можно будет взять себе. Что будет справедливо, ибо в этой истории он рискует более, чем кто либо другой.
     - Думаю, что таких людей нетрудно найти. Если им хоро-шо заплатить. – Подумав, кивнул Салех.
     - Что ж, – Карим побарабанил пальцами по столу, – нуж-ны будут несколько ваших солдат, которых вы назначите в караул на воротах КПП во время проведения операции. Они пропустят меня и моих людей внутрь городка и выпустят, когда мы будем уезжать с русскими. Это всё, что вам будет необходимо сделать. И ещё, мне прямо сейчас нужен под-робный план городка. А именно: где живут русские, когда они уезжают на базу и возвращаются; ваша казарма, другие помещения; расположение караулов, время их смены. – Он протянул блокнот и ручку. – Принимайтесь прямо сейчас.
     Толстяк  с опаской взял ручку и, наморщив лоб, стал чер-тить на листе бумаги, вспоминая подробности небольшого городка. Карим вышел в другую комнату. Брат Салеха дре-мал, сидя в  кресле-качалке, открыв рот, из которого перио-дически доносились рокочущие звуки. Резидент усмехнулся, подивившись способности человека храпеть в такую жару, да ещё когда муха ползает по потному лицу. Выпив чашку тёплой воды, он вернулся к Салеху. Тот молча протянул ему блокнот. К своему удивлению Карим отметил довольно гра-мотное выполнение задания: план был изображён довольно чётко, подробно и со всеми необходимыми пояснениями.
     - Похвально, - проронил он, просмотрев листок. - Когда вы сможете вновь приехать в Каир? – спросил резидент, пря-ча блокнот в карман.
     - Через неделю, не раньше.
     - Хорошо. Брат сообщит мне о вашем приезде. За это вре-мя необходимо подыскать надёжных людей. Оплату за их услуги получите в следующий раз. И... – он потянул паузу, смотря на капитана жёстким взглядом, отчего тот невольно втянул голову в жирные плечи, - помните, у вас в голове не должны появиться мысли рассказать обо мне где-нибудь в соответствующем месте. У моей организации длинные руки, она найдёт вас везде, куда бы вы ни спрятались. Надеюсь, вы вполне благоразумный человек. И ещё… после выполнения акции, когда вы получите вторую половину денег, можете забыть о моём существовании. – Слукавил он, отлично зная, что израильская  разведка «Моссад» никогда не выпускает из своего поля зрения людей, которые однажды оказали ей хотя бы малейшее содействие…  Причина, из-за которой человек мог прервать с ней сотрудничество, могла быть только одна – смерть…
     Карим лежал на кровати и с удовольствием следил за пор-хающей по дому Зейнаб, занятую незатейливыми домашни-ми делами. Оставшись у неё, он почувствовал себя, после нескольких лет жизни в одиночестве, почти семейным чело-веком. Вдова была чистоплотна, хорошо готовила. Никогда не интересовалась, чем он занимается. Вдобавок она была  очень привлекательной и чувственной женщиной, а уж что она вытворяла в постели… - Он расплылся в улыбке, вспом-нив прошедшую ночь.
     - Зейнаб! – позвал он вдову, когда та мелькнула в проёме двери. Пришедшая к нему в голову мысль окончательна оформилась.
     - Слушаю, мой господин! – пропела женщина, войдя в спальню.
     - Ну, сколько можно тебе говорить, - укоризненно произ-нёс он, - не господин, а Карим. Мы вместе уже столько вре-мени...
     - Хорошо, я буду звать тебя Карим, - согласилась она, не двигаясь с места.
     - Подойди сюда, - он протянул ей руку. И когда она подо-шла, Карим взял её за розовую ладошку и заставил сесть на кровать.
     - Тебе сейчас хочется моей любви? – бесхитростно спро-сила она, поднимая руку к пуговице на халатике. В очеред-ной раз он удивился её готовности заниматься любовью в любое время суток.
     - Обожди, Зейнаб, - он посмотрел на её вспыхнувшее ру-мянцем лицо и смущённо опущенные ресницы. – Это не уй-дёт от нас, - мягко проговорил он, заметив, что вдова расте-ряна его невольным отказом.
     - Я хочу поговорить с тобой. – Сказал он, не выпуская её тёплую ладошку из своей руки.
     - О чём, гос…Карим? - поправилась она, слегка смутив-шись. – Может, ты чем-то недоволен? Я плохо готовлю? Или тебе не нравится, как я тебя ласкаю?
     - Что ты, Зейнаб. Я в жизни не встречал такой женщины, как ты! – горячо возразил он, совершенно не лукавя.
     - Тогда о чём ты хочешь говорить со мной? – недоуменно спросила вдова.
     - Вот мы с тобой живём вместе уже две недели. А что, твои соседи, не интересуются мной? – вкрадчиво спросил Карим. - Мол, кто таков? Откуда взялся?
     Зейнаб пожала плечами: - Соседка справа  пару дней назад спрашивала. Я ей сказала, что ты мой двоюродный брат. Приехал из Порт-Саида, где погибла при бомбёжке вся твоя семья. Занимаешься торговлей. Слева живёт одинокий старик, его сын погиб на этой проклятой войне. Он ничем не интересуется. Остальным соседям на нашей улочке до других никакого дела нет.
     - Ты у меня умница, Зейнаб! – улыбнулся он, взяв её за подбородок и приподняв опущенную головку. От его похва-лы довольная женщина зарделась. Всё это время она прожи-ла, как во сне. Пришедший к ней в дом  мужчина коренным образом изменил её прежнюю жизнь. Она перестала зани-маться поисками мужчин, которые могли заплатить ей за любовь. Маленькой пенсии, что она получала за погибшего мужа, едва хватало на простейшие нужды. Она едва сводила концы с концами. А с появлением Карима ей уже не нужно было заботиться о деньгах. На следующий день он дал ей толстую пачку фунтов, которых хватит не менее чем на год безбедной жизни.
     - У меня к тебе просьба, Зейнаб!
     - Для тебя всё, что хочешь! – пылко воскликнула она, прижав его руку к своей упругой груди, отчего у Карима за-ныло в паху.
     - Ты знаешь в центре города ресторан «Голубой Нил»?
     - Конечно! Такое красивое здание. – Кивнула женщина.
     - Так вот. Ты не смогла бы съездить туда и передать вла-дельцу ресторана господину Рашиду аль-Фетхи записку от меня?
     - Ты ещё спрашиваешь! Конечно, могу! Сейчас и поеду. – Она хотела подняться с кровати, но Карим удержал её.
     - Ещё успеешь… Так что ты там говорила насчёт любви? - лукаво улыбнулся он, притягивая  Зейнаб к себе.
     - Обожди… – Шепнула она, глядя на него широко откры-тыми глазами. – Я сейчас. – Она встала с постели и, не отры-вая от мужчины взгляда, стала расстёгивать пуговицы. Хала-тик комочком упал рядом с кроватью.
     Карим, смотря на её торчащие острые груди с набухшими сосками, непроизвольно сглотнул комок в горле. Чувствуя непреодолимое томление во всём теле, он взял обнажённую женщину за руку и потянул к себе. Зейнаб нагнулась над ним и он утонул в её призывно зовущих влажных тёмных глазах…
     Резидент вытащил сигарету, протянул пачку Махди. Тот пренебрежительно скривился и отрицательно кивнул голо-вой:
     - Предпочитаю кальян.
     - Как хочешь…, - равнодушно проронил Карим, щёлкнув зажигалкой. Трое бандитов слонялись вокруг мавзолея, следя за редкими фигурами местных обитателей, время от времени появляющихся вблизи. Зейнаб передала записку хозяина рес-торана, поэтому и состоялась вновь эта встреча израильского разведчика и главаря бандитской шайки.
     - Чего ты хочешь на этот раз? – поинтересовался Махди, вытащив кривой нож. Карим покосился на него, затем на нож. Заметив его взгляд, главарь довольно усмехнулся и принялся за любимое занятие – чистку своих вечно грязных ногтей.
     - Нужен грузовик с крытым кузовом, или  небольшой ав-тобус. Но грузовик предпочтительнее. Сквозь тент ничего не видно.
     - Когда? – поинтересовался Махди, оторвавшись от своего занятия.
     - Машина должна быть готова к следующей субботе. Опе-рация входит в решающую стадию. И приобрети комплекты военной одежды для всех, кто будет участвовать в этом деле.
     Разбойник прищурившись, задумался. Затем, что-то ре-шив для себя, кивнул головой:  - Машина будет. Одежда то-же. Сделаем…
     - Хорошо. Теперь, второе. Из своих людей выбери десяток самых крепких и готовых на всё – он хотел сказать бандитов, но подумал, что Махди может обидеться – людей, которые и будут участвовать в захвате неверных. Понял?
     - Чего уж тут понимать? - скривился тот. – Отберу. – Он уставился на резидента с немым вопросом.
     Карим понял его без слов, достав из кармана приготов-ленную пачку банкнот: - Думаю, что этого будет достаточно. – И протянул деньги Махди. Глаза бандита алчно сверкнули, пачка мгновенно исчезла в одежде главаря.    
     - И ещё… - Прищурился резидент. – В следующую пятни-цу жду тебя здесь, в это же время.
     Махди кивнул, пыхтя, поднялся на ноги. Свистнул, под-зывая своих бандитов, и не глядя больше на Карима, ушёл. Тот посмотрел ему вслед. «Ненадёжный тип. По окончании акции придётся убрать. И его людей тоже»…               
      - Войдите! - Командир полка полковник Градов оторвал-ся от плановой таблицы. Хотя военные действия и вносили свои коррективы в планирование и зачастую всё шло на-смарку и самолёты вылетали совершенно в другое время, в зависимости от реальных условий, тем не менее, каждый ве-чер  к нему приносили на подпись пресловутую таблицу.
     - Разрешите? – на пороге застыл майор Худяков из отдела планирования. Невысокий шатен, со щегольскими бачками на щеках и тонкой ниточкой фатовских усиков под довольно крупным носом.
     - Послушайте, майор, - проронил недовольно полковник, глядя с явной неприязнью на штабника, - сегодня, во сколько был запланирован вылет «Орла»? - Под этим названием под-разумевался  новый самолёт-разведчик «МиГ-25Р».
     - Так в шесть часов, товарищ полковник! – щёлкнул каб-луками майор, нелепо при этом подпрыгнув, и глядя на на-чальство какими-то снулыми глазами.
     «Ишь как дёргается, словно ему воткнули иголку в ж…», - заметил  про себя полковник:
     - Так какого рожна вы и на завтра запланировали его вы-лет на это же самое время? – рявкнул хозяин кабинета. – Не-ужели не ясно, что нужно как-то немного путать карты евре-ям, которые уже поняли, что за птица здесь появилась? Ше-велите мозгами, майор! – и раздражённо отодвинул таблицу от себя. – Возьмите и исправьте.
     - Тогда на сколько сдвинуть вылет, товарищ полковник? - опасливо спросил майор, глядя на недовольного командира полка.
     Тот посмотрел на него с немым вопросом типа: «ты ещё здесь?» и, щуря недовольно зеленоватые глаза, процедил:
     - А вы поинтересуйтесь у пилотов с «Орла». Вот с учётом их мнения и планируйте. Им виднее, когда здесь для их ра-боты лучшие условия. Уяснили?
     - Понял. Разрешите идти? – вытянулся майор.
     - Выполняйте. – Кивнул командир полка.
     Недовольно ворча себе под нос, Худяков шёл по длинно-му коридору штаба. «Всё им не угодишь. Теперь ещё новые баре появились… Ходи и согласовывай с ними время выле-та. Как будто больше делать нечего…» - бубнил он про себя, сворачивая в другой коридор. Высверкнувшее через окно солнце заставило его зажмуриться. Внезапно он на что-то наткнулся, таблица упала на пол.
     - О-о! – раздался женский голос. Он открыл глаза – перед ним, поправляя пилотку на голове, стояла симпатичная араб-ка, недовольно смотря на него. Он сразу её узнал. Это была одна из трёх египетских переводчиков, прико-мандированных к советской части на этом аэродроме. Звали её Лейла Жезин.
     - Простите меня, мадам! – стараясь придать лицу раскаян-ное выражение, проблеял он, восхищённо смотря на её личи-ко.
     - Мадемуазель, не мадам, - поправила она его, сменив не-довольное выражение на что-то непонятное…
     - Мадемуазель! – прижав руки к груди, поправился он. – Ещё раз прошу простить меня. Солнце, знаете ли… - он про-тянул руку к окну.  - Чем я могу загладить свою вину перед такой очаровательной девушкой? – он обшарил лицо арабки наглым взглядом. Затем глаза его поползли ниже, замерли на высокой груди, приподнимающая форменную курточку, скользнули далее вниз и он отметил, что нижняя часть её фи-гуры не уступает верхней…
     - Так и быть… На первый раз прощаю. – Её русский был безукоризненным. – А там посмотрим… - Многозначительно произнесла она, отстранившись. – Вы уронили какую-то бу-магу. – И прежде чем он сообразил, Лейла грациозно изо-гнувшись, подняла с пола плановую таблицу.
     - Любовная переписка? - спросила арабка, рассматривая таблицу.
     - Военная тайна, - хмыкнул он. – О какой любви вы гово-рите, мадемуазель? Разве вот в этих стенах можно думать о любви? В такое-то время? Когда идёт война и ты не знаешь, что может с тобой случится завтра!?
     - О любви всегда нужно думать! Тем более, когда идёт война. Потому что завтра может быть поздно. Вот так-то, мой генерал! - окинув его взглядом, Лейла протянула ему лист таблицы.
     - Увы! Не генерал, майор. К вашим услугам, мадемуазель. – Он наклонил голову и попытался щёлкнуть каблуками. – Мне нужно идти. Служба. Надеюсь, мы ещё встретимся?
     Она загадочно улыбнулась. – Как знать… Мы же работа-ем в одном штабе. Как у вас говорят: пути господни неиспо-ведимы. – Обойдя стоявшего столбом майора, Лейла, пока-чивая стройными бёдрами под узкой форменной юбкой, свернула за угол коридора.


                Г Л А В А   14
     Почти всю стену кабинета занимала большая карта. Ис-пещрённая разноцветными значками, красными и синими линиями в местах противостояния армии Израиля и арабов. Особенно густо они лепились в районе Суэцкого канала.
     За большим столом сидел начальник Генштаба генерал Моше Даян, просматривая какие-то бумаги. Несколько чело-век расположились в кожаных креслах, с напряжёнными ли-цами следя за одноглазым генералом.  Среди них был и ди-ректор израильской разведки «Моссад» Меир Амит. В каби-нете царила мёртвая тишина, иногда прерываемая только шелестом страниц.
      Наконец Даян оторвался от просмотра бумаг, с треском захлопнув папку.
     - Так что, никто ничего не знает об этом самолёте? – спро-сил он, пробежав взглядом по лицам сидящих с гримасой недовольства и уткнувшись в итоге глазом циклопа в лицо главного разведчика. Остальные с нескрываемым интересом также уставились на директора.
     Видя, что все ждут от него какой-нибудь информации, тот пожал плечами: - По нашей линии сведения довольно скудные. Единственно, что достоверно - это новая разработка русских. Появился этот самолёт максимум неделю назад.
     - И успел за эту неделю создать такую шумиху, что пре-мьер-министр срочно прервала свою поездку в Штаты и вер-нулась назад. – Прервал директора Даян. – И уже выразила мне своё недовольство отсутствием информации об этой ма-шине русских.
     - А у наших заокеанских друзей есть хоть что-нибудь об этом самолёте? – спросил командующий ВВС.
     - Для них появление русского самолёта оказалось такой же неожиданностью, как и для нас. Они настойчиво требуют предоставления любой информации по этому вопросу. – Не-ожиданно для всех Даян ухмыльнулся. – Что ни говори, а янки не ожидали от русских такого сюрприза. Вот и засуети-лись. Как же! Подорван их престиж самой-самой передовой державы мира.
     - Послушайте, господин Амит? Кроме того, что это рус-ский самолёт, у вас больше ничего нет? -  командующий ВВС всем телом повернулся в кресле.
     - К сожалению – ничего. Русские держат в секрете так, что даже один наш высокопоставленный друг в окружении Насера ничего не смог нам передать. Пока приходиться гадать на кофейной гуще. И это во второй половине двадцатого века… Во времена спутников и компьютеров. Так что сведения об этом самолёте-призраке пока очень скудны. К сожалению наша агентурная разведка в этом вопросе не добилась существенного прогресса. Надеюсь, что в ближайшее время ситуация изменится в лучшую для нас сторону.
     - А что скажите вы, генерал? – спросил Даян лётчика.
     - Я полагаю, что это, скорее всего, самолёт-разведчик. И вряд ли он несёт какое-нибудь бортовое оружие.  Машина примерно такая же, что и американский SR-71 Блэкбёрд (Чёрный дрозд). Первый полёт был зафиксирован нашими средствами ПВО четыре дня назад. Самолёт прошёл над Си-наем и линией «Бар-Лева» с большой скоростью и на боль-шой высоте. Второй – вчера. Облетел всю нашу страну. В крупных городах даже пришлось объявить воздушную тре-вогу. Впервые в истории нашего государства. Я уже докла-дывал об этом.
     - Вы пытались его перехватить? – одноглазый генерал, наклонив набок голову, хмуро смотрел на командующего.
     - Поднятые перехватчики «Фантом» и «Мираж» даже и близко не смогли приблизиться. А хвалёные американские зенитные ракеты «Хок » самоликвидировались, достигнув своего потолка в шестнадцать километров. – Генерал тяжело вздохнул. – Приходится констатировать, что мы не распола-гаем никакими средствами борьбы с этой машиной. – Мрач-но закончил он.
     После этих слов командующего ВВС в кабинете нависла почти физически осязаемая  мёртвая тишина. Напряжённая атмосфера в кабинете Даяна  достигла своего предела.
     Хозяин кабинета наконец прервал затянувшуюся паузу:
     - Если мы не в состоянии пресечь полёты этого самолёта в воздухе, то остаётся единственное – помешать ему на земле. А это уже забота вашего ведомства, господин Амит. Нужно сделать всё возможное, чтобы эта угроза если не совсем исчезла бы для нас, то хотя бы сократилась до минимума. Я надеюсь, что вы понимаете меру своей ответственности. – Почти ласково, и в то же время зловеще проговорил Даян.
     - Все мы несём ответственность за безопасность нашей любимой страны. – Хмуро ответил директор разведслужбы. – Что же касается разведки, то уверяю вас, она сделает всё, что в её силах для нейтрализации полётов этого монстра.
     - Будем надеется, -  пробурчал начальник Генштаба. – Кстати, - повернулся он к командующему ВВС, - генерал, прикажите своим орлам больше не летать над египетскими городами на сверхзвуке. А то наши враги теперь смогут от-платить нам этой же монетой. Представьте себе, что будет, если этот монстр, как образно назвал его господин Амит, начнёт так летать над нашими городами.
     Увидев, как авиационный генерал молча кивнул, Даян подвёл итог: - Прошу помнить, что проблема, связанная с новым русским самолётом, является для нас приоритетной. И держите меня в курсе всей новой информации по этому вопросу. Все свободны, за исключением господина Амита.
     - Итак, дорогой друг, - проронил хозяин кабинета, дож-давшись, когда закроется дверь за последним участником совещания, - мне бы хотелось знать, что вы намерены пред-принять. Полагаю, что какие-то намётки у вас уже есть. Не правда ли?
     - Да, я прикинул, что нужно сделать в самое ближайшее время. -  Скромно ответил директор «Моссада»,
     - Ну и…? – нетерпеливо протянул одноглазый генерал, заёрзав в своём монументальном кресле.
     - Во-первых, нужно выяснить аэродром базирования. За-тем прощупать варианты проведения диверсии по уничтоже-нию этих самолётов на земле.
     - Это всё?
     - Мы задействуем всех своих агентов, кто в той или иной степени может что-то предпринять в этом вопросе.
     - У вас там есть люди, которые способны найти источник информации по планированию вылетов этих самолётов?
     - Думаю, что да. – Осторожно заметил директор. – Я уже сказал, что мы бросим все свои силы для решения этой про-блемы.
     - Хорошо. А что у нас с операцией «Пилигрим»? Я посто-янно замечаю молчаливый вопрос ко мне нашего премьера. Чувствую, что вскоре она просто потребует показать ей за-хваченных русских.
     - Работаем. Операция вступает в завершающую фазу.
     - И когда вы планируете получить окончательный резуль-тат? – настороженно поинтересовался Даян.
     - Думаю, что максимум через пару недель. – Ответил ди-ректор. - Вы будите первым, кому я сообщу об этом. Обе-щаю…
     Во время налёта израильских самолётов на позиции зе-нитного ракетного дивизиона погибло трое бойцов, двоих раненых отправили в госпиталь. Впервые дивизион майора Клевцова понёс такие потери. Повреждённую пусковую ус-тановку заменили на новую, воронки от ракет и бомб засы-пали. Посечённое снаружи осколками ракет помещение пункта управления заново покрасила под цвет местности, как и антенный блок. Зенитчики вырыли в песке глубокий капонир, куда загонялся грузовик с прицепом, на них лежали запасные ракеты.
     Майор отлично понимал, что войны без потерь не бывает. Что ни говори, а он и его солдаты первыми вступали в схватку с вражескими самолётами. И всё равно было больно сознавать гибель своих зенитчиков. Гибель на чужой для себя земле. Он ломал голову над тем, как сберечь живыми этих молодых ребят, отлично понимая, что израильтяне не оставят в покое его дивизион. Ибо его ракеты преграждали дорогу самолётам, рвущимся к столице Египта, к военным и промышленным объектам.
     Как-то обходя огневые позиции, он внезапно вспомнил про рассказ, прочитанный им ещё в школе. Рассказ был о войне. О том, как школьник придумал обмануть немецких лётчиков, которые бомбили зенитную батарею, расположен-ную у деревни. Вместе с другими ребятишками они из жер-дей соорудили деревянные зенитки, расставив их совершен-но в другом от настоящей батареи месте. Их-то и обнаружи-ли немцы при очередном налёте, разнеся вдребезги, и не за-метив огневые позиции зенитчиков, которые, воспользовав-шись этой обстановкой, сбили несколько немецких бомбар-дировщиков.
     «А что если сделать ложные позиции, неподалёку от ди-визиона», - подумал он. – Да так, чтобы они были хорошо видны с воздуха, в отличие от настоящих. Мысль эта на-столько его захватила, что он не удержался и позвонил ко-мандующему военной группировки.
     Генерал сначала иронично хмыкнул, когда майор расска-зал о своём замысле. Но потом заинтересовался и сказал, что посоветуется кое с кем. Через день в дивизион прибыла ин-женерная группа. Выслушав доводы майора, осмотрев пози-ции дивизиона, они принялись за работу. И через несколько дней, в километре от дивизиона, оборудовали ложные пози-ции зенитных ракет. Настоящие позиции зенитчики замаскировали так, что их трудно было заметить даже с земли. Теперь приходилось ждать, сработает или нет эта военная хитрость. В последнее время  израильтяне, понеся значительные потери в воздушных боях и от ракет зенитных дивизионов, значительно сократили количество рейдов авиации через канал. А на некоторых направлениях, в том числе в воздушном пространстве, прикрываемым дивизионом Клевцова, свели на нет…               
     Тёмно-синее небо и звёзды средь белого дня давно стали привычными для пилота самолёта-разведчика. С высоты двадцать километров просматривалось громадное простран-ство вокруг. Условия для работы в этот раз были просто иде-альные. Раннее утро. Солнце – шар огненно-красного цвета - только выползло из-за горизонта с правой стороны полёта, слегка приплюснутое из-за рефракции атмосферы. Отчётливо были видны земные ориентиры внизу: города, посёлки, дороги, зелёные пятна растительности, серо-коричневые холмы и горы. Прямо по курсу просматривалась ниточка Суэцкого канала, выползающая из морского залива в северном направлении. С большой высоты город Суэц, лежащий в начале канала, казался нормальным городом, где течёт обыкновенная человеческая жизнь. На самом деле это был город-призрак. Вместо жилых кварталов, улиц и площадей – сплошные руины, выжженные закопчённые остатки стен домов, кучи обломков и щебня. Жители, оставшиеся в живых, после варварских бомбардировок и обстрелов израильтян, были вынуждены покинуть город. Он был ареной ожесточённого сопротивления египетских солдат, когда евреи попытались прорваться в этом месте через канал. И теперь, в течении последних лет, стал границей противостояния Египта и Израиля, как и весь Суэцкий канал.   
     С правой стороны простирался Синайский полуостров – треть египетской территории, захваченный израильтянами в ходе Шестидневной войны. С оборонительной линией «Бар-Лева», созданную евреями на восточном берегу канала, опорными пунктами, аэродромами и являющийся плацдар-мом, угрожающий самому существованию Египта, как суве-ренному государству.
     По левую сторону полёта лежала многострадальная земля Египта, постоянно подвергающаяся налётам израильской авиации, артиллерийским обстрелам с восточного берега ка-нала и диверсионными рейдами израильских «коммандос».               
      Лётчик привычно окинул взглядом приборы: высота два-дцать тысяч, скорость две тысячи пятьсот километров. Включив систему навигации «пеленг», он нажал кнопку ав-томатической работы фотокамер. Несясь на огромной скоро-сти в стратосфере, словно по натянутой струне, машина на-чала выполнять свою рутинную работу – фиксировать всеви-дящими глазами всё, что в данный момент было внизу, на земле.      
     «То-то началась суматоха у евреев, как только их радары меня засекли. - Представил себе пилот. – Расчёты зенитных комплексов «Хок» кинулись к своим установкам, пилоты «Фантомов» и «Миражей» срочно занимают свои места в кабинах перехватчиков. Получив сообщение, одноглазый Даян с этой, как её там, Голдой Меир, брызжа слюной и потрясая кулаками, орут в трубки своим генералам, чтобы они сбили этот проклятый самолёт»
     «Только ничего у вас не выйдет, ребята. Кишка тонка! – он любовно погладил ручку управления. – Наши конструкторы создали такую машину, какой в мире ещё кто-нибудь не скоро создаст».
     Он глянул вниз. «Вот смотрю – вы опять за своё… - ус-мехнулся он, увидев тонкие белые струйки, тянущиеся вверх. Евреи в бессильной ярости запустили несколько зенитных ракет «Хок», с надеждой…  а вдруг… – И не жалко попросту выбрасывать миллионы долларов в воздух?!» - спросил он невидимых оппонентов, заметив, как впереди внизу вместе с мгновенной вспышкой распушились облачка самоликвидации ракет, достигнувших своего потол-ка.   
     Супермашине хватило пять минут, чтобы проскочить вдоль всего канала от Суэца до Порт-Саида. Войдя в правый разворот, пилот вышел на центр границы Израиля с Египтом и вновь включил всевидящее око фотокамер. Десять минут хватило, чтобы пролететь над всем Израилем до его север-ных границ с Сирией и Ливаном. Затем развернуться и про-гнать такую же площадку в обратном направлении.
     За сотню километров до места базирования могучего со-брата встретила восьмёрка «МиГов», на случай, если вдруг израильтяне захотят поквитаться с ним за своё бессилие на завершающем этапе полёта. Почтительно сопроводив его до момента приземления, перехватчики, включив форсаж, рас-творились в бездонном небе…


                Г Л А В А   15
     Большая часть боевого патрулирования была закончена. Ещё неделя и придётся возвращаться на базу в Александрии. Совсем немного до момента, когда ударная подводная лодка «Рамзес» всплывёт у бонных заграждений своей гавани. Если за неделю ничего не изменится, то возвращение нельзя будет назвать триумфальным. Экипаж передаст корабль другой команде, возможно, той повезёт больше, и они смогут открыть боевой счёт.
     «Скорее бы вернуться», - подумал Скворцов, лёжа в кро-шечной каюте и пяля глаза в низкий потолок, окрашенный суриком. Это боевое дежурство с командиром лодки Бонгу-ром, основательно измотало советника. «Каким образом, чёрт возьми, этот придурок стал командиром подводной лод-ки? На такой должности необходим человек, обладающий особыми качествами. То есть, в первую очередь грамотный уравновешенный профессионал, который с командой должен составлять единое целое. Конечно, Бонгур под-готовленный специалист, этого у него не отнимешь. Время, проведённое им в стенах Военно-Морского училища в Союзе, было потрачено не зря. Он неплохо знал конструкцию лодки, практические навыки работы на ней. Ориентировался в технических возможностях субмарины, сходу вникал в подробности технических проблем, время от времени возникающих на борту. Были у него шероховатости с решением тактических задач в конкретных условиях. Сказывалась нехватка боевого опыта при возникшей обстановке, когда от принятого решения зависела судьба самой лодки, а стало быть людей, находящихся на ней. «Вот для этого тебя и назначили советником, чтобы в нужный момент подправить, подкорректировать решение командира, дружок», - напомнил себе Скворцов. Но вот выдержки, которой должна быть у командира субмарины, у Бонгура не было. Вот и получалось, что он не обладал искусством руководства подводной лодкой и не умел обращаться с командой. Солнцев вспомнил своё столкновение с ко-мандиром лодки, когда был вынужден отменить его указание по атаке неопознанной цели, которая оказалась пассажирским лайнером. Конечно, он, как советник, посту-пил неправильно, отстранив Бонгура в тот момент от руко-водства кораблём в присутствии подчинённых. «Погорячил-ся ты, дружок, погорячился… Получается, что и у тебя вы-держка хромает. А ты не можешь этого себе позволить… Вся команда смотрит на тебя, оценивая твои поступки, как пред-ставителя великой державы. – Попенял себе советник. – Не нужно забывать об этом впредь».
     Он вспомнил нелицеприятный разговор с командиром после этого инцидента с глазу на глаз. Скривившись, словно от приступа зубной боли, Бонгур выслушал все критические замечания в свой адрес от советника. Когда тот подчеркнул хорошие профессиональные качества акустика мичмана Али, нёсшего ту злосчастную вахту, и что он, Бонгур, был несправедлив к нему, командир скривился ещё сильнее. Видимо, кастовая расслоённость в нынешнем Египте ещё многое значила в жизни. Командир лодки был выходцем из богатой семьи, старпом и старший штурман из средней прослойки египетского общества. Остальные члены команды  были из семей рабочих и феллахов. Вот отсюда и такие отношение среди команды. Разговор этот, как признался потом себе Скворцов, желаемого результата не дал. В обращении с своим советником Бонгур теперь придерживался эдакой нейтральной линии поведения: молча выслушивал советы и пожелания, не возражал, хотя советнику иногда хотелось этого.
     Резко звякнул телефон на переборке, прервав размышле-ния Скворцова. Он снял трубку:
     - Советник слушает.
     - Акустик сообщил о контакте. – Проговорила трубка го-лосом Бонгура.
     - Хорошо. Иду в гидролокационный пост.
     На вахте был тот самый Али. Как заметил Скворцов, ко-мандир лодки лишний раз не спешил к акустикам, когда нёс вахту мичман.
     - Что тут у тебя, Али? – советник устроился за его спиной, сняв дополнительные наушники с крючка.
     - Слабый контакт, господин советник. Неустойчивый… Движется в нашем направлении с курсом сто пять. Предва-рительное удаление шестьдесят кабельтовых. Плюс-минус два.
     - Какие есть соображения, мичман?
     Мичман как-то съёжился. Видимо, тот случай с классифи-кацией лайнера стал для него явлением определяющим. И если он сразу не смог опознать цель, то это выражалось именно в его внешнем виде.
     - По характеру шума похож на рыболовецкий траулер. - Неуверенно произнёс акустик.
     - Хорошо, Али. – Он потрепал его по плечу. – Я пошёл в центральный пост. Следи внимательно за источником шума. Докладывай изменения через каждые пять минут.
     - Есть докладывать через пять минут. – Улыбнулся обод-рённый акустик, благодарно посмотрев на Скворцова.
     - На курсе двести семьдесят. Скорость три узла. Глубина пятьдесят метров. Тёплый поверхностный слой. Носовые торпедные аппараты номер один и три заряжены. Два и че-тыре – пусты. Трубы сухие, наружные люки закрыты. – До-ложил тут же старпом, стоило советнику появится в цен-тральном посту.
     - А где командир? – поинтересовался Скворцов, заметив отсутствие Бонгура.         
     - Отлучился по личным делам, - деликатно ответил тот. - Сейчас будет.
     - Подождём. Что наверху?
     - Лёгкая зыбь. Небо прикрыто облаками.
     - Это хорошо. - Кивнул советник. – Меньше шансов, что нас обнаружат сверху.
     - Акустик центральному посту!
     - Мостик слушает! – отозвался старпом.
     - Цель сохраняет курс сто пять. Классифицирую как круп-ный рыболовный траулер. Удаление сорок четыре кабельто-ва. Самое интересное в том, что шум винта у него почти та-кой же, как у нас. Разница в паре децибел.
     - Спасибо, акустик. – Скворцов оглянулся и увидел Бон-гура, усевшего на стульчик дежурного штурмана. Неясная мысль, скользнувшая в голове советника, стала оформляться конкретными деталями.
     - Штурман! Сколько времени прошло, как мы прозевали танкер? – спросил Скворцов. Они были значительно южнее курса танкера и не успели выйти на рубеж атаки. Им при-шлось, как говорят, кусать локти, поняв, что упустили такую добычу.
     - Полтора часа! – досадливо проронил штурман.
     - На каком удалении мы сейчас от Хайфы?
     - Э-э, - старший лейтенант склонился над прокладочным столиком: - Порядка тридцати миль. Мы же отдаляемся он неё…
     Скворцов наклонился к микрофону: - Машинное! Говорит мостик. Двигателям стоп! Рулевой! Руль вправо десять, меняем курс на обратный!
     Сквозь шум динамика послышался ответ:
     - Докладывает машинное. Двигатели выключены.
      И тут же доложил рулевой боцман:
     - Руль вправо десять переложен. Занимаем обратный курс.
     Лодка слегка накренилась, описывая циркуляцию по инерции. В центральном посту наступила тишина. Советник выпрямился -  на него удивлённо смотрели все моряки, явно не понимая его команд. Он обвёл всех загадочным взглядом и остановился на лице командира лодки.
     - Извини, командир! Сейчас всё объясню. – Он ухмыль-нулся, как нашкодивший школьник, и подошёл к прокладоч-ному столику.
     - Где мы сейчас, штурман?
     Старший лейтенант вновь склонился над картой:
     - Так… радиус разворота… возможные отклонения… так… - бормотал он, скользя штурманской линейкой по кар-те. Затем глянул на показания компаса:
     - Через две минуты мы заканчиваем разворот на курс де-вяносто и будем  здесь. - Он поставил карандашом на карте жирную точку. - Удаление от Хайфы составит те же три-дцать миль.       
      - Так вот что я подумал. – Скворцов вновь обвёл всех хитрым  взглядом: - А почему бы нам не исправить свой до-садный промах? Я имею ввиду упущенный танкер.    
     - А при чём тут танкер? И каким же образом мы можем  это сделать? – недоумённо проговорил Бонгур.
     - Как только траулер поравняется с нами, запускаем дви-гатели и, находясь под ним, двигаемся к Хайфе. Как сказал акустик, у… - договорить он не успел. – В динамике прозву-чал голос акустика:    
     - Цель на пеленге двести девяносто. Двигается прямо на нас. Удаление двадцать кабельтовых. По оборотам винта предполагаю скорость в десять узлов. Подтверждаю тип цели – большой рыболовный траулер.
     - Мостик принял! – ответил Скворцов.
     - И что же дальше? – не выдержал Бонгур.
     - Мы проникаем на рейд Хайфы, двигаясь под траулером. Всплываем на перископную глубину, осматриваемся. Нахо-дим танкер, производим торпедную атаку. Евреи вряд ли до-пускают такую возможность – появление подводной лодки противника у себя под носом. Думаю, что ко времени нашего прихода танкер вряд ли успеют разгрузить. А теперь представьте какой фейерверк может получится.
     Находящиеся на мостике члены команды молчали, оше-ломленные дерзостью этого плана. Переглядывались, пока-чивая головами.
     - И что молчим? – не выдержал Скворцов, усмехнувшись. – Не понравился мой план? Вас не поймёшь… То жалуетесь, что гоняем под водой впустую, а предложил беспроигрыш-ный вариант – снова не то. Что скажешь ты, командир? – об-ратился он непосредственно к Бонгуру.
     Тот покрутил головой: - Уж больно неожиданный вари-ант. Даже дух захватывает…  Такого ещё никто не делал…
     - Ещё как делали… Например советские подводники во время второй мировой войны. И не единожды… Ну, так как? Идём в Хайфу? Или будем и дальше попусту болтаться в море? - Скворцов сердито смотрел на моряков. «Вояки, мать вашу …».
     - Мостик! Докладывает акустик!
     - Мостик слушает! – Бонгур нагнулся над пультом.
     - Траулер на пеленге триста пять. Удаление двадцать ка-бельтовых. Идёт прежним курсом.
     - Мостик принял! Доложишь, как только цель подойдёт к нашему траверзу.
     - Акустик понял!
 Командир лодки повернулся к штурману:
     - Посмотри, на каком удалении цель пройдёт траверз.
     Старший лейтенант склонился над картой. Провёл линию по карте, приложил линейку:
     - Учитывая наш небольшой снос на юг, цель пройдёт чуть левее нас не расстоянии полсотни ярдов, плюс-минус десять.
     Бонгур разгладил усы, напряжённо наморщил лоб. «Ну и долго ты будешь рожать?», - думал Скворцов, глядя на него и ожидая ответа на своё предложение. Тот, понимая, что дальнейшее игнорирование предложения советника стано-вится довольно щекотливым, и что подчинённые сочтут это за элементарную трусость,  повернулся к Скворцову:
     - Думаю, что если русские в те времена смогли это делать, то почему нам не повторить это сейчас!? Решено, идём в Хайфу.
     Скворцов усмехнулся про себя. «А ты, Бонгур, хитрец. Понял, что если бы не согласился, тебя посчитали бы тру-сом».
     - Тогда готовимся! – удовлетворённо кивнул советник. – Нужно проверить лоцию района порта Хайфы. Кстати, что базируется там из боевых кораблей евреев?
     - По данным разведки: три эсминца, шесть тральщиков и бригада ракетных катеров. – Доложил старпом.
      - Солидно, - качнул головой Скворцов. – Нужно быть предельно осторожными. Совпадение шума винта траулера и нашего даёт нам шанс остаться незамеченными до торпедного залпа.
     - Центральный пост! Акустик! Траулер подходит к тра-верзу на удалении сорок ярдов.
     - Мостик принял…

                Г Л А В А   16
     Женская фигура в военной форме скользнула к входу в казарму. Сидевший у двери на скамейке солдат подскочил с места, с любопытством глядя на неё. 
     - Ты знаешь Абдуллу Азиза? – мелодичным голосом спро-сила женщина, завораживая его взглядом.
     - Да, ханум! – ответил он, приподнимаясь и не сводя с неё восхищённых глаз. – Это мой сержант.
     - Так иди и позови его. Скажи, что пришла двоюродная сестра. - Неприметная улыбка скользнула по её губам, уж больно наглядно он выразил свои чувства при виде её. – Да передай мою просьбу незаметно от других. Понял?
     - Я так и сделаю. Не беспокойтесь, ханум. – Восторженно проронил он, пожирая её глазами и не двигаясь с места.
     - И чего стоишь? – она сердито сдвинула брови. – Смотри, как бы тебя не наказали за несвоевременное выполнение приказа офицера. Ну-ка быстро в казарму! – прикрикнула она на солдата.
     - Слушаюсь, господин капитан! – придя в себя от её гнев-ного окрика, рядовой повернулся к дверям казармы.
     Женщина настороженно огляделась вокруг. Но поблизо-сти никого не было, и она успокоилась.
     Послышались шаги и из двери вышел высокий и худой военный с сержантскими знаками различия на форме. Увидев незнакомую женщину-офицера, он удивлённо посмотрел не неё и, замедлив шаг, поднёс руку к кепи.
     - Здравствуй, дорогой Абдулла! – не дав открыть ему рот, пылко воскликнула она. Сержант медленно опустил руку, недоумённо смотря на женщину.
     - Ты совсем не узнаёшь свою сестру Лейлу? – с обидой в голосе проронила она, прижав к груди руку с переплетённы-ми пальцами – особый знак для посвящённых. Тот отреаги-ровал мгновенно:
     - Сестра! Тебя трудно узнать! Ты выросла, да и эта фор-ма… - он оглянулся и, увидев, что солдат, вызвавший его, стоит и смотрит на них с разинутым ртом, недовольно ска-зал, топорща усы:
     - Что таращишься? Пошёл в казарму!
     И когда тот испарился в тёмном коридоре, сержант по-смотрел на женщину настороженным взглядом. Ибо человек, знавший пароль религиозной радикальной организации «братья-мусульмане», обладал правом повелевать.
     - Давай, отойдём куда-нибудь в сторону, дорогой Абдул-ла! – проворковала женщина, продолжая играть роль сестры. Лишь когда они отошли от казармы и свернули за кусты цветника, Лейла остановилась и произнесла:
     - Нет бога, кроме Аллаха.., - и замолчала, смотря в упор на сержанта.
     Продолжая ощупывать её глазами, он тихо продолжил:
     - … и Мухаммед пророк его! – и облегчённо вздохнул. - Слушаю тебя, сестра.
     В этой радикальной организации именно такое обращение и соблюдалось её членами.
      - Отныне и далее ты будешь выполнять все мои приказы. - Непререкаемым тоном сказала она, как отрезала. Он покор-но склонил голову, втайне благодаря  бога, что наконец-то организация вспомнила о нём.
     - Кроме тебя у вас в роте ещё есть наши братья?
     - Да, пятеро.
     - Вы готовы к действиям?
     - Давно. Говори, сестра, что нужно сделать?  - глаза сер-жанта загорелись фанатичным огнём.
     - Вы сможете взорвать укрытия для самолётов, на которые я вам укажу? Всего два.
     Сержант помрачнев, помотал головой:
     - Это невозможно. Стоянки охраняют специальные ко-манды из службы безопасности. Они стреляют во всех без предупреждения, кто приближается к укрытиям. Мы охраня-ем только городок и аэродром по периметру. Даже на КПП старшим назначается человек из спецслужб.
     - Плохо, - недовольно сказала она. – Дело в том, что нуж-но уничтожить эти новые самолёты неверных . Подумай, что можно сделать для этого. Через несколько дней я найду тебя. И ещё… Мне нужен канал связи с моим человеком там, в городе. Для передачи срочной информации.
     - Это не сложно. – Ответил сержант. – По ту сторону КПП постоянно сидит нищий с палкой, набалдашник которой вырезан в виде черепа. Это наш человек. Передашь ему записку, будто подаёшь милостыню, и скажешь адрес. Он тут же передаст. А я его сегодня предупрежу о тебе. Что-то ещё?
     - Пока достаточно. Подумай о том, что я тебе сказала.
     - Хорошо. Только у меня один вопрос.
     - Спрашивай.
     - А почему мы должны помогать нашим врагам, уничто-жив эти самолёты? Ведь эти неверные сражаются на нашей стороне против евреев.
     - Так надо, брат. Наши руководители знают, что делать. - Сурово произнесла она, сузив глаза. – Мы же должны вы-полнять то, что нам прикажут. Иначе нам не выполнить ис-торическую миссию - создать Великий Халифат. А потом сделать остальной мир мусульманским. Или у тебя есть ка-кие-то сомнения? – сквозь зубы процедила она.
     По телу сержанта прошла дрожь от её зловещего голоса. Он знал, как расправляются с отступниками в организации, и втайне изругал себя за допущенное любопытство. Тщатель-ная конспирация и беспрекословное выполнение указаний руководства – вот что позволяло сохранять это движение де-сятилетиями в разных странах.
     - Виноват, сестра! Ты можешь не сомневаться во мне. Я верен нашему делу и готов отдать за это свою жизнь.
     Лицо женщины смягчилось: - Я была уверена в этом. Ме-ня не ищи. Я сама свяжусь с тобой. – Она кивнула ему, по-смотрела по сторонам и энергично пошла по дорожке…   
     Майор Худяков, благодушно настроенный, шёл по штаб-ному коридору, весело насвистывая незамысловатую мело-дию. Он был доволен собой. Во-первых, вчера сумел достать у техников бутылку спирта, из которого вечером сделал уни-кальный напиток, ценимый знатоками. Разбавив водой, добавил  в каждую бутылку скорлупу грецкого ореха, щепотку изюма и по несколько штук душистой гвоздики. «Звезда Египта», так назывался этот его шедевр. Во-вторых, им остался доволен командир полка. Полковник высоко оценил придуманную им оригинальную схему планирования вылетов самолёта-разведчика, созданную майором, с целью запутать врага.               
     Судьба была явно благосклонна к нему. Он свернул за угол и… о, боги! Увидел идущую навстречу ему вчерашнюю девушку, поразившую его своей красотой.
     Заметив его, девушка удивлённо изогнула брови и остановилась:
      - Это опять вы?!   
     Майор довольно ухмыльнулся, с удовольствием пройдясь раздевающим взглядом по её изящной фигурке, отчего де-вушка залилась румянцем.
     - Это я, мадемуазель! Вам не кажется странным, что мы второй день встречаемся с вами на одном и том же месте? Мне кажется, что это судьба. А вам? – он сделал пару шагов навстречу, подойдя к ней почти вплотную.
     Девушка улыбнулась, кокетливо поправила пилотку. По-жала плечами: - Я не верю в судьбу. Это просто стечение об-стоятельств. А вы, генерал, опять с любовной перепиской? – она кивнула на рулон бумаги в его руках.
     - Вы забыли, я – майор. А это, – он взял в руку рулон, – увы, не любовное письмо мне от знойной восточной краса-вицы, а скорее всего современное послание запорожских ка-заков турецкому султану. Ну, а вернее, послание наших лёт-чиков евреям.
     - А разве вы не мечтаете стать генералом? Когда я училась в вашем университете, то в моде была такая песенка: «как хорошо быть генералом…»
     - Как хорошо под генералом, - подхватил майор, нагло ухмыляясь. Девушка даже бровью не повела от его двусмыс-ленности, а может, просто не поняла.
     - Так что же у вас на этот раз здесь? – она выхватила ру-лон из его рук и развернула, – Опять какие-то слова, цифры, - незаметно пробежав взглядом по таблице, девушка вернула рулон назад. - Нет чтобы нарисовать большое сердце или красивую бабочку. Неромантично и неинтересно.
     - Как всё-таки зовут мою прекрасную незнакомку? – май-ор сунул рулон подмышку. – Вот меня зовут Роберт. А вас?
     - Лейла Жезин, - она протянула ему руку. Майор нагнулся и поцеловал душистую ладошку. Девушка, смотря на скло-нённую перед ней голову майора, усмехнулась. Она и не со-мневалась, что её чары окажут на этого мужчину соответст-вующее воздействие. Всё шло так, как было задумано. «Это мы ещё посмотрим, кто из нас добыча, а кто – охотник…».
     Когда он поднял голову, на её лице играла смущенная улыбка. «Давай, Робка, куй железо, пока горячо! - ухмыль-нулся он про себя. – Девице, похоже, я понравился…».
     - А что, прекрасная Лейла, - развязно проворковал он, продолжая удерживать руку девушки. – Может, мы продол-жим наше знакомство?
     - Что вы предлагаете, мой генерал? – она кинула на него дразнящий взгляд из-под полуопущенных ресниц.
     «Клюёт… Не останавливайся, Роберт. Напор, и ещё раз напор…». 
     – Не желаете ли вы, прекраснейшая Лейла, посмотреть, как живут здесь вдали от своей земли и женской ласки советские офицеры? – он посмотрел на неё неотразимым, как ему казалось, взглядом покорителя женских сердец.
     - Ну-у, - протянула, замявшись, девушка. «Ишь, как хвост распушил, что тот павлин.. Думает, что он неотразим. И со-всем не знает, какой у меня опыт общения с русскими сам-цами. Главное сейчас – не оттолкнуть его прямым отказом. Оставим с надеждой, что ему удастся затащить меня в по-стель. А там – посмотрим…».    
     - Мне, девушке, прийти к вам, на квартиру?!  Даже не знаю… Уж очень вы торопитесь, Роберт. Мы знакомы-то всего сутки.
     - Знаете, Лейла… Нужно жить одним днём. Вот мы уже столько времени здесь, в Египте… Так хочется тепла, ласки, которую дарят женщины. Неизвестно, что с нами будет зав-тра… Мы ведь с вами на войне. Вот прилетят евреи, разне-сут всё здесь в клочья вместе с нами. И что? -  спросил майор, заглядывая ей в глаза. «Жми, Робка, дави на жа-лость».
     - Может вы и правы. – Пожала она плечами. - Но всё рав-но, как-то неудобно. Что подумают ваши,  э-э… Ну,  с кем вы живёте?
     - Я сегодня буду один в квартире. Мой сосед через полча-са уходит на дежурство до утра. Так что нам никто не поме-шает.      
     Не знаю… не знаю… - девушка заметила любопытные взгляды проходивших мимо офицеров. – На нас обращают внимание. Давайте поговорим об этом в другой раз.
     - Послушайте, божественная Лейла! Через час я освобо-жусь. Давайте встретимся в скверике, где монумент погиб-шим лётчикам? – умоляюще проговорил майор, чувствуя, что добыча ускользает из рук.
     - Не обещаю… - непреклонно сдвинув тонкие брови, от-ветила девушка, торжествуя про себя: «кажется, крючок он заглотил основательно. Остаётся только подсечь, и он в моих руках». - Сегодня вряд ли… Может быть завтра, или после-завтра…
     - Я буду ждать вас каждый вечер. Помните об этом.
     - Посмотрим… - она махнула рукой, то ли говоря - «про-щай», то ли обещая - «приду». Наградив его напоследок мно-гообещающей улыбкой, ушла, ощущая спиной его жадный взгляд…
     Жилистый египтянин в камуфляже песочного цвета ото-рвался от окуляров бинокля. Стоящий рядом светловолосый крепыш смотрел на противоположный берег канала с двоя-ким чувством. Это была земля враждебная, которая таила в себе смертельную опасность. С другой стороны, они должны будут ступить на тот берег, чтобы проверить свои способно-сти в реальных боевых условиях. Преодолеть в себе страх, на деле применить то, чему их учили год за годом. 
     - Кептэн! – он повернул голову и встретился со взглядом египтянина. – Держи, - кивнул ему тот, передавая бинокль.
     Капитан Хромов, командир спецподразделения советских десантников, был прикомандирован к группе египетских «коммандос», регулярно совершавших рейды на ту сторону канала.
     - Смотри! Видишь полузатопленный корабль?
     Капитан повёл окулярами по глади канала. Из воды тор-чало несколько кораблей, вернее торчащие из воды части корпусов – следы начала Шестидневной войны.
     - И какой? Их тут несколько…
     - Тот, что напротив нас.
     На поверхности канала, наискосок к берегу, виднелась половина судна: кормовая часть по дымогарную трубу, остальное было под водой. В бинокль хорошо просматривались все детали корпуса, вплоть до надписи на корме. Правда, буквы просматривались частично, видимо краска за эти годы пооблупилась
     - Корабль вижу. – Отозвался капитан.
     - Теперь тот, чуть левее и ближе к тому берегу…
     - Нашёл… - Более мощные надстройки и торчащий нос корабля говорили, что это был, скорее всего, когда-то сухо-грузом.
     - Это будет для нас маршрутом отхода, после выполнения задания. Под прикрытием этих стальных останков. Какая-никакая защита, кептэн. – Пояснил египтянин.
     - Послушай, давай без всяких там званий. Тем более, что нам предстоит совместная прогулка на тот берег. Меня зовут Олег. А тебя?
     - А меня – Джемал. – Он улыбнулся и крепко пожал руку капитану.
     - Будем знакомы. – Улыбнулся ему в ответ Олег. – Откуда ты так хорошо знаешь русский язык?
     - Я учился в Союзе. Четыре года, в Рязани.
     - Так мы с тобой, получается, земляки! Я там оттрубил шесть лет в училище. Ты когда вернулся домой?
     - В середине шестидесятых.
     - Я закончил училище в шестьдесят втором. Возможно мы и встречались там. Даже скорее всего…  Впрочем, - капитан посерьёзнел, - как-нибудь поговорим об этом. А сейчас о де-ле… Про дорогу оттуда ты объяснил. А как мы попадём на тот берег? Каким путём и с помощью каких средств?
      - Возможно на резиновых лодках, ночью. Или вплавь… Будем пересекать канал левее кораблей. Евреи больше обра-щают внимания вот на такие места, как затопленные суда. Чаще пускают ракеты, освещают прожекторами. Временами обстреливают.
     - Цель рейда?
     - Уничтожить опорный пункт на противотанковом валу. Посмотри наверху. Видишь доты?
     Олег приподнял окуляры бинокля, повёл по кромке высо-кого песчаного вала.  Две серые полусферы с горизонталь-ными тёмными ртами  щелей не оставляли сомнения – это доты.
     - Танки, обычно не больше четырёх, в полста метрах за дотами. Отсюда их не видно.
     - Скажи, Джемал, когда был проведён рейд в этом  месте последний раз?    
     - Две недели назад. Так что здесь противник нас никак не ожидает. Евреи привыкли, что в одном и том же районе мы пересекаем канал через несколько месяцев. В этот раз мы решили нарушить  распорядок.
     - Ясно. Остаётся теперь отработать взаимодействие наших групп при проведении рейда. У вас есть полигон для трени-ровок?
     - Да, завтра и начнём. Срок операции будет назначен пе-ред её началом. Чтобы избежать утечки информации. У евре-ев здесь много глаз и ушей.  Хотя и говорят, что всех изра-ильских шпионов переловили, только что-то в это не верит-ся. – Помрачнел Джемал. – И это сказывается на результатах нашей работы. Недавно одна группа нашего спецназа погиб-ла почти полностью. Едва они пересекли канал, как были встречены шквальным огнём. Сумели вернуться два бойца, оба раненые. Кто-то предупредил противника. И это не еди-ничный случай. Поэтому наши подразделения «коммандос» и несут такие потери. Вот так-то, Олег.
     - А ты сколько раз пересекал канал?
     - За последний год девять раз. Можно сказать, долгожи-тель. – Грустно улыбнулся египтянин. – За это время моя группа полностью обновилась. Уже никого нет, с кем я хо-дил туда год назад. Кто-то получил тяжёлые ранения и больше не может участвовать в операциях. Но большая часть погибла.  -  Дрогнувшим голосом проронил он.
     Капитан, понимая душевное состояние Джемала, только молча похлопал его по плечу…      

                Г Л А В А   17
     Прежде чем вернуться к себе на квартиру, Карим всякий раз проверялся – нет ли за ним «хвоста». Встречи со своими агентами он проводил с высочайшей степенью осторожно-сти, проверяя возможные пути отхода. Для этого появлялся в районе явки за несколько часов до контакта. Преобразив себя внешне, наложив грим, он иногда сам не узнавал себя в зеркале по завершению такой кропотливой работы. Недаром, проходя подготовку в разведшколе, овладел искусством ми-микрии почти до совершенства. Преподаватель этого пред-мета однажды вынужден был признать, что ученик превзо-шёл его. Поэтому в израильской разведке «Моссад» только один  человек, его куратор, знал, кто скрывается под корот-ким именем «Янус».
     Вот и сегодня он покружил по обширному рынку, не-сколько раз проходя через торговые лавки. Затем юркнул за торговый ряд, примыкающий к стене рынка, отодвинул из-вестные ему доски, прикрывающие лаз из рынка на узкую извилистую улочку, и затаился за углом. Никто за ним через лаз не последовал.  Успокоившись, он прошёл по узким ули-цам старого города несколько кварталов. Окончательно убе-дившись, что никто не прилепился к нему, свернул в непри-метный проулок.   
      Зейнаб дома не оказалось. Видимо ушла куда-то по своим делам. Он быстро преобразился в обыкновенного человека, умылся и, чувствуя усталость, прилёг на кровать. В голове крутились разрозненные детали головоломки под названием «Пилигрим», кусочки которой нужно было собрать в определённом порядке. Время подготовки подходило к концу. Сегодня Махди сообщил, что он приобрёл двенадцать комплектов военной одежды, а грузовик с тентом дожидается свой команды в одном из гаражей. Завтра должен появиться командир роты охраны одного жилого городка, в котором была расквартирована русская военная часть, Салех, с информацией о завербованных им солдатах для завершающей стадии операции. Вот тогда ещё одна часть головоломки ляжет на своё место. Останется самое сложное: захват русских и доставка их к месту прилёта вертолёта.               
     Мысли вернулись к Зейнаб. За время проживания в её до-ме он так привык к ней, что у него даже не возникала мысль об уходе отсюда. Эта женщина своей ненавязчивой постоян-ной заботой о нём привязала к себе такими крепкими нитя-ми, что о другой жизни он и не мечтал. Мелькала иногда у него в голове, что будет с ней, если контрразведка однажды выйдет на его след. Он знал, что проживая с ней, подписал ей смертный приговор. Власти не станут разбираться в тонкостях их совместной жизни. Коль были вместе, значит помогала грязному израильскому шпиону. «В то время, как страна сражалась против врага, эта женщина, предавшая свою родину,  и т.д. и т.п… Посему она должна быть приговорена к смерти…» Так или примерно так он представил себе суд и приговор ничего не знающей  о его деятельности женщине.
     Он обеспокоено повернулся на другой бок, закрыл глаза. В голове завертелись разрозненные отрывки событий сего-дняшнего дня, завтрашняя встреча с капитаном  Салехом,  действия в городке для русских… Последней мыслью было невольное признание себе в том, что он нарушил одну кон-цепцию разведчика: никогда не связывайся с женщиной, как бы дорога она не была тебе. Ибо история разведки знает не-мало случаев, когда связь с женщиной становилась роковой для разведчика. «Нужно будет пересмотреть свои отношения с Зейнаб… Жаль, если придётся уйти… Она такая ласко-вая… страстная…» Мысли стали путаться. Веки, потяжелев, закрылись, и резидент израильской разведки моментально провалился в тяжёлый сон…
     После полётов самолёта-разведчика над территорией Из-раиля и крупных потерь своих самолётов в воздушных боях, израильские ВВС почти прекратили налёты на объекты в Египте. Теперь их самолёты в основном барражировали в небе вдоль канала, не пересекая его. Советские пилоты переняли эту тактику, сопровождая евреев по своей стороне. Нередко МиГи и «Фантомы» шли на одной высоте совсем так близко друг от друга, что можно было разглядеть лица пилотов сидящих в кабинах.
     Восьмёрка МиГов приземлилась на базовом аэродроме после часового патрулирования. Собравшись у крайнего ка-понира, лётчики дружно закурили, обмениваясь короткими репликами.
     - Ну и работёнка теперь у нас, к-ха, к-ха, к-ха! - затянув-шись, курносый здоровяк вдруг надрывно закашлялся, выпу-чив от натуги глаза, из которых потекли слёзы. Стоящий ря-дом капитан Солнцев с размаху хватил его ладонью по спи-не, отчего тот чуть не повалился на землю.
     - Серёга, ты чего! – завопил тот, продолжая гулко бухать, тараща на приятеля мокрые глаза. – К-ха, к-ха…
     - Так помочь хотел! – опасливо отодвигаясь на всякий случай от него, ухмыльнулся рыжий лётчик.
     - Ага, помочь, - прохрипел тот, - хороша помощь! Если евреи не угробили, так друзья стараются… - Он вдруг обна-ружил, что до сих пор держит в руке сигарету, и с отвраще-нием отбросил её в сторону. 
     - Верно, - майор Вихрев тоже выбросил недокуренную сигарету, - египетское дерьмо. Нужно будет подсказать от-цам-командирам, чтобы из Союза прислали наше курево. Так что ты там сказал о нашей работе сейчас? – спросил он здо-ровяка.
     - Как полёты по маршруту в лётной школе. Курс, ско-рость, высота… Полетали вдоль канала туда-сюда, помахали с евреями друг-другу ручонками и домой.
     - Да уж лучше так, чем ждать, когда по тебе выпустят ра-кету или изрешетят из пушки. – Заметил майор.
     - Кто же против, - согласился  его ведомый, Николай, - только вот надолго ли такое благодушие со стороны евреев?
     - Думаю, что ненадолго. – Покачал головой Вихрев. – Скорее всего они пока пополняют свои ряды с помощью америкосов. Всё-таки Израиль потерял немало самолётов, да и лётчиков тоже. Вон, египтяне говорят, что захватили на земле почти пару десятков сбитых пилотов. Проще воспол-нить потери в машинах. Их быстренько доставит сюда дядя Сэм. Гораздо сложнее с пилотами. Чтобы подготовить лёт-чика, нужен не один месяц.
     - Вот-вот! – согласился рыжий пилот. – Похоже, что скоро нам придётся столкнуться в воздухе с американцами. Другого выхода у евреев нет, как попросить у  них помощи.
     - А они под боком. Шестой американский флот в Среди-земном море. Там у них два авианосца. На каждом почти под сотню боевых машин. Ну и соответственное количество лёт-чиков. Долго ли их перебросить в Израиль? Дело одних су-ток. – Заметил майор. 
     - А может они решили больше не бомбить египтян? Что ни говори, а сопатку им неплохо начистили за последнее время. Как-никак, война накладная штука. Расходы на неё громадные, а Израиль страна небольшая, может и дух испус-тить. – Высказал своё предположение капитан Солнцев.
     - Ну, насчёт духа ты это зря! – не согласился майор. – Им помогают евреи со всего света. Особенно из Штатов. А там у них финансов - немерено. Так что они будут вести эту войну на истощение арабов ещё долго.
    - Слушайте, мужики! Что это вы, всё о работе, да о работе! Может сменим тему? – предложил здоровяк Сидоров.
     - И о чём же ты хочешь поговорить, мой друг Гриша? – приобнял его за крутые плечи Солнцев.
     - Ни о чём, а о ком… - Пробасил Сидоров. – Естественно, о бабах…
     - О каких бабах!? Где ты их здесь видел? – скептически посмотрел на него друг. – Похоже, тебе головушку солнце напекло! - заметил он под смех остальных лётчиков.
     - И ничего не напекло, - отодвинулся от него Григорий. – Я вчера одну видел в штабе. Красивая… Около неё петухом крутился этот, наш штабной, майор Худяков. Который со-ставляет плановые таблицы. Вот всегда так: как с евреями драться – так мы, как за бабами ухлёстывать – так штабники. И где же она затерялась?
     - Кто затерялась? – не понял Солнцев.
     -  Справедливость, Серёга, справедливость…
     - Да, товарищ майор, - заметил один из пилотов, - вот вер-нёмся мы домой и станут нас спрашивать: что за страна, ка-кие города, люди, да достопримечательности? А нам и ска-зать-то нечего. Кроме пирамид, что мы видели с высоты, да ещё этот канал.
     - Верно ты говоришь, Борис, - поддержал пилота Григо-рий. – Вот говорят, что в местных кабаках симпотные бабён-ки исполняют танец живота. Зрелище неописуемое! – он в восхищёнии щёлкнул языком и закатил глаза.               
     Майор усмехнулся. Уж больно наглядно пилот Сидоров выразил своё стремление увидеть этот совершенно незнако-мый мир.
     - Мы же сюда прибыли не местными красотами любовать-ся, да в кабаках танец живота смотреть. А помочь египтянам в борьбе с агрессорами. Да вы, парни, и без этих моих слов знаете. - Посерьёзнел он. – Вот кончится эта война, приедем сюда в качестве туристов. Тогда всё и увидим: и пирамиды, и танец живота.
     - Кто-то увидит, а кто-то и нет… - мрачно проронил Гри-горий. -Те пятеро, что погибли недавно, уж точно не увидят. И неизвестно, сколько ещё таких будет…
     - Ну-ка прекратите, капитан Сидоров! – процедил сквозь зубы майор Вихрев. – Мы сюда прибыли не местными красотами любоваться… А воевать! Причём добровольно, в том числе и вы. И чтобы я больше не слышал от вас этого нытья. От других - тоже. – Добавил он, глядя на недовольно сопевшего от его гневной проповеди Григория.
     - Вы не сердитесь на него, товарищ майор. – Сказал ры-жий капитан, с усмешкой смотря на друга. - Это у него гор-моны играют, как у того прыщавого подростка. И всё оттого, что спокойное время настало. Вот евреи начнут снова задираться, так вся блажь из наших голов вылетит.
     - Да что я, не понимаю… - Махнул рукой Вихрев. – Я бы и сам не прочь чем-нибудь полюбоваться. Только вот время не то…
     Уставившись в неподвижную тёмную точку на потолке, майор Худяков лениво подумал – что это: просто пятно или какая-то букашка? Потом его мысли вернулись к Лейле. Он всегда считал себя неотразимым мужчиной. Самодовольно усмехнувшись, вспомнил свою службу на подмосковном аэ-родроме. Скучающие жёны офицеров, женский персонал вспомогательных служб, ученицы старших классов средней школы в городке – все они были объектом для бурной дея-тельности по их соблазнению майором-холостяком.
     Двухкомнатную квартиру, оставшуюся за ним после раз-вода с женой, дочерью известного московского профессора, он превратил в уютное гнёздышко. Японский цветной теле-визор, японская же музыкальная стереосистема «Сони», ко-торые он приобрёл через приятеля в комиссионке, были в городке только у него. Набор напитков в баре, дефицитные продукты в холодильнике… И широкая кровать в спальне, особая гордость хозяина. Он ухмыльнулся, вспомнив, какое количество женщин прошло через неё. Молоденьких и не очень, бальзаковского возраста и более зрелых матрон, отча-янно пытающиеся отдать хоть кому остатки своей былой страсти. Были и негативные стороны этой его бурной дея-тельности. Как-то в квартиру ворвался ревнивый муж дамы, которая в это время находилась в его спальне в довольно фривольном виде, лёжа на кровати. В голову ловеласа при-шла оригинальная идея, как выпутаться из этого щекотливо-го положения. Не пустив ревнивца на порог спальни под предлогом, что он не хочет скомпрометировать даму, ему на ухо назвал имя жены командира полка. Взяв с того слово, что это останется между ними. Тот, обрадованный тем обстоятельством, что жена его не причём, клятвенно пообещал, что сохранит эту тайну, и на цыпочках вышел из квартиры. Вернувшись в спальню, наш ловелас, посмеявшись вместе с неверной женой ревнивца, продолжил с ней занятие, прерванное приходом мужа. Несколько раз ему били физиономию обманутые мужья, застав, как говорят, на месте преступления. Однажды пришлось спасаться бегством через балкон одной из квартир, благо, что был второй этаж. А для того, чтобы в очередной раз выйти сухим из воды, пришлось прибегнуть к более радикальному методу. От него забеременела школьница, разъярённые родители хотели подать на него в суд. Он клятвенно пообещал, что женится на ней, как только она закончит учёбу. Затушив временно скандал, немедленно подал рапорт о согласии на командировку в Египет, полагая, что за это время немало воды утечёт, и многое может изме-ниться. Вот из-за своих любвеобильных наклонностей он и попал сюда, в эту военную группировку советских войск в Египте.
     И вот теперь Лейла не выходила у него из головы. Подог-ревал его тот факт, что это была не просто ещё одна женщи-на в его жизни. Она была иностранкой, и не просто ино-странкой, а египтянкой, женщиной с таинственного Востока. Сразу в памяти всплывали эпизоды из книги «Тысяча и одна ночь», прочитанную им взахлёб ещё подростком. Он до сих пор помнил, как в тайне от родите-лей, читал книгу ночью, под одеялом, при свете фонарика, испытывая при этом новые для себя ощущения. Да и позднее, среди мужчин, ходили байки о невероятной сексуальности этих женщин. Были даже такие, кто, по их рассказам, испытал знойную любовь в одной из республик советского Востока – Средней Азии…
 

                Г Л А В А   18
     «Никуда она от меня не денется, будет моей. Ещё не ро-дилась женщина, которая бы мне отказала, не будь я Робер-том Худяковым, - самодовольно подумал майор. – Спиртное и лесть, лесть и спиртное и я буду не я, если не добьюсь её здесь, вот в этой комнате. Жаль, поспорить не с кем». Его сожитель по квартире, капитан - локаторщик, ушёл на оче-редное дежурство до утра.
     В дверь кто-то осторожно постучал. Он нехотя поднялся с кровати, полагая, что это сосед из другой квартиры. Вышел в коридор, открыл входную дверь и… остолбенел. На пороге стояла Лейла, лукаво улыбаясь. Майор на мгновение потерял дар речи.
     Девушка, ни слова не говоря, прошла в квартиру. Ху-дяков пришёл в себя и захлопнул дверь. «Вот оно.. Сама пришла. Всё будет на мази», - пронеслось в голове.
     - Как вы меня нашли, несравненная Лейла? – спросил он, подойдя к девушке и беря за руку.
     - Это моя маленькая тайна! – засмеялась она. Он восхи-щённо покачал головой и припал губами к её руке.
     - Значит это и есть ваше спартанское жилище? А где ваша комната, мой генерал?- спросила она, оглядывая коридор.
     - Прошу сюда! – он распахнул дверь в свою комнату и слегка посторонился, пропуская её. Проходя  мимо, она ми-молётно коснулась его грудью, то ли ненароком, то ли спе-циально. Отчего майора бросило в жар, как неопытного юн-ца, впервые прикоснувшегося к женщине.
      - Располагайтесь, Лейла, где хотите,  и чувствуйте себя как дома. Можете на диване, или садитесь на стул. А я сей-час…мигом…
     Он наложил целую тарелку фруктов, нарезал сырокопчё-ной колбасы, единственный продукт, который не портился в этой жаре, и сыра. Достал из небольшого холодильника бу-тылку «Звезда Египта», своего фирменного напитка. Всё это принёс, водрузив       на стол в комнате, не забыв пару стака-нов.
     - Прошу извинить меня за скромный стол и примитивную сервировку, - покаянным тоном произнёс он, открывая бу-тылку.
     - Что это? – спросила Лейла, кивнув на неё.
     - Напиток богов, моя королева! – ответил он, налив не-много в стаканы. «Торопится не нужно, чтобы ни спугнуть» - решил он.
     Девушка взяла стакан, поднесла к изящному носику:
     - Это спиртное? – Втянула в себя запах. – Странно. Алко-голем не отдаёт. Вы же знаете, мой генерал, что Коран за-прещает мусульманам употреблять алкогольные напитки?
     - Я повторяю - это напиток богов. Что же касается запре-та, то в моей стране многие мусульмане пьют, и хуже им от этого не становится. Давайте выпьем немного, думаю, что бог простит. За нашу встречу! – он стукнул своим стаканом о её, не отрывая страстного взгляда от девушки.
     Лейла, колеблясь, с недоверием смотрела на жидкость в стакане, не решаясь пригубить. 
     - Смелее, моя королева! – подзадорил её майор, глотнув напитка. – От этого нектара ещё никто не умирал.
     - Разве что капельку… - проронила она, поднося стакан ко рту.
     Он посмотрел, как она отпила немного, заметив, что Лей-ла даже ничуть при этом не поморщилась. Поставив стакан на стол, взяла грушу и надкусила её.
     - Браво! – одобрительно произнёс он. – Ну и как напиток?
     -  Довольно приятный! -  призналась она.
     - А я что говорил? – ухмыльнулся он, поднимая стакан. – Давайте выпьем за вас, за вашу красоту! Я в жизни не встре-чал женщины, красота которой была такой совершенной! – напыщенно произнёс он, помня, что любой женщине напо-минание о её красивой внешности, это как бальзам на душу.
     Расчёт его был точен. Девушка порозовела от его откро-венных и льстивых слов и, не противясь, взяла свой стакан.
     - А теперь давайте выпьем на брудершафт, - предложил он через некоторое время. – Знаете, что это такое?
     Лейла кивнула: - Как же, помню. Это когда сцепляются руками, выпьют, а потом целуются. Я видела у вас, там… - она неопределённо махнула рукой .
     - Верно! Это делают для того, чтобы стать более близкими людьми. Ну что, выпьем?
     - Выпьем… - кивнула она, и он с удовлетворением отме-тил, что коварный напиток начал действовать – лицо покраснело, язык у неё начал слегка заплетаться.
     - Жарко тут, мой генерал. Если не против, то я немного разденусь. Но только немного, - она, шутя, погрозила ему пальчиком. – Знаю я вас, коварных мужчин. Только дай вам волю, тут же готовы раздеть бедную девушку совсем. – С этими словами Лейла сняла с себя форменную курточку, ос-тавшись в тонкой белой кофточке. Бюстгальтер она не носи-ла, через тонкую ткань вызывающе просвечивались острые груди с торчащими тёмными сосками.
     Майор, не отводя взгляда от её груди, судорожно прогло-тил комок в горле, дрогнувшей рукой взял стакан: - Пьём?
     - Пьём! – мотнула головой девушка. Пододвинувшись к ней, он захватил замком её руку своей, выпил и, дождав-шись, когда она поставила стакан на стол, впился ей в губы страстным поцелуем. 
     - Какой горячий мужчина… - дразняще хихикнула она, мягко отстранившись от него. – Торопитесь, мой генерал.
    - Не торопитесь, а торопишься, - возразил майор. – Мы же только что выпили на брудершафт. Значит, обращаемся друг к другу на «ты».
     - Согласна. А душ у тебя есть? – спросила Лейла, проведя по губам розовым язычком. – Я вся вспотела…
     - Есть. – Кивнул он. - Первая дверь у кухни.
     - Не нужно провожать. – Качнула она головой, увидев, что он приподнимается со стула. - Сама найду…
     - Моё полотенце справа от двери.
     Девушка кивнула и, расстёгивая на ходу кофточку, вышла в коридор.
     Дрожа от предвкушения близости с этой красавицей, май-ор налил себе полстакана напитка и залпом выпил. Вдруг вспомнив, что он не полностью подготовился к встрече с этой красоткой, подскочил со стула и быстро застелил кро-вать свежими простынями, не забыв поменять наволочку на подушке.
     Дверь распахнулась. Лейла, прикрывшись полотенцем, прошествовала босиком к кровати. Одобрительно кивнула, заметив свежие простыни.
     - А ты разве не идёшь в душ? – поинтересовалась она, глянув на него из-под полуопущенных ресниц.
     - Само собой, - отозвался он, не отрывая глаз от её едва прикрытых прелестей.
     - Ну, так иди же… Не заставляй меня ждать… - промур-лыкала Лейла, дразнящее качнув бёдрами.
     Стиснув зубы от неистового возбуждения, майор выско-чил в коридор, срывая с себя одежду…
     Он открыл дверь и первое, что увидел – её стройное, поч-ти обнажённое тело на кровати. Торчащие соски грудей на смуглом теле, тонкие руки, закинутые за голову и призывно мерцающие тёмным блеском глаза, неотрывно смотрящие на него.
     Не говоря ни слова, он сбросил с себя полотенце и мед-ленно подошёл к кровати. Лейла облизала полные губы, взгляд её пополз по его телу…
     - Иди ко мне, мой генерал… - хрипло прошептала она. - Покажи, какой ты мужчина…
      Так же молча он сорвал с неё простыню, откинув в сто-рону, наклонился над вожделенным телом и утонул в её тём-ных глазах, охваченных страстью… 
     Мокрые от пота, они лежали рядом, смиряя неистовый стук сердец, как после рывка на стометровке. Повернув голову, он заворожёно смотрел на её лицо. Полные губы были полуоткрыты, виднелась жемчужная полоска зубов. Девушка дышала быстро и неглубоко, на стройной шее пульсировала голубая жилка. Соски грудей слегка съёжились, но по-прежнему призывно торчали вверх…
     Он открыл глаза, как от толчка, протянул руку и положил ладонь на влажный, упругий и плоский живот. По телу Лей-лы пробежала дрожь, повернувшись к нему, она облизала пересохшие губы:
     - Не спеши, мой генерал…  - Всё так же хрипло пробор-мотала она. - У нас много времени, - добавила девушка, при-крывая глаза.
     «Вот ты и добился, чего хотел. Но какая женщина…  В моей богатой практике такой ещё не было». – Он глубоко вздохнул и повернулся к ней полностью. Положил руку ей на грудь и принялся ласково поглаживать. Сосок под его рукой вновь набух, Лейла тихо простонала и накрыла его руку своей. Открыла глаза, уставившись на майора немигающим взором. Он вдруг почувствовал себя кроликом перед гипнотизирующим взглядом удава. Девушка протянула руку, поиграла завитками волос на его груди, потом её рука неспешно скользнула ниже… Тёмная волна неистового желания вновь захлестнула его. Не отрывая взгляда от её глаз, он жадно обнял дрожащее тело. Стройные ноги охватили его, пятки ритмично заскользили по спине. Вверх-вниз, вверх-вниз… Качели двигались туда-сюда, постепенно убыстряясь… Лейла жалобно застонала, потом стоны сменились всхлипываниями. Её руки с силой впились в потную спину майора. Стиснув зубы, не отрывая глаз от искажённого страстью лица девушки, он ускорил движения своего тела, чувствуя приблжение экстаза. И вот всё вокруг взвихрилось в пароксизме наслаждения. Он невольно вскрикнул, присоединившись к утробному стону Лейлы, тело которой содрогнулось от бушующего неистовства страсти. Она разомкнула руки, упавшие по обе стороны тела и застыла, хрипло дыша…
     - Тебе не кажется, что мы заслужили маленькой награды? – спросил он девушку через некоторое время, немного от-дышавшись, протягивая ей стакан с напитком. – Нам нужно немного взбодриться…
     Не говоря ни слова, Лейла взяла стакан и жадно выпила. Потом откинулась на подушку, глаза её заблестели. 
      - Вот уж не думала, что мужчины в такой холодной стра-не, как ваша, могут быть такими… - она замолчала, подыс-кивая подходящие слова.
     - Какими? – спросил он, блуждая глазами по её телу.
     - Способными дарить женщине такое наслаждение, - на-шлась она. – А ты оказался именно таким. Мужчиной, что надо… У тебя, наверное, было много женщин?
     - Если скажу, что мало, ты же мне не поверишь?
     - Конечно, не поверю. Обращаться с женщиной, как ты, может только опытный мужчина, познавший в своей жизни не один десяток женщин. Уж поверь мне, я в этом неплохо разбираюсь. У меня там,  в вашей стране, были мужчины, но такие, как ты, мне не встречались. У тебя дар, и не только… - она прошлась глазами по его телу сверху донизу и, остано-вив взгляд, хихикнула.
     - Послушай, мой генерал, а тебя не смогут отослать отсю-да домой? Мне бы не хотелось так быстро потерять тебя. – Призналась Лейла к его явному удовольствию от этих её слов.
     - Да нет, мы, похоже, надолго здесь застряли. – Ответил он. – К тому же, я на хорошем счету у командования части. В последнее время я разработал оригинальную схему планиро-вания полётов нашего нового самолёта-разведчика. Евреи начали охоту за ним, вот и приходится соображать, как их обмануть.
     - И что же ты сделал для этого? – невинно спросила она.
     - Видишь ли, - важно начал он, - полёты этого самолёта, в наших документах ему присвоено кодовое имя «Орёл», при-ходится планировать только на утро.         
     - Почему? – удивилась она. – Какая разница, когда ему летать?
     - Он может летать во время, когда ещё не так жарко, что-бы получились качественные снимки. Поняла?
     - Поняла. Ну и что?
     - А то, что я теперь ставлю время вылета «Орла» по раз-ному Вот сегодня он ушёл в полёт в шесть утра, на завтра я поставил на восемь. На послезавтра – на семь. Потом – на девять. На следующие пару дней – через час от самого ран-него вылета, последующие – отнимая по часу назад от самого позднего. – Он торжествующе откинулся на подушку.
     - Наверное, это действительно очень умно. Только я в этом ничего не понимаю. – Лейла пожала узкими плечиками. «Довольно хитро придумано. Но я всё запомнила. Нужно будет срочно сообщить в Центр».– Да и неинтересно всё это женщине. Есть более приятное дело. Не правда ли, мой Казанова? – она призывно взглянуло на майора.      
      - Согласен, - потянулся он к ней, обхватывая рукою тон-кую талию и приникая губами к набухшему соску груди...
     - Какой же ты ненасытный, - простонала девушка, прижи-мая к себе одной рукой его голову. Вторая, блуждая по его телу, опускалась всё ниже и ниже…


                Г Л А В А   19
     Премьер-министр не смогла скрыть своего недовольства.. Отодвинув папку с бумагами и дождавшись, когда секретарь с документами выйдет из кабинета, она уставилась холодным взглядом на генерала Даяна.
     - Чем вы можете меня порадовать, генерал?
     «Взгляд как у змеюки, – всплыло у него в голове, - ей ос-талось только зашипеть». Он пожал плечами:
     - Особо порадовать вас нечем, госпожа премьер-министр. Вот разве тот факт, что через пару недель мы восполним на-ши потери в самолётах. Штаты и Франция возобновили по-ставки боевых машин и запасных частей к ним. Сложнее с пилотами. Как вы сами понимаете, это крайне сложное дело. Мы потеряли за время, как русские перебросили в Египет своих лётчиков и ракетчиков, более тридцати пилотов. Наши американские друзья обещают помочь, прислав своих добровольцев. Вот только у них самих с этим проблемы. Сами понимаете – Вьетнам…  Наши лётные школы работают над этой проблемой, но нельзя садить за штурвалы самолётов, тем более таких сложных, недоученных пилотов. Ближайший выпуск через пару месяцев.
     - С этим мне ясно. -  А что с операцией… как её там? - на-хмурилась она, - э-э, «Странник», что ли?
     - Вы, вероятно, говорите об операции «Пилигрим»? – по-правил её одноглазый генерал.
     - Да, да, «Пилигрим»… - буркнула Голда Меир.
     - Это не ко мне. – Повеселел Даян, ухмыльнувшись про себя. «Переведём стрелки на господина Амита». – Это ие-рархия разведки.
     - А что, вы каждый сам по себе? – она метнула на него гневный взгляд. – Разве мы делаем не одно дело?
     - Одно. – Согласился Даян. – Только с нашей стороны, я имею ввиду армию, всё подготовлено. Нам нужен сигнал с той стороны канала – мы тут же высылаем вертолёты. Днями я разговаривал с господином Амитом, он проинформировал меня, что операция «Пилигрим» вступает в завершающую стадию. Будем надеется, что она даст положительный ре-зультат.
     - А что с новым русским самолётом? Он так и будет без-наказанно летать над нами?
     - Видите ли, госпожа премьер-министр, у нас нет технических возможностей помешать этим полётам. Наши средства ПВО ограничены. Ни самолёты-перехватчики, ни зенитные ракеты по своим характеристикам не в состоянии его перехватить.
     - Но надо же что-то делать!? Ведь в какой-то момент он начнёт сбрасывать бомбы на наши города! – голос властной женщины сорвался почти на крик. Генерал пожал плечами:
     - Нам известно, что у него на борту нет никакого оружия, только фотоаппараты.
     - И это всё, что вы выяснили?
     - Нам известны аэродромы, на которых эти самолёты мо-гут базироваться. Мы знаем, что на этапе взлёта и посадки, когда скорость самолёта мала, его сопровождает группа ис-требителей, восемь-десять машин. У нас появилась возмож-ность знать накануне о времени вылета самолёта в следую-щий день. Заслуга организации господина Амита. Правда, это мало что даёт. – Генерал пожал плечами. - Вот собствен-но и всё, чем мы располагаем.
     - А если разбомбить эти аэродромы? Ведь смогли же мы уничтожить почти всю египетскую авиацию в шестьдесят седьмом году? Разве нельзя повторить такой вариант?
     «Боже мой! Какая дурость… И это говорит наш премьер-министр! – возмутился про себя одноглазый генерал. – Не видеть конкретной ситуации человеку, который руководит  нашей страной.  Бездарная тупая сука!..»
     На деле же он ничем не выдал своего презрительного от-ношения к этой женщине. Как-никак именно она стояла вы-ше его на иерархической лестнице современного Израиля и он, помня об этом и сохраняя на своём лице нейтральное вы-ражение, терпеливо стал ей объяснять разницу между тем временем и нынешним:
     - Тогда сыграл фактор внезапности. Это и предопределило наш успех. Сейчас совершенно другая картина. Аэродромы противника прикрыты тремя поясами ПВО. На них развёрнуты новые русские зенитные комплексы. Расчёты на них в основном русские. Если даже мы поднимем в воздух всю нашу авиацию, то вряд ли дос-тигнем положительного результата. А вот то, что мы останемся без самолётов, то это бесспорно.
     - Вы просто расписываетесь в собственном бессилии!  – премьер в гневе откинулась на спинку кресла.
     - Я констатирую факты, только и всего. – Холодно отве-тил Даян. В кабинете наступила тишина, нарушаемая только ходом больших напольных часов.
     - И всё же, - тишину прервала Голда Меир.- Что можно предпринять?
     «Вот твёрдолобая сучка. Я ей всё разжевал, а она одно твердит. Ладно, кинем ей ещё одну кость, пусть грызёт. Мо-жет мне на смену вызовет директора? А то из зубов меня не выпускает». Генерал вперил одноглазый взгляд в мужикова-тое лицо премьер-министра:
     - Одна надежда на «Моссад». Возможно, им удастся про-вести диверсионные действия для уничтожения этих самолё-тов. Хотя шансы ничтожны. Русские, вкупе с арабами, на-дёжно охраняют их. Так что мы вынуждены смириться с присутствием русского самолёта в небе Израиля. Увы…
     Он вышел на лестницу резиденции премьер-министра и увидел подъехавшую машину, из которой вылез директор «Моссада», господин Амит.
     Даян повеселел. «А мой расчёт оказался верен. Директор прискакал мне на смену. Не один же я должен отдуваться за всё». - Злорадно подумал он, изобразив на лице дружескую улыбку:
     - Приветствую славного рыцаря плаща и кинжала! - вос-кликнул он, протягивая руку главному шпиону Израиля.
     - Всё шутишь! – Амит пожал руку генерала. – А мне вот не до шуток. Иду на приём к старухе. Срочно вызвала. Ты же от неё? Как она?
     - Как всегда… Готова сжевать с потрохами. – Хохотнул повеселевший Даян. – Не трясись! – глядя на поскучневшего разведчика,  проронил генерал. – Основной пар она выпустила со мной. Тебе останется, разве что, пара оплеух. У неё для тебя, насколько я понял, две темы: захваченные русские и самолёт-разведчик. И что ты предпринимаешь для решения этих проблем. За эту информацию с тебя причитается, дорогой Амит.
     - Хорошо. Согласен. Заскакивай по случаю, в сейфе кое-что найдётся по твоему вкусу. А я пошёл на аутодафе. Мо-жет и оставит в живых… - мрачно пошутил тот, поднимаясь по ступенькам…
     Прошло полчаса, как была дана команда «слушать тиши-ну в отсеках». Ни стучать, ни громко разговаривать, ни то-пать ботинками по полу. Лодка кралась, в полном смысле этого слова, под днищем траулера к рейду израильского пор-тового города Хайфа. Находясь над термоклином - границей раздела тёплого поверхностного слоя воды и более холодно-го в глубине - они могли чувствовать себя спокойными. Тер-моклин являлся своего рода плащом-невидимкой, полностью искажая  акустические условия. Противник снизу, под тер-моклином, мог пройти рядом и не обнаружить пропавшую, словно провалившуюся неизвестно куда, лодку.
     Звук вращающегося винта траулера накладывался на гар-монику винта лодки, создавая общий звуковой фон. И нужно быть талантливым специалистом, чтобы различить эти два источника шума.
     - Центральный пост! Докладывает акустик. Траулер за-медляет ход. Скорость медленно падает…  пеленг уменьша-ется…  пять градусов… десять … цель уклоняется влево… скорость три узла…
     - Пост принял. – Бонгур тревожно глянул на советника.
     - Глуши двигатели, командир. И срочно… - ответил Скворцов на беспокойство командира лодки. – Похоже, приехали… Всплываем под перископ.
     - Боцман! Рули вверх десять … Всплываем под перископ. Машинное! Двигателям – стоп…
     - Рули на десять вверх, выравниваю на десяти метрах. - Доложил боцман у рулевой консоли.
     - Двигатели заглушены, обороты винта – ноль. – Прохри-пело в динамике.
     - Глубина десять, горизонтальный руль на нуле.
     - Лейтенант! – Бонгур повернулся к вахтенному офицеру: - Поднять перископ!
     Запела гидравлика, выталкивая штангу перископа из шах-ты вверх. Советник невольно улыбнулся, заметив, как Бонгур вцепился в рукоятки перископа, словно боясь, что кто-нибудь отберёт их у него. Старпом, словно зашореная лошадь, крутился, прильнув к зенитному перископу.
     Наконец командир повернулся в сторону советника и Скворцов увидел на его лице растерянное, даже обиженное, выражение.
     - Что такое? Что ты там увидел, Бонгур? – встревожено спросил Скворцов, соскакивая с вращающего стульчика де-журного командира. Командир лодки помотал головой, не-доумённо развёл руками и уставился на советника с немым вопросом.
     - Как же так… мы там… люди гибнут… ночью города тёмные, как в аду… а они…
     Советник приник к перископу. И понял, что так поразило Бонгура. Город был залит океаном света. В эту тёмную ночь, отсюда, с расстояния в две-три мили, отчётливо вырисовывалась захватывающая дух картина. Высотные дома со светящимися окнами; набережная с мерцающим разноцветьем  реклам; светлячки автомобилей, передвигающиеся по улицам. Картина мирного города, не покрытого тёмным саваном войны и смерти. Полная противоположность египетским городам, лежавших в руинах, погружённые ночами в чёрное безмолвие. И главное – люди, жители этих городов, живущие в постоянном страхе перед воздушными налётами отцов и сыновей тех, кто сейчас спокойно и безмятежно сидели за столами, ели, спали, занимались любовью, ухаживали за своими детьми и стариками, молились в синагогах и просто жили в своих домах и квартирах, не думая о том, как страдают и мучаются другие люди, по ту сторону канала.
     Скворцов развернул перископ и тут же наткнулся на гро-мадный силуэт танкера, подсвеченный прожекторами с бере-га. Левее его виднелись ажурные силуэты надстроек других кораблей меньших размеров. «А это, похоже, эсминцы, - сердце советника невольно забилось. - Идеальная позиция для атаки», - мелькнуло у него в голове. Он оторвался от пе-рископа, и повернул к Бонгуру взволнованное лицо:
     - Ну, что, командир! Есть возможность напомнить кой-кому, что война в самом деле идёт и добралась до их порога. Я нашёл танкер. И не только его. Похоже, мы в состоянии нанести солидный урон их ВМФ. Лодку можно не доворачи-вать. Она на пеленге залпа из всех четырёх носовых аппара-тов.  Торпеды пойдут веером и накроют цели. Посмотри в перископ. О таком раскладе целей любой подводник может только мечтать. Давай, действуй. – Он дружески хлопнул по плечу стоявшего столбом командира. Тот, очнувшись, трях-нул головой, и вдавился лицом в наглазники перископа.  Оторвавшись от него, согласно кивнул головой Скворцову и, посуровев лицом, наклонился над пультом.
     - Командиру торпедной части! Все носовые торпедные аппараты подготовить к залпу прямо по курсу.
     Динамик вновь ожил:
     - Торпедный отсек понял, выполняем!
     - Глубина поиска два метра… готовность детонатора к взрыву при контакте с целью с пятисот метров…  Открыть наружные люки! Аппараты - товсь!
     Лейтенант, командир торпедной части, ввёл необходимые данные в управляющие блоки торпед и откинул предохрани-тельные колпачки:
     - Торпедные носовые аппараты к выстрелу подготовлены. Наружные люки открыты.
     Бонгур поднял голову и посмотрел на Скворцова. Тот одобрительно кивнул головой.
     - Торпедный отсек! Залп!
     Лейтенант нажал на кнопки: - Торпеды пошли!
     Скворцов, не мигая, смотрел в перископ. Всё также отсве-чивали блики на водной ряби рейда, светились огни города. Минута… вторая… Внезапно две вспышки разорвали ночной покров. Мгновение и два огненных шара вспухли над чёрным корпусом танкера. Ещё через несколько секунд левее два новых взрыва огненными всполохами осветили всё вокруг.
     - Есть! – Выкрикнул он звенящим от волнения голосом. - Богнур, полюбуйся…  - и посторонился, пропуская команди-ра к перископу. Тот посмотрел на рукотворный апокалипсис, созданный ими и, подняв голову, негромко пробормотал:
     - Они получили это заслуженно…  И это только начало…
     - Командир! Пока у них царит суматоха, нужно уходить! - советник, не медля ни секунды, нагнулся над пультом:
     - Машинное! Запустить двигатели! Обороты винта на три узла хода! – Скворцов повернул голову: - Вахтенный! Убрать перископ!
     Вахтенный офицер нажал кнопку – запела гидравлика, втягивая штангу перископа в шахту.
     Корпус лодки задрожал. Скакнули стрелки на приборах контроля. Ярче вспыхнули осветительные лампочки на по-толке.
     - Машины запущены, обороты винта на три узла!
     - Мостик понял! Рулевой! – крикнул советник. – Руль вле-во пятнадцать. Циркуляция на курс двести сорок. Вахтен-ный! Что там у нас на эхолоте?
     - Глубина тридцать метров! – ответил лейтенант, не сводя глаз с экрана.
     - Руль положен влево пятнадцать, курс идёт на уменьше-ние.- Скворцов и так понял, что лодка в развороте, ему при-шлось ухватится за прокладочный столик, чтобы удержаться на ногах.
     - Боцман! Вертикальные рули вниз на десять градусов. Ныряй на двадцать пять метров. Акустик! Предельное вни-мание! Следи за появлением новых источников шума.- Скворцов повернул голову в сторону сидящего Бонгура.
     - Мостик, акустик понял!
     - Рули на десять вниз. Занимаю двадцать метров. – Доло-жил боцман.
     - Отлично! – кивнул советник, не сводя хмурого взгляда с командира лодки. Тот, почувствовав его взгляд, поднял голову.
     - Двадцать метров… подходим к двадцати пяти… - буб-нил боцман, следя за показаниями глубиномера.
     - Вахтенный, что там на эхолоте?
     - Под нами двадцать метров, дно с понижением.
     - Боцман! Рули на пять вниз от нейтрального. Продолжаем постепенное погружение до пятидесяти метров. Вахтенный! Постоянный контроль по эхолоту. – Скомандовал Скворцов, чувствуя, как в нём нарастает раздражение от бездействия командира.
     -  На курсе двести сорок, - доложил рулевой, - рули ней-трально.
     - Так держать! – Скворцов подошёл к Бонгуру. - Коман-дир! С тобой всё нормально? Ты не заболел?  - Тот отрица-тельно мотнул головой.
    - Тогда оторви свою командирскую задницу от стула и приступай к выполнению своих обязанностей.  – Жёстко сказал советник. - Или иди в каюту. Не действуй разлагающе на экипаж.
     Бонгур согласно кивнул:
     - Извини, господин советник. Что-то мне нехорошо стало от картины с танкером и прочими… Извини. Всё нормально. Я в порядке…
     - То-то же! Нечего слюни распускать. Это война. Ты же хотел открыть счёт? Хотел. Открыл? Открыл. Не забывай – от твоих действий зависят жизни твоих людей.
     - Я понял, понял… - закивал Бонгур. – Отдыхай. Присту-паю к работе. – Он проверил показания контрольных прибо-ров, подошёл к прокладочному столику, вгляделся в карту.
     - Штурман! Где мы сейчас?
     Тот нагнулся над картой, поставил точку карандашом.
     - Шесть миль западнее побережья. Идём с курсом двести сорок.
     - Глубина сорок пять! Приступаю к выравниванию. – До-ложил боцман. И через минуту: - Глубина пятьдесят. Рули на нуле. Корабль выровнен.
     - Хорошо, - Бонгур наклонился над пультом:
     - Машинное! Увеличить обороты винта до десятиузлового хода. Акустик! Что слышно нового?
     - Кроме слабых поверхностных шумов ничего нет. Обыч-ный фон. Активная локация отсутствует. Горизонт чист.
     - Мостик принял. – Командир лодки повернулся к совет-нику:
     - Похоже, нас никто не преследует.
     - Вот что значит фактор внезапности. – Заметил Скворцов и громко объявил: - Друзья! Хочу заметить, что уничтожение кораблей врага - большая победа. Тяжёлые потери для Из-раиля. Танкер - это горючее для кораблей, самолётов, танков и других машин. Сегодня мы нанесли большой урон военной машине врага. Думаю, что это не последняя победа. И ещё… В истории подводной войны трудно найти похожий эпизод, когда одним залпом было уничтожено несколько кораблей противника. Поздравляю всех с откры-тием боевого счёта!
     Центральный пост заполнился ликующими моряками, ко-торые не скрывали свои эмоции от удачной атаки.
     «Хотя не такая уж великая победа – поразить торпедами стоящие у пирса корабли, - признался себе Скворцов, наблю-дая за радостными моряками.  – Впрочем, их можно понять. Такой результат, как торпедированный танкер и эсминцы, да ещё во вражеском порту, после пустого двухнедельного рыс-канья, неплохое утешение для экипажа. Хотя, для меня цен-нее сам факт, что мы проникли на рейд Хайфы, двигаясь под днищем траулера. Вот это настоящая победа. Без этого мы бы  не добились такого результата и не смогли бы нанести такой урон евреям»…
         

                Г Л А В А   20
     Двенадцать египетских «коммандос» и восемь русских десантников сосредоточились в глубокой траншее в двух-стах метрах от берега канала. Все в одинаковых камуфляжных маскировочных костюмах песочного цвет. Оружие также было обкручено такой же материей. Раскрашенные лица отличались от одежды только блеском глаз.
     От воды тянуло влажностью, доносилось кваканье лягу-шек, крики ночных птиц, непонятные вопли. Через неболь-шие интервалы вода канала озарялась мерцающим светом ракет, запускаемые  с противоположного берега. Иногда све-тящийся луч прожектора обшаривал тёмную воду канала, особо тщательно просматривая пространство около полуза-топленных кораблей. Временами тишину разрывала грохо-чущая очередь крупнокалиберного пулемёта. Светлячки трассёров тянулись с противотанкового вала противополож-ного берега и гасли, проносясь над тёмным западным. 
     - Знаешь, Джемал, ваши лягушки орут так же, как у нас, в России. - Капитан Хромов улыбнулся. – Такие же горла-стые…
     - На мой взгляд, они везде одинаковые, - пожал плечами командир «коммандос». – Олег, ты засёк интервал между ракетами?
     - Да. Период темноты восемь – десять минут. Но в этот момент может включится прожектор. Это уж как повезёт…
     - Будем надеется на лучшее… - Джемал немного помол-чал. - Ширина канала в этом месте составляет сто двадцать метров. Если взять восемь минут, то получается, что за ми-нуту нужно преодолеть пятнадцать метров воды.
     - На тренировках у нас выходило по двадцать метров. Значит до очередной ракеты мы преодолеем канал. Ну, а ес-ли включится прожектор, то придётся прятаться под водой.
     - Я что думаю, Олег… – Египтянин повернулся к капита-ну. – Предлагаю скорректировать план.
     - Ты о чём? Ведь уже сто раз оговорено…
     - Предлагаю пересечь канал двумя группами. С первой десяткой иду я. Если нас обнаружат – меньше будет потерь. Что всё идёт нормально – вы и сами увидите. И в следующий интервал присоединяетесь к нам, на том берегу. Мы тем временем проверяем берег насчёт мин. Обезвреживаем и вместе начинаем операцию по уничтожению опорного пункта. Согласен?
     - Может всё-таки вместе?
     - Послушай, Олег… Мы всё-таки здесь хозяева, а вы наши гости. Да и меньше шансов нас разглядеть на фоне воды.
     - Ну, как скажешь… - Протянул капитан,  соглашаясь.
     - Вот и хорошо. Ибрагим! – шепотом позвал Джемал, и к ним тут же придвинулась одна из фигур. Командир группы что-то негромко сказал, боец кивнул головой. – Олег! Сер-жант пойдёт с вами. Он у нас лучший гранатомётчик. На его счету два десятка сожжённых еврейских танков. И всё с по-мощью вашего РПГ-7*.
    При этих словах сержант скупо улыбнулся, на мгновение сверкнув белыми зубами, и поправил висевшую за спиной
трубу гранатомёта. В следующую минуту Джемал негромко скомандовал, глядя на затухающую в тёмном небе ракету и по вернулся к капитану:
    - Ждём вас на том берегу, - он пожал Олегу руку, и тут же растаял в темноте. За ним бесшумно скользнули остальные «коммандос».
     Затаив дыхание, капитан прислушивался в звукам ночи. Но было тихо. Никакого шума, всплеска воды … Только жа -
-------------------------------
*РПГ-7  - ручной противотанковый гранатомёт.(Авт.)
лобно прокричала вдали ночная птица, даже лягушки молча-ли. Вновь взвилась вверх, рассыпая светлые искорки, ракета. Олег до рези в глазах всмотрелся в водную гладь канала, но на поверхности ничего не увидел. Только серебрилась мел-кая рябь воды.
     «Прошли… - с облегчением подумал он и подошёл к сво-им парням, кучкой стоявших в изгибе траншеи.
     - Ребята, - негромко проговорил он, - скоро наша очередь. Как только гаснет ракета, покидаем траншею и к каналу. Всё делаем, как на тренировке. Если появится луч прожектора – прячем головы под воду.  Приготовиться! – он, прищурив-шись, посмотрел на очередную вспышку света, залившую всё вокруг мертвенным свечением. Вот она стала блекнуть и через минуту превратилась в маленькую светлую искорку.
     Он быстро вскарабкался по лесенке на бруствер траншеи, зная, что его парни последовали за ним, и бегом устремился к воде. Не медля, вошёл в тёплую воду и, с силой гребя под водой руками, поплыл к противоположному берегу. Над во-дой, там впереди, сверкнул слабый огонёк – оговоренный сигнал, чтобы в темноте не сбиться с направления. Они про-плыли более половины пути, когда сверху и в стороне упал на воду широкий светло-голубой луч. Он прошёлся по воде у противоположного берега, который они только что покинули, метнулся к кораблям, облизал их ржавые останки. Ещё некоторое время потанцевал по водной глади канала. К ним он даже не приблизился, видимо, они уже были в «мёртвой» зоне у восточного берега.
     Тяжело дыша, они   выползли на берег, напряжённо вгля-дываясь в темноту. Маленький фонарик лежал у самого уреза воды, продолжая посылать сигнал тому берегу. Из мрака ночи выдвинулась фигура человека. «Джемал…», - обрадовано подумал капитан, поднимаясь на ноги. Тот придвинулся к нему и прошептал на ухо:
     - С прибытием… Мины мы сняли. Действуем по плану. Ты со своими бойцами блокируешь левый дот и оба танка сзади. Я беру на себя  правую сторону. Взрыв у твоего дота будет сигналом для моей группы. Начинаем выдвигаться…
     Капитан сжал его руку и подполз к своим десантникам. Действия бойцов и их последовательность были отработаны десятки раз на тренировках. Капитан тронул ближнего бойца за плечо, протянул руку в сторону вала и пополз по мягкому песку вверх. Сбоку послышался шорох. Он повернул голову – рядом появился силуэт с горбатой спиной. Ибрагим, а это он подполз к капитану,  жестом показал, что он будет впереди. Капитан согласно кивнул головой, зная, что тот уже не один раз ходил в такие рейды за канал.
     Ибрагим, извиваясь, словно ящерица, споро пополз впе-рёд. Дот появился неожиданно. На фоне звёздного неба вы-рисовалось квадратное сооружение, с узкими тёмными ще-лями-бойницами. Капитан осторожно подполз к углу желе-зобетонного сооружения и услышал негромкие голоса. Вне-запно внутри дота кто-то коротко хохотнул, из амбразуры вылетел огонёк и упал рядом с ногами капитана. Он замер, смотря на красноватую точку. «Окурок  - с облегчением по-нял капитан, - значит, амбразуры не закрыты стальными щи-тами». Рядом появился Ибрагим с тремя тенями-призраками. Это была группа для уничтожения танков. Капитан протянул руку, дважды сжал руку египтянина. Тот кивнул головой и растворился в темноте. Остальные бесшумно последовали за ним. Распределив бойцов по периметру дота, Олег подполз к стальной двери сзади. Осторожно передёрнул затвор своего десантного АКМа. Заскрипела дверь, из тёмного проёма появилась неясная фигура. Сделав пару шагов, солдат зевнул с завыванием. Остановившись, стал справлять малую нужду. Вытащив нож, капитан поднялся, бесшумно подскочил сзади. Молниеносно обхва-тил голову, зажав ему рот, и вогнал нож под лопатку солдата. Коротко промычав, жертва, дёргаясь, свалилась на песок.
     Не медля, капитан подошёл к двери, приоткрыл её. Внут-ри чуть слышно лилась негромкая мелодия. Кто-то проронил несколько слов, засмеявшись. «Сейчас вы у меня посмеё-тесь…», - зло подумал Олег, кинув внутрь гранату, и закрыл дверь. Внутри грохнуло, раздался пронзительный вопль, тут же заглушённый другими взрывами. За спиной Олега сверк-нула вспышка, он повернулся и увидел огненный столб, ос-ветивший всё вокруг. В его свете капитан увидел передви-гающиеся силуэты. Раздался негромкий хлопок - сзади одно-го из них коротко выбился клок оранжевого пламени и в де-сятке метрах возник огненный шар, сопровождаемый громо-вым раскатом.
     - Взорвался боекомплект танка, - послышалось сзади. Он повернулся и увидел своих парней. – Как бы кого не зацепи-ло… - обеспокоено произнёс прапорщик Егоров.
     Правее также загрохотало, заискрились вспышки выстре-лов. Вступила в действие группа Джемаля. В той стороне ввинтились в тёмное небо ещё два столба пламени. «Танки горят», - понял Олег.
     - Командир! Разрешите им помочь?– он обернулся и уви-дел приближающиеся фигуры: двое тащили третьего, ещё один ковылял сзади. Капитан побежал навстречу.
     - Кто? – прохрипел он, глядя на неподвижную фигуру и чувствуя непоправимое.
     - Сержант Глебов насмерть, ранен Светлов. – Виновато произнёс лейтенант Агапов. Стоящий рядом Ибрагим скорб-но покачал головой.
     - Ребята! Берите Глебова и помогите раненому. Уходим, пока евреи не очухались. – Капитан глянул в сторону группы Джемаля. Стрельба там прекратилась, только полыхали два ярких костра.
     Скатившись к воде, десантники кинулись в канал, уже не заботясь об осторожности. Справа и слева, с других ближних опорных пунктах оборонительной линии «Бар-Лева», вверх непрерывно взлетали осветительные ракеты, голубые лучи прожекторов полосовали водную гладь. Крупнокалиберные пулемёты в бессильной ярости решетили воздух нитями трассёров. Где-то там,  далеко за противотанковым валом, злобно рявкнуло, и над головами плывущих бойцов, подвы-вая, пронеслись снаряды – израильтяне начали артобстрел  египетской территории. Противник тоже не дремал: прошло несколько минут и из-за канала в сторону восточного берега с воем понеслись светящиеся хвостатые кометы – египтяне ответили из систем залпового огня.
     Они успешно форсировали канал, так же, как и остальные «коммандос» в группе Джемаля. Сама переправа обошлась без потерь.
     - Поздравляю тебя и твоих парней, капитан, с боевым крещением. – Откинувшись к стенке траншеи, египтянин безуспешно пытался прикурить сигарету. Олег сунул руку в карман и, вытащив зажигалку, щёлкнул ею. Пламя осветило запавшие скулы и щетинистый подбородок Джемаля.
    - Спасибо за поздравление… - Отозвался капитан. – Толь-ко вот сержанта теперь никто не вернёт…
     - А у меня трое погибли, - эхом отозвался командир «коммандос». – Война не обходится без жертв… Будь она проклята… - С ожесточением произнёс Джемаль, отбросив сигарету в сторону. - Будь прокляты эти евреи, что напали на нас…
     Прислонившись к борту машины, Карим внимательно осмотрел стоявших бандитов, переодетых в военную форму. Единственным недостатком были длинные волосы у некото-рых. Но это не играло большой роли при проведении опера-ции. За плечами у всех висели АК-47. Махди и он были воо-ружены пистолетами.
     - Все знают, что должны делать в городке? – спросил ре-зидент главаря бандитов. Тот кивнул головой.
     - Хорошо. Вот скажи хотя бы ты! – он ткнул пальцем в стоявшего напротив себя  мордатого верзилу. – Вот мы подъ-ехали к дому. Что ты будешь делать?
     - Э-э-э… - промычал тот, - это самое… буду тащить не-верных в машину.         
     - Это что.., - зловеще протянул Карим, повернувшись к Махди, - ваша подготовка? Я вам что говорил? Что каждый должен чётко представлять себе своё участие в операции! Разве нет?
     - Ну, говорил.., - процедил главарь, кинув недовольный взгляд на своих бандитов, – да разве можно что-то вдолбить в эти глупые головы!?
     - Кто из вас командиры троек? – спросил Карим.
     - Мы! – трое отделились от группы. Он оценивающе по-смотрел  на них. Ничем не лучше других, такие же тупые физиономии.
     - Разберитесь по тройкам! – скомандовал резидент. Толка-ясь, недовольно ворча, бандиты собрались около своих ко-мандиров.
     - Десятый кто? – Карим посмотрел на оставшегося в оди-ночестве сутулого мужчину, стоявшего рядом с Махди.
     - Это шофёр. – Ответил за него главарь.
     - Хорошо. Теперь для всех командиров троек. Мы подъе-дем к городку в десять часов вечера. К этому времени рус-ские приедут с базы и будут находиться в своих квартирах. Машину останавливаем у дома. Вы со своими людьми вхо-дите в подъезд. Там три двери в квартиры. Задача каждой тройки: войти в квартиру и захватить живущих там русских. Можно оглушить, но не убивать. Они нужны живыми. Захватив пленников, тащите их к машине и грузите в кузов, где мы с господином Махди будем принимать  этот бесцен-ный груз. Помните, что провести захват нужно быстро. Всем всё ясно?
     - А что потом? – спросил один из троицы - юркий человек, беспокойно переминающийся с ноги на ногу.
     - Выезжаем из городка, доставляем захваченных русских людям, которые будут нас ждать. Я ясно объяснил?
     Бандиты закивали головами. Подошедший Махди отвёл резидента в сторону: - Что скажешь, уважаемый?
     - Скажу одно: подготовиться можно было лучше.
     - Сам видишь, какой сброд. – Скривился главарь. – Но эти самые лучшие. Теперь о договорённости. – Он выжидающе посмотрел на Карима.
     - О какой договорённости идёт речь? – вроде бы удивился резидент, понимая, что тот напоминает о деньгах. Услышав вопрос, главарь чуть не подпрыгнул на месте.
     - Как!? – возмущённо завопил он. - А деньги?
     - Успокойся, Махди. – Усмехнулся резидент. – Я помню свои  обещания и не намерен от них отказываться.  Вот, дер-жи. – Он достал из кармана свёрток и протянул главарю. – Здесь треть от общей суммы, как договаривались. Остальные отдам по завершению операции.
     Махди развернул свёрток. Убедившись, что там действи-тельно пачка банкнот, сунул деньги за пазуху.
     - Значит, завтра собираемся здесь же в восемь вечера.
     - Как? – удивился бандит. – Разве не сегодня проворачи-ваем дельце?
     - Завтра, дорогой Махди, завтра.. – Ответил Карим и на-правился к выходу. Пройдя пару шагов, обернулся и вновь напомнил:
     - Не забудь, завтра в восемь и не минутой позже… 


                Г Л А В А   21
     «Интересно… интересно… Что бы это значило?.. – голову майора Худякова вот уже вторые сутки занимала од-на и та же мысль. Два дня назад, возвращаясь к себе на квартиру, он увидел Лейлу, оживлённо болтавшую с офицером-египтянином у здания штаба. Через некоторое время парочка, продолжая о чём-то говорить, прошла  мимо спрятавшегося за кустом майора.
     «Интересно, куда это они направились? – внезапно рев-ность занозой воткнулась в сердце Худякова. – Неужто, кро-ме меня, она ещё кому-то здесь дарит свои ласки? Вот сучка ненасытная…», - подумал он злобно о Лейле и грязно выру-гался. Держась в тени деревьев, он шёл за ними с решимо-стью выяснить, не является ли этот офицер ещё одним из фа-воритов любвеобильной женщины.
     Но парочка миновала последний жилой корпус и свернула в сторону КПП. Пройдя мимо постового с автоматом в руках, они вышли на площадь. Подойдя к пропускному пункту, майор продолжал наблюдать, оставаясь незамеченным. Поговорив минут пять, парочка к неописуемой радости майора, разошлась. Офицер направился через площадь к остановке автобуса, а Лейла, выждав немного, подошла к сидевшему в тени стены, нищему и что-то сунула ему в руку.
     «Зря я так о ней подумал, - упрекнул себя Худяков. – Офицер этот, просто знакомый по службе. А я невесть что себе вообразил».
     Раскаявшийся майор увидел, что Лейла возвращается на-зад, к КПП, а нищий вдруг подхватился и спешно поковылял вдоль забора прочь.
     «Чего это он сорвался? – удивился Худяков. – Видимо, она подала ему деньги и он решил их тут же потратить. Го-лодный, небось…»
     Скрипнула дверь КПП и Лейла выпорхнула навстречу майору. Увидев его, она резко остановилась, словно её уда-рили в грудь. Встретить здесь майора она никак не ожидала. Глаза удивлённо расширились и, как на мгновение показа-лось Худякову, в них плеснулся страх. Но тут же на лице за-искрилась приветливая улыбка, она сошла со ступеньки и игриво провела пальчиком по груди майора:
     - Что ты тут делаешь? Меня ждёшь?
     - Ну да! – кивнул он, забыв напрочь о приступе ревности.
     - Какой ты милый! – она подхватила его под руку и лукаво прошептала, предварительно оглянувшись – не подслушивает ли кто: - Пойдём к тебе?.. -  и весело хихикнула, когда он вороватым движением погладил её по груди.
     Уже позже, когда они лежали, тяжело дыша, после неис-товой скачки на кровати в его комнате, он весело заметил:
     - А у тебя, моя любовь, сердце не только такое страстное, а ещё и доброе…
    -  Конечно, я же тебе отдаю всю себя! Разве не так? Или тебе этого мало? Может, ещё раз убедишься в этом? – не сводя с него призывного взгляда, она тесно прильнула к не-му жарким телом.
     - Вот за это я ещё сильнее тебя люблю. Просто я сегодня видел, как ты подала милостыню нищему.
     При этих словах Лейла невольно вздрогнула, для неё было неожиданностью, что майор видел это. Но она тут же нашлась:
     - Ты вот о чём… - и как-то натянуто засмеялась. – Всемо-гущий и милостивый Аллах призывает всех правоверных оказывать сочувствие и милосердие к этим несчастным. Ведь им так мало нужно, а каждому, кто проявит к таким людям доброту, зачтётся в другой жизни, когда он пред-станет перед глазами всевышнего. Ты удовлетворён моим объяснением?
     - Ещё как! – воскликнул Худяков. – Но всё равно, хочется ещё раз убедиться в твоей любви ко мне. – Он нагнулся, прильнул к её губам, и чувствуя, как вновь кружится голова, ласково провёл дрожащей рукой по бархатистой коже её те-ла…
     На следующий день он принёс очередную плановую таб-лицу в штурманскую комнату. Отдав её дежурному штурма-ну и перекинувшись с ним парой фраз, собрался было ухо-дить. Но тут стукнули двери, и в комнату ввалилась группа возбуждённых пилотов, вернувшихся из полёта.
     - О-о! – воскликнул один из них, капитан,  плечистый здоровяк с курносым носом. – Кого мы видим! Сам майор Худяков, наш царь и бог планирования полётов! И без ох-раны!
     Пилоты весело рассмеялись. Худяков же недовольно по-морщился. Он всегда болезненно воспринимал всякие под-начки на свой счёт. А тут ещё этот летун… Он было повер-нул в сторону двери, ему никак не хотелось встревать в раз-говор с этими лётчиками.
     - Ваше величество! – капитан подскочил к нему и фигляр-ски подхватил под локоток. – Не угостите ли сигареткой от ваших щедрот? – ласково пропел он, незаметно подмигнув остальным лётчикам, весело наблюдавшим за невольным спектаклем.
     - Прошу без фамильярности, капитан. – Худяков брезгли-во отстранил руку пилота. «Нужно поставить этого нахала на место». – Не забывайте о субординации. Как-никак я выше вас по званию. – И заметив, как весело ухмыльнулся при этом лётчик, добавил: - Мне бы не хотелось докладывать начальству о вашем некорректном поведении по отношению ко мне. Я вам ясно объяснил?
     - И в самом деле, капитан Сидоров! – вмешался в разговор командир эскадрильи, майор Вихрев. – Что ты пристал к товарищу майору? У него сложная работа, требующая умственного напряжения. Не то что у тебя: ручку на себя… ручку от себя… По необходимости нажал на какую-нибудь кнопку. Вот и все дела… А товарищу майору нужно головой думать, что бы тебе там, - майор ткнул пальцем вверх,  - не думать. – Невольно скаламбурил он.
     «Похоже, издевается… - Майор посмотрел на невозмути-мое лицо командира эскадрильи. – Хрен поймёшь… Впро-чем, все они готовы поиздеваться над штабными». Побагро-вев, он в бешенстве ринулся к двери.
     - А с капитаном Сидоровым я проведу беседу на предмет субординации! – крикнул вслед Худякову майор под громо-вой хохот лётчиков. Тот выскочил из домика, едва не зап-нувшись о порог и с треском хлопнул дверью.
     «Чтоб вас всех черти взяли», - злобно думал Худяков, размашисто шагая по дорожке. Поравнявшись со зданием штаба, невольно вздрогнул – впереди по аллее шла Лейла, на этот раз одна.
     «Интересно, куда это она идёт? – он, всё ещё не успоко-ившись, пошёл за ней. Подойдя к солдатской казарме, она что-то сказала караульному. Тот вошёл в здание и через пару минут вернулся с высоким сержантом-египтянином. Отойдя в сторону, они тихо, но оживлённо, о чём-то заговорили. Ху-дякову, наблюдавшему за парочкой из-за раскидистого куста, показалось, что Лейла чего-то требует от сержанта. А тот, хмуря брови и двигая желваками на худых скулах, возражает ей. Видимо, ей всё же удалось его уговорить – сержант нехотя кивнул головой, и они разошлись. Он вер-нулся в казарму, а она пошла по заросшей аллее.   
     Девушка и на этот раз свернула к пропускному пункту. Как и вчера, майор увидел, что она что-то сунула нищему, который тут же поднялся со своего места и ушёл…
     Худяков вытащил из пачки очередную сигарету и щёлк-нул зажигалкой. Выпустив дымный бублик, он проследил его путь к потолку и вновь его мысли вернулись к Лейле. «Похоже, она водит меня за нос. Что общего у неё с этим сержантом? Непонятно… А с нищим она, наверное, передаёт записки одному из своих любовников. - Пришёл он к единственно правильному, на его взгляд, выводу, заскрежетав зубами от злости. С его губ слетело грязное ругательство.  – Нужно будет осторожно ещё проследить за ней. А потом припереть вескими доказательствами. Ещё никто не посмел обманывать меня…». Решил он, закрывая глаза…
     Но произошедшие вскоре события отодвинули на второй план все помыслы майора. Ночью внезапно на территории аэродрома вспыхнула стрельба. Зазвучали автоматные оче-реди, которые так же разом смолкли. Всё выяснилось утром. В сотне метрах от капониров, в которых находились самолё-ты-разведчики «МиГ-25Р», были обнаружены два мёртвых тела в форме солдат египетской армии. Следы крови на зем-ле, тянущиеся   от этого места в сторону аэродромных техни-ческих сооружений, говорили о том, что этих людей было, как минимум, трое. И действительно, при осмотре террито-рии аэродрома было обнаружено ещё одно тело. Раненый в грудь солдат дополз до стены, ограждающую аэродром. Но преодолеть её не смог. У стены и истёк кровью. При рассле-довании выяснилось, что эти трое были рядовыми усилен-ной роты, которая   обеспечивала охрану всего периметра аэродрома и жилого городка, где, в том числе, проживали лётный и технический состав советских подразделений. Неясно было одно, с какой целью эти солдаты пытались приблизиться к особо тщательно охраняемым объектам. При них не было ни оружия, ни взрывчатки. Возможно их было не трое, а больше. Оставшиеся в живых могли унести с собой то, что пролило бы свет на инцидент. Тщательный обыск в казармах роты ничего не дал. Но на этом всё не закончилось…
     Утром следующего дня на КДП* аэродрома заступила очередная смена. Руководитель полётов полковник Глебов принял рапорты от заступивших на смену офицеров. Про-смотрел сводку по прошедшей смене. Ничего особенного в ней не было. Ночью пришлось поднять в воздух перехватчи-ки, когда с радаров поступило сообщение о приближении  к каналу  группы самолётов со стороны Синая. Сопроводив их вдоль канала со своей стороны и убедившись, что те ушли на восток, перехватчики вернулись на базу. Больше никаких событий не было.
     Полковник посмотрел на часы: десять минут седьмого. Он недовольно покачал головой – египетской смены до сих пор не было. Ни одного человека. Впрочем, это случалось почти каждый раз. Египтяне не утруждали себя тщательным соблюдением устава.
     «М-да, с дисциплиной у них дело обстоит неважно. Вот поэтому евреи их постоянно дерут, как бобиков. – Хмыкнул он про себя. – Вояки хреновы…».
    - Сынок! – полковник повернулся к молодому лейтенанту-синоптику, заполняющему журнал наблюдений.
    - Слушаю, товарищ полковник! – вытянулся офицер.
    - Что у нас с погодой?
    - Вам объяснить с картой, или просто доложить результат
последних наблюдений?
-------------------------------------
*КДП – командный диспетчерский пункт.(Авт.)
     - Давай с картой! – кивнул РП*
     Лейтенант подошёл к его столу и положил перед ним шуршащий лист. Остальные офицеры столпились за спиной полковника, разглядывая извилистые линии и разноцветные значки разбросанные тут и там на белой поверхности.
     - Особых изменений в метеообстановке нет. – Начал си-ноптик. - Вся территория Египта расположена в зоне повы-шенного давления. Атмосферных разделов не наблюдается. На юге, в районах границы с Суданом, возможна пыльная буря. Днём у земли, в связи с прогревом почвы, возможно повышение силы ветра до пятнадцати-двадцати метров в се-кунду. Рост температуры составит днём тридцать восемь градусов. Осадки не прогнозируются. Возможны локальные грозы над морем.
     - Опять пекло будет, - проворчал капитан-планшетист, невысокий блондин, крутя в руках розовый мелок и не-довольно
глядя на карту, словно погода зависела от этого листа.
     - Что у нас на высотах? – поинтересовался майор Климов, штурман наведения. – Как условия для «Орла»?
     - Начиная с девяти часов прозрачность атмосферы, учи-тывая рост температуры, резко ухудшится. Ветер на высотах возрастает. В стратосфере значительно. К сожалению кон-кретных данных по высотным картам нет. – Виновато произнёс синоптик. – Если прибегнуть к интерполяции, - лейтенант смолк, нагнулся к высотной метеокарте и смешно зашевелил губами. Офицеры переглянулись, тая усмешки на губах. Синоптик выпрямился и, заметив весёлые искорки в глазах полковника, невольно покраснел.
     - Не смущайся, сынок, - вздохнул руководитель полётов. -  Так что там с ветром в стратосфере?
     - Ветер восточного направления. Начиная с восьми тысяч
скорость возрастает от ста десяти километров до двухсот со
рока на двадцати километрах.
-----------------------------------------------
*РП – руководитель полётов.(Авт.)
     - А что сейчас здесь, на аэродроме?
     - Наблюдения за шесть часов. – Лейтенант открыл жур-нал. – В зените ясно. У земли тихо. Видимость пять километ-ров. Давление 778 миллиметров. Температура двадцать шесть градусов. Влажность семьдесят восемь процентов.
     - Спасибо, сынок. – Проронил полковник, смотря на пла-новую таблицу. – Так, значит наша «птичка» вылетает сего-дня в шесть тридцать. Что-то его свита не торопится запра-шивать запуск. – Заметил он, глянув на часы. – А пора бы…  Виктор Иванович! – он повернулся к штурману.
     - Слушаю, товарищ полковник! – привстал лысоватый майор.
     - Что там в окрестностях? Супостатов не видно?
     - По данным радаров чисто.
     - Отлично! Вот только наши «стрижи» что-то молчат.
     И тут молчавший до сих пор динамик ожил:
     - «Север»! Я «Стриж»-один! Разрешите запуск группой!
     - Ну, вот, и наши «пташки» проснулись. – Удовлетворён-но заметил полковник и нагнулся к микрофону:
     - «Стрижи»! Температура двадцать шесть, давление семь-семь-восемь. Тихо. Запуск разрешаю. Руление по готовности. Полосу два-ноль занимайте без запроса. Я - «Север»!
     - «Север»! Запуск группой, руление по готовности и заня-тие полосы два-ноль «Стрижи» поняли.
     Полковник пометил время на таблице. Через несколько минут послышался свистящий гул,  и восьмёрка «МиГов» по рулёжной дорожке покатилась к торцу ВПП.
     - «Север»! «Стрижи» к взлёту группой готовы!
     - «Стрижи»! Полоса свободна. Тихо. Взлёт группой раз-решаю. Я - «Север»!
     - «Стрижи» поняли, взлетаем!
     Гул превратился в звенящий рёв, отчего задребезжало ос-текление КДП. Восемь машин, набирая скорость, ринулась вперёд по полосе. Ещё мгновение и группа перехватчиков, оторвавшись от бетона полосы, резко ушла вверх.
     - «Север»! «Стрижи» взлёт произвели! Разрешите набор шесть тысяч над точкой! Я  «Стриж»-один!
     - «Север» вас понял! Набор шесть тысяч разрешаю.
     - Шесть тысяч над точкой доложим.
     Полковник сунул в рот «беломорину», прикурил и со вкусом затянулся. Крутанувшись на стульчике, глянул на штурмана наведения.
     - Виктор Иванович, кто это группу повёл?
     Тот удивлённо глянул на руководителя полётов:
     - Вы что, товарищ полковник, не узнали по голосу? Так это ж майор Вихрев!
     - Надо же, - удивлённо проронил РП, - не узнал. Быть ему генералом! – засмеялся он.
     - А что! Геройский майор! Это он впервые со своими пар-нями завалил в одном бою пятерых стервятников. А… - до-говорить он не успел – в динамике загремело:
     - Доброе утро, «Север»! Я – «Орёл». Разрешите запуск!
     - Доброе, доброе, «Орёл»! Температура двадцать шесть, давление семь-семь-восемь, тихо. Запуск разрешаю.
     - «Север»! Запуск разрешили. Я – «Орёл»!
     Полковник посмотрел на потухшую папиросу и ткнул её в пепельницу, ещё не зная, что она была последней в его жизни.
     - «Север»! «Стрижи» заняли шесть тысяч над точкой. «Соседей» не видно? – поинтересовался командир группы, подразумевая под «соседями» самолёты израильтян.
     - В обозримом пространстве чисто  Похоже, у них сегодня выходной. – Хохотнул в микрофон штурман наведения.
     - Поняли! А где там наш подопечный?
     - Всё идёт по плану. Ждите. – Сухо проронил полковник.
     - Вас понял, я  «Стриж»-один.
     Внезапно наступившую тишину разорвала грохочущая очередь. Зазвенели, змеясь трещинами и гулко лопаясь, стёк-ла вышки КДП. Брызнули осколки, искрясь и осыпаясь внутрь.
     Это было так неожиданно, что все находящиеся на своих местах онемели. Полковник, смахнув со лба кровь, недо-уменно посмотрел на окровавленную ладонь.
     - Всем быстро вниз! – рявкнул он, придя в себя. Но никто не успел покинуть вышку. Где-то там, внизу, раздался не-громкий хлопок и через секунду снаряд, выпущенный из гранатомёта, влетел внутрь вышки и взорвался, ударившись в бетонную стенку. Завизжали осколки. Оставшиеся стёкла вышибло наружу, крыша, развалившись на части, с грохотом рухнула вниз, подняв облако пыли и придавив собой штур-мана и капитана-планшетиста. Молодой синоптик, опроки-нутый ударной волной, потряс головой, избавляясь от звона в ушах. Ошалелым взглядом посмотрел вокруг и содрогнул-ся: полковник лежал ничком среди кусков крыши, прильнув окровавленной головой к полу. Из-под большого бетонного куска торчали две пары ног в форменных ботинках. Ещё один человек, с обсыпанным белой пылью лицом и кровавы-ми пятнами на рубашке, сидел на полу, прижавшись к стене и раскинув ноги. Лейтенант не сразу узнал в нём дежурного диспетчера.
     В голове, всё ещё гудевшей от взрыва, хаотично роились мысли. Нужно было что-то делать… Он скользнул взглядом вокруг, в глаза бросилась распахнутая створка стального шкафа, где хранилось оружие. Не отдавая себе отчёта в своих действиях, лейтенант подполз к шкафу и дрожащей рукой вытащил автомат. Прислонившись к стене за шкафом, он вспомнил уроки по военной подготовки и тот момент, когда их возили на стрельбище. Неуверенно снял с предохранителя и передёрнул затвор. Внезапно исчез звон в ушах и он вернулся в мир нормальных звуках. Где-то там, внизу, раздавались выстрелы, в чудо уцелевшим динамике слышался голос, просивший разрешение какому-то орлу на выруливание и занятие полосы. На лестнице, ведущей от входа на вышку, раздались невнятные голоса и чьи-то торопливые шаги. Вот они послышались совсем рядом. Двое египетских солдат, с автоматами в руках, вошли в разгромленное помещение и остановились перед сидящим у противоположной стены диспетчером. Один из них произнёс несколько непонятных для лейтенанта слов. Второй, подняв АКа, выстрелил в неподвижное тело. Диспетчер дёрнулся и боком завалился на пол.
     «Это враги…», - понял лейтенант. Трясущимися руками он наставил свой автомат на этих двоих. Один из убийц по-вернул голову и увидел сидевшего лейтенанта с автоматом в руках. Глаза его от неожиданности вылезли из орбит, он ра-зинул рот, пытаясь что-то крикнуть, но не успел…
     - А-а-а-а..! – в ужасе закричал лейтенант и нажал на спуск. Автомат в его руках затрясся. Он, продолжая кричать, жал и жал на спусковой крючок, смотря широко раскрытыми гла-зами, как две фигуры, дёргаясь и взмахивая руками, словно марионетки в театре кукол, рухнули на пол…
     Несколько человек из египетской контрразведки, предста-вители советской спецслужбы, руководство военной группировки осматривали место происшествия. Рядом со зданием КДП, подвергшееся нападению, были найдены шестеро погибших. Только у одного, худого, с мохнатыми бровями, египтянина на погонах виднелись сержантские лычки. Остальные были рядовые. Как сразу выяснилось, все они являлись военнослужащими всё той же роты охраны. Нападавшие были вооружены автоматами, одним пулемётом и гранатомётом. В ходе расследования было выяснено, что это оружие они взяли из оружейного склада, убив караульного. Чего добивались нападавшие, пытаясь уничтожить дежурную смену на КДП, что им почти удалось – в живых остался только синоптик, убивший, защищаясь, двоих нападавших – было неизвестно. Помешать полётам разведчика этим нападением они не могли. Вероятнее всего, они пошли на это безрассудство после провала попытки взорвать самолётные капониры. Было ясно одно: на территории авиабазы находился человек, агент израильской разведки, который координировал действия этой диверси-онной группы. Выявить его стало насущной задачей местной контрразведки.
                Г Л А В А   22
       Капитан  третьего ранга Скворцов чувствовал себя не-ловко на этой церемонии. Вокруг сидели офицеры воору-жённых сил Египта, все в парадных мундирах. На плечах сверкали золотом эполеты, с плеч свисали витые шнуры ак-сельбантов. «Надо же, и это во второй половине двадцатого века. Разряжены, как павлины», - он удивлённо глядел на всё это великолепие, не веря своим глазам. Десяток советских офицеров, сидевшие на одном ряду, все в полевой форме армии Египта, смотрелись более, чем скромно. Без звания, знаков отличия родов войск – безымянные солдаты на чужой войне.
     Заиграла торжественная музыка. Находившиеся в зале стали подниматься с мест. Виктор встал и увидел входивших из неприметной боковой двери группу людей. Среди них несколько человек в европейской одежде, остальные в парадной форме.
     - Смотри-ка, президент Насер… - тихо прошептал стояв-ший рядом с Скворцовым плотный здоровяк.
     - Который из них? – чуть слышно спросил Виктор, во все глаза смотря на вошедших.
     - В тёмном костюме, галстук в горошек. А рядом с ним мужик с залысинами и чёрными усами, вице-президент Ан-вар Садат.
    Глядя на президента Египта, остановившегося в десятке метрах от них, Виктор разглядел и мешки под глазами, и се-рый цвет лица.
     «Да, мужик, тяжко тебе приходится. Вид совсем нездоро-вый… Да и то сказать, такая судьба выпала – не позавиду-ешь…», - сочувственно подумал Скворцов, проникаясь сим-патией к этому человеку.
     Музыка резко оборвалась. Вышагивая по-страусинному, к президенту приблизился военный, отсалютовал обнажённой саблей и гортанно произнёс несколько фраз. Затем бросил клинок в ножны и повернулся лицом к собравшимся в зале офицерам. 
     Речь президента была краткой. Специально для советских офицеров тут же перевели текст. Выступление сводились к тому, что египетский народ ценит ту помощь, что оказывает Советский Союз. Что Египет благодарен советским солдатам за героизм и мужество, проявленную в боях с захватчиками. Затем выступил посол Союза в Египте и командующий группировкой советских войск. Они подчеркнули, что и впредь советский народ будет оказывать всю необходимую помощь Египту для отражения агрессии.
     Прозвучали гимны Египта и Союза. И тут же началось награждение офицеров. Скворцов немного замешкался, когда секретарь посольства назвал его фамилию. Но, справившись с волнением, подошёл к президенту. Тот взял со стола коробочку, открыл её и подал Скворцову, приветливо улыбнувшись. Затем пожал руку моряка и сказал несколько слов. Стоявший рядом переводчик  пояснил, что президент от имени египетского народа благодарит морского офицера, господина Скворцова, за доблесть и героизм в борьбе с врагами Египта и награждает его орденом «доблести». Виктор поблагодарил, чётко повернулся через левое плечо и вернулся на своё место в зале. Рассматривая награду, он услышал, что вызывается ка-питан-лейтенант Бонгур Сауд. И тут же увидел, как в парадном морском мундире к президенту подошёл командир подводной лодки «Рамзес», с которым он, военный советник и капитан третьего ранга Виктор Скворцов, подверг внезапной атаке порт Хайфу. За что оба сейчас и были отмечены государственными наградами.
     - Привет, братишка! – услышал Виктор, занятый созерца-нием своей награды. – Любуешься?  - Он поднял голову. С дружеской усмешкой на него смотрели серо-голубые глаза. Загорелое лицо и светлые усики были очень знакомы. Виктор наморщил лоб, вспоминая, затем улыбнулся и ткнул пальцем в куртку:
     - Летун!? Алексей… э-э…  Ветров. Верно?
     - Почти угадал. Только не Ветров, а – Вихрев.
     - Точно. Вихрев. – Рассмеялся моряк. – Извини.
     - Ничего. Поздравляю. – Алексей кивнул на орден в его руках.
     - Взаимно. – Отозвался Виктор, увидев точно такую же наградную коробочку у лётчика.       
     - Чего натворил, Алексей? – тая смешинки в уголках глаз, поинтересовался Скворцов. – За что орден отхватил из рук аж самого Президента? Давай, колись…
     Лётчик усмехнулся: - Да вот слегка промережил израиль-ские ВВС. Моя эскадрилья завалила полтора десятка самолё-тов. На моём личном счету шесть сбитых. Вот за это, видимо, и отметили.
     - Однако! – Виктор восхищённо посмотрел на лётчика.
     - Да перестань! – отмахнулся тот. – Слушай, а это не ты со своей лодкой навели шороху в Хайфе? Вроде подорвали здо-ровенный танкер, да пару эсминцев с ним за компанию при-хватили. Верно?
     Моряк смущённо почесал затылок: - Да было дело…
     - Ну-у-у! – покачал головой Алексей. – Недаром команди-ра подводной лодки евреи объявили врагом Израиля номер один. Не боишься?
     Скворцов хитро сощурился: - А мне-то чего бояться? Ко-мандиром на лодке капитан-лейтенант Бонгур Саид. Вот он и пусть отдувается. А я всего-навсего советник, не более того.
     - Подозреваю, что это сотворили с твоей подачи. Чувству-ется хватка советских подводников. – Не отставал от него лётчик - Да вы просто герои! Послушай! Это дело надо бы отметить. Что скажешь?
     - Так кто же против? – ухмыльнулся Скворцов. – Я слы-шал, что после вручения будет банкет. Вот там и отметим.
     - Если будет чем…  Не забывай, это же мусульмане. Ко-ран запрещает спиртные напитки.
     - А мы компенсируем… - Скворцов заговорщицки огля-нулся вокруг и убедившись, что окружающие не смотрят в их сторону, отвернул борт куртки и показал Алексею гор-лышко фляжки. – Спирт, медицинский… Так что, авиация, не боись! Это дело святое… Иначе ордена заржавеют, - весе-ло подмигнул он. 
     - Предусмотрительный народ моряки! – засмеялся Алек-сей. – Я как-то не подумал об этом. Ничего, сочтёмся в бу-дущем.
     - Какие мелочи… - небрежно проронил моряк. – Было бы что отмечать, а чем – найдём…      
     Было совсем темно, когда грузовик с тентом над кузовом остановился у ворот военного городка. Караульный, выйдя из КПП, закинув автомат за спину, подошёл к кабине. Си-девший рядом с шофёром Карим, вытащил из форменной куртки пропуск, которым снабдил их капитан  Салех в свой последний приезд в Каир, и протянул солдату.
     Бегло глянув на пропуск, тот мазнул взглядом по военным в кабине и махнул рукой. Ворота заскрипели, и машина медленно въехала на территорию городка.
     - Давай прямо, за первым зданием свернёшь направо, - сказал шофёру резидент, помня разъяснения Салеха. Они подъехали к двухэтажному дому и остановились у первого подъезда. Карим и Махди вылезли из кабины и осмотрелись. Было темно и тихо. Синяя лампочка тускло светилась над входом в подъезд.
     - Послушай, а почему все окна тёмные? Они, что, все уже спят? – недоуменно спросил Махди, обшаривая взглядом оба этажа.
     - Да нет, просто окна изнутри закрыты тёмными шторами. Светомаскировка. – Пояснил Карим. – Идём. Пора начинать.
     Они подошли к задней части кузова и откинули тент. Бандиты стали выпрыгивать на землю. Подав знак следовать за ним, резидент направился к двери. Сопевшие от напряжения разбойники кучкой последовали за Каримом. Открыв скрипнувшую дверь, вошли на  площадку, освещённую слабой, но уже обыкновенной лампочкой. Три двери вели в квартиры. Карим распределил тройки по дверям, и махнул рукой, давая знать, что пора действовать. Стараясь не шуметь, участники захвата русских начали проникать в квартиры. Среди них оказались специалисты по квартирным кражам. Так что двери этих жилищ не были для них помехой.
     Карим вышел во двор, подошёл к машине и наткнулся на стоявшего Махди.
     - Ты что здесь стоишь!? – сердито зашипел на него рези-дент. – Забыл, где твоё место? Ну-ка, быстро в кузов. - Тот, заворчав, полез наверх. Карим подошёл к сидевшему в каби-не шофёру и сказал, что бы тот был готов завести машину в любую минуту. Затем прислонился к борту и стал ждать, чутко прислушиваясь.
    Вот что-то стукнуло в подъезде, Карим, насторожившись, впился взглядом в дверь подъезда, положив руку на откры-тую кобуру пистолета.  Дверь распахнулась и оттуда вывали-лась группа людей, тащивших волоком что-то по земле. Этим что-то оказались двое полураздетых мужчин, которых и волокли бандиты к машине. Ругаясь в полголоса, они за-бросили тела в кузов. Махди, с помощью залезших соратни-ков, заткнул им рты кляпами и связал припасёнными верёв-ками по рукам и ногам. Но на этом везение похитителей за-кончилось. Внутри здания неожиданно раздались одиночные выстрелы, заглушённые автоматной очередью.
     Не повезло второй тройке. Один из жильцов квартиры оказался сотрудником первого отдела ракетного дивизиона. Сосед его уже видел десятый сон, когда майор решил при-нять душ. Вымывшись, он оделся для сна и вышел из душа, щёлкнув выключателем. Его насторожил скребущий звук снаружи. Ручка  двери вдруг задвигалась и майор вновь скользнул в душ, оставив щель, в которую просматривался коридор.
     Дверь осторожно открылась. В неё проскользнули, озира-ясь по сторонам, трое человек в форме солдат египетской армии с автоматами в руках.
     «Странно… - подумал он. – Почему солдаты таким обра-зом решили попасть в квартиру? – Ему вдруг бросились в глаза неопрятные патлы волос у двоих под форменными ке-пи. Солдаты, охраняющие городок, были всегда коротко стрижеными. А может это вовсе не солдаты?»
     Пока он предавался логическим размышлениям, троица открыла дверь в его комнату и, увидев, что она пуста, двину-лась к другой комнате.
     «Нет, это не солдаты…», - решил он. Рука его поползла к кобуре, висевшей в душе. Он вытащил пистолет, благодарно вспомнив наставления своего руководства, которое совето-вало брать с собой оружие, даже идя в туалет. Сняв с предо-хранителя свой «Стечкин», он стал ждать дальнейшее разви-тие событий. И они не заставили себя долго ждать.   
     В комнате соседа, капитана-ракетчика, что-то стукнуло. Потом раздался короткий вскрик, и снова наступила тишина. Из двери, пыхтя, вывернулись двое патлатых, таща волоком почти голого капитана с запрокинутой окровавленной головой.
     Майор рывком открыл дверь. Увидев появившегося полу-голого человека с пистолетом в руке, оба, остановившись от неожиданности, остолбенели. Особист не стал долго разду-мывать. Пистолет в его руке дважды громко пролаял, и двое лжесолдат рухнули на пол вместе со своей ношей. Третий, с автоматом в руках, стоящий сзади, оступился и, падая на-взничь, нажал спуск автомата. Прогремела очередь, со стены и потолка посыпалась штукатурка. Майора, словно кувалдой,  ударило в живот. Боль резанула с такой силой, что он, превозмогая её, неловко сполз на пол.
     Третий, копошась по-крабьи, вывернулся, встав на коле-ни, и вскинул автомат. Но выстрелить не успел. Громыхнул ещё один пистолетный выстрел. Девятимиллиметровая пуля попала бандиту в грудь, отбросив его наземь, где он и затих.
     Майор обессилено уронил руку с пистолетом на пол. Боль рвала, как ему казалось, живот на части. Он сделал попытку подняться, но, пошевелившись, понял, что это ему не под силу. В глазах стало двоиться, свет - меркнуть. Потом и совсем исчез…
     Не лучшим образом пошло дело и у третьей  тройки. В квартиру они попали благополучно. Жильцы этой квартиры, видимо, до такой степени уверовали в безопасность прожи-вания здесь, что даже не закрыли на ночь входную дверь. Та-ким образом нарушив инструкцию, изданную командовани-ем советской группировки войск.
     С одним русским справились сравнительно легко, треснув спящего по голове. Другой оказался тем самым камнем преткновения, нарушившим на корню план тройки бандитов.
     Они тихо вошли во вторую комнату, в которой проживал капитан Громов – командир ракетной батареи. Под два метра ростом,  бывший чемпион по боксу Сибирского военного округа. Батарейцы души не чаяли в своём командире. Весельчак и добрая душа. При этом он обладал неимоверной физической силой. 
     Но этого не знали бандиты, зашедшие в его комнату. Ка-питан не спал. Он заново, раз за разом, прокручивал в памяти письмо от родителей. Они сообщили, что его младший брат, моряк, погиб, утонув в шторм со всей командой траулера у берегов Камчатки.   
      Вот поэтому Громов, сражённый этой бедой, и не услы-шал, как бандиты вошли в квартиру и захватили, оглушив, соседа. Когда же скрипнула дверь в его комнату и три неяс-ные тени придвинулись к кровати, он понял, что это, явно, не соседи по дому, которые пришли в гости.
     Один подошёл к нему совсем близко и поднял руку. Вдруг за стеной загромыхали выстрелы, тень с поднятой рукой от неожиданности замерла. Поняв, что дальнейшее промедление грозит бедой, капитан резко, без замаха, ударил левым кулаком эту тень. Нужно отметить, что левая и правая рука Громова таила в себе удар силой в полтонны. Что на ринге всегда приносило ему победу. Человек, коротко охнув, отлетел, и, треснувшись головой о стену, замер. Через секунду, крутанувшись на кровати, капитан ударил ногами опешивших бандитов. Один, хрюкнув, сложился пополам от дикой боли в животе. Второму удар прошёлся вскользь. Он, отскочив, скинул с плеча автомат, но изменить ситуацию не успел. Страшный удар в голову соскочившего с кровати Громова отправил его по направлению к окну. Раздался треск, зазвенело, лопаясь стекло. Тело бандита, вместе с кусками рамы и стекла, вылетело в оконный проём наружу. Потом выяснилось, что удар капитана сломал ему шейные позвонки…
     Услышав выстрелы, Карим замер у машины. Было ясно, что ситуация резко изменилась и весь план рушится. Внезап-но рядом раздался треск, резидент повернулся и увидел, как из окна вылетел какой-то тёмный предмет, оставшись лежать на земле. Послышались возбуждённые голоса и крики обита-телей дома.
     Карим подскочил к кабине и рывком открыл дверь:
     - Заводи! – заорал он, прыгая в кабину.  - Дуй к воротам!
     Мотор взревел, машина рывком сорвалась с места. Двое бандитов, пытавшиеся залезть в неё чрез борт, от неожидан-ности свалились на землю. Вскочив, они закричали вслед мчавшийся машине, но удирающим было не до них.
     Впереди показались ворота. Из КПП выскочили двое ка-раульных, привлечённые гулом двигателя, и  застыли у во-рот.
     - Гони! – гаркнул Карим, заметив, что шофёр сбрасывает скорость. – Давай прямо в ворота! Кому говорю! – свирепо оскалился он, выхватывая пистолет. Шофёр, опасливо по-смотрев на оружие, нажал на газ. Машина прыгнула вперёд, караульные в последний миг еле отскочили в сторону. Уда-рив бампером в створку, которую сорвало с петель, грузовик боком выскочил на дорогу.
     Караульные переглянулись… И хотя оба получили при-личные деньги за содействие этим преступникам, сразу по-няли, что всё пошло не так и нужно как-то себя реабилити-ровать. Оба выскочили из ворот и открыли огонь из автома-тов по грузовику, выпустив по нему полные рожки па-тронов.
     Карим почувствовал, как что-то ударило его в бок, но в горячке не обратил на это внимания. Его в данный момент насторожило другое: машина стала вилять по дороге. Он по-вернулся к шофёру. Тот сидел неестественно прямо, с блед-ным лицом, напряжённо смотря вперёд. Потом вдруг покач-нулся, из уголка рта потянулась вниз тёмная струйка, и он мягко завалился на дверцу грузовика. Машину понесло к кювету, Карим едва успел перехватить руль и выправить грузовик. Задёргавшись, машина остановилась.
     - Эй! – резидент тронул шофёра за руку. Но тот не пода-вал признаков жизни. Вылезая из кабины, Карим почувство-вал, как острая боль резанула его по боку. Сунув руку под одежду, нащупал мокроту. Вытащил руку и при свете фар увидел ладонь, всю в крови. Подойдя к кабине с другой сто-роны, открыл дверь – шофёр мешком вывалился наружу. Приложив пальцы к шее, попытался нащупать у него пульс, но всё было напрасно – шофёр был мёртв.
     Тент и задний борт грузовика светились дырами от пуль. Карим отбросил тент и, скривившись от боли, залез в кузов. В полумраке он увидел лежащего навзничь Махди. Оскалив зубы, тот глядел в потолок неподвижными глазами, с крова-вой дыркой во лбу. Рядом лежал и тихо стонал один из пер-вой тройки бандитов, сумевший в последнее мгновение за-скочить в кузов грузовика при поспешном бегстве. Двое по-луголых русских так же неподвижно лежали на полу грузо-вика, словно мёртвые.
     Что операция провалилась, стало ясно, когда прозвучали первые выстрелы. С двумя русским нечего было ехать к мес-ту посадки вертолёта. Ему конкретно было сказано: захва-тить и доставить не менее четырёх русских. Срыв задания, что сулило в будущем ярость руководства «Моссад», да ещё это ранение… Выдержка на этот раз изменила резиденту. В бессильной злобе он выхватил пистолет и разрядил его в ра-неного бандита и связанных русских. Морщась от режущей боли в боку и понимая, что промедление грозит непредска-зуемыми последствиями для него, а вернее – гибелью, залез в кабину и погнал грузовик в сторону Каира… 
      

                Г Л А В А   23
     Негласная передышка в воздушном противостоянии за-кончилось. Пополнив свои ВВС, изрядно поредевшие за по-следние месяцы в боях с советскими лётчиками и зенитными ракетными дивизионами, новыми машинами, израильтяне возобновили налёты на территорию Египта.
     Это был их четвёртый вылет за сегодняшний день. Взо-бравшись по стремянке в кабину, майор Вихрев включил рацию и запросил у «вышки» разрешения на запуск всей группы. После нападения на КДП диверсантов, здание которого пришло в негодность, управление полётами перенесли в стартовый командный пункт, вышка которого стояла у самой полосы.
     - «Стрижи»! Поторопитесь! У канала большая свалка. Против двух десятков «Фантомов» и «Миражей» дерутся в меньшинстве наши из соседней эскадрильи. Пользуясь тем, что они связаны боем, «Скайхоки» большой группой пере-секли канал на малой высоте и сейчас идут на Каир. Египтя-не поднимают свой полк «МиГов». Но они не успевают их перехватить. Вся надежда на вас. Занятие полосы и взлёт по готовности разрешаю! – на одном дыхании выдал информа-цию РП.
     - «Стрижи»! Делай как я! – бросил майор в эфир, закрыл фонарь и двинул РУД вперёд. За сегодняшний день восьмёр-ка майора сбила три самолёта, но и сама понесла потери. По-гиб ведомый капитана Нестеренко, сам он также был сбит. Их пару зажала четвёрка «Миражей». В круговерти боя май-ор просто не успел прийти им на помощь. Всадив послед-нюю ракету в «Фантом», и осматриваясь, он увидел трагиче-скую развязку: две ракеты, выпущенные с «Миражей», взо-рвались неподалёку от пары «МиГов», которые входили в вираж. Самолёт ведущего дрогнул, перевернулся на спину и ушёл вниз, разматывая за собой тёмный дымный шлейф. Ве-домый выровнялся, и в этот момент ещё одна вражеская ра-кета влетела в сопло его двигателя. Ослепительная вспышка в небе - и это было всё, что осталось от капитана Жени Се-мёнова, весельчака и виртуозного гитариста. Судьба же ве-дущего, капитана Нестеренко, пока была неясной. В сумато-хе боя никто не заметил, катапультировался капитан из по-вреждённой машины или нет…
     И вот теперь он, майор Вихрев, вел в бой теперь уже шес-тёрку перехватчиков. Штурман наведения грамотно вывел группу к точке перехвата. Десяток «Скайхоков» шли на ма-лой высоте. До Каира оставалось с полсотни вёрст, когда на них сверху свалилась шестёрка «МиГов», которую они не ожидали. Три сбитых еврейских машины в первые минуты оказали деморализующие воздействие на остальных. Пони-мая, что могут оказаться следующими жертвами, они, при-жимаясь к земле, ринулись назад, освобождаясь от бомб. В какой-то момент «МиГи» потеряли противника.  А когда об-наружили через несколько минут, те уже подходили к кана-лу.
     Трудно было потом осознать майору, что двигало им в тот момент: стремление поквитаться за своих погибших парней, азарт боя или что-то ещё… Захватив удирающий «Скайхок» в прицел, он ни о чём больше не думал – он должен свалить этого стервятника на землю.
     - Ещё немного… - шептал он себе, смотря на отметину вражеского самолёта в радаре. Не слыша, как в наушниках кричит в отчаянии его ведомый, Николай, отворачивая в сторону и видя, что его друг и командир уходит за канал. Как не видя  и сигнал на экране радара, что идёт облучение самолёта чужим радиолокатором. Он ничего не замечал…
     - Пора! – скомандовал себе Алексей и нажал кнопку пуска ракеты. Вильнув белым хвостом, она помчалась вперёд, догоняя уходящий «Скайхок». Вот вспухло белое с огненными пятнами облачко взрыва, истребитель-бомбардировщик будто споткнулся. Из хвоста выбило пла-мя, он стал заваливаться в сторону. В тот же момент из фюзеляжа выбросило тёмное пятно – пилот катапульти-ровался. Майор, вспомнив, где он находится, резко завалил крен, начиная разворот в сторону канала.  И в этот же момент заметил два белых жгута, поднимающиеся вдали от земли в его сторону. Он невольно вздрогнул. Кинул взгляд на экран – ракетам осталось проскочить до него несколько километров.
      «Ракеты «Хок », - понял он. Запоздалое раскаяние, горь-кое сожаление о своём безрассудстве резануло по сердцу. Пока мозг терзался этим, руки делали своё дело. Машина за-валилась влево, резко клюнула носом. Потеряв несколько сот метров высоты,  развернулась в правую сторону. Затем он, задрав нос в зенит, двинул РУД за защёлку, включив форсаж, и закрутил восходящие «бочки» - простейший противоракетный манёвр. Одну смертоносную сигару он сумел обмануть, но контактный взрыватель второй сработал в нескольких десятках метров. В то же мгновение какая-то чудовищная сила отшвырнуло «МиГ» в сторону. Судорожно сжав ручку управления, попытался выровнять машину. Осмотрелся и  вздрогнул от ужасной картины – поверхность правого крыла была разворочена осколками и бугрилась разорванным металлом. В наушниках информатор постоянно повторял, что нарушена гидравлика, произошёл отказ генератора и радиоаппаратуры. Что растёт температура двигателя. Это он и сам увидел, бросив взгляд на приборы – стрелка контроля температуры переползла красную черту.  Он чудом, напрягая все силы, вывел самолёт из крена. Видимо, остатки гидрожидкости в рабочих цилиндрах помогли ему в последний раз. Отчётливо понимая, что даль-нейшее промедление грозит ему гибелью, он сжался в кресле и рванул ручку катапульты… 
     «Так, что мы имеем? – прислонившись к тёплой скале, майор посмотрел на красный диск солнца, наполовину сва-лившийся за изломанный гребень скал. Было ещё светло, но Алексей знал, что стоит солнцу скрыться за горизонт, как минут через двадцать ночь накроет эту землю своим чёрным саваном. Совсем непроглядной ночь не будет, стареющая луна своей видимой третью, рассеивая бледный свет по земле, позволит продвигаться дальше. – Мы имеем пистолет с двумя обоймами, десантный нож. Пару пачек галет, четыре плитки шоколада. Не четыре, а три, - поправил он себя . Од-ну он сжевал пару часов назад. Стандартный медицинский набор для оказания первой медицинской помощи. Кроме этого: таблетки для обеззараживания воды, зеркальце для подачи сигнала спасательному вертолёту, пару фальшфаеров, чтобы пилот вертолёта увидел направление ветра при посадке. Ещё снасти для рыбной ловли». Он невольно хмыкнул про себя - какую же рыбу можно ловить в песках и горах на этом Синайском полуострове? Словом, обладал он тем минимумом снаряжения, которое находилось в спасательном комплекте парашютной сумки.
     «Ночью здесь совсем не жарко. Даже наоборот – холодно. Вот же какой парадокс природы: днём такой зной, а ночью – дубак… ». Шагая по песку небольшой долины, он пожалел, что не отхватил кусок нейлона от купола парашюта. Призем-лившись после катапультирования, он спешно освободился от парашюта, затолкав его в скальную расщелину. Справед-ливо полагая, что его могут искать и что нужно поскорее уй-ти с места приземления. Прикинул, что за три часа хода прошёл не менее десятка километров в сторону канала. На каком удалении он сейчас от него, можно было только дога-дываться. Сознавая, что он находится на враждебной терри-тории, Алексей шагал на запад, чутко прислушиваясь к ок-ружающей обстановке. Утешало его одно – что сейчас ночь и вряд ли кто-то продолжит его искать, отчётливо понимая при этом, что помощи от своих не дождаться. Приходится рассчитывать только на себя. Поэтому, нужно идти всю ночь. Взойдёт солнце – видно будет. Главное при движении – не нарваться на евреев. На их патруль, или боевую часть. Он помнил, что в этой местности полно всяких баз, редкие дороги контролируют моторизованные патрули и даже патрули на верблюдах. Ну, а с утра могут начать поиск вертолётами, чтобы захватить сбитого пилота. С досады на себя он заскрипел зубами. Он, командир эскадрильи, сам нарушил запрет, который не единожды повторял сам своим пилотам. И вот вам результат: уничтожен его славный «МиГ», бренные остатки которого разбросаны по земле, где он упал. Сам он, гвардии майор Вихрев, имеющий на боевом счету шесть сбитых вражеских машин, топает в сторону канала. А дойдёт ли он до него – большой вопрос… Про то, как он переберётся через него, он даже не задумывался. Он что-нибудь придумает, но это будет по-том…
      Он резко остановился, словно споткнувшись. И было от чего: впереди, над скальной грядой, куда он направлялся, вверх взлетела красная ракета. Вот она достигла своего апо-гея, искрясь, через несколько секунд стала меркнуть.
     «Вот те на… Кто же это там и что это? Кому-то сигнал, или кто-то напоминает о себе? Патруль? Вряд ли… - Алексей посмотрел на часы: пол-двенадцатого ночи по местному времени. Потоптался на месте и решил: – Нужно аккуратненько глянуть, что там такое…».
     Он ещё с полчаса добирался до скал, торчащих впереди. Затем искал какой-нибудь проход среди них. На это у него ушло не менее часа, было трудно ориентироваться в этих ка-менных нагромождениях при лунном свете. Но, преодолев эту преграду, он в какой-то степени был вознаграждён. В сотне метрах впереди, среди  разбросанных на песке здоро-венных обломков скал, торчал над землёй самолётный киль. Рядом теплился крошечный огонёк костра, то разгораясь, то почти угасая. И никакого вблизи движения…      
     «Остатки самолёта… И этот огонёк… Значит, кто-то здесь есть. Но кто? Скорее всего, лётчик. Значит – еврей. И что будем делать, товарищ майор? – он невольно почесал затылок. - Прежде всего, нужно понаблюдать…
     До рези в глазах он всматривался в это место. И дождал-ся… Внезапно неприметный холмик рядом с костром заше-велился. С земли поднялась человеческая фигура, наклони-лась над костерком. Тот сначала съёжился, затем оживился, разбрасывая весёлые искры вокруг.
     «Что-то подбросил… Только что здесь может гореть..? - задал себе невольно вопрос Алексей. И сам же ответил: - Что-то из остатков самолёта.. А может у них на случай вы-нужденной посадки охапку дровишек в самолёт кладут? – развеселился он. 
     Человек у костерка потоптался немного, потом вновь лёг. Подождав с полчаса, Алексей решился. Осторожно сполз со скалы, забрал немного в сторону так, что костёр заслонил большой валун, и, пригнувшись, стараясь не шуметь, мед-ленно стал двигаться в ту сторону. Добравшись до камня, выглянул из-за него. В тишине отчётливо слышалось сопение – человек безмятежно спал, укрывшись с головой. Алексей подошёл к костру и вытащил пистолет, раздумывая, что делать дальше. Поколебавшись немного, протянул руку и тронул холмик.
     Сопение прекратилось. Майор негромко кашлянул. Тут же накидка отлетела в сторону, человек подскочил и замер, глядя в зрачок пистолетного ствола и неясную фигуру за ним.
     - Хенде хох! – почему-то на немецком языке, к своему изумлению, произнёс Алексей и для убедительности качнул стволом. Видимо, эта команда была общеизвестна, потому что человек в непривычной для майора форме вздёрнул руки  вверх.
     В этот момент огонёк костра вспыхнул, озарив эту карти-ну. Майор, зорко следивший за пленником, нахмурился – что-то знакомое показалось ему в облике этого человека.
     - Ю пайлот? Ты пилот?- перешёл он на английский.
     - Пилот, пилот! – на чистом русском языке отозвался из-раильтянин, пытаясь вглядеться в человека напротив.
     - Х-м, - удивился Алексей. – А что, в израильских ВВС русский язык обязателен?
     - Да нет, - усмехнулся лётчик, - можно сказать, что это мой родной язык.
     - Надо же, - майор наклонился вперёд, смотря на него. По-том недоверчиво качнул головой и опустил руку с пистоле-том. – Тебя Мишкой зовут? То есть Михаилом? – поправился он. - Михаил Садовский? Да отпусти же руки, наконец…
     - Да-а, - протянул тот, опустив руки и изумлённо глядя на незнакомца с пистолетом, - а откуда вы меня знаете? – его удивлению не было предела. – Мы разве знакомы?
     - Экая же ты скотина, Мишка! – весело рассмеялся майор. – За каких-то десяток лет забыть старых друзей! Забыл, как вместе ходили в самоволки, как дрались с местными парнями на танцах в городском саду!?  - и, видя, как тот всё ещё недоумённо смотрит на него, вздохнул: - Эх, ты…
     - Постой, постой… - наморщив лоб, пробормотал изра-ильский лётчик, напрягая память. Потом лицо его проясни-лось. Он хлопнул себя по лбу и неуверенно проронил: - Алексей..? Алёша..?  Вихрев?
     - Мишка… - всё ещё не веря случившемуся, произнёс Алексей, глядя на своего друга по лётному училищу. Тот в свою очередь изумлённо продолжал смотреть на него.
     - Ну, здравствуй, Миша! – Алексей протянул, было, руку к нему с зажатым в ней  пистолетом. Удивлённо посмотрел на него и спохватившись, сунул оружие в кобуру. Потом крепко пожал ладонь бывшего друга: - Расскажи кому – не поверят. Это надо же… И где встретились через столько лет? У чёрта на куличках! По другому не скажешь…
     - Не говори, Алёша! Своим глазам не верю… - взволно-ванно произнёс Михаил, глядя на него повлажневшим взгля-дом.
     - И как встретились… Врагами… Получается, что это я тебя чуть не убил сегодня.   - Удручённо произнёс Алексей, отводя глаза от друга.
     - Ну, не убил же… - пожал тот плечами. – И на том спаси-бо… Жаль только мою лошадку. – Михаил кивнул в сторону торчащего самолётного киля.
     - Прости, Миша, – раскаянно сказал Алексей, виновато смотря на него. – Проклятая война… проклятые политики…
     - Что делать, Алёша. Ведь мы – солдаты… И этим всё ска-зано… Ты-то как здесь оказался? 
     - Сбили, Миша. Нарвался на ваши ракеты. От одной увер-нулся, а вот вторая… - он развёл руками.
     - Хорошо, что живой остался. Могло быть хуже…
     Они немного помолчали, думая каждый о своём. Потом Михаил, заметив, что костёр гаснет, бросил что-то в него. Язычки пламени робко ощупали добычу, потом весело за-плясали на ней.
     - Алёша, может, ты есть хочешь? – нарушил молчание Михаил.
     - Да нет, спасибо. Вот разве что от глотка воды бы не от-казался.
     - Сейчас, - кивнул Михаил. – Вот, возьми, - он протянул плоскую прозрачную фляжку.
     Алексей открутил колпачок и прильнул к горлышку. Сде-лав пару основательных глотков, посмотрел на ёмкость и одобрительно заметил: - Какая лёгкая и удобная.
     - Пластик. Входит три литра. – Кивнул Михаил.
     Майор посмотрел на него, потом вытащил из кармана плитку шоколада: - Вот, Миша, возьми. Помнишь шоколад, который нам выдавали перед полётами на «МиГах»?
     - Как же, - улыбнулся тот. – Пятая «А», реактивная норма питания для лётного состава. А как экономили его, и в конце месяца отправляли домой посылками? 
     - Хорошее было время! – вздохнул Алексей. – Мы были молоды, и казалось, впереди ждёт прекрасная жизнь. Кстати, ты женат?
     -  Да. И у нас двое ребятишек. Оба мальчика. А ты как?
     - Женат. И тоже двое детей. Старший – сынишка. Во вто-ром классе. Девочка ходит в садик. – Они вновь замолчали, смотря на пламя костра. Михаил взял в руки плитку шокола-да и всмотрелся в этикетку:
     - Смотри-ка ты! Фабрика «Красный Октябрь». Город Мо-сква. Как раньше… - улыбнулся он грустно.
     - Послушай, Миша… - майор смущённо кашлянул. – Вот встретил я тебя здесь и никак в толк не возьму… Как ты ока-зался в Израиле, да ещё и пилотом ВВС? После нашей лёт-ной школы ты, как мне помнится, попал при распределении в Прибалтийский военный округ.
     - Закуришь?- вместо ответа спросил Михаил, протягивая пачку сигарет. Алексей с интересом глянул на рисунок: верблюд на фоне пустыни.
     - Кэмел, - прочитал он название. – Американские?
     - Они самые. Наверное, будут слабоваты для тебя. Помню, ты в училище курил папиросы, что выдавали курсантам.
     - Их и курю до сих пор.- Кивнул Алексей. – Он поднёс пачку к носу и шумно втянул ароматный запах табака. – Вкусно пахнут. – И протянул пачку назад.
     - Вкусно. – Согласился Михаил. – Не хочешь попробо-вать?
     - Не стоит. Вдруг понравятся… Где тогда я буду их доста-вать?
     - Наверное, ты прав.- Он вытащил сигарету и щёлкнул зажигалкой. Вокруг разлился ароматный запах. Алексей, глядя на него, вытащил из кармана папиросы. Так они сидели и курили – каждый своё. Майор, не докурив папиросу, бросил окурок в огонь. Пламя жадно охватило его, выбросив вверх маленький факел.
     - Ты так и не ответил на мой вопрос, Миша. – Он посмот-рел на человека  в форме пилота израильских ВВС и понял, как много прошло времени с тех пор, как они расстались. – Впрочем, если тебе неприятно вспоминать, тогда извини.
     - Да нет, отчего ж… - Михаил, тяжко вздохнул, отбросил окурок в сторону. – В полку сначала шло всё хорошо. Если ты помнишь, я закончил училище по первому разряду. Быст-ро вошёл в строй. А тут  наш полк начал осваивать новые «МиГи», такие же, на которых ты сейчас летаешь. Смешно… Ты меня сбил на машине, на которой когда-то я и сам летал. Вот же гримасы судьбы… - Он усмехнулся и смолк.
     Алексей терпеливо ждал продолжение рассказа, смотря с сочувствием на своего собеседника. Видно, тому тяжело бы-ло вспоминать о пережитом.
     Михаил снова вытащил из пачки сигарету, прикурил и жадно затянулся: - Всё пошло наперекосяк после одного ин-цидента. На дне рождения соседа по комнате, в лётном об-щежитии для холостяков, я заступился за девчонку, к кото-рой приставал один подвыпивший тип. Словом, мы с ним сцепились, и я дал ему по морде. Он оказался сотрудником особого отдела полка, попросту - кагебешник. В злобе начал под меня копать. И накопал…  Каким-то образом ему уда-лось выяснить, что я - еврей и свою национальность скрыл.
     Он замолчал и бездумно уставился на огонь костра. Было видно, что это воспоминание до сих пор острой болью отзы-вается в его сердце. Алексей молча смотрел на поникшего от своих воспоминаний бывшего однокашника по лётному училищу и друга, не торопя его с рассказом о прошлом. Через нескольких минут затянувшегося молчания, Михаил встрепенулся, вновь тяжко вздохнул и, подняв голову,  грустно посмотрел на Вихрева.
     - Отношение ко мне командиров изменилось, ставить ме-ня в плановую таблицу на полёты стали реже. А тут прове-ряющий из дивизии нашёл мою технику пилотирования не-достаточно хорошей. Словом через месяц меня списали с лётной работы, как бесперспективного лётчика и перевели на землю. А ещё через пару месяцев вызвал меня к себе командир полка и, не глядя мне в глаза, посоветовал подать рапорт на увольнение из армии. - Он горько усмехнулся, мусоля сигарету.      
     Алексей только покачал головой. Он-то помнил, что именно Миша первым в их эскадрильи вылетел самостоя-тельно на боевом истребителе. И именно он получил крас-ный диплом при окончании училища.
     - Из армии я уволился. – Продолжил свою исповедь Ми-хаил. -Уехал в свой родной город – Одессу. Закончил море-ходку и стал ходить по морям-океанам. Но горечь обиды за такую несправедливость всё время жгла меня. И как-то, при-дя на разгрузку в порт Хайфу, я вспомнил, что здесь живёт мой родной дядя, брат мамы. А тут ещё замполит, перед при-ходом в Израиль, провёл беседу с командой. Всех евреев он назвал сионистами, прислужниками мирового империализма, которые спят и видят, как бы уничтожить Советский Союз. Для меня это оказалось последней кап-лей…  А может и зов крови… Как знать… При увольнении на берег, а нам было положено ходить в чужих портах группами, не менее трёх человек, я не вернулся на корабль. Нашёл дядю, который приютил меня. С его помощью через полгода я натурализовался и получил гражданство Израиля. Узнав, что я окончил лётное училище в Союзе, мне предложили вступить в ряды ВВС.  Лётное дело для меня было мечтой всей моей жизни, и я сразу согласился. Переучился на «Скайхок», и вот  прослужил уже восемь лет. Звание - майор, командир эскадрильи. – Он смял потухший окурок и швырнул его в костёр. – Вот такая моя история. А ты как?
     - Получается, что мы с тобой на равных. Я тоже майор и командир эскадрильи. – Ответил Алексей. – Послушай, Ми-ша, ради любопытства,  а почему «Скайхок»? А не «Фантом» или «Мираж»? Ты же прирождённый истреби-тель, как мне помнится по училищу.
     - Когда я вступил в ряды ВВС, шло переучивание именно на этот тип. Я и согласился.
     - Ну да, ну да… - Кивнул Алексей. – Скажи, ты никогда не сожалел, что покинул Союз?
     Михаил помолчал немного, потом отрицательно качнул головой: - Никогда. Знаешь, Алёша, я всё понял, когда стал здесь жить. В Союзе сложилось неправильное мнение об Из-раиле. Это всё пропаганда… Вот скажи мне? Разве этот древний народ не имеет право на спокойную жизнь?
     - Ну, наверное, имеет… - пожал плечами Алексей.
     - Вот. А арабы хотят его физически уничтожить. И это при том, что население Израиля всего четыре миллиона, а в соседних арабских государствах – семьдесят. Представляешь, какое соотношение? Вот поэтому евреям приходится защищаться всеми возможными способами. Иначе – гибель этого народа.  – Помолчав, ожесточённо добавил: - И я буду с этим народом до конца!
     - Что ж, я по-человечески уважаю твой выбор. Только… - Алексей смолк, подыскивая слова. – Только получилось так, как ни горько это сознавать, что мы с тобой теперь по разные стороны баррикады.
     - Такая наша с тобой судьба, Алёша. – Согласно кивнул Михаил. – И ничего уже нельзя изменить, к сожалению. Ко-гда в следующий раз поймаешь «Скайхок» в прицел, поду-май, может в нём сидит твой друг, Миша Садовский. – Дрог-нувшим голосом тихо сказал он.
     - Обещаю… Теперь буду охотиться только за «Фантома-ми» и «Миражами». -  Криво усмехнувшись, ответил Алек-сей. – Только для этого нужна самая малость – вернутся за канал.
     - Верно, это я как-то позабыл. – Михаил посмотрел на ча-сы: - Смотри-ка ты, уже три часа ночи. Скоро начнёт светать. Меня снова начнут искать. Не знаю, почему вчера не приле-тел спасательный вертолёт. Но сегодня они точно меня най-дут. Сверху хорошо видны останки самолёта. – Он кивнул в сторону киля, торчавшего неподалёку, как укор.- С рассве-том тебе нужно будет уходить. - Он обеспокоено посмотрел на Алексея.
     - Конечно, где-то через час тронусь. – Согласился Алек-сей.
     - Будь осторожен, Алёша. Отсюда, до канала, километров пятьдесят. Имей ввиду: по дорогам патрули, можешь на-ткнутся на военную базу. Ближе к каналу два пояса опорных пунктов линии «Бар-Лева». Между ними есть свободное пространство. Ночью сам канал освещается прожекторами и ракетами. Не хочу тебя пугать, но вернуться за канал очень большая проблема. И ещё… Помни о том, что тебя тоже бу-дут искать наши. Что ты не погиб, уже известно.
     - Я уже думал об этом. Буду остерегаться. Передвижение только ночью. Сейчас пройду несколько часов, потом за-бьюсь в какую-нибудь щель до вечера.
     - Вот, возьми себе. – Михаил протянул фляжку с водой и несколько упаковок. – Здесь немного еды. Тебе пригодится.
     - А как же ты?
     - Обо мне не беспокойся. Меня скоро найдут. И возьми эту накидку. Ночью здесь холодно.
     - Спасибо, Миша. – Алексей благодарно взглянул на дру-га. Они ещё немного посидели, помолчав. На востоке, у го-ризонта, небо стало светлеть, звёзды гаснуть.
     - Мне пора. – Проронил Алексей, поднимаясь. – Не смот-ря ни на что, я рад нашей встрече. Удачи, тебе, Миша.
     - И тебе, Алёша. Останься живым на этой войне. – Он по-дошёл к нему и неловко ткнулся головой в грудь. – Прощай.
     И когда Алексей отошёл на несколько шагов от него, крикнул: - Алёша! Будь осторожен!
     Тот махнул в ответ рукой и исчез в темноте…
      
    
                Г Л А В А   24
     Боль в очередной раз напомнила о себе. Карим, открыл глаза, не понимая, где он находиться, и уставился в тёмный потолок древнего склепа. Тьма отступала. Через щели в про-ржавевшей двери просачивался серый свет раннего утра. И тут до него дошло, что он находится  в своём потайном убе-жище, в Городе мёртвых. Боль в боку и память услужливо напомнили ему о том, как он здесь оказался..
     Провал операции по захвату русских военных, гибель всех, за исключением его. Правда, он сам пристрелил по-следнего участника, раненого при бегстве и обоих захвачен-ных русских. Только сейчас ему стало не по себе от этого. Убить безоружных, вдобавок связанных, русских офице-ров…  «Зачем я только это сделал.., - он  невольно застонал. И не столько от физической боли, сколько от сознания этого своего поступка - подлого убийства беспомощных людей. – Ну, ладно, пристрелил раненого бандита… Туда ему и доро-га… Всё равно планировал убрать всех участников операции, после выполнения задания.  Но этих двух… Оборвал им жизни только за то, что сорвалась операция и у меня сдали нервы. Совсем плохо, господин капитан. Такая роскошь, как расшатанные нервы, совсем не позволительная черта характера для агента «Моссад». 
     Видимо, не последнюю роль в этом сыграло то, что его тоже ранило. Потом эта гонка до Каира… Машину дважды обстреляли по дороге, когда он не остановился у сторожевых постов. Последний раз при въезде в город. Ему повезло… На простреленных спущенных скатах добрался до района горо-да, где находилось его убежище. Бросив машину с мёртвыми телами в кузове, он сумел добрести до кладбища и найти этот склеп. Заполз в него и потерял сознание…
     Вспомнив, что здесь у него есть медикаменты, припасён-ные на всякий случай, он встал на ноги. Пульсирующая боль в боку набатом отдавалась в голове, подкашивались ноги от слабости. Он доковылял до двери, поднял руку и нащупал в нише пакет. Отставил в сторону тяжёлый свёрток с деньгами. Вскрыл упаковку с бинтом, наложил салфетку с мазью на рану и кое-как, морщась от боли, перевязал себя. Затем вколол себе одноразовый тюбик со смесью необходимых лекарств. 
     «Нужно срочно домой. К Зейнаб… Иначе здесь я и кон-чусь». - Он собрал всё и снова засунул в нишу. Немного по-дождав, приоткрыл дверь, прислушался, ухватившись за створку. Было тихо. Местные обитатели ещё не выползли из своих нор. Выбравшись из склепа, прикрыл дверь и, шатаясь, двинулся к воротам. В голове мутилось. Выйдя наружу, Карим медленно пошёл в сторону улицы, держась за стену, ограждающую Город мёртвых.
     Ранний прохожий, увидев еле стоящего на ногах человека в военной форме, да ещё с пятнами крови на ней, подошёл и спросил, не может ли он чем-нибудь помочь.
     - Такси…  Мне нужно такси… - прошептал Карим. Ему повезло и на этот раз. Прохожий остановил едущий грузовик. Шофёр тоже проявил сочувствие, и за банкноту в несколько десятков фунтов, которую вытащил из кармана резидент, согласился подвезти его по указанному адресу.
     Последнюю сотню метров он преодолел, словно в тумане. Прежде, чем рухнуть в обмороке, переступив порог дома, увидел испуганное бледное лицо Зейнаб. Потом свет в глазах померк…
     Открыв глаза, Карим наткнулся на внимательный взгляд старика в круглых очках. Лицо его странно колыхалось в глазах раненого. «Видно, у меня бред…» - мелькнуло в голо-ве резидента. Он попытался поднять руку, что бы отогнать это, как ему показалось, видение, но смог только чуть ею пошевелить, отчего в глазах вновь потемнело…
     - Он потерял много крови. Я приложил к ране лекарство. Жар спадёт и ему станет лучше. А когда он придёт в себя, придёшь за мной. Я поменяю повязку.  – Пояснил старичок, строго поглядев на хозяйку.
     - Спасибо вам, уважаемый Юсуф. У меня к вам просьба… - замялась Зейнаб.
     - Слушаю тебя, соседка, - благосклонно кивнул знахарь, оглаживая седую бородку.
     - Знаете, мой двоюродный брат.., - Зейнаб скромно опус-тила глаза, - купец. На него напали разбойники и ранили. Прошу вас, уважаемый Юсуф, не рассказывайте никому, что он ранен. Пойдут всякие пересуды, а сейчас такое время… Ну, вы сами понимаете… А когда он выздоровеет, вас отбла-годарит. Не сомневайтесь…  Хорошо? – заискивающе попросила женщина, протягивая старику деньги.
     - Можешь больше ничего мне не говорить, соседка. Мне, лекарю, непозволительно распространяться о своих больных. Не беспокойся. Я никому ничего не скажу. – Пообещал зна-харь, засовывая в карман крупную банкноту.
     Продолжая рассыпать слова благодарности, Зейнаб про-водила его до ворот и вернулась к раненому. Смочила водой чистую тряпку и положила на его горячий лоб. Потом ушла на кухню заниматься извечной домашней работой. И что бы она ни делала, мысли её возвращались к Кариму. Вот уже сколько времени они вместе, а толком она ничего не знает о нём. Ей говорит, что занимается коммерцией. Какой только, неизвестно. Бывает, что ночами куда-то исчезает. И вот его сегодняшнее возвращение… В военной форме, да ещё и ра-неный. А может он вовсе не купец, а действительно военный. Только зачем тогда он у неё живёт? Странно всё это… Правда, она ему не жена, чтобы требовать от него каких-то объяснений… С его появлением жизнь её изменилась. Не нужно думать о куске хлеба. В доме всегда есть деньги. Он даёт их ей, не спрашивая, куда она тратит. Как-то подарил ей тяжёлый золотой браслет. Видно, она ему нравится. Да и как мужчина он ей подходит… Призналась она себе, невольно покраснев при этом и испытывая томление во всём теле…
     Из спальни донёсся стон. Вытерев руки, она поспешила к нему. Карим стонал, мечась на кровати и сбросив тряпку. Она намочила её и снова положила на пылающий лоб. Ране-ный перестал метаться, и постепенно затих…
     Зейнаб, проведшая сутки рядом с Каримом, забылась под утро на полу. Проснувшись, как от толчка, заметила, что ра-неному стало лучше. Увидев её, он болезненно улыбнулся, облизав пересохшие губы:
     - Пить хочется, Зейнаб…
     - Сейчас принесу! – она кинулась на кухню, благодаря про себя Аллаха. Приподняв ему голову, напоила и было пошла отнести кружку, но он не пустил, взяв горячей ладо-нью её за руку.
     - Сколько я здесь лежу?
     - Третьи сутки без сознания, Карим. Слава Аллаху, тебе стало лучше. – Радостно заметила она. – Я совсем перепуга-лась, когда ты пришёл и упал, переступив порог. Думала, что ты умер. Знаешь, как мне было страшно. – Призналась она, робко гладя его по руке.
     - Послушай, Зейнаб, здесь был какой-то старик, или мне это в бреду показалось?
     - Это наш местный знахарь, уважаемый Юсуф. Я его по-просила, чтобы он посмотрел тебя. Это он сделал тебе пере-вязку. Поэтому тебе сейчас лучше.
     - А я был одет, когда он пришёл?- с тревогой спросил Ка-рим.
     - Нет, что ты! Я тебя сначала раздела. Твоя одежда была в крови. Я её замочила. Вчера постирала, и она теперь как но-вая.
     - Ты у меня молодец! – похвалил Карим. От его слов у неё от радости забилась сердце. – А этот Юсуф… Он не станет болтать обо мне? – беспокойно спросил постоялец.
     - Нет, нет! – воскликнула Зейнаб. – Я ему заплатила, и попросила, чтобы он никому об этом не говорил. И ещё сказала, что ты, когда выздоровеешь, его отблагодаришь. Я правильно сделала?
     - Умница моя! – он благодарно сжал её руку. Женщина радостно улыбнулась от его похвалы.
     - Карим, знахарь сказал, чтобы я сходила за ним, как толь-ко ты придёшь в себя. Он должен сменить повязку.
     - Хорошо, Зейнаб. Сходи. Мне тоже хочется побыстрее выздороветь, чтобы тебя обнять, - улыбнулся он, заметив, как вспыхнуло румянцем её лицо.
     - Да ну тебя, Карим! – она смущённо засмеялась, выдер-нула свою руку и выскочила на кухню…         
     С начала активизации налётов израильской авиации на Египет, ни один самолёт не попал в зону действия ракетного дивизиона ПВО майора Клевцова. Вражеские самолёты буд-то обходили это воздушное пространство. Командир диви-зиона, не теряя зря времени, использовал передышку для тренировок личного состава по отражению налёта больших групп самолётов. Майор гонял своих ракетчиков до седьмого пота, постоянно усложняя вводные задачи. То вы-водил из строя пункт управления, то антенна оказывалась уничтоженный, то самолёты наносили удар с разных сторон. Словом тренировки проходили с условиями, вполне вероятными в реальности.
     Этот день ничем не отличался от предыдущих. Разве что небо было затянуто плотной дымкой, отчего диск солнца еле просматривался. Порывистый ветер срывал с верхушек дюн струйки песка. Расчёты стартовых установок отсиживались в бетонных укрытиях, радуясь невольной передышке от еже-дневных изматывающих тренировок.
     Раздавшаяся в динамиках команда - «Боевая тревога!» - воспринялась, было, как неуместная шутка. Но уже через се-кунды, ракетчики, чертыхаясь и вспоминая нелестными сло-вами еврейскую маму, мчались к своим пусковым установ-кам.
     Майор, склонившись над оператором, внимательно всмат-ривался в экран. Рой светящихся точек медленно полз от края.
     - Как думаешь, капитан? По нашу душу, или стороной пройдут?
     - Рано выводы делать, товарищ майор! – брюнет, со ще-гольскими усиками над тонкими губами, пожал плечами. – Подойдут к зоне поражения, тогда станет ясно.
     - Так-то оно так.., - протянул Клевцов, - что делать, на то мы здесь и стоим, что бы сорвать их планы. Как знать, может клюнут на нашу «пустышку».
     - Кто его знает… Неплохо было бы…
     Через несколько минут картинка на экране стала менять-ся: небольшой рой светлячков пополз левее центральной вертикали. Вот они достигли зоны поражения зенитными ракетами. Майор затаил дыхание. «Неужто они идут на ложные позиции?», - он не мог себе представить, что израильские пилоты попадутся на их уловку.
     - Товарищ майор! – воскликнул оператор. – Сейчас они начнут штурмовать ложные позиции!
     - Внимание! Всем установкам! Приготовиться к залпу со-гласно целеуказаниям…  - прохрипел от волнения Клевцов в микрофон.
     В этот момент севернее дивизиона раздался оглушитель-ный грохот. Ослепительные вспышки взрывов и облака дыма и песка накрыли расположение ложных позиций. Затряслась и заходила под ногами земля.
     «Есть!» - ликующи пронеслось в голове майора. Он на-гнулся над пультом и скомандовал:
     - Всем установкам – пуск!
     За стенками пункта управления взревело. Вырвавшиеся из сопел языки оранжево-лилового пламени сорвали туши ракет с направляющих и швырнули их навстречу клубку несшихся навстречу собственной гибели самолётов…
     Генерал Шукри, начальник контрразведывательной служ-бы Египта, нахмурившись, внимательно слушал доклад на-чальника оперативного отдела. Почти все стулья за длинным столом были заняты руководителями этой организации, ве-дущей напряжённую борьбу с вражеской агентурой; нацио-налистическим подпольем, в лице террористической органи-зации «братья-мусульмане», раскинувшей свои сети по всему арабскому миру; предателями всех мастей, играющие на руку непосредственному врагу – Израилю. Несколько человек были в штатской одежде - представители спецслужб  дружественного  государства, оказывающего  помощь информацией, оперативными разработками и непосредственным участием в организации следственно-розыскных мероприятий.
     Закончив доклад, полковник выжидающе уставился на генерала. Тот, прикрыв воспалённые глаза хронически не высыпающегося человека, неопределённо кивнул головой. Именно, неопределённо. То ли он одобрял деятельность это-го сектора организации, то ли был недоволен. Но через се-кунды всё стало ясно.
     - Плохо работаете, полковник. – Глухим, спокойным голосом произнёс он. – Ещё совсем недавно, пару месяцев назад, вы мне доложили, что разведывательная сеть израильской «Моссад» ликвидирована. Часть агентуры захвачена, остальные уничтожены. А теперь вы сообщаете о фактах, которые говорят об обратном. Вот вы сказали о террористах, которые участвовали в попытке захвата русских военных специалистах, с целью дальнейшей переброски их на территорию Израиля. Что они вам расска-зали?
     - Они члены  преступной группировки некоего Махди, начальника службы безопасности ресторана «Голубой Нил». – Доложил полковник.
     - Короче говоря – бандиты. Верно? – генерал нетерпеливо постучал пальцами по столу. – А этот Махди захвачен?
     - К сожалению, нет. Он был найден мёртвым в машине, на которой эти,  х-м, бандиты совершили нападение на военный городок. Машину нашли утром в Каире. Кроме  этого Махди в ней были обнаружены ещё три мёртвых тела: одного из бандитов и двух русских офицеров. – Полковник покосился в сторону людей в штатском.
     - Русские прибыли к нам, чтобы помочь в борьбе с еврея-ми, а мы не можем обеспечить их безопасность. – Сокру-шённо покачал головой генерал. – Что ещё интересного рас-сказали эти мерзавцы?
     - Руководил операцией незнакомый им человек, с кото-рым общался только Махди. Когда им показали несколько фотографий, то они опознали в нём человека, известного нам, как резидент израильской «Моссад» по имени Карим Хуссеин. Впрочем, ясно, что это не настоящее его имя. Тот самый, который сумел уйти от нас два месяца назад. Мы ду-мали, что он покинул Египет после своего провала. Как ока-залось – ошибались.
    - Вот-вот, ошибались! – раздражённо проронил генерал. – А он тем временем готовил акции против нас. И против на-ших друзей. Можно предположить, и я в этом почти не со-мневаюсь, что это он приложил руку к диверсиям на аэро-дроме Ком-Аушим. И что вы сейчас предпринимаете по его нейтрализации?
     - Задействованы все наши лучшие силы. Его фоторобот во всех полицейских участках, вокзалах, аэропортах, отелях, ночлежках и у тысяч негласных осведомителей. И есть то-ненькая нить к нему. Осторожно её разматывая, думаю, что мы выйдем на него.
     - О чём это вы? -  недоверчиво поинтересовался генерал.
     - Один из служащих ресторана «Голубой Нил» опознал его, то есть этого Карима Хусейна, по фотороботу. Человека, который однажды приходил к хозяину ресторана. Да и этот Махди работал на Рашида аль-Фетхи.
     - Вы арестовали этого… Как его?.. Ну, хозяина ресторана?
     - Аль-Фетхи? Нет. Но следим за каждым его шагом. Он под нашим плотным колпаком. «Наружка», прослушивание телефонных разговоров. Кроме этого наш агент внедрён в обслугу ресторана. Словом, полный набор наших услуг,  Мы рассчитываем, что резидент придёт к господину аль-Фетхи. Особенно, если вдруг он лишился связи и ему понадобится помощь.
     - Судя по его деятельности, это очень осторожный чело-век. Да и в «Моссад» дураков не держат. Проанализировав провал своей акции, он, скорее всего, понял, что контрраз-ведка выявит его связь с хозяином ресторана. И вряд ли он придёт к нему. - Скептически проронил генерал.
     - Мы отслеживаем все контакты господина аль-Фетхи. Проверяя их, будем рассчитывать, что выйдем на след этого Хуссейна или на его посланника к хозяину ресторана. Учи-тывая всю сложность своего положения, этот резидент в лю-бом случае попытается вновь выйти на контакт с аль-Фетхи. Так оценивают сложившуюся обстановку аналитики нашего отдела.  И я с ними полностью согласен. – Твёрдо заявил полковник.
     - А почему вы решили, что он сейчас без связи? - поинте-ресовался на безукоризненном арабском языке один из штат-ских, до сих пор сидевших молча за столом. – Извините, ге-нерал. – Добавил он, повернувшись к хозяину кабинета.
     - Всё нормально. Мы же делаем одну работу. Что ответи-те, полковник?
     Начальник оперативного отдела вытащил из кармана пла-ток и вытер влажный лоб, несмотря на то, что в кабинете бы-ло прохладно от работающего кондиционера.
     - По данным радиоперехвата из трёх незарегистрирован-ных передатчиков два месяца назад, здесь, в Каире, времена-ми выходит на связь только один. И очень редко. Ещё один зафиксирован в районе Эль-Кафра.
     - Но это же неподалёку от аэродрома Ком-Аушим? – уста-вился на оперативника генерал. – А вам не кажется, что это канал связи израильского агента, который сидит на аэродро-ме и спокойно передаёт информацию своим хозяевам?
     - Такую возможность нельзя исключать, - согласился тот. – Там сейчас работает наша группа в контакте с представи-телем советской спецслужбы. Найти сам передатчик сложно. Сейчас применяется такая техника передачи, что засечь мгновенный сигнал почти невозможно. Одна надежда – выйти непосредственно на агента или на связника между ним и «пианистом». – Всем в кабинете было известно, что так во всём мире зовут радистов разведгрупп. - Этим и занимается наши люди. Идёт тотальная проверка всего личного состава, кто связан с работой на аэродроме.
     - Вы правы. – Вновь подал голос русский контрразведчик. – По нашим каналам выяснилось, что противник знает точное время вылета «Орла». Хотя им не удалось ни разу перехватить самолёт, что собственно говорит о его необыкновенных данных, но сам факт утечки информации есть. И это бесспорно. Следовательно, нужно основательно копать среди тех специалистов, что имеют непосредственное отношение к планированию вылетов. Да-да, - кивнул он, уловив немой вопрос полковника. – И среди советских специалистов тоже. Или в их окружении…
     - Так вот, полковник! – жёстко посмотрел на оперативни-ка начальник контрразведки. – Даю две недели. Доставьте мне этого резидента. Или…
     Полковник и сам знал, что означает это «или»: пониже-ние в звании, снятие с должности и посылка простым оперативником в какую-нибудь строевую часть. Прежние заслуги на этой службе не учитывались. Он молча кивнул головой и тяжело опустился на стул, не замечая сочувст-венных взглядов своих коллег…


                Г Л А В А   25
     Олег посмотрел на египтянина и тот дружески кивнул ему головой. «Это хорошо, что снова с группой Джемала». - Он внимательно вслушался в объяснения командира батальона египетских «коммандос». Суть очередного рейда сводилась не к простой диверсионной операции. Нужно было незаметно проникнуть на восточный берег канала, преодолеть первый пояс линии «Бар-Лева». Затем углубиться на полтора десятка километров вглубь, миновав второй пояс обороны, и в обусловленном месте забрать с собой человека с целью переброски его на египетскую территорию за канал. При этом помнить, что это очень важное лицо, и доставить его сюда нужно будет любой ценой. Желательно не создавая при этом излишней шумихи.
     - Вот это самое место. Смотрите и запоминайте все мело-чи. Детали должны остаться  в вашей памяти. – Комбат раз-вернул на столе карту. Олег и Джемал подошли и внима-тельно стали рассматривать изображённую местность.
     - Здесь, во время Шестидневной войны проходила наша линия обороны перед каналом. Множество траншей, окопов, долговременных огневых точек, которые разрушены во вре-мя боёв. Выведенная из строя, зачастую сгоревшая броне-техника.. Так вот, вам нужно будет добраться туда и встре-титься с этим человеком. Чтобы найти его, посмотрите вот эти снимки, сделанные неделю назад самолётом-разведчиком.   
     Он жестом фокусника разбросил по столу несколько больших листов фотобумаги.
     - Это что, танки? – спросил Олег,  с интересом разгляды-вая чёткие фотографии, словно они были сделаны с высоты всего десятка метров.
     - Верно. Танки. – Кивнул комбат.
     - А это что за сооружение? – капитан нагнулся к снимку. – Вроде и не танк, но что-то похоже на него… Как бы пушка торчит, и ещё какой-то отросток сбоку.
     Комбат усмехнулся, глядя на Олега:
     - Верно заметил, капитан. Только здесь два танка. Один –наш, а вот второй - еврейский… Кто-то из них пошёл на та-ран… Кто? Сейчас уже неизвестно. Вот они так и застыли, сцепившись. 
     - Ну и ну… - протянул русский десантник, покачав голо-вой. – Драка, видать, была ещё та…
     - На снимках многое чего можно увидеть. - Египтянин ткнул пальцем в верхний угол снимка. - Вот хвост торчит. Это всё, что осталось от еврейского вертолёта. А вот поодаль – опрокинутый бронетранспортёр. Так вот. Этот человек бу-дет вас ждать именно вот здесь, у бронетранспортёра. Давай-те привяжем эти снимки к карте, чтобы было ясно, где имен-но вам нужно будет его найти.
     Затем командир подробно, стал доводить в деталях прове-дение операции: какие силы и средства будут задействованы, этапы операции, их время проведения, схемы маршрута и прочие мелочи, необходимые при проведении таких мероприятий.
     - Ты что-то хочешь спросить, капитан? – координатор со стороны советского спецподразделения посмотрел на Хро-мова, который возбуждённо заёрзал на месте.
     - Разрешите? – капитан поднялся со стула.
     Комбат, переглянувшись с координатором, кивнул голо-вой.
     - Есть ли смысл посылать двадцать бойцов для того, что-бы перебросить с того берега одного, пусть даже очень цен-ного человека? Малой группой легче просочится незаметно через вражеские посты, достичь указанного места и вернуть-ся назад.
     - Что вы предлагаете, капитан? – спросил координатор.
     - Предлагаю сократить группу до шести человек. С боль-шим числом можно быстрее засветиться противнику.
     Координатор хмыкнул и, придвинувшись к комбату, вполголоса что-то стал ему говорить. Хромов глянул на Джемаля. Тот одобрительно кивнул ему и поднял вверх большой палец.
     - Что ж,  - координатор с любопытством всмотрелся в ли-цо капитана Хромова, - неожиданное предложение. Мы тут с майором обменялись мнениями и … - он слегка усмехнулся, - решили принять его.
     - Только отбирать людей будем мы с капитаном Джема-лем. – Непреклонным тоном заявил Хромов.
     - Это ваше право. Никто и не оспаривает… Своих людей вы знаете лучше, чем кто-то другой.
     …Они пересекли канал, как и в первый раз на стыке двух опорных пунктов израильтян. Переправа прошла без проис-шествий, не считая небольшого эпизода. Два луча прожекто-ров сошлись на водной глади канала, потом каждый засколь-зил в свою сторону. Видя, что луч приближается к ним, бой-цы ушли под воду, только один из них замешкался. Луч маз-нул по нему, проскочив по инерции дальше, но тут же вер-нулся назад, заподозрив неладное К тому времени все оказа-лись в мёртвой зоне восточного берега. Посмотрев мгнове-ние, как голубое пятно, подёргавшись туда-сюда по воде, погасло, они выползли на берег. Хромов посмотрел на светя-щийся циферблат часов – без четверти одиннадцать. Пока всё шло по плану…
     Алексей протёр слезящиеся глаза от попавшего песка и внимательно стал всматриваться в расположенную в полуки-лометре от него ракетную базу. Окружённая по периметру несколькими рядами колючей проволоки, с вращающейся антенной решёткой  в центре. «Вот они, ракеты «Хок ». Точ-но такая меня и сбила».  Он насчитал шесть пусковых уста-новок, с лежащими на них серебристыми тушами ракет. Воз-ле каждой из них виднелись бугорки, назначение которых стало ясно для него после того, как маленькие человечки стали исчезать около них. «Так, это укрытие для ракетчиков при старте ракеты или нападении с воздуха», - понял он. Тем временем, около двух установок началась суматоха. Они за-двигались, задрав острые носы ракет вверх, потом замерли. Человечки суетились около установок, точно встревоженные муравьи у своего муравейника. Потом разом исчезли.
     Алексей вгляделся в бездонное небо. И не сразу заметил тоненькую светлую ниточку инверсионного следа летящего с большой скоростью и на громадной высоте невидимого для глаза самолёта. Ниточка разматывалась с запада на вос-ток.
     Раздался рвущий воздух грохот. Алексей глянул на базу. Из клубящейся серой тучи выпрыгнули серебристые остро-носые сигары и с громовым воем ринулись вверх, таща за собой чёрно-серые хвосты. С каждой секундой они станови-лись всё тоньше и тоньше, стремясь к своей цели – наконеч-нику ниточки. Потом хвостики исчезли совсем, а через се-кунды вспухли два маленьких кусочка ваты. Но ниточка так же продолжала разматываться дальше на восток, словно торжествуя над ними,
     «Вот хрен вам! Выкуси! – веселился Алексей. Он понял, что израильтяне вновь безуспешно попытались сбить само-лёт-разведчик «МиГ-25». Он, как мальчишка, скрутил дулю из пальцев и злорадно покрутил ею в направлении базы. – Съели!? Вот вам…» 
     Он позавидовал пилоту, который сейчас сидел в кабине своего чудо-самолёта и, мчась с невероятной скоростью и на недосягаемой высоте, образно говоря, поплёвывал в потолок, глядя на тщетные усилия уничтожить его. «Вот отработает задание, через полчаса, не более, и вернётся к нашей базе. Парни встретят его на подходе, торжественно сопроводят до посадки. Благодать… Интересно, кто будет его сопровождать? Мои или ребята из другой эскадрильи? Кто знает…»  Он прикрыл глаза. Здесь, в тени скалы, было не так ещё жарко. Раннее утро. Вот в полдень и в тени будет пекло.
     «Спать, спать… - приказал он себе. Идти днём он не ос-мелился. К этой базе он вышел утром, и она оказалась для него неожиданным препятствием. Она была расположена в долине, шириной несколько километров. Он должен её пере-сечь в стороне от базы. По долине шла дорога. За это время, пока он наблюдал, по ней проехало несколько машин. И где гарантии, что он успеет пересечь долину и никто на ней не появится? Гарантий нет. Стало быть нужно дожидаться су-мерек. А теперь нужно отдохнуть. Шли третьи сутки его продвижения в сторону канала. Сколько ещё осталось идти до него, он понятия не имел. Единственное, в чём был твёрдо уверен, это то, что он идёт в сторону канала. Утешало ещё и то, что за это время не наткнулся на своём пути ни на одну живую душу. Ни на израильских солдат, ни на местных жителей. Впрочем, какие местные жители здесь, в этой богом забытой местности, могут быть, было даже трудно предположить. Голые скалы и песчаные барханы. Ни озёр, ни рек. Только пересохшие русла, по которым когда-то текла вода. Вопрос: когда она текла? Неизвестно… Видимо есть где-то оазисы, только Алексею они не встречались. Да он и сам обошёл бы их за версту, чтобы не встретиться с кем-нибудь. Ибо нежданная встреча для него сейчас – опасный риск, с непредвиденными последствиями.
     Он проснулся от ревущего воя, накатывающего с запада. Глянул на базу, но там было спокойно. Гул нарастал, и вот из-за плоских холмов по ту сторону долины выскочило не-сколько силуэтов. За одним из них тянулся дымный хвост.
     Алексей протёр глаза. «Так это «Скайхоки»! - Он сразу узнал эти истребители-бомбардировщики израильтян по ха-рактерным очертаниям, да и шли они на небольшой высоте. – Где-то им изрядно всыпали. Один дымит, второй не летит, а ковыляет. То ли что-то с машиной, то ли пилот ранен. Да и вообще их пятеро. Обычно они ходят парами. Видно, доста-лось им по первое число».  Он злорадно усмехнулся, прово-жая взглядом пролетавшие над ним на восток самолёты.       
     Пожевав питательную массу из упаковки, которую дал ему на дорогу Михаил, он сделал один большой глоток из фляжки, с сожалением заметив, что вода так быстро убывает. И в этот момент его пронзила мысль, а что если в одном из этих самолётах сидел Миша Садовский? В том, например, за которым тянулся дымный след, а может в другом, который как-то неуверенно шёл в этом строю… Или в одном из тех, кто не вернулся на базу?
     От этих мыслей ему стало так муторно, что он невольно заскрежетал зубами, проклиная всё и вся, что заставляет дру-зей смотреть друг на друга через перекрестие прицела.
     С другой стороны вряд ли Михаил мог участвовать в этом вылете, тут же успокоил он себя. Пару дней назад тот ещё ждал помощи у останков своего самолёта. Да и с машинами у них не очень-то густо, чтобы сразу сесть за штурвал. 
     Занятый невесёлыми мыслями, он не заметил, как подкра-лись сумерки. Солнце завалилось за холмы, которые нужно будет ему сегодня перевалить, ибо дорога его проходит как раз через них. Посмотрел на базу. Там светились небольшие точки, видно израильтяне включили освещение.   
     Выждав некоторое время, по расщелине спустился вниз, к подножью скал, и пошёл, забирая левее, чтобы обойти базу стороной. Сначала Алексей услышал гул двигателя, потом на дороге появились два светлых пятна фар. Не мешкая, он бросился на землю. Открытая машина, типа джипа, с несколькими солдатами, покачиваясь на неровностях, проскочила метрах в двухстах от него. По-видимому, это был один из патрулей. Дождавшись, когда она въедет на территорию базы,  поднялся и, внимательно вслушиваясь, пошёл дальше. И только отойдя с километр, повернул в сторону холмов.
     Подойдя к подножью, он невольно нахмурился. Перед ним, в свете сумерек, высилась каменная осыпь. Двигаться по ней нужно было с большой осторожностью. Ибо стоит неверно поставить ногу при восхождении, как камни могут поползти. Осыпь вздрогнет, камни поползут, застучав, вниз, увлекая за собой. Он вспомнил, как однажды в отпуске, в составе тургруппы, ходил по горному маршруту на Кавказе. При спуске с перевала они решили спрямить путь и оказа-лись вот на такой осыпи. Одна из туристок оступилась при спуске, и склон пришёл в движение. Повезло, что высота осыпи была небольшая. Но и этого оказалось достаточно, чтобы двое туристов оказались с переломами. У одной де-вушке сломало ногу в лодыжке. Парню повезло больше, если можно так выразиться - рука попала между камнями и трес-нула в локтевом суставе. Другие отделались синяками и сса-динами. Вот и спрямили маршрут…
     Вспомнив этот случай, Алексей решил не испытывать судьбу, тем более в сумерках. Он пошёл вдоль осыпи и вско-ре попал в развал между холмами. На небе появилась ущерб-ная луна, которая давала возможность рассмотреть дорогу перед собой. Через пару часов медленной осторожной ходь-бы он пересёк линию холмов и вышел на песчаную равнину. Сказать, что это пустыня, было неверно. Небольшие дюны песка перемежевались участками с жёсткой травой и даже небольшим кустарником.
     Не нужно было куда-то карабкаться наверх, потом спол-зать вниз. При таком скудном освещении местность неплохо просматривалась. Он постоял, вслушиваясь в тишину, но ни-чего угрожающего для себя не обнаружил.
     К исходу ночи Алексей наткнулся на место, где, судя по местности, представшей перед его глазами, во время Шести-дневной войны шли бои. Линии полуобвалившихся от вре-мени траншей и окопов, ямы на месте блиндажей и укрытий. Остатки врытых в песок железобетонных дотов, с расколо-тыми толстыми плитами, равнодушно смотрели на окру-жающий мир прорезями щелей-амбразур. Остатки проволоч-ных заграждений, куски и спирали колючей проволоки сви-сали с торчащих вкось и вкривь бетонных столбиков. Резким контуром выделялся на фоне светлеющего неба вертолётный хвост, от самого вертолёта осталась только бесформенная груда металла. Поодаль валялся опрокинутый вверх колёса-ми и с внушительной дырой в боку обожжённый броне-транспортёр. Неподалёку от него стоял сгоревший танк со свёрнутой набок башней, тёмной от копоти. В десяти метрах от первого, другой, без явных признаков повреждений, ут-кнулся длинноствольной пушкой в откос окопа. Словно об-глоданный скелет доисторического животного, торчали из песка части какой-то непонятной машины.  Рядом  валялось опрокинутое набок артиллерийское орудие с задранной кверху станиной и согнутым какой-то страшной силой, ско-рее всего переехавшим её танком, броневым щитком.  Рос-сыпи не погребённых до сих пор песком кучки стреляных гильз шуршали под ногами, тут и там валялись вдавленные в грунт стаканы орудийных гильз и всяческий металлический хлам, что остаётся всегда на месте прошедших ожесточён-ных боёв. И воронки, воронки, воронки… Большие и малые, от авиабомб и снарядов. Неглубокими оспинами пятнали землю многочисленные ямки. «Это, наверное, следы от мин…», - решил для себя лётчик, петляя осторожно между ними и внимательно осматриваясь вокруг.
     Впереди виднелась очередная гряда возвышенностей. Сколько до неё ходу, понять было невозможно. Алексей обернулся назад. Небо на востоке становилось всё  светлее. Прикинув, что до восхода солнца он вряд ли доберётся до горушек впереди, да и что там он обнаружит – неизвестно. А думать об убежище на день нужно было сейчас. Взгляд его упал на внешне как бы целый танк. Он подошёл к нему, спрыгнул в яму, которая когда-то была окопом и заглянул под днище. Между ним и дном обвалившегося окопа зияла тёмное пространство. Он ещё раз обдумал своё положение и решил, что испытывать судьбу не стоит. Некоторое время просидел рядом с оборванной и провисшей гусеницей танка. Разумно предположив, что под днищем может устроить себе ночлег какая-нибудь опасная тварь, типа ядовитого паука, скорпиона или змеи, решил не торопиться. Ко всем опасно-стям, что навалились на него в последние несколько суток, не хватало ещё для полной картины, что бы его укусил кто-нибудь из этой пакости. Когда солнце взошло, он осторожно обследовал пространство под танком, но, к своей радости никакого опасного обитателя не нашёл. Зато обнаружил в днище танка открытый люк. Видимо, через него экипаж, провалившись в окоп с перебитой гусеницей, в последний момент покинул свою повреждённую машину.
     Алексей засунул голову через люк внутрь танка. Осмот-релся. Через небольшую щель в башенном люке пробивался свет. Ничего интересного он не увидел. Никаких скелетов, которых он себе навоображал, не было. Пара смятых метал-лических канистр, какие-то тряпки, да ржавый порванный кусок стального троса. Он влез внутрь и попытался закрыть за собой крышку люка. К его удивлению та, заскрипев, вста-ла на место. Подвигав ею несколько раз, покинул через люк танк, расстелил накидку под ним и улёгся…

 
                Г Л А В А   26    
     Проснувшись как от чьёго-то толчка, он непонимающе уставился на днище танка в ржавых пятнах. Было душно, на лице выступил пот. Вспомнив, где он находится, Алексей выполз из своего убежища и… замер. Невдалеке отчётливо послышались человеческие голоса. Высунув осторожно го-лову из окопа, он увидел неподалёку медленно бредущих верблюдов. Равномерно покачиваясь,  на их спинах сидели вооружённые люди, с обмотанными подобие чалмой, голо-вами.
     «Это верблюжий патруль, так говорил Миша». – Вспом-нил он, разглядывая дозорных. Внезапно те остановились, послышался оживлённый разговор и - о ужас! – направились прямо в его сторону.
     Он, пригнувшись, юркнул в своё убежище. Взгляд его упал на открытый люк. Недолго думая, схватил накидку, и влез внутрь. Затем осторожно закрыл крышкой люк. Тем временем голоса становились всё громче и вот они раздались совсем рядом. Он прильнул к щели башенного люка и чуть не откинулся назад. Четвёрка вооружённых людей, спешивших с верблюдов, стояли и смотрели на танк. Один, как показалось Алексею, смотрел прямо на него.
     Не отводя глаз от них, вытащил пистолет и снял его с предохранителя. С той минуты, как он приземлился после катапультирования,  патрон был дослан в ствол. Тяжесть оружия в руке успокаивала. Тем временем один из патруль-ных достал фотоаппарат. Что-то весело сказал, отчего другие дружно загоготали. Потом подошли к танку и встали рядком, решив запечатлеть себя на фоне боевой машины. Затем тот, кто снимал, поменялся с одним из стоявших у танка. Далее стали позировать друг другу, то сидя на верб-людах, то стоя рядом. С оружием и без…
     «Скорее бы вас черти отсюда унесли…», - взмолился Алексей, вытирая пот с лица. Он чувствовал себя, как гусь, которого решили зажарить на медленном огне в духовке. А в танке, как ему казалось, была температура не меньше.
     Наконец-то патрульные закончили фотосъёмку. Один из них, по-видимому самый весёлый, заскочил на танк, клацая подкованными ботинками, и что-то крикнул. Остальные опять заржали, один снова вытащил фотоаппарат. Рядом с люком по башне ударила звонко струя – солдат решил помо-читься на поверженный вражеский танк. Тот, кто снимал, прыгал с места на место, меняя ракурс снимков. Оставшиеся двое, наблюдая, помирали со смеху.
     «Чтоб он у тебя отвалился…», - в сердцах пожелал Алек-сей этой «фотозвезде».  Раздавшийся писк рации внезапно прервал веселье. Старший патруля достал из накладного кармана формы «уоки-токи» и вслушался, дав сигнал осталь-ным смолкнуть. Выслушав, бросил в рацию несколько фраз и что-то громко прогавкал. Все засуетились, залезли на верб-людов и направились в ту сторону, откуда пришёл русский лётчик.
     Алексей облегчённо вздохнул и, открыв нижний люк, вы-лез наружу, отдуваясь, как после посещения парилки. По-смотрел вслед патрульным – те уже отъехали на солидное расстояние. Сел на дно окопа и обессилено прислонился к стенке. И только сейчас до него дошло, как он был близок к неизвестному исходу. Ведь стоило одному из этих патруль-ных проявить любопытство и попытаться открыть люк баш-ни. Ему пришлось бы тогда стрелять. Расклад был не в его пользу. Один пистолет против четырёх «Узи» - неравный счёт. Конечно, на его стороне был фактор внезапности. А с другой стороны минус - он был заперт в тесном пространстве танка. Выйти живым из такой ситуации – вещь почти нереальная.
     «Всё хорошо, что хорошо кончается, - вспомнил он из-вестное  изречение. – Можно сказать, что этот тайм мы вы-играли». Забравшись под днище, вытащил оставшуюся плит-ку шоколада. Сжевал размякшую четвертинку и, продлевая удовольствие, сделал пару небольших глотков тёплой воды, которой осталось на треть в фляжке. Откинувшись на накид-ку, провалился в забытье. Но сказалось пережитое волнение: он выныривал из дрёмы, словно кто-то предостерегал его об опасности, потом вновь смеживал веки. И так раз за разом, пока не провалился в тяжёлый мёртвый сон…
     Шестеро теней, бесшумно взобравшись на гребень проти-вотанкового вала линии «Бар-Лева», словно призраки, про-скользнули между двумя опорными пунктами израильтян. Перед этим им пришлось пережить несколько неприятных минут. Едва они продвинулись к линии дотов, как заскреже-тала дверь и в светлом прямоугольнике возникли два силу-эта. Дверь захлопнулась. Двое, оживлённо разговаривая и подсвечивая себе под ноги фонариком, не спеша, пошли в сторону второго дота, чуть ли не прямо на притаившуюся группу.
     Смотря на приближающиеся фигуры, тенями плывущие по звёздному небу, Олег вытащил десантный нож и левой рукой дважды толкнул Джемаля, лежащего рядом с ним – условный сигнал о применении холодного оружия. Луч света скользнул по земле в полуметре от их голов. Солдаты, весело болтая, прошли с ними рядом, не подозревая, что их жизни только что висели на волоске.
     Дождавшись, когда луч фонарика почти исчез в темноте, диверсанты преодолели этот участок, не забывая, что где-то впереди должны быть расположены танки израильтян. Они десятки раз рассматривали фотоснимки этого участка оборо-ны евреев, готовясь к броску через канал, что могли с закры-тыми глазами представить все детали местности. Но одно дело хранить сведения в голове, совсем другое продвигаться  по земле, в темноте, рискуя неожиданно наткнуться на что-нибудь непредвиденное…
     Вот и сейчас Олег невольно вздрогнул, когда чуть не стукнулся головой об орудийный ствол закопанного в песок танка. Он прильнул к земле и почувствовал, как следующий за ним Джемал, ткнулся ему в спину.
     Израильские танкисты явно не думали об опасности. Из башни через какую-то щель пробивалась полоска света и не-громко звучала музыка. Хриплый голос произнёс несколько слов, внутри стальной громадины весело заржали голоса, заглушая мелодию. Ежесуточные дежурства внутри боевых машин явно не способствовали повышению бдительности.
     «Сейчас бы сунуть внутрь гранату и был бы вам концерт с вознесением на небеса. – Хромов на миг представил себе это. – Тоже мне, вояки… Дисциплина в вашей армии, видно, хромает. Впрочем, это нам на руку».  – Он повернул левее и бесшумно пополз, огибая вражескую машину. 
     Слабый свет узенького серпа луны давал возможность рассмотреть местность, по которой продвигалась группа, чтобы своевременно среагировать на опасность. Не дойдя сотни метров до рокадной дороги, которая тянулась парал-лельно каналу, они вынуждены были залечь в канаве, а воз-можно это был окоп времён шестидневной войны. Ночную тишину прервал рёв двигателей и свет фар: мимо них прока-тилась длинная колонна, состоявшая из танков, бронемашин и грузовиков. Они насчитали почти тридцать танков,  десятка два бронетранспортёров и не менее полсотни ма-шин. По всей видимости израильтяне усиливали оборонительную группировку у северной части канала, а может, готовились к проведению крупномасштабной операции. Возможно, даже, к новому вторжению через канал, для окончательного разгрома египетской армии. Перейдя дорогу, группа углубилась в цепь небольших холмов. Лощина, заросшая невысоким кустарником и жёсткой травой, изломанной линией врезалась внутрь этой возвышенности. Неожиданно Джемал, шедший впереди, резко взмахнул рукой. Все моментально упали на землю. Олег подполз к нему и тронул за плечо.
     - Что случилось, Джемал? – чуть слышно прошептал ка-питан. Вместо ответа тот носом шумно втянул в себя воздух. И только сейчас Олег обратил внимание на едва ощутимый запах гари. Что-то неподалёку горело. И что могло гореть среди ночи в этой местности? Только костёр. Олег притис-нулся ближе к египтянину и на ухо прошептал:
     - Мы с Ибрагимом посмотрим, что там такое. Согласен?
     Джемал кивнул головой. Капитан нашёл Ибрагима, и они медленно, пригнувшись, двинулись дальше, постоянно оста-навливаясь и прислушиваясь. Метров через пятьдесят лощи-на поворачивалась почти под прямым углом, уходя в развал между холмами. Светло-красное пятно подмигивало сквозь ветки кустарника. Они приникли к земле. Ещё несколько метров ползком и сразу же, за поворотом, на небольшой по-ляне, увидели небольшой костерок. Рядом с ним сидел чело-век в светлой униформе, временами вскидывая голову и вглядываясь в темноту. Короткий автомат лежал на коленях.
     «Дозорный. Сколько же их всего? – Олег, затаив дыхание, взглядом прощупывал поляну. Вот дозорный встал, сделал пару шагов, нагнулся. Послышался короткий зевок, потом приглушённый недовольный голос. Пробормотав что-то, первый часовой лёг. С земли поднялась фигура, в такой же униформе. Сделав несколько размашистых движений руками, человек подошёл к костру. С завыванием сладко зевнул и подбросил несколько веточек на угли. Вспыхнуло пламя, откинув темноту в сторону на короткое время. При свете костра Олег разглядел ещё пару лежащих фигур и отсвет от глаз приподнявшего голову…  верблюда!
     « Так это же патруль на верблюдах!», - понял он. Ибрагим дёрнул его за рукав и, когда капитан повернул голову, кив-нул в сторону костра и сделал красноречивый жест, проведя ладонью себе по шее.
     Капитан отрицательно мотнул головой и жестом дал по-нять ему, что они возвращаются. Рассказав Джемалю, что они наткнулись на патруль в количестве четырёх человек с верблюдами, Олег заметил, что можно было бы сейчас унич-тожить их. При этом подставив под угрозу операцию, ради которой они и были сюда направлены. А если они задержат-ся на сутки? Об исчезнувшем патруле схватятся  и вот тогда начнётся настоящая охота на них.
     Подумав некоторое время, Джемал согласился. Они вер-нулись немного назад, затем отвернули в сторону. Олег гля-нул на часы. Шёл первый час ночи. Он догнал Джемаля, шедшего во главе группы:
     - Мы уже выбились из графика. Если не ускорим движе-ние, можем не успеть до утра к каналу. Понимаешь, чем это грозит?
     - Понимаю. Только вряд ли сможем идти быстрее. Темно. Да и осторожность нужно соблюдать.
     - Тогда придётся действовать по второму варианту. Ты уверен, Джемал, что сможем отсидеться там целый день?
     - Другого выхода у нас нет. Думаю, что в той оборони-тельной полосе найдётся немало мест, где можно будет пе-реждать до ночи. Для нас сейчас главное, это встретиться с тем человеком. А там видно будет…
     Алексей, медленно приподнимаясь, высунулся из окопа и посмотрел по сторонам. Вокруг было пусто. Красноватый диск солнца сползал к неровной линии небольших холмов, лежащих на его пути к каналу. Печальная картина полуобва-лившихся окопов и траншей, разрушенных дотов, искорё-женной и сожжённой бронетехники, изуродованных орудий навевала далеко не радостные мысли. Но не это беспокоило сейчас лётчика. Прозвучавший только что металлический звук резким диссонансом вторгся в эту унылую картину.             
     Что это могло быть, он не мог себе представить. Остава-лось ещё немного подождать и можно будет продолжить свой путь к каналу. Пусть вот только солнце завалится за холмы.  Внезапно что-то неподалёку заскрежетало. Алексей повернул голову и замер - у бронетранспортёра, беспомощно перевёрнутого вверх сожжёнными колёсами, приоткрылась створка двери десантного отсека. Из двери высунулась чья-то голова, тут же исчезнувшая внутри выжженного чрева.
      Лётчик обессилено сполз на дно окопа. У него что, нача-лась галлюцинация? Последствия перегрева головы? Или просто померещилось? Ведь он отчётливо видел, как приот-крылась створка и высунулась чья-то голова. Голова челове-ка, а не какой-нибудь зверушки. «А может один из тех, кто меня ищет? Ждёт удобного момента, чтобы захватить? – и тут же одёрнул себя. – Это просто бред. Стали бы они всё так обставлять, как в дешёвых детективах. Крикнули бы издалека: «бросай оружие и сдавайся, иначе просто пристрелим. Нет, это не евреи, которые меня искали».
     Он вспомнил первые два дня своего пути, когда приходи-лось прятаться, заслышав гул летящего вертолёта. Один раз он подумал, что его обнаружили, когда вертушка зависла совсем неподалёку от узкой расщелины, куда он заполз. Но, провисев пару минут, машина, нагнув нос и взвыв двигате-лем, унеслась прочь.               
     «Но если человек прячется, так же как и я, значит,  он не хочет, чтобы его здесь обнаружили другие. Стало быть, он не еврей. Возможно, тоже дожидается ночи, чтобы уйти отсюда. Очень даже возможно. Было бы здорово войти с ним в контакт. Может даже, ему тоже нужно уйти за канал. Вдвоём было бы веселее…».
     Алексей снова осторожно высунулся из окопа и стал смотреть в сторону бронетранспортёра. Но ничего не заме-тил: никаких звуков, никакого движения…
     «Что же делать? Незаметно уйти? И пусть он здесь оста-ётся… У меня своя цель. С чего это я взял, что ему нужно за канал? - мучительно соображал он, не зная, что предпринять. – А что если осторожно подобраться к бронетранспортёру и окликнуть? Ну да, а он в ответ шмальнёт из пистолета, или ещё из чего-нибудь. Да и как он меня поймёт? Что делать… что делать…». - От всех этих мыслей у него разболелась го-лова.
     Тем временем  солнце закатилось за холмы. Тоненький серп луны проявился на небосклоне. Стало темнеть, но всё ещё отчётливо просматривалось вокруг. У перевёрнутой бронемашины по-прежнему было тихо.  После долгих разду-мий он решил: не пытаться уйти сейчас, вести наблюдение… Задержаться ещё на сутки. За это время всё должно выяснит-ся…  Он расстелил накидку на дне окопа, сжевал четвертин-ку  последней оставшейся плитки шоколада. Запил тёплой водой из фляжки, заметив при этом, что воды осталось на несколько хороших глотков. Прислонившись к стенке окопа, бездумно уставился на звёздное небо. Вот что-то на мгнове-ние чиркнуло по нему светлой полоской и погасло. «Звезда упала… - всплыло в сознании. – Нужно загадать желание и оно обязательно сбудется. Так говорят в народе… А у меня одно желание – добраться до своих. Других нет…»


                Г Л А В А   27
     Было уже далеко за полночь, и дрёма охватывала его, ко-гда он услышал шорох. Шорох осторожных шагов несколь-ких человек…
     Он высунулся из окопа и тут же отпрянул назад – с полде-сятка неясных теней двигались цепочкой в десятке метрах от него. И уж совсем ему показалось невероятным, когда до не-го отчётливо донеслось: - Чёрт побери…  - И это было сказа-но на русском языке. Он просто не поверил своим ушам. От-куда здесь, на Синайском полуострове, в тылу израильских войск, русская речь?..
     Над притихшей равниной раздался негромкий двойной свист. Алексей вновь приподнялся из окопа. Послышался металлический скрежет, у бронетранспортёра откинулась створка люка. Две тени поднялись с земли и подошли к ма-шине. Негромкий говор, ещё несколько человек подошли к ним, появившись, как из-под земли.   
     «Этот человек ждал их! Значит они с той стороны! Зачем бы евреям устраивать это у себя в тылу!? Совсем незачем… - Его залихорадило. – Надо что-то делать… Объявиться сей-час? Или подождать? Но они могут сейчас уйти, и я останусь один… Если они пришли из-за канала, то знают путь назад. А удастся ли мне одному дойти до канала и пересечь его? Бабушка надвое сказала… Решено. Объявлюсь».
     Он встал и увидел, как несколько силуэтов направились в его сторону. Раздумывать было некогда. Приткнувшись в угол окопа, он напряжённо вслушивался. Вот послышались шаги, и молодой  голос негромко произнёс на русском языке, который прозвучал для лётчика лучшей музыкой на белом свете:
     - Я эту коробку приметил, когда шли мимо. В ней запро-сто четыре человека уместятся.
     Тени заслонили звёздное небо, нависнув над окопом.
     - Ребята! - хрипло сказал он, поднимаясь в окопе. – Только не стреляйте! Я - свой!
     Наверху замерли. Кто-то передёрнул затвор.
     - Ты кто? – удивлённо-насторожено проронил один из не-ясных силуэтов и нагнулся, всматриваясь в Алексея.
     - Лётчик. Меня сбили три дня назад. Мне нужно к своим. За канал. – Голос дрожал, его трясло от волнения.
     - Оружие есть?
     - Есть. Пистолет.
     - Бросай его сюда.
     Алексей вытащил оружие и выкинул его наверх. Тот, кто разговаривал с ним, поймал его на лету.
     - Смотри-ка ты, «Стечкин»! – удивился человек, и пружи-нисто спрыгнул вниз. На лётчика смотрели с пятнистого ли-ца всё ещё настороженные молодые глаза. Камуфляжный костюм, в руках короткоствольный автомат. Он обшарил взглядом лицо, одежду лётчика, потом удивлённо произнёс:            
     - Похоже и в самом деле свой. Давайте сюда, ребята… – Вниз спрыгнули ещё двое. Такие же раскрашенные лица, костюмы и оружие. Они с любопытством уставились на Алексея.
     «Лешие, да и только…», - подумал он, рассматривая их диковинный наряд и раскрашенные лица.
     - И где тебя сбили, летун? – спросил его первый «леший».
     - Определённо сказать не могу. – Пожал плечами лётчик. - За двое суток прошёл, может быть, километров тридцать. Кто знает… Карты нет, привязаться  не к чему.
     - Ну ты даёшь…  И как только тебя евреи не сцапали?!
     - Не знаю. Наверное, повезло… Сначала пытался и днём идти. Но когда меня чуть не засекли с вертолёта, залез в щель и до ночи там лежал. Больше испытывать судьбу не стал. Шёл только ночью.
     - А что этой ночью не пошёл дальше?
     - Так вечером обнаружил, что я здесь не один. Поостерёг-ся. Неизвестность хуже всего. Подумал, что он кого-то ждёт. Вот и дождался … - Улыбнулся Алексей.
     - У тебя, небось, и документ какой-нибудь есть? – вроде бы ненароком поинтересовался  собеседник.
     Лётчик покачал головой: - Никаких бумажек у лётного состава нет. Нам запрещено было иметь что-либо, говорящие о нашей национальности. Так сказать, для конспирации. Са-ми понимаете…
     - Ясно. Послушай? А как получилось, что тебя сбили за каналом? Я слышал, что нашим лётчикам запрещено его пе-ресекать?
     Алексей помрачнел: - Верно ты слышал! Инструкцию я нарушил. – Нехотя признался он. – Увлёкся. Загнал в прицел «Скайхок», ну, это их истребитель-бомбардировщик… -  По-яснил он. - И не заметил, как перемахнул канал. Его сбил, а через пару минут они меня завалили ракетой. Вот и оказался здесь…
     - Да-а, - протянул, как понял лётчик, командир группы. - Что ж, одной боевой единицей у нас стало больше. Лейте-нант! – Молодой парень выдвинулся вперёд.
     - Скажи Джемалю, что у нас ещё один гость.
     - Есть. – Кивнул лейтенант и вылез из окопа.
     - Ну, что, хозяин, показывай свой дворец. Нам нужно схо-ронится до вечера.
     - Как? – разочаровано спросил Алексей. – А разве возвра-щение не сегодня?
     - Тебя как звать? – спросил командир. Услышав ответ, по-яснил:   
     - Так вот, Алексей… Кстати, меня звать Олег. Мы не ус-певаем до рассвета дойти до канала. Пересекать его утром слишком опасно. Накроют нас и перетопят, как котят. По-нял?  - и, заметив, как непроизвольно нахмурился лётчик, проронил:
     - Как у нас говорят: поспешишь – людей насмешишь. А в нашем деле спешка подобна смерти. Усёк, товарищ лётчик? То-то, же, - усмехнулся он,  заметив кивок Алексея.
     Они расположились в танке. Перед этим пришёл Дже-маль, высокий египтянин, с любопытством оглядел Алексея. Они немного поговорили о предстоящем дне. Наметили вре-мя ухода. Потом Джемаль ушёл к своим бойцам, с которыми расположился у бронетранспортёра. Русские десантники, выставив дозорного, решили отдыхать в танке. Алексей, сжевав калорийный брикет, который выдал ему Олег, и, напившись воды из его фляжки, ещё некоторое время лежал, уставившись взглядом в темноту. Его переполняла радость. Он не один, а среди своих. И теперь был уверен, что всё будет хорошо. Что они дойдут до канала и переправятся через него. Вот удивятся и обрадуются парни из его эскадри-льи, когда он придёт на аэродром. Он счастливо улыбнулся, предположив, как это всё будет выглядеть. С этой улыбкой на лице и уснул…   
     Пепельница была полна окурков. Майор Худяков налил в стакан своего фирменного напитка и залпом выпил. Рука автоматически потянулась к сигаретной пачке. Что бы он ни делал, мысли его постоянно возвращались к Лейле. Эта женщина настолько его приучила к физической близости с ней, что он снова начинал мечтать о новой встрече, едва за-хлопывалась за ней дверь. Она уходила от него такая же све-жая и цветущая, как будто и не было в течении нескольких часов неистовых ласк. Он же оставался лежать на измятой постели опустошённым и словно выжженным изнутри.
     Его тревожило та её сторона жизни, которая была для не-го тайной за семью замками. Эти её регулярные встречи с нищим, за воротами КПП… А этот сержант-египтянин из роты охраны, с которым Лейла встречалась накануне нападе-ния диверсантов на диспетчерский пункт управления полё-тами, когда погибла почти вся смена? Майор своими глазами видел его убитым в числе других участников нападения. Эти события повлекли за собой основательную проверку всех служб аэродрома и личного состава, работающего и проживающего здесь, в том числе и советского персонала.         
     Майору Худякову пришлось несколько раз давать показа-ния в связи со своими служебными обязанностями. И не просто отвечать на вопросы, а писать объяснительные за-писки. Особенно его злило то, что отвечать приходилось не только своим соотечественникам, явным сотрудникам спецслужб, но и работникам военной контрразведки египтян. Среди прочих вопросов его насторожил один, касающийся контактов с местными жителями. Естественно, он не стал говорить о своих встречах с Лейлой. Хотя человек, интересовавшийся этим, услышав отрицательный ответ, неприятно скривил рот и иронически хмыкнул.
     Майору, сопоставившему все эти факты, вдруг пришла в голову дикая мысль: а вдруг Лейла имеет прямое отношение к этим диверсиям? Может, она не тот человек, за которого себя выдаёт?
     От всех этих мыслей его прошиб холодный пот. Потом ему вспомнился её интерес к планам полётов, и его хвастли-вое заявление о планировании полётов самолёта-разведчика, которое она выслушала с большим вниманием. Правда, она при этом заметила, что ничего в этом не понимает…
     «Нет, нет.… Этого не может быть… Чтобы его Лейла, та-кая нежная и страстная женщина, в то же время израильский шпион!?- он расхохотался про себя. – Какая чушь! Эта мысль может возникнуть только в воспалённом мозгу дегенерата! А он, слава богу, в чём,  в чём, а в женщинах разбирается. Уж сколько их прошло через мои руки!», - Худяков самодовольно ухмыльнулся.
     И, тем не менее, червячок сомнения грыз его душу. «Вот придёт она в следующий раз, и я прямо спрошу об этом. Вы-ложу все факты, и посмотрим, что она ответит». - Он ткнул недокуренную сигарету в пепельницу и выключил свет в комнате… 
     Лейла чувствовала, что её положение осложнилось. Не-удачные попытки диверсий на аэродроме этих кретинов из организации «братьев-мусульман» окончились гибелью для их участников. Был в этом и положительный результат – оборвалась ниточка, которая могла привести контрразведку к ней. Она до минимума сократила передачу информации о работе аэродрома, которую пересылала своему радисту через нищего. И, тем не менее, она кожей чувствовала, что тучи сгущаются над её головой - египетская контрразведка ещё тщательнее стала проверять всех, кто служит на аэродроме.
     Проанализировав всю свою деятельность, как агент изра-ильской «Моссад», она пришла к выводу, что какое-то время сможет оставаться здесь, продолжая передавать информацию Центру. Что ни говори, а она была ценным агентом. Авантюристка по своей натуре, необузданная в своих низменных желаниях, без особых колебаний поддалась на вербовку и стала работать на одну из самых результативных разведок мира. Завербовал её сотрудник израильского посольства в Москве, когда она училась в университете. Сначала он соблазнил юную студентку, потом постепенно склонил к сотрудничеству, используя не только её стремление к новым ощущениям, но и тот факт, что её мать была этнической еврейкой. Первым заданием, которое он ей доверил, был сбор досье на арабских студентов, настроенных националистически и антиизраильски. И которые в своих странах могли стать со временем лидерами. Она справилась блестяще. Вернувшись в Египет после окончания учёбы, она стала одним из звеньев в паутине, которую сплела «Моссад» в этой стране. «Изида», так значилась Лейла в картотеке израильской разведке, внесла свою лепту в молниеносный разгром египетской армии в Шестидневной войне. За что была отмечена своим руководством и получила в своё распоряжение радиста. Это помогло ей избежать ареста полгода назад, когда египетская контрразведка сумела нейтрализовать большую часть сети «Моссад». Внедрившись в Министерство обороны в качестве простого переводчика, она получила назначение, как знаток русского языка, на аэродром совместного базиро-вания египетских и советских частей ПВО. Оттуда и шла непрерывным потоком информация в «Моссад». Используя привлекательную внешность и не обременяя себя моральны-ми принципами, она избирательно заводила романы с офицерами, используя их для сбора информации. В  их числе оказался русский майор Худяков, который имел непосредственное отношение к планированию полётов, в первую очередь нового русского самолёта-разведчика. Он настолько был покорён смазливой внешностью Лейлы и её изощрённой изобретательностью в постели, что превратился в эдакого эротического мазохиста. Во всяком случае она, как ей поначалу казалось, смогла спокойно выуживать у него необходимые для себя сведения.
     Но в последнее время «Изида» зачастую ловила на себе его изучающий взгляд, словно майор хотел вывернуть наиз-нанку её сущность и докопаться до истины: кто же она? В то же время она относила его повышенный интерес к себе, к её знакомствам, болезненным проявлением ревности. Как она поняла, этот самовлюблённый идиот не хотел ни с кем её делить. Что и делало опасным их дальнейшие отношения. Ибо он мог нечаянно выяснить её истинное лицо, а это означало провал. Представив себе, что она попала в руке египетской контрразведки, Лейла не смогла подавить в себе дрожь страха. Она отчётливо понимала, что её ждёт в этом случае. Вот поэтому агент «Изида» решила порвать с любвеобильным майором самым радикальным образом.   
     Она тихонько поцарапалась в дверь, зная, что он ждёт её. Майор открыл входную дверь, они молча прошли в его ком-нату. И тут он словно с цепи сорвался… Ни слова не говоря, впился в её губы страстным поцелуем так, что стукнулся своими зубами о её зубы. Не отрываясь от губ, стал лихора-дочно срывать одежду с неё и с себя. Ошеломлённая таким натиском, она даже не помогала ему. Содрав напоследок с себя шорты, он швырнул Лейлу на постель, навалился на неё всем телом и грубо овладел ею. Всё так же молча…Это было так неожиданно и необычно для их отношений, что она по-чувствовала такое дикое наслаждение, какого не испытыва-ла до сих пор ни с одним из своих многочисленных любовников.
     Потом они некоторое время лежали молча, приходя в се-бя.
     - Ты сегодня какой-то необычный, мой генерал. – Сказала Лейла, всё ещё тяжело дыша и удивлённо смотря на Худяко-ва. – Такое ощущение, будто прощаешься со мной. Нет?
     Майор, повернувшись к ней, провёл пальцем по влажной коже между её напрягших грудей и загадочно сказал, глядя в расширенные, как у наркоманки, тёмные глаза:
     - Как знать… Всё будет зависеть от тебя, моя королева.
     - Интересно… - протянула женщина. – Как это понимать? И что от меня зависит? 
     - От твоей искренности…
     - Ты опять о своей ревности… - Фыркнула раздражённо Лейла. - Ну, сколько можно тебе повторять – кроме тебя у меня никого нет. Ты такой страстный, мой единственный настоящий мужчина, что твоих ласк мне достаточно. Клянусь, мне никто больше не нужен! – она потянулась, как кошка, гибким дразнящим движением, потёрлась щекой о его плечо.
     - И всё-таки… - не отставал майор. – Дело, даже не просто о других твоих … - он сделал двумя руками характерное движение. Отчего Лейла откровенно хихикнула и провела розовым язычком по припухшим губам:
     - Тогда о чём ты хочешь меня спросить?
    И вот тогда майор всё ей выложил: и о нищем, и о терро-ристах, среди которых был её знакомый сержант, которого убили; и об её интересе к планам полётов, которые он, майор Худяков, составлял ежедневно на будущий день.
     - Знаешь, Лейла, тебя можно подозревать в сотрудничест-ве с израильской разведкой. Что скажешь?
     От этих слов майора кровь отхлынула от лица женщины, зрачки глаз сузились. Если бы только Худяков знал, что эти-ми своими выводами он подписал себе смертный приговор… Придя к нему, она ещё сомневалась в своём решении убрать его. Но это его предположение поставило всё на своё место.
     Она наиграно расхохоталась:
     - Ты меня рассмешил, мой генерал! Я – агент вражеской разведки! О Аллах! Не принимай всерьёз слова этого обезу-мевшего от ревности мужчины. – Лейла продолжала смеять-ся, только майор при этом не видел, как нервно раздуваются ноздри изящного носика, а руки непроизвольно сжались в кулачки. – А что, - вкрадчиво спросила она, - если бы ты знал, что я работаю на Израиль, донёс бы на меня?
     Худяков, лёжа не спине, неопределённо пожал плечами:
     - Не знаю… Но, вообще-то, как офицер, я был бы обязан это сделать, несмотря ни на что. Даже если мы уже столько времени вместе и ты мне так дорога…
     «Да ты ещё и слюнтяй, идиот. Что ж, выбор тобой сделан. В любом случае ты уже отработанный материал…».
     Она придвинулась к нему с дьявольской улыбкой:
     - Я знала, что для тебя долг превыше всего. Ты – настоя-щий офицер и я горжусь тобой. Жаль, что я не агент ино-странной разведки, ты бы мог заработать высокую награду от правительства Египта. – Она натянуто рассмеялась, отчего он удивлённо взглянул на неё, и, наклонившись над ним, с глухим стоном прильнула к его губам. Майор тут же забыл о своих подозрениях, ощутив прилив новой волны сладострастия. Он перевернул её на кровати. Обхватив его руками и ногами, всем своим телом, она вобрала в себя всю его суть, словно осьминог, прижав руками голову к своей упругой груди. Какие-то обрывки слов, невнятное бормотание воспринимались им музыкой неистового соития. Падение в бесконечную бездну наслаждения, словно в безмерные глубины океана… Охваченный диким порывом неизмеримого наслаждения, он даже не почувствовал, как что-то кольнуло его за ухом. Дрожь волной пробежала по его напряжённому телу. Наслаждение  от обладания этой невероятной женщиной ширилось и вот кульминационный момент – он на вершине блаженства. Но тут же майор почувствовал, как дикий холод стал сдавливать его бешено стучащее сердце. В глазах поплыли разноцветные круги, внутри сплетенных колец стала расти тёмная точка, становясь всё шире и шире. Судорога охватила всё тело от макушки до пяток. Он попытался что-то сказать, но из перекошенного рта вырвалось лишь жалобное мычание. Потом раздался глухой хрип и майор затих. Только несколько раз конвульсивно дёрнулось тело… Всё закончи-лось, как и начиналось, на этой  самой постели…
     Лейла прислушалась. Тишина господствовала в комнате. Она с трудом выбралась из под неподвижного тела. С раски-нутыми по сторонам руками, жалкий в своей наготе, Ху-дяков лежал, скривив рот в немом мучительном крике, с застывшим вопросом в глазах. Женщина не спеша оделась и привела себя в порядок. Потом подошла к мёртвому телу, посмотрела на почти  незаметную красную точку  – спецсредство, изготовленное в секретной лаборатории «Моссад» действовало безотказно, почти не оставляя никаких следов. «Вряд ли обратят внимание при осмотре, а в крови точно ничего не обнаружат. - Успокоила она себя. – Да и кто будет здесь так глубоко копать?..». Затем набросила на мертвое тело смятую простыню. Внимательно осмотрев комнату, протёрла полотенцем все места, где могла оставить свои отпечатки. Подошла к двери и, прежде чем её открыть, обернулась в сторону лежащего Худякова. Искорка сожаления блеснула в её сощуренных глазах, когда она вспомнила часы, проведённые с ним в этой комнате, на этой кровати… «Нужно было отдать майору должное - любовни-ком он был просто великолепным, если сравнить его с  другими партнёрами», - мелькнуло у неё в голове. И тут же цинично-расчётливо призналась себе, что взяла от него немало, и таких на её пути будет ещё предостаточно. Таких, которых можно использовать в своих целях, как одноразовую вещь, а потом выбросить за ненадобностью на свалку. Как этого…

                Г Л А В А   28
      Генерал Даян включил кофеварку и в предвкушении пер-вого глотка горячего напитка неторопливо занялся просмот-ром документов, принесённых адъютантом. В висках ломи-ло, глаза резало, словно в них попали песчинки. Ничего не-обычного в своём самочувствии генерал не видел. Ибо трёх-часовой сон не снял чувства усталости. Вернувшись глубоко ночью из инспекционной поездки по Синаю, он в семь утра уже был в своём кабинете.
     Прежде всего он просмотрел сводку за вчерашний день. Радоваться, особо, было нечем.  При рейдах авиации за канал потеряно три самолёта. По информации лётного состава в воздушных боях египтяне потеряли пять машин. Предотвращены две попытки египетских «коммандос» пересечь ночью канал. До сих пор не найден пилот вражеского истребителя сбитого два дня назад над Синаем. Огневым налётом артиллерии уничтожены несколько опорных пунктов египтян. Усилена армейская группировка на северном участке линии «Бар-Лева». Туда переброшена танковая бригада, дивизион гаубиц и систем залпового огня, механизированная дивизия. Все части сняты с позиций сирийского участка северного фронта.  «Что ж, бывали дни и похуже», - бесстрастно констатировал он, положив сводку на стол.
     Кофеварка зашумела, возмущённо выпустила клубок пара и затихла. Генерал налил кофе, положил пол-ложки сахара, размешал. Подумав, что нужно хорошенько взбодриться, до-бавил ещё. В девять было намечено совещание у премьер-министра, ясное сознание было просто необходимо. Он по-нимал, что ничего хорошего для себя там не услышит. В по-следнее время отношения между ними обострились до край-ности. Премьер постоянно во всех неудачах обвиняла армию, её руководство. А министр обороны в этом противостоянии занял нейтральную позицию, представив отдуваться за все грехи начальнику Генштаба.
     Он сделал первый глоток и подошёл к окну. Уже с утра в Тель- Авиве стояла жара. Несмотря на ранний час на улицах было многолюдно. Многие спешили на работу, домохозяйки устремились в магазины и на рынки. Вооружённые полицейские находились чуть ли не на всех углах. У многих мужчин, да и женщин виднелись заброшенные за плечо автоматы. Это резервисты израильской армии направлялись на очередные занятия. Израиль был единственным государством в мире, на улицах которого было так много вооружённых людей. Он напоминал собой вооружённый лагерь, со всех сторон окружённый врагами. Так и было на самом деле. Арабы поставили перед собой единственную цель –  стереть Израиль с лица земли любой ценой. И ему приходилось защищаться всеми доступными средствами. В то же время большое количество людей с оружием в руках кардинально сократило количество преступлений. Правда, этого нельзя было сказать о числе взорванных бомб на улицах городов. Несмотря на усилия силовых структур и помощь со стороны простых граждан их количество продол-жало расти. Материальный ущерб стране, но главное – гибли люди. И этому не видно было конца.
     «Впрочем так было всегда», - мрачно констатировал Да-ян, ставя пустую чашку на стол. Мысль его вернулась к поездке на Синай. В какой-то мере то, что он увидел там, в очередной раз успокоило его. Мощь линии «Бар-Лева», крупная армейская группировка, сосредоточенная в ключевых точках вдоль канала, и главное, убеждённые в своей правоте лица солдат. Всё это вселяло уверенность, что ничто не сможет изменить ситуацию в худшую сторону для государства.
     Он подошёл к небольшому сейфу, вмонтированному в стену, набрал цифровой код и вынул кожаную папку. Смах-нув с неё несуществующую пыль, вынул несколько листов бумаги. План «Моисей», плод работы группы аналитиков, будет сегодня представлен Совету безопасности. Он был твёрдо уверен в одном – нужно кардинально менять ситуа-цию. Дальнейшее продолжение так называемой войны на истощение арабов ничего не даст. И в конце концов приведёт к гибели самого Израиля. Никакие финансовые вливания извне не спасут. Одной из основных причин Даян считал постоянные потери в людях. Восполнение армейских рядов за счёт резервистов понижало боеспособность подразделений. И эта тенденция будет расти. Неизбежно придёт время, когда придётся прибегнуть к поиску наёмников для армии. Их можно найти, за хорошие деньги. Но они не будут сражаться так ожесточённо, как это сейчас делают солдаты, выросшие на этой святой земле. Поэтому нужно собрать все силы и нанести такой удар арабам, который поставит их на колени и на многие годы отведёт от Израиля угрозу уничтожения… Он нежно погладил папку, затем нажал кнопку звонка. Вошедший адъютант доложил, что машина ждёт у подъезда. Отдав необходимые распоряжения на время своего отсутствия, генерал спешно вышел из кабинета – Голда Меир не терпела, когда кто-то опаздывал на совещание.
     В последнее время одни и те же люди сидели за длинным столом резиденции премьер-министра. Даян пробежал взгля-дам по их лицам. Для того, что бы увидеть всех своим одним глазом, ему пришлось вывернуть голову, отчего заломило в шее. По его прикидкам план «Моисей» могут одобрить в лучшем случае половина присутствующих. И, конечно же, всё будет зависеть от самой премьер-министра. Он взглянул на неё и поразился переменам, произошедшие с ней за по-следнее время. Жидкие волосы совсем поседели, морщини-стое лицо приобрело серо-жёлтый оттенок, крючковатый нос, казалось, загнулся ещё сильнее вниз.
     - Итак, господа, - проскрипела премьер, отрываясь от про-смотра документов, - согласно сегодняшней повестки первое выступление предоставляется  начальнику Генштаба. Прошу генерал. – Она даже не взглянула в его сторону.
     Даян кратко изложил результат своей инспекционной по-ездки и хотел уже перейти к главному в своём выступлении – плану «Моисей», как премьер бесцеремонно прервала его:
     - Ну и как вы оцениваете ситуацию в целом? Вы же, об-разно говоря, мозг нашей армии и должны мыслить соответ-ствующими масштабами! Не так ли, генерал? – она не смогла удержаться от возможности уязвить Даяна.
     - На данном этапе вооружённые силы могут противосто-ять угрозе со стороны Египта и Сирии. Линия «Бар-Лева»  на восточном берегу канала и наши оборонительные сооружения на Голанских высотах в состоянии противостоять вероятному наступлению со стороны арабов. Но…
     - За оборону нашего государства отвечаю я! – прервав Даяна, гаркнул министр обороны. – И не каких но…! Я пол-ностью уверен в нашей способности отразить любое наступ-ление врага.
     «Ишь, чешет лозунгами, словно выступает в Кнессете». - Генерал оглянулся на багровое лицо министра:
     - Я ни в коей мере не оспариваю вашу убеждённость, ми-нистр. - Ледяным тоном заметил Даян. - Только думаю, что нужно посмотреть на изменение ситуации в будущем. А она совсем не безоблачна, как можно с некоторым натягом по-считать сейчас. Наши враги уже не только восполнили поте-рянный военный потенциал в ходе шестидневной войне, но и превзошли его. Кроме этого им предоставили помощь рус-ские, послав военный контингент в виде авиационных частей и ракетных дивизионов ПВО; и увеличив количество военных советников во всех родах войск. По нашим данным советская военная группировка насчитывает порядка пятьде-сят-шестьдесят тысяч человек.
     Сидевшая до сих пор согнувшись, премьер выпрямилась, в глазах мелькнул огонёк злорадства. Пройдясь взглядом по присутствующим, она уткнулась им в заместителя директора «Моссад»:
     - Кстати! Так что там с операцией «Пилигрим»? И где наш уважаемый господин Амит? – произнесла она с сарказмом в голосе.
     - Директор в данный момент находится в клинике. При-ступ желчнокаменной болезни. – Невозмутимым тоном по-яснил генерал Бен-Иаков.
     - Ага, приступ… – каркнула премьер. - Так я услышу, в конце концов, что там с этим вашим знаменитым «Пилигри-мом»?
     - Операция, к сожалению, провалилась. Мы потеряли лю-дей. – Так же спокойно ответил заместитель директора. – От неудач никто не застрахован. – Добавил он, пожав плечами.
     Премьер откинулась на спинку кресла: - Вы расписывае-тесь в собственном бессилии. Боже мой! – патетически вос-кликнула она, всплеснув руками. – Ни от кого нет конкрет-ной помощи!
     - Да, это большая промашка со стороны нашей уважаемой службы. – Поддержал её министр иностранных дел. – Прой-ди операция успешно, мы могли бы дискредитировать Сове-ты в глазах мирового общественного мнения и потребовать убрать их войска с территории Египта. Жаль, жаль… - Фари-сейски произнёс он. Ни для кого не было секретом, что он всегда был верным псом нынешнего премьер-министра.
     Глаза премьера остановились на всё ещё стоявшем у стола  Даяне: - Вы что-то хотите сказать, генерал? 
     - В связи с общей концепцией нашей обороны, я хотел бы представить на рассмотрение Совета Безопасности план «Моисей», который может коренным образом изменить стра-тегическую обстановку в нашем регионе. – Заявил генерал, ощутив пробежавший по спине нервный холодок, и открыл кожаную папку…
     … В кабинете нависла  мёртвая тишина. Некоторые удив-лённо смотрели на одноглазого генерала, другие невозмути-мо сидели на своих местах, словно такие стратегические раз-работки преподносили им чуть ли не каждый день. Премьер-министр наклонилась вперёд, не сводя с Даяна сверлящего взгляда.
     - Да вы в своём уме!? – визгливо вскрикнула она, налива-ясь злобным высокомерием. – Вы у нас кто? Местный Напо-леон, который решил стяжать себе вселенскую славу?  Вы соображаете, что нам предлагаете? – возмущённо прокудах-тала она.
     Неожиданно для Даяна план поддержал министр обороны. А когда премьер, глядя уничтожающим взглядом на него, заметила, что руководство военного ведомства не видит опасности таких вот стратегических изысков, министр выкрикнул: - В таком случае я вынужден подать в отставку!
     Премьер иронически хмыкнула:
     - А вот этого я не советую вам делать. В такое тяжёлое для нашего государство время не позволю тасовать состав моего кабинета. Если вы, министр, сейчас уйдёте, то не смо-жете претендовать в будущем на этот пост. Вы меня поняли?
     Министр побагровел и замолчал, избегая смотреть по сто-ронам.
     - Кто ещё хочет высказать своё мнение по плану «Мои-сей»? – премьер обвела всех прищуренным взглядом…
     Большинством членов Совета Безопасности план был от-вергнут. Выслушав это решение, Даян вытащил из папки лист бумаги и, начеркав прошение об отставке, передал пре-мьер-министру. Прочитав написанное, премьер взглянула поверх очков на одноглазого генерала:
     - Что это значит?               
     - Это значит, что предлагаю использовать мои способно-сти для более действенной работы. – Твёрдо заявил генерал, выдерживая сверлящий взгляд премьера.
     - И что это за работа, позвольте узнать?
     - Прошу перевести меня в действующую армию. Могу командовать армейской группировкой, дивизией, бригадой, полком. Как посчитаете нужным. Надеюсь, что там принесу большую пользу, чем быть местным Наполеоном, как вы вы-разились, госпожа премьер-министр.
     - Вот уж не думала, что ветераны нашей борьбы так обид-чивы! - Воскликнула Голда Меир. Черкнув свою резолюцию на бумаге, премьер передала её Даяну. – Согласуйте этот во-прос, генерал, со своей совестью. И помните, мы высоко це-ним ваши заслуги перед нашим государством. Мы не позво-лим растрачивать по пустякам ваши способности, как вы-дающегося организатора наших вооружённых сил.  Полагаю, что здравый смысл вам ещё не изменил… – В ледяном тоне премьера внезапно появились тёплые нотки. – Надеюсь на продолжение нашего дальнейшего сотрудничества в рамках правительства.
     Тут же потеряв к нему интерес, премьер повела взглядом по остальным членам Совета Безопасности. Генерал же сел, не слыша слов очередного выступающего, не замечая любо-пытных взглядов со стороны сидящих в кабинете и в заме-шательстве уставился единственным глазом на лист бумаги, зажатую в руке, мучительно соображая, как в дальнейшем поступить со своим прошением… Ибо на листе бумаги коря-вым почерком премьера было размашисто изречено: «возра-жаю!»…
     Вторую неделю, после попыток диверсий на аэродроме Ком-Аушим, двое египетских контрразведчиков и один представитель советских спецслужб пытались выявить вра-жеского агента, который, по мнению аналитиков,  находился на аэродроме. Практически ухватиться было не за что. Они опросили не один десяток людей,  особенно обратили внимание на личный состав роты охраны.
     Именно из состава этой роты были солдаты, пытавшиеся взорвать капониры с самолётами и совершившие нападение на диспетчерский пункт. Командование роты, после тща-тельной проверки, было полностью заменено. Обнаружить что либо стоящего не удалось. Единственное, что выяснили контрразведчики, погибшие солдаты были членами ради-кальной религиозной организации «братья-мусульмане».
     Майор Хаджес, лейтенант Авриль и майор Земсков сиде-ли в тесной комнатке контрразведки на аэродроме. Было жарко. Вентилятор неспешно месил под потолком горячий воздух. Разговаривать не хотелось. Они в который раз про-кручивали каждый в своей голове все сведения, что удалось собрать за это время, но результата от этой работы не было. Казалось они проверили вся и всех, но даже мельчайшей за-цепки не оказалось в их руках.
     - А может никакого агента и не существует? – нарушил молчание египетский майор. - Может он здесь в воображе-нии нашего начальства?
     Земсков махнул рукой, отгоняя назойливую муху, которая жужжа, крутилась у него над головой. Посмотрел на майора.
     - Хорошо, Али. Ну, а передатчик, который был зафикси-рован в районе Эль-Кафра? Самый ближайший объект – этот аэродром. Другие расположены гораздо дальше. Тут единст-венный вариант: агент на аэродроме через связника передаёт информацию радисту, который находится в этой самой Эль-Кафре. Откуда евреи знают время вылета «Орла» с точно-стью до минуты? Да просто их агент находится здесь. И он имеет доступ к планированию вылетов. Нет, майор. Эта сво-лочь точно обитает на аэродроме. Нутром чую. – Уверено сказал Земсков.
     - Может быть… может быть… - пробормотал Али Хад-жес, обхватив голову руками. – Вот только как нам выйти на него?
     На столе забрякал телефон. Хаджес снял трубку. Он молча выслушал собеседника, положил трубку на аппарат. Повер-нулся и пристально посмотрел на Земскова.
     - Что там, Али?
     - Сегодня утром не вышел на службу майор Худяков.
     - Худяков? А-а, - кивнул головой Земсков. – Помню тако-го. Беседовали с ним, и не раз. Главный специалист по пла-нированию полётов.
     - Так вот. Час назад его обнаружили у себя, в комнате. – Али смолк.
     - Ну и…? – не выдержал Земсков.
     - Мёртвый…
     - Убили?
     - Без явных признаков насилия.
     - Та-а-к… - протянул советский контрразведчик. – Нужно дождаться результатов экспертизы. А пока пошли к нему на квартиру. Посмотрим, что там и как.
     Жильё майора было такое же, как и у всех советских спе-циалистов. Комната с минимумом мебели: стол, диван, два стула, тумбочка. Небольшой шкаф для одежды. Кровать.
     Земсков и египтяне осмотрели до мельчайших деталей всю комнату, но ничего необычного не обнаружили. Они уже собрались выходить, как Земсков вновь подошёл к кро-вати. Она была смята, простыня откинута к стенке. Контрразведчик вдруг нагнулся к подушке и шумно втянул в себя воздух.
     - Али! Подойди сюда. – Он обернулся к Хаджесу, стояв-шему у окна. Тот подошёл и вопросительно кивнул.
     - Понюхай подушку.
     - Зачем?
     - Если у меня не паранойя, то чувствуется едва уловимый запах духов.
     Али удивлённо посмотрел на него, но покорно нагнулся.
     - Знаешь, Макс, у меня с обонянием проблемы. Из-за это-го я едва поступил в училище. – Виновато проговорил он. – Извини, но я ничего не почувствовал.
     - Хорошо. Где наш юный Шерлок Холмс?
     - Кухню осматривает. Лейтенант! – позвал Хаджес.
     Дверь распахнулась, вошёл молодой лейтенант, вопроси-тельно смотря на них.
     - Омар!  Иди сюда. – Майор Земсков переглянулся с Али. – У тебя есть девушка?
     Лейтенант, не ожидая такого вопроса, смутился.
     - Да ты не красней. – Усмехнулся Земсков. – Дело житей-ское. Ты же молодой, значит должна быть девушка.
     - Вообще-то есть. – Нерешительно проговорил лейтенант.
     - Очень хорошо. Она у тебя пользуется духами?
     - Да, я ей дарил на день рождения. Французские. – Важно проговорил он.
     - Ну, вот видишь… Ну-ка, приложи свой изящный нос к подушке. Пахнет она чем-нибудь или нет?
     - Знаете, есть чуть уловимый запах. Похоже, духи… - ска-зал лейтенант, нагнувшись к подушке. Он, было, выпрямил-ся, потом снова нагнулся к постели.
     - Смотрите! – воскликнул он, держа что-то двумя пальца-ми.
     - Что там у тебя? – оба майора придвинулись к нему.
     - Какой-то волос… Чёрный… - Лейтенант протянул руку.
     - Насколько я помню, у Худякова светлые волосы. – Заме-тил Земсков, рассматривая тоненькую тёмную полоску. – Вдобавок он длинный. Значит – женский. Какой же ты молодец, Омар. – Он с одобрением посмотрел на лейтенанта. – А мы с майором его не заметили.
     - Что значит молодые глаза. – Кивнул, улыбаясь, Хаджес.
     - Получается, что у Худякова перед его смертью была женщина. - Задумчиво протянул Земсков. – Это становится интересным…
     - Давайте дождёмся результатов экспертизы. Прямо сей-час зайдём в госпиталь. Может, врачи уже всё сделали.
     - Пошли. – Кивнул Земсков, пряча в карман платок с за-вёрнутым в него волосом…
                Г Л А В А   29
     Мелкая зыбь едва покачивала внушительную тушу «Рам-зеса», стоявшую у пирса военно-морской гавани. Было без-людно, если не считать вахтенного, стоявшего с автоматом у трапа. Увидев приближающего Скворцова, он заранее оска-лился, сверкнув белозубой улыбкой на смуглом, с пышными усами, лице.
     Кивнув часовому, советник поинтересовался:
     - Командир на борту?
     Всё так же скаля зубы, матрос отрицательно покачал го-ловой.
     «Опаздываем, господин капитан-лейтенант, опазды-ваем… И где только тебя черти носят?..», - недовольно поморщился Скворцов, взбегая по трапу на борт лодки. Отдав честь безвольно свисающему с флагштока египетскому стягу, он нырнул внутрь металлической сигары. Увидев входящего военного советника, старпом так подскочил со стульчика у рулевой консоли, что треснулся головой об приборную панель. Зашипев сквозь зубы от боли, он было начал рапортовать, но Скворцов взмахом руки пре-рвал его.
     - Где командир?
     Старпом пожал плечами. Да и что он мог ответить, если командира лодки не было на борту уже трое суток. Завтра, раним утром, они должны были уйти в очередное автоном-ное плавание, а подготовка к походу была ещё не закончена. Большая часть экипажа находилась на лодке. До времени сбора всей команды в шесть часов вечера оставалось совсем немного.
     - Погрузку всю закончили? – поинтересовался советник.
     - Всё на борту, за исключением торпед. – Старпом глянул на часы. – Должны вот-вот подвезти.
     Советник недовольно покачал головой. Самая ответственная часть подготовки – погрузка торпед – а командира нет на борту. Его всё время поражала эта расхлябанность Бонгура Сауда. «Каков поп, таков и приход», - вспомнилась ему русская пословица. Ибо дисциплина на ударной подводной лодке «Рамзес» египетских ВМС была не из лучших. Он вспомнил, как чуть не произошла авария по вине экипажа при погрузке торпед перед предыдущем выходом в плавание. Боцман подал не-верную команду и матрос-крановщик резко стал опускать торпеду вниз, едва не ударив ею о корпус лодки. Даже сейчас, вспоминая этот случай, Скворцов почувствовал, как по спине прополз холодок страха.
     Раздался сигнал тревоги: «Все по местам! Загрузить бое-припасы!» Застучали ботинки моряков в отсеках. Часть заня-ли свои места согласно расписания по конкретной тревоги, другие кинулись наверх для погрузки.
     - Я проконтролирую работу наверху. А ты готовь лодку. - Кивнул советник старпому.
     Скворцов едва  влез по трапу наверх, как послышалась команда старпома задраить все люки. Затем были отданы но-совые швартовочные канаты и лодка, выбросив фонтан брызг, носом зарылась в  воду. Корма медленно задралась так, что иллюминаторы рубки как бы недоумённо смотрели в воду, будто субмарина увидела в глубине что-то неподдаю-щееся осмыслению. Волнорезные щитки вместе с наружны-ми люками торпедных аппаратов втянулись в корпус лодки и зло оскалились туннели торпедных труб.
     Вот туда-то и нужно было утопить светло-серые сигары, начиненные смертью. Плотик со страхующими матросами в оранжевых жилетах болтался у задравшейся кормы. Сквор-цов внимательно смотрел, как матрос-крановшик медленно приподнимает торпеду вверх. По пологой дуге, подрагивая тупым красным носом, она медленно двигалась в сторону кормы. Все находящиеся у лодки не отрывали глаз от неё, видимо, вспоминая ту злополучную погрузку. Вот в этот мо-мент и появился на пирсе капитан-лейтенант Бонгур Саид во всём великолепии парадной формы с орденом на груди и болтающимся кортиком у бедра.
     Вся команда невольно отвела взгляд от медленно плыву-щей по воздуху торпеды и изумлённо стала таращиться на своего командира. Даже крановщик, разинув рот, замедлил движение торпеды и она, подрагивая на тросе, зависла между стенкой пирса и кормой лодки. Скворцов, наливаясь раздражением – «нашёл время появиться, павлин несчастный!» - погрозил кулаком крановщику:
     - Эй, ты! Чего рот раззявил! В бога, душу, мать..!
     Матрос, явно не понявший условностей русского языка, увидел кулак и возмущённое лицо военного советника. Тор-педа продолжила движение. Скворцов повернулся и подошёл к горделиво стоявшему на пирсе командиру.
     - Если ты решил удивить свою команду, то тебе это уда-лось. – Раздражённо сказал Скворцов, зло глядя на Бонгура. – Мало того, что являешься с опозданием, так своим этим видом срываешь работу по погрузке торпед. Может тебе сто-ит сходить в здание штаба базы, да подписать все докумен-ты? Сделать хоть что-то полезное перед выходом?
     Скривившееся от исповеди советника лицо Бонгура, снова приобрело горделивое выражение. Он вздёрнул подбородок, поправил аксельбант на груди и небрежно проронил громко, чтобы слышали все, стоявшие неподалёку моряки:
     - Продолжайте погрузку! Я - в штаб. – И, не удостоив взглядом  Скворцова, фланирующей походкой направился прочь от пирса. Облегчённо вздохнув, советник подошёл к краю причальной стенки, напротив задравшейся кормы.
     Команде на этот раз повезло. Первая торпеда не вы-скользнула из троса и не булькнула в воду. Боцман, вылез-ший из кормового люка и едва не получивший торпедой по голове, нежно погладил её по металлическому боку. Мичман, державший в руках металлический цилиндр запала торпеды, споткнулся за неровность настила и упал. Матрос, находившийся у кромки пирса, оглянулся и успел перехватить крутящийся цилиндр, готовый упасть в щель между стенкой пирса и корпусом лодки.
     У Скворцова, наблюдавшего эту картину, спёрло ды-хание. Он на миг представил себе, что было бы, упади запал в воду. Вызов водолазов, объяснение начальству и срыв срока ухода в плавание. И виноват был бы он, как старший по званию, на момент погрузки торпед. Но всё обошлось. Тут же поклялся себе, что в будущем он, военный советник, заниматься этим больше не будет…
     Уже стемнело, когда восемь человек, покинув свои убе-жища на бывшем оборонительном рубеже египтян, двину-лись в сторону канала. Майор Вихрев шёл где-то в средине цепочки разведгруппы. Стояла тишина, только был чуть слышен шорох песка под ботинками идущих людей. Тонень-кий серп луны на тёмном небе едва позволял рассматривать впереди неровности на почве. Матовая поверхность песка  под тусклым светом месяца отливала синюшным оттенком.
     Отряд преодолел несколько километров по песчаной рав-нине с редкими каменистыми проплешинами. Продвигаться стали быстрее, выйдя на сухое русло ручья, по которому ко-гда-то текла вода. Иногда оно исчезало, прерываемое каме-нистыми выступами и приходилось идти тише, чтобы в тем-ноте не споткнуться.
     Через час они подошли к гряде холмов. Русло ручья, вильнув, скрылось в каменной расщелине. Когда, тяжело дыша, они вползли на вершину гряды, Алексей увидел не-сколько огоньков, тускло мерцающих в правой стороне.
     - Один из опорных пунктов евреев. Танки и доты. Тран-шеи в полный профиль с бетонными укрытиями. – Пояснил лежавший рядом с ним капитан. – То же самое слева. Это так называемый второй пояс обороны линии «Бар-Лева». Пер-вый расположен на берегу канала.
     Они спустились к подножью холмов. С полчаса прошли по неровной поверхности долины, вглядываясь во всё яркие источники света. Чутко прислушиваясь, приблизились к едва заметной в темноте линии траншеи. Последнюю сотню метров преодолели ползком. У бруствера пролежали молча несколько минут. Когда собрались преодолеть траншею, рядом что-то стукнуло. Затем  послышался шорох, неясная тень выросла над траншеей. Сделав в сторону пару шагов, человек остановился. Зажурчало, послышалось довольное кряхтение. Сделав своё дело и зевнув с завыванием, тень спрыгнула в траншею. Вновь наступила тишина
     Подождав ещё несколько минут и не услышав ничего опасного, они перебрались через траншею. Проползли мет-ров сто, и только потом поднялись на ноги. Шёл третий час ночи, когда они, пройдя беспрепятственно с десяток кило-метров,  подошли к первой полосе обороны евреев непосред-ственно на берегу канала. Остался самый опасный участок пути - преодолеть водную преграду.            
     - Есть…, - выдохнул облегчённо капитан Хромов. – Наш маяк светит.
     - Верно, - подтвердил подползший к ним Джемал. – Как договаривались…
     - О чём это вы? – заинтересовался Алексей.
     - Видишь, там светят два огонька? – спросил капитан.
     Алексей всмотрелся. Действительно, где-то далеко впере-ди мерцали два еле заметных светлячка. – Вижу, - обрадова-но заметил он.
     - Так вот. Нужно найти место, где эти две точки совмес-тятся в одно светлое пятно. Значит, мы находимся напротив места переправы. Понял? Сейчас будем искать эту линию. Кстати… - капитан придвинулся к Алексею, - я всё забываю тебя спросить: ты плавать-то умеешь?
     - Обижаешь, Олег. Я вырос в Сибири. Так что за меня не бойся. Проплыть какие-то сто-двести метров для меня не проблема.
     - Вот и хорошо. А то я грешным делом подумал, что при-дётся тебя тащить через канал. – Усмехнулся Хромов.
     Им пришлось проползти метров триста правее, прежде чем две светлые точки слились в одну. И тут удача изменила им. Они уже преодолели линию дотов, когда впереди раздался взрыв. Кто-то жалобно закричал. Все кинулись на землю. В тот же момент вверху расцвели белые вспышки, залившие всё вокруг мертвенным светом.
     «Осветительные ракеты…», - понял Алексей, вжимаясь в землю. Вокруг загрохотало. Кто-то дёрнул его за рукав, он приподнял голову и увидел искажённое лицо капитана:
     - Нарвались на минное поле. Нужно прорываться! Иначе все тут останемся.. Джемал! - Выкрикнул он, вскочив на ноги и, круто повернувшись, вскинул автомат. Алексей увидел, как из дота выскочило несколько фигур. Разведчики отреагировали молниеносно. Автоматные очереди прошили искривлённые в неровном свете силуэты солдат, выскочивших из дота. Сзади прогремело тяжёлое ду-ду-ду, светлячки трассёров пронеслись над их головами - из вкопанного танка очередями застучал тяжёлый пулемёт.
     - Вперёд! – капитан взмахнул рукой и кучка людей броси-лась вниз по откосу, к воде. Алексей, оступившись, упал. В нескольких метрах  от него взметнулось пламя, кто-то вскрикнул, отброшенный взрывной волной. Воздух напол-нился грохотом автоматных и пулемётных очередей. Трое разведчиков, непонятно кто - египтяне или русские – корот-кими очередями били поверх гребня вала, где внезапно появлялись и так же исчезали светлые силуэты вражеских солдат. От взлетающих одна за другой ракет стало светло, словно днём. Скатываясь вниз, лётчик зацепился за что-то на склоне. Приподнялся и увидел лежащих рядом капитана и одного из десантников. Тёмная полоса пересекла щёку Олега, тускло отсвечивая бликами ракет.
     - Капитан! – лётчик схватил его за плечо и потряс. – Олег!
     Но тот молчал, уставившись неподвижным взглядом в светящееся от ракет небо. Майор прижался ухом к его груди и внезапно услышал сквозь грохот и вой робкие толчки: тук-тук, тук-тук…  Затем подполз ко второму, лежавшему в двух шагах. Десантник лежал уткнувшись головой в песок. Вся спина бугрилась кровавыми лохмотьями, одна нога неестест-венно вывернута, у второй отсутствовала ступня, рваная ткань камуфляжа свисала кровавыми лоскутами с обрубка ноги. «Мина… Он попал на мину…», - понял Алексей. Перевернув его тяжёлое тело - удивлённое молодое лицо десантника, струйка крови на губах и подбородке…
     Поднял голову и увидел пятившихся вниз по склону раз-ведчиков. Продолжая стрелять по появляющимся на гребне израильским солдатам, они скатились вниз, где лежал Алек-сей и раненый капитан.
     Противоположный берег ожил. Светящиеся трассёры, пе-ресекая канал, опутывали трассами гребень вала. Затем завы-ли снаряды, шапки разрывов накрыли вал. Египтяне вели заградительный огонь, понимая, что это единственный шанс для разведгруппы уйти за канал.
     - Эй! – крикнул Алексей. – Сюда!
     Последние трое разведчиков, поддерживая ещё одного, который прыгал на одной ноге, подошли к нему. Один из них нагнулся и майор узнал Джемаля. Тот внимательно всмотрелся в лицо капитана.
     - Он жив! – крикнул лётчик. – Олег живой! Помогите мне дотащить до воды. Я поплыву с ним на ту сторону.
     - Что с другим? – Джемал оглянулся на лежащего парня.
     - Убит… - глухо ответил Алексей.
     Над ними продолжало громыхать. Но они сейчас были в «мёртвой» зоне. И евреям было не до них. Где-то там, за ка-налом, завыло, светящиеся смерчи пронеслись над ними, на-крывая огненными шапками землю восточного берега.
     Голубые лучи прожекторов, полосовавшие воду канала, исчезли. Вероятно, установки были разбиты артиллерий-ским огнём. Алексей грёб одной рукой, второй придерживая голову Олега над водой. Тяжело стало во второй половине пути. Намокшая форма, тяжёлые ботинки, тело капитана тянули вниз. Стиснув зубы, он грёб и грёб правой рукой, чувствуя, как от дикого напряжения немеют мышцы. Внезапно полегчало. Он повернул голову и увидел, что с другой стороны капитана придерживает ещё один человек.
     Они были в десятке метров от берега, когда по воде с шу-мом ударили фонтанчики. Израильский пулемётчик бил нау-гад веером по воде. Плывший рядом с капитаном человек вдруг громко охнул и исчез под водой.. Что-то с чмоканьем ударило по телу Олега, острая боль резанула руку Алексея. Он невольно выпустил голову капитана и тут же ткнулся ногами о дно канала.
     «Доплыли … - радостно подумал он, хватая капитана за ворот камуфляжа. К ним подскочило несколько человек, по-могая вытащить Олега наверх. Подхватив тело, быстро взо-брались на береговую кромку и  через несколько минут сва-лились в траншею.
     Он сидел в бетонном укрытии, устало откинувшись на стенку. Рядом примостился оставшийся в живых третий де-сантник. Он дремал, прислонившись к Алексею, временами вздрагивая всем телом. У майора ныла раненая рука, перевя-занная фельдшером. Утешало то, что ранение было поверх-ностным – пуля сорвала клок кожи. Было горько на душе от другого – Олег был мёртв. Его убила шальная пуля у самого берега, попав в голову.
     Подошёл Джемал, сел рядом. Незнакомый египетский офицер, закончивший громко кричать в телефонную трубку, повернулся к ним и протянул пачку сигарет. Алексей, прикурив от зажигалки, протянутой офицером, затянулся и закашлялся с надрывом. Помотав головой и вытерев выступившие на глазах слёзы, положил сигарету на стол.
     - Сочувствую, майор. – Проронил Джемал, блестя тёмны-ми глазами на заросшим щетиной худом лице. – Жаль твоих погибших соотечественников. Одно утешает, они погибли за правое дело. И народ Египта никогда их не забудет. – Он немного помолчал, потом добавил: - Особо мне жаль Олега. Он был отличным бойцом и хорошим человеком. Я будто родственника потерял…
     - Что с вашим гостем? – спросил Алексей. – Олег и другие   парни погибли не зря? Он уцелел?
     - Да. – Кивнул головой Джемал. – Его легко ранило. Ско-ро приедут за ним. Если хотите, можете ехать вместе. Они поедут мимо вашего аэродрома. Я договорюсь, чтобы вас взяли.
     - Это было бы здорово. – Устало проговорил Алексей. - Да, Джемал… Тот, погибший на том берегу, русский па-рень… Он там так и остался?
      - Мы не смогли его переправить сюда. Некому было. Я только стащил его в воду. Сожалею… - Тихо проронил Дже-мал, отводя взгляд в сторону.
     «Вот она, судьба…  И предать его тело земле оказалось невозможным. Каково будет его родным, когда им сообщат о его гибели. Представить трудно…». – Он опустил голову, почувствовав, как на глазах навернулись слёзы…

               
                Г Л А В А   30
     Карим посчитал этот вынужденный отдых даром божьим. Окружённый заботой преданной Зейнаб, он давно не чувст-вовал себя таким, воистину счастливым человеком. Настрое-ние портилось, когда вспоминал печальный итог провалив-шийся операции. Его руководители вряд ли посчитаются с объективными причинами этого провала. Да, как резидент «Моссад», он и только он несёт ответственность за неудав-шийся захват советских офицеров. Надо признать это. Вся его предыдущая работа в Египте всегда оценивалась высоко руководством спецслужбы. А тут такой провал…
     С другой стороны утешало то, что он вышел из этой исто-рии с минимальными потерями. Ранение не в счёт. Главное, что он живой, и может продолжать наслаждаться жизнью. А ведь мог разделить участь того же Махди и его сообщников и лежать сейчас в какой-нибудь безымянной могиле. Он не-вольно содрогнулся, представив себе эту картину.
     «Из Центра, небось, бомбят телеграммами о результатах операции, а я продолжаю валятся на кровати. Правда, нужно отметить, что это довольно приятное занятие, особенно когда прижимается к тебе  такое нежное и горячее женское тело, как у моей Зейнаб». Он невольно усмехнулся, назвав её своей. Впрочем, Карим совершенно не кривил душой. За время, что он живёт в этом доме, так привык к заботливой хозяйке и к её страстным объятьям, что просто не мыслил жизни без неё. И как ему казалось, это чувство было обоюдным…
     «Прежде всего, как только встану на ноги, встречусь с радистом. Отчёт нужно будет срочно отослать в Центр. Думаю, что упоминание о моём ранении как-то смягчит их отзыв о моей работе. Никто в таком щекотливом деле, как разведка, от провала не застрахован. И мои начальники это отлично понимают. «Конечно, можно было послать с отчётом к радисту Зейнаб. А что? Она для него готова на всё. И не любопытна, как многие женщины. Маленькой запиской она не станет интересоваться. Зейнаб такая на-ивная простушка, что если и заглянет в неё, то цифры на бумаге она посчитает особым языком коммерсантов».
     Он осторожно поднялся с постели. Кривясь от боли в бо-ку, сел за стол, пододвинул к себе Коран и открыл книгу на определённой странице. Не менее получаса ушло у него на составление шифрограммы. Едва лёг в постель, как стукнула входная дверь. Послышались осторожные шаги, в дверях спальни появилась Зейнаб. Увидев, что Карим лежит с от-крытыми глазами, она заулыбалась, подошла к нему и поло-жила прохладную ладонь ему на лоб.    
     - Как ты себя чувствуешь? – спросила она, присаживаясь на кровать.
     - Сейчас лучше. Ты же рядом со мной. – Ответил он, взяв её за руку.
     На лице Зейнаб расцвела радостная улыбка. Румянец ок-расил её щёки, сполз на шею. Взяла его руку и приложила ладонью к своей щеке. Он, улыбаясь, ласково смотрел на неё.
     - Послушай, Зейнаб. Ты сможешь сделать, что я попрошу?
     - Всё, что ты хочешь! – сказала она, преданно глядя на Карима.
     - Мои компаньоны уже давно ждут мои рекомендации по некоторым товарам. Сама понимаешь, что сам я не в состоя-нии с ними связаться. Вот я и прошу тебя это сделать. Смо-жешь?
     - Скажи, что нужно и я всё сделаю! – С жаром ответила она, глядя на своего постояльца влюблёнными глазами.
     - Нужно передать записку по определённому адресу. Ря-дом с тем домом есть почтовое отделение. Купишь почтовый конверт, положишь в него записку, заклеишь и бросишь в почтовый ящик на первом этаже. Поняла?
     - Поняла. – Она кивнула головой.
     - Хорошо. Запоминай….
     Потом он попросил её несколько раз повторить адрес и, увидев, что она его хорошо запомнила, удовлетворённо улыбнулся. Теперь радист будет знать, что с ним ничего не случилось и работа будет продолжена. Скоро он совсем ста-нет на ноги и тогда сможет получить дальнейшие инструк-ции для себя. Услышав, как стукнула входная дверь, Карим закрыл глаза …
     Алексей спрыгнул с машины, махнул рукой египтянам, сидевшим в кузове, и направился в сторону аэродрома. Впе-реди загрохотало. С разрывающим воздух рёвом и свистом  несколько стреловидных самолётов оторвались от земли и круто  пошли вверх, проносясь над головой майора.
     «Видимо, подняли на перехват. Только группа неболь-шая…, - автоматически отметил он про себя. – Интересно, мои или из другой эскадрильи?».
     На КПП его даже не остановили, несмотря на довольно непритязательный внешний вид: измятая  в пятнах форма, небритое лицо. Часовой скользнул по нему мимолётным взглядом и тут же отвернулся, потеряв интерес к странному русскому. Ибо других европейцев изначально здесь не долж-но было быть. Видимо, так решил караульный. Майор только криво усмехнулся, поражённый такой наглядной халатностью аэродромной охраны.
     Вихрев по аллее дошёл до здания штаба, открыл дверь и по коридору направился к кабинету командира полка. Встре-тившиеся несколько человек с нескрываемым любопытством проводили его взглядом. Уж больно он отличался от  нагла-женных и выутюженных других офицеров.
     Он открыл дверь в приёмную. Сидевший за столом адъю-тант, увидев входящего Вихрева, привстал, разинув от не-ожиданности рот.
     - Товарищ майор! – радостно завопил он, выскакивая  из-за стола. – Живой!
    - Живой, живой… - кивнул головой Алексей. - Что мне сделается!
    - Ты что тут разорался!? – недовольно пробурчал полков-ник Градов, приоткрыв дверь кабинета.
     - Так вы посмотрите, товарищ полковник, кто пришёл! – так же громко прокричал лейтенант, протянув руку в сторону майора.
     Полковник сильнее распахнул дверь. Целая гамма чувств отразилась на его хмуром лице при виде Вихрева. Сначала недоумение, которое тут же сменилось растерянностью, тут же перешедшее в откровенную радость.
     - Вернулся… - тихо проронил командир полка, подходя к майору. – А мы уже и не надеялись…
     - Так точно, товарищ полковник, вернулся. – Ответил Алексей, радостно смотря на Градова.
     - Рад за тебя…  - кивнул тот. - Давай, майор, проходи. – Он посторонился, пропуская Вихрева в кабинет. И, закрывая за собой дверь, нахмурившись, сказал адъютанту: - Ты, это… Особо пока не распространяйся  о возвращении майора. По-нял? – И не дожидаясь ответа, закрыл за собой дверь.
     Некоторое время он недоверчиво рассматривал Алексея, словно не веря, что перед ним сидит командир эскадрильи, исчезнувший за каналом неделю назад. Затем, видимо, окон-чательно убедившись в этом, пододвинул к нему пачку папирос и пепельницу:
     - Кури. И рассказывай всё по порядку, со всеми деталя-ми….
     Когда майор смолк, командир полка задумчиво качнул головой: - Да-а-а,  похоже, ты в рубашке родился…. Повезло, да ещё как! Шансов вернуться у тебя было с гулькин нос, даже и того меньше…
     - Повезло, что встретил там своих. Один я вряд ли бы смог перебраться  через канал…  - Алексей опустил голову. – Они всё сделали, чтобы я вернулся. Даже ценой жизни этих ребят…
     Они помолчали. Потом полковник, вспомнив, сердито проговорил, глядя на Вихрева:
     - Какого рожна тебя понесло за канал? Наш особист даже намекнул как-то: «А не перелетел ли майор к евреям?» Пред-ставляешь? Мой командир эскадрильи, сбивший семь само-лётов, награждённый египетским орденом, и к евреям! Я, конечно, выдал ему по первое число. Но каково это было слушать!?
     - Да вы что!? – вскинулся, побледнев, майор.
     - Вот тебе и что! – буркнул командир полка. – Ты это… не вздумай ещё кому-нибудь рассказать про встречу со своим бывшим однокашником по лётной школе. Тут тогда такое накрутят – век не отмоешься. Точно обвинят в измене. Вон, наш Фрязев, спит и видит, как бы отличится, чтобы очеред-ную звезду получить на погоны. Уж он такого случая не упустит. Посему это должно останется между нами. Ни-ни… Понял? Никому… –  Он строго посмотрел на Вихрева.
     Ошеломлённый таким поворотом, майор растеряно кив-нул головой. Командир порылся в ящике стола, достал не-сколько листов бумаги, ручку. Придвинул всё к Вихреву.
     - Садись за  стол и всё напиши. В любом случае это при-дётся сделать. Особист от тебя не отстанет. Ему бумага нуж-на для отчёта. Тут и так до сих пор все на ушах стоят, после этих событий на аэродроме. – Полковник закурил и отошёл к окну.
     - Что-нибудь удалось выявить контрразведке? – спросил майор, отрываясь от писанины.
     - А-а, - махнул рукой полковник. – Египтяне роют землю копытами вместе с нашими, да что-то результатов пока нет.
      Алексей закончил писать, внимательно просмотрел изло-женное. Протянул листы полковнику. Тот в свою очередь прочитал, забавно шевеля губами. Удовлетворительно кив-нув, положил листы в стол.
     - Как тут мои, товарищ полковник? Все целы? – спросил майор, имея ввиду пилотов своей эскадрильи.
     - Целы. За неделю, что тебя не было, завалили ещё двоих супостатов. Одного – Петров, второго – твой рыжий, Солн-цев.
     - Молодцы! – не удержался майор.
     Полковник скупо улыбнулся. Растёр окурок в пепельнице, посмотрел на Вихрева. Открыл сейф, достал бутылку египетского бренди и пару стаканов. Плеснул в них на палец коричневой влаги. Взял в руки стаканы, они чокну-лись.
     - С возвращением в родной полк, майор. Хорошо, что так всё закончилось. Пусть и в дальнейшем тебе везёт!
     - Спасибо, товарищ полковник! – Алексей одним глотком выпил и поставил стакан на стол.
     - Давай, иди, приводи себя в порядок, да по дороге зайди в госпиталь. Пусть перевязку сделают. – Он кивнул на кло-чок бинта, торчащий из под рукава куртки.
     Приняв душ, Вихрев побрился. Едва успел одеться, как дверь распахнулась и в комнату ввалились лётчики его эс-кадрильи. Радостные от сознания, что их командир цел.
     - Алёша! – воскликнул Николай Петров, его ведомый. - Товарищ командир! – поправился он, глядя на него счастли-выми глазами. – С возвращением!
     Все загалдели, обступив Вихрева, улыбаясь и радуясь, что они видят его целым и невредимым.
     - Откуда вы узнали, что я вернулся? – удивился он.
     - Так весь аэродром знает! – воскликнул рыжий пилот. – Я едва открыл фонарь кабины, как техник мне рассказал, что вы вернулись.
     «Это адъютант постарался, шельмец этакий…», - не уди-вился майор, радостно смотря на своих пилотов. Все устрои-лись как могли в комнате, с нетерпением смотря на своего командира, ожидая его рассказа. Он изложил свою эпопею, упустив только встречу с Михаилом. Затаив дыхание, они слушали его рассказ про путь к каналу, переправу через него. Гибель Олега и второго парня, имени которого он даже не знал, пилоты восприняли как личную утрату…
     - Вскрытие показало, что майор Худяков скончался от острой сердечной недостаточности. – Военный патологоана-том отодвинул на столе бумаги и подмигнул Земскову. -  Может, помянем душу новопреставленного раба божьего  э-э- э, - он заглянул в раскрытый журнал, - Роберта? Чистей-шим медицинским?
     Майора покоробила циничная констатация факта смерти этим эскулапом. Он невольно поморщился и сухо произнёс:
     - Я на службе.- Заметив недовольную гримасу на лице врача, вновь вернулся к прежней теме. – Скажите, уважае-мый доктор, а может это быть вызвано каким-нибудь внеш-ним фактором?
     - О чём это вы? – воззрился на него врач.
     - Ну, например, воздействием неких средств.
     - Отрава, что ли?
     - Хотя бы так. – Кивнул майор.
     - В организме усопшего не обнаружено ничего, за исклю-чением алкоголя. И то в небольшом количестве. Это никак не могло вызвать остановку сердца. Впрочем…,  - врач пожевал губами. - При осмотре тела я обнаружил за левым ухом у него почти незаметную красную точку. Словно от комариного укуса. А-а, - он махнул рукой, - всё это ерунда. Годится для любителей детективных романов. Ведь в орга-низме ничего не обнаружено эдакого…
     Земсков встрепенулся: - А что, существуют такие вещест-ва, которые не оставляют никаких следов?
     Врач хмыкнул: – На свете есть многое чего, мой друг Го-рацио, что не подвластно нашим мудрецам. Что-то в этом роде. Шекспир.
     - То есть, вы хотите сказать, что такое не исключено. Я правильно вас понял?
     - Возможно… Только была ли причина для этого?
     - То есть?.. – уставился на него Земсков.
     - Этот ваш Худяков… Он что, был хранителем великих военных тайн? Обыкновенный штабист? – иронически скри-вился врач.
     - Как знать… как знать… - протянул майор. – Здесь идёт война. Все мы  в большей или меньшей степени являемся носителями военных тайн. И Худяков не был исключени-ем…
      - Вам лучше знать, - согласился  врач, придвигая бумаги к себе. – Если я вам всё пояснил, прошу извинить. Много бумажной волокиты.
     - Спасибо, доктор. Я ухожу. – Земсков кивнул патолого-анатому и вышел из пропахшего специфическим запахом помещения.
     В кабинете начальника Первого отдела полка сидели оба египетских контрразведчика. Майор и лейтенант. На вошед-шего Земского уставились с немым вопросом две пары глаз.
     - А где хозяин? – спросил он, имея ввиду майора Фрязева.
     - Он срочно пошёл к командиру полка. Сообщили, что из-за канала вернулся русский лётчик, пропавший неделю на-зад. - Ответил майор Хаджес.
     - Вихрев? Командир эскадрильи? – радостно воскликнул Земсков.               
     - Да-да, он самый. – Кивнул египтянин.
     - Ах какой молодец! Все думали, что погиб. Или в лучшем случае попал в плен. А он вернулся… - улыбнулся майор.
     - Не знаю… Может мне показалось… - осторожно прого-ворил  Хаджес. – Только начальник отдела стал каким-то хмурым, когда услышал об этом.
     - Наверное, тебе, Али, показалось… Этому можно только радоваться, что человек вернулся живым чёрт знает откуда.
     - Это уже другой разговор. – Нетерпеливо сказал Хаджес. – Что выяснил в госпитале?
     Русский контрразведчик рассказал о визите к патолого-анатому.
     - Вопрос о том, что его отравили, не исключается. Нельзя сбрасывать со счетов то, что Худяков занимался планирова-нием вылетов, в  первую очередь разведывательных самолё-тов. Возможно, что он заподозрил что-то неладное и его по-просту убрали таким способом.
     - Шерше ля фам. Ищите женщину… Этот вопрос стано-вится для нас самым актуальным. – Констатировал египет-ский майор.
     - Согласен. – Кивнул Земсков. – Нужно выявить весь женский состав, который есть на территории аэродрома. И кто мог прийти к нему… Давайте поделим между собой службы, где есть женщины. А они есть в штабах и в хозяйственных отделах. Предлагаю: ты, Али, берёшь на себя штабы египетских частей, я – русских. Ну, а тебе, Омар, - он повернулся к лейтенанту Аврилю, - придётся покрутится в хозотделах. Как вы?
     Оба египтянина согласно кивнули головами.
     - Вот и хорошо. – Земсков глянул на часы. Сейчас два по-полудни.  Собираемся в семь вечера, здесь же и обмениваем-ся информацией. Идёт?   
          
                Г Л А В А   31
     Скворцов шёл по отсекам, приветливо кивая находив-шимся в них морякам. Часть из них отдыхали после вахты, скорчившись в подвесных койках. Для него обход отсеков не был каким-то рутинным действом, скорее всего ритуальной церемонией. И готовился к обходу обстоятельно. Всегда тщательно выбрит, усы приглажены, волосы зачёсаны, в отутюженной форме и с запахом неизменного «Шипра».
     «Выходить к команде, то же самое, как идти на свидание к любимой девушке…», - он на всю жизнь запомнил эту заповедь своего первого командира на Северном Флоте. И неуклонно придерживался ею на службе.
     Сжимая рукой в перчатке фонарик, для осмотра углов, куда не проникал свет от плафонов, он начинал обход с носа до кормы. Где бывшие вахтенные отдыхали, там советник старался пройти тихо, не создавая излишнего шума, понимая, как чуток сон этих людей. Места на этой лодке было мало, как на всех дизельных. Скворцов в Союзе как-то побывал на атомной субмарине. И что его поразило тогда: не её размеры, не мощь реакторного отсека, не количество оружия на борту, не самое современное оборудование. А бытовые удобства: отдельные каюты для экипажа, сауна и душевые, комнаты отдыха, да многое другое, о чём на «дизелях» можно было только мечтать.
     За время пребывания на «Рамзесе» советник снискал ува-жение всей команды. Не сверлил тяжёлым взглядом прови-нившихся, не распекал офицеров за допущенные ошибки. Разговаривал спокойным доброжелательным тоном, всячески стараясь ободрить, успокоить. Вот только до сих пор никак не ладились отношения с капитан-лейтенантом, командиром лодки. И ладно бы, если это касалось их личных отношений… Скворцову, воспитанному в лучших традициях русского флота, претило это высокомерное отношение командира к рядовым матросам и младшему офицерскому составу.
И он старался переломить это, иногда пуская в ход крепкое словцо, когда просто не хватало слов при объяснении с Бон-гуром. Впрочем большими успехами он похвалиться не мог – тот продолжал задирать нос в общении с командой…
     Он нагнулся и проведя пальцами под трубопроводами, идущими вдоль отсека, показал их старшине группы элек-триков, стоящему рядом с ним. Увидев грязные разводья на перчатке советника, старшина виновато опустил голову. Ни слова не сказав, Скворцов только покачал головой  и шагнул к люку в другой отсек…
     В центральном посту было многолюдно. Штурманская служба что-то колдовала с картами на прокладочном столи-ке. Бонгур и старпом тихо переговаривались, сидя на стуль-чиках у приборной панели. Два мичмана всматривались в показания приборов над рулевой панелью.
     Заметив вошедшего Скворцова, командир субмарины встал и сделав пару шагов навстречу, протянул листок бума-ги.
     - Что это? – спросил советник, всматриваясь в затейливую арабскую вязь письма.
     - Срочное сообщение из штаба ВМФ. – Только сейчас Виктор заметил, как напряжён Бонгур. Красные пятна на ли-це, нервное подёргивание щеки говорило о том, что коман-дир не на шутку встревожен сообщением.
     - Что в нём? – спросил советник, протянув бесполезную для себя бумажку. Ибо арабский язык был для него загадкой за семью замками.
     - Из штаба сообщают, что Израиль закупил у Англии три дизельные подводные лодки типа «Т». Согласно данным раз-ведки, они прибыли в порт Хайфы. Одна из них - «Дакар», уже вышла на боевое патрулирование. Две другие присоеди-нятся к ней в ближайшее время.
     - Это всё?
     - Нам определён новый сектор для патрулирования. Сове-туют усилить внимание при этом. Пройдём к карте, штурма-на уже оконтурили область для нашей «охоты». – Криво ух-мыльнулся Бонгур.
    Они подошли к прокладочному столику. Советнику сразу бросился в глаза обведённый красным цветом юго-восточный угол Средиземного моря.
     Старший штурман пояснил:
     - Границы нашего сектора: сто миль от Порт-Саида строго на север до траверза Тель-Авива и до береговой линии на востоке.
     Скворцов молча смотрел на карту, обдумывая сложность возникшей ситуации с появлением этих подводных лодок у евреев. Потом  повернулся к командиру.
     - Представь себе, что ты командующий ВМФ Израиля. Как бы ты распорядился этими лодками?
     Бонгур наморщил лоб, собираясь с мыслями. Неопреде-лённо пожал плечами, затем несуразно брякнул:
     - Кто его знает… Я же не еврей…
     - Что не еврей – известно. А вот подумать, как противник может поступить при этом, ты просто обязан. Тебе для чего голова дадена, а? Думать, Бонгур, думать…
     Капитан-лейтенант насупился. «Что он, этот неверный, себе позволяет? Я ему кто? Простой матрос? Как он смеет мне, орденоносцу, говорить такое?», - забыв при этом, что свой орден он получил, благодаря ему. Он уже подыскивал слова, чтобы поставить на место этого, по его понятию, за-рвавшегося советника, как ему в голову пришла спаситель-ная мысль.
     - Хорошо. А что ты думаешь на этот счёт? – спросил он, хитро смотря на Скворцова.
     - Что думаю? – усмехнулся советник. Он понял, что Бон-гур хочет его проверить. «Мол, а сам-то соображаешь в та-ких вопросах?».  - Думаю, что лодку «Дакар» они пустят к берегам Египта, на свободный поиск. А остальные две задействуют в районе подхода к своим гаваням, чтобы противник не смог выйти на рейд для торпедной атаки. Как это сделали мы. Что скажешь?
     «Да… Что и говорить, голова у него варит. Мне бы и в голову не пришла такая мысль». Вслух же он небрежно про-ронил:
     - Так ведь не проверишь, что они замышляют. Может так, а может и нет. Как знать…
    - Ладно. И в самом деле, у нас дела поважней будут. Нуж-но разработать тактику поиска этих лодок в нашем секторе. Не исключено, что сможем с ними столкнуться. Вот тогда и станет вопрос ребром: или мы их, или они нас… Другого не дано. Понял, командир? – Солнцев строго посмотрел на Бон-гура. – А для этого сейчас нужно поговорить с акустиками. Выяснить, отличаются ли эти лодки своими шумовыми ха-рактеристиками от остальных. Например: наших или амери-канских…
     Небольшая лавка на одном из базаров Каира была непло-хим прикрытием для радиста. Он торговал разнообразным товаром, начиная с недорогих предметов быта и заканчивая коврами и чеканкой. Карим предпочитал встречаться с ним именно на базаре. Здесь было гораздо безопаснее, проще по-дойти под видом покупателя, поинтересоваться  вещами на прилавке. Небольшой закуток за висящими коврами, куда хозяин лавки иногда приглашал покупателя для переговоров был тем местом, где без опаски можно было получить или передать необходимую информацию. Резидент не знал, где его радист держит свою радиоаппаратуру. Собственно гово-ря, это его не интересовало. Для него главным был дейст-вующий канал связи с Центром. Он определял всю его дея-тельность, как резидента «Моссад» в Египте. Карим догады-вался, что его группа не была единственной в этой стране. Зная структуру организации в целом, он предполагал, что является небольшим звеном в разветвлённой шпионской се-ти. Что честолюбивые планы его руководителей в Израиле за десятилетия деятельности агентуры в Египте и других арабских странах, изначальных врагов, были в основном реализованы. К началу Шестидневной войны все слои египетского общества, в первую очередь армия, экономика и структура власти находились под пристальным вниманием израильской разведки. Что в конечном итоге и явилось одним из решающих факторов разгрома Египта.
     Карим понимал, что в последнее время египетская контр-разведка стала работать гораздо эффективнее, в чём ей помо-гало тесное сотрудничество со спецслужбами русских. Об успехах борьбы с вражеской разведкой свидетельствовали и появляющиеся время от времени сообщения в местной печа-ти о судах над израильскими шпионами. Они, как правило, заканчивались смертными приговорами через повешение. Поэтому он действовал очень осмотрительно. Вот и сегодня, прежде чем подойти к лавке радиста, долго бродил по об-ширному рынку. Потом зашёл в небольшую кофейню, где просидел за чашкой кофе по-турецки не менее часа, прислу-шиваясь к разговорам посетителей и внимательно осматри-ваясь по сторонам. Разговоры вокруг были обыденными: о растущей дороговизны на продукты, о безудержной алчности торговцев и чиновников, дерущих по три шкуры с простого народа. О том, что  соседу, какому-то Саиду, пришло известие о смерти его единственного сына, что дочь совсем отбилась от рук, работая санитаркой в госпитале. Ходит с открытым лицом, да ещё и курить стала... Карим даже обернулся и посмотрел на собеседников за соседним столиком. Пожилой египтянин с худым лицом, только качал головой, горестно сетуя на свою жизнь своему соседу. И многое чего другого можно было услышать в этой ко-фейне…
     Допив свой кофе, Карим неторопливо поднялся и вышел на небольшую площадь, примыкающую к базару. Всё так же не спеша побрёл по торговым рядам, рассматривая лежащий товар и незаметно осматриваясь. Тренированная память фик-сировала лица находившихся вокруг людей, и за полчаса он ничего не обнаружил для себя опасного: ни суетливых дви-жений, ни одних и тех же лиц. Проходя мимо прилавка радиста, он встретился с ним равнодушным взглядом. Остановившись наискосок у другого торговца, резидент осматривая товар, косил взглядом на лавку радиста. Всё так же неторопливо тёк людской поток по пространству между торговыми рядами, в воздухе висел гул от голосов. Визгливые крики недовольных покупателей смешивался с вкрадчивыми словами торговцев, не желающими отпускать от своих прилавков потенциальных клиентов. Словом, шла размеренная жизнь базара с неизменным характерным восточным колоритом.
     Карим добрёл до конца торговых рядов, повернул в сто-рону и только через какое-то время подошёл к лавке радиста с другой стороны. Тот, зная, что резидент подойдёт не ранее, как через полчаса после первого визуального контакта, неза-метно кивнул головой. Это означало, что ничего подозри-тельного вокруг он не обнаружил и можно будет без опаски обменяться информацией.
     Резидент небрежно покопался в лежащих на прилавке предметах, недовольно скривившись при этом. Рассмотрев повнимательнее одну из безделушек, он поинтересовался у хозяину лавки, как идёт торговля.
     - Плохо, уважаемый, плохо… - Сокрушённо проронил тот, вновь аккуратно разложив вещи, переворошенные Ка-римом. – Война, у людей мало денег. Сами понимаете, какая при этом торговля… Вы чем-то интересуетесь? – спросил он, незаметно кося глазами налево и направо.
     - Недавно привёз небольшую партию товара из Ливии. Хотел предложить кому-нибудь из уважаемых торговцев. Самому-то мне не с руки продавать товар, как вы понимаете.
     Хозяин лавки пожал плечами: - Даже не знаю, что сказать вам. Как я уже говорил – торговля слабая. Когда этот товар будет продан, неизвестно. А что за товар-то? – поинтересо-вался он. – Образец можете показать, уважаемый?
     -  Когда будет продан товар: через день или месяц – не-важно. Потому что завтра я ухожу с караваном в Судан. Вер-нусь не скоро. А образец у меня с собой. – Резидент похло-пал себя по одежде. -Так может сможем договориться на вы-годных для нас обоих условиях? – он подмигнул радисту, «мол, хватит трепаться, пора переходить к делу».
     - Что ж, можно и поговорить… Глядишь и я что-нибудь поимею от этого, если договоримся. Проходите, уважаемый, вот сюда. – Радист откинул часть прилавка и Карим прошёл в укромный закуток. Крикнув торговцу напротив, чтобы тот присмотрел за товаром, пока он будет вести переговоры, хо-зяин лавки нырнул за висевшие ковры.
     Диалог, что они спонтанно вели между собой, предназна-чался для любопытных ушей вокруг. И должны были убе-дить любого, кто слышал этот разговор, что двое уважаемых людей пытаются договориться о торговой сделке.
     Ни слова не говоря, хозяин лавки, он же радист развед-группы «Моссад» Авраам Лански, а здесь мелкий каирский купец Зви Нагиб, вытащил и подал резиденту совсем кро-шечный, свёрнутый в трубочку, клочок бумаги.
     - Пришло вчера. – Прошептал он, прислушиваясь к посто-ронним звукам.
     Карим кивнул, тут же спрятав сообщение в потайной кар-машек. Посмотрел на своего радиста и остался доволен уви-денным. Кто бы мог предположить, что под личиной вот этого толстячка с глуповатым лицом, мелкого каирского купчишки, таится радист высочайшего класса, работающего вот уже полдесятка лет на «Моссад». Резидент и радист были знакомы ещё по разведшколе. В последнее время, перед окончанием учёбы, даже неожиданно сдружились. И рези-дент был обрадован, когда радистом в его группу был при-слан именно Авраам. Неказистый на вид, даже какой-то не-уклюжий и рыхловатый, он был обладателем  чёрного пояса в карате. Из разрозненных, на взгляд резидента, железяк, мог соорудить простейший передатчик. Радиограмма на стан-дартные пол-листа текста, сжатые специальным устройством в секундный интервал, выстреливалась им на спутник в лю-бое время и в любом месте. Видимо, благодаря его высокому профессионализму, группа до сих пор продолжала переда-вать информацию Центру.
     - Рад, что ты здоров и снова в строю. – Улыбнулся Авра-ам.
     - Твоя радость – щенок по сравнению с моей. – Резидент дружески ухмыльнулся и потрепал радиста по плечу. – Вновь контакт или через три дня, или через неделю. Всё зависит от того, что в сообщении. Мне пора.
     - Хорошо, уважаемый. – Громко проронил хозяин лавки, провожая посетителя. – Всё сделаю так, как мы договори-лись.  Да пребудет с нами  благодать Аллаха, всемилостивого и всемогущего! Иншалла! – купец провёл ладонями по лицу. То же самое проделал и Карим для окружающих людей, дабы они не усомнились в его истинной правоверности…   


                Г Л А В А   32
     - Странно всё это, странно… - произнёс невысокий, с со-лидным брюшком, мужчина, сидевший за большим столом. Обширная лысина, стыдливо прикрытая жидкими прядями волос с боков головы, уши, прижатые к черепу и водянистые, с непонятным выражением глаза, принадлежали майору  Фрязеву, начальнику Первого отдела истребительного полка. А попросту, представителю военной контрразведки.
     - И что вы находите странным, майор? – спросил Алексей, играя желваками на щеках. Вот уже второй час этот майор, вцепившись в него, словно клещ, пытался непонятно что выудить из него.
     Майор оторвался от пояснительной записки майора Вих-рева и уставился на него немигающим взглядом. Снова опустил взгляд на бумагу, словно сомневаясь, что это напи-сал сидящий напротив его человек. Поднял голову, посмотрел на него с усмешкой типа: «мол, что бы ты не говорил, или не писал – наши доблестные органы всё видят. И ничего ты, голубок, от нас не скроешь…».
      - А странным я считаю всё: и как ты, майор, сумел ос-таться в живых, там, за каналом; и как тебя не схватили вра-ги; и как смог добраться до канала, а затем и переправиться на этот берег. Всё странно…
     - Значит, по вашему, было бы нормально, если бы меня схватили евреи, или убили на пути к каналу, или при пере-праве? Так, что ли? – процедил Алексей, наливаясь злобой к этому типу.
     - Согласись, майор, что это выглядело бы убедительнее, чем твоё героическое возвращение. Разве не так?
     - Мне повезло…  Повезло в том, что не убило при взрыве ракеты… Повезло, что не обнаружили и не схватили ев-реи… Повезло, что по дороге к каналу встретил наших раз-ведчиков и благодаря им смог перебраться через канал. Можете убедиться сами, узнав об этом у командира группы «коммандос» капитана Джемаля.
     - Всенепременно поинтересуемся, майор. Можешь не со-мневаться. Всё выясним, всё узнаем… На то мы здесь и по-ставлены. – Важно произнёс он, пригладив лысину.
     - Вы всё выяснили? Я могу идти? – спросил лётчик, под-нимаясь со стула.
     - Можешь… пока…   - скривив рот, выдавил через губу с неохотой Фрязев. Когда за майором Вихревым закрылась дверь, майор пододвинул к себе телефон.
     Полковник Градов был раздражён. Опаздывала с прибы-тием в Египет группа пилотов взамен выбывших здесь из строя. До сих пор не доставили в Египет новые самолёты-перехватчики, на которые так рассчитывало не только ко-мандование советской группировки, но и в первую очередь лётчики авиаполков, дравшиеся в воздухе с евреями на ста-рой модификации «МиГа». Сердито сопя, он писал доклад-ную записку командиру группировки советских лётных час-тей в Египте генерал-майору Круглову.
     Зазвонил телефон. Он раздражённо снял трубку. Голос майора Фрязева он узнал сразу.
     - Ну, что тебе? – неприветливо спросил он, кося взглядом на лист бумаги с докладной.
     - Я бы вам советовал пока не планировать на полёты Вих-рева.
     - Это ещё почему?
     - Да не всё ясно с его возвращением, товарищ полковник.
     - Что значит не всё ясно? – закипая, спросил Градов.
     - Сам факт, что он остался жив, как-то неубедительно вы-глядит.
     - Обожди… обожди… - удивлённо произнёс полковник, - это что же… По твоему было бы лучше, если бы он вообще не вернулся, а? Так тебя следует понимать? – в голосе ко-мандира полка появились рычащие нотки. Майор уловил это сразу и тут же начал отрабатывать задний ход.
     - Ну что вы, товарищ полковник! Как вы могли это поду-мать? – с наигранной обидой в голосе протянул Фрязев.
     - Как ты мне сказал, так я и подумал! – рявкнул полков-ник. – Ты тут со мной ваньку не валяй, майор!
     - Дак я хотел как лучше… - промямлил майор. – Всё-таки дело непростое…  Нужно проверить, как следует.
     - Вот и проверяй! – вновь загремел Градов  - А выпускать в полёт комэска или нет – моё дело. Ты, что ли будешь сби-вать «Фантомы» да «Скайхоки», а? - Он чуть не добавил - «канцелярская крыса», - да вовремя спохватился. «Ещё нака-пает кому-нибудь наверх, потом вони не оберешься» - Так вот, заруби себе на носу – впредь майора Вихрева не дёргать. Усёк? – и, не дожидаясь ответа, бросил трубку на аппарат.
     Фрязев с опаской отодвинул телефон в сторону. «Ишь, разорался… Зря вы так со мной, товарищ полковник. Ой зря… Видно, майор этот в любимчиках у вас ходит. Не ина-че… Так, ведь, и на вас можно найти управу, ежели поко-паться, как следует… Нельзя так разговаривать с представи-телем наших органов, ой, нельзя… Боком вам может это обойтись, товарищ полковник». – Он откинулся на спинку стула и стал соображать, как похитрее состряпать донос на полковника Градова…
     Накатать «телегу» на командира полка он не успел, поме-шал вошедший в кабинет майор Земсков. Он тут же обратил внимание на скверное настроение хозяина кабинета. Что-то буркнув на приветствие вошедшего, Фрязев поспешно сунул какой-то лист бумаги в сейф и закрыл его на ключ
     - Что-то случилось, Савелий Семёныч? – приветливо ос-ведомился Земсков, посмотрев на его хмурое лицо.
     - С чего это ты взял? – буркнул тот.
     - Так у тебя всё на лице написано. Или заболел?
     - Да ничего я не заболел! А испортить настроение у нас есть кому. Работаешь тут, как вол, а благодарности шиш добьёшься.. Всё не так, всё не эдак… Вот стал сегодня раз-бираться с этим героем, Вихревым. И что ты думаешь? В ко-нечном итоге получил от нашего «полкана» втык. - Обижено засопел Фрязев.
     - За что втык-то? – поинтересовался  Максим Земсков.
     - За то, что посоветовал Градову пока не выпускать Вих-рева в воздух.
     - Почему?
     - Дело с ним какое-то мутное… Трудно верится, что он смог вот просто так оттуда вырваться… - продолжал гнуть своё Фрязев.
     - Уж не хочешь ли ты сказать, что Вихрев не просто вер-нулся, а с подачи евреев? –  произнёс Земсков, изумлённо глядя на него.
     - Так ведь это само собой напрашивается!
     - Ну, ты и фантазёр! – расхохотался майор. – Тебе бы книжки писать… Что же касается Вихрева, - посерьёзнел он, - то ты точно палку перегнул. Он действительно герой. Как говорится, без дураков. А ты, Савелий Семёныч, точно в этом кабинете перегрелся.
     - Ну вот, и ты туда же… - скорчил недовольную гримасу Фрязев, словно хватил глоток уксуса. – И всё равно я не верю этому летуну. Что-то он не договаривает…
     - Зря ты так себя повёл. Никто тебя не поймёт. Все твои доводы высосаны из пальца. Этим ты только подрываешь веру в нашу службу, Савелий Семёныч.
     - Послушай, Земсков! Ты что мне тут нотации читаешь? - окрысился хозяин кабинета. – Делать что ли нечего? Иди ло-ви своих шпионов. Что-то я не вижу, чтобы вы чем-нибудь похвастались! – ехидно заметил он, намекая на их безрезуль-татные поиски.      
     - Так ведь это посерьёзнее будет, чем уличать честного лётчика в каких-то преступных делах, которые, к тому же, он не совершал. – Не преминул вставить шпильку этому недалёкому, и даже подловатому на его взгляд, служаке, Земсков.
    От его слов Фрязева чуть удар не хватил. Он, побагровев,  подскочил со стула, разевая тонкогубый рот, словно рыба, вытащенная из воды.
     - Ты… - прошипел он, размахивая пальцем  перед майо-ром, - ты тут… - закончить фразу он не успел. Раздался стук в дверь, которая тут же отворилась. Майор Хаджес и моло-дой лейтенант застыли в дверях, смотря на разъярённого хо-зяина кабинета. Тот же от неожиданности так и застыл на месте с поднятым вверх пальцем. Поняв, что выглядит до-вольно глупо в такой позе, опустился на стул, напоминая собой проколотый воздушный шарик.
     - Мы не вовремя? – спросил египетский майор. Он глянул на часы: - Уже семь часов, как договаривались.
     - В самый раз. – Кивнул Земсков. – Мы уже закончили дискуссию, пора приниматься за работу. Верно, Савелий Се-мёныч?
     Тот поднялся, злобно глянув на него, и молча пошёл к двери.
     - Может примешь участие в совещании, Савелий Семё-ныч? – вновь обратился к нему Земсков.
     Ответом на его слова  был стук закрывшейся двери. Егип-тяне переглянулись. Да и майору Земскову стало неловко перед ними.
     - Что это с ним? – спросил Хаджес.
     - Проблемы с животом. Видно, что-то съел не то. - Слука-вил русский контрразведчик, не желая посвящать египтян в суть его разногласий с Фрязевым. – Давайте-ка присаживай-тесь, да начнём обмениваться информацией. Лейтенант! – он посмотрел на молодого сотрудника. – Что выяснил?
     Тот достал из кармана сложенный листок бумаги, развер-нул его: - Вот список женщин, работающих в хозяйственных отделах воинских частей, расположенных на территории авиабазы. Всего двадцать четыре женщины. Все они вольно-наёмные. Работают с семи утра и до семи вечера. На ночь покидают расположение аэродрома. 
     - И что у них за работа? – поинтересовался Земсков, про-сматривая список. Ему не составило большого труда прочи-тать его. В своё время он, прежде чем стать контрразведчи-ком, окончил с отличием Институт восточных языков при МГУ.
     - Шестнадцать женщин работают в прачечной. Восемь - уборщицы. Мне кажется… - Он смолк, заметно покраснев.
     - Ну-ну, что ты смутился? – улыбнулся майор. – Давай, говори, какие есть мысли.
     - Я хочу сказать, что все они вряд ли имеют отношение к смерти русского офицера. –  Пожав плечами, проговорил лейтенант.
     - И почему ты так думаешь? – спросил Хаджес.
     - Младше пятидесяти лет никого нет. Вряд ли кто-то из них мог понравится ему. Они старухи… - С бескомпромисс-ностью молодости ответил Омар.
     - Та-а-к! – протянул египетский майор, переглянувшись с Земсковым и пряча весёлые искорки в глазах. – Что ещё?
     - Значит они не пользуются духами. – Убеждённо сказал молодой лейтенант.
     - Верно мыслишь, Омар. Молодец! – похвалил его Зем-сков. – Это уже что-то…  А у тебя что, Али?
     - У меня народ посложнее. Всего десять женщин. Четыре машинистки, шесть радисток. Все довольно молодые. Рабо-тают при египетских штабах.. Естественно, как и большинство современных женщин, употребляют косметику. Духи – тоже. – Он, было, смолк, но тут же продолжил. – У всех есть общая черта – никто не владеет русским языком. 
     - Существенное замечание. – Заметил русский майор. – С другой стороны для общения женщины и мужчины знания одного языка не обязательно. Иногда достаточно языка жес-тов.
     - С этим я не согласен, Макс. – Упрямо сдвинул брови Хаджес. - Даже не представляю себе это. А предварительное общение, прежде чем перейти к более близким отношением? Нет, это вряд ли…
     - Могу привести пример. – Усмехнулся Земсков.
     - О чём ты? Какой пример? – удивлённо посмотрел на не-го Али.
     - В 57 году, в Москве, состоялся Всемирный фестиваль молодёжи и студентов. Так вот, через соответствующее вре-мя в Союзе стали появляться дети с  различным цветом ко-жи. Понимаешь?
     - Интересный факт. – Кивнул Али. – Только в нашем слу-чае это не доказательство.
     - Что ты хочешь сказать?
     - Ты, Макс, не берёшь в расчёт менталитет народа. Ваши женщины более… как бы это сказать… - Хаджес замолчал, подыскивая подходящее слово.
     - Раскованнее, что ли?
     - Вот-вот, именно раскованнее… Наши более строже от-носятся к проявлению чувств, особенно к чужеземцам. Кро-ме, конечно, определённой категории женщин. – Ус-мехнулся Али. – Так что это довольно спорный вопрос.
     - Возможно. Только нужно отработать все варианты. Впрочем, - Максим Земсков хитро прищурился, – вполне возможно, что к этому вопросу больше не придётся возвра-щаться.
     - Давай, говори! У тебя точно что-то есть! – с надеждой посмотрел на него египтянин.
     - У меня улов небольшой. Но, как мне кажется, довольно перспективный. К нашему штабу прикомандированы три переводчика. Из них только одна женщина. Лейла Жезин. Двадцати семи лет. Закончила в своё время филологический факультет МГУ в Москве. По возвращению в Египет поступила на службу в Министерство обороны. Поэтому и оказалась здесь, на аэродроме, сразу после прибытия советского военного контингента. Нужно отметить, что эта Лейла довольно смазливая особа. К тому же владеет русским языком, как родным. Так что Худяков мог запросто клюнуть на такую наживку. Кое-кто видел, как он крутился возле неё в штабе. И это ещё не всё… Капитан Машков, сосед Худякова по квартире, сообщил, что однажды он вернулся с дежурства утром раньше, чем обычно. Почувствовал себя неважно и его отпустили. Подходя к дому, он увидел, как из их подъезда  кто-то вышел. Было ещё довольно темно, но капитан уверяет, что это была женщина.
     - Так её нужно арестовать, господин майор! – воскликнул лейтенант. – Это точно она!
     - Не горячись, лейтенант. – Досадливо заметил майор Хаджес. – Согласен, что эти аргументы указывают на неё. Вот только что конкретно мы можем ей предъявить? Что кто-то видел, как они виделись в штабе? Так она со многими офицерами встречалась там. И разговаривала, и глазки строила… И что из этого? Это не доказательство её причаст-ности к смерти русского офицера. Нужны более веские об-стоятельства.
     - Я согласен с тобой, Али. – Кивнул Земсков. – Нужны железные факты. А их у нас на сегодняшний день нет. – Он усмехнулся, посмотрев на поникшего лейтенанта. – Не огор-чайся, Омар. В нашей работе нельзя рубить с плеча. Так го-ворят у нас, русских. Необдуманными действиями можно загубить всё расследование. При этом упустить врага, а не-виновному сломать жизнь. Тебе ещё многому придётся нау-чится. А задатки оперативной работы и аналитического мышления у тебя есть. Остальное придёт с опытом. Уж по-верь мне. Да и твой начальник, майор Хаджес, подтвердит.
     - Правильно говорит наш русский коллега. Прежде, чем принять решение, несколько раз всё обдумай. Главное - ни-когда не спеши, Омар. Запомни: спешить и быстро что-то делать, это совершенно разные вещи. Понял?
     - Так точно, господин майор! – лейтенант вскочил со сту-ла.
     - Перестань. Ты же не на плацу в училище. – Поморщился майор и повернулся к Земскову, прищурив глаза: - Ты, как я посмотрю, что-то скрываешь от нас? Нет?
     - От тебя скроешь, - рассмеялся тот. – Есть ещё один ин-тересный факт.
     - Давай, говори. – Не выдержал Хаджес.
     - Так вот. Русский авиатехник, прапорщик Юрий Пара-сюк, большой любитель флоры. У него на Украине, это одна из наших республик, собственный домик. Они с женой любят цветы.
     - Обожди, Макс. Я что-то не понимаю… При чём тут ка-кой-то русский прапорщик и его цветы? – удивлённо по-смотрел на него майор Хаджес.
     - Где ваша выдержка, господин майор? – усмехнулся Зем-сков. – Не забывайте, на вас смотрит будущий гроза шпио-нов. – Он кивнул в сторону лейтенанта.
     - Всё. Молчу. –  Раскаяно проронил египтянин.
     - С вашего разрешения я продолжаю… Этот самый пра-порщик, в свободное от службы время, любит поковыряться в местных цветниках. И вот однажды, выдёргивая сорняки из клумбы на аллее, он стал свидетелем бурной беседы красивой женщины в военной форме и египетского солдата. О чём они говорили, естественно он не понял. Прапорщик точно не владеет арабским языком. – Усмехнулся Земсков.
     - И что? – опять не выдержал Али.
     - А через два дня он увидел его среди убитых египтян, которые погибли при нападении на диспетчерский пункт. Понимаете?
     - Как выяснилось, убитые состояли в организации «бра-тья-мусульмане». Какое отношение к этой организации име-ет эта Лейла, если она агент израильской разведки? – недо-умённо пожал плечами Хаджес. - У «братьев-мусульман» и «Моссад» совершенно разные цели.
     - Согласен. С этим довольно туманно. Может и в самом деле эта встреча не имеет отношения к определённой дея-тельности Лейлы. А может она смогла каким-то образом подтолкнуть этих фанатиков на диверсии. Как знать… - Зем-сков смолк. Некоторое время они помолчали. Первым встре-пенулся египетский майор.
     - Давайте подытожим наши выводы. В списке подозре-ваемых номер один – Лейла Жезин. Поступим так. Первое: мы должны знать о каждом её шаге. И в первую очередь  её контакты. То есть, организовать наружное наблюдение за ней. Второе: послать запрос во второй отдел контрразведки – не была ли она замечена в каких-нибудь подозрительных контактах на территории Египта. И соответствующим обра-зом узнать о её жизни в Москве. Ты сможешь это сделать по своим каналам, Макс?
     - Я уже послал запрос в Союз, Али. – Скромно ответил Земсков.
     Ходжес улыбнулся: - Приятно иметь дело с профессиона-лом. Учись, Омар.
     - И всё же, я думаю, что нужно проверить всех девушек, которые работают в штабах. Вдруг эта Лейла – пустышка.
     - Будем работать параллельно. – Согласился Хаджес. Он глянул на часы. – Сегодня уже ничего не сделаем. Поздно. Предлагаю идти отдыхать. Согласны? Вот и хорошо…

                Г Л А В А   33
     Майор Клевцов шёл от одной пусковой остановки к дру-гой, автоматически отмечая вроде бы пустяковые огрехи  боевых расчётов. У одной из них не был закрыт лючок пане-ли управления, на второй небрежно накинута маскиро-вочная сеть. Рядом с укрытием обнаружил несколько окурков, брошенных на песок Что его особенно возмутило. Хотя сам курил с молодости, но в любых условиях был в этом отношении аккуратистом. «Разболтался народ. Пора закручивать гайки. Эдак можно дождаться серьёзных нарушений» Он открыл дверь пункта управления и подошёл к пульту. На экранах светились лучи развёртки, лениво описывающие круги. Офицер наведения, капитан Побычаев, развалившись в кресле и небрежно поглаживая пижонские усики, со скукой смотрел на светящиеся индикаторы. Старший лейтенант Сулин, позёвывая, сидел в такой же не-брежной позе у пульта вертикальной развёртки. Шум от блоков станции глушил другие звуки, поэтому они не услышали приход командира.
     «Совсем разболтались, мать их…, - наливаясь злостью, выругался про себя майор.- Ничего, сейчас я вам устрою шумный праздник на детской площадке».
     - Удобно ли вам сидеть, ребятушки? – зловеще-ласково проворковал майор. – Может вам чего-нибудь подать? Ко-фею, аль пивка холодненького? Может, компотику со льда? А то я смотрю, что-то вы совсем заскучали. А может, часом, нездоровится?
     Операторы от вкрадчивого голоса майора вздрогнули, тут же вскочили на ноги, поняв, что ничего хорошего ждать не приходится. Прижух в своём углу и араб-планшетист, поняв, что начальник очень рассержен.
     - Что молчите, соколики? Совсем разболтались, товарищи офицеры! – рявкнул он. - Сидите у пультов, словно в кабаке! Ну, ничего, сейчас вы у меня повеселитесь! – майор схватил-ся за микрофон:
     -  Общее построение! – загремело по трансляции. – Всем надеть противогазы! – майор повернулся к офицерам: - Вас тоже это касается.
     - А как же наблюдение, товарищ майор? – поинтересовал-ся капитан, уверенный, что он-то точно останется отслежи-вать воздушную обстановку. Но тут же, при очередных сло-вах майора. лицо у него недовольно вытянулось.
     - А на ваше место мы посадим сержанта Жарова. Вы, то-варищ капитан, вроде как вышли из строя. Допустим – уби-ты. А там, - майор кивнул в сторону позиций, - я вам найду занятие, не сомневайтесь. Сержант! – он повернулся к моло-дому парню, стоявшему у  инструментального стола. – За-нять место оператора!
     - Есть! – ответил сержант, техник по оборудованию РЛС, и подошёл к пульту. – Разрешите, товарищ капитан.  – Обра-тился он к Побычаеву. Тот молча посторонился, сержант сел в кресло оператора и принялся изучать обстановку на инди-каторах..
     - Почему вы ещё здесь, товарищи офицеры? – наклонив по-птичьи голову, поинтересовался Клевцов.
     Схватив сумки с противогазами, операторы выскочили наружу.
     - То-то же! – усмехнулся довольно майор. Махнув рукой планшетисту, чтобы тот оставался на месте, он шагнул за по-рог…
     Внимательным взглядом Клевцов прошёлся по лицам, вернее по противогазам, надетых под касками батарейцев. Солнце основательно жгло кожу. Можно было себе предста-вить, каково было стоять под его палящими лучами в проти-вогазе, да ещё со стальной каской на голове. «А ведь они ме-ня толком не услышат. – Дошло до него. - И всё моё обраще-ние к ним будет напрасным».
     - Противогазы снять! – скомандовал он. И услышал, как облегчённо вздохнули его солдаты, сдирая с потных лиц ре-зину. Минут пять он распекал личный состав. Досталось всем: и офицерам, и сержантам - командирам расчётов, и ря-довым…
     - В первую очередь виноватым считаю себя. Дал вам по-блажку, в связи с передышкой в налётах супостата, вот и по-лучился такой компот. – Нужно было отметить, что этим словом майор подчёркивал любой изъян в работе, своей или чужой, неважно. - Всё. Разгильдяев буду наказывать само-ручно. Возобновляем тренировки. Сейчас и начнём. – Он посмотрел на строй.
     - Дивизион! Учебная тревога! Даётся вводная! Противник силами полутора десятка самолётов наносит удар по позиции дивизиона с севера, востока и юга. Выведен из строя антенный блок, убит командир. Капитан Побычаев, как старший по званию, берёт командование на себя. Действуйте, капитан! – майор отошёл в сторону и, вытащив из кармана секундомер, нажал на кнопку.
     Капитан сначала опешил от неожиданности. Но тут же его охватила какая-то злость. Он выскочил перед строем и охрипшим от волнения голосом скомандовал:
     - Расчёты! Приготовить установки к пускам. Старший лейтенант Сулин! Западные развернуть в направлении воз-можных целей. Выполнять!
     Бойцы бросились к ракетным установкам. Майор внима-тельно следил за действиями своих подчинённых и с удовле-творением отметил, что расчёты действуют слаженно и бы-стро. Вот прозвучали отсчёты сержантов о подготовке уста-новок к пуску. Даже те расчёты, которым пришлось развора-чивать установки на другое направление, вполне уложились в действующие нормативы. Втайне Клевцов был доволен действиями своих ракетчиков, отметив грамотные действия офицеров, но внешне продолжал оставаться хмурым. То и дело меняя вводные, он, к вечеру, основательно измотал сво-их солдат. И когда бойцы выстроились перед своим коман-диром, он неожиданно для них, да и для себя тоже, улыбнул-ся.
     - Что, устали? – и услышав непонятное бормотание, кив-нул:
     - Вижу. Досталось вам… Лишний раз напоминаю русскую военную заповедь: тяжело в учении – легко в бою. Теперь не сомневаюсь – в любой сложной боевой обстановке будете вести себя как подобает русскому солдату: умело и мужественно…
     Начальник оперативного отдела не сводил глаз с генерала. Тот углубился в изучении отсчёта, непроизвольно елозя пальцем по высокому с заметными залысинами лбу. Вот генерал отложил в сторону последний листок, шумно вздохнул. Зачем-то переставил письменный прибор с одной половины стола на другой, вытащил и воткнул на место остро заточенный карандаш.
     «Что-то сейчас будет», - тоскливо подумал полковник, начальник отдела, отводя взгляд в сторону. Генерал встал из-за стола, подошёл к окну, выходящему в парк, вернее в то, что от него осталось после одного из налётов израильских самолётов. Печальным напоминанием об этом торчали обрубленные и обожжённые  стволы деревьев, серые проплешины – контуры засыпанных грунтом воронки, да искорёженные и скрученные чудовищной силой фрагменты металлической ограды. Каким-то чудом в это здание не попало ни одна бомба или ракета. Хотя стены основательно посекло осколками, да на всех этажах были выбиты стёкла больших окон. Справедливости ради нужно отметить, что с тех пор, как на защиту египетского неба встали советские лётчики и  зенитно-ракетные дивизионы ПВО, ни одна бомба больше не упала на Каир. Генерал вернулся за стол, сел и посмотрел на присутствующих.
     - Вчера меня вызывал наш Президент.  – Начал он, оста-навливая взгляд на полковнике. – Он меня не ругал, нет. Он просто смотрел на меня каким-то печальным взглядом. Но от этого мне было тяжелее, чем если бы он кричал на меня. Он как будто говорил: «что, тяжело, старый товарищ? А кому сейчас здесь легко? Может мы мало и плохо работаем?»
     Сидевшие за столом знали, что начальник контрразведы-вательной службы Египта генерал Шукри был одним из со-ратников первого президента, когда общество «Свободные офицеры», во главе которого стоял Насер, свергли режим короля Фаруха.
     - Зато вице-президент, господин Садат, высказал всё своё недовольство нашей работой. Он сказал, что мы не оправды-ваем доверия руководства республики. Что продолжаются диверсии и террор в тылу. Имеют место факты саботажа и проявления недовольства среди населения. А это значит, что внутри страны продолжают действовать вражеские агенты. И мне ничего не оставалось, как молчать. Возразить было просто нечем. Я просто взял и подал прошение об отставке.
     Генерал смолк. Молчали и остальные. Кто-то, как полков-ник, опустил голову, испытывая чувство вины; кто-то во все глаза смотрел на генерала, думая, что он просто шутит.      
      - Да нет, я не шучу. – Произнёс генерал, словно понял чей-то молчаливый вопрос. – Президент не принял мою от-ставку. Он сказал, что это  проще всего уйти в сторону, когда страна напрягает все силы для борьбы с врагом. Что это в данное время равносильно предательству. И ещё он просил передать, что руководство и народ Египта верит в наши силы и надеется, что мы сможем оградить страну от всякого рода врагов. Оправдать это доверие дорогого стоит. Поэтому, я прошу всех помнить о словах нашего Президента и делать всё возможное и даже невозможное для нашей победы. А теперь перейдём к нашим делам. – Его взгляд остановился на лице начальника оперативного отдела:  - Полковник Салех!
     Тот встал, чувствуя неприятное ощущение в груди и не-вольно ожидая, что сейчас генерал произнесёт роковое: «вы, полковник, не оправдали наших надежд. Вражеская агентура продолжает свои тёмные дела в стране, поэтому я вас сни-маю с этой должности. Что с вами делать, подумаю…». К его невольному удивлению и неприкрытой радости в тишине кабинета прозвучало совершенно другое: – Хочу вас порадо-вать. Наши русские друзья передают нам новое техническое средство, которое способно фиксировать импульсные радио-сигналы и определять местонахождение источника излуче-ния с точностью до метра. Теперь можно надеется, что эти неуловимые вражеские передатчики наконец-то будут ней-трализованы.
     - Неужели… - пробормотал бедный полковник, который уже считал себя пониженным в должности и отправленным на фронт..
     - Да-да! – подтвердил генерал. – Я не силён в технической части нового прибора, но вот господин Марков готов под-твердить мои слова.
     - Можете не сомневаться, полковник, - подал голос свет-ловолосый мужчина в штатском, хорошо знакомый началь-нику оперативного отдела. С ним они уже готовили совместные операции. – Устройство прошло все необходимые проверки и показало очень большую эффективность, которая составляет почти девяносто пять процентов. Давайте ваших технических специалистов. Мы готовы передать вам пять таких приборов.
     - И как можно скорее… - Подхватил полковник, чувствуя облегчение от всего услышанного. – А то я совсем потерял сон из-за этих передатчиков…
     Впервые за последние годы агент «Изида» почувствовала себя крайне неуютно. Ей стало казаться, что за ней постоян-но следят чьи-то глаза. Сидела ли она в штабе, шла по ули-цам городка или находилась в своей комнате, она постоянно ощущала на себе чей-то внимательный взгляд. «Нервы сда-ют», - решила она, проанализировав шаг за шагом всю свою деятельность, начиная с момента, когда она впервые прошла через КПП на территорию авиабазы. Ничего, по её мнению, не могло навести египетских контрразведчиков на её след. История с этим русским майором прошла вообще идеально. Никто никогда не видел её у него на квартире. А то, что их могли видеть несколько раз где-то в штабе, или на улице, ещё не о чём не говорит. Она девушка общительная, многим молодым офицерам нравится. С несколькими из них она поддерживает близкие отношения. И что с того? Она жен-щина с горячей кровью и постоянная близость с мужчиной ей просто необходима для поддержания в своём теле опреде-лённого тонуса. Что же касается разных партнёров, то это придаёт интимным отношениям целую гамму чувственных оттенков и доставляет ей немало сладостных  мгновений.
     Вот и сейчас, свернув на тропинку, ведущую к КПП, она столкнулась с молодым симпатичным лейтенантом. Ей пока-залось, что за последние два дня она с ним уже встречалась и не раз. Разойдясь с ним - оглянулась. В этот же момент огля-нулся и он, сверкнув белоснежной улыбкой.
     «Странно. Раньше я его здесь не видела. – Она, задумав-шись, даже остановилась, не дойдя до пропускного пункта. – Что это? Просто совпадение? Может он запал на неё и хочет познакомиться? А что, она любит приобщать молоденьких мальчиков к прелестям плотской любви. Или это слежка?  Впрочем, так можно и до паранойи скатится … »
     Не найдя ответа на свои вопросы, она только сейчас заме-тила, что стоит на одном месте и со стороны выглядит, на-верное, довольно глупо. Тряхнув головой, Лейла дошла до КПП, простучала каблучками мимо караульного, который, как ей показалось, даже не взглянул на неё. Как не видела она и того, что во внутреннем помещении находились ещё двое военных. Внимательно  посмотрев, как она вышла на улицу, один из них вытащил фотоаппарат с телеобъективом и несколько раз щёлкнул затвором, зафиксировав момент, когда женщина нагнулась к сидящему нищему. Вновь засту-чали каблучки. Лейла, одарив автоматчика чарующей улыб-кой, вернулась на территорию авиабазы.
     Проводив её долгим взглядом, один из военных, а это был майор Хаджес, снял трубку с телефона. Второй, Земсков, наблюдавший из окна за нищим, толкнул майора в бок. Бросив в трубку несколько слов, тот повернулся к окну и увидел, как нищий встал и заковылял по тропинке в сторону автобусной остановки. Не мешкая, майор с напарни-ком, выйдя из домика КПП, направились вслед за стари-ком…
     Лейла взяла зажигалку, крутанула колёсико и зачаровано уставилась на язычок пламени в секунды превративший кло-чок бумаги в нечто тёмное и бесформенное. Растерев пепел и смыв его в раковину, она села на кровать и уставилась в окно, размышляя об инструкции, полученной ею через нищего. В ней говорилось, что она должна свернуть свою работу на авиабазе. Днями из Министерства обороны придёт приказ  о её отзыве – о нём позаботится «друг», работающий там. Она переходит под руководство резидента, контакт с которым состоится каждое чётное число, на будущей недели, у восточных ворот Города мёртвых, с четырёх до пяти вечера. Она должна прийти в военной форме, с пилоткой под левым погоном. К ней подойдут. Пароль: «свет разгонит тьму». Отзыв: «все дороги ведут в Мекку».
     «Что ж, приказ есть приказ». Да, действительно пора от-сюда убираться. Шестое чувство разведчика подсказывало об опасности. Во всяком случае ей так казалось. Свою миссию здесь она считала выполненной. В сегодняшней шифровке в Центр она сообщила о  скорой поставке в Египет  большой партии новой модификации русского самолёта-перехватчика, который должен заменить нынешний «МиГ». Он отличается от прежнего более мощным двигателем и качественно новым вооружением: четыре ракеты «воздух-воздух» вместо прежних двух, плюс пушка с боезапасом в двести снарядов.  Вместе с самолётами прибывает группа пилотов, более полсотни человек. Сроки прихода транспорта в порт Александрии неизвестен.
     Лейла самодовольно усмехнулась, вспомнив, как она по-лучила эти данные. Их ей выложил египетский полковник, координатор связи между штабом ВВС Египта и штабом ге-нерал-майора Круглова. Смазливый красавчик и самовлюб-лённый глупец, распалённый роскошной  женской плотью и вином, выложил ей всё между двумя любовными схватками, хвастаясь своей осведомлённостью. «До чего же бывают глупы эти мужчины, когда вместо разума их поступками ру-ководит нечто, отличающее самцов от противоположного пола. Впрочем, это играет на руку нам, женщинам». – Поду-мала  она, не подозревая, что группа неизвестных ей людей в данный момент, совсем неподалёку, почти рядом, решают её дальнейшую судьбу.  Она даже в страшном сне не могла себе представить, что находится на грани провала. Ибо её «пиа-нист», через которого шли регулярные шифровки от глубоко законспирированного агента «Моссад» с агентурным именем «Изида», арестован. И не просто арестован, а взят с поличным в момент передачи информации  в Центр. Зная это, Лейла Жезин тут же приняла бы самые срочные меры по своему исчезновению  с территории авиабазы. Но такой информации у неё на данный момент просто не было…


                Г Л А В А   34
      - Итак, уважаемый Исам Шавул, или как вас там на самом деле? – Майор Хаджес положил паспорт задержанного на стол. Тот сидел на стуле, выставив вперёд руки в стальных наручниках. Простая одежда, на ногах сандалии. Неподвижный взгляд из под лохматых бровей, густая чёрная борода и крючковатый нос, нависший над уса-ми.
     - Послушай меня внимательно, Шавул. Я вижу, что ты решил играть в молчанку. Тебя задержали во время передачи сообщения. Ты даже не успел уничтожить шифрограмму. Портативная рация, приставка для импульсной передачи, шифроблокноты, остальное специальное снаряжение - всё это обнаружено у тебя при обыске.. По нашим законам тебя ждёт виселица. Но есть шанс сохранить жизнь, рассказав всё. Что и сделал нищий, который доставлял тебе сообщение от агента на аэродроме. И через которого ты передавал указа-ния, полученные из Центра. Все факты против тебя. Понимаешь, Исам?
     Мужчина молчал, уставившись взглядом в пол.. Сидев-ший в углу Земсков заметил у арестованного дёргающееся  временами от напряжения .веко левого глаза. Хаджес устало вздохнул.
     - Я не следователь. И не собираюсь применять к тебе ме-ры физического воздействия. Завтра тебя отправят в Каир. Вот там-то за тебя возьмутся основательно, если будешь молчать. И поверь мне, в столичной контрразведке умеют развязывать языки. В тех стенах работают большие специа-листы этого дела. Ты будешь просить смерти, как избавление от невыносимых физических мук. А она не будет приходить к тебе. Человек многое может вынести. Но всему есть пре-дел. Так стоит ли подвергать себя таким испытаниям? Ника-кие ценности мира не стоят жизни человека.
     Арестованный продолжал молчать. Хаджес посмотрел на майора Земскова. Тот пожал плечами.
     - Что ж, Шавул, ты сам выбрал свою судьбу. Я хотел как-то помочь тебе остаться в живых. Только мои доводы не до-ходят до тебя. Жаль. Ты ещё совсем молодой, тебе жить да жить… Конвой! – крикнул Хаджес. Дверь распахнулась, но не успел здоровенный солдат переступить порог, как задер-жанный заговорил.
     - Какие гарантии, что мне оставят жизнь?
     Майор махнул рукой – конвоир попятился и вышел.
     - Я сообщу в докладной о твоей готовности к сотрудниче-ству. Это и будет гарантией. – Твёрдо ответил майор. Он вновь начал терять терпение, смотря на вновь замолчавшего человека. Наконец тот поднял голову и, глядя каким-то опустошённым взглядом на Ходжеса, хрипло спросил:
     - Что вы от меня хотите?
     В ответ майор вытащил из ящика стола снимок и показал ему:
     - Это она?
     Шавул молча кивнул.
    Когда радиста увели, Хаджес вновь взял фотографию улы-бающейся Лейлы: - Да-а-а, какая красивая женщина, и… шпионка. -Тяжело вздохнув, сунул фото в ящик стола.   
      - И как она продуктивно пользовалась этой красотой… - подхватил Земсков. – Верно говорят: женская красота – страшная сила. Как тут не поверишь…  Ну, что, Али? Будем её брать?
     - Думаю, да. - Согласился Хаджес. - Теперь у нас на руках все доказательства. Дальше тянуть нельзя. Как бы эта птичка не упорхнула от нас. Берём с собой лейтенанта и двух сол-дат. Их поставим у входа, а Омар будет дежурить под окна-ми. Идёт?
     - Нормально. – Кивнул Земсков, посмотрев на часы. - Нужно спешить. Скоро станет темнеть…
     Лейла подошла к зеркалу. «И в простой одежде я ниче-го… - самодовольно подумала она, смотря на отражение. - Вот капитан растает, увидев меня в этом наряде. А под одеж-дой-то ничего... - Хихикнула она,  похвалив себя за эту вы-думку – пойти на свидание в обыкновенной одежде египет-ской женщины. – Это придаст нашим любовным играм но-вый привкус. А может не ходить? – она некоторое время по-думала, рассматривая себя в зеркале. Потом решительно тряхнула головой  - Нет. Пойду. Возможно, это последний раз. Уж больно он горяч в постели, этот самец. А как он пользуется своими мужскими достоинствами… Просто по-трясающе!» – с удовольствием призналась она себе, вспом-нив последнюю встречу с ним. Затем вновь хихикнула и по-дошла к шкафу с одеждой. Выдумка, пришедшая ей только что в голову, показалась великолепной. Она представила се-бе, как он возбудится, содрав с неё это одеяние и увидев на её голом теле пистолет.
     Затянув на тонкой талии ремень с кобурой, она накинула просторное одеяние, поправила перед зеркалом хиджаб. По-дошла к окну – ей не хотелось, чтобы кто-нибудь встретил её в коридоре в таком одежде – и открыла створки. Села на по-доконник и спрыгнула на землю. «Вот удивится моя соседка, когда под утра я залезу через окно». – Подумала она, усмеха-ясь и прикрывая раму. Негромкие голоса за углом дома на-сторожили её. Осторожно ступая, она выглянула и тут же отпрянула назад – у подъезда стояло несколько военных, о чём-то тихо переговариваясь.       
     В висках застучало… «Неужели за мной? Но почему? Ни-каких проколов с моей стороны нет. Обожди, не торопись… Может, зашли к каким-нибудь знакомым. Ага, такой компа-нией… - иронически заметил внутренний голос. – Это за то-бой пришли, дорогая. И нечего обольщаться… - бубнил он, - лучше думай, что предпринять. Времени у тебя совсем нет!»
     Она снова захотела посмотреть, что там, за углом, как над головой раздался стук. Кто-то тарабанил в дверь её комнаты. Сомнений не осталось – пришли за ней. Она сунула руку в прорезь одежды и нащупала в кобуре рубчатую рукоять пис-толета. Глянула на противоположный угол дома – её путь к свободе лежал мимо него. Рядом зашуршало. Лейла повер-нула голову – появившийся из-за угла человек от неожидан-ности непроизвольно отпрянул. Она сразу узнала молодого лейтенанта. Глаза его изумлённо расширились, он тоже узнал женщину, вернее её глаза, смотревшие из прорези платка.
     - Вы-ы-ы? – удивлённо протянул он, судорожно  ухва-тившись за пистолет в кармане. Гулко ударил выстрел, за ним – второй. Лейтенант, схватившись рукой за грудь, мед-ленно повалился на землю, с тем же изумлённым выражени-ем на лице. Понимая, что промедление в данный момент мо-жет стоит ей жизни, женщина молниеносно метнулась за другой угол. С начала работы на авиабазе «Изида» до мело-чей продумала пути отхода, справедливо полагая, что может возникнуть ситуация, когда нужно будет срочно убираться отсюда. И вот эта минута наступила…
     Она вихрем помчалась в наступивших сумерках, лавируя между кустов. Добежав до стены, кинулась вдоль неё. Доб-ралась до приметного дерева, вскарабкалась по стволу, как кошка, до верхней кромки стены. Ухватилась за сук, торчав-ший над стеной и прыгнула вниз. Сук спружинил и она, ока-завшись по ту сторону стены, не медля, бросилась прочь от авиабазы…
     Услышав выстрелы, Хаджес и Земсков переглянулись и, не обращая внимания на открывающиеся двери и удивлён-ные голоса, кинулись по коридору к выходу. Выскочив на-ружу, они увидели обоих караульных у угла, озирающихся по сторонам с автоматами в руках. Подбежав к ним, резко остановились, увидев лежащего ничком лейтенанта. Хаджес опустился на колени, взглянул в его глаза. Тот узнал майора, судорожная полугримаса-полуулыбка исказила его лицо. Гу-бы шевельнулись, майор нагнулся к нему.
     - Господин … майор… - слова давались ему с трудом. Хаджес, видя, как смертная пелена начинает гасить блеск в глазах лейтенанта, так же тихо попросил: - Молчи, сынок, тебе  сейчас вредно говорить…
     В горле лейтенанта забулькало, он сжал руку майора. Из последних сил, захлёбываясь, прошептал: - Она…  не… та-ка… - договорить остальное не смог: из уголка губ потекла струйка крови, казавшейся чёрной в сумерках, глаза потухли, голова откинулась в сторону.
     Майор, стоявший на коленях перед телом лейтенанта, по-чувствовал на плече чью-то руку. Поднял голову и посмот-рел на Земскова непонимающим взглядом, в котором сейчас жила только боль.
     - Вставай, Али. Ему уже никто не поможет. Он был на-стоящим солдатом и погиб в бою… Нам же нужно теперь отомстить за него.
     Хаджес встал, не отрывая взгляда от лежащего тела. Не-ловко, как-то по-стариковски, переступил с ноги на ногу, поднял ладонь к глазам.
     - Али, что тебе сказал Омар? – спросил Земсков, проника-ясь участием к майору, который по-отечески любил лейте-нанта. - Может, он сказал что-то важное для нас?
     - Я не понял, - глухо отозвался тот, вытирая глаза ладо-нью. – Он прошептал «она» и ещё что-то, похожее на «такая» или «не такая»… Я не расслышал…
      Майор Земсков как очнулся: - Что вы здесь видели? - об-ратился он к солдатом.
     Те замотали головами: - Когда мы прибежали, господин лейтенант лежал на земле, а вокруг никого не было. Мы ни-кого не видели. – Твердили они, и не верить им было нельзя. 
     - Али! – он тряхнул Хаджеса за плечо. – Пора уходить. Нужно предпринимать меры для её поимки. Оповестить все отделы контрразведки, посты на дорогах о задержании жен-щины в военной форме, с описанием её примет. Поднять по тревоге местную роту охраны и прочесать ближайшую мест-ность.  Хотя, - Земсков покачал головой, - что в темноте можно найти…  До утра это бессмысленно. А за ночь она может быть далеко отсюда. Время, к сожалению, работает на неё. – Он сжал локоть египтянина. – Идём, Али. У нас много работы. Похоже, спать нам сегодня не придётся. Вы же, - он повернулся к солдатам, - оставайтесь здесь. Мы пришлём людей за телом лейтенанта…      
     Лейла выскочила на обочину дороги, запалено дыша. Ог-ляделась – вокруг было пусто, ни одной живой души. Види-мая часть дороги дугой уходила на юго-запад, скрываясь за чахлой рощицей невысокого кустарника. Рядом что-то за-шуршало, она испугано осмотрелась, помня, что здесь можно столкнуться со змеями. Но ничего не заметила и с надеждой стала смотреть в сторону дороги,  дожидаясь попутной ма-шины. Она отчётливо понимала, что может спастись, побы-стрее попав в Каир. У ней не было никакого сомнения, что ещё час, другой и на неё начнётся  тотальная охота. Даже в такой стране, как Египет, с её неповоротливой государствен-ной системой, поиск провалившегося вражеского агента подхлестнёт работников спецслужб. Появляется возможность отличиться, а это неплохой стимул.
     Едва различимый гудящий звук возник вдалеке. Вот он стал густеть, появились рычащие нотки, затем из-за поворота выплыли два туманных пятна. Покачиваясь на неровностях, лучи от фар становились всё светлее, машина приближалась к месту, где стояла Лейла. Она подняла руку и отчаянно за-махала. Взвизгнули тормоза, стукнула .дверца и  молодой мужской голос спросил:
     - Это куда же собралась на ночь глядя такая молодая ха-нум?
     - Мне нужно в Каир. – Нарочито робким голосом произ-несла Лейла, придерживая платок у глаз.
     - Мы едем в Хелуан, это за Каиром. Садись, сестра.
     «Мы», значит он не один», - мелькнула у неё в голове. Из кабины протянулась рука, она ухватилась за неё и тут же очутилась в кабине грузовика. Закрыв за собой дверцу,  она повернулась и увидела два довольно молодых мужских лица, уставившиеся на неё с нескрываемым интересом.
     - Да вознаградит вас Аллах, всевидящий и милостивый,  за ваши добрые дела. – Произнесла она, смиренно склоняя голову.
     - Иншалла! – эхом пронеслось в кабине – шофёр и его на-парник провели ладонями по лицу.
     - Знаешь, Гафур, – Обратился шофёр к соседу, -  я уже бо-лее десятка лет мотаюсь по нашим дорогам. Но впервые ви-жу, чтобы такая молодая и красивая ханум одна пускалась в дальний путь, да ещё и ночью.
     - И мне не приходилось сталкиваться с таким. – Согласил-ся тот. - Видно что-то случилось у неё. Я прав, сестра? – по-вернулся к ней напарник.
     Она кивнула головой: - Да, случилось. – Дрожащим голо-ском она стала рассказывать историю, сочинённую ею тут же.- Три дня назад наше селение разбомбили самолёты. В наш дом попала бомба. Все мои родные погибли. Я уцелела, потому что пасла коз. Жить мне там теперь негде. У меня брат работает в Каире, вот я и еду к нему.
     - Да, тяжко тебе пришлось. -  Сочувственно произнёс шо-фёр, напряжённо смотря вперёд и лихо крутя баранку, объ-езжая рытвины. Видимо, когда-то по дороге был нанесён удар с самолётов. Ибо в кювете свет фар выхватывал остовы опрокинутых и сгоревших машин. Полотно дороги кое-как залатали, второпях и небрежно. Колёса тяжёлых грузовиков и гусеницы танков основательно разбили дорогу, отчего на некоторых её участках машину нещадно трясло и бросало из стороны в сторону.
     Держась рукой за поручень в кабине, Лейла тряслась на сиденье. Платок съехал с лица и она не раз ловила на себе  откровенный похотливый взгляд соседа. При сильных толч-ках он вроде бы ненароком прижимался к её горячему бедру, а то и вовсе хватался за колени, похохатывая при этом. Мол, он тут не причём, это всё из-за дороги.
     «Все мужики козлы. А эти особенно… Видно редко им обламывается поиметь женщину, вот и стараются не пропус-тить случай. Как же, у них в кабине сидит такой лакомый кусочек. Впрочем, можно было бы дать им, да где гарантия, что оба здоровы. А ещё можно и залететь с ними», - расчётливо и цинично подумала она, чувствуя, как её сосед в очередной раз при броске машины ухватился за её ногу. Вдобавок у неё не было с собой таблеток, которыми пользовалась постоянно, имея солидное количество сексуальных партнёров. «Нет. Никаких отношений с ними», - твёрдо решила она, понимая при этом, что они просто так не оставят её в покое.
     Редкие встречные машины заливали кабину светом фар, отчего приходилось жмуриться. При этом водитель громко ругался, призывая в свидетели то Аллаха, то Иблиса. Его на-парник что-то ему временами  нашёптывал, оглядываясь на Лейлу, отчего оба начинали безудержно гоготать. Она, не слыша слов, тоже хихикала за компанию, отчего оба прияте-ля приходили в восторг.
     «Скоро начнут приставать, козлы… Только зря надеетесь. Боком вам это обойдётся…», - злобно подумала она, скрывая истинные чувства под смущённой улыбкой.
     Внезапно машина начала сбавлять скорость, а затем и во-все остановилась, съехав на обочину. На её вопросительный взгляд шофёр заявил, что перегрелся мотор и его нужно ох-ладить. «Сами перегрелись, похотливые козлы», - поняла она их намерения. И решила подыграть им, ибо в её положении это был единственный выход.
     - Можно выйти? А то совсем устала трястись на вашей машине. - Робко осведомилась она. На что оба приятеля дружно заметили, что не только можно, но и нужно, ибо впе-реди ещё много километров пути.
     Выпрыгнув на залитую лунным светом землю, она потя-нулась, разминая затёкшее тело, отчего ткань одежды на гру-ди натянулась, вырисовывая дразнящие холмики груди. Вы-скочивший за ней напарник шофёра только восхищённо причмокнул при виде этой картины. Водитель открыл капот машины, поглядывая в сторону женщины.
     - Так чем будешь оплачивать проезд, красавица? – развяз-но спросил Гафур, подходя к ней и ухмыляясь.
     - Денег у меня нет, - ответила Лейла, поворачиваясь к не-му и  вроде бы смущённо прикрывая лицо платком.
     - У тебя есть кое-что ценнее денег! – воскликнул он. – Юсуф! Ханум готова оплатить проезд натурой. Иди сюда, выясним, кого она осчастливит первым. – Он, дрожа от похоти, внезапно обхватил её и прижал к себе. Отчего она почувствовала насколько велико его возбуждение, а он ткнулся во что-то твёрдое на её бедре под одеждой.
     - Что это там у тебя? Пояс целомудрия? – хохотнул он, немного отстранившись.
     - Сейчас покажу! – жеманно проворковала она, глядя на подходившего шофёра, и вслушиваясь. Вокруг было тихо.  Тут же выхватила пистолет и ткнула стволом под подборо-док открывшего рот от изумления Гафура
     - Ты… что… - прохрипел он в страхе. Лейла, не колеб-лясь, нажала на спуск. Грохнул выстрел. Тело откинуло на-зад, и незадачливый насильник свалился на землю. Без про-медления женщина наставила пистолет на ошеломлённого шофёра. Он так и умер с недоумённым выражением на лице.
     Она стащила тела с обочины. Проверила карманы и с удовлетворением нашла документы и небольшую сумму де-нег. Затем, ни минуты не колеблясь, стянула комбинезон с Гафура и быстро переоделась. Он оказался немного велико-ват, но выбирать было не из чего – шофёр был мужчиной покрупнее, да и одежда грязнее.
     Увидев стоящий на обочине грузовик, шофёр встречной машины притормозил, заметив фигуру у открытого капота, и поинтересовался, не нужна ли помощь. Водитель, ковыряю-щийся в двигателе, только отмахнулся, «проезжай, мол, сам справлюсь».
     Глянув вслед машине, Лейла закрыла крышку капота и забралась в кабину. В «бардачке» обнаружила документы на груз. Он предназначался для металлургического комбината в Хелуане и был загружен в морском порту Александрии. «Главное сейчас - добраться до Каира. Хорошо, что нашла эти бумаги, пригодятся при проверках». Дальнейшая же судьба этого груза её, естественно, совершенно не волновала. Она сунула бумаги обратно, просмотрела документы водителей. И решила, что ей лучше выдавать себя за бритого Гафура, ибо другой был бородатым. Надев на голову куфею – арабский клетчатый платок, который она обнаружила в кабине, посмотрела на себя в зеркале и осталась вполне довольна своим перевоплощением. Посидела пару минут, отрешившись от всего и собираясь с духом перед очередным ответственным этапом бегства, и решительно повернула ключ зажигания…   

                Г Л А В А   35
      Два майора, русский и египтянин, сидели молча. Бессон-ная ночь давала о себе знать: оба были раздражены до край-ности. Даже не хотелось думать о провале операции. Не уте-шало и то, что был захвачен «пианист» Лейлы Жезин. Связ-ник, нищий старик, не представлял большой ценности. Про-сто являлся звеном в цепи: агент – «пианист», и наглядным подтверждением преступной деятельности этой тройки. А главное лицо – Лейла Жезин,  агент «Моссад» по кличке «Изида», выскользнула из их рук, застрелив при попытке ареста лейтенанта Авриля. И как сквозь землю провали-лась… 
     Напрасно они сидели вот уже полдня в кабинете Фрязева, в ожидании известия о поимке Лейлы. Хотя все данные о её приметах были высланы ещё вчера вечером.
     - Послушай, Али! – майор Земсков посмотрел на Хаджеса. – Мне не дают покоя слова Омара. Что он пытался сказать? 
     - Я сам уже голову сломал над этим. – Тот глянул на рус-ского покрасневшими белками. – «Такая», «не такая»… - он тяжело вздохнул. – Ничего в голову не приходит…      
     Земсков вновь опустил голову. Потом встрепенулся:
     - Давай, сходим к ней на квартиру. Её соседка по комнате уже, наверное, отдохнула. Поговорим с ней. Посмотрим ещё раз вещи Лейлы. А вдруг что-нибудь нароем?
     Хаджес пожал плечами: - Пошли. Только что можно там найти? Мы же с тобой всё вчера осмотрели.
     Они не успели уйти, как раздался стук. Вошёл старший лейтенант, русский, из радиобюро советского авиаполка.
     - Это вам, товарищ майор! - и протянул Земскову лист бу-маги. - Радиограмма из Союза.
     Отпустив кивком радиста, майор развернул листок.
     - Что-то по нашему делу? – спросил Али.
     - Да. Эту бы информацию раньше… Может и лейтенант был бы жив. – Ответил Макс. – Слушай. Я скажу главное из сообщения. По данным наружного наблюдения:  в опреде-лённый период были зафиксированы неоднократные контак-ты студентки МГУ Лейлы Жезин с атташе по культуре по-сольства Израиль. Встречались они в течении года. Потом атташе отозвали, а через год и Лейла вернулась домой, за-кончив университет. – Земсков посмотрел на египтянина. - Вот так-то, дорогой Али.
     - А вот в Египте, в последующее время, она ни на чём не засветилась. Никаких данных на этот счёт у нашей контрраз-ведки нет.
     - Осторожная сучка, - кивнул русский майор. – Как и большинство израильских агентов. Интересно бы знать, как евреям удалось её завербовать…
     - Узнаем, если возьмём. – Али поднялся со стула. – Ну, что, идём на квартиру?
     - Пошли. – Земсков закрыл кабинет на ключ, ибо хозяин кабинета с утра уехал в Каир.
     В квартире контрразведчиков встретила миловидная египтянка, глядя на них испуганными глазами. Соседи с утра проинформировали её о событиях, происшедших накануне и она с замиранием сердца ждала вызова для до-проса.
     - Да не волнуйтесь вы так, - устало проговорил Хаджес, смотря на испуганное лицо девушки. – Вас зовут Алия. Вы работаете машинисткой при штабе. Верно?
     - Да, господин майор. – пролепетала девушка, оглянув-шись на Земскова. Тот открыв шкаф, перебирал его содер-жимое. Присутствие русского офицера её тоже тревожило.
     - Скажите, Алия… Вы дружили с Лейлой?
     Девушка пожала плечами: - Большими подругами мы не были. Просто соседи по комнате. Так, иногда разговарива-ли…
     - О чём? – спросил майор.
     - О пустяках… Про модную одежду, косметику. Про но-вые фильмы. Правда, была у неё любимая тема… - заикну-лась она, слегка покраснев.
     - Что за тема?
     - О мужчинах… - выдавила из себя Алия, покраснев ещё сильнее и вновь оглянувшись на русского офицера.
     - И что же такого интересного она вам рассказывала?
     - Мне не совсем удобно вам это говорить… - бедная де-вушка, совсем смутившись, даже не смотрела на Хаджеса.
     - Хорошо, Алия. Я не буду расспрашивать об этом. - Ус-мехнулся майор, догадываясь, что могла говорить о мужчи-нах Лейла. – А она не интересовалась вашей работой? Ну, там, что вы печатаете, какие документы?
     - Нет. – Твёрдо ответила девушка. – Я давала подписку о неразглашении сведений по работе. Да и она была военным человеком. И понимала, что я ей ничего не скажу.
     - Что ж, похвально, что у нас работают такие ответствен-ные девушки, как вы, Алия. – Улыбнулся Хаджес.
     - Простите, что я вас прерываю. -  Вмешался Земсков, держа на вешалке военную форму: куртку, белую блузку  и юбку. – Скажите, эта форма принадлежит Лейле? 
     - Да, это её форма. – Кивнула Алия.
     - У неё была ещё такая же? – спросил русский.
     - Нет. Она недавно получила эту. А прежнюю кому-то отдала.
     Оба майора переглянулись. – Она ходила в национальной одежде? У неё был хиджаб? – спросил Ходжес.
     - Да. Иногда носила. Но редко. Простите. – Девушка по-дошла к открытому шкафу и посмотрела: - Знаете, а этой одежды здесь нет. Значит она вчера ушла в ней.
     - Спасибо, Алия. – Сказал Земсков, вешая одежду в шкаф. – Идём, майор. Нужно спешить.
     - Вот всё и стало на свои места. – Заметил русский майор, шагая рядом с Хаджесом по аллее. – Бедный Омар… Он хо-тел предупредить нас, что она была одета не в  военную форму, как обычно. И не успел…
     - Верно Ты прав. Он так и сказал, что она «не такая». А я не понял… И мы повсюду разослали её приметы, подчерк-нув, что на ней форма капитана. – Тяжко вздохнул египтя-нин. - И что теперь? Такой ляпсус…
     - Не казни себя, Али. У нас говорят: не ошибается тот, кто ничего не делает.
     - От этого не легче. Вот где теперь её искать, Макс? – Ходжес остановился и схватил русского майора за рукав. – Как теперь исправить эту ошибку?
     - Боюсь, что сейчас мы уже ничего не сможем сделать. Давай будем смотреть реально. Во все этой истории есть по-ложительный результат. Мы с тобой ликвидировали звено шпионской сети. Радист  захвачен. Этой сучке придётся сей-час залечь на дно, её будут искать по всей стране. А это уже что-то. – Макс похлопал его по плечу. – Идём в штаб. Вдруг есть какие-нибудь новости.
     Едва они вошли в кабинет, как затрезвонил телефон. Ходжес схватил трубку. Молча прослушал сообщение, по-благодарил. И положил трубку на телефон.
     - Что? – уставился на него Земсков. – Поймали?
     - Нет. – Покачал головой египтянин. – Но это касается её. Пришёл приказ откомандировать военного переводчика ка-питана Лейлу Жезин в распоряжение Министерства оборо-ны. Вот так-то…
     - Интересно… - хмыкнул русский. – А тебе не кажется странным это совпадение?
     - Что ты имеешь ввиду? – спросил Али.
     - Мне кажется, что у неё там, в министерстве, есть кто-то, который опекает её. Возможно прямо или косвенно работает на израильтян. Вот и теперь, когда здесь запахло для неё «жареным», она обратилась за помощью.
     Египтянин задумчиво посмотрел на Земскова: - Даже так? Впрочем, после нашего поражения в Шестидневной войне, ходили слухи о возможном предательстве среди высокопо-ставленных военных. Президент тогда отправил в отставку маршала Амера, главнокомандующего египетскими войска-ми, и ряд генералов. На этом всё и закончилось. Так что вполне возможно, что так называемые агенты «влияния» ос-тались на своих постах и продолжают своё чёрное дело. Не исключено…
     - Ты когда будешь в Каире?
     - Завтра и поеду. Нужно отчитаться за проведение опера-ции. – Ответил Али. - Послушай, Макс. Может вместе по-едем? Глядишь, к мнению двух  человек повнимательней от-несутся.
     - Так я  сам хотел это тебе предложить. – Рассмеялся Зем-сков. – Мне тоже к своему начальству надо…
    Резко зазвонил телефон, полковник Градов снял трубку.
     - Здравия желаю, Василий Петрович, - отозвался он, ус-лышав голос генерал-майора Круглова.
     - Как у тебя дела, полковник? – пророкотал  властный ба-сок .
     - Нормально. За последнюю неделю потерь нет. На счёт полка можете занести две победы. Отличились капитаны Петров и Солнцев. Я уже сообщал вам в штаб.
     - Я ещё не видел. Извини. Только сегодня вернулся из Союза.
     - Как там, на Родине? – взволновано спросил Градов.
     - Там всё хорошо. Дожди идут, с грозами. Листва зелёная. На улицах женщины нарядные…
     - Благодать какая! – тяжело вздохнул полковник.
     - Для этого мы  и находимся здесь, чтобы там, у нас, жен-щины в нарядных платьях по улицам ходили. Впрочем, это всё лирика. Что ещё у тебя нового? – каким-то скучным го-лосом спросил Круглов.
     Градов насторожился. Какие-то несвойственные для гене-рала нотки послышались в его голосе.
     - А ещё у нас, товарищ генерал, радость – комэска, майор Вихрев, вернулся из-за канала. Представляете!? – воскликнул полковник. – Живой! Только руку слегка царапнуло, когда переправлялся через канал – шальную пулю поймал.
     - Наслышан. Я не успел из самолёта выйти, как полковник Сычёв эту новость мне выложил в первую очередь. В отличии от тебя большой радости у него я не заметил. – Сухо сказал генерал.
     - Могу себе представить, - язвительно произнёс Градов, - что ему наплёл майор Фрязев.
     - Ты словами-то не бросайся, полковник! Майор – сотруд-ник наших славных органов, стоит не страже безопасности. Бдит, так сказать…
     - Вот и пусть бдит, где следует. А не чернит честных и мужественных людей. Как в случае с Вихревым. Комэске впору Героя присваивать, а он его в предатели записывает! Гнать из органов нужно вот таких работничков! – сорвался полковник.
     - Ты не кипятись! Ишь разошёлся!  - рявкнул в свою оче-редь Круглов. - Не забывайся, полковник!
     - Извините, товарищ генерал. – Остывая, проронил Гра-дов.
     - То-то же, - пробурчал Круглов. – Ты, я вижу, за своих лётчиков готов кому угодно горло перегрызть!
     - А кто же их защитит от таких дуболомов, как Фрязев?
     - Хватит тебе уже … Согласись, что звучит фантастично - одному выбраться с вражеской территории, где на каждом шагу опорные пункты евреев.  Да ещё при этом преодолеть канал, с его линией обороны. Со всякими там дотами, танка-ми, колючкой и минными полями…
     - Согласен. Шансов вернутся  у него было мало, если бы он шёл один. А так…
     - Ты это о чём? -  настороженно перебил его генерал.
     - А что, полковник Сычёв вам не всё рассказал? – удивил-ся командир полка.
     - Ну,  обрисовал в общих чертах и выразил сомнение в искренности рассказа Вихрева.
     - Вихрев, когда его сбили, пошел в сторону канала и но-чью столкнулся с разведгруппой из наших десантников и египетских «коммандос». С ними и перебрался через канал. При этом несколько бойцов погибли, а Вихрева ранило. Лег-ко. Вот так-то, товарищ генерал.
     - Ну, ты скажи! – рассвирепел  генерал. – Докладывать мне непроверенные факты! Я ему вставлю ежа в задницу! Он у меня попляшет!
     - Товарищ генерал! – Градов решил воспользоваться си-туацией. – Уберите от меня этого прохвоста, Фрязева. Я не могу работать с человеком, который способен на любую подлость.
     - Хорошо, хорошо! Я оговорю этот вопрос, с кем надо. Успехов тебе и твоим парням. Вы там будьте повниматель-ней. Есть данные, что к евреям прибывает, а может уже и прибыла, группа пилотов палубной авиации из состава 6-го американского флота. Мелкими группами своих не посылай. Понял? Чтоб не менее восьми машин.
     - Понял, Василий Петрович! Примем к сведению. Вы мне скажите, что там насчёт новой матчасти и пополнения?
     - Скоро прибудут. Только ты губу не раскатывай. Новые машины поступят на авиабазу «Бени-Суэйф», на них и будут работать прибывающие пилоты.       
     - А как же мы? – с обидой в голосе проронил полковник. – Это что же получается? Полк  у вас на положении захудалого поросёнка в загоне, что ли?
     - Это как? – опешил генерал.
     - Ну тот, которому достаётся первый пинок и последняя очередь к корыту с харчем.
     В трубке раздался хохот – генерал смеялся от души. – Ну ты меня насмешил! Только зря ты так. – Посерьёзнел он. – Ну не можем мы парней, не нюхавших пороху, посылать в бой на старых машинах. У тебя народ зрелый, обстрелянный. Вон из каких заварушек выкручивались. Следующая партия перехватчиков придёт к вам, я обещаю. Да, что ты там гово-рил про своих «безлошадных»?
     - Так с Вихревым будет шесть пилотов. Четверо после ка-тапультирования, двое сели на повреждённых машинах. Только они восстановлению не подлежат.
     - Получите с «Бени-Суэйф», когда прибудут новые. Ну нет у меня сейчас машин! Всё. Ты меня, полковник, совсем достал! Я тебе что, дед Мороз или фокусник, чтобы из мешка подарки в виде самолётов вытаскивать? Молчишь? То-то же… Будь здоров.
     В трубке раздались звуки отбоя. Командир полка посмот-рел на неё, тяжело вздохнул и положил на телефон… 
      
    
                Г Л А В А   36
     Как всё же легко пилоту современного самолёта. Он видит из своего прозрачного каплевидного фонаря кабины весь мир: бескрайний воздушный океан, иногда белоснежные шапки облаков, похожие то ли на стада тонкорунных овец, то ли на разбросанные на голубом покрывале  кучи хлопка. Иногда безумие и хаос грозовых туч, с их невероятной силы турбулентностью, когда многотонное творение человеческого разума швыряет в разные стороны, как щепку. Яркое могучее солнце освещает всё это великолепие. Даже ночью при свете луны, или при её отсутствии, когда сверху подмигивает сонм разноцветных звёзд, то и тогда чувствуется , что вокруг раскинут безбрежный мир, без конца и края. Мир внизу, под творением мироздания - человеком...
     Другое дело, когда человек заключён в хрупкую скорлупу субмарины. Вокруг покоится тёмный и безжалостный мир. Он нависает над человеком тысячетонными слоями воды, заострёнными, словно топор канадского лесоруба, килями вражеских кораблей. И постоянно давит  на психику. Давит и давит так, что человек невольно ощупывает глазами потолок с немым вопросом: «выдержит ли?».  Мир подводных течений, рельефного дна, с его подводными банками, глубокими желобами и каньонами с метровыми слоями ила, острыми вершинами подводных хребтов. И всё это под десятками и сотнями метров разнотемпературных и разносолёных слоёв морской воды. В этой скорлупе человек подобен кроту. Не позволяющая что либо рассмотреть темнота, в то же время является шапкой-неведимкой, позволяющая оставаться невидимым для охотников. И только чуткие приборы в этой скорлупе позволяют почувствовать окружающий мир. Силы, которыми обладает человек внутри, невидимы и неощутимы. Посылая во все стороны электромагнитные импульсы, человек чувствует рельеф донной поверхности, присутствие или отсутствие вокруг незримых для человеческих глаз опасностей.
     Чтобы уничтожить эту хрупкую скорлупу, достаточно од-ного единственного снаряда, попавшего в жизненно необхо-димую часть субмарины. Их у неё множество. Нет необхо-димости их перечислять. Смерть подстерегает в виде донных мин и мин на минрепах, в глубинных бомбах, в ракетах бом-бомётов, ракето-торпедах, торпедах акустических, самонаво-дящих и прочее, и прочее… Несущие в своих металлических оболочках десятки и сотни килограмм взрывчатой смерти, предназначенной для уничтожения потаённого судна. И все-му этому скорлупка может противопоставить только знание командира помноженное на его волю, выучку и спаянность экипажа. И конечно же не совсем последнюю роль в судьбе скорлупки играет предрасположение госпожи Удачи…
     Скворцов лежал в своей крошечной каюте, вперив взгляд в серый потолок. При тусклом свете аварийного плафона цвет трудно было определить, просто помнил, что он серый. Да и потолком невозможно назвать. Свод борта изгибался, переходя из вертикали в горизонталь, от этого прокрустово ложе можно было занять, только ввинтившись в  это узкое пространство. Над головой - резко голову не поднимешь - треснешься,  весит неласковый корпус телефона. Первое время он то и дело прикладывался к нему, да так, что из глаз сыпались искры. Потом приноровился. При звонке, не под-нимая головы, протягивал руку и снимал трубку. Чуть ниже, тесно прижавшись к крошечному диванчику, расположился стальной столик. С закруглёнными краями, чтобы при резких эволюциях корпуса не нанести себе синяков и шишек. Сейчас на нём и в шкафчике, висящим над столом, пакетики с сухим пайком. Впрочем не совсем сухим –  гордо стоят рядком, устойчиво, отсвечивая разноцветными боками, тетрапаки с соками. Вид их не придавал оптимизма, а лишь напоминал о том, что они вот уже который час неподвижно лежат на грунте.
     Ещё полусуток назад ничего не предвещало такой исход событий. Они в несчётный раз описали циркуляцию на сто восемьдесят градусов и погнали «площадку» на глубине пятьдесят метров, выпустив змеиный хвост пассивных дат-чиков. Рутинная работа…
     Ибо вот уже какие сутки, всплывая время от времени по ночам для подзарядки аккумуляторов, они прочёсывали впустую выделенный им квадрат. Несколько раз понапрасну объявлялась боевая тревога, и так же быстро давалась ко-манда «отбой», когда выяснялось, что в акустические «объя-тия» гидролокатора попадалась мелкая «рыбёшка», типа траулеров.
     В очередной раз, подзарядив аккумуляторы, приступили к срочному погружению. И как только смолк шум врываю-щейся в цистерны воды, команда услышала через металличе-ский корпус субмарины комариный писк акустических буёв. Этот звук, вызывающий у всех подводников чувство неми-нуемой опасности, кошачьими лапками трогал нервы в об-ласти сердца, напоминая о бренности кратковременного бы-тия человека..
     Они прозевали, вернее, не определили источник опасно-сти для себя, когда шумные дизеля, жадно всасывая про-хладный ночной воздух, напитывали мощью аккумуляторы. Возможно это оказалось счастливой фишкой для патрульно-го израильского «Ориона», сбросившего из-за завесы плот-ных ночных облаков наобум серию акустических буев. Свет-лые шарики, сброшенные «Орионом», запищали, высунув антенные усики из воды, что тут, под толщью воды притаи-лась добыча. На беду команде «Рамзеса» в десятке миль се-вернее находились в дозоре пара еврейских эсминцев. При-няв сообщение от операторов противолодочного самолёта о контакте с подводной лодкой, они, распушив пенистые усы бурунов, ринулись на юг, словно гончие, учуяв долгождан-ную добычу.
     Моряки, находящиеся в центральном посту, с надеждой смотрели в сторону командира, с ещё большей – на русского советника. Ибо они сейчас определяли – куда, с каким кур-сом, с какой скоростью и на какой глубине бежать от этого смертельного писка. Втянув хвост датчиков, развив макси-мальную скорость, они выскользнули из района, оконтурен-ного датчиками, как красными охотничьими флажками. По-чему «Орион» не атаковал их бортовым оружием, то есть не сбросил торпеду, было неизвестно. Возможно, экипаж само-лёта предоставлял возможность отличиться командам эс-минцев. Возможно, по какой-то другой причине. Как знать… 
      Скворцов и Бонгур склонились над картой. За многие недели патрулирования они неплохо изучили этот кусок моря. Штурманская группа не ленилась и нанесла выпуклости, провалы, долины и вершины подводных гор так, что карта напоминала собой пособие для начинающих океанографов. Оконтуренные  светлые овалы подводных «банок», извилистые желоба подводных каньонов и ущелий, оттенённые голубым цветом, давали возможность воспользоваться ими при определённых обстоятельствах. При таких обстоятельствах, как нынешние…
     Теперь эта карта притягивала взоры моряков, как магнит, как спасательный высверк маяка. Старший штурман втис-нулся между крутым плечом военного советника и штангой перископа, готовый к объяснениям по разнообразным знач-кам, цифрам и линиям. Командир лодки беспокойными гла-зами следил за каждым движением Скворцова.
     - Штурман! – советник повернул к нему напряжённое ли-цо. – При зарядке аккумуляторов не пробовали определить-ся?
     - Звёзд нет. Облака. А вот два пеленга удалось ухватить: штабная радиостанция в Александрии и ШВРС* Тель-Авива. Вот наше место при подзарядке. – Штурман нагнулся и показал точку на карте – пересечение двух линий.
     - Какие же вы молодцы! –  Скворцов обернулся к Бонгу-ру. –  Сейчас штурмана вычислят наше нынешнее местонахождение. С такой привязкой можно рискнуть войти в какое-нибудь подводное ущелье или каньон. У супостатов будет меньше возможности ухватить нас за хвост.  Неровности  ре-
льефа на дне искажают акустическую картинку до неузна-ваемости. В этом наше спасение.
      Советник был уверен на все сто процентов, что командир
лодки ухватиться за эту идею обеими руками. Ибо по его ви-ду он сразу понял, что в голове Бонгура было так же пусто, как в том дырявом кувшине…
--------------------------------------
*ШВРС – широковещательная радиостанция.(Авт.)
     Начинало светать… Два эсминца, кивая носами на крутой волне, тянули за собой пенные дорожки. Выжимая из двига-телей всю мощь, отчего механики с тревогой поглядывали на показатели температуры коренных подшипников валов, стремительно мчались в район поиска. «Орион», потерявший контакт с подводной лодкой, бестолково мотался из стороны в сторону.
     Было ли это везением, или просто сработал его величество господин случай, только акустик одного из эсминцев, следуя данным акустических буёв «Ориона» и меняя диапазоны импульсов, напал на след субмарины.
     Скворцов, заскочивший в рубку гидролокации, несколько минут самолично прощупывал водную толщину, но ничего подозрительного не обнаружил. Посыл вражеского радиоло-катора первым услышал дежурный мичман. Виктор уже встал со стульчика, как мичман повернулся к нему с поблед-невшим лицом:
     - Господин советник, послушайте!
     Скворцов вновь надел наушники.  Вслушался  в  шорохи и
вздохи моря и ощутил еле различимую нежную мелодию чужого сонара. Казалось, что кто-то тонкими пальчиками чуть притрагивается к туго натянутым струнам арфы.
     Ти-нн-нь…Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Мичман повернул вправо кремальеру станции. И снова они услышали ту же печальную и словно куда-то зовущую мелодию: Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Они переглянулись, одновременно поняв степень нависшей над лодкой опасности.
    - Два пеленга… - тихо проронил советник.
    - Два пеленга, - эхом отозвался мичман, лицо его посере-ло.
     - Али, дружище, - он положил руку на плечо мичмана. - Определяй дальность. Чем быстрее ты это сделаешь, тем больше шансов у нас уцелеть. Давай! – Он схватил микро-фон:
     - Центральный пост! Акустику!
     - Пост слушает! – отозвался Бонгур.
     - Командир! Нас нащупали два корабля. Возможно, эс-минцы. Прослушиваем их сонары… Акустик, - он глянул на Али, тот озвучил цифры, - обнаружил цели на удалении ше-стьдесят кабельтовых. Идут к нам.
     Он ещё раз прослушал сигналы. Их громкость нарастала, невидимым грузом придавливая плечи, сгибая голову, уско-ряя ритм сердца…
     Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Не просто нащупа-ли… Вцепились… Как собаки в медведя. И уже постараются не выпустить из этих нежных и ласковых объятий, которые несли на себе печать смерти.
     Первое, что увидел в центральном посту Скворцов, это бледное лицо нервно вышагивающего Бонгура. Увидев вхо-дящего советника, он остановился.
     - Что предпримем, Виктор? Может изменим курс и пой-дём на максимальной скорости? Вдруг потеряют…
     - Нет. Это не выход.
     - Центральный! Акустик! Пеленги не меняются. Идут на нас.. Удаление сорок.
     - Пост принял. – Ответил Бонгур. – Что будем делать? – посмотрел он на Виктора.
     - Ждать нечего. Боцман! Какая глубина под нами?
     - Девяносто! – ответил тот, бросив взгляд на указатель эхолота. Скворцов думал недолго:
     - Боцман! Занять глубину сто двадцать метров!
     - Глубина сто двадцать! Горизонтальные рули на нуле. – Доложил боцман через пять минут, не сводя глаз с указателя глубины. – Под нами двадцать пять метров.
     Скворцов прислонился к переборке, перебирая в памяти все возможные варианты развития событий. «Господи! Спа-си и сохрани., - с невольным изумлением понял, что губы независимо от его воли произносят эти слова. – Вот бы услышали мои отцы-командиры… Их бы кондрашка хватила, в первую очередь замполита». К кому только не обращается человек, когда рядом появляется небезызвестная дама с косой, проявляя к тебе повышенный интерес…
     - Докладывает акустик!  Пеленг целей прежний. Удаление двадцать пять кабельтовых.
     -  Центральный принял. Али! – Скворцов нагнулся над интеркомом и слегка понизил голос, словно боясь, что его кто-то подслушает. – Ну-ка, пусти по этим пеленгам встреч-ные импульсы на их частотах. Пусть почешутся! - он ух-мыльнулся. Представив, что сейчас будет твориться на экра-нах сонаров у эсминцев. 
    - Господин советник! – штурман у прокладочного стола повернулся к Скворцову. - Смотрите!
     Тот нагнулся над картой.
     -  Правее нашего курса плоская банка. Нужно немного довернуть. Где-то градусов на десять-пятнадцать…
     «Вот он, выход! Лечь и затаится! И ни звука… Иначе - конец… Жаль, что не подводный каньон… В нём больше шансов остаться незамеченным. Только где он, этот кань-он…» - он трезво оценивал ситуацию. Единственный шанс – примоститься на эту банку.
     -  Рулевой! Увеличить курс на пятнадцать градусов. Боц-ман! Минимальное отклонение руля глубины вниз. Медлен-но ложимся на грунт. Бонгур! – он повернулся к командиру. – Проконтролируй погружение. Отчёт через два метра.
     – Под нами 16… 14… 12…  - глухим голосом фиксировал глубину Бонгур.
     - Машинное! Двигателям – стоп. Внимание всем. Ложим-ся на грунт. Всем свободным от вахты лечь.  Слушать тиши-ну в отсеках! – Скворцов перевёл дыхание.
     - Машины выключены….  На курсе двести двадцать. Го-ризонтальные рули нейтрально. – Послышались отчёты вы-полнения команд.
   - 8… 6… 4… -  Заскрежетало... Корпус лодки дёрнулся, мо-ряки, затаив дыхание,  ухватились, кто за что смог. Всё стих-ло. Находящиеся в центральном посту расслабленно выдох-нули, глядя друг на друга. Затем, как по команде, уставились с немой надеждой на советника…
     - Экипаж! Мы на грунте. Осмотреться в отсеках Выклю-чить все механизмы, за исключением агрегатов жизнеобес-печения. Вахта на грунте. Первой смене – заступить. – Со-ветник выпрямился. На него с  нескрываемым восхищением смотрел Бонгур.  Виктор внезапно подмигнул ему. «Мол, учись, пока я живой…».
     Судя по всему, лодка прилегла удачно. Небольшой диф-ферент на нос, и незначительный, чуть ощутимый правый крен. Стрелка глубиномера почти приклеилась к красной черте – предельной глубине. В отсеках стоит тишина. Ко-манды отдаются вполголоса. Вахтенные ходят по отсекам в носках. Кто не спит, а, похоже, никто не спит – вслушивают-ся в тишину.
     Скворцов прокрался  в гидролокационный пост. Али, на-хлобучив наушники на лысую голову, вслушивается во внешние шумы. Сонар включен только на «приём».
     - Что там, мичман?
     Тот поворачивает голову, высвобождает одно ухо:
     - Мне кажется, что они нас потеряли, господин советник. Они работают на низких частотах, поисковых. Импульсы от них идут не по пеленгам, а россыпью.
    «Стало быть супостаты ищут нас вслепую. Может, отста-нут. Хорошо, что мы отвернули немного в сторону перед тем, как лечь на грунт. Будут искать восточнее»., - с надеж-дой подумал Виктор.
     И как будто уловив его мысли,  где-то сбоку, по левому борту, от кормы к носу, послышался усиливающий стрекот винта. Вот звук достиг своего апогея и вскоре стих. Через несколько минут картина повторилась, но уже с меньшим звучанием.
     «Эсминцы идут левым пеленгом. И нас не видят». - Ты понял, Али! – от избытка чувств Скворцов хлопнул мичмана по плечу. – Они нас не там ищут. Точно, потеряли…
      

                Г Л А В А   37
     Место было довольно оживлённым. Нищие в живописных лохмотьях, притулившиеся у ворот, с протянутыми грязными руками; простолюдины, женские фигуры в хиджабах; маленькие оборвыши с криками и визгом носились взад-вперёд через обветшалые ворота. Было всё ещё жарко. Небо нависло над городом синей жаровней, раскалённое на неистовом огне светила, стоящее туманным призраком на небосклоне.
     Карим вот уже с полчаса медленно прохаживался вдоль стены кладбища, зорко примечая появляющиеся у ворот фи-гуры людей. Но женщины в военной форме всё ещё не было. Вот из ворот вывалились трое оборванцев, размахивая рука-ми и что-то оживлённо обсуждая.. Проходя мимо остано-вившегося Карима, один из них, невысокий, с мрачным вы-ражением на заросшем лице, гнусаво поинтересовался, не сможет ли уважаемый господин помочь беднякам прожить этот день. Заметив про себя, что эти нищие могли бы и сами заработать  себе на жизнь, он, дабы не привлекать к себе из-лишнего внимания, вытащил из кармана и сунул несколько монет в протянутую руку оборванца. И тут же отошёл, про-вожаемый благодарственными воплями нищего. А женщины в военной форме всё не было… «Если не придёт, особо не огорчусь. – Признался он себе. -  Новое лицо в нашем деле – лишняя обуза и повышенный уровень опасности. А это нам ни к чему…». Он в который раз прошёл мимо женщины в хиджабе, стоявшей у стены. И невольно остановился,  услышав шёпот, когда вернувшись, вновь поравнялся с неподвижной фигуркой:
     - Свет разгонит тьму…
     Ему показалось, что он ослышался. Повернувшись к ней, он заметил блеск глаз из под низко надвинутого на лоб плат-ка. И вновь тот же голос нетерпеливо и сердито повторил:
     - Свет разгонит тьму… Вы что, плохо слышите?
     Карим оглянулся по сторонам – никто не обращал на них внимания. Он, колеблясь - «не ловушка ли?» - медленно от-ветил:
     - Все дороги ведут в Мекку…
     - Ну, наконец-то… - облегчённо вздохнула женщина. – Идёмте отсюда куда-нибудь. Я тут вся изжарилась…
     Они пошли вдоль стены, держась в её тени.
     - Почему вы не в военной форме? – спросил он.
     - Так сложились обстоятельства. – И она подробно расска-зала ему всё, что с ней случилось за последнее время. Вы-слушав её, он помрачнел. Значит, ей придётся переходить на нелегальное положение. Это здорово осложняет ситуацию. Нужно будет позаботиться о документах для неё и о жилье. Ибо при использовании её для получения информации от одного из заместителей начальника Генерального штаба нужно хорошее прикрытие.
    «С документами проблем не будет. Что же касается жи-лья… А что если я представлю её как сестру, потерявшую родных? Думаю, что Зейнаб, добрая душа, не будет против». В какой-то момент в нём шевельнулось раскаяние, что он пользуется её доверчивостью и наивностью. И всё глубже втягивает в свои шпионские дела. Но что делать, если об-стоятельства так сложились, а другого выхода нет. Он отмёл прочь возникшие сомнения и рассказал Лейле свой план. Она одобрила такой вариант, поведав историю, какую преподнесла водителям грузовика.
     Сказать, что Зейнаб пришла в восторг, когда её любимый Карим привёл в дом молодую женщину, было бы неверно. И хотя он представил её как сестру, у которой, кроме него, ни-кого из родных не осталось, Зейнаб внутренним чутьём лю-бящей женщины поняла, что это не так. Даже совсем не так… Но как и прежде, смирилась. Ведь это был её любимый Карим, а отказать ему в чём-либо, она была просто не в си-лах. 
     Поэтому она согласилась вновь съездить с запиской к гос-подину аль-Фетхи, владельцу ресторана «Голубой Нил».Тот должен был ответить, продолжает ли посещать его ресторан генерал Гуддаби, заместитель начальника Генерального шта-ба армии Египта.  Если посещает, то в какие дни и в какое время.
     Прочитав ответ, Карим удовлетворённо кивнул. Генерал оказался неравнодушным к женским прелестям танцовщицы  Амаль и посещал ресторан два раза в неделю. В среду и суб-боту, с восьми    вечера и до двенадцати ночи. Оставшуюся субботнюю ночь он проводил в обществе несравненной тан-цовщицы у себя на вилле.
     Дождавшись, когда  Зейнаб вышла из дома, они обсудили варианты вступления в контакт с генералом. И пришли к единому мнению, что это нужно сделать при его приезде в ресторан. В момент выхода генерала из машины. Передать ему привет от дяди Нахута. А это означало для генерала, что он должен каждую неделю составлять отчёт по вопросам, ответы на которые были жизненно необходимы для Израиля. Отчёт он будет оставлять под салфеткой на столе каждую субботу. Официант, пользующийся особым доверием хозяи-на ресторана, тут же принесёт его господину аль-Фетхи в кабинет. А уже потом его заберёт Лейла…
     Полковник Салех, начальник оперативного отдела, всмат-риваясь в лежащие перед ним фотографии, внимательно слушал пояснения офицера, командира группы по наружно-му наблюдению.
     - Таким образом можно предположить, что это одна и та же женщина. Впервые её засекли наши сотрудники при на-блюдении за генералом Гуддаби. Вот этот момент на фото-графии.  – Офицер выдвинул фото из ряда снимков. - Видите: генерал выходит из своего «вольво». Это на стоянке у ресторана «Голубой Нил». И в этот момент к нему подходит женщина в хиджабе. Лица её не видно. Зато у генерала растерянное выражение. Видимо, он не знаком с ней. Или она сообщила ему что-то не совсем приятное.
     «Действительно. Какой-то генерал тут расстроенный, - согласился полковник, рассматривая снимок. – Может, он засёк наблюдение за собой…», - подумал полковник, вспом-нив, как тяжело было добиться согласия Генерального про-курора республики на проведение наружного наблюдения за рядом высших офицеров вооружённых сил. В списке значи-лось более десятка фамилий. Приходилось давать объясне-ние прокурору по поводу целесообразности слежки за каж-дым конкретным лицом. Тогда-то и сказал ему генерал Шук-ри, едва они вышли из кабинета Генерального прокурора:  «рой носом землю, полковник, но найди мне этого стерве-ца…- Он остановился и тяжело глянул на Салеха: – Иначе нас не поймут. Мы же наложили пятно подозрения на доб-рую треть генералитета. Помни об этом…»
     - А вот здесь эта же женщина. Правда, снимки не очень качественные. Наш сотрудник, внедрённый в ресторанную обслугу, зафиксировал её приход к хозяину ресторана «Го-лубой Нил» господину аль-Фетхи. Дважды. И оба раза в вос-кресное утро. То есть, на следующий день после посещения ресторана генералом Гуддаби. Интересное совпадение…
     - По вашему эта одна и та же женщина? – скептически спросил полковник. – На чём основано ваше утверждение?
    - Смотрите. На всех снимках над лбом женщины хиджаб с узором в виде подвесок, а сзади, на нём, узкий  горизонталь-ный поясок. Как утверждает наш сотрудник, он голубого цвета. И  небольшие разрезы на рукавах одежды. И только на одном снимке видна часть лица женщины. Вот на этом. – Он протянул фотографию полковнику.
     Тот посмотрел на снимок. Он был сделан в момент, когда женщина, находясь вполоборота к аппарату, прикрывала ли-цо.  Часть щеки, изогнутая бровь, точёный носик, капризные полные губы. «Такое ощущение, что это лицо мне знакомо. – Подумал Салех, глядя на изображение. – Но откуда?»
     - Вам она незнакома? – он глянул на капитана.
     - Нет, господин полковник. Такую женщину трудно за-быть. – Убеждённо ответил офицер.
     - Вы проследили за ней?
     Офицер замялся. – Понимаете, господин полковник… За ней пошёл молодой агент и потерял её на рынке. Она ус-кользнула от него. Похоже, у неё неплохая подготовка.
     - Это вас не оправдывает. Упустите ещё один раз – от-правлю в боевую часть. Вы поняли меня?
     - Так точно, господин полковник! – гаркнул капитан.
     - Сегодня четверг. Значит она в воскресенье должна посе-тить ресторан. Если она та, за кого мы её принима-ем…Кстати, как по вашему, для чего она приходит туда?
     - Думаю, что она забирает информацию.
     - Согласен. – Кивнул полковник. Внезапно он встрепенулся: - Стоп! Кажется, я вспомнил, на кого она похожа. – Он повернулся к сейфу и нетерпеливо нажал кнопки шифра. Дверца распахнулась, полковник вытащил светлую папку. Открыл её. Некоторое время всматривался, сравнивая фотографию в папке Лейлы Жезин и женщины на снимке «наружки». Кивком подозвал офицера.
     - Что скажешь, капитан? Есть сходство?
     Тот подошёл ближе. Некоторое время молча глядел на фотографии: - Что-то  в них есть общее. Бровь и губы те же. Да и нос похож.  –  Кивнул он, соглашаясь.
     - Значит так, капитан. Если мы с тобой не ошибаемся, то перед нами очень опасный враг. Она ушла от нас на авиаба-зе, застрелив одного из наших офицеров. Как только появится в нашем поле зрения, садите ей на «хвост» лучших агентов. Нам нужно выяснить, где её логово. И не дай Бог вам снова её потерять. Идите.
     Когда капитан покинул кабинет, полковник ещё некото-рое время сидел, глядя на фотографии. «Так вот ты такая, агент «Моссад» Лейла Жезин,  по кличке «Изида». - Он вспомнил её шифровку в Центр, захваченную во время аре-ста радиста. - И приказ о её отзыве в распоряжение Мини-стерства обороны было санкционировано генералом Гудда-би. Всё сходится. Ещё небольшое усилие и мышеловка за-хлопнется, господа еврейские шпионы. Вот тогда и воз-дастся вам сполна, за все делишки….». Полковник осторожно, словно в руках была не папка, а драгоценность, положил её в сейф…
     - «Стрижи! Будьте внимательны! Группа «Фантомов» движется к каналу. Вам – «Воздух»! – голос штурмана наве-дения отвлёк майора Вихрева от посторонних мыслей. Он закрыл фонарь кабины, нажал кнопку передатчика:
     - «Стрижи»! Я  «Стриж»-один! Взлёт парами. – И двинул РУД вперёд. Машина нехотя тронулась с места, ускоряясь и стуча покрышками колёс на стыках плит полосы, помчалась к струящемуся впереди мареву. Взлетев, восьмёрка «МиГов» повернула в сторону канала, следуя указаниям наземного пункта.. Ещё издали майор заметил паутинки инверсионных следов «Фантомов», разматывающиеся вдоль канала. Довер-нув, «МиГи» на сверхзвуке догнали вражеские самолёты и, уровняв скорость с ними, полетели параллельно. Почти кры-ло с крылом. Пилот «Фантома», идущий напротив майора в двух десятках метров, сдвинул светофильтр шлёма вверх и оскалив зубы, потряс сцеплёнными и поднятыми руками. «Мол, давай оставаться друзьями». В ответ русский пилот неопределённо махнул рукой, что можно было расценивать по всякому. И что он, тоже не против… И что пошёл ты куда подальше… Он помнил, что эти, сидящие в кабинах «Фанто-мов», не просто какие-то пилоты, как они сами, а коварные и жестокие агрессоры. Творят зло на древней земле, захватив изрядный кусок чужого государства, и тут же предлагают дружбу. Вихрев сердито отвернулся. Израильский пилот, отметив, что русский лётчик не расположен к визуальному общению, поскучнел и сдвинул светофильтр вниз. Так они и летели, вроде бы и не враги на данный момент, но и не дру-зья. Майор не обольщался на их счёт: сейчас дадут им сверху команду и они не колеблясь,  подвернут в сторону «МиГов» и применят весь свой арсенал. Ракеты и пушки… Посему глаз с них нужно не спускать...
     - Ну, что там у вас, «Стрижи»? – поинтересовался штур-ман, нарушив молчание в эфире.
     - Ничего интересного. Прогуливаемся парами вдоль кана-ла. – Ответил майор, кося глазом на «Фантомы». – Вскоре разойдёмся…
     - Ну и ладушки… - хохотнуло в наушниках. - Плохой мир лучше хорошей драки.
     - Да мы не против, - отозвался Вихрев.
     Ведущий «Фантом» словно услышал их диалог. Махнув плоскостями, он завалился в правый крен и пошёл вглубь Синайского полуострова. То же проделал и майор, только в другую сторону, доложив об этом на землю…
     Бам-м-м! Казалось, что рядом взорвался вулкан. По кор-пусу субмарины словно ударило гигантской кувалдой. Лодка задрожала под воздействием гидравлического удара. От неожиданности  Скворцов подскочил на койке. То, чего он страшился, случилось. Эсминцы применили глубинные бомбы. И вновь – бам-м-м! Потом взрывы пошли один за другим, становясь всё сильнее и сильнее, приближаясь всё ближе и ближе. Вот, казалось, что сейчас одна из бомб ляжет рядом с притаившейся лодкой и всё будет кончено. Метал-лический корпус не выдержит, разорвётся. Вода с силой стального тарана ворвётся внутрь, круша всё на своём пути., ломая переборки и людей. А если где-то переборки выдер-жат, то оставшиеся в отсеках моряки обречены на мучитель-ную смерть от удушия…
     Удары давили на барабанные перепонки, казалось, что ещё немного и голова не выдержит.«Что же ты лежишь, Скворцов? – пронеслось у него в голове. – Ну-ка, вставай и иди к матросам, которым куда страшнее…» Он сполз с койки и тут раздался мощнейший удар, отчего корпус сотрясла такая дрожь, что стекло аварийного плафона не выдержало и осколками посыпалось вниз.  Сунув ноги в ботинки, он, хватаясь за стенки, вышел в коридор. Рядом заскрипело. Рычаг задвижки люка сдвинулся, он распахнулся и оттуда, отталкивая друг друга, полезли полуодетые матросы. С выпученными от страха и ничего не видящими глазами, с разинутыми в молчаливом крике рта-ми…
    «Паника..!» Нет ничего страшнее её в замкнутом про-странстве подводного корабля. Обезумевший от страха чело-век способен на всякие поступки, которые могут привести к гибели субмарины и стало быть всего экипажа. Тут снова загрохотало за бортом, и Скворцов, глядя на испуганных моряков, с облегчением отметил, что этот взрыв тише предыдущего.
     - Стоять! Смирно! – рявкнул он во весь голос, не боясь, что его кто-то услышит там, наверху – грохот взрывов за-глушал всё.
     Моряки, увидев появившегося неизвестно откуда совет-ника, остановились, толкаясь у люка и продолжая трястись от всепроникающего грохота. Сзади напирали другие и вот всё пространство перед стоявшим Скворцовым оказалось заполнено моряками. Он нагнул голову и шире расставил ноги.
     - Сми-рр-рна! – вновь рявкнул он, глядя на них яростным взглядом. Моряки от этого крика остолбенели, в глазах поя-вился осмысленный блеск. Потом они начали оглядываться по сторонам, как бы спрашивая себя, а что они тут делают!?
     - Я что-то не могу понять, кто стоит сейчас передо мной?! Моряки-подводники Военно-морского флота Египта или трусливые бабы? – он не удивился, услышав голос старшего штурмана, появившегося сзади него. Тот перевёл его слова на арабский язык. Моряки, услышав нелестные для любого мужчины слова, пришли в себя. Опустив головы и пряча друг от друга глаза, они стали подталкивать друг друга в сторону люка: «чего это мы, мол, тут стоим?.. Айда по мес-там… Господин советник нами недоволен…».
     - Вот так-то лучше! – сказал Скворцов, глядя им вслед.- А тебе, штурман, спасибо. – Он повернулся к старшему штур-ману, стоявшему у него за спиной. – Я думал, что меня сей-час сомнут. Ты вовремя успел…
     - В центральном посту тоже без ЧП не обошлось. – Блестя глазами от прошедшего возбуждения, рассказывал штурман. - Молодой матрос кинулся  по трапу наверх, пытаясь от-крыть люк в рубке наружу. Так мы вдвоём еле стащили его вниз. Вот что страх делает с людьми…
      - Верно! – кивнул Скворцов. – На лодке две беды самые страшные: пожар и паника. И не знаешь, какая из них хуже… Командир в центральном посту? – спросил он прислушиваясь. Бухающие взрывы сместились в сторону и доносились всё тише и тише.
     - Был там, когда я уходил. – Ответил штурман.
     - Я сейчас зайду к акустику, а оттуда – на пост. – Совет-ник похлопал штурмана по плечу и направился в гидролока-ционный пост. За столиком сидел акустик, склонив к нему голову. Он даже не обернулся на скрип открывающейся две-ри. Его странная поза удивила Скворцова. Советник подошёл и осторожно тронул акустика за плечо. Тот поднял голову и посмотрел непонимающим взглядом на советника. Скворцов невольно вздрогнул, увидев струйки крови, стекающие у него из под наушников.
     «Лопнули ушные перепонки от гидроудара, - понял он, жалостливо глядя на оглохшего моряка. Тот прослушивал станцию, когда взорвались первые глубинные бомбы. – Тебе бы, сынок, сразу сорвать с себя наушники, может всё бы и обошлось… Да ведь кто мог знать о том, что евреи начнут нас бомбить …». Он осторожно  снял с него наушники, под-нял со стульчика и повёл в центральный пост, коря себя за то, что не предупредил своевременно акустиков об этом. Собственно, и сам-то он впервые оказался под ударами глу-бинных бомб.
    Приведя акустика на пост, что вызвало у находившихся там моряков невольный шок: они воочию увидели результат атаки эсминцев. Фельдшер увёл раненого в свой пункт.
     - Ну, как вам это? – спросил Скворцов, оглядывая нахо-дившихся в центральном посту моряков.
     - Подумаешь…  Ничего страшного. – С бравадой ответил за всех Бонгур. Но бледный цвет лица и нервное подёргива-ние века говорили о другом.
     «Ну-ну, хорохорься… А сам, небось, в штаны наложил… - усмехнулся про себя советник. Вслух же сказал совершенно другое:
     - Рад, что вы перенесли эту атаку мужественно и с досто-инством. Коль они перестали бомбить, то нужно срочно вы-звать на вахту акустика. Да и всю вахту заменить. Им больше всего досталось. Что касается паники, то не будем больше это вспоминать. Для всех это испытание оказалось впервые и неожиданным.
     - Господин советник! Какие будут наши дальнейшие дей-ствия? – подал голос командир лодки.
     - Нужно отлежаться на грунте. Пусть они думают, что на-крыли нас бомбами. Дождёмся, когда они уйдут и осторожно начнём проявлять активность: основательно прослушаем во-круг звуковой фон, потом тихо всплывём под перископ. А сейчас нужно всех уложить в койки. Так меньше расход ки-слорода в лодке…               
    
      
                Г Л А В А   38
     - Уверена, что за тобой не было слежки? – Карим, прочи-тав отчёт генерала, посмотрел на Лейлу.
     - Уверена. Я прошла через базар и потом выбралась на ту глухую улицу, что ты мне показал. Пару минут подождала, но никто не появился. Я спокойно пришла сюда. – Ответила Лейла, покачивая ногой. Полы халатика разошлись, являя свету стройные бёдра. Она облизала пухлые губы, не сводя с Карима взгляда из под полуопущенных ресниц. Последнее время ей становилось всё тяжелее, особенно по ночам, когда до неё доносились из комнаты Карима страстные стоны хо-зяйки дома. Лейла раскидывалась на своей постели, перево-рачивала подушку, но сон никак не приходил. Потом она забывалась на несколько часов, а утром вставала разбитой, с головной болью. Ей, недавно имеющей сразу несколько сек-суальных партнёров,  было тяжело отвыкать от той прежней жизни. Как тому наркоману… Она сразу положила взгляд на своего резидента, надеясь приобщить его к требованиям сво-его ненасытного тела. Но к своей досаде обнаружила, что  под этим наездником уже гарцует другая лошадка. И как она поняла, пользуется у него взаимным чувством.
     Вошедшая в комнату Зейнаб, с кувшином шербета на подносе, сразу обратила внимание на фривольную позу и почти обнажённые бёдра «сестры». «Бесстыдница, - подума-ла она, ставя поднос на стол. – Готова тут же наброситься на моего Карима. Шлюха…»
     - Большое спасибо тебе, Зейнаб – Сказал ей ласково Ка-рим. Отчего хозяйка благодарно улыбнулась, а Лейла недо-вольно поджала губы. «Ничего, - она усмехнулась про себя. – Ещё ни один мужчина не отказался от возможности обладать мной. А стоит тебе познать меня, как женщину, дорогой Карим, как ты сразу забудешь свою простушку Зейнаб».  От этих мыслей к ней сразу вернулось хорошее настроение. Она поправила волосы, отчего халатик вздёр-нулся ещё сильнее кверху. Тонкая ткань натянулась на торчащей груди, и почти совсем оголила бёдра.
     Карим, шифруя донесение генерала, кинул взгляд на Лей-лу, невольно отметив её привлекательные формы. «А она аппетитно выглядит… Если бы не Зейнаб, то я бы долго не устоял», - признался  он себе. От Лейлы не ускользнул взгляд Карима и она поняла, что совращение резидента не заставит долго  себя ждать.
     … Она проскользнула мимо охранника на входе, зыркнув глазами из-под хиджаба. Ничего подозрительного не замети-ла и, не спеша, проследовала через зал ресторана. Её внима-тельный взгляд не отметил, как насторожился при её появле-нии один из официантов,  незаметно кивнув ничем непри-метному мужчине, сидевшему за крайним столиком.
     Господин Рашид аль-Фетхи пребывал в отвратном на-строении. Сегодня снова придёт эта женщина, от посещений которой у него всегда начинает болеть затылок. И пропадает аппетит. «Чтоб его Иблис взял, - вспомнил он в который раз этого проклятого Карима, втянувшего его в свои смертель-ные игры. – И этого генерала… Чтоб его утащили в ад. И эту женщину за компанию…».
     Невесёлые мысли были прерваны звуком открывшейся двери. Женская фигура скользнула внутрь кабинета. «Стоит вспомнить дьявола, он тут как тут…» - невольно подумал он.
     - А-а, это вы, - промямлил он недовольно.
     - А вы кого ожидали увидеть, уважаемый Рашид? – фа-мильярно спросила женщина, без приглашения располагаясь на кожаном диване и закидывая ногу на ногу.
     «Ишь, ведёт себя, как дома. – Неприязненно подумал он.- Хотя, баба довольно привлекательная. И ноги, да и всё ос-тальное… Жаль, что связывают нас эти непростые отноше-ния. А то можно бы и приударить… Пару небольших подар-ков и никуда бы она не делась…». – Он вдруг понял, что присутствие этой женщины стало его волновать, как мужчи-ну.
    - Кого же мне ещё ждать, как не вас, моя прелестница! – неожиданно для себя проблеял он, с вожделением глядя на женщину.
     - Что это сегодня с вами? – удивлённо спросила она. – То едва цедите слова, то из вас начинает бить фонтан красноре-чия?
     - Всё меняется в этом мире… - туманно изрёк он, облизы-ваясь, словно голодный кот при виде жирной мыши..
     - Это всё пустые разговоры, - проронила она. – Послание от генерала при вас?
     - Тише вы! – взмолился он, покрываясь потом. – Не забы-вайте, что и у стен бывают уши!
     - Экий вы трусишка, - беззаботно рассмеялась женщина. – Везде вам страхи мерещатся. Давайте сюда послание.
     Хозяин ресторана засунул руку в стол и извлёк  из его глубин небольшой лист бумаги. Женщина встала с дивана, взяла послание и оно исчезло в складках её одежды.
     Тихий звук открываемой двери насторожил господина Рашида. Потом он и сам не смог понять, как в его голову пришло это решение. Недолго думая, он толкнул женщину на диван и навалился на неё, задирая вверх её просторное одеяние. Ошеломлённая этим женщина даже не успела рас-крыть рот, почувствовав, как потная рука оголяет её ноги.
     Официант, открывший дверь, отметил голые ноги лежа-щей на диване женщины и разъярённое лицо хозяина ресто-рана, приводящего в порядок свою одежду.
     - Чтоб тебя Иблис разорвал, сын греха! – заорал господин Рашид. – Тебя что, не учили сначала стучаться, прежде чем войти?
     - Извините, хозяин! – кланяясь, пропищал официант. – Там клиент просит вас подойти к столику.
     - Пошёл вон, исчадие ада! – затопал на него ногами взбе-шенный хозяин. Официант исчез за дверью.
     - И что это было? -  невозмутимо поинтересовалась жен-щина, встав с дивана и отряхиваясь.
     - Что бы никто ничего не заподозрил. – Ответил Рашид.
     - Очень оригинальное решение, - заметила женщина. – Только в следующий раз, прежде чем приближаться ко мне так близко, не забудьте почистить зубы. От вас неприятно пахнет. Можете меня не провожать. – Она обошла стоявшего столбом  хозяина ресторана и скрылась за дверью. Рашид об-легчённо вздохнул.
     Два «топтуна» из «наружки» проследовали за женщиной, подождав её в чахлом скверике на скамейке. Схема слежки была проста: следовать за интересующим объектом на опре-делённом расстоянии, в зависимости от количества людей вокруг. Сменяя друг друга, они довели её до базара. Один пошёл за ней внутрь рынка, второй  заторопился вдоль  внешней стены, вспомнив что есть ещё один выход и рассчитывая сменить коллегу именно там.
     Карим решил подстраховать Лейлу. Он заметил её, когда она вошла внутрь базара. «Топтуна» вычислил минут через десять, когда Лейла петляла вдоль торговых рядов. Непри-метный парень в простой одежде как приклеился к женщине, следуя за ней в десятке метрах сзади. И когда он повторил все изгибы её пути, у Карима не осталось сомнения, это «топтун». Он ещё раз просмотрел все лица, но никого больше не обнаружил. Заметив, что Лейла напра-вилась к дыре в ограде, он незаметно прошёл вдоль пустого ряда, примыкающего к стене. Едва она проскользнула в отверстие, как Карим столкнулся с «топтуном», вывернувшегося из-за глухой стенки пустой лавки вслед за  женщиной. «Топтун» к такой встрече оказался не готов. Он даже не успел вскинуть руку - сверкнула сталь, клинок рассёк гортань и ярёмную вену.. Хрипя и захлёбываясь кровью, «топтун», схватившись за горло, свалился на землю.
     Напрасно второй агент «наружки» ждал женщину и кол-легу у второго выхода. Прождав почти час, он понял, что произошло непредвиденное и кинулся внутрь базара. И толь-ко обшарив весь рынок, он заглянул в узкий проход у стены, где и обнаружил бездыханное тело своего напарника. Он долго сидел рядом с ним, уставившись взглядом в никуда и мучительно думая, что скажет молодой жене погибшего то-варища. О реакции начальства на то, что они потеряли вра-жеского агента и при этом погиб сотрудник отдела, он со-вершенно не думал…
     Зейнаб не было дома, когда Карим вернулся. Встретила его Лейла, картинно опёршись о косяк двери и выставив на-ружу из-под халата округлую коленку.
     - А где Зейнаб? – спросил он, сбрасывая с ног сандалии.
     - Пошла к какой-то беременной подруге, та попросила сшить ей просторное платье.  Сказала, что вернётся не скоро.
     Карим прошёл в комнату и сел на кровать. Лейла молча наблюдала за ним, кривя пухлые губы. «Какой-то он камен-ный. Даже не взглянет… Или он не видит во мне женщину?»
     - Послушай, Лейла… Э-э, Зульфия, извини… - он сам тре-бовал, чтобы она откликалась только на имя в новых доку-ментах, а старое забыла . - Так вот, в ресторан ты больше не пойдёшь.
     - Почему? – она удивлённо вздёрнула брови, подойдя к нему, и присаживаясь рядом. – Что случилось?   
     - Не знаю как, но тебя вычислили…
     - Не может быть… - растерянно прошептала она. – Я же была осторожна. Но почему ты решил, что они меня вели?
     И Карим ей рассказал, как заметил слежку за ней, как лик-видировал агента контрразведки: - Так что путь туда тебе заказан.
     «Изида» невольно содрогнулась, представив себе, что уже сейчас могла бы сидеть в подвалах контрразведки. А оттуда путь один – на виселицу. Но перед этим ей бы пришлось пройти все круги ада, когда смерть становится желанной. И она дала себе слова, что никогда не попадёт живой в лапы службы безопасности. А ведь она могла сегодня навести контрразведку на эту квартиру, тогда смертельной опасности подвергся бы и Карим. Но он спас их обоих. Она до такой степени была благодарна ему, что больше не могла себя сдерживать. Повернувшись к нему, она схватила его за лицо и стала неистово целовать, прижимаясь всем телом. Близость этой женщины, пережитая недавно опасность, связанная с убийством «топтуна»; чувство наслаждения жизнью, ударили в голову, будоража кровь. Он опрокинул женщину на кровать, рванул полы халата, отчего с него посыпались пуговицы и  овладел ею. Та отдалась с диким упоением, что-то бормоча между стонами и всхлипами. Потом они молча лежали рядом,  полностью опустошённые этим налетевшим вихрем безумной страсти…
     - Как это могло произойти? – полковник сверлил взглядом капитана. Тот рассказал, как была организована слежка за женщиной, какие сотрудники её вели. И печальный финал операции: сотрудник убит, а вражеский агент исчез.
     - И где нам теперь её искать, капитан? –  зловещим тоном спросил начальник отдела. – Вы понимаете, что своими без-грамотными действиями вы играете на руку врагу?
     Капитан невольно содрогнулся. Он мог себе представить, что значат эти слова. И перевод в боевую часть можно будет считать за награду. Может быть значительно хуже…  Если провал операции сочтут за саботаж. Тут уж врагу не позави-дуешь… Тогда останется одно – пустить себе пулю в лоб, другого не дано.      
      - Господин полковник! – он был готов упасть перед ним на колени. – Господин полковник! Я готов понести любое наказание. Только позвольте мне продолжить работу. Я из-под земли найду эту женщину!
     Полковник долго и пристально смотрел на офицера, ко-леблясь в душе, что с ним делать. Промах капитана был оче-виден,  но в прошлом у него несколько блестяще проведён-ных операций. Разбрасываться ценными работниками в сво-ей службе было неразумно. Погубить капитана было минут-ным делом. Но кто будет делать работу?  На подготовку спе-циалиста уходят годы. А их сейчас нет – идёт война.
     - Хорошо, капитан. – Буркнул полковник. – Продолжайте свои служебные обязанности. И помните: поимка этой жен-щины на вашей совести. Она – ваша главная задача. Вам по-нятно?
     - Так точно, господин полковник! – воскликнул капитан, в душе благодаря Аллаха за проявленное к нему милосердие.
     - Как был убит ваш агент?
     - Ударом ножа в шею, господин полковник.
     Начальник отдела задумался. Потом, что-то вспомнив, открыл сейф и достал тонкую папку. Перелистав от корки до корки, обратил своё внимание на какую-то деталь. Капитан терпеливо ждал, боясь даже переступить с ноги на ногу.
     - Вот. Нашёл. – Полковник бросил папку на стол. – Пол-года назад нами был вот так же бездарно упущен агент «Моссад». При этом погиб сотрудник «наружки» от удара ножом в шею. Вам не кажется, капитан, что  тогда и вчера - дело рук одного человека?
     - Вы хотите сказать… Но человек, которого тогда «вели», был мужчиной, а вчера следили за женщиной. – Пробормо-тал капитан. – Простите! – тут же воскликнул он – внезапная мысль возникла у него в голове. – Получается, что вчера эта женщина выполняла свою миссию под прикрытием? И наш агент погиб от руки именно того еврейского шпиона?
     - Иногда вы думаете логично, капитан. – Усмехнулся пол-ковник. – Получается, что именно так. Он вычислил нашего человека, оценил его степень опасности и, выждав благоприятный момент, убрал его. Всё очень просто. Таким образом мы упустили врага и потеряли при этом сотрудника.
     Капитан опустил голову. Напоминание вчерашнего про-вала было сродни ноющей боли, когда трогаешь языком  по-ражённый кариесом  зуб.
     - Идите, капитан. Жду от вас в ближайшее время хороших новостей. -  Кивнул ему полковник…
     Удача пришла с другой стороны. Майор, сотрудник тех-нического отдела контрразведки, и заместитель полковника вошли в его кабинет.
     - У вас такой вид, будто ухватили за бороду самого Алла-ха! – заметил хозяин кабинета, пригласив их сесть за стол. – Что у вас?
     - Вы знаете, господин полковник, что в рамках сотрудни-чества русские передали нам несколько новейших установок в области пеленгации импульсных передатчиков.
     - Я помню и то, что их специалисты работают вместе с нашими. И что? Давайте ближе к делу. – Нетерпеливо бросил полковник.
     - Так вот . Вчера вечером три такие установки в разных точках города зафиксировали импульс радиопередачи. Три пеленга сошлись в одном месте.
     Заместитель полковника развернул карту города. На ней была видны три тонкие линии, проведённые карандашом и точка их пересечения.
     - Сегодня утром наши оперативники выяснили, что част-ный дом, на котором сошлись пеленги, принадлежит купцу  Зви Нагибу, имеющему свою лавку на одном из базаров Каи-ра. Этот дом он купил пару месяцев назад. До этого снимал комнату в многоквартирном доме на проспекте Революции. Живёт один, раз в неделю приходит женщина, убирается в доме.
      Полковник оторвал взгляд от карты: - Что предлагаете?
     - Думаю, что ждать нет смысла. – Сказал его заместитель. – Его нужно брать сегодня, как только он вернётся с базара. Провести тщательный обыск. Рассчитываю, что  результат будет.
     - А если ничего не найдём? Что тогда? – воззрился на него начальник отдела.
     - Такого не может быть. Аппаратура и прочее снаряжение – это не иголка. Да и уверовал он, что такую передачу невоз-можно засечь. А это нам на руку. Возьмём его – выйдем на резидента.
     Полковник пожевал губами. – Если так уверены в успехе, то приступайте к задержанию этого купца. А уж там возь-мутся за дело костоломы следственного отдела. Да не за-будьте провести подготовку соответствующим образом.  Ок-ружите дом, в группу захвата назначьте опытных людей. Чтобы не случилось провала, как недавно у «наружки». И ещё… Пригласите к разработке операции наших русских коллег. Если они изъявят желание участвовать в проведении захвата, соглашайтесь.  У них есть чему поучиться.  И дер-жите меня в курсе… И вот ещё что… «Пианиста» взять жи-вым, чего бы это ни стоило. Вы поняли? Только тогда мы сможем выйти на резидента. Впрочем, что это я повторяю вам прописные истины… – Полковник строго посмотрел на своего заместителя. – Тебя назначаю руководителем этой операции. Да и поможет нам всем Аллах…
                Г Л А В А   39
     Всё шло по плану. Человек, передвигающий ноги к вход-ной двери, не внушал особых опасений. Среднего роста, полноватый для своих лет, он производил впечатление не-коего увальня. И эта явная апатичность чуть не сыграла ро-ковую роль в развитии угрожающего сценария для группы захвата.
     Едва купец переступил порог своего жилища, как его схватили за руки двое жилистых агентов, пытаясь завести их ему за спину. Он, не ожидавший нападения, сначала поддал-ся их усилиям. Но через мгновение, сделав кувырок через голову вперёд, с силой свёл  напавших лбами. Раздался глу-хой удар – оба незадачливых агента рухнули на пол. А в руке купца оказался тупорылый пистолет, появившийся ниоткуда, как тот чёрт из табакерки. И сколько бы оказалось через секунды трупов на полу – одному Аллаху известно. Спас положение русский. Сидевший в кресле, он резко оттолкнулся и бросил своё тело вверх. Зрачок пистолета начал перемещение в его сторону, когда носок ботинка ударил в запястье руки, сжимающей оружие. Пистолет выбило из руки и он вращаясь, подобно бумерангу, улетел в сторону. Купец не медлил, он молниеносно нанёс удар коленом в бок нападавшему. Болезненная гримаса исказила лицо светловолосого крепыша, он еле сдержал стон. Уклонившись от пронёсшей рядом с лицом пятки, отчего шевельнулись волосы на голове, и превозмогая боль,  в свою очередь нанёс противнику мощный удар в район печени. Отчего тот хрюкнул, словно поросёнок и сложился пополам. Отточенный удар ребром ладони по шее завершил поединок – купец  ничком свалился на пол. К нему тут же подскочили ещё двое контрразведчиков и защёлкнули наручники. Скривившись от боли в боку, русский вернулся в кресло.
     - Как ты, Семён? – участливо спросил подошедший майор Земсков. Он и подполковник-египтянин всё ещё оставались под впечатлением происшедшей на их глазах  молниеносной схватки, так удачно завершившая захват «пианиста».
     - Да всё нормально, сейчас отдышусь. – Ответил крепыш, массируя бок.
     - Если бы не  вы, капитан, неизвестно чем бы всё это кон-чилось, - уважительно произнёс египтянин. Увидев, как двое агентов, потирая лбы и непонимающе озираясь по сторонам, пытаются подняться с пола, нахмурился и недовольно пока-чал головой:
     - Остаётся только заметить, что выучка наших агентов ос-тавляет желать лучшего.
     - Трудно предусмотреть, как будут развиваться события в подобной ситуации. – Подсластил горькую пилюлю Зем-сков.
     Отрицать свою причастность к вытащенным из тайника под полом шпионские принадлежности было глупо. Посему этот «пианист», глядя на рацию и остальную атрибутику, лежащую на столе, решил до поры играть в молчанку.
     - Итак, вы Зви Нагиб, купец. Это ваш дом. И все эти вещи принадлежат вам. - Подполковник смотрел на радиста, раз-мышляя, на каком этапе допросов тот развяжет язык. Радист в свою очередь понимал, что у него два варианта: или он сдаёт своего резидента и тем самым сохранит себе жизнь, или молчит, что означает смертный приговор. Он трезво осознавал, какие методы могут применить к нему на допро-сах и не тешил себя ложными иллюзиями в этом отношении. Он думал об одном, сможет ли выдержать пытки в застенках египетской контрразведки. И мысленно корил себя, что в своё время не потрудился обрести способность останавли-вать своё сердце, как это могут индийские йоги.
     - Видимо господин купец не расположен к беседе с нами. – Заметил египтянин. – Да и нам время дорого. Мы постара-емся подыскать ему достойную компанию для дружеского общения. – Он вынул из кармана «уоки-токи» и приказал подогнать машину к дому…   
     Майор следственного отдела египетской контрразведки Нахут Синн слыл человеком прогрессивным в своей дея-тельности. И когда некоторые его коллеги рассказывали о своих методах ведения допросов, он только презрительно фыркал.
     - Нужно идти в ногу со временем. К чему ваши варвар-ские способы дознания, почерпнутые из средневековья или нашей древней истории. Химия и её неисчерпаемые возмож-ности – вот ключ к решению наших проблем. Сыворотка правды – против этого средства не устоит ни один человече-ский индивид.
     Но он лукавил, этот поборник научного прогресса . В его арсенале было одно техническое средство, неизвестного происхождения и которое он пускал в ход, когда его люби-мая химия не приносила желаемого результата. Ознакомив-шись с делом некоего Зви Нагиба, который подозревался в проведении шпионской деятельности против Египта, он за-думался. Его начальство поставило нелёгкую задачу – разго-ворить этого «пианиста» в течении суток.
     … Когда задержанного привели в кабинет следственного изолятора и посадили на привинченный к полу табурет, май-ор Синн понял, что этот будет молчать до определённого момента. А так как сроки были весьма ограничены, то следо-ватель решил не играть с ним в прятки.
     - Вы – Зви Нагиб. Вас взяли с конкретными доказательст-вами вашей преступной деятельности против Египта. Сейчас вы сообщите мне ваше настоящее имя, на какую спецслужбу вы работаете, кто ваш резидент или связник; и как вы поддерживаете с ними связь. Если вы добровольно начнёте сотрудничать со следствием, то вам будет сохранена жизнь. Если же вы будите упорствовать, то этот шанс исчезнет. Я понятно изъясняюсь?
     В течении этой речи задержанный безучастно смотрел на стену кабинета. И не проронил ни слова, когда следователь смолк.
     Майор тяжело вздохнул. «С этим всё ясно. Упёртый. При-дётся предъявить основной козырь». Он вышел из-за стола и подошёл к какому-то сооружению, стоящему в углу кабинета и накрытого тёмной материей:
     - Прошу обратить ваше внимание, господин Нагиб, на это приспособление. – Он снял чехол и задержанный увидел странную конструкцию Она напоминала собой детскую ло-шадку, довольно солидных размеров, стоящую на металли-ческом основании.
     - Так вот. В боку этого сооружения вы можете заметить  поперечную винтовую пару, приводимую в движению вот этой рукоятью. – Майор крутанул ручку и «лошадка» рас-слоилась на две половинки. – Видите! Образовалась про-дольная щель. И как вы думаете? Для чего это? – И тут же сам ответил. – Вы всё правильно поняли. Когда попадается индивидуум, который не хочет отвечать на интересующие нас вопросы, мы прибегаем к помощи этой конструкции. Для этого молчаливого господина раздевают догола, и садят верхом на нашу «лошадку» таким образом, при котором его гениталии попадают в щель. Ноги при этом фиксируются захватами. Потом начинается самое интересное: приводится в действие рукоятка и щель начинает сужаться. Что при этом начинает чувствовать сидящий верхом господин, вы можете сами представить. – Майор, вернувшись за стол, сел и по-смотрел на мнимого купца, лицо которого приняло бледный оттенок - Могу добавить следующее: за пять лет моей работы здесь ещё никто не выдержал скачки на этой «лошадке». Это я так, для вашего сведения
     Майор откинулся на спинку стула, вытащил сигарету из пачки и закурил. Выпустив толстый «бублик» изо рта, за-думчиво проводил его взглядом. Снова посмотрел на задер-жанного:
     - Так что, будем говорить?.. 
     Всё было как обычно. Неторопливые людские ручейки текли между торговых рядов, то завихряясь у прилавков, то распадаясь на отдельные рукава. В воздухе висел почти фи-зически осязаемый шум базара, с его неповторимым речевым колоритом. Все диалекты страны смешивались в фантастиче-ский конгломерат, с его цветастыми оттенками.
     Как и всегда, Карим с полчаса побродил между торговых рядов, прицениваясь к товарам, лежащих на прилавках, вни-мательно всматриваясь в людские лица. С некоторых пор он уверовал в свою почти фантастическую способность выяв-лять в толпе работников контрразведки по каким-то еле ви-димым признакам, а скорее всего по наитию. Пройдя мимо лавки радиста, он отметил контрольный знак, что всё в по-рядке – край висящего ковра был завёрнут углом. Радист вы-хватил из толпы его взгляд и слегка кивнул. Был рутинный обмен мерами предосторожности, столь необходимыми при непосредственном контакте.
     Для проведения операции по выявлению местонахожде-ния резидента контрразведкой были приняты беспрецедент-ные решения. Количество агентов было доведено почти до сотни человек. И это были самые лучшие профессионалы службы. Привлекли даже прежних сотрудников, которые ранее ушли в отставку.. Узнай про все эти масштабные приготовления для его поимки, Карим был бы просто горд от сознания своей значимости в глазах египетской контрраз-ведки. Ещё сильнее он бы возгордился, если бы знал, что в этой операции принимают участие и представители русской спецслужбы.
     Радист сдал своего шефа со всеми потрохами. Кто он та-ков на самом деле, его деятельность на территории Египта, источники информации, время и место контактов с ним,  се-ансы радиосвязи с Центром и ещё многое чего, что составля-ет объёмы нелегальной работы. Этими признаниями и готов-ностью помочь в нейтрализации своего шефа «пианист» ку-пил себе право на жизнь. Единственное, что он не знал, это место, где жил его резидент. И тем более он не был инфор-мирован о тайнике на древнем кладбище Города мёртвых.
     Резидент окинул небрежным, но в то же время вниматель-ным взглядом, окружающее людское скопище и продолжил свой путь. Через полчаса он снова появился у прилавка. Про-изошёл традиционный диалог, после чего хозяин лавки и покупатель прошли в закуток. Полумрак не позволил резиденту заметить что-либо необычное во внешнем виде радиста, хотя тот был не в лучшем виде от сознания своего предательства. Холодный пот и бледное лицо было скрыто от глаз Карима.. И когда он покинул лавку радиста, контрразведка взяла его под плотный «колпак».
     Скрытый лаз в ограде базара на неприметную улицу, у которого было обнаружено тело убитого «топтуна», был правильно оценён руководством операции. За выходами с этой улицы так же внимательно следили. На этот раз работ-ники «наружки» не допустили ни одной ошибки. Единственно, что сначала насторожило Карима, это  большое количество нищих. И на базаре, и на всём пути к дому. Потом он вспомнил, что сегодня день, когда Аллах призывает к милосердию и каждый правоверный обязан помочь обездоленным в их нелёгкой жизни. Дабы не отличаться от окружающих, он, пока шёл домой, раздал нищим все мелкие деньги. И развёл руками, когда обнаружил оборванца у входа в свой переулок. Тот сидел у стены и гнусаво тянул заунывную молитву, протянув руку за милостыней. Не получив её, он грязно выругался и злобно плюнул под ноги скупердяю. Карим еле сдержался от намерения пнуть попрошайку, но тут послышались шаркающие шаги и рядом остановилась пожилая пара. Старик трясущейся рукой вытащил из кармана несколько мелких монет и положил в руку нищему. Отчего тот радост-но завопил о благостном милосердии истинного мусульма-нина, призывая Аллаха в свидетели.
     Вслед за Каримом пара медленно поплелась по узкому переулку. Старик стучал костыльком, держа в другой руке хозяйственную сумку, из которой торчали пучки зелени. Старушка семенила в двух шагах сзади, как и полагается же-не правоверного. Карим закрыл калитку в тот момент, когда старики поравнялись с ней. Он ещё немного постоял, слыша затухающий стук костылька, и только потом направился к дому…
     Полковник Салех окинул взглядом из-под припухших от хронического недосыпания век присутствующих в кабинете. Здесь находились офицеры, которые были задействованы на последнем завершающим этапе операции.
     - Как выяснили наши сотрудники, дом принадлежит некой Зейнаб Халил, вдове солдата, погибшего  на фронте. Примерно полгода назад у неё поселился Карим Хусейн, которого она представила соседям, как двоюродного брата.. Сегодня мы знаем, что под этим именем скрывается резидент израильской разведки. Для нас это теперь неоспоримый фактор. Это подтвердил его радист, арестованный нами и предоставивший о нём всю информацию. Мы теперь знаем, что под подложными документами работает против нас капитан израильской разведки «Моссад» Бен Ашкенази, агентурная кличка «Янус». Опытный, умный и очень опасный враг. Полгода назад он сумел уйти от нас, убив нашего агента. И вот теперь вновь попал в наше поле зрения. Совсем недавно в доме появилась молодая женщина, судя по описанию это Лейла Жезин, военный переводчик на аэродроме «Ком-Аушим». В связи с некоторыми событиями на этой авиабазе, как диверсии и смерть русского офицера, ею заинтересова-лись наши сотрудники. В результате оперативно-розыскных мероприятий был выявлен и арестован её радист. Сама Же-зин сумела избежать ареста, застрелив офицера контрразвед-ки. Уже здесь, в Каире, были зафиксированы её контакты с генералом Гуддаби и хозяином ресторана «Голубой Нил» господином Рашидом аль-Фетхи. По-видимому, она выпол-няет роль связника, доставляя информацию своему шефу от генерала. И не без его помощи она избавилась от слежки в прошлое воскресенье. Вот так, господа.  – Начальник опера-тивного отдела пододвинул к себе папку, что-то написал на листе бумаги. Положил ручку в письменный прибор.
     - Не считаю нужным напоминать всем, кто будет непо-средственно участвовать в захвате вражеских агентов, что их нужно взять живыми. Несмотря на то, что они представляют собой очень большую опасность. А теперь давайте обсудим детали предстоящей операции…
     Начинало темнеть, когда группа захвата сосредоточилась у калитки. Специалист по замкам поколдовал пару минут и калитка распахнулась, предательски при этом заскрипев. Все замерли. Но всё также стояла тишина и сотрудники контр-разведки по одному пробрались во двор дома.
     Карим почти закрыл входную дверь, когда услышал скрип. Он насторожился и посмотрел в дверную щель – не-сколько силуэтов неслышно проникали во двор через калит-ку.  Сердце его заколотилось, но мозг работал чётко, мол-ниеносно принимая решения. Он закрыл дверь на задвижку, заскочил в комнату. Схватил пистолет, не видя встревожен-ных глаз Зейнаб, и крикнул:
     - Зульфия! Уходим!
     Они, предвидя такой вариант развития событий, заранее выработали свой план ухода из дома.
     Секунды решали многое. Зульфия подскочила к торцево-му окну, выходящему на соседний двор, рванула створки окна. Не медля, взобралась на подоконник, перелезла на стену и спрыгнула вниз. В дверь не просто стучали, в неё ломились. Зейнаб, глядя испуганными глазами на мечущегося по комнате своего возлюбленного, прошептала:
     - Карим… Что случилось? Кто там стучит?
     Тот повернул к ней побледневшее лицо:
     - Прости, Зейнаб… За всё…  - Он вбежал в другую комна-ту, и с ходу выбросил своё тело через окно на стену. Затем не колеблясь, спрыгнул в соседний двор.
     - Карим… - послышалось сзади. Он обернулся – присло-нившись к стене сидела Лейла, держа в руке пистолет
     - Ты чего? - недоумённо спросил он. – Я думал, что ты уже в километре отсюда.
     - Я сломала ногу. Не могу идти. А ты беги отсюда. Я их задержу…  - Прошептала она, глядя на него широко раскры-тыми глазами. – Иди же! – с надрывом выкрикнула она. И тут они услышали как в доме что-то затрещало, послыша-лись громкие крики.
     - Я иду… Я расскажу… – бессвязно бормотал он, пятясь. Потом повернулся и побежал к противоположной стене…
     Он уже перескочил  стену, как сзади послышались вы-стрелы…Лейла дождалась, когда несколько человек соско-чили со стены, проделав тот же путь через окно в её комнате.
     - Эй! – хрипло крикнула она. – Я здесь!
     Они обернулись и она хладнокровно выстрелила несколь-ко раз, почти в упор. Промахнуться было невозможно. Толь-ко один из них, тяжело раненый в грудь, сумел нажать на курок. Пуля попала ей в живот. Она схватилась рукой за рану. «Это конец… Вот как это бывает… - Пронеслось у неё в голове. – Только зря стараетесь, живой вы меня не возьмё-те…». – Помня об этой своей заповеди, она усмехнулась и медленно поднесла пистолет к виску…   Её такой и нашли: сидящей у стены, с презрительной улыбкой на бледном лице, с судорожно сжатым пистолетом в руке. И мёртвой…
     Карим в сумерках сумел оторваться от преследователей, убив двух солдат, стоявших в оцеплении. Было уже запол-ночь, когда он добрался до своего убежища в Городе мёрт-вых. При свете фонаря перевязал руку, пуля прошла вскользь, пропахав бороздку в мышце. Развернув тюфяк, лёг, но сон не шёл. Перед глазами стояли два женских лица: Зей-наб и Лейла. Которых он бросил там, на растерзание… На-счёт Лейлы он был спокоен – она была профессионалом и знала на что шла… Другое дело - Зейнаб… Тихая, кроткая, любящая  душа… Она даже не догадывалась, какую двойную жизнь он вёл. И теперь ей предстоит нести ответ за то, чего она не делала. От этой мысли у него так заныло сердце, что он невольно застонал. И потом долго лежал, уставившись глазами в темноту, пока тяжёлый сон не сморил его…
     Встал он с тяжёлой головой. Ныла рана. За ночь она под-сохла и отрывая от неё бинт, он невольно застонал от боли.. Трое оборванцев, присевшие у стены склепа, переглянулись.
     - Это стонет душа грешника, которую не принял Аллах. - Прошептал один из них, толстый коротышка, опасливо по-глядывая на дверь склепа.
     - А может это заточённый джинн жалуется на свою судь-бу? Этому склепу, наверное, уже тысячу лет… - Бормотнул другой, почёсывая  у себя подмышкой. – Вот же какая куса-чая вцепилась, зараза…- Он вытащил руку и стал что-то рас-сматривать на ладони.
     Третий коротко хохотнул и с издёвкой посмотрел на при-ятелей: 
     - Вы, как я посмотрю, трусливее баб. – Он презрительно и демонстративно сплюнул.
     - Если ты такой смелый, возьми да посмотри, кто там сто-нет. – Ухмыльнулся коротышка.
     - Да уж я – не вы! Не испугаюсь… А джинны только в сказках бывают, - отозвался смельчак, подходя к двери скле-па и протискивая ладонь в узкую щель ржавой двери.
     Карим не обратил внимание на бормотание за стеной. Он подошёл к двери и стал шарить рукой наверху, в нише, на-щупывая пакет с медикаментами. В это время кто-то толкнул дверь снаружи и Карим, потеряв равновесие и попятившись назад, упал. Сверху свалился свёрток, развернулся в воздухе и на пол посыпались банкноты. Заглянувший в дверь оборванец, разинул от изумления рот – на полу склепа, в кружке луча фонарика, лежало множество денежных купюр.
     - Да здесь не склеп, а пещера Алладина! – воскликнул смельчак, алчно смотря на банкноты. – Эй, идите сюда! 
     «Черти вас сюда принесли на мою голову, - зло подумал Карим, поднимаясь с пола. – Придётся убирать эту шваль…». - Он сжал в руке пистолет, в этот момент ещё две гнусные физиономии нарисовались в проёме двери.
     - Ну-ка, пошли отсюда вон! – загремел Карим. – И нечего пялиться на чужое!
     - Аллах призывал делиться! – пискнул коротышка, зача-ровано смотря на деньги.
     Смельчак засопел,  сунул руку в лохмотья и незаметно вытащил нож. В голове мелькала только одна мысль: «это деньги, и мы их возьмём». Он шагнул вперёд и не ожидав-ший нападения Карим почувствовал острую боль в боку.   
     Он покачнулся, ещё не понимая, что этот удар прервал работу  одного из звеньев шпионской цепи «Моссад». То, чего не достигли работники спецслужбы, невольно сделал кладбищенский оборванец. «Этот урод ударил меня но-жом…», - промелькнуло у него в голове и резидент нажал на спуск. Грохнул выстрел. Смельчак вновь взмахнул ножом, но злобный оскал сменился удивлённым выражением, рука опустилась. Оборванец всхлипнул и неуклюже свалился на землю. Остолбеневшие приятели попятились к двери, тря-сясь от страха и испугано бормоча: - Не надо… не надо… Мы уходим… Не стреляйте…
     «Их нельзя выпускать…» - пронеслось у Карима в голове. Не колеблясь, он выстрелил несколько раз. Нелепо взмахивая руками, оборванцы рухнули у порога склепа.
     «Вот и всё. Finita la komedia» Голова кружилась, страшно хотелось пить. Хватаясь руками за шершавые стены склепа, Карим, скрипя зубами от режущей боли в боку, сделал пару шагов и опустился на лежанку. Жгучая боль становилась всё нестерпимее.  Кривая гримаса исказила его лицо. Стерев ру-кой выступивший на лбу холодный пот, он нащупал рану и невольно вскрикнул - с такой силой боль резанула изнутри. Мокрая ладонь казалась тёмной в полумраке склепа. Поднеся ладонь к носу, вдохнул сладковатый запах крови.  Облизал пересохшие губы и почему-то во рту стало горько. «Он уда-рил меня в печень. В моём положении - это конец. – Бесстра-стно констатировал он. – Боже, как всё нелепо… Стоило вы-рваться из лап контрразведки, чтобы умереть от ножа како-го-то бродяги. И где? В склепе… Впрочем, в этом есть своё преимущество. Никаких затрат на похороны…». Даже в та-кой ужасный момент у него хватило сил на юмор. Подумал, что нужно найти пакет с медикаментами и сделать пере-вязку. «Впрочем, зачем… Это только отсрочит на какое-то время неизбежный конец… Можно обратиться в больницу… И этим самым подписать себе смертный приговор… - Тут же возразил он сам себе. – Лучше умереть здесь, в этом склепе, безвестным бродягой, чем потом болтаться на виселице…». Мысли стали путаться… Неясные картины проносились в голове: кто-то кричит - «беги», а он не может оторвать ноги от земли; милое лицо Зейнаб смотрит на него с нежностью; бородатый угрюмый бродяга искривляется в злобной ухмыл-ке, замахиваясь ножом; двое оборванцев, гримасничая и ис-пугано смотря на оружие в его руке, кривляются в нелепом танце… Свет в глазах начинает меркнуть. Боли нет, она ис-чезла… Холод сдавливает сердце… Веки тяжелеют… Он покорно закрывает глаза и затихает…
     Луч фонарика падал небольшим овалом на пол склепа, высвечивая чью-то скрюченную грязную руку, как бы тяну-щуюся к вороху денег. И только присмотревшись, можно было увидеть несколько неподвижных тел на полу, в разных позах; да ещё одно, на лежанке у стены…

                Г Л А В А   40
     Время шаткого перемирия закончилось. Израильтяне, по-полнив свои ВВС новыми самолётами и американскими пи-лотами-волонтёрами, вновь возобновили масштабные воз-душные рейды против египтян. Те также использовали время затишья для укрепления своей обороны. Поставки новых самолётов из Союза, прибытие в Египет группы пилотов с новыми модифицированными «МиГами» существенно повысило боевые возможности ПВО страны. Были усилены и пояса зенитно-ракетных дивизионов. Кроме непосредственных позиций ракет были задействованы вокруг дивизионов зенитные самоходные установки «Шилка» и «Двина». В железобетонных укрытиях разместили  отделения зенитчиков, вооружённых ПЗРК «Стрела-2». Подвижные группы ЗРК «Квадрат» курсировали параллельно линии канала, на удалении двух десятков километров. 
     Время выдалось жарким. Лётчики почти не покидали ка-бин. Успев наскоро перекусить, они вновь поднимались в воздух, чтобы перехватить новую группу еврейских стервят-ников, рвущихся к военным и промышленным объектам египтян.
     Вот тут-то и проявилось превосходство новых «МиГов» над израильскими самолётами. Поставленный на нём более мощный двигатель, количественное и качественное воору-жение свели на нет прежние преимущества вражеских само-лётов. По некоторым параметрам даже превзошли их. Лётчи-ки полка  Градова только завидовали пилотам с авиабазы «Бени-Суэйф», узнав которых по некоторым признакам, из-раильские лётчики стремились поскорее убраться за канал.
     - Ничего ребята, теперь немного нам осталось ждать. - Успокаивал майор Вихрев своих парней, шагая со стоянки. – Скоро и к нам новые машины поступят.
    - Ага, поступят…Пока мы их дождёмся, нас перещёлкают,
как куропаток. – Проронил угрюмо здоровяк Сидоров. – С начала возобновления полётов мы уже троих парней недос-читались.
     Алексей недовольно покосился на него. И только было открыл рот, чтобы ответить, как его опередил капитан Солн -
цев. Он ткнул друга кулаком в бок:
     - Ты опять за своё? Какого рожна тогда ты писал рапорт, чтобы тебя послали сюда, а?
     - Дак, хотел вместе с тобой. Всё веселее…
     - Дак…хотел… - передразнил его рыжий пилот. – Тогда не ной. Сам знал на что шёл. Ты лучше расскажи парням, как начал подкатываться к радистке в штабе.
     - Да перестань ты… - здоровяк неожиданно покраснел.   
     - Нет, вы только представьте ребята! – ухмыльнулся Солнцев, обернувшись к остальным пилотам. - Как-то захо-жу в радиобюро, а наш увалень закручивает  виражи около  одной радистки. Местной, между прочим. Насколько я в кур-се, у нашего Гриши проблемы с языком. И как это вы с ней общаетесь? Жестами, что ли?
     Лётчики загалдели: - Во, тихушник… Гриня, поделись опытом… Как они, египтянки?  Говорят, что у них не так, как у всех… - И ещё многое чего…
     Майор, слушая всё это, только посмеивался в светлые усы. А вот Григорию было не до смеха. Он то краснел, то бледнел…
     - Предатель… - прошипел он и показал другу здоровен-ный кулак. – Я это тебе припомню!
     - Зря ты так реагируешь! – заметил Солнцев, отодвигаясь от него на всякий случай подальше. – Всем понятно… Дело молодое, житейское…
     - А вы слышали, мужики, что наша переводчица оказалась еврейской шпионкой? – спросил высокий пилот с шрамом на щеке, старший лейтенант Морозов.
     - Это вокруг которой крутился наш Худяков? – вытара-щился на него Сидоров.
     - Да-да, та самая. Ходят слухи в городке, что это она его и траванула,  когда он начал её подозревать. Укокошила и сва-лила отсюда, да ещё при этом пристрелила какого-то лейте-нанта из местных кэгэбэшников.
     - Вот, сучка! - изумлённо покрутил головой Григорий.
     - Да не сучка, а паучиха… - заметил Солнцев.
     - Почему паучиха? – поинтересовался приятель, начисто забыв свою обиду на него.
     - Да так у них заведено… У пауков…  Занимаются они любовью, а когда дело подходит к концу, она этого самца начинает съедать. Вот так-то, мой друг Гриша. – Объяснил рыжий капитан, подмигивая приятелю: «мол, будь начеку... не попадись впросак…».
     - Ну и ну, - только и промолвил тот, сражённый этим объ-яснением наповал..
     - Так что, «казанова» ты наш, гляди в оба. А то сжуют те-бя за дружеским ужином и имя не спросят. - Вновь поддел его приятель, на что здоровяк только недовольно засопел.
     Они уже подошли к «костюмерной», так прозвали пилоты помещение, где одевали и снимали ППК, когда рыжий капитан примирительно толкнул друга в бок:
     - А что, Гриня?  Ты с нами в столовую или сразу в радио-бюро? -  вроде бы невинно спросил он.
     Сидоров от такой подначки побагровел, и сжав кулаки, повернулся к ухмыляющемуся приятелю. Тот отпрыгнул от него и побежал к двери «костюмерной». Григорий  помчался за ним, размахивая кулаками и что-то возмущённо вопя. Ос-тальные лётчики от души хохотали, глядя на эту картину. Вихрев, усмехнувшись, покачал головой:  «Словно дети ма-лые… Цирк, да и только»…
     В голове гудело. Сказывалось нехватка кислорода. Они лежали на грунте уже вторые сутки и можно было предста-вить, какой коктейль был сейчас вместо воздуха. Хотя оче-редная замена регенерационных патронов была произведена десять часов назад, уже чувствовался большой процент со-держания углекислоты в воздухе. Да и то сказать, столько людей дышат, даже неподвижно находясь в койках. Бодрст-вует только дежурная смена, и то в минимальном составе. Старпом экономит кислород – это его прерогатива. И пра-вильно делает, кто знает, сколько ещё придётся лежать, зата-ившись.
     В норе, как окрестил свою каюту Скворцов, было холод-но, темно и тихо. «Как в могиле, - невесело пошутил про се-бя советник. - Впрочем, лучше так, чем слушать грохот глу-бинных бомб». Эсминцы ещё раз применили ковровую бом-бёжку, да Бог миловал и на этот раз. Хотя в какой-то момент Скворцову показалось, что вот, пришёл их последний час. Так близко к лодке положил серию глубинных бомб один из эсминцев. Потом в некоторых местах обнаружили наличие влаги из под некоторых соединений корпуса. И так давление на предельной глубине было громадным, а тут ещё прибави-лась нагрузка от гидравлических ударов при взрывах бомб.
     «Как бы лодку не присосало… - подумал он. – Впрочем на «банках» бывает мало ила, его обычно слизывает течение. Правда, раз на раз не приходится. А если мы легли на жело-бок? Тогда ила хватит, чтобы почувствовать себя мухой на клейкой бумаге».
     Чтобы избавить себя от навязчивых мыслей о ситуации, в которую они попали, он переключился на воспоминания о прошлой жизни. Его теперешнее состояние в этом замкнутом пространстве крошечной  тёмной каюты вдруг ассоциировалась у него с одним из давних случаем. Он вспомнил время, когда будучи курсантом, почти каждый отпуск проводил в горах. Однажды случилось так, что при восхождении на одну из безымянных вершин Кавказа, им пришлось заночевать на отвесной стене. До этого он только слышал об этом, а тут пришлось прочувствовать самому. Они, четверо человек, основательно закрепили себя, вбив дополнительные костыли в гранитную стену. Вынырнув ночью из забытья и глядя на мерцающее звёздами ночное небо, он вдруг ощутимо представил себе почти километровую бездну, над которой они висели. Ему стало так страшно, что до утра больше не сомкнул глаз. И когда они возвращались домой, покорив эту вершину, в поезде, выпив коньяку, он рассказал о своём страхе друзьям. Они успокоили его, сказав, что все испытывают в такой ситуации те же ощущения. И только идиоты, или люди с атрофированными нервами,  могут чувствуют при этом себя спокойно. А так как он нормальный человек, то его страх естественен. Они ехали, попивая коньяк, рассказывая всякие истории о восхождениях. Он сидел молча, с благодарностью думая, что только настоящие друзья могут понять твои пе-реживания, не посмеявшись при этом.
     Скворцов протянул руку  и в темноте нащупал пакетик с вялеными кальмарами. Вытащил кусочек и начал жевать, приглушая железистый привкус во рту. Запил апельсиновым соком, высосав, наверное, не меньше трети литрового тетро-пака. Мысли вновь вернулись к обстановке, в которую они попали. Он анализировал действия экипажа, и в первую оче-редь свои, пытаясь понять - не допустил ли сам роковую ошибку, результатом которой и является их «сидение на Уг-ре», то бишь лежание на грунте. Искал и не находил…
     Над головой  тихо брякнул телефон. Советник снял труб-ку.
     - Слушаю…
     Кто-то молча и напряжённо сопел в трубку.
     - Кто это? – не выдержал Солнцев, наливаясь раздражени-ем. – Это ты, Бонгур?
     - Господин советник, это акустик. – наконец разродилось в трубке.
     - Али? Это ты, мичман? Что-то случилось?
     - Вы можете прийти на пост?
     - Без проблем! Уже иду! – он слез с койки, нащупал та-почки и, открыв люк отсека, выскользнул в коридор, веду-щий в гидролокационный пост. Стояла мёртвая тишина, и в какой-то момент ему вдруг показалось, что в лодке, кроме него никого нет. И он обречён на это страшное одиночество до конца жизни. И хотя разумом он понимал, что это не так, что в тесных пространствах притаившийся субмарины бодр-ствуют или спят десятки людей, он облегчённо вздохнул, лишь открыв дверь в гидроакустический пост и увидев спину мичмана Али.
      Тот обернулся на стук двери и Скворцов увидел его встревоженный и в то же время растерянный взгляд.
     - Что тут у тебя, Али?
     Мичман протянул ему запасные наушники:
     - Послушайте, господин советник…
    Скворцов опустился на стульчик, рука мичмана легла на верньеры настройки сонара. Пальцы акустика чуть стронули регулятор и тут же в наушниках прозвучало негромкое - квак. Квак - квак… квак-квак… квак-квак…  Представля-лось, что вокруг лежащей субмарины собралось сонмище гигантских лягушек, которые на свой лад обсуждают появле-ние у них этой гигантской рыбины. Или лопались гигантские пузыри газа, выходящие из морского дна…
     - Квак-квак… квак-квак-квак… - с разной тональностью и интервалами звучало это «квак», накладываясь на общий фон звуковых шумов моря.
     Советник вспомнил, как молодым лейтенантом ходил на боевое дежурство во время Карибского кризиса. Подводный ракетоносец нёс на борту три баллистические ракеты с ядер-ными боеголовками. И вот однажды, когда лодка заняла бое-вую позицию у восточного побережья Соединённых Штатов, он, находясь на вахте, и услышал впервые эти странные внешние звуки в гидрофоне.
     - Это «квакеры», мичман. – Сказал он, снимая наушники.
     -  «Квакеры»? – удивлённо повторил Али. – Что это?
     - Никто не знает.. Многие подводники слышали это, но природа звуков неизвестна.  Как и многое другое, что проис-ходит в глубинах океана. И ещё долго будет оставаться за-гадкой для людей. Вот так-то, мичман. А что насчёт наших «друзей», там, наверху? – он ткнул пальцем в потолок.
     - Работа чужих гидролокаторов не прослушивается. Как и не слышно шума винтов. Тихо более полусуток.
     - Это хорошо. – Проронил Скворцов. Хотя радоваться не спешил. Может супостаты сами затаились и ждут, когда суб-марина покинет свою лёжку и всплывёт. Вот тут-то они и постараются отыграться за свой прежний промах.  «Нет. Нужно ещё подождать. Хотя бы ещё полусуток. А уж там и пытаться всплыть».
     - Сколько ещё тебе до смены вахты, Али?
     Тот бросил взгляд на висящие часы: - Полтора часа.
     - Тихой вахты, мичман. Я пошёл в центральный пост.
     На мостике Скворцов увидел в слабом свете аварийных плафонов старпома и дежурного штурмана, сидящих у про-кладочного столика. Завидев входящего советника, они при-встали и он увидел по их оживлённым лицам, что они рады его появлению.
     Махнув рукой, он присел к ним, касаясь одним плечом плеча старпома, вторым – ограждение шахты перископа.
     - О чём разговор, друзья? – спросил он, улыбнувшись. Ему с самого начала понравился старпом. Тот общался с ко-мандой без командирского зазнайства. Если кого-то ругал, то за дело. Справедливо и без занудства. Команда отвечала ему готовностью сделать всё быстро и правильно. Вот кого бы хотел видеть военный советник Скворцов на командирском мостике египетской атакующей субмарины «Рамзес». Но увы…  Выходец из средних слоёв, сын деревенского учителя, вряд ли станет командиром подводной лодки. Хотя в логическом мышлении и тактике подводной войны  он на голову выше Бонгура. Тот это видит, поэтому их отношения нельзя назвать дружескими.
     - Мы со старшим лейтенантом проигрывали варианты атаки эсминцев при всплытии. – Отвечает старпом, кося взглядом на советника.
    - Ну и как? – незаметно улыбается Скворцов: «молодец, старпом, не зря вахту просиживает».
     Лицо старпома мрачнеет:
     - Шансов выкрутиться при этом мало. Большая разница в возможностях.
     - Ты прав, старпом! – соглашается советник. – Шансов выиграть лодке схватку против двух кораблей, в нашем слу-чае - эсминцев, мала. Хотя, история подводной войны знает такие примеры. Впрочем, я думаю, что до этого не дойдёт. По всей видимости, эсминцы покинули наш район. Более полусуток наши акустики фиксируют только обычный шумовой фон. Да ещё «квакеров»…
     Оба моряка вопросительно уставились на Скворцова. Ус-лышав от него о необычных звуках, переглянулись.
     - Сходите к акустику. Это нужно услышать… Может «концерт» всё ещё продолжается... Идите, а я побуду здесь. - Едва они скрылись за люком, как с другой стороны поста появилась заспанная физиономия Бонгура. Увидев, что  во-енный советник сидит один в центральном посту, он недо-вольно нахмурился:
     - А где смена? Старпом и второй штурман?
     - Они ушли к акустику. Я разрешил. - Ответил Скворцов, отметая саму возможность Бонгуру проявить недовольство действиями старпома.
     - Что они там забыли? – бурчит командир, видя наруше-ние внутреннего распорядка.
     Советник отлично видит, что для Бонгура это предлог прижать старпома, показать, кто на лодке хозяин.
     - Да «квакеры» что-то разбушевались… Вот они и пошли их послушать.
     - Что ещё за «квакеры»? –  Бонгур недоверчиво смотрит на своего советника, «уж не разыгрывает ли он меня?» Когда же Скворцов поясняет ему об этом явлении, тот, напустив на себя начальствующий вид, небрежно роняет: - Схожу, посмотрю, что ещё за «квакеры» тут объявились…
     У люка он сталкивается со старпомом и штурманом. За-метив командира, они останавливаются с виноватым видом. Старпом докладывает Бонгуру, что во время вахты никаких происшествий не произошло, за бортом нет никаких призна-ков работы чужих гидролокаторов, в отсеках спокойно, сво-бодные от вахт моряки отдыхают, концентрация углекислого газа пока в пределах нормы.
     - Никаких происшествий нет? – кривя рот в ехидной ус-мешке, спрашивает Бонгур. – А отсутствие смены в цен-тральном посту не признак происшествия?
     Старпом при этом бледнеет, и Скворцов, закипая от зло-сти на проявление командирской дури, вступает в разговор:
     - Повторяю, командир. Это я разрешил старпому и штур-ману покинуть на время центральный пост. Напоминаю тебе о статуте военного советника, подписанное вашим минист-ром обороны: я, находясь на борту корабля, имею право на отмену любых приказов и распоряжений командира, то есть тебя. И, соответственно, могу отдавать свои, в том числе и тебе, командир. Вспоминаешь? Или тебе вновь показать его? Так я схожу!
     На этот раз бледнеет Бонгур. Бледнеет, начиная с кончика крючковатого носа. Бледность моментально охватывает лицо и, закрой он сейчас глаза, стал бы похож на покойника. Он бросает сверлящий взгляд на старпома, поворачивается и молча уходит к себе.
     «Ну, что за человек… Пришел, и испортил всем настрое-ние. Правду говорят: «если дурак, то это надолго. Да пошёл он…» - Скворцов поворачивается и ловит благодарный взгляд старпома.
     - Ну и как вам «квакеры»? – доброжелательно спросил он. Моряки оживляются. Старпом удивлённо крутит головой:
     - Это что-то и непонятное, и необыкновенное… Никогда ещё не приходилось слушать что-то подобное. Вот и мичман говорит, а он служит на лодках с самого начала, что никогда не слышал такие звуки. А вам, господин советник, что из-вестно об этом явлении?
     И Скворцов начинает рассказывать всё, что знал сам, что говорили другие, о чём писали в научных журналах. Радуясь, что у разных народов есть категория любознательных людей, впитывающие, как губка, любую интересующую их информацию. Вот благодаря таким, как старпом и штурман, развивается страна. Это такие, как они, являются двигателями прогресса. Приходиться только сожалеть, что их стремления изменить ситуацию в лучшую сторону натыкается на социальные рогатки, всё ещё сохраняющиеся во многих странах мира…
 
                Г Л А В А   41
     Сжавшись в комочек, Зейнаб сидела на табурете, со стра-хом смотря на разгневанного следователя. Она не могла по-нять, что хочет услышать от неё этот господин. И почему он так сердится на неё. Как страшный сон она вспоминала всё, что произошло с тех пор, как в её дом ворвались неизвестные мужчины, сломав дверь. А перед этим сбежал её Карим, с этой женщиной. Тут же началась стрельба. Ещё она запомнила, как уже тогда на неё кричал  усатый мужчина, приказавший увезти её в тюрьму.               
     - Расскажи-ка мне, как ты помогала этому презренному еврею в его подлых делах? – вкрадчиво спросил следователь, прищурившись, вот уже битый час пытающийся что либо выведать от этой женщины. Его, как истинного мусульмани-на, бесило то обстоятельство, что эта презренная тварь, как он её воспринимал, связалась с еврейским шпионом. И не просто связалась, а ещё и ублажала его ночами. А возможно и не только ночами…
     - Что молчишь? – заорал он, выскакивая  из-за стола. – Язык проглотила? Как под евреем лежать, так с радостью! А как отвечать, так молчишь!?
     - Я не знаю, что говорить, господин… Даже не знала, что он еврей, - дрожащим голосом отвечала Зейнаб. - Я ухажива-ла за ним, готовила еду. И ещё… - она робко улыбнулась, - любила его. Он был такой добрый…
     - Ты выполняла какие-нибудь его поручения?  - вновь спокойным голосом спросил следователь. - Может, ездила куда-нибудь по его просьбе? Встречалась с кем?
     Зейнаб своим житейским умом поняла, что лучше молчать о её поездках, чтобы не навредить своему Кариму. Если она признается, то и её не отпустят домой.
     - Я никуда не ездила. Господин Карим занимался торгов-лей, и часто уезжал по своим делам. Больше я ничего не знаю.
     - Врёшь! Подлая дочь порока! – побагровев, снова  заорал тот, брызжа слюной. – Покрываешь врага, шлюха!
     Подскочив к ней, он размахнулся и тыльной стороной ла-дони хлёстко ударил её по лицу. Жалобно вскрикнув, несча-стная женщина свалилась на пол. Остервенев, следователь пару раз пнул её ногой. Тяжело дыша, подошёл к столу, на-лил из графина стакан воды и с жадностью выпил.
     «Что же мне делать с тобой, безмозглая дура…» – Раз-мышлял он, смотря на плачущую Зейнаб. Он подумал, что эта простушка могла  ничего не знать о делишках шпиона. Тому было удобно жить с этой недалёкой бабой, творя втихую свои гнусные делишки. Тем более, что бабёнка аппе-титная, а египтянки всегда отличались своим ненасытным темпераментом. При других обстоятельствах  он и сам бы не отказался погарцевать с ней в постели. Следователь пригла-дил усы, усмехнувшись. Впрочем, сейчас нужно думать со-вершенно о другом – выбить из этой еврейской подстилки нужные сведения. И он всё для этого сделает. Даже если она ничего не знает.
     Он подошёл к ней и пнул в бок:
     - Вставай, подлая тварь! Нечего тут слёзы лить! Умела де-лать – умей и отвечать!
     Он ещё битый час пытался что-то выведать у неё. Но ни-чего не добившись, разъярённый этим, так жестоко избил её, что охранники утащили Зейнаб в камеру волоком…
     Несколько «Скайхоков» разнесли ложную позицию ра-кетчиков вдребезги, уйдя после атаки в сторону канала на бреющем полёте.
     - А почему мы их не обстреляли, товарищ майор? – спро-сил старший лейтенант Сулин, отрываясь от экрана ло-катора.
     Командир дивизиона, майор Клевцов, задумчиво посмот-рел на оператора. «Может, в самом деле нужно было обстре-лять их?» - подумал он, но тут же отбросил сомнения прочь. 
     - Мелкая цель. А себя бы демаскировали. Евреи весь бое-запас уложили в пустышку и своим доложили, что в нашем ПВО теперь большая дыра и можно безнаказанно идти на Каир. Вот тут-то мы их и прищучим. Усекаешь, Сергей?
     - А я и не подумал, - признался Сулин.
     - Ракетчик, а особенно зенитчик, должен думать на два шага вперёд! – назидательно изрёк второй оператор, капитан Побычаев. – Верно я говорю, товарищ майор?
     - Правильно мыслишь, капитан. – Усмехнулся командир дивизиона. – Неплохо бы этим принципом руководствовать-ся постоянно. Что не всегда наблюдается среди доблестных офицеров нашего дивизиона.
     - Это вы о чём, товарищ майор? – уставился на него капи-тан невинным взглядом.
     - Коротка память у молодёжи… - Сокрушённо заметил Клевцов. – Может вам напомнить, капитан, как вы «поплы-ли» при вводной полковника, представителя штаба? Забы-ли?
     - Так и на старуху бывает проруха, товарищ майор, - не-довольно скривился Побычаев. – И вообще, проверяющий ввел нереальную ситуацию.
     - Так ты же только что сам сказал, что ракетчик должен думать на два шага вперёд. А тогда нужен был маленький шажок. Но ты его не сделал. Так-то, капитан.
     Побычаев было открыл рот, чтобы достойно ответить ко-мандиру, как его взгляд упал на экран локатора.
     - Наблюдаю большое скопление целей. Удаление сто со-рок. Направление почти строго на нас. - Доложил он.
     - Высота три тысячи метров. – Эхом отозвался Сулин.
     - Вот и дождались! -  Клевцов навис нал капитаном, впившись взглядом в экран. За вторым кольцом развёртки виднелся рой светлых точек. Майор нагнулся к микрофону:
     - Дивизион! Боевая тревога! Приготовить установки к пуску в направлении восточного сектора.  – Загремел его голос над огневыми позициями. Расчёты высыпали из укрытий. - Производим первый залп на удалении шесть-десят. Всеми установками сразу. И тут же идёт перезарядка для новых пусков.
    - Смотри-ка ты! – воскликнул капитан. – Евреи совсем об-наглели. Даже помехи не ставят.
     - Нам это на руку. – Отозвался майор, не сводя глаз с эк-рана.
     - Удаление шестьдесят пять! На азимуте восемьдесят! – доложил капитан через несколько минут.
     - Высота три тысячи. – Подтвердил второй оператор.
     - Дивизион! Всем расчётам по данным локатора – пуск! - скомандовал  Клевцов. И через мгновение вокруг загрохота-ло. Сигары ракет, выпустив огненные хвосты, с рёвом сры-вались с направляющих, таща за собой дымные хвосты…
     Стремительные «Миражи» неслись чуть сзади и выше ос-новного ударного кулака, состоявшего из двух десятков ударных истребителей-бомбардировщиков «Скайхок». Они едва перемахнули через канал, как ведущий группы полков-ник Садовски заметил сигнал, что их облучает чужой радар.
     - «Акулы»! Повышенное внимание! Наблюдаю работу радара. Смотреть за появлением «МиГов» и запусками ракет.
     - Я «Акула»-пять! Наблюдаю танки на десять часов. Про-шу разрешения атаковать парой.
     - «Акула»-пять! Я «Акула»-один! Атаку запрещаю. Наша цель - авиабаза. Делаем доворот на курс «два шесть ноль».
      Два десятка машин синхронно выполнили доворот на новый курс. Полковник глянул на сигнализатор – тот при-зывно мерцал, как бы крича, что враг не дремлет. «Откуда здесь радар? Охотники доложили, что сравняли позиции ракет с землёй».
     - «Акулы»! Я  «Акула»-четыре! Наблюдаю запуск ракет на одиннадцать часов! – зазвенело в наушниках. Полковник посмотрел чуть левее линии полёта – от земли поднимался рой белых нитей. «Охотники» ошиблись. Или их элементар-но провели».
     Михэля Садовски охватило бешенство. Придётся исправ-лять ошибку «охотников».
    - Я «Акула»-один.  Наблюдаю запуск ракет. Сбросить по-мехи. Сразу ныряем вниз и расходимся парами. Уничтожить базу ракет с ходу. Сбор группы после атаки. Выполнять!
     Полковник  нажал кнопку выброса дипольных отражате-лей, затем энергично отдал ручку от себя и стремительно за-скользил вниз, не отрывая глаз от приближающихся ракет.  Сделав горку, те тоже разделились: часть неслась навстречу облаку отражателей, остальные  устремились вниз, за ус-кользающей добычей.
      Садовски потянул ручку на себя –  неимоверная тяжесть навалилась на плечи. «Скайхок» нехотя выходил в горизонт в каких-то полсотни метров от земли. Полковник нажал на кнопку пуска антирадарной ракеты «Шрайк», последнюю разработку американских специалистов. Сойдя с подвески, снаряд помчался к источнику излучения радара. «Сейчас вы ослепните» - злобно подумал он, откидывая ограничитель и приводя в готовность НУРСы.  Что творится у него за спи-ной он не видел. Он не видел, как вспыхнули два «Скайхока», наткнувшиеся на огненные трассы самоходок «Шилка», расположенных за несколько километров до позиций ракетного дивизиона. Как ракета «Стрела-2», выпущенная из ПЗРКа, влетела в сопло двигателя истребителя-бомбардировщика, разнося его в пылающие клочья. Ничего этого полковник не видел. Он смотрел во все глаза вперёд, туда, где вновь стартовали зенитные ракеты. На этот раз они не ушли вверх. Радары их головок засекли цели несущиеся над самой землёй…
    - Что это? Помехи? – Клевцов увидел, как часть экрана, где только что был виден рой целей, затянуло белое туманное пятно.
     - Помехи! – воскликнул капитан, хватаясь за ручки на-стройки. – Они выбросили диполи.
     Решение пришло мгновенно. Клевцов нагнулся к микро-фону:
     - Всем установкам! Поиск целей на минимальной высоте! Пуск!
     Очередная партия ракет стартовала с установок. Достиг-нув высоты пятьдесят метров, горизонтальные рули откло-нились вниз, выравнивая полёт. Со скоростью три Маха ра-кеты мчались над землёй, выискивая бортовыми радарами цели.
     Совсем  неподалёку грохнуло, и в тот же момент экраны потухли. Операторы недоумённо переглянулись. Затем страшный удар потряс пункт управления, подбросив его и оставив в наклонном положении. Яркая вспышка разорвала обшивку боковой стенки, вывернув алюминиевые панели наподобие большого цветка с зазубренными краями. Ворвав-шаяся внутрь ударная волна разметала находившихся  там людей словно кегли в боулинге.. Отвратная смесь сгоревшей взрывчатки и вонючего дыма наполнила помещение.
     Старший лейтенант Сулин, потерявший ненадолго созна-ние, открыл глаза.  Придавив  его, поперёк лежал капитан  Побычаев с окровавленной головой. Рядом валялся блок станции, вырванный из радиоэтажерки, с подтёками крови на панели управления. Кто-то схватил за руку Сулина, он поднял голову и увидел сержанта – техника по радиооборудованию. Тот помог старшему лейтенанту подняться на ноги. Под ногами хрустело стекло, повсюду валялись металлические обломки.
     Майор Клевцов лежал у стенки. Завидев подходившего Сулина, он приподнял руку, которая обессилено упала вниз. Старший лейтенант подошёл и опустился на колени перед майором.
     - Сынок… - прохрипел Клевцов. – Видишь…Такой вот компот получился…  - Болезненная гримаса пересекла его бледное лицо. - Расчёты без управления… Пуски визуально, как тогда… Ты понял? Иди…
     - Товарищ майор… Я сейчас…   я иду…- пробормотал Сулин и увидел, как у Клевцова из уголка рта потекла струйка крови, а глаза застыли и потухли. Он встал и не чувствуя, как по щекам текут слёзы, а ноги подкашиваются от непонятной слабости, вышел  наружу, с трудом открыв искорёженную дверь …
     Ракеты метнулись из кассетников, до цели остался десяток километров. Полковник увидел приближающиеся жгуты выхлопных газов зенитных ракет, идущих навстречу на малой высоте. Оставались секунды, он резко потянул на себя ручку управления, задрал нос «Скайхока» вверх и закрутил восходящие бочки., ожидая, что вот сейчас поблизости раздастся взрыв и он рухнет на землю вместе с остатками своей машины. Он просто не видел, как ракета, идущая в его сторону, внезапно завиляла, потеряв свою цель, потом электронный мозг внутри засёк движение в стороне. Он дал команду на доворот и через десяток секунд сработал бесконтактный взрыватель. Килограммы тротила образовали огненный шар, который изрешетил фюзеляж осколками ракеты и оторвал хвостовое оперение другого «Скайхока». Свалив машину на крыло, полковник Садовски  осмотрелся и увидел проскочивший мимо «Скайхок» с номером шесть на фюзеляже.
     - Шестой! Я  «Акула»-один! Где остальные?
     - Кто где! Впереди позиции вражеских ракет. Я – атакую!   
     В тот же момент из под крыльев впереди идущего истре-бителя-бомбардировщика потянулись языки пламени и стая серебристых стрел помчалась к земле…      
     Тут и там виднелись воронки. Антенный блок взрывом опрокинуло набок, сама антенна представляла собой искорё-женную страшной силой странную конструкцию. Окинув взглядом огневые позиции, старший лейтенант увидел две покорёженные пусковые установки и неподвижные  тела  погибших зенитчиков возле них. Сжалось от боли сердце и он невольно остановился, глядя на эту горестную картину. «Неужели никого не осталось в живых…» - резанула страшная мысль. И тут же заметил, что у одной из уцелевших установок копошилось несколько человек. Он побежал к ним, «живые… не все погибли…» Увидев подбегающего лейтенанта, солдаты замахали руками. Сержант, командир расчёта, вытирая рукавом куртки лицо в грязных разводах, радостно воскликнул:
     - Товарищ старший лейтенант! Вы живы!? - и тут же до-садливо добавил: -  Нет целеуказаний! Куда стрелять?
     Сулин вспомнил последнюю тренировку проведённую Клевцовым. Он посмотрел на батарейцев, увидел их насто-роженные лица, «мол, сможешь ли помочь…». И реши-тельно крикнул:
     - Все по местам! Наводить по моей команде! – и стал вни-мательно всматриваться в белёсое враждебное небо. Раздался нарастающий свист и несколько теней скользнули в вышине, направляясь в сторону канала.
     - Направление – восток! Девяносто градусов. Пуск! – За-грохотало. Выбросив хвост светло-жёлтого пламени, с воем и свистом ракета сорвалась с направляющих и ринулась вслед за самолётами.
     Наблюдать за результатом было некогда. Сулин осмот-релся.
     - Сержант! – крикнул он, настороженно оглядывая небо.. Тот, припадая на одну ногу, подбежал к нему: – Слушаю!
     -.Нужно зарядить установку. Глянь, ТЗМка* с запасными ракетами цела? Если не повреждена, гони её сюда.
     - Есть! – прихрамывая, сержант кинулся к укрытию. Через пару минут, рыча, из убежища выползла машина. Перевали-ваясь на неровностях, она подкатила к установке. Старший лейтенант вновь осмотрел небо. Не увидев ничего опасного, крикнул:
     - Ребята! Быстро заряжаем! – Солдаты кинулись к уста-новке…
     В наушниках пилота заверещал сигнал тревоги и жен-ский голос радостно объявил, что в задней полусфере поя-вилась угроза. «Чёрт! Опять ракета!» Медлить было некогда.
     - «Акулы»! Ракета сзади! Манёвр! –  проорал в микрофон полковник Садовски, одновременно толкнув ручку управле-ния от себя. Машина клюнула носом, он резко повернул на-право, закручивая крутую спираль. Неподалёку сверкнула ослепительная вспышка, «Скайхок» основательно тряхнуло. Садовски установил рули на вывод и радостно по-чувствовал, что машина управляема, а контрольные системы самолёта
-------------------------------------
*ТЗМ – транспортно-заряжающая машина.(Авт.)
молчат. «Пронесло!» - ликующе подумал он. И тут же ра-дость померкла: совсем неподалёку от выводимого из спира-ли самолёта беззвучно падали на землю охваченные огнём бесформенные куски, в которых трудно было узнать части боевой машины.
     «Ещё один…», - тоскливо подумал он. Его взгляд упал на компас. При выводе он не обратил внимание, что самолёт вновь уходит от канала на запад. «Судьба… - равнодушно подумал он, переключая счётчик боезапаса: в кассетнике ос-талось четыре НУРСа и почти два десятка снарядов для пуш-ки.. «Вполне хватит, чтобы добить этих зенитчиков».
     Стечением обстоятельств самолёт вышел точно на пози-ции зенитного дивизиона,  вернее на то,  что от него ос-талось после этой «звёздной»  атаки  двух  десятков машин. Полков-
ник острым зрением увидел в нескольких километрах впере-ди своих врагов. Вернее, маленькие фигурки, копошащиеся около одной из уцелевших установок. Светлая сигара ракеты двигалась, похоже, зенитчики пытались положить её на на-правляющие. Видимо, они заметили приближающийся само-лёт, потому что человечки засуетились  быстрее. Война – ве-ликий режиссёр,  не всякому другому удалось бы создать за  столь короткий срок произведение, насыщенное таким дра-матизмом.
     Полковник довернул самолёт, и поместил установку в центр перекрестия на лобовом стекле. Когда  расстояние до цели сократилось наполовину, он откинул гашетку и нажал кнопку. Четвёрка НУРСов дружно выскочила из кассетника и помчалась вперёд, неся смерть в своих стальных боеголов-ках. Пилот злобно ухмыльнулся и открыл огонь из пушки, тут же записывая суетящихся зенитчиков в разряд мёртвых.  Рвущиеся боеголовки и сверкающиеся трассы втыкались в запасные ракеты, машину, топливо для дизеля, разрывая че-ловеческую плоть в клочья и превратив землю в ад. Впереди вспух огромный огненный шар, полковник пролетел рядом, испытывая чувство отмщения за погибших в этом налёте своих пилотов…
     Ракетчики, словно муравьи, суетились вокруг установки. Их было мало, уцелевших после налёта.
     - Мужики! Ну-ка, поторопитесь! – командовал сержант. «Мужики», которым было чуть больше двадцати лет, изо всех сил старались побыстрее уложить ракеты на направ-ляющие. Подъёмная стрела, послушная командам оператора, подвесила ракету над установкой. Занятые работой ракетчи-ки не заметили приближающуюся угрозу. Сулин, следя за работой, непроизвольно взглянул в сторону и похолодел: от сверкающей в небе светлой капли самолёта потянулись в их сторону дымные струи.
     - Ребята! – закричал старший лейтенант. – Воздух! – Про-должая заряжать установку, не все сразу поняли, в чём дело. Первым опомнился сержант:
     - Быстро в убежище!
     Но они опоздали! Огневая позиция утонула в нарастаю-щем свисте и грохоте. Взметнувшееся пламя и дым накрыли землю смертным саваном, разрывая и отшвыривая в стороны тела солдат, не успевших укрыться в убежище. Трассы сна-рядов самолётной пушки втыкались смертоносными жалами в землю, тела мёртвых солдат, в остатки оборудования огне-вой позиции. Завершающим аккордом трагедии стал взрыв головной части и топлива ракеты. Огненный шар взметнул вверх остатки человеческих тел,  куски ракеты, металличе-ские части разорванной пусковой установки. Тяжёлый и смрадный чёрный дым накрыл разгромленную ракетную по-зицию тёмным траурным покрывалом…
                Г Л АВ А   42
     Несколько часов назад они сделали попытку слегка под-всплыть. Их тревоги оказались напрасными, лодка без осо-бых усилий спокойно оторвалась от «банки». Стало быть слой ила на ней оказался незначительным. И хотя Бонгур настаивал на всплытии под перископ, Скворцов посоветовал не торопится и выждать ещё несколько часов, чтобы сразу заняться подзарядкой аккумуляторов. За эти двое суток вынужденной лёжки на дне, они изрядно подсели, несмотря на режим жёсткой экономии. Да и это нахождение в холодных, сырых и тёмных отсеках субмарины не повышало уровень воинского духа экипажа. Всё это он отлично понимал, но предпочёл лишний раз перестраховаться.
     Часы показывали полночь, когда Скворцов посоветовал Бонгуру начать всплытие. Именно посоветовал, а не прика-зал. Лишний раз он хотел показать командиру лодки своё товарищеское отношение к нему. Рассчитывая, что и тот проявит понимание к сложности их взаимоотношений, учитывая их недавнюю стычку, когда советнику пришлось напомнить о своих правах на борту субмарины. Хотя Скворцов видел, что Бонгур никаких выводов из этого не сделал, продолжая носить на лице выражение недовольства и высокомерия. Всё так же  с гонором глядя на своих моряков.
     Наверху, похоже, штормило, ибо лодку начало  солидно разбалтывать по мере того, как они поднимались к поверхности. И советник начал опасаться, не помешает ли волнение подзарядке аккумуляторов. Опасения были оправ-данными, ибо подвсплыв на перископную глубину, пришлось за что-нибудь ухватиться, чтобы удержаться на ногах - лодку основательно раскачивало.
     С другой стороны это волнение было им на руку:  Грохот и шум сталкивающихся волн забивал пеленгаторы  враже-ских самолётов и охотников за подводными лодками. Обще-известно, что чем сильнее волнение на море, тем  сильнее «слепнут» операторы сонаров на противолодочных самолё-тов и в гидролокационных постах кораблей. Был, правда, один отрицательный момент такого состояния водной сти-хии. Сильное волнение перемешивало глубинные и поверх-ностные слои воды, основательно «притопляя» термоклин. Этот  разделительный слой в определённых ситуациях играл роль «шапки-неведимки», позволяющий спрятаться от чужих сонаров. Что хуже, что лучше в конкретный момент, можно было только предполагать.
     Акустик, внимательно гоняющий свой гидролокатор на разных диапазонах, постоянно докладывал об отсутствии каких-либо опасных сигналах. Они выдвинули перископы, в них отражалось только тёмное мрачное небо и верхушки волн, плещущиеся об зеркало перископа.
     - Что будем делать, господин советник? – официально об-ратился командир лодки к Скворцову. – Будем подзаряжать-ся  или уйдём на глубину?
     - А сам что думаешь? – отфутболил вопрос Скворцов.
     Все моряки  в  центральном  посту  переводят  взгляды  на
Бонгура, что тот ответит советнику. По бегающим глазам командира лодки Скворцов сделал вывод, что шестерёнки в его черепушке крутятся в раздрай и вскоре их вообще закли-
нит.
     - Хм-м, - неопределённо промычал тот, не смотря на со-ветника. Старпом было открыл рот, но наткнувшись на не-одобрительный взгляд Скворцова, отвёл глаза в сторону, вроде бы заинтересовавшись показаниями эхолота. Советник не стал спешить на помощь командиру. Пауза затягивалась… Бонгур понимает, что его молчание не прибавляет командирского авторитета в глазах моряков и он неожиданно сделал хитрый ход:
     - Господин советник! – начинает он торжественно. – Мы с вами знаем ответ. А вот мне хотелось бы знать, что предло-жит сделать мой старший помощник?
     «Смотри-ка ты, выкрутился, шельмец… - усмехается про себя Скворцов. – Бывают и у него просветления. Хотя ясно, что конкретного ответа не имеет». Вслух же проронил:
      - Что  ж,   давайте   послушаем   старпома.  Говорите,  ка-питан-лейтенант.
     Тот не заставил себя долго ждать: - Предлагаю начать подзарядку аккумуляторов. Они на грани отключения. Что качка сильная, понятно. Но выбора нет. Вдобавок у нас поч-ти не осталось регенерационных патронов, а уровень углекислого газа в отсеках у предельных значений. Чтобы водой не захлёстывало шахту РДП, придётся ещё немного подвсплыть.
     - Разумно. - Кивает советник.- Жизненно необходимо провентилировать отсеки. Иначе лодка превратится в боль-шой склеп.
     - Старпом будто мои мысли прочитал. – Напоминает о себе Бонгур. Чтобы все знали, что командир на месте.
     Рубку разбалтывает так, что у Скворцова, стоявшего у ог-раждения, возникает ощущения усыпляющих качелей. Брыз-ги от ударов волн о рубку долетаю сюда и он ловит их ли-цом, с наслаждением подставляя его под их ласковые шлеп-ки. Дизеля  тарахтят, жадно всасывая свежий воздух. Два матроса, стоящие в рубке, внимательно всматриваются и вслушиваются в тёмное пространство вокруг – не сверкнёт ли огонь, не послышится ли гул работающих двигателей ко-рабля или завывание самолёта в небе. Надежда на акустика слабая - рёв работающих двигателей забивает все другие зву-ки напрочь.
     Снизу доносится чьё-то пыхтение, Скворцов поворачива-ется и видит голову, появившуюся из открытого люка. Бон-гур не выдержал и вылез в рубку, тоже захотелось хлебнуть свежего воздуха. Они стоят рядом: командир лодки и его русский советник, и молчат. Собственно и говорит в такие минуты не о чем: свежий воздух так отличается от воздуха в отсеках, что его хочется пить и пить. Понимая, что нахожде-ние в рубке регламентировано, Скворцов ныряет в люк. На-встречу ему идёт старший штурман, покачиваясь в такт кач-ки. Встретившись с советником, сообщает, что идёт наверх не просто подышать воздухом, а определить местонахожде-ние лодки, сняв пару пеленгов с ШВРС. Старцев одобри-тельно кивает ему и через открытый люк ныряет в коридор среднего прохода.
     Хватаясь за видимые выступы – коробки, трубопроводы, жилы кабелей, стрингеры выступающих полок с разными приборами и стараясь попасть в такт колебаний, советник идёт по коридору, стараясь держаться перспективы коридора по его центру. Но перспектива постоянно меняется, бокови-ны коридора движутся влево-вправо, пол – вверх-вниз, а то и вбок. Ноги пляшут в так качки, в какой-то момент амплитуда меняется и Скворцов прикладывается головой  к стенке коридора, да так, что из глаз сыплются искры. Ещё хорошо, что в точке соприкосновения не оказалось какого-нибудь выступа. Зашипев от боли сквозь стиснутые зубы, он, приплясывая, продолжает штурмовать коридор. В конце коридора сталкивается с мичманом Али. Тот, увидев советника, виновато улыбается. Ему нелегко. Светло-коричневое лицо приобрело землистый оттенок, акустик тяжело переносит качку. Скворцов одобряюще улыбается в ответ. Они расходятся и советник улавливает момент, чтобы проскочить через тяжеленный люк в центральный отсек. Во время качки этот люк коварен. Нужно дождаться, когда центр тяжести сместится и позволит открыть толстенный, как дверь  в хранилище банка, стальной блин. Тут же проскочить через отверстие, помня, что на обратном качке люк может отрубить ногу, что та гильотина. Посему без надобности во время качки никто старается здесь не ходить.
     В центральном посту относительно тихо, за исключением шума приборов да  доносящиеся звуки разбушевавшейся стихии. У прокладочного стола сидит старпом и что-то вы-сматривает в карте. Качка на него не действует. В то время, как подавляющее большинство экипажа валяется на койках в полном  расстройстве физиологических функций организма, старпом  без всяких проблем продолжает вести нормальный ритм жизни. Словно он родился моряком и его вестибуляр-ный аппарат внутри не реагирует ни на какие внешние изме-нения. Хотя настоящее море увидел в Александрии, приехав в гости к дальним родственникам после окончания школы. Оно покорило его настолько, что будущую жизнь без него он не представлял. Это в конечном итоге и определило его дальнейшую судьбу.
     Старпом поднял голову и дружески улыбнулся Скворцо-ву. В последнее время у них сложились товарищеские отно-шения, и старпом всячески старался это подчеркнуть при встрече с советником. Это у них взаимно. Вот и сейчас он пододвинул Скворцову стульчик и тот, ухватившись за огра-ждение шахты перископа, усаживается рядом.    
     - Есть светлые мысли? – спросил советник. Старпом мор-щит нос, чешет затылок. Смущённая улыбка бродит по ху-дощавому лицу. Видно что-то придумал, но не знает, как сформулировать.
     - Да ты не тушуйся.  Говори, как есть.
     - Господин советник! Мы должны вести активный поиск, или заниматься пассивной обороной  на подступах к нашему побережью? – старпом смотрит на Скворцова с интересом.: «и что скажет наш уважаемый военный советник?».
     Тот хмыкает и в свою очередь с хитрецой задаёт ему встречный вопрос:
     - А ты что думаешь по этому вопросу?
     Видно, что старпома давно мучает этот вопрос. Он слегка колеблется, но тут же решительно выдаёт:
     - Идёт война. Чтобы выиграть, нужно искать противника, а не ждать, когда он сам тебя найдёт. Я – за наши активные действия.
     - Я тебя понял. И что конкретно ты предлагаешь?
     - Нужно уйти в северо-западную часть нашего квадрата, а оттуда продвигаться на восток, к побережью Израиля.
     «Бонгур точно такого не предложит… Скорее всего у него план простой: отойти на юго-запад и там притаиться в прибрежных водах. Туда вряд ли кто сунется. Можно будет спокойно отлежаться до конца патрулирования. Только временами всплывай для подзарядки…» 
     - Что ж, я согласен. Вернётся командир – устроим совет. На нём и определим наши действия. А пока пройдусь по от-секам. Посмотрю, как себя чувствуют моряки.
     Старпом хмурится: - Я только недавно смотрел. Команда в полуобморочном состоянии. Вахтенные и те еле на ногах стоят.
     - Тебе их не понять. Они обыкновенные люди, в отличии от тебя . – Усмехается Старцев.
     И действительно. Все, кроме вахтенных, лежат в койках с тупым выражением глаз, словно нанюхались какой-то дури. Вот до чего доводит человека изматывающая качка.. Да и вахтенные тоже в каком-то наркотическом оцепенении тара-щатся на показания приборов, И нет уверенности, что они что-то при этом соображают. Самый опасный период для экипажа. Можно спокойно в этот момент захватить лодку, и никто бы пальцем не пошевелил. Ну разве что командный состав может оказать сопротивление. Скворцов, пробираясь в соседний отсек, хмурится. Видно и на него качка действу-ет, от того и лезут всякие непотребные мысли в голову.
     В камбузном отсеке пусто. Советник было повернул на-зад, но тут его взгляд упал на торчащие из-под кухонного стола  чьи-то голые ноги. Он заинтересовано нагнулся: кора-бельный кок, Мустафа, на гражданке владелец «обжорки» в славном порту Александрии, лежал пластом с вымученной гримасой на лице. Гладко выбритая голова, похожая на кокосовый орех, болталась  туда-сюда синхронно с периодами качки. «Да-а, ещё не скоро экипаж  поест что-нибудь нормальное…», - Скворцов покидает отсек с мыслью, что нужны срочные меры. Единственное, что может привести в чувство экипаж, это срочное погружение. Уход на глубину, где спокойно, нет этой душу выворачивающей качки, лодку не швыряет из стороны в сторону. Можно спокойно нести вахту, спать, принимать пищу. Словом, вести обычную жизнь моряка-подводника. Правда, был один этакий скользкий нюанс - отправление намаза. Сначала, как только Скворцов попал на египетскую лодку, он был поражён тем обстоятельством, что как только по корабельной трансляции боцман, в прошлом служитель мечети в Каире, произносил нараспев пару предложений – жизнь в лодке замирала. Из потайных мест доставались коврики, моряки опускались на колени и начинали отбивать поклоны. Для советского моряка такой поступок был сродни воинскому преступлению. Ему пришлось вести многочасовые беседы с командиром лодки и боцманом, корабельным муэдзином, об опасности, которой подверга-ется при этом весь экипаж.. Его призывы к здравому смыслу привели к компромиссу:  стоящие на вахте моряки отправляли намаз после смены.   
     Дизельный отсек был своего рода адом на субмарине. Ед-ва Скворцов шагнул в отсек, как волна горячего воздуха уда-рила в лицо, а грохот двигателей вонзился в ушные перепон-ки с такой силой, что он невольно приоткрыл рот, выравни-вая давление. В сизой дымке отсека едва были видны фигуры дизелистов. Один полулежал, прислонившись к горячему боку двигателя, второй, ухватившись за стальной поручень, внимательно всматривался в показания приборов. Увидев появившегося советника, он привстал, но Скворцов махнул рукой: «оставайся на месте». Главное, он увидел, что вахту несут и за пятый отсек можно быть спокойным.
    Тоской повеяло на советника в торпедном кормовом отсе-ке. Жилое пространство, сплошь заставленное трёхъярусны-ми койками, напоминало то ли какой-то эвакуационный пункт во время стихийного бедствия, то ли госпиталь времён войны. Здесь было тяжелее всего. Кормовую часть субмарины разбалтывало так, что лежащие люди  безвольно мотались с боку на бок.
     «Вот где надо бы тренировать будущих космонавтов. – Пришла в голову  Скворцова нелепая мысль. – А что? Мини-мум затрат, максимум отдачи. – Он невольно усмехнулся. Ухватившись за поручень трапа под аварийным люком, не-которое время простоял, глядя на эту безжизненную картину. Простые люди, вырванные войной из привычной среды жизни, волею судеб попавшие на подводную лодку, они безропотно тянули лямку тяжёлой службы, полную опасности и лишений. Он невольно почувствовал состра-дание к ним, ему хотелось бы как-то облегчить жизнь в этом замкнутом мирке, полном тревог и личных страданий. Сознавая при этом свою беспомощность, он тяжело вздохнул, покидая отсек.
     По трансляции крякает корабельный ревун. Это сигнал на срочное погружение. Лодка покидает мир штормовых волн, неистовой качки, когда весь механизм потаённого судна проверяется на прочность, мир изнурённых бледных лиц экипажа, мечтающих обрести хотя бы минимальный покой. Лодка уходит в совершенно другой мир. Мир относительного покоя, тишины, холода и тьмы. Но тишина и покой этого мира обманчивы. Они в одночасье  могут смениться писком и звоном чужих гидролокаторов, шумом винтов противолодочных кораблей, грохотом взрывов глу-бинных бомб.
     Вода яростно врывается в балластные цистерны со вздо-хом облегчения, так почему-то представилось Скворцову. Грохот волн о рубку слабеет, а по мере погружения поверх-ностные звуки исчезают вовсе. Покачивает даже на пятиде-сяти метрах, но это совершенно другая качка. Даже не качка, а мелкое и ласковое шевеление, как покачивание детской кроватки заботливой матерью.
     Отсеки сразу оживают. Моряки приводят в порядок по-мещения без объявления общей приборки. Срочно прячут личные вещи не вписывающиеся в рамки служебных поме-щений. В первое время Скворцов недоумевал, почему в жи-лых отсеках нет фотографий близких для моряков людей. На советских субмаринах они составляли своего рода второй экипаж. Верные спутницы жизни, легкомысленные подруж-ки, коварные обольстительницы, молоденькие хищницы, наивные школьные подруги, мадонны с младенцами, редко женщина в возрасте – мама. А тут – пустота…
     Просветил его командир лодки, Бонгур. Пренебрежитель-но скривившись, он объяснил своему советнику, что в исла-ме запрещено всякое изображения живых существ, тем более женщин. Что женщины у мусульман существа второго сорта, Скворцов знал, но вот то, что их нельзя снимать на фото, бы-ло для него откровением. 
     Заняв восемьдесят метров глубины, выпустив шлейф с пассивными датчиками и держа трёхузловую скорость, они взяли курс на северо-западную часть своего квадрата. План, предложенный старпомом, был встречен Бонгуром в штыки. И только поддержка советника перевесила чашу весов…
      
                Г Л А В А   43         
     Следователь оглядел заключённую. Синяк на щеке на-помнил об оплеухе, которую он залепил ей при прошлом до-просе. Зейнаб сидела настороженно на краю табурета, бояз-ливо опустив глаза вниз. Ничего хорошего для себя она не ждала. И вызов на очередной допрос она восприняла как дальнейшее продолжение мучений и издевательств.
     - У тебя было время подумать. – Спокойным, а поэтому каким-то зловещим для неё голосом,  сказал  следователь. Он поднял ладонь, осмотрел ногти, заметив себе, что нужно бы подстричь их. Взглянул на Зейнаб, вновь отметив, что жен-щина привлекательна, даже с бледным лицом и синяком на лице. «И упряма, как та ослица… Ничего, и не таких обла-мывали… Дура,  не представляет себе, каким арсеналом средств для развязывания языков мы здесь располагаем…» Что она ничего не знает про этих шпионов, следователь не верил. Уж коль она делила с ним ложе, да не понять, чем он занимается  - такого не бывает. Он утвердился в своём мне-нии и решил, что любыми способами заставит её заговорить.
     - Что молчишь? – он вышел из-за стола и подошёл к ней вплотную. Зейнаб сжалась в комок, сердце затрепетало от страха. Взяв её за подбородок, следователь приподнял ей го-лову:
     - Смотри мне в глаза, подлая шлюха! Ну-у!
     Она взглянула на него глазами, полными слёз, губы за-дрожали.
     - Какие его задания ты выполняла? С кем встречалась? Где он сейчас прячется? Говори! – он схватил её за худень-кие плечи и бешено затряс,  отчего голова у неё стала бол-таться, как у тряпичной куклы. – Говори-и-и! –  свирепо орал он, решив вырвать из неё признание.
     - Я-я н-е-е  з-з-н-а-а-ю  н-и-и-ч-е-е-г-о-о… - прорывалось у неё сквозь слёзы . Ударом кулака он швырнул её на пол, на-ступил тяжёлым ботинком на её ладонь и стал надавливать, повторяя:
     - Говори, потаскуха! Говори! – рычал он в бешенстве, вы-катив глаза и оскалив зубы. – Ты у меня не то что загово-ришь – запоёшь!
     От резкой боли в руке Зейнаб тонко закричала, не пони-мая, почему её мучают. Она не делала ничего плохого, толь-ко любила Карима… Неужели  есть закон,  который наказы-вает за любовь…
     - Грязная шлюха! Еврейская подстилка! Признавайся, су-ка, куда он делся? – приплясывал мучитель на её руке.
     - Ни-че-го не зна-ю-ю… - жалобно кричала она, ничего не соображая от боли в руке. – Мне-е  боль-н-о-о!
     - Будет ещё больней, если будешь молчать! Ты! Отродье порока! – следователь хрипло дыша, сначала отошёл от не-счастной. Потом подскочил, схватил за руку, и грязно руга-ясь, приподняв, толкнул на табурет. 
     Зейнаб, давясь рыданиями, баюкала изуродованную руку. Одна только мысль билась в голове: «За что… Что она сде-лала, чтобы её так мучили? О Аллах! Избавь меня от мук! Помоги мне умереть… Если не можешь это сделать, то дай силы мне всё перетерпеть… Прошу тебя, милосердного и всемогущего…»
     «Иблис её забери! Может она и в самом деле ничего не знает… - думал следователь, смотря прищуренными глазами на плачущую  женщину. - А может прикидывается? Прикры-вает своего любовника? Кто их, баб, поймёт… Ради мужика они на всё способны…»
     Внезапно в голову следователю пришла оригинальная мысль, как ему показалась. Он. даже потёр руки в восторге от этой идеи. «Посмотрю, что ты потом запоёшь, шлюха. Пу-талась с грязным еврейским шпионом, так ублажи и своих соотечественников…» Он нажал кнопку звонка. Толстый стражник вошёл и уставился рачьими глазами на следовате-ля.
     - Забирай её, эту шлюху, и отдай охранникам. Пусть раз-влекутся. Сколько вас в смене?
     - Так со мной шестнадцать, господин следователь! – рявк-нул надзиратель. 
     - Думаю, не подерётесь. – Кивнул, ухмыляясь, мучитель. – Забирай, пока я не передумал.
     До плачущей Зейнаб дошло, что придумал её мучитель.
     - Не надо! – закричала она, отшатываясь от подошедшего толстяка. – Нет! Господин следователь! Нет! - И забилась в толстых лапах надзирателя, который, утробно заржав, пово-лок её к выходу. - Не-е-е-т! – продолжала она кричать в ко-ридоре, пока её тащили в сторону казармы для охраны и крик этой несчастной женщины, казалось, ещё долго висел в спёртом воздухе тюрьмы…
     Группа из египетских «коммандос» и десантников из со-ветской разведроты сосредоточилась в зарослях вблизи ро-кадной дороги израильтян, идущей вдоль восточного берега канала. Это место было выбрано не случайно для организа-ции засады. На протяжении нескольких километров она про-легала через низменную местность, заросшую невысоким кустарником, островками камыша и кочками с жёсткой тра-вой. Как установила разведка, израильтяне начали перебро-ску своих танковых и механизированных частей на северную часть канала. Египетское командование решило нанести урон перебрасываемым войскам, и послала несколько диверсионных групп на восточный берег.
     До этого был скрытный марш-бросок к берегу Большого Горького озера и переправа через него на резиновых лодках. Выбравшись на восточный берег, выгрузили снаряжение, а оно было не из лёгких. Два противотанковых радиоуправ-ляемых фугаса, десяток противопехотных мин типа «лягуш-ка», четыре РПГ с шестью боеголовками на каждый и ком-плект ПЗРК «Стрела-2». Плюс обычный набор диверсанта: автоматы с запасными рожками, штык-ножи, запас продук-тов и прочее, что может понадобиться в тылу врага. Лодки замаскировали в прибрежных зарослях, накрыв ветками и забросав травой.
     Джемал, командир группы «коммандос», долго водил окулярами прибора ночного видения по району дороги.
     - Вроде ничего опасного нет. – Он протянул ночной би-нокль  капитану, командиру советских десантников. - Про-верь ещё сам.
     Тот добросовестно прощупал  едва видимую в скудном лунном свете дорожную насыпь, что-то бормоча себе под нос. Светлая полоса дороги резко гармонировала с окру-жающей местностью и была достаточно хорошим ориенти-ром. Фотоснимки этого района с самолёта-разведчика были ими тщательно изучены и привязаны к карте при подготовке рейда. Стационарных постов израильтян в этом районе не было. Дорога контролировалась подвижными патрулями на бронетранспортёрах. Разведгруппы египтян заранее изучили интервалы движения этих патрулей и у диверсантов появи-лась возможность свести до минимума риск столкновения с вражеским патрулём.
     Русский капитан взглянул на часы:
     - У нас есть полтора часа до появления очередного патру-ля. Предлагаю приступить к минированию прямо сейчас. Что скажешь, Джемал?
     - Согласен. Если ждать прохождения патруля, то наступит рассвет и будет слишком светло для такой работы.
     Проведение операции было заранее отработано, каждый боец знал, что он должен делать. Короткий свисток в ночной тишине собрал всю группу, за исключением дозорных.
     - Проводим закладку фугасов, – сказал Джемал, - расстоя-ние между зарядами триста метров. Одновременно занимают позиции и маскируются бойцы с РПГ.  Дистанция от дороги и между собой нами намечены. Огонь из гранатомётов от-крывать после взрыва первого фугаса. Использовали гранаты – скрытно отходите к месту сбора. Кажется, всё. Во-просы есть?
     - Есть. – Русский десантник поднял руку, точно школьник на уроке. – Если не сработает фугас, то я стреляю по голов-ному танку. Я правильно понял?
     - Правильно, сержант. – Вместо Джемала ответил капи-тан.- Фугас сработал – бьёшь по второму. Вот, бери. – Он передал ему маленькую коробочку. – Не забудь нажать кнопку, как только танк наедет на фугас. И ещё, ребята… Меняйте позиции. Как произвели выстрел, сразу в сторону. Укрытий нет, спрятаться вам просто негде. Единственное спасение - смена места. Вы поняли?..
     Через несколько минут четвёрка диверсантов поползла в сторону дороги. Они не успели преодолеть и половину рас-стояния, как вдалеке послышался гул двигателей.
     - Дьявол их забери! - непроизвольно выругался Джемал. – Вот вам и расписание движения патрулей…
     - Глупо было на это надеяться. – Тихо отозвался капитан.. – Нельзя в таком деле рассчитывать на стереотипы неприяте-ля. А евреи далеко не дураки.
     - Парни остановились. – Промолвил Джемал. – Теперь главное, чтобы патруль не заметил их.
     Между тем гул моторов нарастал. Вот неподалёку сверк-нули лучи фар и первая угловатая машина вывернулась из-за невысокого кустарника.
     - Американские М-113, - проронил Джемал, рассматривая бронетранспортёры через «ночник». – Корпус из алюминие-вого сплава. Горят, как спички…
     - Сегодня мы этого не увидим, – заметил русский. – А по-смотреть на такое зрелище я бы не отказался.
     - Э-э, ещё увидишь… - откликнулся египтянин.- Думаю, у тебя будет такая возможность.
     Покачиваясь на неровностях дороги, бронетранспортёры медленно проехали мимо притаившихся диверсантов. Неко-торое время ещё слышался затухающий гул моторов и свет фар, потом  всё исчезло и наступила прежняя тишина.
     Капитан поднял «ночник» и повел окулярами вдоль до-рожной насыпи. Вот в нём появились светлые копошащие силуэты, некоторое время он наблюдал за ними, потом по-смотрел правее. Там  обнаружил такую же картину.
     - Всё нормально. – Сказал он, протягивая бинокль Джема-лу. – Парни работают.
     Через полчаса послышался шорох и четверо бойцов, тя-жело дыша, подползли к ним.
     - Всё сделали так, как учили, – доложил они.
     - Замаскировали? – спросил Джемал.
     - Пришлось повозиться. Сверху слой щебёнки, даже ло-патка затупилась. Зато сейчас это место невозможно отли-чить от дороги.  - Удовлетворённо выдохнул десантник.
     Внезапно сзади послышался шорох. Все насторожились. Раздвинулись ветки кустов и перед ними появился один из дозорных, оставленных для их прикрытия с тыла. Запалено дыша, он что-то быстро произнёс по-арабски.
     - Что он сказал? – глядя на помрачневшее лицо Джемала, спросил капитан.
     - С того берега кто-то пересекает озеро на двух лодках. И движутся в нашу сторону.
     - А это не может быть ещё какая-нибудь наша группа?
     - Исключено. Командование никогда не посылает две группы в одно и тоже место.
     - Так чего мы ждём? Нужно их перехватить. – Подхватил-ся капитан. - Здесь остаются бойцы на своих позициях. Если что, они справятся. Только нужно оставить  хотя бы одного человека. Мало ли что…
     Джемал думал недолго. Он коротко сказал, и один из «коммандос» кивнул в знак согласия. Остальные бросились вслед за пришедшим дозорным. Им хватило совсем немного времени, чтобы бегом преодолеть несколько сот метров
     Уже сквозь заросли кустарника светились воды озера, как на их пути выросла фигура человека, появившаяся словно из-под земли. Это был второй дозорный. Махнув рукой, он позвал всех за собой. Впереди сначала тихо, потом громче послышались голоса. Чуть левее их места высадки, какие-то люди вытаскивали лодки на берег, оживлённо переговарива-ясь. Видимо, они чувствовали себя на этом берегу в полной безопасности. Им и в голову не приходило, что здесь они могут столкнуться с такими же специалистами, как и сами, но только с другого берега. То есть - с врагами..
     - Это евреи… - прошептал Джемал, прислушавшись.
      По его знаку бойцы группы охватили место высадки по-лукольцом. И едва неизвестные покинули берег, волоча за собой лодки, как заговорили автоматы египетских «комман-дос» и русских десантников. Это не было схваткой, а хлад-нокровный расстрел в упор. Те даже не успели ответить, скошенные кинжальным огнём.
     Египтяне и русские какое-то время стояли в молчаливом оцепенении, словно оглушённые наступившей тишиной. Потом подошли к лежащим телам. Одетые в камуфляжную форму, у всех автоматы  «Узи» с навинченными глушителя-ми на стволах. Никаких сомнений не осталось – перед ними лежали тела израильских «коммандос». Египтяне не могли знать, что эта группа  только что совершила один из самых результативных рейдов за всю эту странную войну – полно-стью уничтожила штаб египетской танковой дивизии. И тем более не могли знать, что среди четырнадцати мёртвых ле-жит тело капитана Исаака Леви, самого удачливого «ком-мандос» из знаменитого «соединения 269» израильской ар-мии. На этот раз удача отвернулась от капитана и его бойцов. Как говорится – дело случая… Возвращения этой группы так и не дождутся на земле обетованной. По истечению соответствующего времени их имена будут исключены из состава «соединения 269» и занесены на счёт безвозвратных потерь. Увы… Бойцы спецподразделений всегда находятся на острие боевых действий, выполняя смертельно опасные задания, сопряжённые с известным постулатом: «быть, или не быть…»
     Они не дошли до места засады, как впереди раздался ог-лушительный взрыв. За ним второй… Диверсанты бросились вперёд. Впечатляющая картина открылась перед ними. Бронетанковая колонна израильтян оказалась в ловушке. На дороге пылало несколько танков. Столб пламени качался над головной машиной, поражённой взорвавшимся фугасом. В трёхстах метрах, в хвосте колонны, второй фугас направленным взрывом прожог днище «Центуриона» и воспламенил боекомплект из сорока снарядов. Экипаж мгновенно превратился в пепел, а башню отшвырнуло за десятки метров в болото.
     Гранатомётчики открыли огонь сразу после взрыва перво-го фугаса. Четыре противотанковые головки поразили свои цели. Кумулятивные струи прожигали боковую броню изра-ильских танков, как нагретый нож кусок масла. Взорвался ещё один из подбитых танков. У двух «Центурионов» свет-ло-жёлтое пламя плясало над моторными отсеками, чёрный дым стекал с боков стальных чудовищ, подхватываемый по-рывами ветра.. В  ярком свете горящих танков было видно, как оставшиеся в живых члены экипажей через люки пыта-ются покинуть пылающие машины.
     Коптящий траурный дым растекался над дорогой, его гус-тые чёрные пряди ветер растаскивал по низине, заслоняя картину разгрома танковой колонны. У двух экипажей не выдержали нервы. Разворачиваясь на узкой дороге, они по-пытались выбраться из этого пекла. Сползая с дорожной на-сыпи, один провалился передней частью, уткнувшись ство-лом пушки в мягкий грунт. Второй, наоборот, пытаясь раз-вернуться, сполз задним ходом с дороги и его постигла участь первого. Только проваливаться стала задняя часть. Выхлопные трубы забило землёй, двигатель заглох. Пушка задралась стволом вверх, словно подчёркивая свою обречён-ность.  Несколько танков, развернув башни, открыли наугад огонь из пулемётов, пытаясь паутинками трасс нащупать не-видимых гранатомётчиков. Но им мешал густой дым, валив-ший из горящих машин и разносимый порывами ветра.  Го-рело уже более десятка танков. Послышался треск автомат-ных очередей. Танкисты, выбравшись наружу из своих ма-шин, открыли огонь наугад, понимая, что опасность исходит именно с левой стороны пространства.
     - Побьют парней, - стиснув зубы, проронил капитан, смотря на этот апокалипсис местного масштаба. – Непра-вильно мы построили тактику операции, Джемал. Не огово-рили варианты отхода.
     Египтянин согласно кивнул головой. И тут между грана-томётчиками и основной группой разорвался снаряд. Остав-шиеся пока ещё невредимыми танки открыли огонь из пу-шек.  Вспыхнули ещё две машины. У одной с грохотом со-рвало башню, вторая чадно задымила.
     - Нужно их вытаскивать. – Упрямо сдвинув брови, сказал капитан. – Пока ещё живы. Я пойду за своими. Они на левом фланге. А ты пошли кого-нибудь за остальными.
     Он полз, огибая редкие кочки, обрамлённые косматой травой, кусты с кривыми тонкими ветками. Раздался свист, неподалёку глухо чавкнуло. Вверх взметнулся фонтан грязи и воды. Потом ещё один… И ещё…
     - Фьють… фьють… - над головой  просвистела пулемёт-ная очередь. Он приподнял голову. Дорога с горящими тан-ками более чем наполовину была скрыта космами дыма, че-рез который кое-где просматривалось чадящее пламя. Чуть левее капитан увидел лежащего неподвижно за большой кочкой десантника. Рядом виднелась труба гранатомёта. Он негромко свистнул. Тот обернулся и капитан узнал сержанта Маркова. Лицо сержанта просветлело, он повернулся и по-полз к нему.
     - Живой? – спросил капитан, обрадовано смотря на него.
     - Живой… - отозвался тот. Заулыбался и показал коман-диру дырку в рукаве. – Чуть не зацепило…
     - Чуть не считается… -  заметил капитан. – Пора отсюда выбираться. Ты все гранаты израсходовал?
     - Одна осталась. Видите, что делается? Куда стрелять? – он кивнул в сторону дороги.
     - Ну не тащить же её назад. – Сказал капитан. – Шмальни куда-нибудь в ту сторону.
     - И то дело! – согласился сержант, доставая боеголовку. - Командир! Пока заряжаю, посмотри, может цель найдёшь…
     Капитан приподнял голову, всмотрелся. По-прежнему всё было затянуто дымом. Иногда ветер разрывал его, и тогда на короткое время приоткрывалось чёрная завеса, являя взгляду горящий танк . Вот там сверкнуло пламя и где-то в стороне раздался глухой взрыв – танкисты продолжали стрелять из пушек, хотя шансов поразить какую-нибудь цель было ни-чтожно мало.
     - Ну как, командир? Есть что-нибудь для нас достойное?
     - Смотри сам. Дым мешает.
     Положив на плечо трубу гранатомёта, сержант выжидал. Вновь сквозь дым сверкнула вспышка выстрела и тут же грохнуло рядом, оглушив капитана. Он невольно открыл рот и затряс головой, пытаясь избавиться от звона в ушах.
     - Не видно, попал или нет. – Сокрушённо заметил сер-жант. – Проклятый дым…
     - Перестань… Вы и так тут наворотили будь здоров. По-шли за Климовичем.
     Он издали почувствовал неладное. Десантник лежал, ут-кнувшись головой в землю. Переглянувшись с Марковым, капитан вскочив на ноги и в секунды преодолел этот десяток метров. Он упал рядом с ним и тут в глаза ему бросилась залитая кровью шея солдата. Рядом лежал заряженный гранатомёт.
     - Приподнялся, что бы выстрелить, и поймал шальную пулю. – Пояснил  сержант, переворачивая тело десантника на спину. Глаза Климовича были широко открыты и неподвижны. – Эх, Серёга… - прошептал Марков, закрывая глаза мёртвому другу. Потом схватил гранатомёт погибшего и выстрелил в дымовую завесу над дорогой.  Сел рядом с телом и обхватил голову руками.
     - Идём, сержант. – Глухо проронил капитан. – Времени нет.
     Марков поднял голову и непонимающе уставился на ко-мандира:  - А с Серёгой как? Здесь, что ли, оставим?
     - Десантники своих не бросают. Унесём с собой. – Капи-тан прислушался. Стрельба со стороны дороги прекратилась, видно уцелевшие танкисты решили, что стрелять в никуда бессмысленно.
     - Командир! Забрось Серёгу мне на спину. – Попросил сержант, нагибаясь над телом друга.
     - Давай вдвоём понесём? – предложил капитан.
     - Нет, я один… - упрямо сказал сержант. Взвалив с помо-щью командира мёртвого Климовича себе на плечо, он мед-ленно побрёл в сторону места сбора…

                Г Л А В А   44
     Алексей откинул фонарь кабины и облегчённо вздохнул. Техник, ловивший этот момент, споро прислонил стремянку к борту. Ухватившись за край кабины и окантовку лобового стекла, майор поднялся с кресла и, медленно перебирая сту-пеньки, спустился на бетон стоянки. Снял лётный шлём и передал технику. Тот глянул на усталое лицо пилота и пони-мающе кивнул:
    - Жарко пришлось, товарищ майор?
    - Не то слово, Сергеич…  Еле выкрутились… - Он выта-щил из кармана пачку «Беломора». – Держи.
     Техник аккуратно достал папироску, покрутил в пальцах и потянулся к зажигалке. Потом они молча курили, майор – жадными затяжками, словно в последний раз, техник – не спеша, с привычкой степенного человека.
     - Вроде, все парни вернулись? – нарушил молчание тех-ник.
     - На этот раз все. – Кивнул майор. – Могло быть по дру-гому. Хорошо, что парни из «Бени-Суэйфа» подоспели. Восьмёркой против полутора десятков тяжко приходится. Спасает, что наши птички легче и маневреннее. Если вареж-ку не разевать, то есть шанс остаться целым, да ещё и зава-лить какого-нибудь супостата.
     - Что слышно, Игнатич, о новых машинах? Когда нам да-дут? – техник выжидающе уставился на командира.
     - Кто его знает… - пожал плечами майор. – Всё обещают. Завтраками кормят. Мои парни мне уже всю плешь проели. Когда да когда… Вон идут, сейчас опять начнётся сказка про белого бычка… - Он кивнул в сторону приближающейся к ним группы пилотов.
     - Ты извини, Игнатич, за этот дурацкий вопрос. – Сму-щённо проронил техник. – Хочется, что бы вы там чувство-вали себя понадёжнее. – Он кивнул на небо.
     - А как нам хочется, если б ты только знал. – Тяжело вздохнул Алексей. – К сожалению от нас это не зависит…
     Подъехавший тягач сдал задом к носу «МиГа», техник подцепил «водило» к самолёту. Пилоты, обогнув машину, подошли к майору. Тот оглядел их и усмехнувшись, насмеш-ливо спросил:
     - Ну как, братья-славяне, устроили евреи нам сегодня баньку?
     - Это как сказать… - Капитан Солнцев взъерошил рыжую шевелюру. – Двое на одного, только всё равно у них ничего не вышло. А вот своих они не досчитались. Я сам видел, как две подбитые машины ушли за канал.
     - Так это не наша заслуга. - заметил Николай, мусоля па-пиросу во рту. – Наши спасатели отличились.
     - Какая разница! – буркнул рыжий пилот. – Главное, что это их пощипали. Неважно кто…
     - Были бы у нас новые «МиГи», и мы могли бы кого-нибудь завалить. - Здоровяк Григорий, нагнув голову, по-смотрел на комэска. – Так когда к нам придут новые «бала-лайки», товарищ майор?
     - Ты уже задавал  мне этот вопрос на прошлой неделе, ка-питан! – рассердился Вихрев. -  Я что, главком ВВС или ко-мандующий нашей группировкой здесь, в Египте? Достал ты уже меня!
     - Так нам больше не у кого узнавать. – Гнул своё пилот. – Вы, товарищ майор, для нас отец родной. .
     - Тебя послушаешь, Гриня, так наш командир не заинте-ресован, чтобы нам поменяли матчасть. Чего ты докопался до него? – недовольно посмотрел на друга Солнцев.
     - А он думает, что новая «балалайка» будет сама сбивать еврейские самолёты.  – Хохотнул Николай. – Представьте себе, сидит наш Григорий в кабине и эдак небрежно роняет: «Эй ты, железяка! Ну-ка, завали мне вон того «Миража», да в придачу парочку «Скайхоков»!  Можешь и «Фантом» при-хватить для счёта!»
     Пилоты захохотали. Сидоров сердито засопел, недовольно посмотрев на Николая:
     - Можно подумать, что это не я сбил три машины, а «же-лезяка», как ты выразился. – Насупился он, отвернувшись.
     - Не серчай, Гриша! Конечно, ты! – Николай приобнял пилота за плечи. - Это шутка. Что же касается новых машин, так от нашего командира это не зависит. Сам понимаешь…
     Полковник разговаривал по телефону, когда Вихрев во-шёл в кабинет. Увидев его, хозяин кабинета приглашающее махнул рукой. Майор сел за стол. Ещё минут пять он неволь-но слушал отрывки фраз телефонного разговора. Шёл он на повышенных тонах и комэск не удивился, когда полковник, закончив говорить, швырнул трубку на аппарат.
     - Вот же бюрократы! Чинуши грёбаные! – не выдержал он. Схватил пачку папирос, но увидев, что она пустая, смял её в руке и запустил комком в урну. Не попал, отчего на-строение у него испортилось совсем.
     - У тебя есть закурить? – боднул он воздух коротко стри-женой головой, что было признаком  его сильного расстрой-ства.
     Вихрев молча достал пачку и протянул полковнику. Тот вытащил папиросу, помял её и щёлкнул зажигалкой. Раз… второй… третий…   Пламя не было. Недоумённо посмотрев на неё, он запустил ею в урну. И снова не попал…
     - Не везёт, так не везёт! – сокрушённо промолвил он. Майор, незаметно улыбнувшись, – полковник был похож на обиженного ребёнка - щёлкнул своей зажигалкой. Командир полка прикурив, посмотрел на неё.
     - Классная вещь! Где взял?
     - Презент. От египетского майора. Как-то мы пришли к ним на помощь, когда евреи зажали их в районе Суэца.
     - Стоп, стоп! А почему я не знаю об этом? – удивлённо спросил полковник.
     - Вас тогда не было на базе. Кажется, вы летали в Каир.
     - Почему мне не доложили, как только я вернулся?
     - Так что докладывать, товарищ полковник? Мы тогда двоих сбили. Сами целы остались. Да египтян выручили. В принципе, рядовой вылет. Я, естественно, доложил вашему заму. Как вы знаете, подполковник в подробности не вника-ет. Узнав, что мы завалили двух «Фантомов», поздравил пар-ней, записал в свой кондуит и на этом всё и закончилось.
     - М-да, - сморщился командир полка. – Как-то у нас всё формально получается. Сбили… записали…  Нет, чтобы это как-то по-человечески, душевнее что ли, отметить. Вы тогда не просто сбили пару стервятников, вы спасли товарищей по оружию. Это понимать надо. А где в это время наш комиссар был, то бишь замполит?
     - Так он в госпитале лежал, с малярией. – Напомнил Вих-рев.
     - Да-да, помню. До сих пор жёлтый ходит, как тот лимон. Не климат ему тут, будем отправлять в Союз. – Полковник задумчиво посмотрел на комэска..
     - Послушай, Алексей Игнатич, и всё-таки, расскажи мне подробнее об этом случае. А то мне в главном штабе посто-янно напоминают о нашем слабом взаимодействии с египет-скими ВВС. Вот я им и напомню о таких случаях. Это же не в первый раз наши лётчики приходят на выручку егип-тянам?
     Вихрев пожал плечами: - Что не в первый, то это точно. На моей памяти это уже третий…
     - Ну, вот. Так что там у них получилось?
     - Как  мне рассказывал майор, они патрулировали в юж-ной части канала. С пункта наведения им сообщили, что с востока к каналу приближается  группа самолётов. Словом, они сблизились с ними в районе Суэца. И завертелось… В первые минуты боя египтяне потеряли две машины. Евреи – одну. Тут к ним подошло ещё с десяток «Миражей». Остав-шись в меньшинстве, египетские лётчик потеряли тогда че-тыре машины. Да и остальные уже, наверное, Аллаху моли-лись о скорой смерти. Да тут мы подоспели. Я тогда свой восьмой завалил, да парни ещё двух ущучили. Остальные супостаты свалили за канал. Через пару дней майор нашёл меня и всучил эту зажигалку. Вроде благодарности, что мы остальных лётчиков спасли.
     - Это будет, пожалуй, ценнее другого ордена. – Заметил полковник, крутя зажигалку в руках. – Береги, - он протянул её Вихреву. – У тебя что-то есть ко мне?
     - Есть. Евреи поменяли тактику своих рейдов. Они высы-лают большую группу машин и устраивают «звёздный» на-лёт на одну цель. Несколько дней назад два десятка «Скай-хоков» разнесли в клочья  наших ракетчиков. Они пересекли канал на «бреющем», и навалились на дивизион. Те успели нескольких сбить. Но остальные смешали позиции с землёй.
     - Откуда у тебя эти данные?
    - Так солдатское радио передало, товарищ полковник.
     - Остаётся только удивляться такой солдатской осведом-лённости. Мне вот только сейчас сообщили об этом случае.
     - Беда в том, что нас не посылают на помощь зенитчикам. Вы же помните знаменитый приказ: не заходить нашим са-молётам в зоны действия ракетных баз ПВО. И вот вам ре-зультат… Ведь погибли наши мужики, и не один… - Комэск, нахмурившись и сжав губы, уставился взглядом в пол.
     Полковник задумчиво посмотрел на Вихрева.
     - И что ты предлагаешь?    
     Вихрев пожал плечами. – Может увеличить количество постов оповещения вдоль канала? Как только евреи пересе-кают канал на бреющем полёте, те сразу сообщают об этом на командный пункт о направление полёта и количество са-молётов. А уже там дяди с умными головами направляют нас, куда следует.
     - Хм-м, - полковник одобрительно кивнул. – А что? Очень разумная идея. Сейчас обоснуем и пошлём в штаб для внедрения.
     - И нужно возобновить дежурство на аэродромах «под-скока». Что-то я не помню, когда мы там дежурили в послед-ний раз.
     - Так египтяне взяли на себя эту обязанность, вот мы и перестали посылать туда своих. – Развёл руками полковник. – Так решили наверху.
     - Что-то я сомневаюсь, что египтяне используют эту воз-можность. Вот поэтому евреи и смогли уничтожить ракет-ный дивизион. – Мрачно подвёл итог комэск.
     - Возможно ты и прав. – Согласился полковник. – Я этот вопрос подниму в разговоре с командующим группировкой. У тебя всё?
     - Нет. Есть ещё извечный русский вопрос: кто виноват и что делать?
     - Не понял… Это ты о чём? – насторожился Градов.
     - Так всё о том же, о новых самолётах. Когда же нам их дадут?
     - Слушай, Алексей Игнатич! – нахмурился полковник. – Ты бы меня не доставал  этим вопросом. Я и так через день да каждый день спрашиваю у наших начальников: когда? 
     - И что они?
     - Что они… Говорят одно: ждите! И всё… Вот, мол, снаб-дят Въетнам и первую партию сразу вам.
     - А мы здесь что, на загородной прогулке?! Меня мои пи-лоты каждый день теребят! – Взорвался  майор. - Это ведь им приходиться  драться, имея две ракеты на борту! И гибнуть, израсходовав их!
    - Ты на меня не кричи! – побагровел полковник. – Я это знаю не хуже тебя! Что ты тут агитируешь!?
     - Ничего я не агитирую. – Устало проронил Вихрев. – Бы-ла бы возможность взять с собой хотя б одного из тех, от ко-го это зависит. Да чтобы евреи как следуют навалились… Вот тогда сразу нашлись бы для нас новые машины.
     - Фантазёр ты, комэск. – Остывая, пробурчал Градов. – Ишь, что захотел: важную шишку в самолёт да в бой… Иди уж, майор…
     Вихрев встал и пошёл, крайне недовольный собой. Как ему показалось, он не в полной мере довёл до начальства озабоченность своих пилотов.
     - Ты, это… - взявшийся за дверную ручку майор, обернул-ся. Полковник, наклонив лобастую голову, строго смотрел на него:  – Моя личная просьба. Скажи своим парням, пусть ещё немного потерпят. Иди…

                Г Л А В А   45
     Вторую недели они барражировали в северной половине своего квадрата.. Меняя глубины, с постоянно выпущенным шлейфом с пассивными датчиками. Длина «лесенки», после которой они меняли курс на обратный, составляла тридцать миль. Север-юг-север и т.д.  Имея трёхузловую скорость, тем не менее субмарина «Рамзес» медленно продвигалась на вос-ток. Только один раз они засекли цель, идя курсом на север. Контакт был слабый из-за солидного расстояния – не менее десяти миль. Акустик идентифицировал звук, как работу винта эсминца. С вероятностью до семидесяти процентов. Увеличивать скорость было бессмысленно, и постепенно звук исчез.
     - Занять перископную глубину. Вертикальные рули вверх на десять градусов. – Скомандовал старпом.
     - Есть десять градусов вверх. – Отозвался боцман, вахтен-ный на рулях глубины. Была полночь  и нужно было подза-рядить аккумуляторы. Находящиеся в центральном посту командир лодки и военный советник были заняты своими делами. Если Бонгур торчал у перископной шахты, чтобы первому взглянуть на поверхность моря, то Скворцов всмат-ривался в карту, где была изображена своеобразная лесенка их пути под водой. Половина северной части квадрата была покрыта этой картинкой. Он посмотрел на дату у основания схемы - нужно ещё пять дней, чтобы незамысловатый узор покрыл остальное пространство вплоть до береговой черты Израиля. Это была самая опасная часть их дежурства.
     - Глубина десять, вертикальные рули – ноль. – Доложил боцман.
     - Поднять перископ! – Бонгур положил руки на окантовку шахты. Загудела гидравлика, блестящие стволы обеих пери-скопов – командирского и зенитного - поползли вверх. Исчез звук гидромоторов, можно оценить обстановку наверху. Бонгур щёлкнул ручками командирского перископа и вдавился лицом в резину наглазника. В свою очередь советник занял место у зенитного перископа. Море спокойно, в обозримом пространстве ни огонька. Такую же картину наблюдает и Скворцов: сверху им подмигивают только звёзды:  «давайте, мол, подзаряжайтесь, у нас тут всё в порядке». Это не радует советника, лучше бы небо было затянуто тучами. Меньше шансов быть обнаруженными с воздуха. Всё равно, даже при такой малой скорости, за идущей лодкой остаётся пенный след. И если в этом районе появится самолёт, то внимательный опытный взгляд увидит эту предательскую полоску на поверхности моря. А чуткий бортовой магнитометр сразу завопит: «тут она, вражина! Ату её, хватай!» И начнётся дикая охота за лакомой до-бычей.
     Акустик так же подтверждает, что кроме фонового шума никаких посторонних звуков не слышно. В последнее время наблюдается спад активности морского транспорта в этом районе. Даже рыбаки здесь не появляются со своими трауле-рами. Поэтому большей частью их патрулирование проходит в акустическом молчании.
     Широкая труба воздухозаборника выдвигается из рубки, рядом с перископами. Открываются заглушки и дизеля начи-нают с жадностью всасывать в свою грохочущую утробу свежий воздух. Безопасность лодки сейчас зависит от людей у перископов. Надежды на акустика никакой – шум дизелей забивает всё. Поэтому и крутятся у выдвижных штанг опти-ческих приборов моряки, опасаясь пропустить хотя бы мель-чайший намёк на приближающуюся опасность. Но всё спо-койно. И на поверхности моря и в воздухе. Ноют плечи, че-рез некоторое время происходит смена у перископов. К ним встают старпом и дежурный штурман. Вахта продолжается до тех пор, пока инженер-электрик не доложит, что аккуму-ляторы основательно «напоены». Шум дизелей смолкает, некоторое время все вслушиваются в наступившую тишину. Акустик докладывает, что посторонних шумов не обнаруже-но, прослушивается природный фон.
     Звучит команда: - Срочное погружение! – Шум врываю-щейся в балластные цистерны забортной воды напоминает о продолжении миссии экипажа потаённого судна. Боцман докладывает о занятии пятидесяти метров – рабочей глуби-ны лодки. Она продолжает движение по очередной «лесенке» своего извилистого пути, напряжённо вслушиваясь своими акустическими «ушами» в толщу воды вокруг себя. Как раз на этой глубине проходит невидимая граница температурного скачка и «Рамзес» чуть слышно ползёт под самым термоклинном. Что сулит надежную защиту от вражеских сонаров самолётов и надводных кораблей. Но и акустики лодки не представляют себе  конкретную обстановку вверху в полном объёме.   Ибо палка всегда о двух концах… Поэтому, через некоторое время Скворцов предлагает всплыть над термоклином. На молчаливый вопрос старпома, поясняет: на сорока метрах лодка  «прозревает» относительно поверхности моря, а опущенный  через термоклин шлейф с пассивными датчиками позволяет прослушивать глубину.
     …Зуммерит телефон. Толком не проснувшись, Скворцов шарит в темноте рукой по переборке, пока не нащупывает трубку.
     - Господин советник! – слышен прерывистый голос. Кто-то шмыгает носом и, окончательно проснувшись, советник узнаёт голос дежурного в центральном посту.
     - Слушаю! – отзывается Скворцов, пытаясь сообразить, что сейчас: день или ночь.
     - С акустического поста сообщили, что обнаружена цель. Сигнал слабый, удаление тринадцать миль, но он усиливает-ся. Движется с запада на восток. Идентифицировать пока не удаётся.
     - Наш курс?
     - Строго на север.
     - Хорошо. Я иду к акустику. - Он положил трубку. Через пять минут советник был в рубке гидролокационного поста. Кивнув мичману, снял запасные наушники с переборки.
     - Что тут у тебя, мичман?
     - Это вот здесь, господин советник. – Акустик ткнул пальцем в экран сонара. Чуть приметная маленькая чёрточка медленно двигалась поперёк экрана.  – Но что это, я пока сказать не могу. Послушайте сами.
     Скворцов плотно прижал наушники, не сводя глаз с экра-на. Что-то мельком прошелестело на фоне обычного шума, чуть слышная тонкая звуковая нить. Такая тонкая, что он усомнился – может, она просто почудилась. Снял наушники, повернулся к акустику:
     - Мне не ясно. Слишком большое удаление.
     - Да, удаление почти двенадцать миль. Пеленг двести во-семьдесят.
     - Хорошо, мичман. Следи за изменениями в положении цели. Я пошёл в центральный пост.
     - Есть, господин советник. – Акустик вновь уставился на экран.
     В центральном посту у прокладочного столика склони-лись две головы: коротко стриженая старпома и чёрная шап-ка непокорных волос старшего штурмана. Оба были увлече-ны настолько, что не услышали подошедшего советника. Скворцов негромко кашлянул. Офицеры поднимают головы и приветливо кивают ему.
     - Извините, господин советник, что разбудили. – Смущённо произносит старпом.
     - Правильно сделали. – Скворцов бросает взгляд на кора-бельные часы – четыре утра. «Собачья» вахта, как называют это время моряки, когда зверски хочется спать.
     - Центральный пост, докладывает акустик.
     - Пост слушает, - ответил старпом.
     - До цели девять миль. Идёт прежним курсом. Контакт усиливается..
     - Пост принял.
     Скворцов наклонился к микрофону:
     - Мичман! Звук ничего не напоминает?
     - Пока точно сказать не могу. Слабо выражена гармоника.
     - Доклад каждые пять минут! – приказал советник
     - Акустик понял.
     Скворцов нагнулся над картой. – Прокладку начали?
     - Так точно! – штурман карандашом показал линию дви-жения цели. – Как только с гидролокационного поста сооб-щили первое удаление.
     - Срочно рассчитайте зону схождения по этим данным. – Глядя на склонившихся над картой офицеров, Скворцов прикинул, что если акустик точно классифицирует цель, как вражеский корабль, то есть возможность её атаковать. Вдо-бавок сейчас такое время, что акустики на корабле могут быть не слишком внимательны.
     - Центральный пост, акустику! – прозвучал взволновано голос.
     - Пост слушает! – ответил Скворцов.
     - До цели семь миль. На пеленге двести девяносто. Курс прежний. Определяю цель как израильский эсминец. Такой же шум винта, как на тех, что тогда пытались нас утопить.
     - Ты не ошибаешься, Али? – у советника застучало в вис-ках.
     - Нет. Полностью уверен.
     - Хорошо. Предельное внимание за целью. Докладывать сразу. - Он повернулся к офицерам. - Рассчитали зону схож-дения?
     - Да. Смотрите, господин советник. Если цель будет сле-довать с прежней скоростью в двадцать узлов и своим кур-сом,  то она пересёчёт  наш на удалении полумили. – Доло-жил старший штурман.
     - Хорошо. А теперь по этим данным  составьте треуголь-ник торпедного залпа.
     Офицеры переглянулись. Они явно не ожидали, что со-ветник примет решение атаковать эсминец.
     - Да-да, - кивнул Скворцов. – Вы не ослышались. Есть возможность его потопить. Вполне вероятно, что это один из тех двух наших «друзей». Старпом! Объявите боевую трево-гу и вызовите командира сюда.
     В лодке зазвучали колокола громкого боя. В отсеках по-слышался шум голосов, топот ног. В центральный пост вбе-жал  Бонгур.
     - Что случилось! Почему боевая тревога? – воскликнул он.
     В двух словах советник объяснил возникшую ситуацию и решение атаковать эсминец.      
      - Докладывает акустик. Параметры цели не изменились. На пеленге триста тридцать. Удаление четыре мили. Под-тверждаю: цель – вражеский эсминец.
     - Центральный пост принял. – Скворцов глянул на часы, повернулся к старшему штурману. – Время пуска торпед?
     - Через двенадцать минут. – Оторвавшись от прокладоч-ного столика, доложил штурман.
     - Э-э, - Бонгур нервно облизал губы и тронул советника за рукав. – Послушай, Виктор…  - Тот удивлённо посмотрел на командира лодки, ибо уже не помнил, когда он обращался к нему по имени. – Может, ну его… пусть идёт своей доро-гой… – Тихо прошептал он, в надежде, что никто из нахо-дившихся в центральном посту его не услышит. – Ведь стоит пустить торпеды, как за нами кинутся по следу. В любом случае с эсминца сообщать о нас. И начнётся…  А нам оста-лось совсем мало  до конца дежурства.
     Скворцов удивлённо посмотрел на него:
     - Ты что, предлагаешь отменить торпедную атаку? Это при такой удачной для нас позиции? Но почему? – и тут до него дошло, что орденоносец Бонгур элементарно празднует труса. Глаза его потемнели от гнева. Не повышая голоса, ща-дя остатки самолюбия командира, он твёрдо произнёс, на-гнувшись к его уху. – Не заставляй меня думать о тебе со-всем плохо. И не мешай… В противном случае я доведу до команды, что ты  боишься. Понял? – советник отвернулся от командира и посмотрел на часы.
     - Акустик центральному посту! Цель на пеленге триста пятьдесят два. Удаление восемь кабельтовых. Идёт прежним курсом.
     Бонгур, стоявший рядом с «интеркомом», страдальчески скривив рот, нехотя ответил: - Центральный принял.
     - До залпа пять минут. – Штурман оторвался от прокла-дочного столика и с немым вопросом уставился на советни-ка: «Что дальше?»    
     Виктор, уловив его взгляд, усмехнулся и скомандовал в микрофон:
     - Торпедный отсек! Подготовить аппараты два и три к пуску по курсу ноль. Глубина поиска три метра. Готовность детонатора к взрыву с трёхсот метров. – Он повернулся к морякам у рулевой консоли: - Боцман! Рули вниз на десять градусов. Занять шестьдесят метров. Рулёвой! Выдерживать прежний курс.
     Увидев недоумённые взгляды находившихся в централь-ном посту моряков, советник незаметно улыбнулся:
     - Мы произведём залп из-под термоклина. Если прома-жем, эсминец нас не найдёт.
     - Докладывает старший торпедист! Аппараты два и три к выстрелу подготовлены. Данные введены..
      - Отлично. Открыть наружные люки. Аппараты – товсь!
     - Глубина шестьдесят метров. Горизонтальные рули ней-трально. На курсе ноль. - Доложили боцман и рулевой.
     - До пуска торпед одна минута.- Штурман. нервно облизал губы.
     -  Наружные люки открыты. - Старший лейтенант отбро-сил колпачки с кнопок пуска. Все  в центральном посту за-таили дыхание. Старцев напряжённо смотрел на часы. И вот стрелка подошла к нулю.
     - Аппараты! Пли! – выдохнул советник.
     Торпедист нажал обе кнопки.
     - Торпеды пошли, - доложил он, возвращая колпачки на место.
     Штурман включил секундомер. Стрелка  равномерно за-дёргалась. Прошла минута. Кто-то разочаровано вздохнул. Бонгур с изрядной долей ехидства посмотрел на старпома. На советника так посмотреть он не решился. И тут же лодку ощутимо встряхнуло, сначала раз, за ним – второй.
     - Всё верно! – воскликнул старший штурман. – Ровно полторы минуты. Друзья! Наши торпеды попали в цель! – Все зашумели.
     - Боцман! Рули вверх на десять градусов. Всплыть под перископ! – скомандовал Скворцов, глядя на взволнованные лица моряков.
     …Над кораблём, потерявшим ход и осевшим на корму, клубилось густое облако чёрного дыма, прорезаемое у осно-вания огненными сполохами. Маленькие фигурки людей метались на носу и корме, пытаясь спустить спасательные шлюпки.
     - Верно, это израильский эсминец, типа «Эйлат», - прого-ворил Бонгур, всматриваясь в цифры на носу боевого кораб-ля. - Господин советник! Что ж, Вас можно поздравить с ве-ликолепно проведённой атакой. - Нехотя процедил он сквозь зубы, не заметив при этом недоумённые взгляды моряков.  -  Не желаете посмотреть? – он уступил место у перископа.
     Скворцов, глядя на горящий эсминец, испытывал двоякое чувство. С одной стороны он был горд, что торпедная атака проведённая вслепую, из-под воды, увенчалась успехом. С другой стороны, видя на борту моряков, пытающихся спасти свои жизни, и понимая, что взрывы двух торпед уже привели к гибели людей на борту, испытывал угрызения совести. «Нечего было лезть на Египет. Сами виноваты…» - оправдывал он себя при виде картины гибнущего корабля.
     И тут над эсминцем вспухло гигантское облако дыма и огня. Вверх взлетели какие-то пылающие куски, тащившие за собой чёрные хвосты гари. На глазах потрясённого этой картиной советника, корабль разорвало пополам. Половинки вздыбились, с них посыпались в море люди. Минута, и ос-татки корабля медленно погрузились в пучину.
     Он ещё некоторое время постоял, всматриваясь в морскую поверхность. К своему облегчению заметил несколько шлюпок на плаву. «Часть спаслось…», - понял он и оторвался от перископа.
     - Всё… Эсминец взорвался. Видимо взлетел на воздух боезапас. – Сказал он. Раздались ликующие крики, все бро-сились поздравлять друг друга. «Почему же я не испытываю эти же чувства, что и они? - спрашивал он себя, глядя на ра-достные лица моряков и отвечая механически на их рукопо-жатия. – Видимо от того, что это не твоя война, Скворцов. Вот в чём дело…»
     Он решительно тряхнул головой, отгоняя от себя мрачные мысли. Посмотрел вокруг, на царящее веселье. «Пора пре-кратить это», - решил он.
     - Внимание! – крикнул он. Моряки, пребывающие в эйфо-рии от победы, повернулись в его сторону, удивлённо глядя на него, словно он лишал их законной гордости за эту побе-ду. – Учитывая, что мы находимся неподалёку от побережья Израиля, то вскоре здесь могут появится противолодочные самолёты, а за ними и корабли. Посему нужно делать отсюда побыстрее ноги. Я хотел сказать, что нужно отсюда уходить. – Уточнил он, поняв, что при перевода на арабский язык смысл такого выражения вряд ли будет понятен морякам.
     - И куда же нам теперь бежать после вашей блистательной победы, господин советник? – Бонгур попытался завуалиро-вать своё истинное отношение к происшедшему. Тем не ме-нее все поняли сарказм Бонгура по отношению к советнику. И восприняли это как тёмную зависть к нему за удачно про-ведённую торпедную атаку. Вот только Скворцов знал, чем продиктован этот тон командира – обыкновенной трусостью и боязнью Бонгура за возможные последствия. Приняв за-минку с ответом на его вопрос как отсутствие у советника конкретного решения, он, встопорщив усы, уверенно изрёк:
     - Думаю, что нужно уходить на юг или на юго-запад. 
     Скворцов отрицательно покачал головой:
     - Вот туда-то они и кинутся искать нас в первую очередь.
     - А что предлагаете вы? – раздался голос старпома.
     - Мы пойдём на юго-восток, к израильскому побережью. Там они точно искать нас не будут. Командир! – он повер-нулся к Бонгуру. – Дайте указания команде. Время уходит и опасность нарастает!
      Бонгур передёрнул усами, посмотрел на часы:
     - Старпом! – рявкнул он. – Командуйте! Ваша вахта ещё не закончилась.
     Тот среагировал мгновенно:
     - Внимание на рулевой консоли! – скомандовал он. – Рули поворота вправо на пятнадцать. Ложимся на курс сто тридцать! Боцман! Горизонтальные рули вниз на десять градусов. Ныряй на восемьдесят метров! Постоянный контроль за эхолотом. – Старпом нагнулся над микрофоном:
     - Машинное! Увеличить обороты винта до десятиузлового хода!  И побыстрее… - Он выпрямился и посмотрел на Скворцова. Тот одобрительно кивнул головой.
     - Руль положен вправо на пятнадцать. Ложусь на курс сто тридцать. – Доложил рулевой. И тут же  ответил боцман, не спуская глаз с глубиномера.
     - Рули глубины на десять вниз. Занимаю восемьдесят мет-ров.
     Развив скорость в десять узлов и заняв глубину восемьде-сят метров, египетская ударная субмарина «Рамзес» на всех парах  уходила от места гибели эсминца, направляясь к бере-гам Израиля, надеясь сбить со своего следа возможных пре-следователей…
 
                Г Л А В А   46
     В камеру робко вползал рассвет. Светлая полоска сначала осветила стену над железной дверью, потом поползла вниз, рассеивая ночной мрак, гнездившийся по углам. Слабенькая лампочка под потолком в решетчатом кожухе, покрытом го-довалой пылью, почти не давала света. Деревянный топчан в углу и охапка соломы на нём довершали картину мрачной темницы внутренней тюрьмы египетской контрразведки.
     Прижавшаяся к стене скорчившаяся маленькая фигура зашевелилась, медленно сползла с топчана и, придерживаясь рукой за стену, медленно поплелась к водопроводному кра-ну, выступающему из стены, рядом с дверью. Рваная грязная одежда, через прорехи в которой просвечивало тело, седые всклоченные волосы, измождённое, с кровоподтёками, лицо, с которого мёртво смотрели глаза…  Несчастная узница это-го зловещего застенка…
     Кран  с недовольным ворчанием всхлипнул, из трубы со-скользнуло несколько капель. Поймав их дрожащей ла-донью, женщина поднесла её к распухшим запёкшимся гу-бам. Этих капель даже не хватило смочить губы. Из них вырвался тихий стон, женщина некоторое время постояла, опустив бессильно голову. Потом повернулась и потащилась на прежнее место. Взобравшись на топчан, она свернулась в комочек, смотря безжизненными глазами на зарешеченное небольшое окно и кусочек серого неба за ним. Никаких ассоциаций в её разуме, погрузившимся в мрак безумия, эта картина ровным счётом не вызывала. Поэтому она не обратила внимание на скрежет поворачиваемого ключа в замке и скрип открываемой двери.
     В камеру вошло несколько человек. Двое охранников, вооружённых резиновыми дубинками, старший офицер тю-ремного блока и начальник тюрьмы, в обязанности которого входило сопровождение смертников к месту казни. Тучный пожилой мужчина, войдя в камеру, брезгливо скривился и, вынув из кармана носовой платок, прижал его к носу.
     - Никак не могу привыкнуть к этому запаху. – Посетовал он, обращаясь к майору.
     - А вы почаще посещайте заключённых, глядишь и не бу-дите обращать внимание на такие мелочи. – Хохотнул офи-цер, ехидно прищурив выпуклые глаза, горящие фа-натичным блеском.
     Начальник тюрьмы недовольно покосился на него, но ни-чего не ответил, посчитав недостойным для себя вступать в нелепую на его взгляд дискуссию с этим тюремным офице-ришкой. «Распоясались они тут, в тюрьме. Нужно будет при-смотреться к нему. И как только начнут формировать коман-ду для отправки в армию, включить его в список первым». Успокоившись этим решением, он взглянул в сторону топча-на.
     - Почему заключённая не встаёт? – рявкнул он, повернув-шись к майору. Тот пожал плечами. Один из охранников кашлянул:
     - Разрешите сказать, господин начальник?
     - Ну-у, говори… - милостиво разрешил тот.
     - Так это… Аллах погасил светоч её разума.
     - Да-а? - Удивлённо протянул толстяк, даже опустив руку с платком. – Почему? Следователь, что ли, перестарался?
      - Да как сказать… - смущённо проронил охранник. Поко-сившись на майора, он что-то зашептал на ухо начальнику: – …их шестнадцать, а она одна. Сами понимаете – не каждая выдержит. Вот и эта съехала…
     Брезгливо отстранившись – от охранника несло густым чесночным запахом – начальник тюрьмы надсадно закашлял, выпучив глаза. Потом смолк, покряхтел, вытер платком вы-ступившие от натуги слёзы. 
     - М-да, - он пожевал губами. – Впрочем, это уже никого не интересует. Вы! – он кивнул охранникам. – Помогите этой несчастной выйти во внутренний двор. А то прокурор и остальные нас не дождутся.
     Двое мужчин подошли к топчану и, взяв женщину за ру-ки, помогли спуститься на пол. Затем, поддерживая с обоих сторон, повели к двери. Она покорно шла, переступая босы-ми ногами по каменному полу и опустив голову. Пройдя ко-ридор, процессия вышла во двор, который представлял собой каменный квадратный мешок. Вокруг громоздились мрачные тюремные стены. Почти в центре площадки высился эшафот: высокий помост с г-образным вертикальном сооружением, с конца которого свисала толстая верёвочная петля. Трое мужчин стояли у помоста, следя за приближением процессии.
     - Наконец-то!- произнёс прокурор, моложавый мужчина с недовольным выражением лица. – Довести приговор  доста-точно минуты, а ждать приходиться час. А мне нужно на приём к Генеральному. Эдак можно и опоздать. Смотрите – еле тащатся! - раздражённо заметил он.
     - Так осуждённому торопиться некуда. Ему осталось со-всем немного перед тем, как он предстанет перед всевыш-нем. – Заметил стоящий рядом имам. – Это женщина… - ти-хо произнёс он, разглядев узницу между двух охранников.
     - Вам приходилось, уважаемый, посылать на смерть жен-щину? – спросил имам прокурора.
     - Многое чего приходится в жизни делать впервые… - фи-лософски расплывчато заметил прокурор, нервно переклады-вая коричневую папку из одной руки в другую.
     - А я, представьте себе, впервые участвую в такой печаль-ной, э-э, церемонии. - Заметил имам. - Одно дело – мужчины, а тут – женщина… Немного не по себе, да простит меня Аллах…   
     Между тем охранники подвели женщину и поставили на-против прокурора. Тот взглянул на несчастную узницу и не-вольно внутри содрогнулся. Даже его очерствевшая душа заныла, увидев то, что сотворили с ней люди. Она же стояла безучастная ко всему, что творилось вокруг её. И даже когда прокурор, поборов минутное замешательство, стал зачиты-вать приговор, она оставалась равнодушной.
     - Осуждённая Зейнаб Халил, находясь в преступной связи и являясь пособницей… - бубнил прокурор текст. Только ко-гда он назвал имя её соучастника, который был израильским разведчиком, в глазах женщины появился осмысленный блеск и опухшие, искусанные губы чуть слышно прошепта-ли: - Карим… любовь моя…  - Так тихо, что никто ничего не услышал.
     - … таким образом, за перечисленные преступления, Зей-наб Халил, согласно законам военного времени, приговари-вается к смертной казни через повешение. Приговор приво-дится в действие немедленно. – Минутная слабость прошла и прокурор закончил читать твёрдым и решительным голосом, вновь уверовав в правоту своих решений.
     - Дочь моя… - проникновенным голосом обратился к ней имам. - Сейчас ты предстанешь перед ликом Аллаха, мило-стивого и всемогущего! Он добр и милосерден… Раскайся, и он с радостью примет твою душу… - Он ещё  долго говорил, вызвав недовольство прокурора. Только эти слова не дохо-дили до разума несчастной Зейнаб…   
     Так же покорно она позволила помочь взойти ей на эша-фот и связать руки за спиной. И ещё один раз в её глазах вспыхнула искорка разума, когда первый розовый луч солнца высветил верх крыши здания напротив. Робкая улыбка коснулась лица, но в следующее мгновение темнота окутала её - палач натянул мешок на голову и накинул петлю. Спешивший прокурор нетерпеливо махнул рукой и палач нажал рычаг люка…
     Поднявшийся ветер ещё долго раскачивал мёртвое тело женщины, единственным преступлением которой была её любовь… Любовь самоотверженная и несчастная…
     К ночи заштормило, да так, что лодку раскачивало даже на глубине пятидесяти метров. Разбалтывание бывает раз-ным. В данной ситуации оно какое-то особенное – одуряю-щее и тошнотное. То ли резонанс этих колебаний совпадает с особенностями физиологии человека, то ли здесь какой-то особый район моря, создающий в определённое время так называемые зоны повышенной апатии и даже страха. Ведь ходят домыслы, а некоторые даже с научными подтвержде-ниями, что морские глубины способны генерировать инфра-звуки, которые могут свести человека с ума. Сколько случа-ев на памяти человечества, когда некие причины заставляли  экипажи  кораблей покидать их не просто в спешке, на спа-сательных шлюпках, а прыгать за борт, охваченных непонят-ным страхом. Свежи в памяти трагедии, когда находили у берегов разных континентов подводные лодки с уснувшими навек экипажами. Без следов какой-либо борьбы., но с лица-ми, объятыми ужасом. И нет никаких конкретных объясне-ний этим явлениям. Моря надёжно хранят свои тайны…
     Поняв. что дальнейшее пребывание экипажа в отупляю-щем состоянии ничего хорошего не принесёт, Скворцов по-советовал вахтенному командиру опустится ниже. И дейст-вительно, на глубине девяносто метров качка почти полно-стью прекратилась.
     «Ещё две недели и патрулирование будет закончено. Так же как и моё присутствие на этой лодке. И то сказать, полго-да оттрубить здесь, многого стоит. Одно только общение с Бонгуром тянет на несколько лет жизни. - невесело усмех-нулся Скворцов. – Не скоро забудутся в памяти все его «вы-вихи» в командовании лодкой. Нужно признаться, что все мои попытки изменить его отношение к команде никаких результатов не дали. Вот и покину я Египет с чувством невыполненного долга. И всему виной это его, командира лодки, чванство и высокомерие. Признайся, товарищ капитан третьего ранга, что в этом деле ты оказался слабаком».
     Невесёлые мысли были прерваны появлением на цен-тральном посту Бонгура. Увидев его, вахтенный командир доложил, что «Рамзес» следует курсом  девяносто. Через де-сять минут правым доворотом  займёт курс сто восемьдесят.   Глубина девяносто метров. Скорость поиска с выпущенным шлейфом три узла. По данным гидролокационного поста со-храняется общий шумовой фон. Посторонних шумов искус-ственного происхождения не наблюдается. Свободные от вахты члены экипажа отдыхают. Смена вахты через два часа.      
     Бонгур вальяжно кивнул, передёрнув усами, искоса бро-сил взгляд на Скворцова. Подошёл к прокладочному столи-ку, нагнулся над ним. Вахтенный штурман что-то стал рас-сказывать командиру, тыча карандашом в карту. Видимо не всё устраивало Бонгура в его объяснениях, он повысил голос и раздражённым тоном начал выговаривать штурману.
     «И откуда у человека столько желчи? Вечно недоволен», - неприязненно подумал советник, глядя на командира лодки и дежурного штурмана, стоявшего с понурым видом.
     - Что-то случилось? – спросил он, подойдя к ним. Бонгур поднял голову и советник отчётливо прочитал в его выпук-лых злобных глазах недовольство: «Мол, чего лезешь куда тебя не просят?»
     - Вахтенный штурман не выполняет свои обязанности как следует. – Процедил Бонгур.
     - И в чём же это выражается? – спросил Скворцов, зная старшего лейтенанта, как грамотного и исполнительного специалиста.
     - Не смог сразу показать наше местонахождение. Не отме-тил на карте контрольную точку, которую должны фиксиро-вать каждые полчаса.
     - Ты сам знаешь, что при длительном нахождении под во-дой точность местонахождения  этой пресловутой контроль-ной точки очень и очень приблизительна. И может состав-лять километры.  Практически это мало что даёт. Счисление по курсу и скорости с учётом сноса приводит к солидной ошибке, ибо морские течения в таких морях, как это, очень изменчивы. Это вам не Гольфстрим  и не Куро-Сиво. Да и в них нет ничего постоянного. Только инструментальное  оп-ределение даёт точность. Но для этого нужно хотя бы высу-нуть из воды антенны.                               
     - Спасибо за пространную лекцию, господин советник. Это я знаю и без излишних разъяснений. – Раздражённо про-ронил Бонгур, недовольно глядя на Скворцова.
     - Старший лейтенант неплохой штурман и своё дело зна-ет, - вступился за него советник, – думаю, что мелочные при-дирки будут только во вред делу. – Мягко сказал он, пони-мая, что Бонгур, как говорится, закусил удила.
     - Я не придираюсь. Я командир лодки и требую, чтобы все члены экипажа выполняли свою работу согласно своим обязанностям. И я этого добьюсь, чего бы это мне не стоило. – Зловещим голосом процедил тот.
     - Так кто же против? – пожал плечами Скворцов. – Разни-ца только в методах: можно этого добиться  с помощью кну-та и затягивания гаек,  или же поддерживая в экипаже климат доброжелательства и взаимопонимания. Тогда не будет нужды постоянно намекать морякам на их промахи, которые не стоят выеденного яйца.
      - Всё это сентиментальная чушь. – Скривил рот в не-брежной ухмылке командир лодки. – Одно дело незнание, другое - нежелание выполнять свои обязанности согласно установленным правилам. А я, как командир этой лодки, сделаю всё возможное и невозможное, что бы мои подчи-нённые без раздумий выполняли свою работу беспрекослов-но, меньше думая об этом.
     «Звучит не очень умно. Бог мой, как не повезло экипажу «Рамзеса» со своим командиром». – Вновь пришёл к этому скорбному выводу военный советник.
     - Значит, ты за бездумное, механическое выполнение чле-нами экипажа своей работы. Похоже, Бонгур, ты плохо усво-ил лекции по психологии в училище. Как мне помнится, в них очень наглядно и подробно излагались основные кон-цепции по созданию благоприятного климата среди людей в условиях замкнутого пространства, коим является подводная лодка. Не придерживаясь этих советов, можно устроить та-кую жизнь членам экипажа, что отбывание наказания в тю-ремной камере покажется для них раем. – Усмехнулся Скворцов.   
     Бонгур при  этих словах побагровел. Он открыл было рот, чтобы достойно, на его взгляд, ответить этому неверному, как на перегородке затрещал телефон. Стоящий рядом с ним Бонгур снял трубку. Выслушав сообщение, посмотрел  на Скворцова:
     - Акустик сообщил, что принял слабый акустический кон-такт. Неизвестен ни характер контакта, ни направление на него.
     - Я схожу в гидролокационный пост, командир, если ты не против. – Скворцов обезоруживающе улыбнулся Бонгуру. - Послушаю, какой сюрприз нам приготовила канцелярия Нептуна на этот раз. Может ничего стоящего, или вообще какой-нибудь фантом.
     - Как хочешь… - согласился  тот, втайне благодарный этому сообщению акустика. Ибо дискуссии с военным со-ветником постоянно складывались явно не в пользу коман-дира лодки.
     Войдя в помещение акустического поста, советник оку-нулся в призрачный полумрак, освещённый зеленоватым экраном сонара, да разноцветными контрольными лампочками аппаратуры.
     Акустик, почувствовавший присутствие за спиной чело-века, оглянулся и приветливо кивнул, увидев военного со-ветника. Под усами сверкнули две полоски зубов, такие же зеленоватые, как и всё лицо акустика. «Ну и видок при этом освещении…  Не человек, а просто упырь. – Усмехнулся про себя Скворцов. – Впрочем, у меня вид не лучше. Два упыря в храме Люцифера, да и только!».   
     Представив себе эту картину, он едва подавил в себе же-лание рассмеяться. Рассердившись на себя за это неподо-бающее легкомыслие, спросил у акустика:
     - Что ты услышал, мичман? – и наклонился  над его пле-чом, вглядываясь в экран сонара.
     - Наверное, я поспешил с этим сообщением, господин со-ветник. - Сокрушённо заметил акустик. – Я слышал неустой-чивый отражённый сигнал в течении нескольких минут. Он был, как бы точнее сказать, какой-то странный… Как далё-кое эхо. При том очень слабый. К тому же  быстро пропал… Я даже не смог определить направление на него. Видимо, мне не нужно было сообщать об этом в центральный пост.
     - Ты всё сделал правильно, мичман. – Скворцов одобряю-ще похлопал его по плечу. – Любая мелочь может оказаться фактором, который сыграет решающую роль для нас или врага.  А этот сигнал мог быть от далёкой цели. Или от под-водной лодки, идущей где-то над термоклином. Может от какого-нибудь надводного корабля, крадущегося в ночи. Да ты и сам знаешь, как могут быть обманчивы сигналы в тол-ще морской воды. Не мне тебя учить. Давай, продолжай внимательно следить за звуками. – Он посмотрел на часы. – До конца вахты осталось чуть больше часа. Так что не расслабляйся. – Он кивнул ему и вышел, прикрыв за собой дверь…

 
                Г Л А В А   47
     «Да уж, это не наш Союз! Какой же всё-таки он малень-кий, этот Египет… Тысяча вёрст с севера на юг, и столько же с востока на запад. А у нас, что бы пересечь наш великий и могучий, нужно сделать несколько дозаправок, прежде чем долетишь от Балтики до дальнего Востока». – Думал Алек-сей, поглядывая по сторонам. Полная луна освещала землю на многие километры вокруг. С правой стороны серебрилась ленточка Суэцкого канала, словно разделяя землю на две по-ловинки. Левая – тёмная, без единого огонька. Это египет-ская территория. Справа же захваченный евреями Си-найский полуостров. Тёмная полоса тянулась вдоль канала, в глубине же оккупированных земель тут и там светились огоньки. Одиночные и кучками – израильтяне не соблюдали светомаскировку, ибо знали, что египетские самолёты не станут пересекать канал, тем более в тёмное время суток.
     Они шли в наборе до двенадцати тысяч метров по указа-нию пункта наведения. Конкретной цели не было, но, види-мо, у командования на земле были какие-то резоны на этот счёт. Шестёрка истребителей молча, с отключенными рада-рами, шла вверх, соблюдая режим радиомолчания, как было оговорено на земле.
     На индикаторе с правой стороны внезапно загорелось не-сколько звёздочек, отметки вражеских радиолокаторов, и  тут же запищал сигнализатор облучения. Операторы радаров на Синае обнаружили непонятную для них цель – размытый светловатый овал. «МиГи» шли прижавшись друг к другу, так близко, что евреи ломали себе головы, что же это такое ползёт на экранах с небольшой скоростью.
     Майор даже слегка улыбнулся, представив себе суматоху среди расчётов вражеских радаров. Группа истребителей пе-ресекла отметку десять тысяч, продолжая набор. В правой части индикатора зажглось ещё несколько звёздочек – евреи подключили ещё пару радаров, озабоченные непонятной картинкой на экране. Алексей представил себе паутину из радиоволн, раскинутую по всему ночному пространству и почти явно ощутил неприятные липкие прикосновения сво-ей   кожей. «Что-то у тебя, братец, разыгралось воображение», - попенял он себе, плавно переводя машину в горизонт. Стрелка указателя высоты уткнулась в отметку двенадцать. Он глянул в перископ задней полусферы и увидел, что его парни всё также идут сомкнутым строем сзади. «Да-а, - он до сих пор не мог привыкнуть к тем новшествам, что выработались здесь, в боевых условиях. – Там, в Союзе, и представить себе было невозможно такой вот сомкнутый полёт в составе группы, да ещё в ночных условиях».   
     Внезапно молчание в наушниках разорвал напряжённый голос штурмана наведения:
     - «Стрижи»! Вам курс десять градусов. Высота прежняя. Пару морских «тушек» пытается перехватить группа евреев взлетевших из Эль-Ариши. Увеличьте скорость. Как поняли?
     - «Стрижи» поняли! – отозвался майор. Трижды нажал кнопку рации – обусловленный сигнал пилотам перейти на сверхзвук, он энергично двинул РУД вперёд, одновременно включив самолётный радар. На короткое время его вдавило в кресло – форсажный двигатель быстро разогнал машину до двух единиц Маха.
     - Стрижи! – их вновь вызвал наземный пункт. – Самолёты в восьмидесяти километрах севернее Порт-Саида. Поторопитесь!
     Морские разведчики, получив предупреждение о намере-нии вражеских истребителей перехватить их, применили пассивные помехи. Выбросив множество диполей из фольги, образовавшие за самолётами большое облако и отра-жавшее сигналы вражеских  самолётных радаров, они на максимальной скорости, со снижением, попытались уйти под прикрытие египетских ПВО. Но израильские «Миражи», прежде чем группа «МиГов» пришла на помощь разведчикам, сумели повредить один «ТУ-16». Выпущенные на авось несколько УРов, помчались в сторону невидимых  из-за помех разведчиков. Радары в головках «умных» ракет оказались ослепшими от пассивных отражателей и ракеты разбрелись кто куда. Как говорится: кто в лес, кто по дрова… Уже заканчивалось топливо  в их двигателях, когда одна из них, пронзив облако помех, захватила узким лучом своего радара цель. Чувствуя, что «жертва» может ускользнуть из зоны поражения, командный блок ракеты замкнул цепь бесконтактного взрывателя на максимальном удалении от самолёта. Осколки взорвавшейся боеголовки догнали ускользающую цель и один из них влетел в сопло работающего двигателя. Загоревшаяся машина, таща за собой дымный хвост, со снижением пошла в сторону побережья. Через десяток минут бледные зонтики нескольких парашютов расцвели в лунном небе, обречённо спускаясь к поверхности моря. А ещё через некоторое время  огненная вспышка взрыва у береговой черты разорвала бледное покрывало лунной ночи, выбросив вверх дымный гриб от взорвавшегося самолёта.
     Алексей ещё издали увидел на экране своего радара ту-манное облако помех и движущихся в сторону пятна не-сколько светлых точек в правой стороне экрана. Поняв, что он со своими парнями не успевает, майор, стиснув зубы от бессилия, опустил нос машины, и с возрастающей скоростью ринулся в сторону вражеских машин. Самолёт затрясло, он кинул взгляд на прибор скорости и рука невольно отодвину-ла РУД назад – стрелка прибора уткнулась в красную огра-ничительную черту. Дальше разгонять машину было опасно, могло начаться разрушение самолёта.
     Они видели, как задымил один из «туполей», уходивший со снижением ко всё ещё далёкому берегу, как огрызался ог-нём из пушек уцелевший самолёт, как вражеские истребите-ли, внезапно повернули назад, видимо, получив с земли о приближении к ним группы перехватчиков. Догнав уцелев-ший разведчик, «МиГи» пристроились к нему, словно стая сторожевых псов. Алексей подвесил свою машину рядом с пилотской кабиной разведчика и не было большей награды для него в этот момент, чем поднятая в благодарном жесте рука командира «туполя»…
     - Что будем делать, господин советник? – спросил Сквор-цова командир лодки, отрываясь от перископа. – Такая ясная лунная ночь… и такая для нас опасная.
     - У нас есть выбор? – вопросом на вопрос ответил тот.
     Бонгур пожал плечами. И в самом деле, выбора не было. Аккумуляторы истощились настолько, что идти в погружен-ном состоянии просто не было возможности.
     - Вот ты сам и ответил на свой вопрос. – Сказал Скворцов. - Давай порассуждаем… Штурман! – он повернулся к старшему лейтенанту. – Покажи-ка, где мы сейчас?
     - Вот. От побережья десять миль. – Штурман поставил на карте жирную точку.
     - Отлично! – кивнул советник. – Итак, что мы имеем? В минусах: ясная тихая ночь, возможность быть легко обнару-женными с воздуха и невозможность уйти на глубину. Сразу оговорюсь, в этом виновата предыдущая вахта. Ибо подза-рядку аккумуляторов нужно было провести ещё минимум полсуток назад. Не так ли, командир? – он насмешливо по-смотрел на Бонгура. Тот от неожиданного вопроса невольно вспотел, ибо сам контролировал работу той вахты
     - М-да, конечно, - проблеял он, уловив этот взгляд своего советника. «Надо же было так вляпаться… Этот неверный всё знает и всё видит. Послал Аллах помощника, ничего от него не скроешь…»    
     Он отвёл взгляд от Скворцова, сжав челюсти и раздув от злости ноздри.
     - Продолжим. Это минусы нашего положения. Что же у нас в плюсах? Это в первую очередь наше местонахождения. Мы совсем неподалёку от побережья Египта. И, насколько я помню, наши ПВО захватывают эту часть морской террито-рии.. То есть мы можем не опасаться появления неприятель-ских противолодочных самолётов. Для полной гарантии бу-дем вести наблюдение за воздушным пространством из руб-ки. Второе: можем не опасаться появления надводных кораб-лей. Ибо этот сектор моря не является чем-либо привлека-тельным для их ВМФ. И третье: мы находимся на поверхно-сти воды, что в свою очередь ограждает нас от обнаружения и внезапной атаки вражеских подводных лодок. Мы же над термоклином, который в этом месте до доходит до дна. Здесь мелководье…   
     Он смолк и внимательным взглядом обвёл всех находив-шихся на центральном посту моряков. - У кого есть какие-нибудь возражения?
     Все промолчали. Ибо аргументы, высказанные советни-ком, были весьма существенными.
     Они подвсплыли до обреза рубки и сразу же включили систему подзарядки аккумуляторов. В рубке, кроме Бонгура и Скворцова, находились ещё два матроса, внимательно всматривающиеся в ночное пространство. Мелкая зыбь слег-ка покачивала стальное тело лодки, диск луны лил призрач-ный свет на морскую поверхность. Чувство умиротворения охватило Скворцова. Ему стало так легко на душе и совсем не хотелось думать, что через час они вновь уйдут на глуби-ну, что бы снова приняться за поиск вражеских кораблей.
     Он было собрался нырнуть вниз, в рубочный люк, как внимание всех привлекло восклицание одного из матросов. Тот вытянул руку и показал на восток.
     - Что ты там увидел? – покосился на него Бонгур.
     - Там что-то сверкнуло, господин капитан-лейтенант. - Отозвался  матрос, не отводя взгляда от какой-то точки на небе. – Вот, опять! – воскликнул он. Скворцов, также начав-ший внимательно всматриваться в ту сторону, внезапно за-цепился взглядом за небольшое тёмное пятнышко на светлом ночном небе.
     Четверо моряков, находящиеся в рубке напряжённо всматривались в тот сектор. Вновь несколько высверков све-тящимися точками на мгновение проявились среди сонмища блеклых в лунном свете звёзд и тут же погасли. Тёмное пят-но постепенно росло и вот уже можно было видеть, как оно превращается в полоску стремительно движущуюся в сторо-ну невидимого берега.
     - Похоже, что это горит самолёт… - пробормотал Сквор-цов, не отводя взгляда от этого зрелища.
     - Думаешь? – Бонгур приник к окулярам бинокля. – Слу-шай! – воскликнул он через минуту. – А ведь верно, горящий самолёт! И движется он в сторону нашего побере-жья.
     - Видно произошёл воздушный бой над морем. И экипаж пытается дотянуть до берега.. И скорее всего это египетский самолёт, евреи вряд ли пошли бы в эту сторону.
     - Возможно, - согласился Бонгур. Уже через несколько минут моряки в оцепенении наблюдали сигару самолёта, не-сущуюся, словно огненный метеор, со снижением над морем. Горящая машина прошла чуть западнее стоящей на месте лодки. А в следующее мгновение они заметили несколько светлых зонтиков, медленно опускающихся к  поверхности воды.
     - Это лётчики! Они покинули самолёт! – воскликнул со-ветник. – И как подтверждение этому, где-то у линии гори-зонта, куда ушёл горящий самолёт, сверкнула небольшая вспышка – последнее «прощай» погибшей машины.
     Моряки, как зачарованные, смотрели на снижающиеся парашюты. – Один… два… три… - считал Скворцов.
     - Четвёртый правее и ниже,  - заметил Бонгур, отрываясь от бинокля. Вверху, заглушая работу дизелей, послышался свистящий звук. Все подняли головы – почти над лодкой прошла группа самолётов. Большую машину, по очертаниям схожую с упавшей, сопровождали несколько истребителей. Они шли тем же курсом, что и подожжённая машина - к по-бережью.
     - Значит, это египетские самолёты. -  Проронил Бонгур.
     - И нам нужно подобрать лётчиков. – Советник повернул-ся к командиру. – Мы ближе к ним, как никто другой.
     - И как это можно сделать? –  уставился на него тот.
     - Очень просто. В средствах спасения экипажей самолё-тов, которые летают над морем, предусмотрен автоматиче-ский радиомаяк, работающий на аварийной частоте. Он на-ходится у них в средствах спасения и срабатывает, как толь-ко шлюпка попадает в воду. Стоит засечь его работу и вот вам необходимое направление к месту приводнения лётчика.
     - Но мы ещё не полностью подзарядили аккумуляторы! - воскликнул Бонгур.
     - И что? Мы же не будем нырять. Пойдём в надводном положении. По ходу и продолжим подзарядку. Только и все-го. – Возразил ему Скворцов. .
     - Возможно, наши усилия не понадобятся. Может они со-общили о своём бедствии и для их поиска направят спаса-тельный катер или вертолёт. – Упрямо канючил командир лодки, недовольно кося взглядом в сторону советника. Чув-ствуя, как в нём закипает злость, Скворцов медленно проце-дил:
     - Это наши товарищи по оружию. Они нуждаются в по-мощи. Возможно, кто-то из них ранен или травмирован при покидании самолёта. Похоже, ты забыл о неписаном мор-ском законе оказывать всемерную помощь терпящим бедст-вие. Нет? – он в упор смотрел на Бонгура, в очередной раз утверждаясь в его черствости, а может и в трусости. Ведь придётся идти к месту приводнения лётчиков в надводном положении, что повышает опасность быть обнаруженными с воздуха. Впрочем, этот аргумент он сразу отмёл, помня, что они находятся в зоне действия египетских ПВО.
     - Ничего я не забыл, - бубнил своё тот, отводя взгляд в сторону.
     - Вот и хорошо. – Усмехнулся советник.  – Убьём сразу двух зайцев: и лётчиков найдём, и одновременно дозарядим аккумуляторы. С твоего разрешения передам указания.
     Бонгур пожал плечами, что можно было расценивать, как согласие. Советник прикинул, на какой примерный угол нужно развернуть лодку, чтобы идти в направлении привод-нившихся лётчиков. Спешно нырнул в рубочный люк  и вот он, святая святых, центральный пост. Находившиеся в нём моряки молча уставились на советника.
     - Машинное! Срочно трёхузловой ход! – он оторвался от интеркома и повернулся к морякам у рулевой консоли:
     - Мичман! Руль влево на двадцать! На курс двести пятьде-сят!  Штурман! Срочно настроить радиостанцию на частоту аварийных радиомаяков.
     - Что случилось, господин советник? – после короткого замешательства спросил вахтенный штурман. Скворцов ко-ротко сообщил о горящем самолёте и парашютистах.
      Из динамика прохрипело: - Обороты винта на трёх уз-лах..
     - На курсе двести пятьдесят! – доложил рулевой через не-сколько минут. И тут же штурман сообщил, что прослушива-ется работа маяков на аварийной частоте, а пеленгатор засёк несколько источников.
     - Отлично! – кивнул Скворцов. – Я поднимаюсь наверх. Как только найдём хотя бы одного, сразу сообщим.


                Г Л А В А   48
     Мысленно благодаря природу, что на море не бушует шторм, лётчик грёб небольшим веслом, стараясь направлять крошечную резиновую спасательную лодку в сторону далё-кого невидимого берега. «Они должны выслать вертолёт или катер. Мы же передали, что покидаем горящую машину. Да и экипаж с «двойки» сообщил о нас. И маячок работает. – Он, опускаясь на парашюте и увидев вторую «тушку», иду-щую в сопровождении истребителей в сторону берега, испытывал двоякое чувство. Горечь от сознания, что их подожгли, а они ничего не смогли сделать, кроме как покинуть смертельно раненую машину. И радость, что  они уцелели, ведь он видел в ночном небе несколько зонтиков парашютов. - Значит помощь придёт. Хотя на быструю помощь рассчитывать особенно не приходится. Эти арабы ещё те волокитчики. Пока согласуют, да найдут экипаж, да выяснят, где искать, пройдёт немало времени. Может получится так, что я сам быстрее догребу до берега. Ага, размечтался, товарищ старший лейтенант!» - он недовольно хмыкнул, перебрасывая весло по другую сторону лодчонки. Подумав при этом, что им в какой-то мере повезло катапультироваться над этим тёплым морем. На память пришёл случай с пилотом истребителя-перехватчика на Крайнем Севере. Сбив американский самолёт-нарушитель государственной границы, он был вынужден покинуть свой повреждённый истребитель над Баренцовым морем. Стоял декабрь и, когда его обнаружили вот в такой же спасательный лодке, он был мёртв. Погиб от переохлаж-дения. При отрицательной температуре воздуха и воды, хотя и был одет в  утеплённый лётный костюм. Что, однако, его не спасло. А тут, грех жаловаться, такая благодать… Он опустил руку в воду и поболтал ею, ощутив тёплую ласко-вость. Заметив, что лодку развернуло в сторону, он, ориенти-руясь по диску луны, вновь установил нос в правильном на-правлении и энергично заработал веслом.
     «Видно, судьба, что я сейчас сижу вот в этой лодке. А могло быть совсем иначе, перехвати нас евреи раньше. И как знать, чем тогда всё бы закончилось…» В памяти всплыли последние полчаса их полёта, когда они получили с земли предупреждение о приближении вражеских самолётов. Ве-дущий пары самолётов-разведчиков тут же изменил курс в направлении египетского побережья и приказал пригото-виться к отражению атаки. Выбросив часть дипольных отра-жателей, они на максимальной скорости, со снижением, ста-ли уходить на юг, к берегу, под «зонтик» египетских ПВО. Им казалось, что они избежали опасности, но тут КОУ* со-общил, что видит вспышку взрыва. Передав это, он сразу смолк, словно захлебнувшись, а через несколько секунд сра-ботала сигнализация пожара левого двигателя. Видимо, ос-ко-
------------------------------------
*КОУ – командир огневых установок.(Авт.)
лки ракеты его повредили. Включение противопожарной системы на время  погасило сигнализацию,  но  через  не-сколько  минут пожар вновь напомнил о себе сиреной и кро-вавыми сполохами аварийного табло. Понимая. что даль-нейшее промедление может стать роковым для экипажа, ко-мандир приказал покинуть самолёт. Как там происходило в дальнейшем,  старший лейтенант не знал, ибо он оказался первым, кто покинул самолёт. Уже раскачиваясь под купо-лом парашюта, он увидел несколько светлых «одуванчиков», спускающихся к морю. Засёк и далёкую вспышку на гори-зонте, видимо, это упала и взорвалась их некогда грозная машина.  И ему стало  чуть  ли не  до слёз жалко это прекрас-
ное  творение  человеческого разума и рук. Сколько человек покинуло горящую машину,  сосчитать не успел – то  ли  чет-
веро, то ли пятеро, вместе с ним.
     Некоторое время он сосредоточено грёб, держась выбран-ного направления. В какой-то момент перестал грести – ему послышался посторонний звук. Словно  неподалёку загудел большой жук. Лётчик огляделся и увидел в лунном свете тёмное пятно непонятной формы, явно направляющееся в его сторону.
     «Что это?» – он  не сразу понял, что это рубка подводной лодке. А когда очертания предмета стали более чёткими, и стало ясно, что у  людей,  которые  находились  в  лодке  есть
определённая цель – он сам, ему стало немного не по себе. Вдруг это израильское судно, и евреи хотят его захватить? С другой стороны, каким образом они смогли найти его здесь, в море? Скорее всего это египетская подводная лодка, кото -
рая оказалась в этом районе и вышла на  сигналы его аварий-ного радиомаяка. «Всё равно нужно быть готовым ко все-му», - с этой мыслью он вытащил пистолет, смотря на приближающую лодку. Что он будет делать, если вы-ясниться, что это враги, он себе не представлял…
     Повезло, что не было волнения на море и при лунном све-те всё хорошо просматривалось вокруг. Первого лётчика они
обнаружили через полчаса. Каково же было удивление Скворцова, когда он увидел светловолосого парня, сжимаю-щего в руке пистолет и настороженно смотревшего из ма-ленькой спасательной лодки на моряков, стоящих в рубке. Скворцов сразу смекнул, что экипаж горевшего самолёта русский. Он высунулся из рубки и весело спросил:
     - Эй, авиация! Ты долго намерен болтаться здесь на своём «крейсере»? Может зайдёшь в гости?
     Услышав родную речь, в свою очередь удивившийся лёт-чик,  тут же сунул пистолет в карман и, орудуя коротким веслом, подгрёб к рубке лодки. Сразу несколько рук протя-нулось к нему. Мгновение, и он оказался наверху, всё ещё настороженно смотря на моряков и переводя взгляд с одного лица на другое. Увидев Скворцова - тот явно отличался от египтян своим рязанским лицом - лётчик повеселел.
     - Вы кто? – обратился он к нему.
     - А ты? -  в свою очередь спросил советник.
     - Старший лейтенант Громов, штурман-оператор.
     - Ну, а мы, как ты понял, экипаж подводной лодки. Слу-шай, штурман, сейчас не до китайских церемоний. Нужно срочно искать остальных твоих друзей. Где они могут быть?
     Лётчик посмотрел  вокруг, подумав немного, решительно показал в сторону невидимого берега:
     - Нужно искать в той стороне. Я катапультировался пер-вым, по приказу командира. А мы шли в сторону побережья. Значит остальные где-то там.
     Из люка высунулась голова дежурного штурмана. Увидев незнакомое лицо, он не удивился, скорее всего, обрадовался. Наткнувшись взглядом на Бонгура, обратился к нему: 
     - Господин капитан-лейтенант! Из штаба пришло указание приступить к поиску экипажа самолёта.
     - Схватились! – криво ухмыльнулся командир лодки. – А мы что делаем?! Срочно сообщите в штаб, что один член экипажа уже найден. Продолжаем поиск остальных. И ещё, берите курс на сигналы следующего маяка. Поняли? – Уви-дев ответный кивок штурмана, буркнул: - Выполняйте!
     Где-то через полтора часа был поднят на борт последний член экипажа. Тогда-то командир самолёта и сообщил, что из всей команды не смог покинуть горящую машину КОУ. По-видимому, был убит или тяжело ранен, ибо на запросы по СПУ* не отвечал. А помочь ему никто не мог, так как по-пасть в его изолированную кабину на самолёте можно только на земле.
     Сообщив командованию об окончании спасательной опе-рации, они получили указание: оставаться на месте и дож-даться вертолёта, который заберёт спасённых лётчиков. По-сле этого они могут продолжить выполнение своего задания. Прочитав сообщение, Бонгур не смог скрыть своего разоча-рования, он надеялся, что командование отзовёт их досрочно на базу. Скворцов, наблюдавший за ним, усмехнулся – уж явно командир лодки проявил недовольство этим приказом.
     Им пришлось ждать несколько часов. Поисковый вертолёт вышёл на них, когда уже наступил рассвет. Спасённые лётчики на прощание с благодарностью пожали морякам руки и взобрались по выброшенной лестнице на борт вертолёта. Майор, командир экипажа,  поставив ногу на перекладину лестницы, обернулся и крикнул Скворцову:
     - Я твой должник, Виктор! На всю оставшуюся жизнь. Обязательно найди меня в Союзе! Понял?
     - Увидимся, Юрий! – советник, улыбнувшись, дружески кивнул ему…
     Первый вылет эскадрилья Вихрева совершила рано утром.
     Даже не вся эскадрилья, а шестёрка «МиГов». Остальные восемь пилотов отдыхали после ночного вылета, когда они, совместно с эскадрильей египтян, отбили налёт израильских ВВС на военно-морскую базу в порту Александрии. Поэтому Алексей и повёл всего шестёрку истребителей, хотя ещё два дня назад их было восемь. Один «МиГ» был сбит над каналом, во время патрулирования, ракетой выпущенной с «Ми
--------------------------------------------
*СПУ – самолётное переговорное устройство.(Авт.)
ража» из-за канала, на максимальной дальности. Хорошо, что пилот остался жив и покинул машину, когда стало ясно,  что самолёт неуправляем. Через сутки лётчик вернулся живым на авиабазу. Ещё одну машину потеряли на земле. При посадке отказали тормоза. Самолёт с выпущенным тормозным парашютом проскочил всю полосу и запрыгал по неровностям почвы. По закону пакости  впереди оказалась канава, вырытая неизвестно с какой целью. Попав передней стойкой в неё, которая тут же сложилась, машина пропахала носом землю с полсотни метров, забив песком и камнями весь воздухозаборник. Естественно, ни о какой дальнейшей эксплуатации самолёта не могло быть и речи. Новые модифицированные «МиГи» так до сих пор на авиабазе не появились. Мало того, вместо обещанных в своё время десятка машин прежней модификации с базы  «Бени-Суэйф», они получили всего шесть.
     Они заняли шесть тысяч метров и шли вдоль канала, ко-гда штурман наведения с командного пункта сообщил, что большая группа израильских самолётов идёт в сторону Порт-Саида. Разрушенный город имел важное значение для еги-петской обороны. Накануне группировка войск, обороняю-щая город, была усилена за счёт резервов. Узнав об этом, ев-реи решили нанести упреждающий удар, целью которого было ослабление боевого потенциала защитников города. С рассветом израильская артиллерия начала  обстрел города из-за канала. С авиабазы, расположенной в пустыне Негев, на юге Израиля, в трёхстах километрах от Порт-Саида, произ-вели взлёт на рассвете полтора десятка еврейских истребите-лей-бомбардировщиков, взявших направление на многостра-дальный город.
     - «Стрижи»! Приказ: не допустить бомбардировки города. Курс пятнадцать, удаление сто двадцать! Как поняли? – про-звучал в наушниках голос штурмана наведения.
     - Вас поняли! Я «Стриж»-один! Выполняем! – Майор кач-нул крыльями и довернул самолёт на указанный курс, зная, что этот манёвр выполнят остальные пилоты. Конечно, шесть истребителей против  более десятка вражеских машин не совсем равный счёт, но Алексей всё же рассчитывал на внезапность их атаки, хотя было мало шансов, что радары противника не заметят их приближение. Да и командование, понимая это, должно срочно прислать поддержку. Внезапно в голову ему пришла идея, как обмануть ПВО евреев.
     Он трижды надавил на кнопку передатчика, что означало для его пилотов указание «делай, как я», затянул РУД назад и перевёл самолёт в пикирование. Скорость росла, высото-мер, как бешеный, крутился в обратную сторону. Он вывел машину в горизонт на высоте двести метров. Внизу стреми-тельно проносилась земля с её разнообразным ландшафтом: холмами, проплешинами солончаков, пятнами тростниковых и кустарниковых зарослей, разрушенными селениями, небольшими лоскутками возделанной земли. Видимо не все жители этих районов, прилегающих к каналу, покинули свои жилища, спасаясь от ударов израильтян. С правой стороны виднелась лента самого канала, лежащая среди песков и тростника, которая на данный момент являлась границей противостояния между вооружёнными силами Египта и Израиля.
     Самолётный радар внезапно своим писком напомнил пи-лоту о захвате целей. Майор всматривался в правую полу-сферу воздушного пространства, стараясь  простым взглядом обнаружить самолёты противника. Впереди, у линии гори-зонта, уже были видны развалины Порт-Саида, когда в на-ушниках прозвучал голос одного из пилотов:
     - Вижу группу самолётов справа под углом тридцать гра-дусов.
     И верно, Алексей и сам обнаружил на фоне неба неболь-шой рой вражеских самолётов, идущих в сторону города. Он двинул РУД до упора вперёд, подвернул самолёт немного вправо. И когда стало ясно, что они выйдут чуть сзади вра-жеских машин, майор перевёл РУД вперёд за защёлку, уве-личив тягу двигателя, и энергично потянул ручку управления на себя. Многократная перегрузка ощутимо вдавила в кресло, и только ППК давал возможность контро-лировать пилоту окружающую обстановку. Он с усилием приподнял голову и с удовлетворёнием увидел в перископе обзора задней полусферы, что остальные пилоты, как привя-занные, следуют за ним.
     Летящие «Скайхоки», напоминая собой тёмные наконеч-ники с тянущими за собой пушистые нити инверсионных следов, росли в размерах на глазах. Минуты, и уже можно было различить каплевидные наплывы фонарей кабин, ско-шенные кили с рулями поворота красного цвета этих руко-творных «рыб». Светло-зелёная  окраска фюзеляжа переме-жевывалась серыми пятнами, отчётливо выделялась звезда  Давида в белом кругу на борту.   
      Алексей ввёл в левый разворот самолёт, направляя его в сторону проскакивающих мимо вражеских самолётов. В го-лове мелькнула мысль, что возможно в одной из этих машин сидит его бывший друг, а сейчас противник, Миша Садов-ский. Мелькнула и тут же исчезла. Времени думать о чём-то постороннем просто не было. Зная, что его парни, идущие сзади, уже перестроились для атаки, он чуть подравнял само-лёт, загнал один из «Скайхоков» в рамки прицела и нажал кнопку пуска ракеты….
     Полковник Авраам Бен-Исцех, командир группы израильских истребителей-бомбардировщиков, был ветераном всех войн, которые вёл Израиль с момента своего возникновения. Он принимал участие в боевых действиях конца сороковых годов, в самой первой войне за независимость, летая на одном из «Мессершмиттов-109», купленных в послевоенной Европе. Многое чего повидал он за эти  двадцать лет своей лётной карьеры, начав «зелёным» пилотом на немецком истребителе и дойдя до командира авиационного соединения ВВС Израиля. Он был свидетелем разгрома Египта в войне 56-го года, когда Насер объявил о национализации Суэцкого канала, что спровоцировало совместное нападение англо-франко-израильских войск на Египет. Полковник участвовал и в триумфальных воздушных ударах Шестидневной войны, когда в первых налётах на египетские аэродромы была почти полностью уничтожена авиация египтян. И вот теперь, будучи командиром авиасоединения, время от времени сам садился за штурвал самолёта. И хотя за два года воздушной войны его соединение понесло ощутимые потери, особенно после того, как израильским лётчикам пришлось столкнуться в небе с советскими пилотами, он ни на секунду не сомне-вался, что эти потери оправданы. Что погибшие в воз-душных боях отдали свои жизни не напрасно, а во славу  своего любимого Израиля.
     Вот и сегодня, взлетев с аэродрома во главе «Скайхоков», полковник был уверен, что задание будет выполнено.. Ниче-го не предвещало каких-нибудь осложнений при выполнении этого рядового, как полагал полковник, рейда. Тем более, что радарные станции подтвердили отсутствие  в воздухе каких либо вражеских самолётов. И всё-таки где-то далеко внутри мелькала тревожная мысль о том, что он не настоял на сопровождении своей группы истребителями прикрытия. Досадуя на самого себя за это, он выбросил её прочь и сосредоточился на основном - построение боевого порядка при штурмовки города. Оставалось только лечь на боевой курс, как сработала самолётная сигнализация «противник в задней полусфере», а речевой информатор пропел ласковым женским голосом, что возникла угроза нападения. Не медля ни секунды, полковник свалил машину на крыло и вогнал её в крутую спираль, крикнув в микрофон единственное слово: – Роспуск! Опасность сзади!
     Голову сверлила одна мысль: «откуда взялись эти прокля-тые самолёты?». Он огляделся и увидел совсем рядом па-дающий на землю, беспорядочно кувыркаясь, «Скайхок». Второй, таща за собой траурный хвост дыма, со снижением уходил за канал. Внезапно с выводимым из спирали самолё-том полковника проскочил  «МиГ» и Бен-Исцеху даже пока-залось, что он увидел лицо этого пилота, совсем даже непо-хожего на араба. Хотя символы боевой машины говорили о её принадлежности к египетским ВВС. Полковник убрал крен, потянул ручку управления на себя, отчего потемнело в глазах от перегрузки, и заметив впереди силуэт проскочив-шего «МиГа», идущего на петлю, в ярости нажал кнопку пуска ракеты «воздух-воздух» ближнего боя «Спэрроу». Ра-кета выскочила из-под крыла, показав оранжевый клок пла-мени, и,  распушив белёсый хвост газов, ринулась за «Ми-Гом». Тот ушёл вертикально вверх , затем на какое-то мгно-вение завис на месте, видимо сбросив обороты двигателя, затем просел на хвост, выполнив классический «колокол». Полковник изумлённо смотрел на это трюкачество, в то вре-мя, как его ракета, инфракрасная головка которой потеряла цель, завиляла из стороны в сторону и в мгновение исчезла из вида. Пилота «Скайхока» прямо-таки заколотило от этой неудачи, он вновь довернул машину и злобно вдавил гашет-ку пушки. Трассёры погасли где-то на полпути до «МиГа», слишком большая была дистанция. Пилот истребителя  тут же завалил машину в крутой вираж. Заметив, что он остался один и информатор вновь пропел об опасности сзади, пол-ковник Бен-Исцех, грязно выругавшись, круто развернул «Скайхок» в сторону канала и двинул РУД до упора впе-рёд… 
     Майор Вихрев с удовлетворением отметил падение двух вражеских самолётов, другие со снижением улепётывали за канал. Была выполнена основная задача – сорвать бомбарди-ровку Порт-Саида, и они её выполнили. Поняв, что остав-шиеся «Скайхоки» уже не догнать, майор развернул машину в сторону своего аэродрома и будничным голосом бросил в эфир: - Ребята! Айда домой… - С облегчением и безмерной радостью поняв, что все его парни целы…

 
                Г Л А В А   49
     Они шли над термоклинном на малой скорости, отчего выпущенный шлейф с пассивными датчиками был опущен ниже границы раздела слоёв воды с разными температурны-ми градиентами. Что позволяло прослушивать глубинные слои, оставаясь в то же время как бы невидимыми для под-водных лодок противника. Но при этом сохранялась опас-ность быть обнаруженными противолодочными самолётами и надводными кораблями. Шла вторая вахта такого варианта поиска и всё это время Бонгур не находил себе места. Он то сидел у прокладочного столика, слушая доклады акустиков, то срывался с места и чуть ли не бегом мчался в гидролока-ционный пост, что бы самому прослушать шумы, улавливае-мые датчиками, то шагал взад-вперёд в центральном посту, что-то бубня себе под нос. Командир лодки капитан-лейтенант Бонгур Сауд, награждённый президентом Египта орденом «За доблесть», элементарно трусил. С самого начала он был против такого метода поиска, полагая, что они этим подвергают себя повышенной опасности.
     Скворцов сразу понял причину его беспокойства и то, что этим своим поведением он просто нервирует экипаж. Когда командир остался в центральном посту на вторую вахту, со-ветник деликатно намекнул ему, что нужно пойти отдохнуть. А он проконтролирует работу дежурной вахты. К его немалому удивлению Бонгур сразу же согласился, хотя последнее время всё, что не предлагал советник, встречало то явное, то скрытое противодействие со стороны командира лодки. Словно этим Бонгур хотел подчеркнуть, что время пребывания Солнцева на лодке сочтены. Заканчивался срок командировки советника в Египте и по окончанию патрулирования и возвращения на базу, он должен будет вернуться в Союз. Чему, конечно, Скворцов был несказанно рад. Ему до чёртиков надоел этот климат, хотя большую часть времени своей командировки он находился в замкнутом пространстве подводной лодки с её специфическом воздухом. Ему надоела эта опостылевшая острая  еда, невозможность по-человечески помыться, находясь в походе. Но особенно осточертела эта постоянная конфронтация с командиром «Рамзеса». Из-за его скверного заносчивого характера советнику так и не удалось найти с ним общий язык. Единственное, о чём он жалел, так только о грядущем расставании с некоторыми членами экипажа. Старпом, штурманская группа, акустики – с этими людьми у него сложились вполне дружеские отношения. Да и остальные члены экипажа относились к нему с уважением, невольно сравнивая отношения к ним советника и командира лодки, явно не в пользу последнего. Они не забывали того, что именно русский советник своими грамотными и своевременными действиями не один раз спасал экипаж в роковых ситуациях.
     Виктор, проводив взглядом уходящего к себе в каюту Бонггура, невольно отметил, как облегчённо вздохнули стар-пом и дежурный штурман. А сидевший за рулевой консолью боцман заулыбался в пышные усы, сверкнув зубами. Рулевой матрос от избытка чувств неслышно отбивал ладонями об панель какой-то такт. Заметив, что советник смотрит в их сторону, смущённо ухмыльнулся и почесал затылок.
     «Жалко мужиков. Устроит им Бонгур весёленькую жизнь после моего ухода.  Да и сможет ли он выкрутиться, когда попадёт в реально опасную ситуацию?», - эта мысль посто-янно грызла сознание Скворцова. И кроме этого он в кото-рый раз убедился, что командир «Рамзеса» просто-напросто элементарный трус. А это гораздо хуже, чем дуболомство и заносчивость, которыми грешил Бонгур. Вот поэтому совет-ник решил, что при возвращении на базу обязательно выска-жет своё мнение командованию египетских ВМФ о дальней-шей целесообразности использования Бонгура в качестве командира подводной лодки. И посоветует назначить на этот пост старпома. По своим профессиональным качествам он был на голову выше нынешнего командира. Да и от-ношение с членами экипажа у него вполне соответствовали нормальным человеческим критериям. А Бонгура лучше использовать где-нибудь в штабе, там он меньше принесёт вреда… Должны же в штабе ВМФ принять во внимание мнение военного советника…
     - Схожу к акустикам. – Он кивнул старпому и направился в гидролокационный пост. Услышав стук двери, дежурный оторвался от экрана сонара и оглянулся. Разглядев в полу-мраке советника,   мичман удовлетворённо проронил:
     - Хорошо, что это вы, господин советник.
     - Что-то случилось, мичман?
     - Я только что хотел сообщить в центральный пост, а тут вы…
     - О чём?
     - Минут пять назад я расслышал еле уловимый шум рабо-ты винта. Более похожее на эхо. Что-то двигалось с очень маленькой скоростью. Судя по оборотам – менее трёх узлов.
    - А что сейчас?
     - Только фоновый шум. Тот звук пропал начисто. Да вы сами послушайте…
     Скворцов одел запасную гарнитуру. Мичман закрутил верньерами настройки диапазонов частот. Что-то едва слыш-но попискивало, иногда доносилось хрюканье, пыхтенье, короткие щелчки, что-то сопело – словом обычные звуки большого организма под названием «море». И никаких тебе звуковых колебаний искусственного происхождения. Про-слушав минут десять мелодию моря, советник снял наушни-ки. Внезапно Скворцов вспомнил прошлый эпизод недель-ной давности. Тогда дежурный акустик также услышал ка-кой-то слабый сигнал, но классифицировать его не смог из-за его кратковременности. Тот сигнал тогда больше не про-явился. 
     Он задумчиво посмотрел на акустика. Мичман, почувст-вовав себя неуютно от этого взгляда, заёрзал на месте, не сводя со Скворцова виноватого взгляда, как бы говоря, «что я, мол, не хотел говорить о таких пустяках…».
     - Ты правильно хотел доложить, мичман. Пустяков в на-шем деле не бывает…, - сказал советник, словно прочитав мысли акустика. – Скажи, этот звук… Он похож на работу винта подводной лодки?
     Мичман наморщил лоб, помолчал. Потом твёрдо проро-нил: - На известные мне гармоники звуков винтов разных лодок – нет. Более тонкий звук…
     - А вдруг это израильская лодка, приобретённая в Анг-лии? Ты же не сталкивался с работой её винта?
     Акустик мотнул головой: - Не приходилось. Гармоника звука её винта мне неизвестна.
     - Во-о-т! – протянул Скворцов.- А теперь давай предпо-ложим, что ты услышал эту лодку. А сейчас она затаилась.
     - А может мы удаляемся от неё? – предположил акустик.
     - Не исключено… -  советник вновь задумался. Мичман смотрел на него, не забывая прослушивать шум в наушниках. Внезапно Скворцов нагнулся к микрофону:
     - Мостик! Гидролокационный пост!
     - Мостик слушает!
     - Старпом! Говорит советник. Передайте в машинное - двигателям: «стоп». По «интеркому» указание: «слушать в отсеках тишину!» Поняли? Это срочно!
     - Мостик понял! Выполняем.
     Скворцов повернулся к мичману, который смотрел на не-го с немым вопросом.
     - Представь себе, что эта лодка оснащена более современ-ным акустическим оборудованием. Они засекли нас на большем удалении, увидели, что расстояние сокращается и затаились. Ожидая, когда мы подойдём  на расстояние тор-педной атаки.  Ты же не смог уловить пеленг этого звука. Не так ли?
     - Нет, его не было. – Согласно кивнул мичман. – Слабый звук из-за большого расстояния.
     - А возможно новая конфигурация винта… Я как-то чи-тал, что на Западе инженеры подошли близко к созданию малошумных винтов. А вдруг англичане поставили такой винт на свои новые лодки? Это создаст для нас большие про-блемы. – Солнцев тряхнул головой. – Ну, это лирическое отступление. Али! – он положил руку на плечо акустика: - Слушай в оба! Всё зависит от тебя. Не упусти этот звук.
    - Не сомневайтесь, господин советник! Я сделаю всё, что от меня зависит! – Он натянул наушники и прижал их плот-нее ладонями, уставившись в экран сонара.
     Придя в центральный пост, Скворцов рассказал дежурной смене о своём предположении. Старпом, выслушав советни-ка, поскрёб затылок и смущённо спросил:
     - Конечно, это может быть. Но мы же идём над термокли-ном? Получается, что они тоже находятся на такой же глуби-не? Иначе бы они нас не нащупали.
     Возможен и такой вариант. – Согласился Скворцов. – Или… - неожиданная догадка  сверкнула у него в голове. – Штурман! Какая температура за бортом?
     Штурман всмотрелся в панель приборов и изумлённо присвистнул, оглянувшись на остальных:
     - За последний час уменьшилась на семь градусов!
     - Вот вам и ответ. – Проронил советник. – Мы уже не над, а под термоклином. О чём это говорит? – он обвёл строгим взглядом дежурную смену. – Нужно быть повнимательнее. Мы вошли в зону глубинного течения. Оно поднимает хо-лодную воду в верхние слои. Отсюда и такой перепад темпе-ратур.
     - Простите, господин советник. Это я виноват. Своевре-менно не обратил внимание на изменение температуры. – Покаянно произнёс старпом, опустив голову.
     - Ладно… - Примирительно произнёс Скворцов. – Глав-ное, что вы осознаёте это. А сейчас нам нужно быть очень осторожными. Если моя догадка подтвердится, то выиграет тот, у кого выдержка крепче. Иначе… Ну. вы сами понимае-те, о чём я…
      Прошло десять часов. Находясь на глубине пятьдесят метров, ударная лодка «Рамзес» с заглушенными двигателя-ми медленно дрейфовала с течением на северо-восток. Ко-мандный состав собрался в центральном посту в полном со-ставе.
     - Наше положение всем известно. До сих пор акустики за это прошедшее время не засёкли ни одного сигнала. Это го-ворит о том, что между нами слишком большое расстояние или наш вероятный противник продолжает выжидать, когда мы начнём движение. - Скворцов обвёл всех взглядом.
     - Или никакого противника вообще нет. А нашему акустику что-то привиделось, вот он и придумал мифическую лодку. И кто-то поверил этому. – Ехидно заметил Бонгур, глядя на советника. – Только зря время тратим, болтаясь между дном и поверхностью.
     - И что предлагает наш командир? – подчёркнуто спокой-но поинтересовался Скворцов, внутренне наливаясь негодо-ванием к этому человеку. «Уж не хочет ли он обвинить меня в трусости? Это было бы довольно забавно – сравнить в этом меня с собой».
     - Через трое суток заканчивается наше патрулирование. Я предлагаю запустить двигатели и продолжить поиск, двига-ясь в направлении нашей базы. К исходу срока приблизимся  к порту нашей приписки. – Изрёк капитан-лейтенант, выпя-тив челюсть и высокомерно глядя на остальных моряков.
     «Бонгур в своём репертуаре. Ему лишь бы быстрее сва-лить отсюда домой, а не заниматься поиском вражеских ко-раблей. – Отметил для себя Скворцов, заметив при этом, что все смотрят на него. – Они ждут, что я скажу».
     - Это была моя идея – затаиться и ждать. - Ответил на взгляды моряков советник. – Возможно, что это была ошиб-ка. И что никакого противника поблизости нет. Давайте проверим. Начнём движение в сторону базы, как предлагает командир. Если противник не проявит себя при этом, значит мы с акустиком просчитались. Давай, командир, командуй. – Скворцов посторонился, и Бонгур с торжествующей усмеш-кой прошествовал к «интеркому».
     - Машинное! Говорит командир! Запустить двигатели. Обороты винта на трёхузловой ход. Рулевой! – он повернул-ся к мичману, сидящему у рулевой консоли. - Руль поворота влево на пятнадцать. Занять курс сто восемьдесят. Акустику – предельное внимание! – Отдав распоряжения, Бонгур по-смотрел на всех с видом победителя.
     «Павлин да и только… Эк как его разбирает! – усмехнул-ся про себя Скворцов, глядя на командира лодки. Он встал со стульчика и направился в сторону своего отсека. Едва перешагнул порожек переборки, как в центральном посту из динамика раздался взволнованный голос:
     - Центральный пост! Докладывает акустик! Прослушиваю шум винта на пеленге… Слабый сигнал…Пеленг меняет-ся… Лодка в развороте…
     - Руль поворота на нуле. Курс сто восемьдесят! – доложил в это время мичман  на горизонтальных рулях.
     - Центральный! Машинное! Обороты винта на трёх узлах.
     - Всем молчать! – рявкнул Бонгур в «интерком». – Цен-тральный слушает акустика.
     Остановившийся советник развернулся назад. «Вот оно… - холодком прошлось по спине. – Они оказались тер-пеливее».
     - Говорит акустик! Шум винта на пеленге триста два-дцать. Удаление двадцать кабельтовых.
     - Акустик! Классифицировать шум винта! – скомандовал Бонгур.
     - Шум винта смутный и непонятный… Нельзя даже пред-положить скорость…  Единственно, в чём я уверен, что это не надводный корабль.  Пеленг уменьшается…
     - Что значит непонятный? – прорычал командир.
     - Такого звука не было в моей практике. Не могу по-нять… - Виновато оправдывался акустик
     - Чему тебя только учили… - пробурчал Бонгур. – Сколь-ко сейчас удаление до цели?
     - Шестнадцать кабельтовых … пеленг уменьшается, сей-час двести шестьдесят..
     - Командир! - вмешался Скворцов. – Пусть приготовят кормовой торпедный аппарат к выстрелу.
     - Думаешь, пора? – Бонгур повернулся к советнику.
     - Пора, пора… Как бы поздно не было. Они могут опере-дить!
     Командир побледнел. Он как-то сразу съёжился, словно проткнутый воздушный шарик и беспомощно посмотрел на советника. «Мать твою… - выругался про себя Скворцов и, понимая, что время работает против них, быстро подскочил к пульту.
     - Торпедный отсек! Третий… - он секунду помедлил и тут же принял иное решение, - и четвёртый аппараты к выстрелу приготовить по курсу шестьдесят. Глубина поиска семьдесят метров. Готовность детонатора к взрыву… с пятисот. – И тут же повернулся к рулевому: - Руль вправо двадцать! На курс двести пятьдесят! Быстро!
     - Есть на курс двести пятьдесят! - ответил мичман, откло-няя вправо руль.
     - Третий и четвёртый аппараты к выстрелу подготовлены! Параметры введены!. - донеслось из динамика.
     - Акустик! Доложишь, как пеленг станет сто восемьдесят. Не прозевай!
     - Акустик понял! До цели четырнадцать! Пеленг двести! - И тут же взволновано добавил: - Слышу звук активного ра-диолокатора в поисковом режиме!
     «Вот он момент истины…», - понял Скворцов. - Это вра-жеская лодка. И скорее всего та самая, английского проекта  - Глухо произнёс он.
     - Источник звука быстро приближается! – закричал аку-стик. – Это торпеда! Пеленг сто восемьдесят! Дистанция де-сять кабельтовых, быстро сокращается.
     Скворцов похолодел. Он глянул на Богура, стоявшего с отвисшей челюстью, на бледные лица остальных моряков. Нагнулся к микрофону: - Третий и четвёртый аппараты, пли! - Лодка вздрогнула.
     - Торпеды пошли! – доложил командир торпедной части.
     - Аварийное всплытие! Боцман! – советник повернулся к рулевым. – Руль вверх на максимум!  Мичман! Манёвр укло-нения! Руль влево двадцать! Новый курс  двести!
     - Есть курс двести! – доложил мичман.
     - Мы над термоклинном! – воскликнул штурман. Лодку стало раскачивать и чем ближе к поверхности, тем сильнее.
     - Проходим тридцать метров! – доложил боцман.
     - Машинное! Двигателям – «стоп»! – крикнул Скворцов. - Боцман! Выровнять лодку на пятнадцати метрах!
     - Понял! – отозвался тот, начав плавно отдавать горизон-тальный руль от себя, смотря на глубиномер.
     - Акустик, мостику! Торпеда в трёх кабельтовых,  на пе-ленге двести десять! – выкрикнул мичман.
     - Мостик принял! – ответил советник, на мгновение пред-ставив себе сигару, начинённую смертью и несущуюся сей-час по их следу. Он осязаемо почувствовал, как струйка хо-лодного пота ползёт у него по спине.
     - Глубина пятнадцать! Лодка выровнена. Горизонтальный руль – ноль. – Доложил боцман.
     - Докладывает машинное. Двигатели заглушены.
     - Вас поняли! Выключить все механизмы, за исключением агрегатов жизнеобеспечен6ия! – скомандовал Скворцов. Лодку изрядно стало раскачивать, да так, что в центральном посту приходилось за что-нибудь цепляться, чтобы удержаться на ногах.
     Английская акустическая торпеда, выпущенная с израильской подводной лодки, была запрограммирована на поиск источника звука, в широком диапазоне звуковых частот работающих корабельных винтов. Стоило цели уйти за границу раздела воды, то есть подняться над термоклинном, акустическая картина, улавливаемая командным блоком гидролокатора торпеды, усложнилась. И тем не менее датчики продолжали исправно отслеживать искажённый акустический фон, издаваемый винтом «Рамзеса», и подавать их в командный блок. Тот, в свою очередь, выдавал команды на рули торпеды. Как только винт перестал вращаться, торпеда потеряла направление на прежний источник звука. Короткие звуки, издаваемые большими волнами на поверхности, сбивали с толку механизм распознавания, который начал выдавать противоречивые сигналы командному блоку. Торпеда заме-талась, потом начала описывать круги. На каком-то отрезке своего пути, она выскочила на поверхность, словно дельфин, подпрыгнула и врезалась в основание одной из волн с такой силой, что сработал контактный взрыватель. Сила взрыва была такова, что на «Рамзесе» полопались плафоны аварийного освещения, а лодку гидроудар круто положил на бок, отчего моряков в отсеках разбросало по полу, набивая им синяки и шишки.
     Основная трагедия разыгралась глубже. Служба гидроло-кационного поста израильской подводной лодки обнаружила сигналы гидролокаторов выпущенных в их сторону торпед и допустила ошибку, приняв сигналы от двух торпед за один. Имитатор ложных целей увёл за собой одну торпеду, внешнюю, относительно корпуса субмарины. Во второй сигаре решающую роль в определении цели сыграл датчик массы металла. Торпеда ударилась о корпус субмарины в районе кормы, где был расположен торпедный отсек, когда та совершала манёвр уклонения. От взрыва почти тонны тринитротолуола сдетонировали боеголовки запасных торпед и тех, что находились в торпедных аппаратах кормы и носа. Новейшую субмарину израильских ВМФ разорвало на несколько частей, мгновенно убив при этом весь экипаж. Скрученные чудовищной силой взрывов остатки некогда грозного подводного крейсера опустились в морскую пучину…
     Командование военно-морских сил Израиля по истечении времени занесло лодку «Дакар» в список пропавших без вес-ти, так же как и несколько десятков моряков - членов экипа-жа, о судьбе которых так никто и никогда не узнал…


                Г Л А В А   50
     Голова раскалывалась, её словно сдавило железным обру-чем. Ломило в затылке, во рту чувствовался какой-то метал-лический привкус. Хотелось пить. Он облизал сухие губы шершавым языком. «Неужто малярию подхватил? Только этого не хватало…, - с досадой подумал майор. - Столько ме-сяцев здесь, уверовал, что никакая зараза не прилипнет. И на вот тебе… Впрочем, может не малярия и всё ещё обойдёт-ся…», - успокаивал он себя. Хотя, за всё время пребывания в Египте, в его эскадрильи этой болезнью переболело несколь-ко пилотов. Да и технический состав болячка не обошла.
     Он прищурил словно налитые свинцом глаза, посмотрел на струящийся вдали нагретый воздух. Всё тот же изрядно надоевший пейзаж в окрестностях этого аэродрома «подско-ка»: на горизонте размытые маревом плешивые холмы, ред-кие деревья и чахлые кустарники в стороне от ВПП, сухие пучки выгоревшей травы обрамляли плиты бетона, белёсое от зноя небо с редкими полосами инверсионных следов.
     - «Стриж»-один? Я «Стриж»-два! – шепотом прошелесте-ло в наушниках.
     «Николай… Что это он?» - удивился  Вихрев. Он обер-нулся и заметил поднятую руку своего ведомого, сидевшего в кабине истребителя сзади и чуть левее  машины своего ко-мандира и друга.
     - Что случилось, «Стриж»-два?  - так же тихо спросил Алексей.
     - Командир? Ты знаешь, какой сегодня день? – заговор-щицки  вновь прошептал капитан.
     - Так с утра вроде как среда была. – Ответил Вихрев, сти-рая рукой со лба капли пота. Он представил себе, как осталь-ные его пилоты, сидевшие в своих кабинах, с любопытством прислушиваются к их разговору.
     - Верно, среда… Да только непростая.., - заметил ведо-мый.
     «Интересно, что это он придумал?» - заинтригованный майор даже забыл о гудевшей голове: - Ну, и чем же она зна-менита, сегодняшняя среда?
     - Во-о-т, - протянул Николай, - я смотрю, командир, что с этой войной некоторые товарищи забыли, что сегодня ровно семь месяцев, как мы высадились на эту землю.
     Командир эскадрильи изумлённо хмыкнул про себя. «А ведь он прав. Верно, семь месяцев назад мы прибыли в порт Александрию. А я как-то забыл об этом».
     - Ты молодец, капитан! У меня эта дата совсем из головы вылетела.
     - Командир! Так это дело нужно будет сегодня отметить. - Заметил третий голос – голос рыжего капитана Солнцева.
     - Ага! И не забыть помянуть тех семерых парней, которых мы потеряли за это время. – Мрачно проронил здоровяк Гриша, он же капитан Сидоров, словно опрокинул каждому на голову ведро холодной воды. После его слов наступило гробовое молчание. Каждый вновь в одиночку вспоминал и переживал гибель друзей.
     - Ладно, закрыли эту тему. Пока. Вечером поговорим. - Нарушил затянувшееся молчание майор. И как бы услышав, что пилоты разговор закончили, в наушниках послышался знакомый голос штурмана наведения: 
     - «Стрижи»! Вам – «воздух»!
     Майор нажал кнопку запуска двигателя, услышав знако-мый свист раскручиваемой турбины, поставил РУД в поло-жении «малый газ». Закрыв фонарь кабины, опустил вниз щиток светофильтра на гермошлёме.
     - «Стрижи»! Я «Стриж»-один! Взлёт парами. Поехали! – Алексей двинул РУД до упора вперёд и снял ноги с тормо-зов. МиГ начал разбег.
     - «Север»! «Стрижи» взлёт произвели! – доложил он по-сле отрыва от полосы и уборки шасси, предварительно гля-нув в перископ обзора задней полусферы.
     - «Стрижи»! Группа самолётов пересекла канал и движет-ся курсом на Каир на высоте восемь тысяч метров. Вам курс сто двадцать, высота семь тысяч.
     - «Стрижи» поняли! Выполняем! 
     Привычно завертелась стрелка высотомера, отсчитывая сотни метров набора. Вихрев вновь глянул в перископ: две пары «МиГов» левым пеленгом и Николай шли сзади его словно связанные одной нитью.
     - «Север»! «Стрижи» на семи! – доложил он, глянув на высотомер.
     - «Север» понял. Курс сто десять! До цели пятьдесят.
     Майор дважды нажал кнопку передатчика. Это был ус-ловный сигнал для пункта наведения, что они поняли указа-ние. Посмотрел в прицел: чуть левее, наперерез им, шла группа самолётов. Вернее, он увидел не сами самолёты, а нитевидные инверсионные следы их двигателей. Радиоответчики этих машин молчали. «Видимо, снова «Скайхоки». Никак не успокоятся. Лезут и лезут…» 
     По большой дуге шестёрка «МиГов» начала доворачивать, заходя в хвост «Скайхокам». Пучок тонких белых нитей тянулся от вражеских машин – инверсионные следы газов ясно показывали, что самолёты идут плотным строем.
     «Что это они сегодня так прижались друг к другу? Непо-хоже на их обычный строй. – Удивился майор. – Впрочем, они грамотно обходят зоны поражения зенитных комплексов ПВО. Рассчитывают дойти до цели без потерь. Они, что, не берут в расчёт нас? Лезут напролом? Это после таких своих потерь? Странно всё это…».
     Откуда было знать майору Вихреву, что эти самолёты в точности выполняют тот тактический план, что разработали умные головы на авиабазе израильских ВВС. Замысел был прост: группу истребителей-бомбардировщиков послать на высоте несколько тысяч метров, а сзади, на «бреющем» по-лёте - группу перехватчиков. Используя складки местности, они, огибая рельеф, останутся незамеченными для радаров египтян. Когда самолёты противника выйдут на рубеж атаки «Скайхоков», пилоты «Фантомов», стремительно набрав вы-соту, нанесут по им удар сзади. «Мы их поймаем, как акулу на «живца», - прокомментировал этот план командир авиасоединения, заядлый рыболов…
     «Подойдём ближе, чтобы ударить наверняка, - решил Алексей, смотря в прицел . До «Скайхоков» оставалось де-сять километров, «МиГи» стремительно нагоняли их.
     Ведущий «Фантомов» отлично видел вверху шестёрку «МиГов», заходящих в заднюю полусферу «Скайхоков». Включив радиолокационную подсветку целей в головках ракет и бросив в эфир единственное слово - «Зенит!», он энергично потянул ручку управления на себя. За полминуты «Фантомы» вышли на рубеж атаки, заняв позицию сзади и чуть ниже «МиГов». До них было не более пары километров, отчётливо вырисовывались их стреловидные фюзеляжи. Ведущий, понимая, что «МиГи» вот-вот откроют огонь по «Скайхокам», не стал более медлить и нажал кнопку пуска ракет. Из под крыльев выскочили оперённые «рыбки» и, таща за собой пушистые хвосты, ринулись вдогонку за «МиГами». Следом помчались такие же ракеты  «Сайдвиндер», выпущенные с других «Фантомов», сразу же уловив инфракрасными головками самонаведения тепловое излучение двигателей «МиГов».
     Майор уже откинул предохранительную скобу с кнопки пуска ракет, как вдруг в наушниках заверещал голос само-лётного информатора: - Внимание! Противник в задней по-лусфере!». Он не успел мгновенно среагировать, как тут же страшный удар потряс машину и отшвырнул её в сторону. В глазах сверкнула огненная вспышка, мгновенная боль прон-зила тело, заставив его невольно вскрикнуть. Бесформенные куски металла – осколки взорвавшейся  сзади ракеты – про-шили двигатель самолёта, вызвав пожар, перерубили про-водку управления рулями, топливные  шланги и другие ком-муникационные системы. Потерявший управление самолёт вздыбился было вверх, но потом перевернулся и, беспоря-дочно кувыркаясь, устремился к земле. Потерявший от дикой боли сознание Алексей через какое-то мгновение пришёл в себя. В глазах  всё крутилось, земля вставала дыбом, меняясь с небом местами. Он не знал, что из его шестёрки «МиГов» остались целыми только две машины: самолёт его ведомого и друга Николая и капитана Солнцева. Двое его пилотов смогли покинуть свои повреждённые машины, спешно катапультируясь, но им не повезло при приземлении – разбились о скалы при сильном ветре у земли. «МиГ» здоровяка Григория - капитана Сидорова - превратился в огненный комок. Ракета взорвалась внутри самолёта, разметав машину на бесформенные, падающие на землю, дымящиеся  куски. 
     - Команд-и-и-р! Алёш-а-а! – прозвучал в эфире вопль Ни-колая. Широко раскрытыми глазами он в ужасе смотрел, как машина его друга сначала ринулась вверх, сопровождаемая сгустком огня и чёрного дыма в хвостовой части, затем сва-лилась на крыло и, вращаясь, обречённо  ринулась вниз, к земле.
     - Алёша-а-а! Прыг-а-а-й! – вновь крикнул пилот, выводя самолёт из «бочки»,  простейшего противоракетного манёв-ра. Это его и спасло: вражеская ракета пронеслась рядом с его машиной.  И тут же он увидел еврейский «Фантом», ко-торый проскочил сбоку и выше. Николай чуть довернул свою машину и нажал кнопку пуска ракеты…  Затем, не уви-дев, как разнесло в клочья стервятника, свалил самолёт на крыло и ушёл вниз, пытаясь отыскать взглядом падающий горящий самолёт командира…
     Мысль, что нужно только дотянуться до ручки катапуль-ты, тут же погасла в сознании, когда он понял,  что не может даже шевельнуть руками. Боль куда-то ушла… Земля, кото-рую он всё это время защищал, то появляясь перед глазами, то исчезая, быстро приближалась, готовясь принять его в свои объятия…  «Всё… это конец… - Отрешённо подумал он. Страха перед неизбежной гибелью он не испытывал.  На мгновение эту мысль заслонили дорогие образы Вали и ребятишек. «Как они теперь будут без меня..? – пронеслось в его угасающем сознание. – Земля, совсем близко…», - беспристрастно зафиксировал он сквозь багровую пелену в глазах, смотря на стремительно приближающую землю. Внезапно она заполнила весь окружающий мир, который мгновенно растворился во тьме …
      Экипаж уже запустил два двигателя, когда борттехник, стоящий внутри фюзеляжа АН-12 у опущенной рампы, уви-дел мчащийся в их направлении от здания аэропорта откры-тый «джип».
     - Вот всегда так… Стоит только начать готовиться к руле-нию, как обязательно найдётся какой-нибудь опоздавший. – Проворчал он недовольным тоном, вновь переведя рычаг поднятия рампы в нейтральное положение. Между тем «джип» лихо подскочил к самолёту. Водитель, молодой араб в военной форме, затормозил с визгом, да так, что подброси-ло заднюю часть машины. Выскочивший из машины моло-дой  мужчина в штатской одежде, черноволосый, с щеголе-ватыми усиками на светлом лице широко улыбнулся и гром-ко крикнул, перекрывая гул двигателей:
     - Пассажиров принимаете?  Мне домой нужно, в Союз.
     - Всем туда нужно! – философски-уклончиво ответил борттехник, оглядывая мужчину. – А как насчёт бумаги?
     - Имеем. – Коротко ответил тот, протягивая небольшой листок. На котором чёрным по белому было написано, что капитану третьего ранга  В.Н.Скворцову разрешён вылет из Египта в Союз в связи с окончанием командировки. И две закорючки, одна из которой была изображена арабской вя-зью. Борттехник явно не в первый раз видел такие подписи, поэтому он почтительно протянул бумагу владельцу, заметив про себя, что экипаж начал запуск последнего дви-гателя.
     - Почему вы, товарищ капторанг, всё ещё не в самолёте? – он комично вздёрнул выгоревшие брови, ухмыльнувшись при этом.
     Моряк громко рассмеялся, оценив своеобразный юмор борттехника, кивнул на прощание водителю, который тут же развернул «джип» и помчался в сторону аэровокзала. Под-хватив дорожную сумку, Скворцов вбежал по трапу в грузо-вой салон. Техник включил гидравлический кран, широкая рампа медленно поднялась краем вверх и захлопнулась, щёлкнув замками.
     - Идёмте, товарищ майор. – Он пошёл в сторону носа са-молёта, по хозяйски смотря по сторонам. Скворцов, следуя за ним, машинально отметил солидную кучу груза, закреплённого грузовой сеткой. Несколько деревянных ящиков стояли вдоль борта. Протискиваясь между ними и грузом, капитан стукнулся коленом о край ящика и невольно чертыхнулся от боли в колене. Тем временем борттехник открыл дверь с иллюминатором и они вошли в небольшой отсек, где в креслах расположились несколько мужчин. В это время самолёт дёрнулся с места и Скворцов плюхнулся в свободное кресло
     - Принимайте в компанию ещё одного пассажира, това-рищи офицеры! – сообщил борттехник и войдя в пилотскую кабину, захлопнул за собой дверь.
     - Привет, братишки! – улыбнулся Скворцов, оглядывая компанию. В ответ ему молча кивнули головами и только один, оценивающе осмотрев его, спросил:
     - Морячок, что ли?
     - Он самый. – Кивнул капитан, ухватываясь за подлокот-ники кресла. Двигатели самолёта дружно взвыли и машина, сначала медленно, потом всё быстрее побежала по бетону взлётной полосы. Толчок и грузный АН, завывая двигателя-ми, начал карабкаться вверх. Через полчаса гул двигателей заметно снизился, самолёт перестало встряхивать. В салоне  пассажиры по-прежнему сидели молча. Кто-то смотрел в ил-люминаторы, провожая взглядом проплывающую внизу зем-лю; рыжий парень, с конопушками на лице, не моргая, уста-вился взглядом перед собой. Сидевший рядом со Скворцо-вым  загорелый до черноты худощавый мужчина, который определил в нём моряка, повернулся к нему:
     - Немного здесь пробыл?
     - Почему немного? – обиделся моряк. – Семь месяцев, да-же чуть больше.
     - По тебе не скажешь. Уж больно ты бледный. Вон, наш блондин, - сосед кивнул в сторону рыжего, - и тот в сравне-нии с тобой почти араб. А ты, как бледная поганка… Извини за сравнение.
     - Так под водой солнце не появляется… Где уж тут быть загару… - Усмехнулся Скворцов.
     - А-а, - протянул уважительно сосед, - стало быть, под-водник.   
     И когда тот молча кивнул головой, добавил: - Тогда всё ясно. Я – Николай. Капитан Петров.
     - Будем знакомы. – Моряк пожал протянутую руку. – Ка-питан третьего ранга Виктор Скворцов
     Какое-то время они помолчали. Скворцов раскрыл сумку и на белый свет появилась фляжка, обтянутая зелёным сук-ном. Он болтнул ею, потом оглядел своих попутчиков.
     - Мужики! Давайте по пять капель! Как-никак домой воз-вращаемся. А вы, я смотрю, какие-то невесёлые, словно в воду опущенные. Примите боевые сто грамм, глядишь, мир другими красками заиграет. Как вы?
     Его соседи молча переглянулись. Николай глухо кашля-нул, сжал до хруста кулаки. Повернул голову в сторону Скворцова и бесцветным голосом произнёс:
     - Нет у нас причин для радости, браток. Мы везём с собой домой своих небесных братьев, чтобы положить в землю. Навсегда. Понимаешь?
     Рука моряка, державшая фляжку, дрогнула и опустилась.
     - Извините, мужики, не знал. Тогда может… - он запнул-ся. Горло перехватил горький комок. Вот же как бывает… Они возвращаются домой живыми, а те… Ему вспомнились ящики в грузовом салоне, об один из них он стукнулся коле-ном. Так вот что они хранят внутри себя. Погибших лётчи-ков, или то, что от них осталось… Скворцов поднял голову и повернулся к Николаю.
      - Тогда может, - вновь повторил он, -  помянем их души?
     Лётчики вновь переглянулись. Один из них молча достал набор пластмассовых стаканчиков и поставил на столик. Скворцов открутил крышку и налил из фляжки.
     - Воды бы надо…  Чистейший, медицинский…
     Вышедший из кабины борттехник, услышав это, без слов налил из бачка воды в алюминиевую кружку. Разобрав ста-канчики, лётчики встали.
     - Давайте помянем наших братьев… - проронил моряк,  поднявшись со своего места. – Будем помнить…
     - Алёша, Григорий, Семён, Максим, - перечислил имена капитан Петров. – Мы вас никогда не забудем. Вы навечно в наших сердцах… 
     Постояв минуту, выпили и молча сели.
     - Я знаю здесь одного лётчика-истребителя. Познакоми-лись с ним на корабле, когда шли в Египет.  – Сказал моряк. – А потом вместе получали ордена из рук президента Насера. Его тоже зовут Алексеем. А фамилия его… - он на-морщил лоб, - э-э, Ветров… Нет, Вихрев! – поправился Скворцов. – Случайно не знаете его?
      Рядом раздался стон. Повернувшись, моряк увидел по-влажневшие глаза на ставшее бледном, несмотря на загар, лице. Николай непроизвольно закрыл их рукой.
     - Наш командир и мой друг…  – дрогнувшим голосом проронил лётчик. – Как я взгляну в глаза его жене… Кто мне скажет?- прошептал он сквозь слёзы.
      - Алексей… погиб!? - осевшим голосом отозвался Сквор-цов, чувствуя, как холодом сжало сердце. – Как же так…  Мы же с ним… - Он растеряно смотрел то на одного пилота, то на другого. Потом уткнулся взглядом в сморщившееся от горя лицо Николая. – Как… как это случилось, братишка?
     Николай молча горестно вздохнул и покачал головой. Вытащил «беломорину» из лежащей на столике пачки, закурил и, жадно затянувшись, дрогнувшим голосом пояс-нил:
     - Евреи нас «купили» на  простую приманку. Сверху пус-тили группу «Скайхоков», а на бреющем, чтобы не засекли наши радары, десяток перехватчиков, «Фантомов». Когда мы вышли в хвост первой группы, они ударили по нам сзади ракетами. Из нашей шестёрки, вот только мы с ним чудом уцелели. – Капитан кивнул в сторону рыжего лётчика. – Вот так-то, брат.
     Скворцов опустил голову. Ему вспомнилась весёлая улыбка прищуренных голубых глаз Алексея, его привычка поглаживать усы. И вот теперь его нет…  Как и его друзей-пилотов, лежащих в деревянных ящиках в грузовом салоне гудящего АНа…
     Стоял ветреный весенний день. Стая ворон раскачивалась на ветвях берёз, время от времени поднимая гвалт, словно обмениваясь впечатлениями о толпе людей, собравшимися у отрытой могилы в дальнем углу кладбища. Большой ящик, обшитый красной материей, стоял у края ямы. Рядом с ним женщина вся в чёрном прижимала к себе ребятишек – маль-чика и девочку,  не сводя заплаканных глаз с ящика, на кото-ром лежала форменная лётная фуражка. Шёпот и негромкие разговоры смолкли, когда к ящику подошёл грузный мужчи-на в звании полковника и снял с головы папаху. Он оглядел собравшихся, остановил взгляд на заплаканной женщине с детьми.
     - Товарищи! Друзья! Сегодня мы провожаем в последний путь гвардии майора Алексея Игнатьевича Вихрева, нашего боевого товарища и друга,  погибшего смертью храбрых при исполнении служебного долга… 
     Выступающих было много…  Замполит полка, однопол-чане Алексея… Люди, прослужившие с ним в этом полку не один год… Капитан Петров, его ведомый и друг, который был с ним в этой трагической командировке…
     Когда  закончил свою печальную речь последний высту-пающий, полковник взял с ящика форменную фуражку и, подойдя к плачущей женщине, протянул её сынишке погиб-шего пилота:
     - Возьми, сынок, на память о своём отце. Расти таким же смелым и мужественным, каким он был…
     Над кладбищем поплыли щемящие сердца людей звуки печальной мелодии. Кто-то негромко скомандовал и трёхра-зовый оружейный залп сорвал с деревьев истошно орущих от испуга стаю ворон, разлетевших в разные стороны.  И тут же над кладбищем со свистящим воем, прошла и растворилась в небе четвёрка «МиГов», отдавая последние почести советскому лётчику, погибшему на неизвестной войне, за чужую землю…

 
                Э П И Л О Г
     Земля содрогалась…  Тяжёлые гаубицы, системы залпо-вого огня,  тактические ракеты, бомбы и ракеты с бомбарди-ровщиков обрушились на восточный берег Суэцкого канала, кроша и перемалывая знаменитую оборонительную израиль-скую линию «Бар-Лева».
     1973-й год… Октябрь… Очередная война между арабами и евреями, вошедшая в историю, как Война Судного Дня…   
     После мощной артподготовки и бомбовым ударам с воз-духа, египетские войска стали переправляться через канал. В первых рядах наступающих египтян были переброшены на восточный берег батальоны египетских «коммандос».
     - Капитан! – Джемал, сжимая а руках АКа, оглянулся. Тя-жело дыша, к нему подбежал Ибрагим, держа в руках еги-петский флаг.
     - Откуда это у тебя? – спросил командир роты «комман-дос», кивнув на полотнище.
     - Командир батальона приказал нам с тобой водрузить его на этом берегу, как бойцам, которые больше других ходили в рейды за канал. Как думаешь, командир, где нам его при-строить?
     - Сейчас сообразим… - Джемал огляделся. Взгляд его упал на развороченный прямым попаданием тяжёлого снаря-да или авиабомбы дот, сооружённого из толстых железобе-тонных плит. Неподалёку всё ещё дымил врытый в землю «Центурион», израильский танк. Видимо, огонь по-прежнему находил себе пищу в его стальном нутре.
     - Ибрагим! Неси сюда! – капитан вскарабкался на облом-ки дота, мимоходом заметив в проломе между плитами тела мёртвых израильских солдат. – Давай флаг! – он бережно принял протянутое солдатом древко и воткнул его в щель между плитами. Восточный ветер развернул флаг, полоща материей, как бы указывая направление для солдат, освобо-ждающих свою священную землю от захватчиков. Джемал спрыгнул на землю. Вместе с Ибрагимом  и проходившими мимо египетскими солдатами, он смотрел на полотнище, не замечая, как по щекам ползут слёзы.
     Они были горды, эти простые солдаты, что сумели за не-сколько часов преодолеть канал и захватить эту линию «Бар-Лева», которую израильтяне считали самой неприступной оборонительной твердыней. Не помогли им ни почти двадцатиметровый песчаный вал, отсыпанный вдоль берега канала,  на котором были размещены опорные пункты из дотов и танков; ни подземные резервуары с горючей смесью, которую предполагалось выпустить в воду канала и поджечь при попытке египтян переправиться через канал. Не спасли их ни минные поля, ни проволочные заграждения в несколько рядов. Прошло всего несколько часов, а египетская армия,  восстановленная с помощью Советского Союза после поражения в Шестидневной войне 1967 года, преодолела эту еврейскую линию «Мажино».
     Это уже потом будут новые неудачи из-за некомпетентно-го командования в египетской армии, оставшуюся без совет-ских военных советников, от присутствия которых отказался Анвар Садат, ставший президентом Египта после смерти На-сера в 1970 году. Это не просто неумелые действия  коман-дования египетских вооружённых сил, а зачастую предатель-ские приказы, которые сведут на нет героические усилия египетских солдат и поставят страну на грань нового пора-жения. И только решительные действия руководства СССР предотвратят это…
     Но это будет потом… А сейчас они, египетские «комман-дос», стояли на первой сотне метров освобождённой земли, рядом с трепещущим флагом своей страны, смотря с гордо-стью на колонны танков, бронемашин, артиллерийские дивизионы, мотопехоту, переправляющиеся по наведённым переправам через канал. На востоке были слышны громовой грохот разрывающихся снарядов и ракет. С раздирающим свистом и воем над их головами в ту сторону понеслись хвостатые огненные смерчи – снаряды систем залпового огня. Египетская армия с нарастающей силой продолжала взламывать оборонительные укрепления израильтян.
     Джемал проводил взглядом пронёсшуюся над ними боль-шую группу самолётов, обернулся к стоящему рядом Ибра-гиму:
    - Ты помнишь это место, сержант?
     Тот огляделся, пожал плечами: - Место, как место. Как многие другие, где нам вместе приходилось переправляться через канал.
     - Нет. – Джемал покачал головой. - Это особое место… Здесь мы впервые проникли на этот берег вместе с русскими десантниками. Помнишь этот рейд?
     - А ведь, верно. Ну и память у тебя, командир! – удивился сержант.
     - Я всё помню, Ибрагим. Помню наши победы и наши потери. И русских парней, которые отдали жизни за освобождение нашей Родины. – Капитан помрачнел. Но тут же лицо его просветлело:
     - Знаешь, сержант… Закончится война, и мы здесь, на этом берегу, воздвигнем памятник, посвящённый советским солдатам, погибших на египетской земле. Мы их никогда не забудем! Наша боевая дружба с русскими братьями, скреп-лённая кровью, останется в наших сердцах навеки…               
                Октябрь 2010 – Ноябрь 2011гг   г.Та лица.               
                А Н Н О Т А Ц И Я
     Войны развязывают политики, а расплачиваются своими жизнями за их зачастую непродуманные решения простые солдаты. ХХ век, как никакой прежде, характерен в новей-шей истории обилием локальных конфликтов по всему зем-ному шару. Желание обезопасить свои границы от внешней угрозы, приверженность закостенелым догмам о неизбежно-сти мировой революции, борьба с угрозой фашизма, велико-державные амбиции и соперничество за мировое лидерство подталкивало руководство советской державы направлять своих военных специалистов, а нередко целые воинские группировки и сотни единиц боевой техники в разные стра-ны и континенты для достижения своих целей… 
     Китай и Испания, Монголия и Корея, Вьетнам и Куба, Египет и Эфиопия, Ангола и Мозамбик, Никарагуа и Афга-нистан… И это ещё не полный список стран, в которых сра-жались и умирали советские солдаты. Иногда за светлые идеалы, по зову сердца; в большинстве случаев во имя ис-полнения своего воинского долга…
     Где-то возвышаются скромные обелиски в память о тех, кто отдал свои жизни за идеалы свободы и независимости далёких народов. В других странах давно предали забвению память о солдатах, пришедших на помощь от имени великой страны. И поныне почти на всех континентах Земли покоятся безымянные могилы солдат погибших в необъявленных войнах и оставшимися безвестными для остальных  людей…
            
               
               

      
       






 Ф О Т О                Владлен Грабузов. Профессиональный               
                пилот,  посвятивший свою жизнь лётной               
                работе.  Полёты  на Севере и по всей  Ве-
                ликой стране – СССР. В конце 90-х годов 
                работа за рубежом: Азия, Африка. Автор 
                ряда  литературных произведений:  рома-               
                нов,  повестей,  рассказов.   Издавался  в 
                Москве,  Красноярске, Свердловской  об-
                ласти. Сюжет данного романа основан на               
                реальных  исторических событиях. Автор
                живёт в г.Талица  Свердловской области.               


     …Ракеты, выпущенные с «Миражей», взорвались непода-лёку от пары МиГов, которые входили в вираж. Самолёт ве-дущего дрогнул, перевернулся на спину и ушёл вниз, разма-тывая за собой тёмный дымный шлейф. Ведомый выровнял-ся и в этот момент ещё одна вражеская ракета влетела в со-пло его двигателя. Ослепительная вспышка в небе – и это было всё, что осталось от капитана Жени Семёнова, весель-чака и виртуозного гитариста…

     …Торпеда  ударилась о корпус субмарины в районе кор-мы, где был расположен торпедный отсек, когда та соверша-ла манёвр уклонения. От взрыва почти тонны тринитрото-луола сдетонировали боеголовки запасных торпед и тех, что находились в торпедных аппаратах. Новейшую субмарину израильских ВМС разорвало на несколько частей, мгновен-но убив при этом весь экипаж. Скрученные чудовищной си-лой взрывов останки некогда грозного подводного крейсера опустились в морскую пучину…               
                «Канал»

               
       
               
          
            
 

               
   
     .      
 
      

            

         
    
         
 
    
    
    
          
   
       



      
   










                Советским солдатам,               
                отдавшим свои жизни в               
                в локальных конфликтах
                ХХ века – посвящается...

                «Его зарыли в шар земной,
                А был он лишь солдат,
                Всего, друзья, солдат простой,
                Без званий и наград…»
                С.С. Орлов

               
                П Р О Л О Г
     Председатель правительства встал из-за стола и энергично пошёл навстречу вошедшему в его просторный кабинет Президенту. За гостем на почтительном расстоянии шли трое: помощник хозяина кабинета и оба переводчика.
     Обменявшись рукопожатиями, справились о здоровье друг друга и своих близких. Премьер-министр при этом от-метил, как сильно сдал внешне гость после их последней встрече: морщины глубоко врезались в моложавое прежде лицо, седина густо посеребрила густые коротко стриженные тёмные волосы и пышные усы над крепко сжатыми полными губами. И хотя Президент вежливо улыбнулся, было видно по его грустным чёрным глазам и припухшим векам, как он устал.
     Премьер-министр по-человечески втайне посочувствовал ему, зная, какое тяжёлое бремя несёт этот человек на своих плечах. Два года назад его страна потерпела сокрушительное поражение от Израиля в ходе так называемой Шестидневной войне. В результате вероломного нападения евреи в корот-кий срок разгромили египетскую армию, уничтожив в пер-вые часы почти все самолёты на аэродромах. Большинство населённых пунктов были подвергнуты бомбардировкам с воздуха и обстрелам с моря. В результате молниеносных ударов танковых и мотомеханизированных соединений, поддерживаемых авиацией и флотом, израильтяне оккупиро-вали Синайский полуостров и вышли на восточный берег Суэцкого канала. Египтяне, неся громадные потери, бросая оружие и технику, в беспорядке бежали за канал. И только благодаря решительной позиции Советского Союза, пригрозившего, что он вынужден будет применить силу, чтобы обуздать агрессора, и решению Совета Безопасности ООН, евреи были вынуждены приостановить дальнейшее вторжение вглубь страны. Установилось шаткое перемирие, постоянно нарушаемое налётами израильской авиации на военные, гражданские и промышленные объекты египтян; диверсионные и разведывательные рейды израильских «ком-мандос». Уже два года евреи вели эту странную войну на истощение экономики и людских резервов Египта…
     И вот теперь, смотря на его постаревшее лицо, премьер понял, что должен чувствовать этот человек, принявший не-простое для себя решение уйти в отставку, взяв на себя вину за поражение в этой войне перед своим народом. И что чув-ствовал он, когда миллионы египтян вышли на улицы горо-дов, узнав о его решении, скандируя только одно имя: - На-сер! Насер! Насер! Поняв, что он не может просто уйти и бросить свой народ на произвол судьбы, он вышел на балкон президентского дворца, и, глядя на тысячи лиц, обращённых к нему, не чувствуя, что слёзы катятся по его щекам, поднял вверх руку со сжатым кулаком, крикнув: - Всегда вместе! 
     - Прошу Вас, господин Президент! – Премьер жестом пригласил его к столику с двумя креслами. Подождав, когда гость сядет, только потом занял своё место.
     - Господин Премьер-министр! Народ Египта и руково-дство страны высоко ценят и благодарят за помощь и под-держку, которую ваша великая страна оказывает нам. За эти два года мы смогли восполнить потери в вооружении и тех-нике. Ваши специалисты помогают создавать, можно сказать заново, наши вооружённые силы. Но подготовка наших лёт-чиков и зенитчиков недостаточна, чтобы пресечь посто-янные налёты израильских самолётов на нашу территорию. Мы несём большие потери в воздушных боях. А разрушенные промышленные предприятия, целые кварталы городов, погибшие мирные люди? Ирригационные системы? Израиль ведёт войну на уничтожение нашего государства.  – Президент смолк, вытащил дрожащей рукой платок из кармана пиджака и промокнул лоб.
     - Наше руководство старается оказывать вам всесторон-нюю помощь: дипломатическую, по всем направлениям; по-ставки оружия и техники; стратегического сырья, необходи-мого для вашей промышленности; подготовку военных спе-циалистов. Вам не в чем нас упрекнуть, не правда ли, госпо-дин Президент?  - Премьер-министр откинулся в кресле, на-стороженно глядя на гостя.
     - Мы, я повторяю, высоко ценим помощь, что вы нам ока-зываете. Но этого недостаточно. Уже не в первый раз мы об-ращаемся к руководству вашей страны с просьбой прислать к нам для отражения израильской агрессии своих лётчиков с самолётами, новые зенитные ракетные комплексы с расчёта-ми. Кроме того, просим увеличить количество наших воен-ных специалистов, обучаемых в вашей стране и расширить поставки вооружения, перечень мы предоставим. Желатель-но также добавить количество ваших военных советников для всех видов наших вооружённых сил. – Он вновь вытер лоб, с надеждой смотря на премьера.
     Тот, выслушав Президента, наморщив высокий лоб с большими залысинами, напряжённо размышлял, сетуя при этом на то, что люди почему-то предпочитают учиться на своих ошибках, зачастую оборачивающихся большой кро-вью, громадными людскими и материальными потерями. И это во второй половине двадцатого века… Хотя бы вспомнили печальный опыт Союза, когда фашисты вероломно напали на него. И каких жертв и сил потребовалось советскому народу, чтобы в конечном итоге сломать хребет фашизму.  Вот евреи взяли на вооружение опыт немцев в вероломном нападении и проведении молниеносных наступательных операций, поставивших противника перед фактом полного разгрома. А ведь наша разведка предупреждала о подготовке Израиля к нападению. Но нет, арабы не услышали, или не захотели услышать. Рассчитывая, что евреи не посмеют напасть на них, ибо вооружённые силы Египта и других арабских государств многократно превосходили израильскую армию. И чем это самоуспокоение  закончилось для арабов? Полнейшей катастрофой!
     Премьер поднял голову и встретил ждущий и почти умо-ляющий о помощи взгляд сидящего напротив уже немолодо-го человека, смертельно уставшего от непосильной ноши государственной власти выпавшей на его долю в столь тяжё-лый период его страны.
     - Хорошо, господин Президент. Я доведу вашу обеспоко-енность и просьбы до высшего руководства нашей страны. Надеюсь, что оно с пониманием отнесётся к тому тяжёлому положению, что сложилось у вас.
     После этих слов огонёк надежды засветился в глазах Пре-зидента, казалось, даже разгладились морщинки на лице. Премьеру вдруг показалось, что он в это мгновение вновь увидел лик того молодого офицера, фотографии которого облетели весь мир более полутора десятка лет тому назад. Это он, стоявший во главе организации молодых армейских офицеров, сверг продажный режим короля Фаруха и провоз-гласил Египет республикой. Премьеру захотелось как-то вы-разить ему свою симпатию, он встал, протянул ему свою ру-ку и как можно теплее улыбнулся…          


                Г Л А В А   1
     Светлая дорожка, тянущаяся от самого горизонта по не-привычно гладкой поверхности моря, слегка серебрилась от висевшего в туманной дымке, словно большого медного таза, диска луны. Шум двигателя сухогруза, мелкая дрожь корпуса корабля, да  пенный след за кормой – только это и говорило, что стальная «коробка» не стоит на месте, а целеустремлённо движется  вперед.
     У борта, опёршись о леер, стоял мужчина в светлых брю-ках и тенниске, задумчиво смотря на  лунную дорожку.
     - О чём задумался, Алёша? – спросил его появившийся из-за корабельной надстройки худощавый молодой человек. Он встал рядом, затем толкнул приятеля плечом. – Вспомнил дом, семью?
     - И дом, и семью…  Да и о том, что нас ждёт впереди… - Алексей повернулся к подошедшему, погладил светлые уси-ки и, глядя на загорелое лицо друга, спросил: - А тебя, Нико-лай, разве не посещают те же мысли?
     Тот глянул на проносившуюся за бортом воду, покосился на луну, как бы говоря ей, «что, подглядываешь?», неопреде-лённо пожал плечами: - Я ещё в Туркмении, во время подго-товки, дал себе зарок – меньше думать о доме. Этими думами только душу себе травишь. Что же касается будущего… - Он помедлил немного, смотря на Алексея. – А что там будет? Жара … Пот ручьём, скорпионы да пауки…  Воздушные ат-тракционы, да не исключена вероятность того, что однажды  не вернёшься назад… - Помрачнев, и словно стыдясь своего признания, он отвернулся.
     Алексей удивлённо посмотрел на него. Уж от кого от ко-го, а от своего друга он не ожидал такого.
     - Э-э, что за упаднические настроения у славного совет-ского сокола? – он тронул его за плечо. – А, товарищ капи-тан?
     - Да никакого упаднического настроения… – Досадливо отмахнулся тот. – Нужно трезво смотреть на явные обстоя-тельства. Вспомни, что нам говорили в Марах мужики, про-шедшие Вьетнам.
     - И что они говорили?
     - А то они говорили, что «Фантомы» и «Миражи»* очень серьёзные машины, да и у евреев солидный боевой опыт. Что ни говори, а воюют они уже не первый год. Чего-чего,  а  за это время  многого нахватались. Так что такому противнику пальцы в рот не клади. Это тебе не трениро-вочные полёты в зонах, да на перехват воздушных целей, а настоящие бои, где нужно всё выжимать из машины. Да самому крутиться, как бешенному, иначе схарчат за милу душу и документов не спросят. – Николай, усмехнувшись, посмотрел на посерьёзневшего друга.
     - Так ведь для этого нас всё время и готовили, - пожал плечами Алексей. – Да и последние полгода, что провели в Туркмении, тоже кое-что дали. Во всяком случае, в полку так нас не гоняли. Так что, как говорят, бог не выдаст – сви-нья не съест.
     - Вот-вот! – ухмыльнулся Николай. – А ещё говорят: на бога надейся, а сам не плошай!          
     - Да ладно тебе, - Алексей приобнял друга за плечи, - раз-берёмся на месте. Главное – верить в себя и в машину. Да и в того, кто тебя прикрывает. От этого многое зависит, если не всё…
     - Это верно ты заметил. Надёжное прикрытие многого стоит. Посему, товарищ майор, молись на меня, коль я твой ведомый.
     - Ещё как молюсь, чёртушка! – лётчик крепко сжал плечо друга. - Да и слётанность у нас с тобой на высоте. А это не-мало. Скажи!?
     - Согласен. – Кивнул в ответ капитан. – Ладно. Поговори-ли на эту тему – хватит. Слушай, там ребята собрались «пульку» расписать. Чтобы время скоротать. Как ты на это смотришь?
     - Я – пас. Ты же знаешь, что я не большой любитель карт.
     - Ну, смотри… Хозяин – барин. В таком случае любуйся
морским ночным пейзажем, а я пошёл.
-----------------------------------
* «Фантом», «Мираж» -  боевые самолёты ВВС Израиля. (Авт.)
     - И охота тебе опять лезть в трюм! - хмыкнул досадливо   
майор. - Дышал бы себе свежим воздухом. Целый день по необходимости торчим в этом трюме, дабы не демаскировать своё присутствие на палубе судна. Так нет, ещё и доброволь-но ночью просиживать там. Тоже мне, нашёл удовольствие! – досадливо проворчал он..
     - Не ворчите, товарищ майор. – Улыбнулся Николай. – Вам это не к лицу. Просто нужно делать то, что обещал. А я своё слово держу.
     - Иди уж, «катала», коль обещал, - махнул рукой Алексей и отвернулся, уставившись на лунную дорожку. Мысли его вновь вернулись в тот день, более полугода назад, когда он, удачно перехватив в стратосфере воздушный шар и разнеся его ракетой в клочья, приземлился на базовый аэродром сво-его полка.
     Взвизгнули тормоза машины. Алексей, снимая гермо-шлём, обернулся. Из «газика» вынырнул капитан, адъютант командира полка, спешно подошёл к лётчику.
     - Товарищ майор! Командир срочно вызывает вас к себе. Прошу! – он жестом показал в сторону машины.
     - Что, прямо так? – удивился Алексей, посмотрев на свой высотный костюм, в который был облачён. – Может, сначала переоденусь?
     - Нет, это срочно. - Непреклонно ответил адъютант.
     - Тогда поехали! – Майор расписался в журнале, протяну-тый ему техником самолёта, старшим лейтенантом, что заме-чаний по матчасти у него нет, и залез в «газик». Пока маши-на тряслась на стыках бетонных плит аэродрома по пути к штабу полка, он ломал себе голову над этим срочным вызо-вом «бати», как звали все лётчики своего командира.
     - Товарищ полковник! Майор Вихрев по вашему приказа-нию прибыл. Задание по перехвату воздушного шара выпол-нено. Цель уничтожена. – Доложил он, войдя в кабинет ко-мандира полка. И только после доклада заметил сидевшего в тени простенка за столом незнакомого полковника. 
     Командир вышел из-за стола, подошёл к пилоту.
     - Поздравляю, товарищ майор! Молодец! – он крепко по-жал ему руку. – Думаю, что главком ВВС не оставит без внимание твой сегодняшний перехват. Что скажите, товарищ полковник? – он повернулся к сидевшему офицеру.
     - Думаю, не оставит. – Ответил тот, с интересом рассмат-ривая стоявшего Алексея. – Значит это и есть один из ваших лучших лётчиков-снайперов полка?
     - Да, - кивнул хозяин кабинета. – Один из лучших. В на-шем полку пилотов такого уровня несколько.
     - Это хорошо, - продолжая внимательно рассматривать пилота, проронил полковник. - Да вы, товарищ майор, при-саживайтесь. Как говорят в народе – в ногах правды нет. Ни-колай Петрович, ничего, что я тут у вас командую? – обер-нулся он к командиру.
     - Ну что вы, Валерий Борисович! – вроде бы даже скон-фужено ответил командир полка. – Будьте как дома! – Он повернулся к Алексею.  - Товарищ полковник - представи-тель Главного штаба ВВС. Да ты садись, садись! К тебе у то-варища полковника есть разговор. И насколько я понял, очень серьёзный. 
     Положив рядом на стол гермошлём, Алексей сел. «Инте-ресно, что за разговор. Может, это по поводу моего рапорта о переводе в школу лётчиков-испытателей?..» - мелькнуло в голове. Несколько месяцев назад он подал этот рапорт, но до сих пор ответа не получил. И вот сейчас он почти не сомне-вался, что этот разговор связан с его давней мечтой попасть в эту школу.
     - Я тут познакомился с вашим лётным делом. – Полковник взял со стола серую папку. – Нужно заметить, данные в ней  на меня произвели хорошее впечатление. – Благосклонно проронил он.
     «Точно разговор о школе», - ликуя про себя, подумал майор.
     - Лётное училище с отличием, без задержек ввод в строй в полку, назначение старшим лётчиком. Потом быстрое освое-ние нового перехватчика, допуски по всем видам боевого применения. Досрочное присвоение звания после выполне-нии задания по перехвату самолёта-нарушителя. Ну, и как естественное следствие этого: назначение на должность ко-мандира эскадрильи. Я уже молчу о государственных награ-дах. Впечатляюще! - резюмировал полковник.
     Слушая его, Алексей не сомневался, что тот сейчас заве-дёт разговор о его рапорте.
     - Учитывая ваши профессиональные данные и то, что вы член партии, у командования ВВС сложилось мнение дове-рить вам  одну ответственную миссию. - Полковник, произ-неся эти слова, по-птичьи склонив голову, смотрел на реак-цию майора. Видимо, тот не смог скрыть своего разочарова-ния, услышав последние слова. Что не ускользнуло от вни-мания представителя штаба. Тот незаметно улыбнулся кра-ешками губ.
     - Наверно, вы ожидали услышать что-то другое, товарищ майор. Сожалею, что не оправдал ваших надежд. Мы же предлагаем вам поехать в ответственную командировку, где потребуются ваши профессиональные качества. Не скрою, поездка опасная. Как вы знаете, идёт «холодная» война. Кое-где она переходит в «горячую». Вот туда, по просьбе наших друзей, мы направляем своих специалистов. Нет-нет, - кате-горично покачал головой полковник, приняв выражение лица майора, как немой вопрос, - это не приказ, просто предложение. Подумайте. А завтра дайте ответ. Хорошо? И ещё… - полковник жёстко посмотрел на Алексея. – Разговор этот остаётся в этом кабинете. О нём – никому: ни жене, ни друзьям. Вы – человек военный и этим всё сказано. Договорились? – и, увидев кивок майора, повторил: - Значит, завтра утром жду вас с ответом в этом кабинете…
     Дома весь вечер он был непривычно рассеян. На вопрос жены: «что-то случилось?..», он посмотрел на неё и отрица-тельно мотнул головой, что, впрочем, её не успокоило, и он, пока они не ушли спать, не раз ловил на себе пристальный взгляд Вали с немым вопросом. Жена уже во всю спала, ко-гда он, осторожно, боясь её разбудить, вышел из спальни и почти до утра просидел на кухне, смоля папиросы, одну за другой, взвешивая всё «за» и «против». Придя к окончатель-ному решению, открыл форточку, проветрил кухню и, успо-коившись, осторожно прокрался в спальню…
     - Другого решения я от вас и не ожидал, Алексей Игнать-евич, - полковник пожал ему руку. – Кого вы могли бы ещё порекомендовать для этой миссии? Нужен ещё один такой же подготовленный лётчик. Желательно тот, с которым вы спокойно чувствуете себя в воздухе. Там нужны слётанные пары. Ну, вы меня, надеюсь, понимаете. Есть кто-нибудь у вас на примете?
     На этот вопрос у Алексея был готов ответ ещё ночью.
     - Можете побеседовать с моим замом, товарищ полков-ник. Капитан Петров. Тоже лётчик-снайпер. Уровень подго-товки не хуже моего. Наш командир может подтвердить. – Он повернулся в сторону командира полка.
     Тот, тяжело вздохнув, кивнул головой: - Без ножа меня режете, Валерий Борисович. Лучших лётчиков забираете. Вы мне эскадрилью без командования оставляете.
     - Так там лучшие и нужны, Николай Петрович. Мы ведь их посылаем ни к тёще на блины, как вы сами понимаете.
     - Как не понять, понимаю… Я его, - командир кивнул в сторону Алексея, - планировал своим замом поставить. Под-полковник Серов уезжает в Академию. А тут такое… а-а, - он расстроено махнул рукой.
     - Полностью понимаю тебя, Николай Петрович. Но что поделать, видишь, какая обстановка сложилась. По другому нельзя. Там, - он многозначительно возвёл глаза к потолку, - приняли политическое решение. А выполнять его кому?  - полковник строго взглянул на командира полка. – Правиль-но. Нам. Солдатам. И с этим не поспоришь. А то, что берём боевую пару от вас, - он развёл руками, - судьба. Вашего полка в списке первоначально не было. Лётчиков должны были взять у ваших соседей. А там ЧП случилось. Капитан, кандидатура которого была согласована, должен был пере-гнать машину после ремонта с заводского аэродрома. На взлёте между фюзеляжем самолёта и подвесным топливным баком попала лента от аварийной тормозной сетки. И откуда только она там взялась? Скорее всего извечное наше русское разгильдяйство. Командира роты аэродромного обслужива-ния сняли с должности и понизили в звании.
     Так вот… Самолёт перевернуло, и он с высоты десяти метров рухнул на концевую полосу безопасности, прямо на кабину. Капитан остался жив, но повредил позвоночник и сейчас лежит в госпитале. Вряд ли будет летать. Вот поэтому выбор пал на ваш полк. Так-то, дорогие мои.
     - Да уж… – Покрутил головой хозяин кабинета. – Верно ты сказал, Валерий Борисович. Судьба. Не знаешь, где най-дёшь, а где потеряешь…
     - А что мне теперь делать, товарищ полковник? – спросил Алексей, вклинившись в разговор.
     - Тебе? – вроде бы удивлённо спросил полковник из шта-ба. – А что тебе делать? Служи, как прежде. Но будь готов к отъезду в любой момент.
     - А нас как… сразу туда отправят?
     - Ну, это вряд ли. Скорее всего, какое-то время будут на-таскивать в условиях, приближённых к той обстановке, в которой вам придётся  работать. Полагаю, что так и будет…
      Полковник оказался прав. Через пару недель майора Вих-рева и капитана Петрова, который также дал согласие, от-мандировали в распоряжение Главного штаба ВВС. Уже че-рез неделю они оказались на аэродроме вблизи г.Мары,  в Туркмении, где для них начался период интенсивных трени-ровок. Перехваты воздушных целей на всём диапазоне высот боевого применения самолёта «МиГ-21», воздушные бои в паре, группой, в одиночку. Поставка помех, борьба с радиоэлектронным оборудованием противника, маневры уклонения от вражеских ракет, штурмовка наземных целей и другое, что должен уметь делать современный военный лётчик. Инструкторами  у них были пилоты, имеющие боевой опыт в современных условиях. А их оказалось немало, ибо военные специалисты наших вооруженных сил не один десяток лет принимали участие в военных конфликтах чуть ли не по всему земному шару…
     Алексей вспомнил, как после полугодового отсутствия вернулся в полк. Их отпустили на несколько дней, взяв под-писку о неразглашении места назначения и цели предстоя-щей поездки. Они уже наверняка знали, что их посылают в Египет, усилить своим присутствием местную ПВО в проти-востоянии с Израилем.
     Все эти дни Алексей провёл дома, возясь со своими деть-ми. Только в первый день приезда с Николаем доложились командиру полка. Тот их ни о чём не расспрашивал, понимая сложность их положения. Когда же они собрались покинуть кабинет, «батя» пожал им руки, сказал, чтобы они не беспо-коились о семьях. «Только вернитесь домой живыми», - дрогнувшим голосом пожелал полковник им на прощание.
     Вечером, накануне отъезда, они с женой, уложив ребяти-шек спать, долго сидели на кухне, говоря о разных пустяках. Алексей пытался шутить, рассказывая небылицы из лётной жизни, но видел, что Валю они совсем даже не веселили. Ночью он проснулся от её еле сдерживаемых рыданий, поняв, что сердечко жены нельзя обмануть, боль разлуки и неизвестность ранят сильнее физической боли. Он обнял жену, та, тихо всхлипнув, прижалась к нему, целуя и лаская его так, будто хотела отлюбить на всю оставшуюся жизнь.
     Рано утром раздался негромко звонок в прихожей. В от-крытой двери выросла фигура Николая с небольшим чемода-ном в руке. Он поздоровался и, заметив бледное лицо Вали, сообщил, что машина ждёт у подъезда. Затем деликатно вы-шел в коридор. Прощание было коротким. Алексей крепко обнял жену, прошептал, чтобы она берегла ребятишек и себя, бодрым голосом пообещал долго не задерживаться. Потом отстранил её от себя, всматриваясь в мельчайшие чёрточки дорогого лица, словно запоминая его навеки, и тут же по-спешил выйти из квартиры, чтобы не затягивать тягостное расставание…
     Всё это он вспоминал, стоя у борта и смотря на несущую-ся внизу тёмную, с белыми барашками воду. С левой сторо-ны небо начинало светлеть, звёзды постепенно гасли, пред-вещая начало нового дня.
     - Братишка! Закурить не найдётся?
     От неожиданности он вздрогнул и повернулся. В двух шагах стоял коренастый мужчина, в светлых брюках и полосатой тенниске, с шапкой непокорных чёрных волос.
     Алексей вытащил из кармана пачку «Беломора» и протя-нул незнакомцу. – Морячок, что ли?
     Тот вытащил папиросу, дружелюбно оскалился  под ще-гольскими усиками – в лунном свете блеснула золотом ко-ронка, щёлкнул зажигалкой и глубоко затянулся.
     - А с чего ты решил, что я моряк? – выдохнул он.
     - Так это твоё - «братишка», да приметная наколка. – Алексей кивнул на его руку с синим якорьком на кисти.
     - А ты, я вижу, наблюдательный. – Усмехнулся мужчина и протянул ему руку: - Капитан третьего ранга Виктор Скворцов.
     - Профессия обязывает. – Пожимая жёсткую ладонь моря-ка, ответил Алексей. – Майор Алексей Вихрев.
     - Контрразведчик, что ли?
     - Ага, попал пальцем в небо! – рассмеялся Алексей. – Лёт-чик я, истребитель.
     - На помощь братьям - арабам? – ухмыльнулся моряк.
     - К ним, родимым. А ты, как я полагаю, едешь тоже не ракушки собирать на прибрежном песке?
     - Да вроде того. Только под водой.
     - Подводник?
     - Он самый… - невольно вздохнул Скворцов, в последний раз затянулся и бросил окурок за борт.
     - Что, немного не по себе? – спросил Алексей. – Лёгкий мандраж?
     - Есть немного. – Согласился моряк.  – Вот скажи? Ты на своей реактивной метле один сидишь. И один принимаешь решения. А я в этой жестянке буду с несколькими десятками людей, ни хрена не понимающих по-русски. Ну, разве что командир, может ещё штурман. У их противников будет по-больше народу со знанием великого и могучего нашего язы-ка. Там же полно выходцев из Союза. Может, мы не тем по-могаем? – он воззрился на Алексея.
     Тот на откровение моряка неопределённо хмыкнул, зачем-то оглянулся по сторонам.
     - Ты это… Не брякни ещё где-нибудь. Моментом спрова-дят домой, от профессии отстранят, да ещё статью припаяют. И будешь ты не под водой бороздить моря и океаны, а дере-вья считать на лесоповале. Понял, кэп?
     - Да уж чего не понять… – Мрачно проронил тот. – Ладно, где наше не пропадало. Прорвёмся… – Он посмотрел на воду, потом повернулся к лётчику. – Ну, что? Вахту отстояли? Айда на боковую. Вы где кантуетесь? В носовом? – и увидев кивок Алексея, добавил: - Ну, а я на баке. Ещё увидимся. – Кивнув на прощание, моряк раскачивающей походкой пошёл в сторону кормы.
     Алексей нащупал в кармане папиросную пачку.
     - Виктор! – окликнул он моряка. – Возьми себе. – Протя-нул ему папиросы. – У меня ещё есть.
     - Вот спасибо, братишка! – благодарно произнёс тот, вер-нувшись и взяв пачку. - А то я просчитался с куревом. Думал хватит, а тут рядом «стрелков» оказалось вагон и маленькая тележка. И вот результат. – Сверкнул он на прощание корон-кой.  Алексей  посмотрел на поблекший диск луны, вздохнул и в свою очередь направился к открытому трюмно-му люку.               


                Г Л А В А   2
     Крадучись, сухогруз полз за лоцманским катером к пирсу порта Александрии. В предрассветных сумерках уже отчёт-ливо виднелись портовые сооружения, несколько военных кораблей, окрашенных в серые тона, теснились в правой сто-роне гавани.
     - Смотрите! – послышалось в толпе лётчиков, сгрудив-шихся у борта и с любопытством людей, впервые оказавшие-ся в незнакомой стране, глазевших по сторонам. – Какой-то затонувший корабль!
     Вслед за этим кто-то произнёс: - А вон ещё один! И ещё… - уже совсем негромко пробормотал один из стоявших.
     - Где?.. Где?.. – расталкивая других, нетерпеливые жадно высматривали неопровержимые признаки войны.
     И действительно,  впереди и левее движущегося сухогруза торчали из воды в сотне метров верхняя часть надстройки  корабля со сдвинутой в сторону и изогнутой дымогарной трубой. Неподалёку высоко задранная  над водой кормовая часть другого притопленного судна позволяла рассмотреть в деталях торчащий широколопастной винт и идущие по окантовке кормы сохранившиеся слова. Вверху – арабская вязь, ниже цепочкой тянулись латинские буквы.
     - Порт приписки – Бейрут, - непререкаемым тоном произ-нёс высокий парень с рыжей шевелюрой, стоявший у самого борта.
     - Серёга, и откуда у тебя такие познания в морской облас-ти? -  хмыкнул стоящий рядом с ним плотный здоровяк с курносым носом, хитро поблёскивая небольшими глазками.
     - Ха! Так я ж вырос в славном городе Владике! Там каж-дый пацан знает, что написано на корме любой посудины.
     - Так какого же рожна тебя потянуло в небо? – не отставал от него здоровяк. – Закончил бы мореходку, да ходил бы во всякие там Гонконги да Сингапуры.
     - Ага, тебя вот, товарищ капитан, не спросил! – фыркнул рыжий. – Должен же кто-то…
     Кто что должен, он дополнить не успел. Все зашумели, увидев ещё одно печальное зрелище: половина громадного корабля, лежащего на боку, высовывалось из воды. Из носо-вых клюзов уныло свисали ржавые якорные цепи. Несколько больших рваных дыр на корпусе тёмными кляксами прошлись по внушительной надписи белой краски, тянущейся вдоль борта.
     - Атлантик лайн – атлантические линии, - тут же подал голос рыжий знаток морского транспорта. – Какой-то ино-странец, похоже танкер, попал под раздачу. Видно, евреи при налёте колошматили всех подряд, не разбираясь. Прямо-таки какой-то местный Перл-Харбор устроили арабам. Так сказать в миниатюре. Скажи, Григорий! – он ткнул кулаком в бок здоровяка, зачаровано смотревшего на поверженного морского исполина. Тот, очнувшись, кивнул головой, но ничего не ответил, находясь под впечатлением проплывающей мимо печальной картины.
     - Смотри, Алёша, какие дыры, - Николай кивнул в сторону полузатопленного корабля. –  Очень похожи на пробоины от НУРСов.* И краска обгоревшая...  Видно, горел, прежде чем наполовину уйти под воду. Неплохо поработали евреи, ничего не скажешь.
     - Вот с ними и придётся нам встретиться. – Проронил Алексей, смотря на корабль.
     Наконец сухогруз притиснулся к пирсу гавани. Лётчики цепочкой спустились по трапу и прошли в длинное строение, внешне похожее на ангар. Внутри их встретила группа людей,  в светлой, песочного цвета, одежде, состоящую из куртки и свободных брюк.
      Один из них, высокий мужчина, черноусый, с прищурен-ными тёмными глазами под светлым кепи с длинным ко-зырьком, вы шел вперёд, прошёлся внимательным взглядом
по вновь прибывшим.
     - Товарищи! – пророкотал он глухим басом. Я - командир
------------------------------------
*НУРС – неуправляемый реактивный снаряд.(Авт.)
группировки  советских  лётчиков  в  Египте  генерал-майор
Круглов. Все вы войдёте в состав отдельного истребительно-
го полка  под командованием полковника Градова.
     При этих словах к генералу присоединился среднего роста крепыш, кивнул головой и молча стал рассматривать лётчиков.
     - Ваш полк будет базироваться на авиабазе Ком-Аушим, вместе с бригадой истребителей-бомбардировщиков и пол-ком ПВО египтян. База неплохо защищена от воздушных налётов. Два кольца ПВО вокруг базы. Зенитно-ракетные комплексы, самоходные установки «Шилка» и «Двина», ПЗРК* «Стрела-2» составляют неплохой противовоздушный зонтик, под которым можно чувствовать себя вполне комфортно. Личный состав этих подразделений в основном из Союза. Кстати говоря, этот порт также прикрывают такие же комплексы.  Как только… - Резкий вой сирены прервал его речь.
     - Воздушная тревога! Налёт! – крикнул он. – Все срочно в бомбоубежище. Следуйте за мной. – Он повернулся и быст-рым шагом направился в угол строения. Лётчики спешно заторопились за ним.
     Бетонные стены, ступени… «Один, два, три, четыре…», - Алексей автоматически считал их, спускаясь вниз и прислу-шиваясь к звукам. Бетонная площадка, толстая стальная дверь, лампочка в проволочном футляре, снова ступени, но уже под углом к прежнему маршу. «Один, два, три…»
     - Евреи поздравляют нас с прибытием… Рано встают, сволочи… Это вам не к тёще на блины… Хорошо успели выгрузиться, а то бы прищучили на подходе… С крещением, братцы… Привет от дяди Моше… А это кто такой?.. Да есть у них такой одноглазый хрен… - и многое  чего другого слышалось вокруг.
     Они закрыли за собой очередную стальную дверь и очу-тились в длинном помещении. Вдоль бетонных стен тяну
--------------------------------------------
*ПЗРК – переносной зенитно-ракетный комплекс.(Авт.)
лись бетонные же скамейки. В противоположном торце вид-нелась точно такая дверь. Осматриваясь, лётчики начали бы-ло располагаться на скамьях, как послышались бухающие приглушённые звуки.  Затем раздался тяжёлый удар над го-ловой, отчего задрожал пол под ногами, а с потолка посыпа-лась мелкая пыль.
     - Еврейские гостинцы… - пробормотал кто-то из лётчи-ков, озираясь по сторонам. – Интересно, какая толщина этого перекрытия?
     - Шестьдесят четыре ступеньки, - объявил Алексей. – По-лагаю, над нами не меньше шести метров.
     - Восемь. И всё железобетон. Так что можете быть спо-койными.  До нас не доберутся. - Проронил генерал, стряхи-вая пыль с кепи.
     - А мы спокойны. Верно, парни? – майор окинул взглядом лётчиков. Над ними вдруг снова основательно грохнуло. Все примолкли. Некоторые с опаской поглядывали на потолок. Генерал, сидевший рядом с командиром полка, насмешливо посматривал на лётчиков.
     - Пусть порезвятся! – ухмыльнулся рыжий пилот, вставая со скамьи. - Разрешите обратиться, товарищ генерал?!
     - Разрешаю! Только сначала представьтесь.
     - Капитан Солнцев. На каких «лошадках» мы будем здесь работать?
     - А вы на каких летали в Союзе?
     - Так на «балалайке»… – И увидев, как у генерала недо-умённо поползли вверх брови, а полковник недовольно кач-нул головой, тут же сконфужено поправился. – Э-э, извини-те, товарищ генерал. На «двадцать первом МиГе». Просто среди пилотов так прозвали эту машину. Похожа на этот му-зыкальный инструмент.
      Генерал покрутил головой и усмехнулся: - Вот на таких, как вы, капитан, выразились, «балалайках», и будите здесь «играть».
     - Поновее ничего не предвидится?
     - Чем же эта плоха?
     - Да нет, машина хорошая. Но… - Криво ухмыльнулся рыжий, - Так вы и сами знаете, товарищ генерал! Вооруже-ние слабовато. Ну что это – две ракеты. Несерьёзно… Хотя бы какую-никакую пушчонку поставили. А то пустишь их, и что потом? Бери тебя тёпленького голыми руками?
     Вокруг послышались одобрительные возгласы других лётчиков.
     - Вот я о чём и говорю! – ободрённый поддержкой, совсем осмелел пилот. – И чем они только думали, какой частью тела, эти конструкторы  в микояновском КБ?
     Лицо генерала посуровело: – Согласен с вами, товарищи пилоты. При конструировании этой машины господствовала тогда одна вредная концепция, поддерживаемая некоторыми деятелями: только ракетное вооружение. И никаких пушек. Вот в угоду им конструкторы и оснастили этот самолёт дву-мя ракетами. Рассудив при этом, что для перехвата и унич-тожения нарушителя этого достаточно. А что придётся на нём вести маневренный бой, как-то не подумали.
     Он посмотрел на некоторые невесёлые лица: - Я слышал, что уже есть новая модификация. Так там четыре ракеты и встроенная пушка. Думаю, что у больших голов хватит ума прислать их сюда именно в первую очередь. Мы в свою оче-редь напомним им. Ну, а пока, сынки, придётся поработать на том, что есть. Тихо! - внезапно прикрикнул он, вслушива-ясь в бормотание динамика.
     - Налёт закончился. Пошли наверх. Сейчас переоденетесь и поедем на базу. – Генерал встал и пошёл к двери. Осталь-ные потянулись за ним.
     …Выйдя наружу, лётчики невольно остановились.  Рядом со зданием красовалась воронка метров шесть в диаметре, и глубиной не менее двух.
     - Однако! – присвистнул кто-то из пилотов. – Славный гостинец! Пятисотка, не меньше…
     - Смотрите, наш сухогруз горит! – крикнул курносый здо-ровяк.
     Все повернулись в сторону пирса. И действительно, из середины корпуса корабля валил чёрный дым, разрываемый языками пламени. Тугие струи воды дугой тянулись к чёрно-красному облаку и паром поднимались к небу. Вокруг сухо-груза суетились, словно муравьи у потревоженного кем-то муравейника, люди.    
     - Местный зонтик-то, похоже, дырявым оказался! – неве-село пошутил Николай, шагая рядом с другом.
     - Верно, говоришь, земляк! – рыжий капитан, шедший впереди, оглянулся. – Похоже, что эти дыры придётся нам латать. Иначе с такой погодой можно и простудиться. – И он весело подмигнул.

                Г Л А В А   3
      Лопасти вертолётов месили ночной воздух. Внизу мерно вздымало волны Красное море. Капитан Исаак Леви вгляды-вался через иллюминатор вниз, стараясь что-нибудь разгля-деть на поверхности воды, но чёрная пустота упрямо храни-ло свои тайны – взгляду не за что было зацепиться. Он не-вольно вздохнул, оглядел грузовой отсек. Большинство его парней дремали, остальные, заметив его взгляд, скалили зу-бы. Подсвеченные синей лампочкой лица, размалёванные боевой раскраской, напоминали собой вампиров из амери-канских фильмов ужасов. А радист группы «коммандос», разбитной парень, бывший официант из какого-то ночного бара в Хайфе, отвернулся. Видимо, до сих пор не мог про-стить капитану, что в прошлую субботу тот не отпустил его слетать на уик-энд к своей девице. «Туда и обратно, мой ка-питан. – Канючил он. - У меня полно друзей среди летунов в транспортной эскадрильи. А они постоянно гоняют на «Гер-кулесах» в Хайфу с нашей авиабазы в Шарм-эль-Шейхе. Ут-ром в субботу - туда, вечером в воскресенье - обратно». Но капитан был непреклонен. И не потому что не мог, а просто не захотел. Ибо он не очень жаловал людей такого типа, как радист. Вечно чем-то недовольный, всегда готов словчить, увильнуть от выполнения тренировок в подразделении, откосить от очередного наряда. Ну, не любил командир таких вот солдат и соответственно к ним относился.
     Капитан откинулся к дрожащей стенке вертолёта и вновь прокрутил в памяти детали операции «Ночная рыба»… Ко-гда он прибыл в штаб планирования спецопераций, то сразу понял, что дело предстоит не рядовое. Потому что в кабине-те, кроме его непосредственного начальника, генерала Бени Шейра, находились ещё двое: широколицый генерал с чёр-ной повязкой на одном глазу – начальник Генштаба армии генерал Моше Даян и ещё одна неприметная личность в штатском костюме. Это уже потом капитан понял, что этой серой мышью был заместитель директора израильской раз-ведки «Моссад».
     - Так это и есть ваш знаменитый капитан? Лучший коман-дир группы «коммандос» в соединении 269? – одноглазый циклоп недоверчиво всверлился взглядом в лицо Леви. – Уж больно он молод…
     - Ну, что вы, генерал, - усмехнулся начальник отдела спе-цопераций, - в нашем деле молодость не помеха, а наоборот. Голова ещё не забита всякими там устоявшимися догмами, именно в таком возрасте принимаются нестандартные реше-ния. А вспомните-ка себя двадцатипятилетним!?
     Лицо одноглазого смягчилось. – Что ж, могу согласится с одним, генерал. – Он криво усмехнулся. – В таком возрасте гораздо больше преимуществ, чем недостатков. Впрочем, не будем отвлекаться. Капитан, подойдите к столу.
     Леви подошёл к столу, ему сразу бросилась в глаза круп-номасштабная карта. Он сразу узнал местность: центральная и южная часть Египта.
     - Так вот, капитан. -  Генерал нагнулся над столом.-  Эта карта изготовлена на основе данных спутниковой сьёмки. Наши заморские друзья не забывают нас. – Он довольно оск-лабился. - Вот здесь, - рука с карандашом скользнула над картой и грифель ткнулся в какую-то точку, - на берегу Красного моря находится небольшое селенье Рас-Гариба. Полгода назад арабы при содействии русских установили в нескольких километрах от деревни радар. И знаете как он у них называется? «Десерт»! Забавно, не правда ли? – он захо-хотал. Остальные тоже рассмеялись. Но Даян резко оборвал смех и мрачно оглядел всех: - Так вот! Этот «десерт» уже полгода стоит у нас поперёк горла. Мы этим десертом уже подавились по самое некуда. Своим радиолокационным по-лем он держит под контролем всё воздушное пространство центра и юга. Подходы к нему с севера прикрывают зенитно-ракетные комплексы, которые действуют по его целеуказаниям. При опасности египтяне сразу поднимают самолёты с ближайших аэродромов. Мы сделали несколько попыток уничтожить его, но потеряли несколько самолётов, а цели не достигли. Сынок! – он резко повернулся к капитану и вперил в него разъярённый глаз. – Ты со своими людьми должен его уничтожить! Сделай это во имя Израиля! 
    У капитана перехватило дыхание. Сам Моше Даян, герой прежних войн за независимость Израиля, просит его, коман-дира роты «коммандос»!..  Он вытянулся и, срываясь на фальцет, восторженно гаркнул: - Мы умрём, но сделаем это! Я обещаю!
     - Верю, верю! – благосклонно кивнул одноглазый. - Толь-ко вот торопиться умирать совсем не нужно. Тут ещё дел для вас невпроворот. Господин Бен-Иаков, - он повернулся к мужчине в штатском, - познакомьте капитана со всей ин-формацией  по этой операции.
     - Охотно. – Серая «мышь» скользнула к столу. Замести-тель главы одной из результативных и могущественных раз-ведок мира открыл коричневую папку, сверился с чем-то в ней и жестом подозвал к себе капитана. – Смотрите. Вот ме-сто расположения радара. В шести километрах севернее по-сёлка. Рота охраны египтян в окопах и блиндажах по пери-метру радара в ста метрах от пункта управления. Одновре-менно в дозоре до двадцати солдат. Круглосуточное дежур-ство. В трёх километрах западнее, в ущелье, арабы зарыли с десяток танков. Они прикрывают единственный проход на этом направлении. Вот, собственно, вся информация, кото-рой мы располагаем. – Заместитель директора «Моссад» не-спешно закрыл папку.
     - Господин Бен-Иаков, а на каком удалении от антенного блока радара находится командный пункт управления? И что-нибудь известно о минах-ловушках и сигнализации на подходах к радару?- капитан уставился на представителя разведки, в надежде получить больше данных о предмете операции «Ночная рыба».
     - Не более ста метров, капитан. Что же касается сигнали-зации и мин-ловушек, то никаких данных на этот счёт нет. Сожалею.    
     Леви сосредоточенно морщил лоб, переваривая получен-ную информацию. Непроизвольно рукой потёр щетинистый подбородок, затем почесал кончик носа. Не заметив, как  на-смешливо, с изрядной долей скептицизма, смотрит на него генерал Даян. Мол, «что, голубок, твёрдый орешек попался? Не по зубам задание? Мне тут нахваливали – лучший из «коммандос» в армии. А мы тут пузыри пускаем…»   
     - Что скажешь, сынок? – прервал затянувшуюся паузу Да-ян. – Может задачка нерешаема? Тогда мы найдём кого-нибудь другого! – он повернулся к руководителю штаба спе-цопераций. - Верно, генерал?
     - Он справится! – убеждённо заявил тот. – Осечек никогда у него не было. И на этот раз не будет. Я уверен.
     Капитан благодарно посмотрел на своего начальника. – Разрешите доложить свой план?
     - Давай, сынок! – кивнул Даян.  –  Только не разочаруй меня и своих командиров.
     - Я тут прикинул… – Капитан внезапно поперхнулся. Прочистив горло, смущённо извинился. Генерал Шейра, ус-мехнувшись, пододвинул ему стакан воды: - Продолжай…
     - От Шарм-эль-Шейха до объекта триста десять километ-ров. Чуть больше часа полёта на вертолёте. Вылетаем с рас-чётом прибыть в точку высадки в пяти километрах севернее объекта в два часа ночи. Двигаемся к радару. Это займёт не более полутора часов. Бесшумно ликвидируем дозоры, бло-кируем блиндажи. Вызываем вертолёты, взрываем радар, и уходим.
     - Та-а-к, - протянул Даян, - до радара вы что же, на животе будете ползти? Не многовато ли полтора часа?
     - Я не хотел бы, чтобы кто-нибудь из моих парней при движении наступил на сигнальную ракету или «Лягушку».*
Поэтому последние двести – триста метров придётся ползти на животе, пустив вперёд сапёров.
     - Х-м, ну а танки? – воззрился на него Даян. – В расчёт не берёшь?
     Командир группы коммандос пренебрежительно скривил рот:
     - Вряд ли охрана радара успеет сообщить о нападении. Даже если успеет, то пока эти консервные банки вылезут из своих нор и доберутся до объекта, наш след уже простынет.
     Даян одобрительно кивнул головой: - Недурно. Что ска-жешь, генерал? – Даян перевёл взгляд с капитана на его на-чальника.
     - Я же говорил, что голова у капитана Леви неплохо рабо-тает. Что нужно для выполнения задания? – обратился тот к капитану
     - Мне нужно посадить двадцать моих «коммандос» на два «Супер Фрелона», внутри которых будут сидеть парни, умеющие летать ночью над морем на высоте двадцать-тридцать метров. Нам нужны будут два сапёра с электрон-ными искателями. – Капитан наморщил лоб, посмотрел на генералов. - Из специального оборудования: двадцать ком-плектов приборов ночного видения, желательно француз-ских
--------------------------------
* «Лягушка» - противопехотная выпрыгивающая мина.(Авт.)

 двадцать «Узи»* с глушителями, несколько «Уоки-Токи»** и штуки четыре фугасных мин.
     - Отлично! В таком случае начало операции «Ночная ры-ба» послезавтра в 0.45. Верно, капитан?
     - Так точно, генерал!
     - И вот что ещё! – Моше Даян навис над столом. – Нужно будет прихватить с собой блоки  с  пункта  управления  рада-
ром. Требуется срочно заглянуть в его электронное нутро. Тогда легче с ними будет бороться. Вы поняли, капитан?  Как, справитесь?
     - С такими союзниками мы сделаем это.
     - С какими союзниками? – недоумённо приподнял брови
генерал, глядя на капитана Леви.
     - Тёмная ночь, внезапность и удача! – широко улыбнулся командир роты «коммандос»…
     Синяя лампочка в грузовом отсеке мигнула. Капитан встал и, пробираясь между вытянутых ног своих парней, просунулся в пилотскую кабину. Красноватым светом под-свечивали панели приборов, мерцали лампочки контроля систем вертолёта. Командир вертолёта повернулся к капита-ну, снял наушники со стенки кабины и протянул ему. Тот надел их на голову и сквозь шорохи и потрескивания послы-шался голос пилота:
     - Есть вопросы?
     - Сколько до посадки?
     - Посмотри сюда! – командир кивнул в сторону вертолёт-ного радара. Тонкий светлый луч сканировал на экране по-верхность. Резким контрастом отливала чёрным глянцем по-верхность моря, над которым они сейчас неслись к всё ещё далёкому берегу. Береговая черта изломанной линией рассе-кала экран на две части. Капитан внимательно вгляделся в картинку. Он сразу нашёл этот мыс, крючком врезающийся в море. Характерный ориентир – у его основания была наме-че-
-------------------------------------------------
* «Узи – израильский пистолет-пулемёт.(Авт.)
**  «Уоки-Токи» - портативная радиостанция.
на точка высадки группы.
     - Меньше часа? – спросил он, косясь на экран.
     - Полчаса, - не задумываясь, ответил пилот. - Ну, а если точнее, двадцать восемь минут. Только коснёмся, тут же вы-тряхивайтесь.
     - Кого учишь! – огрызнулся капитан. – Не забывайте по-том слушать свою шарманку. А то ещё уснёте. Знаем мы вас. Хлебом не корми, дай только придавить пару часов.
     - Ладно, ладно, умник! – беззлобно откликнулся пилот. - В темноте не растеряй своих сорвиголов. Собирай вас по-том!
     - Не твоя забота! Ты лучше прямо сейчас выстави частоту нашего радиомаяка. Как только позовём – махом к нам. Ме-сто посадки подсветим фонариками. Усёк, крылатый?
     - Не беспокойся. Радиокомпас готов принять ваш сигнал. Давай, двигай к своим, больно много разговариваешь. Го-товьтесь к высадке, остаётся мало времени…
     Десантники, выскакивая из приземлившихся вертолётов, отбегали в сторону, держа наготове оружие, и настороженно вглядывались в темноту через приборы ночного видения. Но было тихо, только издалека доносился рокот невидимых в кромешной темноте морских волн да уныло шелестел в про-висших лопастях вертолётов тёплый африканский ветер.
     - Ну-ка, парни, заслоните меня. – Обратился капитан к обступившим его десантникам. Держа в руке фонарик-карандаш, он, подсветив себе карту и лишний раз убедив-шись в правильности азимута на радар, вывел его на ручной компас. Тихо отдал команду, и кучка «коммандос» раствори-лась в темноте…
     Равномерное тарахтение генератора радара навевало тоску и клонило в сон. Плюнув на наставления своего командования – внимательно вслушиваться в ночные звуки и всматриваться вперёд - двое солдат-египтян вольготно разлеглись в окопе охранения. Один уже смотрел десятый сон, второй, время от времени громко позёвывая,  вглядывался в тёмное небо с яркими искорками звёзд. Что никто не придёт с проверкой до их смены, они уже давно привыкли. Когда полгода назад они прибыли сюда, чтобы охранять эту вертушку дьявола, как выразился их сержант, то первое время их часто проверяли, особенно в ночное время. Так было пару месяцев. Потом проверять перестали. Да и кто может сюда прийти? Разве что днём придёт торговец из рыбацкой деревни со всякой мелочью. Как-то ещё был случай: ночью раздался неподалёку взрыв. Подняли тревогу, но что случилось – никто не знал. Только утром выяснили, что на мине подорвался шакал. Потом сержант, ругаясь и часто вспоминая то аллаха, то дьявола, вместе с сапёром добрались до минного пояса и принесли оторванную голову этого зловредного животного. Больше никаких происшествий не было. Так и текла их размеренная жизнь, от караула до караула. С перерывами на приём пищи, намаз и сон…
     Они услышали странное тарахтение, пройдя по подсчётам капитана почти половину пути. От неожиданности капитан резко остановился, следующий за ним вплотную десантник ткнулся ему в спину.
     - Командир, - приблизившийся к нему вплотную тёмный силуэт прошептал голосом сержанта Менделя: - Похоже на шум генератора. В нашем кибуце он также тарахтел, когда отключали энергию в сети.
     - А ведь верно, - подавил нервный смешок капитан. – Ве-тер сменил направление, теперь он сбоку, поэтому стал слы-шен шум.
     Вскоре они стали видеть в своих приборах и светлое пят-нышко - температурный силуэт работающего дизеля.
     Две тени, сапёры, выдвинулись вперёд. Отстав на десяток метров, коммандос звеньями по два человека последовали за ними, не выпуская их из поля зрения своих ночных прибо-ров…
     Откинувшись в кресле, оператор вполглаза следил за лу-чом развёртки на экране радара. Верхний свет был выклю-чен, помещение освещалось лишь бликами от экрана, да под-светкой приборов на блоках станции. Второй оператор сидел на кресле в углу и дремал. Мерный шум от работающего дизеля временами прерывался всхрапыванием спящего на коротком диванчике араба-планшетиста. Светловолосый мужчина за пультом радара недовольно покосился в сторону дивана, когда храп спящего достиг своего апогея. Закинув руки за спину, блаженно потянулся. Скрипнула дверь, он повернулся и с удивлением увидел в полумраке помещения высунувшийся из проёма странный силуэт. Ничего не поняв, он раздражённо крикнул:
     - Кого тут черти…- Это были последние слова в его жиз-ни. Раздался негромкий хлопок, короткая вспышка озарила помещение – оператор упал простреленной головой на стол. Хлопнул второй выстрел – храпевший планшетист умер, так и не успевший проснутся. Коллега оператора, дремавший в углу, проявил незаурядную ловкость. Мгновенно выхватив пистолет и смотря, словно при замедленной съёмке, как раз-ворачивается в его сторону оружие в руке фигуры с уродли-вой головой, за которой появилась ещё одна такая же тень, несколько раз нажал на спуск. Пистолет громко пролаял - тёмная фигура, всхлипнув, рухнула на пол. Вскрикнув от боли, вывалился наружу второй нападавший – пуля выбила оружие из его рук, раздробив при этом кисть. Оставшийся в живых оператор прыгнул в сторону двери, выпрямился и словно наткнулся на стену - короткая очередь хлопков уда-рила его поперёк груди. Он словно надломился, ничком упав на пол. Тело несколько раз дёрнулось и замерло.
     Капитан, выйдя из захваченного блиндажа, услышав гул-кие выстрелы со стороны пункта управления, кинулся в ту сторону. У входа толпились несколько диверсантов.
     - Без шума не смогли?! – укоризненно проронил он, раз-глядев плотную фигуру сержанта. – Что тут у вас?
     - Тут оказались трое. Рабочая смена. Двое, видимо, рус-ские. Второго не успели нейтрализовать. Он начал стрелять.
     - Наши потери?
     - Убит лейтенант Мотти, ранен Фишман.
     Капитан помрачнел. Каждая потеря среди его парней все-гда болью отзывалась в его груди. Он глянул на часы.. Две-надцать минут прошло с момента, когда они добрались до линии окопов.
     - Сержант!
     - Слушаю, командир!
     - Срочно демонтируйте блоки радара. Мы заберём их с собой. К намеченной посадочной площадке унесите тело лейтенанта. Помогите Фишману. Сапёры пусть минируют антенну и это. – Он кивнул в сторону пункта управления. - И поторопитесь. Мне бы не хотелось, чтобы здесь появились их танки.
     - Ха! – выдохнул сержант. – Кто бы их сюда позвал! – он коротко хохотнул. Капитан, не видя в темноте его лица, лег-ко себе представил его широкую ухмылку.
     - Что ты хочешь этим сказать?
     - От пункта управления шёл телефонный кабель, вон туда. – Сержант махнул рукой в сторону невидимых ночью гор. - Я его перерезал. А позвонить вонючим арабам, которые в танках, этим было просто некогда - мы их убили.
     - Отлично, сержант! А теперь займитесь делом. Я вызы-ваю вертолёты. – Капитан вытащил из кармана униформы «Уоки-Токи» и нажал кнопку передатчика:
     - «Птички»! Работу закончили. Ждём вас. Маяк включен.  - Он щёлкнул рычажком - на корпусе портативной радио-станции заискрился красный огонёк.
     - Работу маяка наблюдаем. Раскручиваемся. Обеспечьте зону приземления. Конец связи. – Прохрипело в динамике…
     Через пять минут после взлёта темноту ночи разорвали две беззвучные для уходящих на север машин короткие вспышки. Они и явились заключительным аккордом в проведении операции «Ночная рыба» подразделением «коммандос». Капитан Леви, скользнув взглядом по стоящим на полу вертолёта блокам радара и лежащее рядом тело лейтенанта, закрыл глаза и устало откинулся к борту. Единственное, чего бы он желал в данный момент, это принять горячий душ, а затем рухнуть в прохладные простыни кровати.
 
 
                Г Л А В А   4
       Генерал-майор, не спеша, прохаживался перед столика-ми, за которыми сидели пилоты. На стене висела большая карта, вся испещрённая разноцветными значками, кружками и овалами.
     - Ещё раз повторяю, товарищи пилоты! Вам категориче-ски запрещено пересекать канал и вторгаться в воздушное пространство над Синаем, оккупированном израильтянами. На восточном берегу канала евреи создали систему оборони-тельных сооружений под названием «Линия «Бар-Лева». Глубина обороны от тридцати до пятидесяти километров. Вдоль всего канала, а это полторы сотни километров, насы-пан песчаный вал, высотой до двадцати метров. На его греб-не  находятся опорные пункты: взвод пехоты в железобетон-ных укреплениях, типа дотов, и взвод танков, закопанных в песок. В толще вала хранятся ёмкости с нефтью и система трубопроводов для сброса нефти в канал, с последующим поджогом при попытки форсирования канала египтянами. За этими пунктами идёт рокадная дорога, контролируемая усиленными патрулями. Вторая линия обороны распо-лагается на расстоянии семь-десять километров от первой. Состоит из ротных опорных пунктов. В их числе по десять-двенадцать танков на километр обороны. За всеми этими линиями в глубине Синайского полуострова развёрнуты зенитно-ракетные дивизионы «Хок ». Зона поражения этими ракетами составляет шестнадцать километров по высоте и шестьдесят по дальности. Противник использует также быв-шие египетские аэродромы, захваченные на полуострове. Это в Шарм-эль-Шейхе и Эль-Арише. Кроме этого вам также запрещено входить в зоны поражения зенитно-ракетных комплексов египтян, да и наших дивизионов ПВО. Ибо уже были случаи, когда сбивали своих же. Особенно этим грешат египетские зенитчики. – Иронически усмехнулся генерал. – Но и наши однажды прославились – завалили пару египетских самолётов. Потом разобрались с этим диким случаем: пилоты сбитых истребителей-бомбардировщиков перед вылетом забыли включить ответчик «свой – чужой». И вот вам результат! – Он сердито засопел, нервно дёрнул головой. – Посему ещё раз повторяю: тщательно запоминайте эти зоны. Не хотелось бы ещё кого-нибудь потерять таким образом. И вот ещё что… На ваших самолётах будут опознавательные знаки египетских ВВС. Сегодня же получите разговорники для радиообмена на арабском языке. Может пригодится в реальных условиях. Учите.
     - Товарищ генерал! – из-за стола поднялся капитан Солн-цев. – А кто у нас будут штурмана наведения? Тоже египтя-не? Мы же их не поймём толком.
     - Успокойтесь! На всех пунктах наведения будут сидеть наши специалисты…
     Премьер-министр нервно вышагивала по своему кабине-ту. Двое мужчин, стоящие у стола, молча следили за ней. Внезапно она круто повернулась и, остановившись, глянула на них побелевшими от ярости глазами:
     - Как это следует понимать? Две недели прошло, как Со-веты начали переброску к арабам своих боевых частей, а я узнаю об этом только сегодня? Что вы на это скажите, госпо-дин директор?
     Руководитель «Моссад» невольно поёжился, почти физи-чески ощутив на себе гнев этой властолюбивой женщины.
     «Высокомерная сука, - глядя на неё исподлобья единст-венным глазом,  хмыкнул про себя генерал Моше Даян. - И надо же было быть такими идиотами, воздвигнув её на этот израильский Олимп? Сейчас я бы не доверил ей руководство самым захудалым кибуцем». Генерал лукавил перед собой, в своё время он был одним из тех, кто способствовал  выдви-жению ярого функционера сионизма на земле обетованной руководителем еврейского государства.
     - Госпожа Меир! – главный израильский разведчик пожал плечами. - Первые сведения об этом мы получили от наших агентов в Египте десять дней назад. Необходимо было пере-проверить эту информацию. Мы испытываем некоторые сложности по связи с агентурой. Последний год арабская контрразведка стала работать гораздо эффективнее. Ей ока-зывает всемерную помощь КГБ русских. И мы это ощущаем постоянно. За последнее время они нейтрализовали почти половину наших агентов.
     - Не нужно оправдываться, господин Амит. Плохо рабо-таете, - жёстко произнесла она, глядя на него в упор. - Ме-няйте стиль работы своей организации, или мне придётся поставить вопрос о вашей компетенции перед правительст-вом.
     Она довольно усмехнулась про себя, заметив побледнев-шее лицо и нервное подрагивание уголков губ руководителя разведки. «Время от времени этим уродам нужно напоми-нать, что если они что-то имеют в штанах, то это не оз-начает, что они умнее второй половины человечества».
     - Так вот, господа. Коль информация подтвердилась, что русские перебрасывают к арабам свои боевые части, а сами об этом молчат, следует сделать вот что… – Голда Меир вновь принялась мерить шагами кабинет. – Как вы будите это делать, меня не интересует. Мне нужно…  Не мне, нам, - поправилась она, останавливаясь и впиваясь взглядом в ди-ректора «Моссад», - вы должны доставить к нам доказатель-ство военного вмешательства русских - несколько человек из прибывшего военного контингента. Желательно лиц офицерского состава. Тогда мы можем обратиться к ООН и всемирному сообществу об агрессии Советского Союза по отношению к Израилю. Задействуйте все свои возможности, всю оставшуюся агентуру. Проработайте взаимодействие с армией. А вы, генерал, - она остановилась перед одноглазым Даяном, - окажите нашей разведке любую помощь, какая только потребуется. И помните, сделав это, вы сможете оказать неоценимую помощь нашему любимому Израилю.
     Выйдя из резиденции премьера, они молча шли по кори-дору.
     - Сука, какая же она сука, - директор «Моссад» остано-вился и повернулся к генералу Даяну. – Как она посмела мне говорить о моей компетенции?! В своё время я немало сде-лал, чтобы она пришла к власти. И вот её чёрная неблагодар-ность! Сука! – ещё раз произнёс он злобно, с яростным ожес-точением.
     - Успокойся! – похлопал его по плечу одноглазый генерал. – Все мы когда-то прозреваем. Пойдём ко мне, нужно обсудить наше взаимодействие. То, что мы должны сделать, это во благо нашего Израиля. Вот в этом я с ней полностью согласен…
     Алексей, взмокнув, сдирал с себя ППК - противопе-регрузочный костюм, чувствуя, как струйки пота стекают по спине. Он был зол. Зол на эту проклятую жару, на постоян-ную жажду, становившуюся нестерпимой, когда они часами сидели в раскалённых кабинах своих МиГов, ожидая коман-ды на запуск и вылет. Зол на операторов пунктов наведения, по его разумению недостаточно чётко и с промедлением вы-дающие данные на перехват. Зол на нерасторопность техни-ческого состава при обслуживании самолётов. Зол на самого себя, что ничего не может предпринять для достижения цели – перехватить и сбить хотя бы одного из этих убийц, сеющих смерть и разрушения на этой многострадальной земле. Словом, он был зол на весь мир.
     - Ты чего такой злой? – поинтересовался подошедший к нему Николай. Он уже успел переодеться и принять душ, пока Алексей  на стоянке в капонире распекал техника за медлительность.
     - А что, есть повод для веселья? Может мы завалили пару «Миражей» или «Фантомов»? – сердито посмотрел на него майор.
     - Ну, я думаю, что мы в этом не виноваты. – Пожал пле-чами  его ведомый. – Мы по команде взлетели, свое-временно выполняли все команды штурмана наведения. А что евреи успели свалить за канал, так какая же в этом наша вина? Не вина, а беда, что мы поставлены в такие жёсткие рамки. Я имею ввиду вот это ограничение – за канал залетать нельзя.
     - И что теперь? Так и будем понапрасну жечь керосин, да смотреть, как они улепётывают за канал? – Алексею нако-нец-то удалось снять с себя ППК.
     - Как говорится, выше головы не прыгнешь.
     - Ага, очень удобное разъяснение своей беспомощности. А они, тем временем, безнаказанно бомбят города, заводы, убивают мирных людей. Тогда, спрашивается, какого рожна мы тут делаем? Для чего сюда прибыли?
     Находившиеся в раздевалке пилоты, которых водил на перехват Алексей, с интересом наблюдали за разговором.
     - Вполне согласен с вами, товарищ майор! – подошёл ры-жий капитан. – Мне тоже не по себе. Что-то нужно предпри-нимать. Только, вот что?
     - Думать надо, - остывая, проронил Алексей. – Нужно пе-реломить ситуацию. Иначе всем нам грош цена, как истреби-телям. Давайте, мужики, соображайте…
     Резидент «Моссада» в Каире ломал голову, обдумывая задание, которое получил вчера от своего радиста. Прочитав шифровку и отложив в сторону «Коран» в тяжёлом переплё-те с золотым теснением, который был для него шифроваль-ной книгой, он вытащил изо рта окурок и с остервенением смял его в пепельнице. «Мои шефы там, похоже, совсем чок-нулись. Им, видите ли, блажь в голову пришла: ни много, ни мало, а доставить на землю обетованную несколько русских военных, желательно офицеров. Они, видимо, думают, что если до сих пор не провалился, то мои возможности безгра-ничны. Взяли бы, да объяснили, каким же образом можно это сделать? Как будто эти русские на каждом шагу попа-даются. Ага, особенно в этом захудалом районе Каира». - Он вытащил очередную сигарету, закурил, и обречённо поду-мал. – И, тем не менее, придётся что-то делать». За окном послышался вопль муэдзина с ближайшей мечети, призывающий правоверных к очередной молитве.
     Он развернул коврик, встал на колени и, согнувшись, ткнулся лбом в пол. «Положение обязывает», - он вспомнил, как будучи курсантом разведшколы, спросил своего раввина, не будет ли грехом, если ему придётся в связи со своей работой отправлять другой религиозный культ. На что тот ответил, что просто в это время он должен  произносить про себя молитвы своей истинной веры.
      После молитвы он долго сидел, закрыв глаза, обдумывая поставленную его шефами задачу. Только через несколько часов размышлений что-то стало вырисовываться. «Для вы-полнения задания мне понадобится помощь не менее десятка человек. Только где их взять? И потом, даже если удастся захватить пару-тройку русских, каким же образом можно бу-дет переправить их незаметно через канал? Это сложно. На дорогах повсюду патрули, у канала сплошная линия оборо-ны. Там, похоже, и мышь не проскочит». От злости на своих шефов у него заломило в висках. Вытащил заветную коро-бочку, споро скрутил косячок. Невольно при этом подумав о реакции своего руководства, узнай они об этом его пристра-стии. После нескольких затяжек боль в голове утихла, бла-женство разлилось по всему телу. Он сидел, раскачиваясь на кресле-качалке, выпучив глаза, совершенно забыв о задании. В какой-то момент мелькнула мысль о том, что он должен что-то делать. Но мозг, одурманенный травкой, отбросил её, как что-то несущественное в данный момент. «Потом, это потом…»…               

                Г Л А В А   5
     Море… Безмятежное и ласковое во время затишья, качает оно бирюзово-синие волны, а то и просто зыбь, на своей мо-гучей спине. Но вот подул ветер, вскоре превратившись в ураганные струи; тяжёлые мрачные облака, прижимаясь чуть ли не к самой воде, мчатся, словно пришпоренная конная лава. Тёмные горы волн с барашками взлохмаченной пены на изломанных гребнях, несутся по безбрежному пространству, ломая и круша всё на своём пути, чтобы там далеко, выплеснуть свою мощь и ярость дикой прибойной волной на берег. Не дай Бог в это время оказаться среди бушующих волн какому-нибудь судну… Исполинская сила разбушевавшейся стихии словно щепки швыряет даже многотонные морские исполины, как танкеры или многопалубные пассажирские лайнеры. Что тогда говорит о более скромных по размерах остальных кораблях. И если кто-то из них не успел укрыться в ближайшей гавани, то судьба его экипажа становится просто непредсказуемой. Часто – трагической Бойся, моряк…
     Море… Оно живое, и наполнено многочисленными и всевозможными звуками. Все живые существа, для которых море – дом родной, вносят свой голос в этот неуправляемый хорал. С некоторых пор в какофонии звуков твёрдо упрочи-лись неизвестные доселе их источники. Могучие, звенящие, или тихие и мурлыкающие – звуки, рождённые человеческим разумом. Гиганты-танкеры, красавцы пассажирские лайнеры, сухогрузы, траулеры, яхты, катера и всякая мелочь приводятся в действие одним и тем же приспособлением – гребным винтом, или, даже, не-сколькими.
     Но вот на море наступают другие времена. Война… Мо-гучие линкоры и авианосцы, крейсера и эсминцы, фрегаты и тральщики, подводные лодки и катера…  С помощью оптики и гидролокаторов, перископов и прочих технических устройств, все следят друг за другом, подкарауливая тот момент, когда можно обрушить всю свою мощь на противника. Вверху просматривают водное пространство самолёты - вдруг обнаружится кавитационный след от крадущейся субмарины, и прослушивают толщу воды сброшенными акустическими  датчиками. Подводные лодки, в свою очередь, зондируют водное пространство своими сонарами, обшаривая глазами перископов всё вокруг при кратковременном всплытии. Ибо от этого зависит жизнь экипажа. Бойся, моряк…
     - Срочное погружение! – капитан-лейтенант сложил руко-ятки командирского перископа, который тут же бесшумно ушёл в шахту лифта.
     - Боцман! Горизонтальные рули на десять градусов вниз!
     - Есть горизонтальные рули на десять градусов вниз! – Боцман, явно уроженец Юга, со смуглым, переходящий в тёмнокоричнвый цвет, лицом, плавно отдал штурвал управ-ления рулями от себя.
     - Командир! Рули на десять градусов вниз.
     - Так держать! Занимаем глубину восемьдесят метров.
     Русский военный советник, капитан третьего ранга Скворцов кивнул головой. Атакующая подводная лодка еги-петских ВМС «Рамзес» вот уже вторую неделю занималась поиском вероятных целей.
     - Глубина восемьдесят! - доложил боцман.
     - Рули в горизонтальное положение!
     - Корабль выровнялся. Рули на нуле! Дифферент - ноль, крен – ноль! – боцман довольно ухмыльнулся, уловив  одоб-рительный взгляд русского советника.
      - Отлично! Разворот влево на курс пятьдесят.
     - Есть курс пятьдесят! – Мичман, сидящий у рулевой кон-соли, отклонил руль поворота влево на пятнадцать градусов по креномеру. Описав циркуляцию, «Рамзес» начала движе-ние на северо-восток.
     Советник подошёл к штурманскому столику и задумчиво уставился на карту. По правой стороне от курса, на расстоя-нии чуть более ста миль змеилась, загибаясь к северу, бере-говая черта с выпуклостями и вогнутостями, бухтами и мы-сами.
     Капитан-лейтенант, высокий и худой, как перископная штанга, огладил рукой свои пышные усы и вкрадчиво спро-сил:
     - О чём задумался, господин советник?
     Скворцов поднял глаза и, словно впервые увидев эту до чёртиков знакомую физиономию, раздражённо произнёс:
     - Сколько раз тебе говорить, Бонгур: не господин совет-ник, а просто Виктор. Усёк?
     - Усёк, Виктор! – оскалился командир, продемонстриро-вав два ряда жемчужных зубов. Он сносно говорил по-русски, в своё время закончив полный курс военно-морского училища в Союзе.
     - Тебе не кажется, командир, что пора произвести подза-рядку аккумуляторов?
     - Я думаю, что начнём часа через четыре, как только на-ступит ночь. Правильно?
     - Резонно. – Согласился Виктор. – Меньше шансов быть обнаруженным с воздуха….
     Они всплыли на перископную глубину. Советник вдавился в мягкий резиновый наглазник командирского перископа и осмотрелся по сторонам – никого. Бонгур, сопя рядом, смотрел в зенитный перископ. Протанцевав несколько раз вокруг перископных колодцев, убедились, что вокруг пусто. Акустик тоже подтвердил, что горизонт чист. Море слегка волновалось, раскачивая притаившуюся у поверхности металлическую рыбину. Командир лодки выпрямился и отрывисто скомандовал:
     - По местам стоять! Приступить к подзарядке аккумуля-торов.
     Рядом с перископами из рубки выдвинулась труба возду-хозаборника с набалдашником наверху. Открылись заглушки и дизеля стали жадно всасывать морской воздух. Чав-чав, чав-чав, слышалось на центральном посту. Советник и командир, как две стреноженные лошади, медленно крутились у перископных колодцев. Чувствуя, как немеют плечи от напряжения, Виктор подозвал к себе штурмана, старшего лейтенанта Куати и передал ему вахту у перископа. В свою очередь командир уступил место старпому. Чав-чав, чав-чав - дизеля продолжали всасывать в себя драгоценный озон.               
     - Центральный пост! Акустик!
     - Центральный пост слушает акустика! – все находящиеся на посту насторожились.
     - Прослушиваю слабый шум винтов не пеленге пятна-дцать градусов. Смещается влево. Пеленг слабый, мешает шум двигателей. Не могу классифицировать цель и опреде-лить дальность.
     - Понял тебя, акустик. Продолжать слежение за целью. – Бонгур оглянулся на советника.
     - Скорее всего какая-нибудь гражданская посудина: сухо-груз или танкер, а может пассажирский лайнер. Гадание на кофейной гуще. – Пожал плечами Виктор.- Судя по смеще-нию, уходит на запад. Это точно не наша цель. Когда закон-чится подзарядка - её и след простынет…
     Прошло более часа, а они всё ещё сидели в кабинах своих машин, ожидая команды на взлёт. Но её всё не было. «Хоро-шо, что сидим в капонирах, а не жаримся на солнце». – Алексей покрутил плечами, насколько позволяли привязные ремни, прижался к бронеспинке пилотского сиденья, почув-ствовав, как тонкое бельё под ППК прилипло к мокрой спи-не. Он приподнял голову и посмотрел на сферическую кры-шу капонира. «Интересно, на самом деле это сооружение может выдержать полутонную авиабомбу?»  Потом он вспомнил утренний вылет на перехват группы самолётов, которые шли в сторону Каира. Взлетев группой, двумя звеньями, они разделились на две четвёрки: одна ушла в сто-рону  Каира, вторая – к каналу. Повезло первым. Они на-стигли израильские истребители-бомбардировщики у города и сходу пошли в атаку. Те, заметив «МиГи», поспешно сбра-сывая бомбы, стали круто разворачиваться назад. Капитан Солнцев, ведущий пары, с дальней дистанции первой же ра-кетой сбил «Скайхок». Она разорвалась вблизи вражеского истребителя и осколки, видимо, попали в боезапас и изреше-тили топливные баки. На месте самолёта вспучилась огнен-ная шапка, в разные стороны полетели куски от самолёта. Пилот не покинул машину, видимо, был сразу убит. Осталь-ные «Скайхоки» круто пошли вниз, с намерением побыстрее уйти за канал. Четвёрка «МиГов» было настигла их, но ве-дущий вдруг резко повернул в сторону – они чуть на вошли в зону действия зенитных дивизионов. Ракетчики не дремали – ещё один истребитель-бомбардировщик развалился на куски от попадания ракеты «земля- воздух», второй выпустил дымный хвост и ушёл за канал.
     После посадки, пилоты, идя по раскалённым плитам аэро-дрома, возбуждённо обсуждали своё первое боевое креще-ние. Не забывая при этом поздравить капитана, первым от-крывший боевой счёт.
     - Ну, Серёга, с тебя причитается!..  Везёт же рыжим!..  Видно у тебя в небесной канцелярии своя лапа есть!.. - и ещё что-то неслось в адрес своего рода именинника. А он сам только счастливо жмурился от жгучего солнца. Потом, что-то вспомнив, заговорщицки оглянулся вокруг и, понизив голос, объявил:
     - Сегодня вечером прошу в мою конуру. Имеется в нали-чии пара бутылок армянского коньяка. Оставил на экстрен-ный случай…
     Алексей, сидя в кабине, усмехнулся про себя. Он был ис-кренне рад за рыжего пилота, но очень недоволен тем об-стоятельством, что уже в который раз вылет его группы ока-зывался безрезультатным. И, казалось бы, что всё они дела-ют, как надо, только вот все усилия оказывались напрасны-ми. Получалось так, что они просто не успевали выйти на рубеж атаки.
      - «Стрижи»! Запуск, руление и занятие полосы разрешаю! – раздалось в наушниках. Алексей, отбросив воспоминания, отработанным движением нажал на кнопку запуска. Послышался свист раскручиваемой турбины. Проконтролировав по приборам работу всех самолётных систем и  закрыв фонарь кабины, подал знак технику, стоящему у самолёта, на уборку тормозных колодок. Тот споро выдернул их из под пневматиков колёс. Двери капонира поползли в стороны. Пилот плавно подал РУД* вперёд, машина тронулась с места, качнула носом – пилот проверил тормоза – и выкатилась из капонира. Майор глянул по сторонам – самолёты синхронно выползали из своих укрытий. Он довольно улыбнулся и опустил щиток светофильтра на гермошлёме – безжалостное
солнце яростно резануло по глазам. 
     - Я  «Стриж»-один! Разрешите взлёт четвёркой! – доло-жил он, пробежав взглядом по приборной доске. Всё было в норме.
     - «Стрижи»! Взлёт четвёркой разрешаю! Я  «Север»!
     Алексей ещё раз просмотрел приборы и энергично двинул РУД до упора вперёд. Полоса сначала медлённо, потом всё
стремительней рванулась навстречу.
     Они взлетели, набрав по прямой три тысячи метров. Вни-зу простиралась серо-жёлтая равнина, испещрённая тут и там зелёными пятнами. Алексей повернул голову направо и там, за голубой лентой реки, в дрожащем мареве внезапно увидел на горизонте размытые контуры величественных конусооб-разных сооружений.
     «Это же пирамиды!..- Он взволнованно, с благоволением, смотрел на одно из семи чудес света. – Вот они, свидетели веков и тысячелетий, безмолвно стоящие и смотрящие во-круг свысока. Всё пройдёт: и эта проклятая война, и посто-янные распри среди людей,  поколения за поколениями  бу-дут уходить в небытие, всё также будет светить солнце, а они по-прежнему будут величественно взирать на этот меняющийся мир».
     - «Стрижи»! Курс сорок, набор шесть тысяч. Наблюдаем группу самолётов без сигналов ответчика.
     - Я «Стриж»-один! Вас поняли, выполняем. – Алексей двинул РУД до упора и потянул ручку управления на себя – бешено закрутились стрелки высотомера, жадно отсчитывая сотни метров. Набрав шесть тысяч и переведя истребитель в
  - ---------------------------------------
*РУД – рычаг управления двигателем.(Авт.)
горизонт, майор мазнул взглядом по зеркальцу перископа задней полусферы – группа в полном составе, как привязан-ная, следовала за ним. Он внимательно всмотрелся в светло-голубое пространство впереди. Но ничего не заметил, вгля-дываясь до рези в глазах, помня одно из заповедей лётчика-истребителя: увидел врага раньше, чем он тебя, значит у тебя есть шанс победить. Экран радиоэлектронного прицела так-же был пуст.
     - «Стрижи»! Влево пять, высота четыре пятьсот! -  голос оператора был сух и чёток.
     - «Стрижи» поняли, выполняем! – Майор отклонил ручку чуть от себя – машина послушно заскользила вниз. Что-то на мгновение впереди сверкнуло. Он вновь внимательно всмотрелся и увидел внизу, на серо-жёлтом фоне земли рой блестящих чёрточек. Перевёл взгляд на прицел: кучка светлых пятнышек посреди экрана не оставила никаких сомнений – впереди группа самолётов. «Вот вы где, голубчики! – обрадовано заметил он. – Сейчас мы вас, супостатов, прищучим!
     Майор качнул крыльями – знак следующим за ним пар-ням: «делай, как я!» Нажал кнопку передатчика:
     - Вижу цель. Атакуем.
     - «Стрижи»! До цели сорок! Классифицируйте цель. По-сле опознавания – уничтожить! – прозвенело в наушниках.
     - Вас понял! Выполняем!
     Внезапно поведение самолётов впереди изменилось. На какое-то мгновение Алексею показалось, что они зависли в воздухе, потом стали смещаться в правую сторону. Майор глянул на экран: светлячки поползли в обратную сторону.
     «Удирают, сволочи!» - от злости он скрипнул зубами, ле-вая рука в перчатке автоматически передвинула РУД за за-щёлку. Машину будто кто-то дёрнул вперёд, пилота с силой прижало к бронеспинке – включился форсаж двигателя. Гля-дя на приближающие силуэты самолётов, он уже понял, что впереди уходит за канал группа истребителей-бомбардиро- вщиков «Скайхох». Он откинул предохранительную скобу  и положил палец на кнопку пуска ракет, одновременно доворачивая самолёт на цель.
     - Командир! Канал под нами! – Алексей отпрянул от при-цела и бросил взгляд вниз – нос истребителя наплывал на светлую полоску воды. Чертыхнувшись от злости, он поло-жил самолёт на левое крыло, зная, что его пилоты делают то же самое. В памяти ещё свеж был случай, когда восьмёрка египетских самолётов, в горячке, преследуя израильские са-молёты, проскочила канал и нарвалась на зону, прикрывае-мую вражескими ракетами. За пару минут египтяне потеряли три самолёта. Ещё две, получившие значительные повреждения, были покинуты пилотами над своей территорией.
     - «Стрижи», курс двести двадцать. До точки сто сорок. - Оператор уже понял, что перехват снова не состоялся.
     Единственным утешением для лётчиков было то, что они сорвали план израильских самолётов – до цели те не дошли. Хотя это было слабым утешением.
     Они молча шли под палящим солнцем по аэродрому, с мрачными лицами. Разговаривать не хотелось. Так же молча переоделись и побрели в столовую. Раздражённо ковыряясь в тарелках, пилоты закончили обед и вновь направились к своим самолётам – дежурство в кабинах истребителей продолжалось…


                Г Л А В А   6
    - Ну, что там у тебя? – командир дивизиона нагнулся к эк-рану локатора. Вращающаяся белая линия развёртки невоз-мутимо крутилась по кругу . – Что ты увидел?
     Оператор, худощавый блондин, скосил на него глаза:
     - Так вот же, товарищ майор! – он ткнул пальцем в самый край светящегося  экрана. – Видите?
     Майор Клевцов только тогда увидел плохо заметные на белом фоне россыпь светлых пятнышек. Присмотревшись, заметил, что пятнышки медленно движутся в направлении центра экрана.
     Он непроизвольно сглотнул слюну, схватил микрофон:
     - Боевая тревога! Подготовить установки к пуску! – загре-мело над КП и в бетонных укрытиях расчётов. Через минуту расположение дивизиона напоминало растревоженный муравейник. Из бетонных блиндажей выскакивали расчёты и бегом мчались к своим установкам. Суматоха, вызванная командой с КП, при пристальном взгляде, была совершенно осознанным действием. Подбежав к установке, расчёт дейст-вовал быстро и слаженно. Двое моментально стащили мас-кировочную сеть, один схватился за штурвальчик вертикаль-ной наводки, второй - за горизонтальной. Ракеты, лежащая на пусковом столе, повели острыми носами влево-вправо, вверх-вниз, словно принюхиваясь к воздуху. Ещё один зе-нитчик быстро откинул щиток панели управления пуском ракеты и принялся что-то колдовать над ним. Командир рас-чёта замер у установки, кося взглядом на свой расчёт и вни-мательно вслушиваясь. И так было на всех установках диви-зиона.
     На КП оба оператора постоянно выдавали информацию о движении целей по азимуту и высоте. Два планшетиста, оба арабы, шевеля от усердия лиловыми губами, с бисеринками пота на лбах под стальными касками, наносили данные на прозрачный вертикальный планшет.
     - Товарищ майор! Они применили пассивные помехи! - тревожно воскликнул капитан-оператор.
     Командир, сопя от напряжения, глянул на экран. Область светлых отметок целей, двигавшихся к зоне поражения, вне-запно окуталась сплошной искрящейся бахромой.
     - Капитан, включай фильтры помех. Поживее! – закричал майор, видя, как бахрома ползёт в направлении центра.   
     Капитан, щёлкая тумблерами и крутя ручками настройки, взмокнув от жары, струящейся от гудящих блоков станции и всего металлического корпуса КП, твердил про себя: «ну, давайте же, убирайтесь отсюда», имея в виду помехи. В какой-то момент экран очистился, капитан перестал крутить ручки:
     - Вновь наблюдаю цели! – победно доложил он. И тут же воскликнул: - Цели расходятся! – наблюдая, как светлые пятнышки, почти достигнув зоны поражения, стали распол-заться по экрану.- Цели в зоне поражения! – через минуту доложил он.
     Майор скомандовал в микрофон: - Расчёты, в укрытие! Всем установкам - пуск!
     Свистящий звук и грохот заполнили воздух, светлые туши ракет, сорвавшись с направляющих, с рёвом устремились вверх, таща за собой белёсые струи отработанных газов…
     Восемь истребителей-бомбардировщиков в плотном строю мчались на дозвуковой скорости за четвёркой истре-бителей «Мираж». В наушниках лётных шлёмов, время от времени, слышались команды: держать строй, следить за по-явлением «МиГов», контролировать работу систем самолёта. Они только что пересекли канал.
     Командир группы, майор Михель Садовски, вновь нажал на кнопку передатчика:  - Внимание всем! Курс два два ноль. Подходим к зонам египетских ПВО. Следить за  возможным появлением ракет «земля-воздух» и зенитным огнём.
     - «Акулы»! – послышался голос командира группы» «Ми-ражей». Так в израильских ВВС негласно называли истреби-тели-бомбардировщики «Скайхок» за внешнее сходство с этой хищницей. Для полной картины аэродромные умельцы на носах машин намалевали разинутые пасти злобных тварей с торчащими зубами. Видимо с намёком: «к нам на зубы лучше не попадайся!..». – «Акулы»! – повторил пилот «Миража». – Наблюдаю облучение вражескими радарами. Мы уходим вниз, согласно плана. Удачи! – Четвёрка машин нырнула вниз, поближе к земле.
     - Я «Акула»-три! Вижу запуск вражеских ракет! – раздал-ся взволнованный голос в наушниках. Глаза пилотов лихорадочно обшаривали лежащую впереди в знойном мареве вражескую землю.
     - Молодец, «Акула»-три! У тебя зоркий взгляд! Вижу пуск ракет на десять часов в нашем направлении! Парни! Четвёрка - влево, четвёрка – вправо! – скомандовал майор.
     Две четвёрки истребителей-бомбардировщиков разорвали строй. Впереди, навстречу им, поднимались с полдюжины белых жгутов – следы отработанных газов ракет. Радары ра-кет заметили манёвр самолётов и также разошлись налево и направо. Майор свалил «Скайхок» на левое крыло и энер-гично отдал ручку управления от себя - самолёт с воем пики-ровал к земле. Выводя машину из пикирования, майор кинул взгляд по сторонам и вздрогнул от боли в груди: две вспыш-ки взрывов по сторонам и вот уже нет в строю двух его пи-лотов. Горящие обломки некогда грозных боевых машин беззвучно сыпались на землю.
     - А-а-а! – с губ Михеля сорвался крик боли и ярости. Он вдруг увидел впереди цель: в десятке километрах впереди вспухли клубы дыма, прорезаемые огненными языками. Вверх потянулись белые верёвки газов - зенитные ракеты вновь пошли к своим целям.
     «Зенитные установки!» - понял он. Рука автоматически откинула контрольную планку с гашетки пуска НУРСов. Он довернул машину, загнав площадку с установками в центр прицела, и нажал кнопку. Машина дрогнула: тремя залпами по четыре штуки ракеты вырвались из кассетников и помча-лись вперёд. Внезапно майор заметил в зоне поражения вспышку – навстречу ему стартовала ещё одна ракета.  «Всё, конец…», - подумал пилот. Но эти зенитные ракеты были снабжены дистанционными взрывателями, которые срабаты-вают рядом с целью. А такой целью оказались его НУРСы, которые и взорвали ракету. Впереди взбух огненный шар, а ещё через несколько секунд земля вспучилась шапками огня и дыма. Он со злобной яростью открыл огонь из своих пу-шек, клубы дыма и пыли затянули всё пространство впереди, и когда майор проскочил на бешеной скорости мимо ракетной базы, заметить что-либо на земле было не-возможно…
     Очередная серия ракет  с воем стартовала с установок. Майор вытер грязным платком пот со лба, нервным движе-нием поддёрнул трусы, подумав, что со стороны внешний вид личного состава пункта управления выглядит довольно трагикомично. Никакой одежды, кроме трусов – температура в раскалённом помещении диктовала свои правила, да стальные каски на головах. Не хватало для полной картины противогазов. Вопреки указаниям вышестоящего командования, он не стал настаивать на выполнении, как ему казалось, дурацкого приказа: при налёте личный состав должен находиться в противогазах, вдруг евреи применят отравляющие вещества. « Вас бы, умников сюда, посмотрел бы, как вы напялите на себя эти маски!..» - злобно подумал он о твердолобых генералах, сидевших на удобных креслах в далёких штабах.    
     Две тени скользнули над дивизионом за окном КП
     - Это кто ещё… - майор договорить не успел. Дикий ог-лушающий грохот волной обрушился на дивизион – пара «Миражей» пронеслась над ними на сверхзвуке. Ударная волна, словно гигантская кувалда, ударила по людям. В пункте управления звеняще завибрировали и задребезжали стёкла. В какой-то момент показалось, что видоизменённая структура бронестекла, армированная стальной решёткой, не выдержит. Но оно только покрылось мелкой сеткой морщин и вдавилось внутрь. Второй оператор от неожиданности за-валился на пол, оба араба-планшетиста, с выпученными от страха глазами, кинулись наземь, остальные от непереноси-мой боли непроизвольно зажали уши.
     Клевцов потряс головой, пытаясь избавиться от звона в ушах, и огляделся. Особых разрушений сверхзвуковая удар-ная волна не наделала. Так же гудели блоки станции, по эк-рану крутился луч развёртки. Капитан-оператор, продол-жавший сидеть за экраном, отнял руки от ушей и недо-умённо посмотрел на ладонь, покрытые пятнами крови.
     - Что с тобой, капитан? Тебя ранило? – спросил его майор, слыша свои слова словно через слой воды, и  тронул за пле-чо. Тот обернулся,  непонимающе глянул на него. По скулам расплылись кровавые пятна. 
     «Лопнули перепонки», - понял Клевцов. Он ободряюще сжал плечо капитана, нагнулся к экрану, тревожно глянул на экран. Несколько белых пятен – отметки целей – располза-лись влево и вправо от центральной вертикали. И только од-на упорно продвигалась вперёд, подползая к последнему кольцу. «Упорный, сволочь!», - с невольной долей уважения подумал он о вражеском пилоте и, схватив микрофон, про-кричал координаты цели. Снаружи взревело – ракета с уста-новки пошла навстречу «Скайхоку»
     Майор впился взглядом на экран. «Вот сейчас, голубчик, она тебя и приласкает…», - подумал он, имея ввиду  свою ракету. Но отметка цели на экране заползла на последнее кольцо и пропала. Он так и не понял – поразила ракета свою цель или та вышла из зоны обнаружения. Дошло до него только через пару минут: раздался свистящий вой, пол у них под ногами затрясся. Грохот взрывов вновь заставил закрыть уши ладонями, свет за окнами померк: вверх взлетела туча песка, по КП застучал град осколков. Затем послышался злой клекот пушек и через мгновение, сквозь облако пыли, скользнула неясная тень, сопровождаемая рёвом двигателя, и тут же исчезла.
     Вжавшийся в угол араб-планшетист внезапно подскочил с пола и с вытаращенными глазами кинулся к выходу, чуть не сбив с ног майора.
     - Ты это куда!? - он схватил беглеца за плечо, сорвал с не-го каску и с силой врезал ему ею по заднице.
     - Ах ты, гнида! – взревел майор, трясясь от злости. - Мы тут за вас умираем, а ты в кусты! А ну, марш на место! - И с силой толкнул его к планшету…
      Клевцов снял каску и вытер пот со лба. Взял трясущейся рукой с консоли пульта управления пачку папирос, блаженно закурил. Лицо его, загорелое, с облупившимся носом и потёками пота, невольно подрагивало от пе-режитого.
     - А что, товарищ майор, неплохо мы сегодня евреев при-чесали! – второй оператор, капитан Гуляев, потянулся к па-пиросам.
     - Кури, кури! – кивнул майор. – Верно, подсыпали им под хвост перчику. Теперь будут обходить нас стороной. - И дей-ствительно, их ракетный дивизион в этот раз отличился. Во время налёта израильской авиации они сбили три самолёта. Но тут же он помрачнел. Победа эта досталась нелёгкой це-ной: одна пусковая установка из четырёх была повреждена, два человека погибли, трое получили ранения.
     Клевцов смял окурок, сунул его в импровизированную пепельницу – латунную гильзу от снаряда. Встал с кресла, потянулся.
     - Капитан! Смотри тут за обстановкой, а я пошёл к расчё-там. – Проходя мимо планшетистов, он зыркнул на струсив-шего араба и погрозил ему пальцем: - Ты у меня смотри, паршивец! Ещё раз струсишь – тут же шлёпну!
     Планшетист толком ничего не понял из пространной речи майора, единственное, что до него дошло – начальник сердит и крайне им недоволен. Он невольно втянул голову в плечи и отвёл глаза в сторону…      
    
               
                Г Л А В А   7
     Он осторожно высунул голову из-за угла и тут же отпря-нул назад, заметив знакомую фигуру араба, вроде бы заинте-ресовано рассматривающего что-то в витрине. «За мной «хвост», - понял он, вспоминая момент, когда впервые сего-дня заметил этого человека. - А ведь, похоже, что меня «ве-дут» прямо от дома». Резидент прокрутил поминутно весь сегодняшний день, начиная с утра. «Верно, я его увидел в квартале от своего дома. Второй раз заметил, когда вошёл в лавку сапожника – надорвался ремешок сандалии. И в зерка-ле, висящим на стенке в лавке, заметил эту его турецкую феску - шпик стоял на противоположной стороне улицы, смотря на входную дверь сапожника. Уроды, плохо вас обу-чают. Первое правило «топтуна» - будь незаметен для дру-гих. А этот будто специально напялил на свою глупую башку эту феску: «вот, мол, я, слежу за тобой».
     Резидент быстрым шагом пошёл по узкой улочке, состо-явшую сплошь из мелких лавчонок, мастерских, забегаловок, разносящиеся всевозможные запахи по всему кварталу. Тут же на тротуарах стояли вешала с разнообразной одеждой, кучи их лежали на столах, прислонённых к стенкам. Толпил-ся народ, глазея на всю эту пестроту, торгуясь с хозяевами этих богатств и поминутно призывая в свидетели Аллаха, милосердного и справедливого. Вездесущие ребятишки сно-вали среди прохожих, предлагая холодную воду, налитую в кувшины.
     Он прошёл ещё квартал, дважды оглянулся и удостове-рился, что «топтун» всё так же идёт за ним – феска колыха-лась среди голов остальных прохожих. «Нужно срочно от него избавляться. Иначе он сорвёт мне встречу с «Герме-сом». Под этой кличкой работал на израильскую разведку хозяин одного ресторана, куда и направлялся на встречу с ним резидент «Моссада». У агента была служба безопасно-сти, которую и хотел задействовать резидент для выполнения задания по захвату советских военных и дальнейшей их переброске на ту сторону канала.
      Он свернул в узкий проход между двумя лавчонками. Старая арабка, развешивающая бельё на верёвку, что-то сер-дито крикнула, когда он, спеша, небрежно отбросил в сторо-ну висевшую тряпку. Не обратив на это внимания, резидент вышел на внутренний дворик, сплошь застроенный какими-то сараюшками. Всюду валялись старые большие кувшины, громоздились кучи картонных ящиков и другой всевозмож-ный хлам. Дворик был пуст, если не считать двух ободран-ных кошек, которые выгнув спины и стоя боком друг к дру-гу, негромко завывали, выясняя отношения. 
     Заметив небольшой закуток у прохода, он втиснулся в не-го и, услышав вновь женское ворчание, сунул руку во внут-ренний карман и достал кривой и острый, как бритва, нож. В проходе послышались осторожные шаги, резидент затаил дыхание. Выйдя из прохода, «топтун» остановился, осматри-ваясь. Теперь их разделяли только доски, в щели между ними резидент увидел торчащий вислый нос и чёрные усы шпика. Тот сделал шаг вперёд, качнулась кисточка на феске, «топ-тун» повернул голову и с немым изумлением заметил чело-века, за которым следил. Это было последнее, что он увидел в своей жизни. Среагировать не успел - молниеносно сверк-нуло лезвие и клинок вонзился в шею человека в феске. Тот нелепо взмахнул руками, глаза у него закатились и тело,  су-дорожно дёрнувшись, рухнуло на землю. Резидент осмотрел-ся - во дворике всё также было пусто. Выдернул нож, вытер его об убитого, сунул в карман. Ухватив тело за одежду, втащил в закуток, прислонив спиной к доскам. Теперь его можно было обнаружить, только заглянув внутрь тупика.
     Ещё раз осмотревшись и не заметив ничего опасного для себя, резидент небрежной походкой пошёл по проходу назад. Сварливой женщины у висевшего белья уже не было. Он проскользнул между вещами и снова вышел на оживлённую улочку, тут же затерявшись между многочисленными про-хожими.
     Хозяин ресторана «Голубой Нил», уважаемый Рашид аль-Фетхи, невысокий толстяк, поблёскивая маслеными глазка-ми,  сердито выговаривал стоявшему перед ним с покорно опущенной головой одному из слуг. Увидев входящую в холл богато разодетую пару, забыв о слуге, он расплылся в улыбке типа «как долго я вас не видел, дорогие друзья» и чуть ли не бегом устремился к ним навстречу. Резидент, си-девший в кресле за большой кадкой с фикусом и до сих пор не замеченный хозяином, усмехнулся его способности к пе-ревоплощению. Между тем уважаемый господин Рашид, раскланиваясь и рассыпаясь в любезностях перед знатными гостями, расточая комплименты даме, передал пару на попе-чение метрдотелю, стоящему  с почтительным видом по-одаль.
     И только сейчас хозяин  заметил сидевшего резидента. Гамма чувств мимолётом отразилась на его лице: испуг, до-сада, даже недовольство появлением этого человека здесь. Но тут же страх и здравый смысл взяли верх над остальными чувствами. Ибо знал, что он сидел на здоровенном крючке у израильской разведки, а его будущее находилось в жёстких руках этого человека. Он нервно обернулся вокруг и увидев, что никто не обращает на них внимания, всплеснул руками и изобразил на круглой, похожей на полную луну, жирной физиономии сладчайшую улыбку:
     - Дорогой друг! Как я рад видеть вас! – склонив набок го-лову, он подкатился к нему и, схватив руку, с жаром потряс её и тут же чуть слышно недовольно протянул: – Вы с ума сошли. Мы же договаривались, что здесь встречаться не бу-дем, только в самом крайнем случае.
     - Поменьше эмоций! – процедил недовольно резидент, вырывая ладонь из влажной руки хозяина ресторана. – Это и есть тот самый случай. Срочный разговор, не терпящий про-медления. Где мы можем переговорить с глазу на глаз? 
     Хозяин подобострастно улыбнулся и гостеприимным жестом пригласил следовать за ним. Они прошли через зал ресторана, занятый гостями в лучшем случае на треть посадочных мест. Война значительно сократила посещаемость развлекательных мест в столице. Но гос-подину аль-Фетхи грех было жаловаться. Его ресторан продолжал оставаться одним из популярных и посещаемых среди египетской знати и высокопоставленных военных в Каире.
     За стеклянной дверью тянулся коридор.  Господин Рашид открыл одну из дверей. Резидент вошёл в просторную ком-нату и, не дожидаясь приглашения, сел в кожаное кресло, стоящее у низкого резного столика. Когда гость поведал о обнаружении слежки за собой и об участи шпика, лицо у господина Рашида посерело. Он вытащил из кармана платок и дрожащими руками вытер лоб, хотя в кабинете было про-хладно – в окне урчал кондиционер.    
     - Да перестаньте вы трястись! – прорычал недовольно гость. – Можно подумать, что к вам пришли люди из контр-разведки. – Не дожидаясь разрешения хозяина, он вытащил из коробки, стоящей на столике, настоящую гаванскую сига-ру и, щёлкнув позолоченной зажигалкой, раскурил её. Надув трубочкой рот, выдохнул большой дымный бублик и с инте-ресом проследил, как тот медленно стал подниматься к вы-сокому потолку.
     - Теперь о задании. – Резидент вкратце, не вдаваясь в де-тали, сообщил о шифровки от руководства «Моссад».
     - И что вы на сей раз от меня хотите? – плаксивым голо-сом промямлил хозяин ресторана, проклиная себя за то, что однажды по своей глупости попал в лапы израильской раз-ведки и от которой теперь уйти по своей воле невозможно. «Разве что только на небеса…», - пояснил ему в одну из встреч этот самый человек, сидящий напротив в кресле и курящий его кубинскую сигару.
     - Для выполнения задания мне нужен ваш начальник ох-раны. Как его там? – воззрился он на Рашида, прищурив один глаз.
     - Махди.
     - Верно, Махди. – Удовлетворённо кивнул резидент. – Значит, Махди и его люди. Сколько их у него?
     - Десятка полтора.
     - Отлично! Более, чем  достаточно. Где сейчас этот ваш Махди?
     - Я его отпустил на пару дней домой. В деревни умер его дядя. Да не обойдёт усопшего Аллах своей милостью. - Про-ронил хозяин с неприкрытым лицемерием в голосе.
     - И тем не менее он мне срочно нужен, как ты понимаешь. – Резидент вдавил остаток сигары в хрустальную пепельницу в виде черепахи – Скажешь, что бы он в четверг в полдень ждал меня у мавзолея имама Нефера в Городе мёртвых. Запомнил?
     - Хорошо, я передам ему.
     - Я в этом и не сомневался, дорогой Рашид. Не забывай, что мы с тобой связаны одной верёвочкой. Если попадёшься в руки вашей контрразведки, помни, в любом случае тебя ждёт верёвка. Да и у нашей спецслужбы длинные руки, она везде достанет. – Зловеще намекнул он. Услышав это, дирек-тор ресторана побледнел, вытащил платок из кармана и вновь нервно обтёр потное лицо.
     Резидент, заметив реакцию Рашида на его слова, довольно усмехнулся: - Выполняй точно мои инструкции и проживёшь до ста лет. – Он взял из коробки пару сигар, сунул их в карман, встал с кресла. - Я пошёл. Не провожай. Не нужно, чтобы нас видели вместе. Дорогу я знаю.
     Он вышел в коридор и, было, направился в сторону чёр-ного хода, как его остановила доносившаяся мелодия из зала ресторана. Резидент подошёл к стеклянной двери и глянул в зал. На подмостках небольшой сцены под звуки оркестра из нескольких музыкантов танцевала черноволосая женщина. Нарумяненное лицо, высокая грудь, чуть прикрытая подвес-ками из множества мелких монет, набедренная повязка из сверкающих нитей бисера. В такт мелодии дёргались крутые бёдра, ходила ходуном грудь - пышнотелая красотка испол-няла танец живота. Слушая тягучую восточную мелодию и глядя на эту великолепную женщину, мужчина почув-ствовал тяжкое томление во всём теле. Но не вздрогнул от неожиданности, когда рядом послышался вкрадчивый голос Рашида. Годы работы в чужой стране выработало в нём уменье скрывать свои чувства в любых обстоятельствах.
     - Это наша несравненная Амаль! – восхищённо произнёс хозяин ресторана. – Многие достойные люди специально приезжают сюда, чтобы полюбоваться  Амаль и её несрав-ненным танцем. А какие деньги ей дарят! – Рашид от востор-га причмокнул губами. – Хотите, могу вас представить?
     Резидент очнулся. Оторвав взгляд от роскошного тела танцовщицы, посмотрел на стоящего рядом Рашида.
     - Увы, дорогой друг, для этого у меня нет времени. Идёт война, а я – солдат своей страны. И этим всё сказано. – Он похлопал его по плечу и пошёл по коридору, чувствуя спи-ной взгляд Рашида.
     Ещё за квартал своего дома он внимательно стал всматри-ваться в прохожих, пытаясь вычислить среди них возможных агентов египетской контрразведки. Но ничего подозрительного пока не обнаружил. Вывернув из-за угла, держась в тени домов, он остановился у торгового ряда с одеждой. Будто бы заинтересовавшись ворохом одежды на обширном вешале, он бросил внимательный взгляд на окно своей комнаты. Казалось, всё было без подозрений. Выцветшая занавеска, горшок с пыльным кактусом, потрескавшееся стекло в раме с облупленной краской. Не отрывая глаз от окна, он механически перебирал висящую одежду. И дождался: с замиранием сердца заметил, как дрогнул край занавески, из-за которого на миг выглянуло чьё-то лицо, что бы тут же исчезнуть.
    Этого оказалось достаточно, чтобы резидент понял, что в его комнате кто-то есть. И не просто кто-то, а агенты мест-ной спецслужбы, которые пришли к нему не для того, чтобы выпить чашку чая за дружеской беседой.
     Стараясь не привлекать к себе внимания, он ещё пару ми-нут постоял у вороха одежды, незаметно осматриваясь. Затем  нырнул за угол и быстро пошёл прочь от своей проваленной квартиры. Через нескольких контрольных проверок насчёт возможной слежки за собой окончательно убедился, что оче-редного «топтуна» за ним нет. Только теперь он позволил себе немного расслабиться от дикого напряжения за послед-ние часы.
     У него было несколько вариантов на случай провала. Он мог вернуться в Израиль через Ливию; убраться из Каира и осесть в Александрии или другом крупном городе, продол-жая выполнять очередные задания своего руководства. Или же остаться в Каире, сменив конспиративную квартиру, свой внешний вид и документы. Коль теперь он был завязан с выполнением задания по переброске советских военнослужащих через канал, которых к тому же ещё нужно было захватить, то первые два варианта, естественно, отпа-дали. Кроме этого он должен был выяснить, а не работает ли его радист под контролем египтян? Ибо он не исключал и такой вариант причины своего провала.
     Ещё он похвалил себя за то, что документы и деньги дер-жал не у себя дома, а в потайном месте – в одном из забро-шенных склепов Города мёртвых. Он довольно ухмыльнулся, представив себе разочарование контрразведчиков, не нашедших в его комнате ничего такого, что могло их навести на его след в дальнейшем.
     Главной задачей сейчас для него было найти приют на эту ночь. Через некоторое время, судя по солнцу, начнётся комендантский час, как-никак идёт война, а стало быть на улицах Каира появятся военные патрули. Одинокий прохо-жий сразу вызовет подозрение. У него же не было никакого желания встречаться с патрулём, особенно учитывая его ны-нешнее положение. Идти в самую захудалую ночлежку было опасно, ибо все хозяева таких заведений регулярно передава-ли информацию о подозрительных постояльцах в местный участок полиции, которая тесно сотрудничала с контрразвед-кой. А что его фоторобот уже находится в каждом полицей-ском участке, он не сомневался. Попытаться добраться до своего убежища в Городе мёртвых – нереально, это место находилось на противоположным краю столицы. По дороге туда можно было нарваться на патруль, что никак не входило в планы резидента «Моссад».
     Так он и шёл по улочкам старого Каира, ломая голову над этим вопросом. Прохожих на улицах становилось меньше, солнце стало заваливаться за крыши домов. Он едва свернул на очередную улицу, как из ниши в стене выдвинулась бес-форменная фигура в чёрном. От неожиданности он напрягся, слегка отшатнувшись, но тут же успокоился, разглядев под хиджабом женское лицо. Осмотрев улицу и убедившись, что никого вокруг нет, незнакомка пододвинулась ближе к нему и негромким голосом игриво и доверчиво поинтересовалась:
     - Не желает ли господин немного поразвлечься? Совсем за небольшую плату. Я живу неподалёку.
     Он был, что называется, так ошарашен этим предложени-ем, что отрицательно крутанул головой, непонятно что бурк-нув и, обойдя фигуру стороной, пошёл дальше. И только пройдя десяток шагов, он чуть ли не хлопнул ладонью по лбу, обозвав себя тупым ослом. То, над чем он последний час ломал голову, было рядом. Проблема с ночлегом решалась на этом самом месте.
     Резидент резко повернулся и быстро пошёл назад. Услы-шав его шаги, женщина выдвинулась из ниши.
     - Так ты говоришь, твой дом рядом? – спросил он.
     Женщина молча кивнула головой.
     - Пойдём. – Без лишних слов предложил он, смотря на её лицо под хиджабом и пытаясь понять, молодая она или ста-рая.
     Он шёл рядом, слушая её щебетание, что она вынуждена этим заниматься после гибели своего мужа на войне, что у неё есть справка о её здоровье, что господин будет дово-лен…
     И действительно, они прошли немного по улице, потом свернули в проулок между высокими стенами, затем ещё один поворот. Женщина подошла к неприметной двери в стене, достала ключ, и они вошли в небольшой дворик. Из-за высоких стен торчали крыши невысоких строений, к одной из стен прилепился домик с плоской крышей. По крутой ле-стнице они поднялись в дом и он с любопытством огляделся. Несколько маленьких комнат, бедная обстановка. При этом в домике была идеальная чистота.
     Резидент снял сандалии и с удовольствием ощутил ногами прохладу каменного пола. Женщина сняла хиджаб, затем чёрный бесформенный балахон и он с приятным удивлением заметил, что она молода и хороша собой. Она же, в свою очередь, увидев, какое впечатление произвела на мужчину, довольно улыбнулась.
     Он вытащил из кармана деньги и положил несколько банкнот на столик.
     - Это слишком много… - робко сказала она, глядя на деньги.
     - Пусть будет так, - улыбнулся он. – Если ты не против, я бы хотел остаться до утра.
     - Как будет угодно господину, - покорно произнесла жен-щина. - Вы заплатили за несколько дней, господин … - она смолкла, вопросительно глядя на него.
     - Зови меня Карим.
     - Как странно, - проронила она, изогнув тонкую бровь, - так же звали моего мужа.
     - А как зовут мою хозяйку? – поинтересовался он.
     - Зейнаб, - ответила она просто и смущённо спросила: - Вы хотите сначала отдохнуть, а потом… - краска прилила к её довольно светлому лицу, весьма отличающегося от боль-шинства местных женщин. Вероятнее всего, что в близкой родне кто-то был смешанной крови.
     - Знаешь, Зейнаб, - он с удовольствием произнёс её имя, так оно ему понравилось, - что-то я сегодня устал. Мне бы поспать.
     - Хорошо, Карим. Проходи в комнату, ложись.
      Он растянулся на широкой деревянной кровати, закрыл глаза. Все события прошедшего дня закрутились у него в го-лове, как в калейдоскопе: «топтун», встреча с Рашидом, его квартира под контролем контрразведки, уход от слежки, хо-ждения по улицам, встреча с Зейнаб…  Потолок над ним ку-да-то поплыл, веки отяжелели, глаза невольно закрылись, и он провалился в глубокий сон.
     Проснулся он моментально, как в своё время его учили в разведшколе: не открывая глаз, на слух попытаться опреде-лить обстановку. Ничего не услышав подозрительного, он открыл глаза и встретился взглядом с подошедшей к кровати улыбающейся Зейнаб. Лёгкий халатик, просвечивающийся на свету, совершенно не скрывал молодое гибкое тело. Вне-запно в памяти возникла танцовщица из ресторана Рашида, её роскошная фигура: высокая пышная грудь, крутые бёд-ра…  Жгучее и непреодолимое желание охватило его, он молча потянул Зейнаб к себе и когда та, поспешно сняв хала-тик,  легла рядом, властно и жадно прижал её к себе…       
    
               
                Г Л А В А   8
     - Разрешите, товарищ генерал? – послышалось из зала.
     - Слушаю вас.
     - Майор Вихрев. – Алексей непроизвольно взъерошил причёску рукой. – Наша зона действия между Нилом и Суэц-ким каналом по глубине составляет сто пятьдесят - двести километров. Это максимум десять минут полёта на дозвуке. Израильтяне, как правило, из-за канала идут на бреющем, чуть ли не до цели. Мы просто не в состоянии своевременно их перехватывать. Ведь радары такую цель не засекут вовре-мя. Даже находясь в кабинах на земле в готовности номер один, мы сможем их  перехватить уже после того, когда они отработают по целям. Как сейчас и получается у египтян. Эту тактику нужно ломать.
     - Х-м, ломать, - пробурчал генерал. - И что же вы предла-гаете взамен этой тактике, майор?      
     - Я поинтересовался у штурманов наведения сроками на-лётов израильтян. Так вот, они по времени действуют шаб-лонно. В течении суток до восьми вылетов с разницей по времени плюс минус пятнадцать минут. А что если к этому времени мы уже будем ждать их в воздухе вместо дежурства на земле?
     Генерал, хмыкнув, переглянулся с командиром полка.
     - Майор Вихрев уже обращался ко мне с этой идеей. Я думаю, что довольно дельное предложение, товарищ генерал. – Поддержал полковник. – С вашего разрешения мы можем попробовать эту методику. Несколько групп перехватчиков будут барражировать вдоль канала на удалении два-три десятка километров от него. С разницей по высоте: половина на пяти-шести тысячах, другие - у земли. То есть создать заслон по всем высотам.
     - И ещё, товарищ генерал… - Вновь подал голос Вихрев. – А что если использовать аэродромы «подскока» в зоне канала и у побережья? Их там у египтян, как помнится, шесть. Рассредоточить часть перехватчиков на этих аэродромах и ожидать по времени с работающими двигателями. Как только посты наблюдения у канала сообщают о его пересечении самолётами противника – группа взлетает и идёт на перехват.
     - Согласен. - Генерал с интересом посмотрел на майора. - Нужно будет только согласовать с командованием египет-ских ВВС. – Он повернулся к командиру полка. -  А вы, то-варищ полковник, по этому вопросу подайте мне докладную записку. И не тяните с этим. Жду…
     Тихо свистела турбина работающего двигателя. Алексей в очередной раз глянул на самолётные часы: прошло пятна-дцать минут, как он запустил двигатель. Сзади, на полосе, ожидая команды на взлёт, стояли остальные машины его группы. Он перевел взгляд на полосу впереди: очертания бетона полосы размылись маревом, искажая до неузнаваемости внешний вид местности. Далёкие горы в туманной дымке, десятка полтора верхушек пальм небольшого оазиса неподалёку от аэродрома торчали над землёй – стволы деревьев едва просматривались где-то сбоку, сдвинутые оптическим миражом от  горячего воздуха
     Он перчаткой стёр горячую влагу с лица,. Приложил руку к окантовке фонаря кабины – нагретый металл чувствовался даже через перчатку. С сожалением вспомнил капонир на базовом аэродроме, там яростное солнце не жгло  безжалост-но, как на этом аэродроме подскока. Внутри гермошлёма за-шуршало, знакомый голос резко произнёс:
     - «Стрижи»! Вам – воздух! После взлёта на курс триста сорок. Я - «Север».
     Майор с облегчением щёлкнул щитком гермошлёма, от-крыл подачу кислорода, рука привычно легла на РУД двига-теля. Двинув рычаг вперёд и, услышав нарастающий гул двигателя, бросил в эфир: - «Стрижи»! Взлёт парами!
     Снял ноги с тормозов - машина нехотя двинулась по щер-батой бетонке, стуча на стыках плит.
     - Набор тысяча метров! Группа самолётов на бреющем пересекла канал северо-восточнее вас, удаление – девяносто. Видимо, идёт в сторону Каира. Ваш курс прежний! – голос штурмана наведения был спокоен и деловит.
     Вихрев, почувствовав на лице жжение солнечных лучей, опустил светофильтр вниз. «Итак, что мы имеем.  – Он при-вычно проанализировал ситуацию. – Группа на бреющем… Сколько их там – неизвестно. Нас – восемь. Главное сейчас: раньше времени не обнаружить себя. Наше преимущество – высота. Что мы их поджидаем на этих аэродромах – евреи в курсе. Агентура у них работает. Да и дядя Сэм своевременно их снабжает спутниковой информацией. Так что для них на-ше появление не будет большой неожиданностью».
     - Курс триста двадцать! Цель впереди, удаление шестьде-сят пять!
     - «Стриж»-один понял! – Майор увидел справа на экране скопище светлых точек. Десяток чужих самолётов двигались курсом, пересекающимся с курсом группы «МиГов». Он на-клонил нос истребителя вниз, снова глянул в прицел: система распознавания «свой-чужой» должна была сработать на этом расстоянии. До сих пор отметки на экране, что это свои самолёты – не было. Значит, это евреи. Арабы, после того, как свои же сбили несколько египетских самолётов, уже не забывали включать аппаратуру опознавания.
     - «Север»! Я «Стриж»-один! Цель вижу! Парни, - обра-тился майор к своим пилотам, - разгоняемся,   атакуем с пре-вышением. Сохраняем строй! – Он сильнее опустил нос са-молёта, увеличил мощность двигателя, двинув РУД вперёд, и привёл в готовность обе ракеты, включив аппаратуру захвата целей в головках УР*ов.
    «МиГи» перешли скорость звука, привычно исчез гул дви-гателя, стрелка махометра дёрнулась и переползла за едини-цу на шкале прибора. Расстояние до целей сократилось. Вне-запно маленькие искорки, уже визуально наблюдаемые пи-лотами перехватчиков, вдруг стали расползаться. «Они нас обнаружили», - мелькнуло в голове майора. В наушниках запищало – радары ракет захватили цели. Он нажал кнопку пуска – машина майора вздрогнула и он увидел впереди бе-лый пушистый след - его ракета ринулась за своей целью.
     Группа  «Скайхоков»  несла  на своих бортах стандарт-ный
набор вооружения:  управляемые  и  неуправляемые  ракеты,
корректирующие бомбы с радионаведением, в подвесных гондолах под фюзеляжем – пушки «Вулкан». Пилотам бое-вых машин было сказано держаться ближе к земле: враже-ские радары значительно позже их обнаружат, что повысит внезапность атаки;  поднимет боевой  дух  израильтян, сидев-
ших в укреплениях на восточном берегу канала и угнетающе
подействует на египтян.
     Услышав в наушниках голос информатора о появлении в задней полусфере неопознанных самолётов, командир груп-пы «Скайхоков» пожалел, что не настоял на сопровождении самолётами прикрытия. И тут же отдал приказ расходиться, держась друг от друга на визуальном расстоянии. Он понял, что поставленную задачу по нанесению удара в районе про-мышленных предприятий столицы Египта сегодня им не вы-полнить.
     Едва он об этом подумал, как тут же будто кувалдой уда-рила по самолёту взрывная волна. Завыла и  захлебнулась сирена, засветилась, мигая, аварийная сигнализация, инфор-матор пропел о пожаре двигателя, отказах систем и тут же смолк.  Он  рванул  ручку  управления вбок,  она не-ожиданно
---------------------------------
*УР – управляемая ракета.(Авт.)
без всякого усилия подалась. Несколько секунд самолёт ле-тел прямо, затем стал заваливаться набок. Линия горизонта поползла вверх и вбок, пилот попытался выровнять машину, но тут же понял, что управление «Скайхоком» потеряно. Без раздумий командир группы, сгруппировавшись в кресле, дёрнул за рычаг катапульты.
    Парашют подкинуло вверх от взрывной волны, он почув-ствовал, как его опахнуло жаром от взорвавшегося самолёта. Окинув взглядом приближавшуюся землю, он увидел не-сколько чёрножёлтых от рваного огня костров на земле и с горечью понял, что в небе снижается только его парашют. И ещё то, что теперь, в лучшем случае, не скоро увидит жену и своих детей…
     Вихрев увидел впереди вспышки огня и факелы горящих машин – несколько целей исчезли с поля зрения. Оставшиеся «Скайхоки» рванулись в разные стороны, стремясь уйти от ракет. Несколько машин на форсажном режиме двигателей, разойдясь влево и вправо, попыталась уйти вверх. Это была их последняя ошибка: стараясь быстрее набрать высоту, они потеряли скорость, набрать необходимую высоту для после-дующего манёвра не было времени. Потеряв друг друга в этой круговерти, две машины столкнулись. От одной отлете-ло хвостовое оперение, нос опустился, самолёт рванулся к земле. Из фюзеляжа вышибло катапультное кресло и через пару секунд в небе расцвёл купол парашюта. Второй, поте-ряв крыло, которым он срезал хвост у другого самолёта, рез-ко завертелся в штопоре, разбрасывая горящие ошмётки. Увидев сверкающие на солнце силуэты «Скайхоков», кото-рые сравнялись высотой с нагнавшими их «МиГами», майор довернул машину и занял необходимую позицию для пуска ракеты, загнав силуэт самолёта в центр прицела. Заверещал звуковой сигнал готовности ракеты, он автоматически нажал кнопку пуска. Его ведомый, Николай, следовавший за майором, как привязанный, в свою очередь выпустил свою ракету в другой «Скайхок».
     Заметив настигающие их ракеты, пилоты вражеских ма-шин попытались противоракетным манёвром уйти от опас-ности. Но, потеряв скорость в наборе высоты, рули самолё-тов среагировали недостаточно быстро. Ракета майора взо-рвалась почти рядом с «Скайхоком», тот задрал нос, потом его положило на бок, он выкинул дымный хвост и свечой пошёл вниз. Через секунды тёмное пятно отбросило в сторо-ну от падающей машины – пилот катапультировался. Огнен-ный шар вспух на месте другого самолёта, видимо, ракета, выпущенная Николаем, поразила его боезапас.    
     Алексей крутил головой, насколько это было возможно, пытаясь оценить обстановку. Уцелевшие «Скайхоки», демо-рализованные гибелью своих коллег, удирали во все ло-патки в сторону канала, сбрасывая бомбы вниз. Николай, заметив вдалеке сверкнувший силуэт, пустил вслед свою вторую ракету, не надеясь, впрочем, на успех. И действи-тельно, после её взрыва, удирающий самолёт накренился, затем выровнялся и вскоре исчез из вида…
     Распустив строй своих «МиГов», Алексей дождался, когда последний из пилотов приземлится, и в свою очередь прошёл над аэродромом на малой высоте, крутя «бочки» в знак победы в этом воздушном бою.
     Они шли гурьбой по рулёжке, хмельные от совершённого ими в небе, жестикулируя и перебивая друг друга. И замети-ли нагнавший их «джип», только, когда рядом с ними взвизгнули тормоза. Из машины вылез генерал, за ним ко-мандир полка, показавший за спиной генерала поднятый большой палец.
     - Смирно! – скомандовал своим пилотам майор. – Това-рищ генерал! Во время перехвата группой сбито пять враже-ских машин. Кроме этого в воздухе столкнулись два «Скай-хока», оба упали. У нас потерь нет. Командир группы майор Вихрев. – Доложил он, глядя на довольное лицо генерала.
     Тот медленно прошёлся по лицам пилотов, заметив и ра-дость победы, и гордость за то, что они  это сделали.
     - Поздравляю, товарищи лётчики, с победой!
     - Служим э-э-э..,  товарищ генерал! – сконфужено и враз-нобой ответили пилоты, смутившись.
     - Ну вот, сами герои, а как отвечать – не знаете… – Уко-ризненно заметил генерал.
     - Товарищ генерал, - встрял полковник, - я, вот, и сам не знаю, что при этом говорить. Служим Египту, что ли? – он уставился на генерала, хитро прищурившись. «Мол, а сам-то, товарищ генерал, знаешь, что отвечать?»
     На что тот, удивлённо приподняв брови и крякнув с доса-ды, внезапно ухмыльнулся: - Впрочем, это не так уж и важ-но. Главное, что вы переломили ситуацию. Надо же, в одном бою завалили столько. Одним словом, молодцы! Так дер-жать! – Он повернулся к полковнику: - Мне срочно список отличившихся. Будем награждать! – Он вновь посмотрел на лица пилотов. – А теперь отдыхайте, сынки!
     - Командир! – рыжий пилот, первым сбивший израиль-ский самолёт в небе Египта ещё месяц назад, спросил у Алексея, как только машина генерала отъехала. – А что на-счёт боевых сто грамм за каждый сбитый?  За пять штук пол-литра полагается!
     - Что ж ты пол-литра с меня трясёшь? – улыбнулся майор. – Вот у генерала бы и поинтересовался. Глядишь, и что-нибудь да выгорело бы. Ты, вот, тогда догадался из дома прихватить, а у нас, как ты сам понимаешь, пусто, как у той церковный мыши. – Закончил майор под смех остальных лётчиков…


                Г Л А В А   9
      Подводная ударная лодка  вторые сутки барражировала в треугольнике между линией берега и пересекающимися на-правлениями от египетского Порт-Саида на север и израиль-ской Хайфы на запад. Гидролокатор лодки постоянно реги-стрировал шумы от всевозможных источников: работу вин-тов разнообразных судов, начиная от мелких рыбацких шхун и кончая круизными лайнерами; стаями дельфинов; даже ко-сяки рыб создавали свой шумовой фон.   
     Капитан-лейтенант Бонгур при очередном докладе аку-стика давал команду всплыть на перископную глубину. Прильнув к перископу, обшаривал поверхность моря и найдя источник звука, каждый раз разочаровано кривил рот.
     Военный советник Виктор Скворцов сначала насмешливо наблюдал за ним, глядя на его раздражение при очередном всплытии обнаружить цель. Потом это его навязчивая идея, что он непременно в этот раз найдёт достойную добычу, стала раздражать Виктора. Глядя в очередной раз на сердитое выражение лица командира лодки, оторвавшегося от перископа, советник не выдержал.               
      - Послушай, командир! Твоё желание обнаружить враже-скую цель достойно уважения. Но для этого не обязательно каждый раз всплывать под перископ, как только акустик со-общит тебе об очередном контакте. Ведь он классифицирует почти девяносто процентов источников шумов. Ты этим де-маскируешь лодку. Лишний раз создаёшь угрозу для экипа-жа. Понимаешь ты, или нет?
     Слушая гневную отповедь своего советника, Бонгур чув-ствовал себя нашкодившим мальчишкой, которого ругал ко-гда-то отец. Он потемнел от чувства досады за свою невы-держанность. Мельком оглядел центральный пост, не усме-хается ли кто-нибудь из находившихся здесь, за его спиной. Но все были заняты своими делами, да и разнос советник учинил на русском языке, который, естественно, не знали, кроме нескольких человек. Из них штурман в это время от-дыхал от вахты, акустик сидел в своём отсеке.
     А в это время патрульный «Орион» Р-3 прочёсывал гал-сами по пятьдесят миль с востока на запад морскую аквато-рию, начиная от побережья Израиля. Этот полёт был вызван сообщением капитана одного рыболовецкого траулера о том, что в пятидесяти милях западнее  побережья на траверзе Тель-Авива он наблюдал перископ подводной лодки.
     В израильском Генштабе аналитики пришли к выводу, что скорее всего это одна из египетских или сирийских дизельных подводных лодок. Советская военно-морская группировка в это время находилась в районе между островами Кипром и Критом, проводя там многодневные тренировки. Шестой американский флот обозначал своё присутствие двумя морскими тактическими группами: одна - севернее Ливии, вторая – у  острова Мальты.
     Экипажу «Ориона» была поставлена боевая задача: обна-ружить неизвестную подводную лодку, идентифицировать её и при опознании, что это лодка противника – уничтожить. И вот уже вторые сутки экипаж противолодочного самолёта  прощупывал визуально и при помощи самолётного акустического оборудования глубины моря, пытаясь выйти на след лодки…    
     - Бонгур, я бы посоветовал взять сейчас курс на север, - мягко, но настойчиво сказал Скворцов, смотря на карту.
     - Почему? – капитан, внимательно изучающий местную лоцию, повернулся к нему.
     - Смотри. – Советник кивнул на карту. – Мы уже десять часов  кружим в прибрежной зоне. Глубины здесь неболь-шие. И если нас обнаружат сверху, то шансов уйти от пре-следования и атаки совсем небольшие. А вот уже в пятнадцати милях севернее глубины больше в два раза. Понимаешь, кэп? Обнаружить нас труднее, да и больше возможностей для нашего манёвра.
     Командир лодки уставился на карту. «Он верно говорит, этот неверный. В случае чего там больше шансов быть непо-топленными», - признался он себе. Потом выпрямился и не-брежно произнёс, прищурив глаза:
     - Я и сам хотел это предложить. Только ты опередил меня.
     - Вот и славно, - кивнул головой Скворцов, тая усмешку в уголках рта. – Командуй.
     - Экипаж, внимание! Руль влево. Занимаем курс десять градусов. Глубина прежняя, восемьдесят метров.
     - Есть руль влево на курс десять, глубина восемьдесят! – Дежурный старшина плавно отклонил руль поворота.
     - Командир! На курсе десять, глубина восемьдесят. – До-ложил он через пару минут.
     - Отлично! Выпустить буксировочную антенну с пассив-ными датчиками. Машинное отделение, обороты машин на три узла! – Бонгур, отдав команду, покосился на Виктора. Тот одобрительно кивнул головой.
     - Докладывает машинное отделение. – Послышалось сквозь шум в динамике. - Постепенно уменьшаю обороты до трёх узлов хода.
     - Мостик принял. Акустик! – капитан наклонился к мик-рофону.
     - Акустик слушает!
     - Шлейф с датчиками выпущен. Слушать внимательно!
     - Акустик понял! Предельное внимание…
     Один из операторов на «Орионе» нагнул голову и прижал наушники руками, внимательно вслушиваясь в сигналы акустического буя, сброшенного с патрульного самолёта полчаса назад. Они в этот момент меняли курс на девяносто градусов вправо.
     - Командир! Есть контакт на буе номер пять. Один винт…Видимо, подводная лодка… Пеленг один-семь-ноль, смещается. Мы в развороте.
     «Орион» выпрямился. Полковник Кортни глянул на ука-затель скорости: - Внешние двигатели выключить! Держим минимальную скорость на гладком крыле. Операторы! Не потерять цель!
     - Это подводная лодка, - подтвердил другой оператор. – Движется на малой скорости, судя по оборотам винта. Не более трёх узлов. Пеленг с моего буя номер два  три-один-пять.
     - У меня сейчас пеленг три-сорок-ноль, - сообщил первый оператор, крутя верньеры настройки сонара.
     - Координаты  лодки вычислены, - доложил старший группы операторов.
    - Что можете сказать о лодке, чья она? – спросил полков-ник, впрочем, не надеясь на какой-то конкретный ответ.
     - Судя по шумовым характеристикам винта, это не амери-канская, не английская и не французская лодка. Больше по-ходит на русскую дизельную лодку типа «Пантера».
     - А не может она быть в составе русской военно-морской группы, что сейчас находится  в северо-восточной части мо-ря? - поинтересовался полковник, мучительно соображая, какие действия предпринять в ближайшее время.    
     - Советы заменили эти лодки на более современные в на-чале шестидесятых годов. А устаревшие передал своим са-теллитам, в том числе Египту и Сирии.
     - Понял. – Полковник выпрямился в пилотском кресле. – Сынок, - он повернулся к радисту, - ну-ка соедини меня со штабом ВМФ. - Он покрутил лобастой головой, разминая затёкшие мышцы шеи, и встрепенулся, услышав, что связь установлена.
     - Адмирал, докладывает «Морской патруль». Нами уста-новлен постоянный контакт с подводной целью. Предполо-жительно подводная лодка вероятного противника русского проекта «Пантера», согласно шумовым характеристикам. Цель малоскоростная, глубина погружения восемьдесят мет-ров. Движется строго на север. Какие будут указания?
     - Насколько вы уверены, что это вражеская лодка? – спро-сил адмирал Ежи Рабин, уставившись на карту морской акватории Израиля и оттягивая время для отдачи приказа. 
     - Русские давно вывели лодки такого типа из состава сво-их ВМФ. Так мне сообщил мой бортовой аналитик. Эти же лодки они передали своим потенциальным союзникам, в списке которых и Египет с Сирией.
     - Хорошо! Цель атаковать и уничтожить. Результат доло-жить. – Приняв решение, адмирал успокоился и положил руку на телефон прямой связи с Генштабом – нужно было доложить о своём решении вышестоящему штабу…
     Море потемнело. Сильный ветер рвал пену с гребней больших волн. Даже здесь, на высоте полёта чувствовалась мощь вихревых воздушных потоков. «Орион», несмотря на его внушительные размеры, основательно затрясло, когда они снизились под облака и командир выполнил разворот, заняв курс идентичный курсу подводной лодки. Под хвосто-вым оперением противолодочного самолёта находился маг-нитный детектор – устройство, позволяющее регистрировать изменения магнитного поля земли, вызванное металличе-ским корпусом подводной лодки.
     Полковник нажал кнопку громкой связи: - Какие у нас показания, Барни?
     - Постоянный контакт, командир! Дизельная подводная лодка. – Хрипло ответил капитан Барни, офицер боевых опе-раций. – Можно атаковать?
     - Приступайте, - ответил полковник так, словно пригла-шал друзей к кошерной трапезе.
     Правый пилот, недавний выпускник лётной школы,  внутренне содрогнулся, представив на миг, что будет с людьми в этой неизвестной лодке, когда их «малышка», как они ласково называли противолодочную торпеду, войдёт с ней в прямой контакт.
     - Открыть бомбовой люк! – скомандовал полковник.
     - Люк открыт. Предохранители убраны, взрыватели при-ведены в готовность. Управление торпедой включено.
    - Взял управление на себя. – Послышался хриплый голос Барни.
     «Слишком много льда положил в стакан с виски, вот те-перь и хрипит», - предположил правый пилот, вспомнив, как позавчера они весело отметили рождение сына у офицера боевых операций.
     - Сброс торпеды. Торпеда пошла!
     Полковник положил руку на РУДы работающих двигате-лей и двинул их вперёд, переведя самолёт в набор высоты.
     Из открытого люка самолёта выскользнула длинная свет-лая туша торпеды, тут же над ней вспух парашют, замедляв-ший её падение. Едва торпеда коснулась поверхности моря, как парашют тут же был сброшен. И как только она ушла вниз до глубины восемьдесят метров, включился малошум-ный двигатель и светлая сигара, начинённая смертью, начала поиск потенциальной цели.
     Скворцов чувствовал себя беспокойно. Вот уже почти десять часов они плелись на север трёхузловым ходом, вслу-шиваясь в окружающую среду всем оборудованием своего потаённого судна. Пищали дельфины, стаи рыб чирикали, словно воробьи; доносилось что-то непонятное типа «клок-клок». Акустик несколько раз докладывал о шуме винтов, но все шумы принадлежали маломерным судам. И тем не менее советник своим чутьём ощущал какую-то опасность. И он совсем не удивился, когда в тишину центрального поста во-рвался взволнованный голос акустика:
     - Акустик мостику!
     - Мостик слушает!
     - Работает активный гидролокатор торпеды сзади справа!
     - Лево руль! Машинное! Полный вперёд! – проревел Бон-гур. – Акустик! Где торпеда?
     - Она в двадцати кабельтовых сзади, идёт с положитель-ным уклоном!
     Командир лодки беспомощно посмотрел на советника. Было видно, что он растерялся и не знает, что нужно пред-принять в этой ситуации, когда над лодкой нависла смер-тельная опасность.
     - Рули вверх! Аварийное всплытие! Курс триста! – ско-мандовал Скворцов. Это было единственная возможность, когда поверхностный шум моря может сбить торпеду с бое-вого курса и та, в конечном счёте, потеряет лодку.
    Он вскочил с кресла и скользнул через люк в отсек акусти-ков. Одев запасные наушники, встал сзади мичмана, напря-жённо вслушиваясь. И сразу среди разнообразных шумов моря различил мелодию активного гидролокатора.
     Тинннь… Тинннь… Тинннь… Словно далёкий и невиди-мый музыкант осторожно и равномерно трогал певуче-завораживающую тонкую струну. И снова, и снова одно и тоже: тинннь… тинннь… тинннь…
     Мичман повернул к нему бледное, несмотря на естествен-ный коричневый оттенок, лицо.
     - Откуда торпеда, мичман? Где вражеская лодка?
     - Я н-не м-могу п-п-понять, - заикаясь, проронил акустик. – Н-н-ет шума в-винтов, с-слышен т-только г-г-гидролокатор т-т-торпеды. – От волнения русский язык мичмана оставлял желать лучшего.
     И только сейчас до Скворцова дошло. Он, содрав с себя наушники, схватил микрофон:
     - Мостику, гидролокационный пост!
     - Мостик слушает! – динамик отозвался голосом Бонгура.
     - Говорит советник. Мы атакованы с воздуха. Видимо, израильский противолодочный самолёт, типа «Орион». Где у нас ПИУ?*
     - Во втором кормовом торпедном аппарате!
     - Машинам стоп! Выключить все механизмы, создающие
шум! Командиру торпедной части: второму кормовому аппа-
рату – «товсь»! 
     - Есть «товсь» второму кормовому!
     - Пли! – корпус подводной лодки содрогнулся.
     - ПИУ пошла! – доложил торпедист.
     Это устройство по внешнему виду была обыкновенной торпедой, только с другой начинкой. При движении её меха-низм создавал уровень шума такой же, как вращающий винт самой лодки. В такой ситуации это была единственная воз-можность уйти от атаки вражеской торпеды.
    - Что слышно? – Скворцов сжал плечо мичмана.
    - Продолжаю слышать работу активного гидролокатора торпеды.   Она в пяти кабельтовых сзади внизу.
     Шлейф с пассивными датчиками выровнялся, и теперь мо-
------------------------------------
*ПИУ – подводное имитирующее устройство.(Авт.)
жно было отслеживать движение торпеды с большей точно-стью.
     - Торпеда меняет курс! – выдохнул  облегченно мичман.
     Скворцов выпрямился, не выпуская из вида искорку на экране сонара, которая  изменила своё движение вправо от центра экрана. Уловив своим чутким «ухом» шум, создавае-мым ПИУ, торпеда ринулась за этой целью. Ещё несколько минут гонки и контактный взрыватель пришёл в действие: лодка содрогнулась от гидроудара по корпусу, когда почти тонна взрывчатки взвихрила всё вокруг, образовав огненный шар под водой…
     В лодке облегчённо вздохнули. Бонгур счастливо улыба-ясь, тряс и тряс руку вернувшемуся в центральный пост со-ветнику. Остальные члены экипажа, так же улыбаясь, почти-тельно,  даже можно сказать,  с обожанием,  смотрели на рус-
ского советника - ведь именно он спас их от почти неминуе-
мой   гибели…
    - Арабы кормят рыб на дне? Что слышно, «глаза и уши»?
– полковник повернулся в кресле, глядя на старшего опера-тора. Тот неопределённо пожал плечами:
     - По данным двух буев засечено место взрыва. Это вот здесь, совсем неподалёку от места, где находилась лодка пе-ред сбросом торпеды. Что цель поражена, точно сказать не могу. Не было слышно шума ломающихся переборок. Так же как до сих пор нет шума от винта лодки, если она уцелела. Это всё.   
     Полковник размышлял. Что лодка потоплена, лично у не-го не было сомнения. Но со счетов нельзя сбрасывать данные прослушивания акустиков. И всё же…
     Пожевав губами, он принял решение:
     - Запустить внешние двигатели! Сынок! – обратился он к правому пилоту – Бери управление на себя, курс на базу. Ра-дист! Связь со штабом, немедленно!
     В наушниках пискнуло, сквозь шорох донёсся  знакомый голос:
     - Здесь адмирал Рабин.
     - Говорит «Морской патруль». По данным прослушивания цель поражена. После взрыва операторы не зафиксировали шума винта подводной лодки. Наша миссия закончена, возвращаемся на базу.
     - Отлично, полковник! Поздравляю. Конец связи…
     Лодка болталась у поверхности, на перископной глубине с заглушенным двигателем. Командир и советник крутились у перископных колодцев, просматривая каждый свой сектор обзора. Но кроме крутых, с барашками пены, волн, да рва-ных тёмных облаков вверху, ничего опасного не наблюдалось. Ни кораблей на море, ни самолётов в небе…
     Скворцов сложил кверху рукоятки перископа и отправил его в шахту лифта. Нагнулся к микрофону:
     - Центральный пост, акустику!
     - Акустик слушает!
     - Что слышно вокруг?
     - Обычный природный фон и больше ничего нет.
     - Хорошо. Предельное внимание.
     - Акустик понял.
     Советник повернулся к Бонгуру: - Думаю, что можно за-пустить двигатели и продолжить свободный поиск.
     - Куда пойдём? Что предлагаешь? – спросил тот.               
     Скворцов задумался. И действительно, что можно приду-мать в их ситуации… Две недели они болтаются в море, а результат нулевой. Вдобавок их самих чуть не отправили на дно кормить рыб. Чудом они избежали гибели от торпеды, сброшенной с противолодочного самолёта. Нужно что-то придумать, но что…
     - Может нам уйти в сектор, примыкающий к какому-нибудь израильскому порту? Например, в район Хайфы? Там больше вероятность найти что-нибудь подходящее. – Он пожал плечами. –Танкер, сухогруз, а может даже эсминец или фрегат…
     Командир лодки почесал затылок: - А что, это идея. Со-гласен.
     - Ну, если согласен, командуй.
     - Машинное! Запустить двигатели. Держать обороты на десять узлов хода. – Бонгур передёрнул усами и важно огля-дел центральный пост.
     Взвыли электромоторы, корпус задрожал, зашумели за-пускаемые агрегаты.
     - Боцман! Горизонтальные рули десять градусов вниз. За-нимаем пятьдесят метров. Штурман! Рассчитать курс на точ-ку западнее Хайфы тридцать миль.
     - Рули на десять установлены. – Доложил боцман. И через три минуты: - Пятьдесят метров заняты. Рули на нуле.
     Дежурный штурман оторвался от карты: - Курс на точку сорок пять градусов.
     - Отлично! Выдерживать глубину пятьдесят метров. Руль вправо, на курс сорок пять. – Бонгур склонился к интеркому: - Акустику – слушать внимательно…

                Г Л А В А   10
     Капитан Леви раздражённо хлопнул ладонью по столу, но проклятая муха за полчаса доведшая его до белого коленья, вновь взмыла вверх с занудным звоном. Впрочем дело было не в злосчастной мухе. Он уже третий час писал отчёт в штаб о потерях в его роте «коммандос», что она понесла в последнем рейде за канал. Если бы при этом они выполнили задачу, поставленную отделом секретных операций Генштаба, резонанс был бы совершенно иной. Но задание они не выполнили.
     Отложив ручку в сторону, капитан вновь вернулся к тому злосчастному часу, когда отработанная до мелочей операция, попросту говоря, провалилась.
     …Они должны были ночью пересечь канал в районе Большого Горького озера, преодолеть десяток километров пространства камышовых  зарослей, солончаков и песчаных дюн. Выйти в район расположения радиолокационной стан-ции египтян, преодолеть пояс минных ловушек, ликвидиро-вать охрану и уничтожить станцию. Эта операция была по-хожа на ту, что они провели блестяще три месяца назад на побережье Красного моря.      
     …Операция не заладилась с самого начала. Когда они форсировали канал на надувных лодках с помощью подраз-деления боевых пловцов, одна из лодок стала сдуваться. Пя-тёрка «коммандос» и один из пловцов оказались в воде у са-мого места высадки. Они вылезли на берег, чертыхаясь про себя, в то время как остальные диверсанты выдвинулись вперёд, вслушиваясь и всматриваясь в темноту через приборы ночного видения.
     - Капитан! – тихо обратился к командиру группы один из пловцов. – Мы вас ждём здесь до пяти утра. В это время на-чинается рассвет и, если вы не появитесь, мы будем вынуж-дены уйти за канал. С рассветом вдоль берега начнут активизироваться патрули египтян. Имейте это ввиду. Когда вернётесь, не забудьте прокричать пару раз шакалом. Как договаривались… И… удачи вам.
     - Надеемся вернуться вовремя. Если не придём - возвра-щайтесь. Ждать не нужно. – Проронил капитан в ответ. Он пожал протянутую руку и дважды коротко свистнул.   
     По данным разведки сплошной линии обороны у египтян в этом районе не было. Видимо они надеялись на естествен-ные преграды в виде этого озера и множества болот вокруг. Кое-где на холмах находились опорные пункты, которые и должны обойти «коммандос». Все эти особенности и учиты-вались при подготовке рейда.
      Всё шло по плану, пока они не наткнулись на пояс мин-ловушек. Ошибся сапёр, проделывающий им проход. Види-мо, очередная мина была с сюрпризом. Раздался взрыв, кото-рый свёл на нет всю кропотливую работу по проведению этой операции. Тут же взвилось несколько ракет, залившие мертвенным светом всё пространство. Наступившая после взрыва тишина сменилась обвальным грохотом пулемётных и автоматных очередей. «Коммандос» вжались в землю.
     «Вляпались…», - пронеслось в голове у капитана. Мед-лить - было смерти подобно. Извиваясь словно ящерица, не обращая внимания на свист пуль над головой, он подполз к сапёру. Тот был без сознания, видимо от болевого шока. При свете очередной ракеты капитан с горечью увидел, что у са-пёра оторвана по колено правая нога и кисть руки.
     - Командир! – его тронул за руку подползший лейтенант Коган. - Давайте я помогу.
     Они перетянул жгутом раненому ногу и руку, понимая, что эта мера не предотвратит неизбежного в данном случае конца. Проще говоря, сапёр был обречён. Группа находилась в тылу противника, помощи ждать было неоткуда.
     - Что будем делать, командир?
     - Что делать… Операция сорвана, - проронил с горечью капитан., - нам нужно отсюда убираться, да побыстрее. Вряд ли они начнут в темноте прочёсывать местность, чтобы вы-яснить причину взрыва. Скорее всего дождутся рассвета.
     - А как же он, командир? – спросил Коган, имея в виду раненого. – Будем пытаться вытащить?
     Этот вопрос и привёл капитана к окончательному реше-нию:
    - Лейтенант! Подошлите пару парней сюда. Остальных уводите за дюну. Срочно.
     Вновь взвилась ракета, озарив всё вокруг. Смолкшая, бы-ло, стрельба возобновилась с прежней яростью и капитан уткнулся головой в песок. Через некоторое время грохот оче-редей вновь стих. Подползшие двое бойцов с помощью капитана медленно потащили раненого назад. Через полчаса они достигли склона дюны, где их дожидались остальные «коммандос». Здесь было «мёртвое» пространство и светляч-ки трассёров пулемётных очередей гасли высоко над головой.
     Капитан выяснил, что кроме раненого сапёра, пострадало ещё три человека из группы. Утешало одно - ранения были лёгкими.
    Из принесённых с собой специальных титановых стержней были сооружены импровизированные носилки. Уложив на него раненого, выслав вперёд дозорных, «коммандос» в темпе пустилась в направлении канала.
     Удача  в этот раз была явно не на их стороне. Где-то в се-редине пути, в момент смены несущих раненого, из зарослей камышей внезапно загрохотали выстрелы. Кто-то пронзи-тельно вскрикнул. Все бросились на землю.
     Капитан, водя из стороны в сторону «ночником»,  внима-тельно всматривался. «Вот они», - скопление зеленоватых теней не оставляло никакого сомнения. Видимо, это был ко-чующий секрет египтян,  случайно обнаруживший группу «коммандос».
     Тронув первого бойца за плечо, капитан дал указание. И уже через пару минут две группы из трёх человек поползли в сторону камышей, огибая место, откуда велась стрельба. Вскоре послышались короткие хлопки из «Узи» и всё было кончено.
     «Что значит современная техника», - подумал подошед-ший к месту засады капитан, глядя на несколько лежащих ничком мёртвых тел. Удовлетворение от этого было тут же омрачено:
     - Командир! У нас четверо убитых, раненый сапёр тоже скончался. К трём раненым добавились ещё двое, один из них тяжело. - Доложил подошедший лейтенант. - Меня тоже зацепило… - Тихо добавил он, баюкая подвязанную руку.
     - Кто? – спросил капитан, чувствуя, как будто холодная рука сжала до боли его сердце.
     - Сержант Мендель, рядовые: Цукерман, Кон, Левин. Тя-жело ранен Ланер, легко – Цемах. - Ответил он таким тоном, словно в этом был виноват сам.
     Это был тот самый случай, когда нужно было задейство-вать вариант номер два для эвакуации группы. А попросту вызвать для этого вертолёты, что было предусмотрено пла-ном операции.
     Не медля, капитан подозвал радиста и отдал приказ. Через минуту в эфир ушёл кодированный сигнал, подтверждённый работой маяка для вертолётов. Ещё через полчаса две тени в предрассветных сумерках, грохоча двигателями, пересекли на бреющем полёте канал, направляясь в сторону расположения группы «коммандос» капитана Леви.
     Кроме потерь в их группе, не вернулись в расположение четвёрка боевых пловцов, которые должны были эвакуиро-вать «коммандос» на восточный берег канала. Посланная на поиски пропавших команда из их подразделения нашла мёртвые тела в зарослях, рядом с местом высадки. На телах были обнаружены колотые и резаные раны. Видимо враги застали их врасплох во время отдыха.
     И вот теперь капитан сидел и мучительно составлял этот отчёт в свой штаб, стараясь объяснить причины провала опе-рации.
     Муха, противно жужжа, вновь спикировала на стол. Зата-ив дыхание, капитан смаху хватил ладонью об стол, почувствовав, как под ладонью отвратительно хрустнуло. Сморщившись, он смахнул останки насекомого на пол и вытер руку. Затем взял ручку и поставил жирную точку в конце текста…
     Карим потрепал зардевшуюся хозяйку по щеке и вышел из дома, окунувшись в раскалённую духоту дня. Резидент «Моссада» чувствовал себя вполне превосходно. И немалой заслугой в этом была, конечно, Зейнаб, хозяйка дома. Он до-вольно прищурился, вспомнив прошедшую ночь и горячие ласки, которыми одаривала его эта восхитительная вдова. Впрочем, сейчас нужно думать о предстоящем разговором с Махди, главным охранником хозяина ресторана и главарём шайки местных головорезов. «Бог мой, с кем приходиться работать», - посетовал он, шагая по оживлённой улице. С другой стороны именно такие люди нужны ему для выпол-нения задания израильской разведки. Не брезгующие ничем и готовые на всё ради денег. Одним словом – бандиты.
     Увидев освободившееся такси, он ускорил шаг. Таксист, седоусый толстяк, даже обернулся, когда клиент назвал ад-рес, и  почему-то хмыкнул, скривившись.
     - Чем это место хуже других? – спросил Карим, удивлён-ный реакцией таксиста.
     - Приличные люди туда стараются  не попадать. – Уклон-чиво ответил  тот, крутя баранку. – А вы, как я вижу, солид-ный человек.
     - Что делать… - проронил клиент, - иногда приходиться делать то, что не по твоей душе. – В свою очередь он нагнал тумана, поняв тонкий намёк таксиста на неплохой бакшиш при расчёте.
     - Это верно, господин. – Кивнул в ответ шофёр. Внезапно он резко затормозил, отчего Карим подался вперёд. Открыл дверцу и на незадачливого пешехода полился поток отбор-ной брани. Не переставая ругаться, таксист захлопнул дверь и резко дёрнулся с места. 
     «Старый ишак, - раздражённо выпрямился на сиденье Ка-рим. – И где только учился так ездить…». До самого Города мёртвых он больше не открыл рта, хотя словоохотливый шо-фёр пытался его разговорить. И был до крайности раздосадо-ван, когда клиент расплатился с ним строго по счётчику.
     Расположенный на территории нескольких гектаров, этот город в городе пользовался дурной славой. С древних времён сюда стекались отбросы общества. Разбойники, бандиты, воры всех мастей, нищие, падшие женщины, бездомные – все находили для себя место, всех могло приютить это древнее кладбище. Полиция предпочитала не совать сюда свой нос, поэтому нарушивший закон мог чувствовать себя здесь вполне вольготно.               
     По этой причине резидент и назначил встречу с Махди именно здесь, в месте, где можно было не опасаться ушей и глаз контрразведки. Была другая опасность. Чужака, забред-шего сюда по незнанию обстановки этих мест, спокойно могли ограбить, избить, даже убить из-за нескольких монет в кармане. Затем убрать тело в какой-нибудь древний склеп, где его никто и никогда не найдёт.
     Карим был хорошо осведомлён о кладбище и нравах, ца-ривших там.  Он ещё раньше, несколько раз побывал на нём, ознакомившись с расположением улиц, закоулков, дорожек, приметных мавзолеев, склепов и других сооружений, кото-рые помогали ориентироваться в этом городе. Тогда-то и пришла ему в голову идея сделать себе убежище в этом Го-роде мёртвых, дряхлые стены которого надёжно хранили свои тайны. Древний заброшенный склеп, на который он наткнулся в один из своих посещений кладбища, подходил как нельзя лучше для этой цели. Убедившись, что за по-следние годы внутрь не проникал ни один человек, о чём свидетельствовал девственный слой пыли на полу, резидент и создал себе надёжное убежище. Даже не убежище, а скорее всего нору, где можно будет спрятаться в случае провала, зализать при необходимости раны, трезво и в тишине оценить сложившуюся ситуацию и принять оптимальное решение. Ибо нельзя было  исключить возникновение таких случаев в непредсказуемой работе разведчика. Самое скверное при этом было то, что такая ситуация может возникнуть внезапно и неотвратимо быстро. И осознание, что есть такое тайное место, в какой-то мере успокаивает человека, над которым нависла смертельная опасность. Вдобавок, в склепе Карим хранил большую сумму фальшивых фунтов и докуменнтов, медикаменты и вещи первой необходимости.
     Он вошёл через ворота в обветшалой, на первый взгляд, но всё ещё достаточно крепкой, стене. Пройдя немного, свернул в боковой проулок и через сотню метров остановил-ся. На этом коротком пути ему встретилось несколько чело-век. Увидев его, они спешно растворились среди склепов и могил. Карим невольно нащупал заткнутый за пояс пистолет и снял его с предохранителя, затем убедился в наличии ножа в потайном кармане. Ибо нужно было быть готовым к лю-бым неожиданностям, если пришёл сюда по своей воле.
     Резидент подошёл к стене склепа с несколькими сохра-нившимися на ней иероглифами и заглянул за неё. Отсюда хорошо просматривалось пространство перед мавзолеем имама Нефера. Зоркие глаза разведчика заметили несколько фигур в районе мавзолея. Один человек прислонился к невысокой стенке, ограждающей мавзолей,  трое других слонялись взад-вперёд по площадке перед ним.
     - Господин! – раздалось за спиной Карима. Чуть не под-прыгнув от неожиданности, резидент резко повернулся и сунул руку за пояс. Перед ним стоял оборванец, в видавшей виды одежде, с измождённым лицом. Клокастая с проседью борода, бельмо на одном глазу и зловещий шрам на щеке до-вершали его облик.
     - Господин! – вновь повторил он гнусавым голосом, - во имя Аллаха, милосердного и справедливого, подай милосты-ню убогому и несчастному его слуге. - Ощупывая при этом Карима единственным глазом из-под  кустистой брови.
     «Чтоб тебя джины разорвали!» - в сердцах пожелал он по-прошайке, ругая при этом себя за такую реакцию. Его быв-шие учителя по разведшколе вряд ли бы были им довольны. Сунув руку в карман, он достал несколько мелких монет и кинул их на землю к ногам нищего. Тот моментально на-гнулся, схватил монеты в горсть и тут же исчез, словно рас-творился в знойном воздухе кладбища.               
     Карим вышел из тени склепа и направился в сторону мав-золея. При его появлении троица остановилась, повернув головы в его сторону. Стоявший же у стенки даже не шелох-нулся.         
     - Махди? – спросил резидент, подойдя к мавзолею, заме-тив при этом краем глаз, что трое других расположились за его спиной.
     - Ну, Махди, - процедил мужчина, разглядывая резидента выпуклыми тёмными глазами на рябом лице.- А ты кто бу-дешь, уважаемый? – спросил он, продолжив прерванное бы-ло занятие - чистить ногти кривым ножом.
     - Я тот, кто назначил тебе встречу здесь, через твоего хо-зяина Рашида аль-Фетхи. – Ответил Карим, спиной чувствуя присутствие сзади трёх человек.
     - И что тебе нужно от нас, скромных слуг Аллаха? Да бу-дет благословенен он и пророк Мухаммед в веках. Омин! - прогнусавил Махди, проведя ладонями по лицу. Что в свою очередь проделал и резидент, помня давнее наставление сво-его раввина.
     - Разговор есть, - буркнул он, - и убери своих людей из-за моей спины. Не люблю. – Добавил он, положив руку на ру-коять пистолета под просторной рубахой.
     Махди оскалился, распушив густые усы, и лениво проро-нил:
     - Ну-ка, ушли в сторону, - махнув для убедительности ру-кой.
     Резидент подошёл к ограде, присел на корточки в тени, вытер рукавом рубахи пот с лица. Главарь бандитов в свою очередь опустился на землю. Некоторое время они прощу-пывали взглядами друг друга, пока Карим не нарушил мол-чание:
     - Как мне сказал твой хозяин - уважаемый Рашид - ты со своими людьми можешь выполнить любую работу.
     - Кое-что можем, - уклончиво ответил тот, в тоже время весьма польщённый таким отзывом своего хозяина. – А что нужно?
     Карим в общих чертах объяснил задание и что потребует-ся от Махди и его людей. Тот некоторое время сидел молча, перебирая невесть откуда появившиеся в руках чётки.
     - Это очень опасная работа, уважаемый. Одно дело огра-бить магазин, украсть женщину или прирезать кого-нибудь. А тут дело связано с военными, да ещё с неверными… - Он поджал губы и покачал головой. – Не знаю, не знаю…
     - Так ведь и деньги немалые получишь, - равнодушно ска-зал резидент. - Думай. Если не согласен – дело твоё. За такие деньги других найду. Есть люди, готовые заполучить их, не-взирая на опасности. – Заметил он, решив сыграть на жадно-сти бандита. И не ошибся…
     Махди заёрзал на месте, усы задёргались. Губы зашевели-лись – то ли в молитве, то ли взвешивая за и против.
     - И сколько уважаемый готов заплатить? – наклонив набок голову, вкрадчиво спросил он.
     Резидент поманил его пальцем и когда тот нагнулся к не-му, назвал сумму.
     Махди откинулся назад, разинув рот от изумления. Ибо названная сумма превосходила все его расчёты в несколько раз, поэтому он не смог скрыть своей жадности. За такие деньги он был готов пойти на всё, даже в ад.
     Карим мог позволить себе такую щедрость – он расплачи-вался со своими агентами фальшивыми египетскими фунта-ми, которыми в изобилии снабдила в своё время его органи-зация. Отличить фальшивки от настоящей валюты было практически невозможно, ибо по своему качеству они далеко её превосходили. В своё время спецслужбы Израиля наладили производство фальшивой валюты своих потенциальных противников с целью подрыва их экономик. И нужно отметить, неплохо в этом преуспели.
     - Согласен, уважаемый! – чуть не завопил он, алчно обли-зываясь. Заполучить такие деньжищи, стать миллионером одним махом – об этом можно было только мечтать.
     Втайне усмехнувшись про себя и лишний раз удивившись силе, которой обладали деньги, к тому же  в данный момент фальшивые, Карим решил несколько охладить пыл главаря.
     - Одно условие, Махди. Ты получишь треть денег при на-чале операции, остальные – после завершения дела. Понял?
     - Понял… - Скрывая своё разочарование, тот сразу отрез-вел. Услышав про сумму денег, он прикинул, что можно бу-дет взять деньги, а этого богатея тут же отправить в ад. Но тот оказался далеко не дураком… И Махди  с уважением по-смотрел на Карима.
     Затем они договорились о способах связи между собой, об оружии для проведения операции, и которое необходимо будет достать в ближайшее время. Для этого резидент передал Махди солидную пачку фунтов. И добавил, что тот со своими людьми должен быть готовым к выполнению задания в любое время, как только он, Карим, сообщит об этом. В любом случае связь будет односторонней - пояснил резидент главарю бандитов - через хозяина ресторана.
     Дождавшись, когда Махди со своими головорезами поки-нул кладбище и, выждав некоторое время, он ушёл из Города мёртвых. Теперь ему нужно было навестить ещё одного сво-его агента, который как-то раз обмолвился, что его брат, ка-питан, служит в охране военного городка. Там была распо-ложена русская военная часть, которая обслуживала ракет-ную базу ПВО неподалёку от Большого Горького озера. Вот с этим-то городком и связывал свои планы по проведению операции «Пилигрим» резидент израильской разведки  «Моссад» капитан Бен Ашкенази - агентурный псевдоним «Янус»,  известный здесь, в Египте, как  Карим Хуссейн,   


                Г Л А В А   11
     - Смотрите! Никак наш «Антей» садится! – удивлённо проговорил Николай, повернувшись назад, и смотря в сторо-ну конца ВПП. Пилоты, шедшие гурьбой по рулёжке, оста-новились.
     И верно, там, над землёй висел знакомый силуэт тяжёлого транспортного самолёта АН-22, нацелившего свой нос на конец полосы. Слышалось приглушённое завывание четырёх мощных турбовинтовых двигателей, от которых тянулись тёмные жгуты дыма.
     - Во керосин льётся! – проговорил кто-то из пилотов, гля-дя на эти «траурные» ленты.
     - Это что, - заметил другой, - вот когда он взлетает, мама не горюй! Надо же было такие движки состряпать! Это какой же у него расход!?
     - Вот тебя бы в это конструкторское бюро! - усмехнулся Алексей, во все глаза смотря на севшую громадину. – Уж ты бы состряпал движок, который совсем без топлива летает.
     - А что? И состряпал бы! – гнул своё пилот. – Не совсем без топлива, но уж точно не с таким диким расходом, това-рищ майор!
     - Чего ты хочешь, капитан? – Вихрев пожал плечами. – Эти двигатели создавали в пятидесятых годах. Технология производства в то время была, как бы это сказать, не на должном уровне. Вот отсюда и такой расход.
     Между тем «Антей» пронёсся мимо по полосе, взвыли винты, создавая отрицательную тягу, и пузатая махина осво-бодила полосу, свернув на рулёжную дорожку.
     - Интересно, что эти мужики приволокли сюда на этой «бетономешалке»? – повернулся к Вихреву рыжий капитан. – А, командир?
     Тот пожал плечами: - Кто его знает…  Скорее всего ору-жие. Ну не пиво же с воблой! – усмехнулся Алексей.
     - А мы бы не отказались! – причмокнул губами курносый здоровяк с простой русской фамилией Сидоров. - Сейчас  бы кружку холодненького «Жигулёвского», и воблы не надо.
     Прав был майор. Транспортник «Антей» действительно привёз оружие. И не совсем обычное… В его вместительном грузовом салоне находилась пара новейших самолётов-разведчиков «МиГ-25».  Доставка этих машин в Египет про-изводилась с мерами повышенной секретности. После посад-ки  «Антей» зарулил к крайним капонирам. Быстро разгрузили машину и в капонирах закипела работа по сборке самолётов…
     В штабе собрался командный состав советской лётной группировки и прибывшие специалисты: лётчики и инже-нерно-технический состав по обслуживанию новых самолё-тов.
     Из-за стола поднялся генерал-майор Круглов. Он прошёл-ся взглядом по вновь прибывшим специалистам:
     - Кто из вас может рассказать нам о данных этого супер-самолёта? О его возможностях?
     - Разрешите, товарищ генерал? – со стула встал среднего роста худощавый мужчина.
     - Слушаем вас. – Приветливо кивнул Круглов.
     - Эта машина может летать до двадцати двух километров высоты со скоростью три Маха*. Установленные на ней фо-токамеры, две наклонных и одна вертикальная, позволяют вести съёмку с пятикратной шириной земной поверхности в зависимости от высоты полёта с большой разрешающей спо-собностью.
     - Поясните попроще, -  попросил генерал.
     Мужчина улыбнулся: - Если лететь на высоте двадцать тысяч, то одна фотокамера будет захватывать полосу в сто километров. И соответственно три камеры – триста. На снимках можно будет различить самые небольшие предметы.
     - Какие, например? – спросил кто-то из зала.
     - Ну, хотя бы звёзды на погонах израильского генерала.
    - Однако… - покрутил головой Круглов. – А что, съёмку можно вести и на сверхзвуке?
     - На всём диапазоне скоростей. - Кивнул мужчина.
     Среди собравшихся лётчиков послышался шёпот. Види-мо,
такими данными были все поражены.
     - Этот самолёт чем-то можно перехватить? – задал вопрос командир полка полковник Градов, недоверчиво смотря на представителя фирмы Микояна.
     - Таких средств на данный момент у вероятного против-ника нет, насколько я знаю.
     - А зенитные комплексы «Хок »? А перехватчики «Фан-том» и «Мираж»? – поинтересовались из зала.
     - У этих машин скорость и практический потолок не поз -
валяют перехватить нашу машину.
     - Ну, а «Хок »-то как? – продолжал допытываться въедли-вый майор, командир эскадрильи.
--------------------------------------------
*Мах – единица скорости звука. У земли = 1225км/ч.(Авт.)
     - То же самое можно сказать и об этом американском зе-нитном комплексе. Так что, - мужчина развёл руками, - в ми -
ре пока нет мер противодействия нашему самолёту.
     - А оружие какое-нибудь у него есть на борту?
     - Нет.
     - Ну-у, - разочаровано протянул кто-то. – Такая машина, и без оружия! Несолидно…
     - Вы забываете, что это не ударный самолёт, а разведчик! - отпарировал докладчик. – Могу успокоить скептиков: сле-дующие модификации – это перехватчик и истребитель-бомбардировщик. А вообще-то оружие у него есть. Это ударная волна при полёте на сверхзвуке.
     - Вот бы вы и продемонстрировали это евреям, например, пролетев над Тель-Авивом. Они-то не брезгуют, гоняют над здешними городами.
     - Этот вопрос обсудим потом. – Вмешался генерал. – Ко-гда ваши машины и вы будете готовы к выполнению зада-ния?
     - Рассчитываем завтра облетать после сборки. Если не бу-дет никаких замечаний, а я думаю, что не будет, то мы при-ступим в ближайшие дни к выполнению любых заданий.
     - А вы сами летали на нём? – полюбопытствовал генерал.
     - Конечно. Я вёл эту машину с начала лётных испытаний. – Утвердительно кивнул представитель фирмы…
     Солнце только выкатывалось из-за горизонта, а лётчики группы майора Вихрева гурьбой вывалились из лётной сто-ловой. Кто-то ещё позёвывал, окончательно не проснувшись. Внезапно тишину нарушил свистящий звук, оборвавший грохотом. Пилоты ускорили шаг и, выйдя к самолётным сто-янкам, невольно остановились: по полосе с громовым воем мчалась необычной формы двукилевая машина. Вот носовое колесо оторвалось от бетона полосы и через мгновение само-лёт круто ушёл вверх,  сверкая двумя оранжево-малиновыми  языками пламени в хвосте. Ошеломлённые увиденным лёт-чики восхищённо переглянулись и загалдели:
     - Вот это да… Ну, точно Змей Горыныч… И грохочет, ну истинно дракон…  А вертикальная-то какая…  Не самолёт, а ракета…
     - Вот этот груз и приволок «Антей», - убеждённо сказал Алексей, провожая взглядом чуть видную точку самолёта.
     - Ну, теперь евреи почешутся! – восхищённо воскликнул рыжий капитан. – Уж этот вставит им ежа в задницу!
     - Ты, Серёга, смотри, как бы раньше они нам не вставили, – мрачно проронил Сидоров, сморщив курносый нос. – Вспомни трёх парней из первой  эскадрильи,  что погибли неделю  назад. А вчерашняя «собачья» свалка? А Жорка? Хорошо, что тот живым остался…
     «Собачьей» свалкой пилоты образно называли маневрен-ный воздушный бой, когда  с обоих сторон в нём участвуют большое количество самолётов. Вот и вчера восьмёрку Вих-рева разделили пополам, когда они только взлетели. Майор ушёл в направлении северной стороны канала, а другую чет-вёрку, которую возглавил рыжий капитан, перенацелили в район Суэца. Оказалась, что на египетских лётчиков, патру-лирующих в районе города, напала большая группа «Фанто-мов». Когда четвёрка «МиГов» подошла к месту схватки, выяснилась трагическая картина: к тому времени египтяне потеряли четыре самолёта, евреи - два. Оставшаяся  шестёрка дралась против десятка «Фантомов». На земле догорали сбитые самолёты, небо было исполосовано хвостами отрабо-танных газов ракет и пушечными очередями.
     Оценив обстановку, капитан Строев повёл четвёрку на выручку египтян. Прежде чем израильтяне их заметили, они сумели сходу завалить пару «Фантомов». Прозвучала непо-нятная команда и вражеские самолёты повернули навстречу новой угрозе. И завертелось… Заметив, что израильский ис-требитель настигает ведомого второй пары «МиГов», капи-тан, двинув РУД до упора, заорал в эфир:
     - Жорка! У тебя на хвосте еврей! Давай вираж! – он знал, что «МиГ» маневреннее «Фантома» и радиус разворота меньше. Но с этой командой он опоздал: пушечная очередь разодрала правое крыло ведомого. Самолёт накренился, за-тем перевернулся и пошёл к земле, из разорванного крыла потянулась светлая полоса керосина. В ярости капитан до-вернул самолёт и выпустил вторую, а стало быть и послед-нюю ракету, в «Фантом», который сбил Жорку. Ракета виль-нула белым хвостом, «Фантом» клюнул носом, затем вошёл в крутую спираль – видно самолётом управлял опытный пи-лот. Ракета явно потеряла цель: выровнявшись, помчалась прямо и исчезла. Капитан, услышав тревожный сигнал – «противник в задней полусфере» - резко свалил «МиГ» на крыло и загнал его в вираж. Чувствуя, как многопудовая тя-жесть давит на тело, несмотря на противоперегрузочный костюм, и краем глаза замечая жгуты уплотнённого воздуха, стекающего с законцовки крыла, он, сжав губы, твердил про себя одно: «хрен ты, еврей, теперь меня возьмёшь…». По-следующее время ему запомнилось как череда фигур высше-го пилотажа с имитацией атак, когда в круговерти боя он ловил в свой прицел вражескую машину, только вот поразить цель ему было нечем. Он видел дымные следы горящих самолётов, чьих – непонятно, купола парашютов: живые пилоты – свои или чужие - покидали гибнущие машины. Потом всё прекратилось… Он покрутил головой, осматриваясь: «Фантомы» исчезли; несколько машин с египетскими опознавательными знаками, кучкой уходили на запад; с земли поднимались черные столбы дыма.
     - «Стрижи»! Я «Стриж»-пять, ответьте! - И с радостью, даже отчего-то защипало глаза, услышал: - «Стриж»-шесть отвечает… «Стриж»-семь…  - Только вот не ответил «Стриж»-восемь… Жорка…
     - «Стрижи»! – прорезался голос штурмана наведения. – Удаление сто сорок, вам курс двести десять.
     - «Стрижи» поняли, выполняем! – и буднично добавил для парней: - Пошли домой, мужики… - Заметив, что ке-росина осталось только дойти до базы. Садиться придётся с ходу, ибо на второй круг топлива вряд ли хватит. И было не поверил своим глазам, посмотрев на часы, что эта схватка длилась всего пятнадцать минут.
     - «Стрижи», - тихо спросил он в микрофон, - кто-нибудь видел, что с Жоркой? - с замиранием сердца ожидая ответа.
     - Он катапультировался. Я «Стриж»-шесть, видел сам, - прозвучало в ответ.
     Капитан облегчённо вздохнул. Значит живой, это глав-ное… Да и приземлился на египетской территории. Глядишь – завтра, послезавтра будет на базе. Он облегчённо откинул-ся на бронеспинку и увидел на горизонте вырисовывающие контуры пирамид. «Вот мы и дома», - подумал он, удивив-шись этому своему выражению, затем прибрал РУД и плавно отклонил ручку управления вперёд. Самолёт, словно с горки, заскользил вниз, к этой земле. Земли чужой, но просящей защиты у них, солдат другой страны. Вот поэтому они здесь…

                Г Л А В А   12
     Находящиеся в центральном посту подводники невольно вздрогнули, когда из динамика на перегородке донёсся взволнованный голос:
     - Мостик, на связи акустик!
     - Мостик слушает! – склонился к микрофону командир лодки.
     - Прослушиваю слабый шум винтов на пеленге двести девяносто. Удаление восемьдесят кабельтовых. Смещение шума на восток. Классификации пока не подлежит. Слишком большое удаление. Другой информацией не распо-лагаю.
     - Мостик принял! Акустик, предельное внимание. Посто-янно докладывать изменение положения цели.
     - Акустик понял.
     Скворцов, внимательно прослушавший сообщение, гля-нул на контрольные приборы: глубина семьдесят метров, скорость три узла, курс девяносто градусов. Источник шума находился сзади по левому борту, постепенно нагоняя их.
     Бонгур осмотрел центральный пост: - Штурман! Начать прокладку слежения за целью. Соблюдать тишину на мости-ке! – после отданных команд повернулся к советнику:
     - Что скажешь, Виктор? Реальная цель или опять пустыш-ка?
     - Кто знает… - тот пожал плечами. – Как говорят у нас в Одессе: потом будем посмотреть. 
     Пятые сутки они крейсировали в квадрате на удалении пятидесяти миль от израильского портового города Хайфы. Советник понимал состояние командира лодки Бонгура: идёт война, а на боевом счету лодки пока ноль. До сих пор они не смогли перехватить ни одной более-менее стоящей цели: ни военного корабля, ни транспортника, ни танкера, идущие под флагом Израиля. Бонгур весь издёргался. Глаза мрачно горели на его худощавом лице. Крупный крючковатый нос, казалось, загнулся ещё  сильнее  вниз, щёки ввалились.  Неудачу               
рейда лодки он воспринимал как личную трагедию. Сквор-цов только головой качал, глядя на переживания командира.
     Каждые десять минут акустик докладывал свежие данные о цели. Группа слежения в составе дежурного штурмана и старшины делали прокладку движения источника шума.
     - Мостик, говорит акустик! Цель не меняет курс. Скорость от восемнадцати до двадцати узлов. Удаление пятьдесят кабельтовых.
    - Мостик понял!
     Штурман, бубня что-то себе под нос, делал расчёты. Скворцов, подошёл к столику с картой, глянул на чёткую линию прокладки курса цели.
     - Командир! – штурман оторвался от стола. – Цель следует курсам на Хайфу. Зона сходимости составит от трёх до пяти кабельтовых, если цель не изменит курс. Выйдет к нашему траверзу через пятнадцать минут.
     - Понял. – Бонгур нервно дёрнул головой. – Акустик, мостику!
     - Акустик на приёме!
     - Есть какие-нибудь данные по типу корабля?
     - Классифицирую цель, как большой корабль.
     - А поточнее? – недовольно проронил командир лодки. – Такое определение, как большой корабль, нам ничего не да-ёт. Понятно, акустик!?
     - Возможно это танкер… или сухогруз… может даже эс-минец или фрегат…  – неуверенно произнёс акустик.
     - Чтоб тебя иблис разорвал! – взорвался Бонгур. – Ты чем там занимаешься, несчастный? – прорычал он. - Как мы мо-жем руководствоваться твоим данными, о плод порока?! – Было замечено: если командир подлодки начал прибегать к цветистым эпитетам Востока, значит он дошёл до точки ки-пения. Скворцов, давно заметивший эту особенность его взрывного характера, понял, что ему пора вмешаться.
     - Успокойся, Бонгур, не кипятись! – миролюбиво прого-ворил он, глядя на побледневшего от гнева командира. – Я пошёл к акустику. Посмотрю, что там и как…  Хорошо?
     - Ладно…  – буркнул, остывая, командир. – Вразуми там этого…  А-а… - Не найдя больше эпитетов для акустика, он раздражённо махнул рукой.
     Виктор быстро прошёл в гидроакустический пост. Мич-ман, сидевший за столиком у сонара, вжал голову в плечи, полагая, что в рубку пришёл командир.
     - Спокойно, мичман. - Скворцов умиротворяющее поло-жил руку ему на плечо. – Проблемы в классификации?
     - Не могу понять… плохо различимый звук винта… поме-хи… возможно это не один винт… - удручённо пробормотал акустик, сжимая ладонями наушники.
     - Акустик! Ну, что там у тебя? – в динамике раздался по-прежнему недовольный голос Бонгура. – Что-нибудь прояс-нилось?
     Тот затравлено оглянулся на советника. Виктор взял в ру-ку микрофон:
     - Командир! Это советник. Не дави на мичмана. Он и так весь на нервах.
     - Плевать я хотел на его нервы! – тихо и зловеще произнёс Бонгур и Скворцов представил его физиономию: глаза горят, ноздри раздуваются, усы топорщатся…  Само воплощение ярости.
     Виктор только головой покачал: «нужно будет с Бонгуром серьёзно поговорить. Негоже так себя вести командиру подводной лодки с подчинёнными, тем более в такой напряжённой обстановке. Даже если ты и первый после бога, как говорят англичане о командире корабля».
     - Акустик, мостику!
     - Мостик слушает!  - сквозь зубы ответил командир.
     - Цель на прежнем курсе. Удаление двадцать кабельтовых. Это или танкер… - акустик запнулся.
     - Или что? – процедил командир.
     - Возможно пассажирское судно… - Пискнул затравлено мичман, вновь оглядываясь на Скворцова. Динамик молчал.
     Через пару минут лодка внезапно накренилась влево, на-чав разворот. «Что это Бонгур затеял?» - недоумённо поду-мал советник, спешно выскочив из гидроакустического по-ста. Ноги понесли его в центральный пост. От услышанного Скворцов, перешагнув через люк, замер.
     - Курс ноль! Командир торпедной части! Приготовиться к атаке. Торпедные аппараты два и три подготовить к выстре-лу! Штурман! Каков угол упреждения?
     - Угол упреждения выстрела пятнадцать градусов при удалении цели в пять кабельтовых. Время пуска торпед че-рез минуту сорок. – На одном дыхании выпалил штурман.
     - На курсе ноль, угол руля поворота – нейтрально. – До-ложил рулевой старшина.
     - Держать курс ноль! Второй и третий аппараты – товсь! - скомандовал командир.
     «Он сошёл с ума! Стрелять наобум, не определив точно цель – безумие. Нужно срочно отменить приказ». - Отставить торпедную атаку! – крикнул Скворцов.. Находящиеся в центральном посту невольно повернулись в его сторону.
     - Боцман! Рули глубины пятнадцать градусов вверх! Всплыть на перископную глубину! – отдал приказ советник. Боцман у рулевой консоли посмотрел на командира лодки. Тот, побледнев, молчал, не сводя глаз с Виктора.
     - Выполнять приказ, боцман! – рявкнул Виктор. Рулевой пожал плечами и положил руки на руль.
     - Рули на пятнадцати вверх! – доложил он, глядя на при-бор.
     - Так держать! – кивнул советник, поворачиваясь к коман-диру. Они некоторое время смотрели друг на друга. Потом Скворцов покачал головой, а Бонгур, не говоря ни слова, раскаянно опустил голову.
      Лодку начало покачивать, видимо на поверхности сохра-нялось нешуточное волнение. В замкнутом пространстве волнение воспринималось только внутренним органом чело-века – ухом. Члены экипажа сразу почувствовали диском-форт, что являлось первым признаком морской болезни. Ритмичное раскачивание  корпуса расшатывало чувство рав-новесия.
     - Рули глубины ноль! Выровнять корабль на десяти мет-рах! – скомандовал Скворцов, смотря на глубиномер.
     - Глубина десять, корабль выровнен, рули на ноле.
     - Отлично! Акустик! – Скворцов нагнулся к микрофону. – Какие сейчас данные цели?
     - Пеленг триста сорок, удаление три кабельтова. – Тут же откликнулись из гидролокационного поста.
     - Поднять перископ! – лейтенант, стоящий на вахте, стал вращать маховичок управления, гидравлическое устройство плавно вытолкало вверх цилиндр, лоснящийся от смазки.
     Скворцов схватил ручки управления командирским пери-скопом и, прильнув к наглазникам, развернул штангу инст-румента.
     - Ну и ну! – только и смог пробормотать он, увидев в при-боре белоснежный корпус пассажирского многопалубного лайнера. Чуть заметный хвост из дымогарной трубы,  белые спасательные шлюпки, висящие на кран-балках, маленькие фигурки людей на палубах и вдоль бортов, и греческий флаг на кормовом флагштоке, трепещущий на ветру.   
     Виктор оторвался от этой картины и, найдя взглядом Бон-гура, пальцем подозвал к себе.
     - Смотри, во что ты хотел послать две торпеды! – и под-толкнул его к перископу. Тот, прильнув к наглазникам, сна-чала резко отпрянул, потом вновь склонился к перископу, и с такой силой сжал рукоятки, что побелели кисти рук.
     Скворцов оторвал его от прибора и развернул к себе, схватив за отвороты куртки:
     - Ты что же, гавнюк, творишь? - тихо проговорил он, в бешенстве глядя на Бонгура в его бегающие глаза, и едва сдерживал себя, чтобы не вмазать ему кулаком по физионо-мии. Далее советник выложил ему всё, что думает о нём и его родственниках, используя цветастые выражения ненор-мативной лексики, с которой командир подлодки был неплохо знаком по прежней учёбе в Союзе. Это лирическое отступление, выданное на одном дыхании, заняло у него не менее двух минут. Помня, что кроме них в центральном посту ещё полдесятка моряков, он, трясясь от ярости, продолжал на русском языке:
     - Ты подумал, что было бы, не останови я тебя?  Угробить тысячу мирных людей, всадив торпеды в пассажирский лай-нер! Да за это тебя мало повесить! Совсем сбрендил, мать твою, подводник хренов! Что у тебя в башке вместо мозгов? Не иначе, как дерьмо от верблюда! – И остывая, процедил:
     - Пошёл к себе в каюту! Подумай, как следует. Может, поумнеешь… Беру командование на себя, - советник отвер-нулся от командира, посмотрел на приборы. Бонгур, с ярки-ми пятнами на щеках и ошалелым, после гневной отповеди своего советника, взглядом, потоптался на месте, потом ни на кого не глядя, ушёл с центрального поста. Проводив его пристальным взглядом, Виктор вновь прильнул к перископу. Лайнер, продолжая идти тем же курсом, значительно ушёл вперёд. Пассажиры на нём и не подозрева-ли о смертельной опасности, десяток минут назад нависшей было над ними.
     Скворцов сложил ручки перископа, и наткнулся взглядом на лица моряков, внимательно смотревших на него. «Ясно, они ждут от меня команды. И в самом деле, пора…».
     - Перископ убрать! Старшина! Ложимся на курс девяно-сто пять. Боцман! Рули глубины пятнадцать градусов вниз. Занимаем восемьдесят метров. - Он нагнулся к микрофону на пульте:
     - Акустик! Ты почти угадал. Это был пассажирский лай-нер. Теперь будем следовать курсом девяносто пять на глу-бине восемьдесят метров.  Внимательно следи за шумами…
      
 
                Г Л А В А   13
     Сидя в углу, Карим внимательно слушал невысокого тол-стяка, постоянно вытирающего пот с лица. День выдался особенно жаркий в это время года. Под потолком лениво ме-сили горячий воздух лопасти вентилятора, впрочем совер-шенно не меняя знойную атмосферу в помещении.
     Толстяк, потеющий в военной форме, в очередной раз вы-тер лоб и, обмахиваясь влажной тряпкой, смолк, выжидающе уставившись на резидента. Тот тоже молчал, переваривая полученную информацию. Он даже не ожидал, что, встре-тившись с родственником своего агента, так приблизиться к решению задания руководства «Моссад».
     Последние дни выдались для него особенно удачными. Во-первых он убедился в благонадёжности своего радиста. Неделя тайного наблюдения за его квартирой убедило Кари-ма, что египетская контрразведка пока не добралась до него и этот канал связи действует. А вот сегодня удалось наладить контакт с этим капитаном, который будет важнейшим звеном в проведении операции «Пилигрим».
     Он сразу понял, что тот не будет долго ломаться и примет его предложение. А толстая пачка денег перевесила все со-мнения командира роты охраны.
     Карим изучающе посмотрел на толстяка. От этого при-стального взгляда, который, казалось, проникает в мысли, капитан невольно поёжился и проклял ту минуту, когда со-гласился встретится с этим страшным, на его взгляд, челове-ком. «И всё братец… Приезжай, да приезжай… Хочу позна-комить тебя с очень полезным человеком. По службе при-шлось ехать сюда, в Каир. Пришёл попрощаться, а тут он си-дит. Вот влип, так влип… С другой стороны нужно же будет захватить неверных, а не своих. – Он попытался оправдать себя. -   Опять же за такие деньги… Их я бы не получил и за десять лет службы. А если всё получится, он обещал ещё столько же. Можно будет подумать о второй жене».
     - Послушайте, Салех, - прервал его мысли Карим, - эти неверные, русские, выезжают из своего городка куда-нибудь? Ну, например, сюда, в Каир? Или съездить поглазеть на пирамиды?
     - За всё время нахождения здесь никуда не выезжали. Всё время в городке или на дежурстве.
     - У вас, в роте, найдутся  верные люди, которые могут по-мочь? Соответственно за хорошую плату. – Резидент решил, что настало время обсудить некоторые детали предстоящего дела. Посещать капитана во все подробности операции не было никакого смысла.
     Али Салех тут же прикинул, что деньги этот опасный че-ловек для оплаты завербованных людей будет передавать через него. И, стало быть, их львиную долю можно будет взять себе. Что будет справедливо, ибо в этой истории он рискует более, чем кто либо другой.
     - Думаю, что таких людей нетрудно найти. Если им хоро-шо заплатить. – Подумав, кивнул Салех.
     - Что ж, – Карим побарабанил пальцами по столу, – нуж-ны будут несколько ваших солдат, которых вы назначите в караул на воротах КПП во время проведения операции. Они пропустят меня и моих людей внутрь городка и выпустят, когда мы будем уезжать с русскими. Это всё, что вам будет необходимо сделать. И ещё, мне прямо сейчас нужен под-робный план городка. А именно: где живут русские, когда они уезжают на базу и возвращаются; ваша казарма, другие помещения; расположение караулов, время их смены. – Он протянул блокнот и ручку. – Принимайтесь прямо сейчас.
     Толстяк  с опаской взял ручку и, наморщив лоб, стал чер-тить на листе бумаги, вспоминая подробности небольшого городка. Карим вышел в другую комнату. Брат Салеха дре-мал, сидя в  кресле-качалке, открыв рот, из которого перио-дически доносились рокочущие звуки. Резидент усмехнулся, подивившись способности человека храпеть в такую жару, да ещё когда муха ползает по потному лицу. Выпив чашку тёплой воды, он вернулся к Салеху. Тот молча протянул ему блокнот. К своему удивлению Карим отметил довольно гра-мотное выполнение задания: план был изображён довольно чётко, подробно и со всеми необходимыми пояснениями.
     - Похвально, - проронил он, просмотрев листок. - Когда вы сможете вновь приехать в Каир? – спросил резидент, пря-ча блокнот в карман.
     - Через неделю, не раньше.
     - Хорошо. Брат сообщит мне о вашем приезде. За это вре-мя необходимо подыскать надёжных людей. Оплату за их услуги получите в следующий раз. И... – он потянул паузу, смотря на капитана жёстким взглядом, отчего тот невольно втянул голову в жирные плечи, - помните, у вас в голове не должны появиться мысли рассказать обо мне где-нибудь в соответствующем месте. У моей организации длинные руки, она найдёт вас везде, куда бы вы ни спрятались. Надеюсь, вы вполне благоразумный человек. И ещё… после выполнения акции, когда вы получите вторую половину денег, можете забыть о моём существовании. – Слукавил он, отлично зная, что израильская  разведка «Моссад» никогда не выпускает из своего поля зрения людей, которые однажды оказали ей хотя бы малейшее содействие…  Причина, из-за которой человек мог прервать с ней сотрудничество, могла быть только одна – смерть…
     Карим лежал на кровати и с удовольствием следил за пор-хающей по дому Зейнаб, занятую незатейливыми домашни-ми делами. Оставшись у неё, он почувствовал себя, после нескольких лет жизни в одиночестве, почти семейным чело-веком. Вдова была чистоплотна, хорошо готовила. Никогда не интересовалась, чем он занимается. Вдобавок она была  очень привлекательной и чувственной женщиной, а уж что она вытворяла в постели… - Он расплылся в улыбке, вспом-нив прошедшую ночь.
     - Зейнаб! – позвал он вдову, когда та мелькнула в проёме двери. Пришедшая к нему в голову мысль окончательна оформилась.
     - Слушаю, мой господин! – пропела женщина, войдя в спальню.
     - Ну, сколько можно тебе говорить, - укоризненно произ-нёс он, - не господин, а Карим. Мы вместе уже столько вре-мени...
     - Хорошо, я буду звать тебя Карим, - согласилась она, не двигаясь с места.
     - Подойди сюда, - он протянул ей руку. И когда она подо-шла, Карим взял её за розовую ладошку и заставил сесть на кровать.
     - Тебе сейчас хочется моей любви? – бесхитростно спро-сила она, поднимая руку к пуговице на халатике. В очеред-ной раз он удивился её готовности заниматься любовью в любое время суток.
     - Обожди, Зейнаб, - он посмотрел на её вспыхнувшее ру-мянцем лицо и смущённо опущенные ресницы. – Это не уй-дёт от нас, - мягко проговорил он, заметив, что вдова расте-ряна его невольным отказом.
     - Я хочу поговорить с тобой. – Сказал он, не выпуская её тёплую ладошку из своей руки.
     - О чём, гос…Карим? - поправилась она, слегка смутив-шись. – Может, ты чем-то недоволен? Я плохо готовлю? Или тебе не нравится, как я тебя ласкаю?
     - Что ты, Зейнаб. Я в жизни не встречал такой женщины, как ты! – горячо возразил он, совершенно не лукавя.
     - Тогда о чём ты хочешь говорить со мной? – недоуменно спросила вдова.
     - Вот мы с тобой живём вместе уже две недели. А что, твои соседи, не интересуются мной? – вкрадчиво спросил Карим. - Мол, кто таков? Откуда взялся?
     Зейнаб пожала плечами: - Соседка справа  пару дней назад спрашивала. Я ей сказала, что ты мой двоюродный брат. Приехал из Порт-Саида, где погибла при бомбёжке вся твоя семья. Занимаешься торговлей. Слева живёт одинокий старик, его сын погиб на этой проклятой войне. Он ничем не интересуется. Остальным соседям на нашей улочке до других никакого дела нет.
     - Ты у меня умница, Зейнаб! – улыбнулся он, взяв её за подбородок и приподняв опущенную головку. От его похва-лы довольная женщина зарделась. Всё это время она прожи-ла, как во сне. Пришедший к ней в дом  мужчина коренным образом изменил её прежнюю жизнь. Она перестала зани-маться поисками мужчин, которые могли заплатить ей за любовь. Маленькой пенсии, что она получала за погибшего мужа, едва хватало на простейшие нужды. Она едва сводила концы с концами. А с появлением Карима ей уже не нужно было заботиться о деньгах. На следующий день он дал ей толстую пачку фунтов, которых хватит не менее чем на год безбедной жизни.
     - У меня к тебе просьба, Зейнаб!
     - Для тебя всё, что хочешь! – пылко воскликнула она, прижав его руку к своей упругой груди, отчего у Карима за-ныло в паху.
     - Ты знаешь в центре города ресторан «Голубой Нил»?
     - Конечно! Такое красивое здание. – Кивнула женщина.
     - Так вот. Ты не смогла бы съездить туда и передать вла-дельцу ресторана господину Рашиду аль-Фетхи записку от меня?
     - Ты ещё спрашиваешь! Конечно, могу! Сейчас и поеду. – Она хотела подняться с кровати, но Карим удержал её.
     - Ещё успеешь… Так что ты там говорила насчёт любви? - лукаво улыбнулся он, притягивая  Зейнаб к себе.
     - Обожди… – Шепнула она, глядя на него широко откры-тыми глазами. – Я сейчас. – Она встала с постели и, не отры-вая от мужчины взгляда, стала расстёгивать пуговицы. Хала-тик комочком упал рядом с кроватью.
     Карим, смотря на её торчащие острые груди с набухшими сосками, непроизвольно сглотнул комок в горле. Чувствуя непреодолимое томление во всём теле, он взял обнажённую женщину за руку и потянул к себе. Зейнаб нагнулась над ним и он утонул в её призывно зовущих влажных тёмных глазах…
     Резидент вытащил сигарету, протянул пачку Махди. Тот пренебрежительно скривился и отрицательно кивнул голо-вой:
     - Предпочитаю кальян.
     - Как хочешь…, - равнодушно проронил Карим, щёлкнув зажигалкой. Трое бандитов слонялись вокруг мавзолея, следя за редкими фигурами местных обитателей, время от времени появляющихся вблизи. Зейнаб передала записку хозяина рес-торана, поэтому и состоялась вновь эта встреча израильского разведчика и главаря бандитской шайки.
     - Чего ты хочешь на этот раз? – поинтересовался Махди, вытащив кривой нож. Карим покосился на него, затем на нож. Заметив его взгляд, главарь довольно усмехнулся и принялся за любимое занятие – чистку своих вечно грязных ногтей.
     - Нужен грузовик с крытым кузовом, или  небольшой ав-тобус. Но грузовик предпочтительнее. Сквозь тент ничего не видно.
     - Когда? – поинтересовался Махди, оторвавшись от своего занятия.
     - Машина должна быть готова к следующей субботе. Опе-рация входит в решающую стадию. И приобрети комплекты военной одежды для всех, кто будет участвовать в этом деле.
     Разбойник прищурившись, задумался. Затем, что-то ре-шив для себя, кивнул головой:  - Машина будет. Одежда то-же. Сделаем…
     - Хорошо. Теперь, второе. Из своих людей выбери десяток самых крепких и готовых на всё – он хотел сказать бандитов, но подумал, что Махди может обидеться – людей, которые и будут участвовать в захвате неверных. Понял?
     - Чего уж тут понимать? - скривился тот. – Отберу. – Он уставился на резидента с немым вопросом.
     Карим понял его без слов, достав из кармана приготов-ленную пачку банкнот: - Думаю, что этого будет достаточно. – И протянул деньги Махди. Глаза бандита алчно сверкнули, пачка мгновенно исчезла в одежде главаря.    
     - И ещё… - Прищурился резидент. – В следующую пятни-цу жду тебя здесь, в это же время.
     Махди кивнул, пыхтя, поднялся на ноги. Свистнул, под-зывая своих бандитов, и не глядя больше на Карима, ушёл. Тот посмотрел ему вслед. «Ненадёжный тип. По окончании акции придётся убрать. И его людей тоже»…               
      - Войдите! - Командир полка полковник Градов оторвал-ся от плановой таблицы. Хотя военные действия и вносили свои коррективы в планирование и зачастую всё шло на-смарку и самолёты вылетали совершенно в другое время, в зависимости от реальных условий, тем не менее, каждый ве-чер  к нему приносили на подпись пресловутую таблицу.
     - Разрешите? – на пороге застыл майор Худяков из отдела планирования. Невысокий шатен, со щегольскими бачками на щеках и тонкой ниточкой фатовских усиков под довольно крупным носом.
     - Послушайте, майор, - проронил недовольно полковник, глядя с явной неприязнью на штабника, - сегодня, во сколько был запланирован вылет «Орла»? - Под этим названием под-разумевался  новый самолёт-разведчик «МиГ-25Р».
     - Так в шесть часов, товарищ полковник! – щёлкнул каб-луками майор, нелепо при этом подпрыгнув, и глядя на на-чальство какими-то снулыми глазами.
     «Ишь как дёргается, словно ему воткнули иголку в ж…», - заметил  про себя полковник:
     - Так какого рожна вы и на завтра запланировали его вы-лет на это же самое время? – рявкнул хозяин кабинета. – Не-ужели не ясно, что нужно как-то немного путать карты евре-ям, которые уже поняли, что за птица здесь появилась? Ше-велите мозгами, майор! – и раздражённо отодвинул таблицу от себя. – Возьмите и исправьте.
     - Тогда на сколько сдвинуть вылет, товарищ полковник? - опасливо спросил майор, глядя на недовольного командира полка.
     Тот посмотрел на него с немым вопросом типа: «ты ещё здесь?» и, щуря недовольно зеленоватые глаза, процедил:
     - А вы поинтересуйтесь у пилотов с «Орла». Вот с учётом их мнения и планируйте. Им виднее, когда здесь для их ра-боты лучшие условия. Уяснили?
     - Понял. Разрешите идти? – вытянулся майор.
     - Выполняйте. – Кивнул командир полка.
     Недовольно ворча себе под нос, Худяков шёл по длинно-му коридору штаба. «Всё им не угодишь. Теперь ещё новые баре появились… Ходи и согласовывай с ними время выле-та. Как будто больше делать нечего…» - бубнил он про себя, сворачивая в другой коридор. Высверкнувшее через окно солнце заставило его зажмуриться. Внезапно он на что-то наткнулся, таблица упала на пол.
     - О-о! – раздался женский голос. Он открыл глаза – перед ним, поправляя пилотку на голове, стояла симпатичная араб-ка, недовольно смотря на него. Он сразу её узнал. Это была одна из трёх египетских переводчиков, прико-мандированных к советской части на этом аэродроме. Звали её Лейла Жезин.
     - Простите меня, мадам! – стараясь придать лицу раскаян-ное выражение, проблеял он, восхищённо смотря на её личи-ко.
     - Мадемуазель, не мадам, - поправила она его, сменив не-довольное выражение на что-то непонятное…
     - Мадемуазель! – прижав руки к груди, поправился он. – Ещё раз прошу простить меня. Солнце, знаете ли… - он про-тянул руку к окну.  - Чем я могу загладить свою вину перед такой очаровательной девушкой? – он обшарил лицо арабки наглым взглядом. Затем глаза его поползли ниже, замерли на высокой груди, приподнимающая форменную курточку, скользнули далее вниз и он отметил, что нижняя часть её фи-гуры не уступает верхней…
     - Так и быть… На первый раз прощаю. – Её русский был безукоризненным. – А там посмотрим… - Многозначительно произнесла она, отстранившись. – Вы уронили какую-то бу-магу. – И прежде чем он сообразил, Лейла грациозно изо-гнувшись, подняла с пола плановую таблицу.
     - Любовная переписка? - спросила арабка, рассматривая таблицу.
     - Военная тайна, - хмыкнул он. – О какой любви вы гово-рите, мадемуазель? Разве вот в этих стенах можно думать о любви? В такое-то время? Когда идёт война и ты не знаешь, что может с тобой случится завтра!?
     - О любви всегда нужно думать! Тем более, когда идёт война. Потому что завтра может быть поздно. Вот так-то, мой генерал! - окинув его взглядом, Лейла протянула ему лист таблицы.
     - Увы! Не генерал, майор. К вашим услугам, мадемуазель. – Он наклонил голову и попытался щёлкнуть каблуками. – Мне нужно идти. Служба. Надеюсь, мы ещё встретимся?
     Она загадочно улыбнулась. – Как знать… Мы же работа-ем в одном штабе. Как у вас говорят: пути господни неиспо-ведимы. – Обойдя стоявшего столбом майора, Лейла, пока-чивая стройными бёдрами под узкой форменной юбкой, свернула за угол коридора.


                Г Л А В А   14
     Почти всю стену кабинета занимала большая карта. Ис-пещрённая разноцветными значками, красными и синими линиями в местах противостояния армии Израиля и арабов. Особенно густо они лепились в районе Суэцкого канала.
     За большим столом сидел начальник Генштаба генерал Моше Даян, просматривая какие-то бумаги. Несколько чело-век расположились в кожаных креслах, с напряжёнными ли-цами следя за одноглазым генералом.  Среди них был и ди-ректор израильской разведки «Моссад» Меир Амит. В каби-нете царила мёртвая тишина, иногда прерываемая только шелестом страниц.
      Наконец Даян оторвался от просмотра бумаг, с треском захлопнув папку.
     - Так что, никто ничего не знает об этом самолёте? – спро-сил он, пробежав взглядом по лицам сидящих с гримасой недовольства и уткнувшись в итоге глазом циклопа в лицо главного разведчика. Остальные с нескрываемым интересом также уставились на директора.
     Видя, что все ждут от него какой-нибудь информации, тот пожал плечами: - По нашей линии сведения довольно скудные. Единственно, что достоверно - это новая разработка русских. Появился этот самолёт максимум неделю назад.
     - И успел за эту неделю создать такую шумиху, что пре-мьер-министр срочно прервала свою поездку в Штаты и вер-нулась назад. – Прервал директора Даян. – И уже выразила мне своё недовольство отсутствием информации об этой ма-шине русских.
     - А у наших заокеанских друзей есть хоть что-нибудь об этом самолёте? – спросил командующий ВВС.
     - Для них появление русского самолёта оказалось такой же неожиданностью, как и для нас. Они настойчиво требуют предоставления любой информации по этому вопросу. – Не-ожиданно для всех Даян ухмыльнулся. – Что ни говори, а янки не ожидали от русских такого сюрприза. Вот и засуети-лись. Как же! Подорван их престиж самой-самой передовой державы мира.
     - Послушайте, господин Амит? Кроме того, что это рус-ский самолёт, у вас больше ничего нет? -  командующий ВВС всем телом повернулся в кресле.
     - К сожалению – ничего. Русские держат в секрете так, что даже один наш высокопоставленный друг в окружении Насера ничего не смог нам передать. Пока приходиться гадать на кофейной гуще. И это во второй половине двадцатого века… Во времена спутников и компьютеров. Так что сведения об этом самолёте-призраке пока очень скудны. К сожалению наша агентурная разведка в этом вопросе не добилась существенного прогресса. Надеюсь, что в ближайшее время ситуация изменится в лучшую для нас сторону.
     - А что скажите вы, генерал? – спросил Даян лётчика.
     - Я полагаю, что это, скорее всего, самолёт-разведчик. И вряд ли он несёт какое-нибудь бортовое оружие.  Машина примерно такая же, что и американский SR-71 Блэкбёрд (Чёрный дрозд). Первый полёт был зафиксирован нашими средствами ПВО четыре дня назад. Самолёт прошёл над Си-наем и линией «Бар-Лева» с большой скоростью и на боль-шой высоте. Второй – вчера. Облетел всю нашу страну. В крупных городах даже пришлось объявить воздушную тре-вогу. Впервые в истории нашего государства. Я уже докла-дывал об этом.
     - Вы пытались его перехватить? – одноглазый генерал, наклонив набок голову, хмуро смотрел на командующего.
     - Поднятые перехватчики «Фантом» и «Мираж» даже и близко не смогли приблизиться. А хвалёные американские зенитные ракеты «Хок » самоликвидировались, достигнув своего потолка в шестнадцать километров. – Генерал тяжело вздохнул. – Приходится констатировать, что мы не распола-гаем никакими средствами борьбы с этой машиной. – Мрач-но закончил он.
     После этих слов командующего ВВС в кабинете нависла почти физически осязаемая  мёртвая тишина. Напряжённая атмосфера в кабинете Даяна  достигла своего предела.
     Хозяин кабинета наконец прервал затянувшуюся паузу:
     - Если мы не в состоянии пресечь полёты этого самолёта в воздухе, то остаётся единственное – помешать ему на земле. А это уже забота вашего ведомства, господин Амит. Нужно сделать всё возможное, чтобы эта угроза если не совсем исчезла бы для нас, то хотя бы сократилась до минимума. Я надеюсь, что вы понимаете меру своей ответственности. – Почти ласково, и в то же время зловеще проговорил Даян.
     - Все мы несём ответственность за безопасность нашей любимой страны. – Хмуро ответил директор разведслужбы. – Что же касается разведки, то уверяю вас, она сделает всё, что в её силах для нейтрализации полётов этого монстра.
     - Будем надеется, -  пробурчал начальник Генштаба. – Кстати, - повернулся он к командующему ВВС, - генерал, прикажите своим орлам больше не летать над египетскими городами на сверхзвуке. А то наши враги теперь смогут от-платить нам этой же монетой. Представьте себе, что будет, если этот монстр, как образно назвал его господин Амит, начнёт так летать над нашими городами.
     Увидев, как авиационный генерал молча кивнул, Даян подвёл итог: - Прошу помнить, что проблема, связанная с новым русским самолётом, является для нас приоритетной. И держите меня в курсе всей новой информации по этому вопросу. Все свободны, за исключением господина Амита.
     - Итак, дорогой друг, - проронил хозяин кабинета, дож-давшись, когда закроется дверь за последним участником совещания, - мне бы хотелось знать, что вы намерены пред-принять. Полагаю, что какие-то намётки у вас уже есть. Не правда ли?
     - Да, я прикинул, что нужно сделать в самое ближайшее время. -  Скромно ответил директор «Моссада»,
     - Ну и…? – нетерпеливо протянул одноглазый генерал, заёрзав в своём монументальном кресле.
     - Во-первых, нужно выяснить аэродром базирования. За-тем прощупать варианты проведения диверсии по уничтоже-нию этих самолётов на земле.
     - Это всё?
     - Мы задействуем всех своих агентов, кто в той или иной степени может что-то предпринять в этом вопросе.
     - У вас там есть люди, которые способны найти источник информации по планированию вылетов этих самолётов?
     - Думаю, что да. – Осторожно заметил директор. – Я уже сказал, что мы бросим все свои силы для решения этой про-блемы.
     - Хорошо. А что у нас с операцией «Пилигрим»? Я посто-янно замечаю молчаливый вопрос ко мне нашего премьера. Чувствую, что вскоре она просто потребует показать ей за-хваченных русских.
     - Работаем. Операция вступает в завершающую фазу.
     - И когда вы планируете получить окончательный резуль-тат? – настороженно поинтересовался Даян.
     - Думаю, что максимум через пару недель. – Ответил ди-ректор. - Вы будите первым, кому я сообщу об этом. Обе-щаю…
     Во время налёта израильских самолётов на позиции зе-нитного ракетного дивизиона погибло трое бойцов, двоих раненых отправили в госпиталь. Впервые дивизион майора Клевцова понёс такие потери. Повреждённую пусковую ус-тановку заменили на новую, воронки от ракет и бомб засы-пали. Посечённое снаружи осколками ракет помещение пункта управления заново покрасила под цвет местности, как и антенный блок. Зенитчики вырыли в песке глубокий капонир, куда загонялся грузовик с прицепом, на них лежали запасные ракеты.
     Майор отлично понимал, что войны без потерь не бывает. Что ни говори, а он и его солдаты первыми вступали в схватку с вражескими самолётами. И всё равно было больно сознавать гибель своих зенитчиков. Гибель на чужой для себя земле. Он ломал голову над тем, как сберечь живыми этих молодых ребят, отлично понимая, что израильтяне не оставят в покое его дивизион. Ибо его ракеты преграждали дорогу самолётам, рвущимся к столице Египта, к военным и промышленным объектам.
     Как-то обходя огневые позиции, он внезапно вспомнил про рассказ, прочитанный им ещё в школе. Рассказ был о войне. О том, как школьник придумал обмануть немецких лётчиков, которые бомбили зенитную батарею, расположен-ную у деревни. Вместе с другими ребятишками они из жер-дей соорудили деревянные зенитки, расставив их совершен-но в другом от настоящей батареи месте. Их-то и обнаружи-ли немцы при очередном налёте, разнеся вдребезги, и не за-метив огневые позиции зенитчиков, которые, воспользовав-шись этой обстановкой, сбили несколько немецких бомбар-дировщиков.
     «А что если сделать ложные позиции, неподалёку от ди-визиона», - подумал он. – Да так, чтобы они были хорошо видны с воздуха, в отличие от настоящих. Мысль эта на-столько его захватила, что он не удержался и позвонил ко-мандующему военной группировки.
     Генерал сначала иронично хмыкнул, когда майор расска-зал о своём замысле. Но потом заинтересовался и сказал, что посоветуется кое с кем. Через день в дивизион прибыла ин-женерная группа. Выслушав доводы майора, осмотрев пози-ции дивизиона, они принялись за работу. И через несколько дней, в километре от дивизиона, оборудовали ложные пози-ции зенитных ракет. Настоящие позиции зенитчики замаскировали так, что их трудно было заметить даже с земли. Теперь приходилось ждать, сработает или нет эта военная хитрость. В последнее время  израильтяне, понеся значительные потери в воздушных боях и от ракет зенитных дивизионов, значительно сократили количество рейдов авиации через канал. А на некоторых направлениях, в том числе в воздушном пространстве, прикрываемым дивизионом Клевцова, свели на нет…               
     Тёмно-синее небо и звёзды средь белого дня давно стали привычными для пилота самолёта-разведчика. С высоты двадцать километров просматривалось громадное простран-ство вокруг. Условия для работы в этот раз были просто иде-альные. Раннее утро. Солнце – шар огненно-красного цвета - только выползло из-за горизонта с правой стороны полёта, слегка приплюснутое из-за рефракции атмосферы. Отчётливо были видны земные ориентиры внизу: города, посёлки, дороги, зелёные пятна растительности, серо-коричневые холмы и горы. Прямо по курсу просматривалась ниточка Суэцкого канала, выползающая из морского залива в северном направлении. С большой высоты город Суэц, лежащий в начале канала, казался нормальным городом, где течёт обыкновенная человеческая жизнь. На самом деле это был город-призрак. Вместо жилых кварталов, улиц и площадей – сплошные руины, выжженные закопчённые остатки стен домов, кучи обломков и щебня. Жители, оставшиеся в живых, после варварских бомбардировок и обстрелов израильтян, были вынуждены покинуть город. Он был ареной ожесточённого сопротивления египетских солдат, когда евреи попытались прорваться в этом месте через канал. И теперь, в течении последних лет, стал границей противостояния Египта и Израиля, как и весь Суэцкий канал.   
     С правой стороны простирался Синайский полуостров – треть египетской территории, захваченный израильтянами в ходе Шестидневной войны. С оборонительной линией «Бар-Лева», созданную евреями на восточном берегу канала, опорными пунктами, аэродромами и являющийся плацдар-мом, угрожающий самому существованию Египта, как суве-ренному государству.
     По левую сторону полёта лежала многострадальная земля Египта, постоянно подвергающаяся налётам израильской авиации, артиллерийским обстрелам с восточного берега ка-нала и диверсионными рейдами израильских «коммандос».               
      Лётчик привычно окинул взглядом приборы: высота два-дцать тысяч, скорость две тысячи пятьсот километров. Включив систему навигации «пеленг», он нажал кнопку ав-томатической работы фотокамер. Несясь на огромной скоро-сти в стратосфере, словно по натянутой струне, машина на-чала выполнять свою рутинную работу – фиксировать всеви-дящими глазами всё, что в данный момент было внизу, на земле.      
     «То-то началась суматоха у евреев, как только их радары меня засекли. - Представил себе пилот. – Расчёты зенитных комплексов «Хок» кинулись к своим установкам, пилоты «Фантомов» и «Миражей» срочно занимают свои места в кабинах перехватчиков. Получив сообщение, одноглазый Даян с этой, как её там, Голдой Меир, брызжа слюной и потрясая кулаками, орут в трубки своим генералам, чтобы они сбили этот проклятый самолёт»
     «Только ничего у вас не выйдет, ребята. Кишка тонка! – он любовно погладил ручку управления. – Наши конструкторы создали такую машину, какой в мире ещё кто-нибудь не скоро создаст».
     Он глянул вниз. «Вот смотрю – вы опять за своё… - ус-мехнулся он, увидев тонкие белые струйки, тянущиеся вверх. Евреи в бессильной ярости запустили несколько зенитных ракет «Хок», с надеждой…  а вдруг… – И не жалко попросту выбрасывать миллионы долларов в воздух?!» - спросил он невидимых оппонентов, заметив, как впереди внизу вместе с мгновенной вспышкой распушились облачка самоликвидации ракет, достигнувших своего потол-ка.   
     Супермашине хватило пять минут, чтобы проскочить вдоль всего канала от Суэца до Порт-Саида. Войдя в правый разворот, пилот вышел на центр границы Израиля с Египтом и вновь включил всевидящее око фотокамер. Десять минут хватило, чтобы пролететь над всем Израилем до его север-ных границ с Сирией и Ливаном. Затем развернуться и про-гнать такую же площадку в обратном направлении.
     За сотню километров до места базирования могучего со-брата встретила восьмёрка «МиГов», на случай, если вдруг израильтяне захотят поквитаться с ним за своё бессилие на завершающем этапе полёта. Почтительно сопроводив его до момента приземления, перехватчики, включив форсаж, рас-творились в бездонном небе…


                Г Л А В А   15
     Большая часть боевого патрулирования была закончена. Ещё неделя и придётся возвращаться на базу в Александрии. Совсем немного до момента, когда ударная подводная лодка «Рамзес» всплывёт у бонных заграждений своей гавани. Если за неделю ничего не изменится, то возвращение нельзя будет назвать триумфальным. Экипаж передаст корабль другой команде, возможно, той повезёт больше, и они смогут открыть боевой счёт.
     «Скорее бы вернуться», - подумал Скворцов, лёжа в кро-шечной каюте и пяля глаза в низкий потолок, окрашенный суриком. Это боевое дежурство с командиром лодки Бонгу-ром, основательно измотало советника. «Каким образом, чёрт возьми, этот придурок стал командиром подводной лод-ки? На такой должности необходим человек, обладающий особыми качествами. То есть, в первую очередь грамотный уравновешенный профессионал, который с командой должен составлять единое целое. Конечно, Бонгур под-готовленный специалист, этого у него не отнимешь. Время, проведённое им в стенах Военно-Морского училища в Союзе, было потрачено не зря. Он неплохо знал конструкцию лодки, практические навыки работы на ней. Ориентировался в технических возможностях субмарины, сходу вникал в подробности технических проблем, время от времени возникающих на борту. Были у него шероховатости с решением тактических задач в конкретных условиях. Сказывалась нехватка боевого опыта при возникшей обстановке, когда от принятого решения зависела судьба самой лодки, а стало быть людей, находящихся на ней. «Вот для этого тебя и назначили советником, чтобы в нужный момент подправить, подкорректировать решение командира, дружок», - напомнил себе Скворцов. Но вот выдержки, которой должна быть у командира субмарины, у Бонгура не было. Вот и получалось, что он не обладал искусством руководства подводной лодкой и не умел обращаться с командой. Солнцев вспомнил своё столкновение с ко-мандиром лодки, когда был вынужден отменить его указание по атаке неопознанной цели, которая оказалась пассажирским лайнером. Конечно, он, как советник, посту-пил неправильно, отстранив Бонгура в тот момент от руко-водства кораблём в присутствии подчинённых. «Погорячил-ся ты, дружок, погорячился… Получается, что и у тебя вы-держка хромает. А ты не можешь этого себе позволить… Вся команда смотрит на тебя, оценивая твои поступки, как пред-ставителя великой державы. – Попенял себе советник. – Не нужно забывать об этом впредь».
     Он вспомнил нелицеприятный разговор с командиром после этого инцидента с глазу на глаз. Скривившись, словно от приступа зубной боли, Бонгур выслушал все критические замечания в свой адрес от советника. Когда тот подчеркнул хорошие профессиональные качества акустика мичмана Али, нёсшего ту злосчастную вахту, и что он, Бонгур, был несправедлив к нему, командир скривился ещё сильнее. Видимо, кастовая расслоённость в нынешнем Египте ещё многое значила в жизни. Командир лодки был выходцем из богатой семьи, старпом и старший штурман из средней прослойки египетского общества. Остальные члены команды  были из семей рабочих и феллахов. Вот отсюда и такие отношение среди команды. Разговор этот, как признался потом себе Скворцов, желаемого результата не дал. В обращении с своим советником Бонгур теперь придерживался эдакой нейтральной линии поведения: молча выслушивал советы и пожелания, не возражал, хотя советнику иногда хотелось этого.
     Резко звякнул телефон на переборке, прервав размышле-ния Скворцова. Он снял трубку:
     - Советник слушает.
     - Акустик сообщил о контакте. – Проговорила трубка го-лосом Бонгура.
     - Хорошо. Иду в гидролокационный пост.
     На вахте был тот самый Али. Как заметил Скворцов, ко-мандир лодки лишний раз не спешил к акустикам, когда нёс вахту мичман.
     - Что тут у тебя, Али? – советник устроился за его спиной, сняв дополнительные наушники с крючка.
     - Слабый контакт, господин советник. Неустойчивый… Движется в нашем направлении с курсом сто пять. Предва-рительное удаление шестьдесят кабельтовых. Плюс-минус два.
     - Какие есть соображения, мичман?
     Мичман как-то съёжился. Видимо, тот случай с классифи-кацией лайнера стал для него явлением определяющим. И если он сразу не смог опознать цель, то это выражалось именно в его внешнем виде.
     - По характеру шума похож на рыболовецкий траулер. - Неуверенно произнёс акустик.
     - Хорошо, Али. – Он потрепал его по плечу. – Я пошёл в центральный пост. Следи внимательно за источником шума. Докладывай изменения через каждые пять минут.
     - Есть докладывать через пять минут. – Улыбнулся обод-рённый акустик, благодарно посмотрев на Скворцова.
     - На курсе двести семьдесят. Скорость три узла. Глубина пятьдесят метров. Тёплый поверхностный слой. Носовые торпедные аппараты номер один и три заряжены. Два и че-тыре – пусты. Трубы сухие, наружные люки закрыты. – До-ложил тут же старпом, стоило советнику появится в цен-тральном посту.
     - А где командир? – поинтересовался Скворцов, заметив отсутствие Бонгура.         
     - Отлучился по личным делам, - деликатно ответил тот. - Сейчас будет.
     - Подождём. Что наверху?
     - Лёгкая зыбь. Небо прикрыто облаками.
     - Это хорошо. - Кивнул советник. – Меньше шансов, что нас обнаружат сверху.
     - Акустик центральному посту!
     - Мостик слушает! – отозвался старпом.
     - Цель сохраняет курс сто пять. Классифицирую как круп-ный рыболовный траулер. Удаление сорок четыре кабельто-ва. Самое интересное в том, что шум винта у него почти та-кой же, как у нас. Разница в паре децибел.
     - Спасибо, акустик. – Скворцов оглянулся и увидел Бон-гура, усевшего на стульчик дежурного штурмана. Неясная мысль, скользнувшая в голове советника, стала оформляться конкретными деталями.
     - Штурман! Сколько времени прошло, как мы прозевали танкер? – спросил Скворцов. Они были значительно южнее курса танкера и не успели выйти на рубеж атаки. Им при-шлось, как говорят, кусать локти, поняв, что упустили такую добычу.
     - Полтора часа! – досадливо проронил штурман.
     - На каком удалении мы сейчас от Хайфы?
     - Э-э, - старший лейтенант склонился над прокладочным столиком: - Порядка тридцати миль. Мы же отдаляемся он неё…
     Скворцов наклонился к микрофону: - Машинное! Говорит мостик. Двигателям стоп! Рулевой! Руль вправо десять, меняем курс на обратный!
     Сквозь шум динамика послышался ответ:
     - Докладывает машинное. Двигатели выключены.
      И тут же доложил рулевой боцман:
     - Руль вправо десять переложен. Занимаем обратный курс.
     Лодка слегка накренилась, описывая циркуляцию по инерции. В центральном посту наступила тишина. Советник выпрямился -  на него удивлённо смотрели все моряки, явно не понимая его команд. Он обвёл всех загадочным взглядом и остановился на лице командира лодки.
     - Извини, командир! Сейчас всё объясню. – Он ухмыль-нулся, как нашкодивший школьник, и подошёл к прокладоч-ному столику.
     - Где мы сейчас, штурман?
     Старший лейтенант вновь склонился над картой:
     - Так… радиус разворота… возможные отклонения… так… - бормотал он, скользя штурманской линейкой по кар-те. Затем глянул на показания компаса:
     - Через две минуты мы заканчиваем разворот на курс де-вяносто и будем  здесь. - Он поставил карандашом на карте жирную точку. - Удаление от Хайфы составит те же три-дцать миль.       
      - Так вот что я подумал. – Скворцов вновь обвёл всех хитрым  взглядом: - А почему бы нам не исправить свой до-садный промах? Я имею ввиду упущенный танкер.    
     - А при чём тут танкер? И каким же образом мы можем  это сделать? – недоумённо проговорил Бонгур.
     - Как только траулер поравняется с нами, запускаем дви-гатели и, находясь под ним, двигаемся к Хайфе. Как сказал акустик, у… - договорить он не успел. – В динамике прозву-чал голос акустика:    
     - Цель на пеленге двести девяносто. Двигается прямо на нас. Удаление двадцать кабельтовых. По оборотам винта предполагаю скорость в десять узлов. Подтверждаю тип цели – большой рыболовный траулер.
     - Мостик принял! – ответил Скворцов.
     - И что же дальше? – не выдержал Бонгур.
     - Мы проникаем на рейд Хайфы, двигаясь под траулером. Всплываем на перископную глубину, осматриваемся. Нахо-дим танкер, производим торпедную атаку. Евреи вряд ли до-пускают такую возможность – появление подводной лодки противника у себя под носом. Думаю, что ко времени нашего прихода танкер вряд ли успеют разгрузить. А теперь представьте какой фейерверк может получится.
     Находящиеся на мостике члены команды молчали, оше-ломленные дерзостью этого плана. Переглядывались, пока-чивая головами.
     - И что молчим? – не выдержал Скворцов, усмехнувшись. – Не понравился мой план? Вас не поймёшь… То жалуетесь, что гоняем под водой впустую, а предложил беспроигрыш-ный вариант – снова не то. Что скажешь ты, командир? – об-ратился он непосредственно к Бонгуру.
     Тот покрутил головой: - Уж больно неожиданный вари-ант. Даже дух захватывает…  Такого ещё никто не делал…
     - Ещё как делали… Например советские подводники во время второй мировой войны. И не единожды… Ну, так как? Идём в Хайфу? Или будем и дальше попусту болтаться в море? - Скворцов сердито смотрел на моряков. «Вояки, мать вашу …».
     - Мостик! Докладывает акустик!
     - Мостик слушает! – Бонгур нагнулся над пультом.
     - Траулер на пеленге триста пять. Удаление двадцать ка-бельтовых. Идёт прежним курсом.
     - Мостик принял! Доложишь, как только цель подойдёт к нашему траверзу.
     - Акустик понял!
 Командир лодки повернулся к штурману:
     - Посмотри, на каком удалении цель пройдёт траверз.
     Старший лейтенант склонился над картой. Провёл линию по карте, приложил линейку:
     - Учитывая наш небольшой снос на юг, цель пройдёт чуть левее нас не расстоянии полсотни ярдов, плюс-минус десять.
     Бонгур разгладил усы, напряжённо наморщил лоб. «Ну и долго ты будешь рожать?», - думал Скворцов, глядя на него и ожидая ответа на своё предложение. Тот, понимая, что дальнейшее игнорирование предложения советника стано-вится довольно щекотливым, и что подчинённые сочтут это за элементарную трусость,  повернулся к Скворцову:
     - Думаю, что если русские в те времена смогли это делать, то почему нам не повторить это сейчас!? Решено, идём в Хайфу.
     Скворцов усмехнулся про себя. «А ты, Бонгур, хитрец. Понял, что если бы не согласился, тебя посчитали бы тру-сом».
     - Тогда готовимся! – удовлетворённо кивнул советник. – Нужно проверить лоцию района порта Хайфы. Кстати, что базируется там из боевых кораблей евреев?
     - По данным разведки: три эсминца, шесть тральщиков и бригада ракетных катеров. – Доложил старпом.
      - Солидно, - качнул головой Скворцов. – Нужно быть предельно осторожными. Совпадение шума винта траулера и нашего даёт нам шанс остаться незамеченными до торпедного залпа.
     - Центральный пост! Акустик! Траулер подходит к тра-верзу на удалении сорок ярдов.
     - Мостик принял…

                Г Л А В А   16
     Женская фигура в военной форме скользнула к входу в казарму. Сидевший у двери на скамейке солдат подскочил с места, с любопытством глядя на неё. 
     - Ты знаешь Абдуллу Азиза? – мелодичным голосом спро-сила женщина, завораживая его взглядом.
     - Да, ханум! – ответил он, приподнимаясь и не сводя с неё восхищённых глаз. – Это мой сержант.
     - Так иди и позови его. Скажи, что пришла двоюродная сестра. - Неприметная улыбка скользнула по её губам, уж больно наглядно он выразил свои чувства при виде её. – Да передай мою просьбу незаметно от других. Понял?
     - Я так и сделаю. Не беспокойтесь, ханум. – Восторженно проронил он, пожирая её глазами и не двигаясь с места.
     - И чего стоишь? – она сердито сдвинула брови. – Смотри, как бы тебя не наказали за несвоевременное выполнение приказа офицера. Ну-ка быстро в казарму! – прикрикнула она на солдата.
     - Слушаюсь, господин капитан! – придя в себя от её гнев-ного окрика, рядовой повернулся к дверям казармы.
     Женщина настороженно огляделась вокруг. Но поблизо-сти никого не было, и она успокоилась.
     Послышались шаги и из двери вышел высокий и худой военный с сержантскими знаками различия на форме. Увидев незнакомую женщину-офицера, он удивлённо посмотрел не неё и, замедлив шаг, поднёс руку к кепи.
     - Здравствуй, дорогой Абдулла! – не дав открыть ему рот, пылко воскликнула она. Сержант медленно опустил руку, недоумённо смотря на женщину.
     - Ты совсем не узнаёшь свою сестру Лейлу? – с обидой в голосе проронила она, прижав к груди руку с переплетённы-ми пальцами – особый знак для посвящённых. Тот отреаги-ровал мгновенно:
     - Сестра! Тебя трудно узнать! Ты выросла, да и эта фор-ма… - он оглянулся и, увидев, что солдат, вызвавший его, стоит и смотрит на них с разинутым ртом, недовольно ска-зал, топорща усы:
     - Что таращишься? Пошёл в казарму!
     И когда тот испарился в тёмном коридоре, сержант по-смотрел на женщину настороженным взглядом. Ибо человек, знавший пароль религиозной радикальной организации «братья-мусульмане», обладал правом повелевать.
     - Давай, отойдём куда-нибудь в сторону, дорогой Абдул-ла! – проворковала женщина, продолжая играть роль сестры. Лишь когда они отошли от казармы и свернули за кусты цветника, Лейла остановилась и произнесла:
     - Нет бога, кроме Аллаха.., - и замолчала, смотря в упор на сержанта.
     Продолжая ощупывать её глазами, он тихо продолжил:
     - … и Мухаммед пророк его! – и облегчённо вздохнул. - Слушаю тебя, сестра.
     В этой радикальной организации именно такое обращение и соблюдалось её членами.
      - Отныне и далее ты будешь выполнять все мои приказы. - Непререкаемым тоном сказала она, как отрезала. Он покор-но склонил голову, втайне благодаря  бога, что наконец-то организация вспомнила о нём.
     - Кроме тебя у вас в роте ещё есть наши братья?
     - Да, пятеро.
     - Вы готовы к действиям?
     - Давно. Говори, сестра, что нужно сделать?  - глаза сер-жанта загорелись фанатичным огнём.
     - Вы сможете взорвать укрытия для самолётов, на которые я вам укажу? Всего два.
     Сержант помрачнев, помотал головой:
     - Это невозможно. Стоянки охраняют специальные ко-манды из службы безопасности. Они стреляют во всех без предупреждения, кто приближается к укрытиям. Мы охраня-ем только городок и аэродром по периметру. Даже на КПП старшим назначается человек из спецслужб.
     - Плохо, - недовольно сказала она. – Дело в том, что нуж-но уничтожить эти новые самолёты неверных . Подумай, что можно сделать для этого. Через несколько дней я найду тебя. И ещё… Мне нужен канал связи с моим человеком там, в городе. Для передачи срочной информации.
     - Это не сложно. – Ответил сержант. – По ту сторону КПП постоянно сидит нищий с палкой, набалдашник которой вырезан в виде черепа. Это наш человек. Передашь ему записку, будто подаёшь милостыню, и скажешь адрес. Он тут же передаст. А я его сегодня предупрежу о тебе. Что-то ещё?
     - Пока достаточно. Подумай о том, что я тебе сказала.
     - Хорошо. Только у меня один вопрос.
     - Спрашивай.
     - А почему мы должны помогать нашим врагам, уничто-жив эти самолёты? Ведь эти неверные сражаются на нашей стороне против евреев.
     - Так надо, брат. Наши руководители знают, что делать. - Сурово произнесла она, сузив глаза. – Мы же должны вы-полнять то, что нам прикажут. Иначе нам не выполнить ис-торическую миссию - создать Великий Халифат. А потом сделать остальной мир мусульманским. Или у тебя есть ка-кие-то сомнения? – сквозь зубы процедила она.
     По телу сержанта прошла дрожь от её зловещего голоса. Он знал, как расправляются с отступниками в организации, и втайне изругал себя за допущенное любопытство. Тщатель-ная конспирация и беспрекословное выполнение указаний руководства – вот что позволяло сохранять это движение де-сятилетиями в разных странах.
     - Виноват, сестра! Ты можешь не сомневаться во мне. Я верен нашему делу и готов отдать за это свою жизнь.
     Лицо женщины смягчилось: - Я была уверена в этом. Ме-ня не ищи. Я сама свяжусь с тобой. – Она кивнула ему, по-смотрела по сторонам и энергично пошла по дорожке…   
     Майор Худяков, благодушно настроенный, шёл по штаб-ному коридору, весело насвистывая незамысловатую мело-дию. Он был доволен собой. Во-первых, вчера сумел достать у техников бутылку спирта, из которого вечером сделал уни-кальный напиток, ценимый знатоками. Разбавив водой, добавил  в каждую бутылку скорлупу грецкого ореха, щепотку изюма и по несколько штук душистой гвоздики. «Звезда Египта», так назывался этот его шедевр. Во-вторых, им остался доволен командир полка. Полковник высоко оценил придуманную им оригинальную схему планирования вылетов самолёта-разведчика, созданную майором, с целью запутать врага.               
     Судьба была явно благосклонна к нему. Он свернул за угол и… о, боги! Увидел идущую навстречу ему вчерашнюю девушку, поразившую его своей красотой.
     Заметив его, девушка удивлённо изогнула брови и остановилась:
      - Это опять вы?!   
     Майор довольно ухмыльнулся, с удовольствием пройдясь раздевающим взглядом по её изящной фигурке, отчего де-вушка залилась румянцем.
     - Это я, мадемуазель! Вам не кажется странным, что мы второй день встречаемся с вами на одном и том же месте? Мне кажется, что это судьба. А вам? – он сделал пару шагов навстречу, подойдя к ней почти вплотную.
     Девушка улыбнулась, кокетливо поправила пилотку. По-жала плечами: - Я не верю в судьбу. Это просто стечение об-стоятельств. А вы, генерал, опять с любовной перепиской? – она кивнула на рулон бумаги в его руках.
     - Вы забыли, я – майор. А это, – он взял в руку рулон, – увы, не любовное письмо мне от знойной восточной краса-вицы, а скорее всего современное послание запорожских ка-заков турецкому султану. Ну, а вернее, послание наших лёт-чиков евреям.
     - А разве вы не мечтаете стать генералом? Когда я училась в вашем университете, то в моде была такая песенка: «как хорошо быть генералом…»
     - Как хорошо под генералом, - подхватил майор, нагло ухмыляясь. Девушка даже бровью не повела от его двусмыс-ленности, а может, просто не поняла.
     - Так что же у вас на этот раз здесь? – она выхватила ру-лон из его рук и развернула, – Опять какие-то слова, цифры, - незаметно пробежав взглядом по таблице, девушка вернула рулон назад. - Нет чтобы нарисовать большое сердце или красивую бабочку. Неромантично и неинтересно.
     - Как всё-таки зовут мою прекрасную незнакомку? – май-ор сунул рулон подмышку. – Вот меня зовут Роберт. А вас?
     - Лейла Жезин, - она протянула ему руку. Майор нагнулся и поцеловал душистую ладошку. Девушка, смотря на скло-нённую перед ней голову майора, усмехнулась. Она и не со-мневалась, что её чары окажут на этого мужчину соответст-вующее воздействие. Всё шло так, как было задумано. «Это мы ещё посмотрим, кто из нас добыча, а кто – охотник…».
     Когда он поднял голову, на её лице играла смущенная улыбка. «Давай, Робка, куй железо, пока горячо! - ухмыль-нулся он про себя. – Девице, похоже, я понравился…».
     - А что, прекрасная Лейла, - развязно проворковал он, продолжая удерживать руку девушки. – Может, мы продол-жим наше знакомство?
     - Что вы предлагаете, мой генерал? – она кинула на него дразнящий взгляд из-под полуопущенных ресниц.
     «Клюёт… Не останавливайся, Роберт. Напор, и ещё раз напор…». 
     – Не желаете ли вы, прекраснейшая Лейла, посмотреть, как живут здесь вдали от своей земли и женской ласки советские офицеры? – он посмотрел на неё неотразимым, как ему казалось, взглядом покорителя женских сердец.
     - Ну-у, - протянула, замявшись, девушка. «Ишь, как хвост распушил, что тот павлин.. Думает, что он неотразим. И со-всем не знает, какой у меня опыт общения с русскими сам-цами. Главное сейчас – не оттолкнуть его прямым отказом. Оставим с надеждой, что ему удастся затащить меня в по-стель. А там – посмотрим…».    
     - Мне, девушке, прийти к вам, на квартиру?!  Даже не знаю… Уж очень вы торопитесь, Роберт. Мы знакомы-то всего сутки.
     - Знаете, Лейла… Нужно жить одним днём. Вот мы уже столько времени здесь, в Египте… Так хочется тепла, ласки, которую дарят женщины. Неизвестно, что с нами будет зав-тра… Мы ведь с вами на войне. Вот прилетят евреи, разне-сут всё здесь в клочья вместе с нами. И что? -  спросил майор, заглядывая ей в глаза. «Жми, Робка, дави на жа-лость».
     - Может вы и правы. – Пожала она плечами. - Но всё рав-но, как-то неудобно. Что подумают ваши,  э-э… Ну,  с кем вы живёте?
     - Я сегодня буду один в квартире. Мой сосед через полча-са уходит на дежурство до утра. Так что нам никто не поме-шает.      
     Не знаю… не знаю… - девушка заметила любопытные взгляды проходивших мимо офицеров. – На нас обращают внимание. Давайте поговорим об этом в другой раз.
     - Послушайте, божественная Лейла! Через час я освобо-жусь. Давайте встретимся в скверике, где монумент погиб-шим лётчикам? – умоляюще проговорил майор, чувствуя, что добыча ускользает из рук.
     - Не обещаю… - непреклонно сдвинув тонкие брови, от-ветила девушка, торжествуя про себя: «кажется, крючок он заглотил основательно. Остаётся только подсечь, и он в моих руках». - Сегодня вряд ли… Может быть завтра, или после-завтра…
     - Я буду ждать вас каждый вечер. Помните об этом.
     - Посмотрим… - она махнула рукой, то ли говоря - «про-щай», то ли обещая - «приду». Наградив его напоследок мно-гообещающей улыбкой, ушла, ощущая спиной его жадный взгляд…
     Жилистый египтянин в камуфляже песочного цвета ото-рвался от окуляров бинокля. Стоящий рядом светловолосый крепыш смотрел на противоположный берег канала с двоя-ким чувством. Это была земля враждебная, которая таила в себе смертельную опасность. С другой стороны, они должны будут ступить на тот берег, чтобы проверить свои способно-сти в реальных боевых условиях. Преодолеть в себе страх, на деле применить то, чему их учили год за годом. 
     - Кептэн! – он повернул голову и встретился со взглядом египтянина. – Держи, - кивнул ему тот, передавая бинокль.
     Капитан Хромов, командир спецподразделения советских десантников, был прикомандирован к группе египетских «коммандос», регулярно совершавших рейды на ту сторону канала.
     - Смотри! Видишь полузатопленный корабль?
     Капитан повёл окулярами по глади канала. Из воды тор-чало несколько кораблей, вернее торчащие из воды части корпусов – следы начала Шестидневной войны.
     - И какой? Их тут несколько…
     - Тот, что напротив нас.
     На поверхности канала, наискосок к берегу, виднелась половина судна: кормовая часть по дымогарную трубу, остальное было под водой. В бинокль хорошо просматривались все детали корпуса, вплоть до надписи на корме. Правда, буквы просматривались частично, видимо краска за эти годы пооблупилась
     - Корабль вижу. – Отозвался капитан.
     - Теперь тот, чуть левее и ближе к тому берегу…
     - Нашёл… - Более мощные надстройки и торчащий нос корабля говорили, что это был, скорее всего, когда-то сухо-грузом.
     - Это будет для нас маршрутом отхода, после выполнения задания. Под прикрытием этих стальных останков. Какая-никакая защита, кептэн. – Пояснил египтянин.
     - Послушай, давай без всяких там званий. Тем более, что нам предстоит совместная прогулка на тот берег. Меня зовут Олег. А тебя?
     - А меня – Джемал. – Он улыбнулся и крепко пожал руку капитану.
     - Будем знакомы. – Улыбнулся ему в ответ Олег. – Откуда ты так хорошо знаешь русский язык?
     - Я учился в Союзе. Четыре года, в Рязани.
     - Так мы с тобой, получается, земляки! Я там оттрубил шесть лет в училище. Ты когда вернулся домой?
     - В середине шестидесятых.
     - Я закончил училище в шестьдесят втором. Возможно мы и встречались там. Даже скорее всего…  Впрочем, - капитан посерьёзнел, - как-нибудь поговорим об этом. А сейчас о де-ле… Про дорогу оттуда ты объяснил. А как мы попадём на тот берег? Каким путём и с помощью каких средств?
      - Возможно на резиновых лодках, ночью. Или вплавь… Будем пересекать канал левее кораблей. Евреи больше обра-щают внимания вот на такие места, как затопленные суда. Чаще пускают ракеты, освещают прожекторами. Временами обстреливают.
     - Цель рейда?
     - Уничтожить опорный пункт на противотанковом валу. Посмотри наверху. Видишь доты?
     Олег приподнял окуляры бинокля, повёл по кромке высо-кого песчаного вала.  Две серые полусферы с горизонталь-ными тёмными ртами  щелей не оставляли сомнения – это доты.
     - Танки, обычно не больше четырёх, в полста метрах за дотами. Отсюда их не видно.
     - Скажи, Джемал, когда был проведён рейд в этом  месте последний раз?    
     - Две недели назад. Так что здесь противник нас никак не ожидает. Евреи привыкли, что в одном и том же районе мы пересекаем канал через несколько месяцев. В этот раз мы решили нарушить  распорядок.
     - Ясно. Остаётся теперь отработать взаимодействие наших групп при проведении рейда. У вас есть полигон для трени-ровок?
     - Да, завтра и начнём. Срок операции будет назначен пе-ред её началом. Чтобы избежать утечки информации. У евре-ев здесь много глаз и ушей.  Хотя и говорят, что всех изра-ильских шпионов переловили, только что-то в это не верит-ся. – Помрачнел Джемал. – И это сказывается на результатах нашей работы. Недавно одна группа нашего спецназа погиб-ла почти полностью. Едва они пересекли канал, как были встречены шквальным огнём. Сумели вернуться два бойца, оба раненые. Кто-то предупредил противника. И это не еди-ничный случай. Поэтому наши подразделения «коммандос» и несут такие потери. Вот так-то, Олег.
     - А ты сколько раз пересекал канал?
     - За последний год девять раз. Можно сказать, долгожи-тель. – Грустно улыбнулся египтянин. – За это время моя группа полностью обновилась. Уже никого нет, с кем я хо-дил туда год назад. Кто-то получил тяжёлые ранения и больше не может участвовать в операциях. Но большая часть погибла.  -  Дрогнувшим голосом проронил он.
     Капитан, понимая душевное состояние Джемала, только молча похлопал его по плечу…      

                Г Л А В А   17
     Прежде чем вернуться к себе на квартиру, Карим всякий раз проверялся – нет ли за ним «хвоста». Встречи со своими агентами он проводил с высочайшей степенью осторожно-сти, проверяя возможные пути отхода. Для этого появлялся в районе явки за несколько часов до контакта. Преобразив себя внешне, наложив грим, он иногда сам не узнавал себя в зеркале по завершению такой кропотливой работы. Недаром, проходя подготовку в разведшколе, овладел искусством ми-микрии почти до совершенства. Преподаватель этого пред-мета однажды вынужден был признать, что ученик превзо-шёл его. Поэтому в израильской разведке «Моссад» только один  человек, его куратор, знал, кто скрывается под корот-ким именем «Янус».
     Вот и сегодня он покружил по обширному рынку, не-сколько раз проходя через торговые лавки. Затем юркнул за торговый ряд, примыкающий к стене рынка, отодвинул из-вестные ему доски, прикрывающие лаз из рынка на узкую извилистую улочку, и затаился за углом. Никто за ним через лаз не последовал.  Успокоившись, он прошёл по узким ули-цам старого города несколько кварталов. Окончательно убе-дившись, что никто не прилепился к нему, свернул в непри-метный проулок.   
      Зейнаб дома не оказалось. Видимо ушла куда-то по своим делам. Он быстро преобразился в обыкновенного человека, умылся и, чувствуя усталость, прилёг на кровать. В голове крутились разрозненные детали головоломки под названием «Пилигрим», кусочки которой нужно было собрать в определённом порядке. Время подготовки подходило к концу. Сегодня Махди сообщил, что он приобрёл двенадцать комплектов военной одежды, а грузовик с тентом дожидается свой команды в одном из гаражей. Завтра должен появиться командир роты охраны одного жилого городка, в котором была расквартирована русская военная часть, Салех, с информацией о завербованных им солдатах для завершающей стадии операции. Вот тогда ещё одна часть головоломки ляжет на своё место. Останется самое сложное: захват русских и доставка их к месту прилёта вертолёта.               
     Мысли вернулись к Зейнаб. За время проживания в её до-ме он так привык к ней, что у него даже не возникала мысль об уходе отсюда. Эта женщина своей ненавязчивой постоян-ной заботой о нём привязала к себе такими крепкими нитя-ми, что о другой жизни он и не мечтал. Мелькала иногда у него в голове, что будет с ней, если контрразведка однажды выйдет на его след. Он знал, что проживая с ней, подписал ей смертный приговор. Власти не станут разбираться в тонкостях их совместной жизни. Коль были вместе, значит помогала грязному израильскому шпиону. «В то время, как страна сражалась против врага, эта женщина, предавшая свою родину,  и т.д. и т.п… Посему она должна быть приговорена к смерти…» Так или примерно так он представил себе суд и приговор ничего не знающей  о его деятельности женщине.
     Он обеспокоено повернулся на другой бок, закрыл глаза. В голове завертелись разрозненные отрывки событий сего-дняшнего дня, завтрашняя встреча с капитаном  Салехом,  действия в городке для русских… Последней мыслью было невольное признание себе в том, что он нарушил одну кон-цепцию разведчика: никогда не связывайся с женщиной, как бы дорога она не была тебе. Ибо история разведки знает не-мало случаев, когда связь с женщиной становилась роковой для разведчика. «Нужно будет пересмотреть свои отношения с Зейнаб… Жаль, если придётся уйти… Она такая ласко-вая… страстная…» Мысли стали путаться. Веки, потяжелев, закрылись, и резидент израильской разведки моментально провалился в тяжёлый сон…
     После полётов самолёта-разведчика над территорией Из-раиля и крупных потерь своих самолётов в воздушных боях, израильские ВВС почти прекратили налёты на объекты в Египте. Теперь их самолёты в основном барражировали в небе вдоль канала, не пересекая его. Советские пилоты переняли эту тактику, сопровождая евреев по своей стороне. Нередко МиГи и «Фантомы» шли на одной высоте совсем так близко друг от друга, что можно было разглядеть лица пилотов сидящих в кабинах.
     Восьмёрка МиГов приземлилась на базовом аэродроме после часового патрулирования. Собравшись у крайнего ка-понира, лётчики дружно закурили, обмениваясь короткими репликами.
     - Ну и работёнка теперь у нас, к-ха, к-ха, к-ха! - затянув-шись, курносый здоровяк вдруг надрывно закашлялся, выпу-чив от натуги глаза, из которых потекли слёзы. Стоящий ря-дом капитан Солнцев с размаху хватил его ладонью по спи-не, отчего тот чуть не повалился на землю.
     - Серёга, ты чего! – завопил тот, продолжая гулко бухать, тараща на приятеля мокрые глаза. – К-ха, к-ха…
     - Так помочь хотел! – опасливо отодвигаясь на всякий случай от него, ухмыльнулся рыжий лётчик.
     - Ага, помочь, - прохрипел тот, - хороша помощь! Если евреи не угробили, так друзья стараются… - Он вдруг обна-ружил, что до сих пор держит в руке сигарету, и с отвраще-нием отбросил её в сторону. 
     - Верно, - майор Вихрев тоже выбросил недокуренную сигарету, - египетское дерьмо. Нужно будет подсказать от-цам-командирам, чтобы из Союза прислали наше курево. Так что ты там сказал о нашей работе сейчас? – спросил он здо-ровяка.
     - Как полёты по маршруту в лётной школе. Курс, ско-рость, высота… Полетали вдоль канала туда-сюда, помахали с евреями друг-другу ручонками и домой.
     - Да уж лучше так, чем ждать, когда по тебе выпустят ра-кету или изрешетят из пушки. – Заметил майор.
     - Кто же против, - согласился  его ведомый, Николай, - только вот надолго ли такое благодушие со стороны евреев?
     - Думаю, что ненадолго. – Покачал головой Вихрев. – Скорее всего они пока пополняют свои ряды с помощью америкосов. Всё-таки Израиль потерял немало самолётов, да и лётчиков тоже. Вон, египтяне говорят, что захватили на земле почти пару десятков сбитых пилотов. Проще воспол-нить потери в машинах. Их быстренько доставит сюда дядя Сэм. Гораздо сложнее с пилотами. Чтобы подготовить лёт-чика, нужен не один месяц.
     - Вот-вот! – согласился рыжий пилот. – Похоже, что скоро нам придётся столкнуться в воздухе с американцами. Другого выхода у евреев нет, как попросить у  них помощи.
     - А они под боком. Шестой американский флот в Среди-земном море. Там у них два авианосца. На каждом почти под сотню боевых машин. Ну и соответственное количество лёт-чиков. Долго ли их перебросить в Израиль? Дело одних су-ток. – Заметил майор. 
     - А может они решили больше не бомбить египтян? Что ни говори, а сопатку им неплохо начистили за последнее время. Как-никак, война накладная штука. Расходы на неё громадные, а Израиль страна небольшая, может и дух испус-тить. – Высказал своё предположение капитан Солнцев.
     - Ну, насчёт духа ты это зря! – не согласился майор. – Им помогают евреи со всего света. Особенно из Штатов. А там у них финансов - немерено. Так что они будут вести эту войну на истощение арабов ещё долго.
    - Слушайте, мужики! Что это вы, всё о работе, да о работе! Может сменим тему? – предложил здоровяк Сидоров.
     - И о чём же ты хочешь поговорить, мой друг Гриша? – приобнял его за крутые плечи Солнцев.
     - Ни о чём, а о ком… - Пробасил Сидоров. – Естественно, о бабах…
     - О каких бабах!? Где ты их здесь видел? – скептически посмотрел на него друг. – Похоже, тебе головушку солнце напекло! - заметил он под смех остальных лётчиков.
     - И ничего не напекло, - отодвинулся от него Григорий. – Я вчера одну видел в штабе. Красивая… Около неё петухом крутился этот, наш штабной, майор Худяков. Который со-ставляет плановые таблицы. Вот всегда так: как с евреями драться – так мы, как за бабами ухлёстывать – так штабники. И где же она затерялась?
     - Кто затерялась? – не понял Солнцев.
     -  Справедливость, Серёга, справедливость…
     - Да, товарищ майор, - заметил один из пилотов, - вот вер-нёмся мы домой и станут нас спрашивать: что за страна, ка-кие города, люди, да достопримечательности? А нам и ска-зать-то нечего. Кроме пирамид, что мы видели с высоты, да ещё этот канал.
     - Верно ты говоришь, Борис, - поддержал пилота Григо-рий. – Вот говорят, что в местных кабаках симпотные бабён-ки исполняют танец живота. Зрелище неописуемое! – он в восхищёнии щёлкнул языком и закатил глаза.               
     Майор усмехнулся. Уж больно наглядно пилот Сидоров выразил своё стремление увидеть этот совершенно незнако-мый мир.
     - Мы же сюда прибыли не местными красотами любовать-ся, да в кабаках танец живота смотреть. А помочь египтянам в борьбе с агрессорами. Да вы, парни, и без этих моих слов знаете. - Посерьёзнел он. – Вот кончится эта война, приедем сюда в качестве туристов. Тогда всё и увидим: и пирамиды, и танец живота.
     - Кто-то увидит, а кто-то и нет… - мрачно проронил Гри-горий. -Те пятеро, что погибли недавно, уж точно не увидят. И неизвестно, сколько ещё таких будет…
     - Ну-ка прекратите, капитан Сидоров! – процедил сквозь зубы майор Вихрев. – Мы сюда прибыли не местными красотами любоваться… А воевать! Причём добровольно, в том числе и вы. И чтобы я больше не слышал от вас этого нытья. От других - тоже. – Добавил он, глядя на недовольно сопевшего от его гневной проповеди Григория.
     - Вы не сердитесь на него, товарищ майор. – Сказал ры-жий капитан, с усмешкой смотря на друга. - Это у него гор-моны играют, как у того прыщавого подростка. И всё оттого, что спокойное время настало. Вот евреи начнут снова задираться, так вся блажь из наших голов вылетит.
     - Да что я, не понимаю… - Махнул рукой Вихрев. – Я бы и сам не прочь чем-нибудь полюбоваться. Только вот время не то…
     Уставившись в неподвижную тёмную точку на потолке, майор Худяков лениво подумал – что это: просто пятно или какая-то букашка? Потом его мысли вернулись к Лейле. Он всегда считал себя неотразимым мужчиной. Самодовольно усмехнувшись, вспомнил свою службу на подмосковном аэ-родроме. Скучающие жёны офицеров, женский персонал вспомогательных служб, ученицы старших классов средней школы в городке – все они были объектом для бурной дея-тельности по их соблазнению майором-холостяком.
     Двухкомнатную квартиру, оставшуюся за ним после раз-вода с женой, дочерью известного московского профессора, он превратил в уютное гнёздышко. Японский цветной теле-визор, японская же музыкальная стереосистема «Сони», ко-торые он приобрёл через приятеля в комиссионке, были в городке только у него. Набор напитков в баре, дефицитные продукты в холодильнике… И широкая кровать в спальне, особая гордость хозяина. Он ухмыльнулся, вспомнив, какое количество женщин прошло через неё. Молоденьких и не очень, бальзаковского возраста и более зрелых матрон, отча-янно пытающиеся отдать хоть кому остатки своей былой страсти. Были и негативные стороны этой его бурной дея-тельности. Как-то в квартиру ворвался ревнивый муж дамы, которая в это время находилась в его спальне в довольно фривольном виде, лёжа на кровати. В голову ловеласа при-шла оригинальная идея, как выпутаться из этого щекотливо-го положения. Не пустив ревнивца на порог спальни под предлогом, что он не хочет скомпрометировать даму, ему на ухо назвал имя жены командира полка. Взяв с того слово, что это останется между ними. Тот, обрадованный тем обстоятельством, что жена его не причём, клятвенно пообещал, что сохранит эту тайну, и на цыпочках вышел из квартиры. Вернувшись в спальню, наш ловелас, посмеявшись вместе с неверной женой ревнивца, продолжил с ней занятие, прерванное приходом мужа. Несколько раз ему били физиономию обманутые мужья, застав, как говорят, на месте преступления. Однажды пришлось спасаться бегством через балкон одной из квартир, благо, что был второй этаж. А для того, чтобы в очередной раз выйти сухим из воды, пришлось прибегнуть к более радикальному методу. От него забеременела школьница, разъярённые родители хотели подать на него в суд. Он клятвенно пообещал, что женится на ней, как только она закончит учёбу. Затушив временно скандал, немедленно подал рапорт о согласии на командировку в Египет, полагая, что за это время немало воды утечёт, и многое может изме-ниться. Вот из-за своих любвеобильных наклонностей он и попал сюда, в эту военную группировку советских войск в Египте.
     И вот теперь Лейла не выходила у него из головы. Подог-ревал его тот факт, что это была не просто ещё одна женщи-на в его жизни. Она была иностранкой, и не просто ино-странкой, а египтянкой, женщиной с таинственного Востока. Сразу в памяти всплывали эпизоды из книги «Тысяча и одна ночь», прочитанную им взахлёб ещё подростком. Он до сих пор помнил, как в тайне от родите-лей, читал книгу ночью, под одеялом, при свете фонарика, испытывая при этом новые для себя ощущения. Да и позднее, среди мужчин, ходили байки о невероятной сексуальности этих женщин. Были даже такие, кто, по их рассказам, испытал знойную любовь в одной из республик советского Востока – Средней Азии…
 

                Г Л А В А   18
     «Никуда она от меня не денется, будет моей. Ещё не ро-дилась женщина, которая бы мне отказала, не будь я Робер-том Худяковым, - самодовольно подумал майор. – Спиртное и лесть, лесть и спиртное и я буду не я, если не добьюсь её здесь, вот в этой комнате. Жаль, поспорить не с кем». Его сожитель по квартире, капитан - локаторщик, ушёл на оче-редное дежурство до утра.
     В дверь кто-то осторожно постучал. Он нехотя поднялся с кровати, полагая, что это сосед из другой квартиры. Вышел в коридор, открыл входную дверь и… остолбенел. На пороге стояла Лейла, лукаво улыбаясь. Майор на мгновение потерял дар речи.
     Девушка, ни слова не говоря, прошла в квартиру. Ху-дяков пришёл в себя и захлопнул дверь. «Вот оно.. Сама пришла. Всё будет на мази», - пронеслось в голове.
     - Как вы меня нашли, несравненная Лейла? – спросил он, подойдя к девушке и беря за руку.
     - Это моя маленькая тайна! – засмеялась она. Он восхи-щённо покачал головой и припал губами к её руке.
     - Значит это и есть ваше спартанское жилище? А где ваша комната, мой генерал?- спросила она, оглядывая коридор.
     - Прошу сюда! – он распахнул дверь в свою комнату и слегка посторонился, пропуская её. Проходя  мимо, она ми-молётно коснулась его грудью, то ли ненароком, то ли спе-циально. Отчего майора бросило в жар, как неопытного юн-ца, впервые прикоснувшегося к женщине.
      - Располагайтесь, Лейла, где хотите,  и чувствуйте себя как дома. Можете на диване, или садитесь на стул. А я сей-час…мигом…
     Он наложил целую тарелку фруктов, нарезал сырокопчё-ной колбасы, единственный продукт, который не портился в этой жаре, и сыра. Достал из небольшого холодильника бу-тылку «Звезда Египта», своего фирменного напитка. Всё это принёс, водрузив       на стол в комнате, не забыв пару стака-нов.
     - Прошу извинить меня за скромный стол и примитивную сервировку, - покаянным тоном произнёс он, открывая бу-тылку.
     - Что это? – спросила Лейла, кивнув на неё.
     - Напиток богов, моя королева! – ответил он, налив не-много в стаканы. «Торопится не нужно, чтобы ни спугнуть» - решил он.
     Девушка взяла стакан, поднесла к изящному носику:
     - Это спиртное? – Втянула в себя запах. – Странно. Алко-голем не отдаёт. Вы же знаете, мой генерал, что Коран за-прещает мусульманам употреблять алкогольные напитки?
     - Я повторяю - это напиток богов. Что же касается запре-та, то в моей стране многие мусульмане пьют, и хуже им от этого не становится. Давайте выпьем немного, думаю, что бог простит. За нашу встречу! – он стукнул своим стаканом о её, не отрывая страстного взгляда от девушки.
     Лейла, колеблясь, с недоверием смотрела на жидкость в стакане, не решаясь пригубить. 
     - Смелее, моя королева! – подзадорил её майор, глотнув напитка. – От этого нектара ещё никто не умирал.
     - Разве что капельку… - проронила она, поднося стакан ко рту.
     Он посмотрел, как она отпила немного, заметив, что Лей-ла даже ничуть при этом не поморщилась. Поставив стакан на стол, взяла грушу и надкусила её.
     - Браво! – одобрительно произнёс он. – Ну и как напиток?
     -  Довольно приятный! -  призналась она.
     - А я что говорил? – ухмыльнулся он, поднимая стакан. – Давайте выпьем за вас, за вашу красоту! Я в жизни не встре-чал женщины, красота которой была такой совершенной! – напыщенно произнёс он, помня, что любой женщине напо-минание о её красивой внешности, это как бальзам на душу.
     Расчёт его был точен. Девушка порозовела от его откро-венных и льстивых слов и, не противясь, взяла свой стакан.
     - А теперь давайте выпьем на брудершафт, - предложил он через некоторое время. – Знаете, что это такое?
     Лейла кивнула: - Как же, помню. Это когда сцепляются руками, выпьют, а потом целуются. Я видела у вас, там… - она неопределённо махнула рукой .
     - Верно! Это делают для того, чтобы стать более близкими людьми. Ну что, выпьем?
     - Выпьем… - кивнула она, и он с удовлетворением отме-тил, что коварный напиток начал действовать – лицо покраснело, язык у неё начал слегка заплетаться.
     - Жарко тут, мой генерал. Если не против, то я немного разденусь. Но только немного, - она, шутя, погрозила ему пальчиком. – Знаю я вас, коварных мужчин. Только дай вам волю, тут же готовы раздеть бедную девушку совсем. – С этими словами Лейла сняла с себя форменную курточку, ос-тавшись в тонкой белой кофточке. Бюстгальтер она не носи-ла, через тонкую ткань вызывающе просвечивались острые груди с торчащими тёмными сосками.
     Майор, не отводя взгляда от её груди, судорожно прогло-тил комок в горле, дрогнувшей рукой взял стакан: - Пьём?
     - Пьём! – мотнула головой девушка. Пододвинувшись к ней, он захватил замком её руку своей, выпил и, дождав-шись, когда она поставила стакан на стол, впился ей в губы страстным поцелуем. 
     - Какой горячий мужчина… - дразняще хихикнула она, мягко отстранившись от него. – Торопитесь, мой генерал.
    - Не торопитесь, а торопишься, - возразил майор. – Мы же только что выпили на брудершафт. Значит, обращаемся друг к другу на «ты».
     - Согласна. А душ у тебя есть? – спросила Лейла, проведя по губам розовым язычком. – Я вся вспотела…
     - Есть. – Кивнул он. - Первая дверь у кухни.
     - Не нужно провожать. – Качнула она головой, увидев, что он приподнимается со стула. - Сама найду…
     - Моё полотенце справа от двери.
     Девушка кивнула и, расстёгивая на ходу кофточку, вышла в коридор.
     Дрожа от предвкушения близости с этой красавицей, май-ор налил себе полстакана напитка и залпом выпил. Вдруг вспомнив, что он не полностью подготовился к встрече с этой красоткой, подскочил со стула и быстро застелил кро-вать свежими простынями, не забыв поменять наволочку на подушке.
     Дверь распахнулась. Лейла, прикрывшись полотенцем, прошествовала босиком к кровати. Одобрительно кивнула, заметив свежие простыни.
     - А ты разве не идёшь в душ? – поинтересовалась она, глянув на него из-под полуопущенных ресниц.
     - Само собой, - отозвался он, не отрывая глаз от её едва прикрытых прелестей.
     - Ну, так иди же… Не заставляй меня ждать… - промур-лыкала Лейла, дразнящее качнув бёдрами.
     Стиснув зубы от неистового возбуждения, майор выско-чил в коридор, срывая с себя одежду…
     Он открыл дверь и первое, что увидел – её стройное, поч-ти обнажённое тело на кровати. Торчащие соски грудей на смуглом теле, тонкие руки, закинутые за голову и призывно мерцающие тёмным блеском глаза, неотрывно смотрящие на него.
     Не говоря ни слова, он сбросил с себя полотенце и мед-ленно подошёл к кровати. Лейла облизала полные губы, взгляд её пополз по его телу…
     - Иди ко мне, мой генерал… - хрипло прошептала она. - Покажи, какой ты мужчина…
      Так же молча он сорвал с неё простыню, откинув в сто-рону, наклонился над вожделенным телом и утонул в её тём-ных глазах, охваченных страстью… 
     Мокрые от пота, они лежали рядом, смиряя неистовый стук сердец, как после рывка на стометровке. Повернув голову, он заворожёно смотрел на её лицо. Полные губы были полуоткрыты, виднелась жемчужная полоска зубов. Девушка дышала быстро и неглубоко, на стройной шее пульсировала голубая жилка. Соски грудей слегка съёжились, но по-прежнему призывно торчали вверх…
     Он открыл глаза, как от толчка, протянул руку и положил ладонь на влажный, упругий и плоский живот. По телу Лей-лы пробежала дрожь, повернувшись к нему, она облизала пересохшие губы:
     - Не спеши, мой генерал…  - Всё так же хрипло пробор-мотала она. - У нас много времени, - добавила девушка, при-крывая глаза.
     «Вот ты и добился, чего хотел. Но какая женщина…  В моей богатой практике такой ещё не было». – Он глубоко вздохнул и повернулся к ней полностью. Положил руку ей на грудь и принялся ласково поглаживать. Сосок под его рукой вновь набух, Лейла тихо простонала и накрыла его руку своей. Открыла глаза, уставившись на майора немигающим взором. Он вдруг почувствовал себя кроликом перед гипнотизирующим взглядом удава. Девушка протянула руку, поиграла завитками волос на его груди, потом её рука неспешно скользнула ниже… Тёмная волна неистового желания вновь захлестнула его. Не отрывая взгляда от её глаз, он жадно обнял дрожащее тело. Стройные ноги охватили его, пятки ритмично заскользили по спине. Вверх-вниз, вверх-вниз… Качели двигались туда-сюда, постепенно убыстряясь… Лейла жалобно застонала, потом стоны сменились всхлипываниями. Её руки с силой впились в потную спину майора. Стиснув зубы, не отрывая глаз от искажённого страстью лица девушки, он ускорил движения своего тела, чувствуя приблжение экстаза. И вот всё вокруг взвихрилось в пароксизме наслаждения. Он невольно вскрикнул, присоединившись к утробному стону Лейлы, тело которой содрогнулось от бушующего неистовства страсти. Она разомкнула руки, упавшие по обе стороны тела и застыла, хрипло дыша…
     - Тебе не кажется, что мы заслужили маленькой награды? – спросил он девушку через некоторое время, немного от-дышавшись, протягивая ей стакан с напитком. – Нам нужно немного взбодриться…
     Не говоря ни слова, Лейла взяла стакан и жадно выпила. Потом откинулась на подушку, глаза её заблестели. 
      - Вот уж не думала, что мужчины в такой холодной стра-не, как ваша, могут быть такими… - она замолчала, подыс-кивая подходящие слова.
     - Какими? – спросил он, блуждая глазами по её телу.
     - Способными дарить женщине такое наслаждение, - на-шлась она. – А ты оказался именно таким. Мужчиной, что надо… У тебя, наверное, было много женщин?
     - Если скажу, что мало, ты же мне не поверишь?
     - Конечно, не поверю. Обращаться с женщиной, как ты, может только опытный мужчина, познавший в своей жизни не один десяток женщин. Уж поверь мне, я в этом неплохо разбираюсь. У меня там,  в вашей стране, были мужчины, но такие, как ты, мне не встречались. У тебя дар, и не только… - она прошлась глазами по его телу сверху донизу и, остано-вив взгляд, хихикнула.
     - Послушай, мой генерал, а тебя не смогут отослать отсю-да домой? Мне бы не хотелось так быстро потерять тебя. – Призналась Лейла к его явному удовольствию от этих её слов.
     - Да нет, мы, похоже, надолго здесь застряли. – Ответил он. – К тому же, я на хорошем счету у командования части. В последнее время я разработал оригинальную схему планиро-вания полётов нашего нового самолёта-разведчика. Евреи начали охоту за ним, вот и приходится соображать, как их обмануть.
     - И что же ты сделал для этого? – невинно спросила она.
     - Видишь ли, - важно начал он, - полёты этого самолёта, в наших документах ему присвоено кодовое имя «Орёл», при-ходится планировать только на утро.         
     - Почему? – удивилась она. – Какая разница, когда ему летать?
     - Он может летать во время, когда ещё не так жарко, что-бы получились качественные снимки. Поняла?
     - Поняла. Ну и что?
     - А то, что я теперь ставлю время вылета «Орла» по раз-ному Вот сегодня он ушёл в полёт в шесть утра, на завтра я поставил на восемь. На послезавтра – на семь. Потом – на девять. На следующие пару дней – через час от самого ран-него вылета, последующие – отнимая по часу назад от самого позднего. – Он торжествующе откинулся на подушку.
     - Наверное, это действительно очень умно. Только я в этом ничего не понимаю. – Лейла пожала узкими плечиками. «Довольно хитро придумано. Но я всё запомнила. Нужно будет срочно сообщить в Центр».– Да и неинтересно всё это женщине. Есть более приятное дело. Не правда ли, мой Казанова? – она призывно взглянуло на майора.      
      - Согласен, - потянулся он к ней, обхватывая рукою тон-кую талию и приникая губами к набухшему соску груди...
     - Какой же ты ненасытный, - простонала девушка, прижи-мая к себе одной рукой его голову. Вторая, блуждая по его телу, опускалась всё ниже и ниже…


                Г Л А В А   19
     Премьер-министр не смогла скрыть своего недовольства.. Отодвинув папку с бумагами и дождавшись, когда секретарь с документами выйдет из кабинета, она уставилась холодным взглядом на генерала Даяна.
     - Чем вы можете меня порадовать, генерал?
     «Взгляд как у змеюки, – всплыло у него в голове, - ей ос-талось только зашипеть». Он пожал плечами:
     - Особо порадовать вас нечем, госпожа премьер-министр. Вот разве тот факт, что через пару недель мы восполним на-ши потери в самолётах. Штаты и Франция возобновили по-ставки боевых машин и запасных частей к ним. Сложнее с пилотами. Как вы сами понимаете, это крайне сложное дело. Мы потеряли за время, как русские перебросили в Египет своих лётчиков и ракетчиков, более тридцати пилотов. Наши американские друзья обещают помочь, прислав своих добровольцев. Вот только у них самих с этим проблемы. Сами понимаете – Вьетнам…  Наши лётные школы работают над этой проблемой, но нельзя садить за штурвалы самолётов, тем более таких сложных, недоученных пилотов. Ближайший выпуск через пару месяцев.
     - С этим мне ясно. -  А что с операцией… как её там? - на-хмурилась она, - э-э, «Странник», что ли?
     - Вы, вероятно, говорите об операции «Пилигрим»? – по-правил её одноглазый генерал.
     - Да, да, «Пилигрим»… - буркнула Голда Меир.
     - Это не ко мне. – Повеселел Даян, ухмыльнувшись про себя. «Переведём стрелки на господина Амита». – Это ие-рархия разведки.
     - А что, вы каждый сам по себе? – она метнула на него гневный взгляд. – Разве мы делаем не одно дело?
     - Одно. – Согласился Даян. – Только с нашей стороны, я имею ввиду армию, всё подготовлено. Нам нужен сигнал с той стороны канала – мы тут же высылаем вертолёты. Днями я разговаривал с господином Амитом, он проинформировал меня, что операция «Пилигрим» вступает в завершающую стадию. Будем надеется, что она даст положительный ре-зультат.
     - А что с новым русским самолётом? Он так и будет без-наказанно летать над нами?
     - Видите ли, госпожа премьер-министр, у нас нет технических возможностей помешать этим полётам. Наши средства ПВО ограничены. Ни самолёты-перехватчики, ни зенитные ракеты по своим характеристикам не в состоянии его перехватить.
     - Но надо же что-то делать!? Ведь в какой-то момент он начнёт сбрасывать бомбы на наши города! – голос властной женщины сорвался почти на крик. Генерал пожал плечами:
     - Нам известно, что у него на борту нет никакого оружия, только фотоаппараты.
     - И это всё, что вы выяснили?
     - Нам известны аэродромы, на которых эти самолёты мо-гут базироваться. Мы знаем, что на этапе взлёта и посадки, когда скорость самолёта мала, его сопровождает группа ис-требителей, восемь-десять машин. У нас появилась возмож-ность знать накануне о времени вылета самолёта в следую-щий день. Заслуга организации господина Амита. Правда, это мало что даёт. – Генерал пожал плечами. - Вот собствен-но и всё, чем мы располагаем.
     - А если разбомбить эти аэродромы? Ведь смогли же мы уничтожить почти всю египетскую авиацию в шестьдесят седьмом году? Разве нельзя повторить такой вариант?
     «Боже мой! Какая дурость… И это говорит наш премьер-министр! – возмутился про себя одноглазый генерал. – Не видеть конкретной ситуации человеку, который руководит  нашей страной.  Бездарная тупая сука!..»
     На деле же он ничем не выдал своего презрительного от-ношения к этой женщине. Как-никак именно она стояла вы-ше его на иерархической лестнице современного Израиля и он, помня об этом и сохраняя на своём лице нейтральное вы-ражение, терпеливо стал ей объяснять разницу между тем временем и нынешним:
     - Тогда сыграл фактор внезапности. Это и предопределило наш успех. Сейчас совершенно другая картина. Аэродромы противника прикрыты тремя поясами ПВО. На них развёрнуты новые русские зенитные комплексы. Расчёты на них в основном русские. Если даже мы поднимем в воздух всю нашу авиацию, то вряд ли дос-тигнем положительного результата. А вот то, что мы останемся без самолётов, то это бесспорно.
     - Вы просто расписываетесь в собственном бессилии!  – премьер в гневе откинулась на спинку кресла.
     - Я констатирую факты, только и всего. – Холодно отве-тил Даян. В кабинете наступила тишина, нарушаемая только ходом больших напольных часов.
     - И всё же, - тишину прервала Голда Меир.- Что можно предпринять?
     «Вот твёрдолобая сучка. Я ей всё разжевал, а она одно твердит. Ладно, кинем ей ещё одну кость, пусть грызёт. Мо-жет мне на смену вызовет директора? А то из зубов меня не выпускает». Генерал вперил одноглазый взгляд в мужикова-тое лицо премьер-министра:
     - Одна надежда на «Моссад». Возможно, им удастся про-вести диверсионные действия для уничтожения этих самолё-тов. Хотя шансы ничтожны. Русские, вкупе с арабами, на-дёжно охраняют их. Так что мы вынуждены смириться с присутствием русского самолёта в небе Израиля. Увы…
     Он вышел на лестницу резиденции премьер-министра и увидел подъехавшую машину, из которой вылез директор «Моссада», господин Амит.
     Даян повеселел. «А мой расчёт оказался верен. Директор прискакал мне на смену. Не один же я должен отдуваться за всё». - Злорадно подумал он, изобразив на лице дружескую улыбку:
     - Приветствую славного рыцаря плаща и кинжала! - вос-кликнул он, протягивая руку главному шпиону Израиля.
     - Всё шутишь! – Амит пожал руку генерала. – А мне вот не до шуток. Иду на приём к старухе. Срочно вызвала. Ты же от неё? Как она?
     - Как всегда… Готова сжевать с потрохами. – Хохотнул повеселевший Даян. – Не трясись! – глядя на поскучневшего разведчика,  проронил генерал. – Основной пар она выпустила со мной. Тебе останется, разве что, пара оплеух. У неё для тебя, насколько я понял, две темы: захваченные русские и самолёт-разведчик. И что ты предпринимаешь для решения этих проблем. За эту информацию с тебя причитается, дорогой Амит.
     - Хорошо. Согласен. Заскакивай по случаю, в сейфе кое-что найдётся по твоему вкусу. А я пошёл на аутодафе. Мо-жет и оставит в живых… - мрачно пошутил тот, поднимаясь по ступенькам…
     Прошло полчаса, как была дана команда «слушать тиши-ну в отсеках». Ни стучать, ни громко разговаривать, ни то-пать ботинками по полу. Лодка кралась, в полном смысле этого слова, под днищем траулера к рейду израильского пор-тового города Хайфа. Находясь над термоклином - границей раздела тёплого поверхностного слоя воды и более холодно-го в глубине - они могли чувствовать себя спокойными. Тер-моклин являлся своего рода плащом-невидимкой, полностью искажая  акустические условия. Противник снизу, под тер-моклином, мог пройти рядом и не обнаружить пропавшую, словно провалившуюся неизвестно куда, лодку.
     Звук вращающегося винта траулера накладывался на гар-монику винта лодки, создавая общий звуковой фон. И нужно быть талантливым специалистом, чтобы различить эти два источника шума.
     - Центральный пост! Докладывает акустик. Траулер за-медляет ход. Скорость медленно падает…  пеленг уменьша-ется…  пять градусов… десять … цель уклоняется влево… скорость три узла…
     - Пост принял. – Бонгур тревожно глянул на советника.
     - Глуши двигатели, командир. И срочно… - ответил Скворцов на беспокойство командира лодки. – Похоже, приехали… Всплываем под перископ.
     - Боцман! Рули вверх десять … Всплываем под перископ. Машинное! Двигателям – стоп…
     - Рули на десять вверх, выравниваю на десяти метрах. - Доложил боцман у рулевой консоли.
     - Двигатели заглушены, обороты винта – ноль. – Прохри-пело в динамике.
     - Глубина десять, горизонтальный руль на нуле.
     - Лейтенант! – Бонгур повернулся к вахтенному офицеру: - Поднять перископ!
     Запела гидравлика, выталкивая штангу перископа из шах-ты вверх. Советник невольно улыбнулся, заметив, как Бонгур вцепился в рукоятки перископа, словно боясь, что кто-нибудь отберёт их у него. Старпом, словно зашореная лошадь, крутился, прильнув к зенитному перископу.
     Наконец командир повернулся в сторону советника и Скворцов увидел на его лице растерянное, даже обиженное, выражение.
     - Что такое? Что ты там увидел, Бонгур? – встревожено спросил Скворцов, соскакивая с вращающего стульчика де-журного командира. Командир лодки помотал головой, не-доумённо развёл руками и уставился на советника с немым вопросом.
     - Как же так… мы там… люди гибнут… ночью города тёмные, как в аду… а они…
     Советник приник к перископу. И понял, что так поразило Бонгура. Город был залит океаном света. В эту тёмную ночь, отсюда, с расстояния в две-три мили, отчётливо вырисовывалась захватывающая дух картина. Высотные дома со светящимися окнами; набережная с мерцающим разноцветьем  реклам; светлячки автомобилей, передвигающиеся по улицам. Картина мирного города, не покрытого тёмным саваном войны и смерти. Полная противоположность египетским городам, лежавших в руинах, погружённые ночами в чёрное безмолвие. И главное – люди, жители этих городов, живущие в постоянном страхе перед воздушными налётами отцов и сыновей тех, кто сейчас спокойно и безмятежно сидели за столами, ели, спали, занимались любовью, ухаживали за своими детьми и стариками, молились в синагогах и просто жили в своих домах и квартирах, не думая о том, как страдают и мучаются другие люди, по ту сторону канала.
     Скворцов развернул перископ и тут же наткнулся на гро-мадный силуэт танкера, подсвеченный прожекторами с бере-га. Левее его виднелись ажурные силуэты надстроек других кораблей меньших размеров. «А это, похоже, эсминцы, - сердце советника невольно забилось. - Идеальная позиция для атаки», - мелькнуло у него в голове. Он оторвался от пе-рископа, и повернул к Бонгуру взволнованное лицо:
     - Ну, что, командир! Есть возможность напомнить кой-кому, что война в самом деле идёт и добралась до их порога. Я нашёл танкер. И не только его. Похоже, мы в состоянии нанести солидный урон их ВМФ. Лодку можно не доворачи-вать. Она на пеленге залпа из всех четырёх носовых аппара-тов.  Торпеды пойдут веером и накроют цели. Посмотри в перископ. О таком раскладе целей любой подводник может только мечтать. Давай, действуй. – Он дружески хлопнул по плечу стоявшего столбом командира. Тот, очнувшись, трях-нул головой, и вдавился лицом в наглазники перископа.  Оторвавшись от него, согласно кивнул головой Скворцову и, посуровев лицом, наклонился над пультом.
     - Командиру торпедной части! Все носовые торпедные аппараты подготовить к залпу прямо по курсу.
     Динамик вновь ожил:
     - Торпедный отсек понял, выполняем!
     - Глубина поиска два метра… готовность детонатора к взрыву при контакте с целью с пятисот метров…  Открыть наружные люки! Аппараты - товсь!
     Лейтенант, командир торпедной части, ввёл необходимые данные в управляющие блоки торпед и откинул предохрани-тельные колпачки:
     - Торпедные носовые аппараты к выстрелу подготовлены. Наружные люки открыты.
     Бонгур поднял голову и посмотрел на Скворцова. Тот одобрительно кивнул головой.
     - Торпедный отсек! Залп!
     Лейтенант нажал на кнопки: - Торпеды пошли!
     Скворцов, не мигая, смотрел в перископ. Всё также отсве-чивали блики на водной ряби рейда, светились огни города. Минута… вторая… Внезапно две вспышки разорвали ночной покров. Мгновение и два огненных шара вспухли над чёрным корпусом танкера. Ещё через несколько секунд левее два новых взрыва огненными всполохами осветили всё вокруг.
     - Есть! – Выкрикнул он звенящим от волнения голосом. - Богнур, полюбуйся…  - и посторонился, пропуская команди-ра к перископу. Тот посмотрел на рукотворный апокалипсис, созданный ими и, подняв голову, негромко пробормотал:
     - Они получили это заслуженно…  И это только начало…
     - Командир! Пока у них царит суматоха, нужно уходить! - советник, не медля ни секунды, нагнулся над пультом:
     - Машинное! Запустить двигатели! Обороты винта на три узла хода! – Скворцов повернул голову: - Вахтенный! Убрать перископ!
     Вахтенный офицер нажал кнопку – запела гидравлика, втягивая штангу перископа в шахту.
     Корпус лодки задрожал. Скакнули стрелки на приборах контроля. Ярче вспыхнули осветительные лампочки на по-толке.
     - Машины запущены, обороты винта на три узла!
     - Мостик понял! Рулевой! – крикнул советник. – Руль вле-во пятнадцать. Циркуляция на курс двести сорок. Вахтен-ный! Что там у нас на эхолоте?
     - Глубина тридцать метров! – ответил лейтенант, не сводя глаз с экрана.
     - Руль положен влево пятнадцать, курс идёт на уменьше-ние.- Скворцов и так понял, что лодка в развороте, ему при-шлось ухватится за прокладочный столик, чтобы удержаться на ногах.
     - Боцман! Вертикальные рули вниз на десять градусов. Ныряй на двадцать пять метров. Акустик! Предельное вни-мание! Следи за появлением новых источников шума.- Скворцов повернул голову в сторону сидящего Бонгура.
     - Мостик, акустик понял!
     - Рули на десять вниз. Занимаю двадцать метров. – Доло-жил боцман.
     - Отлично! – кивнул советник, не сводя хмурого взгляда с командира лодки. Тот, почувствовав его взгляд, поднял голову.
     - Двадцать метров… подходим к двадцати пяти… - буб-нил боцман, следя за показаниями глубиномера.
     - Вахтенный, что там на эхолоте?
     - Под нами двадцать метров, дно с понижением.
     - Боцман! Рули на пять вниз от нейтрального. Продолжаем постепенное погружение до пятидесяти метров. Вахтенный! Постоянный контроль по эхолоту. – Скомандовал Скворцов, чувствуя, как в нём нарастает раздражение от бездействия командира.
     -  На курсе двести сорок, - доложил рулевой, - рули ней-трально.
     - Так держать! – Скворцов подошёл к Бонгуру. - Коман-дир! С тобой всё нормально? Ты не заболел?  - Тот отрица-тельно мотнул головой.
    - Тогда оторви свою командирскую задницу от стула и приступай к выполнению своих обязанностей.  – Жёстко сказал советник. - Или иди в каюту. Не действуй разлагающе на экипаж.
     Бонгур согласно кивнул:
     - Извини, господин советник. Что-то мне нехорошо стало от картины с танкером и прочими… Извини. Всё нормально. Я в порядке…
     - То-то же! Нечего слюни распускать. Это война. Ты же хотел открыть счёт? Хотел. Открыл? Открыл. Не забывай – от твоих действий зависят жизни твоих людей.
     - Я понял, понял… - закивал Бонгур. – Отдыхай. Присту-паю к работе. – Он проверил показания контрольных прибо-ров, подошёл к прокладочному столику, вгляделся в карту.
     - Штурман! Где мы сейчас?
     Тот нагнулся над картой, поставил точку карандашом.
     - Шесть миль западнее побережья. Идём с курсом двести сорок.
     - Глубина сорок пять! Приступаю к выравниванию. – До-ложил боцман. И через минуту: - Глубина пятьдесят. Рули на нуле. Корабль выровнен.
     - Хорошо, - Бонгур наклонился над пультом:
     - Машинное! Увеличить обороты винта до десятиузлового хода. Акустик! Что слышно нового?
     - Кроме слабых поверхностных шумов ничего нет. Обыч-ный фон. Активная локация отсутствует. Горизонт чист.
     - Мостик принял. – Командир лодки повернулся к совет-нику:
     - Похоже, нас никто не преследует.
     - Вот что значит фактор внезапности. – Заметил Скворцов и громко объявил: - Друзья! Хочу заметить, что уничтожение кораблей врага - большая победа. Тяжёлые потери для Из-раиля. Танкер - это горючее для кораблей, самолётов, танков и других машин. Сегодня мы нанесли большой урон военной машине врага. Думаю, что это не последняя победа. И ещё… В истории подводной войны трудно найти похожий эпизод, когда одним залпом было уничтожено несколько кораблей противника. Поздравляю всех с откры-тием боевого счёта!
     Центральный пост заполнился ликующими моряками, ко-торые не скрывали свои эмоции от удачной атаки.
     «Хотя не такая уж великая победа – поразить торпедами стоящие у пирса корабли, - признался себе Скворцов, наблю-дая за радостными моряками.  – Впрочем, их можно понять. Такой результат, как торпедированный танкер и эсминцы, да ещё во вражеском порту, после пустого двухнедельного рыс-канья, неплохое утешение для экипажа. Хотя, для меня цен-нее сам факт, что мы проникли на рейд Хайфы, двигаясь под днищем траулера. Вот это настоящая победа. Без этого мы бы  не добились такого результата и не смогли бы нанести такой урон евреям»…
         

                Г Л А В А   20
     Двенадцать египетских «коммандос» и восемь русских десантников сосредоточились в глубокой траншее в двух-стах метрах от берега канала. Все в одинаковых камуфляжных маскировочных костюмах песочного цвет. Оружие также было обкручено такой же материей. Раскрашенные лица отличались от одежды только блеском глаз.
     От воды тянуло влажностью, доносилось кваканье лягу-шек, крики ночных птиц, непонятные вопли. Через неболь-шие интервалы вода канала озарялась мерцающим светом ракет, запускаемые  с противоположного берега. Иногда све-тящийся луч прожектора обшаривал тёмную воду канала, особо тщательно просматривая пространство около полуза-топленных кораблей. Временами тишину разрывала грохо-чущая очередь крупнокалиберного пулемёта. Светлячки трассёров тянулись с противотанкового вала противополож-ного берега и гасли, проносясь над тёмным западным. 
     - Знаешь, Джемал, ваши лягушки орут так же, как у нас, в России. - Капитан Хромов улыбнулся. – Такие же горла-стые…
     - На мой взгляд, они везде одинаковые, - пожал плечами командир «коммандос». – Олег, ты засёк интервал между ракетами?
     - Да. Период темноты восемь – десять минут. Но в этот момент может включится прожектор. Это уж как повезёт…
     - Будем надеется на лучшее… - Джемал немного помол-чал. - Ширина канала в этом месте составляет сто двадцать метров. Если взять восемь минут, то получается, что за ми-нуту нужно преодолеть пятнадцать метров воды.
     - На тренировках у нас выходило по двадцать метров. Значит до очередной ракеты мы преодолеем канал. Ну, а ес-ли включится прожектор, то придётся прятаться под водой.
     - Я что думаю, Олег… – Египтянин повернулся к капита-ну. – Предлагаю скорректировать план.
     - Ты о чём? Ведь уже сто раз оговорено…
     - Предлагаю пересечь канал двумя группами. С первой десяткой иду я. Если нас обнаружат – меньше будет потерь. Что всё идёт нормально – вы и сами увидите. И в следующий интервал присоединяетесь к нам, на том берегу. Мы тем временем проверяем берег насчёт мин. Обезвреживаем и вместе начинаем операцию по уничтожению опорного пункта. Согласен?
     - Может всё-таки вместе?
     - Послушай, Олег… Мы всё-таки здесь хозяева, а вы наши гости. Да и меньше шансов нас разглядеть на фоне воды.
     - Ну, как скажешь… - Протянул капитан,  соглашаясь.
     - Вот и хорошо. Ибрагим! – шепотом позвал Джемал, и к ним тут же придвинулась одна из фигур. Командир группы что-то негромко сказал, боец кивнул головой. – Олег! Сер-жант пойдёт с вами. Он у нас лучший гранатомётчик. На его счету два десятка сожжённых еврейских танков. И всё с по-мощью вашего РПГ-7*.
    При этих словах сержант скупо улыбнулся, на мгновение сверкнув белыми зубами, и поправил висевшую за спиной
трубу гранатомёта. В следующую минуту Джемал негромко скомандовал, глядя на затухающую в тёмном небе ракету и по вернулся к капитану:
    - Ждём вас на том берегу, - он пожал Олегу руку, и тут же растаял в темноте. За ним бесшумно скользнули остальные «коммандос».
     Затаив дыхание, капитан прислушивался в звукам ночи. Но было тихо. Никакого шума, всплеска воды … Только жа -
-------------------------------
*РПГ-7  - ручной противотанковый гранатомёт.(Авт.)
лобно прокричала вдали ночная птица, даже лягушки молча-ли. Вновь взвилась вверх, рассыпая светлые искорки, ракета. Олег до рези в глазах всмотрелся в водную гладь канала, но на поверхности ничего не увидел. Только серебрилась мел-кая рябь воды.
     «Прошли… - с облегчением подумал он и подошёл к сво-им парням, кучкой стоявших в изгибе траншеи.
     - Ребята, - негромко проговорил он, - скоро наша очередь. Как только гаснет ракета, покидаем траншею и к каналу. Всё делаем, как на тренировке. Если появится луч прожектора – прячем головы под воду.  Приготовиться! – он, прищурив-шись, посмотрел на очередную вспышку света, залившую всё вокруг мертвенным свечением. Вот она стала блекнуть и через минуту превратилась в маленькую светлую искорку.
     Он быстро вскарабкался по лесенке на бруствер траншеи, зная, что его парни последовали за ним, и бегом устремился к воде. Не медля, вошёл в тёплую воду и, с силой гребя под водой руками, поплыл к противоположному берегу. Над во-дой, там впереди, сверкнул слабый огонёк – оговоренный сигнал, чтобы в темноте не сбиться с направления. Они про-плыли более половины пути, когда сверху и в стороне упал на воду широкий светло-голубой луч. Он прошёлся по воде у противоположного берега, который они только что покинули, метнулся к кораблям, облизал их ржавые останки. Ещё некоторое время потанцевал по водной глади канала. К ним он даже не приблизился, видимо, они уже были в «мёртвой» зоне у восточного берега.
     Тяжело дыша, они   выползли на берег, напряжённо вгля-дываясь в темноту. Маленький фонарик лежал у самого уреза воды, продолжая посылать сигнал тому берегу. Из мрака ночи выдвинулась фигура человека. «Джемал…», - обрадовано подумал капитан, поднимаясь на ноги. Тот придвинулся к нему и прошептал на ухо:
     - С прибытием… Мины мы сняли. Действуем по плану. Ты со своими бойцами блокируешь левый дот и оба танка сзади. Я беру на себя  правую сторону. Взрыв у твоего дота будет сигналом для моей группы. Начинаем выдвигаться…
     Капитан сжал его руку и подполз к своим десантникам. Действия бойцов и их последовательность были отработаны десятки раз на тренировках. Капитан тронул ближнего бойца за плечо, протянул руку в сторону вала и пополз по мягкому песку вверх. Сбоку послышался шорох. Он повернул голову – рядом появился силуэт с горбатой спиной. Ибрагим, а это он подполз к капитану,  жестом показал, что он будет впереди. Капитан согласно кивнул головой, зная, что тот уже не один раз ходил в такие рейды за канал.
     Ибрагим, извиваясь, словно ящерица, споро пополз впе-рёд. Дот появился неожиданно. На фоне звёздного неба вы-рисовалось квадратное сооружение, с узкими тёмными ще-лями-бойницами. Капитан осторожно подполз к углу желе-зобетонного сооружения и услышал негромкие голоса. Вне-запно внутри дота кто-то коротко хохотнул, из амбразуры вылетел огонёк и упал рядом с ногами капитана. Он замер, смотря на красноватую точку. «Окурок  - с облегчением по-нял капитан, - значит, амбразуры не закрыты стальными щи-тами». Рядом появился Ибрагим с тремя тенями-призраками. Это была группа для уничтожения танков. Капитан протянул руку, дважды сжал руку египтянина. Тот кивнул головой и растворился в темноте. Остальные бесшумно последовали за ним. Распределив бойцов по периметру дота, Олег подполз к стальной двери сзади. Осторожно передёрнул затвор своего десантного АКМа. Заскрипела дверь, из тёмного проёма появилась неясная фигура. Сделав пару шагов, солдат зевнул с завыванием. Остановившись, стал справлять малую нужду. Вытащив нож, капитан поднялся, бесшумно подскочил сзади. Молниеносно обхва-тил голову, зажав ему рот, и вогнал нож под лопатку солдата. Коротко промычав, жертва, дёргаясь, свалилась на песок.
     Не медля, капитан подошёл к двери, приоткрыл её. Внут-ри чуть слышно лилась негромкая мелодия. Кто-то проронил несколько слов, засмеявшись. «Сейчас вы у меня посмеё-тесь…», - зло подумал Олег, кинув внутрь гранату, и закрыл дверь. Внутри грохнуло, раздался пронзительный вопль, тут же заглушённый другими взрывами. За спиной Олега сверк-нула вспышка, он повернулся и увидел огненный столб, ос-ветивший всё вокруг. В его свете капитан увидел передви-гающиеся силуэты. Раздался негромкий хлопок - сзади одно-го из них коротко выбился клок оранжевого пламени и в де-сятке метрах возник огненный шар, сопровождаемый громо-вым раскатом.
     - Взорвался боекомплект танка, - послышалось сзади. Он повернулся и увидел своих парней. – Как бы кого не зацепи-ло… - обеспокоено произнёс прапорщик Егоров.
     Правее также загрохотало, заискрились вспышки выстре-лов. Вступила в действие группа Джемаля. В той стороне ввинтились в тёмное небо ещё два столба пламени. «Танки горят», - понял Олег.
     - Командир! Разрешите им помочь?– он обернулся и уви-дел приближающиеся фигуры: двое тащили третьего, ещё один ковылял сзади. Капитан побежал навстречу.
     - Кто? – прохрипел он, глядя на неподвижную фигуру и чувствуя непоправимое.
     - Сержант Глебов насмерть, ранен Светлов. – Виновато произнёс лейтенант Агапов. Стоящий рядом Ибрагим скорб-но покачал головой.
     - Ребята! Берите Глебова и помогите раненому. Уходим, пока евреи не очухались. – Капитан глянул в сторону группы Джемаля. Стрельба там прекратилась, только полыхали два ярких костра.
     Скатившись к воде, десантники кинулись в канал, уже не заботясь об осторожности. Справа и слева, с других ближних опорных пунктах оборонительной линии «Бар-Лева», вверх непрерывно взлетали осветительные ракеты, голубые лучи прожекторов полосовали водную гладь. Крупнокалиберные пулемёты в бессильной ярости решетили воздух нитями трассёров. Где-то там,  далеко за противотанковым валом, злобно рявкнуло, и над головами плывущих бойцов, подвы-вая, пронеслись снаряды – израильтяне начали артобстрел  египетской территории. Противник тоже не дремал: прошло несколько минут и из-за канала в сторону восточного берега с воем понеслись светящиеся хвостатые кометы – египтяне ответили из систем залпового огня.
     Они успешно форсировали канал, так же, как и остальные «коммандос» в группе Джемаля. Сама переправа обошлась без потерь.
     - Поздравляю тебя и твоих парней, капитан, с боевым крещением. – Откинувшись к стенке траншеи, египтянин безуспешно пытался прикурить сигарету. Олег сунул руку в карман и, вытащив зажигалку, щёлкнул ею. Пламя осветило запавшие скулы и щетинистый подбородок Джемаля.
    - Спасибо за поздравление… - Отозвался капитан. – Толь-ко вот сержанта теперь никто не вернёт…
     - А у меня трое погибли, - эхом отозвался командир «коммандос». – Война не обходится без жертв… Будь она проклята… - С ожесточением произнёс Джемаль, отбросив сигарету в сторону. - Будь прокляты эти евреи, что напали на нас…
     Прислонившись к борту машины, Карим внимательно осмотрел стоявших бандитов, переодетых в военную форму. Единственным недостатком были длинные волосы у некото-рых. Но это не играло большой роли при проведении опера-ции. За плечами у всех висели АК-47. Махди и он были воо-ружены пистолетами.
     - Все знают, что должны делать в городке? – спросил ре-зидент главаря бандитов. Тот кивнул головой.
     - Хорошо. Вот скажи хотя бы ты! – он ткнул пальцем в стоявшего напротив себя  мордатого верзилу. – Вот мы подъ-ехали к дому. Что ты будешь делать?
     - Э-э-э… - промычал тот, - это самое… буду тащить не-верных в машину.         
     - Это что.., - зловеще протянул Карим, повернувшись к Махди, - ваша подготовка? Я вам что говорил? Что каждый должен чётко представлять себе своё участие в операции! Разве нет?
     - Ну, говорил.., - процедил главарь, кинув недовольный взгляд на своих бандитов, – да разве можно что-то вдолбить в эти глупые головы!?
     - Кто из вас командиры троек? – спросил Карим.
     - Мы! – трое отделились от группы. Он оценивающе по-смотрел  на них. Ничем не лучше других, такие же тупые физиономии.
     - Разберитесь по тройкам! – скомандовал резидент. Толка-ясь, недовольно ворча, бандиты собрались около своих ко-мандиров.
     - Десятый кто? – Карим посмотрел на оставшегося в оди-ночестве сутулого мужчину, стоявшего рядом с Махди.
     - Это шофёр. – Ответил за него главарь.
     - Хорошо. Теперь для всех командиров троек. Мы подъе-дем к городку в десять часов вечера. К этому времени рус-ские приедут с базы и будут находиться в своих квартирах. Машину останавливаем у дома. Вы со своими людьми вхо-дите в подъезд. Там три двери в квартиры. Задача каждой тройки: войти в квартиру и захватить живущих там русских. Можно оглушить, но не убивать. Они нужны живыми. Захватив пленников, тащите их к машине и грузите в кузов, где мы с господином Махди будем принимать  этот бесцен-ный груз. Помните, что провести захват нужно быстро. Всем всё ясно?
     - А что потом? – спросил один из троицы - юркий человек, беспокойно переминающийся с ноги на ногу.
     - Выезжаем из городка, доставляем захваченных русских людям, которые будут нас ждать. Я ясно объяснил?
     Бандиты закивали головами. Подошедший Махди отвёл резидента в сторону: - Что скажешь, уважаемый?
     - Скажу одно: подготовиться можно было лучше.
     - Сам видишь, какой сброд. – Скривился главарь. – Но эти самые лучшие. Теперь о договорённости. – Он выжидающе посмотрел на Карима.
     - О какой договорённости идёт речь? – вроде бы удивился резидент, понимая, что тот напоминает о деньгах. Услышав вопрос, главарь чуть не подпрыгнул на месте.
     - Как!? – возмущённо завопил он. - А деньги?
     - Успокойся, Махди. – Усмехнулся резидент. – Я помню свои  обещания и не намерен от них отказываться.  Вот, дер-жи. – Он достал из кармана свёрток и протянул главарю. – Здесь треть от общей суммы, как договаривались. Остальные отдам по завершению операции.
     Махди развернул свёрток. Убедившись, что там действи-тельно пачка банкнот, сунул деньги за пазуху.
     - Значит, завтра собираемся здесь же в восемь вечера.
     - Как? – удивился бандит. – Разве не сегодня проворачи-ваем дельце?
     - Завтра, дорогой Махди, завтра.. – Ответил Карим и на-правился к выходу. Пройдя пару шагов, обернулся и вновь напомнил:
     - Не забудь, завтра в восемь и не минутой позже… 


                Г Л А В А   21
     «Интересно… интересно… Что бы это значило?.. – голову майора Худякова вот уже вторые сутки занимала од-на и та же мысль. Два дня назад, возвращаясь к себе на квартиру, он увидел Лейлу, оживлённо болтавшую с офицером-египтянином у здания штаба. Через некоторое время парочка, продолжая о чём-то говорить, прошла  мимо спрятавшегося за кустом майора.
     «Интересно, куда это они направились? – внезапно рев-ность занозой воткнулась в сердце Худякова. – Неужто, кро-ме меня, она ещё кому-то здесь дарит свои ласки? Вот сучка ненасытная…», - подумал он злобно о Лейле и грязно выру-гался. Держась в тени деревьев, он шёл за ними с решимо-стью выяснить, не является ли этот офицер ещё одним из фа-воритов любвеобильной женщины.
     Но парочка миновала последний жилой корпус и свернула в сторону КПП. Пройдя мимо постового с автоматом в руках, они вышли на площадь. Подойдя к пропускному пункту, майор продолжал наблюдать, оставаясь незамеченным. Поговорив минут пять, парочка к неописуемой радости майора, разошлась. Офицер направился через площадь к остановке автобуса, а Лейла, выждав немного, подошла к сидевшему в тени стены, нищему и что-то сунула ему в руку.
     «Зря я так о ней подумал, - упрекнул себя Худяков. – Офицер этот, просто знакомый по службе. А я невесть что себе вообразил».
     Раскаявшийся майор увидел, что Лейла возвращается на-зад, к КПП, а нищий вдруг подхватился и спешно поковылял вдоль забора прочь.
     «Чего это он сорвался? – удивился Худяков. – Видимо, она подала ему деньги и он решил их тут же потратить. Го-лодный, небось…»
     Скрипнула дверь КПП и Лейла выпорхнула навстречу майору. Увидев его, она резко остановилась, словно её уда-рили в грудь. Встретить здесь майора она никак не ожидала. Глаза удивлённо расширились и, как на мгновение показа-лось Худякову, в них плеснулся страх. Но тут же на лице за-искрилась приветливая улыбка, она сошла со ступеньки и игриво провела пальчиком по груди майора:
     - Что ты тут делаешь? Меня ждёшь?
     - Ну да! – кивнул он, забыв напрочь о приступе ревности.
     - Какой ты милый! – она подхватила его под руку и лукаво прошептала, предварительно оглянувшись – не подслушивает ли кто: - Пойдём к тебе?.. -  и весело хихикнула, когда он вороватым движением погладил её по груди.
     Уже позже, когда они лежали, тяжело дыша, после неис-товой скачки на кровати в его комнате, он весело заметил:
     - А у тебя, моя любовь, сердце не только такое страстное, а ещё и доброе…
    -  Конечно, я же тебе отдаю всю себя! Разве не так? Или тебе этого мало? Может, ещё раз убедишься в этом? – не сводя с него призывного взгляда, она тесно прильнула к не-му жарким телом.
     - Вот за это я ещё сильнее тебя люблю. Просто я сегодня видел, как ты подала милостыню нищему.
     При этих словах Лейла невольно вздрогнула, для неё было неожиданностью, что майор видел это. Но она тут же нашлась:
     - Ты вот о чём… - и как-то натянуто засмеялась. – Всемо-гущий и милостивый Аллах призывает всех правоверных оказывать сочувствие и милосердие к этим несчастным. Ведь им так мало нужно, а каждому, кто проявит к таким людям доброту, зачтётся в другой жизни, когда он пред-станет перед глазами всевышнего. Ты удовлетворён моим объяснением?
     - Ещё как! – воскликнул Худяков. – Но всё равно, хочется ещё раз убедиться в твоей любви ко мне. – Он нагнулся, прильнул к её губам, и чувствуя, как вновь кружится голова, ласково провёл дрожащей рукой по бархатистой коже её те-ла…
     На следующий день он принёс очередную плановую таб-лицу в штурманскую комнату. Отдав её дежурному штурма-ну и перекинувшись с ним парой фраз, собрался было ухо-дить. Но тут стукнули двери, и в комнату ввалилась группа возбуждённых пилотов, вернувшихся из полёта.
     - О-о! – воскликнул один из них, капитан,  плечистый здоровяк с курносым носом. – Кого мы видим! Сам майор Худяков, наш царь и бог планирования полётов! И без ох-раны!
     Пилоты весело рассмеялись. Худяков же недовольно по-морщился. Он всегда болезненно воспринимал всякие под-начки на свой счёт. А тут ещё этот летун… Он было повер-нул в сторону двери, ему никак не хотелось встревать в раз-говор с этими лётчиками.
     - Ваше величество! – капитан подскочил к нему и фигляр-ски подхватил под локоток. – Не угостите ли сигареткой от ваших щедрот? – ласково пропел он, незаметно подмигнув остальным лётчикам, весело наблюдавшим за невольным спектаклем.
     - Прошу без фамильярности, капитан. – Худяков брезгли-во отстранил руку пилота. «Нужно поставить этого нахала на место». – Не забывайте о субординации. Как-никак я выше вас по званию. – И заметив, как весело ухмыльнулся при этом лётчик, добавил: - Мне бы не хотелось докладывать начальству о вашем некорректном поведении по отношению ко мне. Я вам ясно объяснил?
     - И в самом деле, капитан Сидоров! – вмешался в разговор командир эскадрильи, майор Вихрев. – Что ты пристал к товарищу майору? У него сложная работа, требующая умственного напряжения. Не то что у тебя: ручку на себя… ручку от себя… По необходимости нажал на какую-нибудь кнопку. Вот и все дела… А товарищу майору нужно головой думать, что бы тебе там, - майор ткнул пальцем вверх,  - не думать. – Невольно скаламбурил он.
     «Похоже, издевается… - Майор посмотрел на невозмути-мое лицо командира эскадрильи. – Хрен поймёшь… Впро-чем, все они готовы поиздеваться над штабными». Побагро-вев, он в бешенстве ринулся к двери.
     - А с капитаном Сидоровым я проведу беседу на предмет субординации! – крикнул вслед Худякову майор под громо-вой хохот лётчиков. Тот выскочил из домика, едва не зап-нувшись о порог и с треском хлопнул дверью.
     «Чтоб вас всех черти взяли», - злобно думал Худяков, размашисто шагая по дорожке. Поравнявшись со зданием штаба, невольно вздрогнул – впереди по аллее шла Лейла, на этот раз одна.
     «Интересно, куда это она идёт? – он, всё ещё не успоко-ившись, пошёл за ней. Подойдя к солдатской казарме, она что-то сказала караульному. Тот вошёл в здание и через пару минут вернулся с высоким сержантом-египтянином. Отойдя в сторону, они тихо, но оживлённо, о чём-то заговорили. Ху-дякову, наблюдавшему за парочкой из-за раскидистого куста, показалось, что Лейла чего-то требует от сержанта. А тот, хмуря брови и двигая желваками на худых скулах, возражает ей. Видимо, ей всё же удалось его уговорить – сержант нехотя кивнул головой, и они разошлись. Он вер-нулся в казарму, а она пошла по заросшей аллее.   
     Девушка и на этот раз свернула к пропускному пункту. Как и вчера, майор увидел, что она что-то сунула нищему, который тут же поднялся со своего места и ушёл…
     Худяков вытащил из пачки очередную сигарету и щёлк-нул зажигалкой. Выпустив дымный бублик, он проследил его путь к потолку и вновь его мысли вернулись к Лейле. «Похоже, она водит меня за нос. Что общего у неё с этим сержантом? Непонятно… А с нищим она, наверное, передаёт записки одному из своих любовников. - Пришёл он к единственно правильному, на его взгляд, выводу, заскрежетав зубами от злости. С его губ слетело грязное ругательство.  – Нужно будет осторожно ещё проследить за ней. А потом припереть вескими доказательствами. Ещё никто не посмел обманывать меня…». Решил он, закрывая глаза…
     Но произошедшие вскоре события отодвинули на второй план все помыслы майора. Ночью внезапно на территории аэродрома вспыхнула стрельба. Зазвучали автоматные оче-реди, которые так же разом смолкли. Всё выяснилось утром. В сотне метрах от капониров, в которых находились самолё-ты-разведчики «МиГ-25Р», были обнаружены два мёртвых тела в форме солдат египетской армии. Следы крови на зем-ле, тянущиеся   от этого места в сторону аэродромных техни-ческих сооружений, говорили о том, что этих людей было, как минимум, трое. И действительно, при осмотре террито-рии аэродрома было обнаружено ещё одно тело. Раненый в грудь солдат дополз до стены, ограждающую аэродром. Но преодолеть её не смог. У стены и истёк кровью. При рассле-довании выяснилось, что эти трое были рядовыми усилен-ной роты, которая   обеспечивала охрану всего периметра аэродрома и жилого городка, где, в том числе, проживали лётный и технический состав советских подразделений. Неясно было одно, с какой целью эти солдаты пытались приблизиться к особо тщательно охраняемым объектам. При них не было ни оружия, ни взрывчатки. Возможно их было не трое, а больше. Оставшиеся в живых могли унести с собой то, что пролило бы свет на инцидент. Тщательный обыск в казармах роты ничего не дал. Но на этом всё не закончилось…
     Утром следующего дня на КДП* аэродрома заступила очередная смена. Руководитель полётов полковник Глебов принял рапорты от заступивших на смену офицеров. Про-смотрел сводку по прошедшей смене. Ничего особенного в ней не было. Ночью пришлось поднять в воздух перехватчи-ки, когда с радаров поступило сообщение о приближении  к каналу  группы самолётов со стороны Синая. Сопроводив их вдоль канала со своей стороны и убедившись, что те ушли на восток, перехватчики вернулись на базу. Больше никаких событий не было.
     Полковник посмотрел на часы: десять минут седьмого. Он недовольно покачал головой – египетской смены до сих пор не было. Ни одного человека. Впрочем, это случалось почти каждый раз. Египтяне не утруждали себя тщательным соблюдением устава.
     «М-да, с дисциплиной у них дело обстоит неважно. Вот поэтому евреи их постоянно дерут, как бобиков. – Хмыкнул он про себя. – Вояки хреновы…».
    - Сынок! – полковник повернулся к молодому лейтенанту-синоптику, заполняющему журнал наблюдений.
    - Слушаю, товарищ полковник! – вытянулся офицер.
    - Что у нас с погодой?
    - Вам объяснить с картой, или просто доложить результат
последних наблюдений?
-------------------------------------
*КДП – командный диспетчерский пункт.(Авт.)
     - Давай с картой! – кивнул РП*
     Лейтенант подошёл к его столу и положил перед ним шуршащий лист. Остальные офицеры столпились за спиной полковника, разглядывая извилистые линии и разноцветные значки разбросанные тут и там на белой поверхности.
     - Особых изменений в метеообстановке нет. – Начал си-ноптик. - Вся территория Египта расположена в зоне повы-шенного давления. Атмосферных разделов не наблюдается. На юге, в районах границы с Суданом, возможна пыльная буря. Днём у земли, в связи с прогревом почвы, возможно повышение силы ветра до пятнадцати-двадцати метров в се-кунду. Рост температуры составит днём тридцать восемь градусов. Осадки не прогнозируются. Возможны локальные грозы над морем.
     - Опять пекло будет, - проворчал капитан-планшетист, невысокий блондин, крутя в руках розовый мелок и не-довольно
глядя на карту, словно погода зависела от этого листа.
     - Что у нас на высотах? – поинтересовался майор Климов, штурман наведения. – Как условия для «Орла»?
     - Начиная с девяти часов прозрачность атмосферы, учи-тывая рост температуры, резко ухудшится. Ветер на высотах возрастает. В стратосфере значительно. К сожалению кон-кретных данных по высотным картам нет. – Виновато произнёс синоптик. – Если прибегнуть к интерполяции, - лейтенант смолк, нагнулся к высотной метеокарте и смешно зашевелил губами. Офицеры переглянулись, тая усмешки на губах. Синоптик выпрямился и, заметив весёлые искорки в глазах полковника, невольно покраснел.
     - Не смущайся, сынок, - вздохнул руководитель полётов. -  Так что там с ветром в стратосфере?
     - Ветер восточного направления. Начиная с восьми тысяч
скорость возрастает от ста десяти километров до двухсот со
рока на двадцати километрах.
-----------------------------------------------
*РП – руководитель полётов.(Авт.)
     - А что сейчас здесь, на аэродроме?
     - Наблюдения за шесть часов. – Лейтенант открыл жур-нал. – В зените ясно. У земли тихо. Видимость пять километ-ров. Давление 778 миллиметров. Температура двадцать шесть градусов. Влажность семьдесят восемь процентов.
     - Спасибо, сынок. – Проронил полковник, смотря на пла-новую таблицу. – Так, значит наша «птичка» вылетает сего-дня в шесть тридцать. Что-то его свита не торопится запра-шивать запуск. – Заметил он, глянув на часы. – А пора бы…  Виктор Иванович! – он повернулся к штурману.
     - Слушаю, товарищ полковник! – привстал лысоватый майор.
     - Что там в окрестностях? Супостатов не видно?
     - По данным радаров чисто.
     - Отлично! Вот только наши «стрижи» что-то молчат.
     И тут молчавший до сих пор динамик ожил:
     - «Север»! Я «Стриж»-один! Разрешите запуск группой!
     - Ну, вот, и наши «пташки» проснулись. – Удовлетворён-но заметил полковник и нагнулся к микрофону:
     - «Стрижи»! Температура двадцать шесть, давление семь-семь-восемь. Тихо. Запуск разрешаю. Руление по готовности. Полосу два-ноль занимайте без запроса. Я - «Север»!
     - «Север»! Запуск группой, руление по готовности и заня-тие полосы два-ноль «Стрижи» поняли.
     Полковник пометил время на таблице. Через несколько минут послышался свистящий гул,  и восьмёрка «МиГов» по рулёжной дорожке покатилась к торцу ВПП.
     - «Север»! «Стрижи» к взлёту группой готовы!
     - «Стрижи»! Полоса свободна. Тихо. Взлёт группой раз-решаю. Я - «Север»!
     - «Стрижи» поняли, взлетаем!
     Гул превратился в звенящий рёв, отчего задребезжало ос-текление КДП. Восемь машин, набирая скорость, ринулась вперёд по полосе. Ещё мгновение и группа перехватчиков, оторвавшись от бетона полосы, резко ушла вверх.
     - «Север»! «Стрижи» взлёт произвели! Разрешите набор шесть тысяч над точкой! Я  «Стриж»-один!
     - «Север» вас понял! Набор шесть тысяч разрешаю.
     - Шесть тысяч над точкой доложим.
     Полковник сунул в рот «беломорину», прикурил и со вкусом затянулся. Крутанувшись на стульчике, глянул на штурмана наведения.
     - Виктор Иванович, кто это группу повёл?
     Тот удивлённо глянул на руководителя полётов:
     - Вы что, товарищ полковник, не узнали по голосу? Так это ж майор Вихрев!
     - Надо же, - удивлённо проронил РП, - не узнал. Быть ему генералом! – засмеялся он.
     - А что! Геройский майор! Это он впервые со своими пар-нями завалил в одном бою пятерых стервятников. А… - до-говорить он не успел – в динамике загремело:
     - Доброе утро, «Север»! Я – «Орёл». Разрешите запуск!
     - Доброе, доброе, «Орёл»! Температура двадцать шесть, давление семь-семь-восемь, тихо. Запуск разрешаю.
     - «Север»! Запуск разрешили. Я – «Орёл»!
     Полковник посмотрел на потухшую папиросу и ткнул её в пепельницу, ещё не зная, что она была последней в его жизни.
     - «Север»! «Стрижи» заняли шесть тысяч над точкой. «Соседей» не видно? – поинтересовался командир группы, подразумевая под «соседями» самолёты израильтян.
     - В обозримом пространстве чисто  Похоже, у них сегодня выходной. – Хохотнул в микрофон штурман наведения.
     - Поняли! А где там наш подопечный?
     - Всё идёт по плану. Ждите. – Сухо проронил полковник.
     - Вас понял, я  «Стриж»-один.
     Внезапно наступившую тишину разорвала грохочущая очередь. Зазвенели, змеясь трещинами и гулко лопаясь, стёк-ла вышки КДП. Брызнули осколки, искрясь и осыпаясь внутрь.
     Это было так неожиданно, что все находящиеся на своих местах онемели. Полковник, смахнув со лба кровь, недо-уменно посмотрел на окровавленную ладонь.
     - Всем быстро вниз! – рявкнул он, придя в себя. Но никто не успел покинуть вышку. Где-то там, внизу, раздался не-громкий хлопок и через секунду снаряд, выпущенный из гранатомёта, влетел внутрь вышки и взорвался, ударившись в бетонную стенку. Завизжали осколки. Оставшиеся стёкла вышибло наружу, крыша, развалившись на части, с грохотом рухнула вниз, подняв облако пыли и придавив собой штур-мана и капитана-планшетиста. Молодой синоптик, опроки-нутый ударной волной, потряс головой, избавляясь от звона в ушах. Ошалелым взглядом посмотрел вокруг и содрогнул-ся: полковник лежал ничком среди кусков крыши, прильнув окровавленной головой к полу. Из-под большого бетонного куска торчали две пары ног в форменных ботинках. Ещё один человек, с обсыпанным белой пылью лицом и кровавы-ми пятнами на рубашке, сидел на полу, прижавшись к стене и раскинув ноги. Лейтенант не сразу узнал в нём дежурного диспетчера.
     В голове, всё ещё гудевшей от взрыва, хаотично роились мысли. Нужно было что-то делать… Он скользнул взглядом вокруг, в глаза бросилась распахнутая створка стального шкафа, где хранилось оружие. Не отдавая себе отчёта в своих действиях, лейтенант подполз к шкафу и дрожащей рукой вытащил автомат. Прислонившись к стене за шкафом, он вспомнил уроки по военной подготовки и тот момент, когда их возили на стрельбище. Неуверенно снял с предохранителя и передёрнул затвор. Внезапно исчез звон в ушах и он вернулся в мир нормальных звуках. Где-то там, внизу, раздавались выстрелы, в чудо уцелевшим динамике слышался голос, просивший разрешение какому-то орлу на выруливание и занятие полосы. На лестнице, ведущей от входа на вышку, раздались невнятные голоса и чьи-то торопливые шаги. Вот они послышались совсем рядом. Двое египетских солдат, с автоматами в руках, вошли в разгромленное помещение и остановились перед сидящим у противоположной стены диспетчером. Один из них произнёс несколько непонятных для лейтенанта слов. Второй, подняв АКа, выстрелил в неподвижное тело. Диспетчер дёрнулся и боком завалился на пол.
     «Это враги…», - понял лейтенант. Трясущимися руками он наставил свой автомат на этих двоих. Один из убийц по-вернул голову и увидел сидевшего лейтенанта с автоматом в руках. Глаза его от неожиданности вылезли из орбит, он ра-зинул рот, пытаясь что-то крикнуть, но не успел…
     - А-а-а-а..! – в ужасе закричал лейтенант и нажал на спуск. Автомат в его руках затрясся. Он, продолжая кричать, жал и жал на спусковой крючок, смотря широко раскрытыми гла-зами, как две фигуры, дёргаясь и взмахивая руками, словно марионетки в театре кукол, рухнули на пол…
     Несколько человек из египетской контрразведки, предста-вители советской спецслужбы, руководство военной группировки осматривали место происшествия. Рядом со зданием КДП, подвергшееся нападению, были найдены шестеро погибших. Только у одного, худого, с мохнатыми бровями, египтянина на погонах виднелись сержантские лычки. Остальные были рядовые. Как сразу выяснилось, все они являлись военнослужащими всё той же роты охраны. Нападавшие были вооружены автоматами, одним пулемётом и гранатомётом. В ходе расследования было выяснено, что это оружие они взяли из оружейного склада, убив караульного. Чего добивались нападавшие, пытаясь уничтожить дежурную смену на КДП, что им почти удалось – в живых остался только синоптик, убивший, защищаясь, двоих нападавших – было неизвестно. Помешать полётам разведчика этим нападением они не могли. Вероятнее всего, они пошли на это безрассудство после провала попытки взорвать самолётные капониры. Было ясно одно: на территории авиабазы находился человек, агент израильской разведки, который координировал действия этой диверси-онной группы. Выявить его стало насущной задачей местной контрразведки.
                Г Л А В А   22
       Капитан  третьего ранга Скворцов чувствовал себя не-ловко на этой церемонии. Вокруг сидели офицеры воору-жённых сил Египта, все в парадных мундирах. На плечах сверкали золотом эполеты, с плеч свисали витые шнуры ак-сельбантов. «Надо же, и это во второй половине двадцатого века. Разряжены, как павлины», - он удивлённо глядел на всё это великолепие, не веря своим глазам. Десяток советских офицеров, сидевшие на одном ряду, все в полевой форме армии Египта, смотрелись более, чем скромно. Без звания, знаков отличия родов войск – безымянные солдаты на чужой войне.
     Заиграла торжественная музыка. Находившиеся в зале стали подниматься с мест. Виктор встал и увидел входивших из неприметной боковой двери группу людей. Среди них несколько человек в европейской одежде, остальные в парадной форме.
     - Смотри-ка, президент Насер… - тихо прошептал стояв-ший рядом с Скворцовым плотный здоровяк.
     - Который из них? – чуть слышно спросил Виктор, во все глаза смотря на вошедших.
     - В тёмном костюме, галстук в горошек. А рядом с ним мужик с залысинами и чёрными усами, вице-президент Ан-вар Садат.
    Глядя на президента Египта, остановившегося в десятке метрах от них, Виктор разглядел и мешки под глазами, и се-рый цвет лица.
     «Да, мужик, тяжко тебе приходится. Вид совсем нездоро-вый… Да и то сказать, такая судьба выпала – не позавиду-ешь…», - сочувственно подумал Скворцов, проникаясь сим-патией к этому человеку.
     Музыка резко оборвалась. Вышагивая по-страусинному, к президенту приблизился военный, отсалютовал обнажённой саблей и гортанно произнёс несколько фраз. Затем бросил клинок в ножны и повернулся лицом к собравшимся в зале офицерам. 
     Речь президента была краткой. Специально для советских офицеров тут же перевели текст. Выступление сводились к тому, что египетский народ ценит ту помощь, что оказывает Советский Союз. Что Египет благодарен советским солдатам за героизм и мужество, проявленную в боях с захватчиками. Затем выступил посол Союза в Египте и командующий группировкой советских войск. Они подчеркнули, что и впредь советский народ будет оказывать всю необходимую помощь Египту для отражения агрессии.
     Прозвучали гимны Египта и Союза. И тут же началось награждение офицеров. Скворцов немного замешкался, когда секретарь посольства назвал его фамилию. Но, справившись с волнением, подошёл к президенту. Тот взял со стола коробочку, открыл её и подал Скворцову, приветливо улыбнувшись. Затем пожал руку моряка и сказал несколько слов. Стоявший рядом переводчик  пояснил, что президент от имени египетского народа благодарит морского офицера, господина Скворцова, за доблесть и героизм в борьбе с врагами Египта и награждает его орденом «доблести». Виктор поблагодарил, чётко повернулся через левое плечо и вернулся на своё место в зале. Рассматривая награду, он услышал, что вызывается ка-питан-лейтенант Бонгур Сауд. И тут же увидел, как в парадном морском мундире к президенту подошёл командир подводной лодки «Рамзес», с которым он, военный советник и капитан третьего ранга Виктор Скворцов, подверг внезапной атаке порт Хайфу. За что оба сейчас и были отмечены государственными наградами.
     - Привет, братишка! – услышал Виктор, занятый созерца-нием своей награды. – Любуешься?  - Он поднял голову. С дружеской усмешкой на него смотрели серо-голубые глаза. Загорелое лицо и светлые усики были очень знакомы. Виктор наморщил лоб, вспоминая, затем улыбнулся и ткнул пальцем в куртку:
     - Летун!? Алексей… э-э…  Ветров. Верно?
     - Почти угадал. Только не Ветров, а – Вихрев.
     - Точно. Вихрев. – Рассмеялся моряк. – Извини.
     - Ничего. Поздравляю. – Алексей кивнул на орден в его руках.
     - Взаимно. – Отозвался Виктор, увидев точно такую же наградную коробочку у лётчика.       
     - Чего натворил, Алексей? – тая смешинки в уголках глаз, поинтересовался Скворцов. – За что орден отхватил из рук аж самого Президента? Давай, колись…
     Лётчик усмехнулся: - Да вот слегка промережил израиль-ские ВВС. Моя эскадрилья завалила полтора десятка самолё-тов. На моём личном счету шесть сбитых. Вот за это, видимо, и отметили.
     - Однако! – Виктор восхищённо посмотрел на лётчика.
     - Да перестань! – отмахнулся тот. – Слушай, а это не ты со своей лодкой навели шороху в Хайфе? Вроде подорвали здо-ровенный танкер, да пару эсминцев с ним за компанию при-хватили. Верно?
     Моряк смущённо почесал затылок: - Да было дело…
     - Ну-у-у! – покачал головой Алексей. – Недаром команди-ра подводной лодки евреи объявили врагом Израиля номер один. Не боишься?
     Скворцов хитро сощурился: - А мне-то чего бояться? Ко-мандиром на лодке капитан-лейтенант Бонгур Саид. Вот он и пусть отдувается. А я всего-навсего советник, не более того.
     - Подозреваю, что это сотворили с твоей подачи. Чувству-ется хватка советских подводников. – Не отставал от него лётчик - Да вы просто герои! Послушай! Это дело надо бы отметить. Что скажешь?
     - Так кто же против? – ухмыльнулся Скворцов. – Я слы-шал, что после вручения будет банкет. Вот там и отметим.
     - Если будет чем…  Не забывай, это же мусульмане. Ко-ран запрещает спиртные напитки.
     - А мы компенсируем… - Скворцов заговорщицки огля-нулся вокруг и убедившись, что окружающие не смотрят в их сторону, отвернул борт куртки и показал Алексею гор-лышко фляжки. – Спирт, медицинский… Так что, авиация, не боись! Это дело святое… Иначе ордена заржавеют, - весе-ло подмигнул он. 
     - Предусмотрительный народ моряки! – засмеялся Алек-сей. – Я как-то не подумал об этом. Ничего, сочтёмся в бу-дущем.
     - Какие мелочи… - небрежно проронил моряк. – Было бы что отмечать, а чем – найдём…      
     Было совсем темно, когда грузовик с тентом над кузовом остановился у ворот военного городка. Караульный, выйдя из КПП, закинув автомат за спину, подошёл к кабине. Си-девший рядом с шофёром Карим, вытащил из форменной куртки пропуск, которым снабдил их капитан  Салех в свой последний приезд в Каир, и протянул солдату.
     Бегло глянув на пропуск, тот мазнул взглядом по военным в кабине и махнул рукой. Ворота заскрипели, и машина медленно въехала на территорию городка.
     - Давай прямо, за первым зданием свернёшь направо, - сказал шофёру резидент, помня разъяснения Салеха. Они подъехали к двухэтажному дому и остановились у первого подъезда. Карим и Махди вылезли из кабины и осмотрелись. Было темно и тихо. Синяя лампочка тускло светилась над входом в подъезд.
     - Послушай, а почему все окна тёмные? Они, что, все уже спят? – недоуменно спросил Махди, обшаривая взглядом оба этажа.
     - Да нет, просто окна изнутри закрыты тёмными шторами. Светомаскировка. – Пояснил Карим. – Идём. Пора начинать.
     Они подошли к задней части кузова и откинули тент. Бандиты стали выпрыгивать на землю. Подав знак следовать за ним, резидент направился к двери. Сопевшие от напряжения разбойники кучкой последовали за Каримом. Открыв скрипнувшую дверь, вошли на  площадку, освещённую слабой, но уже обыкновенной лампочкой. Три двери вели в квартиры. Карим распределил тройки по дверям, и махнул рукой, давая знать, что пора действовать. Стараясь не шуметь, участники захвата русских начали проникать в квартиры. Среди них оказались специалисты по квартирным кражам. Так что двери этих жилищ не были для них помехой.
     Карим вышел во двор, подошёл к машине и наткнулся на стоявшего Махди.
     - Ты что здесь стоишь!? – сердито зашипел на него рези-дент. – Забыл, где твоё место? Ну-ка, быстро в кузов. - Тот, заворчав, полез наверх. Карим подошёл к сидевшему в каби-не шофёру и сказал, что бы тот был готов завести машину в любую минуту. Затем прислонился к борту и стал ждать, чутко прислушиваясь.
    Вот что-то стукнуло в подъезде, Карим, насторожившись, впился взглядом в дверь подъезда, положив руку на откры-тую кобуру пистолета.  Дверь распахнулась и оттуда вывали-лась группа людей, тащивших волоком что-то по земле. Этим что-то оказались двое полураздетых мужчин, которых и волокли бандиты к машине. Ругаясь в полголоса, они за-бросили тела в кузов. Махди, с помощью залезших соратни-ков, заткнул им рты кляпами и связал припасёнными верёв-ками по рукам и ногам. Но на этом везение похитителей за-кончилось. Внутри здания неожиданно раздались одиночные выстрелы, заглушённые автоматной очередью.
     Не повезло второй тройке. Один из жильцов квартиры оказался сотрудником первого отдела ракетного дивизиона. Сосед его уже видел десятый сон, когда майор решил при-нять душ. Вымывшись, он оделся для сна и вышел из душа, щёлкнув выключателем. Его насторожил скребущий звук снаружи. Ручка  двери вдруг задвигалась и майор вновь скользнул в душ, оставив щель, в которую просматривался коридор.
     Дверь осторожно открылась. В неё проскользнули, озира-ясь по сторонам, трое человек в форме солдат египетской армии с автоматами в руках.
     «Странно… - подумал он. – Почему солдаты таким обра-зом решили попасть в квартиру? – Ему вдруг бросились в глаза неопрятные патлы волос у двоих под форменными ке-пи. Солдаты, охраняющие городок, были всегда коротко стрижеными. А может это вовсе не солдаты?»
     Пока он предавался логическим размышлениям, троица открыла дверь в его комнату и, увидев, что она пуста, двину-лась к другой комнате.
     «Нет, это не солдаты…», - решил он. Рука его поползла к кобуре, висевшей в душе. Он вытащил пистолет, благодарно вспомнив наставления своего руководства, которое совето-вало брать с собой оружие, даже идя в туалет. Сняв с предо-хранителя свой «Стечкин», он стал ждать дальнейшее разви-тие событий. И они не заставили себя долго ждать.   
     В комнате соседа, капитана-ракетчика, что-то стукнуло. Потом раздался короткий вскрик, и снова наступила тишина. Из двери, пыхтя, вывернулись двое патлатых, таща волоком почти голого капитана с запрокинутой окровавленной головой.
     Майор рывком открыл дверь. Увидев появившегося полу-голого человека с пистолетом в руке, оба, остановившись от неожиданности, остолбенели. Особист не стал долго разду-мывать. Пистолет в его руке дважды громко пролаял, и двое лжесолдат рухнули на пол вместе со своей ношей. Третий, с автоматом в руках, стоящий сзади, оступился и, падая на-взничь, нажал спуск автомата. Прогремела очередь, со стены и потолка посыпалась штукатурка. Майора, словно кувалдой,  ударило в живот. Боль резанула с такой силой, что он, превозмогая её, неловко сполз на пол.
     Третий, копошась по-крабьи, вывернулся, встав на коле-ни, и вскинул автомат. Но выстрелить не успел. Громыхнул ещё один пистолетный выстрел. Девятимиллиметровая пуля попала бандиту в грудь, отбросив его наземь, где он и затих.
     Майор обессилено уронил руку с пистолетом на пол. Боль рвала, как ему казалось, живот на части. Он сделал попытку подняться, но, пошевелившись, понял, что это ему не под силу. В глазах стало двоиться, свет - меркнуть. Потом и совсем исчез…
     Не лучшим образом пошло дело и у третьей  тройки. В квартиру они попали благополучно. Жильцы этой квартиры, видимо, до такой степени уверовали в безопасность прожи-вания здесь, что даже не закрыли на ночь входную дверь. Та-ким образом нарушив инструкцию, изданную командовани-ем советской группировки войск.
     С одним русским справились сравнительно легко, треснув спящего по голове. Другой оказался тем самым камнем преткновения, нарушившим на корню план тройки бандитов.
     Они тихо вошли во вторую комнату, в которой проживал капитан Громов – командир ракетной батареи. Под два метра ростом,  бывший чемпион по боксу Сибирского военного округа. Батарейцы души не чаяли в своём командире. Весельчак и добрая душа. При этом он обладал неимоверной физической силой. 
     Но этого не знали бандиты, зашедшие в его комнату. Ка-питан не спал. Он заново, раз за разом, прокручивал в памяти письмо от родителей. Они сообщили, что его младший брат, моряк, погиб, утонув в шторм со всей командой траулера у берегов Камчатки.   
      Вот поэтому Громов, сражённый этой бедой, и не услы-шал, как бандиты вошли в квартиру и захватили, оглушив, соседа. Когда же скрипнула дверь в его комнату и три неяс-ные тени придвинулись к кровати, он понял, что это, явно, не соседи по дому, которые пришли в гости.
     Один подошёл к нему совсем близко и поднял руку. Вдруг за стеной загромыхали выстрелы, тень с поднятой рукой от неожиданности замерла. Поняв, что дальнейшее промедление грозит бедой, капитан резко, без замаха, ударил левым кулаком эту тень. Нужно отметить, что левая и правая рука Громова таила в себе удар силой в полтонны. Что на ринге всегда приносило ему победу. Человек, коротко охнув, отлетел, и, треснувшись головой о стену, замер. Через секунду, крутанувшись на кровати, капитан ударил ногами опешивших бандитов. Один, хрюкнув, сложился пополам от дикой боли в животе. Второму удар прошёлся вскользь. Он, отскочив, скинул с плеча автомат, но изменить ситуацию не успел. Страшный удар в голову соскочившего с кровати Громова отправил его по направлению к окну. Раздался треск, зазвенело, лопаясь стекло. Тело бандита, вместе с кусками рамы и стекла, вылетело в оконный проём наружу. Потом выяснилось, что удар капитана сломал ему шейные позвонки…
     Услышав выстрелы, Карим замер у машины. Было ясно, что ситуация резко изменилась и весь план рушится. Внезап-но рядом раздался треск, резидент повернулся и увидел, как из окна вылетел какой-то тёмный предмет, оставшись лежать на земле. Послышались возбуждённые голоса и крики обита-телей дома.
     Карим подскочил к кабине и рывком открыл дверь:
     - Заводи! – заорал он, прыгая в кабину.  - Дуй к воротам!
     Мотор взревел, машина рывком сорвалась с места. Двое бандитов, пытавшиеся залезть в неё чрез борт, от неожидан-ности свалились на землю. Вскочив, они закричали вслед мчавшийся машине, но удирающим было не до них.
     Впереди показались ворота. Из КПП выскочили двое ка-раульных, привлечённые гулом двигателя, и  застыли у во-рот.
     - Гони! – гаркнул Карим, заметив, что шофёр сбрасывает скорость. – Давай прямо в ворота! Кому говорю! – свирепо оскалился он, выхватывая пистолет. Шофёр, опасливо по-смотрев на оружие, нажал на газ. Машина прыгнула вперёд, караульные в последний миг еле отскочили в сторону. Уда-рив бампером в створку, которую сорвало с петель, грузовик боком выскочил на дорогу.
     Караульные переглянулись… И хотя оба получили при-личные деньги за содействие этим преступникам, сразу по-няли, что всё пошло не так и нужно как-то себя реабилити-ровать. Оба выскочили из ворот и открыли огонь из автома-тов по грузовику, выпустив по нему полные рожки па-тронов.
     Карим почувствовал, как что-то ударило его в бок, но в горячке не обратил на это внимания. Его в данный момент насторожило другое: машина стала вилять по дороге. Он по-вернулся к шофёру. Тот сидел неестественно прямо, с блед-ным лицом, напряжённо смотря вперёд. Потом вдруг покач-нулся, из уголка рта потянулась вниз тёмная струйка, и он мягко завалился на дверцу грузовика. Машину понесло к кювету, Карим едва успел перехватить руль и выправить грузовик. Задёргавшись, машина остановилась.
     - Эй! – резидент тронул шофёра за руку. Но тот не пода-вал признаков жизни. Вылезая из кабины, Карим почувство-вал, как острая боль резанула его по боку. Сунув руку под одежду, нащупал мокроту. Вытащил руку и при свете фар увидел ладонь, всю в крови. Подойдя к кабине с другой сто-роны, открыл дверь – шофёр мешком вывалился наружу. Приложив пальцы к шее, попытался нащупать у него пульс, но всё было напрасно – шофёр был мёртв.
     Тент и задний борт грузовика светились дырами от пуль. Карим отбросил тент и, скривившись от боли, залез в кузов. В полумраке он увидел лежащего навзничь Махди. Оскалив зубы, тот глядел в потолок неподвижными глазами, с крова-вой дыркой во лбу. Рядом лежал и тихо стонал один из пер-вой тройки бандитов, сумевший в последнее мгновение за-скочить в кузов грузовика при поспешном бегстве. Двое по-луголых русских так же неподвижно лежали на полу грузо-вика, словно мёртвые.
     Что операция провалилась, стало ясно, когда прозвучали первые выстрелы. С двумя русским нечего было ехать к мес-ту посадки вертолёта. Ему конкретно было сказано: захва-тить и доставить не менее четырёх русских. Срыв задания, что сулило в будущем ярость руководства «Моссад», да ещё это ранение… Выдержка на этот раз изменила резиденту. В бессильной злобе он выхватил пистолет и разрядил его в ра-неного бандита и связанных русских. Морщась от режущей боли в боку и понимая, что промедление грозит непредска-зуемыми последствиями для него, а вернее – гибелью, залез в кабину и погнал грузовик в сторону Каира… 
      

                Г Л А В А   23
     Негласная передышка в воздушном противостоянии за-кончилось. Пополнив свои ВВС, изрядно поредевшие за по-следние месяцы в боях с советскими лётчиками и зенитными ракетными дивизионами, новыми машинами, израильтяне возобновили налёты на территорию Египта.
     Это был их четвёртый вылет за сегодняшний день. Взо-бравшись по стремянке в кабину, майор Вихрев включил рацию и запросил у «вышки» разрешения на запуск всей группы. После нападения на КДП диверсантов, здание которого пришло в негодность, управление полётами перенесли в стартовый командный пункт, вышка которого стояла у самой полосы.
     - «Стрижи»! Поторопитесь! У канала большая свалка. Против двух десятков «Фантомов» и «Миражей» дерутся в меньшинстве наши из соседней эскадрильи. Пользуясь тем, что они связаны боем, «Скайхоки» большой группой пере-секли канал на малой высоте и сейчас идут на Каир. Египтя-не поднимают свой полк «МиГов». Но они не успевают их перехватить. Вся надежда на вас. Занятие полосы и взлёт по готовности разрешаю! – на одном дыхании выдал информа-цию РП.
     - «Стрижи»! Делай как я! – бросил майор в эфир, закрыл фонарь и двинул РУД вперёд. За сегодняшний день восьмёр-ка майора сбила три самолёта, но и сама понесла потери. По-гиб ведомый капитана Нестеренко, сам он также был сбит. Их пару зажала четвёрка «Миражей». В круговерти боя май-ор просто не успел прийти им на помощь. Всадив послед-нюю ракету в «Фантом», и осматриваясь, он увидел трагиче-скую развязку: две ракеты, выпущенные с «Миражей», взо-рвались неподалёку от пары «МиГов», которые входили в вираж. Самолёт ведущего дрогнул, перевернулся на спину и ушёл вниз, разматывая за собой тёмный дымный шлейф. Ве-домый выровнялся, и в этот момент ещё одна вражеская ра-кета влетела в сопло его двигателя. Ослепительная вспышка в небе - и это было всё, что осталось от капитана Жени Се-мёнова, весельчака и виртуозного гитариста. Судьба же ве-дущего, капитана Нестеренко, пока была неясной. В сумато-хе боя никто не заметил, катапультировался капитан из по-вреждённой машины или нет…
     И вот теперь он, майор Вихрев, вел в бой теперь уже шес-тёрку перехватчиков. Штурман наведения грамотно вывел группу к точке перехвата. Десяток «Скайхоков» шли на ма-лой высоте. До Каира оставалось с полсотни вёрст, когда на них сверху свалилась шестёрка «МиГов», которую они не ожидали. Три сбитых еврейских машины в первые минуты оказали деморализующие воздействие на остальных. Пони-мая, что могут оказаться следующими жертвами, они, при-жимаясь к земле, ринулись назад, освобождаясь от бомб. В какой-то момент «МиГи» потеряли противника.  А когда об-наружили через несколько минут, те уже подходили к кана-лу.
     Трудно было потом осознать майору, что двигало им в тот момент: стремление поквитаться за своих погибших парней, азарт боя или что-то ещё… Захватив удирающий «Скайхок» в прицел, он ни о чём больше не думал – он должен свалить этого стервятника на землю.
     - Ещё немного… - шептал он себе, смотря на отметину вражеского самолёта в радаре. Не слыша, как в наушниках кричит в отчаянии его ведомый, Николай, отворачивая в сторону и видя, что его друг и командир уходит за канал. Как не видя  и сигнал на экране радара, что идёт облучение самолёта чужим радиолокатором. Он ничего не замечал…
     - Пора! – скомандовал себе Алексей и нажал кнопку пуска ракеты. Вильнув белым хвостом, она помчалась вперёд, догоняя уходящий «Скайхок». Вот вспухло белое с огненными пятнами облачко взрыва, истребитель-бомбардировщик будто споткнулся. Из хвоста выбило пла-мя, он стал заваливаться в сторону. В тот же момент из фюзеляжа выбросило тёмное пятно – пилот катапульти-ровался. Майор, вспомнив, где он находится, резко завалил крен, начиная разворот в сторону канала.  И в этот же момент заметил два белых жгута, поднимающиеся вдали от земли в его сторону. Он невольно вздрогнул. Кинул взгляд на экран – ракетам осталось проскочить до него несколько километров.
      «Ракеты «Хок », - понял он. Запоздалое раскаяние, горь-кое сожаление о своём безрассудстве резануло по сердцу. Пока мозг терзался этим, руки делали своё дело. Машина за-валилась влево, резко клюнула носом. Потеряв несколько сот метров высоты,  развернулась в правую сторону. Затем он, задрав нос в зенит, двинул РУД за защёлку, включив форсаж, и закрутил восходящие «бочки» - простейший противоракетный манёвр. Одну смертоносную сигару он сумел обмануть, но контактный взрыватель второй сработал в нескольких десятках метров. В то же мгновение какая-то чудовищная сила отшвырнуло «МиГ» в сторону. Судорожно сжав ручку управления, попытался выровнять машину. Осмотрелся и  вздрогнул от ужасной картины – поверхность правого крыла была разворочена осколками и бугрилась разорванным металлом. В наушниках информатор постоянно повторял, что нарушена гидравлика, произошёл отказ генератора и радиоаппаратуры. Что растёт температура двигателя. Это он и сам увидел, бросив взгляд на приборы – стрелка контроля температуры переползла красную черту.  Он чудом, напрягая все силы, вывел самолёт из крена. Видимо, остатки гидрожидкости в рабочих цилиндрах помогли ему в последний раз. Отчётливо понимая, что даль-нейшее промедление грозит ему гибелью, он сжался в кресле и рванул ручку катапульты… 
     «Так, что мы имеем? – прислонившись к тёплой скале, майор посмотрел на красный диск солнца, наполовину сва-лившийся за изломанный гребень скал. Было ещё светло, но Алексей знал, что стоит солнцу скрыться за горизонт, как минут через двадцать ночь накроет эту землю своим чёрным саваном. Совсем непроглядной ночь не будет, стареющая луна своей видимой третью, рассеивая бледный свет по земле, позволит продвигаться дальше. – Мы имеем пистолет с двумя обоймами, десантный нож. Пару пачек галет, четыре плитки шоколада. Не четыре, а три, - поправил он себя . Од-ну он сжевал пару часов назад. Стандартный медицинский набор для оказания первой медицинской помощи. Кроме этого: таблетки для обеззараживания воды, зеркальце для подачи сигнала спасательному вертолёту, пару фальшфаеров, чтобы пилот вертолёта увидел направление ветра при посадке. Ещё снасти для рыбной ловли». Он невольно хмыкнул про себя - какую же рыбу можно ловить в песках и горах на этом Синайском полуострове? Словом, обладал он тем минимумом снаряжения, которое находилось в спасательном комплекте парашютной сумки.
     «Ночью здесь совсем не жарко. Даже наоборот – холодно. Вот же какой парадокс природы: днём такой зной, а ночью – дубак… ». Шагая по песку небольшой долины, он пожалел, что не отхватил кусок нейлона от купола парашюта. Призем-лившись после катапультирования, он спешно освободился от парашюта, затолкав его в скальную расщелину. Справед-ливо полагая, что его могут искать и что нужно поскорее уй-ти с места приземления. Прикинул, что за три часа хода прошёл не менее десятка километров в сторону канала. На каком удалении он сейчас от него, можно было только дога-дываться. Сознавая, что он находится на враждебной терри-тории, Алексей шагал на запад, чутко прислушиваясь к ок-ружающей обстановке. Утешало его одно – что сейчас ночь и вряд ли кто-то продолжит его искать, отчётливо понимая при этом, что помощи от своих не дождаться. Приходится рассчитывать только на себя. Поэтому, нужно идти всю ночь. Взойдёт солнце – видно будет. Главное при движении – не нарваться на евреев. На их патруль, или боевую часть. Он помнил, что в этой местности полно всяких баз, редкие дороги контролируют моторизованные патрули и даже патрули на верблюдах. Ну, а с утра могут начать поиск вертолётами, чтобы захватить сбитого пилота. С досады на себя он заскрипел зубами. Он, командир эскадрильи, сам нарушил запрет, который не единожды повторял сам своим пилотам. И вот вам результат: уничтожен его славный «МиГ», бренные остатки которого разбросаны по земле, где он упал. Сам он, гвардии майор Вихрев, имеющий на боевом счету шесть сбитых вражеских машин, топает в сторону канала. А дойдёт ли он до него – большой вопрос… Про то, как он переберётся через него, он даже не задумывался. Он что-нибудь придумает, но это будет по-том…
      Он резко остановился, словно споткнувшись. И было от чего: впереди, над скальной грядой, куда он направлялся, вверх взлетела красная ракета. Вот она достигла своего апо-гея, искрясь, через несколько секунд стала меркнуть.
     «Вот те на… Кто же это там и что это? Кому-то сигнал, или кто-то напоминает о себе? Патруль? Вряд ли… - Алексей посмотрел на часы: пол-двенадцатого ночи по местному времени. Потоптался на месте и решил: – Нужно аккуратненько глянуть, что там такое…».
     Он ещё с полчаса добирался до скал, торчащих впереди. Затем искал какой-нибудь проход среди них. На это у него ушло не менее часа, было трудно ориентироваться в этих ка-менных нагромождениях при лунном свете. Но, преодолев эту преграду, он в какой-то степени был вознаграждён. В сотне метрах впереди, среди  разбросанных на песке здоро-венных обломков скал, торчал над землёй самолётный киль. Рядом теплился крошечный огонёк костра, то разгораясь, то почти угасая. И никакого вблизи движения…      
     «Остатки самолёта… И этот огонёк… Значит, кто-то здесь есть. Но кто? Скорее всего, лётчик. Значит – еврей. И что будем делать, товарищ майор? – он невольно почесал затылок. - Прежде всего, нужно понаблюдать…
     До рези в глазах он всматривался в это место. И дождал-ся… Внезапно неприметный холмик рядом с костром заше-велился. С земли поднялась человеческая фигура, наклони-лась над костерком. Тот сначала съёжился, затем оживился, разбрасывая весёлые искры вокруг.
     «Что-то подбросил… Только что здесь может гореть..? - задал себе невольно вопрос Алексей. И сам же ответил: - Что-то из остатков самолёта.. А может у них на случай вы-нужденной посадки охапку дровишек в самолёт кладут? – развеселился он. 
     Человек у костерка потоптался немного, потом вновь лёг. Подождав с полчаса, Алексей решился. Осторожно сполз со скалы, забрал немного в сторону так, что костёр заслонил большой валун, и, пригнувшись, стараясь не шуметь, мед-ленно стал двигаться в ту сторону. Добравшись до камня, выглянул из-за него. В тишине отчётливо слышалось сопение – человек безмятежно спал, укрывшись с головой. Алексей подошёл к костру и вытащил пистолет, раздумывая, что делать дальше. Поколебавшись немного, протянул руку и тронул холмик.
     Сопение прекратилось. Майор негромко кашлянул. Тут же накидка отлетела в сторону, человек подскочил и замер, глядя в зрачок пистолетного ствола и неясную фигуру за ним.
     - Хенде хох! – почему-то на немецком языке, к своему изумлению, произнёс Алексей и для убедительности качнул стволом. Видимо, эта команда была общеизвестна, потому что человек в непривычной для майора форме вздёрнул руки  вверх.
     В этот момент огонёк костра вспыхнул, озарив эту карти-ну. Майор, зорко следивший за пленником, нахмурился – что-то знакомое показалось ему в облике этого человека.
     - Ю пайлот? Ты пилот?- перешёл он на английский.
     - Пилот, пилот! – на чистом русском языке отозвался из-раильтянин, пытаясь вглядеться в человека напротив.
     - Х-м, - удивился Алексей. – А что, в израильских ВВС русский язык обязателен?
     - Да нет, - усмехнулся лётчик, - можно сказать, что это мой родной язык.
     - Надо же, - майор наклонился вперёд, смотря на него. По-том недоверчиво качнул головой и опустил руку с пистоле-том. – Тебя Мишкой зовут? То есть Михаилом? – поправился он. - Михаил Садовский? Да отпусти же руки, наконец…
     - Да-а, - протянул тот, опустив руки и изумлённо глядя на незнакомца с пистолетом, - а откуда вы меня знаете? – его удивлению не было предела. – Мы разве знакомы?
     - Экая же ты скотина, Мишка! – весело рассмеялся майор. – За каких-то десяток лет забыть старых друзей! Забыл, как вместе ходили в самоволки, как дрались с местными парнями на танцах в городском саду!?  - и, видя, как тот всё ещё недоумённо смотрит на него, вздохнул: - Эх, ты…
     - Постой, постой… - наморщив лоб, пробормотал изра-ильский лётчик, напрягая память. Потом лицо его проясни-лось. Он хлопнул себя по лбу и неуверенно проронил: - Алексей..? Алёша..?  Вихрев?
     - Мишка… - всё ещё не веря случившемуся, произнёс Алексей, глядя на своего друга по лётному училищу. Тот в свою очередь изумлённо продолжал смотреть на него.
     - Ну, здравствуй, Миша! – Алексей протянул, было, руку к нему с зажатым в ней  пистолетом. Удивлённо посмотрел на него и спохватившись, сунул оружие в кобуру. Потом крепко пожал ладонь бывшего друга: - Расскажи кому – не поверят. Это надо же… И где встретились через столько лет? У чёрта на куличках! По другому не скажешь…
     - Не говори, Алёша! Своим глазам не верю… - взволно-ванно произнёс Михаил, глядя на него повлажневшим взгля-дом.
     - И как встретились… Врагами… Получается, что это я тебя чуть не убил сегодня.   - Удручённо произнёс Алексей, отводя глаза от друга.
     - Ну, не убил же… - пожал тот плечами. – И на том спаси-бо… Жаль только мою лошадку. – Михаил кивнул в сторону торчащего самолётного киля.
     - Прости, Миша, – раскаянно сказал Алексей, виновато смотря на него. – Проклятая война… проклятые политики…
     - Что делать, Алёша. Ведь мы – солдаты… И этим всё ска-зано… Ты-то как здесь оказался? 
     - Сбили, Миша. Нарвался на ваши ракеты. От одной увер-нулся, а вот вторая… - он развёл руками.
     - Хорошо, что живой остался. Могло быть хуже…
     Они немного помолчали, думая каждый о своём. Потом Михаил, заметив, что костёр гаснет, бросил что-то в него. Язычки пламени робко ощупали добычу, потом весело за-плясали на ней.
     - Алёша, может, ты есть хочешь? – нарушил молчание Михаил.
     - Да нет, спасибо. Вот разве что от глотка воды бы не от-казался.
     - Сейчас, - кивнул Михаил. – Вот, возьми, - он протянул плоскую прозрачную фляжку.
     Алексей открутил колпачок и прильнул к горлышку. Сде-лав пару основательных глотков, посмотрел на ёмкость и одобрительно заметил: - Какая лёгкая и удобная.
     - Пластик. Входит три литра. – Кивнул Михаил.
     Майор посмотрел на него, потом вытащил из кармана плитку шоколада: - Вот, Миша, возьми. Помнишь шоколад, который нам выдавали перед полётами на «МиГах»?
     - Как же, - улыбнулся тот. – Пятая «А», реактивная норма питания для лётного состава. А как экономили его, и в конце месяца отправляли домой посылками? 
     - Хорошее было время! – вздохнул Алексей. – Мы были молоды, и казалось, впереди ждёт прекрасная жизнь. Кстати, ты женат?
     -  Да. И у нас двое ребятишек. Оба мальчика. А ты как?
     - Женат. И тоже двое детей. Старший – сынишка. Во вто-ром классе. Девочка ходит в садик. – Они вновь замолчали, смотря на пламя костра. Михаил взял в руки плитку шокола-да и всмотрелся в этикетку:
     - Смотри-ка ты! Фабрика «Красный Октябрь». Город Мо-сква. Как раньше… - улыбнулся он грустно.
     - Послушай, Миша… - майор смущённо кашлянул. – Вот встретил я тебя здесь и никак в толк не возьму… Как ты ока-зался в Израиле, да ещё и пилотом ВВС? После нашей лёт-ной школы ты, как мне помнится, попал при распределении в Прибалтийский военный округ.
     - Закуришь?- вместо ответа спросил Михаил, протягивая пачку сигарет. Алексей с интересом глянул на рисунок: верблюд на фоне пустыни.
     - Кэмел, - прочитал он название. – Американские?
     - Они самые. Наверное, будут слабоваты для тебя. Помню, ты в училище курил папиросы, что выдавали курсантам.
     - Их и курю до сих пор.- Кивнул Алексей. – Он поднёс пачку к носу и шумно втянул ароматный запах табака. – Вкусно пахнут. – И протянул пачку назад.
     - Вкусно. – Согласился Михаил. – Не хочешь попробо-вать?
     - Не стоит. Вдруг понравятся… Где тогда я буду их доста-вать?
     - Наверное, ты прав.- Он вытащил сигарету и щёлкнул зажигалкой. Вокруг разлился ароматный запах. Алексей, глядя на него, вытащил из кармана папиросы. Так они сидели и курили – каждый своё. Майор, не докурив папиросу, бросил окурок в огонь. Пламя жадно охватило его, выбросив вверх маленький факел.
     - Ты так и не ответил на мой вопрос, Миша. – Он посмот-рел на человека  в форме пилота израильских ВВС и понял, как много прошло времени с тех пор, как они расстались. – Впрочем, если тебе неприятно вспоминать, тогда извини.
     - Да нет, отчего ж… - Михаил, тяжко вздохнул, отбросил окурок в сторону. – В полку сначала шло всё хорошо. Если ты помнишь, я закончил училище по первому разряду. Быст-ро вошёл в строй. А тут  наш полк начал осваивать новые «МиГи», такие же, на которых ты сейчас летаешь. Смешно… Ты меня сбил на машине, на которой когда-то я и сам летал. Вот же гримасы судьбы… - Он усмехнулся и смолк.
     Алексей терпеливо ждал продолжение рассказа, смотря с сочувствием на своего собеседника. Видно, тому тяжело бы-ло вспоминать о пережитом.
     Михаил снова вытащил из пачки сигарету, прикурил и жадно затянулся: - Всё пошло наперекосяк после одного ин-цидента. На дне рождения соседа по комнате, в лётном об-щежитии для холостяков, я заступился за девчонку, к кото-рой приставал один подвыпивший тип. Словом, мы с ним сцепились, и я дал ему по морде. Он оказался сотрудником особого отдела полка, попросту - кагебешник. В злобе начал под меня копать. И накопал…  Каким-то образом ему уда-лось выяснить, что я - еврей и свою национальность скрыл.
     Он замолчал и бездумно уставился на огонь костра. Было видно, что это воспоминание до сих пор острой болью отзы-вается в его сердце. Алексей молча смотрел на поникшего от своих воспоминаний бывшего однокашника по лётному училищу и друга, не торопя его с рассказом о прошлом. Через нескольких минут затянувшегося молчания, Михаил встрепенулся, вновь тяжко вздохнул и, подняв голову,  грустно посмотрел на Вихрева.
     - Отношение ко мне командиров изменилось, ставить ме-ня в плановую таблицу на полёты стали реже. А тут прове-ряющий из дивизии нашёл мою технику пилотирования не-достаточно хорошей. Словом через месяц меня списали с лётной работы, как бесперспективного лётчика и перевели на землю. А ещё через пару месяцев вызвал меня к себе командир полка и, не глядя мне в глаза, посоветовал подать рапорт на увольнение из армии. - Он горько усмехнулся, мусоля сигарету.      
     Алексей только покачал головой. Он-то помнил, что именно Миша первым в их эскадрильи вылетел самостоя-тельно на боевом истребителе. И именно он получил крас-ный диплом при окончании училища.
     - Из армии я уволился. – Продолжил свою исповедь Ми-хаил. -Уехал в свой родной город – Одессу. Закончил море-ходку и стал ходить по морям-океанам. Но горечь обиды за такую несправедливость всё время жгла меня. И как-то, при-дя на разгрузку в порт Хайфу, я вспомнил, что здесь живёт мой родной дядя, брат мамы. А тут ещё замполит, перед при-ходом в Израиль, провёл беседу с командой. Всех евреев он назвал сионистами, прислужниками мирового империализма, которые спят и видят, как бы уничтожить Советский Союз. Для меня это оказалось последней кап-лей…  А может и зов крови… Как знать… При увольнении на берег, а нам было положено ходить в чужих портах группами, не менее трёх человек, я не вернулся на корабль. Нашёл дядю, который приютил меня. С его помощью через полгода я натурализовался и получил гражданство Израиля. Узнав, что я окончил лётное училище в Союзе, мне предложили вступить в ряды ВВС.  Лётное дело для меня было мечтой всей моей жизни, и я сразу согласился. Переучился на «Скайхок», и вот  прослужил уже восемь лет. Звание - майор, командир эскадрильи. – Он смял потухший окурок и швырнул его в костёр. – Вот такая моя история. А ты как?
     - Получается, что мы с тобой на равных. Я тоже майор и командир эскадрильи. – Ответил Алексей. – Послушай, Ми-ша, ради любопытства,  а почему «Скайхок»? А не «Фантом» или «Мираж»? Ты же прирождённый истреби-тель, как мне помнится по училищу.
     - Когда я вступил в ряды ВВС, шло переучивание именно на этот тип. Я и согласился.
     - Ну да, ну да… - Кивнул Алексей. – Скажи, ты никогда не сожалел, что покинул Союз?
     Михаил помолчал немного, потом отрицательно качнул головой: - Никогда. Знаешь, Алёша, я всё понял, когда стал здесь жить. В Союзе сложилось неправильное мнение об Из-раиле. Это всё пропаганда… Вот скажи мне? Разве этот древний народ не имеет право на спокойную жизнь?
     - Ну, наверное, имеет… - пожал плечами Алексей.
     - Вот. А арабы хотят его физически уничтожить. И это при том, что население Израиля всего четыре миллиона, а в соседних арабских государствах – семьдесят. Представляешь, какое соотношение? Вот поэтому евреям приходится защищаться всеми возможными способами. Иначе – гибель этого народа.  – Помолчав, ожесточённо добавил: - И я буду с этим народом до конца!
     - Что ж, я по-человечески уважаю твой выбор. Только… - Алексей смолк, подыскивая слова. – Только получилось так, как ни горько это сознавать, что мы с тобой теперь по разные стороны баррикады.
     - Такая наша с тобой судьба, Алёша. – Согласно кивнул Михаил. – И ничего уже нельзя изменить, к сожалению. Ко-гда в следующий раз поймаешь «Скайхок» в прицел, поду-май, может в нём сидит твой друг, Миша Садовский. – Дрог-нувшим голосом тихо сказал он.
     - Обещаю… Теперь буду охотиться только за «Фантома-ми» и «Миражами». -  Криво усмехнувшись, ответил Алек-сей. – Только для этого нужна самая малость – вернутся за канал.
     - Верно, это я как-то позабыл. – Михаил посмотрел на ча-сы: - Смотри-ка ты, уже три часа ночи. Скоро начнёт светать. Меня снова начнут искать. Не знаю, почему вчера не приле-тел спасательный вертолёт. Но сегодня они точно меня най-дут. Сверху хорошо видны останки самолёта. – Он кивнул в сторону киля, торчавшего неподалёку, как укор.- С рассве-том тебе нужно будет уходить. - Он обеспокоено посмотрел на Алексея.
     - Конечно, где-то через час тронусь. – Согласился Алек-сей.
     - Будь осторожен, Алёша. Отсюда, до канала, километров пятьдесят. Имей ввиду: по дорогам патрули, можешь на-ткнутся на военную базу. Ближе к каналу два пояса опорных пунктов линии «Бар-Лева». Между ними есть свободное пространство. Ночью сам канал освещается прожекторами и ракетами. Не хочу тебя пугать, но вернуться за канал очень большая проблема. И ещё… Помни о том, что тебя тоже бу-дут искать наши. Что ты не погиб, уже известно.
     - Я уже думал об этом. Буду остерегаться. Передвижение только ночью. Сейчас пройду несколько часов, потом за-бьюсь в какую-нибудь щель до вечера.
     - Вот, возьми себе. – Михаил протянул фляжку с водой и несколько упаковок. – Здесь немного еды. Тебе пригодится.
     - А как же ты?
     - Обо мне не беспокойся. Меня скоро найдут. И возьми эту накидку. Ночью здесь холодно.
     - Спасибо, Миша. – Алексей благодарно взглянул на дру-га. Они ещё немного посидели, помолчав. На востоке, у го-ризонта, небо стало светлеть, звёзды гаснуть.
     - Мне пора. – Проронил Алексей, поднимаясь. – Не смот-ря ни на что, я рад нашей встрече. Удачи, тебе, Миша.
     - И тебе, Алёша. Останься живым на этой войне. – Он по-дошёл к нему и неловко ткнулся головой в грудь. – Прощай.
     И когда Алексей отошёл на несколько шагов от него, крикнул: - Алёша! Будь осторожен!
     Тот махнул в ответ рукой и исчез в темноте…
      
    
                Г Л А В А   24
     Боль в очередной раз напомнила о себе. Карим, открыл глаза, не понимая, где он находиться, и уставился в тёмный потолок древнего склепа. Тьма отступала. Через щели в про-ржавевшей двери просачивался серый свет раннего утра. И тут до него дошло, что он находится  в своём потайном убе-жище, в Городе мёртвых. Боль в боку и память услужливо напомнили ему о том, как он здесь оказался..
     Провал операции по захвату русских военных, гибель всех, за исключением его. Правда, он сам пристрелил по-следнего участника, раненого при бегстве и обоих захвачен-ных русских. Только сейчас ему стало не по себе от этого. Убить безоружных, вдобавок связанных, русских офице-ров…  «Зачем я только это сделал.., - он  невольно застонал. И не столько от физической боли, сколько от сознания этого своего поступка - подлого убийства беспомощных людей. – Ну, ладно, пристрелил раненого бандита… Туда ему и доро-га… Всё равно планировал убрать всех участников операции, после выполнения задания.  Но этих двух… Оборвал им жизни только за то, что сорвалась операция и у меня сдали нервы. Совсем плохо, господин капитан. Такая роскошь, как расшатанные нервы, совсем не позволительная черта характера для агента «Моссад». 
     Видимо, не последнюю роль в этом сыграло то, что его тоже ранило. Потом эта гонка до Каира… Машину дважды обстреляли по дороге, когда он не остановился у сторожевых постов. Последний раз при въезде в город. Ему повезло… На простреленных спущенных скатах добрался до района горо-да, где находилось его убежище. Бросив машину с мёртвыми телами в кузове, он сумел добрести до кладбища и найти этот склеп. Заполз в него и потерял сознание…
     Вспомнив, что здесь у него есть медикаменты, припасён-ные на всякий случай, он встал на ноги. Пульсирующая боль в боку набатом отдавалась в голове, подкашивались ноги от слабости. Он доковылял до двери, поднял руку и нащупал в нише пакет. Отставил в сторону тяжёлый свёрток с деньгами. Вскрыл упаковку с бинтом, наложил салфетку с мазью на рану и кое-как, морщась от боли, перевязал себя. Затем вколол себе одноразовый тюбик со смесью необходимых лекарств. 
     «Нужно срочно домой. К Зейнаб… Иначе здесь я и кон-чусь». - Он собрал всё и снова засунул в нишу. Немного по-дождав, приоткрыл дверь, прислушался, ухватившись за створку. Было тихо. Местные обитатели ещё не выползли из своих нор. Выбравшись из склепа, прикрыл дверь и, шатаясь, двинулся к воротам. В голове мутилось. Выйдя наружу, Карим медленно пошёл в сторону улицы, держась за стену, ограждающую Город мёртвых.
     Ранний прохожий, увидев еле стоящего на ногах человека в военной форме, да ещё с пятнами крови на ней, подошёл и спросил, не может ли он чем-нибудь помочь.
     - Такси…  Мне нужно такси… - прошептал Карим. Ему повезло и на этот раз. Прохожий остановил едущий грузовик. Шофёр тоже проявил сочувствие, и за банкноту в несколько десятков фунтов, которую вытащил из кармана резидент, согласился подвезти его по указанному адресу.
     Последнюю сотню метров он преодолел, словно в тумане. Прежде, чем рухнуть в обмороке, переступив порог дома, увидел испуганное бледное лицо Зейнаб. Потом свет в глазах померк…
     Открыв глаза, Карим наткнулся на внимательный взгляд старика в круглых очках. Лицо его странно колыхалось в глазах раненого. «Видно, у меня бред…» - мелькнуло в голо-ве резидента. Он попытался поднять руку, что бы отогнать это, как ему показалось, видение, но смог только чуть ею пошевелить, отчего в глазах вновь потемнело…
     - Он потерял много крови. Я приложил к ране лекарство. Жар спадёт и ему станет лучше. А когда он придёт в себя, придёшь за мной. Я поменяю повязку.  – Пояснил старичок, строго поглядев на хозяйку.
     - Спасибо вам, уважаемый Юсуф. У меня к вам просьба… - замялась Зейнаб.
     - Слушаю тебя, соседка, - благосклонно кивнул знахарь, оглаживая седую бородку.
     - Знаете, мой двоюродный брат.., - Зейнаб скромно опус-тила глаза, - купец. На него напали разбойники и ранили. Прошу вас, уважаемый Юсуф, не рассказывайте никому, что он ранен. Пойдут всякие пересуды, а сейчас такое время… Ну, вы сами понимаете… А когда он выздоровеет, вас отбла-годарит. Не сомневайтесь…  Хорошо? – заискивающе попросила женщина, протягивая старику деньги.
     - Можешь больше ничего мне не говорить, соседка. Мне, лекарю, непозволительно распространяться о своих больных. Не беспокойся. Я никому ничего не скажу. – Пообещал зна-харь, засовывая в карман крупную банкноту.
     Продолжая рассыпать слова благодарности, Зейнаб про-водила его до ворот и вернулась к раненому. Смочила водой чистую тряпку и положила на его горячий лоб. Потом ушла на кухню заниматься извечной домашней работой. И что бы она ни делала, мысли её возвращались к Кариму. Вот уже сколько времени они вместе, а толком она ничего не знает о нём. Ей говорит, что занимается коммерцией. Какой только, неизвестно. Бывает, что ночами куда-то исчезает. И вот его сегодняшнее возвращение… В военной форме, да ещё и ра-неный. А может он вовсе не купец, а действительно военный. Только зачем тогда он у неё живёт? Странно всё это… Правда, она ему не жена, чтобы требовать от него каких-то объяснений… С его появлением жизнь её изменилась. Не нужно думать о куске хлеба. В доме всегда есть деньги. Он даёт их ей, не спрашивая, куда она тратит. Как-то подарил ей тяжёлый золотой браслет. Видно, она ему нравится. Да и как мужчина он ей подходит… Призналась она себе, невольно покраснев при этом и испытывая томление во всём теле…
     Из спальни донёсся стон. Вытерев руки, она поспешила к нему. Карим стонал, мечась на кровати и сбросив тряпку. Она намочила её и снова положила на пылающий лоб. Ране-ный перестал метаться, и постепенно затих…
     Зейнаб, проведшая сутки рядом с Каримом, забылась под утро на полу. Проснувшись, как от толчка, заметила, что ра-неному стало лучше. Увидев её, он болезненно улыбнулся, облизав пересохшие губы:
     - Пить хочется, Зейнаб…
     - Сейчас принесу! – она кинулась на кухню, благодаря про себя Аллаха. Приподняв ему голову, напоила и было пошла отнести кружку, но он не пустил, взяв горячей ладо-нью её за руку.
     - Сколько я здесь лежу?
     - Третьи сутки без сознания, Карим. Слава Аллаху, тебе стало лучше. – Радостно заметила она. – Я совсем перепуга-лась, когда ты пришёл и упал, переступив порог. Думала, что ты умер. Знаешь, как мне было страшно. – Призналась она, робко гладя его по руке.
     - Послушай, Зейнаб, здесь был какой-то старик, или мне это в бреду показалось?
     - Это наш местный знахарь, уважаемый Юсуф. Я его по-просила, чтобы он посмотрел тебя. Это он сделал тебе пере-вязку. Поэтому тебе сейчас лучше.
     - А я был одет, когда он пришёл?- с тревогой спросил Ка-рим.
     - Нет, что ты! Я тебя сначала раздела. Твоя одежда была в крови. Я её замочила. Вчера постирала, и она теперь как но-вая.
     - Ты у меня молодец! – похвалил Карим. От его слов у неё от радости забилась сердце. – А этот Юсуф… Он не станет болтать обо мне? – беспокойно спросил постоялец.
     - Нет, нет! – воскликнула Зейнаб. – Я ему заплатила, и попросила, чтобы он никому об этом не говорил. И ещё сказала, что ты, когда выздоровеешь, его отблагодаришь. Я правильно сделала?
     - Умница моя! – он благодарно сжал её руку. Женщина радостно улыбнулась от его похвалы.
     - Карим, знахарь сказал, чтобы я сходила за ним, как толь-ко ты придёшь в себя. Он должен сменить повязку.
     - Хорошо, Зейнаб. Сходи. Мне тоже хочется побыстрее выздороветь, чтобы тебя обнять, - улыбнулся он, заметив, как вспыхнуло румянцем её лицо.
     - Да ну тебя, Карим! – она смущённо засмеялась, выдер-нула свою руку и выскочила на кухню…         
     С начала активизации налётов израильской авиации на Египет, ни один самолёт не попал в зону действия ракетного дивизиона ПВО майора Клевцова. Вражеские самолёты буд-то обходили это воздушное пространство. Командир диви-зиона, не теряя зря времени, использовал передышку для тренировок личного состава по отражению налёта больших групп самолётов. Майор гонял своих ракетчиков до седьмого пота, постоянно усложняя вводные задачи. То вы-водил из строя пункт управления, то антенна оказывалась уничтоженный, то самолёты наносили удар с разных сторон. Словом тренировки проходили с условиями, вполне вероятными в реальности.
     Этот день ничем не отличался от предыдущих. Разве что небо было затянуто плотной дымкой, отчего диск солнца еле просматривался. Порывистый ветер срывал с верхушек дюн струйки песка. Расчёты стартовых установок отсиживались в бетонных укрытиях, радуясь невольной передышке от еже-дневных изматывающих тренировок.
     Раздавшаяся в динамиках команда - «Боевая тревога!» - воспринялась, было, как неуместная шутка. Но уже через се-кунды, ракетчики, чертыхаясь и вспоминая нелестными сло-вами еврейскую маму, мчались к своим пусковым установ-кам.
     Майор, склонившись над оператором, внимательно всмат-ривался в экран. Рой светящихся точек медленно полз от края.
     - Как думаешь, капитан? По нашу душу, или стороной пройдут?
     - Рано выводы делать, товарищ майор! – брюнет, со ще-гольскими усиками над тонкими губами, пожал плечами. – Подойдут к зоне поражения, тогда станет ясно.
     - Так-то оно так.., - протянул Клевцов, - что делать, на то мы здесь и стоим, что бы сорвать их планы. Как знать, может клюнут на нашу «пустышку».
     - Кто его знает… Неплохо было бы…
     Через несколько минут картинка на экране стала менять-ся: небольшой рой светлячков пополз левее центральной вертикали. Вот они достигли зоны поражения зенитными ракетами. Майор затаил дыхание. «Неужто они идут на ложные позиции?», - он не мог себе представить, что израильские пилоты попадутся на их уловку.
     - Товарищ майор! – воскликнул оператор. – Сейчас они начнут штурмовать ложные позиции!
     - Внимание! Всем установкам! Приготовиться к залпу со-гласно целеуказаниям…  - прохрипел от волнения Клевцов в микрофон.
     В этот момент севернее дивизиона раздался оглушитель-ный грохот. Ослепительные вспышки взрывов и облака дыма и песка накрыли расположение ложных позиций. Затряслась и заходила под ногами земля.
     «Есть!» - ликующи пронеслось в голове майора. Он на-гнулся над пультом и скомандовал:
     - Всем установкам – пуск!
     За стенками пункта управления взревело. Вырвавшиеся из сопел языки оранжево-лилового пламени сорвали туши ракет с направляющих и швырнули их навстречу клубку несшихся навстречу собственной гибели самолётов…
     Генерал Шукри, начальник контрразведывательной служ-бы Египта, нахмурившись, внимательно слушал доклад на-чальника оперативного отдела. Почти все стулья за длинным столом были заняты руководителями этой организации, ве-дущей напряжённую борьбу с вражеской агентурой; нацио-налистическим подпольем, в лице террористической органи-зации «братья-мусульмане», раскинувшей свои сети по всему арабскому миру; предателями всех мастей, играющие на руку непосредственному врагу – Израилю. Несколько человек были в штатской одежде - представители спецслужб  дружественного  государства, оказывающего  помощь информацией, оперативными разработками и непосредственным участием в организации следственно-розыскных мероприятий.
     Закончив доклад, полковник выжидающе уставился на генерала. Тот, прикрыв воспалённые глаза хронически не высыпающегося человека, неопределённо кивнул головой. Именно, неопределённо. То ли он одобрял деятельность это-го сектора организации, то ли был недоволен. Но через се-кунды всё стало ясно.
     - Плохо работаете, полковник. – Глухим, спокойным голосом произнёс он. – Ещё совсем недавно, пару месяцев назад, вы мне доложили, что разведывательная сеть израильской «Моссад» ликвидирована. Часть агентуры захвачена, остальные уничтожены. А теперь вы сообщаете о фактах, которые говорят об обратном. Вот вы сказали о террористах, которые участвовали в попытке захвата русских военных специалистах, с целью дальнейшей переброски их на территорию Израиля. Что они вам расска-зали?
     - Они члены  преступной группировки некоего Махди, начальника службы безопасности ресторана «Голубой Нил». – Доложил полковник.
     - Короче говоря – бандиты. Верно? – генерал нетерпеливо постучал пальцами по столу. – А этот Махди захвачен?
     - К сожалению, нет. Он был найден мёртвым в машине, на которой эти,  х-м, бандиты совершили нападение на военный городок. Машину нашли утром в Каире. Кроме  этого Махди в ней были обнаружены ещё три мёртвых тела: одного из бандитов и двух русских офицеров. – Полковник покосился в сторону людей в штатском.
     - Русские прибыли к нам, чтобы помочь в борьбе с еврея-ми, а мы не можем обеспечить их безопасность. – Сокру-шённо покачал головой генерал. – Что ещё интересного рас-сказали эти мерзавцы?
     - Руководил операцией незнакомый им человек, с кото-рым общался только Махди. Когда им показали несколько фотографий, то они опознали в нём человека, известного нам, как резидент израильской «Моссад» по имени Карим Хуссеин. Впрочем, ясно, что это не настоящее его имя. Тот самый, который сумел уйти от нас два месяца назад. Мы ду-мали, что он покинул Египет после своего провала. Как ока-залось – ошибались.
    - Вот-вот, ошибались! – раздражённо проронил генерал. – А он тем временем готовил акции против нас. И против на-ших друзей. Можно предположить, и я в этом почти не со-мневаюсь, что это он приложил руку к диверсиям на аэро-дроме Ком-Аушим. И что вы сейчас предпринимаете по его нейтрализации?
     - Задействованы все наши лучшие силы. Его фоторобот во всех полицейских участках, вокзалах, аэропортах, отелях, ночлежках и у тысяч негласных осведомителей. И есть то-ненькая нить к нему. Осторожно её разматывая, думаю, что мы выйдем на него.
     - О чём это вы? -  недоверчиво поинтересовался генерал.
     - Один из служащих ресторана «Голубой Нил» опознал его, то есть этого Карима Хусейна, по фотороботу. Человека, который однажды приходил к хозяину ресторана. Да и этот Махди работал на Рашида аль-Фетхи.
     - Вы арестовали этого… Как его?.. Ну, хозяина ресторана?
     - Аль-Фетхи? Нет. Но следим за каждым его шагом. Он под нашим плотным колпаком. «Наружка», прослушивание телефонных разговоров. Кроме этого наш агент внедрён в обслугу ресторана. Словом, полный набор наших услуг,  Мы рассчитываем, что резидент придёт к господину аль-Фетхи. Особенно, если вдруг он лишился связи и ему понадобится помощь.
     - Судя по его деятельности, это очень осторожный чело-век. Да и в «Моссад» дураков не держат. Проанализировав провал своей акции, он, скорее всего, понял, что контрраз-ведка выявит его связь с хозяином ресторана. И вряд ли он придёт к нему. - Скептически проронил генерал.
     - Мы отслеживаем все контакты господина аль-Фетхи. Проверяя их, будем рассчитывать, что выйдем на след этого Хуссейна или на его посланника к хозяину ресторана. Учи-тывая всю сложность своего положения, этот резидент в лю-бом случае попытается вновь выйти на контакт с аль-Фетхи. Так оценивают сложившуюся обстановку аналитики нашего отдела.  И я с ними полностью согласен. – Твёрдо заявил полковник.
     - А почему вы решили, что он сейчас без связи? - поинте-ресовался на безукоризненном арабском языке один из штат-ских, до сих пор сидевших молча за столом. – Извините, ге-нерал. – Добавил он, повернувшись к хозяину кабинета.
     - Всё нормально. Мы же делаем одну работу. Что ответи-те, полковник?
     Начальник оперативного отдела вытащил из кармана пла-ток и вытер влажный лоб, несмотря на то, что в кабинете бы-ло прохладно от работающего кондиционера.
     - По данным радиоперехвата из трёх незарегистрирован-ных передатчиков два месяца назад, здесь, в Каире, времена-ми выходит на связь только один. И очень редко. Ещё один зафиксирован в районе Эль-Кафра.
     - Но это же неподалёку от аэродрома Ком-Аушим? – уста-вился на оперативника генерал. – А вам не кажется, что это канал связи израильского агента, который сидит на аэродро-ме и спокойно передаёт информацию своим хозяевам?
     - Такую возможность нельзя исключать, - согласился тот. – Там сейчас работает наша группа в контакте с представи-телем советской спецслужбы. Найти сам передатчик сложно. Сейчас применяется такая техника передачи, что засечь мгновенный сигнал почти невозможно. Одна надежда – выйти непосредственно на агента или на связника между ним и «пианистом». – Всем в кабинете было известно, что так во всём мире зовут радистов разведгрупп. - Этим и занимается наши люди. Идёт тотальная проверка всего личного состава, кто связан с работой на аэродроме.
     - Вы правы. – Вновь подал голос русский контрразведчик. – По нашим каналам выяснилось, что противник знает точное время вылета «Орла». Хотя им не удалось ни разу перехватить самолёт, что собственно говорит о его необыкновенных данных, но сам факт утечки информации есть. И это бесспорно. Следовательно, нужно основательно копать среди тех специалистов, что имеют непосредственное отношение к планированию вылетов. Да-да, - кивнул он, уловив немой вопрос полковника. – И среди советских специалистов тоже. Или в их окружении…
     - Так вот, полковник! – жёстко посмотрел на оперативни-ка начальник контрразведки. – Даю две недели. Доставьте мне этого резидента. Или…
     Полковник и сам знал, что означает это «или»: пониже-ние в звании, снятие с должности и посылка простым оперативником в какую-нибудь строевую часть. Прежние заслуги на этой службе не учитывались. Он молча кивнул головой и тяжело опустился на стул, не замечая сочувст-венных взглядов своих коллег…


                Г Л А В А   25
     Олег посмотрел на египтянина и тот дружески кивнул ему головой. «Это хорошо, что снова с группой Джемала». - Он внимательно вслушался в объяснения командира батальона египетских «коммандос». Суть очередного рейда сводилась не к простой диверсионной операции. Нужно было незаметно проникнуть на восточный берег канала, преодолеть первый пояс линии «Бар-Лева». Затем углубиться на полтора десятка километров вглубь, миновав второй пояс обороны, и в обусловленном месте забрать с собой человека с целью переброски его на египетскую территорию за канал. При этом помнить, что это очень важное лицо, и доставить его сюда нужно будет любой ценой. Желательно не создавая при этом излишней шумихи.
     - Вот это самое место. Смотрите и запоминайте все мело-чи. Детали должны остаться  в вашей памяти. – Комбат раз-вернул на столе карту. Олег и Джемал подошли и внима-тельно стали рассматривать изображённую местность.
     - Здесь, во время Шестидневной войны проходила наша линия обороны перед каналом. Множество траншей, окопов, долговременных огневых точек, которые разрушены во вре-мя боёв. Выведенная из строя, зачастую сгоревшая броне-техника.. Так вот, вам нужно будет добраться туда и встре-титься с этим человеком. Чтобы найти его, посмотрите вот эти снимки, сделанные неделю назад самолётом-разведчиком.   
     Он жестом фокусника разбросил по столу несколько больших листов фотобумаги.
     - Это что, танки? – спросил Олег,  с интересом разгляды-вая чёткие фотографии, словно они были сделаны с высоты всего десятка метров.
     - Верно. Танки. – Кивнул комбат.
     - А это что за сооружение? – капитан нагнулся к снимку. – Вроде и не танк, но что-то похоже на него… Как бы пушка торчит, и ещё какой-то отросток сбоку.
     Комбат усмехнулся, глядя на Олега:
     - Верно заметил, капитан. Только здесь два танка. Один –наш, а вот второй - еврейский… Кто-то из них пошёл на та-ран… Кто? Сейчас уже неизвестно. Вот они так и застыли, сцепившись. 
     - Ну и ну… - протянул русский десантник, покачав голо-вой. – Драка, видать, была ещё та…
     - На снимках многое чего можно увидеть. - Египтянин ткнул пальцем в верхний угол снимка. - Вот хвост торчит. Это всё, что осталось от еврейского вертолёта. А вот поодаль – опрокинутый бронетранспортёр. Так вот. Этот человек бу-дет вас ждать именно вот здесь, у бронетранспортёра. Давай-те привяжем эти снимки к карте, чтобы было ясно, где имен-но вам нужно будет его найти.
     Затем командир подробно, стал доводить в деталях прове-дение операции: какие силы и средства будут задействованы, этапы операции, их время проведения, схемы маршрута и прочие мелочи, необходимые при проведении таких мероприятий.
     - Ты что-то хочешь спросить, капитан? – координатор со стороны советского спецподразделения посмотрел на Хро-мова, который возбуждённо заёрзал на месте.
     - Разрешите? – капитан поднялся со стула.
     Комбат, переглянувшись с координатором, кивнул голо-вой.
     - Есть ли смысл посылать двадцать бойцов для того, что-бы перебросить с того берега одного, пусть даже очень цен-ного человека? Малой группой легче просочится незаметно через вражеские посты, достичь указанного места и вернуть-ся назад.
     - Что вы предлагаете, капитан? – спросил координатор.
     - Предлагаю сократить группу до шести человек. С боль-шим числом можно быстрее засветиться противнику.
     Координатор хмыкнул и, придвинувшись к комбату, вполголоса что-то стал ему говорить. Хромов глянул на Джемаля. Тот одобрительно кивнул ему и поднял вверх большой палец.
     - Что ж,  - координатор с любопытством всмотрелся в ли-цо капитана Хромова, - неожиданное предложение. Мы тут с майором обменялись мнениями и … - он слегка усмехнулся, - решили принять его.
     - Только отбирать людей будем мы с капитаном Джема-лем. – Непреклонным тоном заявил Хромов.
     - Это ваше право. Никто и не оспаривает… Своих людей вы знаете лучше, чем кто-то другой.
     …Они пересекли канал, как и в первый раз на стыке двух опорных пунктов израильтян. Переправа прошла без проис-шествий, не считая небольшого эпизода. Два луча прожекто-ров сошлись на водной глади канала, потом каждый засколь-зил в свою сторону. Видя, что луч приближается к ним, бой-цы ушли под воду, только один из них замешкался. Луч маз-нул по нему, проскочив по инерции дальше, но тут же вер-нулся назад, заподозрив неладное К тому времени все оказа-лись в мёртвой зоне восточного берега. Посмотрев мгнове-ние, как голубое пятно, подёргавшись туда-сюда по воде, погасло, они выползли на берег. Хромов посмотрел на светя-щийся циферблат часов – без четверти одиннадцать. Пока всё шло по плану…
     Алексей протёр слезящиеся глаза от попавшего песка и внимательно стал всматриваться в расположенную в полуки-лометре от него ракетную базу. Окружённая по периметру несколькими рядами колючей проволоки, с вращающейся антенной решёткой  в центре. «Вот они, ракеты «Хок ». Точ-но такая меня и сбила».  Он насчитал шесть пусковых уста-новок, с лежащими на них серебристыми тушами ракет. Воз-ле каждой из них виднелись бугорки, назначение которых стало ясно для него после того, как маленькие человечки стали исчезать около них. «Так, это укрытие для ракетчиков при старте ракеты или нападении с воздуха», - понял он. Тем временем, около двух установок началась суматоха. Они за-двигались, задрав острые носы ракет вверх, потом замерли. Человечки суетились около установок, точно встревоженные муравьи у своего муравейника. Потом разом исчезли.
     Алексей вгляделся в бездонное небо. И не сразу заметил тоненькую светлую ниточку инверсионного следа летящего с большой скоростью и на громадной высоте невидимого для глаза самолёта. Ниточка разматывалась с запада на вос-ток.
     Раздался рвущий воздух грохот. Алексей глянул на базу. Из клубящейся серой тучи выпрыгнули серебристые остро-носые сигары и с громовым воем ринулись вверх, таща за собой чёрно-серые хвосты. С каждой секундой они станови-лись всё тоньше и тоньше, стремясь к своей цели – наконеч-нику ниточки. Потом хвостики исчезли совсем, а через се-кунды вспухли два маленьких кусочка ваты. Но ниточка так же продолжала разматываться дальше на восток, словно торжествуя над ними,
     «Вот хрен вам! Выкуси! – веселился Алексей. Он понял, что израильтяне вновь безуспешно попытались сбить само-лёт-разведчик «МиГ-25». Он, как мальчишка, скрутил дулю из пальцев и злорадно покрутил ею в направлении базы. – Съели!? Вот вам…» 
     Он позавидовал пилоту, который сейчас сидел в кабине своего чудо-самолёта и, мчась с невероятной скоростью и на недосягаемой высоте, образно говоря, поплёвывал в потолок, глядя на тщетные усилия уничтожить его. «Вот отработает задание, через полчаса, не более, и вернётся к нашей базе. Парни встретят его на подходе, торжественно сопроводят до посадки. Благодать… Интересно, кто будет его сопровождать? Мои или ребята из другой эскадрильи? Кто знает…»  Он прикрыл глаза. Здесь, в тени скалы, было не так ещё жарко. Раннее утро. Вот в полдень и в тени будет пекло.
     «Спать, спать… - приказал он себе. Идти днём он не ос-мелился. К этой базе он вышел утром, и она оказалась для него неожиданным препятствием. Она была расположена в долине, шириной несколько километров. Он должен её пере-сечь в стороне от базы. По долине шла дорога. За это время, пока он наблюдал, по ней проехало несколько машин. И где гарантии, что он успеет пересечь долину и никто на ней не появится? Гарантий нет. Стало быть нужно дожидаться су-мерек. А теперь нужно отдохнуть. Шли третьи сутки его продвижения в сторону канала. Сколько ещё осталось идти до него, он понятия не имел. Единственное, в чём был твёрдо уверен, это то, что он идёт в сторону канала. Утешало ещё и то, что за это время не наткнулся на своём пути ни на одну живую душу. Ни на израильских солдат, ни на местных жителей. Впрочем, какие местные жители здесь, в этой богом забытой местности, могут быть, было даже трудно предположить. Голые скалы и песчаные барханы. Ни озёр, ни рек. Только пересохшие русла, по которым когда-то текла вода. Вопрос: когда она текла? Неизвестно… Видимо есть где-то оазисы, только Алексею они не встречались. Да он и сам обошёл бы их за версту, чтобы не встретиться с кем-нибудь. Ибо нежданная встреча для него сейчас – опасный риск, с непредвиденными последствиями.
     Он проснулся от ревущего воя, накатывающего с запада. Глянул на базу, но там было спокойно. Гул нарастал, и вот из-за плоских холмов по ту сторону долины выскочило не-сколько силуэтов. За одним из них тянулся дымный хвост.
     Алексей протёр глаза. «Так это «Скайхоки»! - Он сразу узнал эти истребители-бомбардировщики израильтян по ха-рактерным очертаниям, да и шли они на небольшой высоте. – Где-то им изрядно всыпали. Один дымит, второй не летит, а ковыляет. То ли что-то с машиной, то ли пилот ранен. Да и вообще их пятеро. Обычно они ходят парами. Видно, доста-лось им по первое число».  Он злорадно усмехнулся, прово-жая взглядом пролетавшие над ним на восток самолёты.       
     Пожевав питательную массу из упаковки, которую дал ему на дорогу Михаил, он сделал один большой глоток из фляжки, с сожалением заметив, что вода так быстро убывает. И в этот момент его пронзила мысль, а что если в одном из этих самолётах сидел Миша Садовский? В том, например, за которым тянулся дымный след, а может в другом, который как-то неуверенно шёл в этом строю… Или в одном из тех, кто не вернулся на базу?
     От этих мыслей ему стало так муторно, что он невольно заскрежетал зубами, проклиная всё и вся, что заставляет дру-зей смотреть друг на друга через перекрестие прицела.
     С другой стороны вряд ли Михаил мог участвовать в этом вылете, тут же успокоил он себя. Пару дней назад тот ещё ждал помощи у останков своего самолёта. Да и с машинами у них не очень-то густо, чтобы сразу сесть за штурвал. 
     Занятый невесёлыми мыслями, он не заметил, как подкра-лись сумерки. Солнце завалилось за холмы, которые нужно будет ему сегодня перевалить, ибо дорога его проходит как раз через них. Посмотрел на базу. Там светились небольшие точки, видно израильтяне включили освещение.   
     Выждав некоторое время, по расщелине спустился вниз, к подножью скал, и пошёл, забирая левее, чтобы обойти базу стороной. Сначала Алексей услышал гул двигателя, потом на дороге появились два светлых пятна фар. Не мешкая, он бросился на землю. Открытая машина, типа джипа, с несколькими солдатами, покачиваясь на неровностях, проскочила метрах в двухстах от него. По-видимому, это был один из патрулей. Дождавшись, когда она въедет на территорию базы,  поднялся и, внимательно вслушиваясь, пошёл дальше. И только отойдя с километр, повернул в сторону холмов.
     Подойдя к подножью, он невольно нахмурился. Перед ним, в свете сумерек, высилась каменная осыпь. Двигаться по ней нужно было с большой осторожностью. Ибо стоит неверно поставить ногу при восхождении, как камни могут поползти. Осыпь вздрогнет, камни поползут, застучав, вниз, увлекая за собой. Он вспомнил, как однажды в отпуске, в составе тургруппы, ходил по горному маршруту на Кавказе. При спуске с перевала они решили спрямить путь и оказа-лись вот на такой осыпи. Одна из туристок оступилась при спуске, и склон пришёл в движение. Повезло, что высота осыпи была небольшая. Но и этого оказалось достаточно, чтобы двое туристов оказались с переломами. У одной де-вушке сломало ногу в лодыжке. Парню повезло больше, если можно так выразиться - рука попала между камнями и трес-нула в локтевом суставе. Другие отделались синяками и сса-динами. Вот и спрямили маршрут…
     Вспомнив этот случай, Алексей решил не испытывать судьбу, тем более в сумерках. Он пошёл вдоль осыпи и вско-ре попал в развал между холмами. На небе появилась ущерб-ная луна, которая давала возможность рассмотреть дорогу перед собой. Через пару часов медленной осторожной ходь-бы он пересёк линию холмов и вышел на песчаную равнину. Сказать, что это пустыня, было неверно. Небольшие дюны песка перемежевались участками с жёсткой травой и даже небольшим кустарником.
     Не нужно было куда-то карабкаться наверх, потом спол-зать вниз. При таком скудном освещении местность неплохо просматривалась. Он постоял, вслушиваясь в тишину, но ни-чего угрожающего для себя не обнаружил.
     К исходу ночи Алексей наткнулся на место, где, судя по местности, представшей перед его глазами, во время Шести-дневной войны шли бои. Линии полуобвалившихся от вре-мени траншей и окопов, ямы на месте блиндажей и укрытий. Остатки врытых в песок железобетонных дотов, с расколо-тыми толстыми плитами, равнодушно смотрели на окру-жающий мир прорезями щелей-амбразур. Остатки проволоч-ных заграждений, куски и спирали колючей проволоки сви-сали с торчащих вкось и вкривь бетонных столбиков. Резким контуром выделялся на фоне светлеющего неба вертолётный хвост, от самого вертолёта осталась только бесформенная груда металла. Поодаль валялся опрокинутый вверх колёса-ми и с внушительной дырой в боку обожжённый броне-транспортёр. Неподалёку от него стоял сгоревший танк со свёрнутой набок башней, тёмной от копоти. В десяти метрах от первого, другой, без явных признаков повреждений, ут-кнулся длинноствольной пушкой в откос окопа. Словно об-глоданный скелет доисторического животного, торчали из песка части какой-то непонятной машины.  Рядом  валялось опрокинутое набок артиллерийское орудие с задранной кверху станиной и согнутым какой-то страшной силой, ско-рее всего переехавшим её танком, броневым щитком.  Рос-сыпи не погребённых до сих пор песком кучки стреляных гильз шуршали под ногами, тут и там валялись вдавленные в грунт стаканы орудийных гильз и всяческий металлический хлам, что остаётся всегда на месте прошедших ожесточён-ных боёв. И воронки, воронки, воронки… Большие и малые, от авиабомб и снарядов. Неглубокими оспинами пятнали землю многочисленные ямки. «Это, наверное, следы от мин…», - решил для себя лётчик, петляя осторожно между ними и внимательно осматриваясь вокруг.
     Впереди виднелась очередная гряда возвышенностей. Сколько до неё ходу, понять было невозможно. Алексей обернулся назад. Небо на востоке становилось всё  светлее. Прикинув, что до восхода солнца он вряд ли доберётся до горушек впереди, да и что там он обнаружит – неизвестно. А думать об убежище на день нужно было сейчас. Взгляд его упал на внешне как бы целый танк. Он подошёл к нему, спрыгнул в яму, которая когда-то была окопом и заглянул под днище. Между ним и дном обвалившегося окопа зияла тёмное пространство. Он ещё раз обдумал своё положение и решил, что испытывать судьбу не стоит. Некоторое время просидел рядом с оборванной и провисшей гусеницей танка. Разумно предположив, что под днищем может устроить себе ночлег какая-нибудь опасная тварь, типа ядовитого паука, скорпиона или змеи, решил не торопиться. Ко всем опасно-стям, что навалились на него в последние несколько суток, не хватало ещё для полной картины, что бы его укусил кто-нибудь из этой пакости. Когда солнце взошло, он осторожно обследовал пространство под танком, но, к своей радости никакого опасного обитателя не нашёл. Зато обнаружил в днище танка открытый люк. Видимо, через него экипаж, провалившись в окоп с перебитой гусеницей, в последний момент покинул свою повреждённую машину.
     Алексей засунул голову через люк внутрь танка. Осмот-релся. Через небольшую щель в башенном люке пробивался свет. Ничего интересного он не увидел. Никаких скелетов, которых он себе навоображал, не было. Пара смятых метал-лических канистр, какие-то тряпки, да ржавый порванный кусок стального троса. Он влез внутрь и попытался закрыть за собой крышку люка. К его удивлению та, заскрипев, вста-ла на место. Подвигав ею несколько раз, покинул через люк танк, расстелил накидку под ним и улёгся…

 
                Г Л А В А   26    
     Проснувшись как от чьёго-то толчка, он непонимающе уставился на днище танка в ржавых пятнах. Было душно, на лице выступил пот. Вспомнив, где он находится, Алексей выполз из своего убежища и… замер. Невдалеке отчётливо послышались человеческие голоса. Высунув осторожно го-лову из окопа, он увидел неподалёку медленно бредущих верблюдов. Равномерно покачиваясь,  на их спинах сидели вооружённые люди, с обмотанными подобие чалмой, голо-вами.
     «Это верблюжий патруль, так говорил Миша». – Вспом-нил он, разглядывая дозорных. Внезапно те остановились, послышался оживлённый разговор и - о ужас! – направились прямо в его сторону.
     Он, пригнувшись, юркнул в своё убежище. Взгляд его упал на открытый люк. Недолго думая, схватил накидку, и влез внутрь. Затем осторожно закрыл крышкой люк. Тем временем голоса становились всё громче и вот они раздались совсем рядом. Он прильнул к щели башенного люка и чуть не откинулся назад. Четвёрка вооружённых людей, спешивших с верблюдов, стояли и смотрели на танк. Один, как показалось Алексею, смотрел прямо на него.
     Не отводя глаз от них, вытащил пистолет и снял его с предохранителя. С той минуты, как он приземлился после катапультирования,  патрон был дослан в ствол. Тяжесть оружия в руке успокаивала. Тем временем один из патруль-ных достал фотоаппарат. Что-то весело сказал, отчего другие дружно загоготали. Потом подошли к танку и встали рядком, решив запечатлеть себя на фоне боевой машины. Затем тот, кто снимал, поменялся с одним из стоявших у танка. Далее стали позировать друг другу, то сидя на верб-людах, то стоя рядом. С оружием и без…
     «Скорее бы вас черти отсюда унесли…», - взмолился Алексей, вытирая пот с лица. Он чувствовал себя, как гусь, которого решили зажарить на медленном огне в духовке. А в танке, как ему казалось, была температура не меньше.
     Наконец-то патрульные закончили фотосъёмку. Один из них, по-видимому самый весёлый, заскочил на танк, клацая подкованными ботинками, и что-то крикнул. Остальные опять заржали, один снова вытащил фотоаппарат. Рядом с люком по башне ударила звонко струя – солдат решил помо-читься на поверженный вражеский танк. Тот, кто снимал, прыгал с места на место, меняя ракурс снимков. Оставшиеся двое, наблюдая, помирали со смеху.
     «Чтоб он у тебя отвалился…», - в сердцах пожелал Алек-сей этой «фотозвезде».  Раздавшийся писк рации внезапно прервал веселье. Старший патруля достал из накладного кармана формы «уоки-токи» и вслушался, дав сигнал осталь-ным смолкнуть. Выслушав, бросил в рацию несколько фраз и что-то громко прогавкал. Все засуетились, залезли на верб-людов и направились в ту сторону, откуда пришёл русский лётчик.
     Алексей облегчённо вздохнул и, открыв нижний люк, вы-лез наружу, отдуваясь, как после посещения парилки. По-смотрел вслед патрульным – те уже отъехали на солидное расстояние. Сел на дно окопа и обессилено прислонился к стенке. И только сейчас до него дошло, как он был близок к неизвестному исходу. Ведь стоило одному из этих патруль-ных проявить любопытство и попытаться открыть люк баш-ни. Ему пришлось бы тогда стрелять. Расклад был не в его пользу. Один пистолет против четырёх «Узи» - неравный счёт. Конечно, на его стороне был фактор внезапности. А с другой стороны минус - он был заперт в тесном пространстве танка. Выйти живым из такой ситуации – вещь почти нереальная.
     «Всё хорошо, что хорошо кончается, - вспомнил он из-вестное  изречение. – Можно сказать, что этот тайм мы вы-играли». Забравшись под днище, вытащил оставшуюся плит-ку шоколада. Сжевал размякшую четвертинку и, продлевая удовольствие, сделал пару небольших глотков тёплой воды, которой осталось на треть в фляжке. Откинувшись на накид-ку, провалился в забытье. Но сказалось пережитое волнение: он выныривал из дрёмы, словно кто-то предостерегал его об опасности, потом вновь смеживал веки. И так раз за разом, пока не провалился в тяжёлый мёртвый сон…
     Шестеро теней, бесшумно взобравшись на гребень проти-вотанкового вала линии «Бар-Лева», словно призраки, про-скользнули между двумя опорными пунктами израильтян. Перед этим им пришлось пережить несколько неприятных минут. Едва они продвинулись к линии дотов, как заскреже-тала дверь и в светлом прямоугольнике возникли два силу-эта. Дверь захлопнулась. Двое, оживлённо разговаривая и подсвечивая себе под ноги фонариком, не спеша, пошли в сторону второго дота, чуть ли не прямо на притаившуюся группу.
     Смотря на приближающиеся фигуры, тенями плывущие по звёздному небу, Олег вытащил десантный нож и левой рукой дважды толкнул Джемаля, лежащего рядом с ним – условный сигнал о применении холодного оружия. Луч света скользнул по земле в полуметре от их голов. Солдаты, весело болтая, прошли с ними рядом, не подозревая, что их жизни только что висели на волоске.
     Дождавшись, когда луч фонарика почти исчез в темноте, диверсанты преодолели этот участок, не забывая, что где-то впереди должны быть расположены танки израильтян. Они десятки раз рассматривали фотоснимки этого участка оборо-ны евреев, готовясь к броску через канал, что могли с закры-тыми глазами представить все детали местности. Но одно дело хранить сведения в голове, совсем другое продвигаться  по земле, в темноте, рискуя неожиданно наткнуться на что-нибудь непредвиденное…
     Вот и сейчас Олег невольно вздрогнул, когда чуть не стукнулся головой об орудийный ствол закопанного в песок танка. Он прильнул к земле и почувствовал, как следующий за ним Джемал, ткнулся ему в спину.
     Израильские танкисты явно не думали об опасности. Из башни через какую-то щель пробивалась полоска света и не-громко звучала музыка. Хриплый голос произнёс несколько слов, внутри стальной громадины весело заржали голоса, заглушая мелодию. Ежесуточные дежурства внутри боевых машин явно не способствовали повышению бдительности.
     «Сейчас бы сунуть внутрь гранату и был бы вам концерт с вознесением на небеса. – Хромов на миг представил себе это. – Тоже мне, вояки… Дисциплина в вашей армии, видно, хромает. Впрочем, это нам на руку».  – Он повернул левее и бесшумно пополз, огибая вражескую машину. 
     Слабый свет узенького серпа луны давал возможность рассмотреть местность, по которой продвигалась группа, чтобы своевременно среагировать на опасность. Не дойдя сотни метров до рокадной дороги, которая тянулась парал-лельно каналу, они вынуждены были залечь в канаве, а воз-можно это был окоп времён шестидневной войны. Ночную тишину прервал рёв двигателей и свет фар: мимо них прока-тилась длинная колонна, состоявшая из танков, бронемашин и грузовиков. Они насчитали почти тридцать танков,  десятка два бронетранспортёров и не менее полсотни ма-шин. По всей видимости израильтяне усиливали оборонительную группировку у северной части канала, а может, готовились к проведению крупномасштабной операции. Возможно, даже, к новому вторжению через канал, для окончательного разгрома египетской армии. Перейдя дорогу, группа углубилась в цепь небольших холмов. Лощина, заросшая невысоким кустарником и жёсткой травой, изломанной линией врезалась внутрь этой возвышенности. Неожиданно Джемал, шедший впереди, резко взмахнул рукой. Все моментально упали на землю. Олег подполз к нему и тронул за плечо.
     - Что случилось, Джемал? – чуть слышно прошептал ка-питан. Вместо ответа тот носом шумно втянул в себя воздух. И только сейчас Олег обратил внимание на едва ощутимый запах гари. Что-то неподалёку горело. И что могло гореть среди ночи в этой местности? Только костёр. Олег притис-нулся ближе к египтянину и на ухо прошептал:
     - Мы с Ибрагимом посмотрим, что там такое. Согласен?
     Джемал кивнул головой. Капитан нашёл Ибрагима, и они медленно, пригнувшись, двинулись дальше, постоянно оста-навливаясь и прислушиваясь. Метров через пятьдесят лощи-на поворачивалась почти под прямым углом, уходя в развал между холмами. Светло-красное пятно подмигивало сквозь ветки кустарника. Они приникли к земле. Ещё несколько метров ползком и сразу же, за поворотом, на небольшой по-ляне, увидели небольшой костерок. Рядом с ним сидел чело-век в светлой униформе, временами вскидывая голову и вглядываясь в темноту. Короткий автомат лежал на коленях.
     «Дозорный. Сколько же их всего? – Олег, затаив дыхание, взглядом прощупывал поляну. Вот дозорный встал, сделал пару шагов, нагнулся. Послышался короткий зевок, потом приглушённый недовольный голос. Пробормотав что-то, первый часовой лёг. С земли поднялась фигура, в такой же униформе. Сделав несколько размашистых движений руками, человек подошёл к костру. С завыванием сладко зевнул и подбросил несколько веточек на угли. Вспыхнуло пламя, откинув темноту в сторону на короткое время. При свете костра Олег разглядел ещё пару лежащих фигур и отсвет от глаз приподнявшего голову…  верблюда!
     « Так это же патруль на верблюдах!», - понял он. Ибрагим дёрнул его за рукав и, когда капитан повернул голову, кив-нул в сторону костра и сделал красноречивый жест, проведя ладонью себе по шее.
     Капитан отрицательно мотнул головой и жестом дал по-нять ему, что они возвращаются. Рассказав Джемалю, что они наткнулись на патруль в количестве четырёх человек с верблюдами, Олег заметил, что можно было бы сейчас унич-тожить их. При этом подставив под угрозу операцию, ради которой они и были сюда направлены. А если они задержат-ся на сутки? Об исчезнувшем патруле схватятся  и вот тогда начнётся настоящая охота на них.
     Подумав некоторое время, Джемал согласился. Они вер-нулись немного назад, затем отвернули в сторону. Олег гля-нул на часы. Шёл первый час ночи. Он догнал Джемаля, шедшего во главе группы:
     - Мы уже выбились из графика. Если не ускорим движе-ние, можем не успеть до утра к каналу. Понимаешь, чем это грозит?
     - Понимаю. Только вряд ли сможем идти быстрее. Темно. Да и осторожность нужно соблюдать.
     - Тогда придётся действовать по второму варианту. Ты уверен, Джемал, что сможем отсидеться там целый день?
     - Другого выхода у нас нет. Думаю, что в той оборони-тельной полосе найдётся немало мест, где можно будет пе-реждать до ночи. Для нас сейчас главное, это встретиться с тем человеком. А там видно будет…
     Алексей, медленно приподнимаясь, высунулся из окопа и посмотрел по сторонам. Вокруг было пусто. Красноватый диск солнца сползал к неровной линии небольших холмов, лежащих на его пути к каналу. Печальная картина полуобва-лившихся окопов и траншей, разрушенных дотов, искорё-женной и сожжённой бронетехники, изуродованных орудий навевала далеко не радостные мысли. Но не это беспокоило сейчас лётчика. Прозвучавший только что металлический звук резким диссонансом вторгся в эту унылую картину.             
     Что это могло быть, он не мог себе представить. Остава-лось ещё немного подождать и можно будет продолжить свой путь к каналу. Пусть вот только солнце завалится за холмы.  Внезапно что-то неподалёку заскрежетало. Алексей повернул голову и замер - у бронетранспортёра, беспомощно перевёрнутого вверх сожжёнными колёсами, приоткрылась створка двери десантного отсека. Из двери высунулась чья-то голова, тут же исчезнувшая внутри выжженного чрева.
      Лётчик обессилено сполз на дно окопа. У него что, нача-лась галлюцинация? Последствия перегрева головы? Или просто померещилось? Ведь он отчётливо видел, как приот-крылась створка и высунулась чья-то голова. Голова челове-ка, а не какой-нибудь зверушки. «А может один из тех, кто меня ищет? Ждёт удобного момента, чтобы захватить? – и тут же одёрнул себя. – Это просто бред. Стали бы они всё так обставлять, как в дешёвых детективах. Крикнули бы издалека: «бросай оружие и сдавайся, иначе просто пристрелим. Нет, это не евреи, которые меня искали».
     Он вспомнил первые два дня своего пути, когда приходи-лось прятаться, заслышав гул летящего вертолёта. Один раз он подумал, что его обнаружили, когда вертушка зависла совсем неподалёку от узкой расщелины, куда он заполз. Но, провисев пару минут, машина, нагнув нос и взвыв двигате-лем, унеслась прочь.               
     «Но если человек прячется, так же как и я, значит,  он не хочет, чтобы его здесь обнаружили другие. Стало быть, он не еврей. Возможно, тоже дожидается ночи, чтобы уйти отсюда. Очень даже возможно. Было бы здорово войти с ним в контакт. Может даже, ему тоже нужно уйти за канал. Вдвоём было бы веселее…».
     Алексей снова осторожно высунулся из окопа и стал смотреть в сторону бронетранспортёра. Но ничего не заме-тил: никаких звуков, никакого движения…
     «Что же делать? Незаметно уйти? И пусть он здесь оста-ётся… У меня своя цель. С чего это я взял, что ему нужно за канал? - мучительно соображал он, не зная, что предпринять. – А что если осторожно подобраться к бронетранспортёру и окликнуть? Ну да, а он в ответ шмальнёт из пистолета, или ещё из чего-нибудь. Да и как он меня поймёт? Что делать… что делать…». - От всех этих мыслей у него разболелась го-лова.
     Тем временем  солнце закатилось за холмы. Тоненький серп луны проявился на небосклоне. Стало темнеть, но всё ещё отчётливо просматривалось вокруг. У перевёрнутой бронемашины по-прежнему было тихо.  После долгих разду-мий он решил: не пытаться уйти сейчас, вести наблюдение… Задержаться ещё на сутки. За это время всё должно выяснит-ся…  Он расстелил накидку на дне окопа, сжевал четвертин-ку  последней оставшейся плитки шоколада. Запил тёплой водой из фляжки, заметив при этом, что воды осталось на несколько хороших глотков. Прислонившись к стенке окопа, бездумно уставился на звёздное небо. Вот что-то на мгнове-ние чиркнуло по нему светлой полоской и погасло. «Звезда упала… - всплыло в сознании. – Нужно загадать желание и оно обязательно сбудется. Так говорят в народе… А у меня одно желание – добраться до своих. Других нет…»


                Г Л А В А   27
     Было уже далеко за полночь, и дрёма охватывала его, ко-гда он услышал шорох. Шорох осторожных шагов несколь-ких человек…
     Он высунулся из окопа и тут же отпрянул назад – с полде-сятка неясных теней двигались цепочкой в десятке метрах от него. И уж совсем ему показалось невероятным, когда до не-го отчётливо донеслось: - Чёрт побери…  - И это было сказа-но на русском языке. Он просто не поверил своим ушам. От-куда здесь, на Синайском полуострове, в тылу израильских войск, русская речь?..
     Над притихшей равниной раздался негромкий двойной свист. Алексей вновь приподнялся из окопа. Послышался металлический скрежет, у бронетранспортёра откинулась створка люка. Две тени поднялись с земли и подошли к ма-шине. Негромкий говор, ещё несколько человек подошли к ним, появившись, как из-под земли.   
     «Этот человек ждал их! Значит они с той стороны! Зачем бы евреям устраивать это у себя в тылу!? Совсем незачем… - Его залихорадило. – Надо что-то делать… Объявиться сей-час? Или подождать? Но они могут сейчас уйти, и я останусь один… Если они пришли из-за канала, то знают путь назад. А удастся ли мне одному дойти до канала и пересечь его? Бабушка надвое сказала… Решено. Объявлюсь».
     Он встал и увидел, как несколько силуэтов направились в его сторону. Раздумывать было некогда. Приткнувшись в угол окопа, он напряжённо вслушивался. Вот послышались шаги, и молодой  голос негромко произнёс на русском языке, который прозвучал для лётчика лучшей музыкой на белом свете:
     - Я эту коробку приметил, когда шли мимо. В ней запро-сто четыре человека уместятся.
     Тени заслонили звёздное небо, нависнув над окопом.
     - Ребята! - хрипло сказал он, поднимаясь в окопе. – Только не стреляйте! Я - свой!
     Наверху замерли. Кто-то передёрнул затвор.
     - Ты кто? – удивлённо-насторожено проронил один из не-ясных силуэтов и нагнулся, всматриваясь в Алексея.
     - Лётчик. Меня сбили три дня назад. Мне нужно к своим. За канал. – Голос дрожал, его трясло от волнения.
     - Оружие есть?
     - Есть. Пистолет.
     - Бросай его сюда.
     Алексей вытащил оружие и выкинул его наверх. Тот, кто разговаривал с ним, поймал его на лету.
     - Смотри-ка ты, «Стечкин»! – удивился человек, и пружи-нисто спрыгнул вниз. На лётчика смотрели с пятнистого ли-ца всё ещё настороженные молодые глаза. Камуфляжный костюм, в руках короткоствольный автомат. Он обшарил взглядом лицо, одежду лётчика, потом удивлённо произнёс:            
     - Похоже и в самом деле свой. Давайте сюда, ребята… – Вниз спрыгнули ещё двое. Такие же раскрашенные лица, костюмы и оружие. Они с любопытством уставились на Алексея.
     «Лешие, да и только…», - подумал он, рассматривая их диковинный наряд и раскрашенные лица.
     - И где тебя сбили, летун? – спросил его первый «леший».
     - Определённо сказать не могу. – Пожал плечами лётчик. - За двое суток прошёл, может быть, километров тридцать. Кто знает… Карты нет, привязаться  не к чему.
     - Ну ты даёшь…  И как только тебя евреи не сцапали?!
     - Не знаю. Наверное, повезло… Сначала пытался и днём идти. Но когда меня чуть не засекли с вертолёта, залез в щель и до ночи там лежал. Больше испытывать судьбу не стал. Шёл только ночью.
     - А что этой ночью не пошёл дальше?
     - Так вечером обнаружил, что я здесь не один. Поостерёг-ся. Неизвестность хуже всего. Подумал, что он кого-то ждёт. Вот и дождался … - Улыбнулся Алексей.
     - У тебя, небось, и документ какой-нибудь есть? – вроде бы ненароком поинтересовался  собеседник.
     Лётчик покачал головой: - Никаких бумажек у лётного состава нет. Нам запрещено было иметь что-либо, говорящие о нашей национальности. Так сказать, для конспирации. Са-ми понимаете…
     - Ясно. Послушай? А как получилось, что тебя сбили за каналом? Я слышал, что нашим лётчикам запрещено его пе-ресекать?
     Алексей помрачнел: - Верно ты слышал! Инструкцию я нарушил. – Нехотя признался он. – Увлёкся. Загнал в прицел «Скайхок», ну, это их истребитель-бомбардировщик… -  По-яснил он. - И не заметил, как перемахнул канал. Его сбил, а через пару минут они меня завалили ракетой. Вот и оказался здесь…
     - Да-а, - протянул, как понял лётчик, командир группы. - Что ж, одной боевой единицей у нас стало больше. Лейте-нант! – Молодой парень выдвинулся вперёд.
     - Скажи Джемалю, что у нас ещё один гость.
     - Есть. – Кивнул лейтенант и вылез из окопа.
     - Ну, что, хозяин, показывай свой дворец. Нам нужно схо-ронится до вечера.
     - Как? – разочаровано спросил Алексей. – А разве возвра-щение не сегодня?
     - Тебя как звать? – спросил командир. Услышав ответ, по-яснил:   
     - Так вот, Алексей… Кстати, меня звать Олег. Мы не ус-певаем до рассвета дойти до канала. Пересекать его утром слишком опасно. Накроют нас и перетопят, как котят. По-нял?  - и, заметив, как непроизвольно нахмурился лётчик, проронил:
     - Как у нас говорят: поспешишь – людей насмешишь. А в нашем деле спешка подобна смерти. Усёк, товарищ лётчик? То-то, же, - усмехнулся он,  заметив кивок Алексея.
     Они расположились в танке. Перед этим пришёл Дже-маль, высокий египтянин, с любопытством оглядел Алексея. Они немного поговорили о предстоящем дне. Наметили вре-мя ухода. Потом Джемаль ушёл к своим бойцам, с которыми расположился у бронетранспортёра. Русские десантники, выставив дозорного, решили отдыхать в танке. Алексей, сжевав калорийный брикет, который выдал ему Олег, и, напившись воды из его фляжки, ещё некоторое время лежал, уставившись взглядом в темноту. Его переполняла радость. Он не один, а среди своих. И теперь был уверен, что всё будет хорошо. Что они дойдут до канала и переправятся через него. Вот удивятся и обрадуются парни из его эскадри-льи, когда он придёт на аэродром. Он счастливо улыбнулся, предположив, как это всё будет выглядеть. С этой улыбкой на лице и уснул…   
     Пепельница была полна окурков. Майор Худяков налил в стакан своего фирменного напитка и залпом выпил. Рука автоматически потянулась к сигаретной пачке. Что бы он ни делал, мысли его постоянно возвращались к Лейле. Эта женщина настолько его приучила к физической близости с ней, что он снова начинал мечтать о новой встрече, едва за-хлопывалась за ней дверь. Она уходила от него такая же све-жая и цветущая, как будто и не было в течении нескольких часов неистовых ласк. Он же оставался лежать на измятой постели опустошённым и словно выжженным изнутри.
     Его тревожило та её сторона жизни, которая была для не-го тайной за семью замками. Эти её регулярные встречи с нищим, за воротами КПП… А этот сержант-египтянин из роты охраны, с которым Лейла встречалась накануне нападе-ния диверсантов на диспетчерский пункт управления полё-тами, когда погибла почти вся смена? Майор своими глазами видел его убитым в числе других участников нападения. Эти события повлекли за собой основательную проверку всех служб аэродрома и личного состава, работающего и проживающего здесь, в том числе и советского персонала.         
     Майору Худякову пришлось несколько раз давать показа-ния в связи со своими служебными обязанностями. И не просто отвечать на вопросы, а писать объяснительные за-писки. Особенно его злило то, что отвечать приходилось не только своим соотечественникам, явным сотрудникам спецслужб, но и работникам военной контрразведки египтян. Среди прочих вопросов его насторожил один, касающийся контактов с местными жителями. Естественно, он не стал говорить о своих встречах с Лейлой. Хотя человек, интересовавшийся этим, услышав отрицательный ответ, неприятно скривил рот и иронически хмыкнул.
     Майору, сопоставившему все эти факты, вдруг пришла в голову дикая мысль: а вдруг Лейла имеет прямое отношение к этим диверсиям? Может, она не тот человек, за которого себя выдаёт?
     От всех этих мыслей его прошиб холодный пот. Потом ему вспомнился её интерес к планам полётов, и его хвастли-вое заявление о планировании полётов самолёта-разведчика, которое она выслушала с большим вниманием. Правда, она при этом заметила, что ничего в этом не понимает…
     «Нет, нет.… Этого не может быть… Чтобы его Лейла, та-кая нежная и страстная женщина, в то же время израильский шпион!?- он расхохотался про себя. – Какая чушь! Эта мысль может возникнуть только в воспалённом мозгу дегенерата! А он, слава богу, в чём,  в чём, а в женщинах разбирается. Уж сколько их прошло через мои руки!», - Худяков самодовольно ухмыльнулся.
     И, тем не менее, червячок сомнения грыз его душу. «Вот придёт она в следующий раз, и я прямо спрошу об этом. Вы-ложу все факты, и посмотрим, что она ответит». - Он ткнул недокуренную сигарету в пепельницу и выключил свет в комнате… 
     Лейла чувствовала, что её положение осложнилось. Не-удачные попытки диверсий на аэродроме этих кретинов из организации «братьев-мусульман» окончились гибелью для их участников. Был в этом и положительный результат – оборвалась ниточка, которая могла привести контрразведку к ней. Она до минимума сократила передачу информации о работе аэродрома, которую пересылала своему радисту через нищего. И, тем не менее, она кожей чувствовала, что тучи сгущаются над её головой - египетская контрразведка ещё тщательнее стала проверять всех, кто служит на аэродроме.
     Проанализировав всю свою деятельность, как агент изра-ильской «Моссад», она пришла к выводу, что какое-то время сможет оставаться здесь, продолжая передавать информацию Центру. Что ни говори, а она была ценным агентом. Авантюристка по своей натуре, необузданная в своих низменных желаниях, без особых колебаний поддалась на вербовку и стала работать на одну из самых результативных разведок мира. Завербовал её сотрудник израильского посольства в Москве, когда она училась в университете. Сначала он соблазнил юную студентку, потом постепенно склонил к сотрудничеству, используя не только её стремление к новым ощущениям, но и тот факт, что её мать была этнической еврейкой. Первым заданием, которое он ей доверил, был сбор досье на арабских студентов, настроенных националистически и антиизраильски. И которые в своих странах могли стать со временем лидерами. Она справилась блестяще. Вернувшись в Египет после окончания учёбы, она стала одним из звеньев в паутине, которую сплела «Моссад» в этой стране. «Изида», так значилась Лейла в картотеке израильской разведке, внесла свою лепту в молниеносный разгром египетской армии в Шестидневной войне. За что была отмечена своим руководством и получила в своё распоряжение радиста. Это помогло ей избежать ареста полгода назад, когда египетская контрразведка сумела нейтрализовать большую часть сети «Моссад». Внедрившись в Министерство обороны в качестве простого переводчика, она получила назначение, как знаток русского языка, на аэродром совместного базиро-вания египетских и советских частей ПВО. Оттуда и шла непрерывным потоком информация в «Моссад». Используя привлекательную внешность и не обременяя себя моральны-ми принципами, она избирательно заводила романы с офицерами, используя их для сбора информации. В  их числе оказался русский майор Худяков, который имел непосредственное отношение к планированию полётов, в первую очередь нового русского самолёта-разведчика. Он настолько был покорён смазливой внешностью Лейлы и её изощрённой изобретательностью в постели, что превратился в эдакого эротического мазохиста. Во всяком случае она, как ей поначалу казалось, смогла спокойно выуживать у него необходимые для себя сведения.
     Но в последнее время «Изида» зачастую ловила на себе его изучающий взгляд, словно майор хотел вывернуть наиз-нанку её сущность и докопаться до истины: кто же она? В то же время она относила его повышенный интерес к себе, к её знакомствам, болезненным проявлением ревности. Как она поняла, этот самовлюблённый идиот не хотел ни с кем её делить. Что и делало опасным их дальнейшие отношения. Ибо он мог нечаянно выяснить её истинное лицо, а это означало провал. Представив себе, что она попала в руке египетской контрразведки, Лейла не смогла подавить в себе дрожь страха. Она отчётливо понимала, что её ждёт в этом случае. Вот поэтому агент «Изида» решила порвать с любвеобильным майором самым радикальным образом.   
     Она тихонько поцарапалась в дверь, зная, что он ждёт её. Майор открыл входную дверь, они молча прошли в его ком-нату. И тут он словно с цепи сорвался… Ни слова не говоря, впился в её губы страстным поцелуем так, что стукнулся своими зубами о её зубы. Не отрываясь от губ, стал лихора-дочно срывать одежду с неё и с себя. Ошеломлённая таким натиском, она даже не помогала ему. Содрав напоследок с себя шорты, он швырнул Лейлу на постель, навалился на неё всем телом и грубо овладел ею. Всё так же молча…Это было так неожиданно и необычно для их отношений, что она по-чувствовала такое дикое наслаждение, какого не испытыва-ла до сих пор ни с одним из своих многочисленных любовников.
     Потом они некоторое время лежали молча, приходя в се-бя.
     - Ты сегодня какой-то необычный, мой генерал. – Сказала Лейла, всё ещё тяжело дыша и удивлённо смотря на Худяко-ва. – Такое ощущение, будто прощаешься со мной. Нет?
     Майор, повернувшись к ней, провёл пальцем по влажной коже между её напрягших грудей и загадочно сказал, глядя в расширенные, как у наркоманки, тёмные глаза:
     - Как знать… Всё будет зависеть от тебя, моя королева.
     - Интересно… - протянула женщина. – Как это понимать? И что от меня зависит? 
     - От твоей искренности…
     - Ты опять о своей ревности… - Фыркнула раздражённо Лейла. - Ну, сколько можно тебе повторять – кроме тебя у меня никого нет. Ты такой страстный, мой единственный настоящий мужчина, что твоих ласк мне достаточно. Клянусь, мне никто больше не нужен! – она потянулась, как кошка, гибким дразнящим движением, потёрлась щекой о его плечо.
     - И всё-таки… - не отставал майор. – Дело, даже не просто о других твоих … - он сделал двумя руками характерное движение. Отчего Лейла откровенно хихикнула и провела розовым язычком по припухшим губам:
     - Тогда о чём ты хочешь меня спросить?
    И вот тогда майор всё ей выложил: и о нищем, и о терро-ристах, среди которых был её знакомый сержант, которого убили; и об её интересе к планам полётов, которые он, майор Худяков, составлял ежедневно на будущий день.
     - Знаешь, Лейла, тебя можно подозревать в сотрудничест-ве с израильской разведкой. Что скажешь?
     От этих слов майора кровь отхлынула от лица женщины, зрачки глаз сузились. Если бы только Худяков знал, что эти-ми своими выводами он подписал себе смертный приговор… Придя к нему, она ещё сомневалась в своём решении убрать его. Но это его предположение поставило всё на своё место.
     Она наиграно расхохоталась:
     - Ты меня рассмешил, мой генерал! Я – агент вражеской разведки! О Аллах! Не принимай всерьёз слова этого обезу-мевшего от ревности мужчины. – Лейла продолжала смеять-ся, только майор при этом не видел, как нервно раздуваются ноздри изящного носика, а руки непроизвольно сжались в кулачки. – А что, - вкрадчиво спросила она, - если бы ты знал, что я работаю на Израиль, донёс бы на меня?
     Худяков, лёжа не спине, неопределённо пожал плечами:
     - Не знаю… Но, вообще-то, как офицер, я был бы обязан это сделать, несмотря ни на что. Даже если мы уже столько времени вместе и ты мне так дорога…
     «Да ты ещё и слюнтяй, идиот. Что ж, выбор тобой сделан. В любом случае ты уже отработанный материал…».
     Она придвинулась к нему с дьявольской улыбкой:
     - Я знала, что для тебя долг превыше всего. Ты – настоя-щий офицер и я горжусь тобой. Жаль, что я не агент ино-странной разведки, ты бы мог заработать высокую награду от правительства Египта. – Она натянуто рассмеялась, отчего он удивлённо взглянул на неё, и, наклонившись над ним, с глухим стоном прильнула к его губам. Майор тут же забыл о своих подозрениях, ощутив прилив новой волны сладострастия. Он перевернул её на кровати. Обхватив его руками и ногами, всем своим телом, она вобрала в себя всю его суть, словно осьминог, прижав руками голову к своей упругой груди. Какие-то обрывки слов, невнятное бормотание воспринимались им музыкой неистового соития. Падение в бесконечную бездну наслаждения, словно в безмерные глубины океана… Охваченный диким порывом неизмеримого наслаждения, он даже не почувствовал, как что-то кольнуло его за ухом. Дрожь волной пробежала по его напряжённому телу. Наслаждение  от обладания этой невероятной женщиной ширилось и вот кульминационный момент – он на вершине блаженства. Но тут же майор почувствовал, как дикий холод стал сдавливать его бешено стучащее сердце. В глазах поплыли разноцветные круги, внутри сплетенных колец стала расти тёмная точка, становясь всё шире и шире. Судорога охватила всё тело от макушки до пяток. Он попытался что-то сказать, но из перекошенного рта вырвалось лишь жалобное мычание. Потом раздался глухой хрип и майор затих. Только несколько раз конвульсивно дёрнулось тело… Всё закончи-лось, как и начиналось, на этой  самой постели…
     Лейла прислушалась. Тишина господствовала в комнате. Она с трудом выбралась из под неподвижного тела. С раски-нутыми по сторонам руками, жалкий в своей наготе, Ху-дяков лежал, скривив рот в немом мучительном крике, с застывшим вопросом в глазах. Женщина не спеша оделась и привела себя в порядок. Потом подошла к мёртвому телу, посмотрела на почти  незаметную красную точку  – спецсредство, изготовленное в секретной лаборатории «Моссад» действовало безотказно, почти не оставляя никаких следов. «Вряд ли обратят внимание при осмотре, а в крови точно ничего не обнаружат. - Успокоила она себя. – Да и кто будет здесь так глубоко копать?..». Затем набросила на мертвое тело смятую простыню. Внимательно осмотрев комнату, протёрла полотенцем все места, где могла оставить свои отпечатки. Подошла к двери и, прежде чем её открыть, обернулась в сторону лежащего Худякова. Искорка сожаления блеснула в её сощуренных глазах, когда она вспомнила часы, проведённые с ним в этой комнате, на этой кровати… «Нужно было отдать майору должное - любовни-ком он был просто великолепным, если сравнить его с  другими партнёрами», - мелькнуло у неё в голове. И тут же цинично-расчётливо призналась себе, что взяла от него немало, и таких на её пути будет ещё предостаточно. Таких, которых можно использовать в своих целях, как одноразовую вещь, а потом выбросить за ненадобностью на свалку. Как этого…

                Г Л А В А   28
      Генерал Даян включил кофеварку и в предвкушении пер-вого глотка горячего напитка неторопливо занялся просмот-ром документов, принесённых адъютантом. В висках ломи-ло, глаза резало, словно в них попали песчинки. Ничего не-обычного в своём самочувствии генерал не видел. Ибо трёх-часовой сон не снял чувства усталости. Вернувшись глубоко ночью из инспекционной поездки по Синаю, он в семь утра уже был в своём кабинете.
     Прежде всего он просмотрел сводку за вчерашний день. Радоваться, особо, было нечем.  При рейдах авиации за канал потеряно три самолёта. По информации лётного состава в воздушных боях египтяне потеряли пять машин. Предотвращены две попытки египетских «коммандос» пересечь ночью канал. До сих пор не найден пилот вражеского истребителя сбитого два дня назад над Синаем. Огневым налётом артиллерии уничтожены несколько опорных пунктов египтян. Усилена армейская группировка на северном участке линии «Бар-Лева». Туда переброшена танковая бригада, дивизион гаубиц и систем залпового огня, механизированная дивизия. Все части сняты с позиций сирийского участка северного фронта.  «Что ж, бывали дни и похуже», - бесстрастно констатировал он, положив сводку на стол.
     Кофеварка зашумела, возмущённо выпустила клубок пара и затихла. Генерал налил кофе, положил пол-ложки сахара, размешал. Подумав, что нужно хорошенько взбодриться, до-бавил ещё. В девять было намечено совещание у премьер-министра, ясное сознание было просто необходимо. Он по-нимал, что ничего хорошего для себя там не услышит. В по-следнее время отношения между ними обострились до край-ности. Премьер постоянно во всех неудачах обвиняла армию, её руководство. А министр обороны в этом противостоянии занял нейтральную позицию, представив отдуваться за все грехи начальнику Генштаба.
     Он сделал первый глоток и подошёл к окну. Уже с утра в Тель- Авиве стояла жара. Несмотря на ранний час на улицах было многолюдно. Многие спешили на работу, домохозяйки устремились в магазины и на рынки. Вооружённые полицейские находились чуть ли не на всех углах. У многих мужчин, да и женщин виднелись заброшенные за плечо автоматы. Это резервисты израильской армии направлялись на очередные занятия. Израиль был единственным государством в мире, на улицах которого было так много вооружённых людей. Он напоминал собой вооружённый лагерь, со всех сторон окружённый врагами. Так и было на самом деле. Арабы поставили перед собой единственную цель –  стереть Израиль с лица земли любой ценой. И ему приходилось защищаться всеми доступными средствами. В то же время большое количество людей с оружием в руках кардинально сократило количество преступлений. Правда, этого нельзя было сказать о числе взорванных бомб на улицах городов. Несмотря на усилия силовых структур и помощь со стороны простых граждан их количество продол-жало расти. Материальный ущерб стране, но главное – гибли люди. И этому не видно было конца.
     «Впрочем так было всегда», - мрачно констатировал Да-ян, ставя пустую чашку на стол. Мысль его вернулась к поездке на Синай. В какой-то мере то, что он увидел там, в очередной раз успокоило его. Мощь линии «Бар-Лева», крупная армейская группировка, сосредоточенная в ключевых точках вдоль канала, и главное, убеждённые в своей правоте лица солдат. Всё это вселяло уверенность, что ничто не сможет изменить ситуацию в худшую сторону для государства.
     Он подошёл к небольшому сейфу, вмонтированному в стену, набрал цифровой код и вынул кожаную папку. Смах-нув с неё несуществующую пыль, вынул несколько листов бумаги. План «Моисей», плод работы группы аналитиков, будет сегодня представлен Совету безопасности. Он был твёрдо уверен в одном – нужно кардинально менять ситуа-цию. Дальнейшее продолжение так называемой войны на истощение арабов ничего не даст. И в конце концов приведёт к гибели самого Израиля. Никакие финансовые вливания извне не спасут. Одной из основных причин Даян считал постоянные потери в людях. Восполнение армейских рядов за счёт резервистов понижало боеспособность подразделений. И эта тенденция будет расти. Неизбежно придёт время, когда придётся прибегнуть к поиску наёмников для армии. Их можно найти, за хорошие деньги. Но они не будут сражаться так ожесточённо, как это сейчас делают солдаты, выросшие на этой святой земле. Поэтому нужно собрать все силы и нанести такой удар арабам, который поставит их на колени и на многие годы отведёт от Израиля угрозу уничтожения… Он нежно погладил папку, затем нажал кнопку звонка. Вошедший адъютант доложил, что машина ждёт у подъезда. Отдав необходимые распоряжения на время своего отсутствия, генерал спешно вышел из кабинета – Голда Меир не терпела, когда кто-то опаздывал на совещание.
     В последнее время одни и те же люди сидели за длинным столом резиденции премьер-министра. Даян пробежал взгля-дам по их лицам. Для того, что бы увидеть всех своим одним глазом, ему пришлось вывернуть голову, отчего заломило в шее. По его прикидкам план «Моисей» могут одобрить в лучшем случае половина присутствующих. И, конечно же, всё будет зависеть от самой премьер-министра. Он взглянул на неё и поразился переменам, произошедшие с ней за по-следнее время. Жидкие волосы совсем поседели, морщини-стое лицо приобрело серо-жёлтый оттенок, крючковатый нос, казалось, загнулся ещё сильнее вниз.
     - Итак, господа, - проскрипела премьер, отрываясь от про-смотра документов, - согласно сегодняшней повестки первое выступление предоставляется  начальнику Генштаба. Прошу генерал. – Она даже не взглянула в его сторону.
     Даян кратко изложил результат своей инспекционной по-ездки и хотел уже перейти к главному в своём выступлении – плану «Моисей», как премьер бесцеремонно прервала его:
     - Ну и как вы оцениваете ситуацию в целом? Вы же, об-разно говоря, мозг нашей армии и должны мыслить соответ-ствующими масштабами! Не так ли, генерал? – она не смогла удержаться от возможности уязвить Даяна.
     - На данном этапе вооружённые силы могут противосто-ять угрозе со стороны Египта и Сирии. Линия «Бар-Лева»  на восточном берегу канала и наши оборонительные сооружения на Голанских высотах в состоянии противостоять вероятному наступлению со стороны арабов. Но…
     - За оборону нашего государства отвечаю я! – прервав Даяна, гаркнул министр обороны. – И не каких но…! Я пол-ностью уверен в нашей способности отразить любое наступ-ление врага.
     «Ишь, чешет лозунгами, словно выступает в Кнессете». - Генерал оглянулся на багровое лицо министра:
     - Я ни в коей мере не оспариваю вашу убеждённость, ми-нистр. - Ледяным тоном заметил Даян. - Только думаю, что нужно посмотреть на изменение ситуации в будущем. А она совсем не безоблачна, как можно с некоторым натягом по-считать сейчас. Наши враги уже не только восполнили поте-рянный военный потенциал в ходе шестидневной войне, но и превзошли его. Кроме этого им предоставили помощь рус-ские, послав военный контингент в виде авиационных частей и ракетных дивизионов ПВО; и увеличив количество военных советников во всех родах войск. По нашим данным советская военная группировка насчитывает порядка пятьде-сят-шестьдесят тысяч человек.
     Сидевшая до сих пор согнувшись, премьер выпрямилась, в глазах мелькнул огонёк злорадства. Пройдясь взглядом по присутствующим, она уткнулась им в заместителя директора «Моссад»:
     - Кстати! Так что там с операцией «Пилигрим»? И где наш уважаемый господин Амит? – произнесла она с сарказмом в голосе.
     - Директор в данный момент находится в клинике. При-ступ желчнокаменной болезни. – Невозмутимым тоном по-яснил генерал Бен-Иаков.
     - Ага, приступ… – каркнула премьер. - Так я услышу, в конце концов, что там с этим вашим знаменитым «Пилигри-мом»?
     - Операция, к сожалению, провалилась. Мы потеряли лю-дей. – Так же спокойно ответил заместитель директора. – От неудач никто не застрахован. – Добавил он, пожав плечами.
     Премьер откинулась на спинку кресла: - Вы расписывае-тесь в собственном бессилии. Боже мой! – патетически вос-кликнула она, всплеснув руками. – Ни от кого нет конкрет-ной помощи!
     - Да, это большая промашка со стороны нашей уважаемой службы. – Поддержал её министр иностранных дел. – Прой-ди операция успешно, мы могли бы дискредитировать Сове-ты в глазах мирового общественного мнения и потребовать убрать их войска с территории Египта. Жаль, жаль… - Фари-сейски произнёс он. Ни для кого не было секретом, что он всегда был верным псом нынешнего премьер-министра.
     Глаза премьера остановились на всё ещё стоявшем у стола  Даяне: - Вы что-то хотите сказать, генерал? 
     - В связи с общей концепцией нашей обороны, я хотел бы представить на рассмотрение Совета Безопасности план «Моисей», который может коренным образом изменить стра-тегическую обстановку в нашем регионе. – Заявил генерал, ощутив пробежавший по спине нервный холодок, и открыл кожаную папку…
     … В кабинете нависла  мёртвая тишина. Некоторые удив-лённо смотрели на одноглазого генерала, другие невозмути-мо сидели на своих местах, словно такие стратегические раз-работки преподносили им чуть ли не каждый день. Премьер-министр наклонилась вперёд, не сводя с Даяна сверлящего взгляда.
     - Да вы в своём уме!? – визгливо вскрикнула она, налива-ясь злобным высокомерием. – Вы у нас кто? Местный Напо-леон, который решил стяжать себе вселенскую славу?  Вы соображаете, что нам предлагаете? – возмущённо прокудах-тала она.
     Неожиданно для Даяна план поддержал министр обороны. А когда премьер, глядя уничтожающим взглядом на него, заметила, что руководство военного ведомства не видит опасности таких вот стратегических изысков, министр выкрикнул: - В таком случае я вынужден подать в отставку!
     Премьер иронически хмыкнула:
     - А вот этого я не советую вам делать. В такое тяжёлое для нашего государство время не позволю тасовать состав моего кабинета. Если вы, министр, сейчас уйдёте, то не смо-жете претендовать в будущем на этот пост. Вы меня поняли?
     Министр побагровел и замолчал, избегая смотреть по сто-ронам.
     - Кто ещё хочет высказать своё мнение по плану «Мои-сей»? – премьер обвела всех прищуренным взглядом…
     Большинством членов Совета Безопасности план был от-вергнут. Выслушав это решение, Даян вытащил из папки лист бумаги и, начеркав прошение об отставке, передал пре-мьер-министру. Прочитав написанное, премьер взглянула поверх очков на одноглазого генерала:
     - Что это значит?               
     - Это значит, что предлагаю использовать мои способно-сти для более действенной работы. – Твёрдо заявил генерал, выдерживая сверлящий взгляд премьера.
     - И что это за работа, позвольте узнать?
     - Прошу перевести меня в действующую армию. Могу командовать армейской группировкой, дивизией, бригадой, полком. Как посчитаете нужным. Надеюсь, что там принесу большую пользу, чем быть местным Наполеоном, как вы вы-разились, госпожа премьер-министр.
     - Вот уж не думала, что ветераны нашей борьбы так обид-чивы! - Воскликнула Голда Меир. Черкнув свою резолюцию на бумаге, премьер передала её Даяну. – Согласуйте этот во-прос, генерал, со своей совестью. И помните, мы высоко це-ним ваши заслуги перед нашим государством. Мы не позво-лим растрачивать по пустякам ваши способности, как вы-дающегося организатора наших вооружённых сил.  Полагаю, что здравый смысл вам ещё не изменил… – В ледяном тоне премьера внезапно появились тёплые нотки. – Надеюсь на продолжение нашего дальнейшего сотрудничества в рамках правительства.
     Тут же потеряв к нему интерес, премьер повела взглядом по остальным членам Совета Безопасности. Генерал же сел, не слыша слов очередного выступающего, не замечая любо-пытных взглядов со стороны сидящих в кабинете и в заме-шательстве уставился единственным глазом на лист бумаги, зажатую в руке, мучительно соображая, как в дальнейшем поступить со своим прошением… Ибо на листе бумаги коря-вым почерком премьера было размашисто изречено: «возра-жаю!»…
     Вторую неделю, после попыток диверсий на аэродроме Ком-Аушим, двое египетских контрразведчиков и один представитель советских спецслужб пытались выявить вра-жеского агента, который, по мнению аналитиков,  находился на аэродроме. Практически ухватиться было не за что. Они опросили не один десяток людей,  особенно обратили внимание на личный состав роты охраны.
     Именно из состава этой роты были солдаты, пытавшиеся взорвать капониры с самолётами и совершившие нападение на диспетчерский пункт. Командование роты, после тща-тельной проверки, было полностью заменено. Обнаружить что либо стоящего не удалось. Единственное, что выяснили контрразведчики, погибшие солдаты были членами ради-кальной религиозной организации «братья-мусульмане».
     Майор Хаджес, лейтенант Авриль и майор Земсков сиде-ли в тесной комнатке контрразведки на аэродроме. Было жарко. Вентилятор неспешно месил под потолком горячий воздух. Разговаривать не хотелось. Они в который раз про-кручивали каждый в своей голове все сведения, что удалось собрать за это время, но результата от этой работы не было. Казалось они проверили вся и всех, но даже мельчайшей за-цепки не оказалось в их руках.
     - А может никакого агента и не существует? – нарушил молчание египетский майор. - Может он здесь в воображе-нии нашего начальства?
     Земсков махнул рукой, отгоняя назойливую муху, которая жужжа, крутилась у него над головой. Посмотрел на майора.
     - Хорошо, Али. Ну, а передатчик, который был зафикси-рован в районе Эль-Кафра? Самый ближайший объект – этот аэродром. Другие расположены гораздо дальше. Тут единст-венный вариант: агент на аэродроме через связника передаёт информацию радисту, который находится в этой самой Эль-Кафре. Откуда евреи знают время вылета «Орла» с точно-стью до минуты? Да просто их агент находится здесь. И он имеет доступ к планированию вылетов. Нет, майор. Эта сво-лочь точно обитает на аэродроме. Нутром чую. – Уверено сказал Земсков.
     - Может быть… может быть… - пробормотал Али Хад-жес, обхватив голову руками. – Вот только как нам выйти на него?
     На столе забрякал телефон. Хаджес снял трубку. Он молча выслушал собеседника, положил трубку на аппарат. Повер-нулся и пристально посмотрел на Земскова.
     - Что там, Али?
     - Сегодня утром не вышел на службу майор Худяков.
     - Худяков? А-а, - кивнул головой Земсков. – Помню тако-го. Беседовали с ним, и не раз. Главный специалист по пла-нированию полётов.
     - Так вот. Час назад его обнаружили у себя, в комнате. – Али смолк.
     - Ну и…? – не выдержал Земсков.
     - Мёртвый…
     - Убили?
     - Без явных признаков насилия.
     - Та-а-к… - протянул советский контрразведчик. – Нужно дождаться результатов экспертизы. А пока пошли к нему на квартиру. Посмотрим, что там и как.
     Жильё майора было такое же, как и у всех советских спе-циалистов. Комната с минимумом мебели: стол, диван, два стула, тумбочка. Небольшой шкаф для одежды. Кровать.
     Земсков и египтяне осмотрели до мельчайших деталей всю комнату, но ничего необычного не обнаружили. Они уже собрались выходить, как Земсков вновь подошёл к кро-вати. Она была смята, простыня откинута к стенке. Контрразведчик вдруг нагнулся к подушке и шумно втянул в себя воздух.
     - Али! Подойди сюда. – Он обернулся к Хаджесу, стояв-шему у окна. Тот подошёл и вопросительно кивнул.
     - Понюхай подушку.
     - Зачем?
     - Если у меня не паранойя, то чувствуется едва уловимый запах духов.
     Али удивлённо посмотрел на него, но покорно нагнулся.
     - Знаешь, Макс, у меня с обонянием проблемы. Из-за это-го я едва поступил в училище. – Виновато проговорил он. – Извини, но я ничего не почувствовал.
     - Хорошо. Где наш юный Шерлок Холмс?
     - Кухню осматривает. Лейтенант! – позвал Хаджес.
     Дверь распахнулась, вошёл молодой лейтенант, вопроси-тельно смотря на них.
     - Омар!  Иди сюда. – Майор Земсков переглянулся с Али. – У тебя есть девушка?
     Лейтенант, не ожидая такого вопроса, смутился.
     - Да ты не красней. – Усмехнулся Земсков. – Дело житей-ское. Ты же молодой, значит должна быть девушка.
     - Вообще-то есть. – Нерешительно проговорил лейтенант.
     - Очень хорошо. Она у тебя пользуется духами?
     - Да, я ей дарил на день рождения. Французские. – Важно проговорил он.
     - Ну, вот видишь… Ну-ка, приложи свой изящный нос к подушке. Пахнет она чем-нибудь или нет?
     - Знаете, есть чуть уловимый запах. Похоже, духи… - ска-зал лейтенант, нагнувшись к подушке. Он, было, выпрямил-ся, потом снова нагнулся к постели.
     - Смотрите! – воскликнул он, держа что-то двумя пальца-ми.
     - Что там у тебя? – оба майора придвинулись к нему.
     - Какой-то волос… Чёрный… - Лейтенант протянул руку.
     - Насколько я помню, у Худякова светлые волосы. – Заме-тил Земсков, рассматривая тоненькую тёмную полоску. – Вдобавок он длинный. Значит – женский. Какой же ты молодец, Омар. – Он с одобрением посмотрел на лейтенанта. – А мы с майором его не заметили.
     - Что значит молодые глаза. – Кивнул, улыбаясь, Хаджес.
     - Получается, что у Худякова перед его смертью была женщина. - Задумчиво протянул Земсков. – Это становится интересным…
     - Давайте дождёмся результатов экспертизы. Прямо сей-час зайдём в госпиталь. Может, врачи уже всё сделали.
     - Пошли. – Кивнул Земсков, пряча в карман платок с за-вёрнутым в него волосом…
                Г Л А В А   29
     Мелкая зыбь едва покачивала внушительную тушу «Рам-зеса», стоявшую у пирса военно-морской гавани. Было без-людно, если не считать вахтенного, стоявшего с автоматом у трапа. Увидев приближающего Скворцова, он заранее оска-лился, сверкнув белозубой улыбкой на смуглом, с пышными усами, лице.
     Кивнув часовому, советник поинтересовался:
     - Командир на борту?
     Всё так же скаля зубы, матрос отрицательно покачал го-ловой.
     «Опаздываем, господин капитан-лейтенант, опазды-ваем… И где только тебя черти носят?..», - недовольно поморщился Скворцов, взбегая по трапу на борт лодки. Отдав честь безвольно свисающему с флагштока египетскому стягу, он нырнул внутрь металлической сигары. Увидев входящего военного советника, старпом так подскочил со стульчика у рулевой консоли, что треснулся головой об приборную панель. Зашипев сквозь зубы от боли, он было начал рапортовать, но Скворцов взмахом руки пре-рвал его.
     - Где командир?
     Старпом пожал плечами. Да и что он мог ответить, если командира лодки не было на борту уже трое суток. Завтра, раним утром, они должны были уйти в очередное автоном-ное плавание, а подготовка к походу была ещё не закончена. Большая часть экипажа находилась на лодке. До времени сбора всей команды в шесть часов вечера оставалось совсем немного.
     - Погрузку всю закончили? – поинтересовался советник.
     - Всё на борту, за исключением торпед. – Старпом глянул на часы. – Должны вот-вот подвезти.
     Советник недовольно покачал головой. Самая ответственная часть подготовки – погрузка торпед – а командира нет на борту. Его всё время поражала эта расхлябанность Бонгура Сауда. «Каков поп, таков и приход», - вспомнилась ему русская пословица. Ибо дисциплина на ударной подводной лодке «Рамзес» египетских ВМС была не из лучших. Он вспомнил, как чуть не произошла авария по вине экипажа при погрузке торпед перед предыдущем выходом в плавание. Боцман подал не-верную команду и матрос-крановщик резко стал опускать торпеду вниз, едва не ударив ею о корпус лодки. Даже сейчас, вспоминая этот случай, Скворцов почувствовал, как по спине прополз холодок страха.
     Раздался сигнал тревоги: «Все по местам! Загрузить бое-припасы!» Застучали ботинки моряков в отсеках. Часть заня-ли свои места согласно расписания по конкретной тревоги, другие кинулись наверх для погрузки.
     - Я проконтролирую работу наверху. А ты готовь лодку. - Кивнул советник старпому.
     Скворцов едва  влез по трапу наверх, как послышалась команда старпома задраить все люки. Затем были отданы но-совые швартовочные канаты и лодка, выбросив фонтан брызг, носом зарылась в  воду. Корма медленно задралась так, что иллюминаторы рубки как бы недоумённо смотрели в воду, будто субмарина увидела в глубине что-то неподдаю-щееся осмыслению. Волнорезные щитки вместе с наружны-ми люками торпедных аппаратов втянулись в корпус лодки и зло оскалились туннели торпедных труб.
     Вот туда-то и нужно было утопить светло-серые сигары, начиненные смертью. Плотик со страхующими матросами в оранжевых жилетах болтался у задравшейся кормы. Сквор-цов внимательно смотрел, как матрос-крановшик медленно приподнимает торпеду вверх. По пологой дуге, подрагивая тупым красным носом, она медленно двигалась в сторону кормы. Все находящиеся у лодки не отрывали глаз от неё, видимо, вспоминая ту злополучную погрузку. Вот в этот мо-мент и появился на пирсе капитан-лейтенант Бонгур Саид во всём великолепии парадной формы с орденом на груди и болтающимся кортиком у бедра.
     Вся команда невольно отвела взгляд от медленно плыву-щей по воздуху торпеды и изумлённо стала таращиться на своего командира. Даже крановщик, разинув рот, замедлил движение торпеды и она, подрагивая на тросе, зависла между стенкой пирса и кормой лодки. Скворцов, наливаясь раздражением – «нашёл время появиться, павлин несчастный!» - погрозил кулаком крановщику:
     - Эй, ты! Чего рот раззявил! В бога, душу, мать..!
     Матрос, явно не понявший условностей русского языка, увидел кулак и возмущённое лицо военного советника. Тор-педа продолжила движение. Скворцов повернулся и подошёл к горделиво стоявшему на пирсе командиру.
     - Если ты решил удивить свою команду, то тебе это уда-лось. – Раздражённо сказал Скворцов, зло глядя на Бонгура. – Мало того, что являешься с опозданием, так своим этим видом срываешь работу по погрузке торпед. Может тебе сто-ит сходить в здание штаба базы, да подписать все докумен-ты? Сделать хоть что-то полезное перед выходом?
     Скривившееся от исповеди советника лицо Бонгура, снова приобрело горделивое выражение. Он вздёрнул подбородок, поправил аксельбант на груди и небрежно проронил громко, чтобы слышали все, стоявшие неподалёку моряки:
     - Продолжайте погрузку! Я - в штаб. – И, не удостоив взглядом  Скворцова, фланирующей походкой направился прочь от пирса. Облегчённо вздохнув, советник подошёл к краю причальной стенки, напротив задравшейся кормы.
     Команде на этот раз повезло. Первая торпеда не вы-скользнула из троса и не булькнула в воду. Боцман, вылез-ший из кормового люка и едва не получивший торпедой по голове, нежно погладил её по металлическому боку. Мичман, державший в руках металлический цилиндр запала торпеды, споткнулся за неровность настила и упал. Матрос, находившийся у кромки пирса, оглянулся и успел перехватить крутящийся цилиндр, готовый упасть в щель между стенкой пирса и корпусом лодки.
     У Скворцова, наблюдавшего эту картину, спёрло ды-хание. Он на миг представил себе, что было бы, упади запал в воду. Вызов водолазов, объяснение начальству и срыв срока ухода в плавание. И виноват был бы он, как старший по званию, на момент погрузки торпед. Но всё обошлось. Тут же поклялся себе, что в будущем он, военный советник, заниматься этим больше не будет…
     Уже стемнело, когда восемь человек, покинув свои убе-жища на бывшем оборонительном рубеже египтян, двину-лись в сторону канала. Майор Вихрев шёл где-то в средине цепочки разведгруппы. Стояла тишина, только был чуть слышен шорох песка под ботинками идущих людей. Тонень-кий серп луны на тёмном небе едва позволял рассматривать впереди неровности на почве. Матовая поверхность песка  под тусклым светом месяца отливала синюшным оттенком.
     Отряд преодолел несколько километров по песчаной рав-нине с редкими каменистыми проплешинами. Продвигаться стали быстрее, выйдя на сухое русло ручья, по которому ко-гда-то текла вода. Иногда оно исчезало, прерываемое каме-нистыми выступами и приходилось идти тише, чтобы в тем-ноте не споткнуться.
     Через час они подошли к гряде холмов. Русло ручья, вильнув, скрылось в каменной расщелине. Когда, тяжело дыша, они вползли на вершину гряды, Алексей увидел не-сколько огоньков, тускло мерцающих в правой стороне.
     - Один из опорных пунктов евреев. Танки и доты. Тран-шеи в полный профиль с бетонными укрытиями. – Пояснил лежавший рядом с ним капитан. – То же самое слева. Это так называемый второй пояс обороны линии «Бар-Лева». Пер-вый расположен на берегу канала.
     Они спустились к подножью холмов. С полчаса прошли по неровной поверхности долины, вглядываясь во всё яркие источники света. Чутко прислушиваясь, приблизились к едва заметной в темноте линии траншеи. Последнюю сотню метров преодолели ползком. У бруствера пролежали молча несколько минут. Когда собрались преодолеть траншею, рядом что-то стукнуло. Затем  послышался шорох, неясная тень выросла над траншеей. Сделав в сторону пару шагов, человек остановился. Зажурчало, послышалось довольное кряхтение. Сделав своё дело и зевнув с завыванием, тень спрыгнула в траншею. Вновь наступила тишина
     Подождав ещё несколько минут и не услышав ничего опасного, они перебрались через траншею. Проползли мет-ров сто, и только потом поднялись на ноги. Шёл третий час ночи, когда они, пройдя беспрепятственно с десяток кило-метров,  подошли к первой полосе обороны евреев непосред-ственно на берегу канала. Остался самый опасный участок пути - преодолеть водную преграду.            
     - Есть…, - выдохнул облегчённо капитан Хромов. – Наш маяк светит.
     - Верно, - подтвердил подползший к ним Джемал. – Как договаривались…
     - О чём это вы? – заинтересовался Алексей.
     - Видишь, там светят два огонька? – спросил капитан.
     Алексей всмотрелся. Действительно, где-то далеко впере-ди мерцали два еле заметных светлячка. – Вижу, - обрадова-но заметил он.
     - Так вот. Нужно найти место, где эти две точки совмес-тятся в одно светлое пятно. Значит, мы находимся напротив места переправы. Понял? Сейчас будем искать эту линию. Кстати… - капитан придвинулся к Алексею, - я всё забываю тебя спросить: ты плавать-то умеешь?
     - Обижаешь, Олег. Я вырос в Сибири. Так что за меня не бойся. Проплыть какие-то сто-двести метров для меня не проблема.
     - Вот и хорошо. А то я грешным делом подумал, что при-дётся тебя тащить через канал. – Усмехнулся Хромов.
     Им пришлось проползти метров триста правее, прежде чем две светлые точки слились в одну. И тут удача изменила им. Они уже преодолели линию дотов, когда впереди раздался взрыв. Кто-то жалобно закричал. Все кинулись на землю. В тот же момент вверху расцвели белые вспышки, залившие всё вокруг мертвенным светом.
     «Осветительные ракеты…», - понял Алексей, вжимаясь в землю. Вокруг загрохотало. Кто-то дёрнул его за рукав, он приподнял голову и увидел искажённое лицо капитана:
     - Нарвались на минное поле. Нужно прорываться! Иначе все тут останемся.. Джемал! - Выкрикнул он, вскочив на ноги и, круто повернувшись, вскинул автомат. Алексей увидел, как из дота выскочило несколько фигур. Разведчики отреагировали молниеносно. Автоматные очереди прошили искривлённые в неровном свете силуэты солдат, выскочивших из дота. Сзади прогремело тяжёлое ду-ду-ду, светлячки трассёров пронеслись над их головами - из вкопанного танка очередями застучал тяжёлый пулемёт.
     - Вперёд! – капитан взмахнул рукой и кучка людей броси-лась вниз по откосу, к воде. Алексей, оступившись, упал. В нескольких метрах  от него взметнулось пламя, кто-то вскрикнул, отброшенный взрывной волной. Воздух напол-нился грохотом автоматных и пулемётных очередей. Трое разведчиков, непонятно кто - египтяне или русские – корот-кими очередями били поверх гребня вала, где внезапно появлялись и так же исчезали светлые силуэты вражеских солдат. От взлетающих одна за другой ракет стало светло, словно днём. Скатываясь вниз, лётчик зацепился за что-то на склоне. Приподнялся и увидел лежащих рядом капитана и одного из десантников. Тёмная полоса пересекла щёку Олега, тускло отсвечивая бликами ракет.
     - Капитан! – лётчик схватил его за плечо и потряс. – Олег!
     Но тот молчал, уставившись неподвижным взглядом в светящееся от ракет небо. Майор прижался ухом к его груди и внезапно услышал сквозь грохот и вой робкие толчки: тук-тук, тук-тук…  Затем подполз ко второму, лежавшему в двух шагах. Десантник лежал уткнувшись головой в песок. Вся спина бугрилась кровавыми лохмотьями, одна нога неестест-венно вывернута, у второй отсутствовала ступня, рваная ткань камуфляжа свисала кровавыми лоскутами с обрубка ноги. «Мина… Он попал на мину…», - понял Алексей. Перевернув его тяжёлое тело - удивлённое молодое лицо десантника, струйка крови на губах и подбородке…
     Поднял голову и увидел пятившихся вниз по склону раз-ведчиков. Продолжая стрелять по появляющимся на гребне израильским солдатам, они скатились вниз, где лежал Алек-сей и раненый капитан.
     Противоположный берег ожил. Светящиеся трассёры, пе-ресекая канал, опутывали трассами гребень вала. Затем завы-ли снаряды, шапки разрывов накрыли вал. Египтяне вели заградительный огонь, понимая, что это единственный шанс для разведгруппы уйти за канал.
     - Эй! – крикнул Алексей. – Сюда!
     Последние трое разведчиков, поддерживая ещё одного, который прыгал на одной ноге, подошли к нему. Один из них нагнулся и майор узнал Джемаля. Тот внимательно всмотрелся в лицо капитана.
     - Он жив! – крикнул лётчик. – Олег живой! Помогите мне дотащить до воды. Я поплыву с ним на ту сторону.
     - Что с другим? – Джемал оглянулся на лежащего парня.
     - Убит… - глухо ответил Алексей.
     Над ними продолжало громыхать. Но они сейчас были в «мёртвой» зоне. И евреям было не до них. Где-то там, за ка-налом, завыло, светящиеся смерчи пронеслись над ними, на-крывая огненными шапками землю восточного берега.
     Голубые лучи прожекторов, полосовавшие воду канала, исчезли. Вероятно, установки были разбиты артиллерий-ским огнём. Алексей грёб одной рукой, второй придерживая голову Олега над водой. Тяжело стало во второй половине пути. Намокшая форма, тяжёлые ботинки, тело капитана тянули вниз. Стиснув зубы, он грёб и грёб правой рукой, чувствуя, как от дикого напряжения немеют мышцы. Внезапно полегчало. Он повернул голову и увидел, что с другой стороны капитана придерживает ещё один человек.
     Они были в десятке метров от берега, когда по воде с шу-мом ударили фонтанчики. Израильский пулемётчик бил нау-гад веером по воде. Плывший рядом с капитаном человек вдруг громко охнул и исчез под водой.. Что-то с чмоканьем ударило по телу Олега, острая боль резанула руку Алексея. Он невольно выпустил голову капитана и тут же ткнулся ногами о дно канала.
     «Доплыли … - радостно подумал он, хватая капитана за ворот камуфляжа. К ним подскочило несколько человек, по-могая вытащить Олега наверх. Подхватив тело, быстро взо-брались на береговую кромку и  через несколько минут сва-лились в траншею.
     Он сидел в бетонном укрытии, устало откинувшись на стенку. Рядом примостился оставшийся в живых третий де-сантник. Он дремал, прислонившись к Алексею, временами вздрагивая всем телом. У майора ныла раненая рука, перевя-занная фельдшером. Утешало то, что ранение было поверх-ностным – пуля сорвала клок кожи. Было горько на душе от другого – Олег был мёртв. Его убила шальная пуля у самого берега, попав в голову.
     Подошёл Джемал, сел рядом. Незнакомый египетский офицер, закончивший громко кричать в телефонную трубку, повернулся к ним и протянул пачку сигарет. Алексей, прикурив от зажигалки, протянутой офицером, затянулся и закашлялся с надрывом. Помотав головой и вытерев выступившие на глазах слёзы, положил сигарету на стол.
     - Сочувствую, майор. – Проронил Джемал, блестя тёмны-ми глазами на заросшим щетиной худом лице. – Жаль твоих погибших соотечественников. Одно утешает, они погибли за правое дело. И народ Египта никогда их не забудет. – Он немного помолчал, потом добавил: - Особо мне жаль Олега. Он был отличным бойцом и хорошим человеком. Я будто родственника потерял…
     - Что с вашим гостем? – спросил Алексей. – Олег и другие   парни погибли не зря? Он уцелел?
     - Да. – Кивнул головой Джемал. – Его легко ранило. Ско-ро приедут за ним. Если хотите, можете ехать вместе. Они поедут мимо вашего аэродрома. Я договорюсь, чтобы вас взяли.
     - Это было бы здорово. – Устало проговорил Алексей. - Да, Джемал… Тот, погибший на том берегу, русский па-рень… Он там так и остался?
      - Мы не смогли его переправить сюда. Некому было. Я только стащил его в воду. Сожалею… - Тихо проронил Дже-мал, отводя взгляд в сторону.
     «Вот она, судьба…  И предать его тело земле оказалось невозможным. Каково будет его родным, когда им сообщат о его гибели. Представить трудно…». – Он опустил голову, почувствовав, как на глазах навернулись слёзы…

               
                Г Л А В А   30
     Карим посчитал этот вынужденный отдых даром божьим. Окружённый заботой преданной Зейнаб, он давно не чувст-вовал себя таким, воистину счастливым человеком. Настрое-ние портилось, когда вспоминал печальный итог провалив-шийся операции. Его руководители вряд ли посчитаются с объективными причинами этого провала. Да, как резидент «Моссад», он и только он несёт ответственность за неудав-шийся захват советских офицеров. Надо признать это. Вся его предыдущая работа в Египте всегда оценивалась высоко руководством спецслужбы. А тут такой провал…
     С другой стороны утешало то, что он вышел из этой исто-рии с минимальными потерями. Ранение не в счёт. Главное, что он живой, и может продолжать наслаждаться жизнью. А ведь мог разделить участь того же Махди и его сообщников и лежать сейчас в какой-нибудь безымянной могиле. Он не-вольно содрогнулся, представив себе эту картину.
     «Из Центра, небось, бомбят телеграммами о результатах операции, а я продолжаю валятся на кровати. Правда, нужно отметить, что это довольно приятное занятие, особенно когда прижимается к тебе  такое нежное и горячее женское тело, как у моей Зейнаб». Он невольно усмехнулся, назвав её своей. Впрочем, Карим совершенно не кривил душой. За время, что он живёт в этом доме, так привык к заботливой хозяйке и к её страстным объятьям, что просто не мыслил жизни без неё. И как ему казалось, это чувство было обоюдным…
     «Прежде всего, как только встану на ноги, встречусь с радистом. Отчёт нужно будет срочно отослать в Центр. Думаю, что упоминание о моём ранении как-то смягчит их отзыв о моей работе. Никто в таком щекотливом деле, как разведка, от провала не застрахован. И мои начальники это отлично понимают. «Конечно, можно было послать с отчётом к радисту Зейнаб. А что? Она для него готова на всё. И не любопытна, как многие женщины. Маленькой запиской она не станет интересоваться. Зейнаб такая на-ивная простушка, что если и заглянет в неё, то цифры на бумаге она посчитает особым языком коммерсантов».
     Он осторожно поднялся с постели. Кривясь от боли в бо-ку, сел за стол, пододвинул к себе Коран и открыл книгу на определённой странице. Не менее получаса ушло у него на составление шифрограммы. Едва лёг в постель, как стукнула входная дверь. Послышались осторожные шаги, в дверях спальни появилась Зейнаб. Увидев, что Карим лежит с от-крытыми глазами, она заулыбалась, подошла к нему и поло-жила прохладную ладонь ему на лоб.    
     - Как ты себя чувствуешь? – спросила она, присаживаясь на кровать.
     - Сейчас лучше. Ты же рядом со мной. – Ответил он, взяв её за руку.
     На лице Зейнаб расцвела радостная улыбка. Румянец ок-расил её щёки, сполз на шею. Взяла его руку и приложила ладонью к своей щеке. Он, улыбаясь, ласково смотрел на неё.
     - Послушай, Зейнаб. Ты сможешь сделать, что я попрошу?
     - Всё, что ты хочешь! – сказала она, преданно глядя на Карима.
     - Мои компаньоны уже давно ждут мои рекомендации по некоторым товарам. Сама понимаешь, что сам я не в состоя-нии с ними связаться. Вот я и прошу тебя это сделать. Смо-жешь?
     - Скажи, что нужно и я всё сделаю! – С жаром ответила она, глядя на своего постояльца влюблёнными глазами.
     - Нужно передать записку по определённому адресу. Ря-дом с тем домом есть почтовое отделение. Купишь почтовый конверт, положишь в него записку, заклеишь и бросишь в почтовый ящик на первом этаже. Поняла?
     - Поняла. – Она кивнула головой.
     - Хорошо. Запоминай….
     Потом он попросил её несколько раз повторить адрес и, увидев, что она его хорошо запомнила, удовлетворённо улыбнулся. Теперь радист будет знать, что с ним ничего не случилось и работа будет продолжена. Скоро он совсем ста-нет на ноги и тогда сможет получить дальнейшие инструк-ции для себя. Услышав, как стукнула входная дверь, Карим закрыл глаза …
     Алексей спрыгнул с машины, махнул рукой египтянам, сидевшим в кузове, и направился в сторону аэродрома. Впе-реди загрохотало. С разрывающим воздух рёвом и свистом  несколько стреловидных самолётов оторвались от земли и круто  пошли вверх, проносясь над головой майора.
     «Видимо, подняли на перехват. Только группа неболь-шая…, - автоматически отметил он про себя. – Интересно, мои или из другой эскадрильи?».
     На КПП его даже не остановили, несмотря на довольно непритязательный внешний вид: измятая  в пятнах форма, небритое лицо. Часовой скользнул по нему мимолётным взглядом и тут же отвернулся, потеряв интерес к странному русскому. Ибо других европейцев изначально здесь не долж-но было быть. Видимо, так решил караульный. Майор только криво усмехнулся, поражённый такой наглядной халатностью аэродромной охраны.
     Вихрев по аллее дошёл до здания штаба, открыл дверь и по коридору направился к кабинету командира полка. Встре-тившиеся несколько человек с нескрываемым любопытством проводили его взглядом. Уж больно он отличался от  нагла-женных и выутюженных других офицеров.
     Он открыл дверь в приёмную. Сидевший за столом адъю-тант, увидев входящего Вихрева, привстал, разинув от не-ожиданности рот.
     - Товарищ майор! – радостно завопил он, выскакивая  из-за стола. – Живой!
    - Живой, живой… - кивнул головой Алексей. - Что мне сделается!
    - Ты что тут разорался!? – недовольно пробурчал полков-ник Градов, приоткрыв дверь кабинета.
     - Так вы посмотрите, товарищ полковник, кто пришёл! – так же громко прокричал лейтенант, протянув руку в сторону майора.
     Полковник сильнее распахнул дверь. Целая гамма чувств отразилась на его хмуром лице при виде Вихрева. Сначала недоумение, которое тут же сменилось растерянностью, тут же перешедшее в откровенную радость.
     - Вернулся… - тихо проронил командир полка, подходя к майору. – А мы уже и не надеялись…
     - Так точно, товарищ полковник, вернулся. – Ответил Алексей, радостно смотря на Градова.
     - Рад за тебя…  - кивнул тот. - Давай, майор, проходи. – Он посторонился, пропуская Вихрева в кабинет. И, закрывая за собой дверь, нахмурившись, сказал адъютанту: - Ты, это… Особо пока не распространяйся  о возвращении майора. По-нял? – И не дожидаясь ответа, закрыл за собой дверь.
     Некоторое время он недоверчиво рассматривал Алексея, словно не веря, что перед ним сидит командир эскадрильи, исчезнувший за каналом неделю назад. Затем, видимо, окон-чательно убедившись в этом, пододвинул к нему пачку папирос и пепельницу:
     - Кури. И рассказывай всё по порядку, со всеми деталя-ми….
     Когда майор смолк, командир полка задумчиво качнул головой: - Да-а-а,  похоже, ты в рубашке родился…. Повезло, да ещё как! Шансов вернуться у тебя было с гулькин нос, даже и того меньше…
     - Повезло, что встретил там своих. Один я вряд ли бы смог перебраться  через канал…  - Алексей опустил голову. – Они всё сделали, чтобы я вернулся. Даже ценой жизни этих ребят…
     Они помолчали. Потом полковник, вспомнив, сердито проговорил, глядя на Вихрева:
     - Какого рожна тебя понесло за канал? Наш особист даже намекнул как-то: «А не перелетел ли майор к евреям?» Пред-ставляешь? Мой командир эскадрильи, сбивший семь само-лётов, награждённый египетским орденом, и к евреям! Я, конечно, выдал ему по первое число. Но каково это было слушать!?
     - Да вы что!? – вскинулся, побледнев, майор.
     - Вот тебе и что! – буркнул командир полка. – Ты это… не вздумай ещё кому-нибудь рассказать про встречу со своим бывшим однокашником по лётной школе. Тут тогда такое накрутят – век не отмоешься. Точно обвинят в измене. Вон, наш Фрязев, спит и видит, как бы отличится, чтобы очеред-ную звезду получить на погоны. Уж он такого случая не упустит. Посему это должно останется между нами. Ни-ни… Понял? Никому… –  Он строго посмотрел на Вихрева.
     Ошеломлённый таким поворотом, майор растеряно кив-нул головой. Командир порылся в ящике стола, достал не-сколько листов бумаги, ручку. Придвинул всё к Вихреву.
     - Садись за  стол и всё напиши. В любом случае это при-дётся сделать. Особист от тебя не отстанет. Ему бумага нуж-на для отчёта. Тут и так до сих пор все на ушах стоят, после этих событий на аэродроме. – Полковник закурил и отошёл к окну.
     - Что-нибудь удалось выявить контрразведке? – спросил майор, отрываясь от писанины.
     - А-а, - махнул рукой полковник. – Египтяне роют землю копытами вместе с нашими, да что-то результатов пока нет.
      Алексей закончил писать, внимательно просмотрел изло-женное. Протянул листы полковнику. Тот в свою очередь прочитал, забавно шевеля губами. Удовлетворительно кив-нув, положил листы в стол.
     - Как тут мои, товарищ полковник? Все целы? – спросил майор, имея ввиду пилотов своей эскадрильи.
     - Целы. За неделю, что тебя не было, завалили ещё двоих супостатов. Одного – Петров, второго – твой рыжий, Солн-цев.
     - Молодцы! – не удержался майор.
     Полковник скупо улыбнулся. Растёр окурок в пепельнице, посмотрел на Вихрева. Открыл сейф, достал бутылку египетского бренди и пару стаканов. Плеснул в них на палец коричневой влаги. Взял в руки стаканы, они чокну-лись.
     - С возвращением в родной полк, майор. Хорошо, что так всё закончилось. Пусть и в дальнейшем тебе везёт!
     - Спасибо, товарищ полковник! – Алексей одним глотком выпил и поставил стакан на стол.
     - Давай, иди, приводи себя в порядок, да по дороге зайди в госпиталь. Пусть перевязку сделают. – Он кивнул на кло-чок бинта, торчащий из под рукава куртки.
     Приняв душ, Вихрев побрился. Едва успел одеться, как дверь распахнулась и в комнату ввалились лётчики его эс-кадрильи. Радостные от сознания, что их командир цел.
     - Алёша! – воскликнул Николай Петров, его ведомый. - Товарищ командир! – поправился он, глядя на него счастли-выми глазами. – С возвращением!
     Все загалдели, обступив Вихрева, улыбаясь и радуясь, что они видят его целым и невредимым.
     - Откуда вы узнали, что я вернулся? – удивился он.
     - Так весь аэродром знает! – воскликнул рыжий пилот. – Я едва открыл фонарь кабины, как техник мне рассказал, что вы вернулись.
     «Это адъютант постарался, шельмец этакий…», - не уди-вился майор, радостно смотря на своих пилотов. Все устрои-лись как могли в комнате, с нетерпением смотря на своего командира, ожидая его рассказа. Он изложил свою эпопею, упустив только встречу с Михаилом. Затаив дыхание, они слушали его рассказ про путь к каналу, переправу через него. Гибель Олега и второго парня, имени которого он даже не знал, пилоты восприняли как личную утрату…
     - Вскрытие показало, что майор Худяков скончался от острой сердечной недостаточности. – Военный патологоана-том отодвинул на столе бумаги и подмигнул Земскову. -  Может, помянем душу новопреставленного раба божьего  э-э- э, - он заглянул в раскрытый журнал, - Роберта? Чистей-шим медицинским?
     Майора покоробила циничная констатация факта смерти этим эскулапом. Он невольно поморщился и сухо произнёс:
     - Я на службе.- Заметив недовольную гримасу на лице врача, вновь вернулся к прежней теме. – Скажите, уважае-мый доктор, а может это быть вызвано каким-нибудь внеш-ним фактором?
     - О чём это вы? – воззрился на него врач.
     - Ну, например, воздействием неких средств.
     - Отрава, что ли?
     - Хотя бы так. – Кивнул майор.
     - В организме усопшего не обнаружено ничего, за исклю-чением алкоголя. И то в небольшом количестве. Это никак не могло вызвать остановку сердца. Впрочем…,  - врач пожевал губами. - При осмотре тела я обнаружил за левым ухом у него почти незаметную красную точку. Словно от комариного укуса. А-а, - он махнул рукой, - всё это ерунда. Годится для любителей детективных романов. Ведь в орга-низме ничего не обнаружено эдакого…
     Земсков встрепенулся: - А что, существуют такие вещест-ва, которые не оставляют никаких следов?
     Врач хмыкнул: – На свете есть многое чего, мой друг Го-рацио, что не подвластно нашим мудрецам. Что-то в этом роде. Шекспир.
     - То есть, вы хотите сказать, что такое не исключено. Я правильно вас понял?
     - Возможно… Только была ли причина для этого?
     - То есть?.. – уставился на него Земсков.
     - Этот ваш Худяков… Он что, был хранителем великих военных тайн? Обыкновенный штабист? – иронически скри-вился врач.
     - Как знать… как знать… - протянул майор. – Здесь идёт война. Все мы  в большей или меньшей степени являемся носителями военных тайн. И Худяков не был исключени-ем…
      - Вам лучше знать, - согласился  врач, придвигая бумаги к себе. – Если я вам всё пояснил, прошу извинить. Много бумажной волокиты.
     - Спасибо, доктор. Я ухожу. – Земсков кивнул патолого-анатому и вышел из пропахшего специфическим запахом помещения.
     В кабинете начальника Первого отдела полка сидели оба египетских контрразведчика. Майор и лейтенант. На вошед-шего Земского уставились с немым вопросом две пары глаз.
     - А где хозяин? – спросил он, имея ввиду майора Фрязева.
     - Он срочно пошёл к командиру полка. Сообщили, что из-за канала вернулся русский лётчик, пропавший неделю на-зад. - Ответил майор Хаджес.
     - Вихрев? Командир эскадрильи? – радостно воскликнул Земсков.               
     - Да-да, он самый. – Кивнул египтянин.
     - Ах какой молодец! Все думали, что погиб. Или в лучшем случае попал в плен. А он вернулся… - улыбнулся майор.
     - Не знаю… Может мне показалось… - осторожно прого-ворил  Хаджес. – Только начальник отдела стал каким-то хмурым, когда услышал об этом.
     - Наверное, тебе, Али, показалось… Этому можно только радоваться, что человек вернулся живым чёрт знает откуда.
     - Это уже другой разговор. – Нетерпеливо сказал Хаджес. – Что выяснил в госпитале?
     Русский контрразведчик рассказал о визите к патолого-анатому.
     - Вопрос о том, что его отравили, не исключается. Нельзя сбрасывать со счетов то, что Худяков занимался планирова-нием вылетов, в  первую очередь разведывательных самолё-тов. Возможно, что он заподозрил что-то неладное и его по-просту убрали таким способом.
     - Шерше ля фам. Ищите женщину… Этот вопрос стано-вится для нас самым актуальным. – Констатировал египет-ский майор.
     - Согласен. – Кивнул Земсков. – Нужно выявить весь женский состав, который есть на территории аэродрома. И кто мог прийти к нему… Давайте поделим между собой службы, где есть женщины. А они есть в штабах и в хозяйственных отделах. Предлагаю: ты, Али, берёшь на себя штабы египетских частей, я – русских. Ну, а тебе, Омар, - он повернулся к лейтенанту Аврилю, - придётся покрутится в хозотделах. Как вы?
     Оба египтянина согласно кивнули головами.
     - Вот и хорошо. – Земсков глянул на часы. Сейчас два по-полудни.  Собираемся в семь вечера, здесь же и обмениваем-ся информацией. Идёт?   
          
                Г Л А В А   31
     Скворцов шёл по отсекам, приветливо кивая находив-шимся в них морякам. Часть из них отдыхали после вахты, скорчившись в подвесных койках. Для него обход отсеков не был каким-то рутинным действом, скорее всего ритуальной церемонией. И готовился к обходу обстоятельно. Всегда тщательно выбрит, усы приглажены, волосы зачёсаны, в отутюженной форме и с запахом неизменного «Шипра».
     «Выходить к команде, то же самое, как идти на свидание к любимой девушке…», - он на всю жизнь запомнил эту заповедь своего первого командира на Северном Флоте. И неуклонно придерживался ею на службе.
     Сжимая рукой в перчатке фонарик, для осмотра углов, куда не проникал свет от плафонов, он начинал обход с носа до кормы. Где бывшие вахтенные отдыхали, там советник старался пройти тихо, не создавая излишнего шума, понимая, как чуток сон этих людей. Места на этой лодке было мало, как на всех дизельных. Скворцов в Союзе как-то побывал на атомной субмарине. И что его поразило тогда: не её размеры, не мощь реакторного отсека, не количество оружия на борту, не самое современное оборудование. А бытовые удобства: отдельные каюты для экипажа, сауна и душевые, комнаты отдыха, да многое другое, о чём на «дизелях» можно было только мечтать.
     За время пребывания на «Рамзесе» советник снискал ува-жение всей команды. Не сверлил тяжёлым взглядом прови-нившихся, не распекал офицеров за допущенные ошибки. Разговаривал спокойным доброжелательным тоном, всячески стараясь ободрить, успокоить. Вот только до сих пор никак не ладились отношения с капитан-лейтенантом, командиром лодки. И ладно бы, если это касалось их личных отношений… Скворцову, воспитанному в лучших традициях русского флота, претило это высокомерное отношение командира к рядовым матросам и младшему офицерскому составу.
И он старался переломить это, иногда пуская в ход крепкое словцо, когда просто не хватало слов при объяснении с Бон-гуром. Впрочем большими успехами он похвалиться не мог – тот продолжал задирать нос в общении с командой…
     Он нагнулся и проведя пальцами под трубопроводами, идущими вдоль отсека, показал их старшине группы элек-триков, стоящему рядом с ним. Увидев грязные разводья на перчатке советника, старшина виновато опустил голову. Ни слова не сказав, Скворцов только покачал головой  и шагнул к люку в другой отсек…
     В центральном посту было многолюдно. Штурманская служба что-то колдовала с картами на прокладочном столи-ке. Бонгур и старпом тихо переговаривались, сидя на стуль-чиках у приборной панели. Два мичмана всматривались в показания приборов над рулевой панелью.
     Заметив вошедшего Скворцова, командир субмарины встал и сделав пару шагов навстречу, протянул листок бума-ги.
     - Что это? – спросил советник, всматриваясь в затейливую арабскую вязь письма.
     - Срочное сообщение из штаба ВМФ. – Только сейчас Виктор заметил, как напряжён Бонгур. Красные пятна на ли-це, нервное подёргивание щеки говорило о том, что коман-дир не на шутку встревожен сообщением.
     - Что в нём? – спросил советник, протянув бесполезную для себя бумажку. Ибо арабский язык был для него загадкой за семью замками.
     - Из штаба сообщают, что Израиль закупил у Англии три дизельные подводные лодки типа «Т». Согласно данным раз-ведки, они прибыли в порт Хайфы. Одна из них - «Дакар», уже вышла на боевое патрулирование. Две другие присоеди-нятся к ней в ближайшее время.
     - Это всё?
     - Нам определён новый сектор для патрулирования. Сове-туют усилить внимание при этом. Пройдём к карте, штурма-на уже оконтурили область для нашей «охоты». – Криво ух-мыльнулся Бонгур.
    Они подошли к прокладочному столику. Советнику сразу бросился в глаза обведённый красным цветом юго-восточный угол Средиземного моря.
     Старший штурман пояснил:
     - Границы нашего сектора: сто миль от Порт-Саида строго на север до траверза Тель-Авива и до береговой линии на востоке.
     Скворцов молча смотрел на карту, обдумывая сложность возникшей ситуации с появлением этих подводных лодок у евреев. Потом  повернулся к командиру.
     - Представь себе, что ты командующий ВМФ Израиля. Как бы ты распорядился этими лодками?
     Бонгур наморщил лоб, собираясь с мыслями. Неопреде-лённо пожал плечами, затем несуразно брякнул:
     - Кто его знает… Я же не еврей…
     - Что не еврей – известно. А вот подумать, как противник может поступить при этом, ты просто обязан. Тебе для чего голова дадена, а? Думать, Бонгур, думать…
     Капитан-лейтенант насупился. «Что он, этот неверный, себе позволяет? Я ему кто? Простой матрос? Как он смеет мне, орденоносцу, говорить такое?», - забыв при этом, что свой орден он получил, благодаря ему. Он уже подыскивал слова, чтобы поставить на место этого, по его понятию, за-рвавшегося советника, как ему в голову пришла спаситель-ная мысль.
     - Хорошо. А что ты думаешь на этот счёт? – спросил он, хитро смотря на Скворцова.
     - Что думаю? – усмехнулся советник. Он понял, что Бон-гур хочет его проверить. «Мол, а сам-то соображаешь в та-ких вопросах?».  - Думаю, что лодку «Дакар» они пустят к берегам Египта, на свободный поиск. А остальные две задействуют в районе подхода к своим гаваням, чтобы противник не смог выйти на рейд для торпедной атаки. Как это сделали мы. Что скажешь?
     «Да… Что и говорить, голова у него варит. Мне бы и в голову не пришла такая мысль». Вслух же он небрежно про-ронил:
     - Так ведь не проверишь, что они замышляют. Может так, а может и нет. Как знать…
    - Ладно. И в самом деле, у нас дела поважней будут. Нуж-но разработать тактику поиска этих лодок в нашем секторе. Не исключено, что сможем с ними столкнуться. Вот тогда и станет вопрос ребром: или мы их, или они нас… Другого не дано. Понял, командир? – Солнцев строго посмотрел на Бон-гура. – А для этого сейчас нужно поговорить с акустиками. Выяснить, отличаются ли эти лодки своими шумовыми ха-рактеристиками от остальных. Например: наших или амери-канских…
     Небольшая лавка на одном из базаров Каира была непло-хим прикрытием для радиста. Он торговал разнообразным товаром, начиная с недорогих предметов быта и заканчивая коврами и чеканкой. Карим предпочитал встречаться с ним именно на базаре. Здесь было гораздо безопаснее, проще по-дойти под видом покупателя, поинтересоваться  вещами на прилавке. Небольшой закуток за висящими коврами, куда хозяин лавки иногда приглашал покупателя для переговоров был тем местом, где без опаски можно было получить или передать необходимую информацию. Резидент не знал, где его радист держит свою радиоаппаратуру. Собственно гово-ря, это его не интересовало. Для него главным был дейст-вующий канал связи с Центром. Он определял всю его дея-тельность, как резидента «Моссад» в Египте. Карим догады-вался, что его группа не была единственной в этой стране. Зная структуру организации в целом, он предполагал, что является небольшим звеном в разветвлённой шпионской се-ти. Что честолюбивые планы его руководителей в Израиле за десятилетия деятельности агентуры в Египте и других арабских странах, изначальных врагов, были в основном реализованы. К началу Шестидневной войны все слои египетского общества, в первую очередь армия, экономика и структура власти находились под пристальным вниманием израильской разведки. Что в конечном итоге и явилось одним из решающих факторов разгрома Египта.
     Карим понимал, что в последнее время египетская контр-разведка стала работать гораздо эффективнее, в чём ей помо-гало тесное сотрудничество со спецслужбами русских. Об успехах борьбы с вражеской разведкой свидетельствовали и появляющиеся время от времени сообщения в местной печа-ти о судах над израильскими шпионами. Они, как правило, заканчивались смертными приговорами через повешение. Поэтому он действовал очень осмотрительно. Вот и сегодня, прежде чем подойти к лавке радиста, долго бродил по об-ширному рынку. Потом зашёл в небольшую кофейню, где просидел за чашкой кофе по-турецки не менее часа, прислу-шиваясь к разговорам посетителей и внимательно осматри-ваясь по сторонам. Разговоры вокруг были обыденными: о растущей дороговизны на продукты, о безудержной алчности торговцев и чиновников, дерущих по три шкуры с простого народа. О том, что  соседу, какому-то Саиду, пришло известие о смерти его единственного сына, что дочь совсем отбилась от рук, работая санитаркой в госпитале. Ходит с открытым лицом, да ещё и курить стала... Карим даже обернулся и посмотрел на собеседников за соседним столиком. Пожилой египтянин с худым лицом, только качал головой, горестно сетуя на свою жизнь своему соседу. И многое чего другого можно было услышать в этой ко-фейне…
     Допив свой кофе, Карим неторопливо поднялся и вышел на небольшую площадь, примыкающую к базару. Всё так же не спеша побрёл по торговым рядам, рассматривая лежащий товар и незаметно осматриваясь. Тренированная память фик-сировала лица находившихся вокруг людей, и за полчаса он ничего не обнаружил для себя опасного: ни суетливых дви-жений, ни одних и тех же лиц. Проходя мимо прилавка радиста, он встретился с ним равнодушным взглядом. Остановившись наискосок у другого торговца, резидент осматривая товар, косил взглядом на лавку радиста. Всё так же неторопливо тёк людской поток по пространству между торговыми рядами, в воздухе висел гул от голосов. Визгливые крики недовольных покупателей смешивался с вкрадчивыми словами торговцев, не желающими отпускать от своих прилавков потенциальных клиентов. Словом, шла размеренная жизнь базара с неизменным характерным восточным колоритом.
     Карим добрёл до конца торговых рядов, повернул в сто-рону и только через какое-то время подошёл к лавке радиста с другой стороны. Тот, зная, что резидент подойдёт не ранее, как через полчаса после первого визуального контакта, неза-метно кивнул головой. Это означало, что ничего подозри-тельного вокруг он не обнаружил и можно будет без опаски обменяться информацией.
     Резидент небрежно покопался в лежащих на прилавке предметах, недовольно скривившись при этом. Рассмотрев повнимательнее одну из безделушек, он поинтересовался у хозяину лавки, как идёт торговля.
     - Плохо, уважаемый, плохо… - Сокрушённо проронил тот, вновь аккуратно разложив вещи, переворошенные Ка-римом. – Война, у людей мало денег. Сами понимаете, какая при этом торговля… Вы чем-то интересуетесь? – спросил он, незаметно кося глазами налево и направо.
     - Недавно привёз небольшую партию товара из Ливии. Хотел предложить кому-нибудь из уважаемых торговцев. Самому-то мне не с руки продавать товар, как вы понимаете.
     Хозяин лавки пожал плечами: - Даже не знаю, что сказать вам. Как я уже говорил – торговля слабая. Когда этот товар будет продан, неизвестно. А что за товар-то? – поинтересо-вался он. – Образец можете показать, уважаемый?
     -  Когда будет продан товар: через день или месяц – не-важно. Потому что завтра я ухожу с караваном в Судан. Вер-нусь не скоро. А образец у меня с собой. – Резидент похло-пал себя по одежде. -Так может сможем договориться на вы-годных для нас обоих условиях? – он подмигнул радисту, «мол, хватит трепаться, пора переходить к делу».
     - Что ж, можно и поговорить… Глядишь и я что-нибудь поимею от этого, если договоримся. Проходите, уважаемый, вот сюда. – Радист откинул часть прилавка и Карим прошёл в укромный закуток. Крикнув торговцу напротив, чтобы тот присмотрел за товаром, пока он будет вести переговоры, хо-зяин лавки нырнул за висевшие ковры.
     Диалог, что они спонтанно вели между собой, предназна-чался для любопытных ушей вокруг. И должны были убе-дить любого, кто слышал этот разговор, что двое уважаемых людей пытаются договориться о торговой сделке.
     Ни слова не говоря, хозяин лавки, он же радист развед-группы «Моссад» Авраам Лански, а здесь мелкий каирский купец Зви Нагиб, вытащил и подал резиденту совсем кро-шечный, свёрнутый в трубочку, клочок бумаги.
     - Пришло вчера. – Прошептал он, прислушиваясь к посто-ронним звукам.
     Карим кивнул, тут же спрятав сообщение в потайной кар-машек. Посмотрел на своего радиста и остался доволен уви-денным. Кто бы мог предположить, что под личиной вот этого толстячка с глуповатым лицом, мелкого каирского купчишки, таится радист высочайшего класса, работающего вот уже полдесятка лет на «Моссад». Резидент и радист были знакомы ещё по разведшколе. В последнее время, перед окончанием учёбы, даже неожиданно сдружились. И рези-дент был обрадован, когда радистом в его группу был при-слан именно Авраам. Неказистый на вид, даже какой-то не-уклюжий и рыхловатый, он был обладателем  чёрного пояса в карате. Из разрозненных, на взгляд резидента, железяк, мог соорудить простейший передатчик. Радиограмма на стан-дартные пол-листа текста, сжатые специальным устройством в секундный интервал, выстреливалась им на спутник в лю-бое время и в любом месте. Видимо, благодаря его высокому профессионализму, группа до сих пор продолжала переда-вать информацию Центру.
     - Рад, что ты здоров и снова в строю. – Улыбнулся Авра-ам.
     - Твоя радость – щенок по сравнению с моей. – Резидент дружески ухмыльнулся и потрепал радиста по плечу. – Вновь контакт или через три дня, или через неделю. Всё зависит от того, что в сообщении. Мне пора.
     - Хорошо, уважаемый. – Громко проронил хозяин лавки, провожая посетителя. – Всё сделаю так, как мы договори-лись.  Да пребудет с нами  благодать Аллаха, всемилостивого и всемогущего! Иншалла! – купец провёл ладонями по лицу. То же самое проделал и Карим для окружающих людей, дабы они не усомнились в его истинной правоверности…   


                Г Л А В А   32
     - Странно всё это, странно… - произнёс невысокий, с со-лидным брюшком, мужчина, сидевший за большим столом. Обширная лысина, стыдливо прикрытая жидкими прядями волос с боков головы, уши, прижатые к черепу и водянистые, с непонятным выражением глаза, принадлежали майору  Фрязеву, начальнику Первого отдела истребительного полка. А попросту, представителю военной контрразведки.
     - И что вы находите странным, майор? – спросил Алексей, играя желваками на щеках. Вот уже второй час этот майор, вцепившись в него, словно клещ, пытался непонятно что выудить из него.
     Майор оторвался от пояснительной записки майора Вих-рева и уставился на него немигающим взглядом. Снова опустил взгляд на бумагу, словно сомневаясь, что это напи-сал сидящий напротив его человек. Поднял голову, посмотрел на него с усмешкой типа: «мол, что бы ты не говорил, или не писал – наши доблестные органы всё видят. И ничего ты, голубок, от нас не скроешь…».
      - А странным я считаю всё: и как ты, майор, сумел ос-таться в живых, там, за каналом; и как тебя не схватили вра-ги; и как смог добраться до канала, а затем и переправиться на этот берег. Всё странно…
     - Значит, по вашему, было бы нормально, если бы меня схватили евреи, или убили на пути к каналу, или при пере-праве? Так, что ли? – процедил Алексей, наливаясь злобой к этому типу.
     - Согласись, майор, что это выглядело бы убедительнее, чем твоё героическое возвращение. Разве не так?
     - Мне повезло…  Повезло в том, что не убило при взрыве ракеты… Повезло, что не обнаружили и не схватили ев-реи… Повезло, что по дороге к каналу встретил наших раз-ведчиков и благодаря им смог перебраться через канал. Можете убедиться сами, узнав об этом у командира группы «коммандос» капитана Джемаля.
     - Всенепременно поинтересуемся, майор. Можешь не со-мневаться. Всё выясним, всё узнаем… На то мы здесь и по-ставлены. – Важно произнёс он, пригладив лысину.
     - Вы всё выяснили? Я могу идти? – спросил лётчик, под-нимаясь со стула.
     - Можешь… пока…   - скривив рот, выдавил через губу с неохотой Фрязев. Когда за майором Вихревым закрылась дверь, майор пододвинул к себе телефон.
     Полковник Градов был раздражён. Опаздывала с прибы-тием в Египет группа пилотов взамен выбывших здесь из строя. До сих пор не доставили в Египет новые самолёты-перехватчики, на которые так рассчитывало не только ко-мандование советской группировки, но и в первую очередь лётчики авиаполков, дравшиеся в воздухе с евреями на ста-рой модификации «МиГа». Сердито сопя, он писал доклад-ную записку командиру группировки советских лётных час-тей в Египте генерал-майору Круглову.
     Зазвонил телефон. Он раздражённо снял трубку. Голос майора Фрязева он узнал сразу.
     - Ну, что тебе? – неприветливо спросил он, кося взглядом на лист бумаги с докладной.
     - Я бы вам советовал пока не планировать на полёты Вих-рева.
     - Это ещё почему?
     - Да не всё ясно с его возвращением, товарищ полковник.
     - Что значит не всё ясно? – закипая, спросил Градов.
     - Сам факт, что он остался жив, как-то неубедительно вы-глядит.
     - Обожди… обожди… - удивлённо произнёс полковник, - это что же… По твоему было бы лучше, если бы он вообще не вернулся, а? Так тебя следует понимать? – в голосе ко-мандира полка появились рычащие нотки. Майор уловил это сразу и тут же начал отрабатывать задний ход.
     - Ну что вы, товарищ полковник! Как вы могли это поду-мать? – с наигранной обидой в голосе протянул Фрязев.
     - Как ты мне сказал, так я и подумал! – рявкнул полков-ник. – Ты тут со мной ваньку не валяй, майор!
     - Дак я хотел как лучше… - промямлил майор. – Всё-таки дело непростое…  Нужно проверить, как следует.
     - Вот и проверяй! – вновь загремел Градов  - А выпускать в полёт комэска или нет – моё дело. Ты, что ли будешь сби-вать «Фантомы» да «Скайхоки», а? - Он чуть не добавил - «канцелярская крыса», - да вовремя спохватился. «Ещё нака-пает кому-нибудь наверх, потом вони не оберешься» - Так вот, заруби себе на носу – впредь майора Вихрева не дёргать. Усёк? – и, не дожидаясь ответа, бросил трубку на аппарат.
     Фрязев с опаской отодвинул телефон в сторону. «Ишь, разорался… Зря вы так со мной, товарищ полковник. Ой зря… Видно, майор этот в любимчиках у вас ходит. Не ина-че… Так, ведь, и на вас можно найти управу, ежели поко-паться, как следует… Нельзя так разговаривать с представи-телем наших органов, ой, нельзя… Боком вам может это обойтись, товарищ полковник». – Он откинулся на спинку стула и стал соображать, как похитрее состряпать донос на полковника Градова…
     Накатать «телегу» на командира полка он не успел, поме-шал вошедший в кабинет майор Земсков. Он тут же обратил внимание на скверное настроение хозяина кабинета. Что-то буркнув на приветствие вошедшего, Фрязев поспешно сунул какой-то лист бумаги в сейф и закрыл его на ключ
     - Что-то случилось, Савелий Семёныч? – приветливо ос-ведомился Земсков, посмотрев на его хмурое лицо.
     - С чего это ты взял? – буркнул тот.
     - Так у тебя всё на лице написано. Или заболел?
     - Да ничего я не заболел! А испортить настроение у нас есть кому. Работаешь тут, как вол, а благодарности шиш добьёшься.. Всё не так, всё не эдак… Вот стал сегодня раз-бираться с этим героем, Вихревым. И что ты думаешь? В ко-нечном итоге получил от нашего «полкана» втык. - Обижено засопел Фрязев.
     - За что втык-то? – поинтересовался  Максим Земсков.
     - За то, что посоветовал Градову пока не выпускать Вих-рева в воздух.
     - Почему?
     - Дело с ним какое-то мутное… Трудно верится, что он смог вот просто так оттуда вырваться… - продолжал гнуть своё Фрязев.
     - Уж не хочешь ли ты сказать, что Вихрев не просто вер-нулся, а с подачи евреев? –  произнёс Земсков, изумлённо глядя на него.
     - Так ведь это само собой напрашивается!
     - Ну, ты и фантазёр! – расхохотался майор. – Тебе бы книжки писать… Что же касается Вихрева, - посерьёзнел он, - то ты точно палку перегнул. Он действительно герой. Как говорится, без дураков. А ты, Савелий Семёныч, точно в этом кабинете перегрелся.
     - Ну вот, и ты туда же… - скорчил недовольную гримасу Фрязев, словно хватил глоток уксуса. – И всё равно я не верю этому летуну. Что-то он не договаривает…
     - Зря ты так себя повёл. Никто тебя не поймёт. Все твои доводы высосаны из пальца. Этим ты только подрываешь веру в нашу службу, Савелий Семёныч.
     - Послушай, Земсков! Ты что мне тут нотации читаешь? - окрысился хозяин кабинета. – Делать что ли нечего? Иди ло-ви своих шпионов. Что-то я не вижу, чтобы вы чем-нибудь похвастались! – ехидно заметил он, намекая на их безрезуль-татные поиски.      
     - Так ведь это посерьёзнее будет, чем уличать честного лётчика в каких-то преступных делах, которые, к тому же, он не совершал. – Не преминул вставить шпильку этому недалёкому, и даже подловатому на его взгляд, служаке, Земсков.
    От его слов Фрязева чуть удар не хватил. Он, побагровев,  подскочил со стула, разевая тонкогубый рот, словно рыба, вытащенная из воды.
     - Ты… - прошипел он, размахивая пальцем  перед майо-ром, - ты тут… - закончить фразу он не успел. Раздался стук в дверь, которая тут же отворилась. Майор Хаджес и моло-дой лейтенант застыли в дверях, смотря на разъярённого хо-зяина кабинета. Тот же от неожиданности так и застыл на месте с поднятым вверх пальцем. Поняв, что выглядит до-вольно глупо в такой позе, опустился на стул, напоминая собой проколотый воздушный шарик.
     - Мы не вовремя? – спросил египетский майор. Он глянул на часы: - Уже семь часов, как договаривались.
     - В самый раз. – Кивнул Земсков. – Мы уже закончили дискуссию, пора приниматься за работу. Верно, Савелий Се-мёныч?
     Тот поднялся, злобно глянув на него, и молча пошёл к двери.
     - Может примешь участие в совещании, Савелий Семё-ныч? – вновь обратился к нему Земсков.
     Ответом на его слова  был стук закрывшейся двери. Егип-тяне переглянулись. Да и майору Земскову стало неловко перед ними.
     - Что это с ним? – спросил Хаджес.
     - Проблемы с животом. Видно, что-то съел не то. - Слука-вил русский контрразведчик, не желая посвящать египтян в суть его разногласий с Фрязевым. – Давайте-ка присаживай-тесь, да начнём обмениваться информацией. Лейтенант! – он посмотрел на молодого сотрудника. – Что выяснил?
     Тот достал из кармана сложенный листок бумаги, развер-нул его: - Вот список женщин, работающих в хозяйственных отделах воинских частей, расположенных на территории авиабазы. Всего двадцать четыре женщины. Все они вольно-наёмные. Работают с семи утра и до семи вечера. На ночь покидают расположение аэродрома. 
     - И что у них за работа? – поинтересовался Земсков, про-сматривая список. Ему не составило большого труда прочи-тать его. В своё время он, прежде чем стать контрразведчи-ком, окончил с отличием Институт восточных языков при МГУ.
     - Шестнадцать женщин работают в прачечной. Восемь - уборщицы. Мне кажется… - Он смолк, заметно покраснев.
     - Ну-ну, что ты смутился? – улыбнулся майор. – Давай, говори, какие есть мысли.
     - Я хочу сказать, что все они вряд ли имеют отношение к смерти русского офицера. –  Пожав плечами, проговорил лейтенант.
     - И почему ты так думаешь? – спросил Хаджес.
     - Младше пятидесяти лет никого нет. Вряд ли кто-то из них мог понравится ему. Они старухи… - С бескомпромисс-ностью молодости ответил Омар.
     - Та-а-к! – протянул египетский майор, переглянувшись с Земсковым и пряча весёлые искорки в глазах. – Что ещё?
     - Значит они не пользуются духами. – Убеждённо сказал молодой лейтенант.
     - Верно мыслишь, Омар. Молодец! – похвалил его Зем-сков. – Это уже что-то…  А у тебя что, Али?
     - У меня народ посложнее. Всего десять женщин. Четыре машинистки, шесть радисток. Все довольно молодые. Рабо-тают при египетских штабах.. Естественно, как и большинство современных женщин, употребляют косметику. Духи – тоже. – Он, было, смолк, но тут же продолжил. – У всех есть общая черта – никто не владеет русским языком. 
     - Существенное замечание. – Заметил русский майор. – С другой стороны для общения женщины и мужчины знания одного языка не обязательно. Иногда достаточно языка жес-тов.
     - С этим я не согласен, Макс. – Упрямо сдвинул брови Хаджес. - Даже не представляю себе это. А предварительное общение, прежде чем перейти к более близким отношением? Нет, это вряд ли…
     - Могу привести пример. – Усмехнулся Земсков.
     - О чём ты? Какой пример? – удивлённо посмотрел на не-го Али.
     - В 57 году, в Москве, состоялся Всемирный фестиваль молодёжи и студентов. Так вот, через соответствующее вре-мя в Союзе стали появляться дети с  различным цветом ко-жи. Понимаешь?
     - Интересный факт. – Кивнул Али. – Только в нашем слу-чае это не доказательство.
     - Что ты хочешь сказать?
     - Ты, Макс, не берёшь в расчёт менталитет народа. Ваши женщины более… как бы это сказать… - Хаджес замолчал, подыскивая подходящее слово.
     - Раскованнее, что ли?
     - Вот-вот, именно раскованнее… Наши более строже от-носятся к проявлению чувств, особенно к чужеземцам. Кро-ме, конечно, определённой категории женщин. – Ус-мехнулся Али. – Так что это довольно спорный вопрос.
     - Возможно. Только нужно отработать все варианты. Впрочем, - Максим Земсков хитро прищурился, – вполне возможно, что к этому вопросу больше не придётся возвра-щаться.
     - Давай, говори! У тебя точно что-то есть! – с надеждой посмотрел на него египтянин.
     - У меня улов небольшой. Но, как мне кажется, довольно перспективный. К нашему штабу прикомандированы три переводчика. Из них только одна женщина. Лейла Жезин. Двадцати семи лет. Закончила в своё время филологический факультет МГУ в Москве. По возвращению в Египет поступила на службу в Министерство обороны. Поэтому и оказалась здесь, на аэродроме, сразу после прибытия советского военного контингента. Нужно отметить, что эта Лейла довольно смазливая особа. К тому же владеет русским языком, как родным. Так что Худяков мог запросто клюнуть на такую наживку. Кое-кто видел, как он крутился возле неё в штабе. И это ещё не всё… Капитан Машков, сосед Худякова по квартире, сообщил, что однажды он вернулся с дежурства утром раньше, чем обычно. Почувствовал себя неважно и его отпустили. Подходя к дому, он увидел, как из их подъезда  кто-то вышел. Было ещё довольно темно, но капитан уверяет, что это была женщина.
     - Так её нужно арестовать, господин майор! – воскликнул лейтенант. – Это точно она!
     - Не горячись, лейтенант. – Досадливо заметил майор Хаджес. – Согласен, что эти аргументы указывают на неё. Вот только что конкретно мы можем ей предъявить? Что кто-то видел, как они виделись в штабе? Так она со многими офицерами встречалась там. И разговаривала, и глазки строила… И что из этого? Это не доказательство её причаст-ности к смерти русского офицера. Нужны более веские об-стоятельства.
     - Я согласен с тобой, Али. – Кивнул Земсков. – Нужны железные факты. А их у нас на сегодняшний день нет. – Он усмехнулся, посмотрев на поникшего лейтенанта. – Не огор-чайся, Омар. В нашей работе нельзя рубить с плеча. Так го-ворят у нас, русских. Необдуманными действиями можно загубить всё расследование. При этом упустить врага, а не-виновному сломать жизнь. Тебе ещё многому придётся нау-чится. А задатки оперативной работы и аналитического мышления у тебя есть. Остальное придёт с опытом. Уж по-верь мне. Да и твой начальник, майор Хаджес, подтвердит.
     - Правильно говорит наш русский коллега. Прежде, чем принять решение, несколько раз всё обдумай. Главное - ни-когда не спеши, Омар. Запомни: спешить и быстро что-то делать, это совершенно разные вещи. Понял?
     - Так точно, господин майор! – лейтенант вскочил со сту-ла.
     - Перестань. Ты же не на плацу в училище. – Поморщился майор и повернулся к Земскову, прищурив глаза: - Ты, как я посмотрю, что-то скрываешь от нас? Нет?
     - От тебя скроешь, - рассмеялся тот. – Есть ещё один ин-тересный факт.
     - Давай, говори. – Не выдержал Хаджес.
     - Так вот. Русский авиатехник, прапорщик Юрий Пара-сюк, большой любитель флоры. У него на Украине, это одна из наших республик, собственный домик. Они с женой любят цветы.
     - Обожди, Макс. Я что-то не понимаю… При чём тут ка-кой-то русский прапорщик и его цветы? – удивлённо по-смотрел на него майор Хаджес.
     - Где ваша выдержка, господин майор? – усмехнулся Зем-сков. – Не забывайте, на вас смотрит будущий гроза шпио-нов. – Он кивнул в сторону лейтенанта.
     - Всё. Молчу. –  Раскаяно проронил египтянин.
     - С вашего разрешения я продолжаю… Этот самый пра-порщик, в свободное от службы время, любит поковыряться в местных цветниках. И вот однажды, выдёргивая сорняки из клумбы на аллее, он стал свидетелем бурной беседы красивой женщины в военной форме и египетского солдата. О чём они говорили, естественно он не понял. Прапорщик точно не владеет арабским языком. – Усмехнулся Земсков.
     - И что? – опять не выдержал Али.
     - А через два дня он увидел его среди убитых египтян, которые погибли при нападении на диспетчерский пункт. Понимаете?
     - Как выяснилось, убитые состояли в организации «бра-тья-мусульмане». Какое отношение к этой организации име-ет эта Лейла, если она агент израильской разведки? – недо-умённо пожал плечами Хаджес. - У «братьев-мусульман» и «Моссад» совершенно разные цели.
     - Согласен. С этим довольно туманно. Может и в самом деле эта встреча не имеет отношения к определённой дея-тельности Лейлы. А может она смогла каким-то образом подтолкнуть этих фанатиков на диверсии. Как знать… - Зем-сков смолк. Некоторое время они помолчали. Первым встре-пенулся египетский майор.
     - Давайте подытожим наши выводы. В списке подозре-ваемых номер один – Лейла Жезин. Поступим так. Первое: мы должны знать о каждом её шаге. И в первую очередь  её контакты. То есть, организовать наружное наблюдение за ней. Второе: послать запрос во второй отдел контрразведки – не была ли она замечена в каких-нибудь подозрительных контактах на территории Египта. И соответствующим обра-зом узнать о её жизни в Москве. Ты сможешь это сделать по своим каналам, Макс?
     - Я уже послал запрос в Союз, Али. – Скромно ответил Земсков.
     Ходжес улыбнулся: - Приятно иметь дело с профессиона-лом. Учись, Омар.
     - И всё же, я думаю, что нужно проверить всех девушек, которые работают в штабах. Вдруг эта Лейла – пустышка.
     - Будем работать параллельно. – Согласился Хаджес. Он глянул на часы. – Сегодня уже ничего не сделаем. Поздно. Предлагаю идти отдыхать. Согласны? Вот и хорошо…

                Г Л А В А   33
     Майор Клевцов шёл от одной пусковой остановки к дру-гой, автоматически отмечая вроде бы пустяковые огрехи  боевых расчётов. У одной из них не был закрыт лючок пане-ли управления, на второй небрежно накинута маскиро-вочная сеть. Рядом с укрытием обнаружил несколько окурков, брошенных на песок Что его особенно возмутило. Хотя сам курил с молодости, но в любых условиях был в этом отношении аккуратистом. «Разболтался народ. Пора закручивать гайки. Эдак можно дождаться серьёзных нарушений» Он открыл дверь пункта управления и подошёл к пульту. На экранах светились лучи развёртки, лениво описывающие круги. Офицер наведения, капитан Побычаев, развалившись в кресле и небрежно поглаживая пижонские усики, со скукой смотрел на светящиеся индикаторы. Старший лейтенант Сулин, позёвывая, сидел в такой же не-брежной позе у пульта вертикальной развёртки. Шум от блоков станции глушил другие звуки, поэтому они не услышали приход командира.
     «Совсем разболтались, мать их…, - наливаясь злостью, выругался про себя майор.- Ничего, сейчас я вам устрою шумный праздник на детской площадке».
     - Удобно ли вам сидеть, ребятушки? – зловеще-ласково проворковал майор. – Может вам чего-нибудь подать? Ко-фею, аль пивка холодненького? Может, компотику со льда? А то я смотрю, что-то вы совсем заскучали. А может, часом, нездоровится?
     Операторы от вкрадчивого голоса майора вздрогнули, тут же вскочили на ноги, поняв, что ничего хорошего ждать не приходится. Прижух в своём углу и араб-планшетист, поняв, что начальник очень рассержен.
     - Что молчите, соколики? Совсем разболтались, товарищи офицеры! – рявкнул он. - Сидите у пультов, словно в кабаке! Ну, ничего, сейчас вы у меня повеселитесь! – майор схватил-ся за микрофон:
     -  Общее построение! – загремело по трансляции. – Всем надеть противогазы! – майор повернулся к офицерам: - Вас тоже это касается.
     - А как же наблюдение, товарищ майор? – поинтересовал-ся капитан, уверенный, что он-то точно останется отслежи-вать воздушную обстановку. Но тут же, при очередных сло-вах майора. лицо у него недовольно вытянулось.
     - А на ваше место мы посадим сержанта Жарова. Вы, то-варищ капитан, вроде как вышли из строя. Допустим – уби-ты. А там, - майор кивнул в сторону позиций, - я вам найду занятие, не сомневайтесь. Сержант! – он повернулся к моло-дому парню, стоявшему у  инструментального стола. – За-нять место оператора!
     - Есть! – ответил сержант, техник по оборудованию РЛС, и подошёл к пульту. – Разрешите, товарищ капитан.  – Обра-тился он к Побычаеву. Тот молча посторонился, сержант сел в кресло оператора и принялся изучать обстановку на инди-каторах..
     - Почему вы ещё здесь, товарищи офицеры? – наклонив по-птичьи голову, поинтересовался Клевцов.
     Схватив сумки с противогазами, операторы выскочили наружу.
     - То-то же! – усмехнулся довольно майор. Махнув рукой планшетисту, чтобы тот оставался на месте, он шагнул за по-рог…
     Внимательным взглядом Клевцов прошёлся по лицам, вернее по противогазам, надетых под касками батарейцев. Солнце основательно жгло кожу. Можно было себе предста-вить, каково было стоять под его палящими лучами в проти-вогазе, да ещё со стальной каской на голове. «А ведь они ме-ня толком не услышат. – Дошло до него. - И всё моё обраще-ние к ним будет напрасным».
     - Противогазы снять! – скомандовал он. И услышал, как облегчённо вздохнули его солдаты, сдирая с потных лиц ре-зину. Минут пять он распекал личный состав. Досталось всем: и офицерам, и сержантам - командирам расчётов, и ря-довым…
     - В первую очередь виноватым считаю себя. Дал вам по-блажку, в связи с передышкой в налётах супостата, вот и по-лучился такой компот. – Нужно было отметить, что этим словом майор подчёркивал любой изъян в работе, своей или чужой, неважно. - Всё. Разгильдяев буду наказывать само-ручно. Возобновляем тренировки. Сейчас и начнём. – Он посмотрел на строй.
     - Дивизион! Учебная тревога! Даётся вводная! Противник силами полутора десятка самолётов наносит удар по позиции дивизиона с севера, востока и юга. Выведен из строя антенный блок, убит командир. Капитан Побычаев, как старший по званию, берёт командование на себя. Действуйте, капитан! – майор отошёл в сторону и, вытащив из кармана секундомер, нажал на кнопку.
     Капитан сначала опешил от неожиданности. Но тут же его охватила какая-то злость. Он выскочил перед строем и охрипшим от волнения голосом скомандовал:
     - Расчёты! Приготовить установки к пускам. Старший лейтенант Сулин! Западные развернуть в направлении воз-можных целей. Выполнять!
     Бойцы бросились к ракетным установкам. Майор внима-тельно следил за действиями своих подчинённых и с удовле-творением отметил, что расчёты действуют слаженно и бы-стро. Вот прозвучали отсчёты сержантов о подготовке уста-новок к пуску. Даже те расчёты, которым пришлось развора-чивать установки на другое направление, вполне уложились в действующие нормативы. Втайне Клевцов был доволен действиями своих ракетчиков, отметив грамотные действия офицеров, но внешне продолжал оставаться хмурым. То и дело меняя вводные, он, к вечеру, основательно измотал сво-их солдат. И когда бойцы выстроились перед своим коман-диром, он неожиданно для них, да и для себя тоже, улыбнул-ся.
     - Что, устали? – и услышав непонятное бормотание, кив-нул:
     - Вижу. Досталось вам… Лишний раз напоминаю русскую военную заповедь: тяжело в учении – легко в бою. Теперь не сомневаюсь – в любой сложной боевой обстановке будете вести себя как подобает русскому солдату: умело и мужественно…
     Начальник оперативного отдела не сводил глаз с генерала. Тот углубился в изучении отсчёта, непроизвольно елозя пальцем по высокому с заметными залысинами лбу. Вот генерал отложил в сторону последний листок, шумно вздохнул. Зачем-то переставил письменный прибор с одной половины стола на другой, вытащил и воткнул на место остро заточенный карандаш.
     «Что-то сейчас будет», - тоскливо подумал полковник, начальник отдела, отводя взгляд в сторону. Генерал встал из-за стола, подошёл к окну, выходящему в парк, вернее в то, что от него осталось после одного из налётов израильских самолётов. Печальным напоминанием об этом торчали обрубленные и обожжённые  стволы деревьев, серые проплешины – контуры засыпанных грунтом воронки, да искорёженные и скрученные чудовищной силой фрагменты металлической ограды. Каким-то чудом в это здание не попало ни одна бомба или ракета. Хотя стены основательно посекло осколками, да на всех этажах были выбиты стёкла больших окон. Справедливости ради нужно отметить, что с тех пор, как на защиту египетского неба встали советские лётчики и  зенитно-ракетные дивизионы ПВО, ни одна бомба больше не упала на Каир. Генерал вернулся за стол, сел и посмотрел на присутствующих.
     - Вчера меня вызывал наш Президент.  – Начал он, оста-навливая взгляд на полковнике. – Он меня не ругал, нет. Он просто смотрел на меня каким-то печальным взглядом. Но от этого мне было тяжелее, чем если бы он кричал на меня. Он как будто говорил: «что, тяжело, старый товарищ? А кому сейчас здесь легко? Может мы мало и плохо работаем?»
     Сидевшие за столом знали, что начальник контрразведы-вательной службы Египта генерал Шукри был одним из со-ратников первого президента, когда общество «Свободные офицеры», во главе которого стоял Насер, свергли режим короля Фаруха.
     - Зато вице-президент, господин Садат, высказал всё своё недовольство нашей работой. Он сказал, что мы не оправды-ваем доверия руководства республики. Что продолжаются диверсии и террор в тылу. Имеют место факты саботажа и проявления недовольства среди населения. А это значит, что внутри страны продолжают действовать вражеские агенты. И мне ничего не оставалось, как молчать. Возразить было просто нечем. Я просто взял и подал прошение об отставке.
     Генерал смолк. Молчали и остальные. Кто-то, как полков-ник, опустил голову, испытывая чувство вины; кто-то во все глаза смотрел на генерала, думая, что он просто шутит.      
      - Да нет, я не шучу. – Произнёс генерал, словно понял чей-то молчаливый вопрос. – Президент не принял мою от-ставку. Он сказал, что это  проще всего уйти в сторону, когда страна напрягает все силы для борьбы с врагом. Что это в данное время равносильно предательству. И ещё он просил передать, что руководство и народ Египта верит в наши силы и надеется, что мы сможем оградить страну от всякого рода врагов. Оправдать это доверие дорогого стоит. Поэтому, я прошу всех помнить о словах нашего Президента и делать всё возможное и даже невозможное для нашей победы. А теперь перейдём к нашим делам. – Его взгляд остановился на лице начальника оперативного отдела:  - Полковник Салех!
     Тот встал, чувствуя неприятное ощущение в груди и не-вольно ожидая, что сейчас генерал произнесёт роковое: «вы, полковник, не оправдали наших надежд. Вражеская агентура продолжает свои тёмные дела в стране, поэтому я вас сни-маю с этой должности. Что с вами делать, подумаю…». К его невольному удивлению и неприкрытой радости в тишине кабинета прозвучало совершенно другое: – Хочу вас порадо-вать. Наши русские друзья передают нам новое техническое средство, которое способно фиксировать импульсные радио-сигналы и определять местонахождение источника излуче-ния с точностью до метра. Теперь можно надеется, что эти неуловимые вражеские передатчики наконец-то будут ней-трализованы.
     - Неужели… - пробормотал бедный полковник, который уже считал себя пониженным в должности и отправленным на фронт..
     - Да-да! – подтвердил генерал. – Я не силён в технической части нового прибора, но вот господин Марков готов под-твердить мои слова.
     - Можете не сомневаться, полковник, - подал голос свет-ловолосый мужчина в штатском, хорошо знакомый началь-нику оперативного отдела. С ним они уже готовили совместные операции. – Устройство прошло все необходимые проверки и показало очень большую эффективность, которая составляет почти девяносто пять процентов. Давайте ваших технических специалистов. Мы готовы передать вам пять таких приборов.
     - И как можно скорее… - Подхватил полковник, чувствуя облегчение от всего услышанного. – А то я совсем потерял сон из-за этих передатчиков…
     Впервые за последние годы агент «Изида» почувствовала себя крайне неуютно. Ей стало казаться, что за ней постоян-но следят чьи-то глаза. Сидела ли она в штабе, шла по ули-цам городка или находилась в своей комнате, она постоянно ощущала на себе чей-то внимательный взгляд. «Нервы сда-ют», - решила она, проанализировав шаг за шагом всю свою деятельность, начиная с момента, когда она впервые прошла через КПП на территорию авиабазы. Ничего, по её мнению, не могло навести египетских контрразведчиков на её след. История с этим русским майором прошла вообще идеально. Никто никогда не видел её у него на квартире. А то, что их могли видеть несколько раз где-то в штабе, или на улице, ещё не о чём не говорит. Она девушка общительная, многим молодым офицерам нравится. С несколькими из них она поддерживает близкие отношения. И что с того? Она жен-щина с горячей кровью и постоянная близость с мужчиной ей просто необходима для поддержания в своём теле опреде-лённого тонуса. Что же касается разных партнёров, то это придаёт интимным отношениям целую гамму чувственных оттенков и доставляет ей немало сладостных  мгновений.
     Вот и сейчас, свернув на тропинку, ведущую к КПП, она столкнулась с молодым симпатичным лейтенантом. Ей пока-залось, что за последние два дня она с ним уже встречалась и не раз. Разойдясь с ним - оглянулась. В этот же момент огля-нулся и он, сверкнув белоснежной улыбкой.
     «Странно. Раньше я его здесь не видела. – Она, задумав-шись, даже остановилась, не дойдя до пропускного пункта. – Что это? Просто совпадение? Может он запал на неё и хочет познакомиться? А что, она любит приобщать молоденьких мальчиков к прелестям плотской любви. Или это слежка?  Впрочем, так можно и до паранойи скатится … »
     Не найдя ответа на свои вопросы, она только сейчас заме-тила, что стоит на одном месте и со стороны выглядит, на-верное, довольно глупо. Тряхнув головой, Лейла дошла до КПП, простучала каблучками мимо караульного, который, как ей показалось, даже не взглянул на неё. Как не видела она и того, что во внутреннем помещении находились ещё двое военных. Внимательно  посмотрев, как она вышла на улицу, один из них вытащил фотоаппарат с телеобъективом и несколько раз щёлкнул затвором, зафиксировав момент, когда женщина нагнулась к сидящему нищему. Вновь засту-чали каблучки. Лейла, одарив автоматчика чарующей улыб-кой, вернулась на территорию авиабазы.
     Проводив её долгим взглядом, один из военных, а это был майор Хаджес, снял трубку с телефона. Второй, Земсков, наблюдавший из окна за нищим, толкнул майора в бок. Бросив в трубку несколько слов, тот повернулся к окну и увидел, как нищий встал и заковылял по тропинке в сторону автобусной остановки. Не мешкая, майор с напарни-ком, выйдя из домика КПП, направились вслед за стари-ком…
     Лейла взяла зажигалку, крутанула колёсико и зачаровано уставилась на язычок пламени в секунды превративший кло-чок бумаги в нечто тёмное и бесформенное. Растерев пепел и смыв его в раковину, она села на кровать и уставилась в окно, размышляя об инструкции, полученной ею через нищего. В ней говорилось, что она должна свернуть свою работу на авиабазе. Днями из Министерства обороны придёт приказ  о её отзыве – о нём позаботится «друг», работающий там. Она переходит под руководство резидента, контакт с которым состоится каждое чётное число, на будущей недели, у восточных ворот Города мёртвых, с четырёх до пяти вечера. Она должна прийти в военной форме, с пилоткой под левым погоном. К ней подойдут. Пароль: «свет разгонит тьму». Отзыв: «все дороги ведут в Мекку».
     «Что ж, приказ есть приказ». Да, действительно пора от-сюда убираться. Шестое чувство разведчика подсказывало об опасности. Во всяком случае ей так казалось. Свою миссию здесь она считала выполненной. В сегодняшней шифровке в Центр она сообщила о  скорой поставке в Египет  большой партии новой модификации русского самолёта-перехватчика, который должен заменить нынешний «МиГ». Он отличается от прежнего более мощным двигателем и качественно новым вооружением: четыре ракеты «воздух-воздух» вместо прежних двух, плюс пушка с боезапасом в двести снарядов.  Вместе с самолётами прибывает группа пилотов, более полсотни человек. Сроки прихода транспорта в порт Александрии неизвестен.
     Лейла самодовольно усмехнулась, вспомнив, как она по-лучила эти данные. Их ей выложил египетский полковник, координатор связи между штабом ВВС Египта и штабом ге-нерал-майора Круглова. Смазливый красавчик и самовлюб-лённый глупец, распалённый роскошной  женской плотью и вином, выложил ей всё между двумя любовными схватками, хвастаясь своей осведомлённостью. «До чего же бывают глупы эти мужчины, когда вместо разума их поступками ру-ководит нечто, отличающее самцов от противоположного пола. Впрочем, это играет на руку нам, женщинам». – Поду-мала  она, не подозревая, что группа неизвестных ей людей в данный момент, совсем неподалёку, почти рядом, решают её дальнейшую судьбу.  Она даже в страшном сне не могла себе представить, что находится на грани провала. Ибо её «пиа-нист», через которого шли регулярные шифровки от глубоко законспирированного агента «Моссад» с агентурным именем «Изида», арестован. И не просто арестован, а взят с поличным в момент передачи информации  в Центр. Зная это, Лейла Жезин тут же приняла бы самые срочные меры по своему исчезновению  с территории авиабазы. Но такой информации у неё на данный момент просто не было…


                Г Л А В А   34
      - Итак, уважаемый Исам Шавул, или как вас там на самом деле? – Майор Хаджес положил паспорт задержанного на стол. Тот сидел на стуле, выставив вперёд руки в стальных наручниках. Простая одежда, на ногах сандалии. Неподвижный взгляд из под лохматых бровей, густая чёрная борода и крючковатый нос, нависший над уса-ми.
     - Послушай меня внимательно, Шавул. Я вижу, что ты решил играть в молчанку. Тебя задержали во время передачи сообщения. Ты даже не успел уничтожить шифрограмму. Портативная рация, приставка для импульсной передачи, шифроблокноты, остальное специальное снаряжение - всё это обнаружено у тебя при обыске.. По нашим законам тебя ждёт виселица. Но есть шанс сохранить жизнь, рассказав всё. Что и сделал нищий, который доставлял тебе сообщение от агента на аэродроме. И через которого ты передавал указа-ния, полученные из Центра. Все факты против тебя. Понимаешь, Исам?
     Мужчина молчал, уставившись взглядом в пол.. Сидев-ший в углу Земсков заметил у арестованного дёргающееся  временами от напряжения .веко левого глаза. Хаджес устало вздохнул.
     - Я не следователь. И не собираюсь применять к тебе ме-ры физического воздействия. Завтра тебя отправят в Каир. Вот там-то за тебя возьмутся основательно, если будешь молчать. И поверь мне, в столичной контрразведке умеют развязывать языки. В тех стенах работают большие специа-листы этого дела. Ты будешь просить смерти, как избавление от невыносимых физических мук. А она не будет приходить к тебе. Человек многое может вынести. Но всему есть пре-дел. Так стоит ли подвергать себя таким испытаниям? Ника-кие ценности мира не стоят жизни человека.
     Арестованный продолжал молчать. Хаджес посмотрел на майора Земскова. Тот пожал плечами.
     - Что ж, Шавул, ты сам выбрал свою судьбу. Я хотел как-то помочь тебе остаться в живых. Только мои доводы не до-ходят до тебя. Жаль. Ты ещё совсем молодой, тебе жить да жить… Конвой! – крикнул Хаджес. Дверь распахнулась, но не успел здоровенный солдат переступить порог, как задер-жанный заговорил.
     - Какие гарантии, что мне оставят жизнь?
     Майор махнул рукой – конвоир попятился и вышел.
     - Я сообщу в докладной о твоей готовности к сотрудниче-ству. Это и будет гарантией. – Твёрдо ответил майор. Он вновь начал терять терпение, смотря на вновь замолчавшего человека. Наконец тот поднял голову и, глядя каким-то опустошённым взглядом на Ходжеса, хрипло спросил:
     - Что вы от меня хотите?
     В ответ майор вытащил из ящика стола снимок и показал ему:
     - Это она?
     Шавул молча кивнул.
    Когда радиста увели, Хаджес вновь взял фотографию улы-бающейся Лейлы: - Да-а-а, какая красивая женщина, и… шпионка. -Тяжело вздохнув, сунул фото в ящик стола.   
      - И как она продуктивно пользовалась этой красотой… - подхватил Земсков. – Верно говорят: женская красота – страшная сила. Как тут не поверишь…  Ну, что, Али? Будем её брать?
     - Думаю, да. - Согласился Хаджес. - Теперь у нас на руках все доказательства. Дальше тянуть нельзя. Как бы эта птичка не упорхнула от нас. Берём с собой лейтенанта и двух сол-дат. Их поставим у входа, а Омар будет дежурить под окна-ми. Идёт?
     - Нормально. – Кивнул Земсков, посмотрев на часы. - Нужно спешить. Скоро станет темнеть…
     Лейла подошла к зеркалу. «И в простой одежде я ниче-го… - самодовольно подумала она, смотря на отражение. - Вот капитан растает, увидев меня в этом наряде. А под одеж-дой-то ничего... - Хихикнула она,  похвалив себя за эту вы-думку – пойти на свидание в обыкновенной одежде египет-ской женщины. – Это придаст нашим любовным играм но-вый привкус. А может не ходить? – она некоторое время по-думала, рассматривая себя в зеркале. Потом решительно тряхнула головой  - Нет. Пойду. Возможно, это последний раз. Уж больно он горяч в постели, этот самец. А как он пользуется своими мужскими достоинствами… Просто по-трясающе!» – с удовольствием призналась она себе, вспом-нив последнюю встречу с ним. Затем вновь хихикнула и по-дошла к шкафу с одеждой. Выдумка, пришедшая ей только что в голову, показалась великолепной. Она представила се-бе, как он возбудится, содрав с неё это одеяние и увидев на её голом теле пистолет.
     Затянув на тонкой талии ремень с кобурой, она накинула просторное одеяние, поправила перед зеркалом хиджаб. По-дошла к окну – ей не хотелось, чтобы кто-нибудь встретил её в коридоре в таком одежде – и открыла створки. Села на по-доконник и спрыгнула на землю. «Вот удивится моя соседка, когда под утра я залезу через окно». – Подумала она, усмеха-ясь и прикрывая раму. Негромкие голоса за углом дома на-сторожили её. Осторожно ступая, она выглянула и тут же отпрянула назад – у подъезда стояло несколько военных, о чём-то тихо переговариваясь.       
     В висках застучало… «Неужели за мной? Но почему? Ни-каких проколов с моей стороны нет. Обожди, не торопись… Может, зашли к каким-нибудь знакомым. Ага, такой компа-нией… - иронически заметил внутренний голос. – Это за то-бой пришли, дорогая. И нечего обольщаться… - бубнил он, - лучше думай, что предпринять. Времени у тебя совсем нет!»
     Она снова захотела посмотреть, что там, за углом, как над головой раздался стук. Кто-то тарабанил в дверь её комнаты. Сомнений не осталось – пришли за ней. Она сунула руку в прорезь одежды и нащупала в кобуре рубчатую рукоять пис-толета. Глянула на противоположный угол дома – её путь к свободе лежал мимо него. Рядом зашуршало. Лейла повер-нула голову – появившийся из-за угла человек от неожидан-ности непроизвольно отпрянул. Она сразу узнала молодого лейтенанта. Глаза его изумлённо расширились, он тоже узнал женщину, вернее её глаза, смотревшие из прорези платка.
     - Вы-ы-ы? – удивлённо протянул он, судорожно  ухва-тившись за пистолет в кармане. Гулко ударил выстрел, за ним – второй. Лейтенант, схватившись рукой за грудь, мед-ленно повалился на землю, с тем же изумлённым выражени-ем на лице. Понимая, что промедление в данный момент мо-жет стоит ей жизни, женщина молниеносно метнулась за другой угол. С начала работы на авиабазе «Изида» до мело-чей продумала пути отхода, справедливо полагая, что может возникнуть ситуация, когда нужно будет срочно убираться отсюда. И вот эта минута наступила…
     Она вихрем помчалась в наступивших сумерках, лавируя между кустов. Добежав до стены, кинулась вдоль неё. Доб-ралась до приметного дерева, вскарабкалась по стволу, как кошка, до верхней кромки стены. Ухватилась за сук, торчав-ший над стеной и прыгнула вниз. Сук спружинил и она, ока-завшись по ту сторону стены, не медля, бросилась прочь от авиабазы…
     Услышав выстрелы, Хаджес и Земсков переглянулись и, не обращая внимания на открывающиеся двери и удивлён-ные голоса, кинулись по коридору к выходу. Выскочив на-ружу, они увидели обоих караульных у угла, озирающихся по сторонам с автоматами в руках. Подбежав к ним, резко остановились, увидев лежащего ничком лейтенанта. Хаджес опустился на колени, взглянул в его глаза. Тот узнал майора, судорожная полугримаса-полуулыбка исказила его лицо. Гу-бы шевельнулись, майор нагнулся к нему.
     - Господин … майор… - слова давались ему с трудом. Хаджес, видя, как смертная пелена начинает гасить блеск в глазах лейтенанта, так же тихо попросил: - Молчи, сынок, тебе  сейчас вредно говорить…
     В горле лейтенанта забулькало, он сжал руку майора. Из последних сил, захлёбываясь, прошептал: - Она…  не… та-ка… - договорить остальное не смог: из уголка губ потекла струйка крови, казавшейся чёрной в сумерках, глаза потухли, голова откинулась в сторону.
     Майор, стоявший на коленях перед телом лейтенанта, по-чувствовал на плече чью-то руку. Поднял голову и посмот-рел на Земскова непонимающим взглядом, в котором сейчас жила только боль.
     - Вставай, Али. Ему уже никто не поможет. Он был на-стоящим солдатом и погиб в бою… Нам же нужно теперь отомстить за него.
     Хаджес встал, не отрывая взгляда от лежащего тела. Не-ловко, как-то по-стариковски, переступил с ноги на ногу, поднял ладонь к глазам.
     - Али, что тебе сказал Омар? – спросил Земсков, проника-ясь участием к майору, который по-отечески любил лейте-нанта. - Может, он сказал что-то важное для нас?
     - Я не понял, - глухо отозвался тот, вытирая глаза ладо-нью. – Он прошептал «она» и ещё что-то, похожее на «такая» или «не такая»… Я не расслышал…
      Майор Земсков как очнулся: - Что вы здесь видели? - об-ратился он к солдатом.
     Те замотали головами: - Когда мы прибежали, господин лейтенант лежал на земле, а вокруг никого не было. Мы ни-кого не видели. – Твердили они, и не верить им было нельзя. 
     - Али! – он тряхнул Хаджеса за плечо. – Пора уходить. Нужно предпринимать меры для её поимки. Оповестить все отделы контрразведки, посты на дорогах о задержании жен-щины в военной форме, с описанием её примет. Поднять по тревоге местную роту охраны и прочесать ближайшую мест-ность.  Хотя, - Земсков покачал головой, - что в темноте можно найти…  До утра это бессмысленно. А за ночь она может быть далеко отсюда. Время, к сожалению, работает на неё. – Он сжал локоть египтянина. – Идём, Али. У нас много работы. Похоже, спать нам сегодня не придётся. Вы же, - он повернулся к солдатам, - оставайтесь здесь. Мы пришлём людей за телом лейтенанта…      
     Лейла выскочила на обочину дороги, запалено дыша. Ог-ляделась – вокруг было пусто, ни одной живой души. Види-мая часть дороги дугой уходила на юго-запад, скрываясь за чахлой рощицей невысокого кустарника. Рядом что-то за-шуршало, она испугано осмотрелась, помня, что здесь можно столкнуться со змеями. Но ничего не заметила и с надеждой стала смотреть в сторону дороги,  дожидаясь попутной ма-шины. Она отчётливо понимала, что может спастись, побы-стрее попав в Каир. У ней не было никакого сомнения, что ещё час, другой и на неё начнётся  тотальная охота. Даже в такой стране, как Египет, с её неповоротливой государствен-ной системой, поиск провалившегося вражеского агента подхлестнёт работников спецслужб. Появляется возможность отличиться, а это неплохой стимул.
     Едва различимый гудящий звук возник вдалеке. Вот он стал густеть, появились рычащие нотки, затем из-за поворота выплыли два туманных пятна. Покачиваясь на неровностях, лучи от фар становились всё светлее, машина приближалась к месту, где стояла Лейла. Она подняла руку и отчаянно за-махала. Взвизгнули тормоза, стукнула .дверца и  молодой мужской голос спросил:
     - Это куда же собралась на ночь глядя такая молодая ха-нум?
     - Мне нужно в Каир. – Нарочито робким голосом произ-несла Лейла, придерживая платок у глаз.
     - Мы едем в Хелуан, это за Каиром. Садись, сестра.
     «Мы», значит он не один», - мелькнула у неё в голове. Из кабины протянулась рука, она ухватилась за неё и тут же очутилась в кабине грузовика. Закрыв за собой дверцу,  она повернулась и увидела два довольно молодых мужских лица, уставившиеся на неё с нескрываемым интересом.
     - Да вознаградит вас Аллах, всевидящий и милостивый,  за ваши добрые дела. – Произнесла она, смиренно склоняя голову.
     - Иншалла! – эхом пронеслось в кабине – шофёр и его на-парник провели ладонями по лицу.
     - Знаешь, Гафур, – Обратился шофёр к соседу, -  я уже бо-лее десятка лет мотаюсь по нашим дорогам. Но впервые ви-жу, чтобы такая молодая и красивая ханум одна пускалась в дальний путь, да ещё и ночью.
     - И мне не приходилось сталкиваться с таким. – Согласил-ся тот. - Видно что-то случилось у неё. Я прав, сестра? – по-вернулся к ней напарник.
     Она кивнула головой: - Да, случилось. – Дрожащим голо-ском она стала рассказывать историю, сочинённую ею тут же.- Три дня назад наше селение разбомбили самолёты. В наш дом попала бомба. Все мои родные погибли. Я уцелела, потому что пасла коз. Жить мне там теперь негде. У меня брат работает в Каире, вот я и еду к нему.
     - Да, тяжко тебе пришлось. -  Сочувственно произнёс шо-фёр, напряжённо смотря вперёд и лихо крутя баранку, объ-езжая рытвины. Видимо, когда-то по дороге был нанесён удар с самолётов. Ибо в кювете свет фар выхватывал остовы опрокинутых и сгоревших машин. Полотно дороги кое-как залатали, второпях и небрежно. Колёса тяжёлых грузовиков и гусеницы танков основательно разбили дорогу, отчего на некоторых её участках машину нещадно трясло и бросало из стороны в сторону.
     Держась рукой за поручень в кабине, Лейла тряслась на сиденье. Платок съехал с лица и она не раз ловила на себе  откровенный похотливый взгляд соседа. При сильных толч-ках он вроде бы ненароком прижимался к её горячему бедру, а то и вовсе хватался за колени, похохатывая при этом. Мол, он тут не причём, это всё из-за дороги.
     «Все мужики козлы. А эти особенно… Видно редко им обламывается поиметь женщину, вот и стараются не пропус-тить случай. Как же, у них в кабине сидит такой лакомый кусочек. Впрочем, можно было бы дать им, да где гарантия, что оба здоровы. А ещё можно и залететь с ними», - расчётливо и цинично подумала она, чувствуя, как её сосед в очередной раз при броске машины ухватился за её ногу. Вдобавок у неё не было с собой таблеток, которыми пользовалась постоянно, имея солидное количество сексуальных партнёров. «Нет. Никаких отношений с ними», - твёрдо решила она, понимая при этом, что они просто так не оставят её в покое.
     Редкие встречные машины заливали кабину светом фар, отчего приходилось жмуриться. При этом водитель громко ругался, призывая в свидетели то Аллаха, то Иблиса. Его на-парник что-то ему временами  нашёптывал, оглядываясь на Лейлу, отчего оба начинали безудержно гоготать. Она, не слыша слов, тоже хихикала за компанию, отчего оба прияте-ля приходили в восторг.
     «Скоро начнут приставать, козлы… Только зря надеетесь. Боком вам это обойдётся…», - злобно подумала она, скрывая истинные чувства под смущённой улыбкой.
     Внезапно машина начала сбавлять скорость, а затем и во-все остановилась, съехав на обочину. На её вопросительный взгляд шофёр заявил, что перегрелся мотор и его нужно ох-ладить. «Сами перегрелись, похотливые козлы», - поняла она их намерения. И решила подыграть им, ибо в её положении это был единственный выход.
     - Можно выйти? А то совсем устала трястись на вашей машине. - Робко осведомилась она. На что оба приятеля дружно заметили, что не только можно, но и нужно, ибо впе-реди ещё много километров пути.
     Выпрыгнув на залитую лунным светом землю, она потя-нулась, разминая затёкшее тело, отчего ткань одежды на гру-ди натянулась, вырисовывая дразнящие холмики груди. Вы-скочивший за ней напарник шофёра только восхищённо причмокнул при виде этой картины. Водитель открыл капот машины, поглядывая в сторону женщины.
     - Так чем будешь оплачивать проезд, красавица? – развяз-но спросил Гафур, подходя к ней и ухмыляясь.
     - Денег у меня нет, - ответила Лейла, поворачиваясь к не-му и  вроде бы смущённо прикрывая лицо платком.
     - У тебя есть кое-что ценнее денег! – воскликнул он. – Юсуф! Ханум готова оплатить проезд натурой. Иди сюда, выясним, кого она осчастливит первым. – Он, дрожа от похоти, внезапно обхватил её и прижал к себе. Отчего она почувствовала насколько велико его возбуждение, а он ткнулся во что-то твёрдое на её бедре под одеждой.
     - Что это там у тебя? Пояс целомудрия? – хохотнул он, немного отстранившись.
     - Сейчас покажу! – жеманно проворковала она, глядя на подходившего шофёра, и вслушиваясь. Вокруг было тихо.  Тут же выхватила пистолет и ткнула стволом под подборо-док открывшего рот от изумления Гафура
     - Ты… что… - прохрипел он в страхе. Лейла, не колеб-лясь, нажала на спуск. Грохнул выстрел. Тело откинуло на-зад, и незадачливый насильник свалился на землю. Без про-медления женщина наставила пистолет на ошеломлённого шофёра. Он так и умер с недоумённым выражением на лице.
     Она стащила тела с обочины. Проверила карманы и с удовлетворением нашла документы и небольшую сумму де-нег. Затем, ни минуты не колеблясь, стянула комбинезон с Гафура и быстро переоделась. Он оказался немного велико-ват, но выбирать было не из чего – шофёр был мужчиной покрупнее, да и одежда грязнее.
     Увидев стоящий на обочине грузовик, шофёр встречной машины притормозил, заметив фигуру у открытого капота, и поинтересовался, не нужна ли помощь. Водитель, ковыряю-щийся в двигателе, только отмахнулся, «проезжай, мол, сам справлюсь».
     Глянув вслед машине, Лейла закрыла крышку капота и забралась в кабину. В «бардачке» обнаружила документы на груз. Он предназначался для металлургического комбината в Хелуане и был загружен в морском порту Александрии. «Главное сейчас - добраться до Каира. Хорошо, что нашла эти бумаги, пригодятся при проверках». Дальнейшая же судьба этого груза её, естественно, совершенно не волновала. Она сунула бумаги обратно, просмотрела документы водителей. И решила, что ей лучше выдавать себя за бритого Гафура, ибо другой был бородатым. Надев на голову куфею – арабский клетчатый платок, который она обнаружила в кабине, посмотрела на себя в зеркале и осталась вполне довольна своим перевоплощением. Посидела пару минут, отрешившись от всего и собираясь с духом перед очередным ответственным этапом бегства, и решительно повернула ключ зажигания…   

                Г Л А В А   35
      Два майора, русский и египтянин, сидели молча. Бессон-ная ночь давала о себе знать: оба были раздражены до край-ности. Даже не хотелось думать о провале операции. Не уте-шало и то, что был захвачен «пианист» Лейлы Жезин. Связ-ник, нищий старик, не представлял большой ценности. Про-сто являлся звеном в цепи: агент – «пианист», и наглядным подтверждением преступной деятельности этой тройки. А главное лицо – Лейла Жезин,  агент «Моссад» по кличке «Изида», выскользнула из их рук, застрелив при попытке ареста лейтенанта Авриля. И как сквозь землю провали-лась… 
     Напрасно они сидели вот уже полдня в кабинете Фрязева, в ожидании известия о поимке Лейлы. Хотя все данные о её приметах были высланы ещё вчера вечером.
     - Послушай, Али! – майор Земсков посмотрел на Хаджеса. – Мне не дают покоя слова Омара. Что он пытался сказать? 
     - Я сам уже голову сломал над этим. – Тот глянул на рус-ского покрасневшими белками. – «Такая», «не такая»… - он тяжело вздохнул. – Ничего в голову не приходит…      
     Земсков вновь опустил голову. Потом встрепенулся:
     - Давай, сходим к ней на квартиру. Её соседка по комнате уже, наверное, отдохнула. Поговорим с ней. Посмотрим ещё раз вещи Лейлы. А вдруг что-нибудь нароем?
     Хаджес пожал плечами: - Пошли. Только что можно там найти? Мы же с тобой всё вчера осмотрели.
     Они не успели уйти, как раздался стук. Вошёл старший лейтенант, русский, из радиобюро советского авиаполка.
     - Это вам, товарищ майор! - и протянул Земскову лист бу-маги. - Радиограмма из Союза.
     Отпустив кивком радиста, майор развернул листок.
     - Что-то по нашему делу? – спросил Али.
     - Да. Эту бы информацию раньше… Может и лейтенант был бы жив. – Ответил Макс. – Слушай. Я скажу главное из сообщения. По данным наружного наблюдения:  в опреде-лённый период были зафиксированы неоднократные контак-ты студентки МГУ Лейлы Жезин с атташе по культуре по-сольства Израиль. Встречались они в течении года. Потом атташе отозвали, а через год и Лейла вернулась домой, за-кончив университет. – Земсков посмотрел на египтянина. - Вот так-то, дорогой Али.
     - А вот в Египте, в последующее время, она ни на чём не засветилась. Никаких данных на этот счёт у нашей контрраз-ведки нет.
     - Осторожная сучка, - кивнул русский майор. – Как и большинство израильских агентов. Интересно бы знать, как евреям удалось её завербовать…
     - Узнаем, если возьмём. – Али поднялся со стула. – Ну, что, идём на квартиру?
     - Пошли. – Земсков закрыл кабинет на ключ, ибо хозяин кабинета с утра уехал в Каир.
     В квартире контрразведчиков встретила миловидная египтянка, глядя на них испуганными глазами. Соседи с утра проинформировали её о событиях, происшедших накануне и она с замиранием сердца ждала вызова для до-проса.
     - Да не волнуйтесь вы так, - устало проговорил Хаджес, смотря на испуганное лицо девушки. – Вас зовут Алия. Вы работаете машинисткой при штабе. Верно?
     - Да, господин майор. – пролепетала девушка, оглянув-шись на Земскова. Тот открыв шкаф, перебирал его содер-жимое. Присутствие русского офицера её тоже тревожило.
     - Скажите, Алия… Вы дружили с Лейлой?
     Девушка пожала плечами: - Большими подругами мы не были. Просто соседи по комнате. Так, иногда разговарива-ли…
     - О чём? – спросил майор.
     - О пустяках… Про модную одежду, косметику. Про но-вые фильмы. Правда, была у неё любимая тема… - заикну-лась она, слегка покраснев.
     - Что за тема?
     - О мужчинах… - выдавила из себя Алия, покраснев ещё сильнее и вновь оглянувшись на русского офицера.
     - И что же такого интересного она вам рассказывала?
     - Мне не совсем удобно вам это говорить… - бедная де-вушка, совсем смутившись, даже не смотрела на Хаджеса.
     - Хорошо, Алия. Я не буду расспрашивать об этом. - Ус-мехнулся майор, догадываясь, что могла говорить о мужчи-нах Лейла. – А она не интересовалась вашей работой? Ну, там, что вы печатаете, какие документы?
     - Нет. – Твёрдо ответила девушка. – Я давала подписку о неразглашении сведений по работе. Да и она была военным человеком. И понимала, что я ей ничего не скажу.
     - Что ж, похвально, что у нас работают такие ответствен-ные девушки, как вы, Алия. – Улыбнулся Хаджес.
     - Простите, что я вас прерываю. -  Вмешался Земсков, держа на вешалке военную форму: куртку, белую блузку  и юбку. – Скажите, эта форма принадлежит Лейле? 
     - Да, это её форма. – Кивнула Алия.
     - У неё была ещё такая же? – спросил русский.
     - Нет. Она недавно получила эту. А прежнюю кому-то отдала.
     Оба майора переглянулись. – Она ходила в национальной одежде? У неё был хиджаб? – спросил Ходжес.
     - Да. Иногда носила. Но редко. Простите. – Девушка по-дошла к открытому шкафу и посмотрела: - Знаете, а этой одежды здесь нет. Значит она вчера ушла в ней.
     - Спасибо, Алия. – Сказал Земсков, вешая одежду в шкаф. – Идём, майор. Нужно спешить.
     - Вот всё и стало на свои места. – Заметил русский майор, шагая рядом с Хаджесом по аллее. – Бедный Омар… Он хо-тел предупредить нас, что она была одета не в  военную форму, как обычно. И не успел…
     - Верно Ты прав. Он так и сказал, что она «не такая». А я не понял… И мы повсюду разослали её приметы, подчерк-нув, что на ней форма капитана. – Тяжко вздохнул египтя-нин. - И что теперь? Такой ляпсус…
     - Не казни себя, Али. У нас говорят: не ошибается тот, кто ничего не делает.
     - От этого не легче. Вот где теперь её искать, Макс? – Ходжес остановился и схватил русского майора за рукав. – Как теперь исправить эту ошибку?
     - Боюсь, что сейчас мы уже ничего не сможем сделать. Давай будем смотреть реально. Во все этой истории есть по-ложительный результат. Мы с тобой ликвидировали звено шпионской сети. Радист  захвачен. Этой сучке придётся сей-час залечь на дно, её будут искать по всей стране. А это уже что-то. – Макс похлопал его по плечу. – Идём в штаб. Вдруг есть какие-нибудь новости.
     Едва они вошли в кабинет, как затрезвонил телефон. Ходжес схватил трубку. Молча прослушал сообщение, по-благодарил. И положил трубку на телефон.
     - Что? – уставился на него Земсков. – Поймали?
     - Нет. – Покачал головой египтянин. – Но это касается её. Пришёл приказ откомандировать военного переводчика ка-питана Лейлу Жезин в распоряжение Министерства оборо-ны. Вот так-то…
     - Интересно… - хмыкнул русский. – А тебе не кажется странным это совпадение?
     - Что ты имеешь ввиду? – спросил Али.
     - Мне кажется, что у неё там, в министерстве, есть кто-то, который опекает её. Возможно прямо или косвенно работает на израильтян. Вот и теперь, когда здесь запахло для неё «жареным», она обратилась за помощью.
     Египтянин задумчиво посмотрел на Земскова: - Даже так? Впрочем, после нашего поражения в Шестидневной войне, ходили слухи о возможном предательстве среди высокопо-ставленных военных. Президент тогда отправил в отставку маршала Амера, главнокомандующего египетскими войска-ми, и ряд генералов. На этом всё и закончилось. Так что вполне возможно, что так называемые агенты «влияния» ос-тались на своих постах и продолжают своё чёрное дело. Не исключено…
     - Ты когда будешь в Каире?
     - Завтра и поеду. Нужно отчитаться за проведение опера-ции. – Ответил Али. - Послушай, Макс. Может вместе по-едем? Глядишь, к мнению двух  человек повнимательней от-несутся.
     - Так я  сам хотел это тебе предложить. – Рассмеялся Зем-сков. – Мне тоже к своему начальству надо…
    Резко зазвонил телефон, полковник Градов снял трубку.
     - Здравия желаю, Василий Петрович, - отозвался он, ус-лышав голос генерал-майора Круглова.
     - Как у тебя дела, полковник? – пророкотал  властный ба-сок .
     - Нормально. За последнюю неделю потерь нет. На счёт полка можете занести две победы. Отличились капитаны Петров и Солнцев. Я уже сообщал вам в штаб.
     - Я ещё не видел. Извини. Только сегодня вернулся из Союза.
     - Как там, на Родине? – взволновано спросил Градов.
     - Там всё хорошо. Дожди идут, с грозами. Листва зелёная. На улицах женщины нарядные…
     - Благодать какая! – тяжело вздохнул полковник.
     - Для этого мы  и находимся здесь, чтобы там, у нас, жен-щины в нарядных платьях по улицам ходили. Впрочем, это всё лирика. Что ещё у тебя нового? – каким-то скучным го-лосом спросил Круглов.
     Градов насторожился. Какие-то несвойственные для гене-рала нотки послышались в его голосе.
     - А ещё у нас, товарищ генерал, радость – комэска, майор Вихрев, вернулся из-за канала. Представляете!? – воскликнул полковник. – Живой! Только руку слегка царапнуло, когда переправлялся через канал – шальную пулю поймал.
     - Наслышан. Я не успел из самолёта выйти, как полковник Сычёв эту новость мне выложил в первую очередь. В отличии от тебя большой радости у него я не заметил. – Сухо сказал генерал.
     - Могу себе представить, - язвительно произнёс Градов, - что ему наплёл майор Фрязев.
     - Ты словами-то не бросайся, полковник! Майор – сотруд-ник наших славных органов, стоит не страже безопасности. Бдит, так сказать…
     - Вот и пусть бдит, где следует. А не чернит честных и мужественных людей. Как в случае с Вихревым. Комэске впору Героя присваивать, а он его в предатели записывает! Гнать из органов нужно вот таких работничков! – сорвался полковник.
     - Ты не кипятись! Ишь разошёлся!  - рявкнул в свою оче-редь Круглов. - Не забывайся, полковник!
     - Извините, товарищ генерал. – Остывая, проронил Гра-дов.
     - То-то же, - пробурчал Круглов. – Ты, я вижу, за своих лётчиков готов кому угодно горло перегрызть!
     - А кто же их защитит от таких дуболомов, как Фрязев?
     - Хватит тебе уже … Согласись, что звучит фантастично - одному выбраться с вражеской территории, где на каждом шагу опорные пункты евреев.  Да ещё при этом преодолеть канал, с его линией обороны. Со всякими там дотами, танка-ми, колючкой и минными полями…
     - Согласен. Шансов вернутся  у него было мало, если бы он шёл один. А так…
     - Ты это о чём? -  настороженно перебил его генерал.
     - А что, полковник Сычёв вам не всё рассказал? – удивил-ся командир полка.
     - Ну,  обрисовал в общих чертах и выразил сомнение в искренности рассказа Вихрева.
     - Вихрев, когда его сбили, пошел в сторону канала и но-чью столкнулся с разведгруппой из наших десантников и египетских «коммандос». С ними и перебрался через канал. При этом несколько бойцов погибли, а Вихрева ранило. Лег-ко. Вот так-то, товарищ генерал.
     - Ну, ты скажи! – рассвирепел  генерал. – Докладывать мне непроверенные факты! Я ему вставлю ежа в задницу! Он у меня попляшет!
     - Товарищ генерал! – Градов решил воспользоваться си-туацией. – Уберите от меня этого прохвоста, Фрязева. Я не могу работать с человеком, который способен на любую подлость.
     - Хорошо, хорошо! Я оговорю этот вопрос, с кем надо. Успехов тебе и твоим парням. Вы там будьте повниматель-ней. Есть данные, что к евреям прибывает, а может уже и прибыла, группа пилотов палубной авиации из состава 6-го американского флота. Мелкими группами своих не посылай. Понял? Чтоб не менее восьми машин.
     - Понял, Василий Петрович! Примем к сведению. Вы мне скажите, что там насчёт новой матчасти и пополнения?
     - Скоро прибудут. Только ты губу не раскатывай. Новые машины поступят на авиабазу «Бени-Суэйф», на них и будут работать прибывающие пилоты.       
     - А как же мы? – с обидой в голосе проронил полковник. – Это что же получается? Полк  у вас на положении захудалого поросёнка в загоне, что ли?
     - Это как? – опешил генерал.
     - Ну тот, которому достаётся первый пинок и последняя очередь к корыту с харчем.
     В трубке раздался хохот – генерал смеялся от души. – Ну ты меня насмешил! Только зря ты так. – Посерьёзнел он. – Ну не можем мы парней, не нюхавших пороху, посылать в бой на старых машинах. У тебя народ зрелый, обстрелянный. Вон из каких заварушек выкручивались. Следующая партия перехватчиков придёт к вам, я обещаю. Да, что ты там гово-рил про своих «безлошадных»?
     - Так с Вихревым будет шесть пилотов. Четверо после ка-тапультирования, двое сели на повреждённых машинах. Только они восстановлению не подлежат.
     - Получите с «Бени-Суэйф», когда прибудут новые. Ну нет у меня сейчас машин! Всё. Ты меня, полковник, совсем достал! Я тебе что, дед Мороз или фокусник, чтобы из мешка подарки в виде самолётов вытаскивать? Молчишь? То-то же… Будь здоров.
     В трубке раздались звуки отбоя. Командир полка посмот-рел на неё, тяжело вздохнул и положил на телефон… 
      
    
                Г Л А В А   36
     Как всё же легко пилоту современного самолёта. Он видит из своего прозрачного каплевидного фонаря кабины весь мир: бескрайний воздушный океан, иногда белоснежные шапки облаков, похожие то ли на стада тонкорунных овец, то ли на разбросанные на голубом покрывале  кучи хлопка. Иногда безумие и хаос грозовых туч, с их невероятной силы турбулентностью, когда многотонное творение человеческого разума швыряет в разные стороны, как щепку. Яркое могучее солнце освещает всё это великолепие. Даже ночью при свете луны, или при её отсутствии, когда сверху подмигивает сонм разноцветных звёзд, то и тогда чувствуется , что вокруг раскинут безбрежный мир, без конца и края. Мир внизу, под творением мироздания - человеком...
     Другое дело, когда человек заключён в хрупкую скорлупу субмарины. Вокруг покоится тёмный и безжалостный мир. Он нависает над человеком тысячетонными слоями воды, заострёнными, словно топор канадского лесоруба, килями вражеских кораблей. И постоянно давит  на психику. Давит и давит так, что человек невольно ощупывает глазами потолок с немым вопросом: «выдержит ли?».  Мир подводных течений, рельефного дна, с его подводными банками, глубокими желобами и каньонами с метровыми слоями ила, острыми вершинами подводных хребтов. И всё это под десятками и сотнями метров разнотемпературных и разносолёных слоёв морской воды. В этой скорлупе человек подобен кроту. Не позволяющая что либо рассмотреть темнота, в то же время является шапкой-неведимкой, позволяющая оставаться невидимым для охотников. И только чуткие приборы в этой скорлупе позволяют почувствовать окружающий мир. Силы, которыми обладает человек внутри, невидимы и неощутимы. Посылая во все стороны электромагнитные импульсы, человек чувствует рельеф донной поверхности, присутствие или отсутствие вокруг незримых для человеческих глаз опасностей.
     Чтобы уничтожить эту хрупкую скорлупу, достаточно од-ного единственного снаряда, попавшего в жизненно необхо-димую часть субмарины. Их у неё множество. Нет необхо-димости их перечислять. Смерть подстерегает в виде донных мин и мин на минрепах, в глубинных бомбах, в ракетах бом-бомётов, ракето-торпедах, торпедах акустических, самонаво-дящих и прочее, и прочее… Несущие в своих металлических оболочках десятки и сотни килограмм взрывчатой смерти, предназначенной для уничтожения потаённого судна. И все-му этому скорлупка может противопоставить только знание командира помноженное на его волю, выучку и спаянность экипажа. И конечно же не совсем последнюю роль в судьбе скорлупки играет предрасположение госпожи Удачи…
     Скворцов лежал в своей крошечной каюте, вперив взгляд в серый потолок. При тусклом свете аварийного плафона цвет трудно было определить, просто помнил, что он серый. Да и потолком невозможно назвать. Свод борта изгибался, переходя из вертикали в горизонталь, от этого прокрустово ложе можно было занять, только ввинтившись в  это узкое пространство. Над головой - резко голову не поднимешь - треснешься,  весит неласковый корпус телефона. Первое время он то и дело прикладывался к нему, да так, что из глаз сыпались искры. Потом приноровился. При звонке, не под-нимая головы, протягивал руку и снимал трубку. Чуть ниже, тесно прижавшись к крошечному диванчику, расположился стальной столик. С закруглёнными краями, чтобы при резких эволюциях корпуса не нанести себе синяков и шишек. Сейчас на нём и в шкафчике, висящим над столом, пакетики с сухим пайком. Впрочем не совсем сухим –  гордо стоят рядком, устойчиво, отсвечивая разноцветными боками, тетрапаки с соками. Вид их не придавал оптимизма, а лишь напоминал о том, что они вот уже который час неподвижно лежат на грунте.
     Ещё полусуток назад ничего не предвещало такой исход событий. Они в несчётный раз описали циркуляцию на сто восемьдесят градусов и погнали «площадку» на глубине пятьдесят метров, выпустив змеиный хвост пассивных дат-чиков. Рутинная работа…
     Ибо вот уже какие сутки, всплывая время от времени по ночам для подзарядки аккумуляторов, они прочёсывали впустую выделенный им квадрат. Несколько раз понапрасну объявлялась боевая тревога, и так же быстро давалась ко-манда «отбой», когда выяснялось, что в акустические «объя-тия» гидролокатора попадалась мелкая «рыбёшка», типа траулеров.
     В очередной раз, подзарядив аккумуляторы, приступили к срочному погружению. И как только смолк шум врываю-щейся в цистерны воды, команда услышала через металличе-ский корпус субмарины комариный писк акустических буёв. Этот звук, вызывающий у всех подводников чувство неми-нуемой опасности, кошачьими лапками трогал нервы в об-ласти сердца, напоминая о бренности кратковременного бы-тия человека..
     Они прозевали, вернее, не определили источник опасно-сти для себя, когда шумные дизеля, жадно всасывая про-хладный ночной воздух, напитывали мощью аккумуляторы. Возможно это оказалось счастливой фишкой для патрульно-го израильского «Ориона», сбросившего из-за завесы плот-ных ночных облаков наобум серию акустических буев. Свет-лые шарики, сброшенные «Орионом», запищали, высунув антенные усики из воды, что тут, под толщью воды притаи-лась добыча. На беду команде «Рамзеса» в десятке миль се-вернее находились в дозоре пара еврейских эсминцев. При-няв сообщение от операторов противолодочного самолёта о контакте с подводной лодкой, они, распушив пенистые усы бурунов, ринулись на юг, словно гончие, учуяв долгождан-ную добычу.
     Моряки, находящиеся в центральном посту, с надеждой смотрели в сторону командира, с ещё большей – на русского советника. Ибо они сейчас определяли – куда, с каким кур-сом, с какой скоростью и на какой глубине бежать от этого смертельного писка. Втянув хвост датчиков, развив макси-мальную скорость, они выскользнули из района, оконтурен-ного датчиками, как красными охотничьими флажками. По-чему «Орион» не атаковал их бортовым оружием, то есть не сбросил торпеду, было неизвестно. Возможно, экипаж само-лёта предоставлял возможность отличиться командам эс-минцев. Возможно, по какой-то другой причине. Как знать… 
      Скворцов и Бонгур склонились над картой. За многие недели патрулирования они неплохо изучили этот кусок моря. Штурманская группа не ленилась и нанесла выпуклости, провалы, долины и вершины подводных гор так, что карта напоминала собой пособие для начинающих океанографов. Оконтуренные  светлые овалы подводных «банок», извилистые желоба подводных каньонов и ущелий, оттенённые голубым цветом, давали возможность воспользоваться ими при определённых обстоятельствах. При таких обстоятельствах, как нынешние…
     Теперь эта карта притягивала взоры моряков, как магнит, как спасательный высверк маяка. Старший штурман втис-нулся между крутым плечом военного советника и штангой перископа, готовый к объяснениям по разнообразным знач-кам, цифрам и линиям. Командир лодки беспокойными гла-зами следил за каждым движением Скворцова.
     - Штурман! – советник повернул к нему напряжённое ли-цо. – При зарядке аккумуляторов не пробовали определить-ся?
     - Звёзд нет. Облака. А вот два пеленга удалось ухватить: штабная радиостанция в Александрии и ШВРС* Тель-Авива. Вот наше место при подзарядке. – Штурман нагнулся и показал точку на карте – пересечение двух линий.
     - Какие же вы молодцы! –  Скворцов обернулся к Бонгу-ру. –  Сейчас штурмана вычислят наше нынешнее местонахождение. С такой привязкой можно рискнуть войти в какое-нибудь подводное ущелье или каньон. У супостатов будет меньше возможности ухватить нас за хвост.  Неровности  ре-
льефа на дне искажают акустическую картинку до неузна-ваемости. В этом наше спасение.
      Советник был уверен на все сто процентов, что командир
лодки ухватиться за эту идею обеими руками. Ибо по его ви-ду он сразу понял, что в голове Бонгура было так же пусто, как в том дырявом кувшине…
--------------------------------------
*ШВРС – широковещательная радиостанция.(Авт.)
     Начинало светать… Два эсминца, кивая носами на крутой волне, тянули за собой пенные дорожки. Выжимая из двига-телей всю мощь, отчего механики с тревогой поглядывали на показатели температуры коренных подшипников валов, стремительно мчались в район поиска. «Орион», потерявший контакт с подводной лодкой, бестолково мотался из стороны в сторону.
     Было ли это везением, или просто сработал его величество господин случай, только акустик одного из эсминцев, следуя данным акустических буёв «Ориона» и меняя диапазоны импульсов, напал на след субмарины.
     Скворцов, заскочивший в рубку гидролокации, несколько минут самолично прощупывал водную толщину, но ничего подозрительного не обнаружил. Посыл вражеского радиоло-катора первым услышал дежурный мичман. Виктор уже встал со стульчика, как мичман повернулся к нему с поблед-невшим лицом:
     - Господин советник, послушайте!
     Скворцов вновь надел наушники.  Вслушался  в  шорохи и
вздохи моря и ощутил еле различимую нежную мелодию чужого сонара. Казалось, что кто-то тонкими пальчиками чуть притрагивается к туго натянутым струнам арфы.
     Ти-нн-нь…Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Мичман повернул вправо кремальеру станции. И снова они услышали ту же печальную и словно куда-то зовущую мелодию: Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Они переглянулись, одновременно поняв степень нависшей над лодкой опасности.
    - Два пеленга… - тихо проронил советник.
    - Два пеленга, - эхом отозвался мичман, лицо его посере-ло.
     - Али, дружище, - он положил руку на плечо мичмана. - Определяй дальность. Чем быстрее ты это сделаешь, тем больше шансов у нас уцелеть. Давай! – Он схватил микро-фон:
     - Центральный пост! Акустику!
     - Пост слушает! – отозвался Бонгур.
     - Командир! Нас нащупали два корабля. Возможно, эс-минцы. Прослушиваем их сонары… Акустик, - он глянул на Али, тот озвучил цифры, - обнаружил цели на удалении ше-стьдесят кабельтовых. Идут к нам.
     Он ещё раз прослушал сигналы. Их громкость нарастала, невидимым грузом придавливая плечи, сгибая голову, уско-ряя ритм сердца…
     Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Ти-нн-нь… Не просто нащупа-ли… Вцепились… Как собаки в медведя. И уже постараются не выпустить из этих нежных и ласковых объятий, которые несли на себе печать смерти.
     Первое, что увидел в центральном посту Скворцов, это бледное лицо нервно вышагивающего Бонгура. Увидев вхо-дящего советника, он остановился.
     - Что предпримем, Виктор? Может изменим курс и пой-дём на максимальной скорости? Вдруг потеряют…
     - Нет. Это не выход.
     - Центральный! Акустик! Пеленги не меняются. Идут на нас.. Удаление сорок.
     - Пост принял. – Ответил Бонгур. – Что будем делать? – посмотрел он на Виктора.
     - Ждать нечего. Боцман! Какая глубина под нами?
     - Девяносто! – ответил тот, бросив взгляд на указатель эхолота. Скворцов думал недолго:
     - Боцман! Занять глубину сто двадцать метров!
     - Глубина сто двадцать! Горизонтальные рули на нуле. – Доложил боцман через пять минут, не сводя глаз с указателя глубины. – Под нами двадцать пять метров.
     Скворцов прислонился к переборке, перебирая в памяти все возможные варианты развития событий. «Господи! Спа-си и сохрани., - с невольным изумлением понял, что губы независимо от его воли произносят эти слова. – Вот бы услышали мои отцы-командиры… Их бы кондрашка хватила, в первую очередь замполита». К кому только не обращается человек, когда рядом появляется небезызвестная дама с косой, проявляя к тебе повышенный интерес…
     - Докладывает акустик!  Пеленг целей прежний. Удаление двадцать пять кабельтовых.
     -  Центральный принял. Али! – Скворцов нагнулся над интеркомом и слегка понизил голос, словно боясь, что его кто-то подслушает. – Ну-ка, пусти по этим пеленгам встреч-ные импульсы на их частотах. Пусть почешутся! - он ух-мыльнулся. Представив, что сейчас будет твориться на экра-нах сонаров у эсминцев. 
    - Господин советник! – штурман у прокладочного стола повернулся к Скворцову. - Смотрите!
     Тот нагнулся над картой.
     -  Правее нашего курса плоская банка. Нужно немного довернуть. Где-то градусов на десять-пятнадцать…
     «Вот он, выход! Лечь и затаится! И ни звука… Иначе - конец… Жаль, что не подводный каньон… В нём больше шансов остаться незамеченным. Только где он, этот кань-он…» - он трезво оценивал ситуацию. Единственный шанс – примоститься на эту банку.
     -  Рулевой! Увеличить курс на пятнадцать градусов. Боц-ман! Минимальное отклонение руля глубины вниз. Медлен-но ложимся на грунт. Бонгур! – он повернулся к командиру. – Проконтролируй погружение. Отчёт через два метра.
     – Под нами 16… 14… 12…  - глухим голосом фиксировал глубину Бонгур.
     - Машинное! Двигателям – стоп. Внимание всем. Ложим-ся на грунт. Всем свободным от вахты лечь.  Слушать тиши-ну в отсеках! – Скворцов перевёл дыхание.
     - Машины выключены….  На курсе двести двадцать. Го-ризонтальные рули нейтрально. – Послышались отчёты вы-полнения команд.
   - 8… 6… 4… -  Заскрежетало... Корпус лодки дёрнулся, мо-ряки, затаив дыхание,  ухватились, кто за что смог. Всё стих-ло. Находящиеся в центральном посту расслабленно выдох-нули, глядя друг на друга. Затем, как по команде, уставились с немой надеждой на советника…
     - Экипаж! Мы на грунте. Осмотреться в отсеках Выклю-чить все механизмы, за исключением агрегатов жизнеобес-печения. Вахта на грунте. Первой смене – заступить. – Со-ветник выпрямился. На него с  нескрываемым восхищением смотрел Бонгур.  Виктор внезапно подмигнул ему. «Мол, учись, пока я живой…».
     Судя по всему, лодка прилегла удачно. Небольшой диф-ферент на нос, и незначительный, чуть ощутимый правый крен. Стрелка глубиномера почти приклеилась к красной черте – предельной глубине. В отсеках стоит тишина. Ко-манды отдаются вполголоса. Вахтенные ходят по отсекам в носках. Кто не спит, а, похоже, никто не спит – вслушивают-ся в тишину.
     Скворцов прокрался  в гидролокационный пост. Али, на-хлобучив наушники на лысую голову, вслушивается во внешние шумы. Сонар включен только на «приём».
     - Что там, мичман?
     Тот поворачивает голову, высвобождает одно ухо:
     - Мне кажется, что они нас потеряли, господин советник. Они работают на низких частотах, поисковых. Импульсы от них идут не по пеленгам, а россыпью.
    «Стало быть супостаты ищут нас вслепую. Может, отста-нут. Хорошо, что мы отвернули немного в сторону перед тем, как лечь на грунт. Будут искать восточнее»., - с надеж-дой подумал Виктор.
     И как будто уловив его мысли,  где-то сбоку, по левому борту, от кормы к носу, послышался усиливающий стрекот винта. Вот звук достиг своего апогея и вскоре стих. Через несколько минут картина повторилась, но уже с меньшим звучанием.
     «Эсминцы идут левым пеленгом. И нас не видят». - Ты понял, Али! – от избытка чувств Скворцов хлопнул мичмана по плечу. – Они нас не там ищут. Точно, потеряли…
      

                Г Л А В А   37
     Место было довольно оживлённым. Нищие в живописных лохмотьях, притулившиеся у ворот, с протянутыми грязными руками; простолюдины, женские фигуры в хиджабах; маленькие оборвыши с криками и визгом носились взад-вперёд через обветшалые ворота. Было всё ещё жарко. Небо нависло над городом синей жаровней, раскалённое на неистовом огне светила, стоящее туманным призраком на небосклоне.
     Карим вот уже с полчаса медленно прохаживался вдоль стены кладбища, зорко примечая появляющиеся у ворот фи-гуры людей. Но женщины в военной форме всё ещё не было. Вот из ворот вывалились трое оборванцев, размахивая рука-ми и что-то оживлённо обсуждая.. Проходя мимо остано-вившегося Карима, один из них, невысокий, с мрачным вы-ражением на заросшем лице, гнусаво поинтересовался, не сможет ли уважаемый господин помочь беднякам прожить этот день. Заметив про себя, что эти нищие могли бы и сами заработать  себе на жизнь, он, дабы не привлекать к себе из-лишнего внимания, вытащил из кармана и сунул несколько монет в протянутую руку оборванца. И тут же отошёл, про-вожаемый благодарственными воплями нищего. А женщины в военной форме всё не было… «Если не придёт, особо не огорчусь. – Признался он себе. -  Новое лицо в нашем деле – лишняя обуза и повышенный уровень опасности. А это нам ни к чему…». Он в который раз прошёл мимо женщины в хиджабе, стоявшей у стены. И невольно остановился,  услышав шёпот, когда вернувшись, вновь поравнялся с неподвижной фигуркой:
     - Свет разгонит тьму…
     Ему показалось, что он ослышался. Повернувшись к ней, он заметил блеск глаз из под низко надвинутого на лоб плат-ка. И вновь тот же голос нетерпеливо и сердито повторил:
     - Свет разгонит тьму… Вы что, плохо слышите?
     Карим оглянулся по сторонам – никто не обращал на них внимания. Он, колеблясь - «не ловушка ли?» - медленно от-ветил:
     - Все дороги ведут в Мекку…
     - Ну, наконец-то… - облегчённо вздохнула женщина. – Идёмте отсюда куда-нибудь. Я тут вся изжарилась…
     Они пошли вдоль стены, держась в её тени.
     - Почему вы не в военной форме? – спросил он.
     - Так сложились обстоятельства. – И она подробно расска-зала ему всё, что с ней случилось за последнее время. Вы-слушав её, он помрачнел. Значит, ей придётся переходить на нелегальное положение. Это здорово осложняет ситуацию. Нужно будет позаботиться о документах для неё и о жилье. Ибо при использовании её для получения информации от одного из заместителей начальника Генерального штаба нужно хорошее прикрытие.
    «С документами проблем не будет. Что же касается жи-лья… А что если я представлю её как сестру, потерявшую родных? Думаю, что Зейнаб, добрая душа, не будет против». В какой-то момент в нём шевельнулось раскаяние, что он пользуется её доверчивостью и наивностью. И всё глубже втягивает в свои шпионские дела. Но что делать, если об-стоятельства так сложились, а другого выхода нет. Он отмёл прочь возникшие сомнения и рассказал Лейле свой план. Она одобрила такой вариант, поведав историю, какую преподнесла водителям грузовика.
     Сказать, что Зейнаб пришла в восторг, когда её любимый Карим привёл в дом молодую женщину, было бы неверно. И хотя он представил её как сестру, у которой, кроме него, ни-кого из родных не осталось, Зейнаб внутренним чутьём лю-бящей женщины поняла, что это не так. Даже совсем не так… Но как и прежде, смирилась. Ведь это был её любимый Карим, а отказать ему в чём-либо, она была просто не в си-лах. 
     Поэтому она согласилась вновь съездить с запиской к гос-подину аль-Фетхи, владельцу ресторана «Голубой Нил».Тот должен был ответить, продолжает ли посещать его ресторан генерал Гуддаби, заместитель начальника Генерального шта-ба армии Египта.  Если посещает, то в какие дни и в какое время.
     Прочитав ответ, Карим удовлетворённо кивнул. Генерал оказался неравнодушным к женским прелестям танцовщицы  Амаль и посещал ресторан два раза в неделю. В среду и суб-боту, с восьми    вечера и до двенадцати ночи. Оставшуюся субботнюю ночь он проводил в обществе несравненной тан-цовщицы у себя на вилле.
     Дождавшись, когда  Зейнаб вышла из дома, они обсудили варианты вступления в контакт с генералом. И пришли к единому мнению, что это нужно сделать при его приезде в ресторан. В момент выхода генерала из машины. Передать ему привет от дяди Нахута. А это означало для генерала, что он должен каждую неделю составлять отчёт по вопросам, ответы на которые были жизненно необходимы для Израиля. Отчёт он будет оставлять под салфеткой на столе каждую субботу. Официант, пользующийся особым доверием хозяи-на ресторана, тут же принесёт его господину аль-Фетхи в кабинет. А уже потом его заберёт Лейла…
     Полковник Салех, начальник оперативного отдела, всмат-риваясь в лежащие перед ним фотографии, внимательно слушал пояснения офицера, командира группы по наружно-му наблюдению.
     - Таким образом можно предположить, что это одна и та же женщина. Впервые её засекли наши сотрудники при на-блюдении за генералом Гуддаби. Вот этот момент на фото-графии.  – Офицер выдвинул фото из ряда снимков. - Видите: генерал выходит из своего «вольво». Это на стоянке у ресторана «Голубой Нил». И в этот момент к нему подходит женщина в хиджабе. Лица её не видно. Зато у генерала растерянное выражение. Видимо, он не знаком с ней. Или она сообщила ему что-то не совсем приятное.
     «Действительно. Какой-то генерал тут расстроенный, - согласился полковник, рассматривая снимок. – Может, он засёк наблюдение за собой…», - подумал полковник, вспом-нив, как тяжело было добиться согласия Генерального про-курора республики на проведение наружного наблюдения за рядом высших офицеров вооружённых сил. В списке значи-лось более десятка фамилий. Приходилось давать объясне-ние прокурору по поводу целесообразности слежки за каж-дым конкретным лицом. Тогда-то и сказал ему генерал Шук-ри, едва они вышли из кабинета Генерального прокурора:  «рой носом землю, полковник, но найди мне этого стерве-ца…- Он остановился и тяжело глянул на Салеха: – Иначе нас не поймут. Мы же наложили пятно подозрения на доб-рую треть генералитета. Помни об этом…»
     - А вот здесь эта же женщина. Правда, снимки не очень качественные. Наш сотрудник, внедрённый в ресторанную обслугу, зафиксировал её приход к хозяину ресторана «Го-лубой Нил» господину аль-Фетхи. Дважды. И оба раза в вос-кресное утро. То есть, на следующий день после посещения ресторана генералом Гуддаби. Интересное совпадение…
     - По вашему эта одна и та же женщина? – скептически спросил полковник. – На чём основано ваше утверждение?
    - Смотрите. На всех снимках над лбом женщины хиджаб с узором в виде подвесок, а сзади, на нём, узкий  горизонталь-ный поясок. Как утверждает наш сотрудник, он голубого цвета. И  небольшие разрезы на рукавах одежды. И только на одном снимке видна часть лица женщины. Вот на этом. – Он протянул фотографию полковнику.
     Тот посмотрел на снимок. Он был сделан в момент, когда женщина, находясь вполоборота к аппарату, прикрывала ли-цо.  Часть щеки, изогнутая бровь, точёный носик, капризные полные губы. «Такое ощущение, что это лицо мне знакомо. – Подумал Салех, глядя на изображение. – Но откуда?»
     - Вам она незнакома? – он глянул на капитана.
     - Нет, господин полковник. Такую женщину трудно за-быть. – Убеждённо ответил офицер.
     - Вы проследили за ней?
     Офицер замялся. – Понимаете, господин полковник… За ней пошёл молодой агент и потерял её на рынке. Она ус-кользнула от него. Похоже, у неё неплохая подготовка.
     - Это вас не оправдывает. Упустите ещё один раз – от-правлю в боевую часть. Вы поняли меня?
     - Так точно, господин полковник! – гаркнул капитан.
     - Сегодня четверг. Значит она в воскресенье должна посе-тить ресторан. Если она та, за кого мы её принима-ем…Кстати, как по вашему, для чего она приходит туда?
     - Думаю, что она забирает информацию.
     - Согласен. – Кивнул полковник. Внезапно он встрепенулся: - Стоп! Кажется, я вспомнил, на кого она похожа. – Он повернулся к сейфу и нетерпеливо нажал кнопки шифра. Дверца распахнулась, полковник вытащил светлую папку. Открыл её. Некоторое время всматривался, сравнивая фотографию в папке Лейлы Жезин и женщины на снимке «наружки». Кивком подозвал офицера.
     - Что скажешь, капитан? Есть сходство?
     Тот подошёл ближе. Некоторое время молча глядел на фотографии: - Что-то  в них есть общее. Бровь и губы те же. Да и нос похож.  –  Кивнул он, соглашаясь.
     - Значит так, капитан. Если мы с тобой не ошибаемся, то перед нами очень опасный враг. Она ушла от нас на авиаба-зе, застрелив одного из наших офицеров. Как только появится в нашем поле зрения, садите ей на «хвост» лучших агентов. Нам нужно выяснить, где её логово. И не дай Бог вам снова её потерять. Идите.
     Когда капитан покинул кабинет, полковник ещё некото-рое время сидел, глядя на фотографии. «Так вот ты такая, агент «Моссад» Лейла Жезин,  по кличке «Изида». - Он вспомнил её шифровку в Центр, захваченную во время аре-ста радиста. - И приказ о её отзыве в распоряжение Мини-стерства обороны было санкционировано генералом Гудда-би. Всё сходится. Ещё небольшое усилие и мышеловка за-хлопнется, господа еврейские шпионы. Вот тогда и воз-дастся вам сполна, за все делишки….». Полковник осторожно, словно в руках была не папка, а драгоценность, положил её в сейф…
     - «Стрижи! Будьте внимательны! Группа «Фантомов» движется к каналу. Вам – «Воздух»! – голос штурмана наве-дения отвлёк майора Вихрева от посторонних мыслей. Он закрыл фонарь кабины, нажал кнопку передатчика:
     - «Стрижи»! Я  «Стриж»-один! Взлёт парами. – И двинул РУД вперёд. Машина нехотя тронулась с места, ускоряясь и стуча покрышками колёс на стыках плит полосы, помчалась к струящемуся впереди мареву. Взлетев, восьмёрка «МиГов» повернула в сторону канала, следуя указаниям наземного пункта.. Ещё издали майор заметил паутинки инверсионных следов «Фантомов», разматывающиеся вдоль канала. Довер-нув, «МиГи» на сверхзвуке догнали вражеские самолёты и, уровняв скорость с ними, полетели параллельно. Почти кры-ло с крылом. Пилот «Фантома», идущий напротив майора в двух десятках метров, сдвинул светофильтр шлёма вверх и оскалив зубы, потряс сцеплёнными и поднятыми руками. «Мол, давай оставаться друзьями». В ответ русский пилот неопределённо махнул рукой, что можно было расценивать по всякому. И что он, тоже не против… И что пошёл ты куда подальше… Он помнил, что эти, сидящие в кабинах «Фанто-мов», не просто какие-то пилоты, как они сами, а коварные и жестокие агрессоры. Творят зло на древней земле, захватив изрядный кусок чужого государства, и тут же предлагают дружбу. Вихрев сердито отвернулся. Израильский пилот, отметив, что русский лётчик не расположен к визуальному общению, поскучнел и сдвинул светофильтр вниз. Так они и летели, вроде бы и не враги на данный момент, но и не дру-зья. Майор не обольщался на их счёт: сейчас дадут им сверху команду и они не колеблясь,  подвернут в сторону «МиГов» и применят весь свой арсенал. Ракеты и пушки… Посему глаз с них нужно не спускать...
     - Ну, что там у вас, «Стрижи»? – поинтересовался штур-ман, нарушив молчание в эфире.
     - Ничего интересного. Прогуливаемся парами вдоль кана-ла. – Ответил майор, кося глазом на «Фантомы». – Вскоре разойдёмся…
     - Ну и ладушки… - хохотнуло в наушниках. - Плохой мир лучше хорошей драки.
     - Да мы не против, - отозвался Вихрев.
     Ведущий «Фантом» словно услышал их диалог. Махнув плоскостями, он завалился в правый крен и пошёл вглубь Синайского полуострова. То же проделал и майор, только в другую сторону, доложив об этом на землю…
     Бам-м-м! Казалось, что рядом взорвался вулкан. По кор-пусу субмарины словно ударило гигантской кувалдой. Лодка задрожала под воздействием гидравлического удара. От неожиданности  Скворцов подскочил на койке. То, чего он страшился, случилось. Эсминцы применили глубинные бомбы. И вновь – бам-м-м! Потом взрывы пошли один за другим, становясь всё сильнее и сильнее, приближаясь всё ближе и ближе. Вот, казалось, что сейчас одна из бомб ляжет рядом с притаившейся лодкой и всё будет кончено. Метал-лический корпус не выдержит, разорвётся. Вода с силой стального тарана ворвётся внутрь, круша всё на своём пути., ломая переборки и людей. А если где-то переборки выдер-жат, то оставшиеся в отсеках моряки обречены на мучитель-ную смерть от удушия…
     Удары давили на барабанные перепонки, казалось, что ещё немного и голова не выдержит.«Что же ты лежишь, Скворцов? – пронеслось у него в голове. – Ну-ка, вставай и иди к матросам, которым куда страшнее…» Он сполз с койки и тут раздался мощнейший удар, отчего корпус сотрясла такая дрожь, что стекло аварийного плафона не выдержало и осколками посыпалось вниз.  Сунув ноги в ботинки, он, хватаясь за стенки, вышел в коридор. Рядом заскрипело. Рычаг задвижки люка сдвинулся, он распахнулся и оттуда, отталкивая друг друга, полезли полуодетые матросы. С выпученными от страха и ничего не видящими глазами, с разинутыми в молчаливом крике рта-ми…
    «Паника..!» Нет ничего страшнее её в замкнутом про-странстве подводного корабля. Обезумевший от страха чело-век способен на всякие поступки, которые могут привести к гибели субмарины и стало быть всего экипажа. Тут снова загрохотало за бортом, и Скворцов, глядя на испуганных моряков, с облегчением отметил, что этот взрыв тише предыдущего.
     - Стоять! Смирно! – рявкнул он во весь голос, не боясь, что его кто-то услышит там, наверху – грохот взрывов за-глушал всё.
     Моряки, увидев появившегося неизвестно откуда совет-ника, остановились, толкаясь у люка и продолжая трястись от всепроникающего грохота. Сзади напирали другие и вот всё пространство перед стоявшим Скворцовым оказалось заполнено моряками. Он нагнул голову и шире расставил ноги.
     - Сми-рр-рна! – вновь рявкнул он, глядя на них яростным взглядом. Моряки от этого крика остолбенели, в глазах поя-вился осмысленный блеск. Потом они начали оглядываться по сторонам, как бы спрашивая себя, а что они тут делают!?
     - Я что-то не могу понять, кто стоит сейчас передо мной?! Моряки-подводники Военно-морского флота Египта или трусливые бабы? – он не удивился, услышав голос старшего штурмана, появившегося сзади него. Тот перевёл его слова на арабский язык. Моряки, услышав нелестные для любого мужчины слова, пришли в себя. Опустив головы и пряча друг от друга глаза, они стали подталкивать друг друга в сторону люка: «чего это мы, мол, тут стоим?.. Айда по мес-там… Господин советник нами недоволен…».
     - Вот так-то лучше! – сказал Скворцов, глядя им вслед.- А тебе, штурман, спасибо. – Он повернулся к старшему штур-ману, стоявшему у него за спиной. – Я думал, что меня сей-час сомнут. Ты вовремя успел…
     - В центральном посту тоже без ЧП не обошлось. – Блестя глазами от прошедшего возбуждения, рассказывал штурман. - Молодой матрос кинулся  по трапу наверх, пытаясь от-крыть люк в рубке наружу. Так мы вдвоём еле стащили его вниз. Вот что страх делает с людьми…
      - Верно! – кивнул Скворцов. – На лодке две беды самые страшные: пожар и паника. И не знаешь, какая из них хуже… Командир в центральном посту? – спросил он прислушиваясь. Бухающие взрывы сместились в сторону и доносились всё тише и тише.
     - Был там, когда я уходил. – Ответил штурман.
     - Я сейчас зайду к акустику, а оттуда – на пост. – Совет-ник похлопал штурмана по плечу и направился в гидролока-ционный пост. За столиком сидел акустик, склонив к нему голову. Он даже не обернулся на скрип открывающейся две-ри. Его странная поза удивила Скворцова. Советник подошёл и осторожно тронул акустика за плечо. Тот поднял голову и посмотрел непонимающим взглядом на советника. Скворцов невольно вздрогнул, увидев струйки крови, стекающие у него из под наушников.
     «Лопнули ушные перепонки от гидроудара, - понял он, жалостливо глядя на оглохшего моряка. Тот прослушивал станцию, когда взорвались первые глубинные бомбы. – Тебе бы, сынок, сразу сорвать с себя наушники, может всё бы и обошлось… Да ведь кто мог знать о том, что евреи начнут нас бомбить …». Он осторожно  снял с него наушники, под-нял со стульчика и повёл в центральный пост, коря себя за то, что не предупредил своевременно акустиков об этом. Собственно, и сам-то он впервые оказался под ударами глу-бинных бомб.
    Приведя акустика на пост, что вызвало у находившихся там моряков невольный шок: они воочию увидели результат атаки эсминцев. Фельдшер увёл раненого в свой пункт.
     - Ну, как вам это? – спросил Скворцов, оглядывая нахо-дившихся в центральном посту моряков.
     - Подумаешь…  Ничего страшного. – С бравадой ответил за всех Бонгур. Но бледный цвет лица и нервное подёргива-ние века говорили о другом.
     «Ну-ну, хорохорься… А сам, небось, в штаны наложил… - усмехнулся про себя советник. Вслух же сказал совершенно другое:
     - Рад, что вы перенесли эту атаку мужественно и с досто-инством. Коль они перестали бомбить, то нужно срочно вы-звать на вахту акустика. Да и всю вахту заменить. Им больше всего досталось. Что касается паники, то не будем больше это вспоминать. Для всех это испытание оказалось впервые и неожиданным.
     - Господин советник! Какие будут наши дальнейшие дей-ствия? – подал голос командир лодки.
     - Нужно отлежаться на грунте. Пусть они думают, что на-крыли нас бомбами. Дождёмся, когда они уйдут и осторожно начнём проявлять активность: основательно прослушаем во-круг звуковой фон, потом тихо всплывём под перископ. А сейчас нужно всех уложить в койки. Так меньше расход ки-слорода в лодке…               
    
      
                Г Л А В А   38
     - Уверена, что за тобой не было слежки? – Карим, прочи-тав отчёт генерала, посмотрел на Лейлу.
     - Уверена. Я прошла через базар и потом выбралась на ту глухую улицу, что ты мне показал. Пару минут подождала, но никто не появился. Я спокойно пришла сюда. – Ответила Лейла, покачивая ногой. Полы халатика разошлись, являя свету стройные бёдра. Она облизала пухлые губы, не сводя с Карима взгляда из под полуопущенных ресниц. Последнее время ей становилось всё тяжелее, особенно по ночам, когда до неё доносились из комнаты Карима страстные стоны хо-зяйки дома. Лейла раскидывалась на своей постели, перево-рачивала подушку, но сон никак не приходил. Потом она забывалась на несколько часов, а утром вставала разбитой, с головной болью. Ей, недавно имеющей сразу несколько сек-суальных партнёров,  было тяжело отвыкать от той прежней жизни. Как тому наркоману… Она сразу положила взгляд на своего резидента, надеясь приобщить его к требованиям сво-его ненасытного тела. Но к своей досаде обнаружила, что  под этим наездником уже гарцует другая лошадка. И как она поняла, пользуется у него взаимным чувством.
     Вошедшая в комнату Зейнаб, с кувшином шербета на подносе, сразу обратила внимание на фривольную позу и почти обнажённые бёдра «сестры». «Бесстыдница, - подума-ла она, ставя поднос на стол. – Готова тут же наброситься на моего Карима. Шлюха…»
     - Большое спасибо тебе, Зейнаб – Сказал ей ласково Ка-рим. Отчего хозяйка благодарно улыбнулась, а Лейла недо-вольно поджала губы. «Ничего, - она усмехнулась про себя. – Ещё ни один мужчина не отказался от возможности обладать мной. А стоит тебе познать меня, как женщину, дорогой Карим, как ты сразу забудешь свою простушку Зейнаб».  От этих мыслей к ней сразу вернулось хорошее настроение. Она поправила волосы, отчего халатик вздёр-нулся ещё сильнее кверху. Тонкая ткань натянулась на торчащей груди, и почти совсем оголила бёдра.
     Карим, шифруя донесение генерала, кинул взгляд на Лей-лу, невольно отметив её привлекательные формы. «А она аппетитно выглядит… Если бы не Зейнаб, то я бы долго не устоял», - признался  он себе. От Лейлы не ускользнул взгляд Карима и она поняла, что совращение резидента не заставит долго  себя ждать.
     … Она проскользнула мимо охранника на входе, зыркнув глазами из-под хиджаба. Ничего подозрительного не замети-ла и, не спеша, проследовала через зал ресторана. Её внима-тельный взгляд не отметил, как насторожился при её появле-нии один из официантов,  незаметно кивнув ничем непри-метному мужчине, сидевшему за крайним столиком.
     Господин Рашид аль-Фетхи пребывал в отвратном на-строении. Сегодня снова придёт эта женщина, от посещений которой у него всегда начинает болеть затылок. И пропадает аппетит. «Чтоб его Иблис взял, - вспомнил он в который раз этого проклятого Карима, втянувшего его в свои смертель-ные игры. – И этого генерала… Чтоб его утащили в ад. И эту женщину за компанию…».
     Невесёлые мысли были прерваны звуком открывшейся двери. Женская фигура скользнула внутрь кабинета. «Стоит вспомнить дьявола, он тут как тут…» - невольно подумал он.
     - А-а, это вы, - промямлил он недовольно.
     - А вы кого ожидали увидеть, уважаемый Рашид? – фа-мильярно спросила женщина, без приглашения располагаясь на кожаном диване и закидывая ногу на ногу.
     «Ишь, ведёт себя, как дома. – Неприязненно подумал он.- Хотя, баба довольно привлекательная. И ноги, да и всё ос-тальное… Жаль, что связывают нас эти непростые отноше-ния. А то можно бы и приударить… Пару небольших подар-ков и никуда бы она не делась…». – Он вдруг понял, что присутствие этой женщины стало его волновать, как мужчи-ну.
    - Кого же мне ещё ждать, как не вас, моя прелестница! – неожиданно для себя проблеял он, с вожделением глядя на женщину.
     - Что это сегодня с вами? – удивлённо спросила она. – То едва цедите слова, то из вас начинает бить фонтан красноре-чия?
     - Всё меняется в этом мире… - туманно изрёк он, облизы-ваясь, словно голодный кот при виде жирной мыши..
     - Это всё пустые разговоры, - проронила она. – Послание от генерала при вас?
     - Тише вы! – взмолился он, покрываясь потом. – Не забы-вайте, что и у стен бывают уши!
     - Экий вы трусишка, - беззаботно рассмеялась женщина. – Везде вам страхи мерещатся. Давайте сюда послание.
     Хозяин ресторана засунул руку в стол и извлёк  из его глубин небольшой лист бумаги. Женщина встала с дивана, взяла послание и оно исчезло в складках её одежды.
     Тихий звук открываемой двери насторожил господина Рашида. Потом он и сам не смог понять, как в его голову пришло это решение. Недолго думая, он толкнул женщину на диван и навалился на неё, задирая вверх её просторное одеяние. Ошеломлённая этим женщина даже не успела рас-крыть рот, почувствовав, как потная рука оголяет её ноги.
     Официант, открывший дверь, отметил голые ноги лежа-щей на диване женщины и разъярённое лицо хозяина ресто-рана, приводящего в порядок свою одежду.
     - Чтоб тебя Иблис разорвал, сын греха! – заорал господин Рашид. – Тебя что, не учили сначала стучаться, прежде чем войти?
     - Извините, хозяин! – кланяясь, пропищал официант. – Там клиент просит вас подойти к столику.
     - Пошёл вон, исчадие ада! – затопал на него ногами взбе-шенный хозяин. Официант исчез за дверью.
     - И что это было? -  невозмутимо поинтересовалась жен-щина, встав с дивана и отряхиваясь.
     - Что бы никто ничего не заподозрил. – Ответил Рашид.
     - Очень оригинальное решение, - заметила женщина. – Только в следующий раз, прежде чем приближаться ко мне так близко, не забудьте почистить зубы. От вас неприятно пахнет. Можете меня не провожать. – Она обошла стоявшего столбом  хозяина ресторана и скрылась за дверью. Рашид об-легчённо вздохнул.
     Два «топтуна» из «наружки» проследовали за женщиной, подождав её в чахлом скверике на скамейке. Схема слежки была проста: следовать за интересующим объектом на опре-делённом расстоянии, в зависимости от количества людей вокруг. Сменяя друг друга, они довели её до базара. Один пошёл за ней внутрь рынка, второй  заторопился вдоль  внешней стены, вспомнив что есть ещё один выход и рассчитывая сменить коллегу именно там.
     Карим решил подстраховать Лейлу. Он заметил её, когда она вошла внутрь базара. «Топтуна» вычислил минут через десять, когда Лейла петляла вдоль торговых рядов. Непри-метный парень в простой одежде как приклеился к женщине, следуя за ней в десятке метрах сзади. И когда он повторил все изгибы её пути, у Карима не осталось сомнения, это «топтун». Он ещё раз просмотрел все лица, но никого больше не обнаружил. Заметив, что Лейла напра-вилась к дыре в ограде, он незаметно прошёл вдоль пустого ряда, примыкающего к стене. Едва она проскользнула в отверстие, как Карим столкнулся с «топтуном», вывернувшегося из-за глухой стенки пустой лавки вслед за  женщиной. «Топтун» к такой встрече оказался не готов. Он даже не успел вскинуть руку - сверкнула сталь, клинок рассёк гортань и ярёмную вену.. Хрипя и захлёбываясь кровью, «топтун», схватившись за горло, свалился на землю.
     Напрасно второй агент «наружки» ждал женщину и кол-легу у второго выхода. Прождав почти час, он понял, что произошло непредвиденное и кинулся внутрь базара. И толь-ко обшарив весь рынок, он заглянул в узкий проход у стены, где и обнаружил бездыханное тело своего напарника. Он долго сидел рядом с ним, уставившись взглядом в никуда и мучительно думая, что скажет молодой жене погибшего то-варища. О реакции начальства на то, что они потеряли вра-жеского агента и при этом погиб сотрудник отдела, он со-вершенно не думал…
     Зейнаб не было дома, когда Карим вернулся. Встретила его Лейла, картинно опёршись о косяк двери и выставив на-ружу из-под халата округлую коленку.
     - А где Зейнаб? – спросил он, сбрасывая с ног сандалии.
     - Пошла к какой-то беременной подруге, та попросила сшить ей просторное платье.  Сказала, что вернётся не скоро.
     Карим прошёл в комнату и сел на кровать. Лейла молча наблюдала за ним, кривя пухлые губы. «Какой-то он камен-ный. Даже не взглянет… Или он не видит во мне женщину?»
     - Послушай, Лейла… Э-э, Зульфия, извини… - он сам тре-бовал, чтобы она откликалась только на имя в новых доку-ментах, а старое забыла . - Так вот, в ресторан ты больше не пойдёшь.
     - Почему? – она удивлённо вздёрнула брови, подойдя к нему, и присаживаясь рядом. – Что случилось?   
     - Не знаю как, но тебя вычислили…
     - Не может быть… - растерянно прошептала она. – Я же была осторожна. Но почему ты решил, что они меня вели?
     И Карим ей рассказал, как заметил слежку за ней, как лик-видировал агента контрразведки: - Так что путь туда тебе заказан.
     «Изида» невольно содрогнулась, представив себе, что уже сейчас могла бы сидеть в подвалах контрразведки. А оттуда путь один – на виселицу. Но перед этим ей бы пришлось пройти все круги ада, когда смерть становится желанной. И она дала себе слова, что никогда не попадёт живой в лапы службы безопасности. А ведь она могла сегодня навести контрразведку на эту квартиру, тогда смертельной опасности подвергся бы и Карим. Но он спас их обоих. Она до такой степени была благодарна ему, что больше не могла себя сдерживать. Повернувшись к нему, она схватила его за лицо и стала неистово целовать, прижимаясь всем телом. Близость этой женщины, пережитая недавно опасность, связанная с убийством «топтуна»; чувство наслаждения жизнью, ударили в голову, будоража кровь. Он опрокинул женщину на кровать, рванул полы халата, отчего с него посыпались пуговицы и  овладел ею. Та отдалась с диким упоением, что-то бормоча между стонами и всхлипами. Потом они молча лежали рядом,  полностью опустошённые этим налетевшим вихрем безумной страсти…
     - Как это могло произойти? – полковник сверлил взглядом капитана. Тот рассказал, как была организована слежка за женщиной, какие сотрудники её вели. И печальный финал операции: сотрудник убит, а вражеский агент исчез.
     - И где нам теперь её искать, капитан? –  зловещим тоном спросил начальник отдела. – Вы понимаете, что своими без-грамотными действиями вы играете на руку врагу?
     Капитан невольно содрогнулся. Он мог себе представить, что значат эти слова. И перевод в боевую часть можно будет считать за награду. Может быть значительно хуже…  Если провал операции сочтут за саботаж. Тут уж врагу не позави-дуешь… Тогда останется одно – пустить себе пулю в лоб, другого не дано.      
      - Господин полковник! – он был готов упасть перед ним на колени. – Господин полковник! Я готов понести любое наказание. Только позвольте мне продолжить работу. Я из-под земли найду эту женщину!
     Полковник долго и пристально смотрел на офицера, ко-леблясь в душе, что с ним делать. Промах капитана был оче-виден,  но в прошлом у него несколько блестяще проведён-ных операций. Разбрасываться ценными работниками в сво-ей службе было неразумно. Погубить капитана было минут-ным делом. Но кто будет делать работу?  На подготовку спе-циалиста уходят годы. А их сейчас нет – идёт война.
     - Хорошо, капитан. – Буркнул полковник. – Продолжайте свои служебные обязанности. И помните: поимка этой жен-щины на вашей совести. Она – ваша главная задача. Вам по-нятно?
     - Так точно, господин полковник! – воскликнул капитан, в душе благодаря Аллаха за проявленное к нему милосердие.
     - Как был убит ваш агент?
     - Ударом ножа в шею, господин полковник.
     Начальник отдела задумался. Потом, что-то вспомнив, открыл сейф и достал тонкую папку. Перелистав от корки до корки, обратил своё внимание на какую-то деталь. Капитан терпеливо ждал, боясь даже переступить с ноги на ногу.
     - Вот. Нашёл. – Полковник бросил папку на стол. – Пол-года назад нами был вот так же бездарно упущен агент «Моссад». При этом погиб сотрудник «наружки» от удара ножом в шею. Вам не кажется, капитан, что  тогда и вчера - дело рук одного человека?
     - Вы хотите сказать… Но человек, которого тогда «вели», был мужчиной, а вчера следили за женщиной. – Пробормо-тал капитан. – Простите! – тут же воскликнул он – внезапная мысль возникла у него в голове. – Получается, что вчера эта женщина выполняла свою миссию под прикрытием? И наш агент погиб от руки именно того еврейского шпиона?
     - Иногда вы думаете логично, капитан. – Усмехнулся пол-ковник. – Получается, что именно так. Он вычислил нашего человека, оценил его степень опасности и, выждав благоприятный момент, убрал его. Всё очень просто. Таким образом мы упустили врага и потеряли при этом сотрудника.
     Капитан опустил голову. Напоминание вчерашнего про-вала было сродни ноющей боли, когда трогаешь языком  по-ражённый кариесом  зуб.
     - Идите, капитан. Жду от вас в ближайшее время хороших новостей. -  Кивнул ему полковник…
     Удача пришла с другой стороны. Майор, сотрудник тех-нического отдела контрразведки, и заместитель полковника вошли в его кабинет.
     - У вас такой вид, будто ухватили за бороду самого Алла-ха! – заметил хозяин кабинета, пригласив их сесть за стол. – Что у вас?
     - Вы знаете, господин полковник, что в рамках сотрудни-чества русские передали нам несколько новейших установок в области пеленгации импульсных передатчиков.
     - Я помню и то, что их специалисты работают вместе с нашими. И что? Давайте ближе к делу. – Нетерпеливо бросил полковник.
     - Так вот . Вчера вечером три такие установки в разных точках города зафиксировали импульс радиопередачи. Три пеленга сошлись в одном месте.
     Заместитель полковника развернул карту города. На ней была видны три тонкие линии, проведённые карандашом и точка их пересечения.
     - Сегодня утром наши оперативники выяснили, что част-ный дом, на котором сошлись пеленги, принадлежит купцу  Зви Нагибу, имеющему свою лавку на одном из базаров Каи-ра. Этот дом он купил пару месяцев назад. До этого снимал комнату в многоквартирном доме на проспекте Революции. Живёт один, раз в неделю приходит женщина, убирается в доме.
      Полковник оторвал взгляд от карты: - Что предлагаете?
     - Думаю, что ждать нет смысла. – Сказал его заместитель. – Его нужно брать сегодня, как только он вернётся с базара. Провести тщательный обыск. Рассчитываю, что  результат будет.
     - А если ничего не найдём? Что тогда? – воззрился на него начальник отдела.
     - Такого не может быть. Аппаратура и прочее снаряжение – это не иголка. Да и уверовал он, что такую передачу невоз-можно засечь. А это нам на руку. Возьмём его – выйдем на резидента.
     Полковник пожевал губами. – Если так уверены в успехе, то приступайте к задержанию этого купца. А уж там возь-мутся за дело костоломы следственного отдела. Да не за-будьте провести подготовку соответствующим образом.  Ок-ружите дом, в группу захвата назначьте опытных людей. Чтобы не случилось провала, как недавно у «наружки». И ещё… Пригласите к разработке операции наших русских коллег. Если они изъявят желание участвовать в проведении захвата, соглашайтесь.  У них есть чему поучиться.  И дер-жите меня в курсе… И вот ещё что… «Пианиста» взять жи-вым, чего бы это ни стоило. Вы поняли? Только тогда мы сможем выйти на резидента. Впрочем, что это я повторяю вам прописные истины… – Полковник строго посмотрел на своего заместителя. – Тебя назначаю руководителем этой операции. Да и поможет нам всем Аллах…
                Г Л А В А   39
     Всё шло по плану. Человек, передвигающий ноги к вход-ной двери, не внушал особых опасений. Среднего роста, полноватый для своих лет, он производил впечатление не-коего увальня. И эта явная апатичность чуть не сыграла ро-ковую роль в развитии угрожающего сценария для группы захвата.
     Едва купец переступил порог своего жилища, как его схватили за руки двое жилистых агентов, пытаясь завести их ему за спину. Он, не ожидавший нападения, сначала поддал-ся их усилиям. Но через мгновение, сделав кувырок через голову вперёд, с силой свёл  напавших лбами. Раздался глу-хой удар – оба незадачливых агента рухнули на пол. А в руке купца оказался тупорылый пистолет, появившийся ниоткуда, как тот чёрт из табакерки. И сколько бы оказалось через секунды трупов на полу – одному Аллаху известно. Спас положение русский. Сидевший в кресле, он резко оттолкнулся и бросил своё тело вверх. Зрачок пистолета начал перемещение в его сторону, когда носок ботинка ударил в запястье руки, сжимающей оружие. Пистолет выбило из руки и он вращаясь, подобно бумерангу, улетел в сторону. Купец не медлил, он молниеносно нанёс удар коленом в бок нападавшему. Болезненная гримаса исказила лицо светловолосого крепыша, он еле сдержал стон. Уклонившись от пронёсшей рядом с лицом пятки, отчего шевельнулись волосы на голове, и превозмогая боль,  в свою очередь нанёс противнику мощный удар в район печени. Отчего тот хрюкнул, словно поросёнок и сложился пополам. Отточенный удар ребром ладони по шее завершил поединок – купец  ничком свалился на пол. К нему тут же подскочили ещё двое контрразведчиков и защёлкнули наручники. Скривившись от боли в боку, русский вернулся в кресло.
     - Как ты, Семён? – участливо спросил подошедший майор Земсков. Он и подполковник-египтянин всё ещё оставались под впечатлением происшедшей на их глазах  молниеносной схватки, так удачно завершившая захват «пианиста».
     - Да всё нормально, сейчас отдышусь. – Ответил крепыш, массируя бок.
     - Если бы не  вы, капитан, неизвестно чем бы всё это кон-чилось, - уважительно произнёс египтянин. Увидев, как двое агентов, потирая лбы и непонимающе озираясь по сторонам, пытаются подняться с пола, нахмурился и недовольно пока-чал головой:
     - Остаётся только заметить, что выучка наших агентов ос-тавляет желать лучшего.
     - Трудно предусмотреть, как будут развиваться события в подобной ситуации. – Подсластил горькую пилюлю Зем-сков.
     Отрицать свою причастность к вытащенным из тайника под полом шпионские принадлежности было глупо. Посему этот «пианист», глядя на рацию и остальную атрибутику, лежащую на столе, решил до поры играть в молчанку.
     - Итак, вы Зви Нагиб, купец. Это ваш дом. И все эти вещи принадлежат вам. - Подполковник смотрел на радиста, раз-мышляя, на каком этапе допросов тот развяжет язык. Радист в свою очередь понимал, что у него два варианта: или он сдаёт своего резидента и тем самым сохранит себе жизнь, или молчит, что означает смертный приговор. Он трезво осознавал, какие методы могут применить к нему на допро-сах и не тешил себя ложными иллюзиями в этом отношении. Он думал об одном, сможет ли выдержать пытки в застенках египетской контрразведки. И мысленно корил себя, что в своё время не потрудился обрести способность останавли-вать своё сердце, как это могут индийские йоги.
     - Видимо господин купец не расположен к беседе с нами. – Заметил египтянин. – Да и нам время дорого. Мы постара-емся подыскать ему достойную компанию для дружеского общения. – Он вынул из кармана «уоки-токи» и приказал подогнать машину к дому…   
     Майор следственного отдела египетской контрразведки Нахут Синн слыл человеком прогрессивным в своей дея-тельности. И когда некоторые его коллеги рассказывали о своих методах ведения допросов, он только презрительно фыркал.
     - Нужно идти в ногу со временем. К чему ваши варвар-ские способы дознания, почерпнутые из средневековья или нашей древней истории. Химия и её неисчерпаемые возмож-ности – вот ключ к решению наших проблем. Сыворотка правды – против этого средства не устоит ни один человече-ский индивид.
     Но он лукавил, этот поборник научного прогресса . В его арсенале было одно техническое средство, неизвестного происхождения и которое он пускал в ход, когда его люби-мая химия не приносила желаемого результата. Ознакомив-шись с делом некоего Зви Нагиба, который подозревался в проведении шпионской деятельности против Египта, он за-думался. Его начальство поставило нелёгкую задачу – разго-ворить этого «пианиста» в течении суток.
     … Когда задержанного привели в кабинет следственного изолятора и посадили на привинченный к полу табурет, май-ор Синн понял, что этот будет молчать до определённого момента. А так как сроки были весьма ограничены, то следо-ватель решил не играть с ним в прятки.
     - Вы – Зви Нагиб. Вас взяли с конкретными доказательст-вами вашей преступной деятельности против Египта. Сейчас вы сообщите мне ваше настоящее имя, на какую спецслужбу вы работаете, кто ваш резидент или связник; и как вы поддерживаете с ними связь. Если вы добровольно начнёте сотрудничать со следствием, то вам будет сохранена жизнь. Если же вы будите упорствовать, то этот шанс исчезнет. Я понятно изъясняюсь?
     В течении этой речи задержанный безучастно смотрел на стену кабинета. И не проронил ни слова, когда следователь смолк.
     Майор тяжело вздохнул. «С этим всё ясно. Упёртый. При-дётся предъявить основной козырь». Он вышел из-за стола и подошёл к какому-то сооружению, стоящему в углу кабинета и накрытого тёмной материей:
     - Прошу обратить ваше внимание, господин Нагиб, на это приспособление. – Он снял чехол и задержанный увидел странную конструкцию Она напоминала собой детскую ло-шадку, довольно солидных размеров, стоящую на металли-ческом основании.
     - Так вот. В боку этого сооружения вы можете заметить  поперечную винтовую пару, приводимую в движению вот этой рукоятью. – Майор крутанул ручку и «лошадка» рас-слоилась на две половинки. – Видите! Образовалась про-дольная щель. И как вы думаете? Для чего это? – И тут же сам ответил. – Вы всё правильно поняли. Когда попадается индивидуум, который не хочет отвечать на интересующие нас вопросы, мы прибегаем к помощи этой конструкции. Для этого молчаливого господина раздевают догола, и садят верхом на нашу «лошадку» таким образом, при котором его гениталии попадают в щель. Ноги при этом фиксируются захватами. Потом начинается самое интересное: приводится в действие рукоятка и щель начинает сужаться. Что при этом начинает чувствовать сидящий верхом господин, вы можете сами представить. – Майор, вернувшись за стол, сел и по-смотрел на мнимого купца, лицо которого приняло бледный оттенок - Могу добавить следующее: за пять лет моей работы здесь ещё никто не выдержал скачки на этой «лошадке». Это я так, для вашего сведения
     Майор откинулся на спинку стула, вытащил сигарету из пачки и закурил. Выпустив толстый «бублик» изо рта, за-думчиво проводил его взглядом. Снова посмотрел на задер-жанного:
     - Так что, будем говорить?.. 
     Всё было как обычно. Неторопливые людские ручейки текли между торговых рядов, то завихряясь у прилавков, то распадаясь на отдельные рукава. В воздухе висел почти фи-зически осязаемый шум базара, с его неповторимым речевым колоритом. Все диалекты страны смешивались в фантастиче-ский конгломерат, с его цветастыми оттенками.
     Как и всегда, Карим с полчаса побродил между торговых рядов, прицениваясь к товарам, лежащих на прилавках, вни-мательно всматриваясь в людские лица. С некоторых пор он уверовал в свою почти фантастическую способность выяв-лять в толпе работников контрразведки по каким-то еле ви-димым признакам, а скорее всего по наитию. Пройдя мимо лавки радиста, он отметил контрольный знак, что всё в по-рядке – край висящего ковра был завёрнут углом. Радист вы-хватил из толпы его взгляд и слегка кивнул. Был рутинный обмен мерами предосторожности, столь необходимыми при непосредственном контакте.
     Для проведения операции по выявлению местонахожде-ния резидента контрразведкой были приняты беспрецедент-ные решения. Количество агентов было доведено почти до сотни человек. И это были самые лучшие профессионалы службы. Привлекли даже прежних сотрудников, которые ранее ушли в отставку.. Узнай про все эти масштабные приготовления для его поимки, Карим был бы просто горд от сознания своей значимости в глазах египетской контрраз-ведки. Ещё сильнее он бы возгордился, если бы знал, что в этой операции принимают участие и представители русской спецслужбы.
     Радист сдал своего шефа со всеми потрохами. Кто он та-ков на самом деле, его деятельность на территории Египта, источники информации, время и место контактов с ним,  се-ансы радиосвязи с Центром и ещё многое чего, что составля-ет объёмы нелегальной работы. Этими признаниями и готов-ностью помочь в нейтрализации своего шефа «пианист» ку-пил себе право на жизнь. Единственное, что он не знал, это место, где жил его резидент. И тем более он не был инфор-мирован о тайнике на древнем кладбище Города мёртвых.
     Резидент окинул небрежным, но в то же время вниматель-ным взглядом, окружающее людское скопище и продолжил свой путь. Через полчаса он снова появился у прилавка. Про-изошёл традиционный диалог, после чего хозяин лавки и покупатель прошли в закуток. Полумрак не позволил резиденту заметить что-либо необычное во внешнем виде радиста, хотя тот был не в лучшем виде от сознания своего предательства. Холодный пот и бледное лицо было скрыто от глаз Карима.. И когда он покинул лавку радиста, контрразведка взяла его под плотный «колпак».
     Скрытый лаз в ограде базара на неприметную улицу, у которого было обнаружено тело убитого «топтуна», был правильно оценён руководством операции. За выходами с этой улицы так же внимательно следили. На этот раз работ-ники «наружки» не допустили ни одной ошибки. Единственно, что сначала насторожило Карима, это  большое количество нищих. И на базаре, и на всём пути к дому. Потом он вспомнил, что сегодня день, когда Аллах призывает к милосердию и каждый правоверный обязан помочь обездоленным в их нелёгкой жизни. Дабы не отличаться от окружающих, он, пока шёл домой, раздал нищим все мелкие деньги. И развёл руками, когда обнаружил оборванца у входа в свой переулок. Тот сидел у стены и гнусаво тянул заунывную молитву, протянув руку за милостыней. Не получив её, он грязно выругался и злобно плюнул под ноги скупердяю. Карим еле сдержался от намерения пнуть попрошайку, но тут послышались шаркающие шаги и рядом остановилась пожилая пара. Старик трясущейся рукой вытащил из кармана несколько мелких монет и положил в руку нищему. Отчего тот радост-но завопил о благостном милосердии истинного мусульма-нина, призывая Аллаха в свидетели.
     Вслед за Каримом пара медленно поплелась по узкому переулку. Старик стучал костыльком, держа в другой руке хозяйственную сумку, из которой торчали пучки зелени. Старушка семенила в двух шагах сзади, как и полагается же-не правоверного. Карим закрыл калитку в тот момент, когда старики поравнялись с ней. Он ещё немного постоял, слыша затухающий стук костылька, и только потом направился к дому…
     Полковник Салех окинул взглядом из-под припухших от хронического недосыпания век присутствующих в кабинете. Здесь находились офицеры, которые были задействованы на последнем завершающим этапе операции.
     - Как выяснили наши сотрудники, дом принадлежит некой Зейнаб Халил, вдове солдата, погибшего  на фронте. Примерно полгода назад у неё поселился Карим Хусейн, которого она представила соседям, как двоюродного брата.. Сегодня мы знаем, что под этим именем скрывается резидент израильской разведки. Для нас это теперь неоспоримый фактор. Это подтвердил его радист, арестованный нами и предоставивший о нём всю информацию. Мы теперь знаем, что под подложными документами работает против нас капитан израильской разведки «Моссад» Бен Ашкенази, агентурная кличка «Янус». Опытный, умный и очень опасный враг. Полгода назад он сумел уйти от нас, убив нашего агента. И вот теперь вновь попал в наше поле зрения. Совсем недавно в доме появилась молодая женщина, судя по описанию это Лейла Жезин, военный переводчик на аэродроме «Ком-Аушим». В связи с некоторыми событиями на этой авиабазе, как диверсии и смерть русского офицера, ею заинтересова-лись наши сотрудники. В результате оперативно-розыскных мероприятий был выявлен и арестован её радист. Сама Же-зин сумела избежать ареста, застрелив офицера контрразвед-ки. Уже здесь, в Каире, были зафиксированы её контакты с генералом Гуддаби и хозяином ресторана «Голубой Нил» господином Рашидом аль-Фетхи. По-видимому, она выпол-няет роль связника, доставляя информацию своему шефу от генерала. И не без его помощи она избавилась от слежки в прошлое воскресенье. Вот так, господа.  – Начальник опера-тивного отдела пододвинул к себе папку, что-то написал на листе бумаги. Положил ручку в письменный прибор.
     - Не считаю нужным напоминать всем, кто будет непо-средственно участвовать в захвате вражеских агентов, что их нужно взять живыми. Несмотря на то, что они представляют собой очень большую опасность. А теперь давайте обсудим детали предстоящей операции…
     Начинало темнеть, когда группа захвата сосредоточилась у калитки. Специалист по замкам поколдовал пару минут и калитка распахнулась, предательски при этом заскрипев. Все замерли. Но всё также стояла тишина и сотрудники контр-разведки по одному пробрались во двор дома.
     Карим почти закрыл входную дверь, когда услышал скрип. Он насторожился и посмотрел в дверную щель – не-сколько силуэтов неслышно проникали во двор через калит-ку.  Сердце его заколотилось, но мозг работал чётко, мол-ниеносно принимая решения. Он закрыл дверь на задвижку, заскочил в комнату. Схватил пистолет, не видя встревожен-ных глаз Зейнаб, и крикнул:
     - Зульфия! Уходим!
     Они, предвидя такой вариант развития событий, заранее выработали свой план ухода из дома.
     Секунды решали многое. Зульфия подскочила к торцево-му окну, выходящему на соседний двор, рванула створки окна. Не медля, взобралась на подоконник, перелезла на стену и спрыгнула вниз. В дверь не просто стучали, в неё ломились. Зейнаб, глядя испуганными глазами на мечущегося по комнате своего возлюбленного, прошептала:
     - Карим… Что случилось? Кто там стучит?
     Тот повернул к ней побледневшее лицо:
     - Прости, Зейнаб… За всё…  - Он вбежал в другую комна-ту, и с ходу выбросил своё тело через окно на стену. Затем не колеблясь, спрыгнул в соседний двор.
     - Карим… - послышалось сзади. Он обернулся – присло-нившись к стене сидела Лейла, держа в руке пистолет
     - Ты чего? - недоумённо спросил он. – Я думал, что ты уже в километре отсюда.
     - Я сломала ногу. Не могу идти. А ты беги отсюда. Я их задержу…  - Прошептала она, глядя на него широко раскры-тыми глазами. – Иди же! – с надрывом выкрикнула она. И тут они услышали как в доме что-то затрещало, послыша-лись громкие крики.
     - Я иду… Я расскажу… – бессвязно бормотал он, пятясь. Потом повернулся и побежал к противоположной стене…
     Он уже перескочил  стену, как сзади послышались вы-стрелы…Лейла дождалась, когда несколько человек соско-чили со стены, проделав тот же путь через окно в её комнате.
     - Эй! – хрипло крикнула она. – Я здесь!
     Они обернулись и она хладнокровно выстрелила несколь-ко раз, почти в упор. Промахнуться было невозможно. Толь-ко один из них, тяжело раненый в грудь, сумел нажать на курок. Пуля попала ей в живот. Она схватилась рукой за рану. «Это конец… Вот как это бывает… - Пронеслось у неё в голове. – Только зря стараетесь, живой вы меня не возьмё-те…». – Помня об этой своей заповеди, она усмехнулась и медленно поднесла пистолет к виску…   Её такой и нашли: сидящей у стены, с презрительной улыбкой на бледном лице, с судорожно сжатым пистолетом в руке. И мёртвой…
     Карим в сумерках сумел оторваться от преследователей, убив двух солдат, стоявших в оцеплении. Было уже запол-ночь, когда он добрался до своего убежища в Городе мёрт-вых. При свете фонаря перевязал руку, пуля прошла вскользь, пропахав бороздку в мышце. Развернув тюфяк, лёг, но сон не шёл. Перед глазами стояли два женских лица: Зей-наб и Лейла. Которых он бросил там, на растерзание… На-счёт Лейлы он был спокоен – она была профессионалом и знала на что шла… Другое дело - Зейнаб… Тихая, кроткая, любящая  душа… Она даже не догадывалась, какую двойную жизнь он вёл. И теперь ей предстоит нести ответ за то, чего она не делала. От этой мысли у него так заныло сердце, что он невольно застонал. И потом долго лежал, уставившись глазами в темноту, пока тяжёлый сон не сморил его…
     Встал он с тяжёлой головой. Ныла рана. За ночь она под-сохла и отрывая от неё бинт, он невольно застонал от боли.. Трое оборванцев, присевшие у стены склепа, переглянулись.
     - Это стонет душа грешника, которую не принял Аллах. - Прошептал один из них, толстый коротышка, опасливо по-глядывая на дверь склепа.
     - А может это заточённый джинн жалуется на свою судь-бу? Этому склепу, наверное, уже тысячу лет… - Бормотнул другой, почёсывая  у себя подмышкой. – Вот же какая куса-чая вцепилась, зараза…- Он вытащил руку и стал что-то рас-сматривать на ладони.
     Третий коротко хохотнул и с издёвкой посмотрел на при-ятелей: 
     - Вы, как я посмотрю, трусливее баб. – Он презрительно и демонстративно сплюнул.
     - Если ты такой смелый, возьми да посмотри, кто там сто-нет. – Ухмыльнулся коротышка.
     - Да уж я – не вы! Не испугаюсь… А джинны только в сказках бывают, - отозвался смельчак, подходя к двери скле-па и протискивая ладонь в узкую щель ржавой двери.
     Карим не обратил внимание на бормотание за стеной. Он подошёл к двери и стал шарить рукой наверху, в нише, на-щупывая пакет с медикаментами. В это время кто-то толкнул дверь снаружи и Карим, потеряв равновесие и попятившись назад, упал. Сверху свалился свёрток, развернулся в воздухе и на пол посыпались банкноты. Заглянувший в дверь оборванец, разинул от изумления рот – на полу склепа, в кружке луча фонарика, лежало множество денежных купюр.
     - Да здесь не склеп, а пещера Алладина! – воскликнул смельчак, алчно смотря на банкноты. – Эй, идите сюда! 
     «Черти вас сюда принесли на мою голову, - зло подумал Карим, поднимаясь с пола. – Придётся убирать эту шваль…». - Он сжал в руке пистолет, в этот момент ещё две гнусные физиономии нарисовались в проёме двери.
     - Ну-ка, пошли отсюда вон! – загремел Карим. – И нечего пялиться на чужое!
     - Аллах призывал делиться! – пискнул коротышка, зача-ровано смотря на деньги.
     Смельчак засопел,  сунул руку в лохмотья и незаметно вытащил нож. В голове мелькала только одна мысль: «это деньги, и мы их возьмём». Он шагнул вперёд и не ожидав-ший нападения Карим почувствовал острую боль в боку.   
     Он покачнулся, ещё не понимая, что этот удар прервал работу  одного из звеньев шпионской цепи «Моссад». То, чего не достигли работники спецслужбы, невольно сделал кладбищенский оборванец. «Этот урод ударил меня но-жом…», - промелькнуло у него в голове и резидент нажал на спуск. Грохнул выстрел. Смельчак вновь взмахнул ножом, но злобный оскал сменился удивлённым выражением, рука опустилась. Оборванец всхлипнул и неуклюже свалился на землю. Остолбеневшие приятели попятились к двери, тря-сясь от страха и испугано бормоча: - Не надо… не надо… Мы уходим… Не стреляйте…
     «Их нельзя выпускать…» - пронеслось у Карима в голове. Не колеблясь, он выстрелил несколько раз. Нелепо взмахивая руками, оборванцы рухнули у порога склепа.
     «Вот и всё. Finita la komedia» Голова кружилась, страшно хотелось пить. Хватаясь руками за шершавые стены склепа, Карим, скрипя зубами от режущей боли в боку, сделал пару шагов и опустился на лежанку. Жгучая боль становилась всё нестерпимее.  Кривая гримаса исказила его лицо. Стерев ру-кой выступивший на лбу холодный пот, он нащупал рану и невольно вскрикнул - с такой силой боль резанула изнутри. Мокрая ладонь казалась тёмной в полумраке склепа. Поднеся ладонь к носу, вдохнул сладковатый запах крови.  Облизал пересохшие губы и почему-то во рту стало горько. «Он уда-рил меня в печень. В моём положении - это конец. – Бесстра-стно констатировал он. – Боже, как всё нелепо… Стоило вы-рваться из лап контрразведки, чтобы умереть от ножа како-го-то бродяги. И где? В склепе… Впрочем, в этом есть своё преимущество. Никаких затрат на похороны…». Даже в та-кой ужасный момент у него хватило сил на юмор. Подумал, что нужно найти пакет с медикаментами и сделать пере-вязку. «Впрочем, зачем… Это только отсрочит на какое-то время неизбежный конец… Можно обратиться в больницу… И этим самым подписать себе смертный приговор… - Тут же возразил он сам себе. – Лучше умереть здесь, в этом склепе, безвестным бродягой, чем потом болтаться на виселице…». Мысли стали путаться… Неясные картины проносились в голове: кто-то кричит - «беги», а он не может оторвать ноги от земли; милое лицо Зейнаб смотрит на него с нежностью; бородатый угрюмый бродяга искривляется в злобной ухмыл-ке, замахиваясь ножом; двое оборванцев, гримасничая и ис-пугано смотря на оружие в его руке, кривляются в нелепом танце… Свет в глазах начинает меркнуть. Боли нет, она ис-чезла… Холод сдавливает сердце… Веки тяжелеют… Он покорно закрывает глаза и затихает…
     Луч фонарика падал небольшим овалом на пол склепа, высвечивая чью-то скрюченную грязную руку, как бы тяну-щуюся к вороху денег. И только присмотревшись, можно было увидеть несколько неподвижных тел на полу, в разных позах; да ещё одно, на лежанке у стены…

                Г Л А В А   40
     Время шаткого перемирия закончилось. Израильтяне, по-полнив свои ВВС новыми самолётами и американскими пи-лотами-волонтёрами, вновь возобновили масштабные воз-душные рейды против египтян. Те также использовали время затишья для укрепления своей обороны. Поставки новых самолётов из Союза, прибытие в Египет группы пилотов с новыми модифицированными «МиГами» существенно повысило боевые возможности ПВО страны. Были усилены и пояса зенитно-ракетных дивизионов. Кроме непосредственных позиций ракет были задействованы вокруг дивизионов зенитные самоходные установки «Шилка» и «Двина». В железобетонных укрытиях разместили  отделения зенитчиков, вооружённых ПЗРК «Стрела-2». Подвижные группы ЗРК «Квадрат» курсировали параллельно линии канала, на удалении двух десятков километров. 
     Время выдалось жарким. Лётчики почти не покидали ка-бин. Успев наскоро перекусить, они вновь поднимались в воздух, чтобы перехватить новую группу еврейских стервят-ников, рвущихся к военным и промышленным объектам египтян.
     Вот тут-то и проявилось превосходство новых «МиГов» над израильскими самолётами. Поставленный на нём более мощный двигатель, количественное и качественное воору-жение свели на нет прежние преимущества вражеских само-лётов. По некоторым параметрам даже превзошли их. Лётчи-ки полка  Градова только завидовали пилотам с авиабазы «Бени-Суэйф», узнав которых по некоторым признакам, из-раильские лётчики стремились поскорее убраться за канал.
     - Ничего ребята, теперь немного нам осталось ждать. - Успокаивал майор Вихрев своих парней, шагая со стоянки. – Скоро и к нам новые машины поступят.
    - Ага, поступят…Пока мы их дождёмся, нас перещёлкают,
как куропаток. – Проронил угрюмо здоровяк Сидоров. – С начала возобновления полётов мы уже троих парней недос-читались.
     Алексей недовольно покосился на него. И только было открыл рот, чтобы ответить, как его опередил капитан Солн -
цев. Он ткнул друга кулаком в бок:
     - Ты опять за своё? Какого рожна тогда ты писал рапорт, чтобы тебя послали сюда, а?
     - Дак, хотел вместе с тобой. Всё веселее…
     - Дак…хотел… - передразнил его рыжий пилот. – Тогда не ной. Сам знал на что шёл. Ты лучше расскажи парням, как начал подкатываться к радистке в штабе.
     - Да перестань ты… - здоровяк неожиданно покраснел.   
     - Нет, вы только представьте ребята! – ухмыльнулся Солнцев, обернувшись к остальным пилотам. - Как-то захо-жу в радиобюро, а наш увалень закручивает  виражи около  одной радистки. Местной, между прочим. Насколько я в кур-се, у нашего Гриши проблемы с языком. И как это вы с ней общаетесь? Жестами, что ли?
     Лётчики загалдели: - Во, тихушник… Гриня, поделись опытом… Как они, египтянки?  Говорят, что у них не так, как у всех… - И ещё многое чего…
     Майор, слушая всё это, только посмеивался в светлые усы. А вот Григорию было не до смеха. Он то краснел, то бледнел…
     - Предатель… - прошипел он и показал другу здоровен-ный кулак. – Я это тебе припомню!
     - Зря ты так реагируешь! – заметил Солнцев, отодвигаясь от него на всякий случай подальше. – Всем понятно… Дело молодое, житейское…
     - А вы слышали, мужики, что наша переводчица оказалась еврейской шпионкой? – спросил высокий пилот с шрамом на щеке, старший лейтенант Морозов.
     - Это вокруг которой крутился наш Худяков? – вытара-щился на него Сидоров.
     - Да-да, та самая. Ходят слухи в городке, что это она его и траванула,  когда он начал её подозревать. Укокошила и сва-лила отсюда, да ещё при этом пристрелила какого-то лейте-нанта из местных кэгэбэшников.
     - Вот, сучка! - изумлённо покрутил головой Григорий.
     - Да не сучка, а паучиха… - заметил Солнцев.
     - Почему паучиха? – поинтересовался приятель, начисто забыв свою обиду на него.
     - Да так у них заведено… У пауков…  Занимаются они любовью, а когда дело подходит к концу, она этого самца начинает съедать. Вот так-то, мой друг Гриша. – Объяснил рыжий капитан, подмигивая приятелю: «мол, будь начеку... не попадись впросак…».
     - Ну и ну, - только и промолвил тот, сражённый этим объ-яснением наповал..
     - Так что, «казанова» ты наш, гляди в оба. А то сжуют те-бя за дружеским ужином и имя не спросят. - Вновь поддел его приятель, на что здоровяк только недовольно засопел.
     Они уже подошли к «костюмерной», так прозвали пилоты помещение, где одевали и снимали ППК, когда рыжий капитан примирительно толкнул друга в бок:
     - А что, Гриня?  Ты с нами в столовую или сразу в радио-бюро? -  вроде бы невинно спросил он.
     Сидоров от такой подначки побагровел, и сжав кулаки, повернулся к ухмыляющемуся приятелю. Тот отпрыгнул от него и побежал к двери «костюмерной». Григорий  помчался за ним, размахивая кулаками и что-то возмущённо вопя. Ос-тальные лётчики от души хохотали, глядя на эту картину. Вихрев, усмехнувшись, покачал головой:  «Словно дети ма-лые… Цирк, да и только»…
     В голове гудело. Сказывалось нехватка кислорода. Они лежали на грунте уже вторые сутки и можно было предста-вить, какой коктейль был сейчас вместо воздуха. Хотя оче-редная замена регенерационных патронов была произведена десять часов назад, уже чувствовался большой процент со-держания углекислоты в воздухе. Да и то сказать, столько людей дышат, даже неподвижно находясь в койках. Бодрст-вует только дежурная смена, и то в минимальном составе. Старпом экономит кислород – это его прерогатива. И пра-вильно делает, кто знает, сколько ещё придётся лежать, зата-ившись.
     В норе, как окрестил свою каюту Скворцов, было холод-но, темно и тихо. «Как в могиле, - невесело пошутил про се-бя советник. - Впрочем, лучше так, чем слушать грохот глу-бинных бомб». Эсминцы ещё раз применили ковровую бом-бёжку, да Бог миловал и на этот раз. Хотя в какой-то момент Скворцову показалось, что вот, пришёл их последний час. Так близко к лодке положил серию глубинных бомб один из эсминцев. Потом в некоторых местах обнаружили наличие влаги из под некоторых соединений корпуса. И так давление на предельной глубине было громадным, а тут ещё прибави-лась нагрузка от гидравлических ударов при взрывах бомб.
     «Как бы лодку не присосало… - подумал он. – Впрочем на «банках» бывает мало ила, его обычно слизывает течение. Правда, раз на раз не приходится. А если мы легли на жело-бок? Тогда ила хватит, чтобы почувствовать себя мухой на клейкой бумаге».
     Чтобы избавить себя от навязчивых мыслей о ситуации, в которую они попали, он переключился на воспоминания о прошлой жизни. Его теперешнее состояние в этом замкнутом пространстве крошечной  тёмной каюты вдруг ассоциировалась у него с одним из давних случаем. Он вспомнил время, когда будучи курсантом, почти каждый отпуск проводил в горах. Однажды случилось так, что при восхождении на одну из безымянных вершин Кавказа, им пришлось заночевать на отвесной стене. До этого он только слышал об этом, а тут пришлось прочувствовать самому. Они, четверо человек, основательно закрепили себя, вбив дополнительные костыли в гранитную стену. Вынырнув ночью из забытья и глядя на мерцающее звёздами ночное небо, он вдруг ощутимо представил себе почти километровую бездну, над которой они висели. Ему стало так страшно, что до утра больше не сомкнул глаз. И когда они возвращались домой, покорив эту вершину, в поезде, выпив коньяку, он рассказал о своём страхе друзьям. Они успокоили его, сказав, что все испытывают в такой ситуации те же ощущения. И только идиоты, или люди с атрофированными нервами,  могут чувствуют при этом себя спокойно. А так как он нормальный человек, то его страх естественен. Они ехали, попивая коньяк, рассказывая всякие истории о восхождениях. Он сидел молча, с благодарностью думая, что только настоящие друзья могут понять твои пе-реживания, не посмеявшись при этом.
     Скворцов протянул руку  и в темноте нащупал пакетик с вялеными кальмарами. Вытащил кусочек и начал жевать, приглушая железистый привкус во рту. Запил апельсиновым соком, высосав, наверное, не меньше трети литрового тетро-пака. Мысли вновь вернулись к обстановке, в которую они попали. Он анализировал действия экипажа, и в первую оче-редь свои, пытаясь понять - не допустил ли сам роковую ошибку, результатом которой и является их «сидение на Уг-ре», то бишь лежание на грунте. Искал и не находил…
     Над головой  тихо брякнул телефон. Советник снял труб-ку.
     - Слушаю…
     Кто-то молча и напряжённо сопел в трубку.
     - Кто это? – не выдержал Солнцев, наливаясь раздражени-ем. – Это ты, Бонгур?
     - Господин советник, это акустик. – наконец разродилось в трубке.
     - Али? Это ты, мичман? Что-то случилось?
     - Вы можете прийти на пост?
     - Без проблем! Уже иду! – он слез с койки, нащупал та-почки и, открыв люк отсека, выскользнул в коридор, веду-щий в гидролокационный пост. Стояла мёртвая тишина, и в какой-то момент ему вдруг показалось, что в лодке, кроме него никого нет. И он обречён на это страшное одиночество до конца жизни. И хотя разумом он понимал, что это не так, что в тесных пространствах притаившийся субмарины бодр-ствуют или спят десятки людей, он облегчённо вздохнул, лишь открыв дверь в гидроакустический пост и увидев спину мичмана Али.
      Тот обернулся на стук двери и Скворцов увидел его встревоженный и в то же время растерянный взгляд.
     - Что тут у тебя, Али?
     Мичман протянул ему запасные наушники:
     - Послушайте, господин советник…
    Скворцов опустился на стульчик, рука мичмана легла на верньеры настройки сонара. Пальцы акустика чуть стронули регулятор и тут же в наушниках прозвучало негромкое - квак. Квак - квак… квак-квак… квак-квак…  Представля-лось, что вокруг лежащей субмарины собралось сонмище гигантских лягушек, которые на свой лад обсуждают появле-ние у них этой гигантской рыбины. Или лопались гигантские пузыри газа, выходящие из морского дна…
     - Квак-квак… квак-квак-квак… - с разной тональностью и интервалами звучало это «квак», накладываясь на общий фон звуковых шумов моря.
     Советник вспомнил, как молодым лейтенантом ходил на боевое дежурство во время Карибского кризиса. Подводный ракетоносец нёс на борту три баллистические ракеты с ядер-ными боеголовками. И вот однажды, когда лодка заняла бое-вую позицию у восточного побережья Соединённых Штатов, он, находясь на вахте, и услышал впервые эти странные внешние звуки в гидрофоне.
     - Это «квакеры», мичман. – Сказал он, снимая наушники.
     -  «Квакеры»? – удивлённо повторил Али. – Что это?
     - Никто не знает.. Многие подводники слышали это, но природа звуков неизвестна.  Как и многое другое, что проис-ходит в глубинах океана. И ещё долго будет оставаться за-гадкой для людей. Вот так-то, мичман. А что насчёт наших «друзей», там, наверху? – он ткнул пальцем в потолок.
     - Работа чужих гидролокаторов не прослушивается. Как и не слышно шума винтов. Тихо более полусуток.
     - Это хорошо. – Проронил Скворцов. Хотя радоваться не спешил. Может супостаты сами затаились и ждут, когда суб-марина покинет свою лёжку и всплывёт. Вот тут-то они и постараются отыграться за свой прежний промах.  «Нет. Нужно ещё подождать. Хотя бы ещё полусуток. А уж там и пытаться всплыть».
     - Сколько ещё тебе до смены вахты, Али?
     Тот бросил взгляд на висящие часы: - Полтора часа.
     - Тихой вахты, мичман. Я пошёл в центральный пост.
     На мостике Скворцов увидел в слабом свете аварийных плафонов старпома и дежурного штурмана, сидящих у про-кладочного столика. Завидев входящего советника, они при-встали и он увидел по их оживлённым лицам, что они рады его появлению.
     Махнув рукой, он присел к ним, касаясь одним плечом плеча старпома, вторым – ограждение шахты перископа.
     - О чём разговор, друзья? – спросил он, улыбнувшись. Ему с самого начала понравился старпом. Тот общался с ко-мандой без командирского зазнайства. Если кого-то ругал, то за дело. Справедливо и без занудства. Команда отвечала ему готовностью сделать всё быстро и правильно. Вот кого бы хотел видеть военный советник Скворцов на командирском мостике египетской атакующей субмарины «Рамзес». Но увы…  Выходец из средних слоёв, сын деревенского учителя, вряд ли станет командиром подводной лодки. Хотя в логическом мышлении и тактике подводной войны  он на голову выше Бонгура. Тот это видит, поэтому их отношения нельзя назвать дружескими.
     - Мы со старшим лейтенантом проигрывали варианты атаки эсминцев при всплытии. – Отвечает старпом, кося взглядом на советника.
    - Ну и как? – незаметно улыбается Скворцов: «молодец, старпом, не зря вахту просиживает».
     Лицо старпома мрачнеет:
     - Шансов выкрутиться при этом мало. Большая разница в возможностях.
     - Ты прав, старпом! – соглашается советник. – Шансов выиграть лодке схватку против двух кораблей, в нашем слу-чае - эсминцев, мала. Хотя, история подводной войны знает такие примеры. Впрочем, я думаю, что до этого не дойдёт. По всей видимости, эсминцы покинули наш район. Более полусуток наши акустики фиксируют только обычный шумовой фон. Да ещё «квакеров»…
     Оба моряка вопросительно уставились на Скворцова. Ус-лышав от него о необычных звуках, переглянулись.
     - Сходите к акустику. Это нужно услышать… Может «концерт» всё ещё продолжается... Идите, а я побуду здесь. - Едва они скрылись за люком, как с другой стороны поста появилась заспанная физиономия Бонгура. Увидев, что  во-енный советник сидит один в центральном посту, он недо-вольно нахмурился:
     - А где смена? Старпом и второй штурман?
     - Они ушли к акустику. Я разрешил. - Ответил Скворцов, отметая саму возможность Бонгуру проявить недовольство действиями старпома.
     - Что они там забыли? – бурчит командир, видя наруше-ние внутреннего распорядка.
     Советник отлично видит, что для Бонгура это предлог прижать старпома, показать, кто на лодке хозяин.
     - Да «квакеры» что-то разбушевались… Вот они и пошли их послушать.
     - Что ещё за «квакеры»? –  Бонгур недоверчиво смотрит на своего советника, «уж не разыгрывает ли он меня?» Когда же Скворцов поясняет ему об этом явлении, тот, напустив на себя начальствующий вид, небрежно роняет: - Схожу, посмотрю, что ещё за «квакеры» тут объявились…
     У люка он сталкивается со старпомом и штурманом. За-метив командира, они останавливаются с виноватым видом. Старпом докладывает Бонгуру, что во время вахты никаких происшествий не произошло, за бортом нет никаких призна-ков работы чужих гидролокаторов, в отсеках спокойно, сво-бодные от вахт моряки отдыхают, концентрация углекислого газа пока в пределах нормы.
     - Никаких происшествий нет? – кривя рот в ехидной ус-мешке, спрашивает Бонгур. – А отсутствие смены в цен-тральном посту не признак происшествия?
     Старпом при этом бледнеет, и Скворцов, закипая от зло-сти на проявление командирской дури, вступает в разговор:
     - Повторяю, командир. Это я разрешил старпому и штур-ману покинуть на время центральный пост. Напоминаю тебе о статуте военного советника, подписанное вашим минист-ром обороны: я, находясь на борту корабля, имею право на отмену любых приказов и распоряжений командира, то есть тебя. И, соответственно, могу отдавать свои, в том числе и тебе, командир. Вспоминаешь? Или тебе вновь показать его? Так я схожу!
     На этот раз бледнеет Бонгур. Бледнеет, начиная с кончика крючковатого носа. Бледность моментально охватывает лицо и, закрой он сейчас глаза, стал бы похож на покойника. Он бросает сверлящий взгляд на старпома, поворачивается и молча уходит к себе.
     «Ну, что за человек… Пришел, и испортил всем настрое-ние. Правду говорят: «если дурак, то это надолго. Да пошёл он…» - Скворцов поворачивается и ловит благодарный взгляд старпома.
     - Ну и как вам «квакеры»? – доброжелательно спросил он. Моряки оживляются. Старпом удивлённо крутит головой:
     - Это что-то и непонятное, и необыкновенное… Никогда ещё не приходилось слушать что-то подобное. Вот и мичман говорит, а он служит на лодках с самого начала, что никогда не слышал такие звуки. А вам, господин советник, что из-вестно об этом явлении?
     И Скворцов начинает рассказывать всё, что знал сам, что говорили другие, о чём писали в научных журналах. Радуясь, что у разных народов есть категория любознательных людей, впитывающие, как губка, любую интересующую их информацию. Вот благодаря таким, как старпом и штурман, развивается страна. Это такие, как они, являются двигателями прогресса. Приходиться только сожалеть, что их стремления изменить ситуацию в лучшую сторону натыкается на социальные рогатки, всё ещё сохраняющиеся во многих странах мира…
 
                Г Л А В А   41
     Сжавшись в комочек, Зейнаб сидела на табурете, со стра-хом смотря на разгневанного следователя. Она не могла по-нять, что хочет услышать от неё этот господин. И почему он так сердится на неё. Как страшный сон она вспоминала всё, что произошло с тех пор, как в её дом ворвались неизвестные мужчины, сломав дверь. А перед этим сбежал её Карим, с этой женщиной. Тут же началась стрельба. Ещё она запомнила, как уже тогда на неё кричал  усатый мужчина, приказавший увезти её в тюрьму.               
     - Расскажи-ка мне, как ты помогала этому презренному еврею в его подлых делах? – вкрадчиво спросил следователь, прищурившись, вот уже битый час пытающийся что либо выведать от этой женщины. Его, как истинного мусульмани-на, бесило то обстоятельство, что эта презренная тварь, как он её воспринимал, связалась с еврейским шпионом. И не просто связалась, а ещё и ублажала его ночами. А возможно и не только ночами…
     - Что молчишь? – заорал он, выскакивая  из-за стола. – Язык проглотила? Как под евреем лежать, так с радостью! А как отвечать, так молчишь!?
     - Я не знаю, что говорить, господин… Даже не знала, что он еврей, - дрожащим голосом отвечала Зейнаб. - Я ухажива-ла за ним, готовила еду. И ещё… - она робко улыбнулась, - любила его. Он был такой добрый…
     - Ты выполняла какие-нибудь его поручения?  - вновь спокойным голосом спросил следователь. - Может, ездила куда-нибудь по его просьбе? Встречалась с кем?
     Зейнаб своим житейским умом поняла, что лучше молчать о её поездках, чтобы не навредить своему Кариму. Если она признается, то и её не отпустят домой.
     - Я никуда не ездила. Господин Карим занимался торгов-лей, и часто уезжал по своим делам. Больше я ничего не знаю.
     - Врёшь! Подлая дочь порока! – побагровев, снова  заорал тот, брызжа слюной. – Покрываешь врага, шлюха!
     Подскочив к ней, он размахнулся и тыльной стороной ла-дони хлёстко ударил её по лицу. Жалобно вскрикнув, несча-стная женщина свалилась на пол. Остервенев, следователь пару раз пнул её ногой. Тяжело дыша, подошёл к столу, на-лил из графина стакан воды и с жадностью выпил.
     «Что же мне делать с тобой, безмозглая дура…» – Раз-мышлял он, смотря на плачущую Зейнаб. Он подумал, что эта простушка могла  ничего не знать о делишках шпиона. Тому было удобно жить с этой недалёкой бабой, творя втихую свои гнусные делишки. Тем более, что бабёнка аппе-титная, а египтянки всегда отличались своим ненасытным темпераментом. При других обстоятельствах  он и сам бы не отказался погарцевать с ней в постели. Следователь пригла-дил усы, усмехнувшись. Впрочем, сейчас нужно думать со-вершенно о другом – выбить из этой еврейской подстилки нужные сведения. И он всё для этого сделает. Даже если она ничего не знает.
     Он подошёл к ней и пнул в бок:
     - Вставай, подлая тварь! Нечего тут слёзы лить! Умела де-лать – умей и отвечать!
     Он ещё битый час пытался что-то выведать у неё. Но ни-чего не добившись, разъярённый этим, так жестоко избил её, что охранники утащили Зейнаб в камеру волоком…
     Несколько «Скайхоков» разнесли ложную позицию ра-кетчиков вдребезги, уйдя после атаки в сторону канала на бреющем полёте.
     - А почему мы их не обстреляли, товарищ майор? – спро-сил старший лейтенант Сулин, отрываясь от экрана ло-катора.
     Командир дивизиона, майор Клевцов, задумчиво посмот-рел на оператора. «Может, в самом деле нужно было обстре-лять их?» - подумал он, но тут же отбросил сомнения прочь. 
     - Мелкая цель. А себя бы демаскировали. Евреи весь бое-запас уложили в пустышку и своим доложили, что в нашем ПВО теперь большая дыра и можно безнаказанно идти на Каир. Вот тут-то мы их и прищучим. Усекаешь, Сергей?
     - А я и не подумал, - признался Сулин.
     - Ракетчик, а особенно зенитчик, должен думать на два шага вперёд! – назидательно изрёк второй оператор, капитан Побычаев. – Верно я говорю, товарищ майор?
     - Правильно мыслишь, капитан. – Усмехнулся командир дивизиона. – Неплохо бы этим принципом руководствовать-ся постоянно. Что не всегда наблюдается среди доблестных офицеров нашего дивизиона.
     - Это вы о чём, товарищ майор? – уставился на него капи-тан невинным взглядом.
     - Коротка память у молодёжи… - Сокрушённо заметил Клевцов. – Может вам напомнить, капитан, как вы «поплы-ли» при вводной полковника, представителя штаба? Забы-ли?
     - Так и на старуху бывает проруха, товарищ майор, - не-довольно скривился Побычаев. – И вообще, проверяющий ввел нереальную ситуацию.
     - Так ты же только что сам сказал, что ракетчик должен думать на два шага вперёд. А тогда нужен был маленький шажок. Но ты его не сделал. Так-то, капитан.
     Побычаев было открыл рот, чтобы достойно ответить ко-мандиру, как его взгляд упал на экран локатора.
     - Наблюдаю большое скопление целей. Удаление сто со-рок. Направление почти строго на нас. - Доложил он.
     - Высота три тысячи метров. – Эхом отозвался Сулин.
     - Вот и дождались! -  Клевцов навис нал капитаном, впившись взглядом в экран. За вторым кольцом развёртки виднелся рой светлых точек. Майор нагнулся к микрофону:
     - Дивизион! Боевая тревога! Приготовить установки к пуску в направлении восточного сектора.  – Загремел его голос над огневыми позициями. Расчёты высыпали из укрытий. - Производим первый залп на удалении шесть-десят. Всеми установками сразу. И тут же идёт перезарядка для новых пусков.
    - Смотри-ка ты! – воскликнул капитан. – Евреи совсем об-наглели. Даже помехи не ставят.
     - Нам это на руку. – Отозвался майор, не сводя глаз с эк-рана.
     - Удаление шестьдесят пять! На азимуте восемьдесят! – доложил капитан через несколько минут.
     - Высота три тысячи. – Подтвердил второй оператор.
     - Дивизион! Всем расчётам по данным локатора – пуск! - скомандовал  Клевцов. И через мгновение вокруг загрохота-ло. Сигары ракет, выпустив огненные хвосты, с рёвом сры-вались с направляющих, таща за собой дымные хвосты…
     Стремительные «Миражи» неслись чуть сзади и выше ос-новного ударного кулака, состоявшего из двух десятков ударных истребителей-бомбардировщиков «Скайхок». Они едва перемахнули через канал, как ведущий группы полков-ник Садовски заметил сигнал, что их облучает чужой радар.
     - «Акулы»! Повышенное внимание! Наблюдаю работу радара. Смотреть за появлением «МиГов» и запусками ракет.
     - Я «Акула»-пять! Наблюдаю танки на десять часов. Про-шу разрешения атаковать парой.
     - «Акула»-пять! Я «Акула»-один! Атаку запрещаю. Наша цель - авиабаза. Делаем доворот на курс «два шесть ноль».
      Два десятка машин синхронно выполнили доворот на новый курс. Полковник глянул на сигнализатор – тот при-зывно мерцал, как бы крича, что враг не дремлет. «Откуда здесь радар? Охотники доложили, что сравняли позиции ракет с землёй».
     - «Акулы»! Я  «Акула»-четыре! Наблюдаю запуск ракет на одиннадцать часов! – зазвенело в наушниках. Полковник посмотрел чуть левее линии полёта – от земли поднимался рой белых нитей. «Охотники» ошиблись. Или их элементар-но провели».
     Михэля Садовски охватило бешенство. Придётся исправ-лять ошибку «охотников».
    - Я «Акула»-один.  Наблюдаю запуск ракет. Сбросить по-мехи. Сразу ныряем вниз и расходимся парами. Уничтожить базу ракет с ходу. Сбор группы после атаки. Выполнять!
     Полковник  нажал кнопку выброса дипольных отражате-лей, затем энергично отдал ручку от себя и стремительно за-скользил вниз, не отрывая глаз от приближающихся ракет.  Сделав горку, те тоже разделились: часть неслась навстречу облаку отражателей, остальные  устремились вниз, за ус-кользающей добычей.
      Садовски потянул ручку на себя –  неимоверная тяжесть навалилась на плечи. «Скайхок» нехотя выходил в горизонт в каких-то полсотни метров от земли. Полковник нажал на кнопку пуска антирадарной ракеты «Шрайк», последнюю разработку американских специалистов. Сойдя с подвески, снаряд помчался к источнику излучения радара. «Сейчас вы ослепните» - злобно подумал он, откидывая ограничитель и приводя в готовность НУРСы.  Что творится у него за спи-ной он не видел. Он не видел, как вспыхнули два «Скайхока», наткнувшиеся на огненные трассы самоходок «Шилка», расположенных за несколько километров до позиций ракетного дивизиона. Как ракета «Стрела-2», выпущенная из ПЗРКа, влетела в сопло двигателя истребителя-бомбардировщика, разнося его в пылающие клочья. Ничего этого полковник не видел. Он смотрел во все глаза вперёд, туда, где вновь стартовали зенитные ракеты. На этот раз они не ушли вверх. Радары их головок засекли цели несущиеся над самой землёй…
    - Что это? Помехи? – Клевцов увидел, как часть экрана, где только что был виден рой целей, затянуло белое туманное пятно.
     - Помехи! – воскликнул капитан, хватаясь за ручки на-стройки. – Они выбросили диполи.
     Решение пришло мгновенно. Клевцов нагнулся к микро-фону:
     - Всем установкам! Поиск целей на минимальной высоте! Пуск!
     Очередная партия ракет стартовала с установок. Достиг-нув высоты пятьдесят метров, горизонтальные рули откло-нились вниз, выравнивая полёт. Со скоростью три Маха ра-кеты мчались над землёй, выискивая бортовыми радарами цели.
     Совсем  неподалёку грохнуло, и в тот же момент экраны потухли. Операторы недоумённо переглянулись. Затем страшный удар потряс пункт управления, подбросив его и оставив в наклонном положении. Яркая вспышка разорвала обшивку боковой стенки, вывернув алюминиевые панели наподобие большого цветка с зазубренными краями. Ворвав-шаяся внутрь ударная волна разметала находившихся  там людей словно кегли в боулинге.. Отвратная смесь сгоревшей взрывчатки и вонючего дыма наполнила помещение.
     Старший лейтенант Сулин, потерявший ненадолго созна-ние, открыл глаза.  Придавив  его, поперёк лежал капитан  Побычаев с окровавленной головой. Рядом валялся блок станции, вырванный из радиоэтажерки, с подтёками крови на панели управления. Кто-то схватил за руку Сулина, он поднял голову и увидел сержанта – техника по радиооборудованию. Тот помог старшему лейтенанту подняться на ноги. Под ногами хрустело стекло, повсюду валялись металлические обломки.
     Майор Клевцов лежал у стенки. Завидев подходившего Сулина, он приподнял руку, которая обессилено упала вниз. Старший лейтенант подошёл и опустился на колени перед майором.
     - Сынок… - прохрипел Клевцов. – Видишь…Такой вот компот получился…  - Болезненная гримаса пересекла его бледное лицо. - Расчёты без управления… Пуски визуально, как тогда… Ты понял? Иди…
     - Товарищ майор… Я сейчас…   я иду…- пробормотал Сулин и увидел, как у Клевцова из уголка рта потекла струйка крови, а глаза застыли и потухли. Он встал и не чувствуя, как по щекам текут слёзы, а ноги подкашиваются от непонятной слабости, вышел  наружу, с трудом открыв искорёженную дверь …
     Ракеты метнулись из кассетников, до цели остался десяток километров. Полковник увидел приближающиеся жгуты выхлопных газов зенитных ракет, идущих навстречу на малой высоте. Оставались секунды, он резко потянул на себя ручку управления, задрал нос «Скайхока» вверх и закрутил восходящие бочки., ожидая, что вот сейчас поблизости раздастся взрыв и он рухнет на землю вместе с остатками своей машины. Он просто не видел, как ракета, идущая в его сторону, внезапно завиляла, потеряв свою цель, потом электронный мозг внутри засёк движение в стороне. Он дал команду на доворот и через десяток секунд сработал бесконтактный взрыватель. Килограммы тротила образовали огненный шар, который изрешетил фюзеляж осколками ракеты и оторвал хвостовое оперение другого «Скайхока». Свалив машину на крыло, полковник Садовски  осмотрелся и увидел проскочивший мимо «Скайхок» с номером шесть на фюзеляже.
     - Шестой! Я  «Акула»-один! Где остальные?
     - Кто где! Впереди позиции вражеских ракет. Я – атакую!   
     В тот же момент из под крыльев впереди идущего истре-бителя-бомбардировщика потянулись языки пламени и стая серебристых стрел помчалась к земле…      
     Тут и там виднелись воронки. Антенный блок взрывом опрокинуло набок, сама антенна представляла собой искорё-женную страшной силой странную конструкцию. Окинув взглядом огневые позиции, старший лейтенант увидел две покорёженные пусковые установки и неподвижные  тела  погибших зенитчиков возле них. Сжалось от боли сердце и он невольно остановился, глядя на эту горестную картину. «Неужели никого не осталось в живых…» - резанула страшная мысль. И тут же заметил, что у одной из уцелевших установок копошилось несколько человек. Он побежал к ним, «живые… не все погибли…» Увидев подбегающего лейтенанта, солдаты замахали руками. Сержант, командир расчёта, вытирая рукавом куртки лицо в грязных разводах, радостно воскликнул:
     - Товарищ старший лейтенант! Вы живы!? - и тут же до-садливо добавил: -  Нет целеуказаний! Куда стрелять?
     Сулин вспомнил последнюю тренировку проведённую Клевцовым. Он посмотрел на батарейцев, увидел их насто-роженные лица, «мол, сможешь ли помочь…». И реши-тельно крикнул:
     - Все по местам! Наводить по моей команде! – и стал вни-мательно всматриваться в белёсое враждебное небо. Раздался нарастающий свист и несколько теней скользнули в вышине, направляясь в сторону канала.
     - Направление – восток! Девяносто градусов. Пуск! – За-грохотало. Выбросив хвост светло-жёлтого пламени, с воем и свистом ракета сорвалась с направляющих и ринулась вслед за самолётами.
     Наблюдать за результатом было некогда. Сулин осмот-релся.
     - Сержант! – крикнул он, настороженно оглядывая небо.. Тот, припадая на одну ногу, подбежал к нему: – Слушаю!
     -.Нужно зарядить установку. Глянь, ТЗМка* с запасными ракетами цела? Если не повреждена, гони её сюда.
     - Есть! – прихрамывая, сержант кинулся к укрытию. Через пару минут, рыча, из убежища выползла машина. Перевали-ваясь на неровностях, она подкатила к установке. Старший лейтенант вновь осмотрел небо. Не увидев ничего опасного, крикнул:
     - Ребята! Быстро заряжаем! – Солдаты кинулись к уста-новке…
     В наушниках пилота заверещал сигнал тревоги и жен-ский голос радостно объявил, что в задней полусфере поя-вилась угроза. «Чёрт! Опять ракета!» Медлить было некогда.
     - «Акулы»! Ракета сзади! Манёвр! –  проорал в микрофон полковник Садовски, одновременно толкнув ручку управле-ния от себя. Машина клюнула носом, он резко повернул на-право, закручивая крутую спираль. Неподалёку сверкнула ослепительная вспышка, «Скайхок» основательно тряхнуло. Садовски установил рули на вывод и радостно по-чувствовал, что машина управляема, а контрольные системы самолёта
-------------------------------------
*ТЗМ – транспортно-заряжающая машина.(Авт.)
молчат. «Пронесло!» - ликующе подумал он. И тут же ра-дость померкла: совсем неподалёку от выводимого из спира-ли самолёта беззвучно падали на землю охваченные огнём бесформенные куски, в которых трудно было узнать части боевой машины.
     «Ещё один…», - тоскливо подумал он. Его взгляд упал на компас. При выводе он не обратил внимание, что самолёт вновь уходит от канала на запад. «Судьба… - равнодушно подумал он, переключая счётчик боезапаса: в кассетнике ос-талось четыре НУРСа и почти два десятка снарядов для пуш-ки.. «Вполне хватит, чтобы добить этих зенитчиков».
     Стечением обстоятельств самолёт вышел точно на пози-ции зенитного дивизиона,  вернее на то,  что от него ос-талось после этой «звёздной»  атаки  двух  десятков машин. Полков-
ник острым зрением увидел в нескольких километрах впере-ди своих врагов. Вернее, маленькие фигурки, копошащиеся около одной из уцелевших установок. Светлая сигара ракеты двигалась, похоже, зенитчики пытались положить её на на-правляющие. Видимо, они заметили приближающийся само-лёт, потому что человечки засуетились  быстрее. Война – ве-ликий режиссёр,  не всякому другому удалось бы создать за  столь короткий срок произведение, насыщенное таким дра-матизмом.
     Полковник довернул самолёт, и поместил установку в центр перекрестия на лобовом стекле. Когда  расстояние до цели сократилось наполовину, он откинул гашетку и нажал кнопку. Четвёрка НУРСов дружно выскочила из кассетника и помчалась вперёд, неся смерть в своих стальных боеголов-ках. Пилот злобно ухмыльнулся и открыл огонь из пушки, тут же записывая суетящихся зенитчиков в разряд мёртвых.  Рвущиеся боеголовки и сверкающиеся трассы втыкались в запасные ракеты, машину, топливо для дизеля, разрывая че-ловеческую плоть в клочья и превратив землю в ад. Впереди вспух огромный огненный шар, полковник пролетел рядом, испытывая чувство отмщения за погибших в этом налёте своих пилотов…
     Ракетчики, словно муравьи, суетились вокруг установки. Их было мало, уцелевших после налёта.
     - Мужики! Ну-ка, поторопитесь! – командовал сержант. «Мужики», которым было чуть больше двадцати лет, изо всех сил старались побыстрее уложить ракеты на направ-ляющие. Подъёмная стрела, послушная командам оператора, подвесила ракету над установкой. Занятые работой ракетчи-ки не заметили приближающуюся угрозу. Сулин, следя за работой, непроизвольно взглянул в сторону и похолодел: от сверкающей в небе светлой капли самолёта потянулись в их сторону дымные струи.
     - Ребята! – закричал старший лейтенант. – Воздух! – Про-должая заряжать установку, не все сразу поняли, в чём дело. Первым опомнился сержант:
     - Быстро в убежище!
     Но они опоздали! Огневая позиция утонула в нарастаю-щем свисте и грохоте. Взметнувшееся пламя и дым накрыли землю смертным саваном, разрывая и отшвыривая в стороны тела солдат, не успевших укрыться в убежище. Трассы сна-рядов самолётной пушки втыкались смертоносными жалами в землю, тела мёртвых солдат, в остатки оборудования огне-вой позиции. Завершающим аккордом трагедии стал взрыв головной части и топлива ракеты. Огненный шар взметнул вверх остатки человеческих тел,  куски ракеты, металличе-ские части разорванной пусковой установки. Тяжёлый и смрадный чёрный дым накрыл разгромленную ракетную по-зицию тёмным траурным покрывалом…
                Г Л АВ А   42
     Несколько часов назад они сделали попытку слегка под-всплыть. Их тревоги оказались напрасными, лодка без осо-бых усилий спокойно оторвалась от «банки». Стало быть слой ила на ней оказался незначительным. И хотя Бонгур настаивал на всплытии под перископ, Скворцов посоветовал не торопится и выждать ещё несколько часов, чтобы сразу заняться подзарядкой аккумуляторов. За эти двое суток вынужденной лёжки на дне, они изрядно подсели, несмотря на режим жёсткой экономии. Да и это нахождение в холодных, сырых и тёмных отсеках субмарины не повышало уровень воинского духа экипажа. Всё это он отлично понимал, но предпочёл лишний раз перестраховаться.
     Часы показывали полночь, когда Скворцов посоветовал Бонгуру начать всплытие. Именно посоветовал, а не прика-зал. Лишний раз он хотел показать командиру лодки своё товарищеское отношение к нему. Рассчитывая, что и тот проявит понимание к сложности их взаимоотношений, учитывая их недавнюю стычку, когда советнику пришлось напомнить о своих правах на борту субмарины. Хотя Скворцов видел, что Бонгур никаких выводов из этого не сделал, продолжая носить на лице выражение недовольства и высокомерия. Всё так же  с гонором глядя на своих моряков.
     Наверху, похоже, штормило, ибо лодку начало  солидно разбалтывать по мере того, как они поднимались к поверхности. И советник начал опасаться, не помешает ли волнение подзарядке аккумуляторов. Опасения были оправ-данными, ибо подвсплыв на перископную глубину, пришлось за что-нибудь ухватиться, чтобы удержаться на ногах - лодку основательно раскачивало.
     С другой стороны это волнение было им на руку:  Грохот и шум сталкивающихся волн забивал пеленгаторы  враже-ских самолётов и охотников за подводными лодками. Обще-известно, что чем сильнее волнение на море, тем  сильнее «слепнут» операторы сонаров на противолодочных самолё-тов и в гидролокационных постах кораблей. Был, правда, один отрицательный момент такого состояния водной сти-хии. Сильное волнение перемешивало глубинные и поверх-ностные слои воды, основательно «притопляя» термоклин. Этот  разделительный слой в определённых ситуациях играл роль «шапки-неведимки», позволяющий спрятаться от чужих сонаров. Что хуже, что лучше в конкретный момент, можно было только предполагать.
     Акустик, внимательно гоняющий свой гидролокатор на разных диапазонах, постоянно докладывал об отсутствии каких-либо опасных сигналах. Они выдвинули перископы, в них отражалось только тёмное мрачное небо и верхушки волн, плещущиеся об зеркало перископа.
     - Что будем делать, господин советник? – официально об-ратился командир лодки к Скворцову. – Будем подзаряжать-ся  или уйдём на глубину?
     - А сам что думаешь? – отфутболил вопрос Скворцов.
     Все моряки  в  центральном  посту  переводят  взгляды  на
Бонгура, что тот ответит советнику. По бегающим глазам командира лодки Скворцов сделал вывод, что шестерёнки в его черепушке крутятся в раздрай и вскоре их вообще закли-
нит.
     - Хм-м, - неопределённо промычал тот, не смотря на со-ветника. Старпом было открыл рот, но наткнувшись на не-одобрительный взгляд Скворцова, отвёл глаза в сторону, вроде бы заинтересовавшись показаниями эхолота. Советник не стал спешить на помощь командиру. Пауза затягивалась… Бонгур понимает, что его молчание не прибавляет командирского авторитета в глазах моряков и он неожиданно сделал хитрый ход:
     - Господин советник! – начинает он торжественно. – Мы с вами знаем ответ. А вот мне хотелось бы знать, что предло-жит сделать мой старший помощник?
     «Смотри-ка ты, выкрутился, шельмец… - усмехается про себя Скворцов. – Бывают и у него просветления. Хотя ясно, что конкретного ответа не имеет». Вслух же проронил:
      - Что  ж,   давайте   послушаем   старпома.  Говорите,  ка-питан-лейтенант.
     Тот не заставил себя долго ждать: - Предлагаю начать подзарядку аккумуляторов. Они на грани отключения. Что качка сильная, понятно. Но выбора нет. Вдобавок у нас поч-ти не осталось регенерационных патронов, а уровень углекислого газа в отсеках у предельных значений. Чтобы водой не захлёстывало шахту РДП, придётся ещё немного подвсплыть.
     - Разумно. - Кивает советник.- Жизненно необходимо провентилировать отсеки. Иначе лодка превратится в боль-шой склеп.
     - Старпом будто мои мысли прочитал. – Напоминает о себе Бонгур. Чтобы все знали, что командир на месте.
     Рубку разбалтывает так, что у Скворцова, стоявшего у ог-раждения, возникает ощущения усыпляющих качелей. Брыз-ги от ударов волн о рубку долетаю сюда и он ловит их ли-цом, с наслаждением подставляя его под их ласковые шлеп-ки. Дизеля  тарахтят, жадно всасывая свежий воздух. Два матроса, стоящие в рубке, внимательно всматриваются и вслушиваются в тёмное пространство вокруг – не сверкнёт ли огонь, не послышится ли гул работающих двигателей ко-рабля или завывание самолёта в небе. Надежда на акустика слабая - рёв работающих двигателей забивает все другие зву-ки напрочь.
     Снизу доносится чьё-то пыхтение, Скворцов поворачива-ется и видит голову, появившуюся из открытого люка. Бон-гур не выдержал и вылез в рубку, тоже захотелось хлебнуть свежего воздуха. Они стоят рядом: командир лодки и его русский советник, и молчат. Собственно и говорит в такие минуты не о чем: свежий воздух так отличается от воздуха в отсеках, что его хочется пить и пить. Понимая, что нахожде-ние в рубке регламентировано, Скворцов ныряет в люк. На-встречу ему идёт старший штурман, покачиваясь в такт кач-ки. Встретившись с советником, сообщает, что идёт наверх не просто подышать воздухом, а определить местонахожде-ние лодки, сняв пару пеленгов с ШВРС. Старцев одобри-тельно кивает ему и через открытый люк ныряет в коридор среднего прохода.
     Хватаясь за видимые выступы – коробки, трубопроводы, жилы кабелей, стрингеры выступающих полок с разными приборами и стараясь попасть в такт колебаний, советник идёт по коридору, стараясь держаться перспективы коридора по его центру. Но перспектива постоянно меняется, бокови-ны коридора движутся влево-вправо, пол – вверх-вниз, а то и вбок. Ноги пляшут в так качки, в какой-то момент амплитуда меняется и Скворцов прикладывается головой  к стенке коридора, да так, что из глаз сыплются искры. Ещё хорошо, что в точке соприкосновения не оказалось какого-нибудь выступа. Зашипев от боли сквозь стиснутые зубы, он, приплясывая, продолжает штурмовать коридор. В конце коридора сталкивается с мичманом Али. Тот, увидев советника, виновато улыбается. Ему нелегко. Светло-коричневое лицо приобрело землистый оттенок, акустик тяжело переносит качку. Скворцов одобряюще улыбается в ответ. Они расходятся и советник улавливает момент, чтобы проскочить через тяжеленный люк в центральный отсек. Во время качки этот люк коварен. Нужно дождаться, когда центр тяжести сместится и позволит открыть толстенный, как дверь  в хранилище банка, стальной блин. Тут же проскочить через отверстие, помня, что на обратном качке люк может отрубить ногу, что та гильотина. Посему без надобности во время качки никто старается здесь не ходить.
     В центральном посту относительно тихо, за исключением шума приборов да  доносящиеся звуки разбушевавшейся стихии. У прокладочного стола сидит старпом и что-то вы-сматривает в карте. Качка на него не действует. В то время, как подавляющее большинство экипажа валяется на койках в полном  расстройстве физиологических функций организма, старпом  без всяких проблем продолжает вести нормальный ритм жизни. Словно он родился моряком и его вестибуляр-ный аппарат внутри не реагирует ни на какие внешние изме-нения. Хотя настоящее море увидел в Александрии, приехав в гости к дальним родственникам после окончания школы. Оно покорило его настолько, что будущую жизнь без него он не представлял. Это в конечном итоге и определило его дальнейшую судьбу.
     Старпом поднял голову и дружески улыбнулся Скворцо-ву. В последнее время у них сложились товарищеские отно-шения, и старпом всячески старался это подчеркнуть при встрече с советником. Это у них взаимно. Вот и сейчас он пододвинул Скворцову стульчик и тот, ухватившись за огра-ждение шахты перископа, усаживается рядом.    
     - Есть светлые мысли? – спросил советник. Старпом мор-щит нос, чешет затылок. Смущённая улыбка бродит по ху-дощавому лицу. Видно что-то придумал, но не знает, как сформулировать.
     - Да ты не тушуйся.  Говори, как есть.
     - Господин советник! Мы должны вести активный поиск, или заниматься пассивной обороной  на подступах к нашему побережью? – старпом смотрит на Скворцова с интересом.: «и что скажет наш уважаемый военный советник?».
     Тот хмыкает и в свою очередь с хитрецой задаёт ему встречный вопрос:
     - А ты что думаешь по этому вопросу?
     Видно, что старпома давно мучает этот вопрос. Он слегка колеблется, но тут же решительно выдаёт:
     - Идёт война. Чтобы выиграть, нужно искать противника, а не ждать, когда он сам тебя найдёт. Я – за наши активные действия.
     - Я тебя понял. И что конкретно ты предлагаешь?
     - Нужно уйти в северо-западную часть нашего квадрата, а оттуда продвигаться на восток, к побережью Израиля.
     «Бонгур точно такого не предложит… Скорее всего у него план простой: отойти на юго-запад и там притаиться в прибрежных водах. Туда вряд ли кто сунется. Можно будет спокойно отлежаться до конца патрулирования. Только временами всплывай для подзарядки…» 
     - Что ж, я согласен. Вернётся командир – устроим совет. На нём и определим наши действия. А пока пройдусь по от-секам. Посмотрю, как себя чувствуют моряки.
     Старпом хмурится: - Я только недавно смотрел. Команда в полуобморочном состоянии. Вахтенные и те еле на ногах стоят.
     - Тебе их не понять. Они обыкновенные люди, в отличии от тебя . – Усмехается Старцев.
     И действительно. Все, кроме вахтенных, лежат в койках с тупым выражением глаз, словно нанюхались какой-то дури. Вот до чего доводит человека изматывающая качка.. Да и вахтенные тоже в каком-то наркотическом оцепенении тара-щатся на показания приборов, И нет уверенности, что они что-то при этом соображают. Самый опасный период для экипажа. Можно спокойно в этот момент захватить лодку, и никто бы пальцем не пошевелил. Ну разве что командный состав может оказать сопротивление. Скворцов, пробираясь в соседний отсек, хмурится. Видно и на него качка действу-ет, от того и лезут всякие непотребные мысли в голову.
     В камбузном отсеке пусто. Советник было повернул на-зад, но тут его взгляд упал на торчащие из-под кухонного стола  чьи-то голые ноги. Он заинтересовано нагнулся: кора-бельный кок, Мустафа, на гражданке владелец «обжорки» в славном порту Александрии, лежал пластом с вымученной гримасой на лице. Гладко выбритая голова, похожая на кокосовый орех, болталась  туда-сюда синхронно с периодами качки. «Да-а, ещё не скоро экипаж  поест что-нибудь нормальное…», - Скворцов покидает отсек с мыслью, что нужны срочные меры. Единственное, что может привести в чувство экипаж, это срочное погружение. Уход на глубину, где спокойно, нет этой душу выворачивающей качки, лодку не швыряет из стороны в сторону. Можно спокойно нести вахту, спать, принимать пищу. Словом, вести обычную жизнь моряка-подводника. Правда, был один этакий скользкий нюанс - отправление намаза. Сначала, как только Скворцов попал на египетскую лодку, он был поражён тем обстоятельством, что как только по корабельной трансляции боцман, в прошлом служитель мечети в Каире, произносил нараспев пару предложений – жизнь в лодке замирала. Из потайных мест доставались коврики, моряки опускались на колени и начинали отбивать поклоны. Для советского моряка такой поступок был сродни воинскому преступлению. Ему пришлось вести многочасовые беседы с командиром лодки и боцманом, корабельным муэдзином, об опасности, которой подверга-ется при этом весь экипаж.. Его призывы к здравому смыслу привели к компромиссу:  стоящие на вахте моряки отправляли намаз после смены.   
     Дизельный отсек был своего рода адом на субмарине. Ед-ва Скворцов шагнул в отсек, как волна горячего воздуха уда-рила в лицо, а грохот двигателей вонзился в ушные перепон-ки с такой силой, что он невольно приоткрыл рот, выравни-вая давление. В сизой дымке отсека едва были видны фигуры дизелистов. Один полулежал, прислонившись к горячему боку двигателя, второй, ухватившись за стальной поручень, внимательно всматривался в показания приборов. Увидев появившегося советника, он привстал, но Скворцов махнул рукой: «оставайся на месте». Главное, он увидел, что вахту несут и за пятый отсек можно быть спокойным.
    Тоской повеяло на советника в торпедном кормовом отсе-ке. Жилое пространство, сплошь заставленное трёхъярусны-ми койками, напоминало то ли какой-то эвакуационный пункт во время стихийного бедствия, то ли госпиталь времён войны. Здесь было тяжелее всего. Кормовую часть субмарины разбалтывало так, что лежащие люди  безвольно мотались с боку на бок.
     «Вот где надо бы тренировать будущих космонавтов. – Пришла в голову  Скворцова нелепая мысль. – А что? Мини-мум затрат, максимум отдачи. – Он невольно усмехнулся. Ухватившись за поручень трапа под аварийным люком, не-которое время простоял, глядя на эту безжизненную картину. Простые люди, вырванные войной из привычной среды жизни, волею судеб попавшие на подводную лодку, они безропотно тянули лямку тяжёлой службы, полную опасности и лишений. Он невольно почувствовал состра-дание к ним, ему хотелось бы как-то облегчить жизнь в этом замкнутом мирке, полном тревог и личных страданий. Сознавая при этом свою беспомощность, он тяжело вздохнул, покидая отсек.
     По трансляции крякает корабельный ревун. Это сигнал на срочное погружение. Лодка покидает мир штормовых волн, неистовой качки, когда весь механизм потаённого судна проверяется на прочность, мир изнурённых бледных лиц экипажа, мечтающих обрести хотя бы минимальный покой. Лодка уходит в совершенно другой мир. Мир относительного покоя, тишины, холода и тьмы. Но тишина и покой этого мира обманчивы. Они в одночасье  могут смениться писком и звоном чужих гидролокаторов, шумом винтов противолодочных кораблей, грохотом взрывов глу-бинных бомб.
     Вода яростно врывается в балластные цистерны со вздо-хом облегчения, так почему-то представилось Скворцову. Грохот волн о рубку слабеет, а по мере погружения поверх-ностные звуки исчезают вовсе. Покачивает даже на пятиде-сяти метрах, но это совершенно другая качка. Даже не качка, а мелкое и ласковое шевеление, как покачивание детской кроватки заботливой матерью.
     Отсеки сразу оживают. Моряки приводят в порядок по-мещения без объявления общей приборки. Срочно прячут личные вещи не вписывающиеся в рамки служебных поме-щений. В первое время Скворцов недоумевал, почему в жи-лых отсеках нет фотографий близких для моряков людей. На советских субмаринах они составляли своего рода второй экипаж. Верные спутницы жизни, легкомысленные подруж-ки, коварные обольстительницы, молоденькие хищницы, наивные школьные подруги, мадонны с младенцами, редко женщина в возрасте – мама. А тут – пустота…
     Просветил его командир лодки, Бонгур. Пренебрежитель-но скривившись, он объяснил своему советнику, что в исла-ме запрещено всякое изображения живых существ, тем более женщин. Что женщины у мусульман существа второго сорта, Скворцов знал, но вот то, что их нельзя снимать на фото, бы-ло для него откровением. 
     Заняв восемьдесят метров глубины, выпустив шлейф с пассивными датчиками и держа трёхузловую скорость, они взяли курс на северо-западную часть своего квадрата. План, предложенный старпомом, был встречен Бонгуром в штыки. И только поддержка советника перевесила чашу весов…
      
                Г Л А В А   43         
     Следователь оглядел заключённую. Синяк на щеке на-помнил об оплеухе, которую он залепил ей при прошлом до-просе. Зейнаб сидела настороженно на краю табурета, бояз-ливо опустив глаза вниз. Ничего хорошего для себя она не ждала. И вызов на очередной допрос она восприняла как дальнейшее продолжение мучений и издевательств.
     - У тебя было время подумать. – Спокойным, а поэтому каким-то зловещим для неё голосом,  сказал  следователь. Он поднял ладонь, осмотрел ногти, заметив себе, что нужно бы подстричь их. Взглянул на Зейнаб, вновь отметив, что жен-щина привлекательна, даже с бледным лицом и синяком на лице. «И упряма, как та ослица… Ничего, и не таких обла-мывали… Дура,  не представляет себе, каким арсеналом средств для развязывания языков мы здесь располагаем…» Что она ничего не знает про этих шпионов, следователь не верил. Уж коль она делила с ним ложе, да не понять, чем он занимается  - такого не бывает. Он утвердился в своём мне-нии и решил, что любыми способами заставит её заговорить.
     - Что молчишь? – он вышел из-за стола и подошёл к ней вплотную. Зейнаб сжалась в комок, сердце затрепетало от страха. Взяв её за подбородок, следователь приподнял ей го-лову:
     - Смотри мне в глаза, подлая шлюха! Ну-у!
     Она взглянула на него глазами, полными слёз, губы за-дрожали.
     - Какие его задания ты выполняла? С кем встречалась? Где он сейчас прячется? Говори! – он схватил её за худень-кие плечи и бешено затряс,  отчего голова у неё стала бол-таться, как у тряпичной куклы. – Говори-и-и! –  свирепо орал он, решив вырвать из неё признание.
     - Я-я н-е-е  з-з-н-а-а-ю  н-и-и-ч-е-е-г-о-о… - прорывалось у неё сквозь слёзы . Ударом кулака он швырнул её на пол, на-ступил тяжёлым ботинком на её ладонь и стал надавливать, повторяя:
     - Говори, потаскуха! Говори! – рычал он в бешенстве, вы-катив глаза и оскалив зубы. – Ты у меня не то что загово-ришь – запоёшь!
     От резкой боли в руке Зейнаб тонко закричала, не пони-мая, почему её мучают. Она не делала ничего плохого, толь-ко любила Карима… Неужели  есть закон,  который наказы-вает за любовь…
     - Грязная шлюха! Еврейская подстилка! Признавайся, су-ка, куда он делся? – приплясывал мучитель на её руке.
     - Ни-че-го не зна-ю-ю… - жалобно кричала она, ничего не соображая от боли в руке. – Мне-е  боль-н-о-о!
     - Будет ещё больней, если будешь молчать! Ты! Отродье порока! – следователь хрипло дыша, сначала отошёл от не-счастной. Потом подскочил, схватил за руку, и грязно руга-ясь, приподняв, толкнул на табурет. 
     Зейнаб, давясь рыданиями, баюкала изуродованную руку. Одна только мысль билась в голове: «За что… Что она сде-лала, чтобы её так мучили? О Аллах! Избавь меня от мук! Помоги мне умереть… Если не можешь это сделать, то дай силы мне всё перетерпеть… Прошу тебя, милосердного и всемогущего…»
     «Иблис её забери! Может она и в самом деле ничего не знает… - думал следователь, смотря прищуренными глазами на плачущую  женщину. - А может прикидывается? Прикры-вает своего любовника? Кто их, баб, поймёт… Ради мужика они на всё способны…»
     Внезапно в голову следователю пришла оригинальная мысль, как ему показалась. Он. даже потёр руки в восторге от этой идеи. «Посмотрю, что ты потом запоёшь, шлюха. Пу-талась с грязным еврейским шпионом, так ублажи и своих соотечественников…» Он нажал кнопку звонка. Толстый стражник вошёл и уставился рачьими глазами на следовате-ля.
     - Забирай её, эту шлюху, и отдай охранникам. Пусть раз-влекутся. Сколько вас в смене?
     - Так со мной шестнадцать, господин следователь! – рявк-нул надзиратель. 
     - Думаю, не подерётесь. – Кивнул, ухмыляясь, мучитель. – Забирай, пока я не передумал.
     До плачущей Зейнаб дошло, что придумал её мучитель.
     - Не надо! – закричала она, отшатываясь от подошедшего толстяка. – Нет! Господин следователь! Нет! - И забилась в толстых лапах надзирателя, который, утробно заржав, пово-лок её к выходу. - Не-е-е-т! – продолжала она кричать в ко-ридоре, пока её тащили в сторону казармы для охраны и крик этой несчастной женщины, казалось, ещё долго висел в спёртом воздухе тюрьмы…
     Группа из египетских «коммандос» и десантников из со-ветской разведроты сосредоточилась в зарослях вблизи ро-кадной дороги израильтян, идущей вдоль восточного берега канала. Это место было выбрано не случайно для организа-ции засады. На протяжении нескольких километров она про-легала через низменную местность, заросшую невысоким кустарником, островками камыша и кочками с жёсткой тра-вой. Как установила разведка, израильтяне начали перебро-ску своих танковых и механизированных частей на северную часть канала. Египетское командование решило нанести урон перебрасываемым войскам, и послала несколько диверсионных групп на восточный берег.
     До этого был скрытный марш-бросок к берегу Большого Горького озера и переправа через него на резиновых лодках. Выбравшись на восточный берег, выгрузили снаряжение, а оно было не из лёгких. Два противотанковых радиоуправ-ляемых фугаса, десяток противопехотных мин типа «лягуш-ка», четыре РПГ с шестью боеголовками на каждый и ком-плект ПЗРК «Стрела-2». Плюс обычный набор диверсанта: автоматы с запасными рожками, штык-ножи, запас продук-тов и прочее, что может понадобиться в тылу врага. Лодки замаскировали в прибрежных зарослях, накрыв ветками и забросав травой.
     Джемал, командир группы «коммандос», долго водил окулярами прибора ночного видения по району дороги.
     - Вроде ничего опасного нет. – Он протянул ночной би-нокль  капитану, командиру советских десантников. - Про-верь ещё сам.
     Тот добросовестно прощупал  едва видимую в скудном лунном свете дорожную насыпь, что-то бормоча себе под нос. Светлая полоса дороги резко гармонировала с окру-жающей местностью и была достаточно хорошим ориенти-ром. Фотоснимки этого района с самолёта-разведчика были ими тщательно изучены и привязаны к карте при подготовке рейда. Стационарных постов израильтян в этом районе не было. Дорога контролировалась подвижными патрулями на бронетранспортёрах. Разведгруппы египтян заранее изучили интервалы движения этих патрулей и у диверсантов появи-лась возможность свести до минимума риск столкновения с вражеским патрулём.
     Русский капитан взглянул на часы:
     - У нас есть полтора часа до появления очередного патру-ля. Предлагаю приступить к минированию прямо сейчас. Что скажешь, Джемал?
     - Согласен. Если ждать прохождения патруля, то наступит рассвет и будет слишком светло для такой работы.
     Проведение операции было заранее отработано, каждый боец знал, что он должен делать. Короткий свисток в ночной тишине собрал всю группу, за исключением дозорных.
     - Проводим закладку фугасов, – сказал Джемал, - расстоя-ние между зарядами триста метров. Одновременно занимают позиции и маскируются бойцы с РПГ.  Дистанция от дороги и между собой нами намечены. Огонь из гранатомётов от-крывать после взрыва первого фугаса. Использовали гранаты – скрытно отходите к месту сбора. Кажется, всё. Во-просы есть?
     - Есть. – Русский десантник поднял руку, точно школьник на уроке. – Если не сработает фугас, то я стреляю по голов-ному танку. Я правильно понял?
     - Правильно, сержант. – Вместо Джемала ответил капи-тан.- Фугас сработал – бьёшь по второму. Вот, бери. – Он передал ему маленькую коробочку. – Не забудь нажать кнопку, как только танк наедет на фугас. И ещё, ребята… Меняйте позиции. Как произвели выстрел, сразу в сторону. Укрытий нет, спрятаться вам просто негде. Единственное спасение - смена места. Вы поняли?..
     Через несколько минут четвёрка диверсантов поползла в сторону дороги. Они не успели преодолеть и половину рас-стояния, как вдалеке послышался гул двигателей.
     - Дьявол их забери! - непроизвольно выругался Джемал. – Вот вам и расписание движения патрулей…
     - Глупо было на это надеяться. – Тихо отозвался капитан.. – Нельзя в таком деле рассчитывать на стереотипы неприяте-ля. А евреи далеко не дураки.
     - Парни остановились. – Промолвил Джемал. – Теперь главное, чтобы патруль не заметил их.
     Между тем гул моторов нарастал. Вот неподалёку сверк-нули лучи фар и первая угловатая машина вывернулась из-за невысокого кустарника.
     - Американские М-113, - проронил Джемал, рассматривая бронетранспортёры через «ночник». – Корпус из алюминие-вого сплава. Горят, как спички…
     - Сегодня мы этого не увидим, – заметил русский. – А по-смотреть на такое зрелище я бы не отказался.
     - Э-э, ещё увидишь… - откликнулся египтянин.- Думаю, у тебя будет такая возможность.
     Покачиваясь на неровностях дороги, бронетранспортёры медленно проехали мимо притаившихся диверсантов. Неко-торое время ещё слышался затухающий гул моторов и свет фар, потом  всё исчезло и наступила прежняя тишина.
     Капитан поднял «ночник» и повел окулярами вдоль до-рожной насыпи. Вот в нём появились светлые копошащие силуэты, некоторое время он наблюдал за ними, потом по-смотрел правее. Там  обнаружил такую же картину.
     - Всё нормально. – Сказал он, протягивая бинокль Джема-лу. – Парни работают.
     Через полчаса послышался шорох и четверо бойцов, тя-жело дыша, подползли к ним.
     - Всё сделали так, как учили, – доложил они.
     - Замаскировали? – спросил Джемал.
     - Пришлось повозиться. Сверху слой щебёнки, даже ло-патка затупилась. Зато сейчас это место невозможно отли-чить от дороги.  - Удовлетворённо выдохнул десантник.
     Внезапно сзади послышался шорох. Все насторожились. Раздвинулись ветки кустов и перед ними появился один из дозорных, оставленных для их прикрытия с тыла. Запалено дыша, он что-то быстро произнёс по-арабски.
     - Что он сказал? – глядя на помрачневшее лицо Джемала, спросил капитан.
     - С того берега кто-то пересекает озеро на двух лодках. И движутся в нашу сторону.
     - А это не может быть ещё какая-нибудь наша группа?
     - Исключено. Командование никогда не посылает две группы в одно и тоже место.
     - Так чего мы ждём? Нужно их перехватить. – Подхватил-ся капитан. - Здесь остаются бойцы на своих позициях. Если что, они справятся. Только нужно оставить  хотя бы одного человека. Мало ли что…
     Джемал думал недолго. Он коротко сказал, и один из «коммандос» кивнул в знак согласия. Остальные бросились вслед за пришедшим дозорным. Им хватило совсем немного времени, чтобы бегом преодолеть несколько сот метров
     Уже сквозь заросли кустарника светились воды озера, как на их пути выросла фигура человека, появившаяся словно из-под земли. Это был второй дозорный. Махнув рукой, он позвал всех за собой. Впереди сначала тихо, потом громче послышались голоса. Чуть левее их места высадки, какие-то люди вытаскивали лодки на берег, оживлённо переговарива-ясь. Видимо, они чувствовали себя на этом берегу в полной безопасности. Им и в голову не приходило, что здесь они могут столкнуться с такими же специалистами, как и сами, но только с другого берега. То есть - с врагами..
     - Это евреи… - прошептал Джемал, прислушавшись.
      По его знаку бойцы группы охватили место высадки по-лукольцом. И едва неизвестные покинули берег, волоча за собой лодки, как заговорили автоматы египетских «комман-дос» и русских десантников. Это не было схваткой, а хлад-нокровный расстрел в упор. Те даже не успели ответить, скошенные кинжальным огнём.
     Египтяне и русские какое-то время стояли в молчаливом оцепенении, словно оглушённые наступившей тишиной. Потом подошли к лежащим телам. Одетые в камуфляжную форму, у всех автоматы  «Узи» с навинченными глушителя-ми на стволах. Никаких сомнений не осталось – перед ними лежали тела израильских «коммандос». Египтяне не могли знать, что эта группа  только что совершила один из самых результативных рейдов за всю эту странную войну – полно-стью уничтожила штаб египетской танковой дивизии. И тем более не могли знать, что среди четырнадцати мёртвых ле-жит тело капитана Исаака Леви, самого удачливого «ком-мандос» из знаменитого «соединения 269» израильской ар-мии. На этот раз удача отвернулась от капитана и его бойцов. Как говорится – дело случая… Возвращения этой группы так и не дождутся на земле обетованной. По истечению соответствующего времени их имена будут исключены из состава «соединения 269» и занесены на счёт безвозвратных потерь. Увы… Бойцы спецподразделений всегда находятся на острие боевых действий, выполняя смертельно опасные задания, сопряжённые с известным постулатом: «быть, или не быть…»
     Они не дошли до места засады, как впереди раздался ог-лушительный взрыв. За ним второй… Диверсанты бросились вперёд. Впечатляющая картина открылась перед ними. Бронетанковая колонна израильтян оказалась в ловушке. На дороге пылало несколько танков. Столб пламени качался над головной машиной, поражённой взорвавшимся фугасом. В трёхстах метрах, в хвосте колонны, второй фугас направленным взрывом прожог днище «Центуриона» и воспламенил боекомплект из сорока снарядов. Экипаж мгновенно превратился в пепел, а башню отшвырнуло за десятки метров в болото.
     Гранатомётчики открыли огонь сразу после взрыва перво-го фугаса. Четыре противотанковые головки поразили свои цели. Кумулятивные струи прожигали боковую броню изра-ильских танков, как нагретый нож кусок масла. Взорвался ещё один из подбитых танков. У двух «Центурионов» свет-ло-жёлтое пламя плясало над моторными отсеками, чёрный дым стекал с боков стальных чудовищ, подхватываемый по-рывами ветра.. В  ярком свете горящих танков было видно, как оставшиеся в живых члены экипажей через люки пыта-ются покинуть пылающие машины.
     Коптящий траурный дым растекался над дорогой, его гус-тые чёрные пряди ветер растаскивал по низине, заслоняя картину разгрома танковой колонны. У двух экипажей не выдержали нервы. Разворачиваясь на узкой дороге, они по-пытались выбраться из этого пекла. Сползая с дорожной на-сыпи, один провалился передней частью, уткнувшись ство-лом пушки в мягкий грунт. Второй, наоборот, пытаясь раз-вернуться, сполз задним ходом с дороги и его постигла участь первого. Только проваливаться стала задняя часть. Выхлопные трубы забило землёй, двигатель заглох. Пушка задралась стволом вверх, словно подчёркивая свою обречён-ность.  Несколько танков, развернув башни, открыли наугад огонь из пулемётов, пытаясь паутинками трасс нащупать не-видимых гранатомётчиков. Но им мешал густой дым, валив-ший из горящих машин и разносимый порывами ветра.  Го-рело уже более десятка танков. Послышался треск автомат-ных очередей. Танкисты, выбравшись наружу из своих ма-шин, открыли огонь наугад, понимая, что опасность исходит именно с левой стороны пространства.
     - Побьют парней, - стиснув зубы, проронил капитан, смотря на этот апокалипсис местного масштаба. – Непра-вильно мы построили тактику операции, Джемал. Не огово-рили варианты отхода.
     Египтянин согласно кивнул головой. И тут между грана-томётчиками и основной группой разорвался снаряд. Остав-шиеся пока ещё невредимыми танки открыли огонь из пу-шек.  Вспыхнули ещё две машины. У одной с грохотом со-рвало башню, вторая чадно задымила.
     - Нужно их вытаскивать. – Упрямо сдвинув брови, сказал капитан. – Пока ещё живы. Я пойду за своими. Они на левом фланге. А ты пошли кого-нибудь за остальными.
     Он полз, огибая редкие кочки, обрамлённые косматой травой, кусты с кривыми тонкими ветками. Раздался свист, неподалёку глухо чавкнуло. Вверх взметнулся фонтан грязи и воды. Потом ещё один… И ещё…
     - Фьють… фьють… - над головой  просвистела пулемёт-ная очередь. Он приподнял голову. Дорога с горящими тан-ками более чем наполовину была скрыта космами дыма, че-рез который кое-где просматривалось чадящее пламя. Чуть левее капитан увидел лежащего неподвижно за большой кочкой десантника. Рядом виднелась труба гранатомёта. Он негромко свистнул. Тот обернулся и капитан узнал сержанта Маркова. Лицо сержанта просветлело, он повернулся и по-полз к нему.
     - Живой? – спросил капитан, обрадовано смотря на него.
     - Живой… - отозвался тот. Заулыбался и показал коман-диру дырку в рукаве. – Чуть не зацепило…
     - Чуть не считается… -  заметил капитан. – Пора отсюда выбираться. Ты все гранаты израсходовал?
     - Одна осталась. Видите, что делается? Куда стрелять? – он кивнул в сторону дороги.
     - Ну не тащить же её назад. – Сказал капитан. – Шмальни куда-нибудь в ту сторону.
     - И то дело! – согласился сержант, доставая боеголовку. - Командир! Пока заряжаю, посмотри, может цель найдёшь…
     Капитан приподнял голову, всмотрелся. По-прежнему всё было затянуто дымом. Иногда ветер разрывал его, и тогда на короткое время приоткрывалось чёрная завеса, являя взгляду горящий танк . Вот там сверкнуло пламя и где-то в стороне раздался глухой взрыв – танкисты продолжали стрелять из пушек, хотя шансов поразить какую-нибудь цель было ни-чтожно мало.
     - Ну как, командир? Есть что-нибудь для нас достойное?
     - Смотри сам. Дым мешает.
     Положив на плечо трубу гранатомёта, сержант выжидал. Вновь сквозь дым сверкнула вспышка выстрела и тут же грохнуло рядом, оглушив капитана. Он невольно открыл рот и затряс головой, пытаясь избавиться от звона в ушах.
     - Не видно, попал или нет. – Сокрушённо заметил сер-жант. – Проклятый дым…
     - Перестань… Вы и так тут наворотили будь здоров. По-шли за Климовичем.
     Он издали почувствовал неладное. Десантник лежал, ут-кнувшись головой в землю. Переглянувшись с Марковым, капитан вскочив на ноги и в секунды преодолел этот десяток метров. Он упал рядом с ним и тут в глаза ему бросилась залитая кровью шея солдата. Рядом лежал заряженный гранатомёт.
     - Приподнялся, что бы выстрелить, и поймал шальную пулю. – Пояснил  сержант, переворачивая тело десантника на спину. Глаза Климовича были широко открыты и неподвижны. – Эх, Серёга… - прошептал Марков, закрывая глаза мёртвому другу. Потом схватил гранатомёт погибшего и выстрелил в дымовую завесу над дорогой.  Сел рядом с телом и обхватил голову руками.
     - Идём, сержант. – Глухо проронил капитан. – Времени нет.
     Марков поднял голову и непонимающе уставился на ко-мандира:  - А с Серёгой как? Здесь, что ли, оставим?
     - Десантники своих не бросают. Унесём с собой. – Капи-тан прислушался. Стрельба со стороны дороги прекратилась, видно уцелевшие танкисты решили, что стрелять в никуда бессмысленно.
     - Командир! Забрось Серёгу мне на спину. – Попросил сержант, нагибаясь над телом друга.
     - Давай вдвоём понесём? – предложил капитан.
     - Нет, я один… - упрямо сказал сержант. Взвалив с помо-щью командира мёртвого Климовича себе на плечо, он мед-ленно побрёл в сторону места сбора…

                Г Л А В А   44
     Алексей откинул фонарь кабины и облегчённо вздохнул. Техник, ловивший этот момент, споро прислонил стремянку к борту. Ухватившись за край кабины и окантовку лобового стекла, майор поднялся с кресла и, медленно перебирая сту-пеньки, спустился на бетон стоянки. Снял лётный шлём и передал технику. Тот глянул на усталое лицо пилота и пони-мающе кивнул:
    - Жарко пришлось, товарищ майор?
    - Не то слово, Сергеич…  Еле выкрутились… - Он выта-щил из кармана пачку «Беломора». – Держи.
     Техник аккуратно достал папироску, покрутил в пальцах и потянулся к зажигалке. Потом они молча курили, майор – жадными затяжками, словно в последний раз, техник – не спеша, с привычкой степенного человека.
     - Вроде, все парни вернулись? – нарушил молчание тех-ник.
     - На этот раз все. – Кивнул майор. – Могло быть по дру-гому. Хорошо, что парни из «Бени-Суэйфа» подоспели. Восьмёркой против полутора десятков тяжко приходится. Спасает, что наши птички легче и маневреннее. Если вареж-ку не разевать, то есть шанс остаться целым, да ещё и зава-лить какого-нибудь супостата.
     - Что слышно, Игнатич, о новых машинах? Когда нам да-дут? – техник выжидающе уставился на командира.
     - Кто его знает… - пожал плечами майор. – Всё обещают. Завтраками кормят. Мои парни мне уже всю плешь проели. Когда да когда… Вон идут, сейчас опять начнётся сказка про белого бычка… - Он кивнул в сторону приближающейся к ним группы пилотов.
     - Ты извини, Игнатич, за этот дурацкий вопрос. – Сму-щённо проронил техник. – Хочется, что бы вы там чувство-вали себя понадёжнее. – Он кивнул на небо.
     - А как нам хочется, если б ты только знал. – Тяжело вздохнул Алексей. – К сожалению от нас это не зависит…
     Подъехавший тягач сдал задом к носу «МиГа», техник подцепил «водило» к самолёту. Пилоты, обогнув машину, подошли к майору. Тот оглядел их и усмехнувшись, насмеш-ливо спросил:
     - Ну как, братья-славяне, устроили евреи нам сегодня баньку?
     - Это как сказать… - Капитан Солнцев взъерошил рыжую шевелюру. – Двое на одного, только всё равно у них ничего не вышло. А вот своих они не досчитались. Я сам видел, как две подбитые машины ушли за канал.
     - Так это не наша заслуга. - заметил Николай, мусоля па-пиросу во рту. – Наши спасатели отличились.
     - Какая разница! – буркнул рыжий пилот. – Главное, что это их пощипали. Неважно кто…
     - Были бы у нас новые «МиГи», и мы могли бы кого-нибудь завалить. - Здоровяк Григорий, нагнув голову, по-смотрел на комэска. – Так когда к нам придут новые «бала-лайки», товарищ майор?
     - Ты уже задавал  мне этот вопрос на прошлой неделе, ка-питан! – рассердился Вихрев. -  Я что, главком ВВС или ко-мандующий нашей группировкой здесь, в Египте? Достал ты уже меня!
     - Так нам больше не у кого узнавать. – Гнул своё пилот. – Вы, товарищ майор, для нас отец родной. .
     - Тебя послушаешь, Гриня, так наш командир не заинте-ресован, чтобы нам поменяли матчасть. Чего ты докопался до него? – недовольно посмотрел на друга Солнцев.
     - А он думает, что новая «балалайка» будет сама сбивать еврейские самолёты.  – Хохотнул Николай. – Представьте себе, сидит наш Григорий в кабине и эдак небрежно роняет: «Эй ты, железяка! Ну-ка, завали мне вон того «Миража», да в придачу парочку «Скайхоков»!  Можешь и «Фантом» при-хватить для счёта!»
     Пилоты захохотали. Сидоров сердито засопел, недовольно посмотрев на Николая:
     - Можно подумать, что это не я сбил три машины, а «же-лезяка», как ты выразился. – Насупился он, отвернувшись.
     - Не серчай, Гриша! Конечно, ты! – Николай приобнял пилота за плечи. - Это шутка. Что же касается новых машин, так от нашего командира это не зависит. Сам понимаешь…
     Полковник разговаривал по телефону, когда Вихрев во-шёл в кабинет. Увидев его, хозяин кабинета приглашающее махнул рукой. Майор сел за стол. Ещё минут пять он неволь-но слушал отрывки фраз телефонного разговора. Шёл он на повышенных тонах и комэск не удивился, когда полковник, закончив говорить, швырнул трубку на аппарат.
     - Вот же бюрократы! Чинуши грёбаные! – не выдержал он. Схватил пачку папирос, но увидев, что она пустая, смял её в руке и запустил комком в урну. Не попал, отчего на-строение у него испортилось совсем.
     - У тебя есть закурить? – боднул он воздух коротко стри-женой головой, что было признаком  его сильного расстрой-ства.
     Вихрев молча достал пачку и протянул полковнику. Тот вытащил папиросу, помял её и щёлкнул зажигалкой. Раз… второй… третий…   Пламя не было. Недоумённо посмотрев на неё, он запустил ею в урну. И снова не попал…
     - Не везёт, так не везёт! – сокрушённо промолвил он. Майор, незаметно улыбнувшись, – полковник был похож на обиженного ребёнка - щёлкнул своей зажигалкой. Командир полка прикурив, посмотрел на неё.
     - Классная вещь! Где взял?
     - Презент. От египетского майора. Как-то мы пришли к ним на помощь, когда евреи зажали их в районе Суэца.
     - Стоп, стоп! А почему я не знаю об этом? – удивлённо спросил полковник.
     - Вас тогда не было на базе. Кажется, вы летали в Каир.
     - Почему мне не доложили, как только я вернулся?
     - Так что докладывать, товарищ полковник? Мы тогда двоих сбили. Сами целы остались. Да египтян выручили. В принципе, рядовой вылет. Я, естественно, доложил вашему заму. Как вы знаете, подполковник в подробности не вника-ет. Узнав, что мы завалили двух «Фантомов», поздравил пар-ней, записал в свой кондуит и на этом всё и закончилось.
     - М-да, - сморщился командир полка. – Как-то у нас всё формально получается. Сбили… записали…  Нет, чтобы это как-то по-человечески, душевнее что ли, отметить. Вы тогда не просто сбили пару стервятников, вы спасли товарищей по оружию. Это понимать надо. А где в это время наш комиссар был, то бишь замполит?
     - Так он в госпитале лежал, с малярией. – Напомнил Вих-рев.
     - Да-да, помню. До сих пор жёлтый ходит, как тот лимон. Не климат ему тут, будем отправлять в Союз. – Полковник задумчиво посмотрел на комэска..
     - Послушай, Алексей Игнатич, и всё-таки, расскажи мне подробнее об этом случае. А то мне в главном штабе посто-янно напоминают о нашем слабом взаимодействии с египет-скими ВВС. Вот я им и напомню о таких случаях. Это же не в первый раз наши лётчики приходят на выручку егип-тянам?
     Вихрев пожал плечами: - Что не в первый, то это точно. На моей памяти это уже третий…
     - Ну, вот. Так что там у них получилось?
     - Как  мне рассказывал майор, они патрулировали в юж-ной части канала. С пункта наведения им сообщили, что с востока к каналу приближается  группа самолётов. Словом, они сблизились с ними в районе Суэца. И завертелось… В первые минуты боя египтяне потеряли две машины. Евреи – одну. Тут к ним подошло ещё с десяток «Миражей». Остав-шись в меньшинстве, египетские лётчик потеряли тогда че-тыре машины. Да и остальные уже, наверное, Аллаху моли-лись о скорой смерти. Да тут мы подоспели. Я тогда свой восьмой завалил, да парни ещё двух ущучили. Остальные супостаты свалили за канал. Через пару дней майор нашёл меня и всучил эту зажигалку. Вроде благодарности, что мы остальных лётчиков спасли.
     - Это будет, пожалуй, ценнее другого ордена. – Заметил полковник, крутя зажигалку в руках. – Береги, - он протянул её Вихреву. – У тебя что-то есть ко мне?
     - Есть. Евреи поменяли тактику своих рейдов. Они высы-лают большую группу машин и устраивают «звёздный» на-лёт на одну цель. Несколько дней назад два десятка «Скай-хоков» разнесли в клочья  наших ракетчиков. Они пересекли канал на «бреющем», и навалились на дивизион. Те успели нескольких сбить. Но остальные смешали позиции с землёй.
     - Откуда у тебя эти данные?
    - Так солдатское радио передало, товарищ полковник.
     - Остаётся только удивляться такой солдатской осведом-лённости. Мне вот только сейчас сообщили об этом случае.
     - Беда в том, что нас не посылают на помощь зенитчикам. Вы же помните знаменитый приказ: не заходить нашим са-молётам в зоны действия ракетных баз ПВО. И вот вам ре-зультат… Ведь погибли наши мужики, и не один… - Комэск, нахмурившись и сжав губы, уставился взглядом в пол.
     Полковник задумчиво посмотрел на Вихрева.
     - И что ты предлагаешь?    
     Вихрев пожал плечами. – Может увеличить количество постов оповещения вдоль канала? Как только евреи пересе-кают канал на бреющем полёте, те сразу сообщают об этом на командный пункт о направление полёта и количество са-молётов. А уже там дяди с умными головами направляют нас, куда следует.
     - Хм-м, - полковник одобрительно кивнул. – А что? Очень разумная идея. Сейчас обоснуем и пошлём в штаб для внедрения.
     - И нужно возобновить дежурство на аэродромах «под-скока». Что-то я не помню, когда мы там дежурили в послед-ний раз.
     - Так египтяне взяли на себя эту обязанность, вот мы и перестали посылать туда своих. – Развёл руками полковник. – Так решили наверху.
     - Что-то я сомневаюсь, что египтяне используют эту воз-можность. Вот поэтому евреи и смогли уничтожить ракет-ный дивизион. – Мрачно подвёл итог комэск.
     - Возможно ты и прав. – Согласился полковник. – Я этот вопрос подниму в разговоре с командующим группировкой. У тебя всё?
     - Нет. Есть ещё извечный русский вопрос: кто виноват и что делать?
     - Не понял… Это ты о чём? – насторожился Градов.
     - Так всё о том же, о новых самолётах. Когда же нам их дадут?
     - Слушай, Алексей Игнатич! – нахмурился полковник. – Ты бы меня не доставал  этим вопросом. Я и так через день да каждый день спрашиваю у наших начальников: когда? 
     - И что они?
     - Что они… Говорят одно: ждите! И всё… Вот, мол, снаб-дят Въетнам и первую партию сразу вам.
     - А мы здесь что, на загородной прогулке?! Меня мои пи-лоты каждый день теребят! – Взорвался  майор. - Это ведь им приходиться  драться, имея две ракеты на борту! И гибнуть, израсходовав их!
    - Ты на меня не кричи! – побагровел полковник. – Я это знаю не хуже тебя! Что ты тут агитируешь!?
     - Ничего я не агитирую. – Устало проронил Вихрев. – Бы-ла бы возможность взять с собой хотя б одного из тех, от ко-го это зависит. Да чтобы евреи как следуют навалились… Вот тогда сразу нашлись бы для нас новые машины.
     - Фантазёр ты, комэск. – Остывая, пробурчал Градов. – Ишь, что захотел: важную шишку в самолёт да в бой… Иди уж, майор…
     Вихрев встал и пошёл, крайне недовольный собой. Как ему показалось, он не в полной мере довёл до начальства озабоченность своих пилотов.
     - Ты, это… - взявшийся за дверную ручку майор, обернул-ся. Полковник, наклонив лобастую голову, строго смотрел на него:  – Моя личная просьба. Скажи своим парням, пусть ещё немного потерпят. Иди…

                Г Л А В А   45
     Вторую недели они барражировали в северной половине своего квадрата.. Меняя глубины, с постоянно выпущенным шлейфом с пассивными датчиками. Длина «лесенки», после которой они меняли курс на обратный, составляла тридцать миль. Север-юг-север и т.д.  Имея трёхузловую скорость, тем не менее субмарина «Рамзес» медленно продвигалась на вос-ток. Только один раз они засекли цель, идя курсом на север. Контакт был слабый из-за солидного расстояния – не менее десяти миль. Акустик идентифицировал звук, как работу винта эсминца. С вероятностью до семидесяти процентов. Увеличивать скорость было бессмысленно, и постепенно звук исчез.
     - Занять перископную глубину. Вертикальные рули вверх на десять градусов. – Скомандовал старпом.
     - Есть десять градусов вверх. – Отозвался боцман, вахтен-ный на рулях глубины. Была полночь  и нужно было подза-рядить аккумуляторы. Находящиеся в центральном посту командир лодки и военный советник были заняты своими делами. Если Бонгур торчал у перископной шахты, чтобы первому взглянуть на поверхность моря, то Скворцов всмат-ривался в карту, где была изображена своеобразная лесенка их пути под водой. Половина северной части квадрата была покрыта этой картинкой. Он посмотрел на дату у основания схемы - нужно ещё пять дней, чтобы незамысловатый узор покрыл остальное пространство вплоть до береговой черты Израиля. Это была самая опасная часть их дежурства.
     - Глубина десять, вертикальные рули – ноль. – Доложил боцман.
     - Поднять перископ! – Бонгур положил руки на окантовку шахты. Загудела гидравлика, блестящие стволы обеих пери-скопов – командирского и зенитного - поползли вверх. Исчез звук гидромоторов, можно оценить обстановку наверху. Бонгур щёлкнул ручками командирского перископа и вдавился лицом в резину наглазника. В свою очередь советник занял место у зенитного перископа. Море спокойно, в обозримом пространстве ни огонька. Такую же картину наблюдает и Скворцов: сверху им подмигивают только звёзды:  «давайте, мол, подзаряжайтесь, у нас тут всё в порядке». Это не радует советника, лучше бы небо было затянуто тучами. Меньше шансов быть обнаруженными с воздуха. Всё равно, даже при такой малой скорости, за идущей лодкой остаётся пенный след. И если в этом районе появится самолёт, то внимательный опытный взгляд увидит эту предательскую полоску на поверхности моря. А чуткий бортовой магнитометр сразу завопит: «тут она, вражина! Ату её, хватай!» И начнётся дикая охота за лакомой до-бычей.
     Акустик так же подтверждает, что кроме фонового шума никаких посторонних звуков не слышно. В последнее время наблюдается спад активности морского транспорта в этом районе. Даже рыбаки здесь не появляются со своими трауле-рами. Поэтому большей частью их патрулирование проходит в акустическом молчании.
     Широкая труба воздухозаборника выдвигается из рубки, рядом с перископами. Открываются заглушки и дизеля начи-нают с жадностью всасывать в свою грохочущую утробу свежий воздух. Безопасность лодки сейчас зависит от людей у перископов. Надежды на акустика никакой – шум дизелей забивает всё. Поэтому и крутятся у выдвижных штанг опти-ческих приборов моряки, опасаясь пропустить хотя бы мель-чайший намёк на приближающуюся опасность. Но всё спо-койно. И на поверхности моря и в воздухе. Ноют плечи, че-рез некоторое время происходит смена у перископов. К ним встают старпом и дежурный штурман. Вахта продолжается до тех пор, пока инженер-электрик не доложит, что аккуму-ляторы основательно «напоены». Шум дизелей смолкает, некоторое время все вслушиваются в наступившую тишину. Акустик докладывает, что посторонних шумов не обнаруже-но, прослушивается природный фон.
     Звучит команда: - Срочное погружение! – Шум врываю-щейся в балластные цистерны забортной воды напоминает о продолжении миссии экипажа потаённого судна. Боцман докладывает о занятии пятидесяти метров – рабочей глуби-ны лодки. Она продолжает движение по очередной «лесенке» своего извилистого пути, напряжённо вслушиваясь своими акустическими «ушами» в толщу воды вокруг себя. Как раз на этой глубине проходит невидимая граница температурного скачка и «Рамзес» чуть слышно ползёт под самым термоклинном. Что сулит надежную защиту от вражеских сонаров самолётов и надводных кораблей. Но и акустики лодки не представляют себе  конкретную обстановку вверху в полном объёме.   Ибо палка всегда о двух концах… Поэтому, через некоторое время Скворцов предлагает всплыть над термоклином. На молчаливый вопрос старпома, поясняет: на сорока метрах лодка  «прозревает» относительно поверхности моря, а опущенный  через термоклин шлейф с пассивными датчиками позволяет прослушивать глубину.
     …Зуммерит телефон. Толком не проснувшись, Скворцов шарит в темноте рукой по переборке, пока не нащупывает трубку.
     - Господин советник! – слышен прерывистый голос. Кто-то шмыгает носом и, окончательно проснувшись, советник узнаёт голос дежурного в центральном посту.
     - Слушаю! – отзывается Скворцов, пытаясь сообразить, что сейчас: день или ночь.
     - С акустического поста сообщили, что обнаружена цель. Сигнал слабый, удаление тринадцать миль, но он усиливает-ся. Движется с запада на восток. Идентифицировать пока не удаётся.
     - Наш курс?
     - Строго на север.
     - Хорошо. Я иду к акустику. - Он положил трубку. Через пять минут советник был в рубке гидролокационного поста. Кивнув мичману, снял запасные наушники с переборки.
     - Что тут у тебя, мичман?
     - Это вот здесь, господин советник. – Акустик ткнул пальцем в экран сонара. Чуть приметная маленькая чёрточка медленно двигалась поперёк экрана.  – Но что это, я пока сказать не могу. Послушайте сами.
     Скворцов плотно прижал наушники, не сводя глаз с экра-на. Что-то мельком прошелестело на фоне обычного шума, чуть слышная тонкая звуковая нить. Такая тонкая, что он усомнился – может, она просто почудилась. Снял наушники, повернулся к акустику:
     - Мне не ясно. Слишком большое удаление.
     - Да, удаление почти двенадцать миль. Пеленг двести во-семьдесят.
     - Хорошо, мичман. Следи за изменениями в положении цели. Я пошёл в центральный пост.
     - Есть, господин советник. – Акустик вновь уставился на экран.
     В центральном посту у прокладочного столика склони-лись две головы: коротко стриженая старпома и чёрная шап-ка непокорных волос старшего штурмана. Оба были увлече-ны настолько, что не услышали подошедшего советника. Скворцов негромко кашлянул. Офицеры поднимают головы и приветливо кивают ему.
     - Извините, господин советник, что разбудили. – Смущённо произносит старпом.
     - Правильно сделали. – Скворцов бросает взгляд на кора-бельные часы – четыре утра. «Собачья» вахта, как называют это время моряки, когда зверски хочется спать.
     - Центральный пост, докладывает акустик.
     - Пост слушает, - ответил старпом.
     - До цели девять миль. Идёт прежним курсом. Контакт усиливается..
     - Пост принял.
     Скворцов наклонился к микрофону:
     - Мичман! Звук ничего не напоминает?
     - Пока точно сказать не могу. Слабо выражена гармоника.
     - Доклад каждые пять минут! – приказал советник
     - Акустик понял.
     Скворцов нагнулся над картой. – Прокладку начали?
     - Так точно! – штурман карандашом показал линию дви-жения цели. – Как только с гидролокационного поста сооб-щили первое удаление.
     - Срочно рассчитайте зону схождения по этим данным. – Глядя на склонившихся над картой офицеров, Скворцов прикинул, что если акустик точно классифицирует цель, как вражеский корабль, то есть возможность её атаковать. Вдо-бавок сейчас такое время, что акустики на корабле могут быть не слишком внимательны.
     - Центральный пост, акустику! – прозвучал взволновано голос.
     - Пост слушает! – ответил Скворцов.
     - До цели семь миль. На пеленге двести девяносто. Курс прежний. Определяю цель как израильский эсминец. Такой же шум винта, как на тех, что тогда пытались нас утопить.
     - Ты не ошибаешься, Али? – у советника застучало в вис-ках.
     - Нет. Полностью уверен.
     - Хорошо. Предельное внимание за целью. Докладывать сразу. - Он повернулся к офицерам. - Рассчитали зону схож-дения?
     - Да. Смотрите, господин советник. Если цель будет сле-довать с прежней скоростью в двадцать узлов и своим кур-сом,  то она пересёчёт  наш на удалении полумили. – Доло-жил старший штурман.
     - Хорошо. А теперь по этим данным  составьте треуголь-ник торпедного залпа.
     Офицеры переглянулись. Они явно не ожидали, что со-ветник примет решение атаковать эсминец.
     - Да-да, - кивнул Скворцов. – Вы не ослышались. Есть возможность его потопить. Вполне вероятно, что это один из тех двух наших «друзей». Старпом! Объявите боевую трево-гу и вызовите командира сюда.
     В лодке зазвучали колокола громкого боя. В отсеках по-слышался шум голосов, топот ног. В центральный пост вбе-жал  Бонгур.
     - Что случилось! Почему боевая тревога? – воскликнул он.
     В двух словах советник объяснил возникшую ситуацию и решение атаковать эсминец.      
      - Докладывает акустик. Параметры цели не изменились. На пеленге триста тридцать. Удаление четыре мили. Под-тверждаю: цель – вражеский эсминец.
     - Центральный пост принял. – Скворцов глянул на часы, повернулся к старшему штурману. – Время пуска торпед?
     - Через двенадцать минут. – Оторвавшись от прокладоч-ного столика, доложил штурман.
     - Э-э, - Бонгур нервно облизал губы и тронул советника за рукав. – Послушай, Виктор…  - Тот удивлённо посмотрел на командира лодки, ибо уже не помнил, когда он обращался к нему по имени. – Может, ну его… пусть идёт своей доро-гой… – Тихо прошептал он, в надежде, что никто из нахо-дившихся в центральном посту его не услышит. – Ведь стоит пустить торпеды, как за нами кинутся по следу. В любом случае с эсминца сообщать о нас. И начнётся…  А нам оста-лось совсем мало  до конца дежурства.
     Скворцов удивлённо посмотрел на него:
     - Ты что, предлагаешь отменить торпедную атаку? Это при такой удачной для нас позиции? Но почему? – и тут до него дошло, что орденоносец Бонгур элементарно празднует труса. Глаза его потемнели от гнева. Не повышая голоса, ща-дя остатки самолюбия командира, он твёрдо произнёс, на-гнувшись к его уху. – Не заставляй меня думать о тебе со-всем плохо. И не мешай… В противном случае я доведу до команды, что ты  боишься. Понял? – советник отвернулся от командира и посмотрел на часы.
     - Акустик центральному посту! Цель на пеленге триста пятьдесят два. Удаление восемь кабельтовых. Идёт прежним курсом.
     Бонгур, стоявший рядом с «интеркомом», страдальчески скривив рот, нехотя ответил: - Центральный принял.
     - До залпа пять минут. – Штурман оторвался от прокла-дочного столика и с немым вопросом уставился на советни-ка: «Что дальше?»    
     Виктор, уловив его взгляд, усмехнулся и скомандовал в микрофон:
     - Торпедный отсек! Подготовить аппараты два и три к пуску по курсу ноль. Глубина поиска три метра. Готовность детонатора к взрыву с трёхсот метров. – Он повернулся к морякам у рулевой консоли: - Боцман! Рули вниз на десять градусов. Занять шестьдесят метров. Рулёвой! Выдерживать прежний курс.
     Увидев недоумённые взгляды находившихся в централь-ном посту моряков, советник незаметно улыбнулся:
     - Мы произведём залп из-под термоклина. Если прома-жем, эсминец нас не найдёт.
     - Докладывает старший торпедист! Аппараты два и три к выстрелу подготовлены. Данные введены..
      - Отлично. Открыть наружные люки. Аппараты – товсь!
     - Глубина шестьдесят метров. Горизонтальные рули ней-трально. На курсе ноль. - Доложили боцман и рулевой.
     - До пуска торпед одна минута.- Штурман. нервно облизал губы.
     -  Наружные люки открыты. - Старший лейтенант отбро-сил колпачки с кнопок пуска. Все  в центральном посту за-таили дыхание. Старцев напряжённо смотрел на часы. И вот стрелка подошла к нулю.
     - Аппараты! Пли! – выдохнул советник.
     Торпедист нажал обе кнопки.
     - Торпеды пошли, - доложил он, возвращая колпачки на место.
     Штурман включил секундомер. Стрелка  равномерно за-дёргалась. Прошла минута. Кто-то разочаровано вздохнул. Бонгур с изрядной долей ехидства посмотрел на старпома. На советника так посмотреть он не решился. И тут же лодку ощутимо встряхнуло, сначала раз, за ним – второй.
     - Всё верно! – воскликнул старший штурман. – Ровно полторы минуты. Друзья! Наши торпеды попали в цель! – Все зашумели.
     - Боцман! Рули вверх на десять градусов. Всплыть под перископ! – скомандовал Скворцов, глядя на взволнованные лица моряков.
     …Над кораблём, потерявшим ход и осевшим на корму, клубилось густое облако чёрного дыма, прорезаемое у осно-вания огненными сполохами. Маленькие фигурки людей метались на носу и корме, пытаясь спустить спасательные шлюпки.
     - Верно, это израильский эсминец, типа «Эйлат», - прого-ворил Бонгур, всматриваясь в цифры на носу боевого кораб-ля. - Господин советник! Что ж, Вас можно поздравить с ве-ликолепно проведённой атакой. - Нехотя процедил он сквозь зубы, не заметив при этом недоумённые взгляды моряков.  -  Не желаете посмотреть? – он уступил место у перископа.
     Скворцов, глядя на горящий эсминец, испытывал двоякое чувство. С одной стороны он был горд, что торпедная атака проведённая вслепую, из-под воды, увенчалась успехом. С другой стороны, видя на борту моряков, пытающихся спасти свои жизни, и понимая, что взрывы двух торпед уже привели к гибели людей на борту, испытывал угрызения совести. «Нечего было лезть на Египет. Сами виноваты…» - оправдывал он себя при виде картины гибнущего корабля.
     И тут над эсминцем вспухло гигантское облако дыма и огня. Вверх взлетели какие-то пылающие куски, тащившие за собой чёрные хвосты гари. На глазах потрясённого этой картиной советника, корабль разорвало пополам. Половинки вздыбились, с них посыпались в море люди. Минута, и ос-татки корабля медленно погрузились в пучину.
     Он ещё некоторое время постоял, всматриваясь в морскую поверхность. К своему облегчению заметил несколько шлюпок на плаву. «Часть спаслось…», - понял он и оторвался от перископа.
     - Всё… Эсминец взорвался. Видимо взлетел на воздух боезапас. – Сказал он. Раздались ликующие крики, все бро-сились поздравлять друг друга. «Почему же я не испытываю эти же чувства, что и они? - спрашивал он себя, глядя на ра-достные лица моряков и отвечая механически на их рукопо-жатия. – Видимо от того, что это не твоя война, Скворцов. Вот в чём дело…»
     Он решительно тряхнул головой, отгоняя от себя мрачные мысли. Посмотрел вокруг, на царящее веселье. «Пора пре-кратить это», - решил он.
     - Внимание! – крикнул он. Моряки, пребывающие в эйфо-рии от победы, повернулись в его сторону, удивлённо глядя на него, словно он лишал их законной гордости за эту побе-ду. – Учитывая, что мы находимся неподалёку от побережья Израиля, то вскоре здесь могут появится противолодочные самолёты, а за ними и корабли. Посему нужно делать отсюда побыстрее ноги. Я хотел сказать, что нужно отсюда уходить. – Уточнил он, поняв, что при перевода на арабский язык смысл такого выражения вряд ли будет понятен морякам.
     - И куда же нам теперь бежать после вашей блистательной победы, господин советник? – Бонгур попытался завуалиро-вать своё истинное отношение к происшедшему. Тем не ме-нее все поняли сарказм Бонгура по отношению к советнику. И восприняли это как тёмную зависть к нему за удачно про-ведённую торпедную атаку. Вот только Скворцов знал, чем продиктован этот тон командира – обыкновенной трусостью и боязнью Бонгура за возможные последствия. Приняв за-минку с ответом на его вопрос как отсутствие у советника конкретного решения, он, встопорщив усы, уверенно изрёк:
     - Думаю, что нужно уходить на юг или на юго-запад. 
     Скворцов отрицательно покачал головой:
     - Вот туда-то они и кинутся искать нас в первую очередь.
     - А что предлагаете вы? – раздался голос старпома.
     - Мы пойдём на юго-восток, к израильскому побережью. Там они точно искать нас не будут. Командир! – он повер-нулся к Бонгуру. – Дайте указания команде. Время уходит и опасность нарастает!
      Бонгур передёрнул усами, посмотрел на часы:
     - Старпом! – рявкнул он. – Командуйте! Ваша вахта ещё не закончилась.
     Тот среагировал мгновенно:
     - Внимание на рулевой консоли! – скомандовал он. – Рули поворота вправо на пятнадцать. Ложимся на курс сто тридцать! Боцман! Горизонтальные рули вниз на десять градусов. Ныряй на восемьдесят метров! Постоянный контроль за эхолотом. – Старпом нагнулся над микрофоном:
     - Машинное! Увеличить обороты винта до десятиузлового хода!  И побыстрее… - Он выпрямился и посмотрел на Скворцова. Тот одобрительно кивнул головой.
     - Руль положен вправо на пятнадцать. Ложусь на курс сто тридцать. – Доложил рулевой. И тут же  ответил боцман, не спуская глаз с глубиномера.
     - Рули глубины на десять вниз. Занимаю восемьдесят мет-ров.
     Развив скорость в десять узлов и заняв глубину восемьде-сят метров, египетская ударная субмарина «Рамзес» на всех парах  уходила от места гибели эсминца, направляясь к бере-гам Израиля, надеясь сбить со своего следа возможных пре-следователей…
 
                Г Л А В А   46
     В камеру робко вползал рассвет. Светлая полоска сначала осветила стену над железной дверью, потом поползла вниз, рассеивая ночной мрак, гнездившийся по углам. Слабенькая лампочка под потолком в решетчатом кожухе, покрытом го-довалой пылью, почти не давала света. Деревянный топчан в углу и охапка соломы на нём довершали картину мрачной темницы внутренней тюрьмы египетской контрразведки.
     Прижавшаяся к стене скорчившаяся маленькая фигура зашевелилась, медленно сползла с топчана и, придерживаясь рукой за стену, медленно поплелась к водопроводному кра-ну, выступающему из стены, рядом с дверью. Рваная грязная одежда, через прорехи в которой просвечивало тело, седые всклоченные волосы, измождённое, с кровоподтёками, лицо, с которого мёртво смотрели глаза…  Несчастная узница это-го зловещего застенка…
     Кран  с недовольным ворчанием всхлипнул, из трубы со-скользнуло несколько капель. Поймав их дрожащей ла-донью, женщина поднесла её к распухшим запёкшимся гу-бам. Этих капель даже не хватило смочить губы. Из них вырвался тихий стон, женщина некоторое время постояла, опустив бессильно голову. Потом повернулась и потащилась на прежнее место. Взобравшись на топчан, она свернулась в комочек, смотря безжизненными глазами на зарешеченное небольшое окно и кусочек серого неба за ним. Никаких ассоциаций в её разуме, погрузившимся в мрак безумия, эта картина ровным счётом не вызывала. Поэтому она не обратила внимание на скрежет поворачиваемого ключа в замке и скрип открываемой двери.
     В камеру вошло несколько человек. Двое охранников, вооружённых резиновыми дубинками, старший офицер тю-ремного блока и начальник тюрьмы, в обязанности которого входило сопровождение смертников к месту казни. Тучный пожилой мужчина, войдя в камеру, брезгливо скривился и, вынув из кармана носовой платок, прижал его к носу.
     - Никак не могу привыкнуть к этому запаху. – Посетовал он, обращаясь к майору.
     - А вы почаще посещайте заключённых, глядишь и не бу-дите обращать внимание на такие мелочи. – Хохотнул офи-цер, ехидно прищурив выпуклые глаза, горящие фа-натичным блеском.
     Начальник тюрьмы недовольно покосился на него, но ни-чего не ответил, посчитав недостойным для себя вступать в нелепую на его взгляд дискуссию с этим тюремным офице-ришкой. «Распоясались они тут, в тюрьме. Нужно будет при-смотреться к нему. И как только начнут формировать коман-ду для отправки в армию, включить его в список первым». Успокоившись этим решением, он взглянул в сторону топча-на.
     - Почему заключённая не встаёт? – рявкнул он, повернув-шись к майору. Тот пожал плечами. Один из охранников кашлянул:
     - Разрешите сказать, господин начальник?
     - Ну-у, говори… - милостиво разрешил тот.
     - Так это… Аллах погасил светоч её разума.
     - Да-а? - Удивлённо протянул толстяк, даже опустив руку с платком. – Почему? Следователь, что ли, перестарался?
      - Да как сказать… - смущённо проронил охранник. Поко-сившись на майора, он что-то зашептал на ухо начальнику: – …их шестнадцать, а она одна. Сами понимаете – не каждая выдержит. Вот и эта съехала…
     Брезгливо отстранившись – от охранника несло густым чесночным запахом – начальник тюрьмы надсадно закашлял, выпучив глаза. Потом смолк, покряхтел, вытер платком вы-ступившие от натуги слёзы. 
     - М-да, - он пожевал губами. – Впрочем, это уже никого не интересует. Вы! – он кивнул охранникам. – Помогите этой несчастной выйти во внутренний двор. А то прокурор и остальные нас не дождутся.
     Двое мужчин подошли к топчану и, взяв женщину за ру-ки, помогли спуститься на пол. Затем, поддерживая с обоих сторон, повели к двери. Она покорно шла, переступая босы-ми ногами по каменному полу и опустив голову. Пройдя ко-ридор, процессия вышла во двор, который представлял собой каменный квадратный мешок. Вокруг громоздились мрачные тюремные стены. Почти в центре площадки высился эшафот: высокий помост с г-образным вертикальном сооружением, с конца которого свисала толстая верёвочная петля. Трое мужчин стояли у помоста, следя за приближением процессии.
     - Наконец-то!- произнёс прокурор, моложавый мужчина с недовольным выражением лица. – Довести приговор  доста-точно минуты, а ждать приходиться час. А мне нужно на приём к Генеральному. Эдак можно и опоздать. Смотрите – еле тащатся! - раздражённо заметил он.
     - Так осуждённому торопиться некуда. Ему осталось со-всем немного перед тем, как он предстанет перед всевыш-нем. – Заметил стоящий рядом имам. – Это женщина… - ти-хо произнёс он, разглядев узницу между двух охранников.
     - Вам приходилось, уважаемый, посылать на смерть жен-щину? – спросил имам прокурора.
     - Многое чего приходится в жизни делать впервые… - фи-лософски расплывчато заметил прокурор, нервно переклады-вая коричневую папку из одной руки в другую.
     - А я, представьте себе, впервые участвую в такой печаль-ной, э-э, церемонии. - Заметил имам. - Одно дело – мужчины, а тут – женщина… Немного не по себе, да простит меня Аллах…   
     Между тем охранники подвели женщину и поставили на-против прокурора. Тот взглянул на несчастную узницу и не-вольно внутри содрогнулся. Даже его очерствевшая душа заныла, увидев то, что сотворили с ней люди. Она же стояла безучастная ко всему, что творилось вокруг её. И даже когда прокурор, поборов минутное замешательство, стал зачиты-вать приговор, она оставалась равнодушной.
     - Осуждённая Зейнаб Халил, находясь в преступной связи и являясь пособницей… - бубнил прокурор текст. Только ко-гда он назвал имя её соучастника, который был израильским разведчиком, в глазах женщины появился осмысленный блеск и опухшие, искусанные губы чуть слышно прошепта-ли: - Карим… любовь моя…  - Так тихо, что никто ничего не услышал.
     - … таким образом, за перечисленные преступления, Зей-наб Халил, согласно законам военного времени, приговари-вается к смертной казни через повешение. Приговор приво-дится в действие немедленно. – Минутная слабость прошла и прокурор закончил читать твёрдым и решительным голосом, вновь уверовав в правоту своих решений.
     - Дочь моя… - проникновенным голосом обратился к ней имам. - Сейчас ты предстанешь перед ликом Аллаха, мило-стивого и всемогущего! Он добр и милосерден… Раскайся, и он с радостью примет твою душу… - Он ещё  долго говорил, вызвав недовольство прокурора. Только эти слова не дохо-дили до разума несчастной Зейнаб…   
     Так же покорно она позволила помочь взойти ей на эша-фот и связать руки за спиной. И ещё один раз в её глазах вспыхнула искорка разума, когда первый розовый луч солнца высветил верх крыши здания напротив. Робкая улыбка коснулась лица, но в следующее мгновение темнота окутала её - палач натянул мешок на голову и накинул петлю. Спешивший прокурор нетерпеливо махнул рукой и палач нажал рычаг люка…
     Поднявшийся ветер ещё долго раскачивал мёртвое тело женщины, единственным преступлением которой была её любовь… Любовь самоотверженная и несчастная…
     К ночи заштормило, да так, что лодку раскачивало даже на глубине пятидесяти метров. Разбалтывание бывает раз-ным. В данной ситуации оно какое-то особенное – одуряю-щее и тошнотное. То ли резонанс этих колебаний совпадает с особенностями физиологии человека, то ли здесь какой-то особый район моря, создающий в определённое время так называемые зоны повышенной апатии и даже страха. Ведь ходят домыслы, а некоторые даже с научными подтвержде-ниями, что морские глубины способны генерировать инфра-звуки, которые могут свести человека с ума. Сколько случа-ев на памяти человечества, когда некие причины заставляли  экипажи  кораблей покидать их не просто в спешке, на спа-сательных шлюпках, а прыгать за борт, охваченных непонят-ным страхом. Свежи в памяти трагедии, когда находили у берегов разных континентов подводные лодки с уснувшими навек экипажами. Без следов какой-либо борьбы., но с лица-ми, объятыми ужасом. И нет никаких конкретных объясне-ний этим явлениям. Моря надёжно хранят свои тайны…
     Поняв. что дальнейшее пребывание экипажа в отупляю-щем состоянии ничего хорошего не принесёт, Скворцов по-советовал вахтенному командиру опустится ниже. И дейст-вительно, на глубине девяносто метров качка почти полно-стью прекратилась.
     «Ещё две недели и патрулирование будет закончено. Так же как и моё присутствие на этой лодке. И то сказать, полго-да оттрубить здесь, многого стоит. Одно только общение с Бонгуром тянет на несколько лет жизни. - невесело усмех-нулся Скворцов. – Не скоро забудутся в памяти все его «вы-вихи» в командовании лодкой. Нужно признаться, что все мои попытки изменить его отношение к команде никаких результатов не дали. Вот и покину я Египет с чувством невыполненного долга. И всему виной это его, командира лодки, чванство и высокомерие. Признайся, товарищ капитан третьего ранга, что в этом деле ты оказался слабаком».
     Невесёлые мысли были прерваны появлением на цен-тральном посту Бонгура. Увидев его, вахтенный командир доложил, что «Рамзес» следует курсом  девяносто. Через де-сять минут правым доворотом  займёт курс сто восемьдесят.   Глубина девяносто метров. Скорость поиска с выпущенным шлейфом три узла. По данным гидролокационного поста со-храняется общий шумовой фон. Посторонних шумов искус-ственного происхождения не наблюдается. Свободные от вахты члены экипажа отдыхают. Смена вахты через два часа.      
     Бонгур вальяжно кивнул, передёрнув усами, искоса бро-сил взгляд на Скворцова. Подошёл к прокладочному столи-ку, нагнулся над ним. Вахтенный штурман что-то стал рас-сказывать командиру, тыча карандашом в карту. Видимо не всё устраивало Бонгура в его объяснениях, он повысил голос и раздражённым тоном начал выговаривать штурману.
     «И откуда у человека столько желчи? Вечно недоволен», - неприязненно подумал советник, глядя на командира лодки и дежурного штурмана, стоявшего с понурым видом.
     - Что-то случилось? – спросил он, подойдя к ним. Бонгур поднял голову и советник отчётливо прочитал в его выпук-лых злобных глазах недовольство: «Мол, чего лезешь куда тебя не просят?»
     - Вахтенный штурман не выполняет свои обязанности как следует. – Процедил Бонгур.
     - И в чём же это выражается? – спросил Скворцов, зная старшего лейтенанта, как грамотного и исполнительного специалиста.
     - Не смог сразу показать наше местонахождение. Не отме-тил на карте контрольную точку, которую должны фиксиро-вать каждые полчаса.
     - Ты сам знаешь, что при длительном нахождении под во-дой точность местонахождения  этой пресловутой контроль-ной точки очень и очень приблизительна. И может состав-лять километры.  Практически это мало что даёт. Счисление по курсу и скорости с учётом сноса приводит к солидной ошибке, ибо морские течения в таких морях, как это, очень изменчивы. Это вам не Гольфстрим  и не Куро-Сиво. Да и в них нет ничего постоянного. Только инструментальное  оп-ределение даёт точность. Но для этого нужно хотя бы высу-нуть из воды антенны.                               
     - Спасибо за пространную лекцию, господин советник. Это я знаю и без излишних разъяснений. – Раздражённо про-ронил Бонгур, недовольно глядя на Скворцова.
     - Старший лейтенант неплохой штурман и своё дело зна-ет, - вступился за него советник, – думаю, что мелочные при-дирки будут только во вред делу. – Мягко сказал он, пони-мая, что Бонгур, как говорится, закусил удила.
     - Я не придираюсь. Я командир лодки и требую, чтобы все члены экипажа выполняли свою работу согласно своим обязанностям. И я этого добьюсь, чего бы это мне не стоило. – Зловещим голосом процедил тот.
     - Так кто же против? – пожал плечами Скворцов. – Разни-ца только в методах: можно этого добиться  с помощью кну-та и затягивания гаек,  или же поддерживая в экипаже климат доброжелательства и взаимопонимания. Тогда не будет нужды постоянно намекать морякам на их промахи, которые не стоят выеденного яйца.
      - Всё это сентиментальная чушь. – Скривил рот в не-брежной ухмылке командир лодки. – Одно дело незнание, другое - нежелание выполнять свои обязанности согласно установленным правилам. А я, как командир этой лодки, сделаю всё возможное и невозможное, что бы мои подчи-нённые без раздумий выполняли свою работу беспрекослов-но, меньше думая об этом.
     «Звучит не очень умно. Бог мой, как не повезло экипажу «Рамзеса» со своим командиром». – Вновь пришёл к этому скорбному выводу военный советник.
     - Значит, ты за бездумное, механическое выполнение чле-нами экипажа своей работы. Похоже, Бонгур, ты плохо усво-ил лекции по психологии в училище. Как мне помнится, в них очень наглядно и подробно излагались основные кон-цепции по созданию благоприятного климата среди людей в условиях замкнутого пространства, коим является подводная лодка. Не придерживаясь этих советов, можно устроить та-кую жизнь членам экипажа, что отбывание наказания в тю-ремной камере покажется для них раем. – Усмехнулся Скворцов.   
     Бонгур при  этих словах побагровел. Он открыл было рот, чтобы достойно, на его взгляд, ответить этому неверному, как на перегородке затрещал телефон. Стоящий рядом с ним Бонгур снял трубку. Выслушав сообщение, посмотрел  на Скворцова:
     - Акустик сообщил, что принял слабый акустический кон-такт. Неизвестен ни характер контакта, ни направление на него.
     - Я схожу в гидролокационный пост, командир, если ты не против. – Скворцов обезоруживающе улыбнулся Бонгуру. - Послушаю, какой сюрприз нам приготовила канцелярия Нептуна на этот раз. Может ничего стоящего, или вообще какой-нибудь фантом.
     - Как хочешь… - согласился  тот, втайне благодарный этому сообщению акустика. Ибо дискуссии с военным со-ветником постоянно складывались явно не в пользу коман-дира лодки.
     Войдя в помещение акустического поста, советник оку-нулся в призрачный полумрак, освещённый зеленоватым экраном сонара, да разноцветными контрольными лампочками аппаратуры.
     Акустик, почувствовавший присутствие за спиной чело-века, оглянулся и приветливо кивнул, увидев военного со-ветника. Под усами сверкнули две полоски зубов, такие же зеленоватые, как и всё лицо акустика. «Ну и видок при этом освещении…  Не человек, а просто упырь. – Усмехнулся про себя Скворцов. – Впрочем, у меня вид не лучше. Два упыря в храме Люцифера, да и только!».   
     Представив себе эту картину, он едва подавил в себе же-лание рассмеяться. Рассердившись на себя за это неподо-бающее легкомыслие, спросил у акустика:
     - Что ты услышал, мичман? – и наклонился  над его пле-чом, вглядываясь в экран сонара.
     - Наверное, я поспешил с этим сообщением, господин со-ветник. - Сокрушённо заметил акустик. – Я слышал неустой-чивый отражённый сигнал в течении нескольких минут. Он был, как бы точнее сказать, какой-то странный… Как далё-кое эхо. При том очень слабый. К тому же  быстро пропал… Я даже не смог определить направление на него. Видимо, мне не нужно было сообщать об этом в центральный пост.
     - Ты всё сделал правильно, мичман. – Скворцов одобряю-ще похлопал его по плечу. – Любая мелочь может оказаться фактором, который сыграет решающую роль для нас или врага.  А этот сигнал мог быть от далёкой цели. Или от под-водной лодки, идущей где-то над термоклином. Может от какого-нибудь надводного корабля, крадущегося в ночи. Да ты и сам знаешь, как могут быть обманчивы сигналы в тол-ще морской воды. Не мне тебя учить. Давай, продолжай внимательно следить за звуками. – Он посмотрел на часы. – До конца вахты осталось чуть больше часа. Так что не расслабляйся. – Он кивнул ему и вышел, прикрыв за собой дверь…

 
                Г Л А В А   47
     «Да уж, это не наш Союз! Какой же всё-таки он малень-кий, этот Египет… Тысяча вёрст с севера на юг, и столько же с востока на запад. А у нас, что бы пересечь наш великий и могучий, нужно сделать несколько дозаправок, прежде чем долетишь от Балтики до дальнего Востока». – Думал Алек-сей, поглядывая по сторонам. Полная луна освещала землю на многие километры вокруг. С правой стороны серебрилась ленточка Суэцкого канала, словно разделяя землю на две по-ловинки. Левая – тёмная, без единого огонька. Это египет-ская территория. Справа же захваченный евреями Си-найский полуостров. Тёмная полоса тянулась вдоль канала, в глубине же оккупированных земель тут и там светились огоньки. Одиночные и кучками – израильтяне не соблюдали светомаскировку, ибо знали, что египетские самолёты не станут пересекать канал, тем более в тёмное время суток.
     Они шли в наборе до двенадцати тысяч метров по указа-нию пункта наведения. Конкретной цели не было, но, види-мо, у командования на земле были какие-то резоны на этот счёт. Шестёрка истребителей молча, с отключенными рада-рами, шла вверх, соблюдая режим радиомолчания, как было оговорено на земле.
     На индикаторе с правой стороны внезапно загорелось не-сколько звёздочек, отметки вражеских радиолокаторов, и  тут же запищал сигнализатор облучения. Операторы радаров на Синае обнаружили непонятную для них цель – размытый светловатый овал. «МиГи» шли прижавшись друг к другу, так близко, что евреи ломали себе головы, что же это такое ползёт на экранах с небольшой скоростью.
     Майор даже слегка улыбнулся, представив себе суматоху среди расчётов вражеских радаров. Группа истребителей пе-ресекла отметку десять тысяч, продолжая набор. В правой части индикатора зажглось ещё несколько звёздочек – евреи подключили ещё пару радаров, озабоченные непонятной картинкой на экране. Алексей представил себе паутину из радиоволн, раскинутую по всему ночному пространству и почти явно ощутил неприятные липкие прикосновения сво-ей   кожей. «Что-то у тебя, братец, разыгралось воображение», - попенял он себе, плавно переводя машину в горизонт. Стрелка указателя высоты уткнулась в отметку двенадцать. Он глянул в перископ задней полусферы и увидел, что его парни всё также идут сомкнутым строем сзади. «Да-а, - он до сих пор не мог привыкнуть к тем новшествам, что выработались здесь, в боевых условиях. – Там, в Союзе, и представить себе было невозможно такой вот сомкнутый полёт в составе группы, да ещё в ночных условиях».   
     Внезапно молчание в наушниках разорвал напряжённый голос штурмана наведения:
     - «Стрижи»! Вам курс десять градусов. Высота прежняя. Пару морских «тушек» пытается перехватить группа евреев взлетевших из Эль-Ариши. Увеличьте скорость. Как поняли?
     - «Стрижи» поняли! – отозвался майор. Трижды нажал кнопку рации – обусловленный сигнал пилотам перейти на сверхзвук, он энергично двинул РУД вперёд, одновременно включив самолётный радар. На короткое время его вдавило в кресло – форсажный двигатель быстро разогнал машину до двух единиц Маха.
     - Стрижи! – их вновь вызвал наземный пункт. – Самолёты в восьмидесяти километрах севернее Порт-Саида. Поторопитесь!
     Морские разведчики, получив предупреждение о намере-нии вражеских истребителей перехватить их, применили пассивные помехи. Выбросив множество диполей из фольги, образовавшие за самолётами большое облако и отра-жавшее сигналы вражеских  самолётных радаров, они на максимальной скорости, со снижением, попытались уйти под прикрытие египетских ПВО. Но израильские «Миражи», прежде чем группа «МиГов» пришла на помощь разведчикам, сумели повредить один «ТУ-16». Выпущенные на авось несколько УРов, помчались в сторону невидимых  из-за помех разведчиков. Радары в головках «умных» ракет оказались ослепшими от пассивных отражателей и ракеты разбрелись кто куда. Как говорится: кто в лес, кто по дрова… Уже заканчивалось топливо  в их двигателях, когда одна из них, пронзив облако помех, захватила узким лучом своего радара цель. Чувствуя, что «жертва» может ускользнуть из зоны поражения, командный блок ракеты замкнул цепь бесконтактного взрывателя на максимальном удалении от самолёта. Осколки взорвавшейся боеголовки догнали ускользающую цель и один из них влетел в сопло работающего двигателя. Загоревшаяся машина, таща за собой дымный хвост, со снижением пошла в сторону побережья. Через десяток минут бледные зонтики нескольких парашютов расцвели в лунном небе, обречённо спускаясь к поверхности моря. А ещё через некоторое время  огненная вспышка взрыва у береговой черты разорвала бледное покрывало лунной ночи, выбросив вверх дымный гриб от взорвавшегося самолёта.
     Алексей ещё издали увидел на экране своего радара ту-манное облако помех и движущихся в сторону пятна не-сколько светлых точек в правой стороне экрана. Поняв, что он со своими парнями не успевает, майор, стиснув зубы от бессилия, опустил нос машины, и с возрастающей скоростью ринулся в сторону вражеских машин. Самолёт затрясло, он кинул взгляд на прибор скорости и рука невольно отодвину-ла РУД назад – стрелка прибора уткнулась в красную огра-ничительную черту. Дальше разгонять машину было опасно, могло начаться разрушение самолёта.
     Они видели, как задымил один из «туполей», уходивший со снижением ко всё ещё далёкому берегу, как огрызался ог-нём из пушек уцелевший самолёт, как вражеские истребите-ли, внезапно повернули назад, видимо, получив с земли о приближении к ним группы перехватчиков. Догнав уцелев-ший разведчик, «МиГи» пристроились к нему, словно стая сторожевых псов. Алексей подвесил свою машину рядом с пилотской кабиной разведчика и не было большей награды для него в этот момент, чем поднятая в благодарном жесте рука командира «туполя»…
     - Что будем делать, господин советник? – спросил Сквор-цова командир лодки, отрываясь от перископа. – Такая ясная лунная ночь… и такая для нас опасная.
     - У нас есть выбор? – вопросом на вопрос ответил тот.
     Бонгур пожал плечами. И в самом деле, выбора не было. Аккумуляторы истощились настолько, что идти в погружен-ном состоянии просто не было возможности.
     - Вот ты сам и ответил на свой вопрос. – Сказал Скворцов. - Давай порассуждаем… Штурман! – он повернулся к старшему лейтенанту. – Покажи-ка, где мы сейчас?
     - Вот. От побережья десять миль. – Штурман поставил на карте жирную точку.
     - Отлично! – кивнул советник. – Итак, что мы имеем? В минусах: ясная тихая ночь, возможность быть легко обнару-женными с воздуха и невозможность уйти на глубину. Сразу оговорюсь, в этом виновата предыдущая вахта. Ибо подза-рядку аккумуляторов нужно было провести ещё минимум полсуток назад. Не так ли, командир? – он насмешливо по-смотрел на Бонгура. Тот от неожиданного вопроса невольно вспотел, ибо сам контролировал работу той вахты
     - М-да, конечно, - проблеял он, уловив этот взгляд своего советника. «Надо же было так вляпаться… Этот неверный всё знает и всё видит. Послал Аллах помощника, ничего от него не скроешь…»    
     Он отвёл взгляд от Скворцова, сжав челюсти и раздув от злости ноздри.
     - Продолжим. Это минусы нашего положения. Что же у нас в плюсах? Это в первую очередь наше местонахождения. Мы совсем неподалёку от побережья Египта. И, насколько я помню, наши ПВО захватывают эту часть морской террито-рии.. То есть мы можем не опасаться появления неприятель-ских противолодочных самолётов. Для полной гарантии бу-дем вести наблюдение за воздушным пространством из руб-ки. Второе: можем не опасаться появления надводных кораб-лей. Ибо этот сектор моря не является чем-либо привлека-тельным для их ВМФ. И третье: мы находимся на поверхно-сти воды, что в свою очередь ограждает нас от обнаружения и внезапной атаки вражеских подводных лодок. Мы же над термоклином, который в этом месте до доходит до дна. Здесь мелководье…   
     Он смолк и внимательным взглядом обвёл всех находив-шихся на центральном посту моряков. - У кого есть какие-нибудь возражения?
     Все промолчали. Ибо аргументы, высказанные советни-ком, были весьма существенными.
     Они подвсплыли до обреза рубки и сразу же включили систему подзарядки аккумуляторов. В рубке, кроме Бонгура и Скворцова, находились ещё два матроса, внимательно всматривающиеся в ночное пространство. Мелкая зыбь слег-ка покачивала стальное тело лодки, диск луны лил призрач-ный свет на морскую поверхность. Чувство умиротворения охватило Скворцова. Ему стало так легко на душе и совсем не хотелось думать, что через час они вновь уйдут на глуби-ну, что бы снова приняться за поиск вражеских кораблей.
     Он было собрался нырнуть вниз, в рубочный люк, как внимание всех привлекло восклицание одного из матросов. Тот вытянул руку и показал на восток.
     - Что ты там увидел? – покосился на него Бонгур.
     - Там что-то сверкнуло, господин капитан-лейтенант. - Отозвался  матрос, не отводя взгляда от какой-то точки на небе. – Вот, опять! – воскликнул он. Скворцов, также начав-ший внимательно всматриваться в ту сторону, внезапно за-цепился взглядом за небольшое тёмное пятнышко на светлом ночном небе.
     Четверо моряков, находящиеся в рубке напряжённо всматривались в тот сектор. Вновь несколько высверков све-тящимися точками на мгновение проявились среди сонмища блеклых в лунном свете звёзд и тут же погасли. Тёмное пят-но постепенно росло и вот уже можно было видеть, как оно превращается в полоску стремительно движущуюся в сторо-ну невидимого берега.
     - Похоже, что это горит самолёт… - пробормотал Сквор-цов, не отводя взгляда от этого зрелища.
     - Думаешь? – Бонгур приник к окулярам бинокля. – Слу-шай! – воскликнул он через минуту. – А ведь верно, горящий самолёт! И движется он в сторону нашего побере-жья.
     - Видно произошёл воздушный бой над морем. И экипаж пытается дотянуть до берега.. И скорее всего это египетский самолёт, евреи вряд ли пошли бы в эту сторону.
     - Возможно, - согласился Бонгур. Уже через несколько минут моряки в оцепенении наблюдали сигару самолёта, не-сущуюся, словно огненный метеор, со снижением над морем. Горящая машина прошла чуть западнее стоящей на месте лодки. А в следующее мгновение они заметили несколько светлых зонтиков, медленно опускающихся к  поверхности воды.
     - Это лётчики! Они покинули самолёт! – воскликнул со-ветник. – И как подтверждение этому, где-то у линии гори-зонта, куда ушёл горящий самолёт, сверкнула небольшая вспышка – последнее «прощай» погибшей машины.
     Моряки, как зачарованные, смотрели на снижающиеся парашюты. – Один… два… три… - считал Скворцов.
     - Четвёртый правее и ниже,  - заметил Бонгур, отрываясь от бинокля. Вверху, заглушая работу дизелей, послышался свистящий звук. Все подняли головы – почти над лодкой прошла группа самолётов. Большую машину, по очертаниям схожую с упавшей, сопровождали несколько истребителей. Они шли тем же курсом, что и подожжённая машина - к по-бережью.
     - Значит, это египетские самолёты. -  Проронил Бонгур.
     - И нам нужно подобрать лётчиков. – Советник повернул-ся к командиру. – Мы ближе к ним, как никто другой.
     - И как это можно сделать? –  уставился на него тот.
     - Очень просто. В средствах спасения экипажей самолё-тов, которые летают над морем, предусмотрен автоматиче-ский радиомаяк, работающий на аварийной частоте. Он на-ходится у них в средствах спасения и срабатывает, как толь-ко шлюпка попадает в воду. Стоит засечь его работу и вот вам необходимое направление к месту приводнения лётчика.
     - Но мы ещё не полностью подзарядили аккумуляторы! - воскликнул Бонгур.
     - И что? Мы же не будем нырять. Пойдём в надводном положении. По ходу и продолжим подзарядку. Только и все-го. – Возразил ему Скворцов. .
     - Возможно, наши усилия не понадобятся. Может они со-общили о своём бедствии и для их поиска направят спаса-тельный катер или вертолёт. – Упрямо канючил командир лодки, недовольно кося взглядом в сторону советника. Чув-ствуя, как в нём закипает злость, Скворцов медленно проце-дил:
     - Это наши товарищи по оружию. Они нуждаются в по-мощи. Возможно, кто-то из них ранен или травмирован при покидании самолёта. Похоже, ты забыл о неписаном мор-ском законе оказывать всемерную помощь терпящим бедст-вие. Нет? – он в упор смотрел на Бонгура, в очередной раз утверждаясь в его черствости, а может и в трусости. Ведь придётся идти к месту приводнения лётчиков в надводном положении, что повышает опасность быть обнаруженными с воздуха. Впрочем, этот аргумент он сразу отмёл, помня, что они находятся в зоне действия египетских ПВО.
     - Ничего я не забыл, - бубнил своё тот, отводя взгляд в сторону.
     - Вот и хорошо. – Усмехнулся советник.  – Убьём сразу двух зайцев: и лётчиков найдём, и одновременно дозарядим аккумуляторы. С твоего разрешения передам указания.
     Бонгур пожал плечами, что можно было расценивать, как согласие. Советник прикинул, на какой примерный угол нужно развернуть лодку, чтобы идти в направлении привод-нившихся лётчиков. Спешно нырнул в рубочный люк  и вот он, святая святых, центральный пост. Находившиеся в нём моряки молча уставились на советника.
     - Машинное! Срочно трёхузловой ход! – он оторвался от интеркома и повернулся к морякам у рулевой консоли:
     - Мичман! Руль влево на двадцать! На курс двести пятьде-сят!  Штурман! Срочно настроить радиостанцию на частоту аварийных радиомаяков.
     - Что случилось, господин советник? – после короткого замешательства спросил вахтенный штурман. Скворцов ко-ротко сообщил о горящем самолёте и парашютистах.
      Из динамика прохрипело: - Обороты винта на трёх уз-лах..
     - На курсе двести пятьдесят! – доложил рулевой через не-сколько минут. И тут же штурман сообщил, что прослушива-ется работа маяков на аварийной частоте, а пеленгатор засёк несколько источников.
     - Отлично! – кивнул Скворцов. – Я поднимаюсь наверх. Как только найдём хотя бы одного, сразу сообщим.


                Г Л А В А   48
     Мысленно благодаря природу, что на море не бушует шторм, лётчик грёб небольшим веслом, стараясь направлять крошечную резиновую спасательную лодку в сторону далё-кого невидимого берега. «Они должны выслать вертолёт или катер. Мы же передали, что покидаем горящую машину. Да и экипаж с «двойки» сообщил о нас. И маячок работает. – Он, опускаясь на парашюте и увидев вторую «тушку», иду-щую в сопровождении истребителей в сторону берега, испытывал двоякое чувство. Горечь от сознания, что их подожгли, а они ничего не смогли сделать, кроме как покинуть смертельно раненую машину. И радость, что  они уцелели, ведь он видел в ночном небе несколько зонтиков парашютов. - Значит помощь придёт. Хотя на быструю помощь рассчитывать особенно не приходится. Эти арабы ещё те волокитчики. Пока согласуют, да найдут экипаж, да выяснят, где искать, пройдёт немало времени. Может получится так, что я сам быстрее догребу до берега. Ага, размечтался, товарищ старший лейтенант!» - он недовольно хмыкнул, перебрасывая весло по другую сторону лодчонки. Подумав при этом, что им в какой-то мере повезло катапультироваться над этим тёплым морем. На память пришёл случай с пилотом истребителя-перехватчика на Крайнем Севере. Сбив американский самолёт-нарушитель государственной границы, он был вынужден покинуть свой повреждённый истребитель над Баренцовым морем. Стоял декабрь и, когда его обнаружили вот в такой же спасательный лодке, он был мёртв. Погиб от переохлаж-дения. При отрицательной температуре воздуха и воды, хотя и был одет в  утеплённый лётный костюм. Что, однако, его не спасло. А тут, грех жаловаться, такая благодать… Он опустил руку в воду и поболтал ею, ощутив тёплую ласко-вость. Заметив, что лодку развернуло в сторону, он, ориенти-руясь по диску луны, вновь установил нос в правильном на-правлении и энергично заработал веслом.
     «Видно, судьба, что я сейчас сижу вот в этой лодке. А могло быть совсем иначе, перехвати нас евреи раньше. И как знать, чем тогда всё бы закончилось…» В памяти всплыли последние полчаса их полёта, когда они получили с земли предупреждение о приближении вражеских самолётов. Ве-дущий пары самолётов-разведчиков тут же изменил курс в направлении египетского побережья и приказал пригото-виться к отражению атаки. Выбросив часть дипольных отра-жателей, они на максимальной скорости, со снижением, ста-ли уходить на юг, к берегу, под «зонтик» египетских ПВО. Им казалось, что они избежали опасности, но тут КОУ* со-общил, что видит вспышку взрыва. Передав это, он сразу смолк, словно захлебнувшись, а через несколько секунд сра-ботала сигнализация пожара левого двигателя. Видимо, ос-ко-
------------------------------------
*КОУ – командир огневых установок.(Авт.)
лки ракеты его повредили. Включение противопожарной системы на время  погасило сигнализацию,  но  через  не-сколько  минут пожар вновь напомнил о себе сиреной и кро-вавыми сполохами аварийного табло. Понимая. что даль-нейшее промедление может стать роковым для экипажа, ко-мандир приказал покинуть самолёт. Как там происходило в дальнейшем,  старший лейтенант не знал, ибо он оказался первым, кто покинул самолёт. Уже раскачиваясь под купо-лом парашюта, он увидел несколько светлых «одуванчиков», спускающихся к морю. Засёк и далёкую вспышку на гори-зонте, видимо, это упала и взорвалась их некогда грозная машина.  И ему стало  чуть  ли не  до слёз жалко это прекрас-
ное  творение  человеческого разума и рук. Сколько человек покинуло горящую машину,  сосчитать не успел – то  ли  чет-
веро, то ли пятеро, вместе с ним.
     Некоторое время он сосредоточено грёб, держась выбран-ного направления. В какой-то момент перестал грести – ему послышался посторонний звук. Словно  неподалёку загудел большой жук. Лётчик огляделся и увидел в лунном свете тёмное пятно непонятной формы, явно направляющееся в его сторону.
     «Что это?» – он  не сразу понял, что это рубка подводной лодке. А когда очертания предмета стали более чёткими, и стало ясно, что у  людей,  которые  находились  в  лодке  есть
определённая цель – он сам, ему стало немного не по себе. Вдруг это израильское судно, и евреи хотят его захватить? С другой стороны, каким образом они смогли найти его здесь, в море? Скорее всего это египетская подводная лодка, кото -
рая оказалась в этом районе и вышла на  сигналы его аварий-ного радиомаяка. «Всё равно нужно быть готовым ко все-му», - с этой мыслью он вытащил пистолет, смотря на приближающую лодку. Что он будет делать, если вы-ясниться, что это враги, он себе не представлял…
     Повезло, что не было волнения на море и при лунном све-те всё хорошо просматривалось вокруг. Первого лётчика они
обнаружили через полчаса. Каково же было удивление Скворцова, когда он увидел светловолосого парня, сжимаю-щего в руке пистолет и настороженно смотревшего из ма-ленькой спасательной лодки на моряков, стоящих в рубке. Скворцов сразу смекнул, что экипаж горевшего самолёта русский. Он высунулся из рубки и весело спросил:
     - Эй, авиация! Ты долго намерен болтаться здесь на своём «крейсере»? Может зайдёшь в гости?
     Услышав родную речь, в свою очередь удивившийся лёт-чик,  тут же сунул пистолет в карман и, орудуя коротким веслом, подгрёб к рубке лодки. Сразу несколько рук протя-нулось к нему. Мгновение, и он оказался наверху, всё ещё настороженно смотря на моряков и переводя взгляд с одного лица на другое. Увидев Скворцова - тот явно отличался от египтян своим рязанским лицом - лётчик повеселел.
     - Вы кто? – обратился он к нему.
     - А ты? -  в свою очередь спросил советник.
     - Старший лейтенант Громов, штурман-оператор.
     - Ну, а мы, как ты понял, экипаж подводной лодки. Слу-шай, штурман, сейчас не до китайских церемоний. Нужно срочно искать остальных твоих друзей. Где они могут быть?
     Лётчик посмотрел  вокруг, подумав немного, решительно показал в сторону невидимого берега:
     - Нужно искать в той стороне. Я катапультировался пер-вым, по приказу командира. А мы шли в сторону побережья. Значит остальные где-то там.
     Из люка высунулась голова дежурного штурмана. Увидев незнакомое лицо, он не удивился, скорее всего, обрадовался. Наткнувшись взглядом на Бонгура, обратился к нему: 
     - Господин капитан-лейтенант! Из штаба пришло указание приступить к поиску экипажа самолёта.
     - Схватились! – криво ухмыльнулся командир лодки. – А мы что делаем?! Срочно сообщите в штаб, что один член экипажа уже найден. Продолжаем поиск остальных. И ещё, берите курс на сигналы следующего маяка. Поняли? – Уви-дев ответный кивок штурмана, буркнул: - Выполняйте!
     Где-то через полтора часа был поднят на борт последний член экипажа. Тогда-то командир самолёта и сообщил, что из всей команды не смог покинуть горящую машину КОУ. По-видимому, был убит или тяжело ранен, ибо на запросы по СПУ* не отвечал. А помочь ему никто не мог, так как по-пасть в его изолированную кабину на самолёте можно только на земле.
     Сообщив командованию об окончании спасательной опе-рации, они получили указание: оставаться на месте и дож-даться вертолёта, который заберёт спасённых лётчиков. По-сле этого они могут продолжить выполнение своего задания. Прочитав сообщение, Бонгур не смог скрыть своего разоча-рования, он надеялся, что командование отзовёт их досрочно на базу. Скворцов, наблюдавший за ним, усмехнулся – уж явно командир лодки проявил недовольство этим приказом.
     Им пришлось ждать несколько часов. Поисковый вертолёт вышёл на них, когда уже наступил рассвет. Спасённые лётчики на прощание с благодарностью пожали морякам руки и взобрались по выброшенной лестнице на борт вертолёта. Майор, командир экипажа,  поставив ногу на перекладину лестницы, обернулся и крикнул Скворцову:
     - Я твой должник, Виктор! На всю оставшуюся жизнь. Обязательно найди меня в Союзе! Понял?
     - Увидимся, Юрий! – советник, улыбнувшись, дружески кивнул ему…
     Первый вылет эскадрилья Вихрева совершила рано утром.
     Даже не вся эскадрилья, а шестёрка «МиГов». Остальные восемь пилотов отдыхали после ночного вылета, когда они, совместно с эскадрильей египтян, отбили налёт израильских ВВС на военно-морскую базу в порту Александрии. Поэтому Алексей и повёл всего шестёрку истребителей, хотя ещё два дня назад их было восемь. Один «МиГ» был сбит над каналом, во время патрулирования, ракетой выпущенной с «Ми
--------------------------------------------
*СПУ – самолётное переговорное устройство.(Авт.)
ража» из-за канала, на максимальной дальности. Хорошо, что пилот остался жив и покинул машину, когда стало ясно,  что самолёт неуправляем. Через сутки лётчик вернулся живым на авиабазу. Ещё одну машину потеряли на земле. При посадке отказали тормоза. Самолёт с выпущенным тормозным парашютом проскочил всю полосу и запрыгал по неровностям почвы. По закону пакости  впереди оказалась канава, вырытая неизвестно с какой целью. Попав передней стойкой в неё, которая тут же сложилась, машина пропахала носом землю с полсотни метров, забив песком и камнями весь воздухозаборник. Естественно, ни о какой дальнейшей эксплуатации самолёта не могло быть и речи. Новые модифицированные «МиГи» так до сих пор на авиабазе не появились. Мало того, вместо обещанных в своё время десятка машин прежней модификации с базы  «Бени-Суэйф», они получили всего шесть.
     Они заняли шесть тысяч метров и шли вдоль канала, ко-гда штурман наведения с командного пункта сообщил, что большая группа израильских самолётов идёт в сторону Порт-Саида. Разрушенный город имел важное значение для еги-петской обороны. Накануне группировка войск, обороняю-щая город, была усилена за счёт резервов. Узнав об этом, ев-реи решили нанести упреждающий удар, целью которого было ослабление боевого потенциала защитников города. С рассветом израильская артиллерия начала  обстрел города из-за канала. С авиабазы, расположенной в пустыне Негев, на юге Израиля, в трёхстах километрах от Порт-Саида, произ-вели взлёт на рассвете полтора десятка еврейских истребите-лей-бомбардировщиков, взявших направление на многостра-дальный город.
     - «Стрижи»! Приказ: не допустить бомбардировки города. Курс пятнадцать, удаление сто двадцать! Как поняли? – про-звучал в наушниках голос штурмана наведения.
     - Вас поняли! Я «Стриж»-один! Выполняем! – Майор кач-нул крыльями и довернул самолёт на указанный курс, зная, что этот манёвр выполнят остальные пилоты. Конечно, шесть истребителей против  более десятка вражеских машин не совсем равный счёт, но Алексей всё же рассчитывал на внезапность их атаки, хотя было мало шансов, что радары противника не заметят их приближение. Да и командование, понимая это, должно срочно прислать поддержку. Внезапно в голову ему пришла идея, как обмануть ПВО евреев.
     Он трижды надавил на кнопку передатчика, что означало для его пилотов указание «делай, как я», затянул РУД назад и перевёл самолёт в пикирование. Скорость росла, высото-мер, как бешеный, крутился в обратную сторону. Он вывел машину в горизонт на высоте двести метров. Внизу стреми-тельно проносилась земля с её разнообразным ландшафтом: холмами, проплешинами солончаков, пятнами тростниковых и кустарниковых зарослей, разрушенными селениями, небольшими лоскутками возделанной земли. Видимо не все жители этих районов, прилегающих к каналу, покинули свои жилища, спасаясь от ударов израильтян. С правой стороны виднелась лента самого канала, лежащая среди песков и тростника, которая на данный момент являлась границей противостояния между вооружёнными силами Египта и Израиля.
     Самолётный радар внезапно своим писком напомнил пи-лоту о захвате целей. Майор всматривался в правую полу-сферу воздушного пространства, стараясь  простым взглядом обнаружить самолёты противника. Впереди, у линии гори-зонта, уже были видны развалины Порт-Саида, когда в на-ушниках прозвучал голос одного из пилотов:
     - Вижу группу самолётов справа под углом тридцать гра-дусов.
     И верно, Алексей и сам обнаружил на фоне неба неболь-шой рой вражеских самолётов, идущих в сторону города. Он двинул РУД до упора вперёд, подвернул самолёт немного вправо. И когда стало ясно, что они выйдут чуть сзади вра-жеских машин, майор перевёл РУД вперёд за защёлку, уве-личив тягу двигателя, и энергично потянул ручку управления на себя. Многократная перегрузка ощутимо вдавила в кресло, и только ППК давал возможность контро-лировать пилоту окружающую обстановку. Он с усилием приподнял голову и с удовлетворёнием увидел в перископе обзора задней полусферы, что остальные пилоты, как привя-занные, следуют за ним.
     Летящие «Скайхоки», напоминая собой тёмные наконеч-ники с тянущими за собой пушистые нити инверсионных следов, росли в размерах на глазах. Минуты, и уже можно было различить каплевидные наплывы фонарей кабин, ско-шенные кили с рулями поворота красного цвета этих руко-творных «рыб». Светло-зелёная  окраска фюзеляжа переме-жевывалась серыми пятнами, отчётливо выделялась звезда  Давида в белом кругу на борту.   
      Алексей ввёл в левый разворот самолёт, направляя его в сторону проскакивающих мимо вражеских самолётов. В го-лове мелькнула мысль, что возможно в одной из этих машин сидит его бывший друг, а сейчас противник, Миша Садов-ский. Мелькнула и тут же исчезла. Времени думать о чём-то постороннем просто не было. Зная, что его парни, идущие сзади, уже перестроились для атаки, он чуть подравнял само-лёт, загнал один из «Скайхоков» в рамки прицела и нажал кнопку пуска ракеты….
     Полковник Авраам Бен-Исцех, командир группы израильских истребителей-бомбардировщиков, был ветераном всех войн, которые вёл Израиль с момента своего возникновения. Он принимал участие в боевых действиях конца сороковых годов, в самой первой войне за независимость, летая на одном из «Мессершмиттов-109», купленных в послевоенной Европе. Многое чего повидал он за эти  двадцать лет своей лётной карьеры, начав «зелёным» пилотом на немецком истребителе и дойдя до командира авиационного соединения ВВС Израиля. Он был свидетелем разгрома Египта в войне 56-го года, когда Насер объявил о национализации Суэцкого канала, что спровоцировало совместное нападение англо-франко-израильских войск на Египет. Полковник участвовал и в триумфальных воздушных ударах Шестидневной войны, когда в первых налётах на египетские аэродромы была почти полностью уничтожена авиация египтян. И вот теперь, будучи командиром авиасоединения, время от времени сам садился за штурвал самолёта. И хотя за два года воздушной войны его соединение понесло ощутимые потери, особенно после того, как израильским лётчикам пришлось столкнуться в небе с советскими пилотами, он ни на секунду не сомне-вался, что эти потери оправданы. Что погибшие в воз-душных боях отдали свои жизни не напрасно, а во славу  своего любимого Израиля.
     Вот и сегодня, взлетев с аэродрома во главе «Скайхоков», полковник был уверен, что задание будет выполнено.. Ниче-го не предвещало каких-нибудь осложнений при выполнении этого рядового, как полагал полковник, рейда. Тем более, что радарные станции подтвердили отсутствие  в воздухе каких либо вражеских самолётов. И всё-таки где-то далеко внутри мелькала тревожная мысль о том, что он не настоял на сопровождении своей группы истребителями прикрытия. Досадуя на самого себя за это, он выбросил её прочь и сосредоточился на основном - построение боевого порядка при штурмовки города. Оставалось только лечь на боевой курс, как сработала самолётная сигнализация «противник в задней полусфере», а речевой информатор пропел ласковым женским голосом, что возникла угроза нападения. Не медля ни секунды, полковник свалил машину на крыло и вогнал её в крутую спираль, крикнув в микрофон единственное слово: – Роспуск! Опасность сзади!
     Голову сверлила одна мысль: «откуда взялись эти прокля-тые самолёты?». Он огляделся и увидел совсем рядом па-дающий на землю, беспорядочно кувыркаясь, «Скайхок». Второй, таща за собой траурный хвост дыма, со снижением уходил за канал. Внезапно с выводимым из спирали самолё-том полковника проскочил  «МиГ» и Бен-Исцеху даже пока-залось, что он увидел лицо этого пилота, совсем даже непо-хожего на араба. Хотя символы боевой машины говорили о её принадлежности к египетским ВВС. Полковник убрал крен, потянул ручку управления на себя, отчего потемнело в глазах от перегрузки, и заметив впереди силуэт проскочив-шего «МиГа», идущего на петлю, в ярости нажал кнопку пуска ракеты «воздух-воздух» ближнего боя «Спэрроу». Ра-кета выскочила из-под крыла, показав оранжевый клок пла-мени, и,  распушив белёсый хвост газов, ринулась за «Ми-Гом». Тот ушёл вертикально вверх , затем на какое-то мгно-вение завис на месте, видимо сбросив обороты двигателя, затем просел на хвост, выполнив классический «колокол». Полковник изумлённо смотрел на это трюкачество, в то вре-мя, как его ракета, инфракрасная головка которой потеряла цель, завиляла из стороны в сторону и в мгновение исчезла из вида. Пилота «Скайхока» прямо-таки заколотило от этой неудачи, он вновь довернул машину и злобно вдавил гашет-ку пушки. Трассёры погасли где-то на полпути до «МиГа», слишком большая была дистанция. Пилот истребителя  тут же завалил машину в крутой вираж. Заметив, что он остался один и информатор вновь пропел об опасности сзади, пол-ковник Бен-Исцех, грязно выругавшись, круто развернул «Скайхок» в сторону канала и двинул РУД до упора впе-рёд… 
     Майор Вихрев с удовлетворением отметил падение двух вражеских самолётов, другие со снижением улепётывали за канал. Была выполнена основная задача – сорвать бомбарди-ровку Порт-Саида, и они её выполнили. Поняв, что остав-шиеся «Скайхоки» уже не догнать, майор развернул машину в сторону своего аэродрома и будничным голосом бросил в эфир: - Ребята! Айда домой… - С облегчением и безмерной радостью поняв, что все его парни целы…

 
                Г Л А В А   49
     Они шли над термоклинном на малой скорости, отчего выпущенный шлейф с пассивными датчиками был опущен ниже границы раздела слоёв воды с разными температурны-ми градиентами. Что позволяло прослушивать глубинные слои, оставаясь в то же время как бы невидимыми для под-водных лодок противника. Но при этом сохранялась опас-ность быть обнаруженными противолодочными самолётами и надводными кораблями. Шла вторая вахта такого варианта поиска и всё это время Бонгур не находил себе места. Он то сидел у прокладочного столика, слушая доклады акустиков, то срывался с места и чуть ли не бегом мчался в гидролока-ционный пост, что бы самому прослушать шумы, улавливае-мые датчиками, то шагал взад-вперёд в центральном посту, что-то бубня себе под нос. Командир лодки капитан-лейтенант Бонгур Сауд, награждённый президентом Египта орденом «За доблесть», элементарно трусил. С самого начала он был против такого метода поиска, полагая, что они этим подвергают себя повышенной опасности.
     Скворцов сразу понял причину его беспокойства и то, что этим своим поведением он просто нервирует экипаж. Когда командир остался в центральном посту на вторую вахту, со-ветник деликатно намекнул ему, что нужно пойти отдохнуть. А он проконтролирует работу дежурной вахты. К его немалому удивлению Бонгур сразу же согласился, хотя последнее время всё, что не предлагал советник, встречало то явное, то скрытое противодействие со стороны командира лодки. Словно этим Бонгур хотел подчеркнуть, что время пребывания Солнцева на лодке сочтены. Заканчивался срок командировки советника в Египте и по окончанию патрулирования и возвращения на базу, он должен будет вернуться в Союз. Чему, конечно, Скворцов был несказанно рад. Ему до чёртиков надоел этот климат, хотя большую часть времени своей командировки он находился в замкнутом пространстве подводной лодки с её специфическом воздухом. Ему надоела эта опостылевшая острая  еда, невозможность по-человечески помыться, находясь в походе. Но особенно осточертела эта постоянная конфронтация с командиром «Рамзеса». Из-за его скверного заносчивого характера советнику так и не удалось найти с ним общий язык. Единственное, о чём он жалел, так только о грядущем расставании с некоторыми членами экипажа. Старпом, штурманская группа, акустики – с этими людьми у него сложились вполне дружеские отношения. Да и остальные члены экипажа относились к нему с уважением, невольно сравнивая отношения к ним советника и командира лодки, явно не в пользу последнего. Они не забывали того, что именно русский советник своими грамотными и своевременными действиями не один раз спасал экипаж в роковых ситуациях.
     Виктор, проводив взглядом уходящего к себе в каюту Бонггура, невольно отметил, как облегчённо вздохнули стар-пом и дежурный штурман. А сидевший за рулевой консолью боцман заулыбался в пышные усы, сверкнув зубами. Рулевой матрос от избытка чувств неслышно отбивал ладонями об панель какой-то такт. Заметив, что советник смотрит в их сторону, смущённо ухмыльнулся и почесал затылок.
     «Жалко мужиков. Устроит им Бонгур весёленькую жизнь после моего ухода.  Да и сможет ли он выкрутиться, когда попадёт в реально опасную ситуацию?», - эта мысль посто-янно грызла сознание Скворцова. И кроме этого он в кото-рый раз убедился, что командир «Рамзеса» просто-напросто элементарный трус. А это гораздо хуже, чем дуболомство и заносчивость, которыми грешил Бонгур. Вот поэтому совет-ник решил, что при возвращении на базу обязательно выска-жет своё мнение командованию египетских ВМФ о дальней-шей целесообразности использования Бонгура в качестве командира подводной лодки. И посоветует назначить на этот пост старпома. По своим профессиональным качествам он был на голову выше нынешнего командира. Да и от-ношение с членами экипажа у него вполне соответствовали нормальным человеческим критериям. А Бонгура лучше использовать где-нибудь в штабе, там он меньше принесёт вреда… Должны же в штабе ВМФ принять во внимание мнение военного советника…
     - Схожу к акустикам. – Он кивнул старпому и направился в гидролокационный пост. Услышав стук двери, дежурный оторвался от экрана сонара и оглянулся. Разглядев в полу-мраке советника,   мичман удовлетворённо проронил:
     - Хорошо, что это вы, господин советник.
     - Что-то случилось, мичман?
     - Я только что хотел сообщить в центральный пост, а тут вы…
     - О чём?
     - Минут пять назад я расслышал еле уловимый шум рабо-ты винта. Более похожее на эхо. Что-то двигалось с очень маленькой скоростью. Судя по оборотам – менее трёх узлов.
    - А что сейчас?
     - Только фоновый шум. Тот звук пропал начисто. Да вы сами послушайте…
     Скворцов одел запасную гарнитуру. Мичман закрутил верньерами настройки диапазонов частот. Что-то едва слыш-но попискивало, иногда доносилось хрюканье, пыхтенье, короткие щелчки, что-то сопело – словом обычные звуки большого организма под названием «море». И никаких тебе звуковых колебаний искусственного происхождения. Про-слушав минут десять мелодию моря, советник снял наушни-ки. Внезапно Скворцов вспомнил прошлый эпизод недель-ной давности. Тогда дежурный акустик также услышал ка-кой-то слабый сигнал, но классифицировать его не смог из-за его кратковременности. Тот сигнал тогда больше не про-явился. 
     Он задумчиво посмотрел на акустика. Мичман, почувст-вовав себя неуютно от этого взгляда, заёрзал на месте, не сводя со Скворцова виноватого взгляда, как бы говоря, «что я, мол, не хотел говорить о таких пустяках…».
     - Ты правильно хотел доложить, мичман. Пустяков в на-шем деле не бывает…, - сказал советник, словно прочитав мысли акустика. – Скажи, этот звук… Он похож на работу винта подводной лодки?
     Мичман наморщил лоб, помолчал. Потом твёрдо проро-нил: - На известные мне гармоники звуков винтов разных лодок – нет. Более тонкий звук…
     - А вдруг это израильская лодка, приобретённая в Анг-лии? Ты же не сталкивался с работой её винта?
     Акустик мотнул головой: - Не приходилось. Гармоника звука её винта мне неизвестна.
     - Во-о-т! – протянул Скворцов.- А теперь давай предпо-ложим, что ты услышал эту лодку. А сейчас она затаилась.
     - А может мы удаляемся от неё? – предположил акустик.
     - Не исключено… -  советник вновь задумался. Мичман смотрел на него, не забывая прослушивать шум в наушниках. Внезапно Скворцов нагнулся к микрофону:
     - Мостик! Гидролокационный пост!
     - Мостик слушает!
     - Старпом! Говорит советник. Передайте в машинное - двигателям: «стоп». По «интеркому» указание: «слушать в отсеках тишину!» Поняли? Это срочно!
     - Мостик понял! Выполняем.
     Скворцов повернулся к мичману, который смотрел на не-го с немым вопросом.
     - Представь себе, что эта лодка оснащена более современ-ным акустическим оборудованием. Они засекли нас на большем удалении, увидели, что расстояние сокращается и затаились. Ожидая, когда мы подойдём  на расстояние тор-педной атаки.  Ты же не смог уловить пеленг этого звука. Не так ли?
     - Нет, его не было. – Согласно кивнул мичман. – Слабый звук из-за большого расстояния.
     - А возможно новая конфигурация винта… Я как-то чи-тал, что на Западе инженеры подошли близко к созданию малошумных винтов. А вдруг англичане поставили такой винт на свои новые лодки? Это создаст для нас большие про-блемы. – Солнцев тряхнул головой. – Ну, это лирическое отступление. Али! – он положил руку на плечо акустика: - Слушай в оба! Всё зависит от тебя. Не упусти этот звук.
    - Не сомневайтесь, господин советник! Я сделаю всё, что от меня зависит! – Он натянул наушники и прижал их плот-нее ладонями, уставившись в экран сонара.
     Придя в центральный пост, Скворцов рассказал дежурной смене о своём предположении. Старпом, выслушав советни-ка, поскрёб затылок и смущённо спросил:
     - Конечно, это может быть. Но мы же идём над термокли-ном? Получается, что они тоже находятся на такой же глуби-не? Иначе бы они нас не нащупали.
     Возможен и такой вариант. – Согласился Скворцов. – Или… - неожиданная догадка  сверкнула у него в голове. – Штурман! Какая температура за бортом?
     Штурман всмотрелся в панель приборов и изумлённо присвистнул, оглянувшись на остальных:
     - За последний час уменьшилась на семь градусов!
     - Вот вам и ответ. – Проронил советник. – Мы уже не над, а под термоклином. О чём это говорит? – он обвёл строгим взглядом дежурную смену. – Нужно быть повнимательнее. Мы вошли в зону глубинного течения. Оно поднимает хо-лодную воду в верхние слои. Отсюда и такой перепад темпе-ратур.
     - Простите, господин советник. Это я виноват. Своевре-менно не обратил внимание на изменение температуры. – Покаянно произнёс старпом, опустив голову.
     - Ладно… - Примирительно произнёс Скворцов. – Глав-ное, что вы осознаёте это. А сейчас нам нужно быть очень осторожными. Если моя догадка подтвердится, то выиграет тот, у кого выдержка крепче. Иначе… Ну. вы сами понимае-те, о чём я…
      Прошло десять часов. Находясь на глубине пятьдесят метров, ударная лодка «Рамзес» с заглушенными двигателя-ми медленно дрейфовала с течением на северо-восток. Ко-мандный состав собрался в центральном посту в полном со-ставе.
     - Наше положение всем известно. До сих пор акустики за это прошедшее время не засёкли ни одного сигнала. Это го-ворит о том, что между нами слишком большое расстояние или наш вероятный противник продолжает выжидать, когда мы начнём движение. - Скворцов обвёл всех взглядом.
     - Или никакого противника вообще нет. А нашему акустику что-то привиделось, вот он и придумал мифическую лодку. И кто-то поверил этому. – Ехидно заметил Бонгур, глядя на советника. – Только зря время тратим, болтаясь между дном и поверхностью.
     - И что предлагает наш командир? – подчёркнуто спокой-но поинтересовался Скворцов, внутренне наливаясь негодо-ванием к этому человеку. «Уж не хочет ли он обвинить меня в трусости? Это было бы довольно забавно – сравнить в этом меня с собой».
     - Через трое суток заканчивается наше патрулирование. Я предлагаю запустить двигатели и продолжить поиск, двига-ясь в направлении нашей базы. К исходу срока приблизимся  к порту нашей приписки. – Изрёк капитан-лейтенант, выпя-тив челюсть и высокомерно глядя на остальных моряков.
     «Бонгур в своём репертуаре. Ему лишь бы быстрее сва-лить отсюда домой, а не заниматься поиском вражеских ко-раблей. – Отметил для себя Скворцов, заметив при этом, что все смотрят на него. – Они ждут, что я скажу».
     - Это была моя идея – затаиться и ждать. - Ответил на взгляды моряков советник. – Возможно, что это была ошиб-ка. И что никакого противника поблизости нет. Давайте проверим. Начнём движение в сторону базы, как предлагает командир. Если противник не проявит себя при этом, значит мы с акустиком просчитались. Давай, командир, командуй. – Скворцов посторонился, и Бонгур с торжествующей усмеш-кой прошествовал к «интеркому».
     - Машинное! Говорит командир! Запустить двигатели. Обороты винта на трёхузловой ход. Рулевой! – он повернул-ся к мичману, сидящему у рулевой консоли. - Руль поворота влево на пятнадцать. Занять курс сто восемьдесят. Акустику – предельное внимание! – Отдав распоряжения, Бонгур по-смотрел на всех с видом победителя.
     «Павлин да и только… Эк как его разбирает! – усмехнул-ся про себя Скворцов, глядя на командира лодки. Он встал со стульчика и направился в сторону своего отсека. Едва перешагнул порожек переборки, как в центральном посту из динамика раздался взволнованный голос:
     - Центральный пост! Докладывает акустик! Прослушиваю шум винта на пеленге… Слабый сигнал…Пеленг меняет-ся… Лодка в развороте…
     - Руль поворота на нуле. Курс сто восемьдесят! – доложил в это время мичман  на горизонтальных рулях.
     - Центральный! Машинное! Обороты винта на трёх узлах.
     - Всем молчать! – рявкнул Бонгур в «интерком». – Цен-тральный слушает акустика.
     Остановившийся советник развернулся назад. «Вот оно… - холодком прошлось по спине. – Они оказались тер-пеливее».
     - Говорит акустик! Шум винта на пеленге триста два-дцать. Удаление двадцать кабельтовых.
     - Акустик! Классифицировать шум винта! – скомандовал Бонгур.
     - Шум винта смутный и непонятный… Нельзя даже пред-положить скорость…  Единственно, в чём я уверен, что это не надводный корабль.  Пеленг уменьшается…
     - Что значит непонятный? – прорычал командир.
     - Такого звука не было в моей практике. Не могу по-нять… - Виновато оправдывался акустик
     - Чему тебя только учили… - пробурчал Бонгур. – Сколь-ко сейчас удаление до цели?
     - Шестнадцать кабельтовых … пеленг уменьшается, сей-час двести шестьдесят..
     - Командир! - вмешался Скворцов. – Пусть приготовят кормовой торпедный аппарат к выстрелу.
     - Думаешь, пора? – Бонгур повернулся к советнику.
     - Пора, пора… Как бы поздно не было. Они могут опере-дить!
     Командир побледнел. Он как-то сразу съёжился, словно проткнутый воздушный шарик и беспомощно посмотрел на советника. «Мать твою… - выругался про себя Скворцов и, понимая, что время работает против них, быстро подскочил к пульту.
     - Торпедный отсек! Третий… - он секунду помедлил и тут же принял иное решение, - и четвёртый аппараты к выстрелу приготовить по курсу шестьдесят. Глубина поиска семьдесят метров. Готовность детонатора к взрыву… с пятисот. – И тут же повернулся к рулевому: - Руль вправо двадцать! На курс двести пятьдесят! Быстро!
     - Есть на курс двести пятьдесят! - ответил мичман, откло-няя вправо руль.
     - Третий и четвёртый аппараты к выстрелу подготовлены! Параметры введены!. - донеслось из динамика.
     - Акустик! Доложишь, как пеленг станет сто восемьдесят. Не прозевай!
     - Акустик понял! До цели четырнадцать! Пеленг двести! - И тут же взволновано добавил: - Слышу звук активного ра-диолокатора в поисковом режиме!
     «Вот он момент истины…», - понял Скворцов. - Это вра-жеская лодка. И скорее всего та самая, английского проекта  - Глухо произнёс он.
     - Источник звука быстро приближается! – закричал аку-стик. – Это торпеда! Пеленг сто восемьдесят! Дистанция де-сять кабельтовых, быстро сокращается.
     Скворцов похолодел. Он глянул на Богура, стоявшего с отвисшей челюстью, на бледные лица остальных моряков. Нагнулся к микрофону: - Третий и четвёртый аппараты, пли! - Лодка вздрогнула.
     - Торпеды пошли! – доложил командир торпедной части.
     - Аварийное всплытие! Боцман! – советник повернулся к рулевым. – Руль вверх на максимум!  Мичман! Манёвр укло-нения! Руль влево двадцать! Новый курс  двести!
     - Есть курс двести! – доложил мичман.
     - Мы над термоклинном! – воскликнул штурман. Лодку стало раскачивать и чем ближе к поверхности, тем сильнее.
     - Проходим тридцать метров! – доложил боцман.
     - Машинное! Двигателям – «стоп»! – крикнул Скворцов. - Боцман! Выровнять лодку на пятнадцати метрах!
     - Понял! – отозвался тот, начав плавно отдавать горизон-тальный руль от себя, смотря на глубиномер.
     - Акустик, мостику! Торпеда в трёх кабельтовых,  на пе-ленге двести десять! – выкрикнул мичман.
     - Мостик принял! – ответил советник, на мгновение пред-ставив себе сигару, начинённую смертью и несущуюся сей-час по их следу. Он осязаемо почувствовал, как струйка хо-лодного пота ползёт у него по спине.
     - Глубина пятнадцать! Лодка выровнена. Горизонтальный руль – ноль. – Доложил боцман.
     - Докладывает машинное. Двигатели заглушены.
     - Вас поняли! Выключить все механизмы, за исключением агрегатов жизнеобеспечен6ия! – скомандовал Скворцов. Лодку изрядно стало раскачивать, да так, что в центральном посту приходилось за что-нибудь цепляться, чтобы удержаться на ногах.
     Английская акустическая торпеда, выпущенная с израильской подводной лодки, была запрограммирована на поиск источника звука, в широком диапазоне звуковых частот работающих корабельных винтов. Стоило цели уйти за границу раздела воды, то есть подняться над термоклинном, акустическая картина, улавливаемая командным блоком гидролокатора торпеды, усложнилась. И тем не менее датчики продолжали исправно отслеживать искажённый акустический фон, издаваемый винтом «Рамзеса», и подавать их в командный блок. Тот, в свою очередь, выдавал команды на рули торпеды. Как только винт перестал вращаться, торпеда потеряла направление на прежний источник звука. Короткие звуки, издаваемые большими волнами на поверхности, сбивали с толку механизм распознавания, который начал выдавать противоречивые сигналы командному блоку. Торпеда заме-талась, потом начала описывать круги. На каком-то отрезке своего пути, она выскочила на поверхность, словно дельфин, подпрыгнула и врезалась в основание одной из волн с такой силой, что сработал контактный взрыватель. Сила взрыва была такова, что на «Рамзесе» полопались плафоны аварийного освещения, а лодку гидроудар круто положил на бок, отчего моряков в отсеках разбросало по полу, набивая им синяки и шишки.
     Основная трагедия разыгралась глубже. Служба гидроло-кационного поста израильской подводной лодки обнаружила сигналы гидролокаторов выпущенных в их сторону торпед и допустила ошибку, приняв сигналы от двух торпед за один. Имитатор ложных целей увёл за собой одну торпеду, внешнюю, относительно корпуса субмарины. Во второй сигаре решающую роль в определении цели сыграл датчик массы металла. Торпеда ударилась о корпус субмарины в районе кормы, где был расположен торпедный отсек, когда та совершала манёвр уклонения. От взрыва почти тонны тринитротолуола сдетонировали боеголовки запасных торпед и тех, что находились в торпедных аппаратах кормы и носа. Новейшую субмарину израильских ВМФ разорвало на несколько частей, мгновенно убив при этом весь экипаж. Скрученные чудовищной силой взрывов остатки некогда грозного подводного крейсера опустились в морскую пучину…
     Командование военно-морских сил Израиля по истечении времени занесло лодку «Дакар» в список пропавших без вес-ти, так же как и несколько десятков моряков - членов экипа-жа, о судьбе которых так никто и никогда не узнал…


                Г Л А В А   50
     Голова раскалывалась, её словно сдавило железным обру-чем. Ломило в затылке, во рту чувствовался какой-то метал-лический привкус. Хотелось пить. Он облизал сухие губы шершавым языком. «Неужто малярию подхватил? Только этого не хватало…, - с досадой подумал майор. - Столько ме-сяцев здесь, уверовал, что никакая зараза не прилипнет. И на вот тебе… Впрочем, может не малярия и всё ещё обойдёт-ся…», - успокаивал он себя. Хотя, за всё время пребывания в Египте, в его эскадрильи этой болезнью переболело несколь-ко пилотов. Да и технический состав болячка не обошла.
     Он прищурил словно налитые свинцом глаза, посмотрел на струящийся вдали нагретый воздух. Всё тот же изрядно надоевший пейзаж в окрестностях этого аэродрома «подско-ка»: на горизонте размытые маревом плешивые холмы, ред-кие деревья и чахлые кустарники в стороне от ВПП, сухие пучки выгоревшей травы обрамляли плиты бетона, белёсое от зноя небо с редкими полосами инверсионных следов.
     - «Стриж»-один? Я «Стриж»-два! – шепотом прошелесте-ло в наушниках.
     «Николай… Что это он?» - удивился  Вихрев. Он обер-нулся и заметил поднятую руку своего ведомого, сидевшего в кабине истребителя сзади и чуть левее  машины своего ко-мандира и друга.
     - Что случилось, «Стриж»-два?  - так же тихо спросил Алексей.
     - Командир? Ты знаешь, какой сегодня день? – заговор-щицки  вновь прошептал капитан.
     - Так с утра вроде как среда была. – Ответил Вихрев, сти-рая рукой со лба капли пота. Он представил себе, как осталь-ные его пилоты, сидевшие в своих кабинах, с любопытством прислушиваются к их разговору.
     - Верно, среда… Да только непростая.., - заметил ведо-мый.
     «Интересно, что это он придумал?» - заинтригованный майор даже забыл о гудевшей голове: - Ну, и чем же она зна-менита, сегодняшняя среда?
     - Во-о-т, - протянул Николай, - я смотрю, командир, что с этой войной некоторые товарищи забыли, что сегодня ровно семь месяцев, как мы высадились на эту землю.
     Командир эскадрильи изумлённо хмыкнул про себя. «А ведь он прав. Верно, семь месяцев назад мы прибыли в порт Александрию. А я как-то забыл об этом».
     - Ты молодец, капитан! У меня эта дата совсем из головы вылетела.
     - Командир! Так это дело нужно будет сегодня отметить. - Заметил третий голос – голос рыжего капитана Солнцева.
     - Ага! И не забыть помянуть тех семерых парней, которых мы потеряли за это время. – Мрачно проронил здоровяк Гриша, он же капитан Сидоров, словно опрокинул каждому на голову ведро холодной воды. После его слов наступило гробовое молчание. Каждый вновь в одиночку вспоминал и переживал гибель друзей.
     - Ладно, закрыли эту тему. Пока. Вечером поговорим. - Нарушил затянувшееся молчание майор. И как бы услышав, что пилоты разговор закончили, в наушниках послышался знакомый голос штурмана наведения: 
     - «Стрижи»! Вам – «воздух»!
     Майор нажал кнопку запуска двигателя, услышав знако-мый свист раскручиваемой турбины, поставил РУД в поло-жении «малый газ». Закрыв фонарь кабины, опустил вниз щиток светофильтра на гермошлёме.
     - «Стрижи»! Я «Стриж»-один! Взлёт парами. Поехали! – Алексей двинул РУД до упора вперёд и снял ноги с тормо-зов. МиГ начал разбег.
     - «Север»! «Стрижи» взлёт произвели! – доложил он по-сле отрыва от полосы и уборки шасси, предварительно гля-нув в перископ обзора задней полусферы.
     - «Стрижи»! Группа самолётов пересекла канал и движет-ся курсом на Каир на высоте восемь тысяч метров. Вам курс сто двадцать, высота семь тысяч.
     - «Стрижи» поняли! Выполняем! 
     Привычно завертелась стрелка высотомера, отсчитывая сотни метров набора. Вихрев вновь глянул в перископ: две пары «МиГов» левым пеленгом и Николай шли сзади его словно связанные одной нитью.
     - «Север»! «Стрижи» на семи! – доложил он, глянув на высотомер.
     - «Север» понял. Курс сто десять! До цели пятьдесят.
     Майор дважды нажал кнопку передатчика. Это был ус-ловный сигнал для пункта наведения, что они поняли указа-ние. Посмотрел в прицел: чуть левее, наперерез им, шла группа самолётов. Вернее, он увидел не сами самолёты, а нитевидные инверсионные следы их двигателей. Радиоответчики этих машин молчали. «Видимо, снова «Скайхоки». Никак не успокоятся. Лезут и лезут…» 
     По большой дуге шестёрка «МиГов» начала доворачивать, заходя в хвост «Скайхокам». Пучок тонких белых нитей тянулся от вражеских машин – инверсионные следы газов ясно показывали, что самолёты идут плотным строем.
     «Что это они сегодня так прижались друг к другу? Непо-хоже на их обычный строй. – Удивился майор. – Впрочем, они грамотно обходят зоны поражения зенитных комплексов ПВО. Рассчитывают дойти до цели без потерь. Они, что, не берут в расчёт нас? Лезут напролом? Это после таких своих потерь? Странно всё это…».
     Откуда было знать майору Вихреву, что эти самолёты в точности выполняют тот тактический план, что разработали умные головы на авиабазе израильских ВВС. Замысел был прост: группу истребителей-бомбардировщиков послать на высоте несколько тысяч метров, а сзади, на «бреющем» по-лёте - группу перехватчиков. Используя складки местности, они, огибая рельеф, останутся незамеченными для радаров египтян. Когда самолёты противника выйдут на рубеж атаки «Скайхоков», пилоты «Фантомов», стремительно набрав вы-соту, нанесут по им удар сзади. «Мы их поймаем, как акулу на «живца», - прокомментировал этот план командир авиасоединения, заядлый рыболов…
     «Подойдём ближе, чтобы ударить наверняка, - решил Алексей, смотря в прицел . До «Скайхоков» оставалось де-сять километров, «МиГи» стремительно нагоняли их.
     Ведущий «Фантомов» отлично видел вверху шестёрку «МиГов», заходящих в заднюю полусферу «Скайхоков». Включив радиолокационную подсветку целей в головках ракет и бросив в эфир единственное слово - «Зенит!», он энергично потянул ручку управления на себя. За полминуты «Фантомы» вышли на рубеж атаки, заняв позицию сзади и чуть ниже «МиГов». До них было не более пары километров, отчётливо вырисовывались их стреловидные фюзеляжи. Ведущий, понимая, что «МиГи» вот-вот откроют огонь по «Скайхокам», не стал более медлить и нажал кнопку пуска ракет. Из под крыльев выскочили оперённые «рыбки» и, таща за собой пушистые хвосты, ринулись вдогонку за «МиГами». Следом помчались такие же ракеты  «Сайдвиндер», выпущенные с других «Фантомов», сразу же уловив инфракрасными головками самонаведения тепловое излучение двигателей «МиГов».
     Майор уже откинул предохранительную скобу с кнопки пуска ракет, как вдруг в наушниках заверещал голос само-лётного информатора: - Внимание! Противник в задней по-лусфере!». Он не успел мгновенно среагировать, как тут же страшный удар потряс машину и отшвырнул её в сторону. В глазах сверкнула огненная вспышка, мгновенная боль прон-зила тело, заставив его невольно вскрикнуть. Бесформенные куски металла – осколки взорвавшейся  сзади ракеты – про-шили двигатель самолёта, вызвав пожар, перерубили про-водку управления рулями, топливные  шланги и другие ком-муникационные системы. Потерявший управление самолёт вздыбился было вверх, но потом перевернулся и, беспоря-дочно кувыркаясь, устремился к земле. Потерявший от дикой боли сознание Алексей через какое-то мгновение пришёл в себя. В глазах  всё крутилось, земля вставала дыбом, меняясь с небом местами. Он не знал, что из его шестёрки «МиГов» остались целыми только две машины: самолёт его ведомого и друга Николая и капитана Солнцева. Двое его пилотов смогли покинуть свои повреждённые машины, спешно катапультируясь, но им не повезло при приземлении – разбились о скалы при сильном ветре у земли. «МиГ» здоровяка Григория - капитана Сидорова - превратился в огненный комок. Ракета взорвалась внутри самолёта, разметав машину на бесформенные, падающие на землю, дымящиеся  куски. 
     - Команд-и-и-р! Алёш-а-а! – прозвучал в эфире вопль Ни-колая. Широко раскрытыми глазами он в ужасе смотрел, как машина его друга сначала ринулась вверх, сопровождаемая сгустком огня и чёрного дыма в хвостовой части, затем сва-лилась на крыло и, вращаясь, обречённо  ринулась вниз, к земле.
     - Алёша-а-а! Прыг-а-а-й! – вновь крикнул пилот, выводя самолёт из «бочки»,  простейшего противоракетного манёв-ра. Это его и спасло: вражеская ракета пронеслась рядом с его машиной.  И тут же он увидел еврейский «Фантом», ко-торый проскочил сбоку и выше. Николай чуть довернул свою машину и нажал кнопку пуска ракеты…  Затем, не уви-дев, как разнесло в клочья стервятника, свалил самолёт на крыло и ушёл вниз, пытаясь отыскать взглядом падающий горящий самолёт командира…
     Мысль, что нужно только дотянуться до ручки катапуль-ты, тут же погасла в сознании, когда он понял,  что не может даже шевельнуть руками. Боль куда-то ушла… Земля, кото-рую он всё это время защищал, то появляясь перед глазами, то исчезая, быстро приближалась, готовясь принять его в свои объятия…  «Всё… это конец… - Отрешённо подумал он. Страха перед неизбежной гибелью он не испытывал.  На мгновение эту мысль заслонили дорогие образы Вали и ребятишек. «Как они теперь будут без меня..? – пронеслось в его угасающем сознание. – Земля, совсем близко…», - беспристрастно зафиксировал он сквозь багровую пелену в глазах, смотря на стремительно приближающую землю. Внезапно она заполнила весь окружающий мир, который мгновенно растворился во тьме …
      Экипаж уже запустил два двигателя, когда борттехник, стоящий внутри фюзеляжа АН-12 у опущенной рампы, уви-дел мчащийся в их направлении от здания аэропорта откры-тый «джип».
     - Вот всегда так… Стоит только начать готовиться к руле-нию, как обязательно найдётся какой-нибудь опоздавший. – Проворчал он недовольным тоном, вновь переведя рычаг поднятия рампы в нейтральное положение. Между тем «джип» лихо подскочил к самолёту. Водитель, молодой араб в военной форме, затормозил с визгом, да так, что подброси-ло заднюю часть машины. Выскочивший из машины моло-дой  мужчина в штатской одежде, черноволосый, с щеголе-ватыми усиками на светлом лице широко улыбнулся и гром-ко крикнул, перекрывая гул двигателей:
     - Пассажиров принимаете?  Мне домой нужно, в Союз.
     - Всем туда нужно! – философски-уклончиво ответил борттехник, оглядывая мужчину. – А как насчёт бумаги?
     - Имеем. – Коротко ответил тот, протягивая небольшой листок. На котором чёрным по белому было написано, что капитану третьего ранга  В.Н.Скворцову разрешён вылет из Египта в Союз в связи с окончанием командировки. И две закорючки, одна из которой была изображена арабской вя-зью. Борттехник явно не в первый раз видел такие подписи, поэтому он почтительно протянул бумагу владельцу, заметив про себя, что экипаж начал запуск последнего дви-гателя.
     - Почему вы, товарищ капторанг, всё ещё не в самолёте? – он комично вздёрнул выгоревшие брови, ухмыльнувшись при этом.
     Моряк громко рассмеялся, оценив своеобразный юмор борттехника, кивнул на прощание водителю, который тут же развернул «джип» и помчался в сторону аэровокзала. Под-хватив дорожную сумку, Скворцов вбежал по трапу в грузо-вой салон. Техник включил гидравлический кран, широкая рампа медленно поднялась краем вверх и захлопнулась, щёлкнув замками.
     - Идёмте, товарищ майор. – Он пошёл в сторону носа са-молёта, по хозяйски смотря по сторонам. Скворцов, следуя за ним, машинально отметил солидную кучу груза, закреплённого грузовой сеткой. Несколько деревянных ящиков стояли вдоль борта. Протискиваясь между ними и грузом, капитан стукнулся коленом о край ящика и невольно чертыхнулся от боли в колене. Тем временем борттехник открыл дверь с иллюминатором и они вошли в небольшой отсек, где в креслах расположились несколько мужчин. В это время самолёт дёрнулся с места и Скворцов плюхнулся в свободное кресло
     - Принимайте в компанию ещё одного пассажира, това-рищи офицеры! – сообщил борттехник и войдя в пилотскую кабину, захлопнул за собой дверь.
     - Привет, братишки! – улыбнулся Скворцов, оглядывая компанию. В ответ ему молча кивнули головами и только один, оценивающе осмотрев его, спросил:
     - Морячок, что ли?
     - Он самый. – Кивнул капитан, ухватываясь за подлокот-ники кресла. Двигатели самолёта дружно взвыли и машина, сначала медленно, потом всё быстрее побежала по бетону взлётной полосы. Толчок и грузный АН, завывая двигателя-ми, начал карабкаться вверх. Через полчаса гул двигателей заметно снизился, самолёт перестало встряхивать. В салоне  пассажиры по-прежнему сидели молча. Кто-то смотрел в ил-люминаторы, провожая взглядом проплывающую внизу зем-лю; рыжий парень, с конопушками на лице, не моргая, уста-вился взглядом перед собой. Сидевший рядом со Скворцо-вым  загорелый до черноты худощавый мужчина, который определил в нём моряка, повернулся к нему:
     - Немного здесь пробыл?
     - Почему немного? – обиделся моряк. – Семь месяцев, да-же чуть больше.
     - По тебе не скажешь. Уж больно ты бледный. Вон, наш блондин, - сосед кивнул в сторону рыжего, - и тот в сравне-нии с тобой почти араб. А ты, как бледная поганка… Извини за сравнение.
     - Так под водой солнце не появляется… Где уж тут быть загару… - Усмехнулся Скворцов.
     - А-а, - протянул уважительно сосед, - стало быть, под-водник.   
     И когда тот молча кивнул головой, добавил: - Тогда всё ясно. Я – Николай. Капитан Петров.
     - Будем знакомы. – Моряк пожал протянутую руку. – Ка-питан третьего ранга Виктор Скворцов
     Какое-то время они помолчали. Скворцов раскрыл сумку и на белый свет появилась фляжка, обтянутая зелёным сук-ном. Он болтнул ею, потом оглядел своих попутчиков.
     - Мужики! Давайте по пять капель! Как-никак домой воз-вращаемся. А вы, я смотрю, какие-то невесёлые, словно в воду опущенные. Примите боевые сто грамм, глядишь, мир другими красками заиграет. Как вы?
     Его соседи молча переглянулись. Николай глухо кашля-нул, сжал до хруста кулаки. Повернул голову в сторону Скворцова и бесцветным голосом произнёс:
     - Нет у нас причин для радости, браток. Мы везём с собой домой своих небесных братьев, чтобы положить в землю. Навсегда. Понимаешь?
     Рука моряка, державшая фляжку, дрогнула и опустилась.
     - Извините, мужики, не знал. Тогда может… - он запнул-ся. Горло перехватил горький комок. Вот же как бывает… Они возвращаются домой живыми, а те… Ему вспомнились ящики в грузовом салоне, об один из них он стукнулся коле-ном. Так вот что они хранят внутри себя. Погибших лётчи-ков, или то, что от них осталось… Скворцов поднял голову и повернулся к Николаю.
      - Тогда может, - вновь повторил он, -  помянем их души?
     Лётчики вновь переглянулись. Один из них молча достал набор пластмассовых стаканчиков и поставил на столик. Скворцов открутил крышку и налил из фляжки.
     - Воды бы надо…  Чистейший, медицинский…
     Вышедший из кабины борттехник, услышав это, без слов налил из бачка воды в алюминиевую кружку. Разобрав ста-канчики, лётчики встали.
     - Давайте помянем наших братьев… - проронил моряк,  поднявшись со своего места. – Будем помнить…
     - Алёша, Григорий, Семён, Максим, - перечислил имена капитан Петров. – Мы вас никогда не забудем. Вы навечно в наших сердцах… 
     Постояв минуту, выпили и молча сели.
     - Я знаю здесь одного лётчика-истребителя. Познакоми-лись с ним на корабле, когда шли в Египет.  – Сказал моряк. – А потом вместе получали ордена из рук президента Насера. Его тоже зовут Алексеем. А фамилия его… - он на-морщил лоб, - э-э, Ветров… Нет, Вихрев! – поправился Скворцов. – Случайно не знаете его?
      Рядом раздался стон. Повернувшись, моряк увидел по-влажневшие глаза на ставшее бледном, несмотря на загар, лице. Николай непроизвольно закрыл их рукой.
     - Наш командир и мой друг…  – дрогнувшим голосом проронил лётчик. – Как я взгляну в глаза его жене… Кто мне скажет?- прошептал он сквозь слёзы.
      - Алексей… погиб!? - осевшим голосом отозвался Сквор-цов, чувствуя, как холодом сжало сердце. – Как же так…  Мы же с ним… - Он растеряно смотрел то на одного пилота, то на другого. Потом уткнулся взглядом в сморщившееся от горя лицо Николая. – Как… как это случилось, братишка?
     Николай молча горестно вздохнул и покачал головой. Вытащил «беломорину» из лежащей на столике пачки, закурил и, жадно затянувшись, дрогнувшим голосом пояс-нил:
     - Евреи нас «купили» на  простую приманку. Сверху пус-тили группу «Скайхоков», а на бреющем, чтобы не засекли наши радары, десяток перехватчиков, «Фантомов». Когда мы вышли в хвост первой группы, они ударили по нам сзади ракетами. Из нашей шестёрки, вот только мы с ним чудом уцелели. – Капитан кивнул в сторону рыжего лётчика. – Вот так-то, брат.
     Скворцов опустил голову. Ему вспомнилась весёлая улыбка прищуренных голубых глаз Алексея, его привычка поглаживать усы. И вот теперь его нет…  Как и его друзей-пилотов, лежащих в деревянных ящиках в грузовом салоне гудящего АНа…
     Стоял ветреный весенний день. Стая ворон раскачивалась на ветвях берёз, время от времени поднимая гвалт, словно обмениваясь впечатлениями о толпе людей, собравшимися у отрытой могилы в дальнем углу кладбища. Большой ящик, обшитый красной материей, стоял у края ямы. Рядом с ним женщина вся в чёрном прижимала к себе ребятишек – маль-чика и девочку,  не сводя заплаканных глаз с ящика, на кото-ром лежала форменная лётная фуражка. Шёпот и негромкие разговоры смолкли, когда к ящику подошёл грузный мужчи-на в звании полковника и снял с головы папаху. Он оглядел собравшихся, остановил взгляд на заплаканной женщине с детьми.
     - Товарищи! Друзья! Сегодня мы провожаем в последний путь гвардии майора Алексея Игнатьевича Вихрева, нашего боевого товарища и друга,  погибшего смертью храбрых при исполнении служебного долга… 
     Выступающих было много…  Замполит полка, однопол-чане Алексея… Люди, прослужившие с ним в этом полку не один год… Капитан Петров, его ведомый и друг, который был с ним в этой трагической командировке…
     Когда  закончил свою печальную речь последний высту-пающий, полковник взял с ящика форменную фуражку и, подойдя к плачущей женщине, протянул её сынишке погиб-шего пилота:
     - Возьми, сынок, на память о своём отце. Расти таким же смелым и мужественным, каким он был…
     Над кладбищем поплыли щемящие сердца людей звуки печальной мелодии. Кто-то негромко скомандовал и трёхра-зовый оружейный залп сорвал с деревьев истошно орущих от испуга стаю ворон, разлетевших в разные стороны.  И тут же над кладбищем со свистящим воем, прошла и растворилась в небе четвёрка «МиГов», отдавая последние почести советскому лётчику, погибшему на неизвестной войне, за чужую землю…

 
                Э П И Л О Г
     Земля содрогалась…  Тяжёлые гаубицы, системы залпо-вого огня,  тактические ракеты, бомбы и ракеты с бомбарди-ровщиков обрушились на восточный берег Суэцкого канала, кроша и перемалывая знаменитую оборонительную израиль-скую линию «Бар-Лева».
     1973-й год… Октябрь… Очередная война между арабами и евреями, вошедшая в историю, как Война Судного Дня…   
     После мощной артподготовки и бомбовым ударам с воз-духа, египетские войска стали переправляться через канал. В первых рядах наступающих египтян были переброшены на восточный берег батальоны египетских «коммандос».
     - Капитан! – Джемал, сжимая а руках АКа, оглянулся. Тя-жело дыша, к нему подбежал Ибрагим, держа в руках еги-петский флаг.
     - Откуда это у тебя? – спросил командир роты «комман-дос», кивнув на полотнище.
     - Командир батальона приказал нам с тобой водрузить его на этом берегу, как бойцам, которые больше других ходили в рейды за канал. Как думаешь, командир, где нам его при-строить?
     - Сейчас сообразим… - Джемал огляделся. Взгляд его упал на развороченный прямым попаданием тяжёлого снаря-да или авиабомбы дот, сооружённого из толстых железобе-тонных плит. Неподалёку всё ещё дымил врытый в землю «Центурион», израильский танк. Видимо, огонь по-прежнему находил себе пищу в его стальном нутре.
     - Ибрагим! Неси сюда! – капитан вскарабкался на облом-ки дота, мимоходом заметив в проломе между плитами тела мёртвых израильских солдат. – Давай флаг! – он бережно принял протянутое солдатом древко и воткнул его в щель между плитами. Восточный ветер развернул флаг, полоща материей, как бы указывая направление для солдат, освобо-ждающих свою священную землю от захватчиков. Джемал спрыгнул на землю. Вместе с Ибрагимом  и проходившими мимо египетскими солдатами, он смотрел на полотнище, не замечая, как по щекам ползут слёзы.
     Они были горды, эти простые солдаты, что сумели за не-сколько часов преодолеть канал и захватить эту линию «Бар-Лева», которую израильтяне считали самой неприступной оборонительной твердыней. Не помогли им ни почти двадцатиметровый песчаный вал, отсыпанный вдоль берега канала,  на котором были размещены опорные пункты из дотов и танков; ни подземные резервуары с горючей смесью, которую предполагалось выпустить в воду канала и поджечь при попытке египтян переправиться через канал. Не спасли их ни минные поля, ни проволочные заграждения в несколько рядов. Прошло всего несколько часов, а египетская армия,  восстановленная с помощью Советского Союза после поражения в Шестидневной войне 1967 года, преодолела эту еврейскую линию «Мажино».
     Это уже потом будут новые неудачи из-за некомпетентно-го командования в египетской армии, оставшуюся без совет-ских военных советников, от присутствия которых отказался Анвар Садат, ставший президентом Египта после смерти На-сера в 1970 году. Это не просто неумелые действия  коман-дования египетских вооружённых сил, а зачастую предатель-ские приказы, которые сведут на нет героические усилия египетских солдат и поставят страну на грань нового пора-жения. И только решительные действия руководства СССР предотвратят это…
     Но это будет потом… А сейчас они, египетские «комман-дос», стояли на первой сотне метров освобождённой земли, рядом с трепещущим флагом своей страны, смотря с гордо-стью на колонны танков, бронемашин, артиллерийские дивизионы, мотопехоту, переправляющиеся по наведённым переправам через канал. На востоке были слышны громовой грохот разрывающихся снарядов и ракет. С раздирающим свистом и воем над их головами в ту сторону понеслись хвостатые огненные смерчи – снаряды систем залпового огня. Египетская армия с нарастающей силой продолжала взламывать оборонительные укрепления израильтян.
     Джемал проводил взглядом пронёсшуюся над ними боль-шую группу самолётов, обернулся к стоящему рядом Ибра-гиму:
    - Ты помнишь это место, сержант?
     Тот огляделся, пожал плечами: - Место, как место. Как многие другие, где нам вместе приходилось переправляться через канал.
     - Нет. – Джемал покачал головой. - Это особое место… Здесь мы впервые проникли на этот берег вместе с русскими десантниками. Помнишь этот рейд?
     - А ведь, верно. Ну и память у тебя, командир! – удивился сержант.
     - Я всё помню, Ибрагим. Помню наши победы и наши потери. И русских парней, которые отдали жизни за освобождение нашей Родины. – Капитан помрачнел. Но тут же лицо его просветлело:
     - Знаешь, сержант… Закончится война, и мы здесь, на этом берегу, воздвигнем памятник, посвящённый советским солдатам, погибших на египетской земле. Мы их никогда не забудем! Наша боевая дружба с русскими братьями, скреп-лённая кровью, останется в наших сердцах навеки…               
                Октябрь 2010 – Ноябрь 2011гг   г.Та лица.               
                А Н Н О Т А Ц И Я
     Войны развязывают политики, а расплачиваются своими жизнями за их зачастую непродуманные решения простые солдаты. ХХ век, как никакой прежде, характерен в новей-шей истории обилием локальных конфликтов по всему зем-ному шару. Желание обезопасить свои границы от внешней угрозы, приверженность закостенелым догмам о неизбежно-сти мировой революции, борьба с угрозой фашизма, велико-державные амбиции и соперничество за мировое лидерство подталкивало руководство советской державы направлять своих военных специалистов, а нередко целые воинские группировки и сотни единиц боевой техники в разные стра-ны и континенты для достижения своих целей… 
     Китай и Испания, Монголия и Корея, Вьетнам и Куба, Египет и Эфиопия, Ангола и Мозамбик, Никарагуа и Афга-нистан… И это ещё не полный список стран, в которых сра-жались и умирали советские солдаты. Иногда за светлые идеалы, по зову сердца; в большинстве случаев во имя ис-полнения своего воинского долга…
     Где-то возвышаются скромные обелиски в память о тех, кто отдал свои жизни за идеалы свободы и независимости далёких народов. В других странах давно предали забвению память о солдатах, пришедших на помощь от имени великой страны. И поныне почти на всех континентах Земли покоятся безымянные могилы солдат погибших в необъявленных войнах и оставшимися безвестными для остальных  людей…
            
               
               

      
       






 Ф О Т О                Владлен Грабузов. Профессиональный               
                пилот,  посвятивший свою жизнь лётной               
                работе.  Полёты  на Севере и по всей  Ве-
                ликой стране – СССР. В конце 90-х годов 
                работа за рубежом: Азия, Африка. Автор 
                ряда  литературных произведений:  рома-               
                нов,  повестей,  рассказов.   Издавался  в 
                Москве,  Красноярске, Свердловской  об-
                ласти. Сюжет данного романа основан на               
                реальных  исторических событиях. Автор
                живёт в г.Талица  Свердловской области.               


     …Ракеты, выпущенные с «Миражей», взорвались непода-лёку от пары МиГов, которые входили в вираж. Самолёт ве-дущего дрогнул, перевернулся на спину и ушёл вниз, разма-тывая за собой тёмный дымный шлейф. Ведомый выровнял-ся и в этот момент ещё одна вражеская ракета влетела в со-пло его двигателя. Ослепительная вспышка в небе – и это было всё, что осталось от капитана Жени Семёнова, весель-чака и виртуозного гитариста…

     …Торпеда  ударилась о корпус субмарины в районе кор-мы, где был расположен торпедный отсек, когда та соверша-ла манёвр уклонения. От взрыва почти тонны тринитрото-луола сдетонировали боеголовки запасных торпед и тех, что находились в торпедных аппаратах. Новейшую субмарину израильских ВМС разорвало на несколько частей, мгновен-но убив при этом весь экипаж. Скрученные чудовищной си-лой взрывов останки некогда грозного подводного крейсера опустились в морскую пучину…               
                «Канал»

               
       
               
          
            
 

               
   
     .