За гранью риска

                Памяти русских лётчиков,
                не вернувшихся из полётов
                над Африкой   
                - ПОСВЯЩАЕТСЯ
               
                «Самолёт - не цель     .               


               

                Он всего лишь орудие.               
                Такое  же орудие, как плуг
                “Планета людей"               
                Антуан де Сент Экзюпери 

                Совпадения действую-      
                щих лиц в данной книге
                с реальными в жизни
                являются случайными.
                Автор.
Автор
                П Р О Л О Г               
   Он  стоял  у  кромки  прибоя  и  смотрел  на  океан.  Пологие  волны  одна  за  другой  методично накатывались на  песчанный  берег,  опадали  почти  у  его  ног  и,  шурша  песчинками,откатывались  назад.  И  так  часами,  сутками,  месяцами  и  годами.  Океан  никогда  не утихал, менялись  только  величина  и мощь  волн. 
   Он  вспомнил  море  на  своей  родине, оно в  тихие  дни  могло  стать  зеркально  гладким,  правда  купаться  в  нём  можно  было только  в  течении  полугода,  в  остальное  время  в  нём  плавали  только  отдельные  смельчаки.  А  тут,  в  океане,  вода  тёплая  весь  год,  хотя  для  местных  жителей  зима,   вот  как сейчас, - это  не  купальный  сезон.  Расположение  страны у  экватора  и  тёплое  течение  океана  мало что  меняли  при  смене  календарных  сезонов.  И  всё  же  выпадало  несколько  суток в  году  ,  когда  столбик  термометра  падал  ночью  до  +18.  Для  местного  населения,  привыкшего  жить  при  жаре  +35  +45,  да  ещё  с  повышенной  влажностью  это  было кошмарным  холодом.
    Как-то  ранним  утром  он  вышел  во  двор  виллы  и  увидел  тёмную массу у  калитки.  Подойдя  поближе  он  разглядел,  что  это  был  их  охранник  Андрэ,  закутавшийся в трепьё.  "Бедняга," - подумал  он,  глядя  на  замёрзшего  охранника.  "Воистину:  что русскому  здорово,  то  негру - смерть. В  разных  уголках  планеты  разные  понятия  о тепле  и  холоде," -  думал  он,  медленно  идя  по  прибрежнему  песку. Перевёл взгляд левее - на эстакаду, уходящую в океан на несколько  сот  метров.  В  конце  её  стояли  большие портальные  краны,  когда-то  грузившие трюмы больших сухогрузов фосфатами, добываемыми неподалеку  из шахты. Потом шахту залило водой, а её сооружения  так  и  остались напоминанием  о прежних  временах. У линии  горизонта  виднелись россыпи огоньков  газовых  факелов,  горевших  на  расположенных  на  шельфе нефтянных  вышках. На  протяжении  нескольких  сотен  километров  вдоль  побережья  нефтянные  компании  непрерывно  высасывали  «кровь»  земли,  наполняя  ею  прожорлевые  чрева  танкеров. Малиновое  солнце,  похожее  на  половинку  переспелого  арбуза,  погружалось  в  океан. На  фоне  заката двигались друг  за  другом  маленькие  чёрточки.  Он  уже  знал, что  это  спешат  на  ночной  лов  пироги  местных  рыбаков.  Попытался  сосчитать  их,  но после  третьего  десятка  сбился  со  счёта,  да  уже и трудно  их  стало  различать  в  вечерней  дымке.
     Вчера,  ранним  утром,  он со своими парнями  приехал  в  гавань,  где  причаливают  пироги  с  ночным уловом. Они шли по песчанному берегу бухты, необычно оживлённому в этот ранний час. Усталые рыбаки вытаскивали из причаливших пирог большие корзины с добычей и,  сгибаясь  под  её  тяжестью,  подтаскивали  к  длинным  деревянным  столам, стоящим  тут  же  на  берегу.  На  них  уже  громоздились  груды  рыбы всевозможных  видов  и  размеров, в  корзинах копошились большие  крабы  и  креветки.  Здоровенные  туши  акул лежали  прямо  на  песке,  глядя  на   окружающий  мир  холодным,  мёртвым  взглядом.  Рядом с  ними,  как диковинные  летательные аппараты на экзотическом  аэродроме,  лежали  большие скаты, прижавшиеся плоскими  телами  к  песку  и  вытянувшие  свои  длинные тонкие  хвосты. Кругом   стоял гам, вдоль столов сновали толпы женщин и мужчин, торгуясь и громко  тараторя  на  местном  языке.  Пахло  рыбой,  гниющими  водорослями  и  ещё  чем-то  спицефическим.
    Они  купили  креветок,  которые  назывались  королевскими,  видимо, из-за  своих  больших  размеров,  и  с  десяток  жирных  океанских  селёдок.  Бортмеханник  тут  же обьявил,  что  засол  этой  рыбы  берёт  на  себя.  Впереди  намечалось  небольшое  торжество - день  рожденья одного из членов экипажа, к дате нужно было подготовиться заранее.
    Он  улыбнулся,  зачерпнул  пригоршню  воды  из  набежавшей  волны - вода  струйкой просочилась  сквозь  пальцы, вдохнул  запах  океана.  Тихий  ветерок  лениво  шевелил  кроны  стоящих  на  берегу  пальм.  "Ветер  дальних  странствий  дул  им  в  лицо", - вдруг  вспомнились  ему  строки  из  книги,  прочитанной   давно,  в  детстве.  Думал  ли  маленький мальчик  из  глухой, засыпанной  снегами, сибирской  деревеньки,  сидя  длинными,  зимними вечерами  у  керосиновой  лампы  над  очередной  книжкой  о  далёких,  таинственных  странах с  непроходимыми  лесами  и  диковинными  животными,  что  когда-то  придёт день  и  он будет  стоять  на  берегу  океана,  в  далёкой,  таинственной  стране.
   Глядя  на волны ,  он  вспомнил,  как  несколько  раз  брал  с  собой  на  океанский  пляж  Андрэ,  пытаясь  научить  его  хоть немного  держаться  на  воде. Попытки  эти  оказались  безуспешными, Андрэ,  вероятно,  в  благодарность  за  хорошее  отношение  к  нему  «шефа», сделал  несколько  попыток  залезть  в  воду,  но сильная  волна  сбила его с ног и потащила  сначала  к  берегу, а  затем  - вглубь.  Нахлебавшись  солёной  воды  и  сильно  испугавшись,  он  с  такой  силой вцепился  в  руку  своего  тренера,  что  с трудом  удалось  расцепить его  пальцы,  охватившие  запястье  спасителя.  С  тех  пор  они  больше  не  делали  таких  экспериментов.  Обычно  Андрэ  сидел  на  песке  и  смотрел,  как  его  «шеф»  сначала  заходил,  преодлевая сопротивление  набегающих  волн,  всё  дальше  и  дальше,  затем  нырял  под  основание  очередного  вала.  Увидя  его  голову  далеко  за  гребнями волн,  Андрэ  вскакивал,  приплясывая  и  размахивая  руками.  К  нему  подбегали  такие  же  глянцево-чёрные  молодые  парни. Тыча  пальцем  в  сторону  океана,  он  кричал,  преодолевая  грохот  волн,  что  его  друг,  его смелый  «шеф» снова  «во-он где»!  И  когда  тот выходил  из  воды,  кучка  чернокожих парней  с  уважением  и  завистью  следовала  за  ним  во  главе  с  Андрэ  до  того места,  где  на  песке  были  разостланы  их  полотенца…
    Он  взглянул  на  небосвод,  восточная  часть  его  потемнела,  первые  звёзды  робко  смотрели  вниз  на  землю. «Ветер дальних странствий», - вновь вспомнил  он,  ощущая  на  лице  лёгкое  дыхание  бриза.  Медленно  шагая  по прибрежному песку, он думал  о  превратностях  судьбы,  забросивших  его,  русского  лётчика  Валерия  Сибирцева,  в далёкую,  таинственную  Африку.
               
               
                ГЛАВА  1.
                               
     - Вышка, я - рейс 214, к взлёту готов, - раздался  в  наушниках  голос штурмана.
    - Рейс   214,   ветер - юго-юго  восток,  12  узлов,  полоса  17  свободна,  взлёт  разрешаю, я - Вышка. - Английский  у  сегоднешнего  диспетчера  был,  как  и  у  большинства  местного  персонала,  с  французским  акцентом,  в  преждние  времена  эта  страна  была  французской  колонией.  С  обретением  независимости  французский  язык  стал  государственным,   коренные  жители  общались  между  собой  на  лингали - местном  диалекте  племенного  языка.
Валерий быстрым взглядом окинул приборную доску, убедившись в нормальном состоянии всех самолётных систем, скомандовал: - Маршевым – максимальный! Экипаж, взлетаем!
 Нарастающий гул двух мощных турбовинтовых двигателей перешёл в рёв. Валерий опустил тормоза - тяжело нагруженный самолёт, нехотя, тронулся с места и набирая скорость, стуча покрышками колёс на стыках бетонных плит, начал стремительный разбег по полосе.
   -120,  140,  160,   180… -  голос  штурмана  отсчитывал  показания  указателя  скорости. Передняя носовая  стойка  шасси  не  стала  отходить  от  полосы,  когда  он  на скорости  200 км,  начал  разгружать  её,  плавно  беря  штурвал  на  себя.
   «Не только здорово перегрузили,  но  похоже - предельная  передняя  центровка», - мелькнуло  в  голове  у  Валерия.  Они  уже  проскочили  половину  полосы.
  - 240,  260… 
    Штурвал  почти  полностью  был  взят  на  себя,  противоположный  конец  ВПП  стремительно нёсся  навстречу.
     - 280,    300,  320…  - голос  штурмана  стал  откровенно тревожным.
     - Взлётный, закрылки – 25!  - прохрипел Валерий в микрофон и с облегчением почувствовал,  как  тяжёлая  машина  медленно  отходит  от бетона в воздух, в  какой - то  полусотне метров  от  конца  ВПП.
      Дав  команду  на  уборку  шасси,  автоматически прослушав  доклад  штурмана  диспетчеру  о  взлёте  и  указание  «Вышки»  занять  радиал 260,  он  плавным  и  уверенным  движением  ввёл  самолёт  в  левый  разворот.  Штурвал затрясся  в  его  руках – верный  признак  недостаточной  скорости  при  большой  загруженности  самолёта.  Удерживая  машину от дальнейшего сваливания влево, он  энергично вывел  её  из  крена.  Следя  за  тем, как бортмеханик убирает закрылки, с удовлетворением почувствовал затухание тряски штурвала  и  возрастание  скорости.
     Под крылом стремительно проносились кварталы пригорода - редкие виллы  зажиточных жителей,  жалкие  хижины  бедноты,  пустыри.  По  мере  набора  высоты  движение  местности  внизу  стало  замедлятся,  вот  землю стали  закрывать  лёгкие  барашки  облаков, вскоре она  полностью накрылась  пушистым,  белым  одеялом.  В глаза ударило яростное  солнце.  Валерий  сначала оградился от него щитком с светофильтром, но свет был  таким  слепящим, что пришлось эту часть фонаря кабины закрыть чёрной  шторкой. За всё это время никто из экипажа не проронил ни слова, будто такой взлёт был обычным делом. Задав набору высоты определённый угол и  включив автопилот, Валерий откинулся в кресле.
     - Отличная работа, командир! - бортмеханик Василий, увидев повёрнутое  в его сторону лицо Валерия, поднял кверху большой палец.               
     - Отличная  работа,  говоришь, - мрачно повторил командир. В его  серо-голубых  глазах не было радости. Он провёл рукой по шапке темно-русых волос, уже тронутых изморозью на висках, на резко очерченых губах появилась усмешка, подбородок с ямочкой посредине дрогнул:            
     - Мы же ушли почти с последних плит бетона,  дружище. А ты говоришь - отличная работа. Взлёт на гране катастрофы -  вот  как это называется.
     - Да перестань, Валера, ушли  же!
     Командир с сожалением посмотрел на бортмеханика,  на его узкое, несколько простецкое лицо, на прищуренные светлые глаза, коротко стриженые русые волосы - всё выражало полную безметежность, похоже, тот  давно  уверовал в счастливую судьбу экипажа. Они вместе  летали у себя, на родине, почти полтора десятка лет, попадали в такие, безнадёжные ситуации, что казалось всё, крышка. Но, в конечном итоге оказывались победителями, удивляясь потом на земле своему везению.
     Валерий перевёл взгляд на второго пилота,  с  напряжённым  лицом  сидящего в правом   пилотском  кресле.
     - Аркадий,  так  какая  же  всё -таки  у  нас  взлётная  масса? Ты   контролировал  загрузку?
     - Естественно,  командир.
     - И сколько же в конечном итоге оказалось на борту  груза?
     - Десять  тонн,  учитывая    «зайцев»,  ну  там  плюс- минус  сто-двести  кэгэ.  Взлётная  масса - тридцать  тонн.
     - Хорошо.  А  распределение  груза  по  салону  контролировал?
     - А  как  же,  конечно!
     Но  по  тому,  как  Аркадий  блудливо  отвёл  глаза  в  сторону,  командир  понял,  что  никакого контроля  он за  загрузкой  самолёта  не  вёл.  Да  и о  каком контроле  могла идти речь, когда у Аркадия  голова трещала с похмелья,  и  зверски  хотелось  спать.
  Накануне,  поздно  вечером  они    с  бортрадистом  из  экипажа  самолёта  АН-12  или «Элки», как  называли его все по букве на фюзеляже, завалились в ночной клуб. Там изрядно выпили,  подцепили девиц. На виллу второй пилот вернулся под утро, рухнул  на  постель  и,  как  ему  показалось,  только  закрыл глаза, как  кто-то начал трясти  его  за  плечо.  С  неимоверным  усилием он открыл глаза,  промычав что-то несуразное, видимо пытаясь послать куда  подальше  того,  кто  мешает  ему  спать.  Наконец до него дошло, что его будит штурман, тоже Аркадий, с которым он жил в одной комнате.
      - Вставай, гуляка, пора на аэродром, труба… то бишь наш командир зовёт.   
     С трудом поднявшись, он умылся и почистил зубы. Постарвшись не столкнуться  с  командиром,  втиснулся  на  заднее  сиденье  такси.  Как  только  началась загрузка  самолёта  он откинул блок сидений от борта в хвостовой части, лёг и тут же провалился  в тяжёлый сон. Виктор, борттехник, в одиночестве следивший за загрузкой, только качал головой, когда смотрел на лежащего Аркадия.
     Все были в это время заняты: командир находился в офисе авиакомпании, расположенном рядом с аэропортом, штурман оформлял заявку на полёт в службе движения, заказывал прогноз и погоду по трассе и аэродрому назначения, бортмеханик занимался заправкой самолёта.
     Вернувшись из офиса, Валерий  застал уже  отьезжавшую  грузовую  машину  да кучу пассажиров возле самолёта. У опущенной грузовой рампы* стояли Виктор с Василием  и  представитель коммерческой службы аэропорта.
     - Командир,  самолёт  заправлен,  загружен,  к  вылету  готов, -  доложил  бортмеханик.
     - Тогда,  поехали,  -  Валерий  заглянул  в  грузовой  салон,  он был забит грузом почти  полностью.
     - А с этими что делать? – кивнув на толпу желающих  улететь,  спросил  Виктор.
     - Сколько  загрузили?
     - Девять  тонн,  как  ты  сказал.
     - Хорошо,  можно  взять  десять  человек,  не  более.  Такса - прежняя.
     - Бьен, кэптен! - чернокожий парень из отдела перевозок был доволен - 10% от тех денег, что будут  взяты  с  пассажиров, - его, а это неплохой  гонорар.
     - Наш «дракон» и больше может утащить. - Виктор любовно провёл рукой по борту  самолёта. Его тёмные глаза глядели на командира вопросительно. В душе он надеялся, что Валерий разрешит взять на борт больше «зайцев», а это,  увеличит долларовый заработок каждого в экипаже. Поэтому он разочарованно взъерошил короткий ёжик своих тёмных волос,  когда прозвучал ответ командира:               
     - Десять  человек,  не  более! - отрезал  тот. – И так  предел  по  загрузке,  да  и  температура  уже  под  30.
     Валерий  пошёл  вдоль  самолёта,  осматривая  его,  сзади  послышался гомон. Это была постоянная картина - у грузовых самолётов толпились желающие улететь. На пассажирские рейсы билеты дороже, да и не всегда есть свободные места, вот местный народ и рвётся на грузовые. Заведено это не первый  день,  лишние  деньги  экипажу  не  помешают,  да  и  службы  аэропорта  кормят
ся – так что довольны бывают все. Валерий залез в самолет по узе-
---------------------------------
РАМПА –  опускаемый грузовой люк в хвостовой части самолёта(Авт.) нькой лестнице через переднюю дверь. В пилотскую  кабину вёл небольшой проход – остальное пространство было забито грузом. Дверь в пилотскую кабину открылась, в проём высунулась физиономия штурмана:
     - Командир, мы готовы.
     - А это кто такие? – спросил Валерий, увидев чьи-то головы   
внутри кабины.
     - Да я четырёх  «зайцев» здесь приютил, чтобы этот, с перевозок,
их не заметил.
     - Я уже дал команду взять десять человек, что ещё за самодеятель-
ность?
     - Командир, всё нормально, наш  «дракоша» и больше утащит!
     - «Утащит», - передразнил он. - Всему есть придел, я смотрю, вы совсем обалдели с этими «левыми» деньгами.
     «Зайцы» в испуге уставились на Валерия, поняв, что этот сердитый лётчик здесь самый главный и от него зависит – улетят  они или нет.
     - Полагаю, ты  и деньги с них уже слупил?
     - А как же, святое дело! Деньги на бочку и вперёд! – плутоватая физиономия штурмана расплылась в улыбке, как у кота, который только что поймал жирную мышь. Казалось, что он сейчас заурчит от удовольствия, от уголков его лукавых зеленоватых глаз побежали мелкие морщинки к вискам коротко стриженой круглой и крупной головы - он понял, что буря прошла стороной.
     - Валерий, да всё в порядке, в первый раз что ли? –  Сзади послышался голос бортмеханика Василия. – Давай запускать ТГ*, нужно рампу закрыть.
     Василий  был единственным из экипажа, которому дозволялось называть командира по имени – тот был старше его всего на пять лет, остальные члены экипажа были значительно моложе.
     - Штурман, проси у «Вышки» разрешения на запуск, да разбуди этого гуляку. – Валерий глянул на второго пилота, спавшего в правом кресле.
     - Обожди, я его сейчас сам разбужу! – протиснулся в кабину
Василий. Услышав гул запущенного вспомогательного  ТГ–16, он нагнулся к уху второго пилота и закричал:
     - Аркадий! Самолёт кренит, давай штурвал вправо!
--------------------------------------------------
* ТГ-16 вспомогательный двигатель для запуска основных (Авт.)
     От этого выкрика, ничего не поняв спросонья, второй пилот подскочил на своём сиденьи и, схватив штурвал, судорожно крутанул его в правую сторону. Раздался хохот. Поняв, что его разыграли, Аркадий, выпустив из рук штурвал, неприязненно глянул на бортмеханика. Его водянистого цвета глаза на продолговатом лице с узкими губами, постоянно кривившиеся в иронической ухмылке по поводу и без него, уставились на Василия:
     - Тоже мне, шутник нашелся.
     - Спать ночью надо, а здесь работать. Вечером поговорим по этому поводу. – Валерий застегнул привязные ремни. - Штурман, контроль по карте перед запуском!
     Штурман забубнил пункты контрольных вопросов так называемой  «молитвы»*  перед запуском основных двигателей.  Всё пошло своим чередом.
     И вот теперь, после критических мгновений сегоднешнего взлёта, заняв установленный эшелон полета и проконтролировав работу систем, Валерий позволил себе расслабиться. Откинувшись  в  кресле,  он  оглядел  открываюшееся  через фонарь кабины пространство: голубое небо, почти по курсу - яростное солнце,  внизу - плотный слой облачности.
     - Как путевая, штурман?
     Аркадий нажал кнопку на пульте ДжиПиЭс.**
     - Пятьсот, командир.
     - М-да, вот вам ещё к вопросу о загрузке. Виктор! – вызвал он по внутренней связи техника, тот находился в хвостовой части вместе с пассажирами.
     - Слушаю, командир.
     - Ты при загрузке проход оставил между грузом и фюзеляжем?
     - Как обычно, командир.
     - Сейчас к тебе перелезет помошник – ночной гуляка. К посадке обеспечьте мне нормальную центровку, понял?
     - Йес, сэр!
     Валерий перевёл взгляд на второго пилота:
     - Давай к Виктору! Ты слышал, что я сказал? Часть груза - в хвост!
    Аркадий, что-то бормоча себе под нос, отстегнул ремни, и ткнул
-----------------------------------------------
* «молитва» - контрольный тест перед конкретным этапом полёта.
 Жаргон(Авт.)
** ДжиПиЭс – прибор спутниковой навигации.(Авт.)
кулаком в бок бортмеханика:
      - Ну-ка,  пропусти меня.
     Василий привстал, откинул кресло – оно ушло вниз, к полу, и, пропуская второго пилота,  подмигнул штурману.
     - До чего же бессердечные люди у нас в экипаже. Человека, можно сказать, чуть живого, заставляют перетаскивать груз! – с наигранным сочувствием проронил штурман.
     Второй, протискиваясь мимо, скребнул по нему злым взглядом:
     - Одни умники , я смотрю, здесь собрались.
     - Давай, давай… Иди паши, негр, солнце ещё высоко! – заржал тот.
     Чертыхаясь  и  ворча  что-то  себе  под  нос,  Аркадий пополз по узкому проходу между потолком салона и грузом, в хвост самолета.
     Через полчаса в наушниках раздался голос Виктора:
     - Командир, всё о,кей! Даже на рампу часть груза переложили, теперь всё будет нормально.
     - Виктор, что же ты так лопухнулся с грузом?  Еле с полосы ушли!
     - Понимаешь, Игнатич, тяжёлый груз оказался на первой машине; а вторая, с прицепом, приволокла эти тюки с текстилем – вот и результат.
     - Нужно было сообразить – тяжёлое разместить по бортам, потом – всё остальное.
     - Извини,  командир, что так получилось. Пришлось за двоих груз принимать, из Аркадия сегодня работник никакой.
     Чувствовалось, что Виктор искренне переживает промах, который мог привести к тяжёлым последствиям.
     Валерий, подобрев, сказал:
     - Ладно, урок всем на будущее. Где там этот Казанова? Гони его сюда.
     Через  несколько  минут  в  проёме  двери появилась надутая физиономия второго пилота. Не глядя ни на кого, он занял своё место, пристегнул привязные ремни и уставился куда-то в пространство
     Валерий покачал головой. «Чёрт возьми, - подумал он, - это уже выходит за всякие рамки. Ведь все знают его указание – перед рабочим днём никаких гулек и пьянок. Никто же не против, если после работы в этой жаре выпить бутылочку холодного пива или пару стаканов джина с тоником,  снять напряжение. Так нет, некоторым этого мало… И вот же, стервец, ушёл, когда все уснули. Радисту что, их «борт» на ремонте – гуляй себе…  Наш-то отлично знал, что с утра в рейс, но всё же пошёл. Правду говорят – чёрного кобеля не отмоешь добела! Ещё когда не летали и жили в отеле, второй начал откалывать номера: надирался в баре, приставал к персоналу. Некоторые объясняли:  мол, это от безделья, вот начнём летать, и всё будет нормально. И правда, первый рабочий месяц всё так и было - в пределах допустимого. Но потом опять пошли у него вывихи на этой почве. Нужно принимать меры», - решил Валерий.
     - Штурман, связывался со столицей?
     - Через пару минут, до границы зоны семьдесят верст.
     - Сразу возьми погоду, с утра  у них был туман.
     - Понял.
     Минут через пять штурман доложил, что связь с аэродромом назначения установлена, погода хорошая, но…  аэропорт столицы закрыт.
     - Почему закрыт? – удивился Валерий.
   - Ихний президент собирается куда-то вылетать, вот они и закрылись.
     - И что они нам предлагают делать?
     - Говорят – решайте сами. Мол, возможно будет «окно» для приёма, тогда разрешат посадку.
     - Борты над аэродромом уже есть?
     - Да, три, и ещё два чешут туда же впереди нас, так что мы будем шестыми.   
   Валерий  посмотрел  на  топливомер:
     - Штурман,  расчётное  время  выхода  на  радиомаяк  аэродрома?
     - Через  40  минут.               
     Валерий  снова  перевёл  взгляд  на  топливомер.
     - Василий,  убавь  режим  двигателей  до  скорости  460.
     Василий ни слова не говоря, передвинул РУДы* назад - стрелка скорости поползла и остановилась  на  цифре  460. «Виртуоз», - одобрительно  усмехнулся  про  себя  Валерий.
     - Штурман,  запроси у диспетчера разрешение выйти на радиомаяк аэродрома на своём эшелоне. Будем ждать в этой карусели
возможность посадки  до того остатка керосина, с которым можно
-------------------------------
*РУДы – рычаги управления двигателями.
будет уйти назад.
      Штурман передал окончание связи с  аэродромом вылета и все переключились на частоту столичного аэродрома. Разрешение вскоре было получено, и они продолжили полёт.  Им  повезло: через  двадцать  минут  после  выхода  на  радиомаяк  диспетчер дал разрешение  на  посадку  первому  борту,  крутившемуся  на  самом нижнем эшелоне. Понимая,  что у  других топливо на пределе,  идущие на посадку экипажи заход не затягивали, стараясь уложиться в минимальные параметры схемы  захода. Наступила и их очередь. Выскочив из облачности над поймой реки, Валерий взял курс к точке входа в глиссаду снижения.
     - Командир,  пять  градусов  вправо,  удаление  - 15.
     - Понял. -   Валерий  довернул  самолёт.
     - Аркадий,  не пропусти появление  «последнего  приюта», - напомнил  он  второму  пилоту.
    Так они  называли  местное  кладбище,  расположенное  в  трёх  километрах  от  торца  полосы  прямо  по посадочному  курсу.  Своим  цветом  оно  отличалось  от  окружающего  ландшафта: овальное  светлое  пятно было  прекрасным визуальным  ориентиром  для  заходящих на посадку самолётов.
      -Удаление  10,  берём  посадочный  курс,  подходим  к  глиссаде  снижения, - прошелестел  в наушниках  голос  штурмана.
     - Выпустить  шасси,  закрылки  15 градусов, - Валерий  начал  плавно  отдавать  штурвал  от себя, парируя  «вспухание»  самолёта  от  выпуска  закрылков.
     - Василий,  скорость  300.
     - Понял,  выдерживаю.
     - Командир,  вижу  ориентир прямо  по  курсу, - доложил  второй  пилот.
    Валерий взглянул выше приборной доски: действительно, прямо по курсу виднелось светлое пятно.
      - На  курсе,  на  глиссаде,  посадка  разрешена, - сказал  штурман.
      - Полосу  вижу,  садимся. Закрылки  25,  скорость  270. -    
     Удерживая штурвалом  самолёт на невидимой нити, которая вела  их к торцу посадочной полосы, Валерий следил за стремительно несущейся под их самолёт землёй - вот  и  расчётная  точка.
      - Малый газ! - Беря на себя штурвал, Валерий плавно притёр тяжёлую машину к полосе.  Самолёт  стремительно  несся  по  ВПП. Яростно завыли винты, создавая  отрицательную  тягу.  Потеряв  скорость, машина повернула на рулёжную  дорожку,  затем  порулила в  направлении  грузового  терминала  аэропорта.
      К остановившемуся самолёту спешила бригада грузчиков, во главе их был знакомый представитель коммерческой службы - все его называли Папа Дюк. Чёрное, как антрацит, круглое лицо с большими необычного жёлто-красного цвета белками  глаз всегда выражало благожелательность и добродушие. Вот и сейчас, увидев в открытой форточке пилотской кабины Валерия, он заулыбался и приветственно махнул рукой. Нужно было  отдать  ему  должное: дело  своё он знал неплохо - грузчики сноровисто, за полчаса разгрузили самолёт. Потом, подойдя  к  Валерию, «Папа Дюк» на смеси французского и английского, помогая при этом себе руками, сказал, что есть  попутный груз – шесть  тонн для  фирмы, которая  зафрахтавала самолёт на  этот рейс. Они вместе подошли к хвостовой части. Техник Виктор шваброй неторопливо выметал мусор из грузового салона.
     - Виктор,  принимай  шесть  тонн.  Можете  грузить, Папа  Дюк. Что  ещё? -  спросил Валерий, видя, что тот не отходит.
     - Сколько  людей  вы  сможете  взять  на  борт?
     - Тридцать  человек.  О,кей?
     - О,кей,  о,кей! - Папа  Дюк  заулыбался  и,  подмигнув  Валерию,  отошёл  к  грузчикам. Через  некоторое  время  у  самолёта  вновь  закипела  работа.
     - Молодец  Папа! - сказал Валерий подошедшему бортмеханику. - Умеет организовать работу.  Смотри, они уже последнии тюки тащят.
     -Так у него же личная заинтересованность, он с каждого килограмма имеет на карман. Представляешь,  сколько  ему набегает? -  пояснил  Василий.
     - Да?  - удивленно  протянул  Валерий. - А  я  думал,  что  он  только с «зайцев» имеет.
     - Неправильно думаете, товарищ командир, - заулыбался Василий, - «папа» ещё тот «папа»! Интересно,  сумеем  мы  быстренько  отсюда  выскочить  после  загрузки?
     - Кто его знает, вот сейчас вернётся наш  «сусанин» от диспетчера, узнаем. – Так иногда они называл штурмана, а второй пилот как-то за столом, желая блеснуть эрудицией, процитировал выражение приписываемое Петру 1: «Штурмана - отродье хамское! За стол допускать, но чарку наливать  в  последнюю  очередь». На что штурман  кровно обиделся.
    Наконец он подошёл,  выражение на  пухлом  лице было недовольное.
    - Ну, что скажешь хорошего? – Все с нетерпением смотрели на мрачную физио- номию штурмана.
    - Хорошего  мало,  выпускать  начнут  только  после  вылета  самолёта  президента.
    - И  когда  же  это  произойдёт? 
    - Хрен  его знает!  Как вы  понимаете, мне об этом почему-то не доложили. Кстати,  командир, есть возможность  дозаправиться.  На  стационарной  заправке  есть  одна  незанятая  горловина.
    Валерий  одобрительно  посмотрел  на  Аркадия:
    - Молодец! Похвальная инициатива! Иди, запрашивай разрешение на  переруливание.
    - Молодца в рюмку не нальёшь, - ухмыльнулся в ответ штурман.    - Есть предложение - учесть  это  при  разливе.
    - Иди,  иди.  Ну  и  экипаж  у  нас  подобрался,  всё  к  одному  только  сводите.
    - Да  ладно,  командир, - Василий  тронул  его  за  руку, - Где ты ещё найдешь таких орлов? Только  на  нашем  «драконе»!
    - Орлы, говоришь? Вот, вот. Некоторые из орлов сегодня нас всех чуть не отправили ковырять землю за полосой. Спасибо тем, кто этот самолёт создал, на другом бы не ушли.
     Аркадий, второй пилот, опустил голову, зная, что эти слова в первую очередь адресованы  ему.          
     Подал голос только Виктор:
     - Игнатич,  да  хватит тебе серчать, мы уже осознали промашку,  больше  не  повторится.
    - Ну, ну, посмотрим. - Валерий  глянул  на  поникшего  второго  пилота,  перевёл  взгляд  на остальных. - Я  вам  не  рассказывал  о  случае  с  экипажем  Евгения,  ну  с  этого,  «полосатого»?
    Евгений был командиром такого же самолёта, правда из другой  авиакомпании. Вдоль их фюзеляжа на каждой стороне шли две синие параллельные полосы. Из-за этого над ними нередко подшучивали, называя «полосатиками». А некоторые, желая съязвить, даже говорили: «Вон, голубые едут».  Но при  технике  самолёта - Георгии, так подкалывать опасались: Жора, мог  отбить  охоту  шутить  у  любого. Под два метра ростом, косая сажень в плечах, ладони -  каждая  с  сапёрную  лопатку,  он  обладал  неимоверной  физической силой.  Однажды, на  глазах  у  изумлённой  публики,  состоящей  из  пассажиров,  грузчиков  и  лётчиков, он скатал  в  аккуратную трубку  стальную  лопату,  а  затем  вновь  её  выпрямил .
    - Так вот, что случилось с ними, - Валерий обвёл взглядом экипаж. – Загрузили их стройматериалами,   доверили   загрузку    местному    отделу    перевозок,   а   те   самое тяжелое - облицовочную  плитку, загрузили в переднюю часть салона. На  взлёте,  Евгений почувствовал, что передняя  стойка не отходит от полосы, прекратил взлёт, стал тормозить. Машина тяжёлая,  инерция  большая - полосы  не  хватило, выкатились за неё, запрыгали по грунту, а тут, по закону пакости,  оказалась канава. В результате сломали переднюю стойку, ремонт оплачивали сами.
     - Или можно вспомнить аварию в Киншасе, - продолжал командир. - Взлёт днём, температура  +35. Самолёт нашего типа, экипаж неопытный, только начали там работать.  Взлётная полоса ограниченной  длины в черте города. Понимая, что полосы не хватит,  командир  прекращает взлёт. Проскакивают остаток полосы, тормоза дымят, а впереди по курсу – городской базар. И  вот  самолёт  с  вращающими винтами таранит  этот  базар.  Около  четырехсот  человек погибло,экипаж  чуть  не  линчевали - спасла  полиция.  Затем - суд,  тюрьма…  Так что, давайте будем внимтельными ко всему, мелочей в авиации не бывает…               
    - Командир!  -  раздался  голос  штурмана,  -  нам  разрешили  перерулить  на заправку.
    - Пошли, ребята. - Валерий повернулся и пошёл к трапу самолёта, все  двинулись  за  ним.
    - Аркадий, -  остановившись,  обратился  ко  второму  пилоту  Валерий. - Скажи  Папе Дюку, что с вылетом задержка. Как разрешат, пусть не медля  ведёт  «зайцев»  к  самолёту.
      Из  столицы  они вылетели    уже  после  захода  солнца.  Заняв  заданный  эшелон, Валерий  включил  автопилот,  отодвинул  своё  кресло  до  упора  назад.  Он  вновь  почему-то вспомнил   Георгия,  авиатехника  из  экипажа  Евгения, его грустную  историю.  В  начале  90-х  годов  Жора  работал  в  большом аэропорту, но попал  под  сокращение, видимо когда-то чем-то не угодил  начальству. Нужно  было  как-то  кормить  семью, перебивался  разными кратковременными работами.  Однажды  встретил  парня,  с  которым  когда-то  вместе занимались  рукопашным  боем.  За  кружкой  пива  в какой-то  забегаловке  тот  сказал,  что  есть  возможность  неплохо  заработать,  участвуя  в  боях  без  правил.  Оказывается,  нашлись ушлые  дельцы,  делающие  на современных  гладиаторах  большие  деньги.  Нередко  схватки  заканчивались  плачевно  для кого-нибудь  из  участников – гладиатор оставался  калекой,  а  иногда  и  вовсе  заканчивал  жизнь на ринге. От  безысходности  Жора  ухватился  за это  предложение. Через  неделю ему назначили  встречу  у  метро  «Арбат».  Лысоватый  коротышка в  дорогом,  но  помятом  костюме оглядел  Жору  оценивающим  взглядом,  как  цыган  лошадь  на  базаре,  расспросил. Затем сказал, что  через  неделю  может  выставить  Жору  на  схватку.  Правила  простые: можно  бить руками и  ногами – куда угодно, бой  заканчивается  только  нокаутом. Победитель  получает  тысячу  долларов,  проигравший – пятьсот.  Жора  был  согласен на всё ещё  до  встречи.  Бои  проходили  в  большом   помещении  на  окраине,  похоже,  раньше  это  был  какой-то  склад.  К  своему  удивлению Жора  выиграл  две  схватки  подряд.  Всё  рухнуло  в  последнем бою.  Его  противник - черноволосый,  кряжистый,  с  руками,  свисающими  до  колен,  похожий на  гориллу  парень, несколько  раз  доставал  его  мощными  ударами  в  голову  и  грудь,  да так,  что  на  мгновенье  меркло  сознание.  Жора  понял,  что  если  не  поменяет тактику,  то  исход может  оказаться плачевным.  Подловив  момент, рубанул  ребром  ладони по правому  предплечью  противника;  нырнул  вниз и, чувствуя,  как  трещат  от  чудовищного напряжения  собственные  мышцы,  швырнул  его  через  себя. Парень  с  каким-то  глухим  и  неприятным  стуком  рухнул  на  помост.  Тишина  взорвалась  диким  воем  зрителей.  Парень как  упал,  так  и  продолжал  лежать без  движенья.  Оказалось, что при  падении он свернул  себе  шею. Внезапно  раздался  чей-то  крик:
     - Облава,  милиция!
    Послышались свистки. Зрители, сбивая друг друга с ног, кинулись бежать из склада в  разные  стороны. Жора, оглушенный известием о смерти, стоял на месте, пока кто-то, схватив его за руку, не  поволок  из  помещения.  Через  квартал  мужик, утащивший его из  зала, предложил  ему   согласиться  на  следующий  бой.
     - Хватит  с  меня  этих  боёв.  Баста! - отказался  Жора.
     - Зря.  Надумаешь,  позвони, -  и  сунул  ему  бумажку с номером  телефона. - Тебя  подвезти?
     - Спасибо, я  на  метро.
     - На  каком  метро?  В  таком  виде?  - усмехнулся  тот.  Только  сейчас  Георгий  сообразил, что на нём  одни  спортивные  трусы…
     - Мы  с  ним  встретились  в  метро, - рассказывал его командир Евгений. - Я  тогда  подбирал себе экипаж  для Африки.  А он стоит  весь  поникший,  с  тоской  в  глазах. С  тех  пор  вот  уже  шесть  лет не  растаемся.  Специалист  классный:  всё  может,  все  тонкие  работы  сам  делает.  И  человек  надёжный, я  за  ним,  как  за  каменной  стеной.
     «Да,  надёжный  человек  рядом  -  это  много  чего  стоит», - думал  Валерий,  сидя  в пилотском  кресле.
    Вернулись на  базу  уже  ночью.  Лениво  ковыряя  в тарелках,  молча сидели за столом.
     - Что ж, от этого разговора нам всё равно не уйти. - Валерий  отодвинул  тарелку от  себя:
     - Аркадий,  как  будем  дальше  жить?
     Второй  пилот  молчал,  уткнувшись  взглядом в  стол.
     - На эту тему мы с тобой уже вели разговоры, но что-то  сдвигов  в  лучшую сторону не видно. Давай договоримся так: ещё один такой финт, и  поедешь домой. А за вчерашнее снимаю  с  тебя  50%  дополнительной  оплаты  за  месяц.  Вопросы  есть? 
    Аркадий,  не  проронив  ни  слова,  встал  и  ни  на  кого  не  глядя,  ушёл  в  свою  комнату.
    - Круто, командир! - подитожил решение Валерия шестой член экипажа - инженер Сергей.
    - А как по другому, скажите мне? Сколько можно разговаривать. Он у нас кто, младенец?   Каждый из  нас  должен  нести  ответственность  за свои поступки.  Я,  как   командир,  обязан  не  допускать  ничего  подобного в нашем экипаже, посему  всё для  этого сделаю. Если  кому-то  не  нравится  такое положение - нет проблем. Как вы знаете - незаменимых  нет. Собрал вещички и на рейсовый самолёт – домой...  Вот так-то! – проговорил Валерий, глядя на примолкнувших парней. -  Ну что? Пора на боковую? Завтра рано вставать. Всем спокойной ночи! 
 
                ГЛАВА      2
    - Хай,  Вэл!
    - Валерий, разглядывающий изделия из дерева на городском рынке, оглянулся. К  нему  с  широкой  улыбкой  на  веснущатом  лице  подходил  Джек,  южноафриканец,  командир  «Бичкрафта» - небольшого двухмоторного самолёта. Его голубые глаза искрились радостью, она, казалось, переполняла всю его худощавую подтянутую фигуру.         
     - Хай,  кэптен!  Что  это  ты  сияешь,  как  новый  гривенник?
     - Ты  знаешь,  Вэл,  что  я  немного  понимаю  по-русски,  но что это значит - гривенник?
     - Ну, это такая мелкая русская монета, и выражение это применяется, когда хотят  подчеркнуть  радостное  настроение  человека.
      - О, как это правильно! У меня сегодня отличное настроение. Я получил известие от своей Джоан.  Вэл,  ты  можешь  поздравить  меня - у  меня  родился  сын! - Джек радостно  засмеялся  и  от  избытка  чувств  хлопнул  Валерия  по  плечу.  – 8 ,5  фунтов  весом  и рост  20  дюймов. Великан!  Представляешь, у  меня  сын!
    Валерий знал, что  у Джека росли две дочки, но он так хотел сына, и вот,  наконец,  мечта  осуществилась.
    - Рад за тебя, дружище! От всей души поздравляю тебя и твою Джоан. С тебя причитается.
    - Нет  проблем!  Сегодня  я  у  себя  устраиваю  небольшое  парти,  как  это  по-русски?
    - Вечеринка.
    - Да,  вечеринка. - Джек  с  трудом  выговорил  это  непривычное  для  него  слово. - Забирай  своих  парней  и  «приземляйтесь»  у  моей  виллы  в  восемь  вечера.  Входные  сигнальные огни  будут  включены.
    У  него  на  вилле,  что  стояла  на  побережье,  у  океана,  действительно  вдоль  дорожки,  ведущей от ворот к дому, светилось два ряда  матовых  ламп,  что  походило  на  освещение  ВПП.
     - А  кто  будет  у  тебя  сегодня?
     - Я  уже  пригласил  руководство  авиакомпании,  ребят  с  «Боинга»,  Поля  с  его  парнями.  - Поль  был  командиром  французского  пассажирского  турбовинтового,  довольно  старого самолёта. Фюзеляж  у  него  был  толстоватый,  но  короткий,  а  амортстойки шасси  почему-то  казались  тонкими. Вероятно  из-за  такого  внешнего  вида  какой-то местный  остряк  назвал  этот  самолёт  «коровой», это прозвище  и  прилипло  к  самолёту.
     -Так,  значит  Поль  с  парнями, - продолжал Джек.  - Да,  ещё  придут  несколько  офицеров со  здешней базы ВВС. Для обслуживания  я пригласил  людей из ресторана   «У  Гогена».
      - Да, Джек, чувствую, - отметить ты решил основательно, размахнулся почти по-русски.
      - Вэл, здесь, за углом есть бар, давай выпьем немного, до вечера ещё далеко.
      - О,кэй,  почему  бы  и  не  выпить! 
    Небольшой  бар  в полдень  был  почти  пуст,  только  за  дальним  столиком   сидела молодая пара. Тихо урчал японский «кондишен», было прохладно.  Из-за  стойки  выпорхнула  высокая  симпатичная  девушка  с  шоколадной  кожей,  судя  по  всему -мулатка,  в  коротком  платьице,  открывающем длинные стройные ноги. Сияя приветливой улыбкой, она, подождав, когда они сядут за столик, подошла к ним:
      - Что желаете, месье?
     Джек залихватски подмигнул девушке, ввергнув её в смущение:
     - Месье желают два двойных виски с содовой.
     - Пардон,  мадемуазель, - вмешался Валерий, - только мне со льдом.
     - Хорошо, мой господин! - девушка отошла к стойке, и через пару минут на столике стояли  два  запотевших  бокала  с виски,  на  тарелочке  горкой  лежал  поджаренный арахис.         
     - Что значит бармен – девушка. - Джек сделав глоток из бокала, бросил в рот несколько зёрен арахиса.  - Я уже давно приметил, если бармен - парень, то обязательно плут, недолевает  выпивки на палец.
      - Что  поделаешь,  всем хочется  жить, - усмехнулся  Валерий.
      - Помнишь, Вэл, ты сказал, что сегодня я хочу размахнуться по - русски. Наверное, во мне говорит наследственность. Не зря меня тянет к вам, русским.
       - Что  ты  хочешь  этим  сказать?
       - Видишь ли, в начале  века  на  юге  Африки  бушевала  англо-бурская  война…
       - Знаю, - перебил его Валерий, - в школе на уроке истории рассказывали. Песня ещё  такая была:  «Трансвааль, Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне…».
       - Верно ты вспомнил, Вэл. Тогда, на стороне буров сражались добровольцы из многих стран, в том числе и из России. Однажды пленного раненого английского лейтенанта буры привезли в русский госпиталь. Его там выходила молоденькая медсестра, настоящая красавица - голубоглазая, с волнистыми, рыжеватыми волосами. Лейтенант влюбился  в неё, а когда война закончилась, они  поженились. Это, Вэл, мои бабушка и дедушка. Стало быть, во мне течёт какое-то количество русской крови. Так что, Вэл, получается, что мы с тобой, как это - родственники.
     - Не родственники, а земляки, Джек, так будет правильнее, - улыбнулся Валерий.
     - Земляки, - повторил Джек. - Мама неплохо говорила по-русски, а я вот почти не говорю. Не с кем общаться на русском, то, что знал в детстве, сейчас почти всё забыл.
     - Не  горюй,  Джек.  Главное, что ты  чувствуешь  в  себе  русскую  кровь, - рассмеялся Валерий. Они  ещё  посидели,  взяв  по  второму  бокалу,  пока  Джек  не  взглянул  на  часы.
     - Бог мой, уже три пополудни, мне пора к себе. В четыре часа приедут из ресторана, нужно готовиться к вечеру.  Нет, нет! - запротестовал он, увидя в руках Валерия бумажник. - Сегодня плачу только я!
     Они вышли на знойную улицу. Остановив такси, Джек повернулся к Валерию:
     - Ну что ж, Вэл, до вечера. Обязательно жду. Как это по-русски: нужно немножко отрубиться.
     - Не отрубиться, Джек, а оторваться. Отрубиться - это, когда много выпьешь и в аут. Запомни, Джек, оторваться! 
    Джек, смеясь, захлопнул дверцу такси. Водитель резво взял с места и через сотню метров машина исчезла, свернув на улицу, ведущую к побережью. Валерий тоже остановил машину и поехал к себе, расчитывая до визита к Джеку пару часов поспать.
    Вечеринка удалась на славу. Осмотрев дом, Валерий обратил внимание на то, как  руководство фирмы, в которой летал Джек, заботится о комфорте для своих лётчиков. Оказалось, что на этой весьма внушительной вилле живут Джек, его технический специалист Рич и обслуживающий персонал - повар, официантка и двое охранников.
     - Да, Джек, устроился ты здесь неплохо, прямо как магараджа, - Валерий дружески взял хозяина  за локоть.
     - Не магараджа, а как нормальный  лётчик. Хороших  лётчиков у нас на фирме ценят. - Он оглянулся,  отыскивая  кого-то  взглядом:
     - Пойдём, Вэл, я тебя представлю своему руководству.
    Они  с  Джеком  подошли  к  группе  людей,  стоящих  особняком.
     - Прошу внимания, господа! Хочу представить вам моего русского друга и великолепного пилота, кэптена самолёта «Антонов - 32»  Вэлери. Вэл, это господин Лэмптон, наш главный босс и владелец фирмы!
    - Джозеф, - протянул ему руку полнолицый седовласый господи с пронзительным взглядом стального  цвета глаз.
    - Госпожа  Лэмптон.
    - Сьюзен.
    Валерий  осторожно  пожал  руку  полноватой  блондинке.
     - Господин  Янг  Стор - наш  коммерческий  директор. Его  жена   Эмели.
     Валерий обменялся рукопожатиями с супругами Стор. Они были удивительно похожи друг на  друга: оба чуть выше среднего роста, темноволосые, с тонкими чертами лица и веселыми карими глазами. Не зная их, можно было подумать, что это брат и сестра.               
     - Это наш технический гений - Рой Томсон. Что касается компьюторов, связи и прочее - это к нему.
     Смущенно улыбнувшись, Рой, долговязый парень с ёжиком рыжеватых волос и орлиным носом твёрдо  пожал руку Валерия. 
     - Ну,  а это наша неотразимая Барбара,  королева всяких документов, мастер по связям с другими фирмами  и т.д.
    На Валерия глянули  смешливые глаза, сверкнула белозубая улыбка. Тряхнув своими светлыми, коротко подстриженными волосами, она энергично пожала его руку.
 - Итак, официальная церемония закончена. Прошу меня извинить, господа, пришли новые гости.
В гостиную   входила  группа  военных -  летчики  с  местной базы  ВВС.
     - Господин  Вэлери?
     Валерий оглянулся - его тронул за руку  Янг Стор.
     - Можно  просто Вэл.
     - Скажите, ваш  бортовой  номер  214?   
     - Да, - удивленно посмотрел на  него  Валерий. 
     - Видите ли, я частенько бываю на аэродроме и не раз видел, как Вы взлетаете. Вы сразу после отрыва вводите машину в разворот. Это что, ваш почерк?
     Валерий был  немного смущен, он не ожидал, что его манера взлетать может привлечь  чьё-то внимание.
    - Видимо, это от того, Янг, что в молодости я хотел стать летчиком – истребителем, уже начал на истребителях летать. Но потом всё изменилось,  с мечтой пришлось растаться.  Но какие-то навыки остались. Надеюсь, вы не станете об этом сообщать в ИКАО*, а то меня могут лишить лётного сертификата.
    Все засмеялись, а Янг в ответ на эту шутку сказал:
     - Стучать на вас я не собираюсь - тем более, что взлёт у вас получается здорово!               
     - Благодарю! - Валерий извинился и отошел к своим парням. При этом он заметил, что Барбара посмотрела на него с восхищением. В углу гостинной был накрыт «шведский» стол со всевозможными закусками, стояли чистые тарелки, бокалы. Рядом теснились разнообразные бутылки с разноцветными наклейками и ведёрко со льдом. Из динамиков лилась негромкая музыка.
    Вновь появившийся Джек, взяв Валерия за руку, подвёл его к двум мужчинам, стоящим чуть в стороне от других.
     - Вэл, познакомься, это   пилот  «Боинга» - кэптен  Джордж  Эйсгилл, представитель  старинного  дворянского рода.
    -  Рад познакомиться.
    На Валерия  смотрели  холодные, прищуренные  глаза, рука Джордж была вялой. Рыжеватые усы под тонким породистым носом, редкие пепельные волосы на небольшой голове.«Облик истинного английского аристократа», иронически хмыкнул про себя Валерий.  Он частенько сталкивался  с ним на аэродроме. В выражении   лица этого человека всегда читалось некоторое высокомерие и принебрежение ко всему окружающему.  При  встречи  с ним, Валерий всякий   раз представлял его в образе английского плантатора. Для полного сходства не хватало пробкового шлема и стека в руке.
      - А это второй пилот «Боинга», навигатор и бортинженер Боб Уэлс.
     Валерию дружелюбно пожал руку плечистый молодой человек с пышной шевелюрой каштановых волос. Открытая улыбка зелёных глаз на загорелом, с резкими чертами, лице -  полная противоположность своему командиру.
По гостинной сновали две официантки с подносами, на которых
-----------------------------------
    * ИКАО – международная организация гражданской авиации(Авт.)
стояли  разные напитки. Валерий взял с подноса бокал  виски, его примеру последовали и двое англичан. Музыка  смолкла.
     - Прошу внимания, дамы и господа! - На ступеньках коридора, ведущего во внутренние комнаты   виллы, стоял  с бокалом в  руке Лэмптон:
      - Позвольте мне от имени нашей авиакомпании и от всех  собравшихся здесь, думаю, никто против не будет, поздравить нашего гостеприимного хозяина и заочно его  супругу  с  рождением  сына.  Надеемся,  что  в  будущем  сын  продолжит  дело своего отца и начнёт сотрудничать с нашей фирмой.
     Переждав, когда закончатся аплодисменты и стихнет смех,  Лэмптон продолжил:
     - Джек , на авиабазе в  Иоханесбурге  освобождается место для  ремонта твоей небесной  лошадки, и  через неделю  ты летишь домой.
     Все загомонили и потянулись к Джеку, поздравить и чокнуться. Через некоторое время  подошел к  Джеку и Валерий:
     - Джек, еще раз прими мои поздравления. Рад за тебя. Скоро увидишь Джоан и сына. Будь здоров!
     - Спасибо, Вэл. Как много добрых людей. Я - счастлив. - Он понизил голос:  - Даже у нашего высокомерного англичанина нашлись какие-то тёплые слова для  нас.
     - Наверное  в этот момент  он вспомнил  свою  семью, - предположил   Валерий. 
     - Вэл, неужели у него есть семья? Боже, как я ей не завидую…
     - Ладно,  Джек, хватит  об аристократах, лучше  познакомь  меня  с местными  летчиками.
     - Пошли,  они  сами  хотят  с тобой  познакомиться.
       Четверо офицеров, стоявших у столика со спиртным и  о чём-то споривших между собой, при приближении  Джека  с Валерием смолкли.
     - Господа, рекомендую: командир русского  «Антонов-32»   Вэлери   Сибирцофф.
     Пожимая  всем  руки, Валерий  пытался  запомнить хотя бы имена: капитан Филипп, старший лейтенант Куму, майор Макс, капитан Густав. Местные, непривычные для слуха фамилии в памяти не оставались. Видно было, что офицеры уже изрядно выпили. Как оказалось, трое из них неплохо понимали и говорили по-русски:  в свое время они проходили  лётную подготовку в Союзе. 
     - О чём  был спор, друзья? -  спросил  Валерий.
     - Мы спорим по принципиальному вопросу. - Капитан Филипп, невысокий, плотно сложенный негр, качнувшись, ткнул пальцем в сторону старшего лейтенанта, буравя того сердитым взглядом. Высокий, стройный мулат с дружеской усмешкой в свою очередь смотрел на капитана.
     - Вот он не согласен со  мной, что при прежнем  президенте мы бы и сейчас  летали. При нём бы эти штатские «крысы», - он, снова качнувшись, ткнул пальцем  куда-то в сторону, видимо, в направлении столицы, – нашли бы деньги  на ремонт наших  «МиГов».
     С чёрного лица на Валерия смотрели сердитые  глаза. Произнеся  какую-то  фразу  на французском языке, он снова на русском обратился к Валерию:
     - Он, Куму, русский язык не понимает. Он учился во Франции, в лётной школе, и ничего не понимает  в жизни. - При этих словах, старший  лейтенант, как бы подтверждая  сказанное, кивнул головой.
     - А вообще-то, давайте выпьем. – Филипп потянулся  к столику и  щедро наполнил бокалы  себе и всем   остальным. - За  пилотов,  которые  знают и  любят  небо,  для  которых  полёты -  сама жизнь! - Филипп потянулся своим бокалом к Валерию и к  другим.
     - Похоже, Филипп,  ты уже на «потолке», пора идти на снижение. - Майор Макс осторожно взял  стакан из рук Филиппа.
     - Я не пьян! - возмутился тот.- Я сердит, я обижен! Мы уже три года сидим на земле, скоро забудем, как садиться в кабину. У нас, вроде бы, и есть авиация, и в то же время её нет. Скажите, мы кто? Лётчики? Нет! Мы - штабные крысы! Вместо того, чтобы летать, сидим и протираем  штаны. А они когда-нибудь горько об этом пожалеют, что у нас нет исправных самолетов.  Пожалеют, но будет поздно. Мы им напомним это в свое время!
     Старший лейтенант что-то возмущенно стал  возражать  Филиппу, но тот, отмахнувшись,  схватил свой стакан и жадными глотками допил.
   - Густав, Куму, выведите его на свежий воздух. А мы,  Вэлери, давайте отойдём в сторону,  продолжим нашу беседу. – Макс двинулся к окну.
    Пружинистая гибкая походка майора напоминала грацию пантеры. Широкоплечая фигура  и спокойный взгляд на чёрном крупном вылепленном лице выражали уверенность и силу.
     - Теперь они не скоро  успокоятся,  вечные  оппоненты: Филипп  и Куму.
     Макс  вытащил  пачку   сигарет, протянул  Валерию.
     - Спасибо, не курю.
     С интересом  посмотрев на Валерия, Макс  прикурил.
     - А  вы  меня не помните, командир? Как-то раз вы разрешили мне  улететь из столицы с  вами, а в полёте я стоял в  пилотской кабине.
     И тут Валерий вспомнил этот случай. Были  проблемы  с топливом, и многие самолеты не смогли вылететь на базу. У них же в баках топлива хватало, поэтому они заполнили самолёт желающими  улететь. Люди сидели на настиле пола салона, даже на грузовой рампе, а Максу повезло - он попал в пилотскую кабину.
     - Теперь вспомнил. Так что, действительно  теперь так плохо, как говорит Филипп?
     - Хуже некуда. Хотите откровенно?.   
     - Конечно, хочу.
     Макс  затянулся  сигаретой, глотнул из стакана:
     - Знаете, как  вы нас подвели? Я имею ввиду  вашу страну. Эта ваша перестройка, она разрушила нашу жизнь. Раньше у нас не было нищих, все дети учились в школах. У вас и в других  дружественных странах учились наши студенты, наша интеллигенция, офицерский состав, получая знания, необходимые для нашей страны. Мы получали вашу технику. Все имели работу,   заработную плату. Когда развалился ваш Союз, в одночасье всё рухнуло и у нас. Под давлением ООН в стране прошли так называемые «демократические выборы». Произошла смена власти  - нынешняя ориентируется на Запад. И что мы сейчас имеем? Местное производство упало, появилась безработица, чиновники на всех  уровнях  воруют, грабят страну. Верхушка живёт в роскоши, а народ голодает. Нищета толкает людей на всевозможные преступления, процветает проституция, ею занимаются  даже десятилетние девочки - за бутылку кока-колы. А мы-то  всегда верили вам, надеялись на светлое  будущее…
     Макс  горько усмехнулся. Валерий , ошеломленный этим  разговором, молчал. Раньше  такого ему  здесь  никто не говорил.
    - Не берите это всё на свой счёт, командир. Конкретно вы и ваши парни совсем здесь не при чём. Судя по всему, вы сюда попали тоже из-за событий у себя в России. Я рад был с вами познакомиться, надеюсь, ещё встретимся. А сейчас нам пора домой. Пойду поблагодарю Джека. Мягких посадок, командир.
     Макс пожал Валерию руку и отошел от него. Валерий оглядел гостиную: несколько пар танцевало под негромкую музыку, остальные разбились на группы и беседовали. Он увидел  своего инженера, танцующего с Барбарой. Василий  о чём-то разговаривал с техником французского экипажа, разговор в основном вёлся на пальцах. Виктор пробирался сквозь гостей  в сторону  двери,  с бутылкой в руках.
     - Куда ты тащишь эту красотку, Виктор?- Виктор, услышав своё имя, повернул голову в сторону  Валерия, затем удивлённо посмотрел на бутылку. На ней действительно была изображена шикарная девица в ковбойской  шляпе и в сапогах со шпорами.  Он  погладил этикетку на бутылке и снова посмотрел на Валерия:
     - Шеф, все о, кэй!  Ребята хотят познакомиться с этой  гёл  поближе. – Язык у Виктора уже заметно заплетался.
     - Ладно, иди, только и  для меня оставьте немного этой  «девицы», я  сейчас выйду.
     - Нет проблем, шеф! Приберечь навигационный остаток для командира - это закон для подчиненных.         
     Валерий понял, что нужно возвращаться  на свою виллу. Он пошёл искать Джека, проходя мимо Василия, шепнул ему, чтобы они с Сергеем через пять минут вышли наружу. Джека он нашёл в окружении женщин.
      - Все о,кэй, Вэл?
     - Джек,  никаких проблем!  Просто  нам  пора  «запускать  двигатели»  и  просить твоего разрешения на руление домой.
      -  Может,  ещё повеселитесь?
      - Боюсь, если ещё немного задержимся, то останемся  основательно.
      - Так в чём  проблема? - Джек гостеприимно повёл рукой: – Оставайтесь до завтра, места всем хватит, а с утра пойдем купаться в океане. Нет ничего лучшего после попойки. Ведь,  насколько я понял, у вас завтра выходной.
     - Спасибо, дружище, всё это соблазнительно, но  всему  есть предел. Не обижайся! Только «отходить» после таких возлияний нужно дома. Проводишь? Давай мы уйдём по-английски?   
     - О,кей, решили, так решили… Пойдем провожу.
     Они вышли наружу. Было  уже совсем  темно, в  этих  широтах  ночь наступает быстро. Стоит  солнцу завалиться за горизонт, как через  15-20 минут небосклон как бы  задёргивется  чёрным бархатом, с которого подмигивают, переливаются разноцветными  искорками  большие мохнатые звёзды. Первое время было интересно видеть полумесяц с рожками торчащими вверх или вниз, а не в какой – нибудь бок, как в северных широтах, или  увидеть перевернутый ковш Большой Медведицы, лежащий почти у самого горизонта.
     Они с Джеком подошли к стоящей под фонарём скамейке. Было тихо,  слышались только вздохи  притихшего океана, да сверчки напоминали о себе стрекотом. Вокруг  фонарей крутилось множество насекомых. Большие бабочки, мотыльки, какие-то мелкие букашки, создавали над фонарями светящиеся нимбы. На скамейке, откинув голову назад, спал с полуоткрытым ртом второй пилот, сбоку  к нему  приник  головой штурман. Чуть отодвинувшись от них и склонив голову на грудь, сидел Виктор. Услышав шорох, он поднял голову,  посмотрел на Валерия мутным  взором, что-то попыталлся произнести, но тут же голова его снова свесилась на грудь.
      - Да, хлипкая молодежь нынче пошла, командир, - голос подошедшего Василия вывел Валерия и Джека из задумчивости: –  Мы с Сергеем сейчас пойдем и поймаем пару тачек, ибо наблюдается наличие тел, неспособных самостоятельно передвигаться.               
     - Хорошо, ждём. Джек, иди к гостям, мы  тут сами  разберёмся, а то дом остался без хозяина. Ещё раз от всех нас большое спасибо!
     Они  обменялись рукопожатиями и Джек направился к дому. Через несколько минут подъехало первое такси. Валерий с Сергеем загрузили в салон Виктора со штурманом, с таксистом сел Сергей. Шофер рванул с места и  машина унеслась  в ночь. Обмягшее тело второго пилота они с Василием еле затащили на заднее сидение второго такси - тот даже не пошевелился. Таксист, глядя на эту картину, что-то произнес.
     - Все ясно! – со смехом пояснил Василий.  - Шеф говорит: не умеешь пить, соси кое-что через тряпочку. 
     - Да ты у нас, Василий, полиглот! -  улыбнулся Валерий. Назвав водителю район города, где находилась их вилла, он  поудобней уселся на сиденьи.

                Г Л А В А      3.
    - Значит так, Валерий. - Руководитель местного отделения авиакомпании «Нордстар» Николай Серов встал из-за стола. Его кряжистая, плотная фигура нависла над лежащими перед ним на столе бумагами. Он посмотрел на командира серыми прищуренными глазами, загорелое лицо его было озабоченно. - Как только подписываем контракт с фирмой-поставщиком, ваш экипаж будет работать только на перевозке сахара. Вы же летали на аэродром  «Круи»?               
     - Да, и не один раз, - кивнул в ответ Валерий.
    - Схема работы будет такая: накануне вечером загружаетесь попутным грузом, загрузку мы обеспечим;  утром, желательно пораньше, вылетаете. В Круи вас будут ждать машины с  сахаром, загружаетесь и вылетаете в столицу. Там разгружаетесь, берёте на борт  топливо и возвращаетесь в Круи, там вас снова загружают сахаром и, вы идёте сюда. Если по времени будете успевать загрузиться и снова уйти на Круи, а  оттуда в столицу, – это было бы прекрасно. Вопрос к вам: сколько сахара вы сможете брать при вылете из Круи?
     Валерий мысленно представил себе посадочную полосу красно-коричневого  цвета, расположенную в плодородной  долине. Кругом - большие плантации  сахарного тростника, арахиса, ананасов, банановые и апельсиновые рощи, поля маниока, батата, ямса и ещё много чего. В нескольких километрах от аэродрома - административный центр  провинции, там расположены сахарные заводы.
     - Полоса там грунтовая, длина 2,5  км, при температуре + 30 можно брать по десять тонн. Если воздух прогреется до + 35  + 40,  то не более девяти. - Валерий сделал паузу. – А что касается вылетов, то тут есть одно «но»: по утрам там частенько туман. Недели две назад мы как раз  вляпались в такую ситуацию. Вылетели отсюда рано утром, снизились после хребта в долину, а она вся в тумане. Покрутились с полчаса, – никакого просвета. У штурмана  на ДжиПиЭс, как назло, была стёрта информация о координатах торца  полосы. И как результат – пришлось возвращаться. Да  вы же  помните  этот случай.
     - А если бы информация не была бы стёрта, смогли бы сесть?
     - Можно было бы попытаться. У нас есть такой пример, как-то в аэропорту Сосебо сели при видимости 400 метров. Штурман вывел точно на торец – остальное было, как говорится, делом техники.
     - Ну, а сейчас  данные Круи  заложены?
     - Конечно,после того возврата штурман получил такую нахлобучку, что внёс данные не только всех аэродромов этой страны, но и соседних.
    Серов рассмеялся, но сразу же снова посерьёзнел: 
     - Валерий, имей  ввиду, если  всё пойдет гладко, то вы надолго будете обеспечены стабильной работой. Поставщики посчитали: за два  месяца нужно вывезти около полутора тысяч тонн сахара. Это при  условии вывоза тридцати тонн в день. Смекаешь, какими деньгами для нас это пахнет?
     - Ну, коли так ставится вопрос,  может, пересмотрим расценку груза свыше семи тонн?               
     Николай  рассмеялся:  - Ну ты, командир, своего  не упустишь!
     - Так ведь мы сюда, за тысячи вёрст не за туманом прилетели, а заработать. Да и вылеты  с грунтовой полосы при такой загрузке на порядок опаснее, чем с бетона.
     - Знаю, - сказал  Николай, - как только подписываем контракт, сразу рассмотрим ваши предложения. Думаю, в накладе не останетесь. Наташа! – крикнул он, и в дверях из приёмной  появилась светловолосая  молодая  женщина – секретарь и переводчица.
     - Наташа, как только придёт господин Карим, пусть сразу заходит. Да сделай нам с командиром по чашечке  кофе.
     - Сию минуту! -  Наташа резко повернулась, платье крутанулось, показав стройные, загорелые ноги.
     Как-то ожидая прихода шефа, Валерий разговорился с ней. Коренная москвичка, окончив ИНЯЗ, зная французский и английский, она вышла замуж за студента  Университета Дружбы народов и оказалась в этой стране. Благодаря знанию языков, сумела устроиться стюардессой в местную государственную авиакомпанию. Муж стал работать юристом в одной из строительных фирм. Наташа пролетала около двух лет, всё было нормально, зарабатывали неплохо, снимали небольшую квартирку в многоэтажном доме на бульваре  Революции. Но однажды во время ливня при посадке в Либревиле пилот  «Боинга»  не смог выдержать направления на мокрой полосе. Самолёт выскочил за её пределы, подломилась одна из основных стоек шасси, было основательно поломано крыло. Обошдось без жертв, но самолёт оказался не подлежащим восстановлению. Руководство авиакомпании уволило экипаж, а вместе с ним и бортпроводников. Наташа с год сидела без работы, пока случайно не познакомилась на пляже с Серовым. Узнав, что Наташа владеет двумя  языками, он предложил ей только что освободившееся  место секретаря и переводчицы. А прежнюю секретаршу, Катрин, пришлось уволить. Высокая метиска с точёной, стройной фигурой, кожей цвета кофе с молоком,  тонкими чертами лица проработала в «Нордстаре» чуть более полугода. Внешним  обликом она напоминала знаменитую топ-модель Ноэми Кэмпбелл. Красотка оказалась такой любвиобильной, что в рекордный  срок совратила большую половину персонала фирмы.  Пилоты оказались первыми в её списке. Как трепались некоторые из них, она показала, что такое африканская страсть. «Не баба, - говорил один, - а вулкан»! При этом что-то бормотал об ободранной  ногтями спине. Не обошла метиска вниманием и экипаж  Валерия, в первую очередь под её прицелом оказался он сам. Во время его приходов в офис она пускала в ход весь арсенал обольщения -  пылкие, многообещающие взгляды, «нечаянные» касания бедром или грудью. Ее злило, что он оставался равнодушным к её прелестям. Валерия в свою очередь забавляла эта игра. Как-то утром он перед вылетом зашел в офис. В приемной перед компьютером сидела Катрин, лениво стуча по клавишам. Через неплотно закрытую дверь слышался голос Серова, разговаривающего с кем-то по телефону. Увидев входящего Валерия, секретарша изобразила на своем свежем личике обворожительную  улыбоку:
    - Бонжур, кэптен  Велери! - произнесла она хрипловатым голосом, придающим её речи неповторимое очарование.
    – Бонжур, мадемуазель Катрин, - ответил он, сев на предложенный ею стул и подумав, что  сейчас она вновь возьмется за свои  штучки. И не ошибся…     Она вышла из-за стола и присела напротив Валерия. Высокая грудь, с торчащими крупными сосками, казалось, прорвет сейчас тонкую ткань блузки - бюстгальтер секретарша не носила.  Не сводя с Валерия своих бесстыжих глаз, она медленно приподняла правую ногу и поставила каблук туфли на перекладину стула. Коротенькая и узкая юбочка задралась чуть ли не до пояса. Смущенный  Валерий отвел глаза  – метиска явно обходилась без трусиков.
     - Вас что-то смущает, мой кэптен? - невозмутимо спросила Катрин, грациозно встав со стула. Проведя розовым язычком по своим пухлым  губам и не сводя с Валерия глаз, она медленно двинулась к нему. Он тоже встал, подумав: «Когда же Серов закончит болтать по телефону?». Затем он почувствовал  на своей груди её горячую ладошку – форменная рубашка была расстегнута из-за жары. Глядя в ее глаза, он чувствовал себя кроликом, дрожжащим перед удавом. Ладонь  поползла вниз, ему казалось, что его затягивает в омут - мутная чёрная  волна поднималась откуда-то изнутри. Выручил голос Серова, позвавший секретаршу к себе. Раздасадованная Катрин  скрылась в кабинете, оставив после себя аромат тонких духов, смешанный с  неповторимым запахом тела  молодой африканки. Валерий встряхнул головой, сбрасывая с себя оцепенение, затем  выскочил из  офиса.
     - Чертова кукла, – бормотал он, – вогнала в краску, как какого-то сопливого мальчишку.
     - Валерий, ты куда? – услышал он голос директора: - Что ты хотел? – продолжал тот окликать Валерия, открывающего калитку.
     В следующий  раз! - крикнул Валерий, махнув  рукой, совершенно забыв  для чего он зашёл в офис.
     - Что  это с ним? - недоуменно  спросил  Серов у Катрин, кинув на нее подозрительный взгляд. Та ничего не ответила, только опустила вниз глаза и передернула плечиками. А через пару дней   случилось то, что и должно было случиться. Придя утром на работу, Серов сразу обратил внимание на беспорядок в офисе: валяющиеся пустые бутылки, разбросанные бумаги, окурки, опрокинутое кресло. Почему-то не было ни одного охранника. Вскоре раздался телефонный  звонок, и его попросили приехать в полицию. Выяснилось, что ночью жители на соседней с офисом вилле были разбужены шумом и криками. Приехавшие полицейские обнаружили в офисе дерущихся пьяных охранников и почти голую, тоже пьяную секретаршу. Как выяснилось, девица на столе своего                шефа исполняла стриптиз. Распалённые алкоголем  и видом обнажённого женского тела, парни стали спорить о том, кто из них будет первым. Спор перешел в драку. Продолжая пританцовывать и стаскивать с себя одежду, Катрин подзуживала дерущихся, крича: «Первым  будет  победитель!» Спектакль был прерван появлением полицейских.  Серов выслушал этот рассказ с мрачным лицом. Особенно его разгневало то, что она танцевала на  столе, который был святым местом для каждого уважающего себя бизнесмена. Всех троих он уволил, похвалив себя, вспоминая, как несколько  раз она пыталась его соблазнить, откровенно и бесстыдно предлагая ему себя. При очередной попытки обольстить его, он твердо пообещал выгнать её  с работы – только тогда она прекратила приставать к нему.
     Так в офисе появилась Наташа. Среди персонала фирмы ходили слухи, что шеф не просто хорошо относится к ней, но и проявляет  знаки внимания более пристального характера.
     Сделав глоток кофе, Серов заговорил:
     - Командир, до меня доходят слухи, что у тебя проблемы со вторым пилотом? Говорят, он злоупотребляет…  Наши требования в этом вопросе всем известны, поэтому  вопрос с вашим вторым можем  решить в  любое время.
     - Шеф, - Валерий поставил свою чашку на стол, - я сразу доложу тебе, если ситуация выйдет из-под контроля. Вот тогда и решим. А сейчас я бы хотел получить суточные на экипаж, - добавил он, переводя  разговор на другую тему.
     - Хорошо, тебе виднее! - откликнулся Николай, подходя к сейфу.
     Получив суточные и выйдя из кабинета, Валерий посторонился, пропуская смуглолицего мужчину, похожего на индуса или араба. «Наверное, это и есть Карим», - подумал он. Выйдя из офиса, остановился в раздумье. «Куда идти? На виллу–значит, весь день проваляться там. Схожу к самолету, посмотрю, как там дела».
     С утра Сергей, Виктором и Василий занимались сменой тормозов. Охранники   на КПП  аэропорта  даже не сдвинулись с места,  когда Валерий прошел мимо них, знали, если идёт «белый», значит член какого-то экипажа.
     На аэродроме стоял рабочий шум. Взлетали и садились самолёты, на стоянках шла загрузка  других  бортов.  По направлению к  АН-24  темнокожая девушка  в белой кофточке и короткой форменной  синей юбке вела группу   пассажиров. Валерий, проходя  мимо этого «АНа»,  взмахом руки поприветствовал экипаж -  ребята стояли в стороне и курили. По дорожкам сновали грузовые машины, неторопливо пылил топливозаправщик.От вертолётной  площадки, расположенной рядом с громадой ангара, оторвался  вертолет, похожий  на большого темнозеленого кузнечика,  и взял направление в сторону океана. «Пошёл к нефтяной платформе на  шельфе» - решил  Валерий. Кучка  людей толпилась у загружаемого АН-12, дожидаясь конца загрузки,  расчитывая  улететь на этом  самолете.
     По центральной рулёжной дорожке рулил к полосе «Боинг». Валерий представил себе  сидящего в командирском кресле самолета надменного английского аристократа. С полосы, освобождая её, сруливал на военный перрон военно-транспортный «Геркулес». «Корова» француза Поля с пронзительным  воем мчалась на взлётном режиме по полосе. Вот передняя стойка отошла от бетона, и пузатенькая машина взмыла в раскалённое небо. Рядом взвизгнули тормоза Из остановившегося «Лендровера» на Валерия, смотрели весёлые  глаза технического директора фирмы Тимоти. Тот просил называть себя  Тимофеем. Проучившись в России пять лет в техническом институте он, кроме технических знаний, приобрел еще массу других росийских навыков. Например, виртуозное владение русским   матом. Был общителен и жизнерадостен. Вот и сейчас с белозубой  улыбкой он вопросительно смотрел на Валерия:               
     - Кэп, на  самолет? Садись, подброшу!               
     Валерий протиснулся в машину. Их  «дракон», как они называли свой транспортник  АН-32, стоял на самой дальней стоянке, рядом с рулёжкой, ведущей на местную авиабазу ВВС. Однако у самолёта никого не было. Войдя в грузовой салон, он увидел спящих  на откинутых сиденьях Сергея и Виктора.
       «Да, работнички!  Такими темпами  неделю будем менять тормоза». Валерий потряс Сергея за плечо. Тот, открыв глаза и узнав командира, поднялся и сел на сидение.
     - Похоже, вы здорово устали. Даже на одном колесе не поменяли тормоза.               
     - Жарковато, командир, сморило. - Сергей виновато опустил голову. - Сейчас  продолжим.               
     Он разбудил Виктора, тот сначало сердито заворчал. Но, увидев Валерия, смолк. Оба поплелись к выходу. Глядя им вслед, Валерий с сожалением подумал, что в своё время сделал ошибку, взяв в экипаж Сергея. Тот был неплохим специалистом, но дремучая лень перечёркивала все положительные качества. Работая, как говорят, из-под палки, он отрицательно влиял на других. Кроме этого, у него была подленькая черта –  мог подтолкнуть  на неблаговидные поступки других, сам же при этом стремясь остаться в  стороне.  Как-то подбил некоторых из экипажа на отказ от полетов. Это, естественно, сказалось  на заработке. Тогда к ним на виллу приехал Серов. Выслушав претензии от членов экипажа, пообе-
щал в ближайшее же время устранить все бытовые неудобства, но в то же время призвал отказаться от давления на руководство фирмы, твёрдо заявив, что вышлет отсюда любого, кто будет будоражить людей. Больше таких инцидентов в экипаже не было. Но инженер продолжал работать в том же настрое - без всякой  инициативы, выполняя свои обязанности от и до. Три привязанности несли его по жизненному  пути: женщины, сон и пиво. По началу, вместе с техником Виктором они рьяно взялись устанавливать тесные контакты с местным  женским населением, приводя по вечерам красоток, каждый раз все новых. Валерий пытался как-то их урезонить, напоминал про СПИД, который изначально появился именно в этих краях, но всё было напрасно. Терпение его лопнуло, когда однажды утром, он пошёл было в ванную, но тут из комнаты Сергея и Виктора выскочили две полуголые чёрные девицы. Хихикая, они перед носом Валерия захлопнули дверь в ванную, заставив его ждать не менее часа. В то  утро он в резких тонах потребовал, чтобы  гостей выпроваживали не позднее шести часов утра, иначе вообще будет запрещено приводить их.               
    Угроза возымела  действие:  девицы появлялись теперь вечером и испарялись с рассветом.
     В кармане у Валерия  раздался писк  «Мотороллы».  Нажав кнопку на телефоне, он услышал    голос Серова:
    - Командир, завтра начинаете работать по новому контракту, мы с тобой оговаривали этот вопрос. Зайди в офис, нужно кое-что уточнить…
     Выйдя из самолета, Валерий подошел к стойке шасси, где возились Сергей  с Виктором. Чуть в стороне Василий и Тимоти протирали тряпками новые тормозные диски.
    - Мужики,  машина должна быть  готова к  полётам  сегодня  вечером.  Завтра с утра начинаем работу по новой программе, вечером привезут загрузку на Круи, - произнёс Валерий.
     - Командир, до вечера можем не успеть! - заметил Сергей.
     - Сейчас  только одиннадцать часов.  Если  не будете  прохлаждаться, успеете,  иначе сорвёте полеты по этой программе. Много потеряем!  - жёстко сказал Валерий.
     -  Кэп, подбросить тебя до КПП? - приподнялся Тимоти.
     - Не нужно, дойду пешком. Ты, Тимоти, лучше помоги им. – Валерий посмотрел с досадой на инженера. Затем повернулся и скорым шагом направился к выходу  из аэропорта.
     …Посматривая время от времени на приборы, Валерий под монотонный гул двигателей тихонько дремал в кресле. «Нужно будет договориться с Серовым  о выходном, слишком  большая нагрузка получается на экипаж», - подумал он. Тишину в наушниках нарушил голос штурмана, сообщивший о начале снижения через пять минут. Значит, впереди снова ночь в столице. Валерий взглянул на бортмеханика и второго пилота, устало дремавших в своих креслах.
    Они дорабатывали уже третью неделю по «сахарной» программе. Вставали рано, на  виллу  или  в отель,  если  предстояла  ночёвка  в столице, попадали поздно. Сил хватало только на то, что - бы принять душ,  поужинать  и дойти  до  постели. «Нет, надолго   нас  так  не  хватит,  нужен  выходной,  - принял  окончательное решение Валерий, - завтра же переговорю с Николаем».
     На следующий  день, прилетев на базу, он поспешил в офис.
     - Как дела, командир? Что-то случилось? - спросил Серов, увидев  входившего в кабинет Валерия.
      - Ничего не случилось. - Усаживаясь в кресло, ответил Валерий. - Просто в воскресенье нам нужен  выходной, народ  уже  вымотался.
     - А я вам что говорил? Без выходных трудно будет, слишком большая нагрузка на экипаж. Вы же сами меня  уговорили, мол, будем работать в жёстком режиме.
     - Да, - согласился Валерий, – переоценили свои возможности.
     - Это, видимо, ваша  «денежная  мафия» настояла? - спросил Николай.
     - Какая  ещё денежная  мафия ?
     - Это я имею ввиду твоих парнях, у которых деньги заслоняют всё!
      И Валерий вспомнил, что  когда он объявил о предстоящей работе по новому контракту и  новых расценках за перегруз, штурман  вытащил из кармана калькулятор. Его пальцы забегали по клавишам, через несколько минут он возбужденно подскочил на месте: - Послушайте, неплохо получается! Если мы сможем делать три плеча и ночевать попеременно то здесь, то в столице, то в день будем иметь почти по сто двадцать баксов на каждого, в неделю – более восьмисот!
      - Ну, это ты  что-то загнул! - недоверчиво сказал Сергей.
      - Ничего  не  загнул!  –  кивая  на  калькулятор, возмутился  Аркадий,  - на, сам посчитай! 
     Сергей углубился в вычисления. Остальные молча переваривали  услышанное.
      - Сусанин ты наш, ты ошибся на сто двадцать баксов в сторону увеличения.- Сергей поднес калькулятор к носу Аркадия: –  О выходном забыл? – он с ехидной усмешкой смотрел на штурмана своими светлыми, как у снулой рыбы, глазами.
      - Какой выходной! – глаза штурмана перебегали с одного на другого, сидящих в холле. - Зачем терять эти деньги? Потом будем отдыхать. Дома на сто двадцать  баксов, не шикуя, месяц можно  прожить.
     Этот аргумент тогда подействовал. Валерий вынужден был согласиться, рассчитывая, что через некоторое время, работая напряженно каждый день, они запросят выходной. Так и случилось по истечении третей недели.
               
                ГЛАВА   4
     В субботу они вернулись домой вечером, предвкушая завтрашний выходной.
       -Что, ударим по вискарю? - услышал  Валерий голос Сергея. - Тот вытаскивал бутылку  виски  «Джонни Уокер»  из  холодильника.  Увидя  командира  и  как бы оправдываясь,  добавил:
     - Думаю, командир, мы заслужили маленькую награду?
     - Ничего не имею против. - Валерий подошёл к столу: - Чем ты нас сегодня порадуешь, Виктор?
     Тот, хлопоча у кухонного стола, обернулся:
      - Овощной салат, солёная селёдочка, отварной картофель и королевские креветки под соусом  «а ля джапан». На десерт - шоколадный торт.                               
      - Королевский  ужин! -  Штурман со стуком поставил запотевшую бутылку джина-тоника перед вторым пилотом: - А  это персонально для вас, сэр! Так сказать, для слабаков!
     Он ехидно улыбнулся и сел. Второй демонстративно отодвинулся и, ни слова не говоря,  принялся накладывать в свою тарелку салат.
      Глядя на него, Валерий вспомнил свои планы, которые вынашивал  перед прилётом в эту страну. Он расчитывал, что станет тренировать Аркадия и к концу контракта  сделает его командиром самолёта. Но тот перечеркнул эти планы всем своим поведением.
     Раздался стук  входной  двери.
     - Добрый  вечер, приятного аппетита!
     В холл вошли  двое: Виталий, командир АН-26  из Белоруссии, и его бортмеханик Алексей, которого все звали Алексашка. Был он небольшого роста, вёрткий, как юла, весёлого нрава. Но выпив, становился задиристым, начинал цепляться к окружающим и, что особенно было смешно, приставал к людям крупным и сильным, от чего в конечном результате сам не раз страдал.               
     Валерий поднялся из-за стола навстречу вошедшим:
      - Добрый  вечер, просим за стол!
      - Нет , нет !  Мы этот этап  сегодня уже прошли, – ответил Виталий.
      - Тогда, может, что-нибудь выпьете?                               
      - Ну, разве что джин-тоника холодненького.
     Взяв запотевший бокал и присев на диван, Виталий обвёл взглядом сидевших за столом.
     - Господа! - торжественно начал он. Губы его расплылись в улыбке, он пригладил рукой свои непослушные волосы, отбросив прядь с высокого лба:
      - Мы имеем честь пригласить вас на празднование  дня рождения вашего покорного слуги!               
     Он привстал и наклонил голову. Алексашка, разинув рот, восхищённо смотрел на товарища. Его белёсые брови над голубыми маленькими глазками комично изогнулись, казалось, даже  оттопыренные уши задвигались при словах Виталия.
     - Ну, командир, ты даешь! Как в японском парламенте!
     Все рассмеялись.
     - Завтра, как - никак, мне стукнет тридцать пять, посему приглашаю вас в полдень  к нам!
     Виталий сел и поднёс запотевший стакан к губам.
      - Спасибо за приглашение, принимаем с благодарностью, отказываться причин нет.  В  полдень  придем  все,  без  исключения.   -  Валерий  обвёл  своих  парней взглядом – возражений не было.
      Посидев с полчаса, гости ушли.
      - С утра кому-нибудь придётся съездить на рынок за подарком. Давайте прикинем, что будем дарить, - сказал Валерий, подвинув к себе тарелку с тортом.
        …Подходя в  назначенное время, к вилле  «белорусов» , они  ещё издали услышали звуки  музыки. У стены, ограждающей виллу, щебетала стайка девиц – местных «жриц  любви», желающих попасть на праздник. У ворот их встретил старший  охранник:
      - Бонжур, патрон! - Он с уважением поприветствовал подошедшего Валерия и распахнул  перед ними дверь.
     - А где же ваша винтовка, патрон?- заржал  техник Виктор, довольный своим остоумием.
     - Патрон – это почтительное обращение к человеку, занимающему высокое положение в обществе или к своему непосредственному  начальнику.  Эх  ты,  сельпо сибирское!
     Аркадий, второй пилот пренебрежительно посмотрел на техника. Виктор, сражённый наповал, захлопал глазами.
     Стол был накрыт под большим деревом, широкие листья которого создавали плотную завесу от солнечных лучей. Тут же крутил лопастями большой вентилятор – «хамелеон». У стены стояла жаровня, от неё шёл аппетитный запах жарившегося мяса, он смешивался  с густым сладковатым ароматом цветущих деревьев.
      - Решили устроиться на природе, - подошедший Виталий поздоровался со всеми.
     От имени  экипажа Валерий поздравил его с днём рождения и вручил подарок: полуметровую фигуру обнажённой по пояс девушки-африканки, вырезанную из  дерева. Мастер талантливо изобразил характерные черты её юного лица, высокую грудь с торчащими сосками, тонкую  талию и пышные бёдра, задрапированные складками набедренной повязки. Девушка держала на плече кувшин. Гордо поднятая голова, статная осанка придавали ей царственный  вид.
     - Хороша! Прямо  африканская Венера! Талантливые люди везде есть, - сказал Виталий.  –  Дома  эта  леди  займет  центральное  место  в  моей  африканской экспозиции. Прошу всех  к столу!
     Среди гостей  Валерий увидел экипаж самолета  АН-12  или  «эЛки», как все называли эту машину. Тут же, к его удивлению  был и Николай Серов с Наташей и  ещё  одним незнакомым  мужчиной, который, как потом оказалось, являлся коммерческим  директором фирмы – работодателя  экипажа  белорусов.               
     Тосты следовали один за другим, вскоре все почувствовали себя непринуждённо. Из дома к столу и обратно сновали миловидная негритянка и её муж, охранник виллы, менявшие посуду и приносящие закуски. Непринуждённый застольный разговор, веселый смех, негромкая  музыка – все это создавало иллюзию домашнего праздника.
     К Валерию, сидевшему рядом с виновником торжества, подошли два Аркадия:
     -  Командир, не будешь против, если  мы   с другими парнями пойдем  к океану? Жарковато, хочется освежиться.
     Спросив, штурман икнул и в ожидании ответа уставился на  Валерия.   
     - Хорошо, идите, - согласился тот. – Только не забудьте: завтра в шесть утра вылет, в  девять вечера будьте на вилле.               
    - Нет проблем! - на плутоватой физиономии штурмана расплылась улыбка.
    - Вперёд, коу пайлот! - Он хлопнул по спине второго пилота. Тот передёрнул плечами, но промолчал.
     Ускорив шаг, они догнали направившуюся  к воротам компанию.
     - Валерий! Я, пожалуй, пойду с ними, - бортмеханик Василий тронул Валерия за плечо. - И прослежу, что бы все были вовремя дома.
     - Ладно. - Валерий проводил  его благодарным взглядом.
     - Я предлогаю  пойти в дом, здесь стало жарковато, - обратился к оставшимся гостям    Виталий.
     Без возражения все пошли  к дверям виллы. Внутри работающие «кондишены» обеспечивали живительную прохладу. На журнальном столике стояла выпивка: неизменное виски, джин, французские вина, запотевшие бутылки джин-тоника и пива. В холле работал телевизор, установленная во дворе большая тарелка спутниковой антенны давала возможность смотреть первый канал российского телевидения и ещё уйму всяких других каналов. На экране группа полуголых мужчин и женщин отплясывала какой-то замысловатый танец на песчаном берегу океана. В кресле сидела Наташа и с увлечением рассматривала журналы, кучей громоздившиеся на столе. Валерий расположился на диване рядом с Серовым.
      - Мсье Дюпре, познакомьтесь с одним из моих командиров – Валерием! - Николай дружески приобнял лётчика за плечи.
      - Шарль! - Валерию протянул стакан с виски и  чокнулся с ним невысокий, с заметным брюшком и с седоватыми  висками, француз. Тоненькая полоска чёрных усиков придавала ему несколько фатоватый вид, а выступающие красные прожилки на щеках и на крупноватом носу свидетельствовали о пристрастии к горячительным напиткам.
      -  Николя,  -  обратился  он  к  Серову,  -  Вэлери  у  тебя  летает  в  Карунди,  в восточные провинции?
      - Да нет, он со своим экипажем работает по сахарной программе.
      - А по окончанию программы?
      - Не знаю, там посмотрим, - Серов отпил глоток из своего стакана, глянул на Валерия, - он ешё более месяца  будет возить сахар.
     Подошли Евгений, Виталий и молчаливый командир «эЛки» - Стас Ветров, бывший лётчик-испытатель одного из российских авиационных заводов. Со спадом производства в начале  90–х годов немало лётчиков осталось без работы, в их число попал и Стас. Через знакомых ему удалось, собрав экипаж из таких, как он, безработных, на арендованном самолёте улететь в Африку - на вольные заработки. За несколько лет поменяли не одну страну, и вот теперь работали здесь, подписав контракт с «Нордстар». Что касается полётов в Карунди, то Валерий уже давно слышал, что экипажи разных авиакомпаний работали на какую-то хитрую фирму, представитель которой - индус, по имени Раджаб - платил вдвое больше.  Ходили слухи, что под видом гуманитарной помощи этими рейсами перебрасывалось оружие, боеприпасы,  снаряжение и продукты вооруженным формированиям мятежного генерала Виктора Олонги. Его отряды держали под своим контролем восточные провинции раздираемой  гражданской войной Карунди. Законное правительствоэтой страны напрягало все силы, что бы потеснить мятежников к восточной границе. Соседние государства были настроены к властям Карунди недоброжелательно, в этом их поддерживали западные спецслужбы. Но год назад правительство Карунди получило передышку. С помощью  ООН удалось заключить перемирие для создания коолиционного правительства. Перемирие было шатким: на линии противостояния постоянно вспыхивали локальные стычки - и в саванне, и джунглях. Хрупкий мир мог разрушить  малейший повод. Похоже, генерал Олонги, используя передышку, переоснащал свои отряды и пополнял их людьми за счёт немалых валютных иньекций Запада, рассчитывая продолжить борьбу против правительственных войск. Получалось, что экипажи, работающие на Раджаба, снабжали мятежников.
    - Послушайте, - Евгений обвел сидящих беспокойным. взглядом, - вы не наблюдаете ничего необычного в последнее время?
     - О чем это вы? – спросил  Шарль.
     - А вот о чем. Знакомый майор с базы ВВС, - при этом Евгений посмотрел на Валерия, и тот сразу же вспомнил майора Макса, - не знаю, правда, откуда у него такая информация, сказал, что отряды бывшего президента страны Крума концентрируются в Карунди, у нашей границы. Майор говорил, что к южной границе переброшена группировка  карундийской армии, это механизированные и бронетанковые части, а на аэродром Лалубы перебазированы  истребители-бомбардировщики и боевые вертолеты.
- Мы двое суток сидели в столице из-за неисправности двигателя, - вступил в разговор Стас. – Все там взбудоражены нападением на начальника генштаба. Неделю назад кортеж генерала обстреляли из гранатометов и автоматов. Погиб сам генерал, два офицера и   вся охрана. 
     - А помните, месяц назад убили министра информации и печати? - Напомнил всем Виталий.
     - Да, что-то назревает. – Николай поставил пустой стакан на столик. - Не хотелось бы  нагнетать обстановку, но один из чиновников Министерства транспорта рассказал мне о нападении на посты правительственных войск в северных провинциях, а ведь север всегда был опорой бывшего президента Крума - он родом  из тех краёв.
     - Нынешний  президент неправильно поступил - не ушёл с поста после окончания срока, не организовал новые выборы, - Серов взял бутылку и налил себе виски.      
     Валерий наткнулся взглядом на охранника, который, поняв, что на него смотрят, дёрнулся и с деланно равнодушным видом пошёл на кухню.
   - Давайте сменим тему, везде есть уши, – предложил Валерий.
     Говорили, что большинство обслуживающего персонала на виллах, где живут иностранные, в том числе и российские, специалисты, являются  осведомителями местных спецслужб.
      Все снова вышли во двор.
      - Знаешь, Валерий, я тоже летал туда. - Виталий прикурил сига-рету и глубоко затянулся.
      - И что возил?
      - Оружие, что же ещё. Платят хорошо, работа организована четко, да ведь не я один - Евгений, Стас, и другие летали туда. Ваш Серов и тебя туда пристегнёт, как только с сахаром разделаешься.
     - Не знаю, не знаю…
      - Да брось ты, Валера. Скажи только твоим парням  о двойной оплате – они двумя руками проголосуют  «за». Деньги, как говорится, не пахнут…
      - О чём беседуете? – подошедший Евгений попросил охранника, чтобы тот принёс бутылку виски и льда.  - Небось  всё о работе!  А как вы насчет посещения ночного клуба?  Недавно открыли новый, называется «Малибу». Говорят, там неплохое шоу дают,  и самые классные девицы города  тоже там.
     -Тебе, Виталий, сегодня сам  бог велел оторваться по полной программе! – засмеялся Евгений. – Я, пожалуй, тоже составлю тебе компанию. Ну, а ты, Валерий? В нашей местности ходят слухи, что ты ещё не попробовал африканскую  любовь. Напрасно, такой темперамент в наших северных широтах не встретишь. А что, Виталий, может дадим Валерию провозку по ночной жизни Банги-Нова?
     - Это идея! – Тут же зацепился тот. - Валер, ты ведь ни разу не был в ночном клубе? Это срочно нужно исправить. Побывать в Африке, и не  узнать любовь  африканки, - это непростительно, я бы даже сказал – преступно! - при этих словах его качнуло, было видно, что он уже основательно захмелел.      
    - Давай-ка, дружище, пойдём в дом! - приобнял его Валерий
     И они вдвоём с подошедшим Алексеем препроводили  Виталия в спальню. Уложив его на кровать, они вышли в холл. Здесь, устроившись в креслах, о чём-то беседовали  Наташа и Георгий. Евгений, для убедительности размахивая руками, что-то рассказывал  Стасу.               
     Валерий с Алексеем вышли во двор и подошли к сидящим за столом Серову и Дюпре, те продолжали обсуждать  происходящие в стране события. Из дома вышел  Евгений и  подошел к Валерию:
     -  Так что насчёт вечера? – спросил он.
     - Нет, Женя, сегодня этот номер не пройдёт, – усмехнулся Валерий.- Завтра у меня ранний вылет, нужно отдохнуть.
     - Ладно, сегодня ты отвертелся, но в следующий раз никуда не денешься и, я не я буду, если не  покажу тебе местную ночную жизнь. Что ж в таком случае я, пожалуй, пойду, отдохну пару часов.
      - И я с тобой, домой пора.
      Они попрощались с Серовым и Дюпре. За воротами две  девицы, болтавшие с охранником, уставились на них, видимо надеясь, что их пригласят с собой. Но, поняв, что гости и не думают об этом – разочарованно отвернулись.
     - Оревуар,   месье! –  Попрощался  с  ними  охранник.  На  соседней  улице,  где  стояла  вилла Валерия, Евгений остановил такси - он жил на квартире в многоэтажном  доме в центре города.               
     - Встретимся на аэродроме. – Пожав руку Евгению, Валерий  пошёл в сторону своей виллы.               

                Г Л А В А   5
      - Командир, в долине туман, – прозвучал в наушниках голос второго пилота.
     Валерий и сам уже увидел белую полоску, протянувшуюся  между двух  горных кряжей.
      «Подкараулил он нас, - подумал Валерий, - когда-то должно было это случиться. И так везло, за полтора месяца полетов – первый случай».
     - Штурман, готов к заходу в тумане? Данные на ДжиПиЭс  в этот раз есть?
     - Мы, как пионеры, всегда готовы! -  ответил  Аркадий. -  Данные по аэродрому давно внесены.
     - Экипаж, внимание! Заходим на посадку в условиях ограниченной  видимости. Штурману на заходе: контроль по направлению и дальности. Доклады удаления до четырёх кэмэ. - через тысячу метров, ближе четырёх  – по  пятьсот. Отклонение по курсу более  двадцати  метров не допускать. Доклад  высоты на снижении после ста метров - через десять. Бортмеханику: с закрылками 25 выдерживать скорость 250 - не более. Второму пилоту - контроль за заходом, смотреть землю. Выполняем заход без контрольного круга, с прямой. Высота принятия решения -  20 метров. И никаких лишних разговоров по связи.  Вопросы есть?
     - Командир, скорость двести пятьдесят - не маловато? – спросил Василий.
     - В самый раз, загрузка позволяет. Если больше вопросов нет – контроль по карте!
      Чем ближе они подходили к аэродрому, тем отчётливее  вырисовывались детали ландшафта -  вершины гор, подсвеченные уже поднявшимся над горизонтом солнцем, тёмные провалы   ущелий и белая пелена, затянувшая всю долину, все  ложбины между горами. Валерий повернул голову влево и чуть сзади увидел силуэт их самолёта в радужном круге, несущийся вместе с ними по поверхности тумана.
     - Удаление  10, правее пять  градусов.
    Услышав голос штурмана, Валерий стряхнул с себя оцепенение.
     - Выпустить шасси,  закрылки пятнадцать, скорость  двести  семьдесят.
    Удерживая  штурвалом  самолёт  от  «вспухания», он триммером снял нагрузку с руля  высоты.
     - Дальность  восемь, вход в глиссаду, на посадочном, – доложил штурман.
     - Закрылки двадцать пять, скорость двести пятьдесят, контроль по карте.
     Голос командира был спокоен.  Языки тумана помчались  по фонарю кабины, через минуту плотная пелена окутала машину, казалось, что они не снижаются, а подвешены в каком-то сером пространстве. Глядя на приборы, Валерий контролировал себя: курс, вертикальная скорость снижения, скорость, и снова – курс, вертикальная, скорость…
     - Удаление шесть, два градуса влево, выше глиссады двадцать метров, - уточнил штурман.
     Он внес поправку, уменьшив курс и увеличив вертикальную скорость снижения выше расчётной. Внутреннее напряжение наростало. Рубашка прилипла к спине, ладони сжимающие штурвал, стали влажными, хотелось тут же убрать их со штурвала и хорошенько вытереть, в висках стучало.
     - Удаление тысяча пятьсот, на курсе, на глиссаде, - звенел голос штурмана.
     «Всё хорошо, - успокаивал себя Валерий,  - всё хорошо, идём нормально».
     - Удаление тысяча,  левее курса двадцать метров, на  глиссаде.
     «Так, тихо, чуть вправо».
     Валерий накренил машину вправо и  тут же вернул её в нормальное положение.
     - Пятьсот до торца, на курсе,  высота тридцать метров.
     Валерий, не дыша, выдерживал параметры снижения.
     - Высота двадцать! - голос штурмана напомнил об уходе на второй круг. Но тут же  в наушниках раздался голос второго пилота:
     - Полосу вижу! - с облегчением услышал Валерий.               
     - Над торцом! - следом прозвучал голос штурмана.
     Переведя взгляд вперёд, Валерий  увидел  несущуюся под ними полосу.
     - Полосу вижу, садимся,  малый газ!
     Плавно беря штурвал на себя, он дождался мягкого касания колесами земли.
     - Двигателям – ноль, с упора…
     Шум  отрицательной  тяги винтов  и  проносящиеся  по  бокам  стены  сахарного  тростника окончательно убедили Валерия, что они всё же сели.
     Убрав закрылки, не спеша, как бы  подкрадываясь, они зарулили на грузовую площадку.               
     Откинувшись в кресле, Валерий повернул голову и посмотрел на экипаж – все молчали. Он перевёл взгляд на свои руки, они еще подрагивали от пережитого напряжения. Вытащив из кармана  носовой платок, вытер влажный лоб,  ладони, прислушался к себе -  сердце тоже умеряло свой стук.
     - Эх, сейчас бы в душ! – мечтательно произнёс штурман.
      - А ты-то с чего вспотел?  Это командир заходил, ему бы сейчас в душ, - второй пилот иронически  хмыкнул.
     - А в душ по причине того, что хреново  контролируете систему кондиционирования на снижении, сэр! – отпарировал штурман.
     - Некогда мне было ею заниматься, - протянул второй пилот.
     - Хватит вам препираться. Главное – мы сели. Спасибо всем за работу. - Валерий, закинул за голову руки, с хрустом потянулся:
     - Чувствую себя, будто разгрузил целую машину мешков.               
     - Авиационная медицина утверждает, что при заходе на посадку в сложных метеоусловиях пилот теряет энергии  столько же, сколько рабочий в горячем цеху за восьмичасовую смену. Усёк, навигатор?  - назидательно  изрёк  второй  пилот.
     - А я думал мы не сядем, больно густой был туман. - Василий защёлкал тумблерами, ставя  их в исходное положение.
     Валерий открыл форточку, стояла оглушительная  тишина.
     - И какие же параметры погоды на посадке вы заметили? – спросил  он.
     - Вертикальная  двадцать,  горизонтальная  видимость не более трёхсот метров, - ответил  штурман.
     - Похоже, что так. - Валерий отодвинул своё кресло назад. - Надо отдать должное тем, кто придумал  ДжиПиЭс, без неё мы бы не сели. Василий, выпусти!
     Он перешёл в грузовую кабину, дождался, когда бортмеханик открыл переднюю дверь и установил лесенку, затем, не спеша, спустился на землю. Под крылом, растерянно озираясь, стояли немногочисленные пассажироы, прилетевшие с ними. Увидев Валерия, они почтительно смолкли,  один  из  них,  высокий блондин,  направился  к  Валерию.  Остальные  были  местные – чернокожие  жители.               
     «Откуда  это  здесь  взялся  «белый»? - подумал  Валерий. 
    - Са ва бьен, кэптен! Вы сели в такой туман! Вы - великолепный пилот! – блондин восторженно пожал руку Валерию.
      - А что вы тут делаете?
      - Я - инженер на сахарном заводе, работаю по контракту. Ещё раз спасибо от  лица всех  пассажиров!
     Под лучами солнца туман начало разрывать, и через час от него не осталось и следа. Вскоре послышался шум двигателей, на дороге, ведущей в городок, появилось облако  пыли, из которого выскочило несколько машин. Из первой вылез невысокий полный метис, уже знакомый Валерию, это был начальник аэродрома Бонги. Тот, увидев стоящего у самолёта Валерия, поспешил к нему:
     - Бонжур, кэптен! Са ва?
     - Бонжур, Бонги! Са ва бьен, - усмехнулся  Валерий, этот  обмен  приветствиями  стал  для них привычным ритуалом при встрече.
     - Пора грузить авион, Бонги! - Валерий ткнул рукой в сторону бурта из мешков с сахаром.
     - Бьен, кэптен! - Бонги что-то крикнул и рысцой потрусил к грузовику, из которого шустро  посыпались грузчики. Подойдя к опущенной рампе, Валерий заглянул внутрь грузового салона. Штурман, щуря плутоватые глаза, лупил игровыми картами по носу Виктора. Тот при каждом ударе жмурился, его нос уже приобрёл багровый оттенок, но Аркадий продолжал методично  наносить удары.
     - Эй, шулер! Кончай издеваться над ним! – прикрикнул Валерий на штурмана. - А ты  когда  поймешь, что он дурит тебя?
     - Слепые в карты не играют! -  штурман напоследок  так треснул с оттяжкой по носу Виктора, что у того дёрнулась голова, из глаз потекли слёзы.
     - Кончайте свои забавы! Виктор, загрузка по прежней схеме - десять  тонн.
      Валерий вышел на посадочную полосу, пересёк её и подошёл к стене растущего сахарного тростника. На свежем ветерке он тихо шевелил длинными листьями. Серенькая ящерица, выскочив из кустов, наткнулась на ноги Валерия, замерла на мгновение, потом, ощетинившись колючками на головке и задрав её кверху, зашипела, рассчитывая напугать. Валерий присел на корточки – ящерица, судорожно зевнув несколько раз, юркнула обратно в заросли. В стороне послышались чьи-то голоса. Приподнявшись, Валерий обернулся и увидел  вереницу  местных женщин, пересекающих посадочную полосу и уходящих по небольшой тропинке куда-то за сахарный тростник. Некоторые держали за руки маленьких детей, те, перебирая босыми ножками, глядели на Валерия испуганными чёрными бусинками глаз. Женщины тоже были босы, бедно одеты, проходя мимо Валерия, они с нескрываемом любопытством смотрели в его сторону. «Да, крестьянский труд везде тяжек», - подумал Валерий.
     Он  вернулся  к  самолёту.
     - Валерий, тут к тебе пришли. - Василий кивнул головой на троих мужчин, стоявших под  крылом.
     - Добрый день, командир! - в подошедшем африканце, одетом в национальную одежду, он не сразу признал одного из офицеров, с которыми познакомился на вечеринке у Джека.
     - Капитан  Густав?-  нерешительно  произнёс  Валерий.
     - Узнали  всё-таки! - капитан энергично пожал руку Валерия, радостно глядя на него своими глазами-маслинами.               
     - Что вы тут делаете, да ещё в таком наряде?- поинтересовался Валерий.
      - Я тут у сестры в отпуске.
     - Отпуск - дело хорошее. Но, надо полагать,  вы ко мне по какому-то делу?
        - Вы правы! - Густав смолк, потом внимательно посмотрев на Валерия и, понизив голос, спросил:
     - Вэлери, вы сейчас идёте в столицу?
     - Да.
      - Вы не смогли бы помочь двум моим друзьям добраться туда?
     - А кто они такие? – Валерий  взглянул на  двоих мужчин, стоявших в стороне.
      - Они бывшие офицеры. Один тоже летчик, уволенный из армии после смены власти.  Люди порядочные.
     - Хорошо, скажите им, пусть заходят в самолёт, загрузка уже заканчивается.          
     - Вот только, - Густав смутился, - у них проблема: нет денег оплатить перелет.
     -  Не нужно никаких денег, мы же должны помогать друг другу.
     - Спасибо вам, Вэлери, мы помним  добро.
     Капитан подошел к друзьям, что-то объяснил им, те пошли к трапу  передней  двери. Проходя мимо Валерия, один - плотный коренастый негр в зелёной рубашке и плотных, военного образца, темнозелёных брюка приветливо произнес по-русски:
     - Спасибо, командир!
     «Наверное, это и есть лётчик», - подумал Валерий.
     Второй, выше ростом  и судя по цвету кожи – мулат,  кивнул головой  и тоже  прошел в салон.
     - Они летят с нами, денег с них не брать, - ответил Валерий на вопросительный взгляд штурмана, тот занимался денежными вопросами.
     Прилетев в столицу, они зарулили  на  самую дальнюю  стоянку  грузового терминала. Выйдя из самолета, Валерий спрятался от жгучих  лучей солнца в тени громадного ангара.  Двое друзей Густава, спустившись на землю, быстро ушли в проход между двумя ангарами. Через пару минут к самолёту подъехал джип с группой солдат, на касках которых большими белыми буквами было обозначено, что они из военной полиции. Они быстро опросили нескольких пассажиров, прилетевших на самолете, поговорили с грузчиками, затем подошли к стоящим у рампы Аркадию и Виктору. Несколько минут Валерий наблюдал за их разговором. Старший из полицейских, сержант, пытался что-то выяснить у лётчиков. Потом, досадливо махнув рукой, что-то крикнул своим солдатам, те запрыгнули в джип,  и тот, сорвавшись с места и подпрыгивая, помчался в сторону аэропортовского комплекса.
     - Что он от вас хотел ?-  спросил Валерий, подойдя к рампе.
     - Интересовался, сколько мы привезли с собой пассажиров из Круи. Я ему сказал, что наши пассажиры  все тут. -  Второй  пилот вопросительно посмотрел на Валерия.
     - Ты правильно всё сделал.  Загрузка на Круи  есть? 
     - Нет, - качнул головой тот.
     - Отлично. Не  будем  терять  время,  пошли  готовится  к вылету.  Да вон и наш навигатор спешит,    - заметил Валерий, увидев штурмана.
    - В чем дело, почему все не на своих рабочих местах?- с деланным возмущением закричал тот:   
    - За задержку буду снимать премиальные!
    - Иди, иди! Достал уже, передовик хренов. – Второй пилот поддал ему коленкой в толстоватый  зад.      
     - Но, но! – было возмутился тот, но тут Василий тоже ткнул его сзади: - Давай, двигай! Сам задерживаешь!
     Ворча, штурман протиснулся на свое место.
     …Однажды, прилетев очередным «сахарным» рейсом  в столицу и разгрузившись, они тут же перерулили на централизованную заправку.
     - Валерий, смотри! - бортмеханник  кивнул головой в сторону ВПП. По ней неторопливо рулил самолёт с такой родной надписью – «АЭРОФЛОТ».
     - ИЛ-62 из Москвы! - Василий вздохнул: - Каких-нибудь восемь часов - и дома!
     - Не береди душу, дружище, наше время смотреть в ту сторону  ещё не пришло.
     Валерий глянул на грустное лицо своего бортмеханика. -  Не унывай! Ждать осталось совсем немного. А сейчас, почему бы нам не сходить к ним, Василий? Может, удастся чёрным хлебом разжиться, да газет свежих  попросим. Пошли!
     Подождав,   когда   пассажиры   выйдут   из  самолета,  они  поднялись   на  борт лайнера.
     - Здравствуйте,  девушки!  – на  них с  любопытством уставилось несколько пар женских глаз.
     - Здравствуйте! –  за  всех ответила высокая, черноволосая стюардесса. -  Никак земляки?
     - Земляки, - подтвердил Валерий. – Вот  зашли посмотреть на родные лица, да ещё попросить свежих газет, а то соскучились по своей прессе.
     - Люба, походи по салонам, принеси  газет, сколько найдёшь, -  распорядилась брюнетка.
     С кресла поднялась светловолосая, высокая  девушка и, стрельнув  озорным  взглядом на пришедших мужчин, пошла по проходу, заглядывая в карманы  кресел.
     - Глазам  своим не верю!  Валерий,  ты  что  ли?  –  послышался  сзади  мужской голос.
     Валерий обернулся - на него с изумлением смотрел Кирилл Воронин, его друг по лётной школе. После неё они вместе улетели работать на Крайний Север. Попали в самый отдалённый авиаотряд. Эти места и в самом деле были крайними – дальше земли не было, только Ледовитый океан. Поселили их в лётное общежитие – длинный бревенчатый барак, который за длинную снежную зиму заносило по самую крышу. Там они и начали свою нелёгкую, но полную романтики, жизнь в качестве рядовых пилотов. Правда, Кирилл на Севере задержался недолго - налетав количество часов, необходимое  для переучивания  на тяжёлую  технику, он перевёлся  в Москву  и переучился  на  ИЛ-18. Затем, заочно окончив  Академию  гражданской авиации, он через  несколько лет перешёл в  Международный  авиаотряд и стал  летать  по Зарубежью. Валерий поддерживал с ним связь:  иногда звонил по телефону, а оказавшись в Москве, обязательно на день-два останавливался у него. И вот теперь он с радостью смотрел на своего старого друга.
     - Да, Кирилл, мир тесен!
     Они обнялись.
     - Что ты тут делаешь, Валера?
     - Как что? Работаю! Вон мой «дракон»  стоит.
     Кирилл высунул голову из двери самолета :
     - А, 32-й!  И давно здесь пашешь?
     - Скоро уже полгода.
     Валерий  оглядел Кирилла. Почти такого же роста, как он сам, только более плотного телосложения, с крупной головой, сидящей на крепкой шее, с густой тёмной шевелюрой; так же прихваченной на висках ранней сединой. Карие глаза, тонкий нос и щёгольские усы, прикрывающие шрам на верхней губе – «память о бурной молодости», дополняли портрет пилота  Воронина.
     - А ты в прежней форме, Кирилл! Вроде и не изменился. Когда мы с тобой последний раз виделись? Года три назад?
     - Да нет, Валера, наверное, чуток  побольше будет, года четыре. - Кирилл повернулся к сидящим  девушкам  с любопытством наблюдавшим за этой  встречей.
     - Мариша, - обратился он к брюнетке, - а ну-ка  налей нам с Валерием  коньячку. Видишь, где встретились! Да и коллегу его не забудьте. Пошли, Валера, поговорим.
     Он провел Валерия в салон  бизнес-класса, и они  разместились  в креслах. Спустя пять минут  подошла Марина с подносом, на котором стояли два пузатых  фужера, наполненных до середины янтарным напитком, на  блюдцах  лежали кружочки лимона с сахаром, маслины, сыр, хлеб и стандартные упаковки  с маслом.
    - Давай за встречу на  африканской  земле! – Кирилл отпил из бокала, бросил в рот маслинку: - Как у тебя со временем?
   - Мы пришли сюда на ночевку, а вы?
   - Уходим, Валера. Сейчас заберём пассажиров и уходим. Раньше здесь отдыхали, а в последнее время получили указание отдыхать в Каире. Здесь что-то назревает. Мы сегодня - в числе других пассажиров, - забираем  женщин и детей из нашего посольства и других представительств России. Вы тут, Валера, держите ухо востро. Начнётся заварушка – уходите отсюда. Перевороты в Африке – это всегда большое кровопролитие, при этом не разбираются, кто есть кто:  женщины, дети, старики, чёрные или белые. Так что будьте  внимательны.
   - Мариночка! – Кирилл снова позвал стюардессу. - Мариночка, я думаю у нас найдется  для ребят пара буханочек чёрного хлеба? Да положи им бутылки две «московской» и ещё что-нибудь на свое усмотрение, я потом рассчитаюсь.
     Кирилл обернулся к Валерию:
     - Сколько, говоришь, времени вы уже здесь?
     - Скоро полгода.
     - И долго ещё  собираетесь работать?
     - Контракт на полгода, там видно будет. У меня в экипаже некоторые уже стонут, домой хотят.
     - А ты сам  как?
     - Знаешь, Кирилл, я бы ещё поработал здесь, дома меня особенно никто не ждёт, дочка разве что. - Он вытащил из кармана фотографию, запаянную в пластик, и протянулКириллу.
     - Бог мой, неужели это твоя Женька? Да она у тебя красавица и совсем взрослая!
     - Она у меня умница, – улыбнулся  Валерий. - Закончила четвёртый курс университета,  сейчас в Англии, на стажировке. Наши отношения  с Верой зашли в тупик. Когда я улетал сюда, было видно, что вздохнула с облегчением. Похоже, у неё кто-то есть…
     Валерий  умолк. Кирилл сочувственно похлопал его по плечу:
     - Глядишь, всё ещё и наладится.  Как говорят – время  лечит.
     - Похоже,  это не тот случай. Лучше расскажи, как у тебя дела, как жизнь, как дома?
     Они ещё поговорили с полчаса . Потом подошла Марина:
     - Кирилл Александрович, пассажиров ведут на посадку. Пакет с гостинцами  я отдала вашему  другу, – обратилась она к Валерию. Тот поблагодарил, поднялся с кресла:
     - Давай, Кирилл, будем прощаться. Будь здоров, передавай дома от меня привет.
     Они обнялись, и Валерий пошёл к выходу.
     - Валерий! – он обернулся, Кирилл махал ему рукой:
     - Помни, что я тебе сказал. Если что - сразу же улетайте отсюда без задержки!
     Валерий кивнул головой и подошёл к двери. К трапу подводили пассажиров. Они с Василием еще немного постояли, смотря на лайнер, затем пошли к своему «дракону».               

                Г Л А В А   6            
    Ни о чём  не хотелось думать. Он открыл глаза - голубое безоблачное небо простиралось в  вышине, где-то сзади вздыхал и ворочался  океан. Из бассейна доносились визг и крики.
    Валерий повернул голову – рядом на  шезлонге, лёжа на животе, посапывал Василий. Устроившись на  лежаке, читал газету штурман, на его носу была приклеена бумажка. Голова его, недавно обритая, напоминала большой  бильярдный шар. Заметив, что Валерий не спит, Аркадий отложил газету и сел на лежак:
     - Игнатич, пивка не желаешь?
     Увидя утвердительный кивок Валерия, он крикнул: 
     - Эй,  гарсон!- официант, идущий вдоль кромки  бассейна, остановился и, увидя махнувшего ему рукой  Аркадия, прытко поспешил к ним.
     - Три  «Нгока»   и арахис, – сделал заказ штурман.
     «Нгок» -  популярная марка  здешнего пива, в буквальном переводе  с туземного языка – «Крокодил». Не успел Валерий закрыть глаза, как послышались шаги,  и к ним с подносом подошёл официант. Поставив на столик, между шезлонгами, запотевшие бутылки с  пивом, три бокала, тарелочку с жареным арахисом, он положил в плетёнку счёт и, пожелав им приятного аппетита, отошёл. Штурман взял бутылку и налил пива в два бокала, поднес к третьему, но, посмотрев на спящего Василия, поставил бутылку на столик. Протянув наполненный стакан Валерию, он взял свой и не спеша стал тянуть холодную, янтарную влагу.  От удовольствия Аркадий жмурился  и  урчал,  выражая блаженство.
      Валерий, отпив несколько глотков, огляделся. Спортивно - развлекательный комплекс на  берегу океана постепенно заполнялся отдыхающими. Когда они пришли сюда утром,  народу почти не было. Сейчас же большинство лежаков был занято. Отдыхали здесь в основном служащие  иностранных компаний, владельцы торговых фирм - греки, арабы, индусы, да ещё лётный состав из базирующихся на здешнем аэродроме авиакомпаний.               
     Из местных мало кто мог позволить себе заплатить за вход  шесть долларов. Сегодня среди отдыхающих была видна только одна тёмнокожая парочка. В голубой воде бассейна, визжа от удовольствия, плюхались на мелком месте несколько ребятишек. Довольно полная девица с внушительным носом, видимо, гречанка, уже более получаса сновала, как челнок, от одного борта бассейна к другому.  Глядя на неё, Валерий подумал: «Видимо хочет сбросить лишний вес». Он вспомнил, что она так же упорно плавала в бассейне отеля, когда они жили там. Две молоденьких  девицы в бикини, которые не прикрывали, а наоборот - подчёркивали их прелести, шли вдоль бассейна, рассматривая  лежащих  и хихикая. По левую сторону от Валерия  четверо  мужчин, судя по разговору – итальянцы, играли в покер. Один из них – плотный, лысоватый брюнет, увидя, что Валерий  наблюдает за их игрой, весело ему подмигнул и, показав взглядом на сидевших рядом партнеёров, сделал интернациональный жест руками – «мол, я их сейчас поимею».
     Валерий усмехнулся и повернулся к океану. Валы величественно наплывали издалека, ближе к берегу, они набирали мощь и увеличивали скорость. Местные ребятишки  обоих полов  с визгом  выскакивали на берег, когда  волна рушилась на песок и пенистые брызги  летели во все стороны. Молодая, пышная негритянка, визжа вместе с мелюзгой,  падала на песок, уходящая вода пыталась  утащить её с собой, но видя бесполезность своей попытки, разочарованно шипя, откатывалась назад,  чтобы  через мгновение вновь повторить свою попытку. Несколько молодых парней, беря разбег от ограды комплекса и используя  большую, старую покрышку от грузовика, как трамплин, крутили сальто. Их гибкие, мускулистые тела, отливая антрацитовым блеском, после толчка, крутясь, уходили вверх, затем с точным расчетом приземлялись на мокрый песок. Иногда расчёт оказывался неверным, и акробат-неудачник рушился на песок, вызывая бурный хохот собравшейся толпы. Здесь же сновали  продавцы с прохладительными напитками, воздушной кукурузой, конфетами, жвачкой и сигаретами. Время от времени проходил фотограф, выискивая  желающих  запечатлеть  себя на фоне бушующего океана. Художник, сидя на раскладном стульчике у ограды комплекса, за десять минут набрасывал портрет любого желающего - правда, таких находилось немного. Фланировавшие вдоль ограды комплекса  молодые девицы пытались заинтересовать кого-нибудь из  находившихся там мужчин своими прелестями.
     Валерий поднялся с лежака: 
     - Есть желающие поплавать  в океане?
     Ответа не последовало. Василий, подняв голову и поглядев осоловелыми глазами на Валерия, отрицательно кивнул головой,  вновь закрыл глаза и тут же засопел. Штурмана на месте не оказалось, Валерий увидел его плещущимся в бассейне с двумя  девицами.
     Валерий спустился по лестнице на пляж. Постояв немного, решительно направился навстречу ветру и волнам. Сопротивление волн росло, он уже с усилием продвигался вперёд, отворачиваясь от бьющих его крутых волн. Вода была уже по грудь и он едва устоял на ногах, когда большая волна ударила его в голову, чуть не сбив с ног. Дождавшись прихода следующего вала, Валерий бросил своё тело вперёд, под основание гребня.
     Его закрутило, неправильно рассчитав, он выскочил из воды в тот момент, когда на него рухнула следующая волна. Она захлестнув, потащила его, и не было возможности сообразить, где - верх, где - низ. Задыхаясь, захлёбываясь, он  подумал, что вот так, наверное, и тонут. Крутясь в бешеном водовороте, внезапно ткнулся руками в песок и, рванувшись вверх, выскочил на поверхность, судорожно хватая ртом воздух. Увидел  волну с пенистым, закрученным  гребнем,  вновь нависшую над ним, но, глотнув  воздуха, он был готов к её удару – за мгновение до того, как ей рухнуть, нырнул  под неё и через несколько секунд выскочил за гребнем. И оказался на мерно поднимающейся и опускающейся тёмно-синей поверхности океана. Отплыв на полсотни метров вперёд, Валерий, раскинув руки и ноги, отдыхал, вздымаясь и опускаясь, как на гигантских качелях.
    Поднимающий его вал открывал его взгляду берег - с пальмами, прибрежном песком, с  маленькими фигурками  людей. Когда же качели опускались вниз и  вся эта картина исчезала, казалось, что кроме изумрудной воды, голубого неба, яркого  солнца и его, крошечной песчинки среди этой необьятной стихии, ничего больше не существует.
     Он вспомнил, как когда-то, в те давние времена, когда он летал на Крайнем Севере, приезжая в отпуск, как тогда говорили - на «материк», они с женой и маленькой дочкой обязательно ехали на юг, к морю. Сняв комнату у кого-нибудь из местных жителей, каждое утро шли на дикий пляж, загорали и купались в тёплой, солоноватой воде.  Прерыв делали только для посещения  ресторанчика, где неплохо готовили и всегда были в наличии охлажденное вино и  пиво. Отобедав, они вновь шли к морю. Через пару недель их кожа становилась золотисто-коричневой.  Дочь он научил плавать в первую же поездку. Она оказалась способной  ученицей и к концу отдыха вместе с ним заплывала к линии ограждающих буйков. Тогда же он  научил её и нырять. Заплыв подальше и перевернувшись в воде, они уходили вниз. Дочь, похожая на большого лягушонка, упорно продвигалась ко дну. Достигнув его и зажав в кулачке горсть песка, она резкими движениями  рук и ног  прорывалась сквозь толщу воды к такой, казалось, далёкой поверхности моря. Затем, ликуя, разжимала кулачок и показывала ему этот песок. Он с сожалением подумал, что они давно уже так не отдыхали - дочь выросла, окончила школу и теперь учится в университете.
     Валерий  вздохнул,  открыл  глаза и  с  высоты  очередной волны  увидел,  что  пейзаж  побережья  разительно   изменился,  пока  он  качался  на  волнах:  комплекс  отдыха  был  далеко  в  стороне,  люди  на  берегу  выглядели  совсем  крошечными.  Он  понял,  что  попал  в  струю течения, о  котором  их  всех  предупреждали, - оно  подходило  к  берегу  из океанских  глубин,  отражалось  от  него  и  вновь  уходило  в  океанские  просторы.
   Поняв это, начал штурмовать разделяющее его и берег, пространство. Опустив голову, он методично работал руками и ногами, равномерно дыша. И только через какое-то  время  с облегчением заметил, что пальмы стали медленно увеличиваться в размерах, стал слышен гул от разбивающихся о берег волн. Теперь перед ним стояла не менее сложная задача – выбраться на берег. Очередной вал подхватил его и потащил в нужную сторону. В бурлящей воде, весь в брызгах и пене, он нёсся вперёд, словно сидел верхом на норовистой лошади. Но тут догнавшая следующая  волна, загнув гребень, с размаха ударила в голову и спину, резко бросила  на берег.  Перебирая по песку ногами и отчаянно сопротивляясь обратному оттоку воды, Валерий пытался удержатся на месте. Помогла очередная волна - от нового удара сзади он проскочил ещё несколько метров вперёд, споткнувшись, упал на песок. Вода, пенясь и шипя, откатывалась назад,  смирясь с тем,  что не может утащить его с собой.
     - И ничего у тебя не вышло со мной, - прошептал он, поднимаясь на дрожащих ногах и повернувшись к океану,  - не  на  того  напал!
     Взглянув в сторону строений комплекса, он прикинул, что до них придётся топать чуть ли не пару километров.
     Обмывшись под душем, подошёл к своему  шезлонгу. На нём сидел Николай Серов со стаканом пива в руке и внимательно слушал Аркадия. 
     - А вот и наш кэптен! – произнёс Аркадий.   - Мы стали волноваться, думая, что наш  командир уже к Южной Америке подгребает! - хохотнул  он.
     - Где-то на полпути решил повернуть назад, - подхватил шутку Валерий. - Что  я там забыл, в этой Америке?
     Все рассмеялись. Валерий, поздоровавшись с Серовым, сел и взял протянутый  стакан.
     - Решил отдохнуть от дел? – обратился он к Николаю.
     - Жарко, захотелось искупаться, вот и приехали сюда  с  Наташей. - Он  кивнул в сторону бассейна. Наташа, заметив, что они  смотрят  в  её сторону, помахала им рукой.
     - Есть какие-то новости?- спросил Валерий.
     В ответ Николай пожал  плечами:
     - В городе появились военные патрули, и  в ключевых точках города стоят БТРы и БМП.
     - Это мы заметили, то же самое и в столице. Патрули в аэропорту, бронетехника по периметру  лётного поля, зенитные установки рядом с полосой. Местные ВВС попытались даже реанимировать несколько истребителей МиГ-21, те пылились в ангарах несколько лет. Выкатили их,  погоняли двигатели, порулили туда-сюда по рулёжкам, а потом назад затолкали - всё на этом и  кончилось. Да вот ещё: в столице, как только приземлишься, тут же  появляются автоматчики   и БМП подкатывает с наведённой на самолёт пушкой. Солдатня скалит зубы, щёлкает затворами автоматов, прицеливается, будто из самолёта  лезут вооружённые до зубов повстанцы. Цирк!
     Валерий, засмеявшись, взглянул на Аркадия:
     - Хозяйственный ты наш, может, закажешь пива похолодней, да  что-нибудь  пожевать? Проголодался  я  здорово,  наплавался,  да и  гости  у нас,  а  ты,  я  смотрю, и мух  не  ловишь!
      - Вот  так  всегда,  как  что,  так косой виноват! – с  обидой  в  голосе  пробурчал  штурман.
     - Ты не сердись, это же я  любя, - улыбнулся Валерий. - Кто же, если не ты, о нас позаботится?
     - Да уж, знаем мы вашу  любовь, - криво ухмыльнувшись, вновь проворчал Аркадий. - Сейчас всё сделаем, господин капитан! – добавил он заметно подобревшим голосом.
     Взмахом  руки он подозвал официанта - через минуту они оживлённо обсуждали меню.
     - Может  что – нибудь  покрепче  заказать,  господа  начальники? -  штурман  с надеждой уставился на Серова.
     - Вообще-то жарковато для чего-нибудь покрепче. Ты как, командир?
     - Насчёт крепкого я - пас! Пива или холодного джин-тоника. А Наташе что?- спросил Валерий у Николая.
      - Ей нравится красное французское вино. Что-то ваш инженер сегодня молчит? - Взглянул Серов на Василия.
     - Нам татарам всё равно,  что ружьё,  что самогон – лишь бы с ног валило.- Ухмыльнулся тот. - Я сегодня пью только пиво.-  Он выташил из пакета две больших  вяленых рыб. – А вот и рыбка!
    - Откуда  у тебя такая красота? – Валерий взял  рыбину из его рук, поднес к носу.
    - Места  надо  знать, - важно  произнес  бортмеханик, -  а  вообще-то  Жора  меня угостил, который с Евгением летает. Ему друзья прислали из России, с  московским  рейсом.
    Поняв, что с чем-нибудь  крепким ничего не получится, штурман разочарованно поджал  губы и вновь стал что-то говорить официанту.
      - Гарсон, - тоже обратился к нему Серов, - принесите   сюда большой зонт. 
     Через несколько минут принесли и установили   между   шезлонгами зонт с разноцветным куполом, тень от него захватила и столик, и лежаки.
     - Как здесь хорошо! – подошла Наташа,  вся ещё мокрая, с жемчужинками  воды на загорелой  коже, села между Валерием и Серовым.
     - Вода в бассейне – блеск! Так бы и не выходила из неё.
     Официант споро расставил закуски. Открыв бутылки с пивом и вытащив пробку из бутылки  с вином, налил его немного в бокал. Серов посмотрел  на рубиновую  жидкость, поднёс к носу, затем отпил небольшой глоток.
     - Бьен! -  проговорил  он,  обращаясь  к  гарсону.     Тот  расплылся  в  улыбке  и,  положив  в   корзиночку счёт, отошёл.
     Валерий  с любопытством стал разглядывать винную этикетку:     - Шато Бриан урожая 1983 года, – прочитал он. – Коллекционное!
     - Давайте выпьем за сегодняшний день в нашей жизни, - Николай поднял  бокал: - Прекрасная погода, вокруг весёлые  люди, мы живы и здоровы, что ещё нужно человеку? - посмотрел он на всех.
    - За это можно было  бы   и   покрепче   что-нибудь   выпить,  -  хмуро   буркнул   штурман, присасываясь к своему бокалу с пивом.
    - Не  ворчи,  а  то  быстро  состаришься!  –  Василий  протянул  ему,  янтарный, просвечивающийся на солнце кусок рыбы.
     - А что это ваш  экипаж сегодня не в полном составе? – спросил Серов.
     - Остальные пошли в гости, недавно познакомились в кафе с русскими  женщинами. Вот сегодня решили их навестить. – ответил Валерий.
       Николай  допил пиво и поставил бокал на стол.
     - Да, русских  женщин  в городе около двух десятков, раньше было  больше. В основном это бывшие жёны местных мужей. Некоторые после развода вернулись в Россию, другие остались. Занимаются мелким бизнесом: кафе, магазинчики, дамские салоны… У них даже есть свой клуб - собираются, обмениваются новостями… Всё - таки оторванность от Родины сближает. Наташа, ты  бываешь в этом  клубе?
     - Да, раз в месяц, а то и чаще. Там интересно, обмениваемся   фильмами,   журналами. Заказываем их через стюардесс с московского рейса. Иногда они нам даже кое-какие продукты привозят - что нельзя достать здесь. Устраиваем чаепития, отмечаем  дни рождения, так что не скучаем. Ой, смотрите, какая прелесть!
     Наташа взяла кусочек вяленой рыбы и, осторожно  протягивая руку, наклонилась к полу. В метре от столика стояла на лапках оранжево-зелёная ящерка, с разинутом ртом и задранным хвостиком. Подрагивая им, она медленно поворачивала голову, как бы оглядывая всех. Дождавшись, когда Наташа выпрямится, она сделала несколько шажков, опустив голову, посмотрела на кусочек рыбы, вновь подняла  голову и осмотрелась - нет ли тут какого подвоха, затем молниеносном движением схватила рыбу и, резко повернувшись, исчезла среди кустиков у забора.
     - Смотри-ка,  какая  смелая! – воскликнула Наташа.
     - Голод - не тётка, заставит быть смелой. -  Василий посмотрел вслед ящерке: - А вот если бы вместо неё  - крокодил  в  метре  от  нас  появился?  Что  бы  тогда  делали?
     - Через пару секунд все бы уже метрах в десяти были, а то и дальше! – засмеялся Валерий. – Однажды я был на Кубе, в крокодильем питомнике. Там рассказали такую историю. Один турист из ФРГ отстал в этом питомнике от группы и наткнулся на крокодила, который каким-то образом вылез из вольера. На крик несчастного прибежали, да поздно, - оттяпал злодей ногу этому бедняге.
    - Какой ужас! - Наташа испуганными глазами смотрела на Валерия. - Сознайтесь, вы это сейчас придумали, чтобы нас попугать?
     - Ну что вы,  Наташа! И в голове не было пугать кого-нибудь. История эта и в самом деле там приключилась.
     - Давайте выпьем за то, что бы нас никакой крокодил не съел - ни на четырёх, ни на двух  ногах, - произнёс Василий.
     - Отличный тост!- подхватил Серов, и все, вновь засмеявшись, сдвинули вместе бокалы.   
     Быстро  шло  время.  Выйдя  в  очередной  раз  из  бассейна,  Наташа напомнила директору:
      - Николай  Александрович, вы  не  забыли,  что  нам  сегодня  нужно  отправить факс в Эмираты и ещё раз просмотреть отчет для налоговой инспекции?
      - Помню, Наташа! Только уходить отсюда не хочется, - с сожалением в голосе проговорил Серов, глядя на бассейн.  – До чего здесь хорошо! Но, дело есть дело… Командир, проводи нас, - обратился он  к Валерию.
     У выхода Николай остановился.- Не забудь завтра с утра  зайти в офис - есть разговор не для всех.   


                ГЛАВА     7
     - Да, неплохой  свежак  дует.
     Слова Василия вернули Валерия, думающего о чём-то своем, на землю. Он взглянул на небо. По нему, словно пришпоренные, бешено мчались рваные тёмные облака. Шелестели кроны пальм, мотались из стороны в сторону верхушки камыша, росшего на небольшом болотце у виллы. Втиснувшись в подскочившее к ним такси, лётчики молча ехали в аэропорт, разговаривать не хотелось.
     Вчера вечером к ним завалился экипаж  «эЛки» в полном составе, все уже изрядно навеселе. На скорую руку организовали во дворе виллы стол, нажарили на барбекю  окорочков, выставили  спиртное, что нашлось в холодильнике; да и гости  пришли не с пустыми руками - и стихийно  организованная вечеринка началась.
     - Послушай, Стас,- крутя в руке стакан с виски, спросил Валерий, - а по какому всё-таки поводу сегодня   гуляем?
     - Причина, Валера, очень важная. Володя сегодня звонил домой,  а  там радость - сын родился! Вот мы  с обеда и отмечаем это событие, решили и с вами этой радостью поделиться.
     - Володя! – перебивая шум, крикнул Валерий. - С сыном тебя! Здоровья малышу и его маме! – Тот, счастливо улыбаясь, в ответ поднял свой бокал.
     - У них несколько лет что-то не получалось насчёт ребенка, так что можно представить их радость…
    Стас, бывший лётчик-испытатель, закурил и откинулся на спинку скамейки. Его спокойные серые глаза смотрели куда-то вдаль. Тонкий шрам – след от одной вынужденной посадки - перечёркивал его левую щеку и бровь. Это придавало его породистому лицу неповторимый шарм, недаром Стас неизменно пользовался вниманием женщин, независимо от их возраста и цвета кожи.
    Тосты следовали один за другим, бутылки пустели на глазах. И удивляться этому не приходилось: за столом сидело полтора десятка мужчин, не жалующихся на здоровье и не страдающих отсутствием аппетита. Валерий пошёл в свою комнату и, достав с полки пакет, в котором лежали общие деньги экипажа, вытащил несколько банкнот местной валюты. Выйдя в холл, окликнул Андрэ, охранника, тащившего на кухню грязную посуду.
     - Андрэ! Виски, джин-тоник, бир.
     Андрэ заулыбался: - О, кэй, шеф. Момент. – Они вместе вышли во двор. Стас, куривший у жаровни в обществе Виктора, который переворачивал на решётке очередную партию окорочков, заметив спешащего к калитке Андрэ, остановил его и что-то спросил. Через пару минут он подошёл к Валерию и что-то сунул ему в нагрудный карман.
     - Ты  что,  Стас?  –  недоумённо  спросил  его  Валерий,  нащупав  в  кармане банкноты.   
     - Не спорь, Валера, сегодня мы угощаем. Давай-ка ещё выпьем за здоровье новорожденного и его матери.
     И вновь зазвенели бокалы, вечеринка продолжалась, разговоры за столом временами заглушались взрывами хохота, собравшиеся разделились на группы «по интересам». Сергей, инженер Валерия, вытащил магнитофон во двор, зазвучала весёлая музыка, появилось несколько местных девушек, из числа  ожидавших приглашения у ворот на вечер, а то и на всю ночь.
     - Итак, началась вторая стадия  гулянки, - увидя девиц, сказал Валерий.
     - Не ворчи, Валера, вспомни себя молодым. Пусть парни веселятся, неизвестно, что им готовит завтра. 
     Они стали вспоминать прежнюю жизнь, молодые годы, учёбу. Выяснилось, что есть даже общие знакомые. Оказывается, оба закончили один и тот же аэроклуб, правда Валерий прошёл этот этап на несколько лет раньше Стаса. В аэроклубе у них был один и тот же командир звена. Он был знаменит тем, что, начиная с запуска двигателя и до его выключения после полета, почём зря материл каждого сидящего в кабине курсанта. На земле же это был добрейший человек, он последовательно и доброжелательно объяснял курсантам их ошибки при тренировках. Вспомнив этого командира, они вволю насмеялись.
    - Знаешь, Валера, на заводе, правда, давно это было, в начале моей испытательской карьеры, разговорился  я как-то со  знаменитой тогда, летчицей-испытателем. 
    И Стас назвал фамилию, известную всем в нашей стране. Её обладательница в своё время  училась в том же аэроклубе, что и они.
      - Так вот, инструктором у нее  был тот же самый виртуоз-матершинник. Оказывается, в воздухе он и для курсанток не делал исключений. Самое интересное, он объяснял это, не много – ни мало, проявлением новаторства  в методике обучения пилотов. Вот так то!
     - Послушай, Стас,  ну, а каким пилотом она была? Дело в том, что я читал её книгу.  И знаешь, покоробило самовосхваление. По её словам получается, что она в стране самый талантливый  испытатель. Не люблю в людях, а особенно известных – зазнайства и явного самодовольства, а отсюда и пренебрежение  к своим коллегам по профессии.
     Валерий смотрел на Стаса, ожидая ответа.
     - Видишь, в чём тут дело, Валера. Во всяком случае, я так это понимаю. Испытательская работа  всегда на виду, а достижения в авиации  – это престиж любого  государства. И вот время от времени начинается ажиотаж: надо побить очередной  рекорд,  очередного соперника.  А женский рекорд – это вообще особая статья. Вот пример: на нашу супертяжёлую транспортную машину садят экипаж из классных профессионалов и дамочку вместе с ними. Результаты фиксируются, как рекорд женщины - пилота. Естественно, рекорд регистрируется в ФАИ*.  Шум в прессе, по телевидению, дипломы, награды, премии от правительства и т.д. Конечно, я отдаю должное и её мужеству, не каждая баба способна на такое. Но тем не менее…
     - Вот, кстати, подобный эпизод и расписан в книге, как её  личное достижение, и при этом даже пары тёплых слов о мужиках у ней не нашлось. Впрочем, бог с ней, пусть это остаётся на её совести.  Давай лучше  еще  выпьем по глоточку…
     Разошлись  они уже за полночь…Что значит не добрать  сотню-другую минут сна - чувствуешь себя варёным.
     - Стоп, шеф, - крикнул Валерий, заставив шофера остановиться: – Парни, я в офис, получить суточные  и решить кое-какие вопросы с Серовым. А вы двигайте в аэропорт. Полагаю, заказчик, Карим этот, уже ждет с грузом  в аэропорту. Грузите десять тонн, заправляться не нужно.
     - Аркадий,- обратился он к штурману, - постарайся выдавить из синоптика всю информацию, особенно по району, куда летим. Видишь, какая обстановка? –  Валерий кивнул на  небо.  По  нему  не-
слись, меняя размеры и очертания, взлохмаченные иссиня-чёрные тучи, разрываемые сильным ветром.
     Валерий вошел в офис. Наташа печатавшая на компьюторе, приветливо ему улыбнулась:
     - Придётся немного подождать. Николай Александрович поехал
------------------------------- 
*ФАИ – международная авиационная федерация.(Авт.)
решать что-то в мэрию. Хотите кофе?
     Валерий, подумав, что чашечка горячего кофе будет как нельзя кстати, учитывая его состояние, кивнул головой.
     Через несколько минут они сидели, прихлебывая горячий кофе, и болтали обо всём и не о чём. Серов приехал через час. Протянув руку Валерию, гостеприимным жестом пригласил его в кабинет.
   - Ну, пиявки! Везде они одинаковы, готовы из тебя всю кровь высосать. Наташа! – крикнул он в открытую дверь. -  Принеси нам кофе, пожалуйста! -  Глотнув из чашки ароматный  напиток, он откинулся в кресле.
     - Знаешь, Валерий, после посещения местных чиновников, чувствуешь себя так, будто целый день тебя допрашивали. Весь месяц пытался добиться у них продления договора,  раздал кучу денег – и никакого результата. Так бы и ходил по замкнутому кругу,  если бы не намекнули, кому и сколько нужно отвалить.
     - И что? Решил вопрос?
     - Решил, – протянул Серов, – нужно было сразу к этому типу обратиться, дешевле бы обошлось, а так столько денег зря ушло. Курс местной валюты  падает, думал экипажам повысить оплату, а тут эти расходы. Прошу тебя,  Валерий,  объясни  своим   парням,  думаю, мы  это решим, но в следующем  месяце. Договорились? 
     Валерий  кивнул головой.
    - Хорошо, - облегчённо вздохнул Серов. - Теперь давай свои вопросы.
    - Вот что,  шеф. Техники  обнаружили  следы  керосина  в правой мотогондоле, откуда-то капает. Сегодня  ещё раз проверим. Как бы не пришлось останавливать работу.
     - Нет вопросов.  Нужно - останавливайте и ищите причину. Завтра утром мы с Наташей  улетаем в Эмираты, в главный  офис,  нужно привести запчасти, а то у нас здесь склад совсем опустел. АН-26 уходит работать на пару недель в Чад, так что вы остаётесь одни.
     - А  как  нам  быть  с  организацией  рейсов,  вас  же здесь не будет? – озабоченно спросил Валерий.
     - Не беспокойтесь. Тимоти получил инструкции на этот счет, так что проблем не будет.
      Валерий получил суточные на весь экипаж и услышав, что сегодняшний рейс единственный на день, обрадовался - можно будет заняться домашними делами. Посмотрев на часы, вскочил:
     - О, мне давно пора сидеть в самолёте, а я тут разглагольствую!
     - Смотри, командир, дождь пошёл. - Серов взглянул на Валерия: - Давай я тебя до самолёта доброшу, а то весь вымокнешь.  Мне всё равно нужно в аэропорт.
    На улице и в самом деле шёл дождь, крупные капли шлепались на асфальт, стучали по крышам и листве деревьев. Порывистый ветер трепал кроны пальм. Подьехав к самолёту, Валерий увидел, что грузовая рампа закрыта.
     - Видно, уже давно загрузились, а я только только приехал! – сказал он с недовольством.
     -Успокойся, хватит тебе времени. Забыл – рейс сегодня только один. Удачного вам полета и мягкой посадки.
     Серов захлопнул дверцу машины и, крутанув  руль, помчался по рулежке к зданию аэропорта.
     - Опаздываете, господин капитан, опаздываете, - с деланным неодобрением проворчал бортмеханик Василий. -  Мы уже час, как закончили загрузку.
      - Извините, мужики, начальство задержало. Как тут у нас, всё нормально? А ты что тут делаешь, Тимоти? – Валерий только сейчас  заметил техничского директора.
      - Кэптен Вэлери, прошу разрешения слетать с вами. В этом городке я родился и школу закончил, а последний раз был там года три назад.
     - Какой разговор, Тимоти! Причина уважительная, располагайся поудобнее.
     - Что у тебя, навигатор? - спросил Валерий, усаживаясь в кресло и застёгивая ремни.
      - Командир, атмосферный  фронт прямо по курсу полёта, верхняя граница облаков более тридцати тысяч футов, сильный ветер, сопровождаемый болтанкой; на всех высотах - свыше восемнадцати тысяч футов возможно обледенение – до сильного. По докладам экипажей – полно засветок. В районе посадки сильный приземный ветер, повышенная турбулентность – словом, все тридцать три удовольствия сразу, - доложил штурман.
     Валерий озабоченно смотрел через фонарь кабины -  видимость из-за дождя ухудшалась на глазах.
     - Если минут через десять не взлетим, то так и будем торчать на стоянке, ждать, когда эта котовасия  пройдёт. Штурман! Запрашивай у «Вышки»  разрешение на занятие полосы.
    Выдав информацию о погоде, которая была почти предельной для взлёта - диспетчер разрешил занять полосу. Увеличив режим двигателей, Валерий крикнул второму  пилоту, что бы тот держал штурвал, который дергался в руках, как живой, от резких порывов ветра. Сквозь шум и треск в наушниках они услышали голос Евгения.
     - Женя, слушаю тебя, что хотел? – спросил  Валерий,  удерживая  левой  рукой   штурвальчик поворота передней стойки шасси, то и дело парируя попытки машины к развороту.
    - Будьте внимательны; сильная болтанка до самой  земли, мы еле сели полчаса назад, молотит - будь здоров! Атмосферный фронт километрах в ста отсюда, полно засветок. Если будет возможность, попробуйте пройти на безопасной высоте. Наверху такое творится, с нашими северными широтами не сравнить. Удачи вам, Валера! Конец связи.
     - Спасибо, Женя, за информацию.
      Валерий стал разворачиваться в конце полосы, занимая взлетный курс.На взлёте, сильный встречный ветер помог им, и всё равно Валерий оторвал машину от полосы не так уж и далеко от её конца. «Что-то здесь не так», - думал он, разогнав самолёт до скорости гораздо большей, чем рекомендовано при полётах с повышеной турбулентностью. Но и на такой скорости самолёт трясся, как в лихорадке, штурвал дёргался в руках, как припадочный. При этом он вяло реагировал на его отклонения, с замедлением восстанавливая равновесие. Особенно это почувствовалось, когда Валерий ввёл машину в левый разворот. Неприятные   ощущения закончились, стоило убрать щасси и закрылки. Привычно закрутилась стрелка высотомера, отсчитывая сотни метров набора высоты. Ровный гул  двигателей успокаивал. Дождь с шумом молотил по самолёту, струями растекаясь по стеклам кабины. Сильно болтало, временами так, что стрелка вариометра* дёргалась вверх-вниз.
     - Штурман, что там у нас впереди видно? - Валерий повернул
тубус локатора к себе и прильнул к нему лицом. - Вот они, голубчики, - пробормотал он, увидев на чёрном бархате экрана россыпи множества белых пятен. Они так густо лепились друг к другу, что почти сливались в светящуюся бахрому. Действительно, за всю свою работу он не видал такой насыщенности грозовыми очагами.
---------------------------------------
  * Вариометр – прибор вертикальной скорости набора и снижения.(Авт.)
«Удаление сто двадцать верст, будем где-то минут через пятнадцать», прикинул он.
     - Аркадий! - крикнул он второму пилоту, - посмотри «картинку» в радаре, такое вряд ли ешё когда-нибудь увидишь.
     По мере приближения к грозовым очагам болтанка стала усиливаться, броски следовали один за другим с какой-то определённой закономерностью. В наушниках послышался голос техника Виктора:
    - Кабина, это хвост. По какой это дороге нас везёте, командир? Сплошные ухабы, того и гляди головой в потолок влепит!
     - Привяжитесь хорошенько, Виктор. Подозреваю, что это только цветочки…
     - Ну, утешил, отец родной! Здесь пассажиров скоро наизнанку начнёт выворачивать. Сидят с вылупленными глазами, что-то бормочут про себя, наверное, молитвы читают! - хохотнул  техник. 
     - Командир! - прервал их разговор штурман, – посмотри, что творится в радаре.
     Валерий, глянув на экран, присвиснул от изумления.
     - Между засветками даже мышь не проскочит, не то что наш «дракон». Вот тебе, бабушка,  и  юркнула в дверь, - пробормотал в наушниках штурман. - И что будем  делать? Куда путь держать? Может, пора разворачивать оглобли назад?
     - Куда назад? Домой? – спросил Валерий. – Ну-ка узнай у «Вышки», какие метеоусловия на аэродроме?
     - Ничего утешительного, командир. Видимость триста футов, ливневой дождь, ветер восточный, сорок узлов, сильная болтанка, - уныло доложил штурман.
     - Ну вот, а ты говоришь поворачивать оглобли. Сто метров видимость, да ветер двадцать метров поперёк полосы дует. Нет, только вперёд!
     Валерий вновь прильнул к тубусу  радара. «Неужели  между  очагами  нет  даже  небольшой  щели? Должна же быть…»
    - Аркадий, ну-ка переключи масштаб, мы уже подходим.
     «Так-так, а это что? Похоже можем сюда нырнуть».  Он увидел левее курса небольшой промежуток между двумя очагами грозовых облаков.
     - Штурман, видишь щель левее курса, удаление двадцать? Правда, между очагами всего десять верст, но другого варианта ведь нет? Крутим туда…
     - Думаешь, проскочим,  командир?- с сомнением в голосе спросил штурман.
     - Нам деваться некуда. Задавай курс второму пилоту, хотя он и так уже взмок за штурвалом.
     -Так это же не виски глотать и не «чернушку» за задницу держать - тут потеть надо! - поддел  штурман второго пилота. - Курс - 20, так держать!
    Частота и сила бросков усилилась, многотонную машину швыряло в возмущённых воздушных потоках, как щепку. Изломанная голубовато-фиолетовая лента разорвала сумеречное пространство за стеклами кабины, озарив всё вокруг фантастическим, нереальным светом. Оглушительный грохот перекрыл гул двигателей,  самолёт ухнул вниз. Валерий судорожно глотнул  воздух, чувствуя,  как тело  пытается оторваться  от кресла,  казалось, что внутренности выскочат  сейчас  наружу.  Ощущение было  такое, будто  по  фюзеляжу самолёта кто-то молотит здоровенными кувалдами. Затем дикая мощь бросила машину вверх, людей прижало к сиденьям с силой, способной раздавить, расплющить.
     Валерий кинул взгляд на приборы - ничего  себе  шуточки:  от 430 км. в час стрелка скачет то к 480, то к 390, диапазон скачков почти сотня  километров! Чуть не зашкаливал вариометр – стрелка бешено прыгала, показывая то 10-15 м/ с. снижение, то столько же набор высоты. 
     - Штурман, есть впереди  какой-нибудь  просвет?
     Зубы  Валерия щёлкнули, он, вцепившись в штурвал, пытался смягчитиь очередной взбрык самолета. Штурман, трясясь в своем кресле, словно в пляске святого Витта, бормотал:
     - Плохо …   курс…  тридцать…сплошные…можно …в…очаг…
     Молнии сверкали повсюду. Одна, ветвистая, с ослепительным, вызывающим боль в глазах блеском, разорвалась почти рядом - чуть впереди. Инстинктивно Валерий крутанул штурвал влево, пытаясь отвернуть. Грохот грома оглушил, он оглянулся на бортмеханика и второго пилота:  оба тряслись в своих креслах с бледно-зелёными  лицами.
     «У меня самого, наверняка, вид не лучше. Нужно что-то делать, пока нас молния не сожгла или  самолёт не развалился. Нужно срочно уходить вниз», - понял Валерий.
     - Штурман, какая безопасная высота в этом районе? – руки командира дергались вместе со штурвалом.
     - Ниже  четырёх  с  половиной  тысяч  футов  снижаться  нельзя - горы  внизу. 
     - Когда  закончатся  эти  чертовы  засветки?
     - Ещё  километров  пятьдесят!
     Валерий принял решение:
     – Василий,  малый  газ!  Снижаемся  до  безопасной.
     Он  плавно  отжал  трясущийся  штурвал – самолёт  пошёл  вниз.
     - Штурман,  смотри  внимательно,  чтобы  нам  не  вляпаться  в  какую-нибудь засветку!
    Им пришлось перетерпеть ещё нескольких неприятных моментов, но чем ниже они снижались, тем реже и дальше сверкали молнии, тем меньше становилась болтанка. Стало ясно, что самое опасное уже посади. За стеклами кабины становилось всё светлее, и внезапно они вывалились в просвет между слоями облачности.
     - Василий,  установи  крейсерский  режим,  переходим  в  горизонт.
     - Так  это  же  другое  дело,  командир! – Василий  передвинув  РУДы  вперёд,  облегчённо вздохнул.  - А то последний час мне казалось, что наш «дракоша» не выдержит всех этих перегрузок и крылья  сложит.
     Валерий, обернувшись, посмотрел на его повеселевшее лицо:
     - Насчет времени это ты перехватил – аттракцион продолжался от силы полчаса, даже минут двадцать пять. Могу поспорить!
     - Не  может  быть! - Василий  недоверчиво  смотрел на командира. – Если не час, то сорок пять  минут – железно!  На  что  спорим?
     - Хорошо, ты сам это решил. Как насчёт чёрного «Джонни Уокера»?
     - Нет  проблем,  шеф! – насчет  свой  победы  бортмеханик  не  сомневался.
     - Аркадий, ну-ка разбей наш спор! – обратился Валерий ко второму пилоту.
     Тот с готовностью стукнул  ладонью по их сцеплённым рукам, кинув при этом насмешливый взгляд на бортмеханика.
     - Штурман, сколько продолжалась вся эта свистопляска?  И поточнее! А то у нас  с  Василием разногласие по этому поводу. -  Валерий  посмотрел на часы.   
     - Если очень точно – двадцать семь минут. На что-то поспорили?
     Ответ штурмана  поверг  Василия  в  изумление:
     - Надо же было так пролететь, – уныло пробормотал он, покачав головой. – А мне  показалось…
     - Когда кажется, – крестится  надо! – уколол  его  штурман. – Вы  намерены  брать  курс  на аэродром  посадки?
     Второй  пилот  послушно  повернул  штурвал.
     - До аэродрома восемьдесят,  – уточнил  штурман, - заход только с одним курсом, взлёт - только с противоположным.
     - Знаем,  знаем!
     Валерий представил себе этот провинциальный городок,  лежащий  в узкой  долине. Она была  больше похожа на ущелье, по которому текла извилистая, порожистая река, делающая крутой поворот к океану в узкой щели хребта, горы не позволяли производить посадку с другим курсом.
     - Пройдём над городком, нужно определить направление ветра, надежда одна, что в долине  ветер у земли всё же поменьше.
     Валерий позволил себе расслабиться, впереди был сложный заход на посадку.
     Они установили, что садиться придётся с довольно сильным попутным ветром, это значительно усложняло посадку – полоса была ограниченных размеров.
     - Командир,  не  пора ли шасси  выпускать? – держа  руку  на  РУДах,  спросил  Василий.
     - Самое время, малый газ! – скомандывал Валерий, они подходили к точке разворота.
     Он повернул штурвал влево, наблюдая за скоростью. Внезапно с самолётом стало твориться что-то непонятное: он продолжал заваливаться на левое крыло, хотя Валерий уже повернул штурвал на вывод. Машина не реагировала: опустив нос и заваливая  крен, она неумолимо закручивалась в неуправляемую крутую спираль.
     - Эй, вы куда это крутите? – завопил штурман, почувствовав неладное.
     Но ему никто не ответил, второй пилот и бортмеханик уже поняли, что над экипажем нависла смертельная  опасность. В голове у Валерия метались мысли:
     «Так, потеря поперечной управляемости, причина – большая перегруженность самолёта… Но скорость значительно больше рекомендованной для выпуска закрылков… Что ещё? Предельная передняя центровка, недаром на взлёте еле оторвал машину от полосы. Значит… всё дело в скорости – она мала!»
     Правая рука Валерия автоматически схватила РУДы и двинула их вперёд. Что-то продолжал кричать штурман, но командир не слышал, как не видел, что второй пилот, бросив штурвал и сжавшись в комок, охватил склонённую голову руками. Что смертельно побледнев, Василий в оцепенении смотрел на несущуюся к ним навстречу землю.
     «Хватило бы запаса высоты, только бы хватило»! – стучало у Валерия в голове. И в тот же миг он почувствовал: что-то стало меняться в поведении самолёта. Вывернутый полностью вправо штурвал стал действовать – левый крен начал уменьшаться. Скорость быстро росла, двумя  руками командир, напрягая все свои силы, тянул штурвал к себе.
     - Василий, прибери режим – скорость велика! – крикнул он. - Аркадий, помогай! Тащим на себя!
     Ему было некогда смотреть по сторонам. Он не видел, как пришедший в себя Василий, ткнул кулаком в бок второго пилота, приводя того в чувство. Самолёт медленно поднимал нос к горизонту.
     Запоздалое чувство страха ознобом пробежало по спине у Валерия, когда крыло проскочило рядом с отвесной стеной ущелья. Выведя самолёт в горизонт, он наконец-то смог повернутся к бортмеханику:
    - Что скажешь, Василий? Похоже, кто-то из нас родился в рубашке. Ещё минута – и поминай нас всех, как звали!
     Бортмеханик вымученно улыбнулся и ничего не ответил.
     - Послушайте! – раздался в наушниках голос, так ничего толком и не понявшего штурмана.- Мы сегодня будем садиться или нет? Что это за кульбиты  мы крутим?!
     - Хватит  болтать!  Продолжаем  заход, – прервал  его  Валерий.
    Уже на высоте двухсот метров, он осознал,  видя, как  стремительно  приближается полоса, что ветер действительно попутный и сильный.
     - Малый газ, закрылки выпустить полностью! - видя, что Василий медлит,  он  закричал: 
     - Василий ! Закрылки полностью!   
     Выдирая штурвалом проваливающуюся вниз машину, Валерий понял, что скорость всё ещё велика, и благополучный исход посадки уже не зависит от его действий.
      «Ну же, садись! – молил он, обращаясь к самолёту, как к живому существу. - Садись же!..»
     Они остановились в десятке метров от конца полосы. Сразу за ней стояли невысокие кусты и начинался крутой обрыв к  реке. Им  повезло…
     Чувствуя, как пот течёт по спине, Валерий аккуратно развернулся и порулил к грузовой площадке. Он ещё какое-то время просидел молча, пытаясь унять дрожь в коленях. Остальные тоже молчали. 
     - Нет, так работать невозможно! – нарушил наконец молчание штурман. - Что это за полёты такие? То чуть молнией не сожгли, то на заходе аттракционы устраиваете.
     - Хватит тебе трындеть! - не вытерпел бортмеханик. - И вообще, может, мы выйдем из самолёта? 
     Сойдя на землю, Валерий подошел к стойке шасси:
     - Так, - протянул он, - и вы будете мне говорить, что у нас на борту всего десять тонн? Смотрите, стойка обжата полностью. Кто контролировал загрузку? 
     - Мы,  -  подал  голос  штурман, -  с  коу-пайлотом .  Я  стоял  у  лебедки,  а  он записывал вес.
      - Что скажешь, Аркадий? -  обратился  ко второму  пилоту командир.
     Тот  пожал  плечами : - Десять тонн, как было приказано.
     - Хорошо.   А   ты,  Василий,  где   во  время  загрузки  был?  –  обратился  он   к бортмеханику.
      - Мы с Виктором ходили к  Евгению насчёт тормозных дисков, а когда пришли, самолёт уже был загружен.
     В подтверждении  его слов штурман кивнул головой.
     - Тимоти,  пойдём-ка к этому  Кариму, поговорим.   
     Они подошли к откинутой рампе. Трое арабов и Виктор стояли в хвосте.
     - Как вы тут, Виктор? Нормально  себя чувствуете?
     - Да вроде,  все  живы…
     - Хорошо. Тимоти, спроси-ка у Карима, сколько они  загрузили на борт?
      - Кэптен, Карим сказал, что они загрузили одиннадцать с половиной тонн - согласно договорённости.
     - Стоп, стоп! Какие одиннадцать с половиной? Мы же в офисе договаривались о десяти? Из-за твоих  лишних полутора тонн мы чуть не сыграли в ящик! - Валерий гневно смотрел на араба: - На каком основании ты загрузил столько?
      - Ах ты, вошь кривоносая, душман недорезаный! – прервал Валерия техник. Он медленно, с угрозой, надвигался на араба. Карим попятился назад и, наткнувшись на откидную лавку, плюхнулся на неё, вжимаясь в борт фюзеляжа, в глазах его плескался страх.   
      - Виктор! Остынь! -  крикнул Валерий. – Прекрати сейчас же! Сначала нужно разобраться, прежде чем руки в ход пускать. Отойди от него!
     Техник, будто очнувшись, тряхнул головой и, сплюнув под ноги Карима, вышел из самолёта.
     - Что это с ним? – спросил Валерий. - Никогда его таким не видел.
     - У него в Афгане младший брат погиб.  С тех пор все эти, кто с Востока, для него враги, – объяснил  Василий.
     - Я не знал. - Валерий вновь перевёл взгляд на Карима. – Тимоти, спроси его, почему он загрузил больше, чем мы договаривались?
     Тимоти торопливо перевёл вопрос Валерия. Араб, ещё толком не пришедший в себя после «наезда» Виктора, захлёбываясь словами, заговорил. Под конец своей темпераментной речи он ткнул  пальцем в  Аркадия.
     - Он говорит, что на полторы тонны больше он загрузил больше с разрешения…  вот его - Тимоти  кивнул на второго пилота.
     - Что? - не поверев своим ушам, воскликнул командир. – Ты разрешил загрузить ещё полторы тонны? Ты кто такой? Получается, что ты тут у нас командир? Это по твоей милости мы чуть не гробанулись на заходе! Хорош помошничек, нечего сказать! Ты не только пьянь, но ещё и безграмотный как пилот!
    Каждое слово Валерия хлестало второго пилота, будто бичом. Побледнев, он всё сильнее и сильнее втягивал голову в плечи. Тягостная тишина нависла в фюзеляже. Валерий обессилено сел на скамейку:
     - Что же это получается? Верить никому нельзя… Как же дальше работать?
     Все стояли, опустив головы, словно все  были в чём-то виноваты.
     Карим,   сидевший   на   лавке   и   наблюдавший   за   происходящим,  что-то пробормотал.
     - Кэптен, - обратился к Валерию Тимоти, – заказчик говорит, что заплатил  за это двести долларов.
     Услышав эту новость, Валерий ещё ничего не успел сказать, как раздался вопль штурмана:   
     - Ну, ты, второй, и урод! Значит, когда я стоял  у лебёдки, ты договорился с Каримом и  прикарманил эти двести баксов!
     «Он возмущается не только потому, что второй перегрузил, но и что тот не поделился с ним», - понял Валерий. Тут до штурмана дошло, что командир догадался о истинной причине его гнева. Он было смолк, но тут же нашёлся:
     - А из-за этого мы были на волоске от гибели! Командир! Я отказываюсь с ним дальше работать!         
     - Правильно говоришь! Я то же думаю, командир, что дальше нам с ним не по пути. Вдобавок он ещё  и трус! Видел бы ты, как он вёл себя, когда мы падали. – Василий рубанул  ладонью воздух.
     - Я долго терпел твои выходки, но всему приходит конец. Прилетает Серов из Эмиратов, и я ему обо всем докладываю. Так что - собирай вещи. -  Валерий встал и выходя по трапу, добавил:
     - А эти баксы, Аркадий,- обратился  он  к штурману – забери, это мы их с риском заработали. Да, и ещё! -   он повернулся  к  арабу:
     – Карим,  зайди  в  офис  и  доплати  фирме  за  перевозку  этих  полутора  тонн. Тимоти, переведи.               


                ГЛАВА     8
     - Прошу внимания всех! – командующий армейской группировкой «Север», бригадный генерал карундийской армии обвёл собравшихся внимательным взглядом. - Оперативный  план  «Гроза»,  разработанный  Генштабом,  вчера утверждён нашим президентом. 
       Под маскировочной сетью, концы которой были привязаны к стволам деревьев, стоял длинный, дощатый стол с разостланной на нём штабной картой. Вокруг толпилось около двух  десятков офицеров, большинство в камуфляже, небольшая часть выделялась оливковой формой, в основном это были представители Генштаба.
     - Прошу всех подойти поближе. Полковник Перейра, огласите содержание оперативного плана.
     К столу подошел коренастый, смуглолицый офицер, раскрыв папку с документами, взял в руку указку. 
     – Операция «Гроза». - Начал он глуховатым голосом. – Её цель: армейскими группировками «Север» и «Восток», во взаимодействии с вооруженными отрядами патриотов Мазанги, свергнуть  антинародное, продажное правительство президента Джилберта Окото и привести к власти бывшего президента Крума. Таким образом  ликвидировать канал поставки оружия и снаряжения мятежникам на востоке нашей страны.
      При  этих  словах  где-то высоко,  среди  ветвей гигантского баобаба, раздалось карканье ворона.
     - Добрый знак, - проговорил генерал, – продолжайте, полковник.
     Полковник откашлялся :
     - Задачи  группировки «Север» и отрядов наших северных братьев. С наступлением времени  «Ч» диверсионные группы батальона «Мамба» без шума убирают пограничные заставы противника и охрану  мостов через реку Луапа. По этим мостам танки и моторизованные части  выдвигаются  к  городу Канги и захватывают его. По данным нашей разведки гарнизон города состоит из батальона пехоты и роты танков Т-60 и Т-62, половина которых зарыта в землю и представляет собой неподвижные огневые точки. По ним сразу же нанесут удары наши истребители-бомбардировщики и  боевые  вертолёты.
     - Да им и против наших Т-72 не выстоить! Не так ли, капитан? – обратился генерал к командиру танковой  роты - стройному офицеру, державшему  в руке танковый подшлемник.
     - Так точно, господин генерал. Мы их расколем, как кокосовые орехи! - твёрдо ответил тот.
     По  сигналу  генерала  полковник  продолжил  свой  доклад:
     - После прорыва этой линии обороны частям в городе не задерживаться, в нём наведут порядок отряды нашего союзника, майора Джамбо, следующие во втором эшелоне вторжения.   
     Полковник кивнул старшему среди офицеров в камуфляже - рослому, с крупными чертами черного лица, характерными для уроженцев северных провинций Мазанги.
     - Главная цель наших  частей – портовый  город  Банги-Нова. Наши усилия будут поддержаны десантом парашютистов батальона «Симба», выброшенных над аэродромом города.Часть из них будет десантирована в районе города Матасинга, в 75 км. восточнее, чтобы перерезать железную дорогу и не допустить переброски войск из столицы в Банги-Нова. Морской порт блокируют ракетные катера ВМС, а десантные корабли высадят на берег морскую пехоту. По группировке «Восток» доложу в общих  чертах. После ударов с воздуха десант захватывает  аэродром столицы и удерживает его до подхода главных ударных сил. Затем, сообща с боевыми отрядами местных патриотов, начинаем захват столицы. Сразу же после начала операции президент Крума выступит  с  обращением  к  народу  Мазанги,  в  котором объяснит ему и мировому  сообществу  суть происходящих  событий.
     Полковник  умолк.  
    - Какие будут вопросы по оперативному  плану? – генерал  обвёл  всех  взглядом.
    - Генерал, - раздался голос майора Джамбо,– позвольте мне с половиной моих бойцов двигаться вместе с вашими передовыми частями. Будет лучше, если вместе с вашими солдатами местные жители увидят своих соплеменников и поймут, что они пришли освободить их.
     Генерал посмотрел на майора, затем перевёл взгляд на   полковника.
     - Что скажешь?  Мне  кажется в этом есть свой резон.
     - Согласен. - Полковник  положил  указку  на  стол  и  закрыл  папку.
     - Майор Ируна! – Генерал остановил взгляд на одном из своих офицеров - Посадите бойцов Джамбо на броню БТРов и БМП, будете  действовать совместно. Попрашу всех офицеров получить в оперативном отделе штаба радиочастоты, на которых будете поддерживать связь. Все подразделения в течении сегодняшнего дня должны получить по три боекомплекта для тяжелого вооружения, обычные боеприпасы и суточные комплекты продуктов для личного состава. Радисты в частях должны круглосуточно слушать на полученных вами радиочастотах сигнал начала  операции: «Гроза начнется  в…» - и время. С получением этого сигнала, через час после назначенного времени начнётся движение основных ударных сил, это касается танков и моторизованных частей. Час даётся группам батальона «Мамба» для нейтрализации охраны мостов и погранзастав. Часа вам будет достаточно, майор?
     - Достаточно, мой генерал! - выйдя вперёд и щёлкнув каблуками ботинок, ответил широкоплечий майор, желтоватые глаза которого и щёточка топоршившихся усов на губе делали его похожим на тигра.
     - Отлично. Все срочно займитесь необходимыми распоряжениями по своим подразделениям. Командиров «Мамба», «Симба» и лётчиков прошу пройти ко  мне.
     Через некоторое время местность в округе стала напоминать растревоженный муравейник. По просёлочным дорогам засновали машины. В ложбине, поросшей зонтичными акациями и кустарником, стояли несколько десятков танков, похожих на громадных бегемотов - с желто-зелёными пятнами на броне. К ним подъезжали грузовики, и экипажи боевых машин перегружали с них снаряды и пулемётные ленты. Возле одного из танков майор, собрав командиров рот и взводов, объяснял в деталях предстоящую операцию: боевой порядок, взаимодействие и связь. В полкилометре от них можно было увидеть такую же картину, только вместо танков там стояли БТРы и БМП. На аэродроме Лалубы, в пятидесяти километрах от этих мест, по рулежным дорожкам сновали топливозаправщики, наполняя баки самолётов и вертолётов керосином, оружейники подвешивали ракеты к держателям под плоскостями и начиняли снарядами кассетники для авиационных пушек.  Техники осматривали узлы, проверяли состояние и работоспособность систем боевых машин.
      Ночь  накрыла    землю   своим   чёрным   покрывалом,  щедро   разбросав  по  нему   россыпи разноцветных,   ярких   звёзд.   Временами   раздавалось   чьё-то   рычанье, заглушая   жалобные завывания  шакала,  вот  послышался  предсмертный  писк  какой-то  зверушки,  попавшей  в зубы хищнику, трещали цикады – обычные звуки местной ночи.
   Дрёма уже клонила головы радистов, неподвижно сидевших у своих раций, когда в наушниках  раздалось  то,  ради  чего  они  с  вечера  сидели  и  ждали: «Гроза»  начнётся в  три  часа  утра».
     Некоторым в полусне показалось, что это им снится, но тот же  голос  повторил:
     «Гроза»  начнётся  в  три  часа  утра».
     Радист тронул рукой командира батальона  «Мамба», тот лежал  в спецмашине, накрывшись плащпалаткой. Спрыгнув  на  землю,  он  зашел  в  палатку,  стоящую  рядом.  Через  несколько минут неясные  тени  стали  выскальзывать  из  неё,  растворяясь  в  ночной  темноте. 
     Ещё  с  вечера  охрана моста  с  этой  стороны  была  заменена  бойцами  батальона  спецназа. Комбат  и  лейтенант, пробравшись  к  мосту,  выслушали  доклад сержанта.  Тот  сообщил, что охранение на той стороне находится  в  двух  окопах – по  два  человека  в  каждом.   Оружие – по  автомату,  пулемёт  и  гранатомет. Смена караула отдыхает в хижине, расположенной в  зарослях, в ста метрах от моста.  Ничего  необычного не наблюдалось.
      Выслушав сержанта, майор наклонился к лейтенанту, шёпотом отдал приказ. Ещё через пять минут две группы, по пять человек в каждой, осторожно подтащив из прибрежных зарослей пироги и столкнув их в воду, неслышно двинулись к  другому берегу, гребя веслами, обёрнутыми тряпками. Дозорные в окопах умерли  сразу, в полудреме так ничего и не поняв, только один из них,  когда нож вошел ему в горло, захрипел и попытался  приподняться, но тут же рухнул на дно окопа. Та же участь постигла и отдыхающую в хижине смену.
     Убедившись, что в живых никого не осталось, лейтенант трижды прокричал  шакалом. Майор, услышав сигнал, приказал передать по рации условленную  фразу, означавшую, что дорога открыта.
      Рёв танковых моторов и бронетехники заглушил все остальные звуки ночи. Соеденившись на развилке и приняв походный порядок, колонна боевых машин двинулась в  сторону  моста. Впереди шли БТРы головного дозора, через пару сотен метров плавно колыхались на неровностях дороги приземестые танки. Пыль, поднятая колёсами и гусеницами, висела в воздухе, заставляя механиков-водителей напрягать зрение, чтобы  не наткнуться на ползущую впереди машину. Послышался гул колес,  идущих по настилу, и вот уже первая БМП покатила по пыли  противоположного берега – вторжение началось…
     Проснувшись под утро, Валерий встал и, не одеваясь, сунув ноги в шлёпанцы, вышел во двор виллы. Охранник  лежал на диване-качалке, стоящей рядом с масличной пальмой, и сладко спал.   
     «Этого сторожа можно спокойно сейчас утащить куда-нибудь за ноги – и не проснется, - усмехнулся Валерий, - собачья вахта, как говорят моряки, время невыносимого желания спать». 
     Где-то и в самом деле гавкнула собака, но тут же сконфуженно смолкла, видимо её то же сморил сон. Валерий посмотрел на небо. Всё ещё тёмное над океаном, на  востоке оно из светлосерого превращалось в золотистое. Звезды меркли на глазах. Рассвет наступал так же стремительно, как и африканская ночь.
     Вернувшись в дом и понимая, что уже не уснет, Валерий прошел на кухню. Вынул из холодильника десяток яиц и пакет молока, нарезал мелкими кусочками колбасу, нашинковал  лука и  сладкого перца. Затем поставил на газовую плиту большую сковороду и стал сбивать в большой миске яйца с молоком.
     - Игнатич! - Он  повернул  голову:  в  открытой  двери  спальни  техников  стоял,  позёвывая, Виктор.
     - И что тебе не спится? Спал бы себе всласть.
     - Наверное, старею, бессонница… - отозвался Валерий. - Вот решил для вас завтрак приготовить, накормлю перед работой омлетом по-испански.
     - Что это за омлет такой? – Виктор  уставился на сковороду.
     - Рецепт прост:  берутся разнообразные остатки от вчерашнего застолья – кусочки колбасы,  ветчины, курицы, зелень – всё это поджаривается и заливается взбитыми в молоке яйцами – вкусно и питательно. Иди, буди Сергея, сам он вряд ли проснётся.
     Завтракали втроём, чуть погодя, к ним присоединился Василий, сказав, что пойдёт  вместе  с  ними на самолёт, поможет с ремонтом. Они не летали третий день – техники никак не могли обнаружить причину подтекания керосина из правого двигателя.
     Сергей отпил кофе из кружки:
     - Подозреваю, керосин  капает из какой-то трещинки в трубопроводе идущем к камере сгорания или где-то уплотнение полетело. Вчера полностью всю мотогондолу  просмотрели. Сегодня возмёмся за двигатель. А  когда  Серов  должен  вернуться  на  «эЛке»  из  Эмиратов?
     - Вчера я разговаривал с Тимоти. Он говорит – завтра или послезавтра. Было бы неплохо, если бы вы сегодня обнаружили неисправность, связались бы с ними и подсказали, какую конкретную деталь нужно привезти. На здешнем складе фирмы, как вы знаете, пусто. Всё зависит от вашего уменья. Теряем деньги, это вы сами должны понимать. 
     - Будем  стараться,  шеф! – Виктор  шутливо  поднёс  ладонь  к  голове.
     - Старайтесь, старайтесь!  И фирма вас не забудет! – Валерий встал и понес грязную  посуду в мойку. – Я сам помою! А вы двигайте на аэродром. Мы с Аркадием едем сегодня на закуп продуктов - в центр и на базар. Кому что необходимо для  себя – диктуйте. - Он взял  ручку  и  листок  бумаги.
     - Сигарет, по блоку на каждого куряшего, - Виктор загнул палец на руке, - пару зажигалок, гелевую ручку и батарейку для часов.
     - Мне купите блок головок для станка «Жиллет» и туалетную воду на свой вкус, желательно  с  запахом полыни, - попросил Сергей. – И ещё пару пачек кондомов.
     - Щас, разбежались! Этого добра и сам купишь – аптека через пару домов. А ты что молчишь, Василий? Тебе что, ничего не нужно?
     - А у меня всё есть – слава КПСС! – с ухмылкой отрапортовал тот. 
     Валерий  видел, что  бортмеханик старается не делать лишних расходов. В своё время  пришлось немало потратить усилий, чтобы уговорить его вместе со всеми посещать комплекс отдыха, Василий сетовал, что больно много там дерут за вход. У бортмеханика были две дочки-студентки, а учёба в нынешней России требовала немало затрат…
    Они отъехали от виллы не более километра, как таксист, съехав на обочину, был вынужден остановиться. Навстречу  двигалась воинская колонна. Во главе её катило несколько БТРов, за ними, с одинаковыми интервалами, следовали темно-зелёные  грузовики с солдатами в кузовах, тащившие на прицепах артиллерийские орудия. Замыкали  колонну такие же машины, только в кузове каждой стояли на треногах какие-то длинные  трубы,  с набалдашниками на одном конце.
     - Это - безоткатные орудия, – авторитетно заявил штурман. – Я  как-то видел такие по «ящику». Видимо, какие-то ученья у местных вояк, - он с завыванием зевнул.
     -  Не выспался, что ли? - покосился на него Валерий.
     - Выспишься тут, как же! - хохотнул  Аркадий.- Мой  «сокамерник» опять приволок  «чернушку», вот они всю ночь спать и не давали. Он всё набивается мне в «молочные» братья: и мне предложил ею попользоваться
      - Надо полагать, ты от этого предложения не отказался,  – с сарказмом сказал Валерий.
      - Обижаете, командир! Я не привык в таких  делах хлебать из общего котла.
     Штурман  демонстративно отвернулся,  с оскорбленным видом уставясь в окно машины.
     Они купили всё необходимое и вернулись на виллу, не ведая, что всего в полсотне километров от города идёт бой, гибнут  люди,  льётся кровь. И даже приехав на аэродром, где на стоянках было мало самолётов, а на базе ВВС наблюдалась какая-то суета, Валерий не понял, что всё это связано с какими-то глобальными событиями.
     Вот с военного перрона резво вырулили два небольших самолёта и тут же, один за другим, спешно взлетели. Расчёты зенитных установок водили стволами своих орудий из стороны в сторону.
     - Игнатич, мы нашли причину течи, - подошедший к Валерию инженер протянул изогнутую трубку :
     - Смотри,  вот трещина!
     Действительно, от конца трубки змеилась тоненькая трещинка длинной около трёх сантиметров.
     - Сможете  быстро  заменить?
     - Проблема в том, что на местном складе таких трубок нет, нужно срочно звонить в Эмираты,  главному  инженеру,  пусть  высылают  с  первой  оказией.
     - Может Серов ещё там, он и привезёт. – Валерий отдал трубку.
     - Смотрите! Как красиво идут!- крикнул  Василий.
     Послышался нарастающий, свистящий вой. Все повернули головы - четыре самолёта неслись над ВПП. Через какое-то мгновение, они с рёвом и свистом, разделившись на пары, растворились в синеве неба.
     - Манёвры  это! – не  сомневающимся  голосом  проговорил  Василий.
     - А  ведь  это  «грачи»,  - глядя  вслед  самолётам,  сказал  Сергей.
     - Какие  грачи?  Эти?  Ничего  себе  птички!  - заржал  Виктор –Такая птичка,  если какнет на голову, мало не покажется!
     - Темнота ты, а ещё в авиации работаешь, - укоризненно посмотрел на него инженер. - Так  называют  в России такие самолёты. Это СУ-25, истребители-бомбардировщики. Когда я  служил, они  у  нас  в  полку  были,  очень  эффективные боевые машины. Только вот что странно, - задумчиво произнёс он, – насколько я наслышан, в местных ВВС таких машин нет. Тогда откуда эти взялись?
     Он  посмотрел  на  Валерия,  как  бы  ожидая  от  него  ответа. Тот  лишь  пожал плечами.
     Ответ пришел через несколько минут.
     - Они возвращаются! – крикнул Виктор.
     Самолёты, проявляясь в дымке, шли со снижением  вновь в сторону аэродрома. Внезапно, из под крыльев отделились и понеслись вниз, к земле, огненные и дымные хвосты.
     - Похоже, это  не  манёвры, – каким-то осипшим  голосом произнёс  Сергей. 
     - Ложись!
     Валерий даже не понял, что это крикнул он сам. Схватив стоявщего рядом Василия,  бросился на землю. Грохот взрывов оглушил их, земля под ними заходила ходуном, над базой ВВС и стоянками самолётов поднялись клубы дыма и пыли. Фонтаны разрывов от пушечных снарядов, клёкот очередей зенитных автоматов, рёв проносившихся над головами самолётов – всё  слилось  в  какую-то  дьявольскую какофонию.
     - Все целы? – Валерий  поднял голову,  осмотрелся,  затем  встав,  начал отряхи- вать с себя пыль. Поднявшись, остальные летчики озирались по сторонам, ошеломлённые происходящим.
     - Эт-т-то  точно не м-манёвры, – протянул,  заикаясь,  Виктор.
     - Ты верно подметил, Витя, догадливый ты наш. Похоже,  это – война, – мрачно произнес Валерий, глядя на чёрные клубы дыма над военной базой.
     Оттуда доносились бухающие звуки и какой-то треск, что-то там рвалось.   
     - Мужики! Давайте делать отсюда ноги, самолеты возвращаются! – раздался крик Василия.   
     Действительно, с той стороны, куда улетели самолёты, вновь послышались знакомые свистящие звуки. Не сговариваясь, все кинулись бежать в  сторону от полосы. Вновь затряслась земля от взрывов, вспарывали землю очереди самолётных пушек, машины, строения – всё, что создавалось трудом многих людей, в секунды превращалось в  ничто. Несколько оставшихся в живых зенитчиков, осатаневших и почти оглохших от близких разрывов ракет, продолжали стрелять из единственно уцелевшего зенитного автомата, ловя в прицел проносящиеся в дымном небе тени неуязвимых убийц.
      Выскочив за ограждение аэропорта, Валерий увидел  неподалеку такси, рядом с машиной остолбенело стоял шофёр, с разинутым ртом смотревший на всё происходящее. Повсюду метались ошалелые, испуганные люди, доносились крики.
     -Эй, шеф! – крикнул подбежавший к таксисту Сергей, – подвези нас домой! – Тот сначала не понял, что от него хочет этот белый, потом закивал головой:  работа есть работа. Все втиснулись в машину, водитель, постоянно сигналя и уварачиваясь от мечущихся людей, помчался в сторону от аэропорта. В  какой-то момент Валерий, оглянувшись назад, увидел, как от большого самолёта, идущего над аэродромом, стали отделяться маленькие черные точки. Потом над каждой появился белый купол.
     «Всё идёт своим чередом, они выбросили десант», - понял он.
      На вилле все молча уселись в холле, вслушиваясь в доносившиеся сюда отдаленные звуки: грохот разрывов, треск пулемётных и автоматных очередей.
     - Что же нам теперь делать? – нарушил молчание штурман.
     Все повернулись в сторону командира, тот был не только старшим по должности, но и по возрасту. Валерий понимал меру своей ответственности всегда, в течении всей своей летной работы: от него зависели жизни экипажа и пассажиров. Но собенно остро он почувствовал это сейчас, в такую ситуацию он  попал впервые.
     - Давайте спокойно обсудим сложившееся положение, – голос Валерия был спокоен и твёрд.      
     - Мы попали в сложную ситуацию – тем более, что руководство фирмы далеко и  вряд ли скоро здесь объявится. Самолёт наш неисправен. Чем закончатся эти боевые действия – неизвестно. Мы  - граждане другого государства и работаем здесь по контракту, во внутренние дела этой страны не вмешиваемся, поэтому по идее к нам не может быть претензий  ни с какой стороны. Думаю, нам остаётся только одно - ждать дальнейшего развития событий. С виллы никто и никуда не должен уходить, это опасно. Продукты и вода у нас есть, благо, мы сегодня запаслись. И давайте будем сохранять спокойствие.
     Стукнула входная дверь, в холл вошёл второй пилот, вид у него был взъерошенный и встревоженный.
     - Вы знаете, что в городе идут бои? – с ходу выпалил он, перебегая взглядом с одного на другого.
     - Да ну! – в притворном изумлении протянул штурман.– А мы подумали, что это фейерверк  в честь какого-то праздника. Вот собрались пойти, посмотреть.
     - Хватит болтать! Мы в курсе, хотя и в общих чертах, – последние слова Валерий произнёс для второго пилота. – Вот только что решили ограничить выход отсюда за ворота всем, в том числе и тебе. Если есть у кого-нибудь какие-то соображения, давайте.
     - Может попытаться с кем-нибудь связаться? – штурман кивнул на лежащую на журнальном столике  «Мотороллу».
     - С кем? – скептически хмыкнул Сергей. - Серов в Эмиратах, вместе с ним и экипаж «эЛки», АН-26 в Чаде «пашет». Разве попытаться связаться с Тимохой? На какой он   кнопке, командир?   
     Василий, взяв рацию со столика, протянул её Валерию. Тот щёлкнул вкпючателем и нажал кнопку на абонентском щитке.
     -Тимоти, это командир «дракона». Приём! – в телефоне были слышны только треск  и  попискивание. Повторив вызов несколько раз, Валерий выкпючил рацию. Взгляд его остановился на телевизоре: - Давайте включим «ящик», там сейчас должна обо всём Москва говорить, как раз начало часа.
     - И  в  самом  деле,  сразу  же  нужно  было  включить! – Василий  взял  в  руку  пульт.
     Знакомое лицо диктора канала ОРТ как-то сразу всех успокоило, его ровный и спокойный голос вселял уверенность.
     - Передаем экстренное сообщение, полученное от наших корреспондентов и информационных агенств других стран. Сегодня утром вооруженные силы африканского государства Карунди вторглись на территорию соседнего государства Мазанги. Ожесточенные бои идут в районе столицы и вблизи города Банги-Нова. В обоих городах десантниками захвачены аэропорты. Железная дорога, соединяющая эти города, перерезана. Часть воинских подразделений армии Мазанги, по сведениям информационных агенств, сложила оружие. Сопротивление оказывают части, сохраняющие верность нынешнему президенту. Есть жертвы среди мирного населения. Сегодня в  полдень было передано по радио обращение к народу Мазанги бывшего президента Крума.  Он призывает вооруженные силы и население страны не оказывать сопротивления войскам  Карунди, а наоборот, содействовать им с целью свержения антинародного режима, погрязшего в коррупции и предательстве интересов народа Мазанги. Он также сказал, что в боевых действиях против нынешнего режима принемают участие отряды освободительной армии  Мазанги. Мировая  общественность и наше государство будут внимательно следить за развитием событий в этом районе Африки.
     После  слов  диктора  все  оживлённо  заговорили.
     - Сидеть бы сейчас где-нибудь в Габоне или Чаде и спокойно смотреть на то, что сейчас  здесь  происходит,  –  мечтательно  проговорил  Сергей,  -  а  ещё  лучше  в Эмиратах.
     - Почему  в  Эмиратах? – удивленно  спросил  Виктор.
     - Потому что ближе к дому, а ещё там, на вилле есть бассейн, в котором мы целую неделю кувыркались. Вы что, забыли?
     - Не очень-то вы туда рвались, господин инженер, если только сегодня сумели обнаружить неисправность. По вашей милости сидим мы здесь в полном дерьме и не знаем, что с нами завтра будет, а вы тут нам какие-то фантазии про бассейн рисуете, - ехидно  заметил штурман.
     Сергей растерянно смотрел на штурмана, подыскивая слова для возражения.
     - Все мы задним умом крепки! – вмешался в разговор Валерий. – Давайте не будем искать  виновных. Виктор, тащи сюда холодного  пива  или  джина, а то в горле пересохло. - Он  встал и подошёл к окну, выходящему во  внутренний  дворик виллы: – Вы  обратили внимание, что наши охранники испарились?
     - У них семьи, - сказал Василий,  - их понять можно. Командир,  пошли  за  стол!
       На столе стояли запотевшие бутылки с пивом и джин-тоником, тарелки с поджаренным арахисом, сыром и ветчиной, хлебом и большое блюдо  апельсинов.
     - Есть предложение – немного расслабиться! – произнёс Сергей, вытаскивая из холодильника бутылку виски. – Что скажешь, командир? После такого стресса,  сам бог велел!
     - Ну-ка, дай сюда эту бутылку! – вдруг завопил Василий, выхватывая её из рук Сергея. – Ты её  туда  ставил,  чтобы  брать?
     - Так  у нас в холодильнике вроде всё общее, - удивлённо возразил Сергей.
     - Общее.., – передразнил его бортмеханик  - там ещё три стоят, только немного другие, а ты сразу почему-то на эту нацелился, – он с подозрением посмотрел на инженера. Остальные с любопытством взирали на них.
     - А это не общая, а нашего командира. – Василий подошел к Валерию и со стуком  поставил бутылку перед ним: – Она самая, проспоренная.
     - Чёрный «Джонни Уокер» - Валерий с интересом смотрел на бортмеханика: - А я,  признаться, уже и забыл про наш спор.
     - А я, командир, не забыл. Долг – дело  чести,  как говорили  гусары.
     - Хватит  вам,  гусары, давайте наконец-то выпьем! – взмолился штурман.
     - Командир, за что выпьем? Скажи  что-нибудь! - зашумели все вокруг.
     - За  что  выпьем, спрашиваете?  Давайте  за  то,  что  бы  всё  обошлось  для  нас благополучно. Чтобы все мы вернулись домой живы и здоровы. За госпожу Удачу!
     Все одобрительно зашумели,  а Валерий поднял бокал и медленно выпил  холодную и пахучую жидкость.
 


                ГЛАВА     9
    Генерал прильнул к окулярам бинокля:
     – Ну, давайте же, давайте, парни – вперёд! - шептал он про себя, ращаясь к своим солдатам, как будто они могли его слышать, идя в километре отсюда в очередную атаку.
  Холмы, на которых врылись в землю сдерживающие наступающих части горнизона  Банги-Нова, были затянуты пеленой дыма и пыли от разрывов снарядов и горящих танков и бронемашин. Временами звуки боя заглушались рёвом безоткатных орудий, кумулятивные снаряды которых наносили ощутимый урон  танкам наступающих. Светлыми паутинкамии тянулись и гасли в дыму трассы крупнокалиберных пулемётов. Всплески огня, время от времени высверкивающие на холмах и султаны красной земли, вздымающиеся среди наступающих, свидетельствовали, что батарея обороняющих не была подавлена. Это была третья атака, две предыдущих захлебнулись, не преодолев этот несчастный километр перед холмами.
     - Где же эта авиация? Капитан!– хриплый голос генерала оторвал молодого офицера от карты на столике.
     -  Мой  генерал? – он знал, почему весь гнев обрушивается на него.
     - В чём дело? Почему до сих пор нет поддержки с воздуха? Где эта ваша хвалённая авиация? У меня гибнут люди, вы это понимаете? Где обещенная поддержка?
     Побледневший капитан, стоя навытяжку, понимал, что никакие объяснения генерал не примет.
     - Вызывайте авиацию, капитан! Слышите? И если она не появится здесь в ближайший час,  я не знаю, что с вами сделаю!
     Капитан на дрожащих ногах  бросился к рации, у которой сидел сержант, бубнивший что-то в микрофон. Сорвав с него наушники, капитан стал судорожно выкрикивать позывные штаба авиаполка.
     Генерал вновь поднял бинокль. Пехота, неся потери от убийственного огня, залегла. Наиболее отчаянные пытались продвигаться  вперёд, укрываясь за корпусами ползущих танков. Повсюду виднелись маленькие холмики - убитые.
     «Эти уже больше никогда не поднмутся в атаку», - с горечью подумал генерал.
    К подбитым в первых атаках семи танкам, прибавилось ещё три. Над ними поднимались столбы смрадного коптящего дыма. Рядом в разных позах лежали убитые, выскочившие из подожжённых машин и тут же скошенные пулемётным огнем. Вот крутанулся ещё один, через мгновение раздался глухой звук взрыва: башня, сорванная чудовищной силой сдетонировавших внутри снарядов, была отброшена на добрый десяток метров в сторону.
     – Ещё один, – прошептал генерал, продолжая вести биноклем. Вот застыли, почти уткнувшись друг в друга, БТР и БМП,
     Эти были подбиты ещё в первых атаках, и только слабые струйки дыма говорили о том, что ещё  не всё сгорело в их железных чревах.
     - Одиннадцать  танков  и  восемь бронемашин, -  пробормотал  генерал,  опустив  бинокль.
     - Генерал! –  к  нему  быстрым  шагом  подошёл  полковник,  представитель Генштаба, отошедший от группы офицеров, наблюдавших за атакой.
     - Генерал!  Может  быть,  дать  команду  на   отход?  У нас  уже  и  так  большие  потери.
     Генерал  повернулся,  и  полковник  увидел боль и  страдание на его  суровом  и всегда спокойном лице.
     - Дайте команду на  отход  и  сообщите  им, – генерал мотнул головой вверх, - что я больше не пошлю своих солдат в атаку до тех  пор,  пока  нас не  поддержат  с воздуха.
     Сгорбившись, он медленно пошёл к штабной машине.
     - Танкам по связи, пехоте – три красные ракеты: отход на прежнии позиции, - прозвучал голос полковника.
      Круто развернувшись, огрызаясь огнём из пушек, танки поползли назад. Вокруг  продолжали взрываться снаряды. Оглохшие, мокрые от пота танкисты выжимали всю мощь из двигателей своих машин, стремясь как можно быстрее выйти из под огня и каждую минуту  ожидая удара в корпус снаряда, а за ним боль или смерть.
     Молодой капитан, командир батареи семидесятишестимиллиметровых орудий, огневые позиции которой были отрыты почти на верхушке холма, увидев уползающие танки, приказал прекратить огонь. Он шёл по позициям, обходя воронки, чертыхаясь, когда спотыкался на неровностях. Тёмное лицо под форменным кепи блестело от пота, он встревоженно осматривал огневые позиции своей батареи. Подходя  к очередному орудию, он принимал рапорты от командиров взводов о потерях и состоянии орудий. Было больно слышать о погибших бойцах. Из шести орудий целыми осталось четыре, правда, у одно из них осколком была разбита оптика прицела, но можно было стрелять, наводя на цель через ствол. Остальные два были разбиты прямыми попаданиями снарядов. Капитан подошёл к очередной огневой позиции: орудие было опрокинуто на бок, его броневой щит изогнут, одна станина оторвана. Рядом лежали изуродованные, посечённые осколками тела орудийного расчета. Командир орудия - сержант, его земляк из маленького городка, про который они иногда вспоминали вместе, лежал на спине, раскинув мускулистые руки и глядя в небо – его грудь и живот были разворочены осколками. Капитан нагнулся, ладонью прикрыл ему глаза. Чувствуя, что в горле застрял какой-то ком и на глаза вот-вот навернутся слёзы, он приказал похоронить всех убитых, а раненых отправить в тыл.
     Молоденький связист окликнул капитана, протягивая  телефонную трубку.
     - Как ты там, сынок? – услышал он голос командира бригады.          Перечислив потери  батареи, число уцелевших орудий, доложил, что послал машину с ранеными в тыл, а  оттуда на ней должны привезти боеприпасы. 
     - Ты со своими артиллеристами молодец! Стреляли хорошо. Да и безоткатчики хорошего им жару поддали, так что не скоро снова сунутся. Передай бойцам благодарность от меня!
     Полковник положил трубку. Стоявший рядом майор, начальник штаба бригады,  внеся в свои бумаги данные о потерях батареи, подвёл общий итог и отдал полковнику.
       - Неплохо получилось, мой полковник! – майор удовлетворённо вздохнул, вытащил  пачку сигарет и протянул полковнику.
     Тот закурил и посмотрел на майора:
     - Знаешь, Антуан, я до сих пор в догадках, почем они не бросили против нас авиацию?  Кто уцелел в бою у Канги, рассказывали, что наши танки противник уничтожил ударами с воздуха, а пехоту раздавил своими танками. Мне кажется, они знали, что здесь нашей бронетехники нет,  рассчитывали смять нас с ходу. А мы им  - по зубам!
       - Вот-вот! – подхватил начальник штаба,– это подарок судьбы. Нужно молить бога, чтобы над нашими головами и впредь никто не появлялся. Ты ведь знаешь нашу бригадную ПВО: батарея «Бофорсов» и два взвода комплексов русских «Стрел». От атаки с воздуха это не спасёт.
     Майор помолчал, а потом в упор посмотрел на полковника:
     - Как ты думаешь, сколько мы сможем продержаться после этого?
     Тот пожал плечами:
     - Знаешь, Антуан, я не ясновидящий. Продержимся, сколько сможем. Знаю одно - после удара с воздуха они нас просто раздавят танками.
     Полковник докурил сигарету, щелчком отбросил окурок в сторону:- Антуан,  что  там  слышно  о  столице?  Что  с  президентом?
       - Как передают агенства, в столице бои, аэропорт захвачен. Город за нашей  спиной атакован с воздуха и с моря, там тоже бой, железная дорога перерезана. Помощи нам ждать неоткуда.  Остается только  одно… - Майор грустно посмотрел  на командира бригады.
     - Не будем думать о смерти! – полковник встал. Командный пункт был врыт в землю, сверху покрыт двумя слоями железобетонных плит, с земельной прослойкой между ними, крыша была также завалена землей. – Пойдем на воздух, жарко здесь!
     Они вышли из КП. Откуда-то издали доносился гул танковых моторов, да изредка раздавались одиночные выстрелы.
     - Смотри, Антуан! Похоже пришёл судный час. 
     И майор увидел в небе тёмные кляксы, а затем услышал всё нарастающий гул реактивных двигателей.
      - Антуан! Я на  КП, а ты давай  к зенитчикам, и…удачи тебе!
     Полковник ещё постоял с минуту, глядя ему вслед – тот побежал и исчез среди кустарников, где была расположена зенитная батарея. Затем полковник, не обращая внимания на нарастающий гул, спустился в КП. Офицеры, находившиеся там, посмотрели на него:  - Боевые вертолёты, – ответил он на вопросительные  взгляды офицеров. – Связь с частями есть?
     Он взялся за ручки стереотрубы и прильнул к окулярам. Танки, обходя воронки и сожжённые машины, качаясь на неровностях, вновь ползли к холмам, за ними группами и в одиночку бежала пехота.
     - Мой полковник! – связист протянул ему трубку, – вызывает начальник штаба.       
     -  Командир,  зенитчики  готовы  открыть  огонь! – доложил майор.
     - Антуан, передай им - пусть открывают заградительный огонь, как только вертолёты приблизятся к нашим позициям! Снарядов не жалеть! И ещё скажи: от них зависят наши жизни!   
     Полковник положил трубку и в тот же миг услышал звуки выстрелов 4-х ствольных установок, слившиеся в звенящий гул. Вертолёты, опустив носы, скользнули вниз. Из-под крыльев вырвались снопы пламени и, волоча за собой шлейфы дыма, к земле понеслись ракеты. Столбы огня и земли взметнулись в расположении артиллерийской батареи, земля содрогнулась. Вертолёты, продолжая снижаться, открыли огонь из пушек и пулемётов по окопам, в которых  солдаты вжимались в землю, надеясь уцелеть. Струя огня с земли на миг коснулась одного из вертолетов. Тот качнулся, хвостовая балка с вращающимся винтом, перерубленная очередью, оторвалась, вертолёт, крутясь и беспорядочно кувыркаясь, рухнул вниз и взорвался. Остальные, разворачиваясь и кружа над позициями, продолжали их обстреливать из всего бортового оружия. Позиции заволокло дымом и пылью, несколько ракет  разорвалась  у  КП.
     У входа сверкнуло ослепительное  пламя, перекрытие затряслось, из  щелей посыпалась земля. Ворвавшийся вихрь раскидал всех, находящихся  внутри. Полковник, отброшенный ударной волной, цепляясь за упавший стол, попытался встать, но резкая боль в животе заставила его опуститься на пол. Пахло дымом и сгоревшей взрывчаткой, слышались стоны раненых. Полковник оторвал руки от живота и поднёс к глазам – в полумраке помещения они казались совсем тёмными, а на ощупь были липкими.
     - Кто-нибудь есть живой?  - он не услышал своего голоса, в голове звенело,  к горлу подступала тошнота.
     - Мой полковник! – к нему, шатаясь,  держась одной рукой за плечо, подошёл человек.
     Полковник не сразу признал своего адьютанта, молоденького  лейтенанта. Голова того дергалась, видимо он был контужен. Кто-то стонал в углу. Подошли двое уцелевших офицеров, один из них нагнулся и, видя, что полковник зажимает живот руками, сказал, что его нужно перевязать.
     - Не нужно никакой перевязки, это бессмысленно, лучше помоги подняться, сынок.
     Он протянул руку, ему помогли встать на ноги. Превозмогая боль в животе и страдая от своей беспомощности, поддерживаемый с двух сторон, полковник вышел наружу и  попросил опустить его на землю. Он опёрся спиной о бруствер и превозмогая слабость, стал смотреть в сторону позиций, занимаемые его бригадой.
     Вертолёты ушли, пыль, поднятая взрывами, постепенно оседала. Отсюда, с верхушки холма, было хорошо видно, что большая часть позиций перепахана взрывами. Воронки от них близко лепились друг к другу, и невозможно было представить, что кого-нибудь остался там в живых. Поэтому, полковник был рад, услышав одиночный выстрел из орудия.  «Значит, не все погибли», – промелькнуло у него в голове.
     Послышался шорох осыпающейся земли, полковник повернул голову, офицеры, стоящие рядом, расступились. К ним подбежал запыхавшийся человек - весь в пыли, с обмотанной бинтом головой, только по щёгольским усам  можно было  узнать Антуана. Тот, увидев сидящего полковника, подошёл к нему и опустился на колени.
       - Ты ранен?  Тебя нужно быстрее перевязать! - он хотел встать, но полковник положил ему руку на плечо :               
     - Не нужно, Антуан,  лучше  расскажи,  как  наши  дела.
     - Всё кончено, мой полковник, - майор скрипнул зубами, голос его задрожал. – Мы сбили три вертолёта, но остальные всё перемешали с землей. Скоро сюда ворвутся их танки, пока они боятся  мин перед нашими позициями. Зенитная батарея уничтожена полностью. От всей бригады осталось, может, несколько  десятков солдат.
     - Антуан, собери оставшихся в живых, и быстрее уходите отсюда по домам или в джунгли, как кому подскажет совесть.  Долг свой мы выполнили.
     Последние слова дались полковнику уже с трудом, борясь с головокружением  и  тошнотой, он  закрыл глаза. Он не слышал, как майор отдал приказ, и  несколько человек побежали в сторону позиций. Очнулся от прикосновения чьей-то руки,  открыл глаза и вновь увидел склонившегося к нему Антуана.
     - Командир, мы заберем тебя с собой!
     - Нет, Антуан, со мной всё кончено. Давай прощаться, они скоро будут здесь.
     Гул танковых  двигателей  доносился  все ближе и ближе. Он сжал руку майора: - Просьба к тебе, Антуан. Встретишь мою жену - передай ей, что в последние минуты  я думал о ней, о семье. Пусть  расскажет обо мне детям, когда они вырастут.  И уходи…
     - Прощай, друг! -  Антуан коснулся лбом его лба, замер на мгновение, потом поднялся, вытянулся по стойке «смирно». Затем, ещё раз прошептав «прощай»,  повернулся и ушёл.
   Полковник, оставшись один, достал из кобуры пистолет, подаренный президентом год  назад.  Он представил  лица жены и детей, мелькнула мысль о тяжёлой участи, что ждёт его родных. Боясь, что от слабости потеряет сознание, он медленно поднёс пистолет к виску, последний раз посмотрел на голубое небо и нажал на спуск - одиночный пистолетный выстрел затерялся среди других звуков.
    … Генерал сел в джип, в другом разместились офицеры штаба. Сопровождаемые бронетранспортером с охраной, все двинулись в сторону холмов. На рытвинах машину мотало из стороны в сторону, но генерал не замечал этого. Они ехали мимо сгоревших танков и бронемашин, некоторые ещё продолжали дымиться. Здесь и там  лежали убитые. Вот  высунувшийся по пояс из башни танкист в тёмном комбинезоне так и застыл, откинувшись назад и оскалив зубы, резко белеющие на тёмном  лице. Остальные члены экипажа  лежали рядом с танком, тоже скошенные пулеметной очередью.
     Генерал приказал остановиться у следующей машины, стоящей боком и с опущенным стволом. Он подошел к танку, внешне совсем целому. В боку зияла круглая дыра с оплавленными неровными  краями.               
     - Кумулятивный снаряд, похоже из безоткатного орудия. - Произнёс подошедший майор-артиллерист: - От людей после него ничего не остаётся, всё сгорает…
     Ничего не сказав, генерал снова сел в джип и они  двинулись вперёд. По полю, выискивая раненых, бродили солдаты. Временами раздовались одиночные выстрелы. Лейтенант - сапёр, заметив машины и узнав генерала, доложил, что они сделали проход в минном поле, и он может их проводить к  линии окопов.
     Генерал вышел из машины и в сопровождении офицеров направился к вершине холма. Они прошли мимо траншей, обваленных взрывами ракет и снарядов. Всюду лежали в разных позах мертвые, валялось искорёженное и целое оружие.  Генерал шёл молча, обходя воронки и всматриваясь в убитых. На огневых позициях артиллерийской батареи земля  была изрыта взрывами, возле искореженных и опрокинутых  орудий лежали убитые, полузасыпанные землёй артиллеристы. Подойдя к последнему единственно уцелевшему орудию, генерал увидел сидящего на стульчике наводчика – молодого капитана. Уткнувшись головой в прицел, он так и застыл в этом положении, вся его спина была иссечена осколками и залита кровью. Рядом  лежал солдат, прижимавший к груди снаряд, струйка крови застыла на левой стороне его лица. Ешё двое застыли метрах в пяти, вцепившись руками в ящик со снарядами.
     Генерал постоял, глядя на убитых артиллеристов и, вновь не сказав ни слова, пошёл дальше. Они подошли к  небольшому возвышению, из под земли торчал край железобетонной плиты. Рядом,  прислонившись спиной к брустверу, сидел мёртвый офицер. В виске виднелась аккуратная  дырочка, а в откинутой руке был зажат  пистолет.
     - Застрелился, – тихо прознес кто-то из офицеров.
     - Генерал, я знаю этого человека, - подошедший майор Джамбо опустился на корточки, рассматривая лицо погибшего. - Это командир отдельной мотострелковой бригады полковник Патрис Эдура. Когда я служил в армии, мы были с ним хорошо знакомы.
     - Патрис Эдура? - голос генерала дрогнул, он внимательно всмотрелся в мёртвое лицо. - Теперь и я его узнал. Мы вместе заканчивали Академию Генштаба в Советском Союзе. Сколько же прошло с тех пор? Почти десять лет… Мы были молоды и полны  радужных надежд…
     Генерал замолчал, глядя на мёртвого полковника, потом обернулся к  офицерам: – Позаботтесь, чтобы его похоронили как подобается… А вместе с ним и того капитана-артиллериста. Скажите, майор Джамбо, почему они так ожесточённо дрались? Они же понимали, что мы сильнее?
     Майор, глядя на мертвого полковника, ответил:
     - Видите ли, генерал, эта бригада почти вся сформирована из уроженцев южных провинций,  президент  Окото - их земляк. Эта бригада считалась самой боеспособной частью армии Мазанги.
     - А  вы,  майор,  стало  быть,  уроженец  Севера?  –  генерал посмотрел на него и помолчав, сказал :       
     - Я попрошу вас и ваших офицеров позаботиться о раненых противника – ваших земляках. Боюсь, как бы бойцы из ваших отрядов не стали сводить с ними счёты. Слышите? – он кивнул головой в сторону раздававшихся время от времени выстрелов.  Не дожидаясь ответа, генерал пошёл  к машине.  Свою задачу они выполнили:  дорога на Банги – Нова была открыта.
 
                ГЛАВА      10
     В городе интенсивные перестрелки закончились только к концу второго дня. Иногда продолжали раздаваться одиночные выстрелы и автоматные очереди. В это раннее  утро, лётчики, заснувшие накануне далеко за полночь, были разбужены ожесточённой перестрелкой и взрывами гранат. Продолжалась это с полчаса, затем всё резко стихло. Спать больше не хотелось. Выйдя во внутренний дворик, Валерий, к своему удивлению увидел сидящего на своём обычном месте, у ворот, Андрэ. Тот поднялся со стула  и уважительно пожал руку Валерия.
     - Андре,  -  подбирая  слова,  Валерий  опустился  на  стул,  – что  происходит  в городе?
     В ответ охранник пожал плечами :
     - Я не был в городе, я сидел дома. Но другие говорят, что погибло много людей - солдат и мирных жителей, что начались аресты. Приезжают захватившие город солдаты, и увозят  людей неизвестно куда. Все боятся, и никто никуда не ходит.
     Опустив голову, Валерий задумался. Что можно было предпринять в этом положении, он не представлял.
     За завтраком все молчали. Уже допивали кофе, когда штурман, ни к кому конкретно не обращаясь, спросил :
     - Кто-нибудь подумал, что делать с деньгами?
     - С  какими  деньгами?  - не  понял  Сергей.
     - У всех на руках заработанные деньги, которые каждый держит их в каком-нибудь укромном  месте. И что? Представьте себе: вваливаются к нам какие-нибудь уроды в военной форме, с автоматами в руках, ставят нас к стенке, переворачивают всё здесь вверх дном,  и наши денежки - тю-тю! Мы же ничего не сможем сделать. И вся наша опасная работа - коту под хвост! – Аркадий скривился, будто у него уже отобрали деньги.
     - А  он прав! – сказал Валерий. - Давайте-ка подумаем, что можно предпринять.
     После долгих размышлений и споров пришли к единому: всю наличность сложить вместе. Полиэтиленовый пакет поместили в кухонном вентиляционном окне, где Виктор как-то обнаружил пустоту в блоке. А решётку окна закрепили цементным раствором…
         За ними пришли ранним утром на третий день после наступившего затишья.  Лётчики завтракали, когда у ворот послышался шум моторов – возле виллы остановились джип и крытый тентом грузовик. Калитка распахнулась, во двор уверенно вошли несколько вооружённых человек, одетых в камуфляж и коричневые береты. Один из них что-то резко сказал вскочившему со стула Андрэ -  тот остался стоять на месте. Двое пошли вдоль стены, обходя виллу, остальные,  топая тяжёлыми ботинками, ввалились внутрь.
    - Ну вот, дождались ! – сказал кто-то.
     Валерий поднялся из-за стола и пошел  навстречу  незваным   гостям. Один из вошедших передёрнул затвор автомата, и этот резкий металлический звук как бы обозначил, что в их налаженную жизнь входит нечто новое – опасное и тревожное.
     - Кто вы и что хотите? – произнес он на английском языке.
      Стоящий впереди, судя по количеству  звёздочек на погонах,   капитан,  произнес на довольно неплохом русском языке:
     - Не утруждайте себя английским, кэптен. Я правильно понял, вы здесь старший?
      - Да, я  - командир экипажа  самолёта, принадлежащего компании  «Нордстар».  Это  мои  люди. Что вы хотите от нас? – повторяя вопрос, Валерий старался, чтобы голос его был спокоен.
     - Что мы хотим ? – капитан усмехнулся. - Это вы  узнаете позже и не от меня. Я лишь выполняю приказ - доставить вас в комендатуру  города. Разбираться с вами будут другие. Вам даётся десять минут: возьмите с собой документы, туалетные принадлежности и выйдите  во двор, а мы произведём здесь обыск.
      - И что же вы хотите найти? Оружия и наркотиков у нас нет.
     - Что нам искать, мы знаем. – Капитан выразительно посмотрел на часы: – Время пошло.
     Он что-то сказал своим подчинённым на незнакомом языке, судя по характерному звучанию, скорее всего это был португальский. Автоматчики рассыпались по дому, послышался грохот, что-то зазвенело и разбилось на кухне.
     Положив в пакет полотенце, бельё и туалетные принадлежности, Валерий обвёл глазами свою комнату и, выйдя во двор, присоединился к остальным.
     Послышался  крик,  из двери, подталкиваемый  автоматом одного из солдат, вылетел второй пилот.
     - Недоноски! – кричал он. - Твари !
     - Что  случилось, Аркадий? – все обернулись к нему.
      - Представляете? – Аркадий кипел от возмущения. – Сижу на унитазе, вдруг дверь открывается, и этот урод начинает что-то орать и тыкать в меня стволом.
     - А ты  что?- уставился на него штурман
     - Что, что?  Я послал его подальше и вытолкал за дверь.
     - А он что? – не отстовал от него  тот.
     - Урод позвал на помощь еще одного, и они вдвоём вытащили меня из туалета, даже не дали собрать вещи, -   пояснил разъяренный  второй пилот.
      - Скажи  спасибо, что не полоснул в тебя из автомата,– влез в разговор Сергей. – Ты посмотри на их морды!
     И действительно, физиономии у автоматчиков были довольно зловещими, они не скрывали своей враждебности к «белым».
     Из  дома  вышел  капитан  и  несколько солдат, один тащил в руках магнитофон, который стоял у них в холле, другой на ходу что-то заталкивал в свой вещмешок.
     - Послушай, командир, они же тащат наши вещи! - сказал Виктор, дергая Валерия за руку.
     Валерий шагнул навстречу  капитану:
     - Скажите, капитан, ваши люди забирают наши вещи, это что - законная конфискация или обыкновенное морадёрство?
      Капитан, зло посмотрев на него, что-то гаркнул своим. Солдат, нёсший магнитофон, разочарованно скривив рот, пошел назад и поставил его у входа. Лётчики вышли на улицу и, подталкиваемые автоматчикам, полезли в кузов машины.
      - И вас тоже? - послышался знакомый голос, и Валерий, забросив ногу за борт, увидел в кузове Евгения, Жору и других парней из их экипажа.
     - Что ты обо всём этом думаешь? – спросил он Евгения. – За что нас арестовали?
     - Мне кажется, все мы  для них сейчас подозрительные лица. Власть сменилась, сейчас будут искать виноватых.  А «белые» в первую очередь под подозрением…
     - А вообще -  кто это такие? - Валерий кивнул  в сторону  автоматчиков, сидящих в конце кузова.
      - Похоже, это спецназ карундийской армии. Части сил безопасности.
     Они ехали по бульвару  Революции, через некоторое время  машина  остановилась, въехав в какой-то двор. Подошёл капитан и крикнул, чтобы все выходили.
    Было довольно жарко. У дома, где затормозила машина, сновали вооруженные солдаты, подъезжали и отъезжали  машины, слышались слова команд. Рыча, у подъезда остановился бронетранспортер, с десяток  солдат, с автоматами в руках, полезли в его  стальное нутро. Взревев двигателем, выбрасывая клубы вонючего, сизого  дыма, он загрохотал к воротам. Их стража стояла рядом, лениво о чём-то переговариваясь. Из подъехавший машины несколько солдат выташили двух молодых  негров, с разбитыми в кровь лицами, в разорванной и окровавленной  одежде, пинками их погнали  к двери здания.
     - М- да, нравы тут ещё те.  Ощущение такое, как будто  смотришь какой-то боевик. – Сергей проводил  взглядом  двух несчастных.
     Вновь открылась дверь, знакомый им капитан что-то прокричал,  несколько солдат подошли к русским лётчикам и, подталкивая их автоматами, повели.
     - Евгений, спроси их, куда они нас ведут? - Валерий знал,что Женя, проработавший в Африке шесть лет, хорошо изъясняется по-французски. Тот заговорил с идущим рядом сержантом. В ответ прозвучала длинная фраза. Услышав её, остальные солдаты дружно загоготали.
      - Что он сказал?
      - Говорит, что ведут нас в шикарный отель, где много выпивки, вкусная жратва и полно молодых и красивых баб, которые нас ждут.
     Они шли по тротуару, встречные пешеходы, завидя эту процессию, переходили на другую сторону улицы. Не успевшие это сделать прижимались к забору или старались быстрее прошмыгнуть мимо. Вездесущие ребятишки оравой следовали  по пятам, что-то тараторя при этом.
     Они прошли мимо железнодорожного вокзала, стены которого были испещрены следами от пуль и осколков, а стёкла окон выбиты. Видимо, здесь шёл ожесточённый  бой,  вокзал был одним из очагов сопротивления. Свернули направо и через несколько сот метров подошли к большим стальным воротам. Старший  из конвоиров что-то крикнул, одна из половинок ворот со скрежетом, медленно отворилась. Длинное, трехэтажное здание с облуплеными стенами уставилось на пришедших небольшими, забранными решётками окнами.
     - Никак это и есть наш пятизвёдочный отель, -  мрачно произнес Евгений.
     Все ошеломлёно глядели на здание. К ним подошёл невысокий тип с отталкивающей физиономией. Его заостренная голова была похожа на дыню, большой живот выпирал через ремень, опоясывающий нескладную фигуру. Старший конвоир передал ему какую-то бумажку, тот прочитал её и посмотрел на летчиков. Взгляд этот ничего хорошего не обещал. Закончив их осматривать, «паук», как его окрестил Валерий за постоянно находившиеся в движении руки и паучьи глазки навыкат, что-то проквакал. Конвоиры пошли к воротам, а из двери здания вышло несколько человек в такой же синей униформе, как у «паука». Тот что-то проскрипел и показал в сторону входа. Сопровождаемые новыми конвоирами, лётчики вошли в здание. 
    У входа документы и пакеты с вещам были тщательно осмотрены и возвращены. Их провели на второй этаж, скудно освещённый несколькими  лампочками, и повели  по коридору. Стены были окрашены в какой-то грязно-коричневый цвет, воздух был затхлым, пахло мочой и прогорклым маслом. По обеим сторонам коридора шли железные двери с вделанными в них смотровыми глазками. Заскрежетал ключ в замке, дверь заскрипела. «Паук», с лицемерным гостеприимным выражением на своей гнусной физиономии, жестом пригласил их пройти в камеру. Войдя, они остановились у порога, сзади с грохотом закрылась дверь. Камера производила гнетщее впечатление: с двумя небольшими зарешёченными окнами, двухэтажными нарами, идущим  вдоль боковых  стен, такого же цвета, что и в коридоре. Помещение делила на  две равные половины металлическая решётка, у внуренних стен на каждой половине  разместились раковина и унитаз. Две небольших  лампочки освещали эту безрадостную  картину. Было так же жарко, как и в коридоре, но не чувствовалось резко выраженных запахов – через окно в камеру снаружи проникал воздух.
     - Что же мы стоим ? Пошли занимать места согласно купленным билетам! – никто не засмеялся этой шутке Валерия.
     - Верно в народе говорят – не отрекайся ни от сумы, ни от тюрьмы, – философски изрёк Геннадий, штурман из экипажа Евгения, бросая свои вещи на нары.
     - В жизни для её полного восприятия нужно всё испытать, – подхватил ему в тон Сергей. 
     Валерий прошёлся по камере, крутанул кран над раковиной: как это казалось не странным,  вода полилась, слив в унитазе тоже работал.
       - Я думаю, нам нужно потребовать встречу с начальником тюрьмы, - Валерий сел за стоящий у окна стол, – и выяснить, за что нас посадили. Что мы арестованы - наше начальство не знает, я имею ввиду Серова, его здесь нет. А ваше? - обратился он к Евгению.
      - Наше? Конечно, узнает и будет принимать какие-то меры, я в этом уверен, -   убеждённо  ответил тот. – Насколько я наслышан, в таких местах обычно назначают старшего по камере, коль Валерий у нас старше всех по возрасту, то пусть он  старостой и будет.
     Возражений не последовало.
     - Эх, сейчас бы холодного пивка! – мечтательно произнёс Сергей
     - Да ещё тёлочку черную под бочок! – подхватил штурман Аркадий.
     - Нет, для тёлочки сейчас жарковато, а вот к ночи бы не помешало, – начал развивать  тему Сергей.
      - Хватит вам!  – Валерий стянул с себя взмокшую тенниску. – Насчёт жары. Когда я летал на Крайнем Севере, у нас там ходила такая байка. Приходит весной к командиру эскадрильи  лётчик с заявлением об отпуске на лето. Командир его и спрашивает: «Водку тёплую любишь? А девку потную? Не любишь?! Значит, в отпуск пойдёшь зимой!» 
     Все как-то невесело рассмеялись. 
     - Интересно, а как в этом заведении насчёт обеда? – техник Виктор уставился на Валерия.
     - Это ты меня спрашиваешь? – удивлённо спросил тот.
     - Кого же ещё, ты же у нас здесь отец родной! Стало быть, должен о нас заботиться. Уж больно кушать хочется, Игнатич! – жалобно протянул Виктор.
     - Хорошо, сейчас и займёмся выяснением всяких вопросв. Женя, пошли, ты теперь у нас штатный переводчик.
     После нескольких ударов в дверь в коридоре послышались шаги, затем скрежет ключа.  Дверь заскрипела, на пороге возник охранник.
      - Женя, скажи ему, что русские лётчики требуют встречи с начальником  тюрьмы, мы хотим сделать заявление.
     Молча выслушав и нечего не сказав, охранник закрыл дверь.
     Вновь она  открылась только к вечеру. В камеру вошёл высокий, смуглый мулат, за ним теснилось несколько охранников с дубинками  в руках. Внимательно всех оглядев, он остановил свой взгляд на Валерии, стоявшем впереди всех.
     - Что  вы  хотели мне сказать? – перевёл  его  вопрос  Евгений.
     - Мы - граждане другого государства – Российской Федерации. Работаем здесь по контракту. Желаем знать: на каком основании мы арестованы и посажены в тюрьму, в чём нас  обвиняют.  Мы требуем предоставить нам встречу с российским консулом или другим представителем нашего государства.
     Выслушав перевод, комендант заговорил:
     - Я выполняю указания моего руководства по вашему содержанию в тюрьме. За что вас арестовали, не знаю, об этом вы узнаете от тех, кто будет с вами беседовать. Когда это произойдёт, мне тоже неизвестно. В силу моих ограниченных возможностей я не могу организовать вам встречу с официальным представителем вашей страны, но о вашей просьбе куда следует, сообщу.
      - Господин комендант, теперь о нашем содержании. Вы намерены  кормить  нас? Нас арестовали утром, а сейчас уже вечер. - Валерий постучал пальцем по циферблату часов.
     - Хорошо, вам принесут ужин. Боюсь, что он вам придётся не по вкусу. Не забывайте, наша страна бедная, поэтому еда в наших тюрьмах оставляет желать лучшего. Но тут есть выход. Если у вас есть деньги, то я могу один раз в день присылать человека, который будет покупать вам еду. Но это только с завтрешнего дня. Оревуар, месье!
     С этими словами комендант в сопровождении  охранников вышел из камеры.
     - Давайте прикинем, что у нас есть в наличии.
     Валерий вытащил и положил на стол небольшую пачку местной валюты, в переводе это составило чуть больше ста долларов – всё, что осталось в экипаже от общественных денег. Посчитали и личную «наличку». В конечном итоге набралось около трёхсот долларов. Они сразу обсудили список покупок на завтра.
     Уже почти стемнело, когда загремела дверь. Трое негров, видимо, заключённые, в сопровождении двух охранников внесли кастрюлю, бидон и пакет с хлебом. В кастрюле оказалось какое-то месиво светло-серого цвета, в бидоне - чуть тёплая жидкость, как выяснилось, кофе. Поняв, что у новых обитателей тюрьмы нет ни ложек, ни вилок, охранник сказал что-то, и один из негров  принёс  ложки и кружки.
     - Это маниок, – Евгений зачерпнул  ложкой из кастрюльки, - один из основных продуктов питания местной бедноты.
     Валерий  взял в рот, пожевал – почти несолёная масса, жуются, как резина.
    - Ну  и  как? – спросил  его  Василий.
    - Съедобно, а в общем – никак. – Валерий отложил ложку в сторону. - Я на сегодня в отношении этого маниока - пас, разве что сьем кусок хлеба да кофе выпью.   
     Конечно, чуть подслащённую жидкость из бидона можно было назвать кофе с большой натяжкой. Валерий, прожевав кусок хлеба, запил из кружки.
     - Некоторое представление о том, как здесь кормят, у нас есть. Полагаю, что деньги на еду нужно будет расходовать бережно. Неизвестно, сколько нас тут продержат. Курящие, все догадались взять курево с собой?
    - Обижаете, шеф! Не знаю, кто как, а я захватил блок с собой. – Заявил Виктор, с превосходством посмотрев на всех.
    - Ты не один такой умный! Я тоже все сигареты забрал. - Штурман Аркадий щёлкнул зажигалкой, прикуривая сигарету, и пошёл к окну.
     Как выяснилось, курильщики, понимая, что едут они не к тёще на блины, прихватили с собой всё наличное курево.
      «Вот и славно, - подумал Валерий, - не нужно будет тратить на это деньги в первое время».
     Положив пакет под голову и ослабив ремень джинсов, он лёг на нары и закрыл глаза. Сказалось напряжение этого дня: ещё некоторое время он слышал переговаривающих между собой собратьев по несчастью, потом голоса их стали уплывать и  пришёл тяжёлый, мёртвый сон.   


                ГЛАВА     11
     Дни текли друг за другом – однообразные и серые. О них как будто забыли. Чёткого распорядка в тюрьме не было. Вставали, когда хотели, ложились также по своему желанию. Каждый день выводили в тюремный двор на прогулку. Там было ещё жарче, чем в камере, но всё-таки какое-то разнообразие в их монотонной жизни. Белых среди заключенных больше не было. Негры и метисы с любопытством поглядывали на них, когда они появлялись во дворе. У некоторых из заключенных виднелись повязки с бурыми пятнами крови, видимо, это были участники боёв.
     С прогулки возвращались в камеру молча. Рассаживались на нарах или на скамейках вокруг стола. Днём в камере было душно, прохлада  приходила ночью.
     Штурман Аркадий захватил с собой колоду карт, и теперь они устраивали своеобразные турниры, играя в «дурака», двое на двое. Иногда вечерами расписывали «пульку» в преферанс, тогда остальные становились болельщиками, молча переживая за игроков.
     Георгий, техник Евгения, от безделья стал добровольным тренером, показывая приёмы рукопашного боя. Сначала чуть ли не все заразились этими тренировками, но постепенно число желающих становилось всё меньше, самыми упорными оказались трое - штурман Евгения - Геннадий, Сергей и Виктор.
     С тревогой следил Валерий за вторым пилотом – Аркадием. Тот, то молча сидел, уставившись бессмысленным взглядом в одну точку, то начинал кружить по камере. На вопросы отвечал односложно, с неохотой, его подавленное настроение бросалось всем в глаза. Как-то вечером, увидев обеспокоенный взгляд Валерия, штурман Аркадий, досадливо хмыкнув, заговорил:
     - Послушай, командир, не забивай себе голову по поводу второго. Всё объясняется очень просто - у него идёт естественный процесс, то же самое, что ломка у наркоманов. Он же, особенно в последнее время, пил почти каждый день, вот теперь расплачивается за это. Верно, Алкаша? - хлопнул он второго по плечу. Тот мрачно посмотрел на него, но ничего не ответил.
     - И то сказать, нет худа без добра - есть возможность превратиться из алкаша в нормального человека. Полгода в тюряге без спиртного - и всё о,кэй! – заржал штурман. – Не упусти свой шанс, Аркаша!
     - Э, э, ты брось такие прогнозы строить - «полгода в тюряге», - передразнил его Сергей - За эти полгода тут с ума сойдёшь. И стоило за столько тысяч верст сюда  лететь, чтобы попасть на нары…
     - А может то, что мы  сейчас находимся здесь, дано нам свыше… – Задумчиво проговорил штурман. – Может, всевышний проверяет так нас на прочность.
     - Что-то ты нас решил проповедью попотчевать, как заправский поп, – влез в разговор Виктор, до этого сидевший молча.
     - А что, некоторым не вредно было бы обратиться к библейским заповедям. И сказал он: это хорошо. Он – это Бог. Бог – это я. – Басом проговорил штурман, вышло это настолько неожиданно и смешно, будто эти слова произнёс другой человек. Все невольно засмеялись. Улыбнулся даже сидевший с мрачным видом второй пилот.
     «Нужно почаще заводить разговоры, неважно, на какие темы, главное - чтобы они были общими», - подумал Валерий.
     - Знаете, - сказал он, –  а я бы сейчас с удовольствием почитал Библию. Кто-нибудь из вас вообще-то знаком с ней? 
     На этот вопрос только его штурман ответил утвердительно, остальные промолчали.
     - На мой взгляд, чем привлекательно  христианство, вот уже  без малого две тысячи лет? Общечеловеческие понятия очень мудры – они призывают к росткам добра, а они есть в каждом человеке. Видимо, поэтому и тянет людей к Библии, несмотря на некоторые её несуразности.
   - Всё это так, но скажи, командир, почему  сотни  лет  люди исповедуют одну и ту же религию, а друг с другом воюют? – Жора вопросительно посмотрел на Валерия.  -  В  чём  тут  причина – несовершенство  человека  или  несовершенство религии?
     Они  ещё  долго  говорили на эту тему, пока дискуссию не прервали разносчики ужина.
     Ночью Валерий проснулся от пронзительного крика, раздавшегося и затихнувшего где-то внутри здания. Он попытался понять, не приснилось ли ему это, как вновь тишину разорвал приглушённый крик - крик нечеловеческой боли и ужаса. Потом всё стихло, через некоторое время раздался топот ног в коридоре, затем - шуршащий звук, будто по полу тащили что-то тяжёлое.
     Валерий повернул голову и в свете тусклой лампочки увидел глядевшего на него Евгения.
     - Тоже проснулся? - спросил тот. – Похоже по ночам здесь не все спят. У некоторых ночью самая работа начинается. Так называемые  допросы третьей степени или как они еще называются? Что-то раньше  ночью не было слышно ничего похожего. Мы здесь уже сколько времени  находимся?
     Валерий посмотрел на часы. У него уже два десятка лет  исправно тикал японский  «Ориент», на циферблате которого  имелся календарь.
    - Уже десять дней. Что-то местная власть о нас забыла.
     Валерий лёг, но сон не шёл. Было слышно: кто-то из парней скрипел зубами, кто-то посвистывал носом, кто-то произнёс несколько слов, но, повернувшись, замолк.
     Медленные, ленивые, не связанные друг с другом, мысли текли в голове. В памяти вдруг всплыло лицо  жены. Недовольно и отчужденно смотрели на него её красивые, но какие-то холодные глаза. Полные, чёткого рисунка губы кривила недовольная ухмылка. Своим видом она будто говорила: «Ну что, допрыгался, вот уже и в тюрьму попал. До чего же мне надоели  твои вечные искания преключений на собственную голову. И вообще, Сибирцев, ты, похоже, забыл, болтаясь по своим Африкам, что я ещё молода и, как многие говорят, красива, и в принципе смогу устроить свою личную жизнь и без твоего в ней участия. А ждать, когда ты соизволишь вернутся домой, и стареть в одиночестве я не намерена.  Было бы  лучше, если бы ты вообще не вернулся, мне так было бы спокойней».               
     Валерия всегда приводила в ярость манера жены называть его по фамилии. Однажды он категорически потребовал, чтобы она называла его или по имени или вообще никак, это вызвало у неё только саркастическую улыбку. Вот уже несколько лет их отношения становились всё холоднее и холоднее.
     Когда же это началось? Валерий вспомнил, что впервые он почувствовал охлаждение с её стороны после первой длительной командировки, когда они более полугода базировались в одной из среднеазиатских республик. Их экипаж вместе с самолётом брала тогда в аренду одна из авиакомпаний-скороспелок для полетов с «челноками» в страны Южной Азии и Ближнего Востока. Вернувшись домой, он сразу почувствовал холодок.  Всё время он хотел поговорить с Верой откровенно, но как-то откладывал. Вскоре вновь улетел почти на год. Вернувшись, понял, что новая разлука ещё сильнее отдалила их друг от друга.
     За свою жизнь Валерий не раз был свидетелем трагедий в семьях летчиков и знал причины их появления. «Видимо, нашла себе какого-то мужика», - подумал он тогда. А что? Женщине под сорок, а она всё ещё по-девичьи стройна, броское красивое лицо, большие, синие глаза. Мимо таких мужики не проходят. Его покоробила и та пренебрежительная улыбка, с какой  она взяла из его рук пачку долларов. «Знала бы ты, голубушка, чего мне стоило их заработать» - подумал, но не сказал он тогда.
     Единственное, что всегда грело его душу при возвращении домой, это его отношения с дочерью. Почти всё время они проводили вместе. Женя интересовалась всем – самой его работой, странами, куда он летал, их природой, жизнью их народов… Дочь  рассказывала ему о своих успехах в учёбе, о подружках, о своих «вздыхателях», которые ей проходу не дают и которые её «ну, нисколчько не волнуют». Он с удовольствием слушал её и думал, что есть в его жизни по-настоящему родная душа.
   Вот и сейчас, лёжа на тюремных нарах, он вновь с теплотой вспоминал минуты душевной близости с дочерью. Потом его мысли вернулись к действительности. Завтра надо бы добиться новой встречи с комендантом тюрьмы и вновь потребовать у него встречи с представителем Российского посольства. А кроме того надо выяснить - нет ли тут душа. Веки его стали  тяжелеть, и он вновь заснул.
    … Прошло ещё несколько дней. Как-то после обеда в коридоре раздался шум, топот ног, дверь открылась, и в камеру вошла толпа заключённых, сопровождаемая надзирателями.
     - Кажется нашего полку прибыло, - невесело произнёс кто-то.
     Прибывшие гомонили, занимая места на нарах у противоположной стены. Среди них выделялось несколько человек в военной форме, двое из них  были  ранены, об этом говорили несвежие пропитавшиеся кровью бинты. Военные держались вместе и разместились в углу. Остальные новенькие были одеты разношёрстно. Как объяснил Евгений, прислушивавшийся к разговорам, они были обычными уголовниками. Возглавлял их здоровенный негр, около него постоянно вертелся небольшой, юркий, похожий на подростка, метис. С вытянутой коричневой мордочкой, с оттопыренными ушами и зачесаными  маслеными  волосами, он  был похож на копчёную крысу.
     - Крысенок! – сказал Василий, когда тот подошёл к решётке, разделяющей камеру и внимательно оглядев их всех, вернулся к своему  «хозяину» и что-то стал ему говорить. 
     Так это прозвище и прилипло к метису.
     Лётчики и вновь прибывшие первые сутки присматривались друг к другу. На второй день, перед  обедом, на той половине разговор перешёл в перебранку, происходило это в углу, который занимали военные. «Пахан», как окрестили  лётчики негра-здоровяка, что-то резким тоном выговаривал военным. «Крысенок» вертелся тут же. Расхрабрившись, схватил одного из военных за забинтованную руку, и тот, не раздумывая, отвесил метису оплеуху. «Крысёнок», заверещав, отлетел на середину камеры. Вспыхнула потасовка, раздались крики, послышались звуки хлёстких ударов. Военные, зажатые в углу, отбивались от уголовников, возглавляемых «паханом». На шум в камеру ворвалось несколько надзирателей, они стали охаживать дерущихся резиновыми  дубинками. Понадобилась пара минут для наведения порядка – заключённые, ворча, расползлись по своим местам.
     Но ярость, бурлившая в «пахане», видно не давала ему покоя. Он подошёл к решётке, посмотрел на лётчиков.
    - Хорошо кто-то ему «подвёз», смотрите-ка, какой классный у него фингал! – обратил  внимание всех Сергей.
     Негр что-то проговорил, Евгений встал и подошел к нему. Тот, глядя на него налитыми кровью глазами, что-то прошипел.
     - Что  ему нужно, Женя? – спросил Валерий, подходя к решётке.
     - Требует, чтобы  мы отдали им половину сигарет и воды.
     - А больше ему ничего не нужно? Может, ему холодного пива или бутылку виски презентовать? Спроси-ка его, Женя, - проговорил спокойно Валерий, глядя на дергающееся лицо негра.
     Евгений, подбирая слова, медленно произнёс несколько фраз. Негр, видимо, не расчитывал на такой ответ, он разразился потоком слов и жестов. Остальные уголовники наблюдали за всем этим с видимым интересом. После окончания «речи» «пахана» послышался их довольный гогот, а «крысёнок» аж забулькал от восторга. Сказав негру в ответ что-то резкое, Евгений повернулся и отошёл к столу.
     - Что он там еще верещал? – спросил  кто-то из  парней.
      - Назвал нас всех белыми червяками. Сказал, что они поимеют нас по очереди, а потом раздавят.  С ними нужно  быть осторожнымм, ожидать от  такой публики можно всё…
      Утром, умывшись и вытираясь полотенцем, Валерий услышал с другой половины камеры своё имя. У решётки стоял  один  из военных. Внимательно присмотревшись, Валерий узнал старшего лейтенанта, с которым его познакомили на вечеринке  у Джека.
     - Старший лейтенант Куму? -  неуверенно  спросил Валерий.
     - Совершенно верно! – Куму улыбнулся, но тут же поморщился : голова его была обмотана бинтом с пятнами запёкшейся  крови.
     - Женя, подойди сюда, – позвал командир Евгения.
      Куму, оглянувшись, что-то тихо  сказал и тотчас отошёл в свой  угол.
      - Он сказал, чтобы мы были осторожны. Эти  уголовники что-то затевают против нас. Они договорились с надзирателями, что те не будут вмешиваться.
      - Что можем предпринять? – Валерий обвел  всех  взглядом. - Потребовать, чтобы их убрали из камеры? Нереально, комендант на это не пойдет.
      - На прогулку будем выходить все, а не так – кто-то пошел, а кто-то остался, – предложил Василий и все с ним согласились. -  И, вообще, с этим сбродом нужно быть начеку…               
     Развязка наступила в одну из ночей. Валерий проснулся будто от какого-то внутреннего толчка, услышал какой-то  шорох и сдавленное мычанье. Приподнявшись, в тусклом свете увидел какую-то возню у  проёма решётки. В следующий миг он разглядел, что двое негров тащат кого-то с этой  половины  камеры, а третий пытается закрыть жертве рот. Издав  какой-то  звериный  рык,  Валерий бросился  к  ним. Рванул  ближайшего к нему негра за руку,  развернул  к  себе  и, вложив  в  кулак  инерцию всего  тела, въехал тому  в подбородок. От  удара уголовник  подпрыгнул и,  сбив  с ног  ещё одного, появившегося в проеме решетки, рухнул.
     С этой секунды время  для  Валерия  как бы  замедлилось. Он  увидел  толпу,  рвущуюся  к  ним  через  проём,  услышал  чей-то  крик: «Валерий, сзади!» Краем глаза  заметил спрыгивающих  с  нар  лётчиков  и  нож,  сверкнувший  в поднятой руке  негра  с  зловещей  улыбкой  на  физиономии.  Сделав  шаг  вперед,  он перехватил  руку  с  ножом  и,  преодолевая  сопротивление,  крутанул  своей  кистью -  нож  выпал  из  руки  нападавшего,  звякнув о  цементный  пол.  Через  секунду  он  вогнал  свой  кулак  негру  в  живот. Тот, хрюкнув, согнулся пополам.
     Отшвыривая обмякшее  тело,  Валерий  споткнулся,  это  его  и  спасло – чей-то  кулак  просвистел  у самого  уха.  Выпрямившись,  он  увидел  ухмылку  на  морде  «пахана» - тот  вновь  заносил  над  ним  свой  громадный  кулак.  Чувствуя,  что  не  успевает  увернуться,  Валерий вскинул  обе  руки,  пытаясь  поставить  главарю блок,  но того вдруг  мотнуло  в  сторону  и  он чуть не упал, но, зашатавшись, остался на ногах – это ударил его в голову Жора.  Увидя  Георгия,  «пахан»  сразу  оценил его  как  стоящего  противника.  Общая  драка  как-то  сразу  затихла,  исчезли  крики,  только  кто-то  приглушённо стонал в углу. Все смотрели на двух гигантов, стоявших  друг против друга: негра с руками толщиной с хорошее бревно и ногами-столбами, небольшой головой, посаженной на короткую и толстую шею и Георгия - светловолосого, широкоплечего атлета, с витыми мышцами на руках.
     Валерий заволновался, несмотря на свои внушительные габариты, Георгий как-то внешне проигрывал перед  негром-горой.
    Негр, растопырив руки, с упорством  и мощью слона двинулся на противника. Два  молниеносных удара Георгия  - один в грудь, второй в голову - на миг преостановили его  движение, но, мотнув головой, он вновь двинулся вперед. В какой-то момент, с непостижимой  для такой туши проворством он, увернувшись от кулака Георгия и бросившись вперёд, обхватил его своими руками. Сопя от напряжения, «пахан», как удав, сжимал Георгия, пытаясь его  раздавить. Тот, чувствуя, что вот-вот начнутся ломаться ребра, резко ударил негра головой в лицо. От неожиданной боли  голова  негра  откинулась назад, руки ослабили хватку. В это время обе ладони Георгия ударили «пахана» по  ушам - раздался дикий вопль, уголовник, выпустив Георгия и охватив голову руками, раскачиваясь, выл. Георгий, схватив его за руку, дернул к себе и когда тот покачнулся, потеряв  равновесие – крутанул  его и с силой впечатал в решётку. От удара стальное ограждение затряслось, казалось, сейчас рухнет потолок.  Туша «пахана» медленно сползла на пол,  из его рассечённой  головы  потекла кровь.
     В мертвой тишине раздался чей-то крик:
     - Мужики, мочи их всех!
     Клубки сцепившихся тел, глухие удары, крики, надсадные стоны, мат заполнили пространство. И хотя уголовников было значительно больше, они, деморализованные поражением своего  главаря,  сопротивлялись  всё  слабее. Страшились они попадаться под руки-маховики Георгия. Он двигался, как  бульдозер, после его на полу оставались лежать неподвижные тела. Перед глазами Валерия появлялись и исчезали после его ударов чьи-то тёмные физиономии, он сам чувствовал удары ногами и кулаками, вот что-то скользнуло по плечу, вызвав резкую боль. Отправив пинком в зад «крысёнка» в проём, Валерий оглядел поле сражения. Не выдержав яростного напора летчиков, уголовники стали отступать за решетку.
     Несколько чёрных тел валялись на полу. Рядом с лежащим штурманом Аркадием, сидел Виктор, бок у штурмана был залит кровью. У нар, охватив голову и покачиваясь,  с  разбитым  в кровь  лицом стоял  на  коленях  второй  Аркадий.  Около раковины  верхом  на  каком-то  негре  сидел Сергей и методично молотил его кулаком по физиономии. Один из отступающих ударил с размаху Сергея сзади по голове, и тот свалился рядом с негром. В свою очередь, ударивший, от движения руки подоспевшего Жоры, отлетел  к стенке и треснувшись головой о неё, упал, оставшись  лежать без движения. Несколько оставшихся уголовников, с ужасом поглядывая на Жору, быстрыми тенями шмыгнули в проем. Сраженье закончилось.
     - Ну, теперь они больше не сунутся! - Евгений, подошёл к Валерию. - Ты-то, как себя чувствуешь?
     Тот посмотрел на него: один глаз Евгения стремительно закрывался расползающийся, тёмно-лиловой опухолью, на руке алела глубокая царапина.
      Валерий пожал плечами, поморшился, чувствуя жжение в плече, посмотрел на свою руку, казанки пальцев которой были сбиты, потряс головой :               
     - Да  в общем–то, в порядке.
     Невредимыми остались только Георгий и Василий, отделавшиеся синяками и шишками.  Серьёзно пострадал штурман Аркадий - кто-то полосонул его ножом по боку. У бортмеханика из экипажа Евгения  обнаружили глубокую резанную рану ладони. Аркадию, второму пилоту, выбили передние зубы. На вопрос подошедшего Виктора, баюкавшего свою левую руку – «где его зубы», ответил шепеляво:  «в жаднице!» - вызвав нервный смех у парней. Пошатываясь,  подошёл  Сергей,  на  голове  его красовалась здоровенная шишка.
     Валерий подошел к проему:
     - Эй, ублюдки? Идите и заберите свою падаль! Женя, переведи этим уродам. И ещё скажи, если хоть одна тварь зайдёт к нам за решётку  - размажем, как тараканов!   
     Несколько негров, озираясь на них, выволокли соратников, часть которых, в том числе и «пахан», всё ещё валялись на полу камеры.
      Осмотрев пострадавших, Евгений обработал раны йодом из захваченной с виллы аптечки, залепил их  лейкопластырем.
     - Если  бы  у  нас  был  дежурный,  такого  бы  не  произошло, – сказал  Валерий.
     - Да,  это  наша  промашка, – согласился  Евгений.
     - Давайте  установим  дежурство  по  паре  часов.  Дежурят все,  за  исключением  особо пострадавших.
     - Можно   сказать – легко  отделались!  Если  бы  не  Георгий,  плохо  бы   нам пришлось.
     Он повернулся к сидевшему рядом Жоре.
     - Не во мне дело, - смущённо сказал тот, – вообще-то,  все  молодцы!  А от  тебя, Игнатич, просто не ожидал таких способностей. А потом - и тревогу ты поднял и первым кинулся на выручку. Кстати, а кого они пытались уволочь?
     - Меня! - отозвался Геннадий. - Ещё какую-то тряпку в рот пихали! Скоты! - от отвращения его передёрнуло. Он потрогал скулу  - на ней красовался здоровенный синяк, бровь была залеплена пластырем.
     - Ну и я  в долгу не остался – кому-то точно челюсть свернул и зубы выбил!
     - Послушай, Гена, а может это ты Аркадию зубы выбил, вместо негра, а? - с серьезным видом спросил его Василий. На Геннадия тут же с подозрением уставились глаза с опухшего лица Аркадия. Да и остальные стали переглядываться, мол, «чем чёрт не шутит, в такой кутерьме всё может быть».
     Лицо Геннадия сначала стало бледным, потом побагровело, от возмущения он не мог вымолвить ни слова.
     -Ты… ты… что говоришь! Я, по твоему, ослеп? - прорвало его наконец. Он переводил взгляд с одного на другого и, видя озабоченные серьёзные лица, подавленно спросил: 
     - Мужики, да вы что!?  Все так же думаете?- Геннадий замолчал, нахмурился, наморщил лоб, пытаясь что-то вспомнить. Вдруг он счастливо заулыбался:    
     - Ребята! - крикнул он. – Я вспомнил! У него морда была черная! Ну, у того, кому я зубы выбил!
     Наступившую тишину прервал обвальный хохот. Смеялись  все: смеялся  штурман Аркадий, кривясь от боли в боку; смеялся потерявший зубы второй пилот, прикрывая рот ладонью; смеялся вечно хмурый бортмеханик экипажа Евгения.
     - Шутка!  Извини!  - к  Геннадию  подошел, протягивая   руку,  Василий.
     - Шутка? – недоуменно  спросил  тот. – Ты  что,  в  самом  деле,  пошутил?
     - Конечно,  Гена!  Ну,  кто  бы  подумал,  что  ты  ошибся? 
     Валерий, увидев, что Геннадий  хмуро смотрит на Василия, решил вмешаться :
      - Не серчай, Гена. Вы с ним – молодцы! После такого стресса всем нужна была разрядка - и вы это сделали!
     Хмурое лицо Геннадия разгладилось и он пожал руку Василия. - Ну, если так, я  - не сержусь, – пробормотал он…
    Валерий прошёлся вдоль нар, некоторые из парней уже засыпали. Другие ворочались с боку на бок, взбудораженные событиями.
      - Женя, ложись, отдыхай, я отдежурю первую пару часов – потом тебя подниму, - тихо сказал он сидевшему за столом лётчику.
     Когда принесли завтрак, Евгений попросил надзирателя передать коменданту тюрьмы, что русские летчики просят его прийти. Но вместо этого в полдень Валерия вместе с Евгением вызвали к коменданту. Кроме хозяина кабинета, там сидели двое в форме, они с нескрываемым любопытством стали рассматривать вошедших.
     - Что  вы  хотели  мне сообщить?  - перевёл  вопрос  коменданта  Евгений.
     - Мы, русские лётчики, выражаем свой протест в связи с ночным нападением на нас уголовников. Только случайностью можно объяснить то, что все остались живы. У нас есть раненые, мы просим оказать им медицинскую помощь. Мы уверены, что уголовники действовали в сговоре с охраной, те даже не пытались вмешаться. Мы требуем, чтобы уголовников из нашей камеры убрали или нас перевели в отдельное помещение. Мы вновь подтверждаем наше требование о встрече с представителем России.               
     Комендант выслушал перевод, помолчал, обдумывая услышанное, потом  ответил:
     - Я рассмотрю ваши требования. Одно сразу могу сказать - тюрьма переполнена, отдельного помещения для вас у меня нет. По поводу бездействия охраны во время драки – я  разберусь. Вашу просьбу о встрече с представителем вашей страны я передал, но что-то на встречу к вам никто не рвётся. Это всё.
     Он кивком головы дал  понять, что разговор окончен.

                ГЛАВА   12               
     Вернувшись в камеру, они увидели там  сидящего  за  столом  в  обществе Жоры  и Василия старшего лейтенанта Куму.  Коротко рассказав товарищам о результатахразговора с комендантом, Валерий спросил  Куму:
     - Как себя чувствуют эти  скоты?
     - Вы, молодцы! Здорово их отделали. Теперь они не только к вам, но и к другим не полезут, зализывают свои раны. Троих  и в том числе главаря отволокли в лазарет. Так что вам  от нас спасибо, они ведь и к нам цеплялись.
     - Куму, расскажите про бои в городе. Вы тогда получили ранение?
     - Конечно, - начал Куму, - большой неожиданностью нападение из Карунди не было. Было ясно, что рано или поздно это случится,  и всё же надеялись, что обойдется. Сыграл свою роль и раскол в обществе и армии. Мы ещё оказали сопротивление десантам с воздуха и моря, но когда к городу подошли их главные силы, сопротивляться дальше стало бесполезно. Оставшиеся в живых решили уходить в джунгли, чтобы там продолжать сражаться. Но при отходе наша группа наткнулась на засаду. Мы попытались прорваться. Меня ранило, я потерял сознание и попал в плен…
     - А что вы знаете об обстановке в стране? – спросил Валерий.
     - Слухи просачиваются и сюда. В столице по-прежнему идут бои, город разделён пополам. Часть его, у реки, по-прежнему в руках правительственных войск. Президент, говорят,  всё ещё в столице. Большая часть железной дороги также под нашим контролем. На Севере большинство провинций в руках сторонников  президента Крума.  Его отряды пытаются пробиться вдоль железной дороги к столице, но наша армия не даёт это сделать. Так что борьба продолжается.
     - А что вас ждёт тут? Тех, кто попал в плен?
     Куму пожал плечами:
     - Наверное, поместят в концентрационный лагерь после суда, который скоро состоится. При первой возможности попытаемся бежать, может быть повезёт. А как ваши дела?
     - Да никак, - ответил Валерий, - обвинения никакого не предъявлено, держат в этой дыре и всё. Встречи с представителем посольства до сих пор не добились.
     - Из столицы сюда вряд  ли кто доберётся, железная дорога перерезана, сообщения никакого нет. Ваше посольство  из столицы  наверняка эвакуировалось. Может быть,  есть смысл потребовать встречи с представителем вашей страны в Карунди?  Оттуда сейчас проще сюда добраться, -  посоветовал Куму.
     - А что? Это резонно, – кивнул головой Валерий, - как ты думаешь, Женя? 
      - Попытка - не пытка, нужно будет снова поговорить с комендантом. Нам терять нечего, нужно использовать любую возможность.
     На следующее утро в камеру вошли два надзирателя и, назвав фамилии Валерия и Евгения, повели их на первый этаж. В кабинете сидели трое военных и комендант, который жестом пригласил сесть на стулья, стоящие посредине. Затем один из военных на довольно сносном русском языке,  любезно улыбаясь, произнёс:               
     - Господа Сибирцев и Марков, довожу до вашего сведения: вы и члены ваших экипажей арестованы за сотрудничество с прежним режимом, выражавшееся в полётах для снабжения оружием и другим военным снаряжением мятежников в восточных провинциях Карунди. Вы предстанете перед судом и будете судимы по законам военного времени.
     Улыбка не сходила с его лица. Было похоже, что сообщать другим неприятные известия доставляет ему радость. Валерий и Евгений переглянулись.
     - А  ваши  сведенья  достоверны?  -  спросил  Валерий  у  офицера.
     - Да, у нас проверенная информация об авиакомпаниях, которые выполняли рейсы в районы, контролируемые мятежниками. Вот поэтому вы и находитесь здесь.
     - В таком случае мы вновь выражаем протест против ареста и содержания нас в этой тюрьме. Мы работали по контракту и ответственности за действия руководства компаний не несём. Мы - рядовые исполнители. По-прежнему требуем встречи с представителем посольства нашей страны, если их сейчас здесь нет, тогда требуем встречи с представителем России в Карунди. И ешё, - сделав паузу, добавил он: - Господин комендант,  вы  обещали  решить вопрос о душе.
     В  камере их  окружили с расспросами.
     - Ну, вот, нас ещё и судить  будут - выслушав  рассказ  Валерия,  сказал  Сергей.
     - Ещё  и  законопатят  лет,  эдак,  на  десять!  - подхватил  Виктор.
     - Рот свой закрой, предсказатель хренов! Тут и без этого тошно, - возмутился штурман, скривившись от боли в боку.
     - По законам военного времени могут и к стенке поставить. А что? С них станется! - Виктор, заканчивая фразу, отпрыгнул в сторону, увёртываясь от кроссовки, которую запустил в него  второй  пилот:
     - Ну, ты, Наштрадамуш…, жаткнишь! - прошепелявил он, оглядываясь вокруг в поисках чего-нибудь, чем можно бы запустить в Виктора.
     - Прекратите! -  прикрикнул  на  них  Валерий  -  Ей богу, как дети малые!
     Все замолчали. Зловещие перспективы  угнетающе давили на психику каждого. Поглядывая на понуро опустивших головы лётчиков, Валерий встал из-за стола:
     - Давайте не будем впадать в панику. Будет следствие,  коль они собираются довести дело до суда, а там - посмотрим. Нам необходимо сообщить о себе в средства массовой информации, это помешает тем, кто хочет устроить над нами судилище. Глядишь, и на родине узнают о нашем положении… Так что не будем унывать.
     Прошла ещё одна неделя. После обеда из опостылевшей маниоки открылась дверь и в камеру вошли несколько человек. Трое белых, их сопровождали комендант и его помощник, владеющий русским языком. Один из белых держал в руках большую видеокамеру.
     «Пресса»! - мелькнуло в голове у Валерия.
     Вошедшие, войдя на половину камеры, занимаемую лётчиками, остановились. Валерий увидел, как лицо блондина передёрнула брезгливая гримаса. Вперед вышел комендант :
     - Господа, к вам прибыл представитель вашего посольства в Карунди господин . . . э. . э…
     - Моя фамилия Скоблев, - перебил его блондин, - зовут Виктор Николаевич, я – помощник посла Российской Федерации в республике Карунди. – Голова блондина высокомерно вздернулась, губы вытянулись в тонкую ниточку. - По поручению посла прибыл сюда, чтобы выслушать вас.
     Лётчики соскочили с нар и  сгрудились около Валерия. Было жарко, полуголые, заросшие люди представляли, наверное, со стороны довольно экзотическое зрелище.
      - Да, - продолжил блондин, поведя рукой в сторону двух своих спутников, – представляю вам корреспондента и оператора центрального телеканала России, аккредитованных в Карунди.  Готов вас выслушать.
     Валерий выступил вперед:
     - Я, Сибирцев Валерий Игнатьевич, командир самолёта и старший группы российских  летчиков, находящихся в этой тюрьме. Мы – граждане России и просим защиты у нашего государства. Нас арестовали и незаконно содержат в тюрьме, обвиняя в сотрудничестве с прежним режимом, мы же занимались выполнением рейсов в интересах своих авиакомпаний. Нас грозят предать суду и судить по законам военного времени. Мы не признаем этих обвинений и требуем, чтобы нас освободили. Поэтому мы просим вас, представителей нашей страны, оказать нам в этом помощь.
     Пока Валерий говорил, оператор всё снимал, а корреспондент лихорадочно писал в блокнот.   
     Скоблев, холодно глядя на лётчиков, спросил:
     -  А скажите, Сибирцев, Родина посылала вас сюда на работу? Насколько я знаю, вы здесь работаете в компаниях совсем не российских, а иностранных,  зарегистрированных бог знает где. А как только что случается, вы сразу вспоминаете о своей Родине. Хлопот тут и так хватает, а тут ещё вы со своими проблемами.
     После этих слов среди лётчиков послышался ропот, а Валерий, чувствуя, как на него накатывает удушливая волна злости к бездушному, чёрствому чиновнику,  ответил, глядя на него потемневшими от гнева глазами :
     - Почему мы здесь? Позвольте вас спросить, господин помощник посла, а от хорошей ли жизни на Родине мы работаем в таких странах? В России для нас не оказалось работы, и чтобы содержать свои семьи, сотни русских  лётчиков вынуждены работать бог знает где – по всему земному шару. Наша ли в этом вина? Не мы развалили Союз, так что давайте не будем об этом… Пусть наше правительство хотя бы защитит нас от произвола местных властей. Поэтому мы просим передать нашу просьбу о помощи нашему послу в Карунди. Да, вот ещё,  - Валерий передал Скоблеву листок бумаги,  - это список всех нас с адресами в России. Наши загранпаспорта находятся у коменданта тюрьмы.
     Скоблев взял список, пробежал его глазами:
     - Не знаю, не знаю, как мы сможем вам помочь, - и услышав недовольные голоса  лётчиков, поспешно добавил:  - я всё доведу до сведения посла.
     - Ребята!  - корреспондент захлопнул блокнот. - Со свой стороны я обещаю, что этот материал о вас завтра будет в Москве, не сомневайтесь.
     Помощник посла недовольно посмотрел на него и, не попрощавшись, пошёл к двери, сопровождаемый комендантом.
      - Мужики, у  вас курева нет? - спросил Евгений. - А то у  нас  уже  уши  опухли.
      - Господи, совсем забыл! Я ведь захватил. – Корреспондент протянул им блок сигарет,  затем достал начатую пачку из кармана рубашки.
     - Саша,  - обратился  он  к  оператору, – давай,  что  есть  у  тебя!
     Помощник коменданта, не скрывая своего недовольства, торопил журналистов:
     - Господа, господа! Ваше время вышло,  прошу  вас!
     После ухода посетителей все  загомонили,  курящие  отошли  к  окну,  дымя  сигаретами.
     - Какая высокомерная и недовольная  морда у этого посольского… Козёл!..
     - Хотя бы поинтересовался состоянием нашего здоровья, может кто-то нуждается в медицинской помощи, нужны какие-то лекарства…
     - Знал же, что в тюрьму идёт, мог  бы сигарет захватить с собой. Спасибо телевизионщикам – те догадались…
     - Дерьмо,  оно и в Африке дерьмо…               
     - Главное, - подвёл итог Валерий, - что о нас теперь и в России будут знать, родные увидят -  мы живы и здоровы. Может займутся нашей судьбой в Москве. Телевидение -  это сила! 
     Валерий сел за стол ,  взял в руки колоду карт:  - Ну, кто желает на вылет в  «дурака»? 
   
     Прошла еще неделя. Уголовники вели себя спокойно, разве что иногда можно было уловить чей-нибудь злобный взгляд. «Пахан» всё ещё был в тюремной больнице.
     Валерия и Евгения, а также и других  лётчиков несколько раз вызывали на допрос. В первую очередь людей из спецслужб интересовали их полёты в восточные провинции  Карунди: сколько делали рейсов, кто эти рейсы заказывал, какой был  на борту самолета груз… Валерию было проще: он и в самом деле не сделал ни одного рейса на восток. Хуже положение было у Евгения: на его счету было более десятка полётов в те края, но он твёрдо стоял на том, что выполнял эти полёты в рамках гуманитарной помощи.
     - Что в самом деле у вас только «гуманитарка»  была?- спросил его Валерий, после очередного допроса.
    - Какое там… Под этой вывеской чего только не возили - и оружие, и боеприпасы. И эти, что допрашивают, всё знают – что возили, в какие именно дни… когда выполнялись эти рейсы. Кто-то здесь всё фиксировал, – с досадой сказал Евгений.
     - Ясно, кто им доложил. В первую очередь они местных диспетчеров с «Вышки» взяли за задницу. Тех, кто занимался погрузкой, тоже, видимо, уже допросили. Сейчас здесь найдётся куча «стукачей», жаждущих понравиться новой власти. Впрочем, стой на своём и  точка. Прямых свидетелей у них нет, а тех, к кому вы   летали, они допросить не в состоянии .
     Евгений  согласно кивнул.               
     - Женя, ты заметил, что Куму и других военных не видно?
     - Их увели, когда ты был на допросе. Гена, оставь покурить! - крикнул Евгений штурману, стоявшему у окна. Тот, не услышав, продолжал напряжённо смотреть на улицу. Внезапно он обернулся и взволнованно проговорил:
     - Кто-то приехал в тюрьму, какие-то важные шишки на двух машинах. Может по нашу душу?
     Через час послышались голоса и шаги в коридоре, заскрипела дверь, и в камеру вошло несколько человек - и в штатском, и военные, пришёл и комендант со своим помощником. Поднявшиеся со своих мест  лётчики с  любопытства и надеждой смотрели на вошедших.
     С любопытством на обитателей камеры смотрели и вошедшие: таких  колоритных фигур -обросших, полуголых, небритых, да ещё  и в таком  количестве им, видимо, ещё не приходилось видеть.
     Взаимные «смотрины» прервал комендант, сказав что-то вполголоса. После этого один из штатских, поставив на стол свой кейс и вытащив из него какую-то бумагу, стал громко её зачитывать. Все молча слушали. Затем помощник коменданта, заикаясь от волнения, стал переводить. Суть заявления сводилась к тому, что правительство республики Мазанги, во главе с президентом Крума, идя навстречу пожеланиям правительства дружественной республики Российская Федерация и считая, что лётчики  российских экипажей, если и принесли вред, то без злого умысла, пришло к решению:  лётный состав к суду не привлекать, воздушные суда, на которых работали экипажи, у авиакомпаний  конфисковать,  лётный состав депортировать из страны в течении сорока восьми часов, с погашением въездной визы.
     Закончив перевод, помощник передал бумагу человеку в штатском. Затем  лётчикам объяснили, что завтра утром их отвезут из тюрьмы в аэропорт, оттуда самолётом доставят в столицу, а из столицы первым рейсом отправят за пределы страны. Поинтересовались, есть ли  какие-нибудь вопросы.
     Валерий сказал, что они хотели бы забрать из дома оставшиеся вещи и перед отьездом в аэропорт привести себя в порядок. Чиновник благосклонно кивнул головой.
     После ухода делегации все оживлённо заговорили, ошеломлённые таким поворотом событий, радуясь, что наконец-то закончится, этот длившийся более полутора месяцев кошмар, и завтра они покинут эти мрачные стены.               

                ГЛАВА      13
     Рано утром, после завтрака, их вывели во двор. Там стоял небольшой автобус. Рядом с ним о чём-то оживлённо разговаривали комендант с помощником, в стороне курили лейтенант и двое автоматчиков. Подойдя к коменданту, лётчики получили свои документы.
     - Мы с вами прощаемся, господа! – сказал он, вернув последний документ. - Надеюсь, ваше пребывание здесь не было черезмерно тяжёлым. Поверьте, мы со своей стороны делали все возможное, чтобы вы чувствовали себя более или менее нормально. Если что-то было не так, вы сами понимаете - это не отель, а тюрьма. Надеюсь, господа, мы с вами никогда больше в её стенах  не встретимся.
      Услышав перевод последних слов коменданта, кто-то из лётчиков суеверно сплюнул через плечо, а Сергей произнес знаменитую фразу.  «Нет, уж лучше вы к нам!», - вызвавшую хохот. Видя, что  уезжающие настроены благодушно, комендант жестом показал на автобус:
     - Оревуар, господа!
     Валерий подошел к коменданту, протянул руку ему, а затем и его помощнику.
     - Командир, и что ты с ними не расцеловался? - ехидно заметил его штурман.- Тоже мне, нашел кому руку подавать!  - от возмущения он даже запыхтел.
     Все посмотрели на Валерия, ожидая, что он ответит.
     - Знаешь, Аркадий, целоваться с ними я не собирался, а руки пожал. Надо отдать должное:  к нам они относились нормально, кое в чём  даже шли навстречу. И вообще, у них работа такая…
     В молчании доехали до виллы. С разрешения лейтенанта сходили за ключём к хозяину, который жил по соседству.  Войдя в свою комнату, Валерий вытащил бритвенный прибор и решительно сбрил заметно отросшую бороду. Собрав остатки вещей в свою дорожную сумку, оглядел на прощание стены комнаты и вышел в холл. Виктор, поймав его  вопросительный взгляд, утвердительно кивнул головой: «мол, с деньгами всё нормально». Но большинства  вещей лётчики не досчитались: часть, видимо,  забрали солдаты  при  аресте, другие могли утащить после. Однако возмущался этим только штурман, остальные устало молчали,  и желали только одного – поскорее убраться из этой страны.
     Сев в автобус, они заехали на виллу Евгения, оттуда всех повезли в аэропорт. Автобус подкатил к рейсовому «Боингу». Поднявшись по трапу, Валерий оглянулся: самолетов на стоянках было мало - их «дракон» стоял на своём месте, виднелись два АН-12,  легендарная  «корова» - и  всё.
      Здание аэропорта в столице поразило своим неприглядным видом. Некогда привлекательное, белоснежное, теперь оно стояло как укор человеческому безумию - с выбитыми стеклами, с  закопчёными и выщербленными осколками и пулями стенами.
     Их поместили в зал ожидания. Оставив автоматчиков, лейтенант куда-то ушёл. Зал был пуст. Лётчики расположились в креслах, некоторые тут же стали дремать – давало о себе знать нервное напряжение последних суток.
     - Перед вылетом нас могут досмотреть и валюту реквизировать, – вполголоса сказал Валерию Евгений. – Да, да, я тебе серьёзно говорю. И раньше запрещалось валюту вывозить, а сейчас правила наверняка ужесточились.
     - И  как же решали  раньше  эту  проблему? – спросил  Валерий,  переваривая  услышанное.
     - Раньше было проще, ведь домой уходили на своих самолетах. А в самолёте, сам знаешь, можно найти столько укромных мест, что самому потом трудно будет найти, не то, что таможенникам. Поэтому обычно им платили сто баксов с носа, и никаких проблем. Столько же стоило пройти таможню,  если улетали на рейсовом самолете. Это  же Африка, Валера…  Здесь, как нигде, всё покупается и продается.
     - Хорошо,  Женя,  но  это  экскурс  в  историю.  А как нам быть  сейчас?
     - Я думаю, что в принципе правила игры должны остаться прежними. Нужно будет парням сказать, чтобы перед таможенным контролем каждый вложил в паспорт бумажку в сто баксов, должно сработать. Давай мужикам сразу всё и объясним.
     Собрав всех, Валерий разъяснил ситуацию. Выслушали молча. То, что у них могут отобрать с таким трудом заработанные деньги, разумеется, никого не обрадовал.
     После этого короткого собрания, Виктор, подойдя к Валерию, сунул ему в руку конверт:   - Твои деньги, Игнатич. Всем  остальным я уже раздал.
     Валерий положил пакет в боковой карман сумки, сел в кресло, задумался… Конечно,  получилось не так, как рассчитывали. Но хорошо, что никто не пострадал серьёзно, а самое главное - все живы. Это дороже всяких денег.
     - Командир! - Валерий поднял голову, перед ним стоял Василий. – Народ оголодал, как бы нам подхарчится?
     У  Валерия у самого уже сосало под  ложечкой.
     - Давайте подождём  лейтенанта. Придет, с ним и постараемся решить вопрос.
     Прошло ещё с полчаса. Внезапно дверь открылась, и в зал вошла группа военных. В одном из них Валерий узнал майора Макса, хотя с той вечеринки у Джека они больше не встречались.
     - Здравствуйте, командир! - на тёмном  лице Макса расплылась широкая улыбка. - Как вы себя чувствуете? Наслышаны о ваших злоключениях! Надеюсь, теперь у  вас всё в порядке?
     - Да, всё хорошо, не считая некоторых мелочей. – Валерий смотрел на Макса, думая, что вряд  ли он пришел сюда просто попрощаться с ним. Обратил внимание: на погонах Макса блестели три больших звезды.
     - Поздравляю  вас,  Макс,  вы  уже  колонель!
     - Благодарю,  командир!  Давайте  отойдём  в  сторону.  С  вами  кое-кто  хочет познакомиться.
     Они отошли к окну,  у которого стояли остальные офицеры.
     - Знакомтесь, это тот самый командир самолёта Антонов-32 – Вэлери Сибирцофф.
     Валерию протянул  руку плотный, коренастый офицер:
     - Колонель Мдуди. Кэптен, видимо, меня не помнит.  – Валерий пожал его руку, смущённо улыбаясь:
     - Верно,  что-то  я  не  припоминаю,  когда  и  где  мы  с  вами  встречались.
     - Вспомните, месяца три назад, вы, вылетая из Круи в столицу, взяли на борт двух  человек. С нами тогда был капитан Густав,  это он с вами договаривался.
     - Извините, не запомнил. Видел вас тогда мельком, а по прилёту в столицу вы сразу же исчезли.
     - Нельзя было задерживаться, нас везде разыскивали, поэтому, хоть и с запозданием, я вас благодарю - и от себя и от моего спутника. А теперь, давайте поговорим. Нам нужно было обязательно с вами встретиться, кэптен Вэлери. Прошу – выслушайте меня и, хорошо подумав, дайте ответ, договорились? - полковник напряженно смотрел на Валерия.
     - Договорились,  я  вас  слушаю.
     - Приказом президента я назначен командующим  ВВС республики. Самолётов у нас, можно сказать, нет. Десяток истребителей МиГ-21 с просроченным ресурсом, транспортники повреждены во время боёв на аэродромах. Есть три вертолета в нормальном состоянии. Кроме того, правительство реквизировало несколько самолетов авиакомпаний, в том числе и тот, на котором вы  летали.
     Валерий молчал, слушая полковника и не понимая, к чему весь этот разговор. 
     - Сейчас самое главное. Ваш самолёт поврежден, так же, как и другой – такого же типа. Ремонт второго возможен только в хорошо оснащённых мастерских, но их у нас нет, так же как и запчастей. Но ваш самолёт можно отремонтировать здесь, мы выяснили это при осмотре. Но у нас нет ни технических специалистов, способных провести ремонт, ни  лётного состава, который мог бы начать полёты после ремонта. И вот, мы предлагаем вам остаться и поработать ещё немного. Понимаем, что после всего, что с вами случилось, будет трудно принять такое решение. В случае согласия вы и ваш экипаж вернетесь в Банги-Нова и с помощью технического состава местной базы ВВС займётесь ремонтом. А потом начнёте полёты. Платить вам будут не меньше, чем вы получали в авиакомпании. Вот такое к вам предложение. 
     Полковник смолк, с надеждой смотря на Валерия.
     - Предложение  неожиданное, ведь мы настроились на возвращение домой, а тут … - растерянно сказал  Валерий.
     - Понимаю вас, поэтому и предлагаю подумать. До прилёта самолета, на котором вы должны улететь, несколько часов. Время  есть. При разговоре с экипажем имейте в виду, что второй пилот у вас будет местный – нам нужно заботиться о будущем, а  остальные - ваши специалисты. Так что, решайте. Мне нужно возвращаться в город, на встречу с министром обороны. О своём решении скажете полковнику Максу. Итак, очень надеюсь, что мы с вами ещё встретимся.
     Полковник пожал Валерию руку и в сопровождении  офицеров ушел.
     - Да,  задали  мне  задачку,  – покачал  головой. Валерий.
     - Соглашайтесь, командир! – продолжил тему Макс. - Скоро здесь будет совсем спокойно. Столицу мы уже полностью очистили, бои прекратились. Война продолжается в южных провинциях, в основном в районах, примыкающих к железной дороге, и в джунглях. Отремонтируете самолёт и будете здесь работать, сколько захотите. Меня назначили командиром местной базы ВВС, так что моё содействие вам обеспечено. Не будет проблем и в Банги-Нова, там командиром авиабазы так же ваш знакомый, помните капитана Филиппа? Теперь он  тоже полковник.
    «Что же делать?- в смятении думал Валерий. – С одной стороны, вроде уже настроен  на возвращение домой. А с другой… Ведь хотелось бы ешё здесь поработать, и подзаработать - чего уж  перед самим собой кривить-то  душой….»
     - Валерий? Что за проблемы возникли?  Чем озадачили господа военные? -  подошедший Евгений  пожал  руку  полковнику.
     - Мы предложили ему остаться и некоторое время ещё здесь поработать, – ответил тот вместо Валерия.
     - Что  бы  ты  сделал  на  моем  месте,  Женя?   
     - Ну, это тебе сделали предложение – тебе и решать. Предложили бы мне, - я бы не отказался… Если решишь остаться, то у меня к тебе будет просьба: может, твои техники не захотят оставаться, тогда возьми Георгия, он совсем  приуныл. Я ведь тебе рассказывал его историю, он домой просто опасается возвращаться. А возьмешь,  не пожалеешь, такие специалисты – редкость.
     - Да знаю, – сказал Валерий, а потом  обратился к  Максу: - Давайте так решим. Если сейчас я наберу экипаж из желающих, то остаюсь, в противном случае - улетаю домой  вместе  со всеми. Хорошо?
     - Бьен! – улыбнулся  полковник.  - Согласен.
     Валерий подошёл к лётчикам,  коротко рассказал о полученном предложени и спросил,  кто из них хотел бы остаться.
     -Ты  что,  Игнатич,  шутишь? – удивленно  спросил  его  Виктор.
     - Да нет, какие шутки? Всё всерьёз! – Валерий обвел всех взглядом. – Ну, что молчите? Кто желает ещё поработать?
     - Сам-то что  решил? – вопросом на вопрос ответил  Василий.
     - Останусь, если   наберу  команду.
     Василий махнул рукой:
     - Эх, где наша не проподала! Я с тобой, Валерий.
     Тот с  благодарностью посмотрел на своего бортмеханика, и перевёл взгляд на  техников:
     - Ну,  кто  ешё?
     - Нет, командир. Мы с Виктором решили домой возвращаться, сыты этой Африкой по самое не могу, - решительно отрубил Сергей.
     В подтверждении его слов Виктор кивнул.
     - С вами всё ясно. Георгий, ты как настроен, может, поработаем вместе?
     При этих словах Жора, сидевший с уныло опущенной головой, встрепенулся. Будто не веря, он посмотрел на Валерия, и когда тот повторил вопрос, тут же почти крикнул, что согласен, словно опасаясь, что Валерий его не услышит.
     Согласился остаться и штурман Аркадий:
     - Не  все  ещё  деньги  здесь  мною  заработаны,  так  что  я  с  вами.
     - Жадношть фраера шгубила, - прокомментировал  решение Аркадия второй пилот. Никто не подозревал, насколько пророческими  окажутся его слова.
    Валерий подошёл к Максу: 
     - Можете передать командующему, что я набрал экипаж. Вот список тех, кто пожелал остаться. Есть ещё пара текущих вопросов. Первый: как бы купить продуктов? А то мы с утра голодные.
     Макс  подозвал  лейтенанта,  через  пару  минут  двое  лётчиков  ушли  с  ним.               
     - Какой  второй  вопрос? -  спросил   Макс.
     - Второй будет поделикатней. Можно ли сделать так, чтобы наших парней не потрошили на таможне? Сам понимаешь, после отсидки в тюрьме ещё и пустыми вернуться домой, – это  уже  перебор. – Валерий с надеждой посмотрел на полковника.
     Тот, что-то прикинув, кивнул:
     - Хорошо, пусть не беспокоятся, всё будет нормально. Ну, а сейчас я пошёл, нужно сообщить о вашем решении  в Министерство обороны. Скоро вернусь.
     Валерий, вздохнув, сел кресло, терзаясь сомнением, правильное ли он принял решение?
     Подошли Сергей и Георгий, вытащили из пакетов большие сэндвичи с окороком и зеленью из французских белых батонов, которые здесь назывались багетами. Появились так же несколько банок сардин, пара бутылок кока-колы, здоровенная ветвь бананов. В завершение Сергей торжественно выставил на столик три бутылки виски «Джонни Уокер». За этим виски и просидели вплоть до рейса «Боинга», следующего из Габона в Эмираты. Вместе с Максом и чиновником из Министерства иностранных дел проводили улетающих до трапа, а через пару часов сами улетели в Банги-Нова.
     Встретил  их  в  аэропорту  полковник  Филипп:
     - Рад снова видеть вас! – он обрадованно потряс руку Валерия. - Понимаю, как вы сегодня устали, так что сейчас отвезём вас на прежнюю виллу. Завтра с утра приезжайте ко мне на базу, там обо всём и поговорим.
     - Отлично! – Валерий улыбнулся, – мои поздравления с новым званием и назначением. Кстати, представьте себе,  в тюрьме мы сидели вместе со старшим  лейтенантом Куму.
     - Да, я слышал, что он попал в тюрьму, – помрачнел Филипп. - Впрочем, Куму знал, на что шёл. Хорошо ещё, что в живых остался.
     - За несколько дней до нашего освобождения Куму и ещё  несколько офицеров увели из камеры,  больше мы их не видели.
     - Скорее всего их перевели в лагерь военнопленных, а где он расположен – не знаю, - сказал на это Филипп. - Прошёл слух, что большая группа пленных недавно сбежала оттуда. Если Куму был в этом лагере, то он точно сбежал, возможно, сейчас снова воюет. Он ведь ярый  сторонник президента Окоты. И сколько таких в джунглях… Много. Армия распалась почти пополам – одни сразу же сложили оружие, другие продолжили сражаться. А в столице? Там большая часть гарнизона почти полтора месяца держала под своим контролем половину города. Неделю назад некоторые прорвали окружение и ушли в джунгли. Остальные переправились через реку в соседнее государство, там  их интернировали. Президент сбежал на вертолете ещё в первую неделю, прихватив с собой валютный госзапас. Теперь сидит в Европе и кричит о агрессии со стороны Карунди. Забыл, что сам создал здесь невыносимую обстановку, до предела накалил отношения  с соседями. И вот результат:  страна расколота, и сколько людей ешё погибнет!.. - Филипп выбросил окурок в окно автобуса и уставился куда-то вдаль невидящими глазами.
     На вилле их встретил хозяин. Постели были застелены, противомоскитные сетки опущены. Они напились чаю и разбрелись по своим комнатам. Раскинувшись на постели, Валерий в который раз за сегодняшний день задал себе вопрос: правильно ли он поступил, оставшись здесь. Опять перед глазами встало недовольное, хмурое лицо жены, когда в последний раз возвратился домой. Вспомнился последний телефонный разговор с дочерью, её радостный голос. Она сообщила, что на полгода уезжает на стажировку в Англию…
     «Что не делается – всё к  лучшему», вспомнил он мудрую мысль, и, качаясь на плавных волнах надвигающего сна, закрыл глаза.   


                ГЛАВА       14
     Утром, Валерий с Василием и Георгием поехали на базу ВВС.  По лицу приехавшего за ними майора Густава было видно, что он рад  вновь видеть их.
     Войдя  в  кабинет Филиппа, они увидели двух  офицеров,  технических специиалистов базы.
     - Полковник, давайте не будем терять время и сразу пойдёмте на самолет, - предлоложил Валерий.
     - Согласен. - Филипп вышел из–за стола. – Мы отбуксировали самолеты на наш перрон,  это рядом.
     Рассевшись  на  сиденьях  их  бывшего  «дракона»,  они  обменялись  мнениями.
     - Ясно одно: восстанавливать нужно этот самолет, - Валерий отпил глоток оранжада из бутылки. – Ваш, вернее бывший ваш, самолет,  Жора, восстановлению не подлежит, его можно пустить на запчасти.   
     Георгий потер рукой  подбородок:
     - Обьём работ станет ясен, как только мы с Василием сделаем осмотр повреждений. Составим их опись, а также список необходимых запчастей.
     - Сколько времени вам  понадобиться для этого?  - вступил  в  разговор  Филипп.
     - Думаю, завтра к вечеру сможем это сделать. Тут спешка не нужна, верно, Василий? – Жора посмотрел  на  бортмеханика,  тот  согласно  кивнул  головой.
     - Хорошо, - Филипп поднялся. - Думаю, наше присутствие здесь не обязательно. Идём, командир, ко мне, обсудим кое-какие вопросы, а твои парни и наши специалисты пусть начинают.
    На следующий день, после обеда, они вновь собрались в кабинете командира базы. Георгий положил на стол  лист бумаги.
     - Давай, Жора, рассказывай, не томи! - Валерий в нетерпении постукивал пальцами по столу.
     - Господин полковник, с вашего разрешения. - Георгий откашлялся. - Всё не так страшно.  Думаю, мы справимся…
     И он  неторопливо стал зачитывать пункт за  пунктом.   
     - Георгий,  но ведь придётся же  полностью  менять  приборную  панель второго пилота, а   для этого необходимо специальное оборудование. – Уточнил командир.
     - Да, это самая сложная часть работы. Если такого оборудования здесь нет, то придётся где-то его искать. И ещё, для подписания технического акта будет нужен инженер по спецоборудованию.
     Выслушав Георгия, Валерий повернулся к Филиппу.
     - Мне кажется, для решения этих конкретных вопросов необходимо присутствие командующего ВВС и главного технического специалиста из штаба.
     - Не будем терять времени, сразу и позвоню. – Филипп взял телефон спутниковой связи.  Разговор был недолгим.
     - Командующий и начальник техотдела ВВС завтра будут здесь. - Полковник положил телефон на стол.
     Небольшой самолёт зарулил на перрон базы. Из него вышли двое - командующий и ещё один офицер. Поздоровавшись, командующий представил встречающим их Филиппу и Валерию своего спутника:
     – Это наш главный  инженер,  полковник Антуан Лукула.
     На Валерия смотрели внимательные глаза высокого африканца.
     Узнав обьём предстоящих работ, полковник посоветовался с Антуаном и  сказал:
    - Ясно, что без сотрудничества с фирмой, имеющей опыт эксплуатации самолётов  такого типа, нам не обойтись. Но к кому обратиться?
     - Господин полковник, у меня есть конкретное предложение, - Валерий давно уже  приготовил ответ. - А почему бы не вернуть назад фирму «Нордстар»?  Смотрите, главный офис фирмы в Эмиратах. Там грамотные специалисты по этому типу самолета и неплохая  техническая  база с запчастями, а это гарантия качественного ремонта. И потом, - вряд ли вы сможете полностью загрузить этот самолет работой, а это  большие финансовые потери. Если фирма будет эксплуатировать самолёт, когда он не будет вами востребован, у вас  наполовину снизятся расход на содержание самолета. Решите вопрос с фирмой и всё будет о,кэй! Сотрудничество станет взаимовыгодным.
     - Знаете, кэптен Вэлери, из вас получился бы неплохой  дипломат, – улыбнулся полковник,  - в вашем предложении есть рациональное зерно. Мы обдумаем этот вопрос.
     Прошла неделя. После очередного рабочего дня, возвратясь с аэродрома, приняв душ и поужинав, они сидели в холле и смотрели телевизор. Внезапно дверь открылась, и в холл вошёл улыбающийся Николай Серов, за ним - главный ннженер фирмы Алексей Степанов.
     - Не верю своим глазам! - поднимаясь с кресла, воскликнул Валерий.
     Они обнялись, Николай с растроганным видом поздоровался со всеми. Алексей, невысокий блондин с выгоревшими бровями и почти белыми волосами, с весёлой улыбкой смотрел на эту сцену:
     - Пока мы здесь не сели, Николай всё не верил, что мы сюда  летим.               
     Серов открыл  кейс  и  вытащил большую фляжку  французского коньяка «Реми Мартин»:      
     - Ребята, тащите сюда фужеры! - он обвел взглядом стены виллы. - Вот теперь я убеждён полностью, что снова здесь. - Охватив налитый фужер за пузатый низ, Серов встал:
     - Хочу выпить за вас, мужики! Пройдя через такие испытания, вы нашли в себе силы остаться здесь. Мы особенно благодарны тебе, Валерий! За то, что смог вернуть сюда нашу фирму. За всех вас!
     Николай выпил фужер до дна и, положив в рот кусочек  лимона, блаженно зажмурился…               
     Разговорам не было конца. Остальные уже ушли спать, а Валерий с Николаем всё сидели…  Вылив остатки коньяка, Николай потянулся снова к кейсу.
     - У  т-тебя  там  что, неисчерпаемые  за-запасы?  - заплетающим языком спросил Валерий.
     - П  - п - посмотрим…  -  Николай  был  уже  хорош.  Подтянув  кейс,   он  елозил пальцами по замку. Наконец крышка открылась, но коньяка там не оказалось.
      - Ж - ж - аль,  - пробормотал  он,  -  ещё  одна  б-б-была  бы  кстати.
      - Я думаю - хватит… Давай будем отдыхать. Смотри, уже второй час ночи. Завтра дел  полно. Можешь располагаться у меня в комнате.
     Но Николай уже не слышал, глаза  его  закрылись. Подсунув ему под голову диванную подушку и закинув его ноги на диван, Валерий закрыл входную дверь на ключ. Придя в свою комнату, он разделся и рухнул на  постель. 
     Утром,  посмотрев на себя в зеркало,  Николай скривился:  - Что за черт,  после коньяку глаза, как у китайца и голова трещит. - Простонал он.
     - Переходи на водку! Стало быть твой органон плохо воспринемает коньяк. Ну, а сейчас тебе просто необходим мелкий ремонт. - Подойдя к нему, Валерий протянул запотевший стакан  джина-тоника:
     - Давай, тяни! Самое лучшее лекарство.
     Николай схватился за стакан, как утопающий за соломинку, и гулкими глотками осушил его.
     - А  теперь  за  стол:  кофе,  омлет,  и  всё  будет  в  норме! – добавил Валерий.
     Позавтракав, Николай и Алексей ушли первыми, сказав, чтобы вечером все собрались,  нужно будет оформить контракты.
    
     Работы на самолёте шли своим ходом. Трудились все. Первое время отлынивал Аркадий, утверждая, что отвертка - не его стихия. Но когда Валерий вскользь заметил, что ремонт будет оплачен отдельно, и каждый получит в зависимости от степени своего участия - штурмана  будто подменили.
     - Вот тебе материальный стимул в действии! - ухмыльнулся  как-то Василий, кивнув на  Аркадия. Тот, размахивая руками, с возмущением выговаривал Георгию, что  простаивает без работы.
     - Да, – согласился Валерий, - раньше говорили, что такой за пятачок в церкве пукнет.   
     Василий загоготал. Штурман оглянулся и с подозрением спросил, над чем это они смеются.
     - Да  мы  тут  о  своём,  о  девичьем,  - давя  в  себе  смех,  ответил  Василий.
     - Ну, ну, девочки - переспелочки, - криво усмехнулся Аркадий. Да, кстати, командир? Скоро Новый год! Как  отмечать будем? - уставился он на Валерия.
           - До него, как до Луны, что раньше времени голову ломать, ещё дожить нужно. Да и вообще, после одного случая я перестал загадывать на будущее, особенно по поводу всяческих праздников. – Ответил Валерий, пытаясь вытащить блок лобового стекла и кряхтя от напряжения.
     - Валера, так его не вытащить, пуп надорвёшь!– Василий, ухмыляясь, глянул на взмокшего командира. – Его нужно выдавливать ногами наружу, а ты  пытаешься руками вытащить!
    - Ну, а ты что молчишь?– Валерий укоризненно посмотрел на бортмеханика: - Видишь же, что неправильно делаю, а не скажешь.
     - Так я и слова не успел вымолвить, как ты в  него вцепился. Предлагаю  сделать  маленький  перерыв,  дух  перевести,  а то все уже взмокли.  – Василий вытер лицо  платком.
    - Игнатич! - просунулся в дверь кабины Аркадий. – Расскажи про тот случай. Ну, после которого ты зарёкся что-то планировать.
    - Давай, Валера, расскажи! – поддержал Аркадия бортмеханик: - Страсть люблю слушать  твои северные истории. На вот, попей! – он протянул Валерию бутылку с водой.
     Тот  сделал  пару  глотков тепловатой  воды,  посмотрел  на  замолкших парней, усмехнулся:
     - Экие вы любопытные! Ну да ладно, слушайте. Давно это было. Летал я тогда на Крайнем Севере, на славном АН-2, или «Аннушке», как ласково называли эту машину – трудягу. И случилось это в канун Нового года, 31 декабря. Встречать Новый год  решили с друзьями у нас. После полуночи, как было заведено, все шли на ёлку в поселковый клуб. Расходились под утро, чтобы немного отдохнуть, а затем вновь собраться у нас. Дело в том, что у жены день рождения как раз первого января, таким образом встреча Нового года плавно переходила в день рожденья. И это ещё не всё! Второго января был юбилей у наших друзей – круглая дата их совместной жизни. Так что программа была довольно насыщенной. После всех этих празднеств я сразу должен был улетать на «материк», переучиваться на реактивный самолёт. Мы с женой всё  распланировали: праздники, подарки, гости, мой отлёт на переучивание… Где-то через полмесяца - согласно нашему плану - должна была прилететь ко мне на «материк» жена. К этому времени мне нужно было подыскать  квартиру.
     Валерий смолк, протянув руку, достал бутылку,  сделал пару глотков.
     - Ну а дальше-то что? – в нетерпении заёрзал на своём сиденьи Аркадий. 
     - Дальше? А дальше было вот что. До Нового года оставалось несколько часов, гости уже все собрались. Только расселись за столом, как раздался телефонный звонок. Поднимаю трубку и слышу голос командира нашего Обьединенного Авиаотряда. Обменялись мы поздравлениями по поводу наступающего праздника и он сразу мне как ушат холодной воды на голову вылил. Оказывается, на одной метеостанции - их в тех краях зовут «полярками» - в тяжёлом состоянии оказался человек, начальник этой самой «полярки». Острый аппендицит. И тут начал работать «закон пакости». Один из вертолётов МИ-4 стоял на регламентных работах, у второго при прогреве двигателя стало выбивать масло. Остался один вариант – наш АН-2. К ночным полётам на нём имели допуск только я и мой «зам». Но «зам» уже успел основательно «принять», и таким образом выполнить это санзадание мог только я. «Вся надежда на тебя, - говорит мне командир отряда. - Ищи второго пилота. Самолёт уже готовят к вылету. Извини, что так получилось, но что делать, вариантов нет».
     Положил я трубку, обьяснил всё гостям. Встретимся, говорю, у ёлки в клубе: час - туда, час - назад, там от силы - полчаса. Приступайте праздновать, а я через три-четыре часа вернусь… Посетовав на «его величество случай», гости пожелали мне удачного полета. Только жена недовольно проронила, - мол, вечно у тебя всё не как у людей. Я ей ничего не ответил, подумав, что могла бы и промолчать.
     По дороге в АДП* заскочил в лётное общежитие. И как говорится, – на ловца и зверь бежит:  идёт навстречу по коридору молодой второй  пилот Ваня  Княжев.  Весь  начищенный,  наглажен-
------------------------------------
*АДП – аэродромный диспетчерский пункт.
ный, меня увидел – рот до ушей. Спрашиваю его, куда это он спешит? Так ведь через несколько часов Новый год, товарищ командир, отвечает он мне. Мол, договорился с девушкой встречать Новый год у ёлки в клубе. Сейчас идёт к ней, а потом вместе - в клуб. Придется планы поменять, Иван, отвечаю я ему. Обьяснил ему о санзадании, посочувствовал, что так сложилось, но человека надо спасать и на нас возложена эта благородная миссия. Сначала лицо у него помрачнело. Но тут же преобразился: от мысли, что сам командир эскадрильи берёт его с собой в такой ответственный полёт, да ещё ночью, срывающимся от волнения голосом сказал, что готов лететь. Вот и славно, говорю ему, иди и оденься потеплее, жду тебя в штурманской комнате. Он вихрем помчался к себе, вдогонку я ему крикнул, чтобы он предупредил свою девушку.
    В АДП меня ждали  командир отряда  и  замполит.  Вместе  пошли  к  дежурному синоптику на консультацию. Синоптические карты и фактическая погода  ничего  неожиданного  не предвещали.  Было только  одно но:  по прогнозу выходило, что приближающийся циклон должен захватить  через несколько часов район той самой «полярки». К тому времени мы будем на базе, ответил я бодро. И командир отряда отвез нас с Иваном на стоянку.
     У самолета нас уже ждали:  врач – хирург из районной поликлиники и фельдшер санавиации.  Увидев меня, обрадовались.  Дело в том,  что  мы вместе  налетали  не одну сотню часов  в  поселки,  стойбища чукчей и геологические партии, выполняя санзадания. Техник доложил, что самолет прогрет, осмотрен и к полёту готов.  Николай Иванович, командир отряда, пожелал нам «ни пуха,  ни пера»,  на что  я  ответил  соответственно - «к черту»!  И мы
полетели… Ночь стояла  удивительная.  Полная луна,  похожая  на
большой медный таз,  лила призрачный свет. С полутора тысяч метров отчётливо были видны детали заснеженной земли: речки, долины, горы, огоньки редких поселков. Самолёт плыл, не шелохнувшись,  так  был  спокоен  воздух.  Через час  с  небольшим  мы
подошли к горной долине, где у слияния двух рек стояла «полярка.
. Сверху были хорошо видны: дом станции с огоньками в окнах, большой бревенчатый склад геологов. Во время полевого сезона здесь была их основная база. На галечной косе, засыпаной снегом, горели два костра в бочках из-под соляра. Всё это было мне знакомо до мелочей, неоднократно приходилось прилетать сюда за прошедшие годы. И супружескую пару, работавшую здесь -  Игоря и Ирину, я знал хорошо.
     Посадка прошла нормально. Я подрулил к  бочке, у которой застыла закутанная в меховую одежду фигура с двумя здоровенными собаками у ног, и выключил двигатель. Псы дружно загавкали на спрыгнувших с самолета хирурга и фельдшера и тут же смолкли после строгого окрика хозяйки. Поздоровавшись, Ирина повела прилетевших к дому. Мы с Иваном, не мешкая, быстренько набросили на ещё горячий двигатель толстый чехол, поставили заглушки и резво потопали в дом – мороз давал о себе знать. У ворот нас встретили псы: один из них утробно, басом, гавкнул; второй, зарычав, направился по тропинке к нам. Но когда я окликнул их по кличкам - они смолкли и, обнюхав меня, сконфуженно и дружелюбно закрутили хвостами, признав во мне своего.
     В дверях нас встретила Ирина, увидев меня, заплакала. Как мог, успокоил её, сказав, что привёз настоящего кудесника. И это была сущая правда - Анатолий был хирургом от бога. Многие люди были благодарны ему за своё второе рождение.
     Из комнаты, в которой лежал Игорь, вышел озабоченный Анатолий. Хирург спросил у Ирины, как долго больной находится в бреду.  Узнав, что с утра, помрачнел.  Минуту обдумав, заявил, что везти Игоря в таком положении опасно, может начаться перитонит, т. е. заражение, если уже не началось. Поэтому он принял решение сделать операцию здесь и сейчас. Необходимые инструменты и медикаменты они привезли. Ему нужно следующее: стол, чистые простыни, прокипяченый инструмент и горячая вода.
    Работа закипела, спокойный голос Анатолия вселял во уверенность, что всё будет нормально. С Иваном мы  так  раскочегарили  печь, что плита  стала  малиновой. Прошло ещё несколько часов, прежде чем всё закончилось. За это время пришлось раза три прогревать двигатель. В последний раз, выйдя на улицу, я обратил внимание, что луна закрылась облаками, пошёл снег и ветер зашумел в ветвях деревьев – все прелести начинающейся пурги, которая меньше трёх-четырёх дней обычно не бывает.
     Когда  Анатолий  вышел  из  комнаты  с  усталой  улыбкой на лице и мы поняли, что операция прошла успешно - ветер уже вовсю завывал в печной трубе, а из окна дальше   десяти   метров   из-за   крутящегося  снега  ничего  не  было  видно.   Нам «повезло»  по-настоящему  –  дуло  аж  шесть  суток.  Потом   мы  откопали  нашу «Аннушку» из снежного плена, но запустить двигатель даже не пытались – нечем было прогреть маслорадиатор и сам двигатель, для этого нужно было ждать техпомощь со своей базы.
    Природа внесла свои коррективы: у нас устанавливалась погода - в районе базового аэродрома продолжалась свистопляска. Улучшалась там погода - сюда подходил новый циклон. А там, на побережье, пурга свирепствовала ещё похлеще, чем здесь. Порывы ветра достигали до пятидесяти метров в секунду, неся с собой обильный снег такой плотности, что в двух шагах ничего не было видно. Объявлялось штормовое предупреждение – предприятия не работали, людям советовали не выходить из дома. Ибо была печальная статистика: ежегодно, в такие вот пурги, выйдя из дома по необходимости или без неё, приняв зачастую «горячительного», люди сбивались с направления, начинали блудить и замерзали в двух шагах от  жилья, выбившись из сил. Так каждый год пурги собирали свой жуткий «урожай»…
     А мы продолжали надеется. С окончанием очередной пурги откапывали вновь самолет, очищали от снега. Проходили день за днем, а помощь всё не приходила. Из скупых сообщений, передоваемые по рации «полярки» для нас с базы, говорилось, что при первой же возможности пришлют нам помощь. Оставалось только надеется на милость погоды. В конечном итоге мы просидели на станции почти три недели. Только потом прилетел вертолет с техпомощью.  Как -то после полудня  в небе послышался шум двигателя и  МИ-4 плюхнулся рядом с нашей «Аннушкой». Из нутра вертолета двое техников вытащили печку подогрева. А ещё через пару часов мы прощались с гостепреимными хозяевами «полярной» станции…               
     - Вот вам итог моих планов: встретили мы Новый год, подбрасывая с Иваном поленья в печь; Анатолий с Семёном – за импровизированным операционным столом. Естественно не был я на дне рождения жены и юбилее друзей. Не пришлось попасть ни на какое переучивание. Вот с тех пор я и зарёкся что либо планировать наперёд.
     - Да-а! Весёлая история! – покрутил головой штурман: – А Игорь?
     - Игорь? – Валерий  протянул руку к бутылке. – Наутро жар спал и он пришёл в себя. Через пару дней встал на ноги , а через десять стал водить нас на охоту и на рыбалку. Так-то вот!  Ну что? Передохнули? Давай, Василий, будем выдавливать стекло.   
     Через некоторое время бортмеханик снова вернулся к новогодней теме:
     - И всё-таки, Валера, нужно всё заранее прикинуть, выяснить, как будем работать в Новый год. Да про ёлку подумать...
    - А я, что говорю! - Аркадий недовольно посмотрел на Валерия. – Никто с моим мнением   не считается! – он обижено засопел и, забрав блок лобового стекла, потащил его в сторону ангара.
     - Человеку уже почти тридцать лет, а он всё как пацан! - Василий плюнул, пытаясь попасть в ящерицу, сидевшую на асфальте рядом с колесом.
     - Игнатич!  -  подошедший   Георгий   дернул   за  ногу   Валерия,  стоявшего  на стремянке: - Может,  хватит на сегодня?
    Тот посмотрел на часы: - Бог ты мой, уже семь доходит! На сегодня достаточно. Нам ещё к руководству нужно заехать.
     Передав самолет караулу, они пошли по дороге к КПП. Вскоре их догнал джип, за рулем которого сидел полковник Филипп. Узнав, что они едут к руководству фирмы, он посадил их в машину и через пять минут остановился у жилого комплекса, где размещалось руководство «Нордстар».
     Николай и Алексей сидели за компьютером.
     - Проходите, рассаживайтесь! – поднял голову Серов. - Сейчас займёмся нашими делами. Посмотрите в холодильнике: есть кока, пиво, содовая – берите, что хотите.
    Николай прошёл в другую комнату, оттуда донёсся металлический звук открываемого замка.  Вернувшись, он обвёл всех взглядом:
     - Мы решили немного компенсировать ваши моральные и финансовые потери за последнее время. - Он протянул каждому по конверту.  - Пусть это будет для вас небольшим утешением. Теперь о контрактах. Вот их тексты. Пометьте, с чем не согласны…
    Через пару часов Николай, потянувшись, вздохнул:
     - Ну, с этим мы уладили. Завтра лечу в столицу подписывать контракт с Министерством обороны. Алексей будет с вами заниматься самолётом, определит, что  необходимо и каких специалистов нужно будет привлечь. Ну, что, может на ночь предложить вам что-нибудь покрепче?
     - Э, нет, – запротестовал Валерий, - нам и вчерашнего достаточно. Мы пошли домой.
    Не видел он, каким негодующим взглядом наградил его штурман.
     - Что ж, домой, так домой! Давайте подброшу на машине, а то нарветесь на патруль - до утра будите сидеть в комендатуре. Реквизируемую машину вернули, даже извинились и ночной пропуск выдали, так что нет проблем. - Николай встал, вытащил из кармана ключи:
     - Пошли, пошли! Завтра возвращается сюда «эЛка», а  АН-26 ещё неделю будет работать в Чаде. Работы  здесь будет невпроворот, успевай только крутись! Вот и снова все будем вместе.
…Работа по ремонту спорилась. Осталось заклепать повреждённую обшивку, сменить колёсную тележку правого шасси, заменить тормоза и устранить тот самый дефект – течь топлива в правом двигателе, до которого не дошли руки из-за начала военных действий.      
     Через несколько дней Валерий, сидя в командирском кресле самолёта, дал команду убрать тормозные колодки. Прислушиваясь к работе двигателей, посмотрел за стекло фонаря: вокруг собрался весь персонал базы – офицеры и солдаты, здесь же были командующий ВВС с офицерами своего штаба, полковник Филипп, Серов. 
     - Ну что, командир, трогай! - прокричал ему на ухо Алексей, решивший  сам посмотреть, как будет себя вести машина в полете. В правом кресле сидел Георгий, внимательно посматривая на показания приборов на правой панели.
    - Аркадий, запрашивай «Вышку».  – Глаза Валерия пробежались по показаниям приборов.
    - Можно рулить! – штурман защёлкал тумблерами. Получив сигнал от техника, Валерий плавно  двинул  РУДы вперёд.
   Звуковой тон двигателей повысился, машина нехотя двинулась. Валерий поочерёдно нажал на тормоза – самолёт, как бы раскланиваясь, качнул свежевыкрашенным носовым коком и плавно покатил к взлётной полосе. В воздухе они проверили работу всех систем, вводили отказы, анализируя, как при этом ведёт себя машина.
     Убедившись в нормальной работе самолёта, запросили разрешение на заход и посадку. Неслышно коснувшись полосы, Валерий  зарулил  на стоянку. Выключив двигатели, они некоторое время сидели молча.
     - Тебе, Валерий, только беременных возить! Я даже не почувствовал, как приземлились, – нарушил молчание Алексей. – У тебя есть замечания по самолёту?
     - У меня нет. Вот что нам скажет сегодняшний  «второй пилот»? – он посмотрел на сидящего справа Жору.
     - Некоторые отклонения по показаниям есть, но мы с инженером  устраним их за пару-тройку  часов.
     - Добро! Пошли, Валерий, оформлять акт о контрольно-испытательном  полёте. Сделаем всё как положено, чтобы потом ВВС на нас не обижалось. – Степенно проговорил Алексей.
     Выйдя из самолёта, они оказались в окружении ожидавших. Алексей поднял большой палец, глядя на их вопрошающие лица. Все  заулыбались, заговорили. Подошёл  командующий, пожал руку Валерия:
     - Поздравляю!   
     - Это я вас поздравляю! Теперь у вас есть хорошая грузовая  «лошадка».
     К ним подошёл Николай Серов:
     - Рад, командир, что всё оказалось в порядке. В шесть часов вечера заеду за вами, это событие нужно отметить. Посидим сегодня в лучшем кабаке города…
      Вечером, на «Лендровере» Серов подвез их к ярко освещённому ресторану «Максим». Звучала музыка, слышался женский смех, голоса, звон посуды - атмосфера безмятежности и отдыха.
     …Метродотель подвёл их к сервированному длинному столу, у которого стояли и о чём - то беседовали командующий, полковник Филипп, другие офицеры базы, среди них была  Наташа. Увидя Валерия и других лётчиков, она пошла к ним навстречу.         
     - Господи! Как я рада вас видеть живыми и здоровыми! - она расцеловалась со всеми, глаза её повлажнели. – Мне так стало страшно за вас, когда узнала, что вы арестованы. Несколько раз пыталась добиться свидания, но так и не разрешили.
     - Успокойся,  Наташа, - улыбнулся ей Валерий, – всё обошлось.
     И он, как маленькую девочку, погладил её по голове.
     Николай постучал вилкой по фужеру, разговоры за столом смолкли:
     - Хочу поднять этот бокал за здоровье присутствующих здесь, за начало нашего сотрудничества, которое, надеюсь, будет взаимовыгодным для обеих сторон. За наш героический экипаж, который сегодня сделал это сотрудничество возможным!..
     Раздался звон бокалов, за столом вновь заговорили, послышался веселый смех.  Затем прозвучали ответные тосты командующего, других офицеров и экипажа «дракона» - от лица лётчиков тост произнёс Валерий.
     Он сказал коротко, но проникновенно, когда он закончил говорить за столом раздались одобрительные возгласы, к нему потянулись со всех сторон с бокалами в руках. Василий,  стукнув своим бокалом о его, одобрил:
     - Молодец, Валера! Знай наших!.. 


                ГЛАВА       15
     - Мой  генерал! Это командир самолёта, кэптен Вэлери, – полковник Филипп  представил Валерия высокому военному, во главе группы  офицеров подошедшему к  носу «дракона». Генерал протянул руку, она  оказалась твёрдой, а рукопожатие сильным. Из под форменного кепи на Валерия внимательно смотрели чуть прищуренные  глаза.
     - Генерал Джамбо Буассье, рад знакомству. - Он  улыбнулся, плотно сжатые, резко очерченные почти лиловые губы дрогнули, открыв два ряда великолепных белых зубов.  «Улыбка, как у голливудской звезды», - мелькнуло у Валерия.
     - Можно  просто  - Джамбо, думаю, мы  теперь  будем  часто  видиться.
     - Взаимно рад. Приятно, что вы говорите по-русски, это упрощает общение. Что же касается  обращения к вам, то с вашего позволения я буду называть вас  «мой генерал». Ведь так принято в ваших вооруженных силах?
     - Согласен. Что же касается языка, то я в своё время провел в Союзе пять лет - был в Москве,  на учебе. Можно проходить в самолет, кэптен Вэлери?
     - Да, мы готовы, самолёт загружен.
     - Отлично! Полковник Филипп объяснил вам сложность полёта? - генерал, шагнувший к  лесенке, остановился.
     - В общих  чертах. Он сказал, что этот город освобождён несколько дней назад. Груз, что сейчас в самолёте, важен для ваших воинских частей.
     - Это верно, мы освободили город всего четыре дня назад. В окрестностях могут находится разрозненные группы противника. Мой вам совет – не подходите близко к вершинам гор при подходе к аэродрому. Не знаю, как у них насчёт переносных зенитных комплексов, а вот под обстрел из крупнокалиберного пулемёта попасть можно. Так что будьте предельно внимательны!            
     Генерал подошёл к  лесенке, сопровождающие его офицеры, проходя мимо Валерия, называли свои фамилии и здоровались. В одном из них он узнал посетителя ресторана «Максим». Протянув Валерию руку, тот вдруг смешливо подмигнул ему. «Веселый парень», - подумал Валерий и вслед за ним шагнул в самолёт.
     - «Вышка», я - «Танго Ромео 272», на военном перроне, разрешите запуск! – раздался в наушниках голос Аркадия.
     После ремонта на хвосте самолета красовался флаг республики, а на фюзеляже и крыльях - буквы и цифры, свидетельствующие о пренадлежности  к ВВС. 
     Чуть более получаса полёта и вот они прошли над полосой этого небольшого, заросшего тропической зеленью городка Лаюбе, расположенного среди гор, на холмах, у стремительной,  чистейшей реки, несущей свои воды в океан. Не зря эту часть страны в колониальные времена называли местной Щвейцарией, сюда приезжала на отдых знать из столицы. Климат здесь сильно отличался и от влажных джунглей, и от знойных саванн. Прохлада океана доходила сюда по долине реки  и  создавала особый микроклимат.
     - Аркадий, будем заходить не так, как обычно  -  левым, а правым доворотом, чтобы не подходить близко к вершинам холмов. Генерал сказал - могут обстрелять.
     - Василий, заход на скорости, механизацию выпускаем перед полосой.               
     - Жора! Смотри внимательно со своей стороны. - Валерий глянул на Георгия, сидевшего на месте второго пилота, - местный  летчик до сих пор не объявился.
     Грунтовая  полоса красно-оранжевого цвета неслась им навстречу. Под крыльями прошмыгнули последние кустарники. Шурша винтами, самолёт проваливался к земле. Энергично взяв штурвал на себя, Валерий мягко опустил его, приподнимая нос. Вот оно – касание!
     - Ноль, с упора!  - голос Валерия чуть опередил молниеносное движение рук Василия. Завыли винты и вот укрощённый самолёт, качаясь носом на неровностях, теряя скорость, помчался к противоположному концу полосы.
     Заруливая на перрон, Валерий обратил внимание на засыпанные воронки на самой рулежке и по бокам, отличающиеся от остального покрытия, как заплатки на материи. Здание аэропорта, когда-то аккуратное и светлое, теперь представляло собой  жалкое зрелище: закопчёное, обугленное, иссеченное пулями и осколками, с выбитыми стеклами. Правая сторона была разворочена прямым попаданием снаряда или ракеты.
     Их встречала большая толпа вооружённых людей. Выключив  двигатели, лётчики вышли из самолёта. Генерал уже беседовал с местными офицерами. Мололдые солдаты, галдя, полезли по рампе разгружать самолет. Некоторые из них, совсем мальчишки, разинув рот, стояли поодаль и таращили глаза то на группу офицеров во главе с генералом, то на летчиков. Самолёт для них  оказался неожиданным  и интересным явлением. Подошедший капрал рявкнул им что-то, показав пальцем на хвост самолёта, после чего они нехотя поплелись к разгружавшим самолет солдатам.
     - Благодарю, кэптен!   Второй   раз убеждаюсь  в вашем мастерстве.
     Валерий обернулся,  генерал протягивал ему руку:
     - Надеемся через три дня вновь увидеть вас здесь, нужно будет  лететь в столицу, - генерал приложил руку к кепи и направился к джипу.
     Разгрузка  ещё  не  закончилась,  как  где-то  недалеко  поднялась  ожесточённая  стрельба. Пулемётные и автоматные очереди, разрывы гранат, шелест пролетающих над  головой  снарядов…   Часть  солдат,  сжимая   в  руках  автоматы,  бросилась  в сторону  кустарников,  окаймляющих  взлётную  полосу.  Ревя   двигателями,  из-за  здания  аэропорта   выскочили  две  БМП   и,  как  гончие,  поводя  стволами пушек, помчались по рулёжке, а потом и по полосе в её  конец.  Подскочивший  к Валерию майор, отвечающий за обстановку на аэродроме, размахивая руками, что-то быстро затараторил.
     - Жора, что он хочет?
     - Он  просит нас  быстрее вылетать – самолет разгружен.
     - Парни, быстро сматываемся! -  Валерий,  заскочив в кабину, запустил  дополнительный  двигатель  ТГ-16.
     - Василий, правый  запускаем  на  рулении! -  Бортмеханик  кивнул, продолжая запуск   левого  двигателя.
     Выруливая на полосу, они  увидели, как обе стоящие рядом  БМП вели огонь по невидимому противнику. Не останавливаясь, сразу пошли на взлёт  и,  как только  машина отошла от земли, Валерий левым разворотом взял курс на базу. Верхушки баобабов чуть ли не скребли днище самолёта, проскакивая  под крыльями.
     - Славная теперь у нас работёнка! - Василий установил заданный  режим  двигателям и повернул голову к Валерию: -  Командир, а молоко нам будут давать за  вредность?
    В  разговор  включился штурман:  -  Смотри,  не захлебнись!  -  и,  обращаясь  к Валерию, решительно заявил: 
     - Игнатич, работа у нас теперь опасная, запросто могут поджечь. А ежели  где-нибудь нас прихватят, на каком-нибудь аэродроме, что тогда?  Получается, что мы сейчас вроде как наёмники.  Могут и к стенке поставить, фамилии не спросив… Я думаю, за такую работу нам платить должны больше. Что скажешь?
     - Я этот вопрос давно подготовил  для нашего руководства. Просто ждал подходящего момента, сегодняшний полёт кстати. Вечером и оговорю с Серовым, а он пусть решает с командующим  ВВС.  – Валерий отодвинул кресло полностью назад:  – А насчёт  нашей  работы  на  военных - прошу  ни  с кем не  делится,  просто  работаем  и  всё.
    - Вот вам, пожалуйста! – протянул штурман, смотря через блистер* на проплывающие  так  близко вершины  горной  цепи.  – Сейчас идём над горами двести-триста метров. Шарахнут из гранатомета или пулемета и кранты, поминай как звали!
     - А ты каркай почаще, глядишь и наворожишь. Всё только скверное придумываешь. Молчал бы лучше! - Василий осуждающе глянул на штурмана.
     - В самом деле, болтаешь нивесть что!  Лучше скажи расчетное прибытия,  - Валерий вытащил  записную  книжку. 
     …Зарулив после посадки на военный перрон, они увидели там полковника Филиппа  и майора Густава. Дождавшись выхода эки-
пажа, Филипп подошёл к Валерию:
     - Кэптен, Серов просил позвонить ему, как прилетите. И ещё: прибыл ваш второй пилот, завтра  с утра  он  будет здесь.
    «Моторолла» оказалась разряженной, и они заехали к Серову на квартиру.
     Николай сидел за столом, на котором стояла бутылка виски. Из
---------------------------------------------
* Блистер – иллюминатор с остеклением в виде полусферы(Авт.).
кухни вышел Тимоти, неся бокалы, минеральную воду и тарелку с кусочками  льда.
     - Что празднуем?  - поздоровавшись,  спросил  Валерий.
     - Э-э, - махнув рукой, протянул директор, - какие тут праздники… Садитесь за стол. Тимофей! Тащи ещё стаканы. 
     Когда все сели, Серов разлил всем виски и встал:
     - Давайте помянем мужиков, пусть будет им земля пухом! - и опрокинул в себя налитое. 
     Лётчики переглянулись, ничего не понимая.
     - Какие мужики? О чём ты, Николай Александрович? 
     - А вы что, ничего не знаете? Ничего не слышали? - уставился на них директор.
     - Нет. Мы сегодня работали на военных, по точкам, куда, кроме нас, никто и не летает.  Да  что  случилось-то? - чувствуя  неладное, упавшим  голосом спросил Валерий.
     - Экипаж Савченко сегодня  погиб! 
     - Как погиб!? 
     - На взлёте, в столице. Упали, успев только крикнуть, что отказал правый двигатель.  Никого в живых не осталось…
     Серов опустил голову. Ошеломлённые услышанным  лётчики стояли, держа в руках  бокалы. Экипаж Савченко работал здесь первый месяц. Ребята были довольны, что сумели сюда прилететь, полны радужных надежд после нищеты и отчаяния дома.
     - Этому АН-24, на котором они  летали, в обед сто  лет будет. Развалюха. Машина  была в своё время списана, но её подлатали и сюда, как и многие другие. И с правым двигателем у них постоянные проблемы были…  – Жора замолчал, ни на кого не глядя, выпил и тяжело опустился на стул.
     - Надо полагать загрузка у них полная  была,  – сказал штурман.
     - Шестьдесят пассажиров. Это, не считая  детей, плюс багаж, при наличии сорока восьми кресел,  - серым, бесцветным голосом произнёс директор. - Они шли на вылет мимо нас. Ещё поздоровались… А через двадцать минут их не стало… На наших глазах …  - Рука его с бутылкой дрогнула, проливая виски мимо стакана. – Ребята! Я вас прошу, будьте осторожны с загрузкой. Не забывайте, что есть всему предел. Видите, что получается, когда в голове только деньги…
     - Что теперь говорить, но тут не только в перегрузе дело…Беда в том, что эти самолёты на одном двигателе и с нормальной загрузкой не летают …  – Тихо проронил Валерий.
     Просидели у Серова долго, хотя разговор шел вяло. Провожая гостей, хозяин сказал им на прощание:
     - Отдыхайте. Завтра утром  летим в столицу, нужно организовать отправку погибших ребят на родину. Я задержусь там до конца работы комиссии по расследованию этой катастрофы. Три дня будете работать по гражданской линии. Организацией этих рейсов займётся Тимофей. 
     Они молча дошли до своей виллы и разбрелись по своим  комнатам,  подавленные случившимся.
     Утром к  лётчикам, стоявшим у самолета, подошел полковник Филипп в сопровождении молодого негра с майорскими звездами на погонах. Было видно, что майор волнуется: коричневое лицо глянцево блестело от пота, полные губы подергивались.               
     -  Кэптен  Вэлери,  это  ваш  второй пилот, майор Анри  Куколо. 
     Лётчики  с нескрываемым  любопытством  уставились  на майора.
     - Можете называть меня «кэптен» или «командир». - Валерий протянул майору руку. Поинтересовался, на каком самолете  летал  и  когда  последний  раз  поднимался  в  воздух.
- Летал на  «Атласе», последний раз пять лет назад, –  на ломаном русском языке, чуть заикаясь, ответил майор.
     «М-да, туговато с ним придётся», - подумал Валерий, а вслух произнес:
     - Добро пожаловать в наш экипаж! Переведи ему, Жора, если он не понял. Ты у нас переводчик, не забывай!      
     «Атлас», - усмехнулся про себя Валерий. Он видел эти самолеты, несколько штук их ржавело на  дальних стоянках авиабазы. Французский транспортник, с двумя поршневыми двигателями, конструктивная схема - «рама». «Пять  лет перерыва в полётах… Ладно, поживём – увидим».
     - Жора, пока будут грузиться,  покажи ему пилотскую кабину, в первую очередь - правую её часть. Будем делать из него второго пилота.
     - Ву  компране,  Анри?  Понимаешь? -  обратился он  к  майору, тот растерянно покачал головой.
     - Ладно, - улыбнулся Валерий - не всё сразу. Жора, начинай его знакомить с нашим «драконом».
     В этот вечер они вернулись из полёта на север. Там находилась учебная база армии, с неё они привезли в столицу почти сотню новобранцев. Предстояло здесь и заночевать - на следующий день был запланирован ещё один полет на север.
     Они впервые после боёв оказались на улицах столицы. Обгорелые, закопчённые здания, вместо некоторых виднелись горы мусора. Бои продолжались здесь более месяца. Не затронутых разрушениями кварталов было мало. Дорога, вильнув, вывела к реке. Ещё какое-то время они катили вдоль берега, затем свернули и почти сразу же остановились у трёхэтажного здания отеля, совсем целого в отличии от стоящих рядом. Слева высился гигантский цилиндр - уходящий вверх на добрую сотню метров, закопчённый, смотряший пустыми глазницами окон, весь в шрамах и выбоинах.
     - Любуешся, кэптен? - спросил Валерия Макс. - Это Дом правительства. До войны весь был забит чиновниками, которые день и ночь думали о благе нашего народа. – Полковник усмехнулся. – Во время боёв дом был в руках сторонников Окоты и одним из опорных пунктов последнего акта драмы, которая разыгровалась здесь. На верхних этажах сидели корректировщики огня и снайперы, их потом сбрасывали вниз живьем. 
     Макс посмотрел на Валерия.
     – Что поделаешь, война,  - это всегда жестокость, а особенно жестока гражданская война, да еще, если она идет в стране третьего мира.   
     Валерий глянул на закопчённые этажи. «Вот он, гнусный и отвратительный оскал гражданской войны», - подумал он.
     - Скажи, Макс, почему соседи, жившие рядом десятки лет, вдруг начинают искать друг друга через прорезь прицелы? – и тут же ответил. – А всё политики, их амбиции, их жажда власти… В конечном-то итоге страдает и умирает простой народ…
     - Командир, - полковник глянул на помрачневшего Валерия, - это длится тысячелетиями и ещё долго будет продолжаться. Увы, так устроен этот мир. А ты  идеалист, кэптен Вэлери! - Макс улыбнулся и приобнял Валерия за плечи. - Пойдем устраиваться в отель, а потом зайдем в бар,  пропустим по стаканчику.
      Они поужинали в кафе на первом этаже отеля, потом немного посмотрели телевизор в номере Валерия. Чувствуя, как слипаются глаза, он предложил всем идти отдыхать, да и смотреть особо было нечего - российский канал здесь не шёл, а местные программы изрядно надоели.
       Он проснулся рано утром от звуков стрельбы, раздававшихся где-то далеко. Гадая, что это может означать, он ещё немного полежал, но поняв, что больше не заснёт, решил вставать. Вышел из номера и увидел стоящих в коридоре у окна Василия и Георгия.
     - Что,  тоже  проснулся  от  стрельбы? -  спросил  Василий.  - А это, похоже, уже снаряды рвутся. Что  же  происходит?
     - Ты  у  меня  спрашиваешь?  - усмехнулся  Валерий.
     - А  у  кого  же?   Ты  у  нас  командир,  кэптен.  Ты  всё  должен  знать.
     - Увы, я не ясновидящий. Вот приедет за нами колонель Макс или ещё кто-нибудь, вот  тогда и узнаем, откуда этот шум.
     Между тем стрельба становилась всё ожесточеннее.
     - Пойдёмте завтракать, вон и Аркадий уже на ногах.
     Действительно, в дверях своего номера стоял штурман, застегивая рубашку и таращя на них заспанные глаза.
     В кафе Жора спросил гарсона о стрельбе, в ответ тот пожал плечами. Позавтракав, они вышли на улицу. Стрельба  доносилась  с двух направлений - со стороны аэропорта и с востока. Прохожих было мало.
     Из-за угла отеля вынырнул Анри, вечером он отпросился домой, к семье. Сейчас он тяжело дышал, на лбу были видны бисеринки пота. Подойдя, стал что-то взволнованно и быстро говорить, показывая  рукой в сторону стрельбы.
     Выслушав его, Жора перевел:
     - Анри говорит, что по дороге сюда встретил своего знакомого, тот работает в Министерстве государственной безопасности. Он рассказал, что две больших группировки армии Окоты нанесли удары по столице. Первый - по аэропорту, второй - в направлении речного порта.  Ожесточенный бой идёт почти у лётной полосы. Там отчаянно сражаются две роты спецназа и остатки охраны аэропорта. Здание администрации речпорта под обстрелом. Положение довольно угрожающее.
     - Хорошо, что мы вчера перерулили с перрона авиабазы на грузовой терминал. Может, самолёт и не пострадает. Нам фатально не везет, - мрачно проговорил  Валерий. - Пойдемте в отель, придется ждать, кто-нибудь же должен  о нас вспомнить…
     Стрельба продолжалась весь день, то затихая, то разгораясь, в какой-то момент показалось – она приближается. Ближе к вечеру эти звуки вдруг были заглушены другими: угрожающе воющими на высоких тонах, сопровождающимися глухими, тяжёлыми ударами и каким-то рвущимся треском  - всё это продолжалось не более десяти минут. Потом всё внезапно стихло, стрельба больше не возобновлялась. 
     Наступил вечер, стало совсем темно. Возвратившись из кафе, они уже собрались было разойтись по комнатам, но тут послышались голоса и шаги в коридоре, двери  распахнулись и  появился  полковник  Макс с двумя  незнакомыми офицерами. 
     - Бонжур, месье! Переволновались? Понимаю. Просто не было возможности связаться с вами. 
     Он сел на стул, достал сигареты, сидевший рядом  Василий щёлкнул зажигалкой.
     - Расскажу всё по порядку. Те, что в джунглях, сегодня решили взять реванш. Основная группировка ударила по аэропорту, со стороны холмов. Атака на речпорт была отвлекающей. Началось в пять утра. Наша разведка всё это проморгала.
     Спасло то, что две роты карундийского спецназа были расквартированы как раз в районе нашей авиабазы. Рота охраны аэродрома почти вся погибла, сдерживая натиск наступавших, но дала возможность спецназу развернуться и занять оборону. Противник сумел пробиться к самолётным стоянкам и забросать гранатами все наши МиГи. Повезло, что на стоянках не было ни одного вертолета - они все на точках, а то бы мы и их лишились. А потом карундийцы подтянули две русские «Катюши» и поставили их  на прямую наводку. Оказалось достаточно нескольких залпов. Те, кто остался жив, от ужаса бежали так, что спецназовцы не могли их догнать. Я впервые видел такое: обугленные или разорванные в клочья тела и всего несколько уцелевших в этом аду несчастных - оглохших, с безумными глазами…
     - А  что  с  другими самолетами?  -  спросил  Валерий.
     - У этих бандитов было несколько безоткатных орудий, они успели обстрелять  лётное поле и здание аэропорта. Получили повреждения шесть самолетов, стоящих на перроне. Ваш цел, грузовой  терминал они обстрелять не успели .
     - Хоть  здесь  нам повезло!  - удовлетворённо  заметил  Василий.
     - Итак,  что  мы  делаем  завтра?  - посмотрел  на  Макса  Валерий.
    - Вместо рейса с продовольствием на север нужно будет сделать три рейса из Банги-Нова сюда - с оружием и боеприпасами, это сейчас важнее.  За ночь ремонтники засыпят воронки и закатают их асфальтом. А вы отдыхайте, завтра в семь утра за  вами придёт машина.

                ГЛАВА      16
     Казалось, - само небо рухнуло  на землю:  потоки  воды,  ослепительные зигзаги молний,  оглушительные раскаты  грома, от которых потом  звенело  в  ушах.  Они сидели внутри самолета у открытой грузовой рампы,  несколько  грузчиков-негров примостились на откидных скамейках, жмуря испуганные глаза при  очередных раскатах грома.
     - Вот это гроза! У нас таких не бывает.
     В следующий миг Василий закрыл глаза - оранжево-фиолетовая молния разорвала пространство где-то рядом с самолётом, осветив весь салон,  ухнул гром. Молоденький грузчик, по-щенячьи заскулив, извиваясь, как ящерица, попытался залезть в щель между стенкой самолёта и плотно уложенными мешками.
     - А вдруг молния хряснет в самолет? - Аркадий, с интересом наблюдавший за ним, вздрогнув от удара  грома,  заелозил  по  сиденью.
     - Тогда придёт нам полный конец, а может, мы превратимся в экстрасенсов. Говорят, что такое бывает. Представляешь, Аркадий, ты  возвращаешься домой, и через некоторое время афиши всюду кричат о новом кудеснике и маге, исцеляющем  людей одним прикосновением руки: «Всемирно известный экстрасенс Аркадий Портняжко!» – Валерий с улыбкой посмотрел на внимательно слушающего его штурмана.
    - Вот только фамилия у тебя подкачала, не звучит - Портняжко. Нужно будет срочно поменять на что-нибудь красочное. Ну, например – Пересветов или Светозаров.  Скажи? Сразу другое впечатление. - Штурман не видел, как давят в себе смех Василий с  Георгием, смотря на него,  сидящего с разинутым ртом.
     - Я согласен!  - возбуждённый Аркадий даже соскочил с сиденья.
     - Это что же такое получается? Пусть нас всех поубивает молнией, а ты останешся живым и начнёшь загребать деньги  лопатой? - набросился на него Василий. – Ну, ты и гусь! Нет, вы только посмотрите на него! Он готов ради своей славы нас всех угробить. Это какую же змею мы пригрели у себя на груди! - Василий с угрожающим видом приблизился к штурману.
     - Что ты, что ты, я просто пошутил! - заверещал Аркадий, пятясь от надвигающего на него бортмеханика.
     - Хороши шутки! - зарычал Василий. - Да за такие шутки…
     Что полагается за такие шутки он не успел договорить: в этот момент новый ужасающий грохот с оглушающим треском рухнул на самолёт, как бы желая его расплющить… От неожиданности бортмеханик плюхнулся на сиденье, а лица грузчиков от страха стали совсем серыми.
    - Видишь, Аркадий, что делается? Нас в самом деле может тут пришибить. – Серьёзно проговорил Валерий, смеясь про себя, - «цирк, да и только!»
     - Хватит тебе, Игнатич! Спектакль окончен, я просто хотел  отвлечь от грозы. - Штурман смолк, прислушиваясь:
     - Гроза – то, похоже, проходит!
     «А он не так прост, как кажется», - подумал Валерий. 
     Действительно, потоки воды стали слабее, вскоре дождь закончился, раскаты грома становились всё тише. Лётчики вышли из самолёта. Лилово-чёрная туча сваливалась в сторону гор. В той стороне всё ешё сверкали молнии и слышались громовые раскаты. Повеселевшие грузчики ушли гурьбой, кивая на прощанье курчавыми головами.
     - Жора, проверь ещё раз крепление груза, а я пойду посмотрю на полосу, как она себя чувствует после такого ливня. – Валерий, обходя лужи, пошёл в сторону полосы.
     Латерит, здешняя почва, быстро впитывает в себя влагу.  Они вылетели в столицу, не задерживаясь.
      К Валерию, стоящему на военном перроне с полковником Максом, подошёл капитан Жюль, интендант, отвечающий за организацию грузовых работ на базе. Он ещё с первой встречи не понравился Валерию - бегающие глазки, заискивающая улыбка. Вот и сейчас, подойдя к ним, он так рьяно стукнул каблуками и доложил полковнику, что самолёт загружен, что Валерию показалось - от усердия капитан сейчас выскочит из своей формы.
     - Что ж, кэптен, пора! Просьба к тебе: скажи своим парням, чтобы  при загрузке были внимательны. Среди военных есть сторонники тех, кто сражается против нас, - от них можно ждать всего. Вчера при заходе на посадку в Ласобе взорвался один из наших вертолётов, экипаж погиб. А загружались они у нас, здесь. Причина взрыва пока не выяснена, но, скорее всего – диверсия. Вот поэтому я призываю вас к бдительности. Есть и хорошая новость. На следующей неделе прибывают два боевых вертолета МИ-24  с экипажами, тогда наши дела пойдут успешней.   
     Полковник протянул руку Валерию: - Успешного вам полёта и мягкой посадки!
     Первый раз они встретились с этими вертолётами в воздухе. Снижались к аэродрому в Круи и уже подходили к верхней кромки облачности, как вдруг Валерий увидел: из облаков навстречу им выскочили два тонких, продолговатых силуэта и, сверкнув на солнце остеклением кабин, проскочили под их  левым крылом. Произошло это так неожиданно и быстро, что Валерий тряхнул головой, подумав, что, видимо показалось. Но тут завопил по внутренней связи штурман:
     - Командир! Что же это делается! Так ведь можно и лбами поцеловаться! Мы же доложили, что приступили к снижению, а они молчком чешут!
   При этой его тираде Валерий представил себе Аркадия, с вытаращенными от возмущения глазами и подскакивающего в кресле.
     - А  ты  попробуй  вызвать  их  на  рабочих  частотах,  может  откликнутся.
     - И  как же  мне  их  обозвать?
     - Ну, пара винтокрылых или вентиляторы, или  ещё как-то!
     - Хорошо, сейчас  попробую.
     Но  эфир  молчал, никто  не отзывался на запросы.
     - Ну, парочка! – казалось, возмущению штурмана не будет конца. – Ну, «твиксы»!
     - Почему  «твиксы»,  Аркадий?  - поинтересовался  Валерий.
     Но  за  него  ответил  Василий:
     - «Твиксы» - сладкая  парочка,  помнишь  рекламу?
     - А что, оригинально! Сладкая парочка! Ладно, хватит про сладкое… Скажите-ка  лучше, сколько нам вояки груза набросали? Похоже, опять перегрузили…
     - Сегодня  контролировали  Жора  и  Анри, - сказал бортмеханик.   
     - Какое удаление от полосы? - Валерий положил руки на штурвал.
     - Восемнадцать  километров,  - ответил  штурман.
     - Отлично! Заходим без контрольного круга. Будем экономить керосин, с ним сейчас большая напряжёнка.
     Штурман передал в эфир, что борт  «Танго Ромео 272» заходит на посадку с прямой.
     - Смотрите, на  грузовой  площадке  стоит  какая-то  «птичка»,  – заметил  Василий.
    - Точно, птичка-невеличка, я её тоже увидел. - Валерий снял триммером нагрузку с руля, вновь про себя отметив, что военные их перегрузили основательно.
     Они были уже на выравнивании, двигатели работали на малом газе, когда Анри что-то крикнул, а Валерий с ужасом, пробежавшем холодком по спине, увидел эту самую «птичку», выползающую на полосу. От торца  полосы до рулежки было метров пятьсот, промедление грозило бедой. 
     - Взлетный режим! Шасси убрать! Уходим на второй  круг! – крикнул он и, впившись взглядом в самолетик, стал лихорадочно крутить штурвальчик триммера. «Как  медленно растет скорость», чувствовал он каждой своей клеточкой. «Ну, быстрее же»! - взывал он к своему «дракону»,  видя, как неумолимо  быстро приближается к ним, этот, застывший на полосе, почти игрушечный самолётик.
     Ему казалось, что какая-то неведомая сила не хочет их отпускать от близкой земли. Уже хотел крутануть штурвал, чтобы уйти от лобового столкновения с этим самолётиком, на миг представив себе, как они врезаются в стену сахарного тростника…Что было бы дальше с ними  - подумать он не успел - почувствовав наростание скорости, плавно потянул штурвал на себя.
     Проскочили они над «птичкой» максимум метрах в пяти. Тяжёлая машина медленно набирала высоту. Все молчали. Уже подходили к третьему развороту, когда услышали в наушниках свой позывной  - пилот самолётика, «цесны», пытался оправдаться на французском языке. Потом перешёл на английский.
     - Лягушатник хренов! - вспомнив, кто летает на этой «цесне», Валерий сказал штурману: - Передай ему, чтобы в следуюший раз включал рацию, слушал эфир и передовал информацию о своих действиях. Чудак на букву «м»! Впрочем, в английском языке такого выражения нет. Можешь что-нибудь от себя добавить.
     - Йес, кэп! Сейчас я ему популярно объясню, что мы о нём думаем! - штурман забубнил в микрофон позывные «цесны», но никто ему так и не ответил.
     - Прекращай,  Аркадий,  мы  на  прямой.  Давай  «молитву»  перед  посадкой!
     Зарулив под разгрузку, они не стали выходить наружу, там было пекло. По кругу пошла пластиковая бутылка с водой.
     - Ну и денек сегодня выпал. Не иначе кто-то на нас ворожит! - Аркадий алчным взглядом проводил бутылку с водой, которую вырвал у него из рук Василий, увидев, как тот махом ополовинил её.
     - Сначала эта «сладкая парочка» в лобовую на нас пошла, здесь этот урод на своей «балалайке» вылез на полосу. Нет, командир, так работать невозможно! Я тут с вами совсем поседел! - штурман, погладив недавно подстриженную под «ноль» голову, внезапно захохотал.
     Все переглянулись - таким неожиданным был этот переход к смеху. Василий к Аркадию протянул  руку и, поглаживая его по стриженной голове, просюсюкал:
     - Нагрело умненькую головушку нашему «сусанчику», расплавились последние извилинки…
     - Отстань! - взвизгнул Аркадий, отбросив его руку. – Вы что? Подумали, что у меня крыша едет? - Он захихикал: - Просто я  представил, как этот «лягушатник» у себя в самолете обоср……,  когда мы над ним уходили на второй  круг.
     На этот раз засмеялись все, кроме командира.
     - Фи! - укоризненно глядя на штурмана, протянул Валерий. – Как грубо, как некультурно, Аркадий! Вы у нас претендуете на роль интеллигента среди грубых, неотесанных мужланов в экипаже. И вдруг, такой прокол с вашей стороны. Нехорошо-с, молодой человек! Мы  думали,  что  рядом  с  вами  и  мы  станем  культурнее…  А тут такой конфуз! - комично развел руками Валерий.  Грохнул  хохот, заухмылялся и Аркадий, сидевший с надутым лицом.
     - Посмеялись? И хорошо! Теперь давайте о своём поговорим. Жора, - обратился командир к технику, - груз весь взвешивали?
     - Да нет, Игнатич, что могли, то взвешивали, а если маркировка находилась на упаковке - не взвешивали, чтобы время не терять.
     - Вот, вояки и насовали нам по самую завязку - еле на второй круг  ушли. Давайте на будущее договоримся: взвешивать всё, неважно, есть маркировка или нет. Анри, это и тебя касается. Жора, переведи ему, что он как второй пилот отвечает за загрузку в первую очередь.
     Поняв  это,  как  упрёк  в  свой  адрес,  Анри  виновато  опустил  голову.
     - Ничего, ничего, на ошибках учатся! - приободрил его командир.  – Аркадий! Как там у нас насчёт обеда?
     -  С такой работой  двойной обед положен! - бурчал тот, вытаскивая из пакета и передавая им бутерброды с беконом и зеленью.
     - Эх, сейчас бы к этим бутербродам да бутылочку холодненького пивка!- мечтательно произнёс бортмеханик, поднося ко рту стаканчик с минеральной водой.
   - Нет  проблем!  –  тут  же  подхватился  штурман.  -  Сейчас  открою!  -  но увидя брошенный на него взгляд Валерия, не  предвещавший  ничего  хорошего,  вскинул обе руки вверх: – Шутка!
     Через пару дней, зарулив на свою стоянку, они уже собрались уходить, как на полосу друг за другом сели два боевых вертолета. Они заняли свободные стоянки рядом с их «драконом».
    - Ну что, ребята, пошли знакомиться со «сладкой парочкой». - Валерий обернулся к своим парням и кивнул головой в сторону вертолетов…
          В столице они зарулили на перрон авиабазы ВВС. Солдаты, подъехавшие на грузовике, сноровисто стали таскать из самолёта ящики.
     - Здравствуй, товарищ! Как дела?
     Валерий, стоявший в тени, под крылом самолёта, повернул голову – ему протягивал руку капитан Жюль.
     - Что, капитан  Жюль, оказывается вы тоже знаете русский?- он пожал вялую и холодноватую ладонь.
     - Да, немного.
     Увидев подходившего полковника Макса, капитан вдруг поспешно отошёл к загруженной машине. Макс проводил его долгим взглядом.
     - Он что, тоже в Союзе учился? – спросил его Валерий.
     - Да, в Военно-политической Академии, но занялся там какими-то неблаговидными делами и его отозвали. Хотели вообще выгнать из армии, да нашёлся какой-то покровитель в верхах, его оставили, пристроили на должность интенданта. Не нравится он мне, скользкий тип, всё улыбается, а мне кажется, что улыбка у него фальшивая… Да, звонил  Серов, просит вас сегодня  вернуться на базу, с завтрашнего дня будете работать на авиакомпанию.
     Макс попрощался и сел в подъехавшую машину.
      - Эй, сибиряки! - раздался чей-то голос.
     Обернувшись, они увидели  Костю, командира одного из боевых  вертолётов. Его серые  лукавые глаза остановились на маркировке ящиков. Костя попытался пригладить вихор своих русых волос на макушке, потом смахнул пот со лба, почесал слегка вздёрнутый нос и внезапно смешно чихнул:
     - Извините! Что, опять для нас груз? - кивнул он на ящики с боеприпасами.
     - Ну, а для  кого же ? – пожимая протянутую руку,  ответил Валерий.
    - Ночуете  здесь?  Впрочем,  это  неважно. Пошли все к нам в ангар, я вам что-то покажу. Пошли, пошли, они и без вас разгрузят. Наши все в сборе, вас только и не хватает.
     Костя потянул Валерия за руку.
   - Что  за  таинственность  такая? –  глянул  на  него  Валерий.  -   У  кого-то  день рождения?
   - И не у одного, а сразу у троих! – Костя засмеялся.  – Это  редкость, а  вот  у  нас сегодня именно такой день.
     Они вошли в ангар, но вместо того чтобы  идти в подсобку, Костя подвел их к МИ-24, стоящему  у стенки.
     - Ну,  как? – спросил он  у лётчиков.
     - Что, как? - не понял Валерий. – Машина, как машина, а что в ней особенного?
     - Да вы внимательней посмотрите! Слепые вы что ли, мужики?- обиженно посмотрел на них  Костя.
     Но они все поняли в следующую минуту, когда подошедший к вертолёту Георгий  вдруг присвистнул:
     - Костя, где же это вас так?
       Все подошли к вертолету ближе и тогда увидели рваные отверстия от пуль в фюзеляже, хвостовой балке, даже в пневматиках колес.
     - Места надо знать! – усмехнулся Костя. - Пошли к нам, там все наши собрались.
     За длинным столом, заставленном  бутылками и закусками, сидела вся  команда: оба экипажа вертолётов и четыре инженера, обслуживающие эти вертолёты. Вошедших встретили радостными возгласами. Когда все расселись, Костя кивнул второму командиру вертолета:   
     - Алексей, расскажи-ка парням всю эту историю!
     - Утром мы парой  пошли отработать по целям в районе одной железнодорожной станции. Пошумели мы там, возвращаемся назад. А у меня внутри фюзеляжа двое из местного Генштаба сидят, с нами напросились, посмотреть на нашу работу. И вот слышу в наушниках голос одного из них:  «Командир, вон по дороге идёт военная  колонна, давайте снизимся и пройдём над ними, поднимем своим  видом их боевой дух». Спрашиваю: «А вы уверены, что это ваши?» «Конечно!- отвечает штабист, - это зона нами освобождена уже с полмесяца». «Ладно, говорю, поехали, поднимим дух».
     Мы шли параллельно этой дороге, я Косте передаю: «Сейчас пройдусь над колонной и догоню тебя». Подворачиваю машину, чтобы пройти чуть сбоку колонны. Меня ещё успокоило, что они двигались к зоне боевых действий с нашей стороны. Спасло нас то, что мы снижались на малом газе, и они нас увидели, только когда мы выскочили из-за баобабов. Первым крикнул мне Сергей, оператор: «Алексей, смотри, тут что-то не то!» А я  уже и сам увидел – колонна ощетинилась стволами и по машине будто град застучал. В ту  же  секунду  я дал по газам  до упора, и опять нырнул за баобабы. Повезло, что времени у них не было шмальнуть по нам из гранатомёта или крупнокалиберного пулемёта. В горячке думаю: сейчас развернусь да прочешу по ним из  пушек. Глянул на счётчик боезапаса – там «0» - всё над целью израсходовали. Набираю высоту, смотрю на приборы: вдруг что-то проявится после обстрела, но нет, вроде всё нормально. Спрашиваю у  Максима:  «Как там,  в отсеке, все живы?» Отвечает:  «Всё нормально, не считая мелких брызг». Оказывается, пуля ему кончик уха срезала, как бритвой. После посадки выходит из кабины весь в крови, я испугался – никак полбашки у него отстрелили. В рубашке родился:  чуть бы левее и копец.
     Максим, парень  лет  двадцати  пяти,  черноволосый, с яркозелёными глазами на слегка бледном лице, сидевший за столом с забинтованным ухом, только счастливо улыбался, слушая Алексея.   
     А тот  продолжал:
     - Один из офицеров выходит из вертолета, прихрамывая. Спрашиваю:  «Задело что  ли?»  Тот пожимает плечами. Оказывается, у него пулей каблук  оторвало. Насчитали мы в вертолёте двадцать семь пробоин, пострадала в основном задняя часть десантного отсека, хвостовая балка, есть дырки в кассетниках для снарядов, колёса пробиты, да в топливном баке слева три дырки. Благо не зажигательными пулями попали. Сегодня в очередной раз убедились в надежности российской техники.
     - Наверное, свою роль сыграли стрелянные гильзы, весь пол был завален  ими.  - Максим поморщился, притронувшись рукой к забинтованному уху.– При работе над целью я без дела не сидел. Вот эти гильзы и приняли на себя пули, пробившие фюзеляж.
     - Когда мы сели, я этому полковнику говорю: «Ты же утверждал, что это ваши?» - усмехнулся Алексей. - А он мне в ответ только руками развел.
     - Ребята! Вам сегодня здорово повезло. Давайте выпьем за ваше второе рожденье! – Валерий взял протянутый ему стакан. – И пусть в будущем вам всегда так везет!
     Он отпил глоток, строго посмотрел на своих парней:
     – Не увлекайтесь. Нам сейчас ещё домой лететь…

 
                ГЛАВА      17
     Он  лежал в шезлонге, зажмурив глаза. Какие-то неясные мысли  лениво плыли у него в голове, внезапно появляясь и так же исчезая. Ветер шевелил пальмовыми листьями, шумел неуёмный океан, накатывая на берег бесконечные волны.
       В этот будничный день народу на комплексе было мало, на песчаном берегу океана вообще никого. До чего же хорошо, на душе спокойно, ничего больше не нужно, лежи и ни о чём не думай. Голос штурмана, вылезшего из бассейна, вернул Валерия к действительности.
     - Игнатич,  а  ты  знаешь,  какое  сегодня  число?
     - Ну  и  какое? – приоткрыл  глаза  Валерий.
     - А  ты,  Василий,  что  скажешь?  -  Аркадий  спросил  бортмеханика, ткнув его в бок. Тот недовольно заворчал.
     - Что пристал? День, как день, обычный, рядовой. Ты со своими расспросами сон не дал досмотреть. А я сейчас такой сон видел: как будто копаюсь я у себя на даче, подхожу к грядке и вижу - лежат большие огурцы, но почему-то красного цвета.  К чему бы это, а? - с озабоченным видом Василий переводил взгляд с одного на другого. Валерий  пожал  плечами: 
    - Кто его знает. Может к неожиданности?
    - Точно,   к   неожиданности!  -  подхватил   штурман.  -  То  есть  к  поносу!  -  и  захохотал.
    - Дурак вы, молодой человек и шутки у вас дурацкие! Впрочем, что можно ожидать от штурманского отродья. - Василий  демонстративно повернулся спиной к шутнику.
     Штурман, засопев от обиды, открыл было рот, чтобы сразить бортмеханика очередной колкостью, но не успел -  в начавшую было перепалку вмешался командир:
     -Так  что  ты  там  расспрашивал  про  сегодняшний  день?  Чем  же  это  он  так знаменит?
 Аркадий  снисходительно глянул на него:
    - Памяти, как я посмотрю, у вас никакой. Надо полагать, - это возрастное, склероз, так сказать! Сегодня  ровно девять месяцев, как мы здесь! Эх, вы! Забыть об этом! Хорошо, что у вас есть я, который всё помнит! – с гордостью заявил он.
    Валерий с Василием переглянулись.
     - А ведь верно, как же это мы забыли? Вот, Василий, и твой сон в руку – неожиданность! -  засмеялся  Валерий.
     - Так может, слегка отметим эту знаменательную дату? - Аркадий, присев на шезлонг, воззрился на  Валерия.
     - Да я не против. Что закажем? Коль такая дата, то предлагаю её отметить чем-нибудь необыкновенным.  Что скажете?
     - Игнатич, ты как будто мои мысли читаешь! - от возбуждения Аркадий  заёрзал на шезлонге: - Пока вы тут дрыхли, я сходил в бар, там есть неплохой коньячишко, а на закусь можно взять салат из креветок да плитку шоколада. Думаю, хватит… пока. – Он оценивающе глянул на командира и бортмеханика.
     - А у тебя какие мысли на этот счёт,  Василий?  -  Валерия  интересовало,  что  скажет бортмеханик.
     - Коль  такое  событие, то  я - как  все.
     - Замётано. Эй, гарсон! - крикнул штурман.
     На его зов никто не отозвался.
     - Нет, вы посмотрите - никакого порядка! - возмутился он. – Ничего, я - человек не гордый,  сам схожу. – Аркадий решительно встал и направился в сторону бара.
     Через десять минут на их столике стояли закуски, над ними горделиво возвышалась красивая бутылка.
     - «Гарсон де Ланграж», - прочитал штурман. - Подозреваю, Игнатич, хоть ты и знаток этих вещей, но такую не встречал.
     - Верно, не приходилось, – ответил Валерий, с интересом рассматривая бутылку.
     - Пора  наливать, больно  много  разглагольствуете! - Василий,  демонстративно забрав бутылку из рук Валерия, налил каждому в фужер.
     - Ну, за девять месяцев! -  поднял  он свой  фужер.
     - Недурственный  коньячишка,  однако!  -  глазки  штурмана  заблестели,  он причмокнул губами и потянулся к бутылке.
     - Не  части!  - остановил  его  Валерий.  - Впереди  ешё  целый  день.
     - Командир, что нам говорит народная мудрость? Поздно налитая вторая - это пропавшая первая!  – произнес  Аркадий  заезженную  фразу.
    - И верно, куда спешишь? - осуждающе посмотрел на него Васи – лий: - Не забывай про заповедь: тебе, штурману, как отродью хамскому, рюмка положена в последнюю очередь.
     - Нет, вы только посмотрите на них, какая черная неблагодарность! – завопил Аркадий. –  Я им, можно сказать, праздник для души устроил, а они? Эх, чёрствые вы люди!- и заметив, что мужики отвернулись, заинтересовавшись проходившей мимо шикарной блондинкой с обнажённой грудью, схватил бутылку и молниеносно налил в фужеры.
     - Ну, ты и шустряк – на ходу подметки рвёшь! Ты посмотри, командир! Стоило только глаз отвести…  Наш пострел везде поспел!  - засмеялся Василий.
     - Коль налито, надо пить. Давайте за то, чтобы нам домой вернуться во-время и здоровыми! – Валерий поднял бокал, посмотрел на золотистую жидкость. 
     - И богатыми! - ухмыльнувшись, добавил штурман.
     - Жора много потерял, что не пошёл с нами сюда, – заметил Василий, поднося жареную креветку к глазам.
     - Ты за него не переживай, он не на работу пошёл - на день рожденья. Его хохлы пригласили с киевского экипажа. Он там сала натрескается, а мы тут вот какую-то морскую хрень жуём! - Аркадий посмотрел на Василия, подозрительно рассматривавшего креветку.
     - Что ты на неё смотришь, как солдат на вошь!
     Он внезапно  выхватил её у него из рук и отправил себе в рот:
     - Креветка - как креветка! Ничего особенного в ней . . .
     Договорить он не успел. Возмущённый таким нахальством Василий, схватив, поволок его к бассейну. Брыкаясь и упираясь, штурман пытался сопротивляться, но разъярённый Василий доволок его до бортика.
     - Охолонись малость, а то перегрелся,  – пробормотал он и столкнул того в бассеин. Аркадий,  отсвечивая бритой головой, рухнул в воду, во все стороны полетели брызги. Посмотрев на барахтающегося штурмана и довольно ухмыльнувшись, бортмеханик вернулся к Валерию. Тот  лежал на шезлонге, изнемогая от смеха.
     - Лихо  ты  с  ним  расправился!  - Валерий,  вытирая  слезы,  сел.
     - Совсем обнаглела молодежь! Никакого уважения к старшим, иногда нужно им об этом  напоминать! - Василий, продолжая ворчать, взял в руки фужер.
    - Скажи,  а что  ты искал в этой  креветке?
     Всё ещё сердитое лицо Василия смягчилось:
     - Понимаешь, я хотел найти у неё уши.
     - Что? Уши? У креветки? - Валерий вновь затрясся от хохота. – Зачем это тебе?
     - Интересно.  Глаза  есть,  а  ушей  нет.  – С  недоумением  проговорил  Василий.
     - Натуралист ты наш! Давай выпьем за  любознательных.
   Время тянулось медленно: они несколько раз искупались в бассейне, успели  помириться  Василий с Аркадием, тот принес ешё одну бутылку коньяку, чтобы, как он объяснил, закрепить мир. Штурман завязал знакомство с девицей, похоже - гречанкой. Ветер усилился, волны, становясь всё круче и круче, с гулом накатывались на берег.
     - Валерий, пошли на пляж, по песочку походим!  - Василий встал, потянулся.
     - Пойдём! - Валерий отложил книгу, посмотрел на бассейн, где штурман  что-то нашёптывал девице на ухо, та заливисто смеялась.
     - Смотри, наш Аркадий перья распустил, как тот павлин, - усмехнулся Василий.
     - Пусть, дело молодое. А то таскает по ночам одних «чернушек», а тут какое-то разнообразие. Смотри-ка, как океан разошелся! - Валерий спрыгнул на песок пляжа.
     Они шли по кромке прибоя. Волны, хватая их своими языками, тянули за собой, обласкивая теплотой воды.
     - Поплескаться что ли у берега? - Василий глянул на командира. - Бассейн, он и есть бассейн, а  это всё-таки океан. Как ты?
     - Что-то пока не хочется. А ты купайся, - Валерий нагнулся, поднимая с песка ракушку, -  только далеко не лезь. Видишь, какая волна?
     - Не беспокойся, ты мою мерку знаешь. 
     Валерий знал, что тот глубже, чем по пояс, в воду не заходит  - когда-то в детстве тонул. Посмотрев ему вслед, Валерий побрёл по берегу, смотря себе под ноги, но время от времени  оглядываясь в сторону Василия. Что-то сверкнуло в песке. Это была половинка раковины, внутренняя поверхность её отливала перламутром. Он полюбовался переливами красок, затем обернулся посмотреть, как там Василий. От увиденного рука его разжалась, раковина упала в воду:  волна захлестнула Василия с головой и потащила в глубину. В следующее мгновение Валерий уже мчался в ту сторону.
     - Держись, Василий! – крикнул он, сознавая, что тот вряд ли его слышит. Заскочил в воду и, преодолевая сопротивление волн, ринулся к Василию. Того в очередной раз  накрыла волна, которая чуть не сбила Валерия с ног. Нырнув, бешено работая руками, он выскочил на поверхность, пытаясь достичь Василия до нового удара волны.
     Перед командиром появилось бледное, объятое страхом, лицо. Он ухватил Василия за кисть, и тут сверху рухнул очередной вал, их подхватило и поволокло к берегу. Почувствовав, что Василий вцепился в него второй рукой, он изо всех сил  грёб свободной рукой.
     Отплевываясь и чувствуя,  как  устает рука, он  медленно, метр за метром, напрягая  все  силы,  продвигался к берегу, таща за  собой  Василия и слыша, как тот кашляет, наглотавшись воды. Наконец он прочно вцепился в песок. Ноги дрожали от слабости, но он упорно продолжал тащить бортмеханика подальше от прибоя.
     - Обожди,  сил  моих  больше нет, - прохрипел  Василий.
     Сделав несколько неуверенных, шатающихся шагов и не выпуская руки Валерия, он сел на  лежащую  на песке большую резиновую  покрышку. Валерий тяжело опустился рядом и посмотрел  на товарища - тот сидел с бледным  лицом, тяжело дыша, тело сотрясала дрожь. Внезапно Василий конвульсивно содрогнулся, наклонил голову - из него хлынула вода.
     - Ну  вот,  нет  худа без добра - желудок себе  прочистил! - проговорил  Валерий.
     Откашлявшись,  Василий  положил  ладонь  на  его руку:
     - Спасибо. Я  подумал, что всё, каюк…,   – прошептал  он, глядя  на  Валерия  покрасневшими  глазами.
     - Всё нормально!- ободряюще похлопал его по плечу Валерий. - Стало быть, судьба тебя хранит. Знаешь, есть такое выражение, кажется, у англичан: кому суждено быть повешенным – тот не утонет. Шучу. –  Он засмеялся. – Ты же у нас не англичанин.
     На бледном лице Василия появилась слабая улыбка.
     - Вот вы где прохлаждаетесь!  - раздался голос Аркадия, смотревшего на них через ограду комплекса.  – Я вас потерял, подумал, что вы решили вплавь отправиться в Америку!  Старая гвардия на всё способна,  - хихикнул он.  - Пора про обед подумать. Тут ребята с «эЛки» пришли, вас требуют.
      У бассейна их встретила почти вся команда Стаса Ветрова. Узнав от Аркадия про памятную дату, они соорудили стол, накрыв полотенцами шезлонг. Рядом, словно челноки, сновали два гарсона.
     - Вы - то   что  сегодня   отдыхаете?   -  спросил  Валерий  Стаса.   – Вчера Серов сказал, что у вас достаточно керосина для одного рейса.
     -Так ведь у нас если не понос, то золотуха! - мрачно произнес Стас. – Серов в столице, сегодня командует «абрек». У него что-то с заказчиком не заладилось, вот и отбили нам рейс.
     «Абреком» называли недавно появившегося в местном офисе фирмы «Нордстар» родственника владельца авиакомпании. Он со своей гладко обритой головой, чёрными усамии и бородкой напоминал кавказца. С момента своего появления «абрек» стал вмешиваться в руководство филиалом, стараясь таким образом показать, что он здесь - первое лицо. Естественно,  это  не  понравилось  Николаю  Серову, который с нуля создал этот филиал и в течении нескольких лет работал здесь один. Доходило до того, что абрек отменял распоряжения Серова, перенацеливал экипажи, одних заказчиков заменял другими, создавая тем самым неразбериху  и  нервотрёпку.
      - Похоже «абрек» основательно копает под Серова, не иначе хочет занять его место. - Стас затянулся сигаретой:
     - Если это случится, то на работе здесь можно будет ставить крест. Что же касается керосина… Говорят, пришёл танкер, завтра или послезавтра полёты возобновятся.
        Стас оказался прав, на следующий полдень топливозаправщики, снуя по рулёжкам, быстро залили пустые баки самолётов керосином…
     -Что-то здесь случилось - народ на себе оттаскивает вертолёт с полосы. - Аркадий  комментировал происходящее, глядя через свой блистер. Они заходили на посадку в Круи, выполняя контрольный круг. По дороге, ведущей к другому концу полосы, мчалось  несколько машин, тащя за собой хвосты пыли.
     Они приземлились и зарулили на грузовую площадку. Выйдя из самолёта, подошли к небольшому вертолёту, стоящему в самом углу площадки.
     - Вот это да! – удивлённо воскликнул Валерий.
     Прозрачная часть кабины вертолёта змеилась трещинами, расходящимися от пулевых отверстий. Рядом лежал окровавленный африканец, он не подавал признаков жизни. Опираясь на подкос посадочных полозьев, сидел пилот вертолёта. На его форменной светло-голубой рубашке расплывалось кровавое пятно, в крови были и брюки. Раненый, опустив голову на грудь, тихо стонал.
     Толпу любопытных оттеснили от вертолёта солдаты. Подскочивший начальник площадки Бонги что-то затараторил, размахивая руками. Георгий перевёл:
     - Он говорит, что вертолёт заходил с другого конца полосы, а делать это запрещено всем экипажам – из-за опасности обстрела, что и случилось. Раненый пилот сумел приземлиться, тут же выключил двигатель, видимо чувствуя, что теряет сознание. Пилот ранен, а пассажира убило. Сейчас должна подойти машина, и их отправят в военный госпиталь.  - Бонги горестно смотрел на пострадавших.
     - Раненого могут и  не довезти, он потерял много крови. Жора, неси сюда быстро аптечку. - Валерий присел возле пилота и стал расстегивать ему рубашку.
    - У него сквозное ранение, - Валерий поднял голову и прикрикнул на Аркадия:
    - Что глаза вытаращил?   Помоги мне освободить его руку.
     Вдвоём они сняли рубашку, из входного отверстия сочилась кровь. Хуже было с раной на спине – отверстие было больше, и кровотечение сильнее. Рана на бедре оказалась менее опасной – пуля по касательной сорвала кожу.
     Взяв протянутую Георгием повязку, Валерий перегнул её пополам и приложил к ране.          
     - Жора, давай лейкопластырь.
     Наложив везде повязки, Валерий выпрямился: 
      - Будем надеется, что теперь он дотянет до госпиталя.
      За всё это время пилот так и не пришел в сознание. Совсем молодой парень, видимо приехал заработать и вот результат… Хорошо ещё, что живой остался.
     - А куда это  машины  помчались?  - спросил Валерий.
     - Солдаты решили прочесать местность. – Бонги покачал головой, понимая бесполезность этой  затеи.
     - Да уж, их там ждали! Жора, скажи ему - время  теряем.  Пусть  идёт  и  быстро организует  разгрузку  самолёта. 
     Из подъехавшего санитарного автобуса вышел молодой врач-африканец в зелёном халате и  санитары. Врач подошёл к раненому, пощупал пульс, приподнял веко. Затем санитары положили  пилота на носилки и загрузили в автобус. Врач что-то спросил начальника площадки - тот кивнул на Валерия. Медик протянул Валерию руку, произнёс несколько слов.
     - Благодарит  за  перевязку,  говорит,  что  сделано  почти  профессионально, - перевёл Георгий.               
     - Как  он,  выживет? 
     - Потерял  много крови, но организм молодой, думаю, что всё будет нормально. Извините, ему нужно срочно на операционный стол. - Врач, кивнув, побежал к автобусу.
    - Не зря мы сегодня сюда прилетели, Игнатич, человека спасли, – вздохнул удовлетворенно Жора. 

               
                ГЛАВА      18

     Они  работали  почти  неделю,  летая  из  столичного  аэропорта и перебрасывая солдат,  оружие,  боеприпасы  и  снаряжения  на  аэродромы,  вернее – посадочные площадки, расположенные недалеко от мест боевых действий.
     Как-то  при  взлёте  с  одной  из  таких  площадок  они  были  обстреляны - по хвостовой  части  будто  постучали  палкой.  Через  минуту  в  кабину  прибежал Георгий:
     - В фюзеляже дырки, Игнатич,  самолёт  не  загерметизируется.
     - Дырок - то много? 
     - Семь штук насчитал! Похоже, из автомата нас угостили.
     - Никого не задело?
     - Нет, люди  все  впереди, в  хвосте я  один  сидел,  на  другой  стороне.  Можно сказать - повезло…  - Жора вытер пот со лба.
     - Хорошо, пойдём на четырёх тысячах. Аркадий, как выйдешь на связь, - сообщи, что обстреляны, продырявлены и всё такое. Пусть эту высоту оставят за нами. Да не забудь сказать, что никто не пострадал, чтобы не волновались. Понял?
     - Йес,  кэп!  - штурман  привычно  забубнил  позывные  диспетчерского  пункта столицы.
     По прилету, осмотрев самолёт, они насчитали девять пулевых отверстий. Повезло, что не были повреждены ни рулевые, ни гидравлические магистрали, проходящие в районе хвоста.
     - Ничего страшного, дырки сегодня заделают местные умельцы. У них тут есть один специалист, местный «левша», так что к утру «дракон» будет исправен. – Жора похлопал самолет по  обшивке:   
     - Командир, ты не будешь против, ежели мы им презентуем пару бутылок по  окончанию работы? 
     Валерий  задумался:
     - Может им лучше деньгами заплатить? Дать тысяч двадцать, у них же, наверное, семьи есть, ребятишек полно. Как думаешь?
     - Возможно, деньгами будет лучше. – Георгий кивнул  головой. - Точно! Лучше деньгами, а как  они  ими  распорядятся,  их  дело.
    - Смотрите! Вон наша «сладкая парочка» крадётся! - Василий кивнул в сторону холмов.
     И верно: над холмами появились две тёмные кляксы, снижаясь, они быстро увеличивались в размерах. Через пару минут два боевых вертолета  плюхнулись  на рулёжку. Винты, посвистывая, замедлили вращение и, наконец, остановились. Вылезшие из своих кабин  лётчики, увидев стоящий  экипаж  «дракона», приветливо замахали руками. Подойдя к ним и узнав, что они попали под обстрел, зашумели:
     - Поздравляем вас с крещением, мужики! Это дело нужно отметить! А, Валерий? - Алексей дружески ткнул его в бок:  - Вы сейчас в отель? Мы тоже работёнку на сегодня закончили. Ох, и порезвились же! - глаза его зажглись каким-то особым блеском, худощавое лицо раскраснелось, вся его невысокая, плотная фигура излучала удовлетворение от проделанной в полёте работы. Он мотнул головой, коротко засмеявшись:
     - Есть  предложение: поехали все к нам, наши апартаменты  будут  покомфортнее  ваших. Да и из ресторана можно многое заказать. У вас с вашим кафе можно с голоду пропасть! – захохотал он.
     - Возражения не принимаются! Без разговоров - едем к нам и баста! Сейчас подойдёт автобус, все уместимся. Георгий договорится о ремонте и приедет вторым рейсом с нашими инженерами. Им нужно подготовить наши «крокодилы» к следующему полету: заправить, пополнить боезапас. Ну что, кэптен, о,кэй? Поехали? - Алексей дружески хлопнул Валерия по плечу. Тот от такого напора только развел руками.
     - Конечно, поехали! -  ответил за всех Аркадий. – О чём разговор, мы, как пионеры, всегда готовы!  - у него заблестели глазки при мысли о предстоящей выпивке.
     - Да уж, тебя хлебом не корми – покажи бутылку, и побежишь за ней, как собачонка за костью. - Валерий неодобрительно посмотрел на своего штурмана: - Лезешь поперёк батьки в  пекло!
- Так я что, я знал, что ты тоже не против! - заюлил Аркадий.
     - Зря ты так на него, Валерий, - заступился за штурмана  Василий.  – Не каждый день нас обстреливают.  Я тоже думаю - боевое крещение нужно обмыть.
    - Вот и славно! – Алексей хлопнул Аркадия по спине. – Хвалю за инициативу, но не забывайте о субординации – решение всегда принимает командир. Валера, большинство согласно  с моим предложением, а так как мы сейчас не при исполнении служебных  обязанностей, то вступают в действие демократические принципы, и тебе придётся подчиниться.
     - Алексей, так я с самого начала был согласен. – Ответ Валерия вызвал у всех дружный смех и негодующую  гримасу Аркадия.
     В отеле все собрались в номере у Алексея. Большой холл с телевизором, холодильником и баром; спальня с широкой кроватью и ковром на полу, ванная с громадным зеркалом. Работали малошумные японские «кондишены», в номере было прохладно.
     - Неплохо  о  вас, однако,  заботятся!  - осмотревшись,  заметил  Валерий.
    - Мы этого стоим! - ответил Алексей.  – И они это хорошо  понимают, предоставляя нам эти удобства.
     Неугомонный штурман, осмотрев спальню и ванную, открыл дверцу бара, и, увидев там целую батарею разнообразных бутылок, изумленно присвистнул:
     - Ну  и  ну,  - пробормотал  он,  - живут же люди!
     Алексей подошёл к бару:
     – Располагайтесь, кто, где хочет – места всем хватит. Костя, сделай  заказ  в  ресторане.  Сколько  нас? Впрочем,  закажи в расчете на  десять человек, остальные  приедут  - дозакажем.
     Он вытащил из бара несколько бутылок, из холодильника - ведерко со льдом.
     - Пока из ресторана принесут еду, давайте выпьем! Кто что хочет: виски, джин, текила, коньяк... Не стесняйтесь - за всё платит Министерство обороны.
     - Аркадий, ты что остолбенел, как жена библейского Лота?  - спросил Костя, увидев изумление на лице штурмана.
     - Червяк…  – пробормотал  тот,  держа  в  руках  бутылку.
     - Какой  червяк?  -  не  понял  его  Костя,  набирая номер ресторана на  телефоне.
     - Тут, в бутылке червяк на донышке, похоже – опарыш, – продолжал бормотать штурман:   - Интересно,  как  он  туда  попал?
     - Как попал, как попал! - передразнил его Василий. - Наверное, бутылка была не закрыта, вот и залез! Эх ты, деревня! Дай сюда, посмотрю, – он выхватил бутылку из рук Аркадия.
     - Сам сельпо! – заорал уязвленный Аркадий. - Бутылка-то не распечатана, а опарыши, по-твоему, рядами и колоннами тут шастают? – ехидно добавил он.
     Василий уже и сам понял, что сморозил глупость, тем не менее, удивлен был не меньше штурмана: – Смотри-ка ты, и впрямь опарыш!
     Костя взял бутылку: - Хватит вам таращиться на червяка, это такой сорт текилы. Видели же водку, где змеюка плавает или  корень. Ну, а тут червяк.  Какая разница? Давай, Аркаша, плесну.
      - Нет уж, пейте сами эту гадость! Я лучше виски себе налью, – ответил Аркадий, брезгливо поглядывая на бутылку.
     Через час обстановка в номере стала непринужденной:  звон бокалов, взрывы хохота. Кто-то включил телевизор: на экране Патрисия Каас, изгибаясь тонкой фигурой, пела о неразделённой любви.
     - Скажи, Алексей, насколько я понял, вы не первый год в Африке? – Валерий допив бокал, поставил его на столик.
     - Верно. - Алексей, взяв бутылку в руку, вновь поставил её назад. - Мы с Костей и его борттехником-стрелком Антоном где только не были за эти годы - Эфиопия, Нигерия, Сьерра- Леоне, Мозамбик… Теперь вот здесь. Операторы прошли с нами только половину из названных  стран, а Максим, - он кивнул в сторону своего стрелка, – впервые в Африке. И чего только не случалось с нами за это время: в воздухе горели, на вынужденную в джунглях садились и скитались потом по ним. Охотились за нами всякие ублюдки, желающие содрать с нас кожу живьём. В Сьерра-Леоне стояли под дулами автоматов, ожидая расстрела…   
     Глаза его затуманились, вспомнив пережитое, он налил себе виски и залпом выпил.
     - И как же удалось  спастись? - спросил подошедший Василий.
     - Я там на МИ-8 летал. Нужно было на один «пятачок» в джунглях доставить боеприпасы и продовольствие для группы местных  «коммандос». То ли  время было неправильно оговорено, то ли ещё по какой причина, но произошла нестыковка и вместо «коммандос» нас встретили повстанцы. Вертолёт они быстренько разгрузили, вот только спасибо не сказали, «отблагодарили» по-другому. Выстроили всех на краю площадки и, не торопясь, начали с военных - с нами прилетело их пять человек. Один из этих живодеров стреляет в упор, другой длинным ножом, панга называется, отрубает голову. Нас держат под прицелами автоматов. Вот, думаю я, и пришёл нам конец. И свербит меня в это время навязчивая дурацкая мысль: выключил ли в отеле перед уходом утюг. Они уже подошли к нашему бортмеханику, и этот палач вскинул свой автомат, как вдруг раздался чей-то окрик. Смотрим, подошли ещё партизаны и среди них - европеец, он и прекратил убийства. Оказывается, это был их советник. Сказал, что нас можно будет обменять на тех, кто находится в плену у правительства. Это нас и спасло. Таскали нас пару месяцев по джунглям, прежде чем произошёл этот обмен.
     - А в первый  раз как вы попали в Африку? - Валерий взял бутылку и вновь налил в бокалы. Раздался стук в дверь, Максим, сидевший ближе всех к двери, подошел и открыл её. Стюард в ослепительно белоснежной куртке вкатил тележку, заставленную тарелками.
    - Вот это вовремя! - зачмокал губами Аркадий, наблюдая, как стюард расставляет закуски на столе. Алексей, встав с кресла и взяв пару тарелок, вернулся, протянув одну Валерию:
     - Рекомендую ассорти из морепродуктов, да ещё с соусами разными. Поосторожней с этим  красным: не соус, а напалм.
     И тут же у стола раздался хохот: стоящий столбом Аркадий с вытаращенными глазами и разинутым ртом пытался  вдохнуть в  себя воздух.
     - Я же говорю – напалм! Дайте кто-нибудь ему воды. Стоите и ржёте, нет, чтобы помочь человеку! – крикнул Алексей.
     Максим схватил бутылку и, налив стакан, сунул его в руку все ещё судорожно разевавшего рот Аркадия. Тот сделал пару глотков, отдышавшись и вытерев слезы, обессилено упал в кресло.
     - Так о чём мы с тобой говорили? - Алексей отодвинул  тарелку. – Как мы впервые попали в Африку? - Он  глотнул из стакана, глаза его затуманились…
     - Вскоре после того, как развалили «единый и могучий», мы оказались не у дел. Началось сокращение армии, полк расформировали,  личный состав отправили в запас. Пенсия - гроши, за квартиру заплатишь, даже на пиво и сигареты не остаётся. Семью кормить надо, ребятишек учить, а я  умею  только летать и стрелять. Год кое-как промаялся. Однажды звонит мне бывший командир полка, зайди, говорит, дело есть. Прихожу, у него какой-то лысый мужичонка сидит. Оказалось, что он ищет специалистов нашего профиля, желающих поработать за «бугром».  Работа не по линии правительства, а как бы по коммерческой. «Стало быть, вербуете в наёмники». Лысый засучил ручонками, расстегивая и застегивая «кейс», вытер лысину платком – вербовкой, похоже, он занялся недавно. «Ладно, говорю, дайте до утра подумать». Переговорил с Костей - мы с ним вместе с училища. И знали одно - здесь ничего не светит. И, несмотря на слёзы жён, дали согласие. Собрали два экипажа и вскоре оказались в Эфиопии. С тех пор пошло и поехало…
     - Костя!  -  крикнул  Алексей,  перебивая  шум  в  комнате,  и когда тот подошёл, спросил:
     - Помнишь, как нам в Нигерии эмир подарил по драгоценной сабле и по вилле с гаремом? - он  рассмеялся. – Гаремом я так и не попользовался, не знаю, как Костя. А сабля дома на стене висит.  Эмир огорчился, когда узнал, что отказались от его «живого» подарка. Ну, не таскать же нам с собой этот гарем по всей Африке?.. 
     Костя  сел рядом  с ними: - А помнишь, как в Мозамбике мы разделали базу мятежников в портовом городишке? Не помню его названия. Только танкер пришвартовался,  как  мы - тут как тут! Танкер взорвался от ракет, выпушенных Алексеем. И что тут началось! Огонь перекинулся на другие корабли, на портовые сооружения, что-то со страшной силой взорвалось, видимо, склад  с боеприпасами - нас даже подкинуло взрывной волной. Славные были дела. Верно, Алёша?
     - Да,  - подхватил  Алексей, - зрелище  ещё то,  когда  видишь, как ракеты, пущенные тобой, всё разносят вдрызг. Кругом пламя, столбы дыма. Разворачиваешься и начинаешь поливать всё  из пушек…
     Руки  его  стали  судорожно  сжиматься и разжиматься,  глаза  зажглись  каким-то  фанатичным блеском:
     - Горящие дома, машины; разбегающиеся в разные стороны, как тараканы, люди – в этот момент чувствуешь себя чуть ли не божеством…
     Он  замолк,  глаза его потухли.  Взяв  бокал вздрагивающей  рукой,  сделал пару глотков.
     - Э,  похоже,  ваша  работа  приносит  вам  не  только  деньги, но и удовольствие? – Валерий посмотрел на Алексея.
      - А ведь  в таких ситуациях гибнут совсем невинные: женщины, дети, старики? Ночами не встают они у тебя перед глазами с вопросом  - за  что?
     - Это война! - жёстко  произнес  Алексей.  – У  нас нет права на сантименты. Мы – наёмники, и нам за это неплохо платят! Не  забывай,  Валерий, фактически и вы – тоже наёмники. Мы стреляем тем, что вы нам привозите, так что и вы причастны к гибели невинных. И если попадетесь -  поставят к стенке, как и нас, поэтому большой разницы не вижу. А вообще, если задумываться над этим часто будешь, то надолго тебя не хватит - быстро крышу снесет. Впрочем, у большинства из нас, вероятно, крыша уже набекрень. - Он  невесело улыбнулся.  – Давайте  лучше выпьем и поговорим о чем - нибудь  приятном.
     После этого разговора возникла какая-то неловкость, будто они коснулись какой-то запретной, постыдной темы, будто узнали чью-то тайну, которую не должны были знать. Наверное, это подействовало, так как к ночи все основательно надрались, пытаясь спиртным снять появившуюся напряжённость.
     В голове Валерия картинки происходящего менялись, как комбинации в цветном калейдоскопе: уходили и возвращались парни, появились откуда-то девицы  - тёмные и цветные, а также  две белых - одна из бывшего Союза, вторая  - француженка.
     Гремела музыка. Валерий силился понять щебетание молоденькой мулатки, которая сидела у него на коленях, перебирая его волосы. Другой рукой, пахнущей тонким ароматом духов и ещё чем-то неуловимым, она гладила его по щеке. Костя устроился на соседнем диване с негритянкой. Расстегнув кофточку,  он  гладил высокую, с торчащими крупными и почти чёрными сосками грудь, девица, полузакрыв глаза, постанывала  от  удовольствия.
   Посреди холла, топтался под музыку Аркадий.  Полуголый, выпятив живот, воздев над головой руки  и  крутя  ими, он  скалил  зубы, подмигивая  осоловелыми  глазами  и  гримасничая  пухлым, круглым лицом. Перед ним на полу стоял на коленях Антон, закрыв глаза, он тряс плечами, видимо, изображая из себя цыганку.
     «Содом и Гоморра»! - мелькнуло в голове у Валерия, в следующий миг перед ним возник  Василий.
     - Валера, давай выпьем, я тебя люблю! - его мотало из стороны в сторону. Пытаясь сохранить равновесие, он  ухватился за плечо Валерия.  - Я за тебя жизнь отдам! Ты меня спас… Если бы не ты! - глаза его повлажнели, он всхлипнул.
     Появившийся, как из-под земли, Жора взял из его руки стакан:
     - Вася, друг, пойдем отдыхать! - Он обхватил его и, не слушая бормотания Василия, что тот должен выпить со своим командиром, который спас ему жизнь и вообще хороший мужик,  бережно поволок его в сторону выхода.
     Внезапно изменился ритм музыки. Подняв голову, Валерий увидел вместо Аркадия и Антона  - Максима и гибкую, как пантера, негритянку в короткой юбке и бюстгальтере, отплясывающих рок-эн-ролл. Под зажигательный мотив пара демонстрировала чудеса акробатики:  девица, то прижималась к  Максиму, то отталкивалась от него, тот крутил её, перебрасывая  с одного бедра на другое, бросая то вниз, то вверх. Она, визжа, вскидывала свои красивые, стройные ноги, демонстрируя белые кружевные трусики…
      От всех этих мельканий голова Валерия кружилась, мулатка  на его коленях подпрыгивала в такт музыки, он даже попытался похлопать, когда парочка закончила свой  триумфальный танец, но внезапно всё вокруг завертелось, потом свет померк. Обрывки сознания продолжали сопротивляться беспамятству. Он чувствовал, что лежит, чьи-то губы целуют его, шепчут что-то на ухо, чьи-то руки гладят его тело, пахнет духами и вином. Потом всё исчезло…
     Он вынырнул из забытья, пытаясь понять, где он. Было тихо, только рядом слышалось чьё-то посапывание. Валерий приоткрыл глаза,  из окна лился свет. Повернув голову, он увидел рядом на подушке курчавую тёмную головку. Девушка была обнажена, мерно колыхалась её грудь  - она спокойно спала. Поняв, что он тоже совсем голый, Валерий, стиснув голову, готовую лопнуть от боли, попытался вспомнить, – было у него что-нибудь с ней или нет. Рука его непроизвольно  коснулась её стройного тела, погладила бархатистую светло-коричневую кожу. От этого  прикосновения по телу девушки прокатилась дрожь, она повернулась  - на него уставились большие тёмные глаза, губы тронула улыбка. Протянув руку, она коснулась его волос, пальцы скользнули по лбу, тронули нос, затем губы. 
     - Мон шери, мой дорогой! - прошептала она, растягивая слова, и почти нараспев стала что-то говорить. В голове, заполненной болью, мелькали знакомые слова, не улавливая  всего, до него доходили какие-то обрывки: он такой милый, нежный, она влюбилась в него, ей хочется вновь его увидеть.
     Глаза её остановились на часах,  лежащих на прикроватной тумбочке: - О, мне нужно идти на занятия. Дорогой, не забывай свою маленькую Жаклин!    
     Не стесняясь своей наготы, она встала у постели, грациозно потянулась гибким, молодым телом, затем оделась. Поглядев на себя в зеркало, она подошла к кровати, нагнулась, поцеловала Валерия, обдав его запахом духов и, покачивая стройными бёдрами, пошла к двери.
     Он  уставился в потолок, ни о чём не хотелось думать, голова раскалывалась.
     - Как  самочувствие,  Валера?  - в  спальню  вошёл  Алексей.  – Жив,  здоров?
     -  Вроде бы жив, но сомневаюсь, что здоров.
     - Вставай, иди под душ. Затем будем  лечиться. Только не тяни, иначе хуже станет, по себе знаю. Иди, иди! А я пока лекарство приготовлю.      
     В душе была только холодная вода, но Валерий заставил себя залезть под струю. Трясясь и ухая, ругая себя за вчерашнее, он терпеливо стоял, ощущая, как под воздействием холода боль в голове, начинает стихать. Выйдя из ванной, он увидел сидящих за столом Алексея, Костю и Василия.
     - Полегчало? - встретил его вопросом Алексей. – Садись, сейчас ещё  лучше станет. Возьми, выпей! - он протянул Валерию длинный стакан, наполненный какой-то желтоватой жидкостью.
    - Надо же было так вчера надраться! - простонал Валерий, с подозрением глядя на стакан. – Что это? Циан не забыли положить?  - мрачно пошутил он.
     Увидев, что Валерий недоверчиво смотрит на жидкость в стакане, Алексей усмехнулся:
     - Не боись, не отрава… Проверенный  рецепт:  сок  лимона, коньяк, таблетка аспирина,  ломтик киви, апельсиновый сок и лёд. Так что – лечись! Василий уже принял дозу. Как, Вася?
    - О, - протянул тот, - вери гуд! Уже чувствую себя человеком.
     Валерий глотнул из стакана, на вкус смесь была приятной, и он, не отрываясь, выпил всё до конца.
    - То - то же!  - удовлетворенно кивнул  Алексей. – Красотка-то как, понравилась?
    - Ничего  не  помню, - растерянно  сказал  Валерий,   - хоть убей!
    - А девчонка и  в  самом  деле – конфетка,  я  её  сегодня  рассмотрел,  когда  она уходила. Да, Валера, тебя  понять можно, – уважительно произнес Василий.
     - Она у тебя деньги просила?  - наливая в бокал Валерия коньяку, спросил Алексей и, видя его отрицательное покачивание головой, авторитетно заявил:
     - Значит, у вас ничего и не было. У местных девиц свой кодекс поведения: коль интима не было – значит никаких денег, просто повеселились и всё. Так что, Валера успокойся – СПИД  тебе не грозит. 
     - А ты что молчишь, Костя? Мадлен-то в норме оказалась? - Алексей, улыбаясь, смотрел на друга. - Что-то ты какой-то притомлённый…
     - Что я могу сказать? Француженка – она и в Африке француженка. Высший класс! 
     - Тогда выпьем за любовь! - Алексей поднял свой бокал. – Твоя девочка, Валера, действительно свеженькая, скорее всего в лицее учится. Они этим рано начинают здесь заниматься. В любое время возле отеля полно желающих пойти с тобой в номер, и не каких-то потрёпанных шлюх, а молодых девчонок,  и за небольшую плату. Такая вот жизнь в этих краях… – Он почему-то тяжело вздохнул, глядя на жидкость в бокале.
     - Алексей, ты меня извини, что я вчера затеял весь этот разговор о работе,  - Валерий виновато посмотрел него: - Не знаю, что на меня нашло - копаться в таком деликатном вопросе. Извини, брат!
     - Перестань, Валера. Я, что по–твоему, бревно? Думаешь, меня эти мысли не посещают? А вообще - это закрытая тема. Давай ещё по глоточку. Как,  лучше стало? - увидев кивок Валерия, с удовлетворением отметил:
     - А ты сомневался.
     Костя, внезапно рассмеялся:
     - Знаете, а Аркадий-то вчера слопал этого червяка.
     - Какого  червяка? - не  понял  Валерий.
     - Который на дне бутылки с текилой был. Приканчиваем мы эту бутылку, а Антон его подначивает: «Зажуёшь опарыша – плачу сто баксов». Достаёт из бумажника банкноту и кладёт рядом с бутылкой. И что вы думаете? Сжевал. Пришлось Антону распрощаться с сотней.
     - Так ему вчера плохо стало при виде червяка в бутылке!? -  вспомнил  Валерий.   
     - Тут всё нужно брать во внимание: человек под кайфом плюс материальный стимул – сто  баксов! После того, как сжевал, ещё и говорит – вкуснящий был опарышек!  - загоготал Костя.
     - Ну, Аркадий! Ну, навигатор! За деньги готов на что угодно! - Валерий покачал головой. - Кстати, а где остальные ребята?
      - Успокойся, все здесь. В соседнем номере спят Аркадий и Антон, видел бы ты эту картину - лежат валетом. Аркадий во сне аж причмокивает - не иначе опарышек снится! - засмеялся Алексей.   
     - Георгий у  Максима, тоже подушку давит, они до утра пролюбезничали  с двумя подружками. Валера, а где твой доблестный второй пилот?
    - Анри?  У  него  здесь  семья,  так  что  он  дома  отдыхает.  Приглашал  к  себе в гости, нужно будет  как-нибудь  сходить.
     - Только  не  сегодня!  - простонал  Василий.
     - Успокойся, вот здоровье поправим, ребята поднимутся, и после обеда отправимся к себе, в нашу « лачугу». Нужно перед рабочим днем отдохнуть. - Валерий протянул свой стакан: - Костя, плесни содовой - трубы горят. Да, оторвались мы вчера по полной программе, даже с  лишком.
     - Не оговаривай, Валера! - с хрустом потянулся Алексей. - С нашей работой такая  разрядка  необходима, об этом даже авиационная медицина говорит. По поводу ваших планов на сегодня у меня есть другое предложение. Ты мне скажи, вот ради чего вы потащитесь по такой  жаре в свою, как ты говоришь, лачугу? Вас там что – семеро по  лавкам ждут? Предлагается:  сейчас нам ещё немного посидеть, по необходимости - перекусить и пойти отдыхать. Под вечер встанем отдохнувшие, приведём  себя в порядок, поужинаем в ресторане, желающие могут потанцевать – выбор дам  здесь  огромадный. Можно посетить казино. Ты когда-нибудь играл в рулетку, Валера? Нет? Нужно  этот пробел восполнить, когда ещё будет такая возможность. За ночь спокойно отдохнём, а утром вместе отправимся на аэродром. Что скажешь? И учти, станешь поднимать не отдохнувших парней, когда есть возможность побыть в  нормальной обстановке  - боюсь, они тебя не поймут. Так что, выбирай.
     Валерий растерянно молчал. Встретившись взглядом с Василием, он увидел на его лице умоляющее выражение: «Давай, соглашайся!» Ему и самому не хотелось выходить из этой прохлады и ехать по жаре в свой, более чем скромный, отель.
     - Что  решил?  -  спросил  Алексей.
     - В самом деле, что тут голову  ломать, Валерий? - вступил в разговор Костя: - Какие проблемы?
     - Не хочется вам причинять неудобства, и так уже загостились. Право, неловко как-то! - неуверенно произнес Валерий.
     - Какие неудобства? Не смеши, Валера! В наших номерах можно спокойно ещё человек десять разместить. Итак, всё решено – вы остаетесь. Прекрасно! Всё же жизнь – великолепная штука! А посему, Костя, наливай!
     Но ни в ресторан, ни тем более – в казино, в тот вечер им попасть не удалось. Валерий с Алексеем сидели в номере и потягивали пиво «Туборг», нивесть каким образом попавшее в эти края. Шёл  лёгкий трёп: работа, женщины; где кто бывал, увлечения, пристрастия. Выяснилось, что в один год, в один и тот же месяц они с семьями отдыхали на черноморском побережье, в Хосте, небольшом городке. Ходили на один и тот же «дикий» пляж, возможно, даже лежали рядом, загорая. А вот познакомились через столько  лет и где - в Африке!
     - Через полчаса пойдём на ужин, время подкатывает, - посмотрев на часы, сказал Алексей. - Давай ещё по баночке? Что не говори, а «Туборг» - великолепное пиво! Команда наша вся в  сборе? Чем они там занимаются?
     Валерий, допив пиво, поставил пустую банку рядом с креслом.
     - Дуются в «храп» - Костя, Антон и оба оператора. Василий  сидит там же. А Антон - то у вас - азартный  «парамоша»! И везет ему - «дерёт» противников, как сидоровых коз. Похвалился, что выиграл двести баксов.
     - А-а, - протянул Алексей. - Скоро этот выигрыш спустить и своих проиграет немало,  знаю я его.
     В дверь  заглянула  чья-то  чёрная  физиономия  и тут же скрылась.
     - Кто  это?  - спросил  Валерий.
     - Не знаю, - пожал плечами Алексей, - наверное, кто-то из персонала. А остальные что делают? - Он поднялся и направился к холодильнику.
     - Инженеры, похоже, до сих пор отдыхают. Аркадий с Максимом и Георгий в баре. Как они сказали:  «подготавливают почву на вечер».
     - Молодцы! Зря время не теряют. –  Взяв пару банок пива, Алексей не успел закрыть дверцу холодильника, как вдруг в номере погас свет.
     - Что это за новости? - удивился Алексей.
     Скрипнула  дверь.  В  полумраке  комнаты,  освещённой  уличными  фонарями, Валерий увидел, как две неясные тени скользнули вглубь холла.
     - Кто здесь? - послышался голос Алексея.  - Это вы, ребята?   
     Ответа они не услышали.
      - Осторожно,  Алексей!  - крикнул  Валерий,  почувствовав пробежавший по спине холодок. – Это не…
     Договорить он не успел, чья-то тень кинулась к его креслу. Инстинктивно он подтянул колени к груди  - удар сдвоенных ног отбросил нападавшего. Глухо охнув, тот отлетел и, сбив по пути стул, врезался в тяжёлый обеденный стол и рухнул на пол.
     Сверкнула вспышка, осветившая помещение, громыхнул выстрел. Силуэт со сверкнувшим в руке клинком, пошатнувшись, выпрямился и сделал пару неверных шагов в сторону попятившегося Алексея. Второй выстрел в упор окончательно остановил его – он всхлипнул и упал на журнальный столик - загремели банки, и зазвенело стекло. В тот же миг где-то рядом раздался оглушительный взрыв, что-то загремело, загрохотало, задребезжали окна, раздались крики.
    - Валера,  как  ты?  -  раздался  в  полумраке  голос  Алексея.
    - Я  в  порядке,  а ты?
     - Нормально. Видимо эти по наши души явились.
     Внезапно вспыхнувший свет заставил их зажмуриться. В коридоре послышались чьи-то возгласы и топот ног.
     - Мой – готов! – проговорил Алексей, рассматривая лежащего ничком негра в тёмном вечернем костюме, его белая рубашка была на груди залита кровью. Не выпуская из руки пистолета, он подошёл к Валерию, стоявшему рядом со вторым нападавшим.
     - С этим что? - Алексей присел на корточки у  лежавшего без сознания мулата, одетого в форму служащего отеля. Он приложил пальцы к шее лежащего:  - Жив. Но хорошо ты его приложил, Валера. Сейчас свяжу его на всякий случай, а ты выясни, что с нашими.
     Валерий выскочил в коридор. У распахнутой двери в соседний номер собралась изрядная толпа.   
     - Извините…  простите…  - бормотал он, протискиваясь в номер. Наконец, он отодвинул последних зевак, стоящих на его пути, и вошёл. Сразу бросились в глаза ошеломлённые лица игроков в карты. Они стояли кучкой, нервно озираясь по сторонам.
     - Все целы? - с тревогой спросил он и тут же заметил прижимающего к щеке окровавленный платок оператора Сергея. –  Что это у тебя?
     - Осколком по щеке чиркнуло – до свадьбы заживёт, - ответил  за него Костя. - Вон, Василий его рассматривает - в стене застрял. -  Валерий  с облегчением увидел своего бортмеханика целым и невредимым, осторожно что-то трогающего пальцем.
     По номеру ходили два негра с нашивками на рукавах и с представительскими карточками на груди.
     - Местные «сикьюрити», служба безопасности отеля, – объяснил Костя. – Прискакали, как только свет зажёгся. Только что от них толку. А Алеша где? -  Валерий кратко поведал им о том, что произошло у них в номере.
     - Открытие сезона охоты на нас состоялось сегодня, с чем я  вас и поздравляю! - подошедший Алексей облегчённо вздохнул, видя своих парней живыми.
     - Как  вы  уцелели  при  взрыве?  - спросил  он.
     - Нас спасло кресло. Граната закатилась под него. Если бы вы знали, как мне не повезло! - сокрушённо проронил Антон.
     Все смолкли, ожидая, что же он скажет.
     - Когда погас свет, у меня на руках был «железный храп»: туз с королем и в придачу семёрка – всё крести, а на кону – триста баксов! И тут, трах – взрыв! Карты, деньги - всё разлетелось. Когда ешё так повезёт…
     - Ясно! Стало быть, ты опять продулся. Что я тебе, Валера, говорил? А насчёт везёт – невезёт, это как посмотреть. Так, закрываем пока обмен мнениями, сейчас сюда набегут сыскари и контрразведчики. - Алексей обернулся на шум в дверях. Растолкав зевак, в комнату ворвались Аркадий и Максим с Жорой во главе.
     -Уф-ф! – выдохнул из себя Георгий, тяжело дыша. - Слава богу, все целы! Сидим в баре, вдруг  народ загомонил, все стали в нашу сторону  поглядывать. Мы понять ничего не можем, тут подходит к нам бармен и говорит:  кто-то сообщил, что на шестом этаже убили всех белых лётчиков. Мы и сорвались. Так что же здесь произошло?
     - Всё расскажем! – ответил Алексей. – Нужно поблагодарить Валерия и его парней, что они остались у нас. Неизвестно по какому сценарию развивались бы события и чем бы они для нас кончились. Вполне возможно, что кого-нибудь из нас уже не было бы в живых. Видимо, они собирались прихлопнуть всю нашу команду. Но что-то у них не сработало…
     - Что здесь происходит? - послышался чей-то голос от дверей. На пороге стояли инженеры, с опухшими и заспанными  лицами, удивлённо осматриваясь.
     - Ну,  мужики,  с  вами  не  соскучишься!  -  проговорил  Алексей,  идя  к  ним навстречу. - Вы можете проспать всё, даже собственную гибель.

                ГЛАВА      19
     Они сидели в подсобке ангара, слушая байки вертолётчиков, когда в помещение вошёл чем-то взволнованный Василий. Отыскав глазами Валерия, кивнул ему, подзывая к себе.
     - Что случилось? – спросил Валерий.
     - Валерий, неладно у нас. Мина на  борту! В мотогондоле.
     - Какая  ещё мина?  - удивлённо уставился на него командир.
     - Какая, какая… Обыкновенная, как в боевиках показывают: чёрненькая коробочка с зелёной  лампочкой, прилеплена под самым двигателем.
     - Какая коробочка? Какая  лампочка? - подошедший Аркадий, разинув рот, смотрел на Василия:  - Нас что, хотят взорвать?
     - Отстань! – рявкнул на него бортмеханик.  – Что будем делать, командир?
     - Валера, что  случилось?  - крикнул  Алексей.
     - У нас в мотогондоле мина. – С нервным смешком ответил Валерий. – Сейчас пойдем смотреть.
     Все гурьбой вышли из ангара и направились к стоящему «дракону». Владимир, инженер по вооружению, высунув голову из мотогондолы и спрыгнув с колеса, подошёл  к ним:
     - Это взрывное устройство или, проще говоря, мина. Нужен  сапёр.
     - Ну, дела, - протянул Костя. - Вот уже до чего дело дошло. Наверное, вот от такой штуки взорвался МИ-8 месяц назад.
     - Как вам до сих пор ничего не подсунули? Ваши «крокодилы» для них, как кость в горле, - заметил Валерий.
    - Не подсунули, потому что около них днём и ночью выставлен караул, а ваш «дракон» охраняется на общих основаниях. Сдаётся мне, что с сегодняшнего дня его тоже будут охранять по-другому. Видимо, эту штуку вам подсунули при загрузке. - Алексей посмотрел на Валерия: - За вас решили взяться всерьёз. Нужно срочно сообщить полковнику Максу. Валерий, идём в штаб. Мужики, никого не подпускайте к самолету. Стоп! Полковник сам сюда катит.
     Взвизгнули тормоза, из джипа выскочил полковник.
     - Почему не вылетаете, кэптен? Что-то случилось?
     Узнав о мине, он на глазах посерел лицом.
     - Отойдите от самолёта подальше, я сейчас.
     Макс  прыгнул в машину, та сорвалась с места и помчалась к штабу авиабазы.
    - А  что  за загрузка у  вас  сегодня?  - полюбопытствовал  Костя.
    - Обычный джентльменский набор: ракеты, снаряды, патроны.
     Валерий задумчиво, как бы про себя, произнёс:
     - А что им мешает засунуть такую штуку в какой-нибудь ящик?
     - Это в том случае, если этот сукин сын, что подложил мину, имеет дело со складом  боеприпасов. Вот пусть сапёры и проверят каждый ящик, правильно я говорю? - взгляд Алексея остановился на экипаже «дракона»: – Похоже, мужики, у вас пошла чёрная полоса: то обстреляли, то подорвать хотели - не нравитесь вы им, вот в чём дело.
     Вскоре подъехавшие специалисты извлекли и обезвредили мину.
     - Говорят, итальянская, - сказал Макс.
     Он приказал также вскрыть и проверить все ящики. Закурив, обвёл взглядом экипаж:
     - Не  волнуйтесь. Теперь усилим охрану самолёта, груз перед каждым вылетом тоже будем тщательно проверять. Обещаю – этих, кто подложил мину, обязательно найдём. А твой бортмеханик, кэптен, молодец! Всех вас спас…
     Полковник пожал руку Василию, тот в смущении что-то пробормотал в ответ.
     Двое негров в штатском, отозвав полковника в сторону, о чём-то спешно переговорили с ним, потом опросили весь экипаж. Особенно Василия и Георгия, узнав, что они присутствовали при загрузке. Потом, сев с Максом в джип, укатили в сторону аэродромного комплекса.
     После двухнедельной работы в столице они вернулись в Банги-Нова. Встретивший их на вилле Андрэ доложил Валерию, что всё в порядке, за их отсутствие ничего не случилось. Приходили несколько девушек к Аркадию, очень были огорчены, что  его нет. Валерий с интересом посмотрел на штурмана.
     - Смотри-ка  ты,  какой  Казанова!  И  когда  только  успевает?  - удивился  он.
     - Меньше спать надо, верно я говорю, любвеобильный ты наш? – ухмыльнулся Василий.
     - Каждому – своё. - Философски изрёк Аркадий. - Успевать надо, пока молодой. Как говорят в авиации: не оставляй налет на конец месяца, торможение - на конец полосы, а  любовь - на конец жизни. Вот я и стараюсь придерживаться третьего положения – будет, что вспомнить потом. А вот вы, что вы будете вспоминать?      - Глаза его перебегали с Валерия на Василия и обратно. - На вас вон какие девицы вешаются, а вы, как железные, не поддаётесь. А может, вам уже ничего и не нужно? Может у вас уже полшестого показывает? - он ехидно захихикал.
     - Только хамить не нужно, молодой человек. Смотри, как бы твое увлечение местным женским полом не обошлось тебе боком, - ответил Валерий.
     - Всё о,кэй, шеф, не беспокойся. У нас всё по взаимному согласию. Как у Маркса: деньги – товар, товар - деньги, и никаких  других обязательств.
     - Ну-ну...,   - хмыкнул Валерий.
     Стукнула  входная  дверь,  в  холл  вошли  «абрек»  и какой-то  молодой  парень.
     - Привет славному экипажу! - поздоровался со всеми «абрек». – Вот узнали, что вы вернулись, решили встретиться.
     - Мы  завтра с утра хотели к вам заехать в резиденцию, подумали, что сегодня уже  поздно, – ответил  Валерий.
     - Ладно, понимаем. Это – Пётр, - кивнул «абрек» в сторону своего попутчика - молодого парня лет двадцати, светловолосого, голубоглазого, с круглым румяном лицом и оттопыренными ушами. «Как вареники», - усмехнулся про себя Валерий.
     - Будет работать у нас по организации рейсов, то есть непосредственно с экипажами и заказчиками.
     - А  где  Николай  Александрович? – удивлённо спросил Валерий. 
     - Серов? Он улетел в Россию, дела у него там какие-то, - небрежно проронил «абрек». – Ну, а вы всю неделю будете работать на «Нордстар». Завтра с утра – на Круи. Отдыхайте.
     Гости поднялись и вышли.
     - Похоже, Серова «съедают». Верно, Игнатич?- Георгий поставил на столик запотевшие бутылки джин-тоника.
     - Верно ты говоришь, Жора, если уже не сьели, – задумчиво проговорил Валерий. - Жаль Николая. Хороший он человек и организатор отличный, с ним легко работалось. А из этого только амбиции прут. К сожалению, от нас здесь ничего не зависит…
     Снаружи загромыхало, ночь за окнами разорвали сполохи молний. В листве пальм зашуршал ветер, на соседней вилле завыла собака.
     - Вовремя мы сегодня вернулись! - подошедший к окну Василий невольно отшатнулся – ослепительная вспышка ударила в глаза, разодрав тёмный небосклон, оглушительный грохот обрушился на землю. Одиночные, крупные капли дождя стали пятнать освещённую асфальтовую дорожку, вот они посыпались чаще и вскоре струи воды полились сверху, сливаясь в один сверкающий в свете фонарей занавес.
     - Пора и на боковую! - Валерий потянулся и, пожелав всем спокойной ночи, пошёл в свою комнату.
     …Они увидели полосу, только выскочив на неё, – до  этого почти два часа шли над джунглями. Бескрайнее, зелёное море простиралось под ними до горизонта, стелясь ровным ковром в разрывах между редкими кучевыми облаками.
     «Похоже на наши сибирские просторы», - подумал Валерий. Он вспомнил полёты над сибирской тайгой - по трассам, проходящим значительно севернее больших сибирских городов. Там были такие же бескрайние просторы, бескрайние и безлюдные. Идёт, бывало, час за часом, а внизу всё так же простирается зеленый ковёр. Изредка высверкнется тоненькая, извилистая ленточка безымянной, не обозначенной на  лётных картах речушки и тут же исчезнет. Ночью,  сотнями километров проплывал тёмный бархат земли, без единого огонька. В тот момент казалось, что в мире больше ничего нет, кроме чёрного пространства в котором просто подвешен самолет. Становилось зябко и неуютно на душе.
     - Штурман! Ну и где же аэродром? - Валерий озабоченно посмотрел на часы. – По твоим расчетам  мы должны были выскочить на него ешё десять минут назад.
     - Командир, так ведь сам знаешь, какое здесь метеообеспечение. Возможно, выдали неверную информацию по ветру, а может, он изменился в процессе полёта. Согласно Джи Пи Эс до аэродрома ещё сорок километров. – Аркадий заёрзал на своем сидении, это по его команде они снизились и теперь шли на небольшой высоте. 
     - Рано начали снижение, - услышал он голос Валерия в наушниках. – А если у тебя неправильные данные в ДжиПиЭс? Что тогда? Так и будем пилить до славного озера Чад на малой высоте? Весь керосин сожжём, - хмуро добавил командир. - Тут, что случись, и за сто лет тебя никто не найдет, если  загремишь в эти  джунгли.
     От этой мысли Валерий зябко передернул плечами. Его память услужливо тут же подсунула случаи, описанные в книгах или увиденные в фильмах, о падении самолётов в такие вот места.
    Они шли без связи  уже более часа - радиостанция  диспетчерского пункта в столице была маломощной. Да и других самолётов в эфире не было слышно.
     И тут, наконец, раздался  счастливый вопль штурмана: - Полоса! Что я вам говорил, вон полоса!
     Наверное, так же кричал матрос Колумба «Земля!» после многомесячного, отчаянного плавания к берегам Америки.
     - Что-то похожее на полосу! – воскликнул Василий, вытянув шею и всматриваясь вперёд.   
     Валерий  и сам уже увидел тоненькую серую полоску, прорезавшую джунгли. На глазах она с каждым мгновением становилась всё шире, и вот джунгли как будто расступились – внизу расстелилась серая полоса асфальта.
     - Пройдём пониже, посмотрим, что это за аэродром! -  рука Валерия  легла на РУДы и плавно перевела их на режим малого газа.
     Самолет, как с горки, заскользил к земле. Они прошли над верхушками деревьев, окружающих полосу, над зданием аэропорта. Впереди виднелся небольшой городишко, расположенный на берегу реки. Дома  лепились друг к другу на отвоёванных у джунглей участках. Пройдя над городком и подвернув к полосе, они стали заходить на посадку.
     - Тут придётся нырять, пройдя деревья, что торчат по курсу посадки. Анри, смотри, как это делается.  Василий, скорость двести семьдесят – машина тяжёлая.
     Валерий перевёл самолёт на режим снижения, навстречу мчались узловатые, растопыренные ветви баобабов, казалось, они сейчас воткнутся в летящую машину, выпущенные щасси едва не касались их вершин.
     - Малый газ! - скомандовал Валерий, плавно отдавая штурвал от себя и нацеливаясь на точку перед торцом полосы. Земля рванулась им навстречу, энергично уменьшая угол снижения, командир плавно опустил машину на асфальт. «Видно давно этим аэродромом никто не занимался», - подумал Валерий, глядя на кустарники, росшие вплотную у боковых краёв посадочной полосы, на трещины в асфальте, через которые буйно лезли пучки травы. Единственная рулёжная дорожка вела к зданию аэропорта.
     Они зарулили на перрон, вокруг не было видно ни души. Здание аэропорта своим видом – с выбитыми стеклами, ободранное, запущенное - напоминало, что и эти далёкие, глухие края не миновала междоусобица. Высокая, плотная стена джунглей высилась сразу за перроном и зданием аэропорта. Густой и пряный, обволакивающий запах был разлит в воздухе; крики птиц, уханье, пощёлкивание, пронзительные вопли, стрекот неслись со стороны леса.
     - Ну и духота, как в парилке, - вытирая пот с лица, заметил Жора, – только веника не хватает. Интересно, а где же местное население?
     - Да! Где оркестр и ковровая дорожка? - подхватил Аркадий. - Представители местных властей, молоденькие красотки в национальной одежде? Можно и без неё, - хихикнул он. - Подносящие доблестному экипажу, который своим героическим рейсом возвращает их  в  цивилизованный мир, поднос с хлебом и виски, то есть с солью?!
     - Эк, как тебя распоносило, не иначе перегрелся в этой духоте, - с усмешкой заметил Валерий.
     Из леса выскочили две машины: джип и покрытая тентом, грузовая. Из грузовика посыпались солдаты, беря  лётчиков под прицел автоматов.
     - Однако,  дружеский  приём! -  бормотнул  Василий.
     - Вот тебе, Аркадий, оркестр с дорожкой, и красотки с виски! –  засмеялся Валерий, больно разителен был контраст между пожеланиями штурмана и действительностью.
     - Меры предосторожности, - сказал майор Густав, прилетевший с ними.
     Он шагнул навстречу приземистому африканцу в камуфляже, шедшему к ним от джипа. Они обменялись приветствиями, подойдя к стоящим у самолёта  лётчикам, военный кинул ладонь к козырьку кепи:
     - Майор  Мбонанга, комендант гарнизона. Добро пожаловать в Бисангани! - перевел  Густав. Потом, выслушав сбивчивую речь коменданта, добавил:
     - С тех пор, как началась война, сюда никто не прилетал, но две недели назад приземлился небольшой самолёт. Прилетевшие на нём люди заминировали и взорвали топливную базу аэропорта, и тут же улетели, никто не успел им помешать.
    После этих слов, Валерий обратил внимание на покорёженные и закопчённые баки топливохранилища, стоящие у края джунглей.
    Узнав, что они привезли медикаменты, продовольствие и боеприпасы, майор расплылся в довольной улыбке:
     - У нас давно со всем этим проблемы. В городе находится  лагерь для интернированных солдат из соседней страны. Там тоже идёт война. Они не хотят воевать и переходят через пограничную реку, чтобы сдаться местным властям. Заниматься ими приходится нам. – Майор снял кепи и вытер потный лоб: - У нас на складе скопилось почти десять тонн оружия, изъятого у перебежчиков. Вы сможете забрать его в столицу?
     - Что ж, давайте заберём. – Кивнул Валерий. - Для этого нужно организовать быструю разгрузку и загрузку самолёта, вылететь отсюда нужно засветло.
     Обрадованный майор начал отдавать распоряжения своим воякам.
     …Валерий подошёл к зданию аэровокзала, заглянул в проём окна. В помещении валялся мусор, разбитая в щепки мебель, виднелись закопчённые стены, испещрённые какими-то надписями. Пройдя вдоль здания, он наткнулся на тропинку, ведущую в лес, который крепостной стеной высился метрах в пятидесяти впереди.
    Тропинка шла среди густых зарослей кустарника и травы, влажная от  недавно прошедшего  дождя. Он шёл, поглядывая по сторонам, любуясь яркими цветами на деревьях, ароматные, пряные запахи стали ещё сильнее. Внезапно он услышал какое-то шипенье. Валерий глянул на тропинку – в шагах трёх  лежала и шипела, собравшись в клубок, змея. Приподняв приплюснутую голову и уставившись на него, своим шипеньем она, видимо, пыталась предупредить и напугать.
     «Похоже, мамба», - подумал Валерий.
     Это была одна из самых ядовитых змей Африки. Он вспомнил, как однажды на авиабазе, Жора притащил змейку длиной сантиметров в тридцать. Подойдя к группе  техников,  сидевших на рампе, он жестом фокусника сдёрнул с руки куртку, которая прикрывала змею. Эффект от его номера был ошеломляющим: наступившая тишина взорвалась дикими  воплями  «Мамба! Мамба!» Техники бросились врассыпную. Остановившись на безопасном  расстоянии и  размахивая руками, они кричали ему, что это очень ядовитая змея, и её нужно убить. Оказалось, что это и есть  знаменитая мамба или – «пятиминутка», через пять минут после укуса человек погибал, если под рукой не было противоядия. Жора бросил её на землю, подскочивший техник пангой отрубил ей голову.
     Валерий медленно попятился, потом, резко повернувшись, почти бегом вернулся назад.
     Несмотря на заверения майора, загрузить самолёт до наступления ночи не успели, пришлось заночевать. Экипаж привезли в гостиницу. Кровати были с противомоскитными  сетками.
     Спустившись вниз, они разместились за столиком маленького ресторанчика. На стенах и над стойкой бара горели керосиновые  лампы, из магнитофона, работающего, видимо, на батарейках,  лилась негромкая музыка. Молодой негр, белозубо улыбаясь, протянул меню, а негритянка, вероятно, его жена, поставила на столик тарелку с белым хлебом и чашечки с приправами.
     - Жора, ты у нас самый грамотный человек за столом – тебе и меню в руки, - протянул ему картонку Валерий.
     - Огласите весь список, п-п-пожалуйста! - еле ворочающим языком произнёс Аркадий, подстраиваясь под сцену из известной комедии. Все рассмеялись.
     Пробежав   глазами   меню   и   обменявшись   с   барменом  парой  фраз,  Жора  пояснил:
     - Выбор не богат: яичница, маниок, жареная рыба, кофе. Из напитков всё, что на полках бара.
     Валерий, сосредоточенно протирал носовым  платком  вилку и стакан, как бы ни замечая красноречивых взглядов парней.
     - Игнатич!  - не выдержал Жора. - Мыслишка тут зародилась в коллективе, а не раздавить ли нам какую-нибудь красивую бутылочку из тех, что стоят в баре на полке? Так сказать, для профилактики. Что скажешь?
     В разговор тут же влез штурман:
     - Командир, мы же где находимся? В самых что ни на есть джунглях. Это значит сырость, москиты, малярия, вода, чёрт знает какая – сплошная зараза! Я думаю, что нам просто необходимо это сделать!
     Валерий невозмутимо протирал стакан и, просматривая его на свет, держал паузу:
     - Все так думают? – услышав возгласы, усмехнулся: - Какое трогательное единодушие! Прямо рыдать хочется от умиления.
     - Командир,  чему  тут   удивляться?  Экипаж  у  нас  споенный,  тьфу ты, я хотел сказать – спаянный, -  ухмыльнулся  Василий.  -  Достичь  консенсуса   в   основных вопросах  -  не  проблема.  Ведь  не пьянства ради, а здоровья для. Ну, не томи душу, Валерий! – не выдержал бортмеханик.
     - Ладно, уговорили. – Согласился Валерий. – Коль заикнулись о здоровье, то предлагаю выпить джина,  он есть в баре. -  При этих словах, даже Анри, понемногу осваивающий русский язык, заулыбался.
    Через час к ним присоединились майор Густав и комендант, оба были уже навеселе. Разошлись по комнатам около полуночи.
     Утро выдалось пасмурным, ветер трепал и раскачивал кроны деревьев. Изредка слышался тупой стук, это под сильными порывами ветра падал перезревший кокос.
     - Такой ежели приласкает по головушке – мало не покажется! – к  Валерию, стоящему на веранде, подошел Василий. -  Смотри, пасмурно, ветер, а духота-то какая! Одним словом – тропики…   
     Он вытащил платок из кармана и вытер лицо:
     - Пойдём, Валерий, выпьем кофе.
     - Идём. Да и на аэродром пора. Майор обещал машину к десяти часам.
     - Бонжур,  месье! - приветливо встретил  их бармен.
     Наскоро съев яичницу и выпив кофе, они вышли на улицу. Все уже сидели в машине.
      Дорога шла вдоль берега широкой реки. Между деревьями мелькали хижины, жители провожали их  любопытными взглядами.
     - В  реке,  наверное,  полно крокодилов,  –  протянул Жора, смотря на солнечные блики в воде. – Интересно, местные жители купаются в реке? Как, Итнатич?
     - Это ты  у Анри спроси, уж он наверняка знает.
     - Нгок! - показал руками Анри в ответ. – О-о, большой  крокодил! В этой реке их много, купаться можно, когда воды в реке мало. А сейчас нельзя, нгок может схватить, утащить под воду – и… всё!
     - Что, всё? – округлив глаза, уставился на него штурман.
     - Съест!  Ам,  ам!  –  щёлкнул  зубами  Анри перед самым  носом Аркадия. Тот в притворном  испуге  отшатнулся,  стукнув  при  этом  своим  стриженым  затылком сидевшего сзади Василия.
     - Ну что ты дергаешься! – вскрикнул бортмеханик, потирая ушибленный подбородок. - Вот возьму и скину тебя в воду. Нгокам ты понравишься, вон какой ты у нас пухленький!..  –  Василий, поигрывая пальцами, протянул к нему руку.
     - Но, но! – штурман, опасливо отодвинулся от него. - Сам к ним иди, а меня – уволь, я как-нибудь и без их компании обойдусь!
     …Дорога   круто  повернула  в   сторону  от   реки  и  джунгли  сомкнулись   над машиной. А ещё минут через пять они подъехали к аэродрому. 

                Г Л А В А     20
     Они уже часа два сидели в раскалённом фюзеляже, ожидая полковника Макса на перроне авиабазы. Откинутая рампа и открытые дверь и форточки в пилотской кабине совершенно не уменьшали зной. Никакого движения воздуха, выпитая вода тут же изливалась потом.
    - Как это наш  «сусанин» ухитряется спать в такую жару? – спросил Василий. – Ну, ладно Анри, он местный, привыкший к такому пеклу, а этот?
     Валерий, вытирая пот с лица, взглянул на штурмана, тот лежал на спине с полуоткрытым ртом, из которого время от времени раздавались булькающие звуки. Внезапно штурман подскочил, глаза, полуоткрывшись, обвели мутным взглядом всё вокруг, затем он со стоном снова повалился на лавку.
     - Никак нашего «казанову»  кошмары  мучают, -   засмеялся зашедший на рампу  Георгий.  –  В такую  жару  всё  может  присниться.  Да  ещё  если ночь провести не одному.
     - О  чем  это  ты,  Жора? – насторожился  Валерий. 
     Тот  усмехнулся: - И как его только на всё хватает? Я вчера вечером  зашёл  к  нему  за  сигаретой,  а там две молоденькие «чернушки» сидят. Мне предложил любую, на выбор. Я отказался, а ему пришлось с ними всю ночь покувыркаться. Поневоле после такого будешь спать  в любую жару.
     - Вот ведь казанова хренов, ведь знает, что впереди рабочий день, а всю ночь  с девицами хороводится. Ну, ладно, я ему устрою выволочку! – рассердился Валерий.
     - Игнатич, только не за сегодня, а то неудобно получается – вроде, я его тебе сдал,  – попросил Георгий.
     - Хорошо, - остывая, сказал Валерий,  -  но в следующий раз получит на полную катушку… Ладно, давай о деле. Нашёл причину вибрации?
     Жора покачал головой: - Ничего понять не могу, всё вроде нормально. 
     В последнее время у них повысилась вибрация правого двигателя, за месяц она дошла почти до самого верхнего предела. Все попытки выяснить причину ничего не дали.
     - И что же дальше, Жора? Останавливать полёты и разбираться основательно?
     Георгий кивнул головой: - Тот случай, что был у нас с Евгением, помните?
     - Это когда после взлета у вас загорелся  двигатель и  вы  тут же сели? Помнишь,  Валерий,  мы к ним тогда ещё заезжали вечером? - напомнил Василий.
     - Как  же  не  помню, мы  это  дело  тогда  основательно  отметили. – Командир усмехнулся, вспомнив попойку по случаю счастливого завершения  происшествия, грозившего экипажу гибелью.
     - Так вот,  у нас тогда тоже была проблема с вибраций:  день - в пределах нормы, другой - скачек, потом,  вроде, снова норма. А чем всё закончилось? Пожаром в воздухе.
     - Значит, будем разбираться, - подвёл черту Валерий. Он снова вытер пот с лица:   
     - Пекло какое! Если бы не выходной у ребят со «сладкой парочки», посидели бы у них в ангаре…
     Раздался шум двигателя, у рампы затормозил  джип и из него вышел  полковник Макс.
     - Сейчас подвезут для вас груз до Круи, а оттуда можете возвращаться в Банги-Нова. Срочной  работы здесь пока нет, а там ваше начальство стонет – нужны вы с самолетом. Есть одна неплохая новость. Спецслужбы после терракта в отеле через двух арестованных вышли на их широко разветвлённую террористическую организацию.  Многих арестовали, захвачены склады с оружием и боеприпасами. Сеть охватывала и военных, и гражданских. Готовилось покушение на президента. Кстати, кэптен  Вэлери, среди заговорщиков оказался и капитан Жюль, видно, он причастен к взрыву вертолета и к попытке взорвать ваш самолет. К сожалению, он тоже скрылся.    
     - Да-а, - протянул Валерий, - чувствовалось, что этот Жюль не тот, за кого себя выдаёт. Какой-то был он скользкий…
     -  К сожалению, кэптен, подозрения не дают возможность определить, кто перед тобой: друг или враг. Со временем всё станет на свои места. И каждый получит по заслугам, в том числе и капитан Жюль. А вот и ваш груз едет!
     К самолету подъехали две машины  с ящиками. Макс поднялся:
     - Счастливого  вам  пути  и  до  встречи! -  Полковник  кивнул  им  и, подойдя  к майору, приехавшему с грузом, стал что-то у него расспрашивать.
     - Кэптен!  –  Валерий  обернулся.  На  рампе  стоял  Анри  с  бутылкой  воды  и стаканом в руке:   
     - Вы… Вам… будите… - Он замялся, подыскивая нужные слова. – Вам нужен выпивать стопарник вода?
     Валерий улыбнулся: - Давай, Анри! Это именно то, что мне нужно сейчас!
     Он выпил стаканчик теплой воды и отошёл в сторону, пропуская солдат, тащивших в самолёт тяжёлый ящик.
     - Жора! Тебе не кажется, что уж больно много ящиков на машинах? Проверяйте с Анри вес груза.  Ты заметил, какой плутоватый вид у этого майора? Так что смотрите в оба. А то столько накидают – полосы не хватит для разбега!
      …Осталось преодолеть вторую половину пути, когда штурман заявил, что система Джи Пи Эс  не работает.
     - Как  не работает? – удивился  Валерий.
     - Отказала, - подтвердил Аркадий. – Никакой информации нет. Такое ощущение, что все спутники исчезли, будто их метлой с неба смели.
     -Так, - протянул Валерий, – а нам нужно сесть в Круи. Давай, навигатор, вспоминай о комплексном самолётовождении:  осреднённый курс, время по данной скорости и т.д. Столько раз летали по этому маршруту – должен рассчитывать, не глядя в Джи Пи Эс. Посчитай расчётное прибытие, глядишь,  ко времени прилёта и облачность разорвёт, не будет сложностей с заходом.
     Через несколько минут штурман выдал данные, снижение начали по его расчёту. В облачности, над которой они шли, были разрывы, но видимые участки земли им не о чём не говорили - местность казалось незнакомой. Самолёт вошёл в облачность, за бортом всё стало серым.                                                
      - Штурман,   что  там  у  нас  по  РВ*? – Валерий  внимательно
-----------------------------------------
   *РВ – радиовысотомер
вглядывался вперед, будто хотел что-то увидеть сквозь облачность.
     - По РВ сейчас восемьсот метров, относительно аэродрома – полторы тысячи.
     Вот высота стала быстро уменьшатся:  шестьсот, четыреста…
     - Триста! Уменьшить вертикальную!  В горизонт! – завопил Аркадий. – Сто метров до земли!
     Валерий вывел самолёт в горизонт, дал команду установить взлётный режим двигателям и энергично потянул штурвал на себя.
     - По РВ высота  растет.  Пятьсот  метров,  семьсот,  тысяча  двести,    –  бубнил штурман.
     «Какую-то горушку перевалили», - облегчённо вздохнул Валерий.
     - Через десять минут - расчётное Круи, – доложил Аркадий.
     Впереди по курсу как будто распахнули занавес в облачности.
     - Снижаемся, малый газ! – Валерий отжал штурвал от себя.
     Самолёт заскользил вниз.               
     - Всем внимательно смотреть ориентиры на земле, главное – не проскочить аэродром! –  он обшаривал глазами землю, надеясь увидеть что–нибудь знакомое.
     Всё ближе земля, слева - горная цепь, верхушки её закрыты облачностью; горы впереди также прикрыты облаками.
  - Кэптен!– в наушниках раздался голос Анри. – Круи!
     Повернув голову, Валерий увидел второго пилота, возбуждённо тыкающего пальцем в правую от самолёта сторону.
     В то же мгновение он узнал в светлом пятне, лежащим в траверзе, километрах в тридцати от них, центр провинции, а чуть бли-
же и тоненькую красноватую полоску посадочной полосы.
     - Молодец, Анри! - От похвалы командира второй пилот радостно улыбнулся.
     На аэродроме стоял всего один самолёт  - «эЛка».  Несколько  грузовиков около него образовали  очередь.  Зарулив на  перрон и выключив двигатели,  они  продолжали сидеть на  своих местах.
     - Ну что, «сусанин»? – стараясь говорить спокойно, начал Валерий. – Получается, что без Джи Пи Эс мы летать не можем. Знаем, что от «земли» помощи ноль - наземных локаторов тут нет. Повезло, что не врезались в гору. Как же ты, Аркадий,  рассчитал безопасную высоту по маршруту полета? Похоже, ты её не считал, а ведь это самое малое, что ты обязан делать. Своим безответственным отношением к обязанностям создал  экипажу угрозу для жизни. Нам повезло, что мы вышли на визуальный полет, что Анри увидел Круи на таком боковом удалении. Какой был бы позор, если бы не нашли аэродром. Словом, оценка тебе  сегодня, как штурману – «два».
     - Это почему я во всём виноват? – завозмущался Аркадий. – А вы?
     - Я с себя ответственности не снимаю. И в первую очередь виноват в том, что верил тебе, как профессионалу, а ты оказывается без этой «балалайки», то есть Джи Пи ЭС, работать не умеешь. Заруби себе на носу: в каждом полёте ты должен знать место самолета каждую минуту. Кстати - это твоя первейшая обязанность, как штурмана.  Ещё раз допустишь такой ляпсус, – вместе летать больше  не будем. Усёк? Не рассчитывай, что ты у  нас такой незаменимый.
     - Да,  голубок,  ты  нас  сегодня  чуть  не  угробил.  -  Высказался в свою очередь бортмеханик. - Слабак ты в простой навигации. Пошли, командир, поздороваемся с мужиками.
     - Кстати, «сусанин», сходи со своей «балалайкой» к штурману на «эЛке», может он что-нибудь подскажет, - напомнил Валерий.
     Не обращая внимания на недовольное ворчание штурмана, бухтевшего что-то о человеческой неблагодарности, они с Василием направились к АН-12.  Экипаж его стоял в тени от крыла.
     - Куда это вы запропастились? – пожимая руку Валерия, поинтересовался Стас. – На базе совсем не появляетесь, там «абрек» с Петром ждут вас,  не дождутся.
     - Вот мы сегодня и обрадуем их своим появлением, да за три недели стрясем с них  суточные, – засмеялся  Валерий. - Не было видно? Так мы всё по кустам шастаем на местных северах. А что нового в наших палестинах?
     - Да ничего особенного. Серов так и не объявился, а эта парочка – наше руководство, такое бестолковое. Заработки сократились. В будущем ничего хорошего ждать не приходиться,  если здесь не будет Серова. Видимо,  придётся искать новых работодателей. Вы на выходные будёте дома?  Вот и отлично! У нашего Володи – день рожденья! Так что в субботу вечером после работы - сразу к нам. А что это Аркадий такой сердитый?
     - Он  только что от Валерия схлопотал,– сказал Василий.– Совсем перестал мышей ловить. Без ДжиПиЭс  не может  работать.
     - Верно, без неё нынешние штурмана, как слепые котята. – Засмеялся Стас, глядя на надутое лицо Аркадия, что-то объясняющего штурману с «эЛки».
     Они еще поболтали немного, пока не кончилась разгрузка АН-12.  Минут через десять «эЛка» взлетела и исчезла в облаках.
     Прилетев вечером, заехали к руководству. Получив суточные, оговорили организацию полётов на ближайшие дни. «Абрек», вернее Егор, начал говорить об осложнившейся обстановке, об  обострении  конкуренции и прочих  трудностях. Выразил надежду, что их экипаж с пониманием отнесется к мерам, которые вынуждено  принимать в сложившейся ситуации руководство.
     «К чему это он клонит»?- думал Валерий, слушая расхаживающего и размахивающего руками «Абрека». Петр сидел, уткнувшись в экран компьютера и не вмешиваясь в разговор. Подтекст разговора им стал ясен, когда, прервав свои туманные рассуждения, Егор объявил о снижении расценок за перегруз: теперь они теряли по тридцать долларов с каждой тонны. Увидев их помрачневшие лица, стал уверять их, что это временная мера. Затем вытянулось лицо и у него, когда Валерий сообщил что, возможно, придётся приостановить полёты, если вибрация двигателя будет продолжать расти. Расстались они крайне недовольные друг другом.
     - Вот тебе бабушка и юркнула в дверь! – проронил Василий, когда они вышли. - Обрадовал нас этот хмырь, дальше некуда!
     - Это вам не Николай Серов, при нём даже вопроса такого не возникло бы. Объём перевозок растёт, а нам цены режут. Работать не умеют, вот на нас и экономят, – подвёл итог Валерий.
     - Может  устроить  сидячую  забастовку? – предложил  штурман. – Куда  они без нас денутся? –  он с хитринкой глянул на командира.
          - Никаких забастовок! – отрезал  Валерий. – Если кто забыл  - могу напомнить! – намекнул он на событие в начале их работы в «Нордстаре». – Забыли, чем тогда это кончилось? То-то же.  Посмотрим, как будут развиваться события. В основном мы работаем по заявкам военных, доля полётов для «Нордстар» составляет не более тридцати процентов, так что пока потери будут терпимыми. А там  видно будет…
        В субботу,  приведя  себя  после  работы  в  порядок,  пошли в  гости. В дверях пришедших  встретили Стас и  виновник торжества  -  Володя,  который  держал  в руках поднос с фужерами.
     - Штрафная! – пояснил Стас. – У нас так принято. И никак возражений!
     - Ну и масштабы у вас, мужики! – Валерий тоскливо посмотрел на фужеры, в каждом было налито не менее, чем по сто пятьдесят водки. -  Мы же уставшие и голодные, после такой дозы тут же дружненько и  ляжем.
     - Валера, перестань взывать к жалости, этот номер не пройдёт. Ваши возможности знаем, не прибедняйтесь! Народ у нас суровый, отхода от принципов не поймёт. Ещё полчаса опоздания и вас встретили бы с полными фужерами! Быстренько, водка  теплеет.
     - Эх, где наша не пропадала! – Аркадий, взяв в руки фужер с гримасой отвращения на  лице, недовольным голосом продолжил: – Тёплую водку фужерами, да в такую жару? С удовольствием!
     Раздался громкий хохот и на крыльцо виллы высыпали привлечённые им остальные гости.
     Валерий от всего экипажа поздравил именинника и вручил ему подарок – поделку местных мастеров:  из деревянной  бочки после нажатия кнопки выскакивает негр, демонстрируя своё мужское достоинство здоровенных размеров. Под всеобщий смех занятная вещица пошла по рукам.
     - Вот это – вещь! Оригинальная штука! Таким агрегатом только крокодилов глушит в местных болотах! – и прочие шутки послышались среди собравшихся  гостей.
     - Ну,  ребята!  Такого  подарка  у  меня  ещё  не  было! – Володя выпил с ними и бережно занес его в гостиную. Гости с шумом рассаживались за столом.
    Чувствуя, как алкоголь тёплой волной охватил его, и понимая, что если он сейчас срочно что-нибудь не съест, то последствия могут быть плачевными, Валерий воткнул вилку в королевскую креветку.
     В разгар веселья открылась дверь, и перед глазами присутствующих предстали «Абрек» с Петром.  Поздравив именинника, они сели за стол, «Абрек» оказался рядом с Валерием. Он на глазах пьянел, глаза его остекленели, наголо бритая голова подёргивалась, бородка обвисла. Что-то пробормотав себе под нос мокрыми узкими губами, он сграбастал бутылку и стал наливать себе, проливая половину мимо. Увидев это, Пётр попытался забрать бутылку, но тот не успокоился, пока не налил бокал до краев.
     - Ему нельзя много пить, он меня не слушает, может, вы ему как-то подскажете? – на Валерия смотрели просящие глаза Петра. Валерий тронул  Егора за плечо, видя, как тот потянулся  за   бокалом.
     - А, командир! - протянул тот и,  услышав, что, может, не  стоит  торопиться - ощетинился:
    - Ты что, из полиции нравов, а? Не суйся, куда не просят. Мы сами с усами  и даже с бородой, – глядя на Валерия остекленевшими  глазами, недовольно прорычал «Абрек».
     «Да чёрт с тобой, хоть захлебнись!», - подумал Валерий, выходя из-за стола. Он подошёл к Стасу, который что-то втолковывал охраннику. Тот, взяв пластиковый пакет, направился к выходу.
     - Немного не рассчитали, - прояснил Стас, – послал боя за спиртным.
     - На столе полно выпивки, вполне хватило бы, – возразил ему Валерий.               
     - А если не хватит?  Тогда нужно будет ехать в центр, пусть лучше останется. Идём, Валера за стол, вон  Володя нам машет.
     Но до стола они не дошли, на другом его конце раздался шум. Егор встал, пытаясь удержатся, схватился за скатерть, и на пол со звоном полетела  посуда. Отбросив руку Петра, который пытался его поддержать, Егор двинулся вдоль стола. Дойдя до бортрадиста Семёна, остановился, покачиваясь и соображая, кто это сидит перед ним.
     - Встать! – внезапно рявкнул он.
     Семен  в недоумении огляделся вокруг.
     - Я тебе говорю – встать, когда с тобой разговаривает начальник! – заорал «Абрек». - Совсем распоясались, наглецы!  Я вам – не Серов, я тут наведу должный порядок!
     Музыка смолкла, все смотрели  на продолжавшего качаться на нетвёрдых ногах  Егора.
     - Егор, хватит кричать, пошли домой, - умоляюще сказал Пётр, подойдя к нему.
     Но остановить Егора было уже невозможно.
     - Что таращитесь?  Не нравлюсь вам?  Да я плевать хотел! – Егор обвёл всех взглядом, улыбаясь пьяной, кривой улыбкой. - Вы у меня все вот где! - Он вытянул вперёд руку со сжатым кулаком:   
     Захочу – будете работать! Захочу – завтра же выгоню к чёртовой матери! Вы у меня все по струнке ходить будите. Я не буду тут с вами миндальничать, как некоторые. Кому не нравится, – может катиться на все четыре стороны! Вот ты, ты и ты,  - он ткнул пальцем в первых попавшихся ему на глаза лётчиков, - завтра придёте в офис и напишете заявления об уходе! – проорал он напоследок.
     Его вновь качнуло, рукой он судорожно ухватился за стул и шагнул вперёд, но, зацепившись ногой за стул,  с грохотом  упал. Пётр и штурман с «эЛки» помогли ему подняться. Обхватив их  за плечи, и что-то бормоча,  Егор поплелся к двери.
     - Извините нас, - пробормотал Пётр, – я же говорил, что ему нельзя пить.
     После их ухода ещё какое-то время обсуждали случившееся, подшучивая над теми, кому этот самодур приказал написать заявления.
     - Да он завтра и не вспомнит, что тут наболтал, - сказал Стас. – Только испортил настроение. Да пошёл он куда подальше! У нас сегодня день рождения…
     Вновь зазвенели бокалы, послышалась музыка – гулянка  продолжалась.
 
                ГЛАВА      21.
     Бескрайние джунгли плыли под крылом самолёта, казалось, нет им ни конца, ни края. Они пролетели уже километров сто после взлета в Нгоронги, небольшом городке, стоящем  на границе джунглей и саванны в трёхстах километрах от столицы.
     Накануне их срочно вызвали в столицу. Командующий ВВС полковник Мдуди, придя к ним вечером в отель в сопровождении полковника Макса, сообщил им о задании чрезвычайной важности. Оказалось, что Нгоронги, отбитый у оппозиции месяц назад, оказался блокированным  и вот уже десять дней его малочисленный гарнизон отбивает атаки партизан. Городок этот был стратегически важным - стоял на реке, через него проходили железная дорога и шоссе. А пока до него можно было добраться только по воздуху. Нужно было в срочном порядке перебросить туда солдат, оружие и боеприпасы – защитники города нуждались в помощи.
     - Нужно будет сделать минимум два рейса, - сказал командующий. - Кроме вас будут задействованы два транспортных МИ-8, боевые вертолёты подавят огневые точки противника в районе аэродрома. Первым рейсом доставите роту солдат, вторым – оружие и боеприпасы. Заход на посадку производите с прямой, через реку, это наиболее безопасный вариант. Более подробно вам объяснит полковник Макс: время вылета, взаимодействие с боевыми вертолетами и т.д.
       Они взлетели рано утром, забрав на борт солдат и часть боеприпасов. Транспортные и боевые вертолёты вылетели гораздо раньше. Ещё издали увидели большое облако дыма в районе городка – горело подожжённое мятежниками нефтехранилище.
     - «Танго Ромео», «Танго Ромео»!– раздался в наушниках голос Алексея, командира боевого вертолёта. - Ответьте «Сладкой парочке». Приём.
     - «Танго Ромео» отвечает «Сладкой парочке», - Валерий отпустил кнопку передатчика.
     - Валера, можете спокойно заходить на посадку, окрестности аэродрома мы почистили. Садитесь и спокойно  разгружайтесь, а мы сверху посмотрим, если что – примем меры.
     - Спасибо, ребята, мы уже на прямой.
     - Видим  вас, мягкой посадки!
    Грунтовая полоса была неровной и коротковатой, тяжело нагруженный «дракон» остановился лишь в самом её конце. Высыпавшие из самолёта солдаты быстро выгрузили ящики с боеприпасами на подъехавшие машины. Забрав несколько десятков раненых, самолёт, не медля, взлетел в сторону реки.
     В столице их опять загрузили под самую завязку оружием и боеприпасами, и менее чем через час они вновь садились на маленький аэродром. Слышался отдалённый стрекот пулемётов и автоматов, время от времени раздавался рёв безоткатного орудия или уханье пушек.
     Подъехавший на грузовой машине майор гортанно скомандовал солдатам, и те сноровисто стали разгружать ящики. Майор подошёл к лётчикам. Пропылённая пятнистая форма, воспалённые глаза, небритое лицо с выступающими скулами – всё говорило об его усталости.
     - Анри, - обратился Валерий ко второму пилоту, - спроси его, как они – выстоят? «Тяжело им приходится». Он с сочувствием смотрел на майора.
     Майор, взяв предложенную Анри сигарету и жадно затянувшись, заговорил надтреснутым, сиплым голосом. Выслушав,  Анри  перевёл:
      - Обстановка тяжёлая, противник вот уже более недели постоянно атакует. Спасает то, что город расположен у слияния двух рек, что является естественной преградой. Часть опасных  направлений защитники города заминировали. Хорошо ещё то, что у противника нет тяжелого вооружения, за исключением нескольких безоткатных орудий и крупнокалиберных пулемётов. Правда, досаждают ещё диверсанты; вдобавок часть местных жителей традиционно поддерживают президента Окоту. Наверное, с их помощью этой ночью было подожжено нефтехранилище. Ну, а теперь с помощью того, что вы нам привезли, мы продержимся.
     Майор докурил сигарету, откозырял и пошёл к машине. От сожжённого здания аэропорта медленно шла цепочка раненых. Их обогнала машина, остановившаяся у самолета. Санитары в изодранных, окровавленных халатах  стали снимать с неё тех, кто не мог передвигаться самостоятельно.
     На перроне авиабазы в столице их ждали командующий  ВВС и генерал Буассье.
     - Как слетали, кэптен Вэлери? – спросил генерал, пожимая руку Валерия.               
     - Нормально, мой генерал.
     - Нормально – это хорошо, – генерал  пристально  всматривался  в  лицо  командира «дракона»:
     - У нас к вам просьба. Чтобы окончательно стабилизировать обстановку вокруг Нгоронги и по возможности отбросить противника в джунгли, необходимо сделать ещё один рейс и доставить туда роту армейского спецназа с её вооружением. Тогда можно было бы считать, что мы всё сделали для защитников города. Как вы смотрите на это, друзья? – генерал  обвёл взглядом стоявших летчиков.
     Молчание остальных прервало бурчание штурмана, что-то сказавшего себе под нос.
     - Вы что-то хотели сказать? – обратился к нему генерал.
     Аркадий открыл было рот, но увидев устремленный на него тяжёлый взгляд Валерия, не произнес ни слова, отрицательно мотнув головой.
     - Что ж, надо так надо. Давайте ваш спецназ, мой генерал, пусть грузятся, – решительно сказал  Валерий.
     - Мы не сомневались, что вы поймёте и согласитесь. Оттуда можете напрямую уходить к себе в Банги-Нова. Не так  ли, полковник? – обратился генерал к командующему ВВС.
     - Да, конечно, на ближайшие дни никаких заявок на вас нет. - Генерал усмехнулся, заметив повеселевшие лица лётчиков.
     Проводя взглядом цепочку спецназовцев, исчезающих внутри самолёта,  генерал пожелал  успешного полёта и пошёл к машине.
     - Хорошо им - распорядились и уехали, а ты тут подставляй свою задницу, – проворчал Аркадий, провожая отъехавшую машину мрачным взглядом.
     - А ты, видимо, забыл контракт, который сам же и подписывал? – спросил его Василий.
     - Мало ли что когда-то и где-то я подписывал!  - продолжал зудеть штурман.
      - Вот, вот, память у тебя коротка! А неплохие  денежки за такую работу получать, это ты сразу согласился! – бортмеханик неодобрительно посмотрел на Аркадия. Перепалка была прервана командиром:
     - Кончай базарить, мужики, загрузка на борту! Василий, сколько залил в баки?
     - Сейчас в баках четыре тонны. А что, нужно было залиться полностью?
     - Мне, кажется, достаточно, чтобы оттуда уйти домой. Что скажешь, Аркадий? – Валерий хлопнул нахохлившего штурмана по плечу.
     - Хватит, ещё и останется. - Скривился тот от шлепка командира.
     - Ну, тогда вперёд, без страха и сомнения!  Так когда-то говорил мой первый командир на Крайнем Севере. Чем быстрее отсюда вылетим – тем быстрее окажемся  дома, а там нас Жора будет ждать с ужином. Пошли на самолёт.
     Георгия они вчера вынуждены были оставить дома, несколько дней назад у него проявились признаки малярии - поднялась температура, заболела задняя часть головы. Тест крови, сданный в лабораторию, подтвердил  наличие вируса, и Жоре пришлось заняться лечением. Он порывался лететь с ними, но Валерий оставил его дома, заявив, что пару дней и без него обойдутся.
     «Сладкую парочку» они встретили на подходе к городку – те шли встречным курсом. Алексей сообщил, что обстановка вокруг аэродрома спокойная, и они возвращаются в столицу. 
     - Мягкой посадки вам, ребята! В выходные дни будем в ваших краях, так что ждите в гости. До встречи в Банги – Нова! –  пророкотал в наушниках голос Алексея.
     - Аркадий, обязательно прихватим с собой бутылочку текилы, похоже она тебе понравилась! – послышался голос Кости. – Можешь выспорить ещё сотню баксов! – он весело рассмеялся.
     - Щас, разбежался, - проворчал штурман,– нашли фокусника. Пускай сами жуют эту гадость.
     - Ну, а если предложат двести баксов? – вкрадчиво спросил  Василий.   
     - Двести? – протянул Аркадий. – Надо подумать.
     - Да согласишься же, куда ты денешься! Сжевать червяка за пару сотен баксов - для тебя же не проблема, жадненький ты наш! – издевательски ухмыльнулся бортмеханик.
     - А ты попробуй сам его слопать, а я посмотрю! - ощетинился штурман. Бортмеханик было открыл рот, чтобы ответить, но тут вмешался Валерий:
     - Хватит болтать! Полоса уже видна. Штурман, сколько до неё?
     - Пятнадцать вёрст, - доложил Аркадий.
     - Обычный  заход, скорость на прямой та же – двести пятьдесят, – Валерий отжал от себя штурвал: – Все будьте предельно внимательны! Что-то мне не нравятся эти вспышки левее полосы, похоже, это снаряды.
     - «Сладкая парочка» успокоила, что там все в порядке. – Василий, вытянув шею, внимательно вглядывался вперед. Тем не менее, они благополучно приземлились. Спецназовцы спешно разгрузились, расселись по пришедшим за ними машинам, и те, вздымая клубы пыли, помчались в сторону городка.
     - Командир! - обратился к Валерию  подошедший Анри, - вот капитан просится с нами. Его ранили, и он направляется в госпиталь. В Банги-Нова - ещё лучше, он сам оттуда.
     Перед  Валерием  с  немой  просьбой стоял молодой капитан, одна его рука была перебинтована и висела на перевязи, голова подёргивалась.
     «Наверное, контузило», - подумал Валерий и кивнул головой.
     Увидев, что командир согласен, капитан радостно заулыбался.
     - Анри, только забери у него пистолет, объясни, что так положено. Прилетим, - сразу же получит его назад. У нас всё в порядке, Василий?
     - Можно вылетать, всё в норме. – Василий пнул ногой пневматик шасси. – Только вот опять капли керосина в правой мотогондоле.
     Они подошли к правому крылу. Подняв голову, Валерий посмотрел на створки мотогондолы – на них виднелись свисающие капли.
     - Ну, не оставаться же нам здесь заниматься ремонтом? Тем более Георгия нет. Возвращаемся и  больше никаких полётов, пока не устраним все дефекты. Ты заметил – сегодня опять был скачок вибрации?
     - Никто и не предлагает оставаться, - буркнул Василий. - А вибрацию я тоже заметил, не один ты у нас такой глазастый, - бортмеханик  вытер руки о тряпку. – Аркадий,  сколько нам пилить до дому? – обернулся он к стоящему под крылом штурману.
     - Полтора часа. Самолёт-то у нас пустой,  а если ты не будешь экономить керосин, то придём и за час двадцать. – Не  упустил он возможности поддеть Василия.
     - Тогда – по коням! Не нравятся мне эти звуки, - Валерий кивнул в сторону боя, громыхавшего уже неподалёку от полосы. – Вдруг прорвутся сюда эти партизаны, а мы тут лясы точим. Давайте в самолёт, улетаем!
     Он шагнул к носу самолёта, но не успел поставить ногу на лесенку, как над головой раздался свист, и по ту сторону полосы взметнулся  султан земли, сопровождаемый оглушительным грохотом.
     Толкая друг друга, лётчики кинулись в кабину. Казалось, запуск двигателей шёл на этот раз невыносимо медленно. За это время, заглушая рёв двигателей, прогрохотали ещё два взрыва. Но вот двигатели запущены и они, не мешкая, пошли на взлёт. Валерий, вцепившись в штурвал, впился взглядом в противоположный конец полосы, удерживая самолет от рысканья,  ожидая,   когда штурман  начнет отсчет скорости.
     - 160,   180,   200…
     Командир плавным движением штурвала на себя поднял самолёт в воздух.
     - Только быстрее вверх! – бормотал он себе под нос.
     Ещё несколько фонтанов земли взметнулись рядом с полосой.  Десять, пятнадцать, восемнадцать  метров в секунду – мощные двигатели бешено тянули пустую машину вверх.
     - Уф - ф! – выдохнул из себя Аркадий, – такого мы ещё не видели! Шваркнул бы один снаряд рядом, и ага – поминай, как звали! – голос его, дребезжащий то ли от вибрации, то ли от пережитого напряжения, развеселил остальных.
     - А ты, похоже, в штанишки наложил? – съехидничал Василий. - Что-то не русским духом здесь запахло! – захохотал он.
     - Ты лучше свои пощупай! – огрызнулся Аркадий.
     - Хватит вам! – вмешался  Валерий. - Мне тоже не по себе стало, хоть и штаны сухие.
     В кабине раздался дружный хохот.
     – Штурман, давай-ка уточним радиал, с которым мы пойдём напрямую домой.  Василий, ставь крейсерский режим!
     Штурман, что-то нашёптывая, заиграл на клавишах Джи Пи Эс:
     - Берём курс 240! 
     Валерий плавно накренил самолет влево:  280,  260,  а вот и 240!
     - Так и держим! Путевая  - 500, сильный встречно-боковой ветер, – доложил Аркадий. 
     Валерий, пробежав взглядом по приборам  и включив автопилот, отодвинул  кресло до упора назад  и  с хрустом потянулся.
     - Эх, сейчас бы какую-нибудь милашку! А,  командир?! – хихикнул штурман, увидев потягиваюшего Валерия.
     - У  тебя, как я посмотрю, одно на уме. Всё ещё, как у младенца, зубы режутся, – усмехнулся Валерий.
     - Так ведь дело-то житейское!  - продолжал гнуть свое Аркадий, но командир ничего ему не ответил. Повернув голову, он смотрел вниз, где зеленая ткань джунглей покрыла всю землю.   
      «Зеленые легкие Африки» – вспомнилось ему когда-то прочитанное выражение. Он удобнее устроился в кресле, прикрыл глаза. Сквозь дрёму он слышал, как Василий, откинув своё кресло, вышел в грузовой салон, затем вернулся. Полушёпотом переговаривались Аркадий и Анри.
     Резкий вой сирены подбросил Валерия в кресле.
     - Пожар правого двигателя! – раздался голос Василия.
     Взгляд Валерия метнулся на панель сигнализации: багровым зловещим оком пылало табло «пожар». Вторя ему, горела красным светом сигнализация «пожар в мотогондолле правого двигателя». Продолжала  выть сирена.
    - Выключить правый, флюгер правому, выключить генератор правого! –  автоматически произнёс Валерий.
     Руки  Василия  забегали  по  кнопкам  и  рычагам  на  центральном  и   верхнем пультах.
     - Правый двигатель и генератор - выключены, пожарный и стоп-кран – закрыты, винт зафлюгирован. – В голосе Василия чувствовалось напряжение. – Командир, не сработала автоматика первой очереди пожаротушения.
     Сирена продолжала выть. 
     Удерживая самолет от крена и разворота, Валерий, оглянувшись на Анри, с удовлетворением отметил, что тот, сохраняя спокойствие, помогает ему удерживать машину в прямолинейном полёте.
      - Василий, открывай краны системы вручную, левому – номинальный режим. Да  выключи ты эту хреновину!
     Бортмеханик протянул руку – вой прекратился.
     - Не забудь, Василий, первую очередь  - в мотогондоллу, вторую – в двигатель. При необходимости используй  третью и четвёртую очереди.
     Пощёлкав кнопками на панели пожаротушения, Василий  выскочил в грузовой салон и тут же вернулся:
     - Дым валит из двигателя  и искры проскакивают.
     Он вновь защелкал кнопками на панели.
     - Дело – дрянь!  Вручную  клапаны  также  не  открываются.  Вот  она,  где  нас настигла!
     - Кто – она? – спросил Валерий.
     - Беда!  Не сработала система, никто её  никогда  не  проверял.  Вот оно  –  наше русское авось!   
     Василий вновь вышел в салон. Вернувшись, он мрачно посмотрел на Валерия: - Дело труба, Валера. Из двигателя бьёт пламя!
     Мысли лихорадочно метались в голове: «Так, нужно аварийно снижаться, иначе может отгореть и отвалиться крыло. Но куда садиться? Внизу джунгли, ни одной прогалины, хотя бы какая-нибудь речушка или озеро».
     - Аркадий, - он  обернулся   к  штурману – на  него смотрели глаза, наполненные страхом.
     - Ну-ка, встряхнись! Сообщи любому, кто услышит: пожар правого двигателя, ликвидировать не удалось. Приступаем к аварийному снижению. Сообщи радиал и удаление от Нгоронги.
     Валерий  перевёл  РУД левого двигателя за защёлку малого газа и отжал от себя штурвал.  В наушниках слышался дрожащий голос штурмана, повторяющего информацию о их  катастрофическом положении.
     Глаза Валерия обшаривали поверхность джунглей, но зелёный ковер простирался до самого горизонта. Хотя бы что-нибудь, какой-нибудь намёк на открытое пространство или водоём, но нет – всё прикрыто этим ковром.
     - Василий, сходи, посмотри, что там.
     Бортмеханик вернулся тут же :
     - Пламя ещё сильнее стало. Валера, неужели – конец?! – с посеревшего лица глаза Василия с надеждой смотрели на командира.
     - Ну что ты, Василь! Все будет нормально, держи себя в руках. Экипаж, внимание! Пожар потушить не удалось - нужно садиться. Внизу джунгли. Если не попадётся какая-нибудь прогалина – придётся садиться на лес. Приказываю: всем уйти в хвост и хорошенько привязаться. Постараюсь примоститься на самой минимальной скорости.
     - Валера, я с тобой останусь, перед посадкой помогу тебе,– бортмеханик просительно посмотрел на него.
     - Нет, в хвост! Не нужно рисковать вдвоем. Поспеши, времени  мало.
     Рука Василия стиснула плечо командира: - Удачи тебе!
     - Удачи всем нам… давайте побыстрее! – кивнув Анри, покинувшему свое кресло, он обернулся и убедился, что штурмана уже нет в кабине.
     -Так, - шептал Валерий, смотря на прибор скорости, - шасси не выпускаю, закрылки выпускаю полностью… Скорость при посадке на деревья, как можно меньше… Пора выпускать закрылки.
     Он откинул предохранительную планку и нажал тумблер закрылков на выпуск. Парируя вспухание самолета, отжал штурвал от себя.
     - Всё, дальше тянуть некуда, нужно выключать двигатель.
     Выключив генератор, он впился взглядом в набегающие джунгли. «Господи, хоть бы какая-нибудь проплешина!»  Но навстречу самолёту набегала бескрайняя зеленая масса деревьев - верхушки их были всё ближе и ближе.
     Валерий, взяв немного штурвал на себя, уменьшил угол планирования, скорость стала уменьшаться:  260,  240,   220,   210… Первые удары  верхушек деревьев о фюзеляж, и вот уже по слуху хлестнул треск ломающихся деревьев. Он ещё успел потянуть штурвал на себя и увидеть  на указателе скорости её последнее значение – 180 км/ч.
     От страшного удара самолёт развернуло вправо. Ломая всё на своем пути, он рушился вниз. Послышался скрежет раздираемого металла, ещё один удар потряс и развернул машину в сторону. Валерию показалось, что сейчас чудовищная сила выдернет его из кресла и выбросит неизвестно куда. Тело его, удерживаемое привязными ремнями, мотнулось, сокрушительный удар в голову и плечо бросил в тёмный омут беспамятства…
 

                ГЛАВА      22
     Что-то стучало в голове - будто отсчитывал секунды метроном. Голова раскалывалась, когда он попытался  пошевелиться, пульсирующая боль вновь захлестнула и опять утащило в черную пучину. Сколько он пробыл без сознания? В раздираемой болью голове, мелькал один вопрос: «где я и что со мной?» – ответа у него не было. На этот раз он был осторожнее: стараясь не шевелить головой, попытался открыть глаза, но увидеть что-либо мешала какая-то тёмно-красная пелена.
     Валерий осторожно пошевелил головой, ожидая, что его опять кинет в чёрную бездну, но на этот раз обошлось. Подняв правую руку, стал  ощупывать голову. Левая её половина представляла собой месиво из слипшихся волос, и малейшее прикосновение вызывало резкую боль. Он  притронулся ко лбу, тот был влажный и липкий.
     «Кровь, это моя кровь»,  - понял Валерий.
     Проведя пальцами по векам, стёр кровь с глаз и тем самым вернул себе зрение: тёмно-красный мир превратился в серый. Глаза его остановились на циферблатах приборов. «Я в кабине самолёта, мы садились в джунглях», - память услужливо вернула его в реальный мир. Он поднял глаза и чуть повернул голову влево, уставившись на левую форточку фонаря кабины. Стальная окантовка форточки была в крови. «Приложился бы чуть ниже об ручку форточки, и это был бы конец», - отрешённо подумал он.
     Валерий вновь потрогал  левую часть головы, от боли в глазах поплыли разноцветные круги. «Больше это место не трогаю», - решил он. Повернув голову еще левее, он увидел невероятную картину: крыла с двигателем не было, вместо них рядом высилась громада гигантского дерева с сучьями, каждый с хорошее бревно.
    Снаружи стоял полумрак. Внезапно впереди носа самолёта обозначилось  какое-то движение: небольшая птичка с ярким оперением уселась на кок носового отсека у стекла, бусинки её глаз уставились на Валерия. Некоторое время они изучали друг друга, потом птица, видимо решив, что это непонятное существо не представляет для неё опасности, тюкнула  длинным клювом у основания стекла. По-хозяйски  пройдясь по коку и стукнув ещё пару  раз, она снова посмотрела на Валерия и вспорхнула.
     «Счастливая птичка», - подумал он. «Вот бы мне сейчас так – вспорхнуть и улететь». Но тут другая мысль, как молния, пронзила его: «Почему тихо, почему никто не придёт в кабину поинтересоваться, как он тут?». Он медленно повернул голову в сторону двери, в это время за ней послышался шорох, и чей-то слабый голос позвал его. Кто-то попытался открыть дверь – ручка  несколько раз шевельнулась  вниз вверх.
     Дикая радость охватила Валерия:  «я не один, значит всё в порядке!»
     - Я сейчас! Я выхожу! – крикнул он, рассчитывая, что его, конечно же, услышат. Но на самом деле он чуть слышно прошептал эти слова.
     Осторожно, с усилием убрал правый подлокотник кресла, за что тут же расплатился волной слабости во всём теле. Посидев немного и чувствуя, как силы возвращаются, попытался подняться. Что-то удерживало его. «Да, нужно отстегнуть привязные ремни и отодвинуть кресло до упора назад»… Проделав это, он медленно развернулся в кресле, прислушиваясь к своему телу, – не хлестнёт ли  боль ещё в какой-нибудь его части. «Всё нормально, - подумал он с облегчением, - пострадала только голова».
     Оперевшись одной рукой на центральный пульт, второй – на своё кресло, Валерий приподнялся. Чувствуя, как жаркая волна охватывает его, покачиваясь, выпрямился. В глаза бросилась пластиковая бутылка с водой, воткнутая в карман спинки кресла второго пилота. Несколько глотков воды вернули его к жизни. Засунув бутылку на прежнее место, он взялся за ручку двери.
     Что-то привлекло его внимание. Повернув голову, он посмотрел на рабочее место штурмана – толстый сук дерева, пробив стекло блистера, воткнулся в приборную панель, вдавив её внутрь.
     Он нажал ручку вниз и надавил на дверь, но она не открылась. «Деформировало», - понял он. Попытался открыть ещё и ещё раз и в какой-то момент почувствовал, что дверь немного подалась вперёд. Вдруг ручка в его руке как бы ожила - кто-то с той стороны пытался ему помочь. Он удвоил усилия, раздался скрежет и, заскрипев, дверь начала открываться и, наконец,  распахнулась – за ней стоял Анри. Глаза второго пилота заблестели, наполняясь влагой, он уткнулся Валерию  головой ему в грудь, плечи его задрожали.
     - Тихо, тихо, - проговорил Валерий, - успокойся.
     Анри поднял голову и, всё ещё не веря, что он видит командира живым, стал ощупывать его руками.
     - Анри, как остальные?  Живые, раненые?
     Глаза Анри потухли, он опустил голову и шагнул в сторону, пропуская Валерия. В полумраке, царившем в грузовой кабине, бросилась в глаза большая дыра – хвостовая часть самолёта оказалась наполовину оторванной. Он  повернул голову, оглядывая салон, и сначала увидел чьё-то тело,  лежащее почти у самой  дыры. Пригляделся - ещё  кто-то неподвижно сидел на сиденье. Подойдя ближе, он замер, содрогнувшись  от  страшной картины: пристёгнутый к сиденью, весь в крови сидел Аркадий, из его груди торчал сук, проткнувший его насквозь.
     Валерий приподнял его голову:  удивлённое выражение застыло на лице  Аркадия. Будто он пытался спросить, что это с ним случилось. Рука Валерия легла ему на глаза – закрыв их, он осторожно опустил его голову.
     - Анри,  - давай снимем его и положим на лавку.
     Они аккуратно сняли тело штурмана  с куска дерева, убившего его, и положили на  блок скамеек, откинутых от борта.
    Подойдя к Василию - это он лежал, скорчившись, почти у самой дыры - Валерий  опустился на колени и перевернул его на спину. Правая половина лица бортмеханика была в крови. Приложив пальцы к шейной артерии, Валерий попытался нащупать пульс. Вот будто лёгкое дуновение ветерка коснулось пальцев, не дыша, он замер.  Снова слабое, невесомое движение шевельнулось под кожей шеи - жизнь ещё теплилась в этом неподвижном теле.
     - Анри! Принеси быстрей воды!
     Вынув платок, он намочил его и стал осторожно обтирать кровь с лица Василия. У виска кровь запеклась, из сгустка торчал кусочек кости. «Проломлена голова, - понял Валерий. - Долго он не протянет, если бы его сейчас отправить в больницу, то ещё можно бы надеется, а так - шансов никаких нет». Он, как бы глядя на себя со стороны, удивился тому, с какой  холодностью  подписал этот приговор Василию – человеку, вместе с которым он полтора десятка лет испытывал судьбу в кабине самолета… «Видимо я очерствел с годами», - решил он.
      Они также устроили Василия на лавке, Валерий намочил платок и положил ему на лоб.
     - Анри, а где же капитан?
     Только сейчас он вспомнил, что они взяли с собой раненого капитана. Валерий вновь обшарил взглядом всё пространство грузовой кабины, прошёл к полуоторванному хвосту, зачем-то пошевелил   лежащую кучей брезентовую штору.
     - Он… там!.. – второй  пилот,  подыскивая  необходимое  слово, рукой показал на дыру в фюзеляже.
     Валерий подошёл к проёму и заглянул в полумрак. Разглядеть там что-либо внизу было невозможно. Он несколько раз крикнул, прислушиваясь, в надежде услышать человеческий голос в ответ, но ничего не услышал. Затем  подошёл к правой стороне кабины и выглянул в иллюминатор – над правым двигателем тянулась маленькая струйка дыма, видимо, пожар, не получая струи воздуха, гас сам по себе.
     Внезапно что-то заскрежетало, раздался треск, и пол  под их ногами стал опускаться – они замерли. Но вот снова всё стихло.
     - Значит, мы висим над землей, и неизвестно на какой высоте.
     Валерий посмотрел на часы, его «Ориент» по-прежнему  исправно отсчитывал время. Подойдя к Василию, он нагнулся над ним, вновь попытался нащупать пульс, тщетно надеясь на чудо. Сел рядом на лавку, на душе было пусто и тоскливо.
     - Командир! - услышал он голос. – Командир!.. -  Наконец,  он  понял,  что  его зовёт Анри.
     - Что ты сказал, Анри? - он будто проснулся. Повернувшись, взглянул на  печальное лицо своего второго пилота.
     - Мсье  Василий – всё?
     - Да, Анри, он умер, – тихим голосом произнёс Валерий и вновь опустил голову.
     - Умер, – тихо повторил непривычное для него слово Анри. – А мы как? – второй пилот с надеждой посмотрел на Валерия.
     «Хватит раскисать, ну-ка встряхнись! – разозлился  на  себя  Валерий. - Ты  же командир, он же на тебя надеется».
     - Итак, Анри, - он вновь посмотрел на часы, - сейчас семь часов, через час здесь будет совсем темно. Спуститься вниз и добраться до земли мы не в состоянии. Значит, придётся провести ночь здесь, в самолёте. Утром определимся, как высоко мы подвешены и каким образом сможем  спуститься.
     Валерий приложил руку к голове – пульсирующая боль не покидала её. «Похоже на сотрясение мозга», - подумал он. Напомнило о себе и левое плечо, он пощупал его – кости, вроде бы были целы.
     - Анри, как ты себя чувствуешь? Что у тебя болит?
     Анри,  поняв  его  вопрос,  приподнял  форменную  рубашку  –  на  левом  боку красовался обширный кровоподтёк. Стоило Валерию слегка  нажать  на  кожу, как Анри болезненно вскрикнул.
     - Наверное, у тебя сломано несколько рёбер. Что ещё?
     Анри осторожно задрал разорванную, в кровавых пятнах, штанину – рваная рана тянулась по икре, она немного кровоточила.
     - Нужно будет обработать хотя бы йодом.
     Аптечка была прикреплена в грузовой кабине  над радиоэтажеркой. Открыв её, Валерий вытащил  пузырёк, бинт и лейкопластырь. Смазав края раны йодом, он забинтовал ногу, закрепив края бинта лейкопластырем. Нашлась и пачка анальгина, он тут же проглотил пару таблеток.   
     Стремительно темнело, уже трудно стало различать друг друга.
     - Ну что, Анри, будем устраиваться на ночь?
     Они сели в кресла. Валерий осторожно положил голову на спинку и закрыл глаза. Перед ним, как на экране замелькали события прошедшего дня. Вот они взлетают под артиллерийским огнём… Ревёт сирена, горит двигатель… Вот он заставляет всех уйти в хвост, самолёт начинает ломать деревья… Потом удар и темнота…
     «Если бы я оставил Василия в кабине, то, скорее всего, он был бы жив. Возможно, и Аркадия не задел бы этот сук. Получается, что это я их убил. Как же так? Я же считал, что, оставаясь в кабине, они подвергнутся большей опасности. Ведь именно так рекомендуется делать  при аварийной ситуации. И что же, - придерживаясь рекомендаций, я  убил своих парней?»
     От этой мысли сердце у него будто сжала чья та  холодная, безжалостная рука – стало трудно дышать, он  непроизвольно застонал. Рядом заворочался Анри, видимо, услышал его стон.
     Опустошённый собственным признанием, Валерий открыл глаза и уставился в ночной мрак. Так и сидел он, глядя в никуда. Ночь в джунглях не была тихой. Какие-то вопли, постукивания, уханье время от времени нарушали тишину, светящиеся точки передвигались в разные стороны, резко меняя направление.               
     Головная боль стала понемногу отступать, и дрёма овладела Валерием. В течении ночи он  несколько раз выныривал  из этого состояния полусна, пытаясь принять более удобное положение, но резкие движения откликались болью в голове и плече. Тихо посапывал в правом кресле Анри, временами он постанывал.
     Под утро стало свежо, Валерий открыл глаза. Солнечные лучи робко пытались пробиться сквозь зелёный щит леса, жизнь вокруг оживала. Доносился стрекот, жужжание, кто-то завопил, затем раздался чей-то рык, заглушив остальные звуки.
     Повернув голову, Валерий встретился взглядом с Анри, тот грустно улыбнулся:
     - Доброе утро, командир!
     - Как себя чувствуешь, Анри?
     Тот в ответ пожал плечами, но боль в боку заставила его скривиться. Выбравшись из кресла, Валерий вышел в грузовую кабину. Посмотрел в иллюминатор:  над  двигателем  никакого  дыма  не было видно, видимо, всё, что могло там гореть,  уже сгорело.  Подошёл  Анри,  и  в  этот  момент самолёт стал крениться на правую сторону и проваливаться вниз.
     - Держись, Анри! – Валерий схватился за сиденье.
     В какой-то момент падение замедлилось, потом раздался треск ломающегося металла, и со страшным скрежетом машина рухнула вниз. Удар! - и всё замерло.
     Ошеломлённые падением, лётчики поднялись на ноги.
     - Мы упали на землю, Анри!
     Шатаясь, Валерий подошёл к передней двери и, нажав на ручку, потянул её на себя. К его удивлению она легко открылась. Самолёт лежал на земле, и они вышли наружу. Правое крыло, переломленное в районе двигателя, задралось вверх, застряв законцовкой в развилке большого дерева.
    «Всё ясно. Вчера самолёт, упав на лес, застрял среди деревьев. Стоило нам с Анри сегодня оказаться на одной стороне кабины, как самолёт рухнул вниз. Хорошо ещё, что крыло сыграло роль амортизатора».
     - Идём, Анри, искать капитана.
     Они продрались через кусты к хвостовой части, которая при падении почти отломилась. Обогнув хвост и подойдя к левой стороне, они сначала увидели оторванное крыло с воткнувшими в землю лопастями винта. Капитан  лежал, уткнувшись лицом в землю, рядом  со стволом гигантского баобаба.
     Валерий нагнулся и перевернул его на спину, голова капитана  при этом мотнулась, как у тряпичной куклы. Лоб был разбит, в ушах и на лице застыли потёки крови.
     «Видимо, когда его вышвырнуло из самолёта, он  обо что-то ударился, сломались шейные позвонки, и смерть была мгновенной», -  Валерий с жалостью смотрел на неподвижное тело.
     Они молча постояли рядом с телом капитана и потом через дыру в хвосте вернулись в самолет. В пилотской кабине Валерий вытащил из специального чехла аварийный топорик, нашёл в инструментальном ящике и небольшую лопатку со складной ручкой. Переоделся в голубой комбинезон – фирма выдавала экипажам для технических нужд.
     Они вынесли тела Василия и Аркадия и положили рядом с капитаном. Могилу удалось вырыть за несколько часов. Выложив дно зелеными ветками, они присели передохнуть. Глаза Анри перебегали с одного тела на другое, что-то его тревожило, он беззвучно шевелил губами.
     - Командир, паспорт!  - почти выкрикнул он, показав рукой в сторону лежавших.
     - Правильно, Анри, бьен.
     Валерий нагнулся к Василию, вытащил из нагрудного кармана представительское удостоверение, из джинсов - небольшой бумажник. У Аркадия в карманах  было пусто, и Валерий вспомнил, что свои документы тот держал в небольшой барсетке, которую обычно клал у блистера в кабине. Из карманов капитана они  вытащили шариковую ручку, карандаш с толстым, мягким стержнем, нож с длинным выкидывающимся  лезвием, пачку сигарет и зажигалку. Из внутреннего кармана – бумажник. Открыв его, Валерий вытащил несколько банкнот местной валюты, фотографию, на которой рядом с капитаном сидела миловидная негритянка, к ним прижимались двое ребятишек с испуганно вытаращенными глазёнками.
    «Ещё одна семья осиротела», - подумал Валерий, передавая фото Анри. Тот, взяв фотографию, молча смотрел на неё, покачивая головой. Нашлось и офицерское удостоверение, выданное на имя капитана вооруженных сил республики Мазанги  Патриса Мулуки.
     - Командир!– услышал он голос Анри.
     Обернувшись, увидел, что тот расшнуровывает и снимает с ног капитана высокие армейские ботинки из толстой  кожи.
     - Зачем ты это делаешь?
     - Командир, - Анри ткнул пальцем в направлении  его ног. - Джунгли, на своих  башмаках ты далеко не уйдёшь.
     Валерий посмотрел на свои щёгольские мокасины, да, они действительно больше годились для асфальта, чем для путешествия по этим дремучим лесам.
     Заметив, что Валерий колеблется, Анри решил развеять его сомнения: – Думаю, что капитан будет не против, если возьмёшь их себе, - он поставил ботинки рядом с Валерием.
     - Спасибо Анри. И давай начнём. – Он подошёл к погибшим и отбросил кусок брезента, накрывающий их. Тела по очереди опустили в яму, прикрыли брезентом, затем засыпали землей и утрамбовали над могилой холмик. Водрузив крест, на перекладине Валерий написал фамилии погибших и дату катастрофы.
     Подкрепившись найденными в самолете мясными консервами, они осмотрели всю машину, собирая и откладывая то, что могло бы пригодиться в дороге. Из продуктов были найдены несколько банок мясных консервов, пара сэндвичей с беконом, два чёрствых багета, почти целая пачка соли, полупустая банка растворимого кофе, мешочек с сахаром и три пластиковых бутылки с водой. Кроме этого, в рюкзаке, принадлежащем капитану, они обнаружили ещё три банки консервов,  пару пачек галет, фляжку, солдатский котелок, полотенце, мыло и пригоршню патронов для пистолета.
    Уходить решили завтра утром. Взглянув на груду вещей необходимых в пути, Валерий прикинул, что всё это в один рюкзак не поместится. Взгляд его упал на кусок брезента от шторы, закрывающей рампу от грузовой кабины. Разыскал в самолётном хозяйстве моток толстых чёрных ниток и большую иглу. Взяв рюкзак капитана за образец, Валерий выкроил из брезента соответствующие куски и начал их сшивать. Анри с интересом наблюдал за всем, что он делает. Внезапно он замер, прислушиваясь.
     - Командир! – взволнованно крикнул он. – Самолёт!
     Валерий, бросив  шить, тоже прислушался:  и в самом деле, откуда-то издалека доносился гул авиационных двигателей. Сначала звук приблизился, но вскоре стал уменьшаться, а затем и  совсем исчез.
     - Анри, в этих джунглях нас никто никогда не найдёт. Нужно надеется только на себя, ждать помощи нечего. Завтра утром нужно выходить.
     К вечеру Валерий сделал мешок, по его просьбе Анри снял два привязных ремня  с сиденья. Пришлось немало потрудиться, чтобы прикрепить эти ремни к мешку, но, сделав это,  Валерий с удовлетворением отметил, что мешок получился на славу – не хуже рюкзака.
     - Теперь, Анри, мы сможем взять с собой всё, что необходимо. – Валерий с гордостью за свою работу похлопал по мешку.
     Спать они устроились снова в пилотской кабине, закрыв за собой дверь. Конечно, можно было расположиться и поудобнее - на откидных  лавках в грузовой кабине, но в открытую часть в хвосте ночью могла залезть какая-нибудь гадость – та же змея, в пилотской же кабине было не так удобно, но зато безопасней.

                ГЛАВА      23
     Поднявшись  рано утром  и позавтракав сэндвичами, они распределили отобранный груз. Валерий подпоясался ремнём с кобурой, в которой была девятимиллиметровая «Беретта» капитана. Такой пистолет был у Филиппа, и из которого  Валерий  стрелял  пару  раз.
     На листке бумаги Валерий описал всё, что произошло с ними. Положив записку на центральный  пульт, он плотно закрыл дверь в пилотскую кабину. Они решили, что идти нужно строго на юг, в сторону железной дороги,  это самое кратчайшее расстояние до жилых мест.
     По примерным подсчётам они упали на  200-250км  северней «железки».  Джи Пи Эс покорёжил сук дерева, пробивший блистер штурмана. В пути они могли ориентироваться с помощью снятого Валерием с самолёта магнитного компаса, прозванного лётчиками «бычий глаз», он ставится на все самолёты, независимо от их радиотехнической оснащённости.
     Ботинки капитана оказались Валерию впору, чувство неловкости, охватившее его, когда он утром надел их, исчезло, когда он наглядно понял, что обувь погибшего спасёт его от многих  опасностей и неприятностей в пути.
     Закинув за плечи рюкзаки, они подошли к могиле. Постояв с опущенной  головой, Валерий прошептал:
     – Прощайте, ребята. Спите спокойно и простите меня, что оставляю вас здесь. 
     Пройдя десяток метров, он обернулся и в последний раз посмотрел на самолёт  и крест рядом с ним – через минуту джунгли поглотили  их.
     Идти сначала было не так уж и плохо, правда, попадались такие заросли, пробираться через которые напрямую было невозможно и приходилось их обходить. Гигантские деревья тянулись вверх своими толстыми стволами,  их верхушки  было невозможно рассмотреть через сплетение  ветвей. Всевозможные лианы тянулись между деревьями, яркие цветы свисали с веток, густые и терпкие запахи наполняли воздух.
     Донимали насекомые. Антикомарин, найденный в пакете у штурмана, некоторое время позволял не обращать внимание на вьющуюся около лица зудящую мелкоту. Но пот смывал защиту с лица, и вновь к нему начинал липнуть гнус.
     Ноги пружинили на многолетнем ковре из полусгнившей листвы. Первое время они настороженно крутили головами на внезапно раздающиеся звуки – будь то вопль прыгающей с ветки на ветку обезьяны или чьё-то шипенье,  но вскоре перестали обращать на это внимание,  отупев от духоты,  заливающего лицо пота и усталости.
     - Командир! – Валерий, шедший впереди Анри, оглянулся.  -           Командир, стой! - в голосе отчётливо звучал страх.
     - В чём дело? – спросил Валерий,  озираясь.
     - Смотри, там впереди, на ветке!
     Валерий взглянул вперёд: на развилке ветки, которую он хотел отогнуть, чтобы пройти дальше, как раз на высоте его головы, расположилась тёмная змейка, уставившаяся на него немигающими глазами. Гулко застучало сердце, не отводя от неё взгляда, он медленно сделал шаг назад.
     - Мамба, чёртова пятиминутка! - сглотнув слюну, проговорил он.
     - Мамба! – эхом повторил  Анри. 
     Они с ненавистью и страхом смотрели на змею. Опустив голову, она скользнула вниз и исчезла среди ветвей.
     Валерий  вытер пот с лица, чувствуя, как всё ещё продолжает колотится  сердце.
     - Анри, давай немного передохнём.
     Сделав по паре глотков воды, они  минут десять посидели, откинувшись на рюкзаки.  «Сколько же нам придётся ещё пройти по этим джунглям? – тоскливо подумал Валерий, глядя на этот окружающий их враждебный мир. Анри,  тяжело дыша,  сидел с закрытыми глазами, наслаждаясь минутами отдыха. Валерий тронул его за руку и первым поднялся  с земли…
     Они продолжали продираться сквозь джунгли, пока не начало темнеть - двигаться дальше стало затруднительно. Пожевав консервов и запив их водой, стали соображать,  как устроится на ночлег. Спать на земле было бы наверняка небезопасно – здесь было много всякой  ползучей нечисти, и они нашли дерево с крепкими раскидистыми ветвями. Конечно, это были не кровати на вилле, и даже не пилотские кресла, но измученные дневным переходом, привязав себя веревками, взятой из аварийного люка пилотской кабины, они тут  же провалились в тяжёлый, наполненный  кошмарами сон.
     Проснувшись под утро и спустившись вниз, Валерий почувствовал себя разбитым. Ныло всё тело, особенно ломило  спину и ноги, ладони были в ссадинах и порезах. Анри чувствовал себя также не лучшим образом. Пожевали немного мяса из банки и чёрствого батона, выпили по кружке кофе, вскипятив в солдатском котелке немного воды. Сориентировавшись по «бычьему глазу» и закинув рюкзаки за плечи, двинулись дальше.
     Деревья и кустарники с растопыренными ветвями-руками, лианы, переплетащие пространство  между  деревьями,  трава,  цепляющаяся  за ноги, кровососы, тучами вылетающие из листвы, духота, заливающий лицо пот –  прогулка по экваториальным джунглям продолжалась.
     Во второй половине дня они оказались в районе обитания стаи  каких-то агрессивных обезьян. При виде непрошеных гостей те подняли дикий крик, прыгая с дерева на дерево или раскачиваясь на лианах, стали швырять в них какими-то  плодами, сучьями, а одна волосатая скотина бросила  довольно солидную дубинку, едва не угодив  в Анри. Валерий, крутя головой и увёртываясь от летящих предметов, уже подумывал, не вытащить ли пистолет. Так хотелось пристукнуть носатую наглую ближайшую бестию, которая, скользнув по лиане, пыталась было вцепиться ему в волосы. Но обезьяна, взвыв от удара  дубинкой, который  ловко нанёс ей Анри, соскочив на землю, с воплями кинулась к ближайшему дереву. Вероятно, эта сцена заставила остальных держаться от людей на приличном расстоянии. Стая, пронзительно вопя, ещё некоторое время преследовала их, прыгая с ветки на ветку, но, наконец отстала.
     В этот день они наткнулись на несколько банановых деревьев. Свисая большими гроздьями среди листвы, спелые плоды удивили их своей окраской – кожура их была нежно-розового цвета, а вкус, как оказалось, несколько отличался от обычных бананов, напоминая  ананас.
    Скинув рюкзаки и усевшись на траву, они с аппетитом уплетали душистую, сочную мякоть плодов. За деревьями послышался шорох, рука Валерия  потянулась к кобуре. На людей уставились смешливые, любопытные мордочки  двух небольших  обезьян. Видя, что эти непонятные существа не проявляют к  ним враждебности, обезьянки отгрызли по банану с ветки и  тоже стали есть.
     - Анри, - Валерий оторвал очередной банан, - мы сегодня  достаточно много прошли, думаю, километров около десяти. Давай останемся здесь на ночь, тем более, что тут растёт и ужин, и завтрак,  да и с  собой потом можно будет  прихватить немного бананов.
     Так и решили. Нашли рядом большое дерево с раскидистыми ветвями, метрах в трёх  от  земли,  несколько  ветвей  образовали  что-то  похожее  на естественную беседку.
     Первая неделя пути далась им нелегко, но уже  к концу её они почувствовали себя более уверенными. Тревожило, что консервов осталась уже половина, воды - менее пластиковой бутылки.
     - Командир, - сказал Анри, глядя  на его расстроенное лицо, - завтра  мы найдем воду.
     - Где мы её найдем? – с горечью проговорил Валерий. - За все дни ни разу не наткнулись  ни на речку, ни на озеро.
      Он  щелчком сбил с ноги  большую  лохматую  гусеницу,  проследив за её падении ием, продолжил:   
     - Голодными не останемся,  а без воды - дело будет совсем плохо. Хотя бы дождь пошёл, так нет, всё время солнечные дни…
     - Завтра мы всё равно найдем воду – я обещаю.
     Анри запустил бананом в обезьянок, сидевших на ветке и с любопытством продолжавших следить за ними. Одна из них с непостижимой ловкостью поймала банан и невозмутимо стала сдирать с него кожуру.
     День за днём они пробирались сквозь джунгли. Участки леса, по которым можно было передвигаться  без особых затруднений, попадались редко. Заросли бамбука, кустарники, обвивающие деревья и тянущиеся во всех направлениях лианы, высокая трава с длинными, жёсткими листьями, гигантские деревья, стоящие в одиночку и группами, – всё это создавало большие препятствия.
     Отдыхая  в полдень, Анри обратил внимание Валерия на дерево с толстенным стволом и могучей кроной, уходящей вверх на несколько десятков метров.
     - Это, как сказать.. . – Анри мучительно подбирал слова. – Вот как  это, – он постучал по лопатке, сняв её с поясного ремня. – В дереве, - добавил он.
     - Железо?  Железное дерево! – догадался Валерий.
     - Да, да, железное дерево. Очень трудно свалить, трудно работать. В  воде тонет!
     Внезапно Анри схватил лопатку и ударил ею  по огромному пауку, выбежавшему к их стоянке из зарослей. Из разрубленного мохнатого тела брызнула зеленоватая жидкость, суставчатые, волосатые ноги судорожно задёргались.      
     - Какая гадость! – вымолвил Валерий, с отвращением  глядя на дёргающиеся останки.
     - Здесь их много, они плетут сети, в которые попадают птицы и мелкие животные. Пауки сначала выпивают кровь, а остальное съедают.   
     Валерия передёрнуло. Он не знал, что совсем скоро ему придется  столкнуться с этими мохнатыми кровопийцами…
     Проблему с водой Анри и в самом деле решил. Он шёл, внимательно осматриваясь вокруг, затем выбрал  лиану и острым ножом  перерезал её.
     - Командир, смотри!
     Валерий  с  удивлением  увидел  в  его  руках  древесную  трубку,  наполненную водой.
     - Видишь,  вот  здесь, - Анри  скользнул  пальцем  ниже  разреза,  там  оказался  утолщённый ободок:   
     - Разрезать нужно выше, чтобы не вылилось.
     Они набрали из этой лианы почти целую бутылку чистой прохладной воды. «Надо же, как природа устроила эти кладовые воды, - размышлял Валерий. - Не зная о них, можно умереть от жажды, находясь рядом с источником».
     Но то ли от неё, то ли ещё по какой-то причине Валерия жестоко прослабило, к вечеру он шёл на дрожащих ногах, чувствуя слабость во всем теле. Есть не стал, несмотря на настойчивые уговоры Анри.
     Утром, пожевав немного консервов, они продолжили путь. «Лучше бы я не ел», - вскоре корил себя Валерий, опять почувствовав резь в животе.
     Анри, сочувственно глядя на спутника, так же внимательно всматривался и в окружающие заросли. Ближе к полудню, когда  у Валерия от слабости стали подкашиваться ноги, было решено остановится на отдых. На этот раз временным прибежищем для них стала небольшая поляна. Скинув с плеч поклажу, Анри отошел к кусту с яркими красными цветами. Валерий, опершись спиной о рюкзак, вытянул ноги и закрыл глаза. Сколько так пролежал, он не знал. Послышался крик Анри:
     – Командир!
     Валерий очнулся, откликнулся - раз, затем второй, видимо, Анри отошёл далеко от поляны и теперь ориентировался на его голос.
    Прошло несколько минут, зашуршала трава, колыхнулись ветки кустарника, и на поляну  вышел довольно улыбающийся Анри. В руках он держал какой-то диковинный плод, напоминающий короткую и толстую ветвь винограда, но только ярко-жёлтого цвета. Подойдя к Валерию, Анри протянул ему небольшой кубик неправильной формы, который он отделил от плода. Валерий вопросительно посмотрел на  Анри. 
     - Командир, это, – Анри на мгновение задумался,  - это когда здесь плохо. - Он положил руку на живот. – Съел, и всё  хорошо!
     Валерий  взял  кубик. На  вкус  это лесное лекарство было  кисло-горьким,  и  он съел  несколько  этих странных  кубиков. И  произошло чудо - на  следующий  день  настолько бодро себя почувствовал, что вновь занял место идущего первым.
     Прошло ещё несколько дней. Во время очередного перехода Валерий обратил внимание, что они уже с полчаса идут, не продираясь через кустарник и высокую траву, не огибая деревья, да и лианы перестали перегораживать путь. Он внимательно осмотрелся вокруг, глянул на  землю.
     - Что-то случилось, командир? – встревожено спросил Анри.
     - Тебе не кажется, Анри, что мы уже полчаса идем по тропе? Вот и подтверждение. - На земле виднелся отпечаток ступни небольшого размера. Анри нагнулся, притронулся пальцем к следу. Валерий, наблюдая за ним, чуть не рассмеялся, - сейчас он скажет, как  чукча-охотник: – «Однако недавно прошли».
     Анри выпрямился и, поднеся руку к груди, провел ею поперек:
     - Это, это люди. Литл пиплс.
     - Что?  Маленький народ?  Маленький лесной народ? – Валерий  задумался. – Пигмеи?
     - Да, да!  Пигмеи! – подхватил Анри.
     - Тогда пошли к ним, может, они нам помогут.
     Валерий вытащил из кармана  комбинезона  «бычий глаз»:
     -Так-так, тропа ведёт на юго-восток… – задумчиво протянул он.
     - Нет, командир, к ним нельзя. Они дикие, не любят больших людей. Большие люди всегда плохо к ним относились, поэтому пигмеи плохо относятся ко всем другим. Они стреляют отравленными стрелами и делают  ловушки – ямы с кольями. Нам  нужно быть осторожными, лучше отойти в сторону.
     Анри потянул Валерия от тропы.
      Они  спрятались за кустарником, откуда хорошо была видна тропа. Прошло не менее часа, когда Анри тронул Валерия за руку и приложил пальцы к губам. Приподнявшись, Валерий увидел, через прогал в ветвях, процессию: с десяток невысоких, почти голых людей, шли, насторожённо посматривая по сторонам. Некоторые держали в руках короткие копья, другие – луки и стрелы. Двое тащили какое-то животное, продев через его связанные ноги, палку, двое других несли большую ветвь бананов. Миновав место, где прятались лётчики, они скрылись за поворотом.
     - Хорошо, что они не обнаружили наши следы на тропе, - сказал Валерий. – Нам с ними не по пути, нам нужно на юг…
     Однажды, отмахиваясь от гнуса, он обернулся, обратив внимание на прихрамывающую походку Анри, и споткнувшись, упал на что-то пружинистое и прилип к каким-то толстым нитям. Попятившись назад, он попытался оторвать руки от этих липких нитей, но всё сильнее запутывался в них.
     Послышался шорох, Валерий повернул  голову и увидел приближающего к нему здоровенного паука. Подскочив к Валерию на расстояние вытянутой руку, он остановился, на Валерия уставились злобные, выпученные, полуприкрытые веками глаза, уголки рта, покрытые слюной, подёргивались.
     «Наверное соображает, как ему подступиться к такой большой добыче», - пронеслось в голове Валерия, продолжающего пытаться оторвать себя от паутины.
     - Командир, я здесь!
     Лопатка, сверкнув лезвием, обрушилась на паука. Анри отсёк пауку пару лап, тот, прыгая на остальных, добрался до края паутины и исчез. Вдвоём они еле освободили Валерия.
     - Надо же, какую сеть он соорудил. Метра три в высоту и в ширину не менее шести. Знатный ткач, - он покачал головой.
     В некоторых её местах виднелись чьи-то останки, не то птиц, не то ещё кого-то. Проходя мимо её края Валерий внимательно осмотрел место, но паук как сквозь землю провалился. Вспомнив злобный взгляд паука, он передернул от омерзения плечами. «Нужно быть осторожнее, а то тут ненароком можно угодить кому-нибудь на обед», - подумал он.
     Пошли дальше, и Валерий вновь отметил, что Анри прихрамывает.
     - Что у тебя с ногой? – спросил он.
     Тот, не ответив, сел и осторожно приподнял штанину комбинезона. Затем, отсоединив полоски лейкопластыря, стал разматывать бинт, скрипя зубами от боли. Рана на ноге была по краям воспалена и загноилась. В аптечке кроме йода у них ничего не было .
     - Эх, сейчас бы белого стрептоцида.– Проговорил Ва лерий, с жалостью смотря на Анри, на его похудевшее, с потёками пота, лицо. Кусочком бинта тот попытался очистить рану, но делать это ему было неудобно и Валерий, как мог, сам проделал эту процедуру. Потом намазал  её края  йодом и вновь забинтовал ногу.



                ГЛАВА      24
     Второй день они огибали болото, преградившее им путь, отклоняясь при этом на запад. Болото заросло  кустарником, на нём торчали большие кочки с длинными космами  зелёной травы. Тут и там стояли  невысокие деревья, одни совсем голые, как обглоданные кем-то кости,  вытянутыми вверх, будто молящими о пощаде, сучьями;  другие - с остатками зелени на самой вершине, всё ещё сопротивлялись неизбежной гибели.
     Над болотом между островками зелени скользили языки тумана, тонкие и прозрачные, как саван призрака. Изредка  были слышны  глухие звуки, напоминающие стоны и всхлипывания, иногда в общий звуковой фон вторгалось какое-то бульканье - что-то лопалось в глубине этих мрачных пространств.
     В первый же день, наткнувшись на это болото, Валерий обнаружил ямку с водой и сумел вымыть себе голову, размочив, наконец-то колтун волос, слипшийся с кровью.
     Болото жило своей жизнью: порхали птицы,  танцуя  над ним, слышалось кваканье, какие-то шорохи, вопли и крики. В нескольких метрах от берега что-то запыхтело - большой пузырь лопнул над блюдцем воды, запахло гнилью. Вот большая лягушка, выпучив глаза, смотрела на них, сидя на обломке дерева рядом с кочкой – кожица на её горле вибрировала. Когда Валерий резко поднял руку, она, возмущённо квакнув, свалилась с сучка и прыгнула за кочку.
      Над болотом перемещались столбы, состоящие из множества мелких насекомых. Над головами лётчиков также вилась туча комаров и мошек. Валерий, вытащив тюбик антикомарина и выдавив немного на ладонь, протянул Анри. Спасительного средства осталось совсем немного. 
     Отмахиваясь от  кровососов, они продолжали обходить болото, все больше отклоняясь к западу.
     - Как думаешь, Анри, Сколько же нам ещё идти в этом направлении? – Валерий обернулся, поджидая прихрамывающего второго пилота. Тот шёл, опираясь на палку. Услышав Валерия, молча пожал плечами. «Некому ответить на этот вопрос, - подумал Валерий, - кто знает, как далеко тянется это болото».
     Обойдя очередное дерево, стоящее у кромки болота, Валерий вдруг услышал  сзади сдавленный крик. Почувствовав неладное, он кинулся назад и остолбенел от ужаса, волосы зашевелились у него на голове: на земле лежал Анри, обвитый несколькими кольцами огромной змеи. Разинутая, обширная пасть чудовища медленно приближалась к голове, посеревшему от страха, задыхающемуся в железных тисках, Анри…
     Валерий, выхватив из кобуры «Беретту», подскочил почти  вплотную к этому клубку, обхватив правую кисть левой и прицелившись в пасть змеи, нажал на спуск.  Грохнул выстрел, тяжелая девятимиллиметровая пуля снесла верхнюю часть головы удава. Его хвост, судорожно извиваясь, бил по трясине, кольца, обвивающие тело Анри, обмякли.
     Валерий с большим трудом освободил товарища из этих мерзких объятий. Вот у Анри затрепетали веки, он  глубоко вздохнул, открыл глаза и невидящим взглядом уставился на Валерия:
     - Спасибо, командир! – прошептал Анри.
     Валерий сочувственно похлопал его по плечу, помог приподняться и поудобнее сесть: - Отдохни, Анри.
     - Это  боа, командир, но такой большой!
     Валерий подошел к поверженному чудовищу. Ему стоило немалых усилий, сначала выпрямить кольца, а затем  и вытащить хвост удава из болота.
     - Да – а! - изумлённо протянул Валерий. Он измерил длину боа:
     - Пятнадцать шагов, итого девять метров для ровного счета, толщина сантиметров двадцать пять – тридцать. Что, Анри, такие удавы часто встречаются?
     - Не слышал о таких больших. Обычные размеры – пять, шесть метров.
     - Тебе повезло! – усмехнулся Валерий. – Он мог бы попасть в книгу  рекордов  Гиннеса.               
     - Мне повезло, что ты оказался рядом, командир, - Анри благодарно посмотрел на Валерия.
     - Ну что, Анри, попробуем мясо удава? Мы как-то покупали кусок на базаре ради интереса, правда, тогда нам мясо показалось жёстким. Но сейчас привередничать не стоит. Нажарим-ка, пожалуй, шашлыков…
     - О, шашлык! – с восторгом произнес Анри, вспомнив, видимо, как когда-то лакомился этим блюдом у них на вилле.
     - Анри, откуда лучше вырезать мясо? Из хвоста? – тот кивнул.
     Они отошли метров пятьдесят от болота, устроившись рядом с  давно упавшим деревом. Нарубили сухих сучьев и развели огонь. Валерий, взяв нож, вернулся к удаву, нарезал из хвостовой части полный пакет тёмно-красного мяса.
     - Лука у нас с тобой нет, зато есть соль, а это главная приправа, - проговорил Валерий, подбрасывая дрова в костёр.
     Шашлыки получились жестковатые, но они уплетали горячее мясо с удовольствием. На десерт сжевали по банану. Пожарили  мяса и впрок - небольшой, а всё-таки запас еды.               
     На ночлег устроились среди ветвей дерева. Некоторое время Валерий не спал, вслушиваясь в ночные звуки и всматриваясь в маленький кусочек ночного неба, не заслонённый деревьями. Вот от края ночного пространства оттолкнулся и поплыл чуть видный огонек, пересёк этот небесный  кусочек и исчез. «Наверное, спутник», - подумал Валерий. Веки его стали наливаться свинцом, звуки уменьшаться, глохнуть… Последнее, что он услышал, погружаясь в сон, какой-то приглушенный стук. «Наверное местный дятел», - подумал Валерий, засыпая…
    Через пару дней, двигаясь по краю болота, они заметили, что на- правление их движения изменилось – они вновь повернули на юг.
     - Ну, наконец-то будем двигаться в нужном направлении. Подумать только, сколько потеряли времени, сколько прошли лишних километров из-за этого проклятого болота! – ворчал Валерий, ориентируя «бычий глаз» по северу.
     После встречи с удавом прошла неделя. Валерий всё чаще с беспокойством поглядывал на Анри, который медленно шёл за ним, опираясь на палку. Скорость передвижения у них заметно снизилась.
     На привале Валерий попросил Анри показать ему рану. Тяжёлый запах гниения ударил в нос, когда тот приподнял штанину. Сняв повязку, Валерий увидел, что нога распухла и почернела, кожа вокруг раны лоснилась глянцевым блеском. При надавливании на икру, послышался еле уловимый треск. Услышав его, Валерий похолодел: все говорило о том, что у Анри началась гангрена.
     У Валерия был приятель – хирург,  который когда-то работал военным врачом в Афгане. Много рассказывал об этом. Как-то он оперировал  нашего солдата, тот обморозился на одном из высокогорных опорных пунктов. Пришлось отнять ему ногу - началась гангрена. Тогда Валерий и услышал о её признаках.
     У него сжалось сердце от сознания, что Анри фактически обречён.
    Валерий, как мог, обновил повязку и поднял голову – на него с немым вопросом смотрел Анри.
     - Ничего, все будет нормально. Думаю, через пару-тройку дней мы выйдем к людям. А в госпитале твою ногу доктора быстро приведут в порядок. – Ответил Валерий бодрым голосом.
    В этот день они прошли не более километра. Густо заросшие подлеском джунгли сильно затрудняли передвижение даже Валерию, можно было представить, какие мучения испытывал Анри. Остановившись, Валерий решил  в этом месте остаться на ночёвку. Подошедший Анри со стоном опустился на землю, было видно, что его состояние быстро ухудшается. Глаза его глубоко запали, лицо приобрело серо-пепельный цвет.
    Ночью Валерий дремал урывками, прислушиваясь к стонам Анри.  Он терзался оттого, что был не в состоянии ему помочь. Что делать? – постоянно задавал он себе этот вопрос и не находил на него ответа. Он видел, что процесс в ноге Анри усилился и нет никакой возможности его приостановить.
     Утром тот едва поднялся, глаза горели лихорадочным огнем, есть не стал, только с жадностью выпил воды. На предложение Валерия остаться здесь и подождать, пока ему не станет лучше, Анри отрицательно покачал головой. Покопавшись в аптечке, Валерий протянул Анри пару таблеток анальгина.
     Они медленно пошли дальше. Валерий, пробивая дорогу через заросли, терзался мыслью, что не в состоянии даже помочь Анри идти. Тот, пошатываясь и припадая на больную ногу, опираясь на палку, брёл позади.
     За час с трудом одолели какие-нибудь полкилометра. Подождав, когда Анри догонит его, Валерий посмотрел на его измученное серое лицо, по которому градом катился пот. Видно было, что он испытывает мучительную боль.
     Порывисто дыша, Анри опустился на землю:
     - Всё, командир, дальше идти не могу,– прошептал он, - я умираю…
     - Что ты такое говоришь, Анри?  Всё будет нормально, – бормотал Валерий.
     Он подложил рюкзак под спину больного, вытащил бутылку с водой. Анри сделал пару глотков и со стоном снова опустил голову. Лицо его сильно осунулось, резко обозначились скулы.
     Валерий нарубил ветвей и соорудил что-то вроде лежанки, затем помог Анри перебраться на неё. Прошло несколько часов, умирающий стал впадать в беспамятство. Он что-то отрывисто бормотал, но разобрать было невозможно. Валерий, сидящий рядом, уставившись в одну точку, вдруг вздрогнул от его голоса:
     - Командир, -  проговорил Анри, тяжело дыша, - у тебя есть мой адрес?
     - Конечно есть, Анри.
     - У меня к тебе последняя просьба. Когда  доберёшься, навести мою семью и расскажи жене, почему я не смог вернуться.
     - Обещаю, Анри, я обязательно найду твою семью и всё им расскажу. И к родителям в Банги-Нова схожу, я помню дом, в котором они живут, не беспокойся.
     Анри благодарно посмотрел на Валерия, улыбнулся виноватой и грустной улыбкой, и закрыл глаза. Валерий продолжал сидеть возле него, сколько прошло времени – он не знал. Очнулся оттого, что рука Анри медленно нащупала его ладонь и сжала её. Через несколько минут он затих.
    Валерий попытался нащупать пульс, но его не было. Он смотрел на Анри невидящими глазами, чувствуя, как слезы застилают их.
     «Боже, за что же на меня всё это навалилось, что я не так делал»? – проносилось у него в голове. Перед глазами возникли лица погибших: Василий, Аркадий, молодой капитан и вот теперь – Анри. Они с немым укором смотрели на него, как бы спрашивая:  «Почему же ты нас убил, командир»?
     Он опустился на колени, обхватив голову руками, и негромко завыл  от безысходности и отчаяния, раскачиваясь из стороны в сторону:
     - Виноват, что все погибли при падении, а я остался жив… Виноват, что от гангрены умер Анри… Виноват!   Виноват!   Виноват!  - стонал он, почти крича. 
     Взгляд его остановился на мёртвом Анри, как будто тот мог ему что-то сказать.
     «Почему вы все покинули меня?  Почему вы оставили меня один на один с этим  безжалостным и жестоким миром,  где у одиночек почти нет шансов выжить?»
     Но никто ему не ответил, и он вновь поник головой. Так он просидел неизвестно сколько, очнувшись, посмотрел на тело Анри, и слезы вновь выступили у него на глазах.
     «Бедный Анри, как он был рад, что вновь начал летать на самолёте. Он гордился, что летает вместе с нами. Как он был счастлив, когда я стал доверять ему управление самолётом. Бедный, бедный Анри…»
    Валерий приложил пальцы к шеи Анри, надеясь на чудо, но всё было напрасно. Вытерев слезы, он встал и посмотрел на часы – время быстро катилось к вечеру.
     «Нужно приниматься за работу, чтобы успеть… », - решил он.
     Почва оказалась на редкость мягкой, и могилу он выкопал довольно быстро. Чтобы местные хищники не добрались до тела, он её углубил более чем на метр. Настлав на дно веток и вытащив из карманов Анри документы, осторожно опустил тело вниз. Лицо покойного накрыл полотенцем, а сверху вновь наложил веток. Холмик получился высоким. Как и на могиле ребят у самолёта, Валерий соорудил  крест, написав на нём на русском и французском языках имя  Анри и время его кончины.
     Вывалив содержимое обоих рюкзаков, отобрал только самое необходимое и сложил  в свой рюкзак. Остальное поместил в другой, туда же положил записку, где описал обо всём, что произошло за время, как они покинули самолет и куда он пойдет дальше. Куском верёвки привязал рюкзак к толстому суку стоящего рядом большого дерева. Посидев рядом с холмиком, под которым теперь лежал Анри, Валерий закинул рюкзак за плечи, дослал патрон в ствол  пистолета и, не ставя его на предохранитель, сунул в кобуру. Взял в руку лопатку, заткнул за пояс топорик, и, постояв минуту с опущенной головой, двинулся дальше на юг.

                ГЛАВА      25
     По ночам джунгли наполнялись разнообразными звуками: у подножья дерева, на котором пришлось коротать эту ночь Валерию, слышалось какое-то шуршание, кто-то сопел и хрюкал. «Наверное свиньи вышли но ночной промысел», - подумал он, вспомнив о добыче, которая сама пришла к нему в руки.      
     …Прислонившись к дереву и вытянув ноги, он отдыхал. Впереди в кустах вдруг послышался какой-то треск. Валерий насторожился, рука его поползла к кобуре. Зашуршали заросли, кусты раздвинулись, и на полянку вышло небольшое животное темного цвета, со светлыми продольными полосками на спине.
     «Поросёнок дикой свиньи» - определил Валерий. Тот понюхал воздух, крутанул  хвостиком и, опустив голову, врылся пятачком в землю, не заметив человека. Рука Валерия нащупала топорик, он начал медленно его поднимать. Это движение насторожила поросёнка, подняв голову он уставился на Валерия маленькими глазками, удивлённо при этом захрюкав. Валерий занёс топорик над головой и резко метнул его. Крутанувшись в воздухе, топорик врезался тупым концом в пятачок поросёнка. Раздался визг, поросёнок подскочил и свалился на бок, дрыгая ногами.
     «Надо же, попал!» Не веря своим глазам, Валерий подошёл к лежащему поросёнку, тот  ещё дышал.
     - Извини, приятель, больно кушать хочется, - пробормотал он, взмахнув топориком… 
     Несколько дней он питался одними бананами и, заканчивая дневной переход, чувствовал себя вымотанным. Подвесив добычу к суку, он, как заправский мясник, освежевал его - научился этому на Крайнем Севере, частенько привозя тушки зайцев из стойбищ чукчей.
      Затем развёл костёр и, нанизав несколько кусков подсолённого мяса, с нетерпением смотрел, как шкварчит и подрумянивается свинина. Мясо на вкус оказалось похожим на обыкновенную свинину. Получилось оно немного жёстким, но, тем не менее, очень вкусным. Насытившись, он немного посидел, отяжелев от еды. Потом подбросил в костёр дров и хорошенько обжарил оставшееся  мясо. Нарубив веток, он затем соорудил над костром что-то наподобие решётки.  Положив на неё обжаренное мясо, стал подбрасывать в огонь листья - повалил сизый дым. Прокоптив мясо, дал ему остыть, с удовлетворением прикинув, что несколько дней он может  быть спокоен в отношении еды. Посмотрел на часы: до наступления вечера пару часов ещё можно было идти…
     Прислонившись к стволу дерева, Валерий слушал  звуки ночных джунглей. Спать почему-то не хотелось. Он стал вспоминать жизнь в этой стране, работу, встречи с друзьями – лётчиками, времяпровождеие в редкие дни отдыха. Память ненавязчиво, цепочка за цепочкой,  потянула картинки приятных воспоминаний. Вот всё глуше ночные звуки и все ярче прошедшее…. 
     В тот раз он вновь сумел преодолеть валы океанского прибоя и очутиться на огромных качелях волн. Вверх – вниз, вверх – вниз…Тело казалось невесомым на этой изумрудно - синей толще воды. Было так приятно, что он забыл о времени и, закрыв глаза, наслаждался прохладой воды и ритмичными покачиваниями.
     В этом блаженном состоянии  он находился довольно долго. Когда открыл глаза, эстакада виднелась в значительном  отдалении, а предметы на берегу стали совсем небольшими. «Опять попал в это течение - ругнул он себя.
     Развернувшись к берегу и равномерно работая руками и ногами,  он стал сопротивляться течению, старающемуся утащить его от берега. Его упорство принесло свои плоды – он преодолел эту мощь и вновь оказался у берега. Захлёстываемый набегающими валами, отплёвываясь, он пытался выбраться на сушу, но раз за разом волны оттаскивали его назад. Валерий начал уставать, а помощи на этом безлюдном берегу ждать было не от кого. Но он твёрдо знал: главное – не поддаваться страху, иначе пропадёшь.
    В какой-то момент, когда очередная  волна вынесла его к берегу и на мгновение притихла, чтобы в следующий миг ринутся назад, таща его с собой обратно, он сделал рывок, преодолевая силу потока и почти падая вперёд, сумел устоять и вылезти на твердь.
     Сердце колотилось, ноги дрожали от напряжения. Он медленно поднялся на песчаную дюну, за ней находилась ложбинка. Три пальмы, стоящие в гордом одиночестве на прибрежном песке, своими кронами заслоняли её от палящих лучей солнца.
     Он  лёг в тень, сердце начало успокаиваться, появилась приятная усталость.  Закрыл глаза, и его вновь будто закачало на волнах: вверх – вниз, вверх – вниз.  Дрёма охватила  его…
     - О, кэптен  Вэлери! – услышал он нежный голосок. Открыв глаза, Валерий увидел двух молоденьких девушек. В одной из них он узнал обитательницу соседней виллы. Несколько раз сталкивался с ней у ворот; а однажды, покупая что-то в ближайшем киоске, услышал хихиканье, обернувшись, увидел двух молоденьких девиц. В беленьких блузках и коротеньких синих юбочках, со школьными рюкзачками за спиной, они откровенно и нахально, с непосредственностью юности, разглядывали его. А потом, пошушукавшись, пошли по дорожке, оглядываясь. Заметив, что он смотрит им вслед, снова захихикали.
     В другой раз, подъехав к вилле с аэродрома и выйдя из машины, он повернулся и чуть не сбил с ног молоденькую соседку.
     - Пардон, мадемуазель! – он посторонился, пропуская её, но она продолжала стоять рядом, разглядывая  его своими чёрными глазищами.
     - Как тебя звать? – спросила она по-английски и, не дожидаясь ответа, пальчиком коснулась висевшей на его форменной рубашке представительской карточки.   
    - Кэптен  Вэлери  Сиб… Сибир… - пропела она, окончание его фамилии ей явно не давалось. Она качнула головкой с короткими, курчавыми, чёрными волосами  и вновь пропела:
     - Кэптен Вэлери, - нежные пухлые губки изогнулись в улыбке, открыв два ряда белоснежных зубов. 
     - Меня зовут  Иветта, - она провела пальчиком по его бицепсу. – Какой ты  большой и сильный, мой  кэптен! - она засмеялась и обошла Валерия, который продолжал стоять столбом, не зная, как себя вести с этой девочкой.
     - Меня зовут Иветта! Запомни, кэптен Вэлери! – обернувшись на ходу, вновь наградила его ослепительной улыбкой и пошла к своей вилле, покачивая на манер взрослых женщин узкими ещё подростковыми бедрами.
     У калитки стоял улыбающийся Андрэ, он впервые видел своего шефа таким растерянным.
     - О,  Иветта! – проговорил он, причмокнув при этом губами и подняв вверх большой палец…
     - Мой  кэптен! – вновь произнесла Иветта.
     На песок полетели оба ранца, за ними – белые блузки и синие юбочки. На подружках остались мини-купальники, которые совсем не скрывали их молодые прелести и состояли только из небольшого кусочка ткани внизу. У подружки Иветты волосы на голове были по африканской моде скручены в тоненькие косички, торчащие в разные стороны. Грудь у неё была уже хорошо развита и торчала вперёд,  у  Иветты – более округлая и меньше по размеру.
     Они присели рядом с Валерием, Иветта что-то шепнула подружке на ухо – обе засмеялись. Подружка потянулась к рюкзачку  и вытащила из него пакетик. 
     «Похоже, что презервативы теперь входят в комплект школьных принадлежностей», - подумал он, не понимая, что это – сон или явь. Рука подружки Иветты коснулась его тела, ладонь скользнула к низу живота:
     - О, биг бой!  Какой большой мальчик! – проворковала она.
     В паху сладко заныло, он закрыл глаза. Две пары нежных рук скользили по нему, он ощущал упругие, молодые тела… Вот снова он качается на волнах: вверх-вниз, вверх – вниз. Чьё-то прерывистое дыхание касается его лица, чьи-то нежные губы прижимаются к его губам, лицу, телу, раздаётся чей-то сдавленный стон… Качели продолжают покачивать на своих волнах, всё убыстряя и убыстряя свой  ритм.
    Его охватывает ни с чем не сравнимое наслаждение, взрыв чувств, и он в невесомости. Сердце вновь колотится, яркие разноцветные круги плывут перед глазами, потом всё взрывается в ослепительной  вспышке, и он растворяется в ней…
     Очнувшись, Валерий смотрит в бездонную голубизну неба, потом приподнимается – рядом никого нет. Что это было – сон или явь? Какой-то пакетик ветерок тащит по песку, да мало ли кто мог его оставить здесь… Валерий поднимается на верхушку дюны – две пары следов небольших ног тянутся по песку к дороге. Мало ли кто здесь мог проходить… Он смотрит в сторону дороги: два светлых пятнышка исчезают вдалеке за поворотом.
     Растеряно усмехнувшись, спускается к линии прибоя, впереди у него пара километров до комплекса.  «Парни уже беспокоятся, что меня так долго нет», - он ускоряет шаг…
    Валерий   улыбается и поудобнее, насколько это возможно, устраивается среди ветвей. Скажи ему кто-нибудь полгода назад, что он научится не только спать на деревьях, но и ухитряться при этом отдохнут, он посчитал бы такого человека за большого фантазера. А тут никаких фантазий, и никакой это не дурной сон, вот он сейчас закроет глаза, и может, ему приснится что-нибудь приятное, например молоденькая соседка-лицеистка…
     Интересно встретить бы сейчас эту Иветту, что бы она сказала? Да она бы не узнала и до смерти напугалась, встретив его такого - обросшего, полуседого, опухшего от укусов и расчёсов, в ссадинах и порезах.
     Внизу, у подножья дерева, раздался шорох, чья-то тень скользнула в призрачном лунном свете. Сверкнули два светящихся жёлтых глаза, приглушённое рычание заставило смолкнуть остальные ночные звуки. Холодок пробежал по спине Валерия, рука потянулась к пистолету. Две точки глаз проплыли внизу, мурлыкающие звуки не оставили никакого сомнения: какой-то крупный хищник -пантера или леопард - ходит внизу, чувствуя его присутствие на дереве… Не зная, какая добыча наверху, зверь колеблется, некоторое время глаза его сверкали то здесь, то там, потом куда-то исчезли. Недалеко кто-то пискнул, затем послышалось чьё-то ворчание, что-то зашуршало в ветвях дерево. Вскоре всё стихло.
     Валерий закрыл глаза. «Спать, - приказал он себе, - спать, спать! Завтра опять трудный день». С этими мыслями он начал дремать, а спустя некоторое время,  уснул. 
     Утро наступило разноголосым гомоном лесных жителей. Проснувшись, но, не открывая глаз, он почувствовал чьё-то прикосновение к носу. Вот снова что-то коснулось его лица, и он открыл глаза. На уровне его головы сидела маленькая обезьянка. Увидев, что он открыл глаза, она отдёрнула лапку. Торчащие уши и бакенбарды на щеках, делали ее такой забавной, что Валерий рассмеялся и подмигнул ей. От неожиданности обезьянка подпрыгнула на ветке, откуда-то сверху мелькнула тень - большая обезьяна, видимо, мать, протянула сверху длинную лапу, схватила своё дитя за шиворот, рыкнула на Валерия, оскалив при этом свои жёлтые клыки, и исчезла среди ветвей. «Серьёзная мамаша», - подумал он, слезая с дерева.
     Вытащил  из рюкзака кусок свинины,  помечтав о маленьком кусочке хлеба, начал жевать, запивая водой. Подумал, что в течении следующего дня необходимо пополнить её запасы, то есть найти подходящую лиану. В календаре пересчитал зачёркнутые дни, оказалось, прошёл ровно месяц, как самолёт рухнул в джунгли. Сегодня знаменательный день! Сколько же пройдено километров?  Если брать в среднем по пять, то получается полтораста. В последние дни жизни Анри мог проходить не более двух-трех километров, учитывая это, получаем сто десять-сто двадцать максимум. Отбрасываем километров двадцать, потерянные при обходе болото, получается, что  железная дорога стала ближе на сто километров. Много это или мало за месяц пути? Учитывая, что раньше не приходилось заниматься прогулками по джунглям, неплохо…
     Итак, если всё будет нормально, то через месяц он сможет выйти к железной дороге, людей можно будет встретить даже раньше – селенья есть значительно ближе к джунглям.
     Сбросив со штанины большую многоножку и раздавив её каблуком, он закинул за плечи рюкзак. Посмотрев на затупленную лопатку, с сожалением подумал, что зря не положил в рюкзак напильник – срубать заросли становилось все труднее.
     Сделав несколько шагов, он с раздражением пнул кучку торчащих грибов. Они теснились семьями, рядами росли на полянах, занимали свободное пространство между деревьями и кустами, ползли по древесным стволам – маленькие и большие, белые и черные, красные и зелёные, жёлтые и синие.
     Когда-то, впервые наткнувшись на такое грибное скопление, Валерий обрадовался, думая разнообразить ими скудный рацион. Но как можно узнать, какие из них съедобные? Анри на его вопрос только пожал плечами, сказав, что он совершенно не знает о грибах ничего.  Огорчению Валерия не было предела. У себя на родине он был большим охотником до грибов, а здесь…
     Вот и сейчас, глядя на грибное сборище под ногами, он представил себе скворчащую  сковороду жареной картошки с грибами, сдобренную луком, сметаной, посыпанную зелёным укропом… «Да ещё при этом пропустить стопарик холодной водочки, закусив солёным огурчиком. Что может быть вкуснее этого?..» От этих мыслей его даже замутило, он сглотнул слюну и память унесла его в далёкое теперь, безмятежное время отпусков… 
     Каждый отпуск, прилетая с Севера, он с дочкой обязательно приезжал погостить к родителям, в сибирские таёжные края. И старался этот приезд приурочить к грибному сезону. В те годы, когда дочь была ещё совсем маленькой, на «тихую охоту» ходил с отцом, пока тот был в добром здравии, а когда отца не стало, промышлял один. Но вот дочь подросла и, в очередной раз они приехали на родину. Однажды они сидели за ужином и его мама обмолвилась, что соседка принесла днём целую корзину грибов. Валерий тут же объявил, что завтра утром он отправляется за грибами. Дочь тут же напомнила, что он обещал научить её искать грибы и если он завтра не возьмет её с собой, то она будет ужасно долго на него сердиться.
     Рано утром он подошёл к кровати дочери. Та безмятежно спала, раскинувшись на постели. Может быть, не стоит её будить?.. -  попросила его мама, глядя с жалостью на спящую внучку. Он на мгновение заколебался, но, вспомнив своё обещание, решительно положил ладонь на её худенькое плечико.
     Уже через полчаса они шли по узкой тропинке, петляющей между деревьев и кустарников. Где-то там, за лесом и горами, вставало солнце, освещая верхушки высоких деревьев золотистым светом. Тайга только начинала просыпаться. Пискнула какая-то пичужка, но тут же смолкла. Потом прозвучал приглушенный дробный стук – в глубине леса проснулся трудяга-дятел. С верхушки обгорелой сосны послышался стрекот: пара сорок, подергивая хвостами, сообщала всему лесу о приближении людей.
     Дочь, позевывая и держась за руку отца, зачаровано смотрела вокруг ещё не полностью проснувшимися глазёнками. Они спустились в распадок, перешли по камням узкую, журчащую о чём-то своем, речушку и через сотню метров свернули в сторону от тропинки. Здесь начинались его, Валерия, грибные заповедные места. Они перешли поляну, солнечный луч, упавший через прогал в верхушках елей, вдруг высветил радужным сиянием капли росы. Словно россыпи мельчайших алмазов, они дрожали на нитях паутины, на листьях кустов и траве. Метнувшаяся с одного дерева на другое белка зацокала, недовольная вторжением чужаков в её владения; полосатый бурундук проскочил в нескольких метрах от них, запрыгнул на высокий пенёк и также недовольно свистнул. Дочь предположила, что «хозяева» этих мест сердятся на них за то, что они пришли к ним без приглашения. На что Валерий резонно заметил, что в тайгу ходят без приглашения, а на сердитых воду возят. Дочь засмеялась, представив себе белку и бурундука, тащивших на повозке бочку с водой.
    Но через несколько минут они забыли о сердитых «хозяевах»: сначала Валерий нашёл семейство лисичек, затем тишину леса прервал восторженный вопль дочери – первой её добычей стали два великолепных подберёзовика… С того дня она на всю жизнь тоже заболела страстью к грибной охоте и стала для отца преданной соратницей в походах за грибами.   
     …Прошла ещё неделя. Однажды, останавливаясь на отдых, Валерий внезапно осознал, что среди прочих звуков присутствует один, давно не слышимый им. Сначала он подумал, что это  просто пригрезилось, но тут же бросился на призывное журчанье. Метров через двадцать  наткнулся на небольшой ручеек, который неторопливо струился среди кустарников и деревьев. Сбросив рюкзак, Валерий опустился на колени и припал к холодной струе. Он пил прохладную воду и никак не мог напиться.
    Сев на землю, он, как зачарованный, смотрел на этот ручеёк, за столько времени впервые попавший на пути. «Наверное, это начало какой-то речки, - подумал он, - жаль, что течёт с востока на запад, если бы на юг, какой бы был для меня славный товарищ», - усмехнулся он грустно. «С другой стороны, если бы он тёк на юг - я мог идти рядом, не подозревая о нём. Так что нужно благодарить судьбу, что позволила нам встретиться».
     Развёл костер, вскипятил воды и с великим наслаждением выпил остатки кофе, устроив для себя праздник. После этого вымылся - впервые за время скитания по джунглям. С маленького зеркальца, найденного в вещах штурмана, на него глянуло лицо совсем незнакомого ему человека - худое, заросшее, с седой бородой. «Зато ни грамма лишнего веса», - усмехнулся Валерий.
     Отдохнув, ещё некоторое время сидел у ручья – уходить от него не хотелось. Набрав  воды во все имеющиеся ёмкости и ещё раз напившись до икоты, он посмотрел с сожалением на ручей и перешагнул его. Эта встреча взбодрила его и придала уверенности в том, что он находится уже гораздо ближе к своей цели.
     В этот день судьба одарила его ещё одним сюрпризом – проходя низину, он наткнулся на большую древесную лягушку. Когда-то на Кубе он пробовал жаренные лягушачьи лапки. Многие туристы, особенно женщины, отказывались от такой экзотики, но он попробовал – немного суховатое мясо было похоже на куриное.
    Вечером он поджарил лягушку и с аппетитом съел, оставив часть на следующий день. Заел бананами, гроздья которых свисали прямо рядом. Банановые деревья стали попадаться всё чаще, из этого он сделал вывод, что попал в переходную от джунглей к саванне зону.
     Быстро темнело. Валерий обратил внимание на глухие раскаты грома и отдалённые вспышки. Подходила гроза. Редкая крона дерева, на котором он обосновался на ночлег, – явно не спасала его от дождя. Раскаты грома становились всё ближе и громче, молнии всё ярче. Обитатели леса притихли – всё живое искало куда спрятаться.
     Мысли  его метались: то ли оставаться на месте, то ли подыскать более надёжное убежище. Его взгляд всё чаще останавливался на банане, чьи широкие листья давали какой-то шанс на укрытие от дождя. Всё-таки под широкими листьями будет понадежнее, решил он. Срезав несколько листьев, пару он постелил на землю, из остальных соорудил подобие маленького шалашика, надев его на голову.
    Крупные капли застучали по листве, шелест всё усиливался, и вот струи воды полились сверху. Ослепительно  белая полоса разорвала небо на множество кусков, одна из огненных стрел  воткнулась в верхушку дерева, на котором  сначала пристроился Валерий – вспыхнуло пламя. Грохот потряс окрестности, огонь пожирал ветви, несмотря на потоки воды. Валерий сидел под бананом и радовался, что своевременно перебрался сюда.
   Всё же вода оказалась сильнее: ещё некоторое время огонь плясал на ветках, но вскоре пламя исчезло. Какое-то время ещё сверкали молнии, озаряя всё кругом,  но гром становился всё тише, потоки воды стали уменьшатся …
     «А вот теперь можно возвращаться на дерево, - решил он, - а то какая-нибудь гадость типа скорпиона ещё свалится за шиворот…» Он поёжился, представив себе такую перспективу, и решительно вылез из укрытия. Было свежо, пахло озоном. Он вновь вскарабкаться наверх, привязался к толстой ветви и закрыл глаза, пытаясь заснуть. Но сон пришёл к нему не сразу…


                Г Л А В А    26
       Проснулся он от чьёго-то ворчанья или бормотанья. Открыв глаза, встретился взглядом с большой обезьяной, сидевшей в нескольких метрах от него. Время от времени она обнажала жёлтые зубы и ворчала. «Видимо, я чем-то не нравлюсь», - подумал Валерий. Повернув голову, он увидел, что обезьяна не одна, ещё несколько сидело на других ветвях, другие внизу обрывали бананы.
     «Наверно, я попал  на их территорию, и они не знают, что со мной делать, - с беспокойством решил он. Нужно осторожно ретироваться». Он опустил на верёвке рюкзак, внимательно следя за утренними гостями. Сидевший напротив самец, видимо, был вожаком стаи - крупный и самый сильный. Он пристально следил за Валерием маленькими красными глазками, утопленными под выступающими вперёд большими надбровными дугами. Валерий осторожно спустился с дерева и, закинув за плечи рюкзак, стал медленно отходить. Он осознал, что зря пошёл мимо бананового дерева, с него собирали  плоды самки, и вероятно, вожак решил, что «чужак» им угрожает. Он рыкнул, и несколько самцов, сидевших  на баобабе, оказались на земле. С угрожающим видом, в их намерениях сомневаться не приходилось, они двинулись к Валерию. Самки, перестав обрывать бананы, с любопытством смотрели на это, возбуждённо повизгивая. Валерий, глядя на приближающихся к нему обезьян, вытащил пистолет. От грома выстрела обезьяны остолбенели, затем, издавая вопли, кинулись бежать.
     «То-то  же,  -  усмехнулся  Валерий,  –  это  вам  не  палками  друг  в  друга швыряться».
     Забрав  несколько  бананов,  лежавших  у  дерева,  он  пошёл,  на  ходу  очищая сладкие плоды.
      До обеденного отдыха он прошёл не более трёх километров. Подлесок здесь был из каких-то колючих кустов, которые  к тому же были переплетены лианами. Прорубаясь через всю эту мешанину, он изрядно поцарапался, лопатка совсем затупилась, вдобавок наткнулся на острый сучок, который разорвал ему штанину и поранил ногу. Вспомнив печальную участь Анри,  продезинфицировал рану остатками йода и заклеил её лейкопластырем. Присев, он вытащил НЗ – последнюю банку мясной тушенки, оставленную на крайний случай.  Съев половину,  со вздохом сожаления убрал остальное в рюкзак.
     Взгляд его остановился на стволе дерева, возле которого он сидел. Ковырнув ножом кору и стесав небольшой участок, Валерий присвистнул – древесина была абсолютна чёрной.
     «Э, да это и есть знаменитое эбеновое дерево, - понял он. - Из него местные умельцы делают сувениры». 
     Вдруг он почувствовал резкую боль в ноге. Оказалось, его укусил большой тёмно-коричневый муравей.
     - Ах ты, скотина! - Валерий раздавил его пальцем.
     Тут он заметил, что ещё несколько муравьёв бегут по его ноге. Сбросив их, он вскочил на ноги - странный шум насторожил его. Муравьёв становилось всё больше, они выползали между двух кустов целыми рядами.
     Он схватил рюкзак и попятился от этого живого потока, который целеустремленно катился через поляну, издавая своеобразный шорох. Вот на пути его, на свою беду, оказалась лягушка, мгновение – и её облепили эти свирепые хищники. Она попыталась прыгнуть, но тут же свалилась в самую гущу двигавшихся насекомых.
     «Нужно сматываться отсюда, а то они и меня обглодают, как лягушку». Он почувствовал себя в безопасности, только оставив далеко позади это место… Продираясь через кусты, вспомнил, что когда-то читал о нашествиях  муравьев, которые на своем пути не оставляют ничего живого. А Евгений рассказал историю, которая произошла в восточном Заире. Там на пути муравьёв оказалась небольшая деревушка. Жители в страхе бежали из своих хижин, оставив в спешке больных и нескольких младенцев. Когда же вернулись, то нашли обглоданные скелеты несчастных. Евгений как-то называл этих муравьев. Валерий  напряг память, что-то вроде суфле или софу. «Вспомнил – сиафу! Один муравей никакой опасности собой не представляет, а когда прёт такая масса – и слон побежит от них галопом». Он рассмеялся, представив себе на миг скачущего слона, убегающего от маленьких муравьев.
     Прошла ещё неделя, он продолжал продвигаться вперёд. Почти каждый день шли дожди, сопровождаемые грозами – видимо, наступил сезон. Потоки воды, казалось, навсегда смывали полчища насекомых, но стоило стихнуть дождю и выглянуть солнцу, как вновь духота окутывала  всё вокруг, и неисчислимые легионы кровососов вновь набрасывались на Валерия. Правда, за время  вынужденного путешествия его кожа настолько задубела, что уже не так чувствительно воспринимала их укусы.
     Частые тропические ливни были и полезны Валерию: не было недостатка в воде, можно было вымыться, используя этот природный душ.
     Сегодня опять прошёл ливень, но почему-то озноб, охвативший его во время дождя, долго не проходил. Его знобило и ночью, утром он встал с тяжёлой головой, во рту ощущался какой-то металлический привкус. Вяло съел банан, какая-то апатия охватила его.
     Стало казаться, что он никогда не выйдет из этих джунглей к людям и обречён до конца своих дней  продираться через эти заросли, постоянно ожидая нападения какого-нибудь зверя или укуса смертельной твари.
     К средине дня он расходился, и утреннее состояние прошло, но за день он вымотался основательно и остановиться на ночлег решил раньше. Вот и подходящее место, решил он, подходя к развесистому дереву. А за ним он увидел такие знакомые раскидистые листья.
     - Это же кокосовая пальма! – воскликнул он.
     И верно, перед ним стояли три  пальмы-красавицы, высоко лепились гроздья орехов. Он сбросил рюкзак на землю и стал обходить пальмы, в надежде найти хотя бы один упавший орех, но к своему огорчению  не нашёл ни одного. Неплохо бы сейчас попить кокосового сока и пожевать  белой мякоти, очень вкусной и питательной.  Но как добраться до орехов? Несколько раз он видел, как это делают местные жители: на ноги они одевают петлю из веревки и, перебирая руками за ствол и подтягивая ноги, быстро добираются до вершины. Но тут нужен навык, а без него свалишься и сломаешь себе руку или ногу – и всё…Он постучал топориком по стволу, в надежде, что свалится  орех, но всё было напрасно. «Видимо, не созрели, поэтому крепко держатся», - решил он.
     Он сел, чувствуя усталость. Есть не хотелось, впрочем, и есть то было особо нечего – в рюкзаке лежали два банана. «Оставлю на утро, - решил он, - а завтра нужно что-то искать, иначе день-два, и я буду не в состоянии таскать ноги».
     Спал он беспокойно, чьи-то крики раздавались неподалеку всю ночь, заставляя его  вздрагивать  и  открывать  глаза.  Утром  он  чувствовал себя  разбитым, болела голова, особенно затылочная  часть.  Валерий  проглотил  две  таблетки  анальгина, нехотя сжевал банан и, поднявшись, медленно побрел, обходя кусты, а не пробиваясь через них –  лопатка совсем затупилась.
     Вечером, устроившись на ночлег, он  вновь почувствовал озноб, голова продолжала болеть.
     «Неужели у меня начинается малярия? – от одной этой мысли ему стало не по себе. - Симптомы  её у меня налицо, как ни крути. А подхватить эту болезнь просто и нужно смотреть правде в глаза: малярия - это конец. Я не имею права смириться с этим. Вспомни – люди попадали и в более опасные ситуации и, тем не менее, выходили победителями. У тебя в  жизни был девиз, которого ты придерживался, девиз Сани Григорьева из романа «Два капитана»: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!» Вспомни, как, прочитав эту книгу, ты поклялся стать летчиком. И ты стал им, как бы трудно тебе не было. Так неужели тебя может сломить всё это? Ты – русский летчик, у тебя ещё есть силы и завтра ты вновь пойдешь дальше - только там твоё спасение. Ты должен донести до людей, что произошло с экипажем, родные должны узнать о судьбе своих близких. Рано раскисать, дружище, мы ещё поборемся, мы ещё   посмотрим, кто кого победит…»
     Валерий  приложил  пылающую  голову  к  дереву и закрыл глаза. Волны озноба накатывались  на  него,  вызывая  дрожь.  Потом   становилось   жарко   –   на  лице выступал пот, и так повторялось раз за разом.  Ближе к утру он забылся лихорадочным, тяжёлым сном, но и тогда будто кто-то его будил – он открывал глаза и всматривался в полумрак  тропического  леса, не понимая, где он  и  что  с  ним. Потом, вспомнив, снова  закрывал  глаза.  Перед ним  проплывали  лица родных и друзей, они что-то говорили и одобряюще улыбались, словно хотели помочь.
     Утро выдалось не из лучших – всё так же болела голова, слабость обволакивала тело. Вытирая с лица холодный пот, он, стиснув зубы, продолжал идти. Немного взбодрило, что, как и десять дней назад, наткнулся на лесной ручей. Валерий опустил потное лицо в прохладную воду, после чего  почувствовал себя немного лучше. Он обратил внимание, что местность стала иной: меньше кустарника, больше травы, правда, чистого пространства по-прежнему не так уж и много.
     Раздалось хлопанье крыльев, повернув голову, он увидел птицу, севшую у ручья метрах в десяти от него. Коричнево-чёрные крылья с металлическим отливом, головка с красным хохолком и веер ярких сине-зелёных перьев длинного хвоста.
     «Довольно крупная птичка»», - отметил он, вытаскивая дрожащей рукой пистолет. Валерий подвёл мушку под центр туловища птицы - пистолет плясал у него в руке, в глазах всё плыло. Закрыв глаза, он  молил об одном, чтобы птица не улетела. Открыв через некоторое время глаза, он вновь увидел её – она  также неторопливо пила воду, запрокидывая голову вверх. Опёршись локтём в колено и охватив правую руку левой, он прицелился и нажал курок. Выстрел отшвырнул птицу в сторону. Валерий встал и на дрожащих ногах  подошёл к ней. Размером  она была с тетерева, только оперенье более красочное.
     Он ощипал и выпотрошил добычу. Разведя костер, часть мяса положил в котелок, который до сих пор благоразумно не выбросил. Остальное обжарил на костре. Съев горячего мясного отвара, почувствовал себя немного лучше, даже голова стала меньше болеть.
     День клонился к вечеру, и он решил заночевать здесь, у ручья. Засыпал под его журчанье. Всё также слышались какие-то шорохи и  крики, чей-то злобный вой разнёсся над притихшими джунглями. Он открыл глаза, всматриваясь во тьму, но кроме мерцающих точек светлячков в ночной тьме, ничего не увидел. «Похоже на импульсный световой маяк самолета», - подумал он, наблюдая, как огоньки, периодически  пропадая, двигаются в тёмном пространстве ночи.
     Он закрыл глаза, пытаясь не обращать внимания на пульсирующую боль в голове. Спал Валерий, вернее дремал, урывками. Под утро снова зазнобило, да так, что застучали зубы. Наутро он чувствовал себя настолько плохо, что мелькнула мысль:  а не остаться ли на сегодня здесь? Но он тут же отмел её. А если ему станет совсем плохо? Что тогда? Нет, нужно идти дальше, пока двигаются ноги и соображает голова.
     Он съел кусочек жареного мяса, наполнил водой бутылки и тронулся в путь, бросив благодарный взгляд на ручей. После полудня его состояние стало совсем плохим – раскалывалась от боли голова, холодный пот стекал с лица, ноги подкашивались. Всё чаще он останавливался, боясь упасть, в глазах все расплывалось. В один из моментов просветления, вытащил «бычий глаз» и обнаружил, что идет не в ту сторону.
     Сделав передышку, побрёл дальше. В какой-то момент в глазах у него померкло, сознание помутилось. Очнулся он от человеческих голосов. «Наверное, у меня начался бред», - подумал он. 
     Он лежал в траве. Приподнявшись, вновь услышал голоса и увидел сквозь просветы в листве цепочку людей. Валерий  крикнул, крикнул, как ему показалось, очень громко, на самом же деле он только прошептал: никто из идущих не повернул головы. Он вновь закричал и, опираясь на палку, побрёл в их сторону. Когда он выполз на тропинку, последние уже скрывались за поворотом.
     От отчаяния он был готов заплакать: спасенье рядом, но люди уходят, и он может опять остаться один. «Пистолет!» – мелькнула спасительная мысль. Дрожащей рукой он вытащил его из кобуры и, с трудом подняв руку, выстрелил - один раз, затем второй…
     Он старался удержаться на ногах - его мотало из стороны в сторону, голова кружилась. В последний момент, сквозь наплывающую на глаза пелену ему показалось, что он видит человеческие фигуры. Он сделал шаг в их сторону и медленно опустился на землю – сознание покинуло его…
     Валерий плыл над землей, покачиваясь, рядом слышались голоса. Открыл глаза, над головой проплывали ветви деревьев.  Повернув голову, он встретился взглядом с глазами человека. Заметив, что Валерий очнулся, тот что-то залопотал и широко улыбнулся. «Меня заметили, - радость охватила его, - я среди людей, я – спасен». Его несли на импровизированных носилках четверо обнажённых по пояс негров.
     …Сознание вновь стало меркнуть. В воспалённой  голове поплыли вереницы знакомых   людей - живых  и погибших: вот Василий призывно машет ему рукой, Анри печально смотрит на него и уходит в какую-то тьму, Алексей с Костей приглашающе протягивают руки в сторону вертолёта; Аркадий плутовато смеётся и не отдаёт ему ДжиПиЭску, капитан Жюль, с изумлённым взглядом всматривается в его лицо и что-то говорит… Вот чьи-то руки приподнимают его голову, зубы стучат о край металлической кружки -  он пьёт горьковатую жидкость. Но снова его бросает в озноб, лицо покрывается потом, и сознание вновь покидает его. Чьё-то  лицо появляется перед глазами – чёрное, морщинистое, похожее на физиономию обезьяны. Увидев, что он открыл глаза, лицо расплывается в улыбке, щель рта расширяется, показав несколько торчащих жёлтых зубов. «Ведьма», - мелькнуло у него в голове. У его рта появляется кружка,  и он делает  несколько глотков вяжущей жидкости. Рядом с «ведьмой», возникает ещё одно лицо, в котором он с удивлением узнает знакомые черты капитана Жюля. «Я опять в бреду», - думает Валерий.
     - Ты не ошибаешься, кэптен Вэлери!– улыбается тот. – Это действительно я, капитан  Жюль. Я тебя тоже не сразу узнал…
     - Сколько времени я здесь лежу? – слабым голосом спросил Валерий.
     - Прошло трое суток, как тебя принесли охотники. Хорошо, что они на тебя наткнулись. Всё это время ты был без сознания. Завтра должен прийти местный колдун, который поставит тебя на ноги – можешь не сомневаться…  - Жюль оскалил  зубы, глаза его плутовато заулыбались.
     - Что, опять плохо? – вроде с беспокойством спросил он.
     На лбу Валерия опять появились капельки пота, он ничего не ответил – беспамятство снова засасывало на тёмное дно.


                ГЛАВА      27
     Он вынырнул из тёмного колодца небытия и встретился взглядом с чьими - то глазами, горевшими красноватым огнём и глубоко проваленными в глазницы. Голый череп, с кожей антрацитового блеска, выпирающие скулы, аскетически худое лицо, приплюснутый нос, оттопыренные уши.  «Какая непривлекательная физиономия», - подумал Валерий. Эти глаза, казалось, пытались вывернуть наизнанку его душу – он, как загипнотизированный, смотрел в них.
    Жилистая рука поднесла  к его рту кружку – он послушно глотнул. Сознание немного прояснилось, и он посмотрел вокруг. В центре хижины горел костёр, чьи-то тени скользили в полумраке. У лежанки Валерия сидел капитан Жюль и с любопытством озирался по сторонам.
     Раздались удары там-тама, сначала негромкие, потом они стали набирать силу и ускорять ритм. Колдун подошёл к огню и взмахнул рукой – вверх взметнулось зелёно-лиловое пламя. Колдун что-то крикнул - к костру из темноты вынырнули три молодых, обнажённых по пояс негритянки. Перебирая босыми ногами, они стали пританцовывать под удары барабанов. Низкие звуки мелодии послышались рядом с лежанкой, Валерий скосил глаза – в паре метров от него сидело несколько старух, одной из которых была уже знакомая ему «ведьма». Покачиваясь в такт мелодии, они подвывали низкими, хриплыми голосами.
     Звуки там-тамов стали угрожающими, девушки усилили свои движения – верхняя часть их тел ходила ходуном, тёмная кожа блестела от пота. Колдун, пританцовывая и вторя мелодии, повернулся к больному. Отвратительная, клыкастая морда смотрела на Валерия. «Это маска»,- понял он. Вкрадчивыми шажками колдун стал приближаться, протягивая к нему свои жилистые руки. Что-то гортанно выкрикивая и обходя Валерия, он стал имитировать удары копьём, откуда-то появившимся в его руке.
     Ритм пляски ещё убыстрился, в девушек, похоже, вселился демон:  расширенные, ничего не видящие глаза, воздетые вверх руки, подпрыгивающие груди, вихляющиеся из стороны в сторону бедра… Их фигуры изгибались, из ртов вырывались хриплые возгласы. Всё это продолжалось, как показалось Валерию, целую вечность. Вот девушки, следуя друг за другом и извиваясь всем телом, двинулись к нему, что-то выкрикивая, обдавая запахом пота и почти касаясь его лица своими острыми грудями. Дикий крик колдуна вознёсся над остальными звуками, он подскочил к костру - вновь взвилось вверх пламя. В поднятой руке он держал дёргающую курицу, в другой сверкал длинный нож. Приплясывая и подвывая, он обошёл костёр, девушки, все так же извиваясь, окружили его. Блеснул нож, и голова курицы отлетела в сторону – тушка задёргалась в руке колдуна. Раздался вопль старух, колдун, размахивая окровавленной курицей, окропил её кровью извивающих девушек, крутясь и подпрыгивая, подскочил к лежанке. Над Валерием склонилась клыкастая морда, на его лицо закапала кровь -  колдун, что-то бормоча, судорожно задёргал над ним курицей, затем отбросил её в сторону костра и отскочил от Валерия. В его руке сверкнул окровавленный нож, выписывая им в воздухе какие-то знаки, он подскочил к костру и взмахнул рукой – взметнулось кровавое пламя. Там-тамы стали уменьшать ритм, их звучание становилось тише. Негритянки, опустив руки, ещё какое-то время пританцовывали  у костра, потом в изнеможении опустились на пол, тела их, блестевшие от пота, подёргивались, как бы продолжая свой ритуальный танец.               
     От всего увиденного у Валерия кружилась голова, происходящее казалось ему каким-то фантастическим представлением. Низкие, редкие удары барабанов завершали это колдовство. Он откинул голову назад, что-то коснулось его - над ним склонился колдун в той же маске - Валерий снова отпил из кружки. В голове зашумело, глаза закрылись, и он провалился в спасительный сон.
     Он проснулся и, не открывая глаз, стал прислушиваться к себе. Голова не болела, в теле чувствовалась лёгкость. Вспомнил ритуальное колдовство - никогда не думал, что увидит это собственными глазами. Он открыл глаза – яркие солнечные лучи пробивались сквозь щели в стенах хижины. У чуть тлевшего костра копошилась какая-то фигура, вот она выпрямилась и повернула в его сторону лицо.
     «Это же моя хозяйка – «ведьма»! – вспомнил он. Увидев, что он проснулся, она мелкими шажками подошла и протянула кружку. Валерий взял кружку и посмотрел на старуху. Та кивнула, оскалив свои жёлтые клыки. Он вздохнул и стал пить маленькими глотками знакомую жидкость. Допив, отдал кружку и поблагодарил. Старуха что-то прокаркала ему в ответ и отошла к очагу.
     Он приподнялся и, держась за изголовье лежанки, попытался встать на ноги. В голове зазвенело, и он, опасаясь, что упадёт на пол, опустился на лежанку.
     - Вижу, лечение пошло тебе на пользу, кэптен! – раздался голос Жюля.
     Валерий,  повернувшись,  увидел  его  на  пороге хижины. Улыбаясь во весь рот, Жюль подошёл и сел на другой конец лежанки.
     - Если уже захотел встать, значит, скоро будешь совсем здоровым. Мы тоже хотим, чтобы ты побыстрее выздоровел. Колдун сказал, что через две недели ты будешь в полном порядке. Ну и как тебе вчерашнее колдовство?  О-о!  Это страшная сила! Колдовство Вуду! – голос Жюля снизился до шёпота, глаза выпучились: - Оно зародилось здесь, в центре Африки, в  древние времена, передавалось только избранным. Вот наш колдун, он самый великий колдун в этих краях. Он может всё: поднять мертвеца из могилы и  оживить его. - Глаза его ещё сильнее вылезли из орбит. – А живого может превратить в ходячего мертвеца – тот будет делать то, что ему прикажут.
     - Сделать из человека зомби? – Валерий с недоверием смотрел на Жюля.
     - Зомби, зомби! Это великая тайна! - капитан посмотрел на копошащую у очага старуху, потом глянул в сторону входа, будто опасаясь, что их подслушают.
     - Он может сделать так, что человек умрёт через несколько часов. Может приворожить женщину к мужчине и наоборот. Да что там! Может вызвать дождь, злых духов, наслать порчу. Он всё может!
     Жюль смотрел на Валерия остекленевшим взглядом, подняв вверх указательный палец:
     - Вот что значит колдовство Вуду! Там, на западе, в Америке или ещё где, – он пренебрежительно скривился, – не настоящее Вуду. Там его превратили в шоу, а настоящее – только здесь! Так что тебе, кэптен, повезло: у нас есть великий колдун Банонго! Да, кэптен? Так что же всё-таки произошло с тобой? - глаза его с жадным любопытством уставились на Валерия:   
     - Почему ты оказался в этих местах, один, да ещё в таком виде?
     Услышав рассказ Валерия о катастрофе и скитаниях по джунглям, капитан Жюль покачал головой: - Тебе, кэптен, невероятно повезло, как говорят, ты родился с монеткой за щекой. Остаться в живых при таких обстоятельствах… Ты счастливчик, кэптен!
     От избытка чувств Жюль хлопнул Валерия по плечу. Тот поморщился и только сейчас обратил внимание на знакомую кобуру, висящую на поясе капитана.
     - Да, да! – заметив его взгляд, сказал Жюль. – Это твой пистолет, а так как ты теперь наш военнопленный, то он реквизирован. Хорошая машинка! - в восторге причмокнул он своими толстыми губами.
     - Почему я военнопленный? – удивился Валерий.
     - Ну,  мы-то с тобой  знаем,  чем  ты  занимался  там  на  своём  самолёте. Ты  же возил оружие, боеприпасы, солдат. Всё это было направлено против нас, значит, ты был нашим врагом. Поэтому, попав к нам, ты стал военнопленным. В этом селении я являюсь комендантом! - он важно задрал кверху подбородок и посмотрел на него с чувством превосходства. - Поэтому моя прямая обязанность – заниматься тобой. Вот так-то, кэптен Вэлери!
     Заметив, что на бледном лице Валерия выступил пот, а глаза затуманились, добавил:
     - Давай, кэптен, отдыхай, у  нас будет ещё много времени поговорить.
     Жюль встал, поддёрнул  ремень с кобурой на выпирающем животе, подошёл к старухе и стал что-то ей втолковывать начальственным тоном, та в ответ закивала головой. Покровительственно похлопав её по плечу, Жюль важным шагом вышел из хижины.
     «Ну, вот, в своей жизни ты ещё военнопленным не был, кэптен Вэлери! - с горечью подумал Валерий. – Теперь побудешь и в этой шкуре».
     Он лёг и закрыл глаза.
     На следующий день он смог добрести до дверей хижины. Выйдя за порог, прислонился к стенке и огляделся. Хижина стояла рядом с лесом, в другой стороне виднелись такие же жилища. Деревня была большой – другого её конца не было видно. Между хижин возвышались кокосовые и банановые пальмы. Рядом росла масличная пальма, такая же  была и у них, во дворе виллы в Банги-Нова, много раз он сидел в её тени.
     Слышались визгливые женские голоса, обладательницы их, похоже, выясняли отношения. Гомонили ребятишки, стайка их выскочила из-за соседней хижины, увидев Валерия дети сначала остановились от неожиданности, а потом с визгом бросились обратно.
     «Видишь, до чего ты дожил, кэптен, тебя уже дети бояться. - Он потрогал своё обросшее лицо. - Нужно будет сказать Жюлю, чтобы вернул туалетные принадлежности, да привести себя по возможности в человеческий вид».
     Несколько негров, проходившие  мимо, заметили  Валерия, замедлив шаг, они с любопытством посмотрели на него и, отойдя, ещё пару раз оглянулись.
     Капитан Жюль появился на следующий день, с утра. Войдя в хижину, он подошёл к старухе, хлопотавшей у очага, открыл крышку стоявшей на огне кастрюльки и, втянув в себя запах варева, что-то сказал. Старуха в ответ разразилась визгливой длинной речью. Капитан пытался что-то сказать ей в ответ, но та не давала ему никакой возможности вставить хотя бы слово. В азарте она размахивала перед носом Жюля своими маленькими кулачками и нелепо подпрыгивала. Видно было, капитан был уже не рад, что связался с «ведьмой».
     Наконец, что-то прокаркав напоследок, старуха умолкла. Капитан, покрутив головой, сказал ей резким тоном  несколько слов  и,  подойдя к Валерию, продолжавшему с интересом следить за ними,  плюхнулся  рядом с ним на лежанку, вытирая влажный лоб грязным платком.
     - О чём у вас был такой оживлённый разговор с этой почтенной дамой? -  посмеиваясь, спросил Валерий.
     - Дамой? – фыркнул Жюль. - Это не дама, а старая – как  это по-русски сказать? – ведьма! Посмела кричать на меня, коменданта гарнизона! – от возмущения он весь побагровел.
     - Похоже, что она не очень то жалует местное начальство, – ухмыльнулся Валерий. – Так в чём же вы с ней не сошлись во мнениях?
     - Я ей сказал, чтобы она хорошо кормила тебя, кэптен. А она в ответ стала мне орать, что много тут ходит всяких, которые любят командовать, вместо того, чтобы принести продуктов. Я сказал, что завтра принесут мясо и рыбу, что она отвечает за твоё питание и пусть только вздумает воровать! Поймаю – прикажу саму её сварить в большом котле. Это я так пошутил, но она здорово перепугалась! – хихикнул Жюль. – Будет знать в следующий раз, как разговаривать с начальством. 
     Он вытащил пачку сигарет и, щёлкнув зажигалкой, затянулся. Валерий узнал и зажигалку, и сигареты «Кэмел», - они были из его рюкзака.
    - Надо полагать, трофеи из моего ранца?– язвительно спросил он Жюля.
     Не смутившись, тот выпустил струю дыма и кивнул.
     - Ладно, я не курю, - продолжил Валерий. - Но хотелось бы, господин комендант, получить свои личные вещи: бритву, зубную щётку, полотенце, мыло.
     Валерий потрогал себя за бороду:
     - Нужно привести себя в порядок, а то меня уже дети пугаются. 
     Жюль засмеялся, но, увидев требовательный взгляд Валерия, важно произнес: - Я посмотрю, что можно сделать.
     - И ещё. Верни документы погибших  членов экипажа, полагаю, что через какое-то  время я всё равно попаду домой.
     На это Жюль никак не среагировал.      
     - Вот что ещё я хотел спросить тебя, капитан, или точнее, господин комендант. Тогда, на аэродроме, это ты подложил нам мину в самолёт, а? – спросил Валерий, глядя в упор на Жюля.
     Не ожидавший такого вопроса, Жюль заерзал на лежанке, глазки его забегали, но, вспомнив, что это Валерий у него на положении военнопленного, утвердительно кивнул.
     - Значит ты, сукин сын, хотел нас угробить? Катастрофа  МИ-8 тоже твоя работа? – повысил голос Валерий.
     - Ну, а ты на моём месте разве не делал бы то же самое? Я выполнял свой долг - на войне,  как  на  войне! – Жюль  развёл  руками.  -  Правда,  в  тот  раз  произошла  осечка.  Не  получилось  тогда  - получилось  бы  в  следующий  раз. Только вскоре начались  аресты  -  я  еле  успел  сбежать.  Но  вот я в своём  селении встречаюсь с тобой, кэптен. Это судьба!
     - Ну, хорошо, если уж начали разговор об этом:  попытка ликвидировать экипажи боевых вертолётов в отеле – это тоже  ваша работа?
     - В этом я не участвовал, у нас была специальная группа по террору. Насколько я знаю, они там кого-то ранили, только и всего. Кто-то из них был схвачен, вот после этого и начались аресты. Из них мало кто успел скрыться. Одни сидят в тюрьме, кое-кого уже расстреляли.
     - Послушай, Жюль, а тебе в голову не приходила мысль о бесперспективности вашего сопротивления? Смотри: неудачная попытка захватить столицу, ликвидация ваших боевых подпольных групп, отсутствие помощи извне… Ваше поражение неминуемо. Не проще ли сложить оружие?
     - Неверные выводы человека, не владеющего полной информацией. - Жюль с пренебрежением посмотрел на него. – Верно, у нас были неудачи, от них в таком деле, как война, никто не застрахован. Но большая часть территории южных провинций Мазанги контролируются нами. Железная дорога почти на всём протяжении в наших руках. Оружия, у нас более чем достаточно, в своё время ваш Союз навёз его сюда столько, что хватает на всё население страны, включая грудных младенцев. Арсеналы расположены во всех центрах провинций и в городах по железной  дороге. Понял, кэптен Вэлери?  Так что ещё посмотрим, чья возьмёт…
     Жюль докурил сигарету и щелчком отправил её в проём двери, чуть не попав в старуху, неожиданно возникшую у входа, на что та что-то возмущенно прокудахтала. Комендант встал, намериваясь уходить.
     - Господин комендант, надеюсь, ты не забудешь вернуть мне вещи?
     Жюль, ничего не ответив, что-то буркнул  себе под нос и вышел из хижины.  Вечером он вновь появился у них. Положив рюкзак на лежанку, Жюль подошёл к старухе и протянул ей пакет. Вечером она накормила Валерия мясным бульоном, видимо, комендант принёс мясо.


                ГЛАВА      28
     Силы у Валерия восстанавливались с каждым днём, он уже не испытывал приступов слабости, как в первые дни после лечения колдуна. С помощью ножниц, принесённых комендантом, он состриг себе бороду и подравнял, как сумел, волосы на голове, а затем с нескрываемым наслаждением побрился. Разглядывая себя в зеркальце, он не мог не заметить, как  изменилось его лицо за время скитаний по джунглям:  глубокие морщины прорезали щёки и лоб, скулы выдаются сильнее, глаза смотрят  с какой-то печалью.
     На речке, что струилась рядом с селеньем, отойдя подальше от любопытных глаз, он постирал форменную рубашку и брюки, а следом и комбинезон, который вынес весь этот тяжёлый путь.
     Капитан Жюль, увидев преображённого Валерия, одетого в белую рубашку и чёрные брюки, пришёл в необъяснимый восторг. Он причмокнул губами и потёр руки:
     - Не ожидал, кэптен, что ты так быстро встанешь на ноги. Тем лучше, это и в моих интересах.
     - И в чём же здесь твой интерес? – Валерий с подозрением посмотрел на капитана. - Я то заинтересован быстрее восстановить свои силы, чтобы поскорей вернуться домой. А твоя выгода в чём?
     - В отношении тебя, кэптен Вэлери, у меня большие планы. – Жюль хихикнул и вновь потёр свои руки.
     - Может, ты посвятишь меня  в них? - Валерий  был явно в недоумении, не понимая, какой  интерес он мог представлять для коменданта.
     «Впрочем, нужно будет с этим прохвостом держать ухо востро. Тип он скользкий и хитрый, да и далеко не дурак», - насторожился он.
     - Хорошо, всё равно когда-то придется тебе объяснить, что я придумал, - начал Жюль. - Пришло мне это в голову во время твоего лечения колдуном. Главное было, чтобы ты выздоровел и набрался сил. В африканских государствах, и в нашем тоже, человеку с более светлой кожей легче жить. У него больше шансов получить образование, таких в первую очередь берут на работу, быстрее продвигают по службе.
     Валерий, слушая его, пытался понять, к чему Жюль всё это ему объясняет. Тот, хитро улыбаясь, смотрел на Валерия, видя, что до того ещё не всё дошло:
     - Поэтому многие африканские женщины хотели бы, чтобы у их детей была более светлая кожа, и ты им можешь в этом помочь!
     Только теперь Валерию стало ясно, к чему клонит этот сукин сын.
     - Обожди, обожди!  Ты что придумал? Я буду здесь, в этой богом забытой деревне заниматься улучшением крови?  Плодить полукровок? - Валерий захохотал. – Ну, и насмешил же ты меня, Жюль! Я что, похож на племенного производителя?
     - Ты зря смеёшься, кэптен.  Я и не думал тебя смешить, всё совершенно серьезно. Я всё продумал, дорогой  Вэлери!  Меня озарила счастливая мысль! – Жюль стоял перед ним, улыбаясь во весь рот.
     «Видно он действительно решил  проделать это с помощью меня». В голове Валерия зашумело, руки затряслись, от злости  его заколотило.
     - Ты что, совсем охренел, придурок? – заорал Валерий, соскакивая с лежанки. – У тебя крыша совсем съехала, идиот!?
     Он в бешенстве схватил коменданта за грудки, тряся его - голова того дёргалась, как у тряпичной куклы. От неожиданности Жюль даже не сопротивлялся, ошеломлённый такой вспышкой ярости. В глазах Валерия внезапно потемнело, ноги подкосились - выпустив из рук коменданта, он рухнул на лежанку.
     Обморок длился недолго. Он открыл глаза – Жюль и хозяйка с беспокойством смотрели на него. Старуха протянула ему кружку с водой, он отпил и сел, голова ещё кружилась.
     - Ты ещё не совсем выздоровел. - Жюль сочувственно глядел на Валерия. – Я на тебя не обижаюсь, ты ещё больной человек, нервы никуда не годятся, вот ты и раскричался. Это я виноват, не нужно было тебе пока рассказывать о своих планах.
     - Послушай, Жюль, может, ты так решил подшутить надо мной? – устало спросил Валерий. - Скажи, что это была шутка, и мы вместе посмеёмся.
     - Какая шутка, всё серьёзно! Ты не понимаешь, кэптен Вэлери, положения, в каком ты сейчас находишься.
     В голосе комендант послышались металлические нотки, подняв голову, Валерий встретился с его холодным взглядом.
     - Ты, кэптен, летая на своём самолете, помогал нашим врагам убивать нас. Ты не просто военнопленный, ты – наёмник! Тебя спокойно можно сейчас вывести из этой хижины и пристрелить! Никому до тебя дела нет, и никто никогда не узнает, куда ты исчез,  понимаешь? Я же тебе предлагаю как-то отблагодарить тех, кто тебя спас, лечил, ухаживал за тобой,  кто кормил, поил и делает это до сих пор. Я не собираюсь заставлять тебя валить деревья или таскать камни. Вместо этого – очень приятное занятие, тебе оно хорошо известно. Старейшины селения одобрили моё предложение, многие женщины и девушки изъявили желание иметь от тебя ребенка. Представляешь? А теперь, когда они увидят тебя таким, как сейчас: постриженным и выбритым – желающих станет ещё больше. Так что работы у тебя будет много! - Жюль мерзко захихикал.
      - Я вместе со старейшинами, - продолжил он, - уже составляю список желающих. Вот мы вчера вместе прошли по деревне, ты думаешь, это я её показывал тебе? Ошибаешься – это были смотрины.
     Валерий только сейчас, после откровения коменданта, понял, почему вчера было так много представительниц женского пола, которые с интересом разглядывали его, стоя у хижин, переговариваясь между собой и смеясь. Он отнёс это тогда за счёт обыкновенного любопытства, оказывается, этот гнусный тип всё спланировал заранее.
     - Получается, что ты отводишь мне роль производителя, а себе – его хозяина. Полагаю, что ты всё это делаешь не бескорыстно?
     Валерий смотрел на довольную физиономию Жюля,  тот, видно, решил, что пленник сломался.
     - Каждая встреча женщины с тобой будет оплачена. Жаль, что деньги есть не у всех, какая-то часть женщин будет платить продуктами, что тоже неплохо. - Жюль вновь закурил.
     - Вижу, ты уже заранее подсчитываешь, сколько заработаешь на мне. А если весь твой план рухнет?
     - Почему рухнет?– недоуменно посмотрел на него комендант, он был настолько уверен в успехе своего предприятия, что не допускал мысли о неудаче.
     - Очень просто! Что если я не способен на такие подвиги, ты об этом подумал? У многих лётчиков очень рано возникают с этим проблемы.
     - Об этом у меня голова болит меньше всего, - заулыбался комендант. – У тебя с этим всё в порядке! Когда ты был в беспамятстве, старуха  тебя рассмотрела – ты в рабочем состоянии. Возникнут проблемы  - не беда, у нас есть кора одного дерева, так даже старики становятся, как молодые, после отвара коры. А ещё колдун может сделать так, что ты сможешь заниматься этим целыми сутками. – Жюль вновь захохотал. – Так что впереди у нас с тобой много дел!  Думаю, через пару недель ты будешь готов к работе.
     Комендант подмигнул Валерию, потрепал его по плечу и ушёл.
     Валерий откинулся на лежанку, уставившись взглядом в крышу. «Надо же было возникнуть такой идее в башке у этого идиота»! - Он стал обдумывать ситуацию.
     «Нет, он далеко не идиот, и то, что метисы в Африке люди сортом выше – общеизвестно. Не врал знакомый лётчик, рассказывая, как его бортмеханик наладил бизнес в одной стране: чёрные мамаши приводили к нему в отель своих молоденьких дочек с единственной целью - заполучить младенца со светлой кожей, разумеется, за определённую плату с их  стороны. Я-то думал, что это обыкновенный трёп, оказывается, ошибался.
    Что касается меня, то этот стервец рано начал подсчитывать свои барыши. Стану  покрепче – только тут меня и видели. Селение это не так уж и далеко от железной дороги, правда, он говорил, что она почти  вся у них в руках, но это уже второй вопрос. Теперь главное – не дать догадаться этому засранцу о своих планах. С завтрашнего дня начну готовиться к побегу. Нужно будет запастись продуктами, с водой сейчас проблем не будет - местность пошла с ручейками и речками, да и передвижение будет гораздо легче –  непролазные джунгли закончились».
     Он ещё долго лежал, обдумывая в деталях свой побег.
     С этих дней внимание к себе со стороны женской половины деревни Валерий ощущал постоянно. В течении дня в хижину приходили то молоденькие негритянки, то более зрелые женщины. Молодые, хихикая, о чём-то щебетали со старухой, стреляя глазами в сторону Валерия. Заметив его взгляд и конфузливо фыркнув, стремглав выскакивали наружу. Совсем по другому вели себя взрослые женщины: они степенно перебрасывались словами с его хозяйкой, оценивающе оглядывали его с головы до ног, видимо, прикидывая, стоит ли доверять ему в таком ответственном деле.
     Как-то одна из них, высокая, статная негритянка, одетая богаче, чем остальные женщины, из чего Валерий заключил, что она жена местного богача или представителя власти, да и старуха уж больно лебезила перед ней, подошла к нему. Он в это время сидел на лежанке и зашивал прореху в выстиранном комбинезоне. За последние дни он устал от постоянных посещений хижины женщинами и уже не обращал на это внимания.
     Это была довольно миловидная негритянка, с почти нормальным, не приплюснутым носом, пухлыми губами, одетая во что-то золотистое – то ли платье, то ли халат. Она протянула руку и стала ощупывать мышцы у него на руке.
     «Словно лошадь смотрит на базаре», - мелькнула мысль. Он возмутился, перехватил её руку и аккуратно отвёл в сторону, встретившись с ней взглядом. Она не ожидала от него такой реакции: её лицо совсем потемнело, ноздри дернулись, но что-то она прочла в выражении его глаз. Улыбнувшись краешками губ, повернулась и отошла к двум другим женщинам, стоявшим поодаль.
     Капитан  Жюль  терпеливо   выслушал   возмущения   Валерия  по   поводу  этих посещений.
     - Я что, какой-то экспонат, что на меня ходят поглазеть сюда, как в музей?
     - Успокойся, кэптен. Ты не представляешь, что нам дают эти посещения. Список желающих за эти несколько дней почти удвоился! Те, кто в начале колебались, теперь, после посещения вашей хижины, согласны! 
     Жюль, размахивая руками, ходил туда-сюда перед сидевшим Валерием.
     - Я тут прикинул - чтобы их всех охватить, так сказать, своим вниманием, - он откровенно захихикал, - тебе потребуется не менее полугода. А, учитывая, что с одного раза может не получиться, то сам понимаешь – времени потребуется значительно больше.
     Капитан был доволен, он уже предвкушал, как изменится его положение в селении. Возможно, после этого его изберут в старейшины, хотя и пост коменданта тоже немало значит в глазах его соплеменников, но старейшина – это на всю жизнь. У капитана даже дух захватывало при мысли об открывающихся перед ним перспективах. И он достигнет всего с помощью вот этого белого.   
     Жюль снисходительно посмотрел на Валерия: «Ничего, - думал он, - вы эксплуатировали нас сотни лет, теперь пришла наша очередь предъявить вам счёт». При этом он осознавал, что русские никогда не эксплуатировали африканцев. Но что с того!  Белый он и есть белый, всё равно эксплуататор…
    Валерий сидел, ошеломлённый услышанным. Столько времени жить здесь, да ещё в такой роли!.. Он посмотрел на довольное, улыбающееся  лицо коменданта и почувствовал в себе жгучее желание – его пальцы при этом до боли сжались в кулаки - схватить этого самодовольного урода, въехать в его жирную морду кулаком и бить, бить, бить! Видимо, он стал терять над собой  контроль, почувствовав, что непроизвольно приподнимается на лежанке, смотря с ненавистью на Жюля.
     - Тебе плохо, кэптен? - услышал он встревоженный голос коменданта.
     «Стоп! - приказал Валерий себе. -  Успокойся,  иначе всё испортишь, этот хмырь насторожится и потом будет сложнее отсюда сбежать».
     Он напряженно выдавил из себя улыбку и сел, что-то буркнув.
     - Вот и хорошо, что нормально, а то я подумал, что тебе опять плохо – лицо у тебя стало каким-то серым. Знаешь, ты очень понравился второй жене главы селения, она нашла тебя очень привлекательным, рассмотрев вблизи, и выказала желание тоже заиметь от тебя ребенка.  - Жюль заржал от восторга:
     - Ты не представляешь себе, как только она высказала это, список снова стал пополняться.   
     Увидев снова помрачневшее лицо Валерия, стал его успокаивать:  - Не расстраивайся, кэптен, вот увидишь, – тебе это понравится! Представь, сколько девушек и женщин пройдёт перед тобой: разных возрастов, темпераментов. Если бы ты знал, как я тебе завидую!
     - Так в чём же дело? Давай, занимайся этим благородным делом сам! – Валерий сказал это с изрядной долей сарказма. –  Без сожаления уступлю тебе своё место, а меня отпусти домой.
     - Я бы с удовольствием!  Только вот кожа у меня, – Жюль развёл руками, – не та, что у тебя. И хватит об этом, мне надоело слушать! Как говорят, каждому – своё! - неожиданно резко произнёс он. – Сейчас главное для тебя, это основательно окрепнуть к началу нашего сезона.
     Жюль захохотал, вновь обретя хорошее настроение: - Хорошо ешь! Видишь, как тебя кормят?  И не забивай себе голову всякой ерундой!
    Чтобы освободиться от надоевшего внимания, Валерий с утра уходил на речку - среди деревьев на берегу, он нашёл укромный уголок. Сидя  у реки, смотрел на воду, на круги и всплески от резвящийся рыбы, на летающих над водой птиц, на голубое, чистое небо.
     Как-то он услышал гул авиационных двигателей. Вскочив на ноги, долго всматривался в бездонное небо, пытаясь увидеть чёрточку самолёта или вертолёта, но вскоре звук стал стихать, а затем исчез совсем. Он разочаровано опустился на землю, подумав, что ему просто показалось. 
     «Да и кто здесь может лететь, вдали от воздушных трасс?  А вдруг это «сладкая парочка» пошла на задание или возвращается с него, - пришла в голову мысль. - Ну и что с того, даже если это и так?  Мне от этого не легче…».
     «Стоило столько пройти по джунглям, чтобы оказаться в этой деревне. И что дальше? Впрочем, нечего гневить судьбу – я остался жив… Главное, что я среди людей, живой и почти здоровый. Из любой ситуации всегда есть выход, стоит только хорошенько поломать над этим голову. Да и что думать, всё уже решено – побег. Сейчас нужно копить силы, в этом с Жюлем у нас одинаковое стремление. А  в последний момент, скажем в час «Ч», нужно просто рвануть отсюда. Это время постоянно приближается и нужно к нему быть готовым».
     Он встал, отряхнул песок, налипший на ноги, и медленно побрёл к своей хижине. Вдали послышался шум двигателей, он становился всё сильнее, и вот из леса вынырнула первая машина, идущая по дороге, которую только что перешёл Валерий. «Да это же русский БТР»! Он сразу узнал характерные очертания этой машины. За ней показалась вторая, третья, за ними из-под покрова леса выскочила БМП. Валерий зашёл за густые кусты, росшие вдоль дороги, и оттуда стал рассматривать колонну. Поднимая клубы пыли, она медленно катила мимо.
     «Может, это подразделение правительственных войск? – подумал Валерий. - Тогда я уже сегодня буду свободным».
     За бронемашинами следовало несколько грузовиков с солдатами в потрёпанной форме. «Это не правительственные войска, - понял он. - Это отряд бывшего режима».
     За грузовиками ехало несколько джипов, следом пылили спецмашины  с торчащими  антеннами  на крышах, замыкали колонну опять несколько БТРов.
     «Интересно, куда это они направились? Видимо, их перебрасывают в другой район боевых действий».
     Он ещё не дошёл до хижины, как шум двигателей смолк.
     «Вероятно, у них здесь отдых», - решил Валерий, подходя к хижине. У порога его встретила хозяйка. Подскочив к нему, она, подпрыгивая и размахивая руками, похожими на куриные лапки, стала что-то ему выговаривать визгливым голосом. Единственное слово, что он разобрал, было «комендант». Он отстранил прыгающую перед ним старуху, вошёл в хижину и сел на лежанку, продолжая думать о воинской колонне. «Где-то им приходится туго, вот они и перебрасывают подкрепления с более спокойного участка», - решил он.
       Хозяйка, что-то ворча себе под нос, принесла и поставила на лежанку миску с каким-то варевом и большую лепёшку, испечённую на углях. Валерий зачерпнул ложкой – сдобренный травами суп оказался вкусным. Оставшийся от обеда кусок лепёшки он сунул в рюкзак.
     «Мерси боку», - поблагодарил он хозяйку, отнеся пустую миску.
     Та, польщённая тем, что постояльцу понравилось её варево – расплылась в улыбке, если так можно было назвать гримасу на её сморщенном  лице, обнажившую в оскале несколько оставшихся зубов.
     Разморённый едой, Валерий лёг на лежанку и незаметно уснул…
     …И вот он снова на аэродроме. К нему, улыбаясь во весь рот, подошел  Костя, командир боевого вертолёта:
     - Что-то давно тебя не было видно, Валера. В отпуск летал, что ли?
     - Да какой отпуск! – скривился в ответ Валерий.  - Угораздило заблудится  в лесу. Представляешь, пошёл собирать грибы и заблудился, вот несколько дней назад, как вернулся.
     - Ну, ты даёшь! - осуждающе покачал  головой  Костя.– А ты что, без Джи Пи Эс пошёл за грибами?
     - Так ведь мой «сусанин» не дал мне с собой эту «балалайку». Говорит: «Вы потеряете, а мне придётся отвечать». Вот поэтому и блудил столько.
     - Ну и жмот у тебя штурман, никакого уважения к командиру. Возьми мой «Стечкин», - с этими словами  Костя  протянул ему свой пистолет, – и шлепни этого жадюгу, чтобы в следующий раз знал, как отказывать командиру в такой ерунде.
     - Как в следующий раз, если я его сейчас пристрелю?– вертя в руках пистолет и удивлённо улыбаясь, спросил Валерий.
     - Да ты не волнуйся. Штурманы живучи, как кошки, а если и пристрелишь, не беда, здесь этих штурманов, как нерезаных собак, на каждом шагу можно наткнутся – выбирай любого. Впрочем, дело твоё, не хочешь - не надо.
     Костя  забрал у него пистолет и засунул  его за пояс брюк:
     - Больно добрый ты у нас, Валера. Смотри, как бы твоя доброта тебе боком не вышла.  А вон и твой «сусанин» идёт, лёгок на помине.
     Он кивнул куда-то за спину  Валерия. Тот обернулся  - к ним, обняв друг друга за плечи, подходили Аркадий и капитан Жюль.
     - А этот диверсант откуда здесь взялся?  Его же за все дела приговорили к расстрелу, а он расхаживает, как герой. Придётся привести приговор военного трибунала в исполнение прямо сейчас, а то опять сбежит. – Костя  снова вытащил пистолет.
     - Не стреляй,  Костя! Это он встретился мне в джунглях и помог найти сюда дорогу.  Он   хороший! – Валерий положил свою руку на руку  Кости с пистолетом.
     - Жаль, я бы его с удовольствием сейчас пристрелил. Впрочем – пусть живёт. - Равнодушно произнёс  Костя, убирая пистолет.
     Он пошёл к своему вертолёту,  у  которого  крутились  винты,  через  несколько шагов обернулся:
     - Валера, надо бы отметить твоё возвращение из джунглей!  Давайте вечером соберёмся, и этого диверсанта приводи с собой, только пусть бутылку прихватит – компенсация за то, что я его не шлёпнул.  Договорились?  Передай ему, придёт без бутылки – пристрелю! - Костя  подмигнул  Валерию  и  с разбегу  заскочил  в  вертолет,  который  тут же куда-то исчез.
     - Командир! - послышался голос Аркадия. – Жюль тут мне рассказал о вашем проекте по осветлению кожи у населения, и я решил помочь тебе. Словом, я - в доле! - Валерий посмотрел на плутоватую физиономию Аркадия. – Командир, ты же знаешь, что я любитель этого дела. Вдвоём мы быстро оприходуем это селение, будем заниматься  в выходные и после полётов. Там рядом есть полоса, представляешь – вечером садимся, а утром - улетаем. По ходу дела мы с капитаном Жюлем научим тебя ходит по джунглям без Джи Пи Эс, а то нехорошо получается, - голос Аркадия стал строгим, - вроде, взрослый мужик, а в лесу теряешься, как пацан какой-то. Нехорошо! – он погрозил Валерию пальцем.
     В течении всего разговора Жюль, в подтверждении сказанного Аркадием, кивал головой, как  китайский болванчик, глупо улыбаясь.
     - Постой, постой! – вдруг подхватился Валерий, - как же так, Аркадий? Я ничего не понимаю - ты же погиб при падении самолёта? Ты и Василий, и тот капитан, а  Анри я похоронил позже, - голос  у него задрожал, он всхлипнул.
     - Ты правильно напомнил – мы все погибли. Что ж, пора возвращаться. Эй, ты куда? Нам с тобой в одну сторону! - Аркадий схватил  упирающегося Жюля за рукав и куда-то потащил.   
     Валерий, продолжая всхлипывать, смотрел им вслед. Вот они сделали один шаг, другой и тут же исчезли. Вокруг снова простирались джунгли. Валерий, озираясь по сторонам, лихорадочно соображал, куда ему идти. «Где же эти долбаные инструктора, куда их черти унесли»?
     - Эй, Аркадий,  Жюль?  - закричал он, оглядываясь вокруг.
      - Здесь я, здесь! – услышал он голос капитана Жюля.
     Ничего не соображая, всхлипывая, открывший глаза Валерий уставился  на склонившееся над ним лицо коменданта.
     - Своим криком ты всех вокруг  поднимешь на ноги, - сказал Жюль, садясь рядом на лежанку. – Что, плохой сон? – лицо у него было озабоченным. - Ну, пришёл в себя? – он поглядел на Валерия и ухмыльнулся: - Не каждый день можно увидеть слёзы на лице русского пилота.
     Валерий покрутил головой и смахнул  ладонью влагу с лица, всё ещё находясь под впечатлением  сна.
     -  Послушай меня внимательно, кэптен. Тебе нужно сегодняшний день и завтра оставаться в хижине и не выходить на улицу, стараться не попасть на глаза военным, пока они не уйдут отсюда.
     - А что случится, если меня кто-нибудь увидит?  - спросил Валерий.
     - Ты что, не понимаешь, к каким последствиям это может привести? Начнут допытываться - кто такой?  Откуда взялся?  Что  тут делаешь? У них старший в службе безопасности колонель Огаби – страшный человек, у него любой заговорит и всё расскажет, даже то - чего не знает. Поэтому тебе нужно сидеть и не высовывать носа из жилища. - Жюль осмотрелся, что-то прикидывая. – Давай перенесём лежанку в самый тёмный угол.
     Они перенесли  лежанку в закуток, отгороженный стенкой из прутьев.               
     - Если военные узнают, что ты работал на предателей и перевозил оружие и солдат, они долго разговаривать не будут – выведут отсюда, поставят у первого дерева и тр-р-р! – расстреляют из вашего же «калаша». Но не бойся! Что ты - русский лётчик никто в деревне не знает, я никому об этом не говорил. – Жюль достал сигареты и закурил: - Это в наших с тобой интересах. - Он затянулся, не отводя своего взгляда от лица Валерия.
     - Это ты верно подметил, я не спешу на тот свет. - Валерий ткнул пальцем вверх. – Тебя тоже могут шлёпнуть за то, что ты не доложил обо мне.  Я уже молчу о том, что лопнет твой бизнес, который ты хочешь раскрутить на мне. – Он издевательски рассмеялся.
     - Что ж, я рад, что мы поняли друг друга. Потерпеть нужно совсем немного. Если вдруг сюда придут, то тебе придется прикинуться  больным –  это ты сможешь, недавно был таким. А старухе я скажу, как ей себя вести с ними.
   - Послушай, Жюль, а что собственно происходит?  Здесь что будет? Автогонки на БМП и БТРах?  А может, выступление ансамбля песни и пляски  ваших вооруженных сил? Или солдаты прибыли помочь крестьянам убрать урожай? – насмешливо спросил Валерий.
     Он знал, что капитан Жюль тщеславный человек и непременно поделится с ним сведениями, которыми располагает, чтобы лишний раз подчеркнуть свою, якобы, значимость.  И не ошибся - по выражению лица коменданта было видно, что в нём происходит борьба между чувством долга, требующим сохранения тайны, и распирающим его самодовольством.  Как же, он, официальное лицо в селении, единственный обладатель этой информации.
     Он понимал, что ничем не рискует, если расскажет Валерию  - всё в этой хижине и останется. С заговорщицким видом  Жюль пододвинулся к нему.
     - Кэптен Вэлери, - понизив голос, он обернулся  и удостоверился, что старуха возится у очага. При этом комендант начисто забыл, что они разговаривают на русском языке, следовательно, подслушивать тут вообще было некому.
     - Кэптен Вэлери, - повторил он, – дело в том, что завтра с утра, здесь состоится совещание командного состава нашей освободительной армии. Часть людей уже прибыла, остальные будут к вечеру. Совещание проводит главнокомандующий вооружёнными силами совместно с Генеральным  штабом. Будут присутствовать представители генерала Олонги, который контролирует восточные провинции Карунди. А ещё, - голос коменданта дрогнул, он вновь обернулся – убедиться, что их никто не подслушивает, глаза его были готовы вылезти из орбит от важности того, что он хочет сказать. – Кроме этого в совещании будет участвовать человек оттуда. - Жюль ткнул пальцем за свою спину.
     - Откуда это - оттуда? – насмешливо спросил Валерий, его забавляло, с какой таинственностью комендант сообщал ему о совещании.
    - От наших  друзей  на  западе. Они  готовы оказать нам  любую помощь в нашей борьбе: деньгами, оружием, советниками.
     - Да, господин комендант, вам очень доверяют, если сообщают такие сведения. – Валерий про себя усмехнулся, глядя на самодовольное лицо коменданта.
     - А как же, я всё-таки не последний из  соратников  в  борьбе  с  этим  режимом,  кое-какие  заслуги  имею. Впрочем,  заболтался  я  здесь,  у меня, как у коменданта, много  забот:  нужно расселить часть солдат по хижинам, позаботиться  о  питании для них, да мало ли дел у такого официального лица, как я. - Комендант вновь важно улыбнулся и встал:  – Значит, мы договорились, отсюда – ни шагу.
     Подойдя к хозяйке, он что-то ей сказал, обернувшись в сторону Валерия, видимо, дал ей указания на случай, если в хижину заглянет кто-нибудь из прибывших военных.
     После ухода Жюля Валерий долго сидел, раздумывая об услышанном. То, что произойдёт завтра здесь – серьёзное мероприятие. Это совещание даст новый толчок для активизации боевых действий, а значит – новые жертвы, не только среди солдат, но и среди мирных жителей.
     Послышался приглушённый гул машин, вероятно, прибывали новые участники совещания. Валерий встал и подошёл к выходу. Выглянув наружу, увидел в отдалении, на пустой площадке между хижинами,  двойной ряд армейских палаток, между ними сновали вооружённые солдаты. Подошедшая сзади старуха дёрнула его за руку, что-то прокаркала, погрозив ему пальцем, и потащила за собой, выполняя инструкции коменданта. Подведя к  лежанке, показала на неё, предлагая сесть. Он послушно сел, старуха отошла, вновь погрозив ему пальцем.
     - Стало быть, я под домашним арестом, а это мой надзиратель, - пробормотал Валерий. - Чтоб вас всех черти взяли!
     Он вытащил из внутреннего кармана комбинезона  фото дочери и долго смотрел на её смеющееся лицо.
     «Ничего, Жека, всё будет хорошо, я прорвусь, и мы скоро встретимся – я чувствую это».
     Он спрятал фотографию и лег на лежанку, уставившись в потолок.
     Опять  вспомнился  странный сегодняшний сон.  «К чему бы это»? - подумал он, хотя  сам никогда ни в какие сны не верил.
     «Интересно, как они там все: Георгий, что он сейчас делает без нас? Стас со своими парнями?  Наверное, ругается с «абреком», если не ушёл от него. Парни с АН-26?  Возможно, их уже сменил другой экипаж. Как себя чувствует «сладкая парочка»? Андрэ, наверное, продолжает охранять нашу виллу, в которой, естественно, живут другие».
     Откуда он мог знать, что Стас со своим экипажем погиб, вскоре после их исчезновения. Они выполняли рейс по доставке гуманитарной помощи  в один из городов, освобождённый недавно от повстанцев. Их обстреляли, когда они уже были на снижении. Очередь из крупнокалиберного пулемёта прошила топливные  баки в крыле и подожгла оба левых двигателя. Передав сигнал бедствия, экипаж, борясь с пожаром, приступил к аварийному снижению.  Волоча за собой дымный шлейф, они шли к земле в надежде успеть сесть. Им не хватило самую малость – на высоте двухсот метров отвалилось горевшее крыло. Беспорядочно кувыркаясь, самолёт рухнул  в джунгли и взорвался. Погибли все: экипаж и сотрудники  ООН, находящиеся на борту.
     Георгий продолжал работать в фирме техником по обслуживания одного из самолётов, всё ещё надеясь на чудо, что кто-нибудь из экипажа «дракона» жив и вскоре непременно объявится. Андрэ, с которым Жора частенько вспоминал о пропавших парнях, заболел малярией и умер в одной из больниц Банги-Нова. «Сладкая парочка» продолжа ла наводит ужас на повстанцев своим появлением, выполняя боевые задания.
     Этого Валерий не знал. Он просто вспоминал их всех, лёжа в бедной хижине африканской деревни.

                ГЛАВА     29
     Где-то за полночь разразилась гроза. Отсветы молний проникали сквозь щели в стенах хижины, освещая её убогую обстановку призрачным светом, потом опять всё погружалось во мрак. Раскаты грома рвали пространство на части, заставляя всё живое в округе вздрагивать. Валерий, вышедший по нужде из хижины, зачаровано смотрел на разгул стихии, на этот природный фейерверк. Сверкнувшая, казалось, рядом, ослепительная вспышка, а затем оглушительный удар грома и последовавший за этим ливень заставили его вернутся в хижину.
     Он лёг на лежанку. Дождь гулко бил по крыше, вскоре вода нашла в ней  лазейки, струйки  с весёлым звоном ударились о посуду, стоявшую на колченогом столе у очага. Раздалось шипенье – вода попала на горячие угли, которые старуха хранила в глиняном горшочке, чтобы утром можно было быстро вздуть огонь в очаге. Между ударами грома было слышно, как поднявшаяся хозяйка, гремя кастрюльками и горшками, что-то бубнит себе под нос, видимо, выговаривая духам неба своё недовольство. Постепенно дождь стал стихать, гроза свалилась в сторону, и Валерий вновь уснул.
     Проснулся он от грохота двигателей, наверное, прибыли ещё какие-то участники нынешнего сборища. Поднявшись, Валерий зачерпнул воды из пластиковова ведра, неизвестно каким образом попавшего сюда, и пошёл к выходу, чтобы умыться. В очаге горел огонь, но старухи не было в хижине, видимо, ушла куда-то по своим делам.
     Выйдя из хижины, он посмотрел на деревню. Количество палаток увеличилось, десятка два машин, среди которых, кроме грузовиков и джипов, были бронемашины, теснились на опушке леса. Неподалеку от них одиноко стояла самоходная установка, устремив вверх четыре ствола. Рядом на земле сидели и бренчали ложками в котелках четыре солдата, вероятно расчёт установки. «Бофорс» - вспомнил Валерий пояснение майора Густава на аэродроме в Банги-Нова - там стояли такие же автоматические зенитки.
     Валерий умылся, посмотрел на себя в зеркальце, прикреплённое к стенке хижины. Всё ещё осунувшееся лицо, морщины на щеках, полуседая шапка волос, припухшие после сна глаза…               
     «М-да,  -  подумал он, - видок  ещё тот.  Впрочем, хватит разглядывать себя - не красная девица».
     Появилась старуха, она сунула ему миску с кукурузной кашей, политую пальмовым маслом. Есть не хотелось, но он заставил себя, разжёвывая и глотая недоваренные кукурузные зёрна. Кусок  лепёшки  опять засунул в рюкзак. После завтрака, сидя в своем закутке, Валерий перебрал его содержимое. Рюкзак был почти пуст, в нём лежали его форменная рубашка и брюки, выстиранные им в речке, полотенце, мыльница с кусочком мыла, пара заштопанных носков, нитки с иголкой и бритвенные принадлежности. Кроме этого в кармане комбинезона  лежал нож - он заставил Жюля вернуть его.
     «Небогато», - подумал он, складывая всё обратно. Пересчитал лепёшки, их оказалось почти десять – на первое время хватит. Жаль, что нет оружия, а без него в джунглях … - он  вспомнил свои скитания.
     «Судя по местности – это переходная зона между джунглями и саванной. Значит, легче будет идти, то есть за день можно проходить значительно больше. С другой стороны повышается вероятность встретить какого-нибудь хищника – льва или леопарда, а то и стаю гиен, которые не менее опасны, чем  львы. Стоп! Так я могу себя запугать и остаться здесь, не делая никаких попыток сбежать».
     «Медлить дальше нельзя, нужно воспользоваться сегодняшней ситуацией – когда ещё выпадет такой случай? Капитану Жюлю сегодня не до меня, возможно, он тоже участвует в совещании. Потом как официальное лицо будет присутствовать на заключительной церемонии. Вчера он сказал, что после совещания будет парад, чтобы показать свою мощь всем присутствующим и укрепить боевой дух своих солдат. Получается, что именно сегодня нужно делать отсюда ноги.
     По спине пробежал холодок, как всегда, при принятии ответственного решения, и тут же он успокоился. «Решение принято: только старуха уйдет – рюкзак за спину и за хижину в кусты, а там – поминай, как звали». Он злорадно усмехнулся, представив себе изумлённую физиономию капитана Жюля, когда тот обнаружит его исчезновение. С его побегом рухнут все планы Жюля на повышение его популярности,  следовательно, и материальных благ.
     «Ну, это его проблемы. Так, спокойно. Нужно, не торопясь, всё учесть. Во-первых: у меня нет с собой компаса, «бычий глаз» у коменданта, там же и остальные, столь необходимые вещи -  котелок, фляга, лопатка. Во-вторых: учитывая неординарность совещания и присутствие на нём таких  важных лиц, вокруг деревни выставлены дозоры,  в этом можно быть уверенным. Наткнись на дозор – солдаты сразу начнут стрелять. С другой стороны - вряд ли они выставили дозоры по всему периметру селения, скорее всего они выдвинуты по дорогам».
    «Итак, необходимо воспользоваться моментом и посетить хижину капитана». Когда комендант водил его по деревне, они зашли в его хижину. Хижина с центральным столбом для крепления крыши и земляным полом, покрытым циновками. Гордостью Жюля был холодильник, который он использовал в качестве  шкафа. Видимо, он прихватил его, как трофей, в одном из захваченных городов. Два окна без стекол были полузавешаны такими же тростниковыми циновками. Хозяйствовал у него молодой парень –  дальний родственник капитана. В хижине было довольно чисто, но в ней не чувствовалось присутствия женской руки, хотя женским вниманием, как хвастливо заявил комендант,  обделен не был: некоторые красотки  были готовы его утешить в любое время.
     «Так, - продолжал планировать Валерий, - после посещения хижины Жюля, нужно выскользнуть за деревню, по дороге набрав воды в речке. Главное – не нарваться на дозор. Будем надеется  на удачу, до сих пор мне везло. Нужно точно спланировать свои действия и строго их придерживаться – тогда все получится».
     …Хищно вытянув носы, пара боевых вертолётов неслась над джунглями на северо-запад. Алексей через бронестекло фонаря командирской кабины смотрел на проносящееся под ними зелёное море джунглей. Вертолеты шли так низко, что порой едва не цепляли брюхом  торчащие верхушки деревьев. Редкие кучевые облачка, как белые барашки на голубом лугу, плыли высоко над ними. Яростно светящее солнце заставило опустить светофильтр на шлёме.
     - Сергей, сколько до цели? – спросил  Алексей оператора по внутренней связи.
     - Тридцать четыре минуты, командир, – глухо отозвался тот.
     - Понял! – Алексей повернул голову и увидел бегущую тень от второго вертолета, идущего за ними правее и сзади.
     - Второй, я – Первый! Как самочувствие? – нажав кнопку передатчика, спросил он.
     - Всё о,кэй, Первый! Всё в норме, – прозвучал в шлеме спокойный голос Кости.
     Алексей  на миг представил его, сидящего в командирской кабине второго «крокодила». Потом вновь стал смотреть на зелёный  ковёр внизу. Перед ним вдруг предстало лицо Валерия Сибирцева, командира АН-32 или «дракона», как все называли их самолет, исчезнувшего где-то над джунглями почти три месяца назад…
     В тот день они вместе работали по снабжению гарнизона небольшого города, блокированного повстанцами – перебрасывали туда оружие, боеприпасы и людей. Когда экипаж «дракона» делал последний рейс, они встретились и договорились, что придут в гости - на выходные вертолёты должны были уйти из столицы в Банги-Нова. Но «дракон» не вернулся  - ни в столицу, ни на свою базу в Банги-Нова. На следующее утра их вызвали в штаб ВВС и сообщили об исчезновении самолёта. Куда он исчез, об этом не было никакой информации. Достоверно было одно - они взлетели с аэродрома Нгоронги. Но куда потом пошли - в столицу или прямо домой, в Банги-Нова, никто не знал.
     Один из экипажей, находившихся в это время в воздухе, услышал обрывки какого-то сообщения, но шумовой фон и треск разрядов от проходившей неподалеку грозы позволили различить только несколько слов: . ..горит . . . снижение. . . километров. . . Ни позывных, ни координат расслышать было невозможно.
     Они тогда несколько дней утюжили воздух над джунглями в районе предполагаемой катастрофы, учитывая возможные варианты их маршрута. Но все поиски были безрезультатны – джунгли упорно хранят свои тайны. Потом начались обычные боевые вылеты, постепенно, с каждым прожитым днем всё глубже уходила боль от потери друзей. Прилетая в Банги-Нова, они  виделись с Георгием, техником  «дракона». Как-то, при очередной встрече, в баре аэропорта вновь зашёл разговор о пропавшем экипаже. Георгий, переводя  лихорадочно блестевшие глаза с одного лётчика на другого, сказал:
     - Знаете, парни, я не верю, что они все погибли.  Кто-то  должен был  остаться  в живых.  Валерий  - первоклассный пилот, он может посадить машину, где угодно.
     - Бывает так, Жора, - заговорил Алексей, - что и мастерство становится беспомощным перед сложившимися обстоятельствами. Далеко за примером не нужно ходить – гибель «эЛки».  Стас Ветров,  бывший летчик – испытатель, тоже первоклассный пилот – и что?  Горящая машина в воздухе – страшнее нет ничего.  У Валерия, судя по обрывкам сообщения, тоже был пожар.
     - И ещё, - Костя, сидевший  рядом с Георгием, положил руку на его плечо, - не забывай, Жора, это джунгли! Вон Алексей садился на вынужденную в Сьерра-Леоне, когда их подбили. Их спасло то, что они упали неподалёку от населённого пункта, и то добирались почти неделю. А там, где Валерий летел со своими  парнями – там сплошные джунгли на сотни километров. Зверьё, всякие ядовитые твари, гнус и все прочие прелести. Возможно, при падении люди получили ранения и переломы. При таком раскладе выжить вообще нет почти ни одного шанса.
     - Все равно я не верю. Я жду… я жду каждый день, каждый час!
    Жора  опустил  голову,  стиснул в  руке  бокал  –  стекло не выдержало,  осколки посыпались на стол.   
     - Извините! – пробормотал он.
     - Успокойся, Жора, нам тоже не хочется верить, что их больше нет, – Алексей сочувственно похлопал его по руке…
     - Командир, до цели двадцать минут, – прервал его мысли Сергей.
     - Понял.  Как ты думаешь, найдём мы эту деревню?
     - Думаю, проблем с этим не будет, – ответил оператор. – В Джи Пи Эс внесены точные координаты цели. Вчера мы с Виктором всё неоднократно проверили, у нас была карта, составленная в своё время бывшими хозяевами этой страны – очень точная. Потом мы сравнили эти данные со снимками спутника – всё сошлось.
     - А откуда у них снимки со спутника? – удивился Алексей.
     - Нашлись в местном Генштабе. В своё время  Союз предоставил.
     - Что ж, будем надеяться, что осечки не будет. Останется пятьдесят километров до цели, - подскажешь.
      - Йес, шеф! – отчеканил Сергей…
     Алексей вспомнил, как вчера, после обеда, их срочно вызвал полковник Макс, командир авиабазы. Когда они с Костей и операторами вошли в его кабинет, там сидел командующий ВВС полковник Мдуди, его начальник штаба и двое в штатском.
     - Давайте сразу о деле, - командующий перевёл взгляд с карты, лежащей перед ним, на лётчиков. – Мы получили сведения от нашей агентурной разведки, что завтра, в одном из населённых пунктов, находящимся под контролем оппозиции, проводится совещание командного состава. В нём примут участие представители мятежников из восточных провинций Карунди и какой-то эмиссар с Запада, вероятнее всего из ЦРУ. Они планируют начать совещание в 10 часов утра. Учитывая неизбежные организационные накладки при этом - раньше 11 часов они совещание не начнут. Вся надежда на вас, друзья. Завтра вы сможете нанести им такой урон, который кардинально изменит ход военных действий.  Вы даже представить себе не можете, что это будет значить для нас. Это будет, - он замолчал, подыскивая подходящие слова, – это будет просто невозможно оценить. Прошу вас подойти к карте.
     Все четверо подошли ближе. Карандаш полковника остановился у нескольких черточек на карте:
     - Вот этот населенный пункт.
     - Так, - Алексей прикинул расстояние до цели, – километров 350–360 отсюда.
     - Ну и глазомер у тебя, командир! – полковник Макс восхищённо засмеялся. – 362 километра, если точнее.
     - Ясно, - Алексей переглянулся с Костей:
     - Берём по полному боекомплекту для всего бортового оружия. Час пятнадцать до цели, десять минут работы над ней и час десять назад. Итого затрачиваем  максимум два с половиной часа.
     - Ради любопытства, командир, а почему назад вы идёте меньше времени? – подал голос один из штатских.
     - Это если нам там подсыплют перца под хвост. А если серьезно, - переждав смех, продолжил Алексей, – назад пойдём без боеприпасов и сожженного керосина – налегке.
     Командующий озабочено посмотрел на лётчиков:
     - Мы не знаем, какими они располагают зенитными средствами, поэтому я прошу – будьте особо внимательны над целью. Они постараются прикрыть себя от возможного удара с воздуха.
     Алексей пожал плечами: - Не беспокойтесь.  Это наша работа и мы всегда помним об этом.
     Они просидели в кабинете не менее часа, прорабатывая задание в деталях. Было решено, что вылетят с базы с расчётом появиться над целью в 11 часов 30 минут. Затем операторы уехали в Генштаб,  там они должны были скорректировать координаты цели…
     - Эх, Костя, - сказал после обсуждения Алексей, -  чувствую, что завтра нам с тобой предстоит весёленькое дело!
     - Так не в первый же раз, - спокойно произнёс Костя, - сколько у нас было таких вылетов – не счесть!
     - Не скажи, завтрашний вылет особенный, носом чую! - Алексей отбросил окурок. – Если мы завтра прихлопнем их верхушку – представляешь, как понизится их боеспособность?  Глядишь, и война погаснет.
     - И мы останемся без работы!- засмеялся Костя. - Будем возить на наших «крокодилах» муку да консервы.
     - Не  боись,  на  наш  век   войн   хватит,  ещё  и детям  с внуками  останутся, – мрачно  произнёс Алексей. – И вот что ещё нужно сказать  техникам:  пусть каждый  третий  НУРС*  снаряжают бро-
небойно-зажигательной боеголовкой, а так же каждый четвертый снаряд для пушек…
      - Командир, до цели  50 километров, – голос Сергея был  по-прежнему спокоен.               
     - Отлично! Готовь свои «игрушки» к работе. Максим? - окликнул он по ПУ** борттехника - стрелка, сидевшего в десантной кабине.
    - Слушаю, командир!? – откликнулся тот.
    - Твоя «швейная машинка» в порядке?
    - Мы готовы к работе!
    - Молодец! – Алексей нажал кнопку передатчика. – Второй, я – Первый! – вызвал он экипаж второго вертолёта.
    - Первый!  Я – Второй, на приёме.
    - Второй, работаем «челноком» по обычной схеме: проход над целью, разворот на горке. Как понял, вопросы есть?
    - Первый,  я – Второй!  Понял, у матросов нет вопросов!
 -------------------------------------------
*.НУРС – неуправляемый реактивный снаряд(Авт)
** ПУ – переговорное устройство(Авт.)
    - Отлично,  Второй!  Утюжим и уходим. Всё.
     Алексей отпустил  кнопку  передатчика  и,  отключив  автопилот, стал  всматриваться в набегающую местность.               
     - Командир, всё в порядке – цель впереди по курсу! – прозвучал голос оператора.– Видишь, у речки?
     - Вижу. – Алексей впился взглядом в прогал среди джунглей у излучины реки.
     Панорама   деревни  расширялась, вот уже можно было рассмотреть её детально: разбросанные тут и там хижины, чёткий ряд светло-зелёных палаток, одна из них выделялась более крупными размерами.
     «Вот там сейчас и идёт совещание, - мелькнуло в голове у Алексея. Группами среди хижин виднелись машины. -Так, - лихорадочно  фиксировал  он,  –  десятка  два,  если  не  больше,  только  БТРов  и  БМП». 
      Много грузовых и лёгких машин, палаток не менее тридцати, одна большая – все они на небольшом пятачке.
     Нос его «крокодила» уже наползал на деревню.
    - Над  целью,  работаем!  –  бросил  он в эфир,  проскакивая  над
деревней. Он не мог видеть, как услышав рёв двигателей вертолётов, замер на полуслове докладчик в штабной палатке. Побросали свои дела солдаты, смотря на два силуэта, появившиеся со стороны солнца. С любопытством уставились в небо жители деревни. Замер Валерий, только что разыскавший в хижине коменданта свои вещи.
     …Приняв утром решение сбежать отсюда, Валерий дождался момента, когда хозяйка, бормоча что-то себе под нос и приплясывая, вышла. Схватив рюкзак и проходя мимо очага, он увидел горку лепешек, испечённых, наверное, для солдат, и сунул их в рюкзак. Оглядевшись на выходе, перебежал к кустарнику, росшему тут и там между хижинами.
     До этого, когда он шёл к коменданту, ему везло – столкнулся только с двумя молодыми негритянками, нёсшими на головах большие кувшины - они шли к реке за водой. Увидев его, они остановились, одна что-то шепнула подружке, и обе рассмеялись.
     «Возможно, какая-нибудь из них моя потенциальная «клиентка» из списка капитана Жюля», - подумал он.
     Впереди, среди кустов, стояла группа машин, в том числе БТРы и БМП. Одни солдаты копошились возле них, другие сидели на броне. Вокруг крутились ребятишки, с любопытством разглядывающие диковинные машины. Валерию пришлось обойти их стороной, прячась за кустами. Он с облегчением вздохнул, увидев хижину коменданта. Оглянувшись по сторонам, распахнул дверь и вошёл внутрь.
     «Зря ты сейчас здесь оказался», - подумал Валерий, увидев поднимающегося с лежанки молодого негра, родственника капитана. При виде гостя тот что-то растерянно залопотал.
     - Прости,  некогда  мне  сейчас  с  тобой  разговоры  вести,  –  сказал  по-русски Валерий, осматривая хижину и соображая, где могут находиться интересующие его вещи. Заметив шкафчик, висящий на центральном столбе, он подошел к нему. 
     Парень, разинув от изумления рот, оцепенело смотрел на Валерия. Тот, тем временем, вытащил из шкафчика и засунул в рюкзак флягу с котелком.
    Наблюдая, как этот странный «белый» хозяйничает в их хижине, как у себя дома, родственник пришёл в себя.  Он бросился к Валерию и вцепился в его руку, что-то крича.               
     - Отстань, – спокойно сказал Валерий, вырвав свою руку, но тот вновь вцепился в него.
     - Извини, друг, нет у меня времени всё тебе объяснить. - С досадой вымолвил Валерий и резко ударил парня в скулу. Того швырнуло назад, и, потеряв равновесие, он рухнул на земляной пол.
     - Некогда мне с тобой возиться, ты пока полежи, - пробормотал Валерий, думая, где может лежать «бычий глаз». Он нашёл его на полке в дверце холодильника, затем стал складывать в рюкзак банки консервов, которыми холодильник был почти полностью забит.
     - От многого немножко – не кража, а делёжка, - произнёс он, вытаскивая очередную банку. И уже пошёл было к выходу, но тут заметил свою лопатку, прислонённую к стенке.
     - Вот она, моя голубушка, - с любовью беря её в руки, сказал Валерий. Услышав стон, он обернулся и поглядел на парня, лежащего на полу:
     - Ничего, брат, это не смертельно, скоро очухаешься.
     Он вышел из хижины и застыл на месте: в воздухе возник знакомый звук. Из-за кромки леса выскочили и стремительно стали приближаться два знакомых силуэта боевых вертолётов.
      - Это. . . это же. . .  «сладкая парочка». . . - шептал Валерий.
     Он стоял, как в столбняке, не  веря своим глазам. Ему хотелось закричать: «Ребята, я здесь! Это я – Валерий! Возьмите меня с собой!» На глаза навернулись слёзы, он в оцепенении стоял и смотрел на приближающиеся машины.
     «Как же они узнали, что я здесь? Они же прилетели за мной?! – лихорадочно мелькало у него в голове. - Нет, здесь что-то не то! Они прилетели не из-за меня». И ему всё стало ясно.

                ГЛАВА      30
     Алексей энергично потянул ручку на себя и «крокодил» за считанные секунды набрал сотню метров. Введя его в разворот и крутанувшись почти на одном месте, он знал, что Костя тут же повторит его манёвр. Нос вертолёта был нацелен на скопище палаток.
     - Серёжа, давай первую серию! – крикнул он в микрофон оператору.
     Включив на всякий случай имитатор ложных целей, он откинулся на бронеспинку сиденья.
     Нос вертолёта дрогнул – оператор доворачивал его на цель точнее. «Крокодил» шёл к земле. Они почувствовали толчок - из кассетников метнулись НУРСы, волоча за собой шлейфы огня и дыма, и пошли к цели. Через секунды килограммы тринитротолуола в головках ракет, заключённые в оболочки из легированной стали, превратили землю в ад. Столбы огня  и тучи дыма  закрыли панораму деревни. Машину затрясло - по бокам кабины к земле потянулись струи огня,  это Сергей открыл огонь из пушек – четыре ствола непрерывно выплёвывали начинённую смертью сталь.
     Светящиеся трассы втыкались в строения, в машины. На глазах всё рушилось, горело, взрывалось. Новая волна огня и дыма вспучилась в другой части деревни – над стоящими между хижинами скоплениями машин. Деревня стала похожа на растревоженный муравейник – маленькие фигурки людей сбегались и разбегались по разным направлениям.
    «Так,  это Костя вступил в дело»,  – Алексей, проскочив деревню, начал повторный заход на цель.
     - Ракета сзади! – воскликнул Максим, прижимая к плечу приклад пулемёта. Случайно бросив взгляд назад через блистер кабины, он увидел вспышку огня на краю деревни и дымный беловатый шлейф газов, выбрасываемый раскалённым соплом.
     Ракета стремительно мчалась к вертолёту. Но вот она резко вильнула в сторону и взорвалась, столкнувшись с тепловой ловушкой.
     - Я говорил, что эта установка нам когда-нибудь пригодится? Говорил, и вот вам, пожалуйста! – веселился Алексей, когда опасность миновала. – Костя! Пройдись по восточной окраине, там какие-то уроды  то ли со «стингерами», то ли с нашими «стрелами» балуются! - бросил он в микрофон.
     Валерий, стоя у хижины, наконец, пришёл в себя. «Надо что-то предпринимать, они не зря пришли сюда. - Растеряно размышлял он, смотря  на разворачивающиеся над лесом вертолёты. - Они же сейчас начнут штурмовать деревню! Нужно бежать –  сейчас здесь будет ад!»
     И как бы в подтверждении его мыслей послышался усиливающийся гул двигателей, затем пронзительный вой и свист. «Это ракеты», - понял Валерий. Он упал на землю, которая заходила под ним ходуном, грохочущие звуки разрывов заполнили всё вокруг. Вверх полетели горящие куски взорванных машин, обломки деревьев, обугленные клочья брезента от палаток трепыхались в воздухе, как хищные птицы судного дня. Клёкот авиационных пушек пронизывал мозг, слышались безумные крики людей, не понимающих происходящего.
     Валерий вскочил на ноги, по земле мелькнула тень – он взглядом проводил  пронёсшийся над головой вертолёт.
     «Они  пошли на второй заход, нужно бежать». Он кинулся за хижину – на него с удивлением уставились глазки капитана Жюля. Удивление тут же сменилось подозрением, а затем и откровенной ненавистью.
     - И куда это наш кэптен побежал? Похоже – далеко, вон и мешок за плечами. А-а, он боится, что его друзья – Жюль кивнул в сторону вертолетов – и его тут прихлопнут. Ну, если не они, то я точно сейчас пристрелю тебя! - рука коменданта поползла к кобуре. Валерию бросилась в глаза испачканная в земле и саже форма капитана, один рукав был разорван и в пятнах крови, видимо он попал под удар первой серии ракет.
     Капитан вытащил пистолет. Валерий в оцепенении  смотрел в его зрачок, чувствуя, как холодок страха струится по спине, скребётся в голву.  «Сейчас  нажмёт  на спуск – и конец всему…»
     Нарастающий рёв и свист заставили их обернуться. Из-под крыльев приближающего вертолёта отделились огненные стрелы и понеслись к земле. Не мешкая, Валерий упал на землю, закрыл голову руками. Вновь затряслась земля, грохот разрывов обрушился на уши, чудовищная сила приподняла его и отшвырнула в сторону.
     В ушах звенело, в ноздри ударил запах сгоревшей взрывчатки. Валерий открыл глаза - маленький рыжий муравей полз по травинке, шевеля усиками.
     «Хорошо быть таким маленьким», - подумал он и приподнял голову. Глаза слезились от дыма, он потряс головой, пытаясь избавится от звона в ушах. Повернулся – две подошвы от ботинок уставились ему в лицо. «Мои, что ли»?- пришла в голову дикая мысль. Он пошевелил одной ногой, потом второй, с радостью почувствовав, что ноги целы. Огляделся и только после этого встал на дрожащие ноги.
     Неуверенными ногами он сделал пару шагов, подойдя к лежащему ничком капитану Жюлю,  и содрогнулся: верхняя часть головы капитана была снесена.
     - Видишь, как получилось, Жюль: ты – погиб, а я – жив. – То ли произнёс он вслух, то ли подумал. От хижины ничего не осталось – кучу обломков жадно пожирал огонь.
     Валерий нагнулся и с усилием вытащил из руки капитана пистолет: - Теперь тебе это ни к чему, капитан, а мне – ой, как пригодится. - Бормотал он, снимая кобуру с его пояса. Подобрав лопатку, он пошёл, с трудом соображая, куда ему нужно идти…
     Дальше всё происходящее воспринималось им как дурной сон…  Вот он натыкается на мужчину в пятнистой форме - тот лежит, протягивая к нему руки и беззвучно открывая рот. Валерий в ужасе пятится назад – обе ноги у мужчины оторваны. С неслышным криком мимо него бежит кто-то в камуфляже – вся спина бегущего объята огнём. Между воронок  лежит груда тел, в полусожжёной одежде.  Валерий спотыкается – оторванная голова смотрит на него неподвижным взглядом. Вот бежит молодая женщина в разорванной и окровавленной одежде, одной рукой она держит маленького ребёнка с откинутой назад головкой, а вторая у неё висит  полуоторванная…
     Он шёл мимо горевших и сожжённых машин, спотыкаясь, обходил горящие обломки, воронки, мёртвые тела. Башня одного уцелевшего бронетранспортёра шевелилась, из хоботка орудия вырывались всплески пламени – уцелевший наводчик  стрелял по вертолётам.
     Он поднял голову – пролетевший над ним вертолёт вдруг вздрогнул, из верхней его части выбилось пламя, и повалил чёрный дым. Кренясь из одной стороны в другую, он исчез за стеной джунглей, оставив в небе дымный след.
     Внезапно в его голове что-то щёлкнуло, и он вернулся в страну звуков - гул двигателей, крики и стоны людей, взрывы… Сознание его прояснилось. Поняв, что бредёт неизвестно куда, он осмотрелся – в прогале  кустов сверкнул отблеск воды, и он кинулся туда…
     Развернувшись для очередного захода, Алексей увидел нёсшийся над деревней вертолёт Кости. Вдруг с опушки леса к нему потянулись ниточки светящихся трасс. Похолодев, Алексей смотрел, как сначала они прошли  в стороне от вертолёта, затем стали  приближаться к нему.
     - Костя, зенитка справа, противозенитный маневр! – закричал он в микрофон. Но было поздно: струи огня коснулись «крокодила», его качнуло, стало кренить, из блока двигателей повалил чёрный дым с отблесками огня.
     - Костя, уходи!  Слышишь, уходи! – закричал Алексей.
     В шлёме зашуршало, прерывистый голос чуть слышно прошелестел:
     - Алёша…  больно…  не вижу…  всё кружится… 
     Широко раскрытыми глазами Алексей смотрел, как подбитая машина, качаясь из стороны в сторону и таща за собой дымный след, стала уходить на юг.
     - Сергей! – закричал он по ПУ, разворачивая вертолёт и пытаясь обнаружить стреляющую зенитную установку. - Все  эРэСы по опушке, слышишь!? И добавь из пушек!
     Он вновь увидел всплески огня на опушке - зенитчики продолжали стрелять, пытаясь поймать и опутать паутинками трасс второй вертолёт.
     Смотря на дымный след нёсшихся в ту сторону ракет, и приближающиеся к их вертолёту сверкающиеся ниточки трассёров «Бофорса», он рванул ручку управления, сваливая машину в крутое скольжение и уходя от снарядов зенитки.
     Машина пронеслась над позицией зенитчиков, и Алексей со злобной радостью увидел, что там все перепахано разрывами ракет и снарядов. Успел заметить, что башня самоходки разворочена и стволы зенитной установки торчат в разные стороны, как палки в заборе у нерадивого хозяина.
     - Всё, у меня пусто! – хриплый голос оператора вернул Алексея к действительности.
     - Понял.  Максим, как ты?  - вызвал он стрелка.
     - Всё нормально!  Стою по колено в стреляных гильзах! – возбуждённо ответил тот.
     - Хорошо, уходим! Мы своё дело сделали…
     Алексей развернул машину в сторону, куда ушёл подбитый вертолёт Кости.
     - Костя!  Виктор! Ответьте кто-нибудь! – вновь и вновь звал он, отчаянно надеясь на чудо, но в ответ было только молчание.
     - Командир! Может, они сумели куда-нибудь примоститься? Давай, посмотрим? – Сергей смолк и, не услышав ответа, добавил. – Если что, то Виктор смог бы посадить машину.
      Алексей вновь не ответил. Увеличив режим работы двигателей до максимума, он стал набирать высоту. Обшаривал взглядом расстилавшееся внизу зелёное пространство, но ничего не указывало на след подбитого вертолёта.
     - Ребята, - хриплым голосом проговорил он, – смотрите вниз и вокруг во все глаза, вдруг что-то заметите!
     Они ещё с полчаса крутились над джунглями, но чуда не случилось.
     - Командир…  - как-то виновато произнёс Сергей. - Командир, у нас еле хватит керосину дотянуть до базы, если мы сейчас же возьмём туда курс.
     - Хорошо, - помедлив, ответил Алексей, - какой курс?
     - Берем 115,  это кратчайший путь домой, – уже спокойнее ответил оператор. 
     Довернув вертолёт и окинув всё вокруг прощальным взглядом, Алексей включил автопилот  и уткнулся невидящим взглядом куда-то в пространство…
     Валерий сидел на стволе поваленного дерева, тупо уставившись в одну точку. Джунгли  продолжали жить своей жизнью: каркали и щебетали птицы, доносились визги и вопли, в траве кто-то шуршал и попискивал. Многочисленные насекомые носились в душном влажном воздухе, надоедливо звеня. Но он не замечал ничего этого, перед глазами вновь и вновь вставали картины разгрома деревни…
     Вой ракет и свист снарядов, разнесённые вдребезги или горящие хижины; разорванные на куски или покорёженные, сжираемые жадным огнём с чадящим чёрным дымом, машины. Заживо горящие люди, крики и стоны раненых, лежащие повсюду мёртвые тела или куски тел; дико кричащие и бегущие неизвестно куда с расширенными от ужаса глазами, жители деревни.… И две тени, носившиеся над деревней, как ангелы смерти – два боевых вертолёта.
     Вот вновь он видит, как взрывы ракет накрывают толпу бегущих – в воздух взлетают куски земли, деревьев и разорванные в клочья человеческие тела. Бегущий человек, с ног до головы охваченный пламенем, сталкивается с кучкой обезумевших людей – огненный вихрь охватывает их всех, пушечная очередь разрывает их тела, избавляя от адских мук. Молодая женщина лежит на земле, уставившись в небо мёртвыми глазами, рядом ползает окровавленный  ребёнок.…   Впервые он видел наяву, что несет с собой война: кровь, смерть, разрушения – гибель всего.
     Сколько он так просидел, не запомнил. Из этого состояния его вывели две обезьянки, они наткнулись на него, а потом, заверещав, кинулись к ближайшему дереву и моментально вскарабкались наверх, продолжая возмущенно кричать. Увидев, что неподвижная фигура не проявляет к ним  никакой враждебности, они тут же потеряли к ней всякий интерес.
    «Сколько не сиди, а идти нужно», - он заставил себя подняться и выпить воды.  Когда её набрал, он не помнил. Пережитое в селении начисто вышибло из памяти временной интервал с момента бегства из деревни и до того, когда он обнаружил себя на этом дереве.
     Ешё некоторое время он простоял на месте, пытаясь сообразить,  в какую сторону ему идти. Вспомнил, что «бычий глаз» снова у него, вытащив его из кармана и сориентировавшись, пошёл, повторяя про себя, как заклинание – на юг, только на юг…
     Двигатели заглохли на рулёжке, жадно всосав в себя последние остатки керосина, едва они плюхнулись на неё.
     - Счастлив наш бог, командир! – услышал Алексей голос своего оператора.  - Ещё немного и неизвестно, чем бы для нас это кончилось.
     Алексею и так было ясно –  они могли не дотянуть до аэродрома. Посадка же с заглохшими  двигателями, да ещё на такую местность – дело не только непредсказуемое, но и очень опасное.
     Он вылез из кабины - от здания штаба авиабазы, срезая углы рулежек, пылила машина. Взвизгнув тормозами, она остановилась  в нескольких метрах от экипажа, стоявшего у носа вертолёта. Из неё вышли командующий ВВС и полковник Макс. Какое-то время все стояли молча, потом командующий обернулся и посмотрел на запад, откуда должен был появиться второй вертолёт, но белёсое от жары дневное небо было пустым. Командующий и Макс переглянулись, затем их глаза уперлись в Алексея.
     - А где же…
     Командующий не закончил вопрос, он увидел в обычно весёлых глазах этого русского пилота боль. И понял, что другой экипаж больше никогда не прилетит…
     - Как это случилось? – крикнул он, глядя на экипаж. - Что же вы молчите?  - взгляд его вновь упёрся в Алексея: - Командир?
     Тот поднял на него глаза: - Их подожгли при очередном заходе на цель.
     - Как?  Эти же машины так хорошо защищены!?
     - Защищены от пуль, – с горечью проронил Алексей. – У них там оказалось ешё кое-что, покруче автоматов и пулемётов. По нам, например, выпустили ракету – то ли «стингер», то ли нашу родную – «стрелу» или «иглу». Хорошо, что сработали тепловые ловушки. А ребята попали под огонь зенитной установки – похоже, «Бофорса». Мы её  в первых заходах не обнаружили, она пряталась под деревьями. Ну, а тридцатимиллиметровые снаряды этой установки титановая броня наших вертолетов не выдерживает. – Алексей смолк.
     - Та-а-к, – протянул командующий, – вы видели, как они упали?
     - Нет. Они развернулись и на горящей машине пошли на юг. Костя, то есть командир, был ранен, оператор вообще молчал. Но в той стороне мы  ничего не обнаружили. Молчание в эфире и никаких следов падения. Впрочем, следы там обнаружить невозможно – джунгли. Исчезли так же, как и экипаж Валерия Сибирцева три месяца назад.
     Командующий покачал головой: - Третья  потеря  за  эти  месяцы…   Командир,  как  вы  оцениваете  результаты штурмовки?
     - Мы сделали всё, что только было возможно. Вряд ли кто-то там остался цел. Скоро станет ясно. Если активность партизан заметно снизится, значит не напрасно то, что случилось с нашими ребятами.
     Алексей не стал произносить слово  «погибли», надеясь, что, может быть, они остались живы. «Так же мы надеялись, когда пропал экипаж «дракона», - подумал он про себя.
     - С утра мы пошлём в тот район пару вертолетов МИ-8, вы подскажите экипажам, где искать. А теперь отдыхайте, я вас благодарю за работу.
     Командующий  повернулся было к машине, но Алексей остановил его:
     - Господин полковник, насколько я понял, завтра у нас нет задания. С вашего разрешения мы бы хотели участвовать в поисках наших  ребят.
     - Я и на секунду не сомневался, что вы так поступите! – он кивнул им. Полковник Макс, пропустив командующего к машине, обернулся: - Не прощаюсь, вечером к вам заеду.
     Подъехавший тягач пристроился к носу вертолёта, техники присоединили  «водило» к стойке шасси и потащили «крокодил» на стоянку.
                ГЛАВА      31
     Он наткнулся на них во второй половине  следующего дня. С утра ему несколько раз казалось, будто где-то вдалеке слышен слабый звук самолёта или вертолёта. Валерий останавливался и, не дыша, жадно вслушивался. Чуть слышный, как гудение жука, звук то приближался, становясь всё отчётливее, то исчезал совсем. Почему-то он не связывал это со вчерашними событиями, а горящий вертолёт вообще выпал из памяти.
     Прорубаясь через сплетение кустарника, Валерий чуть не упал, споткнувшись обо что-то загремевшее. Посмотрел под ноги, и его бросило в жар – это был кусок металла. В висках застучало, он нагнулся и взял его в руки. И сразу понял, что это технологический  лючок, замок «дзус» на одном конце лючка не оставлял в этом никаких сомнений. Зелёная краска, которая покрывала металл, почти вся запузырилась от огня, и он не смог разгадать, какие буквы там были на нём написаны - в целости осталась какая-то закорючка чёрного цвета.
     Валерий посмотрел кругом – ничего нового, всё те же джунгли. Он снова уставился на находку - с другого края металл был покорёжен, края блестели свежим изломом. Поверхность обратной стороны лючка была покрыта налётом тёмного цвета - сажей.
     Значит, ему не привиделось вчера – горящий в небе вертолёт, это было наяву. С находкой  в руке он, крутя во все стороны головой, прошёл ещё с километр, прежде чем наткнулся на них. Сначала ему всё чаще стали попадаться обломанные ветви деревьев, потом какой-то блеск в стороне  остановил его. Он потоптался на месте - удерживал страх, он уже понимал, что сейчас увидит. Пройдя с десяток метров, сначала наткнулся на заднюю часть хвостовой балки вертолёта с обломанным хвостовым винтом. Основная часть фюзеляжа лежала поодаль, на боку, уткнувшись носом в основание большого дерева. Лопасти несущего винта  были оторваны по самую втулку, обломок одной лопасти уставился вверх, как бы указывая на что-то. Моторный отсек был в копоти, в обшивке виднелись пробоины, рваные куски металла торчали по краям дыр - следы снарядов, которые поразили один из двигателей. Оставшаяся часть хвостовой балки и зад десантного отсека были изогнуты и смяты. Валерий с усилием открыл дверь отсека и увидел Антона. Тот лежал, изогнувшись в какой-то невероятной позе, откинув руку, на тыльной стороне ладони виднелась татуировка – распростёртые крылья, по ней  Валерий и узнал его. Голова и верхняя часть туловища Антона были залиты кровью. «Значит это экипаж Кости», - понял Валерий. Он вылез из отсека и подошёл к носовой части вертолёта. Рваные отверстия в обшивке, пробитые бронестёкла фонарей кабин не оставили никаких сомнений: экипаж погиб почти сразу после попадания в вертолёт снарядов. Вероятно кто-то – Костя или Виктор, еще несколько минут был в сознании, так можно объяснить, что машина какое-то время продержалась в воздухе, прежде чем упасть в лес.
     Сквозь отверстия в остеклении Валерий посмотрел на запрокинутое лицо Виктора, лежащего на боку. Одна его рука была оторвана, нижняя часть лица отсутствовала, вероятно, снаряд разорвался в кабине, комбинезон был посечён осколками и залит кровью. У Кости  разворотило правый бок; струйка крови, стекая из под шлёма, застыла на щеке, глаза были открыты.
     Валерий провозился несколько часов прежде, чем смог вытащить тела. Фонари кабин при ударе о землю заклинило. Пользуясь толстым сучком дерева, как рычагом, он сумел выломать остатки стекол. Титановая броня кабин, не защитившая их от снарядов «Бофорса», сослужила им последнюю службу – не дала изуродовать тела при ударе о землю.               
      «И баки с керосином не взорвались. И в этом вам повезло, ребята, - пробормотал он, глядя на лежащих перед ним Костю и Виктора. – Впрочем, вам уже было всё равно».
     Шатаясь от напряжения, он влез в десантный отсек и, гремя стреляными гильзами, подошёл к Антону. Вскоре его тело присоединилось к лежащим на земле Косте и Виктору. Валерий посмотрел на солнце - оно катилось по второй половине своего дневного пути.
     «Нужно торопиться»,  - подумал  он, вонзая лопатку в землю. Яму удалось выкопать ещё до наступления темноты. Выложив её листьями, он сел рядом с мёртвыми друзьями.
     «Вот, ребята, ваш последний приют. Ваши войны закончились, теперь будете отдыхать. Вашу могилу вряд ли кто посетит. Хорошо ещё, что я подвернулся, а то пришлось бы вам лежать в «крокодиле». На то, что так случилось, обижаться не нужно, вы знали, на что шли. Лежите с миром, и пусть эта африканская земля будет вам пухом…»
     Он осторожно опустил их тела в яму, прикрыл листьями и ветками. Совсем уже смеркалось, когда Валерий закончил свою тягостную работу.
     На ночь он устроился в десантном отсеке, выбросив гильзы. Забывшись коротким сном,  проснулся, как от толчка. Открыл глаза и не сразу сообразил, где находится. Безлунная ночь подмигивала немногочисленным цветным мерцанием лохматых звёзд, заглядывающих в иллюминатор отсека. Внезапно раздался близкий рёв какого-то зверя. От неожиданности Валерий подскочил но, вспомнив, что он находится в металлическом корпусе, успокоился.
     Вновь раздался рёв. Он выглянул в щель между створками двери и увидел пару чьих-то светящихся глаз. Вытащив «Беретту» и высунув ствол в щель, нажал на спуск. Пламя, вылетевшее из ствола, и грохот выстрела сделали своё дело – глаза исчезли. «Наверное, улепетывает сейчас во все лопатки зверюга», - усмехнулся Валерий, закрывая глаза.
     Утром, позавтракав, он довёл печальную миссию до конца, установив на могилу крест. Собираясь сделать на нём надпись, Валерий пошёл взять ручку из рюкзака, и тут его взгляд упал на лежащую оторванную часть хвостовой балки. «Это выход», - подумал он. Поднатужившись,  притащил её и положил на могилу. Затем вытащил нож и принялся, не спеша, выцарапывать буквы на мягком металле.
     «Так даже будет лучше, - говорил он себе, - металл, он и есть – металл, надпись на нём сохранится надолго». - Он нацарапал последнюю букву, встал, критически посмотрел на  свою работу: 
     «Вот это – другое дело!» – удовлетворённо вздохнул он. 
     Прежде, чем тронуться в путь, осмотрел кабины летчиков. Вскоре перед ним лежала бесценная находка: два пистолета «Стечкин» с запасными обоймами. Десантный вариант «АКа» найденный в кабине у Антона,  оказался безнадежно искорёженным. Кроме оружия, нашёл три упаковки «НЗ» для экипажа, каждая включала в себя аптечку первой помощи, тюбик мази от кровососов, несколько плиток шоколада, пачку галет, пластмассовый цилиндр с солью, таблетки для обеззараживания воды, рыболовные снасти. С таким снаряжением можно идти куда угодно.  Валерий с удовольствием посмотрел на кучку бесценных в его положении вещей.
     Затем он занялся оружием. У него оказалось четыре полных обоймы для «Стечкина». В «Беретте» осталось всего два патрона, он поднял пистолет вверх и дважды выстрелил. Грохот сорвал сидящих на деревьях птиц – истошно крича, они взмыли в воздух.
     – Это прощальный салют в вашу честь, ребята! – сказал Валерий. Засунув в кобуру один из найденных пистолетов, второй и «Беретту» он положил в кабину. Закинув рюкзак за плечи, окинул прощальным взглядом могилу, вертолёт и пошёл в прежнем направлении.
     Прошла ещё неделя. Валерий заметил, что идти стало значительно легче – лес стал реже. Чаще среди зарослей попадались полянки, почти исчезли лианы, только трава стала гуще. Теперь за день он проходил вдвое большее расстояние, чем раньше. Меньше досаждали кровососы – найденная мазь сделала его существование более спокойным. Еды оставалось более чем на неделю.
     Обойдя очередной куст, чуть не свалился в какой-то заросший овраг. Пройдя немного по его обрывистому краю, Валерий наткнулся на место, где можно было спуститься на дно оврага. Держась за ветви, он стал спускаться, но запнулся за корень и полетел в кусты. Чертыхаясь, вылез из них и тут же был вознаграждён – по дну оврага тёк небольшой ручеёк. Набрал воды, бросил во фляжку таблетку для обеззараживания. Напившись и вновь наполнив фляжку, присел передохнуть.
     Настроение улучшилось. «Глядишь, через пару-тройку дней выйду на какую-нибудь дорогу, а там и до людей недалеко. Правда, не исключена встреча с повстанцами, нужно быть настороже»,- охладил он себя. И еще неизвестно, что опаснее: дикие джунглями с всякими зверьми и ядовитыми тварями или партизаны   
     … Отдохнув, он поднялся и, хватаясь за ветви кустов, вылез из оврага. Вверху что-то зашумело, он поднял голову и увидел несколько обезьян. Рассевшись на дереве, они с любопытством смотрели на Валерия.
     - Привет, родственнички! – махнул он им рукой.
     При звуках голоса они спустились ниже, а одна, видимо, самая смелая, спрыгнула на землю и боком, боком, подпрыгивая, приблизилась на несколько метров. Ростом  была не более метра, с  заросшей  физии смотрела пара коричневых глаз. Обезьяна уморительно сложила губы трубочкой и прогудела. Оставшиеся на ветках что-то залопотали. Валерий вытащил из кармана банан.  Обезьяна, прижав уши к голове, мелкими шажками, пританцовывая, приблизилась к Валерию и с опаской протянула к банану руку.
   Откуда-то издали послышался звук, не свойственный джунглям. Валерий вздрогнул и повернул в его сторону голову, звук усиливался – обезьяны тоже насторожились. Стоящая рядом с Валерием подскочила и, выдернув из его руки банан, стремглав взлетела на ветки к своим соплеменникам.   Звук внезапно стих.
     «А ведь это была машина», - понял Валерий. Он поправил лямки рюкзака и, не обращая внимания на обезьян, направился туда, где смолк шум мотора. Через несколько сот метров он очутился перед стеной зарослей бамбука. Бамбук рос так часто, что он потратил немало времени пробираясь через эту рощу. Наконец она осталась позади, и он с облегчением вытер пот.
     Впереди вновь заработал мотор. Валерий прошёл ещё метров двести в направлении шума – к звуку работающего двигателя прибавились человеческие голоса. Осторожно раздвинув ветви, он застыл на месте. За кустарником начиналась большая поляна, на ней стояли два грузовика и бронетранспортер. Наверху, у башенки с торчащим пулеметом, сидел негр в камуфляже, видимо, командир, поглядывая на толчею у грузовиков.
     Несколько солдат с автоматами в руках подталкивали толпу молодых мужчин к машинам, заставляя тех забираться в кузова. Форма на солдатах была выгоревшей и потрёпанной, из чего Валерий сделал вывод, что это вояки из так называемой Армии освобождения Мазанги, и в данный момент они заняты мобилизацией в свои ряды жителей деревни.
     Захотев рассмотреть происходящее получше, он сделал шаг вперёд, и тут под его ногой со звуком пистолетного выстрела сломалась ветка. Сидевший на БТРе офицер повернул голову в его сторону, затем к ужасу Валерия что-то гаркнул солдатам и ткнул пальцем в сторону кустов, где стоял Валерий.
     «Заметили!» Несколько солдат, вскинув автоматы, кинулись к кустам.
     - Делаем ноги, пока не прихватили! – скомандовал он себе. Повернувшись, кинулся вглубь леса. Сзади раздались крики, затем воздух разорвали выстрелы и свист пуль над головой. «Ду–ду-ду» - хлёстнула по деревьям очередь из крупнокалиберного пулемёта. Валерий мчался по лесу, огибая деревья и кусты, прыгая, как заяц. Он выскочил к роще бамбука и помчался вдоль неё.
     Чувствуя, что сейчас задохнется, остановился и, сделав по инерции ещё несколько шагов, повалился на землю. По лицу струился пот, отдышался он не скоро. Успокоившись, долго сидел, прислушиваясь. «Нужно быть осторожнее. Могли бы повязать или бы нашла шальная пуля», - корил он себя.
     Приглушенный звук двигателей вновь послышался в воздухе – Валерий  внимательно  прислушался. «Звук  смещается  вправо,  стало  быть – на  запад. Туда мне нельзя. Селение, откуда  они  набрали  рекрутов,  расположено  где-то  за  поляной, поэтому мы пойдем на юго-восток». Он вытащил «бычий глаз» и подвёл риску под букву «N».  «Вот туда-то сейчас и двинем!»
     Сделал пару глотков из фляжки, вытащил пистолет, проверив наличие патрона в стволе, положил его в кобуру. Пройдя с километр на юго-восток, он внезапно вышел на грунтовую дорогу. Насторожённо взглянув влево и вправо и ничего не увидев, он уставился на землю. На красно-коричневой почве чётко отпечатались следы машин: вот покрышки грузовика, вот гусеницы танка, а тут легковая  повышенной проходимости, «лендровер» или «джип», а возможно, и родимый УАЗ. Их сюда щедрый Союз прислал в свое время немало.
    Валерий вновь прислушался, но ничего настораживающего не услышал. Дорога шла на восток, через сотню метров поворачивала на север. Было заманчиво взять и просто зашагать по дороге, а не ломиться через колючие заросли, глядишь и через несколько часов попадешь в какое-нибудь селение.
     «А вот что там, в этом селении? Вдруг опять эти «освободители»? Хорошо, если успею дать деру в лес, а если не успею»? Так он стоял у  дороги и рассуждал сам с собой.
     «Нет, идти туда нет смысла, надо придерживаться направления на юго-восток. Там находятся населённые пункты, возможно, уже освобождённые правительственными  войсками. Стало быть, меньше шансов встретиться с «друзьями» из Армии освобождения».
     Оглянувшись вокруг и не услышав ничего подозрительного, Валерий решительно перешёл дорогу и углубился в кустарники. Он шёл, чутко прислушиваясь. Эта постоянная настороженность и помогла ему в очередной раз избежать крайней опасности.

                ГЛАВА      32               
     Накануне закончилась вода. На ночь он остановился в глухой чаще леса. Не опасаясь быть обнаруженным, развёл костёр, подогрел предпоследнюю банку тушёнки, поужинал, и к большой досаде обнаружил, что воды у него осталось ровно на пару глотков.
     «Винить некого, дружок, сам виноват. Лезь на дерево и постарайся побыстрее заснуть», - приказал он себе.
     Поднявшись рано утром, он зашагал дальше, внимательно оглядывая всё вокруг, но  последние  несколько  дней  он  совсем  не  встречал «водяных» лиан, видимо, в этих  лесах они не росли.
     Солнце уже вовсю палило, зной вытягивал из тела последнюю жидкость. Валерий ворочал сухим языком во рту, автоматически передвигая ногами. Лес стал редеть, всё чаще стали появляться открытые пространства, заросшие густой травой.
     «Похоже, действительно джунгли переходят в саванну», - заключил Валерий, стараясь держаться поближе к деревьям. Вспоминая, что он знал о животном мире этих мест, вытащил пистолет и снял его с предохранителя, опасаясь встречи с каким-нибудь крупным хищником.
     Этот шум возник постепенно и был сначала настолько слаб, что он не сразу обратил на него внимание. И только через какое-то время он с радостью понял, что скорее всего это шум от падающей воды. Он ускорил шаг, выйдя из кустарника, не поверил своим глазам - в просвете между деревьями была видна сверкающая на солнце лента – с каменистого уступа вниз падал поток воды.
     - Водопад! – в диком восторге закричал Валерий. – Вода! – и кинулся бежать. Правда, скоро он перешёл на просто быстрый шаг – бег под уклон был опасен. Даже небольшое растяжение грозило свести на нет все его устремления. Сгоряча чуть не проскочил мимо группы деревьев. И только остановившись, увидел среди листвы зелёные плоды.
     Это были дикие, или одичавшие родственники апельсиновых деревьев. Он подошёл и сорвал один шар. Руки его нетерпеливо рванули корку – брызнул сок, и он впился в мякоть плода. Кисло-горький на вкус, он, тем не менее, хорошо утолял жажду. Валерию хватило одного апельсина. Возможно, они были не созревшими или вообще такими, он не знал. 
     Сорвав ещё несколько штук и сунув их в рюкзак, он, не спеша, побрёл в сторону водопада. Он ещё не знал, что эта остановка спасёт ему жизнь. Шум водопада становился всё сильнее, слабый ветерок доносил от него влагу. Валерий пробрался через кусты, окаймляющие реку и, выйдя на пригорок, остолбенел. В чаше голубой и прозрачной воды плескалось с десяток чёрных мускулистых тел. На песчаном берегу валялась разбросанная  одежда, металлическим блеском отсвечивало оружие.
     Раздался чей-то крик, и несколько тёмных тел метнулось к берегу. Взбивая ногами воду, они выскочили на песок и кинулись к пирамиде составленных автоматов.
     Ступор  у Валерия прошёл – он попятился назад и ломанулся через кустарник. «Так, - мелькало у него в голове, - десять секунд им нужно, чтобы залезть на этот пригорок и начать стрелять». Как бы в подтверждении этих рассуждений сзади гулко прозвучала автоматная очередь, свист пуль над головой заставил его кинуться на землю и поползти по траве. «Сейчас они лезут через кусты,- рассуждал он, забирая в правую сторону, - голым это не очень удобно, значит пройдет пара минут, прежде чем они выскочат на эту поляну».
     Сзади раздавались крики, Валерий кинулся бежать через край поляны. Забежав за деревья,  остановился  и обернулся. Ветви кустов зашевелились, и на поляну выскочило несколько чёрных голых мужиков с автоматами в руках. Сделав несколько шагов, они насторожённо огляделись, один поднял оружие и, ведя стволом слева направо, выпустил весь магазин в сторону леса.
     Валерий упал на землю, слушая, как  пули щёлкают по ветвям и стволам  деревьев. Стрельба стихла. Валерий приподнялся и взглянул в просвет между стволами. Ещё пару минут голые вояки простояли, о чём-то переговариваясь, затем повернули назад. Он  сел, прислонившись к дереву, и вытер потный лоб.
     Итак, за последнюю неделю он дважды попадал в такой переплёт. «О чём это говорит? - спросил он себя. - О том, что ты потерял осторожность, расслабился. Видно поверил в свою счастливую звезду и уверен, что с тобой ничего не случится, а зря. Кроме таких встреч, как сегодня, нужно не забывать о зверье - о том же льве или леопарде. Так  что, браток, держи ушки на макушке. А теперь думай, как быть дальше. Во что бы то ни стало нужно запастись водой – это раз. Солдаты здесь долго не задержатся, значит, нужно подождать пока они не уберутся, набрать воды, а там посмотрим».
     Он устроился поудобнее и стал внимательно вслушиваться. Ожидание оказалось недолгим. Валерий смотрел на поляну, через которую он шёл к реке, и чувствовал, как от жары у него в глазах всё стало расплываться. 
    Он встряхнул головой и услышал голоса. На поляну со стороны реки, галдя, вышла группа солдат. Раздался громкий голос – все стихли и, вот цепочка  вооруженных людей двинулась через поляну. «Двенадцать человек», - пересчитал Валерий. Он подождал ещё с десяток минут, потом, не выходя на поляну и обогнув её лесом, стал осторожно пробираться к водопаду. В этот раз прежде, чем выходить к воде, внимательно осмотрелся. Никого не было. Но он не торопился – ещё и ещё раз всё просматривая вокруг.
     На берегу громоздились огромные каменные глыбы, когда-то отколовшиеся от скальной стены, с которой сейчас падал грохочущий поток. Валерий зашёл  за одну из глыб, сбросил с плеч рюкзак и, нагнувшись, стал черпать ладонями воду - пил  и никак не мог напиться.
     Наконец, он выпрямился и засмотрелся, очарованный – вода падала с  каменной стены высотой метров полсотни, верх стены зарос густым кустарником и деревьями. За годы своей работы водопад вырыл у подножья большую чашу, наполненную прозрачной и голубой водой.
       «А  что  если  остаться  здесь  на  обеденный  отдых?  Вряд  ли  кто  здесь  ещё появится».   
     Он решил рискнуть, когда ещё будет возможность помыться… Скинув с себя пропахшую дымом и потом одежду, он намылил её и, основательно простирнув, разложил на горячих камнях. Потом намылился сам и, осторожно ступая по дну, лёг в воду.
    «Боже мой, какое наслаждение - лежать в прохладной воде», - думал он, блаженствуя. Закрыл глаза, чувствуя, как из тела уходит усталость.
     Неподалёку раздался всплеск, Валерий открыл глаза и увидел круги, расходящиеся по воде. 
     «Наверное, крупная рыба плеснулась», - решил он. Не спеша, смыл с себя мыло, ещё немного полежал в воде. Выйдя на берег, оделся в чистую одежду, высохшую на камне, сжевал свой скромный  обед и стал собираться в дорогу.
     Дальнейший путь его лежал через эту каменную стену, он решил пройти вдоль неё, чтобы найти пологое место и преодолеть препятствие. Осторожно выглянув из-за камня, он залюбовался группой грациозных животных, скорее всего антилоп. Они, наклонив головы с настороженно прижатыми ушами, жадно всасывали в себя воду.
     Всё, что произошло в следующее мгновение, показалось каким-то кошмарным видением. Внезапно рядом с одним из животных раздался всплеск – из воды стремительно высунулась шипастая башка с разинутой пастью, в которой  торчали здоровенные зубья. Схватив антилопу за голову, громадный крокодил дернул её к себе -  бедное животное, подогнув передние колени и трепеща всем телом, скрылось под водой. Произошло это так молниеносно, что остальные животные выскочили в испуге на берег уже после того, как несчастная жертва исчезла.
     «Вот тебе и ласковая прохладная водичка! - Валерий ошеломленно застыл на месте. А я то разлегся в воде, как у себя дома. Это чудовище и меня могло схватить – и всё! Почему же солдаты купались, не боясь? Они наверняка знали о крокодилах здесь…», – ломал он себе голову. Но это так и осталось для него загадкой.
     В последниё дни он всё чаще сталкивался со следами человеческой деятельности. Однажды вечером наткнулся на заброшенные строения, осматривая их, понял, что раньше здесь была лесопилка. В одном из помещений лежал на полу небольшой штабель из полугнилых и переломанных досок, похоже, это был склад. В полусгоревшем длинном помещении  стояло устройство для распиливания бревен, вернее, остатки от него. Основная часть была разворочена мощным взрывом, остальное довершил пожар.
     Валерий нагнулся, поднял с пола стальной кусок полотна пилы.
     «Сволочи, - подумал он, - люди занимались мирной работой: распиливали деревья, делали доски, из них где-то строили дома, мастерили мебель.…  Да мало ли на что годилась продукция этой лесопилки.  Но вот схватились меж собой жаждущие власти, втянули всех в страшную мясорубку, и всё пошло прахом».
     Было поздно и он решил заночевать здесь. Спал в небольшом закутке, скорее всего здесь когда-то располагалась контора лесопилки. В ней были поломанные стол и стулья, пара деревянных лавок, на которых, составив их рядом, и обосновался на ночлег Валерий.
     На следующий день он успел отмахать солидное расстояние, когда, выйдя из редких кустарников, уткнулся в банановую рощу. Сидя в тени, он с жадностью уплетал  спелые плоды. Выстрелы, раздавшиеся неподалеку, заставили вскочить на ноги. Он замер, напряженно вслушиваясь, стрельба то усиливалась, то затихала.  Мысли его метались: «Что делать? Оставаться здесь или куда-то бежать отсюда»? Вдруг выстрелы раздались совсем близко. Валерий, забросив рюкзак за  спину, бросился в противоположную сторону. Петляя между деревьями, он завернул за очередной банан и чуть не столкнулся с выскочившим ему навстречу человеком. Они одновременно остановились – на Валерия испуганными глазами смотрел молодой негр в потрёпанной униформе с автоматом в руках.
     «Партизан»! – мелькнуло в голове у Валерия. Солдат с изумлением рассматривал стоящее перед ним существо: заросшее лицо, лохматая голова, изодранная одежда. Руки его дрогнули, он поднял автомат – ствол остановился на уровне груди Валерия. Тот инстинктивно попятился назад, нога за что-то зацепилась и, потеряв равновесие, он упал навзничь. Это его и спасло – грохочущая очередь прошла над его головой.
     Хватаясь руками за ветки, он вскочил на ноги и замер – ствол автомата вновь уставился на него. «На этот раз он точно не промахнется», - тоскливо подумал Валерий, смотря в зрачок ствола. Негр передёрнул затвор и, оскалив зубы, нажал на спуск. Клац! – металлический щелчок заставил его вновь передёрнуть затвор. И снова – осечка, видимо, в рожке закончились патроны.
    Валерий, не зная, что предпринять, замер на месте. Негр оказался проворнее его, он отбросил бесполезный автомат в сторону и выхватил висевшую на поясе пангу. Описав сверкающий полукруг, она широким лезвием едва не чиркнула Валерия по груди. Оскалив зубы, негр вновь взмахнул длинным ножом. «Надо что-то с этим делать, иначе он меня точно зарежет»!– Валерий отступил на шаг назад – лезвие вновь свистнуло в сантиметре от тела.
    Видимо, уверенный в итоге схватки, солдат вдруг прыгнул в сторону Валерия и снова взмахнул пангой. Тот пригнулся – он явственно услышал свист лезвия над головой, и в свою очередь бросился на противника. От его удара телом негр кувыркнулся через голову и выронил пангу из руки. Воспользовавшись моментом, Валерий сбросил на землю рюкзак. Он совсем забыл, что у него на поясе висит в кобуре «Стечкин».
     Между тем негр снова поднимался с земли, нащупывая выроненную пангу. «Нельзя дать ему ещё один шанс воспользоваться оружием». Валерий прыгнул в его сторону, наступил на носок его ноги и с разворота нанёс сокрушительный удар в подбородок. Зубы негра клацнули, он подпрыгнул, нелепо взмахнул руками и рухнул на землю. Тяжело дыша, Валерий выпрямился и посмотрел на поверженного противника. И хотя тот хотел его убить, никакой злобы к нему не было. Он нагнулся, положил пальцы  на шею лежащего – стук пульса его успокоил. «Жив, обыкновенный нокаут». Его насторожил какой-то шорох за спиной, но обернуться и посмотреть он не успел – ослепительная вспышка сверкнула в голове, затем наступила темнота.



                ГЛАВА      33
     Сознание медленно, короткими рывками возвращалось к нему. Ощущение было такое, как будто он поднимается к поверхности с большой глубины. Звенело в ушах, не хватало воздуху,  но вот он вынырнул наверх. Сквозь багровую пелену в глазах видел мелькание каких-то теней, слышал искажённые голоса. Валерий качнул головой – затылок наполнился тупой болью, в глазах замелькали искры.
     Но вот пелена стала тускнеть, резче обозначались детали предметов вокруг. Он осознал, что сидит на земле, опираясь спиной на что-то твёрдое. Вокруг теснилась толпа вооружённых солдат, они с любопытством, изумлением, а некоторые и со злобой смотрели на него. Раздался чей-то властный голос, толпа расступилась, и к Валерию подошел молодой, и явно старший среди этих людей. Внимательно его оглядев, офицер  произнес несколько вопросительных фраз.
     «Лейтенант какой-то там армии  Мазанги и он спрашивает  - кто я такой», - сквозь гул в голове понял Валерий смысл вопроса.
     - Ай эм рашен пайлот.  Я  - русский пилот.
     - Рашен пайлот? – удивленно повторил офицер. Видимо, в его сознании никак не вязалось утверждение Валерия с его внешним видом. Лейтенант  вновь недоверчиво оглядел его: грива полуседых волос, заросшее бородой измождённое лицо человека неопределенного возраста. Единственно в чём  лейтенант был уверен,  что это белый человек.
     Лейтенант снова спросил его о чём-то, но Валерий, не поняв смысла вопроса, помотал головой. У лейтенанта возникло много вопросов к этому странному человеку, каким образом, если он  русский пилот, оказался в этих местах, что он здесь делает, и его экзотический вид. Но, поняв, что вряд ли он получит ответы на свои вопросы, лейтенант принял мудрое, как ему показалось, решение: пусть с ним разбираются его начальники - у них головы умные. Он про себя рассмеялся, представив удивление начальника гарнизона при виде этого лохматого пилота, этого пугала…
    Увидев, что некоторые его солдаты слишком уж развеселились, глядя на этого оборванца, лейтенант что-то приказал. Двое солдат, подойдя к Валерию и подхватив его под руки, помогли подняться с земли. Голова закружилась, он на миг закрыл глаза, борясь с тошнотой. Кто-то ткнул его в спину.
     Через несколько десятков шагов Валерий почувствовал себя несколько бодрее, вот только здорово болел затылок. «Кто-то хорошо приложил мне по голове». Он оглядел идущих рядом с ним солдат, пытаясь отгадать, который из них  так его приласкал и встретился с откровенно злобным взглядом негра. Тот вдруг оскалил зубы и выразительно провёл себе рукой по горлу. Валерий узнал парня, которого он послал в нокаут.
     Вскоре они подошли к двум, стоящим среди деревьев, грузовикам. Подталкиваемый добровольными  конвоирами, он залез в кузов и сел на бортовую скамью. Сначала они ехали по лесной дороге, затем выскочили на открытое пространство.
     Валерий с любопытством осматривался. Вдали показалась цепь холмов, вот на одном из них сверкнула светлая полоска. «Может, это тот самый водопад, у которого я был несколько дней назад, а может и другой». Он смотрел на эту сверкающую ленту, пока она не скрылась из виду.
    Через несколько километров дорога и так донельзя разбитая, превратилась в какой-то полигон для испытаний машин на прочность. Подпрыгивая на колдобинах, то и дело грузовики застревали в грязи, и тогда все вылезали и выталкивали их. Это была не дорога, а сущий ад: красная и скользкая почва, бесконечные и глубокие, заполненные водой, рытвины. Дорога, извиваясь змеей, проходила по красивейшему лесу. Большие деревья с величавой кроной на необозримой высоте перемешались со стволами бамбуковых деревьев – их своды скрывали дневной свет. Вокруг – ни единой души, никто не встретился им на пути.
     Вот дорога выскочила к самой кромке обрыва, по дну глубокого ущелья бурлила порожистая речка - при взгляде вниз кружилась голова. Где-то через час езды дорогу перегородили несколько толстенных стволов деревьев, специально  положенных на дороге так, что их нужно было объезжать на малой скорости. Из-за кустов к машинам подошли несколько вооружённых людей, в такой же форме, как и у сидящих в машине. Перебросившись с лейтенантом несколькими фразами, стоящий впереди махнул рукой, и машины стали лавировать между лежащими стволами. Проехали мимо небольших окопов, вырытых на обочинах дороги и обложенных брустверами из камней, на которых были установлены тяжёлые пулеметы и пара безоткатных орудий.
     Машина рывком увеличила скорость. Минут через десять за очередным поворотом показались строения. Дорога, покрытая щебёнкой, стала ровнее. Покружив некоторое время по узким улочкам, они выскочили на железнодорожный переезд. Метрах в двухстах от него машины вкатили, миновав железные ворота, возле которых стояли часовые, на просторную площадь. Окаймляя площадь, стояло большое трёхэтажное здание, построенное в виде буквы «П».
     В центре площади  на высоком флагштоке свисал флаг. Спрыгнув с машины, Валерий поморщился – боль в затылке опять напомнила о себе. Лейтенант кивнул ему, приказывая следовать за ним. Они пересекли площадь и вошли в центральный вход. Длинный коридор вёл мимо дверей, у одной лейтенант остановился и, постучав, вошёл, оставив Валерия с автоматчиком.
     Через некоторое время дверь распахнулась, и лейтенант жестом приказал ему войти в кабинет. Здесь, по сравнению с влажным зноем улицы, царила прохлада – работал вмонтированный в окно «кондишен», рокоча, как поршневой самолет на взлете, стёкла окна были запотевшими.
    За огромным столом с массивными деревянными тумбами сидел приземистый коренастый человек с круглой физиономией. Маленькие тёмные глазки, толстый приплюснутый нос, шётка клоунских усиков над толстыми губами придавали ему добродушный, на первый взгляд, вид. На погонах светились звёзды колонеля, то есть полковника.
     Взглянув на Валерия, полковник вдруг расплылся в ослепительной людоедской улыбке. Валерию сразу вспомнилась статуэтка из черного дерева, которую он купил по случаю на одном из рынков индийской столицы. Статуэтка изображала лысоватого толстяка с объёмным брюшком,  поднятыми вверх руками и оскаленными белоснежными зубами и производил впечатление счастливейшего человека на земле.
     Валерий усмехнулся про себя – уж больно они были похожи друг на друга. Полковник, продолжая скалить зубы, осматривал лётчика, как диковинный музейный экспонат. Наконец, он выкатился из-за своего стола и, подойдя к Валерию, подал ему руку. На довольно разборчивом русском языке, он произнес:
     - Добро пожаловать в наши края, господин русский пилот!
     Он наслаждался изумлением гостя: - Не удивляйтесь, в своё время я учился в вашей великой стране. Это были прекрасные годы! Да, забыл вам представиться, я – начальник местного гарнизона, военный комендант города, полковник  Освободительной армии Мазанги  Барнабе Мобуку. А кто вы?
     - Валерий Сибирцев, русский пилот, – пожав руку хозяина кабинета, ответил он.
     - Садитесь вот сюда, на стул! – гостеприимно повёл рукой полковник.
     Валерий сел, озноб прошёл по его телу. В африканских странах температура в кабинетах указывает на то положение, которое занимают их хозяева на служебной лестнице. Чем выше должность – тем холоднее в кабинете. Ну, а так как полковник Мобуку являлся комендантом города, то есть  человеком, имеющим право карать и миловать,  кабинет его был, видимо, самым холодным во всей округе.
     -Так, так, - повторил полковник, - значит, русский пилот! И каким образом русский пилот оказался в этих краях? В таком вот, – полковник смолк, подыскивая подходящее выражение на русском языке – в таком  э… э…плохом виде? Мне доложили, что встреча с нашими солдатами оказалась для вас не очень гостеприимной. Надеюсь, вы понимаете, что одна из причин этого - ваш внешний вид. Давайте забудем эту неприятность, тем более что вы тоже в долгу не остались. И… прошу вас рассказать всё с самого начала.
     Рассказ Валерия занял немало времени. Иногда он умолкал, когда на столе звонил телефон или начинала пищать лежащая на столе маленькая рация. Полковник, в очередной раз, оторвавшись от неё, пояснил:
     - У нас тут нет «Интеркома», вызовы идут часто – поэтому связь установлена напрямую, чтобы люди не бегали ко мне в кабинет. Прошу вас, продолжайте.
     И Валерий продолжал. Он рассказал всё, опустив только то, что работал на Министерство обороны. Не стал рассказывать и о том, что был в деревне во время налёта вертолётов и что наткнулся на сбитый  вертолёт в джунглях.
     - Да – а - а, - протянул полковник, когда Валерий закончил. – Невероятно! Расскажи мне кто-нибудь такую историю с чьих-то слов – я бы никогда не поверил.
     Он снова покрутил головой: - Фантастика! Знаете, господин пилот, в Голливуде двумя руками ухватились бы за такой сюжет и такой бы состряпали боевик – будь здоров! А вы сможете показать, где упал ваш самолёт? Вот карта.
    Валерий подошёл к большой карте Мазанги, висящей на боковой стене кабинета. Нашёл городок  Нгоронги, из которого они вылетели в свой последний полёт. Прикинув на глаз направление от городка в сторону Банги-Нова и расстояние, которое они прошли после взлета, он уверено ткнул пальцем в карту.
     - Где-то здесь. Во всяком случае, в этом районе.
     Полковник, засопев, оглянулся на лейтенанта, находившегося всё это время в кабинете. Затем покачал головой и недоверчиво уставился на Валерия.
     - Невероятно! – вновь воскликнул он.– Смотрите!
     Он показал точку на карте, значительно ниже и правее от места, что обозначил Валерий:
     - Вот где вы столкнулись  с нашими  солдатами. - Взяв  со  стола  линейку,  он соединил ею эти две точки и зашевелил губами. Подсчитав, сложил губы трубочкой и изумленно присвистнул:
     - Невероятно! Расстояние между этими двумя точками составляет триста восемьдесят километров по прямой. Учитывая, что вы шли  через джунгли, огибая болота, то получается километров четыреста пятьдесят. Возможно – больше! И это не где-нибудь, а в наших экваториальных джунглях! И это расстояние преодолел не местный житель, а белый, европеец! Через джунгли, таящие в себе многочисленные опасности – не буду их перечислять, с отсутствием соответствующего питания, временами без воды. Просто не верится!
     Он еще раз осмотрел Валерия с ног до головы, скептически скривив губы. Похоже, он не до конца уверовал в эту, как он выразился, фантастическую историю. Увидев, что Валерий побледнел – то ли от холода, то ли состояние лётчика вообще оставляет желать лучшего – полковник что-то сказал лейтенанту, тот в ответ щёлкнул каблуками.
     - Вижу, кэптен, что вы неважно себя чувствуете. Лейтенант проводит вас в гарнизонный лазарет, там вас осмотрит наш доктор. Потом вас накормят, и вы будете отдыхать. Есть какие - нибудь вопросы, пожелания? – полковник важно прошествовал за свой стол.
     - Да,  господин  полковник,  я  бы  хотел  получить назад свои вещи, что забрали ваши  солдаты.  Там  у  меня предметы туалета и вообще… – Валерий посмотрел на хозяина кабинета.
     - Конечно, конечно! Я сейчас же дам распоряжение вернуть вам всё, за исключением оружия. Кстати, откуда у вас этот русский пистолет? – полковник вытащил из кобуры «Стечкин»: - Отличный пистолет, у нас он в редкость. Насколько мне известно, экипажи гражданских самолётов никогда не имели при себе оружия. – Он с подозрением посмотрел на Валерия.
     - Всё очень просто, господин полковник. С нами летел военнослужащий, капитан, который погиб, как и остальные. Подумав, что оружие в джунглях мне будет просто необходимо, я и позаимствовал его. И оно действительно пригодилось мне во время этого вынужденного путешествия.
     - Ясно, – недоверчивый взгляд коменданта смягчился. – Идите, отдыхайте. - Рука его легла на трубку  зазвонившего телефона.
    Сопровождаемый лейтенантом Валерий вышел на улицу. Дневное пекло вызвало на теле пот – озноб сразу прошёл.
     - Кэптен! – обратился к нему лейтенант и показал на красный крест, изображённый  на стекле окна здания…
     Валерий сбросил ботинки и вытянулся на железной кровати, застелённой лёгким солдатским одеялом. В лазарете его осмотрел гарнизонный врач, заявивший, что ничего страшного нет, возможно, лишь лёгкое сотрясение мозга. Смазав чем-то рану на голове, он посоветовал дня два отлежаться. После лазарета лейтенант отвёл его в столовую, там Валерия накормили, и всё тот же лейтенант привёл его в маленькую комнатку в другом крыле здания. Кроме кровати, на которой лежал Валерий, в ней стояли небольшой стол и два стула.
     Он лежал и бездумно смотрел на потолок. Веки стали тяжелеть…  Вот снова над ним шелестят листьями вековые деревья, раздаются крики птиц, визжат обезьяны, назойливо звенит мошкара. Спотыкаясь, напрягая силы, он бредёт, отмахиваясь от гнуса, прорубаясь сквозь переплетения кустарников и лиан. Он снова в джунглях…

                ГЛАВА      34
    - Кэптен, кэптен! – кто-то тряс его за плечо. Валерий открыл глаза, непонимающим взглядом уткнулся в склонившееся над ним тёмное лицо. Память, услужливо прогоняя остатки сна, вызвала цепь ассоциаций: джунгли, стрельба, схватка, поездка, недоверчивый полковник за большим столом с улыбкой людоеда, лазарет, столовая и кровать.
     - Да, да, - кивнул он, вспомнив и лейтенанта. Приподнявшись, сел на кровати, пытаясь понять, какое сейчас время суток.
     Видимо, лейтенант понял это, он дважды крутанул пальцем по циферблату своих наручных часов.
     - Что?  Я проспал целые сутки?– недоверчиво спросил Валерий, подбирая слова на французском языке.
     - Да, целые сутки! – восхищённо подтвердил лейтенант, улыбаясь во весь рот.
     Он быстро затараторил что-то. Валерий понял, что полковник спрашивал о нём, что нужно сходить в столовую, и что в гарнизоне только о нём и говорят!
    Дождавшись, когда лейтенант  закончит свою речь, он объяснил, что хотел бы подстричься и вымыться. Видимо тот его понял, минут через десять привел с собой худого африканца с ножницами и белой тряпкой в руках.
     Посадив Валерия на стул, тот накрыл ему плечи тряпкой и, щёлкнув ножницами, приступил к действу – на пол полетели пряди волос.
     В душе, куда его, подстриженного, привёл лейтенант, Валерий сбрил бороду и вымылся под слабой струйкой тёплой воды. Он долго стоял под ней, ощущая невообразимое наслаждение.
     Надев свою лётную форму, которую он пронёс через все мытарства, взглянул на себя в маленькое зеркальце. На него смотрели не голубые, как раньше, а серые, чуть отдающие голубизной, усталые глаза.  Волосы, большая часть которых были седыми, слегка кудрявились. По впалым щекам от крыльев носа пролегли две глубокие морщины, подбородок стал резче очерчен.
     - Да, уж, не Ален Делон, – усмехнулся он своему отражению. - Впрочем, это не такие уж и большие потери за последние месяцы.
     Полковник от изумления разинул рот, увидев входящего в его кабинет Валерия. Он медленно встал из-за своего монументального стола и, подойдя, недоверчиво оглядел его.
     - Невероятно! – воскликнул комендант. Похоже, это было одно из любимых его выражений. - Совершенно другой человек! Вас, мой кэптен, совершенно невозможно узнать! Ваш сегодняшний вид отличается от вчерашнего, как небо от земли. Могу вам признаться, что за всю жизнь мне не встретился ни один человек, который бы меня дважды так удивил.  Вам это удалось, поздравляю!  Прошу, садитесь!
     Валерий, поблагодарив, опустился на стул. Полковник, одобрительно кивнув, вернулся за  стол.
     - Господин полковник, я приношу вам свою благодарность за гостеприимство, а также хочу попросить вас о содействии моему возвращению домой. Как вы теперь знаете, я – гражданин другого государства и работал здесь по контракту. То, что сейчас здесь происходит, к моему глубокому прискорбию, меня не касается. В мире существуют общечеловеческие ценности, которыми руководствуются многие страны. Я, надеюсь, что ваше -  тоже.  Рассчитываю, что вы мне поможете.
     - Да, я уже сообщил о вас моему командованию и обратился с просьбой решить ваш вопрос.   
     Полковник пододвинул к себе рацию, и что-то проговорил в микрофон. Выслушав ответ, виновато развел руками:
     - Пока из штаба ничего нет. Вы же понимаете, что идет война. .Миссии Красного Креста, которым мы могли бы вас передать, находятся в столице и в Банги-Нова, в городах, захваченных противником. Так что вам, мой дорогой кэптен, придётся немного побыть здесь. Я надеюсь, что в главном штабе найдут решение вашего вопроса. А пока отдыхайте, набирайтесь сил. Место у нас здесь относительно тихое, боевые действия идут вдалеке. Правда, развлечений у нас особых нет. В город ходить не советую, в нём нет ничего, что может вас заинтересовать – обыкновенный небольшой городок.  Среди жителей попадаются и преступники. Мне не хотелось бы, чтобы с вами случились какие-нибудь неприятности.
    Они ещё некоторое время поговорили, потом телефон стал звонить чаще. Поняв, что полковнику сейчас не до него, Валерий пошёл к себе.
     «Итак, что мы теперь имеем, - лёжа на кровати, Валерий стал оценивать свое положение. - Я нахожусь в одном из гарнизонов антиправительственных войск, в городе, который расположен далеко от района боевых действий. Это говорит о том, что силы у оппозиции значительные и позволяют удерживать солидную часть страны. В их руках южные провинции с развитой инфраструктурой: железная дорога, автотрассы, промышленные предприятия, районы с развитым сельским хозяйством. Здешнее население поддерживает свергнутого президента, своего земляка. И оружия у них достаточно, здесь стоят танки и бронетранспортёры, которые не участвуют в боевых действиях, значит в зоне боёв стабильная обстановка. Мне от этого не легче. Нужно как-то выбираться отсюда…»       
     Валерий, сидя на стуле, критически осматривал свой выстиранный комбинезон.
     - Да, друг, досталось тебе за это время, – пробормотал он, разглядывая на нём дырки. Он успел зашить некоторые из них, когда в дверь зашёл лейтенант:
     - Бонжур, кэптен! Полковник Мобуку приглашает вас в столовую на ужин.
     Они вошли в зал, где всегда обедал Валерий, но лейтенант, не задерживаясь, открыл ещё одну дверь. В небольшом помещении с несколькими столиками сидел полковник и два офицера.
     - Садитесь, кэптен, – полковник  гостеприимным жестом пригласил  его за стол:
     - Познакомьтесь, господа! Кэптен Вэлери – пилот из России. А это мои офицеры: майор Жан-Люк и капитан Помбу.
     Офицеры  церемонно  поклонились.  Валерий  в  ответ  кивнул головой  и сел  за стол.
     - Виски будете? – спросил полковник, беря в руку бутылку.
     - Буду.  Откуда  у  вас  здесь  в  такое  время  этот  напиток?  Я думал, что сейчас можно найти  только самогон из сахарного тростника.
     Валерий вспомнил вонючее пойло, которое как-то притащил капитан Жюль.
     - Старые запасы!– самодовольно усмехнулся полковник и, подняв бокал, сказал:
     - Предлагаю выпить за победу! – он встал, за ним, загремев стульями, поднялись оба офицера. 
     Валерий остался сидеть: – Я человек нейтральный и поэтому выпью за здоровье моих гостеприимных хозяев. Салют! – он кивнул офицерам и не спеша выпил.
     Полковник тут же снова налил в стаканы янтарную жидкость:
     - Прошу поднять бокалы в память о наших друзьях, погибших две недели назад в Саворюмбе.
     Валерий, пригубив из бокала, обратился к полковнику:
     - А что произошло в этом, как вы его назвали? Я не запомнил. Там что, шли тяжёлые бои?    
     Полковник, уткнувшись взглядом в стол, покачал головой:
     - В  Саворюмбе никаких боев не было. Там проходило совещание старшего командного состава боевых частей нашей армии. В нём принимали участие и наши офицеры: командир бригады, начальник штаба и начальник контрразведки.
     Он вновь ухватился за бутылку и добавил: - Никто из них не вернулся. 
     - Что  же  там  случилось? –  поинтересовался  Валерий,  хотя  он  и так знал, что ответит комендант.
     - Там был ад! – рука полковника дрогнула, бутылка стукнулась о край бокала. – Когда началось совещание, над деревней появилась пара боевых вертолётов. Майор из соседнего гарнизона рассказывал, что там творилось. Всё взрывается и горит, и нигде нет спасения от этих демонов ада. Вы это можете себе представить? – глаза полковника, замутненные алкоголем, уставились на Валерия.
     «Знал бы ты, полковник, что я был в этом аду!». Валерий только кивал головой, слушая полковника.
     - Западные агентства сообщили, что в результате воздушного налёта погибло около тысячи человек и сожжена почти сотня машин. Погибли талантливые командиры и храбрые солдаты. Зенитчикам удалось подбить один вертолёт, который загорелся и, скорее всего, упал где-то в джунглях. Эти вертолёты русского производства, и их лётчики, говорят, тоже русские – наёмники!   
     - Вы на меня сейчас посмотрели с такой неприязнью, господин полковник, как будто это я сидел за штурвалом одного из них. Но во многих странах есть русское оружие. Далеко не нужно ходить, вот у вас в гарнизоне, чьё?  Русское!  Русские танки, бронетранспортёры, гранатомёты, пулемёты, автоматы. Разве я не прав?
     Валерий с вызовом  посмотрел на полковника. Тот не успел ничего сказать – его опередил молчавший до сих пор Жан-Люк. Он вскочил со стула и что-то темпераментно стал доказывать Валерию, размахивая руками. Высокого роста с короткой стрижкой на аккуратной голове, умные глаза на лице светло-коричневого цвета – он больше походил на араба, чем на обыкновенного мулата. Выговорившись, он подмигнул Валерию и плюхнулся на стул.
     Валерий молча посмотрел на него, потом на полковника. Тот пояснил:
     - Он сказал, что русское оружие превосходно! Оно безотказно и надёжно, но, к сожалению, в наших арсеналах часть оружия китайского производства по русской лицензии. Про него можно сказать одним словом – дерьмо! Он предлагает выпить за русское оружие. Я не против. - Буркнул всё ещё не успокоившийся полковник и потянулся за бутылкой.
     - «Калаш»,  МиГ,  «Катюша»,  водка  – бьен, карашо! Салют! - Жан-Люк, пьяно кивнув Валерию, допил из своего бокала. За первой бутылкой последовала вторая, за ней - третья…
     - Неплохое  виски!  –  заплетающимся  языком  заметил  Валерий,  беря  в  руку бутылку. – «Биллс»! Скотч виски! Недурной напиток делают мужики в юбках! Что скажешь, Жан-Люк?
     Майор, услышав свое имя от Валерия, ухмыльнулся: - Водка, карашо!
     Затем, ухватив своими пальцами пуговицу на форменной куртке капитана, Жан-Люк стал ему что-то втолковывать, качаясь взад-вперед. Тот, бессмысленно тараща чёрные глаза, монотонно кивал крупной головой, обритой наголо, как китайский болванчик – собутыльники были уже основательно пьяны.
     Полковник поднял голову, уставившись мутными глазами куда-то сквозь Валерия. Потом попытался встать, его качнуло и, потеряв равновесие, он рухнул на пол, с грохотом опрокинув стул. Майор и капитан обернулись на грохот и, увидев лежащего полковника, поспешили к нему. Поставив его с помощью Валерия в вертикальное положение, они увели его через другую дверь.
     Валерий, чувствуя, как алкоголь затуманивает голову, и неокрепшее тело становится непослушным, тоже двинулся к двери. До своей комнаты он дошёл на «автопилоте», не раздеваясь, рухнул на кровать и мгновенно заснул.               
     Наутро он проснулся с трещавшей головой, во рту было мерзко и сухо. Встав, он доплёлся до раковины и долго пил отдающую железом, тепловатую воду…
     Прошло ешё несколько дней. Как-то утром Валерий был разбужен рёвом двигателей, криками и топотом ног в коридоре. Вскочив с кровати, подошёл к окну. Несколько бронетранспортёров, выезжали через ворота на дорогу. Из выхлопных труб танков тоже вырывались клубы дыма, вот первый из них плавно тронулся с места, пристраиваясь за бронетранспортёром. На грузовики, к которым сзади были прицеплены артиллерийские орудия, садились солдаты. Вот площадь покинул последний танк, за ним двинулись и машины с орудиями.
     «Интересно, куда это они? Что-то случилось, коль так быстро гарнизон покинул базу. Нужно будет поинтересоваться у полковника».
     Валерий умылся и пошёл в офицерскую столовую – с момента попойки он теперь столовался там. Но там было пусто, и ему пришлось завтракать одному.               
       Полковника он увидел только в обед. На вопросы Валерия тот махнул рукой, мрачно смотря в тарелку. Потом поднял голову – у него были глаза смертельно уставшего и смирившегося со всем человека:
     - У нас большие проблемы на восточном фронте. Противник бросил в бой свежие части с большим количеством бронетехники и прорвал нашу оборону в районе города  Мубомо, это в шестидесяти километрах отсюда. Мубомо окружен. Мы получили приказ, силами нашей бригады  прорвать окружение. Сегодня утром большая часть бригады была брошена на прорыв. Какая  сейчас там обстановка - неизвестно. Никаких сообщений оттуда нет. - Полковник замолчал, отодвинул тарелку и, не закончив  обед, ушёл.
     Валерий, меряя шагами комнату, переваривал услышанное. «Похоже, положение на фронте для них ухудшилось. Долго этот Мубомо не продержится. Тогда правительственные войска возьмутся за наш городок, в этот момент и нужно будет уйти отсюда. Сейчас же остаётся только ждать».
     Но через несколько дней его положение осложнилось. Как-то после обеда зашёл лейтенант и сообщил, что полковник приглашает его к себе.
     «Интересно, зачем это я так срочно ему понадобился? - гадал Валерий, шагая за лейтенантом по коридору, мы же виделись два часа назад за обедом».
     В кабинете, кроме полковника, сидел майор Жан-Люк, взглянувший на Валерия с каким-то любопытством. Полковник суетливо передвигал лежащие на столе предметы: рацию, письменный прибор, пепельницу, ручку – он явно находился в замешательстве. Нависло неловкое молчание, потом полковник поднял на Валерия глаза:
     - Так, господин русский пилот, оказывается вы не тот, за кого мы вас принимаем. Так-то вы платите за хорошее к вам отношение!
     Валерий с недоумением смотрел на него, ничего не понимая, почему так внезапно изменилось настроение полковника и чем вызваны эти его слова.
     - Я не понимаю, господин полковник, почему вы разговариваете со мной таким тоном. Что случилось?
     - Молчать! – треснув по столу ладонью, завопил тот. – Он не знает! Вы наглец, мсье! Вы злоупотребили нашим гостеприимством!
     Валерий был сбит с толку. Лихорадочно перебирая в памяти последние дни, он пытался найти объяснение этому гневу, но в голову ничего не приходило.
     - Послушайте, полковник, вы можете спокойно, без крика, объяснить мне, что произошло? В каких смертных грехах вы меня обвиняете? – стараясь оставаться  спокойным, спросил Валерий.   
     Полковник аж взвился над столом: - Он ещё прикидывается! –вновь срываясь на крик, заорал он. – А что вы скажите вот на это?   
     Он схватил со стола лист бумаги и потряс им.
     - Что это?  - Валерий смотрел на лист, соображая, что может там быть.
     - Хорошо. - Более спокойным голосом заговорил хозяин кабинета. – Вот что нам прислали из главного штаба наших вооруженных сил. Я читаю, а вы слушайте и думайте, что сказать в ответ. Итак, гражданин России Вэлери Сибирцофф по контракту с авиакомпанией «Нордстар» работал командиром самолета «Антонов-32». В течении полугода выполнял задания Министерства обороны так называемого правительства Мазанги, перебрасывая по воздуху на указанном выше самолёте личный состав воинских подразделений, оружие, боеприпасы. Своим сотрудничеством с правительством предателей он способствовал нанесению урона нашим боевым отрядам. Как пример можно привести доставку солдат, оружия и боеприпасов в город Нгоронги, в связи с чем мы не смогли взять его под свой контроль. По нашим данным экипаж самолёта  в тот день не вернулся на базу…  Ну, что вы скажите на это, мсье русский пилот? Оказывается, вы лжец, вы обманули нас!   
     Выразив свой гнев этими словами, полковник рухнул на жалобно застонавшее под его весом кресло:
     - Вы ничего не сказали о своей работе на этих предателей!
     Он ерзал на кресле, не успокаиваясь. От охватившего возмущения белки его глаз покраснели, ноздри короткого носа раздулись, даже усы затопорщились. «Как бы его удар не хватил»! – подумал Валерий.
     - Вот теперь ясно, – он, не дожидаясь приглашения, сел на стул. - Неужели после всех  лишений, что выпали на мою долю, попав сюда, я бы рассказал вам все подробности?.. Нужно быть полным идиотом, чтобы сделать это. Вряд ли бы вы пришли в восторг после моих откровений о работе на центральное правительство. Просто я хотел обезопасить себя. По-моему, так бы на моём месте поступил любой здравомыслящий человек. Не правда ли?
     - Ну, у нас каждый на своём месте. Кто и как бы поступил на вашем месте – сейчас это никого не интересует. Вот вы кто, получается?
     И не ожидая ответа, полковник отрубил, как судья, оглашая приговор и стукнув  по столу: - Наёмник! На - ём - ник! – почти нараспев повторил он. - А у нас с наемниками разговор короткий. К стенке и пиф, паф! Ясно!? – Он с каким-то садистским удовольствием произнес эти слова, видя замешательство Валерия.
     - Вашу судьбу решит наше командование. А пока передаю вас в руки руководителя службы безопасности майора Жан-Люка.
     При этих словах майор встал и что-то крикнул, – на пороге вырос автоматчик. Жан-Люк тронул Валерия за руку и указал на дверь. Тот сделал пару шагов, затем обернулся:
     - Господин полковник, а откуда такие исчерпывающие данные о моей скромной персоне?
     -У  нас  везде  свои  люди,  –  важно произнес комендант. – На вашем месте я бы сейчас думал не об этом, а о своей дальнейшей судьбе.

 
                ГЛАВА      35
     Держась за стальные прутья оконной решётки, Валерий смотрел во двор – прошла неделя, как его водворили в камеру. Конечно, тюрьмой в полном смысле этого слова эти несколько комнат в левом крыле здания, оборудованных стальными дверьми  и решётками, назвать было нельзя. Кроме Валерия  здесь больше никого сейчас не было.
    Несколько дней назад из соседней камеры выпустили троих солдат, сидевших за какую-то провинность. Отсидев положенный срок, они были подвергнуты публичной экзекуции. Оставшихся в гарнизоне солдат построили на плацу, провинившихся привели и разложили на скамейках, предварительно заставив снять штаны. По команде полковника здоровенный негр, стоящий правофланговым в шеренге, взял пангу и отвесил каждому штрафнику по десятку полновесных ударов широким лезвием плашмя.
     Наблюдая за этим зрелищем, остальные солдаты, стоящие в строю, весело гоготали.
     «М-да, наказание прямо как в царской армии», - вспомнив прочитанное в книгах, заметил про себя  Валерий, наблюдая через решетку эту картину,.
     Первые несколько дней заточения Валерия водили на допросы к майору Жан-Люку. Того интересовало в основном, куда  и какие рейсы выполнял он для военных, характер загрузки, какие и сколько воздушных судов есть в ВВС республики.
     Не считая себя связанным присягой и понимая, что здесь и без его сведений отлично информированы о состоянии дел в военной авиации центрального правительства, он отвечал майору, но в общих чертах. Упирал на то, что выполнял со своим экипажем только перевозки, а какими-то сведениями военного характера не располагает. После нескольких допросов контрразведчик явно потерял к нему интерес, вдобавок  общение осложнялось отсутствием переводчика. Да и сведения, которыми располагал Валерий, были устаревшими – последние несколько месяцев он скитался по джунглям.
    …Его раздумья прервал стук в дверь, солдат принёс ему обед: маниок, кусок  лепёшки, небольшую жареную рыбу и кружку кофе. Нехотя сжевав рыбу с лепёшкой и не притронувшись к опостылевшему маниоку, он маленькими глотками выпил горячий кофе. Мысли крутились вокруг одного и того же вопроса:  «Что делать?»
      «Ждать решения своей судьбы военными властями? Вот возьмут и шлёпнут, как наёмника. Выведут из камеры, поставят к стенке и все дела». От этих мыслей Валерий зябко передернул плечами.
      «Бежать? Просто так отсюда не выйти. Можно ночью попроситься в туалет, напасть на конвоира, отобрать автомат, а что дальше? Чтобы выйти наружу, нужно преодолеть решётку, которая перегораживает эту часть коридора, возле неё ещё один часовой. Где гарантия, что он не поднимет тревогу, когда я пригрожу ему оружием? Но даже если я выйду из здания, куда идти ночью?»
     И тут Валерия озарило: а что если ему двинутся на восток по железнодорожному пути? Переезд находится метрах в двухстах отсюда, главное добраться до него, а там по шпалам на восток самый короткий путь! В голове закрутился легкомысленный мотивчик из популярной когда-то на родине песенки:  «А я по шпалам, опять по шпалам иду домой по привычке!» Он невесело усмехнулся. Если бы можно было просто взять и уйти  по этим самым шпалам. До них ещё нужно добраться, хотя они и рядом.
     Валерий вытянулся  на  деревянном  топчане  и стал в деталях продумывать этот план.
     Следующий день оказался рекордным на сюрпризы. Утром, когда Валерий уже встал, в отдалении послышался знакомый звук, который быстро стал усиливаться.  Это же вертолёт! 
     Он подскочил к оконной решётке. Из-за крон высоких деревьев со стороны поднимающегося солнца выскочил знакомый силуэт. Сверкнув остеклением кабин, накренившись, вертолёт с рёвом пронесся над тихим городком и, сделав круг, ушёл на восток. «Это же Алексей со своими ребятами! И не знает, что только что пролетел над моей головой»…
     Появление вертолёта над городом говорило об одном – скоро сюда подойдут правительственные войска, и здесь начнутся бои.
    «Мое  положение  усложняется.  Что  делать,  что  делать»? – лихорадочно думал Валерий, но ответа не находил.
     Где- то после обеда послышался гул моторов. Валерий подошёл к окну, гул усилился, и вот к воротам подкатил один танк, за ним второй, третий… Следом двигались бронетранспортёры, колонну замыкал десяток тяжёлых грузовиков, с которых горохом посыпались солдаты. У одной машины откинули борта и стали сгружать людей, раненых. На большинстве из них белели бинты. Одним помогали передвигаться здоровые, других укладывали на носилки и несли в лазарет.
     Немного спустя, в коридоре послышался шум, топот, в камеру ввалилось несколько солдат с матрацами в руках. Увидев Валерия, они столпились у порога, с любопытством разглядывая его. Раздался чей-то голос, солдаты расступились, и в комнату вошел офицер. Валерий замер – на него смотрели со знакомого лица, видимо не узнавая его, глаза Куму.
     - Старший лейтенант Куму!– он бросил взгляд на его погоны: - Простите, господин майор, вы не узнаете меня?
     Тот с недоумением смотрел на него, силясь понять, откуда этот человек его знает.
     - Видимо я здорово изменился  с тех пор, господин майор, если вы меня не узнали – год назад мы сидели в одной камере тюрьмы Банги-Нова, – Валерий грустно улыбнулся.
     Нахмуренное лицо майора посветлело:
     - Не может быть, вы?!  Кэптен Вэлери? Что вы тут делаете?  Как вы оказались здесь?
     Он подошел и схватил Валерия за руку, взволновано смотря на него: - Я просто не верю своим глазам – неужели передо мной тот самый кэптен  Вэлери?
     …Он ещё долго молчал после того, как Валерий закончил свой рассказ. Потом посмотрел на него и покачал головой:
     – Как вы всё это смогли вынести, кэптен? Всех пережитого хватило бы не на одного человека. Приходиться удивляться, что вы до сих пор живы. Наверное, на небесах у вас есть сильный ангел-хранитель. Что касается вашей дальнейшей судьбы – это я постараюсь выяснить. Здесь, в штабе, служит мой земляк, полагаю, вы с ним знакомы – начальник контрразведки майор Жан-Люк. Думаю, что он всё мне расскажет.
     - Ну,  а  как  вы,  Куму?  Расскажите  о  себе. – Валерий видел перемены в нём: в волосах  появилась седина,  на  лице - морщины  и взгляд  был  уже  не  тот, что  у молодого старшего лейтенанта.
     - Что я? Воюю. Когда нас перевели из тюрьмы в фильтрационный лагерь, мы собрали группу из тех, кто решил продолжать бороться. В одну из грозовых ночей сумели бежать. Прибились к одному из отрядов в джунглях, нападали на патрули и небольшие отряды противника. Потом перебрались на территорию, которую контролировали наши вооруженные силы. С тех пор и воюю, сейчас командую батальоном. Правда, дела наши в последнее время ухудшились.- Он помрачнел и понизил голос, стараясь, чтобы его не услышали солдаты:
     - Город Мубомо пал. Пытаемся сдерживать противника в тридцати километрах отсюда, у реки Лабунгу. Но, боюсь, долго сдерживать не сможем. Они всё время бросают против нас свежие части. У них превосходство в тяжёлом вооружении, а тут ещё постоянно висит над нашими позициями их боевой вертолёт. Раньше было два, но один сбили несколько недель назад. Эти вертолёты совершили налёт, когда проходило совещание командного состава. Там погибло много старших офицеров, цвет нашей армии. Это теперь сказывается, наши части сильно потрепаны в последних боях, не хватает техники. Пополнение людьми идёт через мобилизацию, можете себе представить выучку таких солдат. Возросло дезертирство, словом – ничего хорошего.
     - Выход всегда есть, майор. – Валерий  сочувственно посмотрел на него, ему было жаль этого умного и честного человека. - Вы здравомыслящий человек, Куму, и вы не можете не видеть, что эту войну вам не выиграть. Продолжая сопротивление, вы продлеваете агонию. Не лучше ли сложить оружие? Вы сможете сохранить жизни тысячам своих земляков, они так нужны вашей стране!
     Куму, сидевший с опущенной головой, выпрямился и посмотрел на Валерия:
     - Я не нарушу присяги, данной однажды. Это моя дорога и я не сойду с неё до конца. - Он грустноо усмехнулся. - А вы заметили, кэптен, что мы с вами разговариваем на эту тему не первый раз?
     - Господин  майор!– раздался вдруг голос. Они оглянулись, подошедший сержант щёлкнул каблуками:
     - Начальник гарнизона приглашает вас на совещание.
     - Хорошо, сержант, сейчас иду.
     Куму встал: - Я  постараюсь  всё  узнать  о  вас. - Махнув  рукой  вытянувшимся солдатам, он вышел.
     Вновь  появился  он только под вечер.  В комнате было пусто,  солдаты ушли на ужин. Майор сел, снял кепи. Валерий смотрел на Куму, ожидая, что он скажет.
     - Я поинтересовался у Жан-Люка относительно вас. Правда, при этом скрыл, что мы знакомы, пока ему ни к чему это знать. Так вот, кэптен, через несколько дней начнется эвакуация, верховное командование посчитало оборону этого города нецелесообразной. Он не имеет большого стратегического значения, а оборонять его сложно. Решено город оставить, новый рубеж обороны создать в сорока километрах западнее. Там естественная преграда – широкая река и горы за спиной, а противник может подходить только по равнине.
    Вас, Вэлери, хотят перевезти в нашу так называемую столицу – центр провинции Нубомо и там отдать под суд военного трибунала, как наёмника. Сами понимаете, какой приговор может вынести трибунал в условиях войны.
     Майор посмотрел на помрачневшее лицо Валерия и твёрдо сказал: – Вам нужно бежать. Обычно при эвакуации начинается неразбериха и суматоха, этим и нужно воспользоваться. Я помогу вам. Постараюсь завтра узнать, когда вас хотят отправить отсюда, и тогда прикинем, как лучше осуществить ваш побег. А сейчас я пойду – не нужно, чтобы нас часто видели вместе.
     В эту ночь Валерий почти не спал. Было душно, кто-то из солдат, спящих вповалку, храпел. С улицы доносился  треск цикад, слышались чьи-то крики и приглушённые вопли - извечные звуки тропиков. Он смотрел на кусочек неба, видимый в окне, ярким звёздам не было никакого дела до чьих то бед  и переживаний.
     Как же он устал от всего этого… Устал от скитаний. Устал от мыслей, что может случиться  с ним сегодня или завтра. Устал от надоедливого звона гнуса. Устал от зноя и духоты. Взять бы сейчас горсть снега в руки – не   было бы большего счастья.  В глазах защипало, он коснулся их рукой и почувствовал влагу.
     «Что-то ты расчувствовался, дружок, нервы, что ли сдают? – пожурил он себя. - Как говорят – ещё не вечер! Ну-ка прекратить разводить сырость! Мы ещё повоюем, и посмотрим, чья возьмёт»!
     Вспомнив, что Куму обещал помочь, он немного успокоился. Смотря на мерцающие звёзды, Валерий нащупал фотографию, лежащую во внутреннем кармане. «Ничего, моя хорошая, всё будет нормально, надеюсь, мы скоро встретимся». Вспоминая дочь,  он так  и уснул – с рукой на груди.
    С раннего утра в расположении гарнизона началась суета, хотя определенный порядок при этом чувствовался. Во дворе развели костёр, туда подтаскивали и бросали в огонь какие-то бумаги, вероятно, документы, которые не могли забрать с собой. В воздухе закружились тёмные «бабочки» пепла. В грузовики, стоящие на площади, загружали какие-то вещи, по всему зданию раздавался топот ног и возбуждённые голоса.
     В камеру вернулись солдаты, видимо, также участвовавшие в этом мероприятии, весело загомонили. Сержант, неожиданно царапнувший Валерия злым взглядом, что-то гаркнул – те сразу смолкли.
     Обед принес всё тот же солдат в сопровождении  лейтенанта, который объяснил Валерию, что его завтра утром увезут.
     Поковыряв немного в тарелке – аппетита не было - он подошёл к окну. Работы по эвакуации продолжались, в машину с красными крестами грузили оборудование из помещений лазарета. Потухший было костёр вновь разгорелся, теперь сжигали что-то прямо в мешках, бросая их в огонь…
     Несколько машин вывернули из-за бокового крыла здания, таща на прицепах орудия, и остановились напротив ворот. Колонна солдат подошла к ним, раздалась команда – солдаты полезли в кузова машин. «Они вывозят арсенал», - понял Валерий.
     Майор Куму пришёл, когда солдаты ушли на ужин. Вытерев пот со лба, он сел и кивнул Валерию:
     - У  нас  мало  времени,  кэптен, – буду говорить кратко. Вас хотят увезти завтра утром, вместе со штабом.
     - Я знаю, мне об этом сказал лейтенант, – подтвердил Валерий.
     - Я приду за вами перед рассветом, когда у людей самый крепкий сон. Мы осторожно и незаметно выбираемся из здания. Доходим до железнодорожного переезда и идём по путям на восток. Километрах в двух я спрятал под небольшим мостиком солдатский мешок, в нём немного продуктов и фляга с водой. Я вас провожу до этого места, а дальше пойдёте один. Уверен, что рано или поздно вы столкнётесь с армейским дозором. Его обязательно вышлют по железной дороге. Когда вы встретитесь с ними, начинайте кричать, что вы – русский лётчик, что у вас нет оружия. Главное – чтобы они не начали стрелять в вас.
     Помолчав, Куму добавил:
     - Думаю, всё должно получиться. Так что будьте готовы, а я пошёл.
     - Документы! – вспомнив, воскликнул Валерий.
     - Что, какие документы? – Куму, подошедший к двери, обернулся.
     - У меня нет с собой никаких  документов. Здесь забрали всё, даже документы моих погибших парней. Как же мне теперь быть?
     Куму постоял в раздумье, потом покачал головой:
     - Придётся с этим смириться, Взлери. Документы, скорее всего в сейфе у Жан-Люка, оттуда нам их не достать. Это сейчас для вас не главное. Главное – завтра утром! Постарайтесь хорошо отдохнуть.
     Он посмотрел тревожным взглядом на Валерия и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
     Всё же ближе к утру Валерий задремал, хотя с наступлением ночи сон не шёл к нему. Почувствовав чьё-то прикосновение к себе, он открыл глаза и увидел склонившееся над ним лицо майора, с прижатым к губам пальцем. Куму кивнул головой в сторону двери, и Валерий, натянув ботинки, осторожно двинулся мимо спящих солдат к выходу. Он не заметил, что один из спящих открыл глаза и посмотрел ему вслед.
     Выйдя в коридор, Валерий последовал за майором. Они прошли мимо караульного, спящего на стуле - его автомат лежал на полу. Майор, выйдя в холл здания, повернул в противоположную от центрального входа сторону и открыл небольшую дверь рядом с лестницей, ведущей на второй этаж.
     Они осторожно выскользнули наружу. Было тепло и влажно, всё вокруг расплывалось нечёткими пятнами – стоял туман.
     -Туман, - прошептал Куму, - это хорошо. Идите за мной и старайтесь не шуметь.
     Они прошли вдоль стены до угла корпуса. Оглядевшись, майор быстрыми шагами подошёл к железной ограде. Один из прутьев был отогнут. Протиснувшись через щель, они нырнули в кусты, которые росли сразу за оградой.
    Сзади раздался какой-то стук – они замерли, прислушиваясь, но звук не повторился, и Куму взмахом руки позвал его за собой. Молча они дошли до переезда и повернули на колею. Было по-прежнему тихо, только стало немного светлее. Видимость была не более десяти-пятнадцати метров.
     - Ну,  кажется,  всё  самое  сложное  позади,  –  повеселевшим  голосом  сказал Валерий.
     - Будем надеется, - проронил в ответ майор, шагая мерным шагом по шпалам.
     Они смолкли. Через несколько минут молчание нарушил Куму:
     - Скажите, Вэлери, после того, как вас освободили из тюрьмы, встречали моих сослуживцев? Вы их должны помнить.  Мы были вместе тогда на  вечеринке: капитан Филипп, майор Макс, капитан Густав.
     - Как же! Встречались и не один раз. Капитан Филипп теперь полковник и командир авиабазы в Банги-Нова, а заместитель у него - подполковник Густав.  Майор Макс тоже полковник и руководит авиабазой ВВС в столице.
     - Рад за них, я всегда знал, что когда-то их оценят по достоинству,  –  с  грустной ноткой в голосе произнёс майор. – Тихо, – вдруг прошептал он.
     Они остановились, прислушиваясь.
     - Мне послышался какой-то звук сзади, похожий на хруст камней под ногами.
     Куму   с  Валерием  внимательно  всматривались в пелену тумана, но там ничего не было видно.
     - Наверное, послышалось, - проронил Куму.
     Они прошли ещё немного, и майор воскликнул: - А вот и наш мостик!
     Действительно, впереди виднелись железные поручни ограждения.
     В этот момент сзади раздался топот и чей-то голос окликнул: - Майор!
     Они обернулись. Сзади сквозь туман к ним быстро приближались три тени.
     - Вот оно, - проговорил майор, нахмурясь. - Обождите здесь, кэптен. Я пойду, выясню, кто это преследует нас.
     Валерий замер на месте, глядя, как Куму, расстегнув кобуру, двинулся навстречу трём неясным фигурам. Раздался громкий гневный голос майора, внезапно он отпрыгнул назад.  Грохот нескольких выстрелов был заглушен короткой автоматной очередью.
     Валерий ошеломлённо смотрел на происходящее, как  на какой-то кошмарный сон. Дёргаясь и размахивая руками, три человека рухнули на землю. Четвёртый - Куму - медленно опустился на колени и замер, склонив голову на грудь.
     - Господи…  майор! Куму!– подбежал к нему Валерий.
     Он нагнулся и приподнял его голову, тот держался рукою за живот – сквозь пальцы сочилась кровь, на груди стремительно расплывалось красное пятно. На Валерия глянули искажённые болью глаза майора:   
     - Нелепо… вышло…  – Слова давались  ему  с  трудом.  –  Вэлери… выстрелы…  могут… уходи…   
     Договорить он не смог – изо рта хлынула кровь, глаза потухли, тело, вздрогнув, повалилось набок.
     Потрясённый Валерий, перевернул его на спину и закрыл мёртвому глаза. Лицо майора было строгим и спокойным, уже отрешённым от всего земного. Валерий несколько минут постоял над ним, чувствуя, что сейчас не выдержит и заплачет, он выдавил сквозь ком в горле: – Прощай, друг! - Потом, ничего не замечая вокруг, словно слепой, медленно побрёл к поручням мостика.
     Он не видел, как приподнял голову тяжелораненый сержант. Всхлипывая от боли, разрывающей его живот, он слабеющей рукой нащупал автомат. Смотря сквозь надвигающуюся предсмертную пелену в глазах на удаляющийся размытый силуэт человека, он поднял оружие и нажал на спуск. Валерий, идущий как во сне, выстрелов не услышал. Что-то сильно и больно ударило  его в спину. Вспыхнул ослепительный свет, боль тут же исчезла, стало легко-легко. Ему показалось, что он приподнялся над землей и плавает в воздухе, радостный и счастливый. Маленькая девочка – его дочь, бежит навстречу ему, звонко смеясь и протягивая свои тоненькие руки.
     - Я свободен! Я, наконец, вернулся! – громко крикнул он на весь мир, и тут же свет померк, и мгла сомкнулась над ним…               

     - Войдите! – Майор, командир батальона правительственных войск, занявших городок без единого выстрела, сидел в кабинете сбежавшего военного коменданта города. Оторвавшись от чтения какой-то бумаги, он поднял голову. В кабинет вошел капитан, командир батальонной разведки.
     - Ну, что у тебя, разведчик? – ему нравился этот молодой и энергичный офицер.
     - Господин  майор,  я  со своими бойцами подошёл к городу по железной дороге. Километрах в двух отсюда мы наткнулись на пятерых убитых,  лежащих на путях. Какая-то странная история получается с ними.
     - Почему странная? – с утра майор был настроен филосовско-иронически. – Идёт война, а на ней, как известно, иногда и убивают…
     - Так - то  оно  так .  Четверо  из   убитых  –  солдаты  повстанческого  батальона «Гепард».
     - «Гепард», говоришь?  Один из боеспособных в их вооруженных  частях, да и командование  батальона у них на высоте. Так, что ты сказал? Четверо из «Гепарда»? А пятый?
     - Из четверых – двое рядовых, ещё сержант, а четвертый…- судя по найденным документам, сам командир батальона – майор Куму  Мтетвузу.  Погибли сегодня утром, тела еще не совсем остыли. Да, а вот пятый…  -  капитан замялся.
     - И что же пятый?
     - Если четверо лежат почти рядом друг с другом, то пятый – метрах в десяти от них. Самое интересное, что он в штатской одежде. На нём изрядно потрепанный комбинезон голубоватого цвета, а главное – он не местный.
     - Что значит - не местный? – майор уставился на разведчика.
     - Он - белый, европеец. Убит двумя выстрелами в спину.
     - И что же получается?  Сначала  он  перестрелял  этих четверых,  а потом кто-то из них, раненый, застрелил его? – озвучил свою версию майор.
     - Вряд ли, господин майор.  Все четверо  были вооружены, а у пятого  оружия не было.
     - Белый европеец… Безоружный… – в замешательстве проронил командир батальона. Он помолчал, раздумывая. Потом вновь поднял глаза на капитана:
     - Ты прав, разведчик. Действительно странная история. И, боюсь, мы никогда не узнаем, какая трагедия разыгралась на том маленьком клочке земли. Какие-нибудь документы были у этого, пятого?
     - Документов  никаких  нет.  Во  внутреннем  кармане  комбинезона  мы  нашли только вот это.
     Капитан протянул майору небольшой пластиковый прямоугольник - фотографию молодой девушки, с волнистыми, светлыми волосами и озорным взглядом больших голубых глаз.
     - Красивая девушка, - заключил майор. – Кем же она была этому человеку? Что ты думаешь, разведчик? – спросил он, продолжая рассматривать фотографию.
     - Судя по возрасту мужчины – скорее всего это его дочь, -  ответил капитан.
     - Да, странная история. Кто же был этот человек? Куда он шел? Сплошная загадка, - майор замолчал, задумавшись.
     Капитан,  постояв  несколько  минут,  переступил  с  ноги  на  ногу  и  негромко кашлянул. 
     Майор оторвался от раздумий: – Что-то ещё, капитан?
     - Что прикажите делать с телами, господин майор?
     - Как что? Похоронить. Они же были нашими соплеменниками, пусть теперь успокоятся в родной земле. А пятого похороните отдельно. Возможно, он был нашим другом и шёл к нам.  Вот только не дошёл.
     Помолчав немного, он добавил:
     - Передайте это моё указание начальнику службы тыла. И пусть сделают простую надпись на табличке – неизвестный.  Нет, лучше  – неизвестный  европеец.
     - Слушаюсь! – чётко ответил капитан и, повернувшись, направился к выходу.
     Глаза майора остановились на фотографии.
     - Капитан! –  окликнул  он  разведчика: - Возьмите  это  фото  и  положите  туда,  где  нашли.  Думаю, они должны быть вместе.               
     - Вы правы, господин майор, так будет правильно.
     Капитан осторожно взял фотографию и вышел из кабинета.



                Э П И Л О Г
     Высокий, широкоплечий мужчина в нерешительности  топтался  на лестничной площадке  перед квартирной  дверью.  Он  несколько  раз  поднимал  руку к кнопке звонка и вновь опускал. Наконец, решившись, нажал.  Послышалась  приглушённая  трель, за дверью застучали каблуки.  Дверь распахнулась - на пороге стояла светловолосая девушка, недоумённо рассматривая незнакомца.
     - Здравствуйте! Вы – Женя Сибирцева, – утвердительно произнес мужчина.
     - Да,  -  ответила  девушка. – А вот вас я не знаю - Она, нахмурившись, смотрела на него. - Что вы хотите?
     - Видите ли, Женя. Я недавно прилетел из Африки…
     При этих словах девушка ойкнула, её рука ухватила его за рукав куртки:
     - Вы из Африки? От папы? Он жив? – шквал вопросов обрушился на него. – Да заходите же в квартиру!
     Щёлкнул язычок замка – дверь захлопнулась.
     - Что  же  вы  молчите?  Скажите  же!  Что, папа жив? –  на мужчину с надеждой смотрели её глаза. Увидев растерянность на его лице, она смолкла, глаза потухли.
     - А я - то подумала…
     Она повернулась и пошла в глубь квартиры. Пришедший переминался с ноги на ногу в прихожей, не зная, что делать.
     - Ну что же вы стоите? – тусклым, бесцветным голосом произнесла девушка. - Проходите вот сюда, на кухню. В квартире беспорядок, решила вот заняться уборкой.
     Гость вошёл и сел на жалобно скрипнувший под ним табурет.
     - Женя, мы работали вместе с вашим папой, я – техник его самолёта. Получилось так: я заболел малярией, и Валерий Игнатьевич настоял на том, что я должен остаться и лечиться, а они несколько дней обойдутся без меня. Я остался на вилле, а они улетели и больше не вернулись…   
     Он опустил голову. На кухне повисло тягостное молчание. Потом гость взглянул на девушку повлажневшими глазами.
     - Получается, Женя, что он спас мне жизнь.  Он был настоящим человеком, ваш отец, Женя.
     - Вы говорите – был! – воскликнула девушка. – А я не верю, что он погиб! Вы слышите?! Не верю! Никто не видел его мёртвым! Я не верю, не верю, не верю!– она опустила голову на руки, лежащие на столе, худенькие плечи её задрожали.
     Мужчина протянул свою сильную руку - широкая ладонь легла на волнистые пряди её волос.      
     - Прошу вас, Женя, не плачьте. Я до сих пор тоже не верю, что они все погибли. Когда никто не видел погибших, всегда остаётся надежда. Давайте будем надеется вместе…
     Женя подняла голову, ладонью вытерла слёзы с глаз, по-детски шмыгнув носом.
     - Вот так то лучше, а то вдвоём разведём такую сырость, что лягушки заведутся, и сама в русалку превратишься, – улыбнулся мужчина.
     - А как вас зовут?  - переставая всхлипывать, спросила Женя.
     - Георгий Александрович, можно просто – Георгий, так что будем знакомы.
    Он  расстегнул куртку,  вытащил  из  внутреннего кармана свёрток и, положив на стол, пододвинул его к Жене.
     - Здесь тридцать две тысячи долларов, это заработал ваш  отец. Получилось так, что я выполнял в экипаже роль сейфа, и  вот  настало  время вернуть эти деньги родным.
     - Так много…  - произнесла Женя, недоверчиво глядя на сверток.
     - Ну что вы, Женя! Ваш отец заработал эти деньги,  зачастую идя  на  заведомый риск.  Так что не сомневайтесь – они  вполне честные и по праву  принадлежат вам. А где ваша мама, Женя?
     - Мама? – произнесла она с какой-то пренебрежительной интонацией. – Мама далеко. На Багамах. Когда пришло известие, что папа пропал – она не долго горевала, – проговорила с горечью Женя. Глаза её вновь повлажнели:
     – Через месяц она укатила со своим вздыхателем – банкиром во Францию. А теперь осваивает  Багамские острова. И давайте не будем больше о ней. Кофе будите? Может быть, вы останетесь у нас переночевать? Квартира большая, места хватит. У меня живет только подружка по университету, так что оставайтесь.
     - Спасибо, Женя. – Георгий взглянул на часы,  - у меня через час поезд. Рад был увидеть и познакомиться с вами. Вы такая, как рассказывал о вас отец.
     Увидев, что её глаза снова наполняются слезами, он встал с табурета:
     - Не плачьте, будьте мужественны, Женя. Мне пора. Прощайте и будьте счастливы! - он пожал осторожно узенькую ладошку девушки и вышел из квартиры, тихо закрыв за собой дверь…
     Тук - тук, тук – тук,  синхронно стучали колёса на стыках рельсов. Тук - тук, тук - тук…
     Георгий невидящим взглядом смотрел в тёмное окно вагона. Единственный попутчик самозабвенно сопел на верхней полке.
     «Ну  вот, деньги переданы всем. Будьте спокойны, ребята. Я выполнил свой долг перед вами…»  Он налил полный стакан коньяку из большой пузатой бутылки и выпил, почему-то не почувствовав вкуса. Перед ним вновь поплыли лица друзей, пропавших где-то в безбрежном море джунглей: беспечный гуляка Аркадий, хозяйственный и экономный Василий, доверчивый и ответственный Анри, строгий и добрый Валерий.
     «Где  вы?  Что  с  вами стало, ребята? Может кто-то из вас, оставшийся в живых,  всё ещё бредёт по этим проклятым джунглям, выбиваясь из последних сил, измождённый  и  больной, тая в себе последнюю искорку надежды, что вот сейчас, сегодня, протянется человеческая рука и подхватит тебя, падающего на землю».
     Но нет ответа, и только продолжают  стучать колеса: тук – тук, тук – тук…
     Где-то в Южном полушарии, на столичном аэродроме одной из африканских стран,  командующий ВВС республики знакомился с экипажем самолёта, который должен был работать в интересах  Министерства обороны, согласно контракта заключенного с одной из авиакомпаний, работающих в этой стране.
     Генерал подошёл к светловолосому крепышу и протянул ему руку.
     - Командир самолета  Валерий Холодов,  –   представился пилот,  пожимая  руку генерала.
     - Вэлери? – голос генерала дрогнул.
     - Да, Валерий, - недоумённо повторил пилот. – Холодов.
     Генерал повернул голову в сторону полковника, командира авиабазы ВВС. Тот кивнул головой, поняв его.
     - Так,  значит  кэптен  Вэлери. – Генерал  вновь  остановил взгляд на командире самолета. - А где в России ваш дом, кэптен Вэлери?
     - Я из Сибири, господин генерал, – ответил пилот.
     - Странное совпадение. Я знал пилота с таким именем, и он тоже был из Сибири, - задумчиво произнёс генерал. – Что ж, желаю вам и вашему экипажу удачи в полётах, кэптен Вэлери. И всегда возвращайтесь на базу. – Он прошёлся внимательным взглядом по экипажу и, прикоснувшись ладонью к козырьку кепи, пошёл к своей машине.
     «Странный какой-то этот генерал, - подумал, глядя ему вслед, командир самолёта. - Впрочем, это нас не касается».
     - Ну, что, мужики?! Завтра начинается настоящая работа!
     Он посмотрел на свой экипаж, засмеялся  и окинул взглядом бездонное, без единого облачка, раскалённое африканское небо.
     Шёл последний год ХХ - го века.   

                Ноябрь  2002  -  февраль  2004 гг.
                г.Талица