Охота. Горы. Дрожи сильней - согреешься...

      …Готовясь к ночевке в одном из выездов на охоту в горы, мы обнаружили, что забыли взять спальные мешки. А на этот раз температурка была не очень. А без них - как проведешь в палатке ночь в тепле и неге… Задубеем же до потери пульса.. За это мы, конечно, от души поиздевались над ноль первым – «пожарником» Санчо. Ведь это он, супергетерадин низшего класса, как всегда, торопил нас с выездом. Чтобы, говорит, «не приехать в ущелье затемно». Не грела даже  мысль, что ноль первый из нас самый большой мерзляк… Вот теперь всю ночь и пусть сам колотуна даёт... В смысле: "Дрожи сильней - быстрее согреешься..."...
    
      Но на наше счастье в машине нашелся чехол с трубами… Их откуда-то приволок наш совершенно неизвестный широкой общественности лекарь Василич  – ноль третий. Мы так и не поняли, зачем они ему нужны. Хотя честно – даже и не вникали. Чехол давно валялся в машине, я даже хотел его выбросить в гараже. Руки не дошли. Так сейчас наш доктор достал эти трубы, соединил их в трехметровую сосиску, и один конец приспособил к входу палатки. А в метре от другого прямо над лежащей на земле трубой развел костер. Для сугреву мы расселись вокруг вожделенного источника тепла. Ну и перекусили, чем Бог послал. Вернее – чего там нам наложили наши благоверные.
      Потравили, как всегда, байки, поржали после анекдота: «Грузинский ресторан. К парочке подходит официант. – Дама: «Мне шашлык по-карски и бокал Цинандали». – Ее ухажер: «А мне чего-нибудь остренького». – Официант: «Кинжал в ж* хочэшь?». Потом полезли в палатку.

      - О, да тут Ташкент, - воскликнул ноль первый. – Ну, ты, Василич, молоток. Голова-а… Надо тебя выдвинуть на Нобелевскую премию за спасение наших чресел. А то бы они у нас к утру явно отмёрзли…
        Ноль третий скромно потупил очки. Он у нас без них воспринимает окружающий мир только на звук и ощупь. Мне, говорит, главное, чтобы у нее голос был нежно-мелодичный, и была мягкая и тёплая…
        - Это не я, - сказал он. – Это всё Обручев…

       Мы расстели на пол в палатке все более-менее мягкое и разлеглись. Потом потребовали у Василича объяснений, почему он хочет отдать свою Нобелевскую премию какому-то Обручеву. Ноль третий, начитанный он наш, всё в красках и живописал. 
       Жили-были два поколения Обручевых. Академик Владимир Афанасьевич Обручев — геолог, географ и исследователь Сибири и Центральной Азии. Он опубликовал свыше 1000 научных работ, среди которых учебники по геологии и географии, научно-популярные книги. Зa труды по изучению Центральной Азии удостоен премии имени Пржевальского, Большой золотой медали Русского географического общества, Государственной премии CCCP. В 1945 г. ему присвоено звание Героя Соцтруда.

       Но самую большую известность ему принесло написание научно-фантастических романов «Плутония»; «Земля Санникова»; «Золотоискатели в пустыне»; «В дебрях Центральной Азии (записки кладоискателя)». Он говорил: «Хороший фантастический роман должен быть правдоподобен, должен внушить читателю убеждение, что все описываемые события при известных условиях могут иметь место, что в нём нет ничего сверхъестественного, чудесного. Если в романе нагромождены разные чудеса – это уже не роман, а сказка для маленьких детей, которым можно рассказывать всякие небылицы».
       (Это его виденье неплохо бы сегодня учесть и авторам proza.ru, пишущим в жанре фантастики. - В.А.).
       В романе «Плутония» Обручев воссоздал картины геологического прошлого нашей планеты. Замысел романа он объяснял желанием дать «общее представление о формах минувшей жизни», а также «геологическими ошибками» в романе Ж.Верна «Путешествие к центру Земли». В основу романа «В дебрях Центральной Азии - Записки кладоискателя» положены материалы, собранные им там во время экспедиций. Обручев описал легендарное озеро Лобнор, таинственный мёртвый город Хара-Хото, фантастический «Эоловый город». Самый же известный и любимый поколениями читателей роман Обручева – это «Земля Санникова». Идеей написания романа явилась гипотеза о загадочной земле, о которой сообщали многие русские полярные путешественники. При написании романа Обручев придерживается принципа – «научно-фантастический роман должен быть правдоподобен».
       (Все эти книги сегодня можно прочитать на сайте: www.skitalets.ru. - В.А.).

       Его сын, Сергей Владимирович Обручев — тоже геолог, географ, первооткрыватель Тунгусского угленосного бассейна и горного хребта Черского. Как и отец, он был популяризатором науки, историком, литератором, библиографом. И, кроме того, литературоведом и лингвистом. Автор ряда научно-популярных книг, в том числе, «В неизведанные края», «По горам и тундрам Чукотки», «В сердце Азии» и др. А также - литературоведческого исследования «Над тетрадями Лермонтова». Удостоен Государственной премии СССР, награжден орденом Ленина и другими орденами и медалями. В 1949 г. им был выпущен знаменитый «Справочник путешественника и краеведа».

        Вот как раз из этого «Справочника..» ноль третий и почерпнул все полезное для выживания путешественников, охотников и рыболовов.   
        Как писал младший Обручев, «значительная часть глав написана мною, так как мои сорокалетние полевые работы во всех климатических зонах Советского Союза, позволили мне лично познакомиться с разнообразными условиями…». Так что, он не теоретик, а на своей шкуре всё испытал. Кроме того, он подчеркнул: «Я многим обязан также советам моих спутников по путешествиям: русских, бурят, казахов, коми (зырян), намылан (коряков), одулов (юкагиров), татар, тафалар, тувинцев, узбеков, чукчей, эвенов (ламутов), эвенков (тунгусов), якутов…».
      То есть, он собрал в «Справочнике…» опыт многих народов, сталкивающихся с преодолением трудностей в экстремальных ситуациях…
      
      Причем, Обручев написал 9 из 17 глав: «Подготовка экспедиции», «Практика стоянок и передвижения», «Пища и ее приготовление», «Охота и рыбная ловля», «Технические советы и рецепты» и др. В них он особое внимание уделил способам спасения от холода, разжигания и устройства костров, определения и употребления в пищу диких съедобных растений, нахождения и добывания воды в засушливых районах. А также, рассказал о специфических способах охоты и рыбной ловли, о ядовитых змеях, пауках, клещах, и о спасении от москитов, слепней, комаров, мошки и т.п.

        При этом он не советовал: «Возьмите полиэтилен, достаньте фонарик, приготовьте раствор из двуокиси триполифосфата цезия с добавлением закиси трихомонады путем выпаривания  его в колбе Лейбница…». Нет, он предлагал использовать все, что всегда под рукой - тряпки, заостренные палки, плоские камни… Вот про этот способ обогрева палатки Василич тоже из его «Справочника…» узнал. Единственное условие – это чтобы часть трубы, над которой разжигается костер, была  немного ниже. Тогда холодный воздух, нагреваясь в трубе от жара костра, будет стремиться вверх. В смысле – в палатку…

       - Слушай, - сказал я ноль первому. – Какой он у нас с тобой умный… Наизусть шпарит главы и названия окисей, закисей и перекисей…
       - Да, нет, это я первые пришедшие на ум заумные словечки употребил… Трихомонада – это вообще из медицины… С которой я вообще желаю никому из нас не соприкоснуться… В смысле - не подцепить...
       -  Вот, блин, - возмутился Санчо. – А я-то уши развесил… Кстати, за костром нужно кому-то время от времени смотреть. И подбрасывать в него, чтобы не потух. Как-то я уже привык к теплу…
       - А вот ноль второй пусть и посмотрит, - нагло заявил ноль третий. – У него самый теплый свитер… И куртка вон на меху…

       …Я хотел его зарезать за такие слова, но крыть было нечем... Пришлось вылезать из тепла и идти делать нашему костру реанимацию, чтобы он безвременно не скончался. Наложил в него палок потолще, поискал и нашел в окружении лагеря еще сухих веток. Ещё притащил к костру два больших ствола. Благо, сушняка в этом году в горах почему-то много. Потом сел на одно бревно, посмотрел на огонь. Правильно говорят: "Человеку больше всего нравится смотреть на текущую воду, пламя огня и как работают другие...". Вот ёлки - я тут, можно сказать, тружусь в поте лица, а никто на меня даже не смотрит... 

       ...И тут же подумал: а чего это я не догадался отдать свою куртку кому-нибудь из этих... Которые там в тепле уже наверняка дрыхнут..?