рвота

- Ну, прохожий, заинтересуй девушку
-Могу плюнуть вверх и поймать  образец  днк  ртом
- И я смогу тебе в рот с тем же результатом
- Уверена что попадешь? пять попыток?
- Если не шевелясь подумать.. с трех метров?

Так мы и познакомились. Грызли арахис из одного пакетика и фыркали пепси по очереди. Солнце свернулось в грустный оранжевый смайлик, но это ничего не значило. Четырехмерные координаты соединило высшее существо, если вы понимаете о чем речь. Четыре минета спустя  я варил кофе и жарил гренки. Она сопела и говорила кому-то во сне – «миу миу». Так началась последняя война человечества. Мы успели помыть чашки.
 
Бум. Бум. Тсшшшшшшш. По всем каналам. Если кто-то и любил сиськи телеведущих прогноза погоды – забудьте. Или запомните.

И вот вы слушаете запись – значит читали гороскоп колумбийского университета. «Выживут пять знаков, возможно четыре. Но не двенадцать». Кто бы мог поверить, что через три года зубная паста и винстон будут цениться на вес полукило иридия. Палладия. Хрена моржового. Возможно они выжили в своих льдах, никто теперь не может сказать наверняка. Карта сокровищ со складом  никотиновой фабрики – вот что имеет значение. Если вы уже позабыли о телеведущей Маргарет Кьюи и ее бампере размера В.  Денвер накрыло в первую волну. Уверен,  что вместе с близняшками Марги. R.I.P.

Я начищаю элвиса ружейным маслицем и думаю о главном. Зачем и почему. Шучу. Мне,  как и вам,  похуй. Каждому в голову лезет немыслимая хрень перед смертью. Выключил ли чайник. Есть ли в холодильнике яйца на утро. Очнись, безумный братец-сестрица. На тысячу миль вокруг не осталось беременной курицы, а возможно и холодильника. Даже если бы мы отыскали в обломках розетку с чудом сохранившимся напряжением. Я учил физику, учил, недоучил. Это просто набор слов, чтобы все поняли, есть кто-что-почему. Как сказала матушка Бут перед обезглавливанием – «Приучи глаза к темноте, Джей. Тренируйся чертов ленивец»  – Тогда я еще находил в себе возможности  хмыкать. А  Денвера уже не существовало.

Я думаю о том,  почему куртки штатовского производства всегда с правым замком. А европейские наоборот. В чем глобальный замысел создателя дуальности. Вжик-вжик. Успокоительная процедура замусоривания мозга. Бывший регулировщик Питер считает,  что так мы не спрыгиваем с ума от окружающего. Всего. Выстраиванием ментальных стен. Абстрагируясь. Считал. Я видел своими без бинокля - тепловая хлопушка сварила Пита  заживо. Запекла и сожрала, выплюнув пломбы, пряжку ремня и пуговицы. Хотите знать,  как уцелел я в тот вторник, четверг, субботу? Нет,  не хотите. Если вы слушаете запись  с персонального самописца – значит,  мне не свезло, так или иначе. Всем насрать. Моя пряжка и пуговицы ржавеют  и становятся прахом. Где-то когда-то.

- Милый, уверен? – она разжевывает две наших последних сигареты и сплевывает в миску с гелем. Мы размазываем кашицу друг по другу. Твари не выносят табак. Тот,  у кого хватило фантазии скормить первым десантникам мальборо,   видел  первое  издыхание. В муках и боли. Впрочем, изобретатель последовал за ними. Чудища быстро учатся, иначе не пересекли бы галактику в поисках еды. Мы становимся хитрее, они – проворнее, мы – скрытней, они -  бесконечней. Это бег и замкнутый круг, и похоже мы проигрываем с каждым днем. Темнота, голод и никотиновая зависимость нас убивают. Так написано на любой пачке. Главной ценности эпохи апокалипса.

- Если она заглотнет меня целиком, детка, - я ни в чем не уверен. Матушка Бут считала Джея самым  бесполезным в классе. Ее умников сожрали первыми. «Вот и они на что-то сгодились», так я бы пошутил в  прошлой жизни. С пончиками, заправками и рейтинговыми ток-шоу о бла-бла-бла ***не. Мировозрение  изменилось однажды воскресным утром. Мгновенно. – Если не оторвет голову сначала. Как только ее начнет корчить от смазки,  целься под  брюхо. Надеюсь…
- Надеюсь, ты застрянешь в горле

Мы называем их тушами. Десантники другие - мелкие, прыткие и верткие. Там нужна обманная  тактика. Туши – что-то вроде рабочего колонизатора. Жрут биомассу, перерабатывая ее в голубую хрень, из-за которой мы с Плюм и прыгнем сейчас в адов закуток. Туши бродят по планете, едят органику и отрыгивают яркие светящиеся колбаски. Примерно раз в неделю. Сборщики появляются за час до события, очевидно контролируя жизнедеятельность  дистанционно. У нас будет что-то около  «дохуя мало» времени, прежде чем нагрянут десантники и выжгут все вокруг. И вот  задача – успеть вырезать почти созревшие синие катышки и убежать – быстрее, глубже и дальше. Глубоко вдохнули и вспомнили, как травили насекомых из баллончика. Теперь они – дезинсекторы.
 
-  Ну, пора, - мы вместе с самого начала и пережили столько, что почти читаем мысли. Дышим в унисон. Один сон на двоих. В инопланетном  вторжении и в здравии и вся эта херь про поцелуи с продолжением. И тем не менее я снова говорю это – наш маленький ритуал, потому что вызубрили, на примерах  – сегодня может не быть. – Лю лю тебя очень.

- И я, - она забрасывает гранатомет на плечо, хрупкая и тоненькая и моя. Кто-то там сверху, великий скептик и нейтральный наблюдатель, если когда-нибудь  выйдешь из комы - сбереги ее, пожалуйста. И взорви  базы на геостационарных орбитах. Я  снова начну молиться. Обещаю.

- Не смей плакать, если…

Она кивает и смотрит мне в спину сквозь прицел. «Миу-миу, миленький, только вернись». Мой ангел-хранитель. Это и есть – счастье.

Успей помыть чашки, братец-сестричка. И сказать самое важное сразу, как только пакет данных  сформируется в твоих синапсах.  Потом может не быть. Поверь.