Глава 1, часть 3

* * *

     В маленькой деревенской гостинице было пусто и темно. За столиком в общей зале сидел старик, перед ним стоял свечной огарок и бутылка коньяка; тусклый огонек играл на ее зеленоватых боках.

     Снаружи занимался морозный рассвет. Ставни были заперты, из-за них доносился вой сирен, топот солдатских сапог, визг буксующих на снегу шин и лающие приказы. Где-то вдали зарокотало, но он знал, что это не гром – это Волчий замок испустил свой последний вздох.

     Старик улыбнулся.

     Он потянулся к стакану и вдруг замер от неожиданности: напротив него сидела женщина! Откуда? Он был один, когда заперся на все засовы, огородив себя от внешнего мира. И даже если она смогла проникнуть сюда, почему он не услышал?

     На лице гостьи, бледном и неподвижном, как у статуи, была улыбка – не насмешливая, а скорее таинственная, почти заговорщицкая.

     - Все кончено, - произнесла она на чистейшем французском.

     У старика вырвался невольный вздох облегчения; по щеке покатилась непрошеная слеза. Слова застряли в горле.

     - Замка больше нет? – хрипло выдавил он.

     Гостья работала на Союз, не иначе, - в противном случае он бы уже лежал в окровавленном снегу и молил о смерти.

     - Камень за камнем обрушился он, в пыль обратившись и прах… - ответила она; ее слова напоминали строчки из какого-то не известного ему стихотворения.

     - Благодарю тебя, Господи, что покарал злодеев, - произнес он уже увереннее и тверже.

     - Благодарите не Его, а девушку, обладающую врожденным талантом к работе со взрывчаткой… Но я пришла не за этим, - бросила она, как будто они непринужденно болтали о погоде. – Его здесь не было. И вы об этом знали.

     Старик откашлялся и гордо вскинул голову: да, он воспользовался их доверием – пусть убивают, теперь уже все равно…

     - Да, знал. Он уехал несколько недель назад. Но он здесь был, это правда. И он… он творил ужасные вещи, лил кровь… чтобы пробудить силы, которые нельзя тревожить. Он не должен вернуться… и снова ввергнуть это место в кошмар.

     Женщина, похожая в эту минуту на мраморное изваяние богини Немезиды, не перебивала, беспристрастно глядя на него.

     - Видите ли, до войны я был ученым, историком. Потом сделался вроде как смотрителем замка. Пока не пришло это чудовище, я видел в нем лишь живописные руины, наследие темного прошлого, всеми забытое и позаброшенное.

     Он затряс головой, чтобы отогнать жуткие воспоминания, затем наполнил стакан и осушил залпом.

     - Всеми, но только не фон Хайцингером, - вставила гостья.

     Старика передернуло от одного только упоминания этого имени.

     - Именно. Он знал, зачем приехал. Местные поселянки говорят: «Зло рождает зло». Когда-то я считал это глупым суеверием, но как же я ошибался…

     - Это вы помогли ему отыскать потайную часовню?

     - Да, я, - дрожащим голосом ответил старик. – Ее заложил хозяин замка, глубоко под донжоном, много веков назад. Ужасный человек, погрязший в крови и грехах. Легенды о нем стали появляться еще при жизни и дошли до наших дней. Его звали Жиль де Рэ.

     - Он же «Синяя борода».

     - Да, это он. Многое в рассказах о нем казалось мне вымыслом: все эти дьявольские ритуалы, гончие псы из самого ада… Но это была правда, и этот… монстр сумел не только пробудить эти силы, но и еще сильнее извратить их.

     - И вы помогли ему, - женщина не осуждала, лишь констатировала факт, но эти слова глубоко его задели.

     - А что я мог сделать? Он то появлялся, то исчезал, найти часовню ему было мало – он проводил там… опыты. Однажды он собрал всех девушек в городе, в том числе мою единственную дочь, последнее, что у меня было. «Необходимая жертва», «военные нужды» - так он говорил! Но самое страшное не это, а то, что в его голосе не было ни жалости, ни удовольствия, ни даже злобы – будто это не люди вовсе, а стадо овец на убой!.. Он обещал, что пощадит ее.

     - И?

     Старик угрюмо усмехнулся.

     - О да, он сдержал слово. Настоящий рыцарь, - он сплюнул. – Он обещал отпустить ее и отпустил, но после того, что она видела, после того, что стало с остальными… Адель не могла быть прежней. Несколько дней спустя она повесилась.

     - А потом вы связались с Французским Сопротивлением, и они уже вышли на нас, - подвела черту гостья.

     - Мне терять было нечего.

     - Что ж, на этом наши дела здесь окончены, - сказала женщина со вздохом. – Не знаю, послужит ли это утешением, но навряд ли он снова вас потревожит. Древности его интересуют до тех пор, пока из них можно извлечь что-то полезное для его замыслов. Теперь там нет ничего, кроме груды развалин, так что солдаты подберут погибших и уйдут насовсем.

     - Он что-то искал, - проговорил старик. – Не знаю, что, знаю лишь, что он хотел с помощью этого обрести еще большее могущество. У него были карты самых дальних уголков мира, рисунки и письмена на неведомых мне языках… Я видел их… - продолжал он шепотом. – Он показывал мне изображения, но таких вещей я в замке никогда не видел… Я постарался запомнить и зарисовать их, как умею… думал… не знаю, о чем я думал…

     Старик достал из кармана скомканные пожелтевшие листки и бросил на стол. Тонкими пальцами гостья расправила их и начала изучать: на них был изображен амулет в виде твари, похожей на кальмара, статуэтка тигра… и богато украшенный крест необычной формы.

     - Вы и не представляете, как помогли нам, месье, - сказала она, собирая рисунки.

     - Все кончено… слава Богу, все кончено. Вы спасли нас от адских полчищ, больше никто не будет страдать так, как моя бедная Адель… Спаси… - он прервался на полуслове: женщина исчезла, так же беззвучно, как и появилась.

     Старик остался один. Он заплакал.