За калиной

Трещит лютый мороз да такой, что промерзшие бревна избы стреляют. Оконные стекла  в причудливых узорах.
Самый разгар зимы, а в избе лесным калинником запахло. Это бабка в чугуне распаривает сухие, по осени  собранные ягоды калины из нашего леса. И нетрудно догадаться, в честь чего затевается пирог с калиной - какой-то церковный праздник  пришёл.

С раннего детства запомнил горький  вкус этой  русской ягоды,    её  кисловато-терпкие запахи, витающие в жарко натопленной избе. 
 
Вспоминается лес, далёкое урочище под названием Зазнобка. На широкой поляне в окружении дубовых вырубок стоит кордон лесника Христафурова, а чуть за ним пониже, по всему ложу пересыхающего лесного ручья – сплошные заросли калины. Они обступают и русло весеннего водотока и края округлых впадин, с весны обильно заполняемых водой, а к осени зарастающих мхами и непроходимыми,  путающими ноги  болотными травами.

Здешний калинник и щедр, и обилен на ягоды, но и шлёпать до него  километров восемь по замуравившей лесной дороге. Нам-то, мальчишкам,  нипочем, за день и больше  налётываем, а  каково нашей бабке с её задыхающимся сердцем?

 Ей уже под восемьдесят, однако, она не сдаётся, и рано утром первой и поднимает нас в дорогу. В брезентовых самодельных чувяках, в  широченной юбки с подоткнутым за шерстяной поясок подолом шлепает впереди весело и торопливо и, кажется, не чувствует усталости. Ей, как и нам, не терпится поскорее добраться до места, тем и опередить наверняка сборщиков калины из чужих деревень.

; Ну, чего тянетесь, гуси-лебеди? Не отставайте, не отставайте, ребятишки! - подбадривает нас бабка. - Не то придём к шапочному разбору, а куст голый…

И мы с братом стараемся:  чуть ли ни  рысью  летим вслед за её полотняно шуршащей юбкой, наши босые ноги сверкают под восходящим солнцем, шаркая по сбитой конскими повозками траве.

Ноги у нас, как литые, за лето так залубенеют, что никакие колючки не страшны

Думаю, наша бабка всё-таки знала какое-то верное слово, иль сердцем чуяла подступившие сроки,  к заветному калиннику мы всегда успевали в самую пору.

 Вот и он и раскинул густые кусты с зарумянившейся осенней листвой, с огненно-красными кистями ягод, призывно горящими под засыпающим сентябрьским солнцем.

Ягоды уже тронуты первыми студеными утренниками, они налились сочной мякотью и не так горьки, как летом; напротив, даже слегка сладковаты. Кисти отяжелели от влажного утреннего воздуха, от тумана низин, низко обвисли на зыбких ветках, и нам, мальчишкам,   не надо за ними высоко тянуться.

Такие ягоды и собирать легко, сами просятся в посудину .

Но легко-то легко, а время всё равно поджимает; осенний день короток,  пока управишься, глядишь, и меркнуть начинает, а нам ещё обратно топать до двора. Пока дотопаешь, тут и сумерки опустились;  накрыли деревню, лес и примолкшие  поля вечерним мороком,  заметной свежестью окатили саму землю.  Да так зябко, что босым ногам  стыло.

За долгий поход, бывало,  так ухайдакаешься, что  спишь потом, как убитый…

 С той детской поры  много времени утекло. Забыл когда и бывал в здешних местах.

И вот заглянул как-то в грибную пору в этот лесной квартал и не узнал заветных мест. И прежних калинников, увы, не нашел. Они попросту исчезли, сошли на нет. Их заглушили иные более напористые дерева;  заросли ивняка, черноклена, частого осинника.

Грустно стало сердцу, до чего же неумолимо время! Не пощадило не только нас, но и с калиной расправилось сурово.
 
Был  у нас ещё один калинник недалеко за деревней,  по краю лесного болотца, именуемого Белой Глинкой. Но и здесь он зачах и пропал.

И как хорошо, что когда-то хватило ума принести  из леса пяток молодых калинных побегов и высадить против избы. Ныне они  разрослись, легла ветвями на ограду и плодоносит каждый год.

Вроде бы никакого заморского дива под окном: скромная печальная ягода, когда-то повсеместная в нашей средней полосе.
 Весной калина радует глаз белой кипенью своего густого  цветения; радует пчелиным гулом медосбора, порханием нарядных бабочек,  мохнатые шмели, щебетом птиц.  До самой середины июня по ночам поют в ней соловьи.

И в снежные зимы она не бесприютна. На пустующий двор слетаются синицы, снегири, чтобы подкормиться остатками морозной ягод. Даже воробьи готовы отведать её.

Для меня же домашний пирог с калиной, испеченный в жаркой  печи, с детства лучшее лакомство.
 
Хороша калина и в свежем виде, на зиму засыпанная сахаром.

В войну, когда не было сахара, ягоды калины бабка заливала густым свекольным соком. Тоже небывалый вкус, да и  витаминов цела гроздь.

Недавно заметил за собой: вечерами перед  закатом солнце  на крылечке деревенской избы особенно хорошо думается о чём-то вечном, а ещё об утратах наших земных.

Рядом шелестит развесистый калиновый куст, напоминая о том невозвратно далёком,    родном и близком времени. И начинает сладко щемить душа, а грудь наливается  невозможной тихой радостью...