Один день из жизни Франца

Наконец-то утро – подумал Франц, сонно потягиваясь и щурясь от проникающих, сквозь неплотно сдвинутые шторы, лучей летнего солнца. Неспешно поднявшись, прижав уши и пошатываясь, он побрел на кухню, чтобы привести себя в порядок. Все еще спали и у него, несомненно, было время, дабы подготовиться к всеобщей побудке. Надежда только на него, иначе этот замечательный день никогда не начнется.  Вдоволь напившись воды и изучив пустые миски, Франц взглянул на часы. Полшестого утра. Странные существа – люди, никогда не могут настроить время как положено – биологические часы подсказывали ему, что сон должен быть отвергнут как должное уже сейчас, ведь впереди еще столько дел, столько забот. Необходимо сообщить об этом всем, сбросить оковы научного невежества с окружающих, донести до них истину настоящих временных циклов. Главное собраться с силами.
Сон как лапой сняло, и Франц весело побежал выполнять священную ежедневную миссию, что была возложена на него кем-то, правда он не помнил кем именно.
Добежав до своей сестрички Юрки, Франц остановился. Нужно действовать сообща, иначе ничего не получится, но разбудить эту храпящую ленивицу может оказаться делом сложным. Для успешного выполнения поставленной цели ему понадобился мяч. Установив мяч в высчитанное, посредством хитрых формул, положение, Франц разбежался и что есть сил, ударил по нему лбом. Мячик, издав жалобное «виуу», пролетел добрых два метра и угодил посапывающей Юрке прямо в нос. Та от неожиданности открыла глаза и замахала правой лапой.
- Чего тебе надо? – проворчала она.
- Пора вставать, - с гордостью заявил Франц и подбежал ближе, тем не менее, сохраняя безопасную дистанцию. Мало ли что. Не хотелось с самого утра получать тумаков.
- Кто тебе сказал, что пора? – огрызнулась Юра, - Я еще не все сны досмотрела. Сколько раз вообще можно будить в такую рань. Если тебе не спится, походи, займись чем-нибудь. Все равно есть пока нечего, а тащиться на улицу я не хочу, пока что не хочу – у меня и так лапы гудят после вечерней прогулки. Соскучиться по всяким мохнатым дружкам этим, - намекнула она на других собак, с которыми они встречались на прогулках, - я еще тоже не успела. Так что, отвали и иди спать.
Так я и думал – промелькнуло в голове у Франца – Ленивая жопа, никогда с первого раза ее не поднять. Ну да ладно, нужно попытать счастья с родителями, может быть они будут сговорчивее, тем более, что иногда на них как нельзя лучше действует мой гипновзгляд, который я почти довел до совершенства. Он вспомнил все свои тренировки перед зеркалом – учитель бы им гордился – великий мастер из телевизора, что однажды поделился с простым щенком таким сокровенным знанием и своей мудростью. (прим. «Мастер из телевизора» - кот в сапогах из мультфильма «Шрек»)
С легкостью запрыгнув на кровать, Франц в доли секунды составил план действий и кинулся к изголовью кровати. Подкоп – верное средство, не заметить они не могут, а если вдруг разозлятся, начнут махать лапами и истошно кричать, главное лизнуть их в морды, чтобы успокоились. О, да, мой план безупречен – он посмотрел на свое отражение в зеркале, ухмыльнулся и что есть сил, рванул край одеяла на себя.
- Франц, мать твою, иди, спи! – послышалось из-под одеяла.
Главное не прекращать или все труды будут напрасны. Рванул еще раз, весело завилял хвостом и стал прыгать по кровати, показывая всем своим видом, что день в самом разгаре и пора просыпаться – столько дел, столько важных дел. Как вообще можно спать, когда жизнь так коротка, ее бурный поток бурлит и пенится. Внезапно Франц задумался – в животе тоже что-то бурлило.
- Франц, чего тебе не спится? Сколько времени? – прозвучало из-под одеяла.
Послышалось шуршание и тяжелое сопение. Вот она удача – внутри Франца ликование не знало предела – Юрка просыпается, думает, что наступила пора завтрака. Теперь точно план сработает, Юра, если не своим авторитетом задавит родителей, то по-крайней мере своим весом. Он осторожно отпрыгнул в сторону, и в то же мгновение на кровать приземлилась его сестренка. Несмотря на свой немаленький вес, прыгать она научилась высоко и очень элегантно.
- Едаааа! Едаааа! – Юра кричала, еще не проснувшись толком, - Быстрее, быстрее на улицу, а потом завтракать, о, семь псов-основателей, как же я истосковалась по еде.
Все произошло так как хотел Франц.  Оборона родителей была сломлена и выглядела донельзя жалко, их право на сон развеялось в прах и маленький саботажник почувствовал себя истинным победителем.
Пока родители собираются и приводят себя в порядок, можно немного поиграть. Игрушки были разбросаны по всему дому, и выбрать из всего многообразия что-нибудь одно было довольно сложно. Кольца не годились, ибо они были вечерними игрушками – в перетягивание хорошо игралось на сытый желудок. А вот косточка – косточка – это то, что надо. Схватив одну из костей, Франц запрыгнул на кровать, принял положение царственной особы и принялся деловито грызть обретенную игрушку. Главное, чтобы Юрка не заметила, если заметит – пиши пропало. Устроит истерику, накинется, бегать от нее придется, еще и лапой по уху можно получить. А в процессе «угрызения косточки» нужно предаваться внутреннему спокойствию, впустить внутрь себя равновесие и безмятежность.
- И чем это ты тут занимаешься? – Юра почувствовала неладное в тот момент, когда отправилась разведывать территорию кухни на предмет наличия оставленной по неосмотрительности родителей еды.
- Ммм, - Франц попытался прикрыть кость лапами, но не тут-то было, Юрка почувствовала. Он понял, что сейчас у него два варианта – либо он сдается и оставляет добычу ей, либо пытается убежать. Конечно, далеко ему удрать не удастся, но может тогда его сестренка устанет или потеряет интерес и он сможет насладиться процессом снова.
Юрка опоздала. Франц рванул с места как ужаленный сотней пчел. Пока она разворачивалась, он уже был на другом краю комнаты. Девчонке ничего не оставалось, как попытаться использовать свое преимущество в размерах. Она кинулась ему навстречу, пытаясь полностью перегородить пространство комнаты, но он лихо перепрыгнул через нее и вновь оказался на кровати. Она прыгнула за ним, но бесполезно пропахала носом одеяло, уткнувшись в подушки – Франца уже не было, он снова сбежал. После нескольких безуспешных попыток, Юра решила,  что победителем она может выйти из этой ситуации только одним способом – захватив власть над кроватью, что она и не преминула сделать. Францу пришлось остаться на полу и грызть кость там. Ну что же – это лучше чем вообще ничего. Грядет прогулка, а значит, приоритеты будут расставлены иначе и тогда он еще покажет этой заносчивой (прим. «заносчивой» - это потому что Юру постоянно заносит на поворотах) девчонке, кто здесь старше и главнее. Юра беззаботно смотрела вдаль и не обращала внимания на чванившегося Франца.
- Щенки! – услышали они оба.
- Щенки, гулять идем? – это был знак того, что родители наконец-то собрались и были готовы. Щенки, моментально забыв обо всем, ринулись к входной двери для того, чтобы нарядиться и отправиться на утреннюю прогулку. Этот ритуал был придуман родителями, но, ни Франц, ни Юрка не возражали, хотя до конца было непонятно, для чего им надевают ошейники и прикрепляют к этим ошейникам поводки. Франц выдвигал теорию о том, что родители просто боятся потеряться в большом мире, а он и Юрка всегда приведут их обратно домой, где бы они ни находились. Однако поводки ограничивали вариативность действий и это немного напрягало.
Пройдя все подготовительные процедуры, щенята выскочили за открытую дверь и стали спускаться по лестнице. Пахло едой. Кто-то уже что-то готовил, обитатели квартир собирались по своим человеческим делам, топали, разговаривали, смотрели телевизоры, несмотря на столь ранний для людей час. Спустившись до первого этажа, щенки ждали, пока им откроют дверь, ведущую в большой мир.
А вот и он. Мир. Огромный, необъятный, неисследованный. Утреннее солнце уже ярко светило, прохладный ветер трепал загривок. Франц вдыхал воздух полной грудью, умиленно осматривая окрестности. Со вчерашнего дня ничего не изменилось, разве что добавилось несколько новых запахов, источники которых непременно следовало изучить. Но все это потом. Сначала необходимо заглянуть на одуванчиковую поляну и сделать все свои утренние дела.
Одуванчиковая поляна славилась тем, что являлась для всех окрестных собак излюбленным местом для нужных посиделок. Юрка и Франц тоже не были исключением – портить красоту серых асфальтовых дорожек им совсем не улыбалось, потому они резво побежали в заросли лопухов и белых одуванчиков, дабы сбросить с себя груз вчерашнего вечера и ночи.
Поразмышляв немного о смысле жизни, о бегущих по небу облаках и о том, как бывает приятно, когда солнышко светит в затылок, Франц выбежал на дорожку, что вела между домами к заветному собачьему городку Кубинвиллю. Юра уже ждала его.
Франц от переполнявших его чувств вселенской радости, с разбегу накинулся на сестричку. Она попыталась увернуться, огрела его лапой и побежала прочь. Он кинулся за ней. Ему казалось, что он способен бежать быстрее ветра и покрыть за несколько секунд расстояния, недоступные ни человеческому, ни щенячьему разуму. Охватившая его эйфория закончилась спустя секунду после того как закончилась длина поводка. Пришлось идти назад и ждать пока ленивые родители неспешно доковыляют до того места, где он был несколько минут назад.
Они прошли мимо железных контейнеров, мимо старых покосившихся гаражей, мимо запретного поля с кричащими тетками и мелкими нервными недособаками. Нырнули в аллею писунов и наконец, увидели маячащий впереди Кубинвилль – маленький городок, возведенный людьми для собак. Там всегда можно было отдохнуть, поиграть, встретиться с другими щенятами и узнать последние новости. Правда, - предполагал Франц, - так как еще очень рано для сонных людей, они могут никого не встретить. Что ж, просто расслабиться, подставив белоснежную морду ветру, тоже неплохо. Поводки ослабли – в Кубинвилле снимались всяческие ограничения, родители не боялись потеряться, потому что стояли на месте и не шевелились, пока щенки развлекались по полной программе. А программа была та еще.
Сначала необходимо отметиться. Франц побежал ставить метки, которые бы недвусмысленно указывали на то, что он здесь побывал, а после этого, вооружившись длинной деревяшкой, набросился на успевшую уже задремать  в высокой траве Юрку.
Юра чертыхнулась, подскочила и очень быстро завелась, побежала за обидчиком, желая, как следует надрать тому задницу.  Только попадись мне – думала она – я тебя мигом взгрею, мало не покажется. Вот только бы догнать, только бы догнать.
Франц уходил в крутые виражи и пару раз проскакивал там, где Юра пахала носом землю или врезалась в деревянные столбики, торчащие тут и там, на которых собственно и был построен Кубинвилль.
Изрядно набегавшись, щенки свалились без сил. Деревяшка осталась лежать между ними. Франц лежал на спине, свесив язык набок и оглядываясь по сторонам, Юрка притворилась ковриком и не подавала признаков никакого шевеления.
Хорошо утро начали, - подумал Франц, - только теперь есть захотелось. Не уверен, что лучше – отправиться домой перекусить или отдышаться и поиграть еще. Почему мир так жесток и нельзя совместить эти два приятных процесса воедино. Вот же воистину недалекие люди – никогда не могут все по-собачьи сделать. Он перевернулся, вскочил на лапы, с церемониальным видом прошел мимо уставшей сестренки и направился к выкопанной им вчера яме. Здесь он намеревался прятать припасы на случай какого-нибудь катаклизма, буде такой. Примерное расположение источников припасов он тоже знал, предварительно их пометив. Кусты, произраставшие практически везде, хранили в себе очень много всего, что могло бы пригодиться случись что. Там была и пища, и одежда, и даже игрушки. Я буду готов – повторял себе Франц – Первый постапокалиптический щенок, звучит гордо. Может, даже соберу отряд и будем странствовать. Но это все потом, а сейчас нужно подумать о проблемах насущных. Он подошел к Юрке и тихо прошептал ей на ухо – Эй, лежебока, ты не думаешь, что пора есть?
Юра лениво посмотрела на него, - Ага, пора.
- Так что ты лежишь, словно увалень? Иди, показывай родителям, что ты хочешь есть.
Сам Франц показывать не умел, он всегда считал, что ему комфортнее в роли добытчика еды, поэтому сию роль возложил на младшую сестру. К тому же с ее деловитостью у нее это очень хорошо получалось.
Высиживаем десять минут, потом родители видят, что играть мы больше не собираемся, пристегивают к ошейникам поводки и вот – Юра, твой выход. Юрка взяла поводок в зубы и потянула в сторону дома.
- Юра хочет домой? – раздалось сверху. Юра укоризненно посмотрела на родителей и потянула сильнее. Ну вот – радовался Франц, - наживка заброшена, гениальный алгоритм работает как часы. И, правда, через несколько минут все чинно шагали домой.
Оказавшись в квартире, щенки отправились мыть лапы. Францу донельзя нравилась сия процедура, ведь за безупречные прыжки в ванную полагались кусочки самого вкусного лакомства, которое он когда-либо пробовал – сыра. Зачем родители это делают, Францу тоже было не совсем понятно, но если нужно немного намочить лапы для того чтобы заполучить угощение – почему бы и нет. Он запрыгнул в ванную, получил кусочек, чуть поморщился от льющейся из душа холодной воды, стоически вынес все невзгоды, выпавшие на его долю, и выпрыгнул назад.
Выходя из ванной комнаты, Франц оглянулся и посмотрел на Юрку – ей еще предстояло пройти испытание водой. Ну и ладно, пока сестренка моет лапы, он придумает что-нибудь, чтобы развлечь себя, но сначала нужно вытереться досуха. Шанс уникален – родители в ванной, заняты Юрой, а значит кровать в полном его распоряжении. Он запрыгнул на мягкий плед, упал на него и стал интенсивно вытираться. Теперь я буду самым чистым и опрятным щенком, я буду пахнуть фиалками и хризантемами, буду порхать, словно бабочка и… Франц замер перед зеркалом – и в зеркале я выгляжу венцом творения природы. Он забыл о том, что намеревался сделать что-то еще и смотрел бы на свое отражение бесконечно, когда б ни выскочившая мокрая Юра и голос, что донесся из кухни – Щенки! Идемте кушать!
Томительные минуты ожидания, наполняющиеся едой миски, нетерпение, с трудом сдерживаемое голодом, возникшим, словно ниоткуда. И наконец, то самое желанное хрумканье (не такого вкусного как сыр лакомства, но все же). Франц чувствовал, как шевелятся его уши, как по животу растекается тепло сытости и как напряженно на него смотрят глаза Юрки, которая уже все съела. Ему пришлось напрячься и отвлечься, чтобы продолжить с упоением поедать завтрак. Он думал о причудливых строениях  Кубинвилля, об одуванчиковой поляне, о птичках, что щебетали за окном, обо всем чем угодно - только не о голодной сестренке, что сопела в каких-то паре дюймов от него. Ему не нравились эти моменты. Да, он медленно ест, смакует, так сказать, но это не значит, что он не голоден. И вообще он не понимал Юру в этом плане – как можно проглотить целую миску вкусной еды за несколько секунд, даже не распробовав. Есть, чтобы набить брюхо, более чем низко для уважающего себя щенка.
После трапезы Франц выпил немного воды и отправился на кровать. Никто его не поучал, не прогонял, только иногда гладили человеческой лапой по сытому пузу, на что он отвечал умиленным кряхтением. Юра, проверив пространство кухни и убедившись, что все миски действительно пусты, тоже отправилась немного отдохнуть. Холодный кафель ванной комнаты подходил для этого как нельзя лучше. Франц погружался в сон – ему виделись картинки каких-то неестественных цветов, он ощущал скорость, предвкушение чего-то очень значимого и знал, что впереди еще целый день, а до обеда ему нужно набраться сил, чтобы подготовиться к реализации своих новых идей.

(Продолжение следует)