За мужем! 8

За семью морями,
За семью дубами,
Злато-серебро лежит,
Смерть те клады сторожит.

Пришли они в светёлку, там карта из камней самоцветных, а карта какая-то особенная, нельзя по ней ничего определить, где Россия, где Европа, где Азия, ни рек на ней, ни морей, - одни горы.
- Ну, смотри. В этой синей горе, все, кто в мировые войны полёг, в красной, - кто в революциях погиб, в зелёной горе – кто в катастрофах жизни лишился, в белой, - кто в культовых войнах голову сложил, кто в национальных распрях, - в коричневой горе, а вот эти, - в бандитских разборках, - у них и цвета нет.
Хлопнула Красота Каменная в ладоши, ожила карта, по ней человечки забегали с луками, с копьями, на конях, на слонах, на танках, а кто и в самолётах, кораблях, подводных лодках. Некоторые у ракет стоят, готовятся к чему-то.
- К чему это они готовятся?
- Смотр я им объявила, видишь, как они меня слушаются. Да ты гляди, гляди, где ещё такое увидишь.
Вначале человечки друг на друга налетят, а потом обнимутся и ложатся, тихие, рядышком, и пропадают с карты, кто пару нашёл.
- Вот все ко мне приходят на красоту мою любоваться, за ученьем, за приданым моим. Показывает Каменная на карте места ратные, пальцем по карте водит, а руки у неё дряхлые совсем, костлявые, все в узлах. Взглянула Лукерья в лицо Красоте Каменной, а вместо неё старуха тыщелетняя стоит, скрючилась вся, нос до бороды дорос. Спрашивает Лукерья тихо, чтоб не разозлить Каменную.
- Ты Красота Каменная, не смерть ли лютая? Захихикала тут старуха.
- А вот и не смерть, не смерть, имя моё – Семь Смертей. Да ты меня не бойся, раз пришла, я тебе всё покажу. Смотри, в отдельном шалашике у меня учёные, мозги толчёные, кто всякие ловкие изобретения для войнушек придумывает. Они теперь тесто месят. Я из него  сушки пеку.
- На все руки ты мастерица, Семь Смертей. А скажи, есть ли на Земле место, где войны давно не было?
- Есть такое место, - в Америке. Нам много лет войн не было. Американцы как делают. Они чужими руками жар научились грести. Зазевался человек, например, Буйная голова, - к себе тащат. Воюют всегда на чужой земле, - выездной вариант называется. Ничего им не жалко, - не своё громят. У них и помощники есть. Пленных к себе берут. Да, знаешь, мужик твой, Федотом зовут ведь, у них в плену. Только ты не думай о нём. Всё у него там тип-топ. Пособие, бесплатное питание, жильё, работа, женщина, и ребёночка на воспитание взяли из приюта. У них это очень хорошо устроено. Волонтёрская жизнь называется.
- Не верю я тебе, Семь Смертей.
- Ну что, твой Федот, из другого теста, что ли сделан? Всё у него, как у людей, не то, что ты живёшь, лаптем щи хлебаешь, и запела вдруг тоненьким хриплым голоском, смрадно так:
«Щи да каша, - пища наша,
Будем по миру ходить,
Будем денежку просить,
Ай, люли, ай люли, люли,
Будем травушку косить».
А сама за Лукерьину скалку схватилась.
- Не тронь, моя эта скалка.
Заплакала тут Семь Смертей, плачет горько-горько, слёзы мутные капают и в красные камешки превращаются.
- Что с тобой Семь Смертей?
- Бери камушки, это кровавые слёзы счастья, они тебе пригодятся.
- Себе их оставь, я и без них проживу.
- Ладно, уж, чего там, пойдём, я тебя пещерами в Америку выведу.
Идёт Семь Смертей, и как ни стара, а красотой пещерной любуется, да Лукерье о знаменитых пещерах рассказывает. Говорит, кто из людей в них погиб, разыскивая клады, а кто сумел и клад найти, и жизнь спасти. Интересно Лукерье на пещеры  поглядеть, да рассказы послушать.
– А вот люди говорят, что подводные пещеры ещё лучше, краше и чудес в них много больше, так они видно, тебе не принадлежат.
Разозлилась Семь Смертей.
- Что ты городишь-то, все, все пещерки мне одной принадлежат, я могла бы тебя подводными, морскими, океанными пещерами провести, да с такими грязными ногами, как у тебя, и думать забудь. Правда, Лукерья босая к Красоте Каменной пришла, а пока по пещерам шла, все ноги в кровь стёрла, распухли они, мочи нет, кровь на них запеклась. Долго ли, коротко ли шли они, совсем Лукерья из сил выбилась, а Семь Смертей чем дольше идёт, тем краше становится. Как к выходу подходить стали, - снова Семь Смертей в Красоту Каменную обернулась.
- Не такая, уж, пустоголовка ты, Лукерья, и руку на прощанье протягивает. Лукерья ей тихим голосом отвечает – Стелешь мягко, жёстко спать будет. Хоть и красивая ты, Семь Смертей, а рука у тебя Каменная, с тобой лучше хороводы не водить.
Усмехнулась Красота Каменная- Семь Смертей.
- Увидимся ещё, а за прогулку со мной, вот тебе ботинки, не босой же  тебе к Федоту идти.
Исчезла вместе с пещерой, как ни бывало.