Честь и верность Александра Бенкендорфа

«ЧЕСТЬ И ВЕРНОСТЬ» АЛЕКСАНДРА ХРИСТОФОРОВИЧА БЕНКЕНДОРФА

В российской истории немало человеческих судеб, в которых одна половина жизни как бы отменяет другую. Жизнь Александра Христофоровича Бенкендорфа — яркий тому пример.
А.Х. Бенкендорф (1783-1844) был старшим из четырех детей генерала от инфантерии, рижского губернатора Христофора Ивановича Бенкендорфа и баронессы Анны-Юлианы Шеллинг фон Канштадт, подруги детства будущей императрицы Марии Федоровны – супруги императора Павла I, и приехавшей в ее свите в Россию из Дании. Его дед Иоганн-Михаэль Бенкендорф (по-русски Иван Иванович) был генерал-поручиком и обер-комендантом Ревеля (в настоящее время Таллинн). После смерти Ивана Ивановича, в память его 25-летней «беспорочной службы в русской армии», Екатерина II сделала его вдову Софью Ивановну, урожденную Левенштерн, воспитательницей своих внуков - великих князей Александра и Константина Павловичей. Благодаря дворцовым связям бабушки и матери, карьера Александра Бенкендорфа была устроена сразу.

РОССИЙСКИЙ ВОЕНАЧАЛЬНИК

У многих посетителей Государственного Эрмитажа (Санкт-Петербург) и, в частности, знаменитой Военной галереи Зимнего дворца, вызывает нескрываемое удивление, когда они видят портрет Бенкендорфа в чреде героев военной кампании 1812 года и заграничных походов 1813-1815 годов. Это говорит о том, что он был храбрым солдатом и талантливый военачальником…
В 1798-м, юношу зачислили унтер-офицером в привилегированный лейб-гвардии Семеновский полк, а вскоре произвели в прапорщики и назначили флигель-адъютантом к императору Павлу I. Непредсказуемый характер императора у Бенкендорфа не вызывал проблем, как у многих его предшественников. Тем не менее, дипломатические вояжи по европейским странам и другие благоприятные перспективы, связанные с почетной должностью флигель-адъютанта, его не прельщали.
В 1803-м он отпросился у Императора на Кавказ, где шла изнурительная и кровавая война с горцами. Для него это стало настоящей проверкой на личное мужество и способность руководить людьми. Бенкендорф прошел ее достойно. За отличие и личную храбрость у крепости Гамлю и при штурме крепости Ганжи он был награжден орденами Св. Анны 3 ст. и Св. Владимира 4 ст.
Кавказские баталии сменились европейскими. В прусской кампании 1806—1807 он состоял при генерале графе Толстом и участвовал во многих сражениях, в том числе, в битве при Прейсиш-Эйлау. Его заслуги были отмечены производством в полковники.
В 1807—1808 Бенкендорф состоял при русском посольстве в Париже.
В 1809-м он добровольцем отправился в армию, действовавшую против турок, командовал отдельными отрядами и часто находился в авангарде, участвовал при взятии Силистрии и в сражении под Рущуком, за что был награжден высшим военным орденом Св. Георгия 4 класса.
Военную кампанию 1812 года Бенкендорф начал флигель-адъютантом при императоре Александре I и осуществлял связь главного командования с армией Багратиона, затем командовал авангардом, так называемого, «летучего» отряда барона Винцингероде, а по уходе Наполеона из Москвы и занятии ее русскими войсками был назначен комендантом столицы.
В 1813-1814 во главе «летучих» отрядов Бенкендорф участввал в заграничных походах и отличилсяв сражениях при: Темпельберге, Фюрстенвальде, Берлине, Ворбене, Люнебурге, Грос-Верене и Денневице. В «Битве народов» под Лейпцигом Бенкендорф командовал левым крылом кавалерии барона Винценгероде, а при движении этого генерала на Кассель был начальником его авангарда. Дальше — стремительный рейд в Голландию, затем Бельгия...
Награды следовали одна за другой: ордена Св. Георгия 3 кл., Св. Анны 1 ст., Св. Владимира 3 ст. и несколько иностранных орденов. Одними золотыми саблями «За храбрость» он награждался три раза, в том числе одной с алмазами.
Войну Александр Христофорович закончил в звании генерал-майора. Беспримерное мужество и безупречная репутация воина ставили его в один ряд с самыми выдающимися военачальниками, однако, той славы среди сограждан, которая сопутствовала людям его положения, прошедшим горнило наполеоновских войн, не принесла.
В марте 1819 года он был назначен на высокую должность начальника штаба Гвардейского корпуса.

ПЕРЕЛОМ

Будучи начальником Гвардейского штаба, Бенкендорфу приходилось быть в курсе деятельности жандармских подразделений, включенных в состав лейб-гвардии. С 1817-го жандармские подразделения, все более приобретали полицейские функции, использовались для поддержания порядка в столичных, губернских и припортовых городах. Император Александр I в январе 1821-го дополнительно возложил на Бенкендорфа надзор за настроениями в войсках.
Формальным поводом для того, чтобы сослуживцы взглянули на Бенкендорфа под иным углом зрения, послужила его стычка с командиром Преображенского полка К.К. Кирхом. Обеспокоенный тем интересом, который проявляет гвардейская молодежь к революционным событиям в Испании, Бенкендорф приказал Кирху подготовить подробную докладную записку об «опасных разговорах». Тот отказался, заявив, что не желает быть доносчиком, на что Бенкендорф в гневе выставил его за дверь.
Офицеры Преображенского полка, узнав о происшествии, крайне порицали инициативу Бенкендорфа. Оправдания этому поступку просто быть не могло. Доносительство никак не согласовывалась с честью дворянина и офицера, тем более, гвардии. Главное же заключалось в том, что дух свободомыслия, принесенный из заграничных походов, буквально клокотал среди людей в мундирах.
Верный служебному долгу и присяге Бенкендорф колебался между общепринятыми в дворянской среде того времени понятиями чести и верностью своему Отечеству в складывающейся ситуации. Он одним из первых понял, к чему может привести «брожение умов», те рассуждения, споры и планы, которые вызревали в тесных офицерских собраниях. В сентябре 1821 года на стол императору Александру I была положена записка о тайных обществах, существующих в России, и в частности о «Союзе благоденствия». Она имела аналитический характер: автор рассматривал причины, сопровождавшие возникновение тайных обществ, их задачи и цели. Здесь же высказывалась идея о необходимости создания в государстве специального органа, который бы мог держать под надзором настроение общественного мнения, а если надо, то и пресекать противоправную деятельность. Но, главное, что роднило записку Бенкендорфа с доносом, было то, что в ней были поименно названы те, в чьих умах поселился дух свободомыслия.
Бенкендорфом двигало искреннее желание предотвратить расстройство существующего государственного порядка и надежда на то, что Александр вникнет в суть написанного. Но его надежды не оправдались. Император сам в прошлом вольнодумствовал, замышляя крайне смелые реформы, и благородно отказался заниматься делами тайных обществ. Не смотря на свое распоряжение, Александра I привел в крайнее раздражение, далекий от благородства поступок Бенкендорфа. 1 декабря 1821 года он отстранил Бенкендорфа от командования Гвардейским штабом с назначением командиром Гвардейской кирасирской дивизии. Это была явная немилость. Его записка легла под сукно без единой пометки государя.
Бенкендорф затих, но судьба дала ему случай вернуть себе расположение Императора. В ноябре 1824 года во время страшного наводнения в Петербурге он проявил отчаянную храбрость при спасении огромного числа людей. Получив множество свидетельств мужественного поведения Бенкендорфа во время стихийного бедствия, царь наградил его бриллиантовой табакеркой.
Через несколько месяцев Александра I не стало…
14 декабря 1925-го Петербург взорвался восстанием на Сенатской площади, ставшим в итоге самой возвышенной и романтичной страницей русской истории. Но свидетелям того памятного дня так не казалось. Город оцепенел от ужаса, залпы прямой наводкой в плотные шеренги восставших, ручейки крови по снегу стекали на невский лед. Сотни запоротых солдат и повешенных, сосланных в рудники офицерах. Только удаленность декабристов от народа, дало возможность власти локализовать бунт, не допустив братоубийственной войны и страшных убытков государству.

ШЕФ ЖАНДАРМОВ И ГЛАВНЫЙ НАЧАЛЬНИК ТРЕТЬЕГО ОТДЕЛЕНИЯ

Но именно те трагические декабрьские дни положили начало доверию и даже дружеской приязни нового императора Николая I к Бенкендорфу.
Бенкендорф был натурой в высшей степени цельной. Осознав единожды принципы своего служения Отечеству, он им уже не изменял, будь то суровое воинское поприще или, позднее, так неоднозначное полицейское ремесло. Он видел свой долг в защите самодержца, а значит, государства. В день бунта он командовал правительственными войсками, а после событий - был членом Следственной комиссии по делу декабристов и, заседая в Верховном уголовном суде, постоянно обращался к Императору с просьбами о смягчении участи заговорщиков. Волею судеб восстание декабристов изменило судьбу Бенкендорфа.
В отличие от своего брата Николай I внимательнейшим образом ознакомился со стародавней «запиской» Бенкендорфа и нашел ее очень дельной. Новый император стремился устранить возможные повторения событий в будущем, тем более, что всеобщее настроение умов было против правительства, не щадили и государя. Необходимо было незамедлительно заняться устройством государственной безопасности.
Проект Бенкендорфа являлся, по сути, программой создания в России политической полиции, для занятия политическим сыском, добыванием необходимой информации, пресечением деятельности лиц, ставших в оппозицию режиму. В 1826-м им был разработан «Проект об устройстве высшей полиции». Корпус жандармов был задуман как элитный, предусматривающий солидное материальное обеспечение. Силой в него никого не загоняли, напротив, солдат отбирали только грамотных, а офицеры принимались лишь с хорошей рекомендацией. Николай I вскоре оценил деятельную натуру Бенкендорфа и назначил его главой созданного III Отделения собственной Его Императорского Величества канцелярии, которое ведало политичеким сыском. Император, весьма расположенный к Бенкендорфу, назначил его шефом жандармов и командующим Императорскою главною квартирою.
Бенкендорф, похоже, никогда не предавался особой радости по поводу той власти, которую получил из рук государя. Он был движим идеей создать, не презираемое сообщество шпионов, а уважаемое всеми авторитетное министерство полиции, которое действовало бы в интересах общественного блага. Предание, бережно хранимое российскими спецслужбами до 1917-го, гласило, что Император Николай I при учреждении Третьего отделения вручил Бенкендорфу белый платок и сказал: «Вот тебе все инструкции. Чем более отрешь слез этим платком, тем вернее будешь служить моим целям!»
Бенкендорф не только доносил, он стремился проанализировать действия правительства, понять, что именно вызывает раздражение общественности. По его мнению, мятеж декабристов явился итогом «обманутых ожиданий» народа. А потому, считал он, общественное мнение необходимо уважать, «его нельзя навязывать, за ним надо следовать... Его не засадишь в тюрьму, а, прижимая, только доведешь до ожесточения.
В 1828-м Бенкендорф утверждает новый цензурный устав, после чего литературный мир, формально оставаясь в ведении Министерства народного просвещения, переходил в ведение Третьего отделения. В качестве цензоров были привлечены весьма заметные люди, среди которых Ф.И. Тютчев, С.Т. Аксаков, П.А. Вяземский, что в значительной степени повышало ее авторитет. Даже сам император Николай I был вовлечен в цензорство и лично курировал творчество Пушкина, часто оберегая от критики его литературные проиведения. В том же году Бенкендорф сопровождал государя в очередной войне с Османской империей, был при осаде Браилова, переправе русской армии через Дунай, покорении Исакчи, в сражении при Шумле и при осаде Варны. В 1829-м он произведен в генералы от кавалерии, а в 1832-м возведен в графское достоинство.
В 1838-м Бенкендорф входил в специальный Комитет для строительства первой в России Николаевской железной дороги из Петербурга в Москву, в 1841-м отмечал большие проблемы в области здравоохранения, в 1842-м предупреждал о всеобщем недовольстве высоким таможенным тарифом и рекрутскими наборами.
Генерал от кавалерии, граф и кавалер высшего ордена Российской Империи Св. Андрея Первозванного Александр Христофорович Бенкендорф умер в 1844 году, возвращаясь на родину из Германии, где он проходил курс длительного лечения. Ему было за шестьдесят.


Горолевич Игорь Евгеньевич,
Член-корреспондент Петровской академии наук и искусств (СПб.)