Дети Пыльвилля

— Мы должны забраться так далеко, как никогда ещё никто не забирался, — сказал нам Куриная Башка, когда мы подошли к автобусной остановке.

Мы — это сам Куриная Башка, его младшая сестра Веспа, и я — Зикки Горстьгравия. На самом деле Башку звали Тимусс, но все называли его по кличке в честь того, что он вечно таскал на голове кепку с рекламой супа Galina Blanca. Galina Blanca означает «Белая курица», хотя курица, изображённая на кепке, выглядела скорее желтушной.

Вот и сейчас знаменитая куриная кепка покрывала шевелюру моего друга, словно высиживающая яйцо наседка.

— Так далеко, как никогда ещё не забирались! — наставительно повторил Куриная Башка, как будто кто-то из нас страдал глухотой.

Такой уж он был, любил повторять всё по куче раз. Он даже стал заново пересказывать нам правила игры, хотя мы прекрасно знали их и без его напоминаний. По правде сказать, правила были проще некуда: садись в первый попавшийся автобус и езжай в случайном направлении, а когда надоест, сойди на остановке и пересядь в следующий. А потом снова сойди и снова пересядь и так до бесконечности. Меняй автобусы, как перчатки, до тех пор, пока основательно не заблудишься. Весь смысл был в том, чтобы забраться как можно дальше, к чёрту на рога, потеряться, найтись, а в конце благополучно вернуться домой.

Эту игру изобрёл Башка и нарёк её «Моя счастливая игра навеки». Над названием он бился неделю, а правила накропал всего за один вечер. Когда он дал мне их прочесть, я просиял.

— Можно это будет и моей счастливой игрой навеки? — спросил я у него.

— Пожалуйста. Чего б нет? — ответил Башка, великодушно махнув рукой.

В тайне он мечтал, что однажды нас занесёт на самый край света, куда не ступала нога человека и уж тогда мы не сможем вернуться назад. Когда-нибудь мы покинем Пыльвилль навсегда. Это, наверно, будет та ещё выходка.