Новая надежда?

Серега выкинул в открытую форточку тлеющую сигарету и вернулся к компьютеру. Просмотрел ленту новостей в форуме. В Интернете опять кто-то неправ. Что это быдло может знать о жизни? Еще и советовать лезут. Ну и что, что в армии отслужил и универ закончил? "Да хоть три, твое мнение для меня все равно ничего не значит". Самого Серегу из универа выперли еще на третьем курсе за неуспеваемость, но он предпочитал говорить, что это из-за его либеральных взглядов. С тех пор он уже три года перебивался случайными подработками и регулярно выпрашивал денег у родителей. Отцу давно все это надоело, и он выставил Серегу из дома в старую однушку, доставшуюся по наследству от бабушки. Но сердобольная мама все равно каждый месяц подкидывала непутевому сыночку деньги на жизнь.

За два года жизни в одиночестве Серега превратил свое жилище во что-то, отдаленно напоминающее сильно захламленный сарай. Мысль об уборке в его голову приходила с регулярностью примерно раз в месяц, но он отбрасывал ее и продолжал пробираться к жизненно необходимым вещам по тропкам, проложенным между сваленными на полу вещами, к которым он никогда не прикасался. Приведение квартиры в порядок он считал бесполезной тратой времени, потому что кроме мамы к нему никогда никто не приходил. Друзья, с которыми он был не разлей вода все одиннадцать классов школы, один за другим отвернулись от него, когда он начал в резкой форме высказывать им свою недавно сформировавшуюся жизненную позицию. Ну и черт с ними. Плебеи, недостойные даже минуты потраченного на них времени. Правда, некоторые особо верные и жалостливые до сих пор иногда звонили ему, поздравляли с праздниками, о которых сам Серега уже вряд ли вспомнил бы, пытались вытащить куда-нибудь, расшевелить. Но Серега резко пресекал подобные попытки и просто продолжал днями напролет сидеть на своих любимых форумах (на половине из которых его уже забанили за оскорбление других участников), и все больше и больше убеждался в несправедливости жизни.

Серега потянулся рукой за любимой кружкой и с удивлением обнаружил, что она пуста. Значит, надо было пробираться на кухню и еще раз заваривать чай. Добравшись до шкафа с припасами, Серега вспомнил, что еще три дня назад думал о том, чтобы купить чаю, и с тех пор заваривал один и тот же пакетик. Значит, настала пора неизбежного. Нужно было выйти на улицу и дойти до магазина. Натянув потертую кожаную куртку и накинув капюшон толстовки, Серега вышел из квартиры. Медленно, словно боясь оступиться, спустился по лестнице. В подъезде встретил пожилую соседку, которая шарахнулась от него, словно от привидения. Вышел под противный моросящий дождик. Нужно было пройти квартал и перейти шоссе, но даже такой короткий маршрут казался Сереге чуть ли не путешествием до Роковой горы. Он надел наушники, уставился в землю и пошел, даже не смотря по сторонам.

Движение на шоссе как всегда было оживленным, поэтому Серега решил дождаться зеленого сигнала светофора. Вот зеленый зажегся, и поток народа хлынул на другую сторону. Чтобы не смешиваться с толпой, которую он так не любил, Серега пошел последним. Он слышал визг тормозов, скрип металла о металл, почувствовал удар. Ему показалось, что он на пару секунд отключился, но почти сразу же пришел в себя и встал на ноги. На асфальте лежал… он сам. Постаревший на десяток лет, обрюзгший и грязный, но это несомненно был Серега. К пострадавшему подбежали люди, кто-то вызвал скорую. На настоящего Серегу никто не обратил внимания. Врач со скорой равнодушно спросил, может ли кто поехать в больницу как свидетель. И тут Серега первый раз за много лет сказал громко и отчетливо:

- Я! Я поеду!

- Хорошо, - равнодушно кинул врач, - залезайте в машину.

Прошло немало времени, прежде чем пострадавшего перевели из приемного покоя в обшарпанную грязноватую палату и оставили в одиночестве. Лишь тогда Серега решился подойти к нему.

- Привет. Я как увидел тебя, подумал, что ты очень похож на меня… Может, мы, это… родственники? Дальние?

- Ну кого ты обманываешь. Ты понял сразу как увидел. Я – это ты. А ты – это я. Просто между нами разница в десяток лет.

- Я не… Я не понимаю! Такого не бывает! Я материалист, я не верю в такую фигню! Ты мне еще про бога расскажи!

- Не хочешь про Бога, расскажу про изменение пространственно – временного континуума. Но суть останется та же.

- И зачем это все?

- Да так… Давно хотел поболтать с тобой. О жизни. Видишь, что ты со мной сделал?

- Я? С тобой? Да я тебя в первый раз вижу!

- И тем не менее, это твоих рук дело. Я опустился. Начал спиваться. Зрение испортилось настолько, что я даже буквы на мониторе разглядеть уже не мог. А ведь судьба тебе подкидывала такие шансы, такие неожиданные подарки…

- Не было никаких шансов, ты все врешь!

- Ну как же не было… А Маринка на втором курсе? Она ведь тебя любила. Все думали, что ты псих, а она считала, что это все гениальность. Она на край света идти готова была, а ты… Шлюхой ее назвал, за то, что она букет на день рождения от одногруппника взяла. Конечно взяла, ты-то сам про праздник даже и не вспомнил. А потом. Помнишь, фирма та, которая тебе работу предлагала? Тебе, балбесу, который даже универ закончить не смог, предлагали работу с хорошей зарплатой. Но ты подумал, что не царское это дело, в офисе штаны просиживать. Да тебе жизнь даже выигрышный номер в лотерее подсунула, но ты тогда на звонок не ответил, все кричал потом про гадов и лохотронщиков. Помнишь?

- Помню… Но кто гарантирует, что все сложилось бы по-другому?

- Я. Я теперь знаю. Но ты оставил меня умирать здесь, в этой убогой больнице, а мне ведь только тридцать пять.

- А шанс еще есть?

- Шанс? Шанс есть всегда.

- Но тогда я еще смогу все исправить! Я все понял, спасибо тебе!

И Серега радостно выбежал из палаты навстречу слепящему белому свету.

- Умер, - мрачно констатировал врач, накрывая еще молодое, но уже увядающее лицо Сереги грязной простыней. - Матери сообщите, совсем ребенок же еще.