Торжество музыки, или рождение легенды

10-ого июня сего года в столичном театре оперы и балета имени с. Айни в преддверии дня России состоялась концертная программа, посвящённая творчеству русского композитора Сергея Рахманинова. В концерте принимали участие симфонический оркестр оперного театра Душанбе и российский гость – народный артист России, пианист Юрий Розум.  Оркестр и пианист исполнили несколько мелких музыкальных сочинений, а своё выступление закончили Концертом для фортепиано с оркестром  (концерт № 2). Концерт состоялся при участии и финансовой поддержке Министерства культуры Таджикистана, Посольства Российской Федерации в Таджикистане и компании «Мегафон-Таджикистан».

Первая часть, Moderato, как пояснили музыкальные критики и специалисты,  открылась вступлением у солирующего фортепиано, где аккорды верхнего и среднего регистров шли по нарастающей динамике. Затем зазвучала главная тема, маршеобразная по характеру, смягчённая фортепианными фигурациями при участии струнных (скрипки, виолончели контрабаса) и кларнетов. Побочная тема в параллельной тональности – так называемая «ми бемоль мажор» - была наполнена душевным спокойствием и неким космическим лиризмом, что музыка захватывала каждого зрителя, переворачивала его духовную сущность и заставляла человека оглядывать своё прошлое, настоящее и будущее, что было неожиданно для душанбинского слушателя, неискушённого виртуозным исполнением партии фортепиано. Как позже выяснилось, на этом неожиданности не закончились.

Вторая часть, Adagio sostenuto, открылась музыкой редкой красоты, которую по праву называют жемчужиной русской музыкальной лирики. Она воплотила бесконечно длящееся состояние покоя, полное растворение в природе чарующих звуков и согласие с ними противоречивого и жёсткого мира человека, словно это была музыкальная утопия о лучших грядущих временах человечества. Право, недолго длилась эта сказка, недолго слаженная работа оркестра и фортепиано радовала невзыскательное ухо душанбинского зрителя. Внезапно погас электрический свет, на сцене и в зрительном зале наступил полумрак. Музыканты симфонического оркестра  сложили свои «музыкальные копья и стрелы», в зрительном зале раздался недовольный шёпот, и люди приготовились покинуть театр, как плавно и мощно зазвучала партия фортепиано. Это пианист только по наитию, благодаря памяти пальцев и музыкальной души, в наступившей темноте стал извлекать из инструмента ноту за нотой и щедрой рукой бросать их в зал, словно золотые монеты. И люди успокоились, вернулись на свои места, прекратился шум недовольства, и каждый из присутствующих всецело отдался чарующему волшебству музыки. Каждый из присутствующих стал невольным свидетелем маленького музыкального чуда, когда и человек на сцене и музыкальный инструмент слились в одно целое, в единый творческий беспокойный организм, которому полумрак не стал помехой, и музыка волна за волной полилась в открывшиеся и пробудившиеся зрительские души.

По сути, это был подвиг – подвиг российского музыканта, подвиг культуры, подвиг музыки, которая дала понять, что она – бессмертна! В самые тяжёлые моменты своей жизни человек всегда обращается к прекрасной сути в искусстве (музыке, живописи и прочее), чтобы черпать в ней духовные силы и идти к возрождению души и окружающего мира… Звучала музыка – мощь и нежность, хрупкость и сила! А в зале было тихо-тихо (слышно было, как учащённо стучит взволнованное сердце твоего соседа), и мнилось, что в зале никого нет, что это вовсе не театральный зал, а сама вселенная, и музыка обращается не к человеку, но к Богу. Из зала люди пытались фонариками мобильных телефонов осветить если не сцену, то хотя бы руки пианиста и клавиши фортепиано, но всё было тщетно. Только музыка звучала и звучала сквозь темноту, веруя и внушая, что обязательно наступит светлая пора и будет свет. Это было истинное торжество музыки – победа света над мраком, победа света человеческой музыкальной души над мракобесием и равнодушием. Юрий Розум мог бы закрыть крышку инструмента, встать и уйти (никто бы за это его не осудил), но музыкант это не сделал, а исполнял в полумраке партию за партией при полном составе вынужденно молчащего симфонического оркестра на виду притихшего зала.

Зал награждал мужественного музыканта и его виртуозную игру продолжительными овациями и криками «браво!», и никто не торопился оставить мрачное неприветливое театральное помещение. Видел ли музыкант в это пору свои руки, различал ли он клавиши, которых стремительно, нервно, страстно касались пальцы человека? Невольно представилось,  что точно так же, в своё время, самозабвенно и преданно играл великий Паганини, когда на его скрипке обрывались струны одна за другой. Возможно, точно так звучала седьмая симфония Шостаковича в блокадном Ленинграде. Так зарождаются легенды. Был ли ещё подобный случай в мировой музыкальной сценической практике, чтобы пианист продолжил вою игру при полном отсутствии освещения на сцене?

Символично и то, что как затихли в полумраке заключительные аккорды фортепиано, на сцену и в зрительный зал снова полился электрический свет. Зрители встали со своих мест и собрались уйти, но кто-то вышел на сцену и сказал: «Просим извинить нас за причинённые неудобства, но это не по вине устроителей концерта – на Нурекской ГЭС была авария, весь город лишился электричества, и ныне всё исправили. Поэтому, извините, просим вас, дорогие уважаемые зрители и слушатели, занять свои места и повторно послушать концерт Рахманинова, но уже с участием симфонического оркестра театра оперы и балета имени С. Айни! Итак, встречайте народный артис России – Юрий Розум!»

Так завершился удивительный концерт, но в душах зрителей навсегда пребудет Allegro scherzando - «Праздник жизни». Здесь главная партия третьей части концерта родилась из слияния звонов, стремительно летящих мотивов, плясовых и маршевых ритмов и сердцебиений собравшихся слушателей. Всё это сменил лирический дифирамб, который прозвучал трижды, раз за разом всё ярче. И оркестр и пианист на сей раз заиграли с полной отдачей, с полной силой и выкладкой всех своих физических и духовных сил, как будто играют последний раз. Ещё не звучала со сцены душанбинского оперного театра такая захватывающая и очаровывающая музыка, ещё никто не играл на этой сцене так слаженно и живо, чувственно и мощно.

«В год я исполняю по 300 концертов, больших и маленьких, но с одинаковой отдачей души и рук, и все эти концерты проходят мимо какой-то однотипной чередой, ничем почти не запоминаясь. Но сегодня концерт в Душанбе на всю жизнь останется в моей душе. Я никогда не играл в темноте концерт Рахманинова и, думаю, ещё никому не доводилось  играть.  Но больше всего мне запомнится не это, а то обстоятельство, что я за время своей концертной жизни ещё не встречал таких благодарных и внимательных зрителей. Скажу более, мои душанбинские друзья, вы – уникальны: спасибо вам!» - с такими словами в зрительный зал обратился народный артист России, пианист Юрий Розум, не скрывая своих слёз благодарности и признательности пред лицом душанбинского зрителя.


журналист Андрей Сметанкин,

эту статью я передал по электронной почте в душанбинские газеты "Народная газета" и "Азия-плюс".