Мишка

    Миша жил в своём доме, в ста восьмидесяти километрах от места моего проживания. Познакомил нас Андрюха, которого, в свою очередь, познакомил грузин Гиви, с которым когда-то Андрюху познакомил я. 
    Миша работал в местной больнице стоматологом и имел в распоряжении собственный кабинет, оборудованный по последнему слову техники. А так как Минздрав республики не вспоминал Мишину больницу последние лет тридцать, то и слово было соответственное. Продавленное а ля-кожаное кресло и бормашина шестидесятых годов с натянутыми резинками на пищащих колёсиках вселяла ужас уже только при открывании двери в Мишину вотчину. Зато в любое время.
    Миша был маленького роста, плотного телосложения и от этого выглядел весьма достопримечательно на своих коротких ножках. Счастливая улыбка счастливого человека не сходила с его лица, и нам было крайне приятно видеть этого жизнерадостного человека. И ему нас тоже.
        - Баня готова! – вбегая в дом, заорал Мишка. – Пошли скорей, там уже все собрались.
        - Пожрать бы, - заворчал Андрей, истощённый многокилометровым переездом.
        - После! – собирая полотенца, сказал Миша. – Мы попаримся, а жена в это время стол накроет.
    У  бани в ожидании стояли ещё четверо Мишкиных друзей – односельчан.
        - Знакомьтесь! – Миша махнул в нашу сторону рукой. – Это Андрей и Алексей из города.
    Мы пожали друг другу руки и вошли в огромный сарай, где была припрятана срубленная из плохо очищенных от коры неказистая банька. По очереди раздевшись в тесном предбаннике, оказались в тёмной парилке с неизменными высокими полками, тазиками и уже приготовленными в огромной кастрюле вениками. Пар был хорош. Густой и насыщенный, он обволакивал истосковавшееся по настоящей русской бане тело и я в предвкушении наслаждения разместился у самой печки.
        - В Москве такого нет! – толкнув меня в бок, хохотнул Андрюха.
        - Там только сауны и Сандуны, - ответил я.
        - И как? – встрепенулись мужики, услышав знакомые буквы. – Сандуны эти.
        - Прикольно! – ответил я. – Но лучше баньки ничего ещё не встречал.
        - Вот и я так говорю, - заговорил молчавший всё это время мужик, назвавшийся Миколаем. – Лучше нашей бани ничего нет. И даже в Англии.
    Мы с Андреем переглянулись.
        - А в Англии разве есть бани?
        - В том то и дело, что нет, - ответил Миколай. – Поэтому и лучше нет.
    Но шипение вырывающегося из отверстия пара отвлёк нас от Англии и бедных от отсутствия настоящих бань англичан и мы приготовились наслаждаться самоистязанием. За четыре года проживания в столице нашей Родины я успел подзабыть вкус настоящего свежего берёзового запаха и, схватив душистый веник, с наслаждением начал обрабатывать своё истосковавшееся тело. Не прикасаясь к коже, я обмахивал веником руки, ноги, спину и грудь, целенаправленно и методично разогревая себя и прогревшись, начал приятное истязание. Обжигающие листья вгоняли в меня нестерпимый жар, и невыносимое желание не останавливаться двигало меня всё дальше и дальше.
        - Поддай ещё! – крикнул я. – И побольше!
    Миша послушно схватил ковш и, открыв дверцу, с размаху запулил в темноту пышущей жаром печки добрую порцию кипятка. Печка послушно отозвалась, выплюнув обратно огромную струю раскалённого пара, и присутствующие дружно спрыгнули на пол.
        - Ну как? – счастливо заорал Мишка. – Ещё поддать?
        - Давай! – ответил я и продолжил хлестать себя.
    Заранее предусмотрев ситуацию, я надел изрядно потрёпанные рукавицы, и теперь мог не боятся, что руки не выдержат нестерпимой жары. Закрыв глаза и неистово избивая себя веником, я получал какой-то необычный и длительный оргазм, которого невозможно достичь даже в самых лучших финских саунах и дорогих московских банях.
    Поддав ещё и ещё, Мишка выскочил из парной, а за ним остальные. Андрюха сбежал раньше всех и теперь поддерживающе орал мне с предбанника.
        - Лёха, давай! – и, не стесняясь своих выражений, продолжал. - Покажи этим колхозникам, как нужно париться. 
    Баня была роскошной, несмотря на свою внешнюю невзрачность и, сделав ещё несколько заходов, измученный, но счастливый, я вышел к ожидающему меня народу.
        - С лёгким паром! – заорал постоянно счастливый Мишка.
        - Спасибо, Миша! – устало ответил я. – Только вот трусы свои найти чего-то не могу.
        - Ищи уже! – Андрюха очень хотел есть и водки. – Куда им деться с подводной лодки!
    Трусов не было нигде. Облазив предбанник и заглянув под лавки, я снова вышел на улицу. За импровизированном столом разместившийся народ пил холодное пиво и терпеливо поглядывал в мою сторону.
        - Не нашёл? – участливо спросил Миша.
        - Нет нигде, - ответил я. – Может, из вас кто надел?
        - Кому нужны твои парашюты? – засмеялся Андрей.
        - А вот мы сейчас и посмотрим, - мне тоже очень хотелось водки и пожрать. – Строиться давай!
    Четверо мужиков, Андрей и маленький Миша весело и дружно выстроились в ряд. Посмеиваясь и подшучивая, они кривлялись в ожидании следующей моей команды.
        - Штаны всем снять! – скомандовал я, и через мгновение все, кроме Мишки, от разрывающего хохота дружно повалились на траву.
    Непонятная со стороны, смеющая и вытирающая от безудержного смеха слёзы, толпа могла бы остаться в истории этого села надолго, но предусмотрительный Мишка построил сарай, в котором была баня, в скрытом от посторонних взглядов месте. Сам же он продолжал стоять, в недоумении поглядывая на свои коротенькие, волосатые ножки, выглядывающие из-под моих фирменных семейных трусов, явно надетых на него не по размеру…