Байка про поезд номер 2

А вот вам изячный раскас про поезд: это уже другой поезд, из Франции в Бельгию. Правда, забыла, может, я писала уже об этом?
Вроде нет.
Кароче, даже как-то и неудобно писать такое, но во времена оны увлекся мной один мущина: такой интеллигентный, ну, поинтеллигентнее все же того деда, что с полки сверзился и того чувака, который спирт хлестал...
Ну вот, интеллигентный, значит. Переводчик с френча. Хороший переводчик, кстати. И, что для меня главное, стебок: ибо, сами посудите, нормальный переводчик, интеллигент, НЕ стебок, увлечется мною и моими идиотскими рассказами? То-то.
Ну, в общем, любофф-моркофь и пр. И, увлекшись, уехал на время он во Францию - язык свой французский совершенствовать...
Уехал, а я жду сижу. У окна типа.
А из Парижа этот переводчик решил поехать в Бельгию - посмотреть на соборы и пр. (я ж говорю, интеллигентный, хотя водку хлестать здоров тоже)
И вот едет он в свою таки Бельгию, а напротив него сидит в поезде француз такой, тоже какбе интеллигентный. Ну, разговорились, то да се...
Мой переводчик предложил французу коньяку - путь дальний, сидеть так просто скучно. Ну, коньяк, то да се, начали трепаться, языки развязались. Француз (мой переводчик потом ржал и говорил - ну прям точно разговор Пьера Безухова с Рамбалем получился) вдруг начал откровенничать, какую-то лабуду стал нести, какую он интрижку завел где-то там за границей (как раз в Польше, ну прям как тот Рамбаль, которого Пьер презирал с его интрижками в Польше, думая о своей Наташе, а не об интрижках - русская, понимашь, духовность: ну, помните).
И мой переводчик вдруг говорит этому Рамбалю (что ему не очень-то было свойственно): Ах, типа, какую я женщину встретил!
Рамбаль говорит: Красивая, наверно?
- Да какое там! - говорит мой, - так себе...
РАмбаль говорит: ну, наверно, интеллектуальная?
Мой говорит: Да какое там! Дураковата, если чессно... (сам он и вправду интеллектуал патентованный)
Рамбаль не унимаецца: Образованна, поди?
Мой опять: ну уж это точно нет!
Рамбаль уже не знает, что и сказать и говорит: Фигура? Изящество?
Мой говорит: Да нет же!Здоровенная бабища!
Рамбаль уже трезвеет от ужаса: Но добра, наверно, колоссально, мать Тереза?
Мой говорит: Ага, добра, может так врезать!
И вот тут Рамбаль этот условный, среднестатистический френч, интеллигент, преподаватель, читавший Толстого, говорит избитую фразу типа того, что, мол, русская душа - такие потемки, такие потемки...
И опечаловался че-то.
ПРотрезвел.
Остаток пути, как пишут в женских романах низкого пошиба, прошел в гробовом молчании.