Под двуспальным одеялом

      Под двуспальным одеялом три места. Одно общее и два отдельных.
   Общее всегда тёплое, а  отдельные  каждый согревает для себя сам. Сначала придётся помёрзнуть и подрожать. Потом, возможно, станет  тепло. Хотя никогда настолько.
   Любовью занимаются  всегда  на общем месте, а сексом – как получится.
   На общее место всегда ложатся маленькие дети, приходящие ночью в родительскую постель.
   Общее место продолжает греть спины супругов или влюблённых даже после того, как они засыпают, отвернувшись друг от друга.
   Отдельные места тепло не хранят. Разве что первые несколько минут после того, как их покинут.
   Да и то не тепло, а скорее уж, по меткому выражению Кормильцева, «форму тепла». Состоящую из запахов, складок и вмятин, оставленных  на простыне и подушке.
   Эта форма заполняется памятью, и иногда может стать теплом.
   По нашему усмотрению. Возможно ведь и холодом – вопрос в том, что будет в той памяти - жаркие страсти или ледяная отстранённость.
   Часто, почти всегда – что-то между тем и другим.
   Как, собственно, и сама жизнь всегда  - между рождением и смертью, встречей и расставанием, обретением и потерей… 
   Как расставание – между произошедшей встречей и предстоящей.
   А сами эти встречи между чередующимися расставаниями
   Двое смыкают объятия, простирая над собой покрывало отношений…
   Двое купаются в тепле, покинув друг для друга свои индивидуальности…
   Расставание возвращает каждого на  изначальное место.
   И я лежу, пытаясь согреть его.
   Между теплом общего и краем покрывала…