За мужем! 7

Рыбка хвостиком махнула,
С бережка песок стряхнула,
Лодку под бочок качнула, -
К морю поплыла.
- До берега доплывёшь, выскакивай скорее, корыто в воде оставь, оно к старикам само возвратится. Это Серебряная рыбка на прощанье Лукерье сказала.
Сделала Лукерья, как велела рыбка. Вышла на берег, скалку за пояс заткнула, идёт, а навстречу ей женщина, - красавица, спору нет, правду о ней и в народе и в сказках говорят.
- Ну, что скажешь!- спросила Красота Каменная.
- Что тут скажешь, и мужчину любого и женщину такая красота разит. Говорят, ещё, что красота мир спасёт, правда ли это?
- Конечно, одна я его и спасаю. Пойдём, посмотришь тот мир, который я спасаю.
Заходят они в сводчатую, узорную пещеру, вся она разноцветными сталактитами и сталагмитами изукрашена. Из первой пещеры два входа в две другие, в другую зашли, - там снова два входа в две следующие пещеры. Такой дворец глазом не окинешь.
- В моём дворце заблудиться недолго. Я и сама в нём заблудиться могу. А чтобы в нём не заблудиться, у меня в светёлке карта особенная есть. Пойдём, я тебя сначала, чаем по волжскому обычаю напою.
Вошли в маленькое зальце, - там и скамейки резные, и стол дубовый скатертью накрыт, и на столе уже самовар кипит-кряхтит:
-Мы пить будем,
Мы есть будем,
А смерть придёт,
Помирать будем.
Не хотите ли чайку?
Выпила Лукерья две чашки чая с сахаром вприкуску и с мелкими сушками вприглядку. Поблагодарила Красоту Каменную.
-Только я к тебе не за чаем вкусным пришла, я мужа своего ищу. Не ты, ли, его в своих необъятных пещерах хоронишь?
-Ох, ты, ах, ты, смелая какая, погляжу. Много здесь вашей сестры приходило, - ни с чем возвращались. Все на мою красоту таращились. Разве можешь ты, баба неотёсанная, со мной, Красотой Каменной тягаться, или ты совсем нюх потеряла, разницы не видишь. Какую, мужик то, выберет, как ты думаешь? У меня сокровища подземные. Я всю красоту камня мастеровым людям щедро показываю, вернее сказать, я в глаза им пыль пускаю, а потом, как слепым котятам их глазки открываю. От меня они уходить не хотят. Даже если прикажешь, или позовёшь их сердцем своим, думаешь, они отзовутся? Нравится им здесь. На меня любуются, я им радость приношу, всегда в ладу, в мире, в тепле, в творчестве. Ни ревности, ни злобы, ни тревог нет, ведь я о каждом из них забочусь, они это понимают. Мне для них никакого богатства не жалко.
- Да, уж, не жалко. Ты работу их под землёй прячешь. Да и работа их тебе и не нужна, у тебя ведь, и, правда, красоты и богатств много. Ты в глаза им пыль пускала, а сама головы им дурманила, вот и думают они теперь, что ты у них единственная, и, что каждый из них тебе милый сердечный друг. А таких, как каждый их них, на оброке, у тебя, может, миллиарды.
- Твоё какое дело, пустоголовка, не спросилась тебя.
Думает Лукерья, что же я спорю, вдруг выгонит меня Красота Каменная, мне ведь о своём  нужно спросить.
- Ну, что тут толковать, красавица ты такая, что для меня тоже честью было бы на тебя работать, только я за другим пришла. Наши, мужики по каменному делу не горазды, они всё по-плотницкому, по-столярному, резьбой по дереву. А мой муж, - и подавно, – солдат, у тебя его, конечно, быть не может.
- Ты думаешь, у меня тут каменщики только? Ну и глупа же ты. Не волнуйся все они здесь, Айда, самарская пустоголовка, я тебе всё покажу. Твоего мужа звать-то как?