Россия, к ноге!

Сегодня праздник. «День России». У меня на огороде как раз всё прополото-рассажено, да и на улице моросит унылый дождик, - ну самое время задуматься, а что же мы все-таки празднуем? Ей-ей, не будь дождя, не задумался бы, так и прошел бы этот праздник как обычный выходной, как сотни других перерывов в верстке строительной газеты, когда душой отдыхаешь от всех этих «профнастилов» и «оцилиндрованных бревен самовывозом и с доставкой». А тут на тебе, подарок от типа родной власти!

Лето от зимы отличается только тем, что зимой больше пишешь, а летом нужно заботиться об овоще насущном. Но летом лучше пишется, голова яснее, мысли ложатся ровно, стройно. Спасибо все же нашему милому правительству за еще один выходной!

Но дождь, и из дому не вылезешь… Так что же мы там, кстати, празднуем?

Вот из прекрасного эссе Ольги Серебряной http://www.svoboda.org/content/article/25014184.html
«12 июня, День России. Россияне долго привыкали к этому введенному в 1992 году празднику. Сначала было странно отмечать День принятия декларации о государственном суверенитете, потому что этот суверенитет образовался после того, как все составные части канувшей в лету державы уже провозгласили свою независимость. Декларация всего лишь фиксировала положение дел – сложившееся не только и не столько усилиями самих россиян.

После 2002 года стало странно отмечать День России – но уже в силу того, что неясным оказался смысл, который вкладывался в это слово. Что значила в тот момент Россия – кроме географической данности от Тихого океана до Балтийского моря? Каждый думал по-разному.

Нынешний, 2013 год, внес, наконец, определенность. Как раз накануне праздника начал свою работу учредительный съезд Общероссийского народного фронта. Из манифеста Народного Фронта (который так и озаглавлен – «За Россию!») стало очевидно, что Россия – это государство, вступающее «в новый этап национального развития»; что Россия – это народ, «единство которого скреплено общей исторической судьбой»; что Россия – это носитель «исторической миссии», которая состоит в том, чтобы стать «интеграционным центром евразийского пространства».

Думается, в праздничный день было бы не лишним вспомнить один из определяющих для отечественной мысли текстов. Он принадлежит перу выдающегося национально-исторического теоретика и христианского философа (как он сам себя определял) Петра Яковлевича Чаадаева.

В тексте, который следует периодически перечитывать каждому мыслящему россиянину, дается, пожалуй, самое ясное разъяснения национального характера России и ее исторической миссии.

Чаадаев, как и авторы манифеста Народного Фронта, был убежден, что «народы – существа нравственные», что физиономия их определяется историей и традицией, что традиции эти передаются через мысли, охватывающие ребенка еще в колыбели, и что мысли эти – «о долге, справедливости, праве, порядке». Впрочем, все это он писал о западном христианском мире.

О России же говорил следующее:
 
«Раскинувшись между двух великих делений мира, между Востоком и Западом, опираясь одним локтем на Китай, другим на Германию, мы должны бы были сочетать в себе два великих начала духовной природы – воображение и разум, и объединить в нашей цивилизации историю всего земного шара. Не эту роль предоставило нам провидение. Напротив, оно как будто совсем не занималось нашей судьбой. Отказывая нам в своем благодетельном воздействии на человеческий разум, оно предоставило нас всецело самим себе, не пожелало ни в чем вмешиваться в наши дела, не пожелало ни чему нас научить.

Опыт времен для нас не существует. Века и поколения протекли для нас бесплодно. Глядя на нас, можно сказать, что по отношению к нам всеобщий закон человечества сведен на нет. Одинокие в мире, мы миру ничего не дали, ничего у мира не взяли, мы не внесли в массу человеческих идей ни одной мысли, мы ни в чем не содействовали движению вперед человеческого разума, а все, что досталось нам от этого движения, мы исказили.

Начиная с самых первых мгновений нашего социального существования, от нас не вышло ничего пригодного для общего блага людей, ни одна полезная мысль не дала ростка на бесплодной почве нашей родины, ни одна великая истина не была выдвинута из нашей среды; мы не дали себе труда ничего создать в области воображения и из того, что создано воображением других, мы заимствовали одну лишь обманчивую внешность и бесполезную роскошь.

Удивительное дело! Даже в области той науки, которая все охватывает, наша история ни с чем не связана, ничего не объясняет, ничего не доказывает. Если бы орды варваров, потрясших мир, не прошли прежде нашествия на Запад по нашей стране, мы едва были бы главой для всемирной истории.

Чтобы заставить себя заметить, нам пришлось растянуться от Берингова пролива до Одера. Когда-то великий человек вздумал нас цивилизовать и для того, чтобы приохотить к просвещению, кинул нам плащ цивилизации; мы подняли плащ, но к просвещению не прикоснулись.

В другой раз другой великий монарх, приобщая нас к своему славному назначению, провел нас победителями от края до края Европы; вернувшись домой из этого триумфального шествия по самым просвещенным странам мира [Чаадаев имеет в виду победу над Наполеоном – ВС»], мы принесли с собой одни только дурные идеи и гибельные заблуждения, последствием которых было неизмеримое бедствие, отбросившее нас назад на полвека.

В крови у нас есть нечто, отвергающее всякий настоящий прогресс. Одним словом, мы жили и сейчас еще живем для того, чтобы преподать какой-то великий урок отдаленным потомкам, которые поймут его; пока, что бы там ни говорили, мы составляем пробел в интеллектуальном порядке. Я не перестаю удивляться этой пустоте, этой удивительной оторванности нашего социального бытия. В этом, наверное, отчасти повинна наша непостижимая судьба. Но есть здесь еще, без сомнения, и доля человеческого участия, как во всем, что происходит в нравственном мире».
 
Простим философу недооценку того, что Россия дала миру. В начале тридцатых годов XIX века он не мог знать о всемирно-исторической роли Пушкина, Гоголя, Достоевского, Толстого, Чехова, Глинки, Чайковского, Мусоргского, Стравинского, Шостаковича, Набокова, Пастернака, Бродского и так далее и так далее и так далее. Ему все эти имена были еще не известны (Пушкина он знал совсем с другой стороны). Это не так важно, потому что нашим молодым современникам все эти имена через некоторое время будут уже не известны. Если, конечно, Россия пойдет по тому пути, который прокладывает для нее Общероссийский народный фронт.

С праздником!».

А вот из разговора двух очень достойных людей: оба журналисты, хорошие, честные журналисты, что для нынешней России все больше и больше становится раритетом http://www.svoboda.org/content/transcript/25012031.html
«Е лена Рыковцева: Гость нашего сегодняшнего эфира – Александр Минкин, обозреватель газеты «Московский комсомолец». Привела сюда Александра публикация в его же собственном издании. Обозреватель Наталья Рожкова сообщила о том, что на учредительном съезде Народного фронта будет принят некий манифест, проект которого оказался в руках у Натальи. Из этого текста следует, что Народный фронт – это генератор всего, что существует в России и что будет в ней существовать.
 
Александр Минкин: Это не фронт и не народный. Это симулянты всякой активности, они то, что им велят, то они и делают, что им напишут, то они и говорят. Могут им написать про честь и достоинство – будут говорить про честь и достоинство, могут написать про непротиворечивый учебник истории, одномненный, не знаю, как сказать. Мономолекулярный слой, есть такое понятие – мономолекулярный слой, то есть слой в одну молекулу, он не мыслит, поверьте мне. Это растекшийся бензин. Обсуждать его «мысли» нельзя.
 
Очередная липа, очередные муляжи, виртуальные штуки. План Путина, вспомните, 6-8 лет назад заклеили всю страну плакатами, где было написано «План Путина». Никто, в том числе сам Путин не знал, что это такое. Повисело – исчезло, истекли деньги, выделенные на эти плакаты, как истекли деньги, выделенные на еще какие-то плакаты. «Народ и партия едины», больше их нет, этих плакатов. Единство партии и народа на плакатах было, а в реальности не было.
 
Что такое Народный фронт? Существует ли Народный фронт? Что это такое? Если это на бумаге – да, существует. Если это люди, которые готовы пойти в бой за какие-то идеалы, – то не существует.
 
Елена Рыковцева: И сразу же хочу напомнить одну реплику Дмитрия Анатольевича Медведева, который тогда же был президентом, если кто забыл. Какое-то есть ощущение, что чувствует для себя он угрозу в создании этого Народного фронта и пытается призвать намекнуть другим партиям – создавайте альтернативу этому фронту?
 
Александр Минкин: Я думаю вот что. Во-первых, он говорит, как всегда, набор каких-то замотанных фраз, какое-то мурыживо, какая-то каша. И поэтому, я когда писал про какое-либо выступление Медведева, я цитировал его текст, потому что пересказать его нельзя. Бла-бла-бла... Что сейчас? Я сидел и, честное слово, не понимал. Я вспоминал только, что он поставлен на ступенечку. Ему делают подставную высоту, ему делают подставные слова, он пустое место. Сейчас вы не заметили, может быть, вы начали эпизод с того, что: надо напомнить, если кто забыл – Медведев. Да, надо напомнить, что был такой Медведев, четыре года был президентом России. Я несколько раз в год смотрел телевизор, потому что мне по работе надо было посмотреть, скажем, прямую линию президента с народом, или послание, или пресс-конференцию, вот и все, это очень редко. Я помню, пресс-конференция грандиозная Медведева в Сколково, где собрались тысячи журналистов, которые хотели услышать что-нибудь внятное – пойдет или не пойдет. Он увернулся, ничего не сказал. Четыре часа напрасного времени, которые бедные журналисты и кто там сидели в памперсах в этой студии. Но что самое интересное и единственное интересное, что там было, – это что ему сделали какой-то нашест, который поднят над сценой, как для прыжков в воду трамплин, и он поднят над залом. И когда ты видишь эту картинку, сдуру показанную неосторожным оператором так, что виден зал и вся эта конструкция – обалдеваешь. Когда есть фото или видео зала с вознесенным над сценой человечком – вот это все было интересно.
 
Это все абсолютная калька, шаблон любого тоталитарного безумия. Потому что, кого они могут этим обмануть? Может быть, в 30 годы 20 века на волне энтузиазма послереволюционного еще верили, что выше всех, быстрее всех и так далее. Но сейчас, мне кажется, мне сложно поверить, каждый раз, когда я что-нибудь такое вижу, мне хочется немедленно опросить людей, то есть не опираться на свои представления, а спросить людей: вы верите в это или вам очевидна вся эта фальшь, все это лицемерие, вся эта глупость? Потому что этот рабочий, который стоит у станка и вдруг говорит: вот мы сейчас. Уралвагонзавод или Ярославдизельзавод – какая разница? «Как мать говорю, как женщина, требую к ответу».
 
Елена Рыковцева: Александр, но ведь они существуют – это живые люди, снятые на камеру.
 
Александр Минкин: Это ничего не значит. Они существуют, они это говорят, потому что им сказали, их попросили, их выбрали для этого. Но эти люди не пойдут защищать эту власть – это ясно и ежу. Они не идейные сторонники власти. Они пешки, которых можно поставить к микрофону и пешка скажет, что велят. Ну и наплевать.
 
Елена Рыковцева: А кто пойдет защищать эту власть?
 
Александр Минкин: Никто. Уже было не так давно, в 91 году в августе, когда проводился ГКЧП, я не видел ни одного человека, который бы пошел защищать ЦК КПСС на Старой площади, не видел ни одного чекиста, который стал бы грудью защищать статую Феликса Дзержинского на площади Дзержинского. Их не было, они исчезли в одну секунду. Они сидели в погребах и боялись, что их будут вешать. Никакой идеи защищать свою партию, защищать КГБ, свои идеалы.

Не было никаких идеалов и все. Идеалы были только на бумаге: «Я, юный пионер Советского Союза, торжественно клянусь быть верным чему-то...». Выходит парень очередной из кишлака из дальней республики и говорит: «Кылянуз». Имеется в виду, он клянется отдать жизнь за родину. Видно, что этот язык ему чужой, он на нем еле-еле говорит. Какая родина у него в голове, я понятия не имею. Когда он на чужом языке произносит клятву, у него в душе что-то шевелится или нет? Или он отбарабанить должен кое-как, потому что сегодня надо отбарабанить. Вот они вышли, отбарабанили и что дальше? Это все фуфло. А фуфло в переводе на интеллигентный язык – это фальшивка, подделка. Говорить о подделках можно, сколько вам будет угодно.

Но я хочу сказать другое. Сегодня последний экзамен сдавали выпускники, если кто сдавал ЕГЭ до сегодняшнего дня, у них, по-моему, химия была. Вот здесь я успел прочесть манифест Народного фронта, написано: «Мы добьемся целей своих, если объединимся вокруг общих ценностей, исторических и духовных традиций. Эти ценности – Правда. Достоинство. Справедливость. Совесть. Солидарность». Первое слово «правда».

Идут в школу писать ЕГЭ выпускники. Тот, кто идет писать честно – дурак. Потому что он, может быть, и знает, что сто процентов, сто очков он не наберет. А тот, кто идет с готовым ответом, полученным через мобильник, он лживый человек, но он выигрывает – вот она, реальная жизнь такова.

Идут экзамены сдавать мальчики и девочки, твердо зная: пишешь сам по-честному – ты дурак, потому что ты ставишь себя сознательно в проигрышную позицию. Жулик напишет на сто баллов. На всю Россию 8 стобалльных оценок, из них 7 в Ставрополье, дети чиновников в каком-то Южном федеральном округе. Это ужасно. Они идут, зная заведомо, что тот, кто действует честно, тот в проигрыше. Точно так же они не слепые, когда выборы. Если ты честно ведешь выборы – ты проиграешь. Честно ведешь себя в жизни – ты проиграешь. Ты ездишь по правилам – ты проиграешь.

Елена Рыковцева: Какой-то нужен глагол «…а то проиграешь»,  придумать что-то.  Ври, а то проиграешь.

Александр Минкин: Жульничай, а то проиграешь. Эти люди, они сейчас торчат на всех экранах, Путин сказал, что что-то такое патриотическое обустроить. Они все обустроены в Майями или на Лазурном берегу. То, что виллы и квартиры за границей обнаружились у 20 – это не значит, что остальные сто тысяч чиновников не имеют этого, просто до них очередь не дошла. Ткни пальцем в любого кандидата наук – он фальшивомонетчик, он купил диссертацию. Особенно среди депутатов.

Елена Рыковцева: А, депутатов.

Александр Минкин: Среди чиновников? Я же не говорю про ученых. Ученые, наверное, очень многие написали сами, наверное, очень многие, не все, но многие. Что касается депутатов и чиновников – извините. Я не уверен, что они даже писать умеют. Это же было бы просто, вот они – 450. Захватить здание думы, направить пулеметы и сказать: сейчас пишете диктант. Кто откажется – пулю в лоб. И они напишут диктант, и вот мы посмотрим реальную грамотность депутатов.

Елена Рыковцева: Все-таки, Александр,  две вещи я хочу вам показать. Для чего он [тот самый «фронт»] создавался на самом деле? Вы сказали: они не будут защищать власть. Он создавался ровно для того, чтобы защитить ее!

Александр Минкин: У политических проституток пола нет, и мужчины ими могут быть, и женщины. И вот парочка самых ловких, самых опытных, старых, я бы сказал, политических проституток... Проханов, например, что он писал про Путина в 2000 году – уму непостижимо, как будто хотел покончить с собой. Видимо, тогда он думал, что Путин не будет президентом. А что он говорит теперь? Что Путин - Мессия, который явился спасти Россию. Я в одном из писем президенту как раз про единый непротиворечивый учебник истории сказал, что Проханов, который теперь вот так выступает, может быть, вы его назначите главным редактором или главным автором этого учебника? Но он столкнется с внутренним противоречием. И дальше я процитировал то, что говорил Проханов в январе, предположим, 2000 года и сейчас. Что он тогда про Путина говорил – это страшно читать, это страшно цитировать, даже перепечатывать это в газете.

Елена Рыковцева: А почему ему это простили? Все говорят – злопамятный, мстительный. А вот не мстит.

Александр Минкин: Разве Проханов покушался на его власть? Ничего подобного. Проханов был противник просто потому, что Проханову тогда казалось, что будет Лужков – Примаков, предположим, иначе это сложно объяснить. Но как только стал Путин, Проханов немедленно передумал и стал его восхвалять. Ну и хорошо. Потому что, я думаю, что Путин человек очень опытный и циничный, он пользуется именно такими людьми. Эти люди удобные, абсолютно надежные. Пока ты у власти.

Елена Рыковцева: И являются лицами Народного фронта при этом.

Александр Минкин: Заметьте, сколько всякого рода, мне кажется, - слово «негодяев» будет правильным, сколько разного рода негодяев служат президенту. Например, Астахов, который стал людоедом по поводу детей-сирот. Если вы посмотрите, что говорил Астахов в 2000 году.

Елена Рыковцева: Я знаю очень хорошо.

Александр Минкин: Астахов защищал американского шпиона Поупа, Астахов защищал Гусинского, Астахов клеймил Путина и ужасный режим, который покушается на свободу слова. И в одну секунду вдруг бац – открываем глаза, а Астахов уже создает движение за Путина. Это было как чудо какое-то.

Елена Рыковцева: Я пережила это лично, он был у меня в эфире. И все, что вы сказали, говорил про Путина. Через два дня включаю телевизор, сюжет: «Тверь, Путину верь». Во главе Астахов. Я была уверена, что это не он, это, кажется, клон, этого не может быть! Это было позавчера у меня в эфире. Фантастическая история.

Александр Минкин: Заметьте, возвращаюсь к этой мысли: Путин пользуется именно такими людьми. То, что они перекинулись на его сторону, он считает абсолютно достаточным, чтобы ими пользоваться.

Елена Рыковцева: Перевербовать – нормально.

Александр Минкин: Именно гнилыми людьми удобно пользоваться, потому что они делают, что велят. Делай, что велят, никогда не ошибешься. Я считаю, с Путиным все ясно, с Народным фронтом все ясно. Мне не очень понятно с оппозицией – вот где проблема. Посмотрите на Турцию: Эрдоган правил Турцией лучше, чем Путин Россией. Турция сделала колоссальные шаги и в экономике, и в науке, она сильно продвинулась.

Елена Рыковцева: У них и запросы повыше, и уровень требований к власти побольше.

Александр Минкин: Сколько народу выходит при том, что они понимают, где они были и кем они стали, они выходят колоссальными толпами. А где у нас?

Елена Рыковцева: Я хочу прочитать пункт из этого чудесного манифеста, вы может быть не обратили внимания, а я просто в полном восторге: «На основе новой индустриализации создать новую экономику… По сути заново освоить страну».

Александр Минкин: Смотрите, вот этот текст, я его прочел наискосок. Интересно, кто писал? Вот это реально было бы интересно. Потому что вот Народный фронт, вот Путин, но писал же какой-то клерк и, вполне возможно, я его знаю и, вполне возможно, он раз в неделю говорит что-нибудь по «Эхо Москвы» такое отвратительно скользкое. Потому что есть два-три человека, которые пишут эту дрянь годами. Они пишут всем, кому попало, все, чего попало. Один из них Кургинян, который писал и для КПСС, и для Проханова, и для газеты «Завтра», теперь пишет для Путина, писал для Березовского. Радзиховский какой-нибудь. Все это такая дрянь, они лепят, что попало – Правда. Достоинство. Справедливость. Совесть. Твою мать, что творится! «Правда, достоинство, справедливость, совесть» пишет человек, у которого ни достоинства, ни совести просто нет. Потому что если он пишет текст для этой липовой конторы, то какая же у него совесть?

Типичная манера политтехнологических жуликов, вот и все. Абсолютный набор – это же просто наперстки. Вы посмотрите, здесь есть хоть одно живое слово?

Елена Рыковцева: Живого нет. Любовь, справедливость...

Александр Минкин: «Заново освоить». Целину не хотите поднять?

Елена Рыковцева: Давайте, вот целину поднимем. На самом деле завтра это все будет широко освещаться, показываться и вкладываться огромный глубинный смысл, что вот теперь кто вами правит, вот это единственная непоколебимая неповторимая сила. Потому что в вашей же газете был сегодня заголовок: «Похоронит ли в среду Путин (а среда – это второй день съезда фронта) «Единую Россию»?». То есть похороны «Единой России» должны состояться в среду. Вам ее жалко?

Александр Минкин: Кого?

Елена Рыковцева:  «Единую Россию».

Александр Минкин: Ее не было никогда.

Елена Рыковцева: То, чего не было, похоронит то, чего нет.

Александр Минкин: «Единая Россия» – это временное называние номенклатуры. Это может называться "Верховный совет Союза Советских Социалистических Республик", это может называться "Государственная дума Федерального собрания Российской Федерации". И все равно это все одна и та же номенклатура, это абсолютно безыдейные, циничные, жадные, бессовестные и, главное, что они интеллектуально очень низки. Потому что ничего они не могут. Нажимать на кнопку как заяц дрессированный в цирке – это все. И надувать щеки кто-то из них умеет, типа Рогозина, произносить какие-то соподчиненные по падежам слова.

Елена Рыковцева:  «Заменим белую ленточку на георгиевскую».

Александр Минкин: Шикарно. Сам придумал или кто-то ему написал? Это типичная демагогия, очень простая, дешевая. У них у всех шикарные костюмы от какого-то Бриони, у них у всех шикарные туфли из крокодиловой кожи. Все они, в том числе оппозиционные лидеры, едут в глубинку в «Ауди» и «Мерседесах»  с полным комфортом и поддувом, а за сто метров до деревенского сельсовета пересаживаются в «Волгу».

Елена Рыковцева: Как разведчики меняют машину на трассе.

Александр Минкин: А за кустом ждет «Волга», приехал, пересел, подъехал, выступил, галстук красный повязал, предположим, отъехал за угол, пересел в «Ауди» и все в порядке».


Такие вот мысли на наш такой милый праздник у уважаемых журналистов. А что они хотели бы? Что, не дай Бог, ожидали от «Дня» огромной воровской «малины», растянувшейся от Тихого океана до Балтийского моря?

Сто раз говорю: какие мы, такая у нас и власть. Мошенничать на ЕГЭ или на «диссертуциях» нас что, Путин заставляет? Нет, он просто настолько хорошо знает предмет (как же, всю жизнь вербовал сексотов). Он дал команду: «Россия, к ноге!», и мы все: «Чего изволите-с?». Он хорошо знает свой народ, сам такой. И он никогда не ошибался. Нет, один раз все же ошибся, - на своей жене. Ушла от ноги. Есть все-таки и в воровском шалмане порядочные люди, которым все это невыносимо противно. Есть, но мало. Астаховых с Прохановыми на порядок больше. В каждом из нас или Астахов, или этот… второй-стомиллионный. Людмила Александровна, бедняжка, в ничтожном меньшинстве, в осадке.

Интересно, а если бы Минкину самому предложили должность Говорухина? Я имею в виду не режиссуру, а чин заместителя Путина по «фронту»? Или, еще лучше, самого Путина? А? Ведь правят, правили и впредь править будут во все времена деньги, и владеющие ими в нашей стране олигархи вполне могут поменять одного высокооплачиваемого попугая на другого, когда сочтут нужным.
Не могу отвечать за Минкина, но в себе, честно скажу, не уверен.

Правда, был в моей бурной жизни случай, когда я отказался вступить в КПСС, но до того был допрос в КГБ, как раз после зашиты диплома, и я, не зная, что это будет допрос, шел на него в приподнятом настроении, - думал, что предложат работу. Я бы тогда согласился. Нет, я сам бы не предложился, как в свое время Путин, - я, в отличие от него, героя фильма В.Басова с реальными палачами и провокаторами не путаю, но если бы предложили…

Негодяями нас делает не столько генетическая предрасположенность к подлости, сколько искушение. Просто одного можно купить дешевле, а другого чуть подороже. Предложи преуспевающему адвокату Астахову стать простым главой администрации какого-нибудь Задрипанска, он бы это предложение гневно отверг, Но опытный вербовщик свое дело знает. Хотя вот на жене прокололся. Дьявол могущественен, но и ему поставлен предел: всемогущ только Бог.

Всегда вспоминается из совсем недавней истории. Когда большевики захватили Крым, они сначала никого не расстреливали. 20 тысячам не успевших или не захотевших эвакуироваться русских офицеров (а по разным причинам, из захваченных в Крыму страну не пожелало оставить более 200 тысяч гражданских и военных служащих, журналистов, актеров, врачей…) предложили признать «советскую власть». Просто подписать бумажку, и на все четыре стороны!

Ни один не подписал. Их зверски били, потом каждому привязали камень к ногам, и с обрыва в море. Большевиками число «расстрелянных» тогда в Крыму официально определялось в 56 тысяч человек.

«Приговоренных связывали группами, наносили им револьверными выстрелами и ударами сабель тяжкие раны, затем полуживыми сбрасывали в море. В течение нескольких лет на дне севастопольских бухт можно было видеть целые толпы утопленников, привязанных ногами к большим камням. Течением воды их руки приводились в движение, волосы были растрепаны. По свидетельству водолаза, спустившегося на свой страх и риск под воду одной из таких бухт, «среди этих трупов священник в рясе с широкими рукавами подымал руки, как будто произносил ужасную речь», - это свидетельство очевидца…

Может, это только красивая легенда, ведь в любой семье не без урода, - может, кто и прельстился, но ложка дегтя, даже если она и была, бочки меда не испортила, и стоят они там, в Севастопольской бухте, и поныне как на страже нашего облика человеческого, мешая нам окончательно скурвиться, оскотиниться, одебилеть.

Есть все же нечто в душах наших, чего Дьявол преодолеть не может. Не у всех, и не всегда это благородное непреодолимое чувство включается, - но если включается, - зло и подлость отступают. Я уже думал, что все это осталось в прошлом, в том времени, где навеки остались стоять на дне те герои, а теперь-де век чистогана, - но нет, Бог, видно, еще от нас окончательно не отступился. Спасибо бывшей первой леди криминалфашистского балагана, напомнила, что мы тоже люди. Пока еще люди.

Конечно, выходной – это хорошо, но праздника в душе нет, уж извините. Да и когда, в какой век российской истории, подобный праздник, когда нам не стыдно было бы за страну, в которой мы живем, мог праздноваться по праву? Вот даже в чаадаевские времена такого не было, а сейчас уж и подавно.
Однако вдруг… Да нет, не верю. А впрочем, может, это вопрос вовсе и не веры?

Валентин Спицин.