Многонациональная Инта

Когда я появилась на свет, мои родители жили в цокальной квартире. Чтобы стало понятно, это полуподвальная квартира, с окнами, врастающими в землю. С крыши пятиэтажного дома торчала труба, с которой постоянно лилась вода, и зимой у нас под окном намерзала ледяная горка. Мы с друзьями катались на ледянках. Можно  было запросто заглянуть  в окно, и попросить:
- Мама, дай пирожок.
Пирожки мама жарила очень вкусные, с картошкой, капустой и джемом. Иногда случалось, что мы уже дома, а под окном просят:
- Дайте пирожок.
И мама давала. Она у меня добрая, людей жалеет, особенно детей.
В садик я пошла рано, в ясельную группу.  Со мной в группе были  Женя, Гульжана, Таня, Варя, Витя. Дети с белыми, чёрными и рыжими волосами играли и веселились вместе. Город Инта славится своим особым интеллигентным духом. Всё объяснимо: лучшие умы здесь отбывали наказание, безвинно наказанные люди, не замаравшие белых одежд праведников, после освобождения оставались в Инте. Во многом благодаря их уму и таланту маленький шахтёрский городок превращался в ителлектуально – культурный центр.
Бабушка и дедушка Жени Кипера были политическими заключёнными, отбывали наказание в посёлке Абезь под Интой. В лагере встретились, поженились, да и жить здесь остались. Северный город  не отпускал. Евгения Владимировна работала в Доме пионеров, вела балетную студию. Благодаря ей интинские зрители увидели «Щелкунчика» и «Лебединое озеро». Дети ездили на выступления в разные города Советского Союза, и даже  выступали за рубежом. Пуанты стали привычными для Крайнего Севера, почти как унты, даже в словах слышится созвучие.
 На всю жизнь сохранила Евгения Владимировна любовь к танцу, хотела нас с Женькой в 3 годика научить танцевать, а потом отказалась от этой идеи: мы любили играть. Запомнилось, что бабушка Жени до ареста была журналисткой, а её отец был белогвардейским офицером, о чём говорило фото, сделанное в Киеве до революции. Однажды, придя домой, я спросила:
- Мама, а почему бабушка Жени постоянно ходит по квартире, она не любит сидеть?
Мама,спустя годы,объяснила мне почему не сидится Евгении Владимировне. В  то время я была маленькой и не смогла бы понять ответ.
- Камеры в лагере были маленькими, и люди, чтобы не страдать от гиподинамии, вынуждены были непрестанно ходить. Кроме того, в камерах было холодно, и, таким образом, заключённые согревались.
А вот у Тани Чиж папа погиб,  когда мы заканчивали садик, мы все за неё переживали. Папа моей подруги был добрый и отзывчивый. Этот широкой натуры человек  был родом с Украины. Летом  Таня вместе с папой ездила к бабушке.
В одном классе со мной училась Зейнаб.  Девочка была больна церебральным параличом. Ей так хотелось быть рядом с детьми, что родители отказывались от домашнего обучения, которое рекомендовано при таком заболевании. Каждое утро папа приводил Зейнаб в школу, зимой привозил на санках. Писать ей было очень сложно, но эти каракули приводили в восторг всех, начиная от  учителя Кадочниковой Елены Александровны, и заканчивая детьми. Каким терпением обладала Зейнаб…, каким стремлением учиться…Через призму лет всматриваюсь, и прихожу к выводу, что больные люди обладают большей силой воли и стремлением к жизни, чем здоровые, сытые и ленивые. Печально то, что в третьем классе эта девочка умерла.
 Со временем наша семья переехала в новую квартиру в центре города, мама отвела меня учиться в гимназию. Здесь я подружилась с Даниёй и Виорикой. Такие красивые имена были у девчонок.   
Каких только имён не встретишь в Инте: Лейла, Лилия, Гульнара, Махсуд, Римма, Роза, Шукирхон…Никто не думает о вероисповедании соседа, о цвете волос или кожи одноклассника. Всем хватает места и солнца.
Приезжаю из медицинского университета на практику в родной город, и вижу на магазине «Космос» баннер: «Многонациональная Инта».
- А ведь и правда, - подумала я.
Так появилась эта статья.

Эту статью написала моя дочь Мариша. Пожелайте ей счастья и удачи.