Диагностический кабинет НИИ НССиПЛ

Конкурс Копирайта -К2
Диагностический кабинет Научно-исследовательской лаборатории нейро-сенсорных связей и парадоксальной логики (НИИ НССиПЛ).

Прием ведут:
Василий Арчибальдович, зав.лаб, д.м.н., проф.. член-корр. РАМПОПО
Петр Модестович, пом.зав.лаб., д.м.н.
Люда, аспирантка, пом.пом.зав.лаб


Разбирается рассказ «Вечность». Автор – Ева http://proza.ru/2013/05/31/24


Законные представители Евы – сестра Ольга и бабушка Тамара

Права и обязанности Пациента http://proza.ru/2013/05/30/35
Права и обязанности Родственников Пациента как его законных представителей http://proza.ru/2013/05/30/35


ВНИМАНИЕ!!

Под данным текстом рецензии могут писать только:
- врачи-диагносты
- врачи-неврологи
- Лечащий Врач
- Медсестра
- Пациент
- Родственники
- Начмед и администратор Клиники

Все остальные рецензии будут удаляться.

Благодарим за понимание,
Администрация

***


- Коллеги! Из кабинета неврологии принесли интересный случай. Магический реализм называется.

- Блин, ну болезни пошли! То городское фэнтези, то женский триллер. Вот раньше как хорошо было – соцреализм и никаких гвоздей. Лечить приятно было. И рентген не нужен был. По первой странице видно – если ткачиха идет на свидание с монтажником-высотником, и первое, что они делают – это обсуждают выполнение плана, так это соцреализм в чистом виде! А сейчас что? Сам черт ногу сломит в современных литературных жанрах!

- Ну-ну, не бузите, уважаемый Петр Модестович. Сейчас у вас вон сколько диагностических аппаратов – и иммунно-кислотный анализатор, и позитронный томограф, и портативный иглоукалыватель для домохозяек. Давайте-ка лучше посмотрим нашего больного… Что у него там приключилось? Людочка, включайте агрегат.

Люда включает агрегат.  Тот жужжит и подмигивает цветодиодами и четвертьпроводниками.

- Опять по критериям смотреть будем, Василий Арчибальдович?

-  Милочка, вы меня удивляете! Столько лет при лабораторной литературе состоите, а все сомневаетесь, с чего начинать. Естественно, с соответствия жанру. Давайте-давайте, раньше сядем – раньше на конференцию уйдем. Что у нас сначала?

- Первый критерий соответствия жанру. Показатель КУ, а именно: мистические элементы включены в реалистическую картину мира.

- И что, включены? Да не прибор, а мистические элементы!

- Включены, Василий Арчибальдович. Однозначно включены. Петр Модестович, вам видно?

- Монитор вижу. Большой. А вот элементы… Местами сомневаюсь я. Давайте-ка, коллеги, пройдемся по всему организму. Торопиться не будем, 37 тыщ все-таки.

- Согласен, Петр Модестович. Давайте, Люда, по сценам запускайте.

- Хорошо, Василий Арчибальдович, иду по сценам. Слайд первый. Радуга. Ее считать как мистический элемент?

- Эээ… Петр Модестович, ваше мнение – считать радугу или нет?

- Я бы посчитал, Василий Арчибальдович. Видите, этот эпизод находится в самом начале лобно-теменной извилины… И площадь образования достаточно большая. Ну-ка, Людочка, дайте разрешение побольше… Ага, вот так. Смотрите, коллеги, описание радуги занимает почти 1200 знаков – это, почитай, три с половиной процента!

- А не маловато будет, Петр Модестович? Всего три процента.

- Ну, во-первых, не три, а три с половиной. А во-вторых, побойтесь бога, Василий Арчибальдович! Это ж самое начало произведения! Нет, уж если автор вставляет эту сцену в экспозицию, то мы с вами не можем игнорировать даже три процента. А тем более, три с половиной.

- Вы меня убедили, Петр Модестович. Считаем радугу за первый мистический элемент. Людочка, продолжайте.

- Дальше, Василий Арчибальдович, идет сцена в институте. Ну, где героиня смотрится в зеркало, и у нее кровь идет глазами.

- Кровь глазами? Любопытный ход… Надеюсь, окулисты свое заключение уже дали. Но кровь – однозначно хорошо. Кровь всегда считалась элементом магическим – клятвы там на крови… Кровавое воскресение… Бились до последней капли крови… Да-с. Считаю, тут сомнений быть не должно – чистокровно мистический элемент.

- Мистический-то он мистический, коллега, да находится он в окружении вполне здоровых тканей – психологический факультет, Денис Ставницкий.

- А вот тут, коллега, буду вам решительно возражать! Ткани, окружающие мистические элементы, только выглядят здоровыми. А на самом деле  их уже поразили процессы трансформации.

- Имеете в виду логические нестыковки, Василий Арчибальдович?

- Именно их, Петр Модестович! Людочка, дайте разрешение побольше. И контраст включите. Видите? Вот это пятно. «Первое, что твёрдо усвоила безответно влюблённая студентка, было понятие амбивалентности – наличие «нежных» и враждебных чувств, одновременно испытываемых человеком по отношению к одному и тому же лицу. Этим жутко красивым лицом стал для неё Денис Ставницкий».  О чем это говорит?  Ну-ка, Людочка, ответьте вы.

- Я считаю, Василий Арчибальдович, что перед нами типичные черты женской прозы – неоправданное употребление кавычек; суждения, обощения и утверждения, не подкрепленные сенсорными картинами и основанные только на словах автора – «безответно влюбленная», «первое, что чётко усвоила»; употребления якобы сильных в эмоциональном плане выражений – «жутко красивое лицо».

- Я бы добавил – не просто женской, а псевдоинтеллектуальной женской прозы. Словечко «амбивалентной» тому пример. Да-с… О чем это говорит?

- О подростковом возрасте автора?

- Возможно, возможно… Хотя к биологическому возрасту я бы не сильно привязывался. Широко распространены случаи, когда авторы весьма почтенных лет, находясь под влиянием инъекций бульварной литературы, пишут именно в таком стиле. А вот гендерная принадлежность однозначно просматривается – девочка писала. Фамилию персонажа отметили? Ставницкий – это вам не какой-нибудь Мищенко-Онопко. Ставницкий – это красиво. Ну-с, смотрим дальше.

- А дальше у нас, Василий Арчибальдович, сцена с дедушкой.

- С дедушкой, говорите? Ну-ка, вон тот кусочек выведите на монитор покрупнее. Еще… еще… достаточно. Что видим на этом снимке, коллеги?

- Сцена с дедушкой занимает 4 250 знаков. Это одиннадцать с половиной процентов. Нормальный такой показатель.

- Погодите, Людочка, не торопитесь. Сцена с дедушкой действительно занимает 11,5 %, но сколько в ней занимает само мистическое ядро?

Люда щелкает тумблерами.

- Размер мистического ядра в сцене 13, 4%. А если считать с широкой областью, то все пятнадцать.

- То есть от общего объема это будет….

- Грубо говоря, чуть более полутора процентов.

- А что с маркерами женской прозы?

- Чрезвычайно сильны. Василий Арчибальдович. Индекс Устьмаридонца близок к критическому. Обратите внимание на эту структуру. «Бросив связку ключей на консоль, она скинула кожаную куртку, стянула длинные сапоги и недовольно уставилась в зеркало. Слава Богу, хоть оно радовало! Пепельные волосы, над которыми стоило задуматься — свои они или крашеные, серые глаза с тёмным ободком по краю; слегка выщипанные брови, вздёрнутый нос, правильный овал лица... Ничего особенного, но общий вид вполне приятный».

- Что скажете, Петр Модестович?

- Трендовое описание, Василий Арчибальдович. У страдающих женской прозой все героини в длинных сапогах и кожаных куртках, видимо, это мода такая. Тут я не копенгаген, тут Людочка должна лучше разбираться.

- Да, Василий Арчибальдович, так и есть. Сейчас носят именно слегка выщипанные брови и вздернутые носы. Вы на мой не смотрите, я предпочитаю винтаж.

- Что простите, Люда, вы предпочитаете?

- Винтаж - предмет обихода прошлого в современной интерпретации. Эта горбинка на носу мне от бабушки по наследству досталась.

- Блин, сколько красивых слов в русском языке – винтаж, консоль… Что такое «консоль» кто-нибудь знает?

- Ну-ну, не бузите, уважаемый Петр Модестович. Консоль – от франц. console, от лат. consolidare — "укреплять, поддерживать" — архитектурная деталь в виде выступающей, поддерживающей конструкции. Устаревшее название — суппорт (ср.-лат. supporta — "подпорка"). Немецкая форма термина — кронштейн (нем. Kragstein — "выступающий камень"). Консолями могут служить выступающие из стены балки, замковые камни. Консолями часто являются волюты, они несут карнизы, сандрики, балконы, кантории, декоративные вазы, статуи, эркеры. В мебели консолью называют небольшой столик с одной или двумя ножками, одной из сторон прикрепляющийся к стене.

- Вот говорил я жене – на фига нам в коридоре кантория? Тем более за такую цену? Во времена моего детства во всех коридорах стояли галошницы! Ну, может, еще и тумбочки.

Людочка (презрительно фыркает) – Скажете тоже – галошница!

- А по-вашему,  сандрик лучше?

- Тихо, тихо, коллеги! Не отвлекаемся. Что у нас на третьем слайде?

- Сцена в больнице, Василий Арчибальдович. Героиня видит свое отражение в банке с водой  и снова падает в обморок.

- Размер мистического ядра?

- 327.

- Что 327? Вы когда научитесь проценты считать?

- Ой, простите, Василий Арчибальдович.  Двенадцать процентов. А если считать от общего, то 0,88%.

-  Маловато будет.

- Но там со шлейфом можно посчитать.

- А если со шлейфом, то сколько?

- Процентов пять наберется.

- Ну что ж, пять процентов на дороге не валяются. Запишите, Людочка. Четвертый слайд, пожалуйста.

- А четвертый слайд, Василий Арчибальдович, про Грецию. Его считать?

- Вы как думаете, Петр Модестович?  Петр Модестович, проснитесь!

- Да я не сплю… задумался просто. Греция. Сафо. Ниоба. Лето. Клеида. Харакс.

Люда (подсказывает) Еще Ларих, Скамандроним, Ксанф  и Родопис.

- Спасибо, милочка. Нет, уважаемый Василий Арчибальдович, я считаю, что к мистическому ядру, именно к nucleus caudatus, данный эпизод значения не имеет. Предлагаю отнести его к telencephalon.

- Согласен с вами, Петр Модестович. Людочка, запишите объем в другой графе. Сколько там получается?

- 15, 44 %. Василий Арчибальдович.

- Прекрасно, прекрасно… Давайте дальше.

- Слайд пятый. Визит дедушки-профессора в больницу. Василий Арчибальдович, а там ядра ваще нету…

- Как нету? А куда ж оно делось?

- Честное слово, нету. У меня на мониторе не высвечивается четкое образование. Все больше намеками, намеками…

- Ну-ка, выведите на экран. Да, действительно, ядра нет. Что будем делать. Петр Модестович?

- А отнесите-ка вы, Василий Арчибальдович, данную структуру в раздел auxilia.

- Аухилия, говорите? Ну, пусть будет аухилия.

- Василий Арчибальдович, так я записываю – размер аухилии семь процентов?

- Записывайте, Людочка, записывайте. Что у нас дальше?

- Слайд шестой. Самый большой – 11 000 знаков! А как здесь ядро считать, я не знаю…

- Что значит – вы не знаете? А аппаратура что показывает?

- Да опять шлейф какой-то… С вкраплениями.

- И много вкраплений?

- Достаточно, Василий Арчибальдович. Индекс Устьмаридонца опасно высокий. Прибор аж пищит!

- Громко пищит?

- Ой, громко, Василий Арчибальдович! Вот здесь слушайте – «Светлана отказалась ходить по врачам, быть же «подопытной крыской» ей и вовсе не улыбалось, так что после двухнедельного пребывания в больнице она постаралась вернуться к прежнему образу жизни. Ей удавалось достаточно легко избегать отражающих поверхностей, потому и проблем с глазами больше не возникало. Зато появились другие, не менее важные проблемы. Роман, начавшийся с Денисом, молниеносно закрутился в спиральную неразбериху: они то ссорились, то мирились, то вновь бросали друг друга «навсегда». Марина раза два передавала приглашения от профессора, Светлана отмахивалась: «Завтра!», но в гости за два месяца так и не собралась»

Прибор издает пронзительный свист. Василий Арчибальдович  и Петр Модестович в ужасе затыкают уши, причем Петр Модестович – канюлями от портативного инъектора для домохозяек. Василий Арчибальдович жестами приказывает Люде выключить. Та жмет на кнопку.

- Ух ты! Прям как противоугонка в моей «копейке»… Петр Модестович! Петр!! Модестович!! Дорогой!!

Петр Модестович сидит с жутко красивым лицом и канюлями в ушах.

- Люда, удалите канюли!

Люда удаляет. Петр Модестович приобретает привычный вид.

- Что это было?

- Яркий образчик женской прозы. Предлагаю, коллеги, прослушать еще раз.

Петр Модестович (в ужасе) Люда, верните мои канюли!

- Не волнуйтесь так. Петр Модестович, мы без звука слушать будем. Люда, и динамики на всякий случай кислородной подушкой прикройте. Так, начали!

- «Светлана отказалась ходить по врачам, быть же «подопытной крыской» ей и вовсе не улыбалось, так что после двухнедельного пребывания в больнице она постаралась вернуться к прежнему образу жизни. Ей удавалось достаточно легко избегать отражающих поверхностей, потому и проблем с глазами больше не возникало. Зато появились другие, не менее важные проблемы. Роман, начавшийся с Денисом, молниеносно закрутился в спиральную неразбериху: они то ссорились, то мирились, то вновь бросали друг друга «навсегда». Марина раза два передавала приглашения от профессора, Светлана отмахивалась: «Завтра!», но в гости за два месяца так и не собралась»

- Все признаки женской прозы налицо, Василий Арчибальдович. Снова кавычки, снова канцеляризмы – «двухнедельного пребывания в больнице», «к прежнему образу жизни», «легко избегать отражающих поверхностей», снова красивости – «молниеносно закрутился в спиральную неразбериху», снова отсутствие логики и четкости в изложении.

- Да, Люда, похоже, автора постоянно преследуют приступы болезни женской прозой. А вы что скажете, Петр Модестович?

- Прокрутите! Прокрутите дальше! Не могу быть подопытной крыской!

- Ну а по существу проблемы?

- А по существу скажу, что структура имеет тенденцию превращаться в аухилию, однако центры кристаллизации присутствуют. Предлагаю написать в заключении: образование аморфное, может стать легко подвижным и сползти в любую сторону.

- Записала, Петр Модестович. Далее слайд седьмой. Опять про Грецию. Опять писать – telencephalon?

- Да, пишите, и размер обязательно проставьте.

- Уже проставила, Василий Арчибальдович. 12 и 2. Но мне с Грецией все же не понятно. Это мистический элемент или нет?

- Ну как вам сказать, Люда… Авторы, работающие в жанре магического реализма, нуждаются в контрастной картинке. В данном случае автор выбрал Элладу. Вы, Милочка, сиртаки танцуете?

Люда (обидчиво) Между прочим, Василий Арчибальдович, я замужем!

- Так одно другому не мешает, поверьте мне. Я, например, был женат трижды. И с каждым разом все удачней, мда… Так вот, Элладу автор ввел в качестве декорации, в которых разворачивается параллельная реальность, что очень характерно для произведений означенного жанра. А вы как считаете, Петр Модестович?

- Я нахожу, что сцены древнегреческого быта вполне соответствуют критерию ДЖЕМ, а именно – в произведении магического реализма весьма велико содержание элементов фольклора и\или легенд.

- Благодарю вас за уточнение, Петр Модестович. Действительно, обращение к культурному наследию прошлого – неотъемлемая часть жанра магического реализма.

- Причем заметьте, Василий Арчибальдович, нечасто встретишь обращение авторов именно к Элладе. Все больше тамплиеры в моде и код да Винчи. А тут Сафо. Ниоба. Лето. Клеида. Харакс.

Люда (подсказывает) Еще Ларих, Скамандроним, Ксанф  и Родопис.

- Спасибо, милочка. Да, уважаемый Василий Арибальдович, я считаю, что автор нашел довольно-таки свежие формы, да-с. Одно мне непонятно – зачем тут сексуальная перверсия? Знаете, ткачиха с монтажником-высотником как-то привычней будет для нашего среднерусского глаза.

- Мода, мода, любезнейший Перт Модестович! Хорошо еще, что мы с вами люди старого закала и потому можем оставаться наедине в лаборатории. А было бы нам опять двадцать пять – черт знает что могли бы подумать!

- И не говорите, Василий Арчибальдович, в каком мире мы живем! Вот вы, например, Милочка…

- Я не Милочка, а Людочка! И уже говорила, Петр Модестович, я замужем. За мужчиной. Он, правда, артист балета…

- О, это весьма похвально, хотя и внушает опасения, мда… Что у нас осталось по критерию КУ?

- Восьмой слайд. Кульминация. Все за ядро считать?

- Все считайте, раз это кульминация.

- Выходит 1, 66%.

- Прекрасно, прекрасно… И в сумме у нас получается?

- Ну, если округлять, то почти 25 %.

- Прекрасно, прекрасно… Значит, в заключении пишем: присутствие магических элементов в тексте составляет почти четверть.

- Василий Арчибальдович,  а там еще девятый слайд есть. Только он совсем непонятный.

- Непонятный, говорите? Ну-ка, выведите его на экран.

- Вот он. Вообще не понимаю – о чем это? Ерунда какая-то… Может, просто отвалилось что-то при пересылке?

- О, Людочка, не спешите с выводами. На самом деле, мы наблюдаем интереснейший феномен! И он, кстати, имеет самое непосредственное отношение к критериям магического реализма. Что скажете, Петр Модестович?

- Это вы на открытый финал намекаете, Василий Арчибальдович?

- Именно на него, Петр Модестович, именно!

Людочка (жалобно) Я не поняла.

- О, Милочка, это интереснейшая штука! Критерий ДЖИ. Произведения магического реализма, как правило, имеют открытый финал, который дает читателю шанс самому определить, что же было более правдивым и соответствующим строению мира произведения - фантастическое или повседневное.

- Ой, как сложно…

- А вы что хотели? Магический реализм – это вам не в тряпошное домино шлепать.

- Но он же не финал, а обрывок какой-то!

- Да, недоработал автор. Но это мы в заключение запишем, правда, Петр Модестович?

- Совершенно с вами согласен, Василий Арчибальдович. Что у нас дальше?

- А дальше у нас следующий признак жанра. Критерий ПСЮ. Фантастические элементы никогда не объясняются, действующие лица безоговорочно принимают и не оспаривают логику магических элементов.

- О, это точно есть! Героиню положили в больницу с редким заболеванием, а как лечат – неизвестно. Потом выписали – а с каким диагнозом не сказано. Я-то думала, автор просто забыл про это написать. А это, оказывается, признак жанра?

- Ну не совсем, не совсем. Признак жанра – это НЕудивление персонажей, но связей действительно маловато. Вы не находите, Петр Модестович?

- Очень даже нахожу, Василий Арчибальдович! И настаиваю на том, чтобы в заключении мы отметили чрезмерно раздутые  telencephalon и auxilia. По сравнению с nucleus caudatus, разумеется.

- Обязательно отметим, Петр Модестович. Переходим к следующим показателям. Что у нас осталось?

- Критерий ФЛЯ. Время, Василий Арчибальдович.

- А что со временем?

- Со временем у автора все хорошо. Как и полагается в магическом реализме, течение времени искажается, оно становится цикличным или кажется отсутствующим. Также автор применил весьма качественный прием – ввел в повествование коллапс времени, когда настоящее повторяет или напоминает прошлое. Сцепка Светлана – Сафо присутствует.

- Василий Арчибальдович, сигнал прошел – сюжетные нейроны не контачут.

- В каком месте произошел обрыв?

- Во многих. Прибор  вопросов накидал. Если бы Светлана не училась с Мариной в одной группе,  Сафо бы в нее не вселилась? А если бы вселилась, то что бы было – дедушки-то рядом не было бы? И кому бы в таком случае дедушка передал бы свои знания? И про Сафо с Гебой тоже непонятно.  Короче, что в сюжете является случайным, а что детерминированным? Что будем с этими вопросами делать?

- А что мы можем с ними делать? Внесем их в заключение, а дальше автор пусть сам решает. Кстати, коллеги, взгляните вот сюда. Тут еще один интересный феномен выплыл. Тоже свойственный жанру магического реализма. В повествовании меняются местами причина и следствие – героиня страдает ДО включения себя в цепь трагических событий. Это в плюсы, Люда, занесите, это удачный ход.

- А что вы скажете по поводу голоса рассказчика? Не можем же мы обойти вниманием фокал. Критерий ФАК, Василий Арчибальдович.

- Ну, фокал - это святое, Петр Модестович! И заметьте, автор поступил весьма грамотно и остался в заявленном жанре. События представляются с альтернативных точек зрения, то есть часты переходы между точками зрения разных персонажей и внутренним монологом относительно общих взаимоотношений и воспоминаний. Прошлое контрастирует и сочетается с настоящим, персонажи (в данном случае – Сафо и Светлана) друг с другом.

- Ну-с, коллеги, спасибо за работу с фактами. Пришло время подводить итоги. Пишем заключение. Доставайте толстую тетрадь, Людочка, у меня много замечаний.

Люда достает гроссбух.

Итак,
1. Представленное произведение однозначно относится к заявленному жанру.
2. Автор использовал все общепринятые приемы и инструменты – в описании, повествовании, передачи мыслей и чувств. Процесс был. А вот результаты требуют доработки.
3. К недостаткам работы относится небрежность в создании крепких связей между персонажами и событиями.

- Что вы имеете в виду, Василий Арчибальдович?

- Дело в том, Милочка, что жанр магического реализма призван показывать, какие элементы в обыденной реальности позволяют провести трансформацию героев в плане приближения их к познанию мира и самих себя.

- Ой, Василий Арчибальдович, непонятно как-то…

- Ладно, объясняю на пальцах. Автор, как  впрочем, и читатель, живет в реальном мире. Дом, работа, домашнее хозяйство. Иногда кино, вино и домино. Но это скучно, понимаете? Душа просит большего – чистого и объемного. Но не слона после бани. А именно духовного импульса.  Именно на этой почве появляются произведения магического реализма.
Оглянитесь вокруг, Людочка, и посмотрите на мир широко открытыми глазами.  О сколько там открытий чудных! И все они могут быть отражены в книгах.
Подумайте, какова идея! Скромная студентка пединститута неожиданно перевоплощается в Сафо, легендарную женщину прошлого. Жизнь продолжается через тысячелетия. Какова символика! Даже поэтика и сюрреализм!

Люда (восторженно)  О да, Василий Арчибальдович! Да! Да!!

- Однозначно, Люда, вы молодая женщина, и потому вас цепляет идея отказа от нудных гражданских обязанностей и долгов перед обществом, например, получения высшего образования. Вы становитесь близки к героине, которая подала документы в ВУЗ «единственно потому, что на «психологию» подавал документы и Денис, от которого она напрасно спасала своё сердце в выпускном классе». Видите, автор делает героиню девушкой из толпы. Это хорошо. Но автор напрочь забыл пояснить, почему из толпы девушек – кстати, сколько их в России? Миллионов двадцать будет? – в качестве воплощения Сафо была выбрана именно Светлана?

- У них имена похожи.

Петр Модестович закатывается хохотом. В такт ему дребезжит лабораторная посуда.

Василий Арчибальдович (укоризненно) Петр Модестович!

- Милочка, вы меня уморите! Светлана – Сафо? Тогда уж надо было выбирать Фотинию. Photos грекам как-то ближе. И с какого перепугу древней гречанке переселяться в русскую? Мотивация где? Вот если бы героиня перевоплотилась на греческом курорте, съела там чего-нибудь или зашла в какой храм, я бы понял. А так, извините, притянуто за уши. Даже жанр магического реализма не спасает, ибо нельзя на жанр сваливать все авторские недоработки.

- Да подумаешь, Греция не Греция! Мне про любовь очень понравилось.

- Минуточку! Про какую-такую любовь?

- Как про какую? А Денис? Он такой милый!  Как он любит Светлану! Цветы принес в больницу. Потом в туалете ее с пола поднял.

- Мда, цветы и пол в туалете – это, безусловно, аргумент. А как, кстати, он в женском туалете оказался?

- Как, как… А действительно, как? Погодите, Петр Модестович, я сейчас вам найду. Сейчас, сейчас… Вот! «Светлана беззвучно рухнула на пол, задев рукой банку. Та разлетелась вдребезги, огласив звонким визгом кафельные стены туалета.
Денис, вбежавший в дамскую комнату, отшатнулся в ужасе» (сконфуженно) Ой…

- Вот и я о том же. Мужчина зашел в женский туалет на визг разбившейся банки. И где же вы, Милочка, тут любовь углядели? Ох, и доверчивы вы, молодые девушки! Бери вас голыми руками, мда…

- Согласен с вами, Петр Модестович. Автор абсолютно не развивает отношения между персонажами. Они картонные и держатся только на честном слове автора. Сказал, что Денис – бабник, а вы и поверили. А картинка где? Описания? Метания героев?

Люда (сконфуженно) Нету.

- Именно, что нету! Поэтому, несмотря на высокие показатели индексов, присущих женской прозе, произведение таковым не является. Это не любовный роман. И присутствие Сафо, Ниобы, Лета и брата ихнего Харакса ситуацию никак не вытягивает. И значит, что?

- Что, Василий Арчибальдович?

- А то, милейшая Людочка, что автор не пожелал  полностью соответствовать вкусам молодой женской аудитории.  Пренебрег описанием чувств, и потому  75 % текста осталось без эмоционального ответа. Если бы автор расширил образ героини, привнес бы деталей, соответствующих мыслям и поведению юной влюбленной девушки, то рассказ приняли бы на ура. И мало кто из читательниц обратил бы внимание на те канцеляризмы и штампы, которые мы тут так старательно выковыриваем.
Но нет, не пошел автор по этому пути! Я, в общем-то, его одобряю, поскольку сам в некотором роде не девушка. Но и осуждаю тоже, ибо 25 % мистического ядра тоже оказались подвешенными к пустоте.
Где глубокая философская подоплека? Где параллели образов Сафо и Светланы? Какую роль играет в повествовании дедушка-профессор?
Для меня как старшего представителей читательской братии было бы интересно, если бы магические элементы выступили  не как технический прием, а как самостоятельный предмет исследования. Попробуйте заменить Сафо на Маргариту Бургундскую или Клеопатру – и уверяю вас, внутренний конфликт героини никак бы не изменился.
К сожалению, в данном  рассказе непостижимые явления оказались лишь набором подробностей. Причем не очень выразительных. Мда!
А вы что молчите, Петр Модестович?

- Я? Да задумался о своем. На даче воду надо проводить, пожалуй, в сотку не уложишься… В автосервис ехать рулевую колонку менять… Опять же, зима скоро – жене шуба потребуется… Сын, балбес, сессию завалил, того и гляди, в армию загремит, бестолочь… Грустно все. Вот бы автор написал что-то, что показало бы мне широту мира. Пробудило бы во мне духовность. Приоткрыло бы горизонты.
Темы! Темы высокой хочется. Ну, и развития ее, безусловно, на уровне заявленного. А пока – читал рассказ и думал только о своем. Какая уж тут Сафо с пылающими ступнями? Со здоровьем, блин, нелады… Вы не знаете, уролог у нас в клинике принимает?

Василий Арчибальдович (торжествующе)  Вот видите, Люда! Что и требовалось доказать. Автор должен четко представлять – к кому он обращается? И тогда, на самом деле, жанр неважен – магический реализм или соцреализм. И без литературоведческой канители обойдемся, инструменты сами в руках окажутся – стиль там, язык. Речевые фигуры.

- Так что автору рекомендовать? Петр Модестович?

- Что, что! Пусть думает, что отрезАть – ядро или аухилию. Сейчас они друг другу противоречат.

- А резать обязательно?

- Можно и не резать. Консервативное лечение тоже бывает очень эффективно. Можно подкормить метафорами. Описаний впрыснуть. Рассуждений имплантировать. Главное – не запускать болезнь. А то знаете, как бывает, сначала аухилия беспокоит, а через пару томов – бац! – и устьмаридонц хватит. И тогда прямая дорога в рейтинг, на панихиду.

- Ну уж вы совсем мрачно на вещи смотрите, Петр Модестович. Я более оптимистичен. Считаю, что болезнь недостаточно запущена, еще есть шанс отыграть обратно.
Ладно, что-то мы засиделись. Вы, коллеги, идите на конференцию, а я быстренько заключение допишу и лечащему врачу отдам.

Петр Модестович уходит.

Люда (в дверях). Василий Арчибальдович. Последний вопрос можно? Я по эпилогу. Кто такая сестра Анна?

Василий Арчибальдович (пишет, рассеянно). Сестра Анна? Спросите в соседнем кабинете, может, она там работает…


© Copyright: Конкурс Копирайта -К2, 2013
Свидетельство о публикации №213060401955
рецензии
http://www.proza.ru/comments.html?2013/06/04/1955