История пятьдесят четвёртая. Кто в доме главный?

История пятьдесят четвёртая.
Про «кто в доме главный?»


      История эта, быть может, кому-нибудь покажется смешной, кому-то абсурдной, а кто-то вообще хмыкнет скептически, мол, стоило время тратить на такие пустяки? И каждый будет по-своему прав.
      Я уже третий год капитанил на своём любимом «Сангарском Проливе». Экипаж, за некоторыми исключениями, был подобран мной лично и я был почти всеми доволен. Согласитесь, что в семье не без урода, но в моей тогдашней «семье» уродов не просматривалось даже в самый сильный морской бинокль. Поэтому и история эта почти высосана из пальца и при разумном подходе к ситуации её и быть-то не должно!
       В предыдущем рейсе у меня произошла неприятная ситуация – я закрывал табель дублёру третьего штурмана по окладу четвёртого штурмана и ему деньги выплачивались конторой исправно все девять месяцев рейса, но при окончательном рассчёте главбухша заявила, что я неправильно закрывал ему табель, нужно было подавать по семьдесят пять процентов от оклада четвёртого штурмана... Набежала кругленькая сумма, которую бухгалтерия решила «повесить» на капитана и  мои возражения в рассчёт не принимались, даже то, что никаких инструкций в этом отношении от бухгалтерии я не получал. Дублёр в этой ситуации повёл себя безобразно, отказываясь возвращать переплаченную сумму и...
       Третьим штурманом тогда был Волков, который до прихода в нашу контору служил старпомом на подводной лодке и был демобилизован за «слишком демократичые отношения с рядовым составом». Так это или нет, не мне судить, а я просто принял эту информацию к сведению.
        Так вот, Волков подошёл ко мне прямо в бухгалтерии и сказал:
        -Виктор Александрович, это и мой просчёт, так как непосредственно я ставил в табелях нормо-часы, поэтому готов покрыть тридцать процентов переплаты!
        Я отказался от его предложения, но был чисто по-человечески тронут.
         Постепенно всё устаканилось, денег с меня не удержали, а Волков по моей категорической просьбе в следующий рейс пошёл уже в должности второго помощника капитана.
          Это был «чемпионский» рейс – одиннадцать месяцев и двадцать два дня! Полторы кругосветки в трампе... И я понял, что командование ВМФ не зря отправило Волкова на гражданку! Он постоянно заигрывал с матросами, «мыл кости» старшим командирам, часто покидал в Океане мостик во время вахты и делал много того, что не должно делать лицо комсостава.
          Шла первая половина девяностых прошлого века и я, следуя духу времени, пытался быть полудемократом, не наказывая Волкова за его проделки официально, но лишь журя по-отечески... Впрочем, соврал. Он был на пару лет старше меня.
           На длиннющем переходе от Фолклендских островов до Сингапура среди прочих праздников случился и День ВМФ. Я предложил Волкову, как капитану второго ранга, не выходить на ночную вахту, а расслабиться, как положено. С подменой проблем не было – я мог спокойно отвахтить с нулей до четырёх часов утра. Он меня поблагодарил и сказал, что подумает.
           Через пару часов второй штурман попросил меня, если это возможно, в День ВМФ освободить его не от ночной, а от дневной вахты, с чем я с радостью согласился.
           В назначенный час я принял вахту и стал сурово вглядываться в даль, но вдруг пришёл старпом и сказал, что он меня подменит, а меня второй штурман приглашает к себе в каюту на маленькое суарэ. А почему бы и нет?
            В каюте, кроме меня, уже были бывшие военморы: второй механик и сварщик. На столе, как и положено, стояла в запотевшей бутылке «проклятая» и лёгкие закуски. На горячее второй штурман приготовил собственноручно блюдо из кальмаров. Прошу поверить – более вкусного кальмарного блюда мне до сих пор отведать не пришлось!
             Естественно, первый тост был произнесён капитаном и выпит на ура и стоя. Второй тост не заставил себя ждать и был одобрен всеми присутствующими.
           Третий тост... У нас, моряков, принято третий тост поднимать «за тех, кто в море» или «за тех, кто без нас». Но тут Волков обратился ко мне со следующими словами:
            -  Виктор Александрович, мы понимаем, что третий тост за тех, кто в море. Но мы, военные моряки, смотрим на это несколько иначе и, поэтому, разрешите в наш день несколько видоизменить процедуру.
            Делать было нечего и я согласился, с интересом ожидая «продолжения праздника души».
            Сидящий слева от меня сварщик вдруг самолично наполнил свой стакан, поднялся и произнёс:
            - Капитан-лейтенант в запасе Юршевич! – выпил и сел, не закусывая.
            Далее поднялся с налитым стаканом второй механик:
            - Капитан третьего ранга в запасе Ильин! – и тоже опустошил стакан.
            Второй штурман плеснул в свой стакан почти до краёв:
             - Капитан второго ранга в запасе Волков! – выпил и с ехидством уставился на меня.
            Да, не дорос я до офицерского звания. После окончания мореходки «отслужил» сорок пять суток и до развала СССР числился старшиной второй статьи. Только сейчас до меня дошёл смысл моего приглашения в каюту.
             Я посмотрел на второго механика и на сварщика – их лица были красны, а глаза они старательно пытались спрятать. Им было стыдно!
             Я налил полный стакан водки, поднялся и объявил:
             - Капитан дальнего плавания Р, командующий вверенным мне транспортным рефрижератором «Сангарский Пролив» и мне абсолютно безразлично, сколько звёздочек на погонах у членов экипажа, находящихся у меня в подчинении! – залпом хапнул стакан, поблагодарил за хороший стол и попрощался.
               На следующий день второй механик и сварщик поднялись на мостик, когда я там был один, и извинились за свою дурацкую выходку:
               - Мы ведь не знали, что Вы не служили!
               - Парни, но ведь это ваши традиции, чего же тут извиняться!
               Хороший у меня тогда был экипаж. В своём подавляющем большинстве.

12.06.2013
Рига