Рильке На морском берегу

Примечательный ‘перевод’. Рецензент горячо рекомендует его переводчикам для изучения: ведь каждому из нас стóит знать, как переводить не то чтобы не нужно, а просто нельзя.

Начнём с комментария ‘переводчицы’: наблюдательная художница слова обнаружила тут верлибр, иначе — свободный стих... который, безусловно, бывает очень разным, но в нём отсутствуют, всегда или почти, размер и рифма (от них-то он, в частности, и свободен).
Поэтому у внимательного читателя и возникает недоумённый вопрос: как же уважаемая мэтресса проглядела
* рифмы: fern — Stern, Land — überwand — Sand;
* размер; если считать каждые две строки одним целым, то вырисовывается вот что

vorÜBER die FLUT. // noch BRAUST es FERN.
U — U — U — U —
wild WASser und Oben // STERN an STERN.
U — U U — U — U —
wer SAH es WOHL, // o SElig LAND,
U — U — U — U —
wie DICH die WELle // ÜberWAND.
U — U — U — U —
noch braust es fern. // der nachtwind bringt
U — U — U — U —
erinnerung und eine welle
[размер не соблюдается]
verLIEF im SAND.
U — U —
т. е. размер, с одним отклонением на 2 строфы, — обыкновенный 4-стопный ямб. И единственная строка, в которой совершенно нет соблюдения этого размера — 3-ья строка последней строфы.

Т. о., есть в этом стихотворении и размер, и рифма. А вот тут:
http://www.deutschelyrik.de/am-strand.html
желающие могут послушать, как это стихотворение звучит в исполнении носителя языка.

Справедливости ради стóит отметить очень точный перевод названия: бесспорно, “Am Strande” ~ «На берегу моря». С другой стороны, чего ж ещё и ожидать-то от мастера слова, зрэлого и смелого?..
...И на этом сказка заканчивается и начинается грустная правда жизни.

«Поток течет мимо»: если ‘переводчица’, вернее, её лирическая героиня, на морском берегу, как она же сама и определила совершенно верно, то — что за ПОТОК течёт мимо? и «мимо» — это КУДА? и как море — ТЕЧЁТ?
На берегу горной речки это звучало бы вполне понятно и естественно, но... на берегу моря? Что сказано на этот счёт у автора?
А у Рильке — совсем другое: его “Vorüber die Flut” — сравнительно редкое для НЕМ языка предложение, в котором опущена связка (эллипсис), т. е. “Vorüber [ist] die Flut”, что значит «закончился [остался позади] прилив», и тогда естественно звучит следующее “noch braust es fern” ~ БУКВ «ещё слышен издали шум»: это шум ушедшего, отступившего моря.
Это, кстати, отражено и в переводах
на АНГЛ “Over is the flood” (связка есть), тут:
http://www.lieder.net/lieder/get_text.html?TextId=13494
и ФРАНЦ “Passée la marée haute” (связки тоже нет), тут:
http://www.lieder.net/lieder/get_text.html?TextId=47066

Поэтому же «Весь в пене, бурля» — это артефакт перевода, которого в оригинале не только нет, но и быть не может: море отступило, и тут, где обретается наша лирическая героиня, нет ни потока, ни пены, ни бурления.
А вот там, куда оно отступило и откуда доносится его шум, да, — “Wild Wasser”, «бурные волны/воды», которые у нашего мастера слова стали «ярою водой», что звучит довольно дико... но, может быть, должно быть ‘поц-с-пудно’ понятно каждому?..

Я уже не говорю о том, что при декламации 1-ая, амфибрахиальная строка звучит «по-ТОК-те-чет-МИ-мо», т. е. на слоге «чёт» надо делать отдельное, пусть и несильное, ударение. В хороших стихах такого не встретишь.

«Как видеть я рад»: жизнерадостно, но у Рильке — совсем другие интонации: риторический вопрос “Wer sah es wohl...” ~ «Кто же [это] видел...»

«О, святая земля»:
* частица «о» здесь, очевидно, указывает на обращение... а вот междометием восхищения, изумления, одичания и проч. («о, гляди-ка: святая земля-то!») — НЕ является, так что запятая после неё не нужна; здесь это важно... да и правила пунктуации никто не отменял, даже для очень творческих пиривóччегов;
* почему «земля» — «святая»? Ведь “selig” значит «благословенный, счастливый, радостный», см.
http://www.lingvolive.com/en-us/translate/de-ru/selig
а «святой» — всё же чаще “heilig”.
Это ОЧЕНЬ РАЗНЫЕ образы, кроме того, в РУС языке «святая земля» имеет отчётливейшую коннотацию «Святая земля», т. е. Иерусалим с Палестиною; в НЕМ языке это соответствует “Heiliges Land”, и в оригинале ничего похожего нет, от слова «совсем».

«Как пенной волною // Твой берег омыт»: нежненько, лиричненько... но у Рильке проще, суровее, и, кстати, несколько не о том. “Wie dich die Welle // Überwand” ~ «Как тебя [благословенная земля] одолела/победила волна»; опять образ перевран, особенно с учётом того, что автор, если и радуется, то, наоборот, скорее тому, что вода, победившая землю, ушла.

«А шторм идет мимо» — откуда этот образ появился в воспалённом уме ‘переводчицы’, гадать не берусь... однако можно
* заметить, что в оригинале первая строка этой строфы повторяет вторую строку 1-ой строфы, “noch braust es fern” ~ БУКВ «ещё слышен издали шум»,
а потом и
* догодáццо, что такое повторение у крупного поэта — НЕ от того, что ему слов не хватило, а сделано намеренно, посему не худо было бы это отразить в переводе.
Но наша ‘переводчица’, разумеется, и тут пошла неторною тропою... хотя
(1) как уже понятно, о «шторме» речь вообще не идёт,
и
(2) мимо ЧЕГО идёт наш «шторм» и куда — боюсь, внятно не объяснит даже г-жа ‘творэц’.

Декламационно амфибрахическое «а-ШТОР-ми-дет-МИ-мо», как и первая строка, оставляет желать лучшего... хотя, впрочем, вспоминается пушкинское «резвоскачет», в одно слово, к коему (в примечаниях к стихотворению «Ода. Его сият. гр. Дм. Ив. Хвостову» 1825 г.) имеется ехидное разъяснение самого А. С.: «Слово, употребленное весьма счастливо Вильгельмом Карловичем Кюхельбекером в стихотворном его письме к г. Грибоедову».

«И сказ, что забыт»: по-видимому, отражение (правда, довольно кривое) того, что в оригинале — всего лишь лиричное “Erinnerung”, «воспоминание».

«...сказ, что забыт, // Ночной бриз принес»: что принесло что — бриз ли сказ, сказ ли бриз? непонятно, но, вероятно, всё же бриз принёс сказ... какой сказ-то? да забытый, очевидно!
Столь же неясно, чтó «поглотил брег морской»: бриз, принёсший сказ, или тот самый сказ забытый?

У Рильке меж тем всё просто, ясно и прозрачно: “Der Nachtwind bringt // Erinnerung und eine Welle // Verlief im Sand” ~ «Ночной ветер приносит воспоминание, и волна потерялась в песке / ушла в песок». Воспоминание и волна — как будто отдельны друг от друга, но при этом: воспоминание — о приливе, а ушедшая в песок волна — словно последний отзвук его.

РЕЗЮМЕ. Не сомневаясь, назову этот ‘перевод’ в своём роде вершиной переводческого ‘мастерства’ г. О. Сл-янки:
если в других ‘шэдéверах’, сработанных нашей матёрой мастерицей, читатель обнаруживает винегрет — а может быть, макароны по-флотски — из образов Рильке, нарезанных, нарубленных и измельчённых, поэтому нередко трудноузнаваемых,
то здесь — настоящий фарш, провёрнутый через творческую мясорубку ‘переводчицы’: Рильке уже даже не угадывается.

С сожалением замечу, что хорошие переводчики ставят перед собой задачу противоположную: как можно полнее донести образность оригинала, без (1) отходов от него слишком далеко и (2) излишнего буквализма. (Переводчики, сами являющиеся талантливыми поэтами, нередко грешат (1)).

Деким

Деким Лабериев   04.02.2021 15:15   •   Заявить о нарушении