12

Он сказал, что застал свою мать повешенной в ванной. Они жили вдвоем. Увидев ее, он побежал на кухню, схватил нож и перерезал веревку. Но было уже поздно. В его руки упало  бездыханное тело. Он вызвал скорую помощь. «Хуже уже не будет» - сказал он тогда и на следующий день пропал. Перестал ходить в школу, не появлялся во дворе, не открывал дверь и не отвечал на телефон. Спустя лет семь я всё же встретил его совершенно случайно, но он так изменился, что мы даже не поздоровались. Тот случай изменил его навсегда. Он прошел мимо, я остановился и смотрел ему в след. Хотел крикнуть, но сдержался. Странно, но мне не было его жаль, для меня это была лишь очередная страшная история. Конечно, когда я только услышал о случившемся, я попытался показать свое сострадание, но я понимал, что случиться такое дерьмо могло с каждым. Сегодня - он. Завтра - я. А потом - ты. Кто не обломался, тем еще предстоит.
Между тем, у нас намечалась большая стрелка. Зимой вечером за гаражами. Собралось человек двадцать, если не больше. В центр вышли два бойца, один с нашей стороны, другой на год старше. Вверх поднимался сигаретный дым, отовсюду раздавался мат и дерзские плевки сквозь зубы. Обстановка накалялась. Парни скинули куртки. Я вспоминал свою первую драку в жизни. Будучи довольно крепким мальчиком с детства, меня редко кто-то трогал. Но однажды я заступился за товарищей, отец всегда учил меня бить первым, а я не мог, поэтому накалял обстановку до предела и ждал, как сторожевой пес, команды «фас».
- Ты кто такой?
- А че?
- Кто по жизни спрашиваю?
- Человек.
- А за слова отвечаешь?
- Всмысле?
- За слова отвечаешь, спрашиваю?
- За чьи?
- Ты че, тупой? За свои!
- Ну... Нет.
Против меня тогда стояли три брата. Со мной разговаривал самый старший из них. О чем он говорил, я почти не слушал, в голове я представлял как его убиваю. Было страшно, но кулаки сжались до белых костяшек. После такого диалога, он посчитал, что я смеюсь над ним и допустил ошибку, дав мне в челюсть. Боли не было. Тут же прилетел еще удар в бровь. Я схватил его за грудки и просто бросил на землю. Он был намного выше меня, но весил явно меньше, я просто наседал на него сверху, давил, а он барахтался в клубах пыли, пытаясь вырваться. В итоге я сломал его - сел на грудь, а руками прижал голову к земле. Наши глаза встретились. Он был зол, но ничего не мог сделать. А я не знал что делать со своей силой. Я знал, что уже победил, но понимал, что поднимись я сейчас, он ударит меня в спину. Секунды мучительно тянулись. Мы смотрели друг на друга. В голове всплыла ситуация, когда отец пугал меня живыми раками, которых по счастливой случайности прикупил на рынке, а я забился под кровать. Их клешни счелкали прямо перед моим носом. А он считал это смешным. Но как только он отвернулся, я выскочил из под кровати, выхватил из рук у матери горячий утюг и выставил его на вытянутой руке. Отец ухмыльнулся и произнес: «Ну давай, попробуй». Я собрал волю в кулак и ошпарил ему щеку. Он вскрикнул, отшатнулся назад и молча вышел из комнаты. Иногда, чтоб выиграть, ты вынужден стать ублюдком. Теперь я знал, что надо делать - размахнулся и разбил нос лежащему подо мной пацану. Потом встал и молча пошел домой, глаза мои почему-то были полны слез. Два брата, всё это время стоящие в стороне, даже не осмелились крикнуть мне в след хоть что нибудь.
Провалившись в ностальгические воспоминания, я не заметил, как началась драка. Наш боец схватил противника за голову и пинал коленом в лицо. Даже в темноте мы начали различать брызги крови на снегу, кто-то с их стороны начал кричать, подбежал и остановил драку, попав под горячую руку. Все расценили это как призыв к войне и мгновенно начался дикий замес толпа на толпу. Меня сбили с ног, я попытался подняться, но чей-то ботинок прилетел мне прямо под глаз. Боль была жуткая, я уткнулся лицом в снег, а когда поднял голову, увидел что все уже разделились на пары и махались отнюдь не до первой крови. Раздалась миллицейская сирена, я оглянулся, увидел ментовскую буханку и сорвался с места как бешеный. Перепрыгивая через тела, я добежал до забора, перелез и забежал в ближайший подъезд, где уже отсиживался мой одноклассник, самый здоровый из всех, который часто издевался над нами, размахивал своим огромным рюкзаком и запускал его в убегающих дрищей. Однажды он чуть не сломал мне позвоночник. Теперь он прятался в подъезде и плакал. Я не знал что сказать, поэтому процедил, прижимая к глазу, сжатый в кулаке снег:  «Не переживай, никто не узнает».