Воробьи

    В городах, где побогаче, стало немодным пить в среде творческой интеллигентции. Стали все поголовно следить за своим здоровьем - физзарядка, питание - в общем правильный образ жизни. Но мне - как живописцу из маленького небогатого провинциального городка, грех было не выпить за здоровье моих более праведных друзей. Тем более моя скромная выпивка - моё лечение от всякой простуды. На пленэре в Тобольске было написано уже достаточно большое количество живописных работ да десятка два стихотворений. Напарник мой от правильного образа жизни, чуть приболел, так как осенние ветреные дни принесли в город холод и сырость. Юра в живописи такой же фанат, как и я, только постарше. Заслуженный художник со славной биографией - работы в "Русском музее", персональные выставки в Париже.
    Жили в скромной гостинице - бывшем общежитии. С годами у нас выработался свой определённый алгоритм в работе на природе. Любой пленэр - дело тонкое и физически довольно тяжёлое. На старте, важно было не сорваться с  определённого ритма и, главное, не начать суетиться. Как  говаривал мой отец - при начале любого дела - главное не мандражить. Всё равно при любом исходе, качественные работы получаются - одна, две - остальное расписка - долгое настраивание своего глаза и своих чувств. Душу на холст не натянешь.
    Напротив окна гостиницы-общежития росла ветвистая берёза. Её оккупировали пузатые тобольские воробьи. По утрам они активно будили нас, требовали еды. Видимо те, кто жил до нас, приручили этих наглых воробьёв, а может, наоборот, эти птички приручили к себе людей. Юра прекрасно своим голосом их пародировал, передразнивая этих шумных соседей.
     В юности многие увлекались катушечными магнитофонами. Юра заметил ещё тогда, что при убыстрённом  вращении катушки магнитофона - людская речь становилась похожей на чириканье воробьёв. А если мы запишем чириканье воробьёв, а потом замедлим во времени запись - может мы услышим их  живую речь, которую сможем понять? Юра спросил меня - как ты думаешь, сколько интонаций могут воспроизвести воробьи. Я ответил - примерно пять. На что любитель птичьего пения помотал мне своей головой. И мы стали слушать. Только в  одной просьбе - их накормить, было больше десяти интонаций. Вначале нахальные требования, потом - ну что вам жалко что ли, потом мнимая обида, потом просьба, потом более ласковая просьба и т. д. Одним словом - артисты. Я пытался проследить все их быстрые движения  - на четвёртой минуте у меня начала кружиться голова. Ускоренная во времени жизнь этих маленьких животных - не для нашего человеческого бытия. Живём вроде на одной земле, но каждый в своём измерении.