История одной свадьбы

Трудно сейчас  определить ,  когда и где берёт своё начало эта история.  Может, в мае 1924-ого, в Яссах , у поселка Рыпа Галбенэ ,в трудовом  добровольческом лагере (кстати, первом на тот момент в Европе), организованном  Корнелиу Кодряну  для постройки Христианского Культурного Центра.  А может, 10 августа того же года, в Унгенах.  Именно в этот день, на студенческом кирпичном комбинате, в окружении друзей и родных, тот, кто войдёт в историю как Железный Капитанул, обручился с Еленой Илиною, дочерью Константина Илиною, небогатого железнодорожного служащего. В общем-то истоки  любви, как и судьбы, бывают одному только Богу известны, мы можем лишь строить более или менее удачные предположения.

О своём тесте в 1936 году  Корнелиу напишет так: "Человек с великой душой и деликатностью. Я поселился в его доме, где он принял меня с распростертыми объятиями, вместе со своими пятью детьми.  Постоянной заботой эта семья оказала мне большую поддержку в моей борьбе".

В скором времени, префект Манчу, назначенный в Яссы для подавления студенческого движения, начал вести террористическую политику по отношению к молодым людям, поддерживающим Кодряну. Незаконные аресты и пытки были её главной составляющей.

Адвокат Кодряну берётся за оружие

Письма, содержащие жалобы на полицейский беспредел и просьбы о наказании зарвавшегося префекта, не производили на столичное начальство ровно никакого впечатления.  Бухарестские чинуши даже награждают Манчу орденом. Более того, сам префект и его подчинённые, участвовавшие в арестах, избиениях и пытках студентов, получают повышения по служебной лестнице.

Изувеченный в ходе столкновения с полицией студент Комырзан не побоялся подать в суд на всесильного Манчу. Защитником интересов  истца на этом процессе выступил сам Корнелиу Кодряну. Во время одного из судебных заседаний, префект и несколько его приспешников осуществляют нападение на адвоката противной стороны. В целях самообороны, Кодряну выхватывает пистолет и стреляет в Манчу, который умирает на месте.

Студенты, находившиеся  в зале в тот момент (среди них была и будущая жена Корнелиу), живой стеной окружили своего товарища. Впрочем, этот героический демарш с их стороны мало помог.  Кодряну арестовывают  и помещают  в тюрьму Галата в Яссах. На дворе 25-е октября 1924-го года. 

Процесс в Национальном Театре в Фокшань

В январе 1925-го года, Корнелиу Кодряну сообщают, что судебный процесс будет проходить в Фокшань. Когда это известие получило широкую огласку, среди студентов  Ясс и лицеистов из Фокшань и других городов уезда Путна, началась настоящая буря.

В виду отсутствия вместительного зала для заседания, Суд оповестил  Командование гарнизона Фокшань: “Во вторник, 17 марта сего года, в этом городе будет иметь место суд присяжных над студентом Корнелиу Зеля Кодряну и, так как ни Мэрия, ни администрация уезда не может найти подходящего помещения, имеет честь просить вас, господин Командир, предоставить Суду Присяжных здание Военной Части, что находится на улице Некулая Сэвяну, единственное место, где будет возможно провести сие важное заседание».

Военная часть  Фокшань, без большого желания вмешивается в этот процесс, попахивающий политикой, и  учитывая возможные уличные беспорядки, отправляет мэрии города следующий ответ: “Доводим до вашего сведения, что в танцевальном зале -  самом  большом помещении военной части - за столами умещается не более 100 человек. Кроме того, в части ежедневно работает офицерская столовая.

Исходя  из этого, сообщаем Вам, что мы не можем предоставить помещение военной части для проведение слушаний по делу студента Корнелиу Зеля Кодряну". Не имея другой альтернативы, Мэрия решает организовать процесс в зале Национального Театра города Фокшань.

Еврейская община недовольна

Узнав о том, где будет проходить нашумевший процесс, еврейские общины из Фокшань, Одобешть, Мэрэшешть и Аджуд впали в форменную панику. Из этих городов в Префектуру потоками полились письма, наполненные протестами против проведения суда в Фокшань и требованиями дополнительной охраны иудейских семейств и их имущества.

Фокшаньский гарнизон уведомил Префектуру о создании отряда из восьмидесяти человек, под командованием майора, "которому поручено охранять спокойствие в городе и вокруг здания суда". Таким образом, власти хотели предотвратить надвигающиеся массовые беспорядки. Ну-ну.

В конце концов, Кодряну привозят в Фокшань. И начинается всё то, чего уже давно опасались. В черте города и  его окрестностях политизированное население разбивает окна в трёхстах еврейских домах и синагогах. Так и не успев начаться, процесс , от греха подальше, переносится из Фокшань в Турну Северин.

В этом городе на заседании суда 26 мая 1925 года Корнелиу был полностью оправдан. Его действия квалифицировались как законная самозащита.  Когда он поездом возвращался из Турну Северина, во время остановки на фокшаньском вокзале в вагон (в три часа ночи!!!) вошли Христаке Соломон, Аристотел Георгиу и Джеорджикэ Никулеску.  Они заявили: "Если мы не имели чести принимать в этом городе твой судебный процесс, то уж свадьбу свою ты непременно должен сыграть здесь! Ждём тебя  в Фокшань 14 июня, на всё готовое".  Ну, кто бы отказался от такого предложения?!

Будущему грандиозному фокшаньскому действу предшествовало скромное гражданское бракосочетание Елены и Корнелиу , состоявшееся  в его родном городе Хуш .

Свадьба Кодряну

13 июня 1925 года молодая чета Кодряну прибыла  на вокзал Фокшань в компании близких родственников . Там они были встречены множеством единомышленников. По свидетельству одного из них, М. Димитриу, жених был "видный юноша, одетый в национальный буковинский костюм. Высокий, с пронзительным взглядом.  Обладающий некоторым магнетизмом. Позже стала ещё более заметна эта притягательность, действующая на молодёжь и народные массы. Елена, цветущая, румяная, невысокая, энергичная,  с тонкой талией и живыми глазами, дарила всем вокруг свою счастливую улыбку, опираясь на сильную руку жениха" С вокзала приезжие отправились домой к генералу Макридеску.

В преддверии свадьбы, на уши встали и местная полиция, и агенты Сигуранцы, остро почуявшие её политический характер. В столицу одна за другой летели шифрованные депеши.  В рапорте фокшаньской полиции Министерству внутренних дел особо отмечались меры, предпринятые против возникновения инцидентов антисемитского характера: маршруты прибывающих на свадьбу машин были строго определены, все еврейские магазины закрыты ещё за день до торжества, а сама церемония перенесена за черту города в Крынгул Дрептэции (что в переводе с румынского означает «Роща Справедливости»).  В свою очередь местные работники госбезопасности отсылают в Центр два документа, распространяемые организаторами свадьбы: "Обращение к гражданам" и "Приглашение".  В одном из них (о, ужас!!!) говорится о предстоящем бракосочетании как о "великом празднике нации". Да, силовым структурам было от чего схватиться за голову.  Впрочем,  их чрезмерное внимание праздника не испортило, по-видимому, никому.

Утром 14 июня в городе царила праздничная атмосфера. Улицы были заполнены молодёжью, одетой в национальные костюмы. Многие из этих юношей и девушек пришли в Фокшань из соседних городов и сёл. По воспоминаниям самого Кодряну, приезжих было около 30 000 человек. Вот что он пишет в декабре 1935 года об этом дне:  "...утром мне привели коня – так было задумано – после чего я верхом проехал мимо дома невесты, и во главе колонны выехал из города в сторону Крынг. Вдоль шоссе стояли люди, на деревьях сидели дети, а сзади, на украшенных повозках, ехали посажённый отец, профессор Куза, генерал Мокридеску, Х. Соломон, полковник Блезу, полковник Камбуряну, Тидоронческу, Г. Никулеску, майор Багудеску и др. Затем следовал воз с невестой, запряжённый шестью волами и украшенный цветами. Далее - другие возы с приглашёнными. Всего 2 300 возов, экипажей, автомобилей, все в цветах, едущие в них сидели в национальных костюмах. Я проехал 7 км до Крынг, а хвост колонны ещё не вышел из Фокшан".

Венчание прошло в Роще на специально сооруженном помосте. Присутствовало при  этом, по приблизительным подсчётам,  от 80 до 100 тысяч человек. После окончания официальной церемонии и поздравлений в адрес  молодожёнов, началось всеобщее веселье, что называется, с песнями и плясками (какая же свадьба без хоры обходится, а?).

Потом подошёл черёд  застолья, проходившего прямо под открытым небом. Примечательно, что его участники принесли еду с собой, а жители Фокшань позаботились о приезжих. В самый разгар пиршества начался ливень, но гости и не подумали покидать свои места. К счастью, летний дождь долго не длится. Так что в целом погода не подкачала.

Фильм о свадьбе и его дальнейшая судьба

Во время свадьбы работала группа кинематографистов, запечатлевшая все важные моменты торжества. Через несколько дней их фильм будет показан в Бухаресте. Правда, к сожалению, всего два раза. Плёнка и все её копии были изъяты из проката  Министерством Внутренних Дел и уничтожены. А жаль...

Крестины на военном положении

После свадьбы молодые проводят две "медовые" недели в Бэиле Херкулане. Воспользовавшись этим, предприимчивый Куза призывает население уезда Путна нести в Фокшань своих новорожденных сыновей, чтобы окрестить их именем Корнелиу.  Двести семей изъявили желание поддержать инициативу, но правительство останавливает их, объявив военное положение в городе. Организаторам этой акции пришлось поездить: сначала в Голешть, потом - в Слобозию. Не смотря на все запреты, 16 августа им удалось-таки "под штыками" (выражение самого Кодряну) окрестить сотню мальчиков. Когда все эти приключения закончились, наши герои наконец-то вернулись в Яссы.

Когда не во что обуться

Осенью того же года супруги Кодряну вместе с другом Ионом Моца уезжают во Францию, в Гренобль. Корнелиу сдаёт в местном университете экзамены на докторскую степень, а Моца защищает диссертацию. На следующий год Кодряну прерывает свои учебные дела для участия в выборах в качестве кандидата на должность депутата от уезда Путна.  Для него эти выборы окончились неудачей, после которой Корнелиу возвращается во Францию, доучиваться.  Вскоре Кодряну с женой остались без всякой материальной поддержки: Моца, деливший с друзьями те скудными средства, что посылали ему из дома родители,  отбыл на родину для прохождения военной службы. Больше ничем он не мог помочь им - остающимся на чужбине. С этого момента маленькая семья начинает жить впроголодь. " ...я стал слабеть. Питание было недостаточным. Но хуже, чем мне, приходилось моей жене" - вот что повествует о том времени  "Для легионеров".  В 1927 году, не смотря на все жизненные неустройства,  Корнелиу защищает свою докторскую и возвращается с супругой в Румынию. Увы, в стране, пораженной экономическим кризисом, их материальное положение не становится легче.

Предоставим здесь слово самому Кодряну:  "Я свалился на голову моего бедного тестя, который и так едва мог содержать на свою маленькую зарплату пятерых детей. Мы с женой жили в одной комнате, а в двух других - семь душ. Однако, понимая ситуацию, в которой я оказался, благодаря его великой любви к великому делу, он ничего и никогда мне не говорил, хотя я видел, что с каждым днём он всё больше сгибается под тяжестью забот". И ещё: "... материальные трудности начали меня сгибать.  Ни у меня, ни у моей жены не было ни одежды, ни обуви...".

В этих трудных условиях и родился Легион Михаила Архангела, пожалуй, единственный "ребёнок" наших героев, если не считать девочки Кэтэлины, удочерённой ими уже в 30х.

А дальше? Дальше - Бухарест и Зелёный Дом, вся великая и трагическая история Движения.  И вся щедро отмеренная этим двоим любовь, в которой, хочется верить, не удалось поставить точку роковой ночи с 29 на 30 ноября 1938 года.  Когда Кодряну погибает , смертельная опасность нависает и над его женой, из-за чего ей приходится надолго исчезнуть не только из общественной жизни, но и из страны.

Обвинена при Антонеску, посажена при коммунистах

О судьбе Елены Кодряну мы узнаём из записок Димитриу, взявшего на себя командование Легионерским Движением после смерти Хории Симы: "после убийства Корнелиу Зеля Кодряну его жену одно время оставили в покое. Она сумела бежать в Трансильванию, где через горы перебирается со своей девочкой в Чехословакию... Прибыв в Прагу вместе с Кэтэлиной, госпожа Кодряну пишет в Берлин господину Чиорагу  о своём желании приехать в столицу Германии.  Меня послали в Прагу за ними.  Я успел вывезти их за несколько часов до того, как немцы успели оккупировать Чехию, 15 марта 1939 года.  Елена Кодряну осталась в Берлине и была принята на попечение нашей группы, Сима, Папаначе и др."

Осенью 1940-го года Движение Легионеров приходит к власти вместе с генералом Ионом Антонеску. Елена Кодряну возвращается домой. Она поселяется в городе Хуш, в родительском доме покойного мужа, и борется за его реабилитацию. В итоге начинаются процессы, в ходе которых снимаются все обвинительные приговоры, полученные в своё время  Кодряну и его товарищами. .

После государственного переворота Антонеску в январе 1941-го года, по словам Димитриу, «генерал попытался обвинить Елену Кодряну в нарушении уголовного права. Эти обвинения оказались несостоятельными, и её оставили в покое». После прихода к власти коммунистов Елену Кодряну заключают в тюрьму без суда и следствия,  а затем депортируют в степь Бэрэган. Она проводит 10 лет в тюрьмах Мисля, Тыргшор, Арад, Орадя.

В трудовом лагере в Лотешть, Елена  проводит два года. Здесь она знакомится с Б. Прапорджеску, сыном генерала Прапорджеску, и выходит за него замуж, желая изменить свою фамилию. После освобождения, вновь становится вдовой. До конца своих дней живёт у сестры. В последние годы жизни возвращается в Бухарест, где и умирает в возрасте 92 лет, 5-го сентября 1994-го года.

Хочется завершить эту статью словами Корнелиу Кодряну: " В многолетней бедности, в тяжелых испытаниях, посланных мне судьбой, жена постоянно поддерживала меня, преданно заботилась обо мне, разделила со мной бесчисленные невзгоды, перенесла нужду и даже голод, чтобы помочь мне продолжить борьбу. Я всегда буду ей благодарен".

над материалом работали Ирина Мудриченко и Октавиан Раку