Появление священников-ковбоев

Некоторое время спустя, завязав с супергеройством, мы по обыкновению околачивались возле новой безымянной остановки. Она приняла нас под своё крыло, словно заботливая автобусная мать. Мы все порядком устали, игра затягивалась, путешествие затягивалось, но никому из нас и в голову не приходило жаловаться. Жаловаться было не по правилам. Если подумать, то даже на усталость мы толком не имели права.

Куриная Башка уверял, что всё идет по плану.

— Уже скоро, уже очень скоро, — то и дело говорил он. — Ещё немного и мы заберёмся так далеко, как никогда ещё никто не забирался.

И мы верили ему, потому что у него был нюх на такие вещи. Кроме того, у него был нюх на священников-ковбоев.

— Кажется, мне слышен шум фальшивых моторов! — насторожился Башка, и тут же из-за угла на плоских, вырезанных из картона картинках гоночных машин выскользнули священники-ковбои.

— Ррррррр-рррррр, — издавали они ртами звуки ревущих моторов, словно этакие гонщики-чревовещатели. Каждый из них шустро перебирал ногами, держа под мышкой вырезку с изображением гоночной машины и делая вид, что мчится на ней во всю прыть. Они походили на балерин, напяливших на себя автомобили вместо платьев.

Завидев нас, священники-ковбои резко затормозили напротив остановки.

— Упф, упф! — старательно передразнивали они своими писклявыми голосками звуки заглохших моторов.

Только тогда мы заметили, что все они были чем-то серьёзно обеспокоены. Обеспокоены настолько, что даже не решались с нами заговорить. Они лишь бросали нам свои застенчивые взгляды, до тех пор, пока не засыпали ими с ног до головы. Общение с детьми явно не было их сильной стороной. Если ты священник-ковбой, ты должен заниматься ловлей цифр, а не точить лясы с малолетками.

Вооружившись разговорником Странного Симпкинса, я осмелился заговорить с ними первым.

— Это разговорник, — пояснил я им на взрослом наречии. — Вы здесь что-нибудь ищете?
Священники-ковбои сначала оробели, но вскоре взяли себя в руки. Разговорник не был цифрой, а, значит, не представлял для них никакой угрозы.

Тот священник-ковбой, который стоял ближе всего к нам, высунулся из окна своей фальшивой машины (он «ездил» на картинке Кадиллака) и пропищал:

— Мы ищем цифры. Вы их случайно здесь не видели?

Сквозь разговорник его голос скрипел, как сбитый дорожный знак под дождём.

— Никаких цифр мы не видели, — ответил я. — Разве они не сидят в зоопарке под стражей?

— Уже нет, — сказал наш собеседник. — Сегодня утром цифры сбежали из зоопарка, и мы должны их вернуть.

Башка, Веспа и я испуганно переглянулись.

— А какие именно цифры сбежали? — поинтересовался Куриная Башка, видимо, вспоминая о клыкастой семёрке из «Кулинарного справочника».

— По правде говоря, все. Первой сбежала цифра 1, она протиснулась меж прутьев решётки и вылезла на свободу, а затем выпустила остальных.

Это была страшная новость. Никто из нас не мог представить, что настанет день, когда цифры освободятся из плена и покинут зоопарк. Однако такой день настал. И сейчас все мы бултыхались в его утробе, будто съеденный ужин.

— Что же теперь будет? — спросил я. — Нам всем грозит опасность?

Трудно было понять, что на уме у этих цифр. Искали ли они свободы или жаждали чего-то большего. Стремились ли отомстить или просто хотели поразвлечься. Цифры всегда были непредсказуемы.

— Кое-что уже произошло… — мрачно пропищал священник-ковбой из картонного Кадиллака. — Цифры взбунтовались и устроили пожар на спичечной фабрике Бермудо. Они спалили её дотла, не моргнув и глазом.

Башка от неожиданности присвистнул, Веспа потянулась за «Ржавым индейцем», а я подумал о Прометее Плюме, который в эту самую минуту, должно быть, рвал на себе волосы от досады.

— Цифры заварили большую кашу, — продолжал священник-ковбой, а между тем его голос покорял новые высоты писклявости. — Если они не остановятся, может случиться что-то непоправимое. Что-то поистине ужасное.

— Что? Что тогда может случиться? — терялись в догадках мы. — Цифры начнут поедать людей? Отравят питьевую воду? Превратят город в пустыню?

— Гораздо хуже! Не ровен час, и из-за них Архиепископу Техаса приснится кошмар! Вы понимаете, что ему ещё никогда не снились плохие сны? Мы все обречены, если это, наконец, произойдёт.

Мы невольно задумались. А ведь это было правдой. Архиепископу Техаса ещё никогда не снились кошмары. Ему снились сны с завитушками, кудряшками, пимпочками и смешными закорючками, но только не кошмары. Плохие сны были ему не к лицу. Никто в Пыльвилле не желал слушать рассказы о плохих снах.

Полные решимости остановить цифровой бунт священники-ковбои заторопились в дорогу. Держа наготове лассо на случай появления беглых цифр и передразнивая голосами рёв моторов, они зашуршали картинками автомобилей вниз по шоссе. Мы даже не успели пожелать им на прощание удачи, до того лихо они исчезли из нашего поля зрения.