Любовь, добро, красота, нежность, надежда

     Любовь, добро , красота, нежность, надежда. Фу ты, опять навязчиво крутятся в голове эти слова. Надо же было включить телевизор именно в этот момент. На экране шел какой-то репортаж об открытии японского ученного, якобы под воздействием слова вода изменяет структуру и под микроскопом можно разглядеть восхитительные снежинки. Вчера это показалось бредом, хотя снежинки были красивые.  Конечно, бабе за тридцать , работа дом, дом работа, и тоска такая, что хоть воду заговаривай. Все, так  и  в дурку недолго, надо брать отпуск и бежать из города.

    Отпуск. Смешно, отпуск начинается именно с того самого момента как только о нем подумаешь, нестерпимо хочется быстренько собрать чемодан, кидая в него самые яркие и смелые наряды, которые в любой другой день вы не одели бы ни за что, да и шляпа.
   
   Шляпа моя, достойна отдельного рассказа. Как-то ранней весной в обед, выскочив из офиса, я увидела в витрине углового магазинчика  этот соломенный шедевр с огромными полями и косынкой в горошек, привязанной к тулье. От шляпы веяло солнцем, летом, ягодами и еще чем-то. Так дико было увидеть среди унылых полу растаявших снежных куч это солнечное чудо. Уже вечером дома развернув свою покупку, я долго разглядывала ее , не решаясь примерить. Да,   верно догадались, шляпа решительным образом не подходила ни к чему из того, что я привыкла носить в последние несколько лет.

   Надо сказать, что составление моего гардероба целиком и полностью заслуга моей подруги Татьяны. Офисный стиль так давно и настолько прочно вошел в нашу жизнь, что смена одного фасона рубашки на другой была почти революцией. Нет, ну конечно, есть и платья такие же лаконичные, почти деловые. О них обычно говорят и в пир и в мир и в добрые люди. В общем, проблема была на лицо,  ее надо решать и желательно в ярких красках.
 
    Утром,  благо это был выходной, Татьяна ворвалась  в квартиру как отряд МЧС, с кучей вопросов, что, как, почему?. Вот за что я люблю ее, так за безоговорочное желание прийти на помощь, вне зависимости от ситуации. Вытрусив из меня ответ, что проблема не смертельна, она тут же отправилась на кухню, требуя кофе и бурча себе под нос, о том, что я бессовестная эгоистка, и что утро субботы это время самых сладких снов. Где-то в обед, заметно подобрев к людям , после завтрака, мы выдвинулись по магазинам.

    Надо сказать , не смотря на многолетнюю дружбу мы с Танюшкой не стали сиамскими близнецами с одинаковым вкусом, выбор предстоял долгий и утомительный . Как говорят, в споре иногда рождается истина .  К вечеру шляпа получила достойное сопровождение, а я кучу полезных советов и небольшую кучку косметики от комаров и загара.  Заявление на отпуск подписали быстро, оставалось дождаться только лета.

     Куда? Это был даже не вопрос, скорее тупик, ясно только одно – к морю! Проспекты с яркими красками и призывными, молодыми людьми обещающие нескончаемые вечеринки были отметены сразу, следом за ними в корзину отправились буклеты  семейного рая. Курорты с толпами отдыхающих, вечно орущие дети и похотливые папашки совершенно не вязались с моими планами. Выход нашелся совершенно неожиданно и как всегда не без участия Татьяны. После моего очередного нытья по телефону о том ,что я не знаю куда хочу подруга попросила отвезти ее и  гостинцы к своей дальней родственнице.  Старушка жила в богом забытом хуторе, на побережье. Мы договорились, что поедем вместе, и если понравится, я останусь, а нет вернемся.

     Лета я дожидалась со спокойствием олимпийца, зачеркивая в уме каждый прожитый день. Это было достаточно легко, как любому одинокому человеку. Так уж сложилось, что моя первая любовь стала  большой глупостью, из-за которой, восемнадцатилетней дурочке, пришлось уехать в другой город и начинать жизнь с чистого листа совершенно одной. Тогда мне повезло, в институтском общежитии оказалась свободна койка в комнате на двоих.  Соседка, худенькая девочка с большими карими глазами и длинными черными косичками, впоследствии стала моей самой лучшей подругой.

    Учеба давалась мне  довольно легко,  и в этом относительном спокойствии, страхи и обиды сначала отступили на задний план, а со временем забылись почти окончательно. Как фантом осталась недоверчивость и подозрительность, за что теперь мои сотрудники за глаза называют меня лисичкой фенек. Лисичкой, наверное, мои длинные, густые волосы, цвета спелой пшеницы, забранные в высокий хвост, вызывают такие ассоциации. Или действительно, за мою осторожность считают меня хитрой, что ж пусть развлекаются.


     Вот он, вот он, день икс. Чемодан собранный накануне напоминает объевшуюся жабу, сказалось отсутствие навыков матерого туриста, ну и пусть, багажник большой, все поместится, не на себе же я его, в конце концов, потащу. Уже на утро эта мысль оказалась спорной, куча узелков, узлов баночек и коробок, мешок сахара и ящик водки ужасающе выстроились у багажника моей машины. Гостинчик для старушки оказался нескучным. Дружба не имеет прав на сожаления об обещаниях, с этой мыслью рассовав все где только можно, мы отправились к морю.

     Хорошо, когда путь с тобой делит друг, от которого не надо прятаться, не надо держать спину, объяснять, почему молчишь, и не извиняться за выбор глупых песен на радиоволне, можно пританцовывать и подпевать дурным голосом. Так со смешками и шутками мы добрались до первой намеченной остановки. Наверное, в любой части света все придорожные кафе имеют одну характерную особенность, заботой туриста является страх не умереть от съеденного, а проблемой продавца, убедить в том, что это абсолютно исключено и что он сам и мама его всю жизнь здесь только и едят. Побеждает рано или поздно голод. Мы не стали исключением, отдав предпочтение смешным пирожкам с сыром в форме лодочки со странным названием « хачапур» и горячему чаю. О чем кстати не пожалели, и взяв еще парочку на дорогу продолжили свое путешествие.  В дороге мы останавливались еще несколько раз, но съеденные пирожки оказались настолько сытными, что дилемма голода и страха нам не грозила. Время отдыха было посвящено сну и фотографированию окрестностей,  надо сказать, посмотреть было на что.
   
    Начало лета это праздник жизни, деревья в ярких зеленых платьях небывалых оттенков, поля усыпанные огоньками маков и васильков и огромное голубое небо, этот волшебный карнавал манит и зовет за собой, обещая наслаждение чистыми радостями единения с природой. Ближе к ночи, вдоволь нафотографировавшись  в венках из полевых цветов, распевая очередную песенку, мы подъехали к хутору.
    Всю дорогу Татьяна порывалась мне что-то рассказать, но потом обрывала себя на полуслове и загадочно улыбаясь, говорила , что я лучше увижу все сама. То что я увидела, переступив порог старушкиного дома, произвело эффект разорвавшейся бомбы. По рассказам подруги я давно мысленно нарисовала портрет ее троюродной тетушки, этого совершенно добрейшего существа с почти ангельской миниатюрной внешностью в белом переднике и кружевном чепце, что ж разочарование было жестоким. Нет, и передник и чепец присутствовали, но жили они как-то отдельно от гренадера, без тени улыбки на лице.
   Этот монстр двинулся на нас прищурившись и выставив вперед руки, я взвизгнула и дернулась как от удара, видя мою реакцию и полные ужаса глаза, Танюшка выскочила вперед и кинулась на шею этому чудовищу с радостными криками и поцелуями. Оказывается милейшая Антонина Сергеевна, так звали хозяйку, потеряла еще утром свои очки, и по причине слабого зрения не обратила внимания, как стемнело, а нас ждала только к утру. После кружки теплого молока с медом мои зубы перестали стучать от пережитого потрясения и я быстро уснула.
 
    На утро, встав с твердым намереньем убраться отсюда по добру, по здорову, я не обнаружила в доме ни одной живой души. На столе под кружкой молока лежала записка « Будем вечером, сходи на пляж. Таня».


    Что ж, делать нечего, выдернув из полуоткрытого чемодана купальник и полотенце, со шляпой в руке, логично полагая, что дорогу уж кто-нибудь мне подскажет вышла из дома. Подсказок не потребовалось , казалось, что море занимает все пространство вокруг небольшого островка суши на котором  прилепилось несколько домишек поменьше и один , стоящий немного поодаль, большой дом с открытой всем ветрам террасой.
 
     Такое состояние покоя бывает только в ранние утренние часы, когда солнце только расправляет свои лучи, море, как игривый котенок, потягивается, осторожно дотрагиваясь до суши и слышен только его нежный плеск и одинокий крик чайки. Все решено остаюсь, это именно то о чем я мечтала, а со старушкой уж как-нибудь поладим.

     Проведя на пляже почти весь день, познакомилась со всеми отдыхающими, к моей радости их было не много, две молодых пары приехавших на уикенд и моложавая бабушка с внучкой в больших белых панамах, вот и все общество, чему я несказанно рада.

     Вечером вернулись Танюшка и Антонина Сергеевна, на носу у тетушки гордо поблескивали новые очки, которые, по правде сказать, придали ей более миролюбивый вид. И все же Танюшка и её тетушка представляли собой, то еще зрелище, двух внешне более непохожих людей трудно себе представить, а уж заподозрить их в родстве, полный абсурд. Но было и то единственное, что роднило их как единое целое, они обожали друг друга до кончиков волос, в их общении было достаточно взгляда и полуслова, эта почти физическая любовь матери и дочери была осязаема и укутывала как одеяло, принося умиротворение и безопасность. Антонина Сергеевна оказалась добродушной слегка ироничной старушкой, впервые за много лет я почувствовала материнскую заботу. За ужином все долго хохотали, рассказывая о своих впечатлениях от первой встречи. Мы ведь тоже напугали старушку до обморока, войдя в потемках с венками на голове.

   Утром перед отъездом, Татьяна, с меня взяла клятвенное обещание, носить только яркие вещи, улыбаться и звонить каждый день. Отпуск обещал быть удачным.


    Первые дни упоительного безделья были наполнены морем и солнцем, наше вечернее общение с Антониной Сергеевной или тетей Тосей как она попросила себя называть, становились день ото дня все более задушевными и откровенными, так я узнала о детстве своей подруги и о том, почему же они так не похожи. Тетушка, обрадовавшись собеседнику, многое рассказывала о жизни их хутора, о дельфинах которые приплывают к берегу, иногда рассказы становились грустными, иногда сказочными, а иной раз и совсем неправдоподобными, но главное нам не было скучно. Каждое утро тетя Тося куда-то исчезала и возвращалась только к завтраку с полным бидоном молока и свежим хлебом.

    В конце первой недели неожиданно налетел шторм, море бушевало уже двое суток, яростно обрушиваясь на берег. Кутаясь в плед, я сидела в состоянии полнейшей опустошенности, на пригорке, куда долетали лишь маленькие капельки этого безумия. Полная отчаяния, от осознания своей ничтожности перед стихией.  В голове всплыли и забились в истерике слова японского профессора - Любовь, добро , красота, нежность, надежда. Сама не заметила как снова и снова, словно молитву продолжаю бормотать вслух -Любовь, добро , красота, нежность, надежда. Любовь, добро , красота, нежность, надежда. Любовь, добро , красота, нежность, надежда.
Время потеряло очертания- Любовь, добро , красота, нежность, надежда.


   Очнулась я в незнакомой комнате от негромкого звука голосов. А то, что  услышала, заставило меня покрепче зажмуриться, притворившись спящей, я вся обратилась в слух.
-Не трогай ее Павел!
-Все уже решено. Оно ее само выбрало.
-Она не наша.
-Наших не осталось. Я вернусь  через неделю.
-А если она уедет раньше.
-Не бойся, она сильнее, чем кажется, и к тому же ничего не вспомнит.

    Первое ,что я увидела вновь открыв глаза был пресловутый кружевной чепец, тетушка дремала возле моей кровати и при первом моем шевелении тут же подскочила.
-Ну вот моя хорошая, как же ты нас напугала, зачем же ты в воду полезла в такой шторм. Причитая она суетилась вокруг поправляя то и дело подушку и одеяло. Здраво рассудив, что предыдущее мне все приснилось, или это плод моего больного воображения я вздохнула с облегчением и позволила себе улыбнуться обеспокоенной старушке.
На следующий день жизнь вошла в прежнюю колею. Море, солнце, из отдыхающих остались только бабушка с внучкой, а значит, идиллия будет полной или почти.

     Отдых и море делали свое дело исчезли вечные темные пятна под глазами , кожа излучала такое сияние, словно ее покрыли тонким слоем золота, шляпа спасала мои волосы и лицо от излишнего загара и чувствовала я себя великолепно, любовные романы которыми меня вооружила подруга перед отъездом постепенно настраивали меня на лирический лад . И я уже было начала подумывать  а не дать ли добро ухаживаниям, того симпатичного менеджера из соседнего отдела.  Каждый раз заходя в воду кожа отзывалась на нежное прикосновение воды, казалось что очередная набегающая волна обнимает меня и поддерживая на поверхности укачивает как маленького ребенка в колыбели. Все происходящее было так похоже на необыкновенный любовный роман между мной и морем. В такие минуты в голове всплывали -Любовь, добро , красота, нежность, надежда, разносясь эхом в душе. Вот уже неделю мне снились красивые эротические фантазии, а утром я бежала к морю и купалась в его нежности.

    Как то за мной на пляж пришла тетушка и попросила ей помочь. Её сосед Семеныч отмечает день рождения, а одной ей не дотащить и пирог и подарок, да и веселее втроем будет. Порывшись в куче привезенных гостинцев, тетушка откопала бутылку дорогого коньяка. Сказать , что я удивилась, было бы мало, выбор подругой гостинцев для своей тетушки просто обескураживал. Добрую половину из всех свертков коробочек и узелков составлял алкоголь и дорогой табак. Видя мою озадаченность, тетушка рассмеялась  и поспешила заверить, что все это добро вовсе не для личного употребления. Оказалось, что к берегу рано утром подходит рыбацкая лодка и путем нехитрого бартера старушка выменивает свежую рыбу с гораздо большей выгодой для себя, чем за деньги. Вся эта добыча солится, сушится и приносит доход , таким  нехитрым бизнесом занимались все живущие на хуторе,  а я то уже себе по на придумывала.

   Семеныч произвел на меня неизгладимое впечатление, я и раньше замечала на берегу высокого пожилого статного мужчину пристально вглядывавшегося в горизонт и приняв за рыбака со временем перестала замечать его присутствие. Сегодня же встречая нас на пороге террасы, он выглядел как профессор с добродушной усмешкой на лице.

- Ты опять меня балуешь Сергеевна, твой прошлогодний подарок еще наполовину полон, заходила бы что ли  почаще, глядишь вдвоем бы за год и осилили.
-Скажешь, тоже, послушать нечего, что люди о нас подумают.
-Нам ли здесь о людях беспокоиться. Мы  и лица то новые раз в году только и видим, а уж поговорить то, эх… Ну познакомь, что ли с гостьей то своей, красавица она у тебя.

    После короткого представления мы прошли в дом . Наверное я уже привыкаю удивляться тому что на хуторе за каждой закрытой дверью кроется какой-то секрет, комната куда нас провел по тусклому коридору Семеныч была залита полуденным солнцем и при этом в ней сохранялась утренняя прохлада и непонятно откуда взявшийся запах свежей травы. Все стены от окон были заставлены книжными стеллажами, книг было так много, что казалось, что мы вторглись на их территорию. В центре комнаты стоял большой круглый стол накрытый белой льняной скатертью, прямо по середине стола лежал, свернувшись калачиком огромный черный кот.
- Тьфу, ты пропасть, брысь Павел! Семеныч, запустил в кота полотенцем. Кот окинув вошедших царственным взором голубых глаз,  медленно перебазировался на кресло. Внутри меня просто душил смех, так вот он кто такой Павел в моем сне.

    Хозяин дома действительно оказался профессором  время от времени его приглашали  читать лекции у нас и за рубежом, но все остальное время он жил в этом старом доме общаясь только с котом и соседкой Сергеевной. С того самого дня вечерние посиделки на террасе Семеныча, с чашкой кофе внесли какое-то разнообразие в мой отпускной режим. Иногда я ловила себя на мысли, что слушаю профессора как маленький ребенок открыв рот глубина познаний и их разнообразие в одном человеке поражала, а свобода и легкость объяснения просто завораживала, казалось он так запросто вкладывает в меня все знания мира.

     Нежность моря, сны  и приятный не навязчивый собеседник вечером наполнили мою жизнь тихим счастьем. Так незаметно подошел к концу мой отпуск, вечером я отправилась попрощаться с Семенычем, тетушка давно перестала меня сопровождать, каждый раз ссылаясь то на усталость, то на ранний подъем.
   Держа в руках пирожки с вишней, я подходила к дому, когда мне на встречу выбежал обеспокоенный профессор. Увидев меня, он остановился как вкопанный, пристально глядя  мне прямо  в глаза, затем отвернулся и  быстро стал спускаться к морю. Что-то случилось, поставив корзинку на террасе, я побежала следом за ним.

      На берегу в полном молчании стояли люди, человек пятнадцать мужчин и женщин , я и не подозревала что на хуторе живет столько народа. Подбежав ближе я увидела то что вызвало у всех немой ужас. На песке, у кромки воды, лежали обнявшись двое, юноша и девушка, даже сейчас мертвые в песке и водорослях они были прекрасны, в лучах закатного солнца кожа обоих отливала серебром казалось что это спят боги.
В оцепенении, я смотрела как их переложили в лодку и волны медленно потащили ее прочь от берега. Профессор взял меня за руку и повел к дому, молча усадив в кресло у окна, налил бокал коньяка, выпил  одним залпом, сел и заплакал.
-Вот и все, они были последние.
-Кто ?
-Это долгая история, или сказка.
-Сейчас самое время для сказки.
-Может, ты и права, может и права.

    Налив еще по бокалу, Семеныч стал ходить из угла в угол по комнате, то что я услышала после заставило меня подумать, а не сошел ли он с ума от пережитого потрясения,  все таки человек в возрасте. Его рассказ начался диким в этих обстоятельствах вопросом:
- Что тебе известно об атлантах?
-Это миф.
-Да, почти все миф, кроме одного. Ты живешь на хуторе уже месяц, тебя ничего не удивляет?
-Есть моменты мне непонятные, но я же на отдыхе и не придавала им никакого значения.
-И что же ты заметила?
-Кто все эти люди на берегу, кто эти юноша и девушка, и почему не вызвали полицию, что с ними случилось.

     Профессор начал свой рассказ, а я все глубже вжималась в кресло, иногда по моему лицу текли  слезы от сочувствия и сострадания.

-Когда-то очень давно, на месте этого хутора было большое поселение и будучи еще школьником мечтавшим о великих археологических открытиях я с утра до ночи копался в прибрежных дюнах иногда находил какие-то черепки, железки в виде маленьких трезубцев, но что тогда мог знать маленький мальчик. Все свои откопанные богатства я хранил на чердаке в доме своего деда, сокровищем моей коллекции была большая стекляшка ярко голубого цвета. Кто знал, что когда-нибудь именно она окажется дороже  жизни моей и моих близких.
    Я отдавался науке так страстно, что стал довольно рано известным и именитым  ученным, одержимый своими изысканиями, я не заметил  как ушли из жизни один за другим мои близкие. Я был молод, богат, известен и абсолютно  одинок. В один из дней копаясь все в тех же дюнах, будучи совершенно измотан жарой я пошел освежиться к морю. На берегу плескались две девушки, одна из них не умела плавать и громко укоряла свою подружку в том , что та уплывает слишком далеко. Может от переутомления, или от того что я давно перестал следить за своим питанием, я потерял сознание прямо у них под ногами. Первое, что увидел, когда очнулся, были белые кудряшки и небесно голубые глаза.
-Я умер и вы ангел.
-Смотри Любочка, он живой. Хохотала вторая девушка.
 Так я и познакомился со своей будущей женой и её подругой Тосей.

       Мы прожили здесь на хуторе десять волшебных, самых счастливых лет в жизни. У нас подрастал сын и было так до того самого злосчастного момента пока я не нашел на чердаке свои детские сокровища и не принес  их жене, чтобы похвастать своей мальчишеской добычей. С восторгом взахлеб, я рассказывал ей о своих первых находках, выкладывая по одной свои реликвии на столе, и совершенно не замечал, Любочка бледнеет все больше и больше с каждой извлеченной вещью на свет. С диким криком она выхватила у меня из рук голубую стекляшку, в один миг она изменилась до неузнаваемости, ее глаза стали черными, а кожа приобрела серебристый блеск, стекляшка искрилась в руках жены. Такого ужаса я не испытывал никогда, вбежавший с улицы сынишка нечаянно толкнул её, стекляшка выскользнула из рук и рассыпалась в пыль.

     Любочка пробыла без сознания почти сутки, а когда пришла в себя сказала, что не может жить с человеком разграбившим могилу ее матери. На все мои вопросы она долго отмалчивалась, а потом рассказала, что все то, что я видел, всегда было тайной рода, что древние выжившие атланты когда-то очень давно смешались с людьми их кровь, давно растворилась, внося генетические изменения, у людей то там, то здесь появляются различные способности несвойственные их прямым предкам. Рассказала и о том, что жизнь в изоляции позволяла их роду сохранять очень многое, а потом стали появляться признаки деградации и старейшины стали изгонять каждого подростка. Так поступили и с ее матерью. Они жили в деревне на другой стороне залива, однажды церковные фанатики обвинили пришлых в колдовстве и убили их на берегу. Любочку совсем малышкой сдали в приют для сирот.

   Утром она исчезла, исчезла и лодка осталась записка, что она вернется за сыном.
-И что, она вернулась?
-Не знаю. Испугавшись, что могу потерять и сына я быстро собрал вещи и мы уехали в тот же день. Несколько лет мы колесили по свету, я выбирал любое место для жилья, лишь бы только рядом была вода.
-Почему?
-Вдали от воды мальчик начинал чахнуть. Всю свою жизнь я посвятил его образованию и тайной надежде, что не потеряю его так, как когда-то потерял его мать.
-Почему вы вернулись?
-Я устал бояться и бегать, я жду ее.
-А где же Ваш сын?
-Здесь
-Я ни разу его не видела.
-Разве? Профессор улыбнулся и как-то странно хмыкнул.
-А наверное на берегу?
-Да, да на берегу. Профессор улыбался уже от уха до уха.
Странно, с ощущением какой-то неловкости я выбралась из кресла, попрощалась и выскочила из дома.

      Рано утром тетя Тося вручила мне корзину с фруктами, пирожки на дорогу, чтобы я не ела всякую гадость и гостинцы для подруги в виде связки сушеной рыбы. Как не жаль, но пора возвращаться домой. Я заверила старушку, что обязательно приеду в следующем году и тронулась в путь. Медленно выбираясь по проселочной дороге к трассе, я остановилась на пригорке и вышла из машины, чтобы в последний раз взглянуть на море. Солнечные блики исполняли на воде танец золотых рыбок. Любовь, добро , красота, нежность, надежда.
-До свидания, море!!закричала я.
-До свидания. До свидания отозвалось эхо.
Эхо?? Откуда здесь эхо, похоже,  у меня уже галлюцинации. У кромки воды стояла высокая бронзовая фигура и махала рукой. Бррр,  похоже у меня не только звуковые галлюцинации, но и что-то со зрением, все пора домой.
Дорога домой была не такой веселой, но уже плюс, что без приключений.

  Город встретил духотой и забытыми за месяц пробками, еще на подъезде я позвонила подруге и попросила сразу же  забрать свои гостинцы, уж очень не хотелось тащить в свою квартиру ворох рыбы. До выхода на работу оставался еще один день, а значит, можно было вполне выспаться.

   Прошел месяц, в работу пришлось погрузиться так глубоко, что воспоминания о проведенном отпуске рассеялись в повседневной рутине. Мой загар был оценен сотрудниками по достоинству и тот самый менеджер активизировал свои ухаживания. Я даже согласилась на ресторан в выходные, кто знает, а почему бы и нет.

   Но если уж не судьба, так не судьба, все утро субботы я обнимала фаянсового друга в туалете как родную маму, перебирая в сотый раз в уме весь съеденный мной провиант за два последних дня, вконец обессилев, я сдалась и набрала номер подруги. Услышав, что я бестыжая, и что опять утро субботы, уже хотела повесить трубку, как голос подруги странным образом трансформировался в бас нашего общего институтского приятеля, буркнув, что они сейчас, телефон отключился. Делать нечего, надо хотя бы немножко привести себя в порядок, я выбралась из туалета.

  Танюшка и Виталик тарабанили в дверь уже через пятнадцать минут. Вопрос Что? Застыл у них на лицах, стоило им только переступить порог. Допрос учиненный мне этой сладкой парочкой вызвал еще несколько побегов в туалет. А так как рассказать им было нечего, меня тут же потащили к Виталику в клинику. Зубы то он лечить еще мог, а вот про все остальное имел очень отдаленное понятие. 

  В клинике после полного осмотра и сдачи анализов, доктор подписывая бумажки произнес:
-поздравляю мамочка, вы беременны! Не знаю какую реакцию он ожидал увидеть, но точно не это , я хохотала так, что у меня началась истерика. В кабинет вбежала медсестра, и мне укололи что-то успокоительное. Подхихикивая и всхлипывая, я пыталась объяснить, что это в принципе не возможно, что после аборта в восемнадцать лет, на котором настояла моя мать, я абсолютно бесплодна и вообще не от кого.

Доктор дождался, пока я немного успокоюсь и совершенно невозмутимо произнес:
-Мамочка, вы беременны, шесть недель.
Спокойный тон доктора, подействовал отрезвляюще, я замерла в немом изумлении, эта новость была настолько невероятной и неправдоподобной, что ввела меня в состояние китайского болванчика, покачивающего головой с блаженной улыбкой на лице.

Доктор, обращаясь видимо к Татьяне, спросил:
-У нее с психикой все в порядке?
Виталик буркнул, что все в порядке, поднял меня на руки и понес к машине.

     Дома Танюшка спросила, не остаться ли ей ночевать, я покачала головой, поцеловала её и Виталика и закрыла за ними дверь. Еще долго лежа в кровати, я произносила на разные лады – Беременна, беременна, беременна. Утром в воскресенье меня разбудил телефонный звонок, Танюшка сообщила, что они с Виталиком заедут вечером и попросила никуда не ходить по жаре, продукты они привезут. Судя по всему они решили взять надо мной шефство, надо это слегка притормозить ведь в конце концов я беременна , а не инвалид.

    Беременность протекала спокойно, приступы тошноты больше не повторялись, на работе еще никто ничего не знал, только все заметили изменения в моем поведении, но дружно списав все на мнимую влюбленность, перестали обращать внимание. В конце лета Танюшка и Виталик объявили о своей скорой свадьбе. Регистрацию назначили на середину сентября.
И все бы ничего, если бы только не один вопрос который мучил меня и не давал покоя.- от кого?
По подсчетам моего доктора все сходилось на второй неделе моего отпуска, но ведь это же полный бред, не от кота же.

     К четвертому месяцу моей счастливой и загадочной беременности мне уже было все равно от кого. Этот вопрос я решила отложить на потом. Подготовка к Танюшкиной свадьбе шла полным ходом. Виталик оказался очень внимательным и заботливым женихом, я радовалась за подругу и подшучивала над ними обоими, что период ухаживания в восемь лет это уже давно семейная жизнь.  Танюшка с Виталиком грозились выдать меня замуж завернутой в ковре, чтоб не умничала.  Суматоха с размещением приезжающих родственников Виталика, а их оказалось не мерено, вконец вымотала будущих молодоженов. За два дня до регистрации приехала и Антонина Сергеевна, я уже знала , что с Танюшкиной стороны будем только мы и с радостью предложила поселить тетушку у меня.

  Глупо было даже надеяться, как только мы остались вдвоем старушка погладив меня по только наметившемуся животику, с точностью сканера, до дня назвала срок моей беременности.  Видя мою растерянность, она улыбнулась и спросила :
- А разве Танюшка не сказала, что я всю жизнь акушеркой в районной больнице отработала? Беременность, она ведь не по животу сразу видна, а по глазам. Посмотри на себя в зеркало повнимательнее, глаза то у тебя другие стали.
- И что, теперь все замечают?
-Вы  здесь в большом городе, пока носом не упретесь, ничего не видите.
Улыбнувшись своему отражению, я попыталась втянуть живот, и ничего из этого не вышло. Тетушка обняла меня за плечи.
-Ничего, милая все хорошо будет, давай спать ложиться, а то день был длинный, мы еще с тобой наговоримся.

    Следующие два дня перед свадьбой мы провели втроем я, Татьяна и тетушка. Выбор наших праздничных нарядов не занял много времени. У Танюшки было все готово, я еще пока во все влезала, а тете Тосе понравился наш выбор платья  с небольшим болеро, мы не сговариваясь давно его присмотрели .
   Свадьба была шумной и веселой почти все гости знали друг друга, съехались родственники из разных концов страны у Виталика действительно была большая дружная семья , Танюшку они уже давно считали своей и только подшучивали над Виталькиной нерешительностью.
   На фоне этого неудержимого веселья почему-то вдруг стало грустно и опять -Любовь, добро , красота, нежность, надежда. Едва только пронеслись эти слова в голове, как меня что-то толкнуло.
Боже, что это , неужели опять токсикоз, как не вовремя, надо срочно бежать к туалету, а то еще увидит кто-нибудь. Короткими перебежками, через танцевальный зал, стараясь не привлекать внимание, я выскочила в фойе ресторана. Хорошо что пока тошнота не подкатывает, может показалось, посижу здесь, подышу.
    Возле большого окна в пол, стояла небольшая банкетка, присев лицом к окну я замерла, прислушиваясь к своим ощущениям, это была не тошнота, это что-то другое, вот опять . Только теперь я поняла это внутри меня пошевелился ребенок.

  В зал возвращаться не хотелось, у Танюшки теперь был законный муж и в моем постоянном обществе она больше не нуждалась, по крайней мере сейчас.  За окном блестели уличные фонари, недавно пронесшийся, дождик  намочил мостовую, редкие прохожие перескакивая через лужи торопились домой. Город жил своей обычной жизнью, и я подумала , что именно ребенок,  защищает меня от одиночества. Этот маленький комочек внутри становится смыслом существования всего вокруг, сомкнув одним своим появлением, всю вселенную вокруг меня.

  Мое блаженное состояние счастья было внезапно нарушено .
- Вам нужна помощь?
За моей спиной стоял мужчина, наверное, кто-то из гостей, лица в стеклянном отражении я не разглядела .
-Нет, спасибо, у меня все хорошо. Только, воды, если вас не затруднит.
-Нисколько.
Через секунду он подал  бокал с водой и ушел.  Странный какой-то.
Еще через какое-то время начали разъезжаться гости, ко мне подошла тетушка, и мы попрощавшись с молодыми отправились домой.

   Утром следующего дня,  тетушка уезжала на хутор, Танюшка с Виталиком прискакали спозоранку, попрощаться со мной и с тетушкой, они тоже собирались в свадебное путешествие. За всей этой суетой, я еще многого не успела узнать у старушки, наш разговор, начатый вчера вечером поставил передо мной кучу неразрешимых вопросов. Что ж у меня еще есть время подумать.

 
   Понедельник загрузил рабочими проблемами, сентябрь, конец квартала, отчеты, совещания, в связи с этим у руководства начинается истерия, больших и маленьких начальников как будто бы выдергивают из состояния летаргического сна и они с ужасом обнаруживают себя затянутыми в мельничное колесо. В конце каждого квартала начинается гонка, призом в которой является следующий период покоя длиной в три месяца.
    Наиболее умные, или менее ленивые период трехмесячной летаргии делят на бодрствования по собственному усмотрению, и тогда есть рост показателей, продвижение по службе и бизнес не падает на колени в период очередной отчетности.  Наш генеральный был именно таков, уже давно приучив коллектив работать как часы, с полной отдачей в рабочее время, компенсировал сотрудникам напряженность рабочей атмосферы, мелкими послаблениями в пользу комфорта существования, а поддержание порядка и стремление к достижению результата еженедельными «спринтерскими» выплатами. Выплаты за счет премиального фонда делились на весь коллектив в определенной пропорции, отдел который по результатам недели выполнил свои намеченные задания первым, получал еженедельную премию. На конец месяца сумму премиального фонда пересчитывали и остаток выдавали всем остальным.

   Следующий месяц, каждый раз приходя вечером с работы я возвращалась к нашему с тетушкой разговору, вопросов у меня пока что было по прежнему больше чем ответов. Танюшка и Виталик вернулись из поездки по Европе совершенно счастливые, с кучей подарков и неуемным желанием осчастливить всех вокруг, взмахом волшебной палочки. Наверное, а может быть и точно, я завидую им, на работе как то забываешься, и весь день летит, а вот после,  когда становится совершенно тягостно, окружают страхи и вопросы… .
   Придумала неплохой выход, неподалеку от моего дома есть пруд с утками, раньше его как-то не замечала, захватив пакет с хлебом я отправлялась гулять вокруг пруда и по пути кормила голубей и уток. Со временем птицы привыкли  к моему появлению и стали подплывать совсем близко, голуби же обнаглели настолько, что за малым не вырывали пакет из рук. Так проходила неделя за неделей, погода портилась, и мои прогулки становились все короче и короче. 

   Где-то за две недели до нового года шеф вызвал меня в кабинет для разговора. То, что я беременна, заметили еще пару месяцев назад, но лишних вопросов мне как обычно никто не осмелился задать. Шеф, со страхом поглядывая на мой округлившийся животик, облегченно вздохнул, узнав, что рожать еще не скоро, и что в декрет я уйду после праздников, подписав все отчеты. Я глядя на его муки совести поинтересовалась, могу ли после родов рассчитывать на работу фрилансера, он заверил, что будет только рад этому. Ну что ж по край ней мере у меня будет абсолютно свободный график и сохранится неплохая финансовая стабильность, что было совсем не лишним, учитывая мои предстоящие расходы.

    Празднование Нового года совпало с множеством приятных сюрпризов, ну во первых Виталик и Танюшка еще месяц назад продали свои квартиры и переехали в большой двух этажный дом с садом у реки, новоселье решено было отмечать в новогодние праздники, во вторых Танюшка получила новую должность, что тоже требовалось отметить, в третьих приехала тетя Тося с кучей вкусностей, и в четвертых самое главное и по секрету подруга рассказала , что тоже беременна. Все праздничные дни Виталик без устали смешил нас троих и только притворно жалобно взывал к всемогущим богам прислать еще хотя бы парочку принцев, для меня и тетушки, а то он якобы в этом бабьем царстве не справляется и силы его на исходе.  Дни  новогодних каникул пролетели незаметно, проводив тетушку, все разъехались по домам.
   За время отдыха мы с Танюшкой наметили, чем я буду заниматься до родов. Выстроив себе план на ближайшие два месяца, совершенно успокоившаяся я отправилась на работу, чтобы закрыть все дела, как и обещала шефу.
   
    С тортиком, для девчёнок из отдела и бутылкой шампанского,   я появилась на пороге своего кабинета, и была озадачена увиденным, ну во первых без меня туда не входил даже шеф, мои аккуратные стопочки документов разложены веером на большом столе, из соседней комнаты для переговоров доносится резкий громкий командный голос, что само по себе невероятно, за последние пять лет таких диких криков никогда не было, шеф сторонник взвешенных спокойных решений, недопускал повышения тона в разговоре и скандалистов не выносил.
    Я не стала входить в переговорную, внимательно слушая доносящиеся слова собрала документы со стола, раскладывая их в привычном порядке, повесила свою одежду в шкаф, налила себе зеленого чая , села в свое кресло и занялась годовыми отчетами, говоривший был довольно резок в суждениях и в его словах было бы больше смысла если бы он знал специфику нашего отдела, на деле же пока получалось много шума из ничего, интересно, наверное проверяющий из министерства, ну что ж у них работа такая, бей своих чтоб чужие боялись. Я уже подытожила отчеты по экспортным операциям, когда в кабинет вошел шеф, услышав шум за дверью, он поморщился как от зубной боли, и я решила, что не ошибаюсь.
-Давно, он там?
-Кто?
-А ты, что не заходила?
-Нет, у меня много работы, а с после завтрашнего дня я в отпуске.
-А, да, да, работай.
-Так кто там?
-Хозяин прислал кого-то временно на твое место. Ну познакомитесь сами, ты его в курс дела введи, а я уехал. Еще раз поморщившись, от очередной громкой тирады, доносившейся из кабинета, шеф вышел.

  Минут через десять притихшие и взмокшие как воробьи по одному начали появляться наши сотрудники, коротко здороваясь они разбредались по своим местам в состоянии выжатого лимона, было ясно, что работники сегодня они никакие. Моя секретарша Верочка, выскочила с красными глазами, наверное плакала, наверное мне предстоит непростой разговор, подумала я и улыбнувшись ей попросила сделать мне еще чашку чая, всхлипнув она понеслась в туалет, да, чай я дождусь наверное не скоро.

   Еще минут через пять, следом за последним сотрудником в дверях показался довольно высокий крепкий мужчина, своими движениями скорее больше похожий на тигра, чем на тщедушного офисного работника  , наверное, это и есть обладатель сильных голосовых связок и плохого утреннего настроения, только этим можно объяснить столь неординарное знакомство с коллективом в котором будешь работать, по крайней мере полгода.
   Мужчина остановился на пороге и стал бесцеремонно меня разглядывать, что ж пауза, так пауза приглядимся повнимательней, довольно красивый подтянутый мужчина лет 38-40, выше среднего роста, одет в дорогой темно серый костюм, и светлую рубашку галстука нет, интересно как его можно завязать на такой сильной шее, наверное спортсмен, на ногах испанские туфли, мы с Танюшкой такие же Витальке на свадьбу покупали, светловолосый коротко стриженый, правильные черты лица, красивые сложенные в легкую усмешку губы, похоже, его тоже забавляет эта пауза, ну слава богу, может хоть чувство юмора у него есть, а глаза, держите меня семеро, если я еще так буду пялиться то сказать явно уже ничего не смогу.
  У мужчины дрогнули губы:
-Вы продолжайте, если я вас не смущаю.
-Нисколько
-Нисколько?
Это нисколько я уже где-то слышала.
-Ваш шеф не счел нужным нас представить друг другу, поэтому я представлюсь сам. –Павел Александрович Воскресенский, я буду курировать ваш отдел до вашего возвращения, постарайтесь кратко ввести меня в курс дел.

   Не слишком ли много Павлов на мою бедную голову. Ладно хватит пауз, к делу.
Последующие три часа мы разбирали готовые к подписи годовые отчеты стекающиеся к нам из разных отделов, немного успокоившиеся мои сотрудники начали осторожно включаться в работу то и дело принося свои корректировки и аналитические таблицы, Павел Александрович оказался отличным специалистом и утренний инцендент можно было считать исчерпанным после вечернего чаепития с сотрудниками по поводу моего отпуска. За работу я больше не переживала, однако меня не покидала уверенность, что я уже где-то Павла Александровича видела. А глаза его просто не давали мне покоя. Я поделилась своими сомнениями с Танюшкой, а та сказала, что мне давно уже мужика завести надо, а не придумывать черт знает что.

  В мои планы на ближайшие два месяца до родов входило слегка освежить квартиру, переоборудовать маленькую спальню под детскую и вынести свой кабинет на лоджию, благо она была большая и теплая, а так как Танюшка и Виталик не хотели слушать никаких возражений, всеми этими передвижениями оказались заняты все трое. Пока Виталик был занят перестановками, мы ходили по магазинам в поисках подходящей кроватки, коляски, люльки. Каких, однако, хлопот в нынешнее время требует появление маленького человечка.

  Однажды на очередном осмотре у врача удалось разглядеть пол ребенка, это оказался мальчик. Я и раньше была уверена, что ношу сыночка, а теперь от сомнений не осталось и следа. Танюшка срочным образом купила голубенькое одеяльце.  И спросила: -А назовешь, то как?
-Не знаю, может Олег, как моего деда.
-Олег красивое имя, а отчество как ?
-Спроси, что полегче.
-Ладно, подруга не хочешь, не говори, только от святого духа детей не бывает.


   Раз в неделю кто-нибудь из офиса привозил проекты новых договоров, шеф просил быть в курсе текущих событий, а может быть, просто побаивался, пока моего заместителя, тяжело вот так сразу довериться незнакомому человеку. Под предлогом пустяковой консультации в моей квартире появился и Воскресенский. Его визит меня несколько озадачил, с первых же слов было понятно, что его привела не сложная ситуация с партнерами, а плохо скрываемое любопытство к моей персоне.
    Он вел себя не лучше секретарши Верочки, которая моментально оббегала всю квартиру, долго разглядывала и восторгалась детской, на ходу погружая меня во все новости отдела. Ну разве что восторгов было поменьше, при визите Воскресенского у меня создалось впечатление, что это он одобряет работу выполненную моими друзьями.

    За всеми этими заботами время пролетело, незаметно подошел конец февраля, вот и зима прошла, надо же еще год назад я умирая от скуки придумывала себе и Танюшке развлечения, как однако все изменилось. У меня в середине  марта родится сыночек, у Танюшки срок только в середине лета, вот такое счастливое развлечение на всю оставшуюся жизнь.

   Весна в этом году обещала быть ранней, с каждым днем становилось все теплее, я возобновила свои походы к уткам, подолгу сидела на лавочке, возле пруда, подставив лицо ласковым солнечным лучам. Восьмое марта решили праздновать у меня, я стала такой большой и неуклюжей, что куда-то далеко ходить стало проблематично. Виталик недолго посетовав на его нелегкую жизнь в бабьем царстве, растянулся на ковре возле телевизора, а мы с Танюшкой в очередной раз перебирали приданное малыша и строили планы на будущее.

    Схватки начались внезапно, я потянулась за очередной папкой, привезенной Павлом Александровичем, и вдруг съежилась вся от дикой боли, уж не знаю кто из нас был больше перепуган, я или он. Было понятно, что все началось, я попросила отвезти меня к роддому, и пошла одеваться, собравшись вышла из комнаты и замерла, по комнате метался перепуганный раненый зверь, от его былой невозмутимости не осталось и следа. Меня раздирал смех, его лицо было похоже на лицо  растерянного маленького ребенка.
   Схватка повторилась, забрав у меня сумку, он чуть ли не на руках потащил меня к машине. По дороге я позвонила Танюшке, сказала, что все началось, и попросила присмотреть за квартирой, кажется, я в этой суматохе забыла ее закрыть. Подъезжая к больнице я уже плохо соображал, сватки прекращались совсем на минутку давая только набрать в легкие воздух, я видела как из здания выбежали санитары , но Павел Александрович подхватил меня на руки и понес по ступенькам наверх, сквозь боль я услышала
-Любовь, добро , красота, нежность, надежда. Шепот раздался так близко, сомнений быть не могло, это бормотал мужчина, несший меня на руках, человек которого я совсем не знаю, я задохнулась от очередной вспышки боли, потом, все потом.

    Малыш появился на свет через полтора часа, громкими криками оповещая весь мир о своем рождении.
-Здоровенький мальчишка с громким голосом большущими глазенками, красавец богатырь . Оповестила меня акушерка, показывая мне кричащий сверток. Я провалилась в глубокий сон.
   Проснулась я только утром следующего дня, заглянувшая в палату медсестра сказала:
-Ну, вот и хорошо мамочка, только резко не вставайте, вы крови много потеряли, ребеночка принесут через час,  я пока пойду вашего папашу успокою, а то он уже сутки грозит разнести наш приемный покой.

   Я улыбнулась, это наверное Виталик с Танюшкой, переживают за нас. Осторожно поднявшись с кровати, я подошла к окну, со второго этажа было все хорошо видно, но шум улицы поглощал голоса, внизу прямо напротив окна дрались двое мужчин, вокруг них бегала девушка в до боли знакомом платье, да ведь это Танюшка и Виталик, господи да ведь он с Павлом Александровичем дерется. Заглушая шум улицы, я закричала:
 –Таня.

  Драка моментально прекратилась, все повернулись к окну и застыли. Сил на большее у меня не хватило, я стояла и смотрела на всю эту троицу, потом колени подкосились, и я медленно сползла на пол. Прибежавшая на крик санитарка уложила меня в кровать, на чем свет стоит, ругая моих родственников.
  Чтобы хоть как-то отвлечь меня от увиденного санитарка принялась рассказывать о том, что мужчина, который меня принес уже вторые сутки живет под окнами в машине, даже главврач, дядька сурового нрава прогнать его не смог, надо же как вас муж любит. Я ответила, что не замужем и мгновенная догадка объяснила мне все, эмоций не было, из глаз просто потекли слезы, я лежала и плакала не в силах пошевелиться.

- Милая, милая, успокойся, ребеночка кормить нечем будет, молоко пропадет, эх деточка, козлы они конечно все, но ты то своего прости, видно, что любит он вас. Погладив меня по голове, санитарка ушла. Понемногу я успокоилась, встала и пошла умываться, сейчас главное ребенок, а все остальное потом.

   За пять дней в роддоме я окружила себя и ребенка броней из молчания, разговаривать не хотелось даже с Татьяной. Они с Виталиком приходили каждый день, смотрели на малыша через стекло детского отделения, но я к окну больше не подходила. Общалась я только с персоналом больницы, медсестры вполголоса за моей спиной говорили, что у меня каменное сердце раз не могу простить того красивого мужика, который каждое утро приносит  в приемный покой охапки цветов и детские игрушки, а потом подолгу стоит у стекла детского отделения.
   В день выписки Виталик и Танюшка дежурили с раннего утра перед главным входом больницы, машина Воскресенского стояла немного поодаль. Виталик отвез нас домой, они посидели со мной еще часик и видя, что устала, заторопились домой.
 
   Наконец то я дома с сыночком, через десять минут после их ухода раздался звонок в дверь, наверное что-то забыли, я пошла открывать. На пороге  стоял Павел Александрович.

-Прости, не гони меня пожалуйста, дай мне все объяснить, а потом …

Сил на спор, ссору или скандал у меня просто не было, я посторонилась и пропустила его в квартиру. 
-У вас время до следующего кормления, проходите на кухню.

-Ты, наверное, ненавидишь меня сейчас, я и сам себя презираю,  я все эти месяцы так боялся тебя спугнуть, так как никогда в жизни, боялся за тебя и ребенка. Сначала только за ребенка.

- Надо же, очень мило , я так до сих пор не могу понять как я оказалась счастливо беременна.
-Ах, да, я начну с самого начала.

-Да уж сделайте одолжение.

-Вспомни, в тот день был сильный шторм, прибежала соседка тетя Тося, промокшая и перепуганная, плакала и говорила, что ее гостья потерялась, вышла посмотреть на волны и пропала. Я нашел тебя далеко от хутора, лежащей в воде, наверное, порыв ветра сбил тебя с ног, а намокший плед сковал движения.
  Ты лежала на спине и все время бормотала какие-то слова, как заклинание,  еще тогда подумал, что ты сумасшедшая. Пока нес тебя в свой дом, он был ближе расслышал что ты бормочешь -Любовь, добро , красота, нежность, надежда. Это было так нелепо.

-Принеся домой, уж прости, содрал с тебя всю мокрую одежду, растер водкой и укутал в одеяло, когда ветер стих, а ты перестала бредить переодел в сухое и перенес к соседке.

-Я вынужден был уехать по делам, всю неделю меня мучили воспоминания о тебе, мне снилось каждую ночь как я прикасаюсь к твоему телу, как ты улыбаешься мне, сам не понимаю как я мог влюбиться. Бросив все я вернулся, и наблюдал как ты нежишься на солнышке, или плещешься  в воде иногда я находился совсем близко достаточно было протянуть руку, чтобы коснуться.
  Рано утром, когда Сергеевна уходила на ферму за молоком, я смотрел на тебя спящую и боялся вздохнуть. Однажды тебе что-то приснилось, ты улыбалась и манила к себе, и я потерял голову от любви и желания, это не было насилием, ты отвечала, или мне в это просто хотелось верить, я как вор украл счастье, которое мне не принадлежало. Но это было, потом я ушел, утром ты опять была на берегу и вела себя так, как будто ничего не произошло, плавала в море, загорала и улыбалась пролетающим чайкам.
  А я со своим краденым счастьем смотрел на тебя издали и завидовал песку, на котором ты загораешь. Когда ты уехала, я не находил себе места и вызнав адрес Татьяны отправился искать тебя, все что я о тебе знал, это только то , что она твоя подруга. На ее свадьбе я смешался с толпой гостей и смог ненадолго приблизиться к тебе.

-Бокал воды?

-Да.
   Там же, встретив Сергеевну, я узнал о твоей беременности и по настоящему, испугался за тебя, и за ребенка.
-Надо же, а мне, почему то никто ничего не счел нужным рассказать, хороша подруга!

-Подожди, Сергеевну я еле уговорил промолчать и поклялся, что я все исправлю. А Татьяна меня первый раз увидела на пороге роддома, не сердись на них. Я один во всем виноват.

    В кроватке заворочался малыш и закричал, громко требуя внимания к своей персоне. Взглядом, пригвоздив гостя к стулу, я пошла кормить маленького. Эта передышка в несколько минут позволила мне немного переварить его рассказ.
   Нет, не было у меня ни обиды, ни злобы, искренность его обезоруживала, стены которые, я воздвигла вокруг себя в больнице, крошились и таяли как намокший сахар. Я заплакала, сынок наелся и заснул у меня на руках.

    В комнату неслышно вошел Павел, осторожно переложил сына в кроватку, и вытерев мои слезы взял меня за руки.
-Я никуда не уйду, я люблю вас, буду спать на коврике как собака, только не гони меня.

-Как кот.

-Что?

-В доме твоего отца, кота почему то зовут Павлом.

Он тихонько рассмеялся.
- Отец подобрал на берегу маленького котенка, в один из моих приездов. Котяра ни за что не хотел отзываться на кошачьи клички, но зато бежал сломя голову, когда отец звал меня. Так к нему и прилепилось мое имя. Отец потом шутил, что теперь какой-нибудь Павел всегда есть дома. Только мой дом теперь там где ты.

   Через неделю мы поженились и зарегистрировали рождение сына, все в один день. Новости о моем новоиспеченном муже сыпались на меня как из рога изобилия каждый день. Мой свекор, теперь то я знаю, Александр Семенович Воскресенский, известный профессор антрополог, смешно топорщил усы и кружил вокруг кроватки своего внука как назойливая муха, не присаживаясь ни на минутку.
   Виталик помирился с Павлом, Танюшка все еще называла моего мужа негодяем, но уже не грозилась его убить как паршивого кота. Сергеевна кормила нас всякими вкусностями.

    В  моем доме наконец-то безраздельно царила « Любовь, добро , красота, нежность и надежда.»