Хрустальное счастье. Часть 23

- И всё-таки, Эро, тебе не идут манеры Сен-Жюста, как бы ты ни пытался ему подражать. - Жак Катюсс усмехнулся. Сделав глоток граппы - весьма распространенного в Эльзасе напитка, по крепости и вкусу схожего с водкой, он поставил широкий бокал на деревянный стол харчевни, в которой они сидели в этот сырой ноябрьский вечер.
- И знаешь, почему, Эро? - продолжал Катюсс. - Потому что Сен-Жюст - фанатик. Да, он говорит страшные вещи, как говорил тот же Марат в свое время. Но он искренне убежден и действительно верит в то, что говорит. А ты - нет. Ты не веришь. И люди это чувствуют.

Эро де Сешель слегка улыбнулся. Подняв пустую темно-зеленую бутылку, он задумчиво посмотрел на нее и поставил обратно.
- Ты все уже выпил, Жак, - парировал он. - И я думаю, не взять ли нам еще граппы?
- Эй, Жюли! - он обернулся к приятной темноволосой женщине за стойкой, - принеси-ка нам еще бутылочку.
- Сию минуту, господин комиссар, - женщина ответила улыбкой и через пару мгновений подошла к ним, держа в руках бутылку с граппой.
- Благодарю, Жюли, - Эро положил на стол золотой.
- Может быть, принести вам что-нибудь на закуску, граждане? - лучезарно улыбнулась Жюли, быстро пряча монету в карман фартука.
- Нет, спасибо, - Эро покачал головой. - Или, может быть, ты что-то хочешь, Жак?
- Нет, - ответил Катюсс. - Я не голоден.

Жюли еще раз обаятельно улыбнулась и упорхнула обратно за стойку.
- Милая женщина, - заметил Катюсс. - И явно строит тебе глазки.
- Так что ты там сказал про Сен-Жюста, Жак? - Эро открыл бутыль и плеснул в стакан темно-коричневую жидкость с резковатым дурманящим запахом.
Он сделал большой глоток, и граппа обожгла горло, разливаясь внутри приятным теплом.
- А то, Эро... - Катюсс налил и себе крепкой жидкости и отхлебнул из стакана. - Я сказал тебе, что не стоит копировать манеры Сен-Жюста. Это выглядит не убедительно, и к тому же совершенно не вяжется с твоим характером.

Он говорил это, нагнувшись к Эро, тихим приглушенным голосом. Впрочем, в этот час в харчевне никого кроме них не было. А Жюли, находившаяся в дальнем конце помещения за стойкой, повернулась к ним спиной, протирая бокалы, и вряд ли могла слышать их разговор.

- А что мой характер? - переспросил Эро.
- Вспомни вчерашнее собрание, - хмыкнул Катюсс. - Несмотря на все запугивания "врагов республики", из твоих уст это звучало как-то отнюдь не убедительно.
- Ну что я могу поделать, Жак. - Эро де Сешель поставил на стол опустевший стакан и посмотрел в небольшое окно харчевни, верхняя часть которого была сделана в виде витража из разноцветных стеклышек. - Если это звучит неубедительно, что ж... Тем не менее, ты знаешь, что уже арестовано четырнадцать человек и...
- Вот я и подвожу к этому, Эро. - Катюсс взял со стола ломоть хлеба и, отломив, отправил кусок в рот. - Ты здесь уже почти три недели. И пока только четырнадцать арестованных и несколько проведенных тобой собраний о пользе революционных мер. Всё.
Катюсс опять плеснул себе крепкой жидкости.

Эро пожал плечами, задумчиво рассматривая стакан с напитком.

- К тому же... - продолжал Катюсс, - что ты собираешься делать с этими арестованными? Не пора ли достать гильотину, которая уже наверняка запылилась в кладовке?
Пойми, Эро, я говорю все это тебе вовсе не потому что такой кровожадный...
Но что ты будешь говорить в своем отчете Конвенту и лично Робеспьеру, когда вернешься в Париж?
- Я знаю, - перебил его Эро. - И сам много думал об этом. А гильотина... - он поправил изящным движением манжеты и усмехнулся, в упор посмотрев на Катюсса. - Мой дорогой Жак, пока я не собираюсь ее доставать. Пока что я наделен здесь властными полномочиями и сам решаю, что мне делать, а что нет.
- Я говорю это лишь из-за беспокойства за тебя, - протянул Катюсс. - И эти заключенные... они ведь не вечно будут сидеть в тюрьме. С ними надо что-то делать, Эро. - Катюсс повысил голос, - такое ощущение, как будто ты спишь. Но пора уже просыпаться, пойми.

- Да, я сплю... - засмеялся Эро. - он сделал глоток обжигающей жидкости. - Сплю и вижу прекрасный и кровавый сон. Знаешь, Жак... - он расстегнул верхние пуговицы камзола, - я думал... наивно надеялся, что приехав сюда, на самую окраину Франции, смогу хоть какое-то время его не видеть. Но, увы... А арестованные. Я уже придумал, как поступлю с ними.

Катюсс поднял на него заинтересованный взгляд.

- Четверо эльзасских баронов, оплакивающих монархию. Священники, не желающие присягать республике и несколько аристократов-роялистов, - перечислил Эро де Сешель.
- Я все это знаю, Эро, - нетерпеливо перебил его Катюсс. - Ну так что, наверное пора их уже...
Он решительно поставил на стол пустой бокал.

- Нет, - оборвал его Эро. - Я не буду их казнить... - он сделал паузу. - Я собираюсь переправить их всех за границу, благо она рядом. Выпишу всем свидетельства о гражданской благонадежности и...
- Что?! - Жак Катюсс поднял на него изумленные глаза. - Ты сошёл с ума? Ты их всех просто отпустишь?
- Да, вот так. - Эро улыбнулся, сцепив под подбородком пальцы. - Я думаю, настал момент показать людям, что республика способна не только казнить, но и миловать. По крайней мере, пока я здесь комиссар, кровь в Эльзасе литься не будет. Я так решил.

Катюсс медленно жевал хлеб, переваривая услышанное.

- Но, надеюсь, ты понимаешь, как это опасно? - проговорил он. - Для тебя же в первую очередь?

Эро махнул рукой.
- Сейчас стало опасно всё, Жак. Адель тоже трясется за меня и говорит мне это каждый день. И этот страх в ее глазах... Знаешь, я так устал... Устал слышать и видеть всё это.
- Адель говорит так, потому что она любит тебя.
- Да, - Эро горько усмехнулся. - Я это прекрасно понимаю.

Повисла пауза, которую прервал скрип открывающейся двери. На пороге появился один из постояльцев гостиницы. Увидев комиссара Конвента вместе с его переводчиком, он склонился в поклоне.
- Здравствуйте, граждане, - подобострастно произнес он. - Приветствую вас, гражданин комиссар. Да здравствует республика, единая и неделимая!
- Да здравствует республика, - отозвался Эро.
- Ладно, Жак, - он встал из-за стола, отряхнув рукава камзола. - Если хочешь, пойдем продолжим разговор в номере.
- Адель еще не спит? - поинтересовался Катюсс. - Уже довольно поздно.
- Если и спит, ничего страшного, - Эро прихватил со стола недопитую бутыль с граппой. - Еще только девять вечера. Ну, пойдем.

***

- Боже, как вы пьете эту гадость?! - воскликнула Адель, когда Катюсс щедро плеснул ей в бокал крепкой коричневатой жидкости и молодая женщина, сделав глоток, безудержно закашлялась. - Что это такое?

- Это граппа, милая Адель, - ответствовал Катюсс. - Прекрасный напиток как раз для таких сырых ноябрьских вечеров где-то на самой-самой окраине Франции.
- Да-а... - протянула молодая графиня, прижимая руки к груди, в которой после пары глотков этого "чудесного" напитка как будто все пылало.
- А ты, Эро... - она перевела взгляд на де Сешеля. - Не пей больше, прошу тебя.
- Я и не собираюсь этого делать. - Эро придвинул кресло ближе к горящему камину. - Свою норму я уже выполнил.
- Разумно, Эро. - ответил Катюсс. - Если бы ты еще был столь же разумен насчет арестованных... Пойми, что в волчьей своре нельзя играть в благородство.
- Жак, о чем ты? - обеспокоенно спросила Адель.
- Все хорошо, любимая, - Эро встал и поцеловал ее в плечо. Подойдя к окну, он задернул шторы и вернулся в кресло.
- Волчья свора... - с иронией в голосе повторил он за Катюссом. - Интересное сравнение.
- Не говори, что ты не слышал о том, что творил в Лионе Фуше, - недовольным тоном парировал Катюсс. - Или Тальен в Бордо - тысячи и тысячи казненных.
- Конечно, слышал, Жак. - Эро вздохнул. - И именно поэтому в Эльзасе подобного не будет.

Продолжение: http://www.proza.ru/2013/06/21/187