Часть 3. Иллюзорность одиночества. Глава 1

НА КРАЮ ВСЕЛЕННОЙ.
Часть 3. ИЛЛЮЗОРНОСТЬ ОДИНОЧЕСТВА.
Ты входишь в дом
Но в нём лишь сны
В нём пустота
Чужой весны.
Глава 1.
Был обычный день, обычный день начавшийся как всегда с обычного утра. Командор заварил чёрный чай, залив ароматные листья кипятком из почерневшего на огне чайника. Накрыв чашку аккуратно вырезанной дощечкой, консервным ножом открыл банку консервов. Готовить сегодня не хотелось и наскоро перекусив холодной тушёнкой Командор принялся за чай. Он прихлёбывал его из приятно обжигающей пальцы кружки и грядущий день похоже не сулил ни каких неожиданностей. Позавтракав он вышел в сад за домом, по выложенной красным кирпичом дорожке подошёл к низкому штакетнику отделявшему сад от пустого пространства простиравшегося в непроницаемую даль сразу за его садом. Постояв пару минут на краю чёткой линией жухлой травы разделившей ведомое от неведомого он не торопливо повернувшись побрёл к дому. Не постижимость очевидного факта давно перестала его удивлять, да за оградой не было ничего. Там не было вообще ничего, серая субстанция просто заполняла весь остальной мир за его садом. Командор шёл к дому, к глинобитной мазанке под камышовой крышей. Комната, кухня, стол, продавленный диван, пара кресел и печь в углу вот и всё, теперь это его апартаменты, просто и подчёркнуто аскетично, что спросите вы ещё нужно старому солдату чтоб встретить закат не когда блестящей карьеры. На пороге прижав к голове уши, вывалив на плечо раздвоенный язык и весело помахивая тонким как хлыст хвостом его уже поджидал верный Шарик. Всю ночь проспав на крыльце пёс лишь под утро на пару часов отлучился, для совершения ритуала ежедневного осмотра прилегающей к их жилищу территории. Командор подобрал его двухнедельным щенком, какой то неизвестный враг убил его мать, разорил логово. Но Шарику повезло, он пересидел побоище забившись в какую то щель и вылез на свет божий лишь окончательно проголодавшись. И вот тогда то его и подобрал совершавший очередной рейд в глубь окрестных территорий Командор. Обычно соплеменники Шарика сильно досаждали Командору бродя по окрестностям небольшими группами они несколько раз пытались на него напасть, а по ночам протяжно выли на висящие в ночном небе спутники этой унылой планеты. Но выкормив щенка Командор ни разу об этом не пожалел, Шарик вырос верным другом и надёжным помощником в его скитаниях. Ведь здесь он был бесконечно одинок, последний живущий на руинах мёртвого мира, мира чужих снов в которые он когда то так бесцеремонно вторгся. В окрестностях его сада лежали бесконечные руины брошенных городов. Жилые дома, заводы, станции метро, набитые всевозможным барахлом магазины и склады и всё пустое всё брошено. Будто бы неведомые жители в один час просто встали и ушли, неизвестно куда и неизвестно по какой причине покинув свой некогда обжитой и уютный мир. Теперь уже его мир, пустой, бесприютный, но всё же поддерживающий слабую искру жизни в существующих среди его пугающих просторов двух слабых существ. А ночью к нему стали приходить сны, иногда они были серо-бесцветными как небо над головой, иногда завараживающе яркими как ковры на персидском базаре, но всегда неожиданными, а иногда ещё и пугающими. Часто он видел себя, себя другого, непохожего на того каким отражался в покрытых пылью зеркалах сейчас. Но в последнее время к нему стал приходить голос. Он входил в его комнату через окно, сотканный из ночного тумана и отблесков висящих в небе лун. Сухой, прозрачный и до невероятности реальный. Сначала он подолгу стоял у изголовья просто присутствуя, а потом слова обрастая смыслом стройными рядами плыли в волнах его усталых мыслей.
-Скажи зачем? Зачем ты пришёл ко мне? Чего не хватало вам всем в ваших мирах. Деньги, власть или же простое любопытство? Что двигало тобой когда вы спускали ко мне с орбиты эту четвёрку несчастных, одураченных вами людей. В начале я хотел просто убить вас, но потом решил, что сделав это уподоблюсь вам. А став таким как вы буду опасен, слишком опасен чтобы продолжать свою жизнь во вселенной и что потом убить себя или разрушить то хрупкое равновесие, что удерживает от гибели всё сущее? Ответь?
• Я не знаю. Я простой солдат и должен выполнять приказы, смысла которых очень часто сам не понимаю.
• - Не лги, не лги хоть сейчас ибо я читаю ваши мысли как открытую книгу. Вспомни что ты говорил Альваро, про сосуд в который необходимо поместить обитающую в лабиринте сущность. Ты не простой человек, ты наделён разумом и способностью распознавать суть вещей и потому то я трачу на тебя крупицы своей вечности. Поверь Командор, я знаю о тебе всё, ты помнишь сколько лет для тебя протекло под крышей этой хижины?
• - Нет я давно потерял счёт времени. - Ты потерял счет времени, но его никогда не теряю я. Да не теряю ибо время это всегда то что не возможно вернуть, время это то что уходит навсегда. Так вот, знай с момента гибели «АННУБИСА» по местному исчислению прошло пять лет. И на мой взгляд этого достаточно чтоб ты смог осмыслив прожитое начать всё заново. Если готов ответь.
• - Да я готов! - Рад слышать, но к сути сегодняшнего разговора вернусь позже, а пока я оставлю тебя обдумать то что я тебе сказал.
Он жил в тени гигантского утёса подобно сломанному зубу из десны уснувшего великана торчавшего из каменной плоти уснувшей планеты. И огромные, величественно-чёрные птицы описывая невероятные круги, парили в затхлой бескрайности серо-стальных небес. А он был один, совершенно один со снами входящими в его дом из глубин собственного подсознания. Но надо было жить, пусть даже так, пусть даже здесь, вопреки собственной слабости, вопреки тем кто его на это обрёк и даже вопреки воле существа сути которого он так и не смог постичь. И впереди был новый день и чтобы жить надо было питаться, а чтоб найти еду необходимо было идти на её поиски в лабиринт кварталов мёртвого города. Надо было собираться. Командор забросил в десантный отсек небольшого, легко бронированного вездехода свой тревожный мешок, уложил необходимые на первые два - три дня припасы и свистнув Шарику завёл движок своего гусеничного коня. Комплект оружия и необходимого к нему количества боеприпасов всегда лежал в машине. Обычно это был короткий, облегчённый карабин с магазином на двадцать патронов, длинноствольная винтовка с оптикой и самозарядное ружьё 12-го калибра, которое он брал для охоты на местных зайцев. Зайцы были основным источником свежего мяса, размером с небольшую овцу, вес тушки 10-12кг., убил одного и на неделю обеспечен ароматным жарким. Консервы быстро приедались и Командор ходил на охоту не реже чем раз в неделю. В подвале под домом у него стоял холодильник работающий от бензинового генератора. Эту технику он привёз несколько лет назад с какой то городской базы и теперь она исправно служила обеспечивая его запасом свежих продуктов. Закончив все дорожные приготовления и поудобней устроившись в водительском кресле Командор двинулся в путь. Машина резво месила гусеницами грязь, а верный Шарик бежал с ней вровень время от времени то обгоняя, то отставая от неё чтоб справить нужду или обнюхать какой нибудь подозрительный куст. Командор периодически через два -три километра притормаживал давая Шарику возможность запрыгнув на броню отдохнуть от бега. Чем тот и пользовался, но через десять-пятнадцать минут отдышавшись он вновь соскакивал на землю и весело бежал рядом. До первой ночёвки местность была досконально исследована, а неизвестные Командору территории начинались в пяти днях пути от исходной точки его обычных маршрутов. Собственно говоря за пять прошедших лет он успел почти полностью исследовать окрестности и теперь решил провести более глубокую разведку. Ему нужны были продукты, одежда, оружие и горючее для боевой машины. Да и засиделся он на месте честно говоря, обжитой, тихий мирок это не для него. И вот встречный ветер выбивая слезу наполняет сердце вечного бродяги предвкушением чего то нового. Привычным движением по очереди вытягивая на себя фрикционы Командор с лёгкостью объезжал время от времени преграждавшие дорогу завалы из разрушенных временем зданий и сваленных ветрами деревьев. Мелькавшие вдоль дороги пейзажи не радовали разнообразием и к тому же были ему хорошо знакомы. Командор не раз пользовался этим маршрутом проводя поиск в городских развалинах. И сегодня к вечеру никуда не спеша он должен был добравшись до первого места стоянки на уже обследованных им территориях, переночевать там, а утром отправиться дальше. По пути была заправка на которой при помощи ведра и длинной верёвки можно было залить баки вездехода. Двигатель его машины был очень экономичным, что главным образом и остановило на ней выбор Командора. В городе было много брошенной техники более удобной и безопасной чем его бронетранспортёр, в рабочем состоянии, но проблемы с топливом сильно сужали возможный диапазон выбора. В городе было много заправочных станций, но колонки работали от электричества и горючее приходилось добывать из подземных ёмкостей исключительно подручными средствами. Командор в ручную выкапывал установленные под асфальтное покрытие ёмкости, вскрывал их и набирал горючку простым ведром. Всего по пути следования у него было три подготовленных заправки и одной из них он уже воспользовался. К месту первой ночёвки он добрался засветло, это было одноэтажное длинное здание казённого типа, для своих нужд он оборудовал одну комнату. В ней была кровать, стол, железная буржуйка с выведенной на улицу через дыру в стене трубой и люк в полу. Открыв этот люк через подвал можно было выйти в находящийся с противоположной стороны здания сад. В первые увидев это здание Командор почему то подумал что это школа. И угадал, это действительно была школа классы которой давно пусты, а сброшенные кем то с полок книги устилали пол библиотеки. До наступления ночи было ещё часа полтора и взобравшись на крышу Командор привычно осмотрел окрестности. Всё как всегда ничего подозрительного, даже странный дом по соседству не внушал ему обычных подозрений. Странный дом, он стоял в стороне от остальных на пригорке выросшем по среди низины, находившейся метрах в трёхстах от школы. Командор в каждый свой приезд собирался обследовать это строение, но под вечер ему не хватало времени чтоб сделать это до темноты, а с утра всегда находились более срочные дела и прогулка к дому как всегда откладывалась. Но не в этот раз он решил что теперь уже ничего не сможет ему помешать. Спустившись с чердака он скомандовал Шарику охранять лагерь, а сам на легке отправился к дому. Дойдя до спуска в зажатую с двух сторон холмами низину, он был неприятно удивлён тем что склон был скользким и грязь тяжёлыми комьями налипала на ботинки. Но промучившись минут пять он доковылял до высокого порога ведущего к входной двери на длинной веранде. Командор осмотрел полуподвальное помещение под верандой и лишь затем поднялся по лестнице. Подвал хозяева использовали в качестве кухни и подсобных помещений, а жили в комнатах на верху, он осмотрел их все и они были пусты. Лишь в последней на прелом подоконнике смотрящего в даль холмов окна лежала запечатанная пачка лезвий на ней были нарисованы лежащие за окном холмы и грузовик, а в нижнем углу надпись «ТАТРЫ». Повертев пачку в руках машинально сунув её в карман и постояв ещё пару минут у окна Командор пошёл назад. Как странно он столько думал об этом доме, столько представлял, он ожидал найти там что то невероятно важное. И вот наконец он вошёл в этот дом, но там ничего, ничего нет, кроме этой пачки грошовых лезвий, как странно ожидание многих лет оказалось пустой иллюзией. Но он не был расстроен, теперь он знал что за этой дверью ничего нет, там пустота и бог знает сколько ещё дверей ведут в пустоту. Командор в последний раз взглянул на домик в уютной долине, долине зажатой зелёными холмами похожих на древние курганы сопок. Шарик остался за дверью и затопив печь Командор решил всецело предаться отдыху. Поленья весело потрескивали и отблески пламени просачиваясь сквозь дырки в печи, плясали по стенам школьного класса. Ночь за окном была девственно тиха, руины спали и даже тени странных тварей не скользили по её бархатной глади. Картины мелькали по стенам и голос далёкий как свет мёртвой звезды шептал входя в школьный класс. -Здравствуй Командор я рад что наконец таки ты нашёл в себе силы и побывал в доме на краю. Не отвечай, я знаю что ты ничего там не увидел, но я надеюсь ты понимаешь, то что не все истины очевидны и многое обретает смысл лишь годы спустя. А теперь просыпайся, просыпайся и в путь. Командор проснулся дрова в печи давно прогорели и она успела остыть, холод раннего утра заполнил комнату. Выдержав несколько секунд он выбравшись из спальника, вышел на улицу. Шарика не было, Командор прогрев двигатель вездехода выгнал его из сарая. Когда разложив свою нехитрую снедь прямо на пороге он принялся за завтрак пёс выскочил из за угла и подошёл к нему весело помахивая хвостом. Трапезу они продолжили вместе, а затем они делили путь через руины чужой жизни, как много дней до и также много дней после этого ласкового утра. По пути ему дважды пришлось останавливаться и по целому часу разбирать завалы на улицах и уже в полной темноте окончательно обессилив он добрался до второй стоянки. Командор никогда не останавливался в жилых домах, он не переносил запаха чужой жизни, а развешанные на стенах фото прежних жильцов вгоняли его в депрессию. По этому второй точкой отсчёте было здание водонапорной станции. Двух этажный, сложенный из жёлтого пиленного камня дом, стоящий по среди окружённого невысоким, каменным забором двора чем то напоминал маленькую крепость. Впечатление усиливала черепичная крыша и оплетённые каким то ползущим растением стены. На первом этаже находилось оборудование насосной станции и не было ни одного окна, а второй этаж скорей всего служил в качестве конторы. Он был разделён на кабинеты, а самое большое помещение со стоящей вдоль стен мягкой мебелью наверно когда то являлось комнатой отдыха для персонала, а теперь им пользовался наш герой. Загнав во двор вездеход Командор открыл ключом входную, металлическую дверь и поднялся на второй этаж. На скорую руку с фонарём осмотрев помещение он расположился на отдых. На этот раз Шарик остался ночевать с ним под крышей, тщательно обнюхав все помещения он устроился на коврике возле входа. Измотавшись за прошедший день Командор решил не разжигать печь и с головой замотавшись в спальник устроился спать на широком, кожаном диване у окна. Горя тусклым светом диски лун проплывали в разрывах туч за стеклом его убежища. Сейчас он был не один, он чувствовал дыхание лежащего на пороге зверя и сейчас он мог смело уснуть не боясь быть застигнутым в рас плох. Проснулся он посреди ночи, основательно замёрзнув, встал и растопил печь. Всегда перед тем как покинуть убежище Командор закладывал в печь дрова и оставлял на стоянках консервы, мало ли что, тем более он всегда на них возвращался. Из года в год он обживал эти запасные аэродромы и даже случалось жил в них по несколько дней, вот и теперь он планировал задержавшись здесь дня на два обойти прилегающие к водокачке кварталы. Шарик лежал у порога безмолвно вслушиваясь в царящую за стенами ночь. Командор дождавшись когда комната нагреется и закутавшись в спальный мешок вновь уснул. Вступая в новый день они бродили среди развалин, мёртвый город лежал у их ног и они были его полными хозяевами. Хозяева пустого мира, да это звучит громко, громко как эхо шагов на пустых мостовых, как безмолвный крик рвущий пелену укрывшую иллюзорность их одиночества. Шаг за шагом человек и собака, или то что осталось от человека и то что так и не смогло став до конца разумным ныне бродило по развалинам чужого счастья, беды и давно забытого праздника. Вездеход он оставил во дворе водокачки, шёл на легке ранец за плечами, короткий карабин в руках, нож и пистолет на ремне, вот и всё малый набор разведчика. А город был пуст, но несмотря на пустоту он был опасен, дикие звери, какие то жуткие твари караулящие добычу в сыром мраке подворотен. Командору не раз приходилось пускать в ход оружие, дикие собаки, хищные размером с крупного варана пресмыкающиеся живущие в пересохших водостоках и дренажных трубах под улицами. Быстрые и всегда неожиданные они несколько раз на него нападали, Командора спасала реакция и превращённая в рефлекс осторожность. Он всегда успевал выстрелить или ударить на долю секунды опережая бросок ящера, но эти твари постоянно представляли для него смертельную опасность. В развалинах жили огромные крысы, безопасные днём по ночам они могли собираясь в огромные стаи мигрировать в поисках новых территорий и вот тогда всё что попадалось на их пути превращалось в пищу. На крышах и в кронах деревьев жило множество птиц, но среди них не было крупных хищников и для человека они были безопасны. На некоторых из них Командор даже охотился, а ещё были зайцы, весёлые звери размером с овцу выслеживать и добывать их для еды было настоящим развлечением. Он стрелял их из засады лунными ночами, или выслеживал с помощью Шарика и подняв с дневной лёжки сражал метким выстрелом на бегу, но сейчас было не до развлечений запас консервов пока что не закончился и необходимости тратить время на охоту не было. Впереди лежали пока что неисследованные пространства и задержка в районе водокачки не входила в планы Командора. За день он успел найти два продовольственных магазина с уцелевшими складами и ближе к вечеру он под завязку забил десантный отсек машины ящиками консервов и мешками с крупой. До наступления темноты Командор успел сделать всего один рейс от магазинов до водокачки где он складировал всё обнаруженное в округе. Продукты он хранил в прохладном, бетонированном подвале, закрывавшемся на железную дверь надёжно предотвращающую от доступа вездесущих крыс. Кроме того на водокачке имелся запас питьевой воды в пластиковых бутылях, оружия и боеприпасов к нему. И это мрачноватого вида здание в любой момент могло быть превращено в настоящую крепость способную выдержать длительную осаду. Они останутся здесь ещё на один день, Командор перевезёт всё найденное на складах в свою крепость, а за тем они тронутся к третьей конечной точке исследованного пространства. Ни подкравшаяся из за развалин ночь, ни суета пришедшего ей на смену, наполненного суетой тяжёлой работы дня не принесла им ничего нового. Командор перевезя содержимое складов на свою базу решил отдохнуть перед предстоящей дорогой. Вечером они поужинали и выкурив сигару Командор улёгся спать. А во сне к нему явился сам Живущий Среди Мёртвых Стен, с начала он был тьмой безмолвно взиравшей на них из угла комнаты. Потом он повис крыльями летучей твари с потолка комнаты над ними, а потом появился у ложа Командора просто шагнув в центр комнаты. И голос заполнил всё естество бывших в этой комнате. И вторя ему ночь за окном бросала в небо огромные, огненные шары, шары плясали на покрывале чёрного бархата которым было завешано небо, а луны плыли высоко в заоблачной дали.
-Здравствуй странник. Голос в голове.
• Ну и что ты на это скажешь, ты достаточно давно здесь и уже можешь делать выводы. Ты хочешь меня спросить о том почему мир вокруг тебя скатился в пропасть. Знай же миры не рушатся сами собой как правило их разрушают населяющие разумные существа и всё что ты видишь вокруг сделали люди. И сделали не так давно, сделали и ушли, а точнее а увёл их, растворив их безумие среди чуждых им миров, я не убийца и поверь мне каждый получил свой шанс. Как получил его и ты, я не люблю решений которые невозможно изменить и стараюсь не делать того что не смогу исправить. Иди странник, иди вперёд, не стоит оглядываться на то что прожито и сожалеть о том что невозможно изменить. Но я хочу чтоб ты вернулся в свой мир лишь до конца испив чашу скорби которой до краёв полны эти мёртвые стены. Пройдут века и земля очистившись от скверны возродится вновь ты уже не увидишь этого, но свой путь пройдёшь до конца, до самой вселенной смерти. А вернувшись расскажешь отправившим тебя глупцам обо всём что видел, слышал и пережил, и знай что тебе не поверят, но всё это будет касаться лишь тебя одного. Я вижу конец всех твоих дорог и поверь мне он безрадостен, но увы это рок каждого познавшего горечь истины и судьба всех обожжённых её светом.
• - Я знаю что выбор мой ограничен, а скорей всего его нет вовсе, но истинная доблесть воина пройти путь до конца. Я готов, я солдат и привык встречать свою судьбу с открытым лицом, а на врагов смотреть сквозь прорезь забрала.
• - А здесь ты не прав выбор есть всегда. Вот и сейчас ты можешь продолжить, влачить жалкое существование среди мёртвых стен или же попытаться пусть даже за ранее зная что всё бессмысленно и ты обречён, изменить мир из которого ты пришёл. Да это глупо и может быть бессмысленно, но ведь то что ты здесь увидел даже не снилось идиотам из вашей академии, как там её исследования парадоксов времени. Представь ты единственный коснувшийся чуда, вернись и стань пророком или безумцем по собственному выбору.
• - Да ты прав выбор это прекрасно.
Голос ушёл в ночь и на смену ему пришли воспоминания. Он увидел себя со стороны дерзким, поджарым, семнадцати летним мальчишкой. В квартале от его дома была небольшая, частная студия звукозаписи, а точнее его знакомый музыкант Георгий переделал в студию свой трёх этажный коттедж. Их было четверо гитарист, барабанщик, пианист и бас- гитарист. Они играли странную музыку, на свои деньги записывали альбомы, по переменки выступали в разных музыкальных проектах, но главным делом их жизни была музыка которая рождалась в доме дяди Жоры. И теперь эта музыка звучала в его мозгу. Плавные слегка вибрирующие переливы электрогитары, мягкие и невероятно жёсткие одновременно. Таинственный летящий в высь шелест электронного органа, в сплетении струн бас гитары мерно отбивающей мелодичный ритм какой то невероятной почти космической силы. Пульсирующие звуки барабанов подобно небесному граду дробящие просторы рождающейся в муках музыкальной палитры, как завершение, как апофеоз безумия облекаемый в зримую форму его тяжёлым ритмом. Их музыка была то тихой как шорох осенней листвы, то ревущей как ураганы северных широт, беснующиеся на холодных просторах вечной зимы парадоксального разума. Он знал что когда то эта музыка называлась РОК, а группа носила странно - завораживающее название, «ПАРК РОАД СИТИ». Он помнил всё, его любимый альбом назывался «Последний день на Земле». На конверте был изображён играющий на гитаре человек, только сняли его откуда то с верху на фоне словно бы расступившихся ночных деревьев. А на другой стороне был город в огнях уходящих в звёздное небо, город и небо сливались и границы между ними не существовало. Были только мчащиеся в авто с открытым верхом, люди и космос, и при первом взгляде это даже пугало. Он ходил на их репетиции, больше похожие на медитации каких то религиозных практик, они пили вино, они разговаривали обо всём на свете и это было его прошлое, прошлое которое он забыл. А сейчас он лежал в центре огромного зала и музыка стремясь в высь растворяло его в себе полностью. Тёмные своды со скользящими по стенам отблесками космических огней и он проснулся. За стенами водокачки царило сере утро и надо было продолжать путь. Границей исследованной части города был речной вокзал, огромное здание на втором этаже которого Командор оборудовал своё третье укрытие. Через широкие ворота он загнал свой вездеход прямо в зал ожидания, небольшая машина казалось игрушечной под сводами пустого вокзала. По лестнице он поднялся на висящий по периметру балкон через который можно было попасть в рабочие помещения вокзала в одном из которых была оборудована его перевалочная база. В окна были видны причалы с застывшими у бетонных пирсов гавани речными кораблями, а дальше медленно переваливая холодные волны, до горизонта, разливалась бурая гладь огромной реки. Командор знал что в миле от порта через реку перекинут мост по которому можно переехать на противоположный берег. Но он так не разу и не решился переправится на другую сторону. Обычно его поиск заканчивался в окрестностях порта, но в этот раз он был уверен в том что дорога поведёт его дальше, за реку в неведомые ранее места. И в ближайшие два - три дня к этому необходимо было как следует подготовиться. Самое главное залить полные баки вездехода, пополнить запас продуктов, а если повезёт разжиться оружием и боеприпасами. Сегодня он отдохнёт, а завтра, завтра все силы на поиски необходимого в дороге имущества. На примете у него уже был склад большого продуктового магазина, а рядом с портом стояла заправочная станция, но вот с оружием было хуже вся надежда была на то что где то по близости он найдёт или полицейский участок, или воинскую часть, или гражданский оружейный салон. Запасы оружия необходимо было пополнить, ведь там за рекой его могло ожидать всё что угодно. Если на этом берегу ему попадались одни звери, то кто знает может быть за рекой он встретит что нибудь по страшней. Например людей, да людей, за прошедшие пять лет он привык к одиночеству и теперь даже не представлял встречу с себе подобными. Но по собственному горькому опыту знал, что существа разумные могут быть не в пример опасней любой самой хищной твари. А представление какими могут быть обитатели этих развалин лежало в области догадок и по этому надлежало быть готовым к любым, даже самым опасным неожиданностям. Да безусловно всего не просчитаешь, но лучше сделать всё от тебя зависящее чем кусать локти от того что мог сделать, но не сделал из лени или недомыслия. На следующий день Командор очистив склад продовольственного магазина вплотную подступил к освоению запасов горючего на заправке. Провозившись на ней весь день он заправил баки машины и залив горючее во все имеющиеся у него ёмкости, загнал вездеход обратно в здание речного вокзала. Командор заглушил двигатель и оставшись под гулкими сводами поджидал возвращения задержавшегося где то Шарика. Минуты тишины он ждал вслушиваясь в шорохи ночи, Шарик ткнувшись в его руку холодным, влажным носом сел у его ног. Как всегда его пёс появился ниоткуда и теперь наконец таки полный суеты и тревог день можно было считать завершённым. Путники поднявшись на верх и наскоро перекусив наконец таки устроились на отдых. Но сон не приходил и Командор просто лежал на жёстком ложе пытаясь мысленно вернуться в своё давно ушедшее прошлое. Над садом уснувшим повисла луна Я время считаю по каплям вина Но сброшены маски и выпиты сны И сумраком лета бокалы полны На глади пруда отражения звёзд Но в бездну упал мой невидимый мост. Слова выплыли ниоткуда, а за окнами невидимый во тьме холодный поток гнал в никуда его прошлое. Он был солдатом и всегда помнил об этом, даже сейчас выброшенный в странный, пугающий мир он вспоминал своё уже никому не нужное прошлое. Жизнь солдата на войне это мир рефлексов простых до примитивности и сложно объяснимых одновременно. О них трудно говорить, их надо чувствовать и частенько наш разум затрудняется давать всему происходящему с нами рациональное объяснение. И вот здесь он чувствовал себя солдатом на войне и как разведчик в глубоком поиске тщательно выверял каждое своё движение. Шаг за шагом по развалинам своей и чужой жизни, осторожно, он уже даже не думал всё выходило само собой на автомате. Завтра тяжёлый день, надо выспаться, но сон не приходил, вместо него волна за волной нахлынули воспоминания. Воспоминания о чём ? Об ушедшем своём или чужом прошлом. Он медленно встал и по тёмному лабиринту гулких коридоров и лестниц, вышел на обращённый в сторону реки балкон. Сна не было, была лишь одна отупляющая усталость. Командор уселся в стоящее возле перил балкона вокзальное кресло и погружаясь во мглу он просто смотрел в тревожную даль тёмной реки. Ночь становясь прозрачной проникала в него, заполняя собой каждую клеточку его организма. Он словно прозрел, образы плыли перед его взором. С начала он увидел весь свой путь до реки улица за улицей, квартал за кварталом, день за днём. А затем Командор увидел своё пристанище, с начала домик в тени дерева лишённого плодов, а потом сад за домом. И пустоту, пустота приближалась, медленно дюйм за дюймом пожирая пространство и всё что оно в себя включало. Небо, землю, траву, деревья, всё из чего состоял этот мир. Мир становился пустотой, и что самое страшное, Командор почувствовал что она близка тому что свило гнездо в его душе, тому с чем он боролся эти долгие пять лет. И здесь на грани сна и яви он отчётливо понял, что дороги назад для него больше нет. Есть только дорога, дорога в никуда, его путь и путь этот придётся пройти до конца, до самой вселенной смерти. Эксперимент, наверно это просто очередной эксперимент Живущего Среди Мёртвых Стен, ну что же всё равно, мне уже всё равно, выхода нет, теперь и всегда только вперёд, за реку, за горизонт. Боже кто я? Образы продолжали скользить по бархату чужих небес. Силуэты поросших лесом гор, на краю села лагерь. Стоящие в капонирах ротные палатки, в центре укрытые маскировочной сетью штабной вагончик и машина связи, а по периметру ров с укреплённым дотами валом в человеческий рост. А вокруг чужая страна с враждебным населением и покрытые заминированным лесом горы. Он был здесь, был давно, а может быть это и не он вовсе, может быть это чужие воспоминания заполнили его воспалённое воображение. Нет это его жизнь, он чувствовал это, он вспоминал, вспоминал самого себя. Это была часть его жизни, война. Они жили здесь, жили в рывшись в жирную как пластилин землю. Ели, спали в перерывах между тяжкими, многодневными рейдами по заминированным, кишащими партизанами лесам. Между жёсткими зачистками окрестных сёл и безумными гонками по разбитым снарядами дорогам. Все они были из разных мест, но было что то, что их объединяло. Авантюрность ли характера, бесшабашная ли храбрость, но все они были очень похожи. Как часто сидя за бутылкой водки с таким же как он парнем из братского отряда он видел как белые лепестки сакуры падают на их поседевшие головы. И было о чём поговорить, и было о чём помолчать хотя знакомы они были порой всего пару недель. Среди своих не было места одиночеству, а страх уходил, прячась в углах освещённого лампочкой капонира. Сколько бесконечных ночей утекло холодной водкой из их больных душ. Входи в любое время для тебя здесь все свои. А потом опять лес, опять смерть, опять дни бесконечных скитаний и холод небес над потерянным раем, раем под тенью сабель. Было ли это или нет, как знать, может всё лишь сон, грёзы конца на дне чужого ведра. А рядом был другой, параллельный мир, мир в котором простые люди просто ходили на работу, любили, растили детей и радовались своим простым радостям. Всё это было рядом, миры эти порой даже соприкасались, пугая своих обитателей парадоксальностью устройства нашей реальности. И время сочится протекая сквозь щели в нашем хрупком сознании. Он стал вспоминать себя на пороге ставшей бесконечной ночи, время растягивалось и минуты становились годами, годами его ушедшей жизни. Они забрали его в момент предельного отчаянья, проделав с ним тот же трюк, что в последствие он неоднократно проделывал с другими. У него уже не было выбора и он согласился изменив этим свою судьбу. А дальше была академия, месяцы реабилитации и лагеря подготовки, и первое задание. Разве такое забудешь, бравый ротмистр дивизии «Железная голова», вторжение на чужой материк, последняя глобальная битва человечества и конечно судьба которая опять требовала корректировки. А над ним ведя его своим таинственным светом в бесконечности космоса плыли вечные как мир звёзды. Иногда он сравнивал себя с ними, звезды уже нет, а её свет несётся на встречу к земле. Так и он, как бы уже не существует, но всё ещё блуждает в пространствах слабый огонёк его хрупкой жизни. Схлынув незримой волной сумрачных снов, ночь редея оставляла пространства лучам сереющего над рекой рассвета. С каждой минутой светало и хлопья утреннего тумана рассеивались над тихой как шёпот гладью реки. Новый день вступал в свои права одевая серые коробки пустых зданий золотистыми отблесками звёздных лучей. Удивительно, но от усталости не осталось и следа бессонная ночь ни как не отразилась на нашем герое. Надо было продолжать путь и встав с кресла Командор принялся готовить завтрак. Услышав что хозяин проснулся из какого то закоулка на свет божий потягиваясь и зевая вылез Шарик. Жуткая псина потёрлась свирепой мордой о колено человека и с задумчивым видом уселась у входа на балкон.
• - Ну что Шарик ? Завтра переправимся на ту сторону, если повезёт погоняешь зайцев, хоть свежатиной побалуемся. Надоели мне эти консервы, сил нет, я тут уксус нашёл, замаринуем мяса в дорогу. Словно поняв его слова собака весело помахала похожим на хлыст тонким хвостом.
Солнце уже стояло в зените когда они подошли к огромному ангару. Ворота собранного из металлических секций сооружения были заперты, но командору удалось открыть небольшую калитку с противоположного торца здания. Внутри было сухо и темно и там был запах и запах этот был до боли знакомым. Постояв в темноте Командор включил фонарь и его луч осветил разбросанные на полу груды оружия. Его было много, и непросто много, а до неприличности много. Чего тут только не было, всё что угодно от крохотных дамских пистолетов до переносных, безоткатных арт. систем. Патроны, снаряды, гранаты и выстрелы к гранатомётом в ящиках и просто навалом, в изобилии лежали на стелажах вдоль стен и было разбросаны тут же по полу. Выбор был огромный, здесь было всё, на любой вкус и для любых целей. И чтоб хоть как то разобраться с подвалившим богатством Командор просто вышел из ангара. К таким вопросам необходимо относится очень обдумано, в машину то ведь всё не влезет, а тащить на край света ненужные тяжёлые железки удовольствие не из приятных. Прийдя в себя после созерцания невиданного изобилия Командор приступил к выбору необходимых в дороге образцов вооружения. В принципе у него уже было всё что нужно и первое что он сделал это набрал боеприпасов к уже имевшимся стволам. Впрочем не удержавшись он по ходу дела всё же прихватил великолепный, компактный мини автомат под уже имевшиеся у него патроны к пистолетам. Следующим шагом стал выбор тяжёлых образцов местной оружейной мысли. Первыми под руку Командору попали одноразовые гранатомёты в пластиковых упаковках. Лёгкая трубка с дальностью прицельного выстрела триста метров с кумулятивными и осколочными гранатами, дёшево и сердито. Вторым приобретением стал автоматический гранатомёт, легко переставляемый со станка на турель броневика. В след за ним Командор вынес из ангара шесть коробов с уложенными в ленты гранатами к нему. Так на всякий случай, скорей всего это богатство будет ездить на броне мёртвым грузом, но что то в глубине души подсказывало ему о возможности обратного развития событий. Ведь чёрт возьми, а вдруг в городе есть люди и если они есть, то не факт что они дружелюбно встретят пришельца. И в связи с этим соображением Командор в довесок к уже собранному добру прихватил неплохой пулемёт который можно будет установить на кормовую турель броневика. Загрузка боеприпасов и установка вооружения заняла весь остаток дня и чтоб не терять время на переезд Командор решил заночевать поблизости от ангара, а с утра отправиться в путь. Привал он устроил тут же перетащив спальный мешок в помещение охраны, рядом с которым припарковал броневик. И пришла ночь, новая ночь, ночь несущая новые сны. Основательно вымотавшись за прошедший день Командор почти сразу уснул, он просто провалился в лишённое сновидений забытьё. Из которого его вывели блёкло-серые лучи очередного в веренице многих ему подобных утра.
Уже около часа они ехали по набережной в сторону возвышавшейся впереди громады моста. Шарик в этот раз ехал сверху удобно расположившись между водительским люком и закреплённым на турель гранатомётом. Двигались медленно объезжая брошенную на шоссе технику, но мост приближался, грозно нависая над городом, набережной и серыми водами реки. Ближе и ближе, ржавые фермы на бетонных сваях, обрывки проводов и брошенная на мосту техника. Наконец таки они въехали на него, странно но в этот раз путь был практически свободен ни завалы, ни оставленный транспорт не преграждали им дорогу. Мост был четырёх полосным и река по обоим его краям почти не была видна, а специально останавливаться чтоб полюбоваться пейзажем Командор не хотел. С той стороны их ждала только неизвестность, он не боялся, иногда он невольно ловил себя на мысли что совсем разучился это делать. Единственное что его здесь действительно беспокоило это возможность получить сильное увечье и просто медленно и мучительно умереть от тяжёлых повреждений. Или же до конца дней остаться инвалидом, что практически равно медленной смерти.