Почему так?

-Если бы я была цветком, - откидывая светло-русую чёлку со лба, сказала Катя, - я росла бы в шикарном саду.
-А я бы росла на лугу и кормила нектаром бабочек и пчёл, – улыбнулась Света.
-На лугу тебя бы вытоптали коровы. А за мной бы ухаживал садовник, в сад приходили бы люди, вздыхали, охали и ахали.
 -Ты, конечно, была бы розой? – поинтересовалась Лена.
-Ну не гвоздикой же! – презрительно хмыкнула Катя.
-А я гвоздики очень люблю, - заступилась за цветы Света. – Они ничуть не хуже роз, и стоят гораздо дольше, особенно семейные.
-Семейные! – презрительно фыркнула Катя. – Это, вообще, не цветы, а метёлки какие-то.
-А мне нравятся. Они хоть и мельче, зато такие милые, нежные, и распускаются один за другим, как будто ни на мгновение не хотят лишать людей радости. Только мне их очень жалко, - и Света печально вздохнула.
-Цветы жалко? – решила уточнить Лена.
-Да. Они невозможно красивые, а живут так недолго. И нет никакого способа сберечь их красоту, не дать им увянуть.
-Зачем это? – пожала плечами Катя. – Новые расцветут.
-Ты когда-нибудь разглядывала розу? – вдохновенно продолжала Света. – Это же произведение искусства. Бесчисленное множество лепестков, нежно обнимающих друг друга. В какой строгой последовательности они открываются, давая дорогу к свету тем, что спрятаны глубже.
-Тьфу ты, слушать тошно! Ты говоришь, как училка по литре.
-А мне нравятся уроки литературы, - возразила Лена. – Анна Андреевна так самозабвенно рассказывает.
-А что ей остаётся делать? Стала училкой, будешь тут самозабвенной – о себе-то думать некогда. Она даже накраситься толком не умеет.
-Зачем ей краситься? Она и так  красивая, - улыбнулась Света, нарисовав в своём воображении открытое доброе лицо учительницы литературы.
-Анна красивая?! – скривилась Катя.
-Мне она тоже нравится, - поддержала Свету Лена. – У неё особенные глаза, как бы поточнее выразиться, – тёплые и лучистые. Таким глазам невозможно врать. Некоторым учителям я могу что-нибудь насочинять, а ей нет.
-А я запросто могу. И не верю я ни её глазам, ни её словам. На прошлом уроке, когда она рассуждала о любви, меня чуть не стошнило. Сама разведёнка, муж её бросил, а нам про любовь песни поёт: «Какое это светлое чувство! Как важно уметь любить!» Сама не сумела, а нас учит.
-Откуда ты знаешь, кто из них кого бросил? Может, она от мужа ушла. Может, это он не умел любить, - перебила её Лена.
-К тому же, она говорила про любовь вообще, а не про ту любовь, - уточнила Света.
-Что это за «любовь вообще»? – ухмыльнулась Катя, - к родине, что ли?
-Да, и к родителям, и к друзьям.
-Эта любовь меня не интересует. По мне, так она выдумана писателями, такими же болтунами, как наша Анна.
-Катька! – раздался недовольный окрик с одного из балконов дома, возле которого, на скамеечке, сидели девочки. – Хватит там трепаться! Есть иди!
-Да не хочу я есть! – резко ответила Катя.
-А кто тебя спрашивает? Сказано, домой, значит, домой!
-Могла бы и спросить хоть раз, - тихо огрызнулась Катя, и тут же крикнула, - сейчас!
-Быстро, девка, быстро! Остынет, подогревать не буду!
  Света увидела, как ожесточилось и без того жёсткое Катино лицо, как будто она изо всех сил сжала зубы, в глазах загорелась злоба, и когда, сказав «пока», она зашагала к подъезду, было ощущение, что Катя идёт не домой, а на войну.
-Жалко Катерину, - проводив её взглядом, тихо сказала Света, -  будь я на её месте, мне бы тоже не хотелось идти в такое «домой». Если б моя мама так разговаривала со мной, вряд ли бы и я понимала, что такое любовь.
-Да уж, - сочувственно вздохнула Лена, - не повезло ей с родителями.
-Почему так? – Света посмотрела на Лену тёплыми лучистыми глазами. – Вот она вырастет, не зная любви, а потом будет также не любить своих детей, а они своих, и так до бесконечности. И непонятно, кто в этом виноват.
  Тут у Лены зазвонил мобильный.
-Да, мама. А после обеда можно будет ещё погулять? Спасибо. Мам, а Свету можно к нам на обед пригласить? Да, конечно, она сейчас спросит у мамы. Свет, звони домой.
-Да нет, Лен, спасибо. Мама обидится, она ведь тоже готовила обед.
-Пожалуйста, позвони, спроси, может, не обидится. А завтра, если можно будет, я к вам приду.
-А это мысль! – обрадовалась Света, доставая мобильный из кармана джинсов.
-Мамуль, можно, я пообедаю у Лены, а завтра она у нас? Да? Ты не обидишься? Ну, что ты готовила обед, а я пошла к Лене. Спасибо, мамуль, я тебя очень люблю.
-Разрешила! – обрадовалась Лена.
-Да, и завтра тебе к нам разрешила, - в это мгновение перед Светой снова возникло Катино лицо, перед тем как та пошла домой, и она с грустью добавила, - всем бы таких родителей, и мир был бы другим.