Рыбацкая смекалка

      Зима… Время года, которое не оставляет равнодушным ни одного человека. Кто-то её любит за   белоснежную чистоту  и  тонкие кружевные наряды на деревьях; кто-то за лютую стужу, да метели жгучие недолюбливает. А ведь как хорошо  прогуляться по тихому заснеженному лесу и поговорить   с ним о вечности жизни  или, грея  над костром  озябшие руки,  помечтать о тёплом лете.    

     После  ясных дней с трескучими морозами наступило  потепление  и  заскучавшие  было путешественники из городской серости   и суеты  устремляются  на первозданную чистоту  зимней природы.      Особенно в выходные дни  реки и пруды  оживали шумными  компаниями,   в благодарность  оставляющими  после себя  следы   «цивилизации».

 Вот и сегодняшним   ранним  утром,  по - тёмному, машины с рыбаками   веером разъезжались из   ещё спящих  городов. Да и сами любители подлёдного лова  не остыли после тёплых постелей и сладких снов. Но природа не будет ждать.

     Где-то за поворотом реки затрещала сойка.  Зверя  увидела, или   запоздавших рыбаков ругает.    И правда,  со стороны леса,  из-за  излучины реки  показались двое. Первым шёл высокий, крепкого телосложения   человек    лет тридцати,  в одетый  в новый  фирменный  рыболовный костюм и вязаную шапку. В руках он нёс два бура. Закинутый  за спину рыболовный ящик на ремне  всё время  съезжал и больно бил по ноге, отчего  Григорий   останавливался и  поправлял его,  но тот опять сползал...   За ним   в старом, не по росту драповом пальто,  длинные полы которого развевались, в ватных штанах   с засаленными коленками и валенках   с  высокими калошами семенил, стараясь не отстать, видавший жизнь мужичишка –Василий Михайлович.   Для друзей просто  Михалыч.  Через плечо у него тоже болтался алюминиевый рыболовный ящик, переделанный когда-то им  из морозильной камеры  старого холодильника.      Пенсионер  своего транспорта не имел, а до речки самостоятельно уже дойти не мог - далековато стало. Чтобы порыбачить, всякий раз ждал   возвращения с вахты  своего друга – такого же заядлого рыбака.  Гришка   недавно  купил  почти новый УАЗик -  в Москве  заработал. В столице хорошо платят, только слишком дорого за это берут.

 Выйдя из-за поворота реки,   мужики  остановились. 
     - И сюда добрались, - глядя  в сторону Лесного залива, обречённо  сказал Григорий. - Целый табор!

    На берегу  стояло больше десятка машин, а на льду пестрела  камуфлированная толпа приезжих рыбаков. В такую погоду   самый захудалый рыбак норовит  сбежать из тёплой постели  поднадоевшей жены в шумную компанию  таких же, как и он «романтиков».

   - Да,  народ  не спит. Не то, что некоторые, - иронично заметил Михалыч.

   - Я  не думал, что  они и сюда доберутся, -   опуская ящик и два бура на  заснеженный лёд,  виновато сказал   молодой рыбак.

- Не переживай. Нашу рыбу, кроме нас с тобой, никто не поймает! - философски успокоил его опытный.

       Расположившись поближе к  руслу реки, пробурили   лунки,  размотали удочки. Поклёвок нет. Ещё пробурили - пусто.

     По всему заливу было    насверлено  уже много  лунок, но лишь у одного рыбака  на льду лежала пара окуньков-матросиков. Приехавшие затемно, с унылыми лицами переходили   от одной лунки  к другой.

     К обеду ещё потеплело. Запорхал  снежок.  Некоторые  скучающие  рыбаки накрылись    целлофановыми плащами,  и  пестрота ещё сильнее  усилила сходство с  цыганским табором.

Обед  у отдыхающих рыбаков всегда проходил весело. На льду ракладывался плащ, и компания выкладывала на него всё, что каждый с собой привёз. Конечно, для сугрева,  бутылочка-другая «беленькой».

    Михалыч тем временем  достал  из кармана завёрнутый в газету бутерброд  с  салом и луком и склонился над   самой  лункой. Не переставая  жевать,   всё надеялся  увидеть поклёвку.

-  Хватит спать! - специально громко  крикнул подкравшийся Гришка.

- Фу,  напугал!  Всё тебе игрушки-балушки!  А если инфаркт случится? 

Григорий, довольный своей выходкой, стоял и улыбался.

- Ничего, ты ещё крепкий!  Слушай,  а давай   на узкий  плёс сходим? 

-  На узкий?   - задумался Василий Михайлович. - Там же рыбы  нет. 

 -Тогда  хотя бы одни, «без этих», посидим.

   Над заливом раздались   послеобеденные русские хоровые. Мужики отдыхают по полной.

     Друзья   ещё немного подумали,  смотали удочки  и, прихватив ящики и буры,   пошли  на    плёс,  мимо которого  проходили поутру. Несмотря на то, что  потеплело, нет-нет да и  выстрелит  лёд паутиной трещин под ногами, даже в душе всё вздрогнет.

   Плёс и вправду был узким: шириной   в три прыжка, а вот  в  длину  камнем не перебросить.  Летом  в кувшинках и водорослях, прячась от солнца, здесь собиралось много белой рыбы, и   хищники здесь не были  гостями.

      К   концу  осени, когда водная растительность оседала на дно,  браконьеры здесь ставили сети, и если улов был хороший, то приезжали ещё, и ещё, пока попадалась рыба или не замерзала река.

      Вот и сейчас,  судя по редким и давно запорошенным  лункам,  было  видно,  что рыбаки здесь надолго не задерживаются: рыбы нет.
В этом году  из-за сильных морозов  лёд в некоторых местах под самую ручку бура, а иной раз   и толще.  Как обидно бывает: буришь - буришь, вот  уже ручка скользит по льду, а  воды всё нет. 

      Оставив ящики в начале плёса,   друзья  стали   искать рыбу. Молодой     шведским буром уже  больше десятка лунок сделал: вжик - готова, вжик - готова, а пожилому каждая  лунка давалась  с большим трудом.
 
 - По-моему, здесь пусто,- сказал  Григорий,  отдыхая на своём  «чемодане» и пуская колечки сигаретного дыма в небо.- Пойдём в другое место.

- Подожди,  что ж  ты такой нетерпеливый? Давай ещё    поищем, - предложил Василий,  начав сверлить очередную лунку.

 - А я не буду. У меня уже руки гудят. Пойду посмотрю, может,   «у тех»  ловится?

  Молодой рыбак,  докуривая сигаретку,  с   интересом продолжал наблюдать за «танцами» Михалыча  вокруг старенького, как  и его хозяин,  барнаульского бура. С небольшими перерывами пенсионер всё же осилил толщину льда.  Без особой надежды  он опустил мормышку в  воду на самое дно.  Кивок  чуть дёрнулся  и поднялся вверх.  Подсечка!

- Во какая! -  радостно  воскликнул  Михалыч,  гордо демонстрируя вытащенную ладистую плотву. - А ты говорил пойдём!

 - На что поймал? -   возбуждённо спросил   Гришка, уже вгрызаясь острейшими ножами иностранного бура в лёд.

- На  мотыля!
- Глянь, а  я уже на червяка  поймал. Опустить даже не успел, прямо подо льдом взяла, - воскликнул Гришка,  вытаскивая  шустрого окунька.

     Настроение улучшилось.  Друзья     умиротворённо сидели друг против друга,   разговаривали про жизнь  и, чтобы  вытащить из-подо льда очередную рыбку, раз от раза взмахивали руками,  перебирая леску.

Кроме плотвы  иногда попадались мерный окунь, густера и  небольшие  ерши. Крупную рыбу, подальше от чужих глаз, складывали сразу в ящик, а мелочь оставляли лежать на льду. 

    Тем временем,   увлёкшись  беседой и рыбалкой, они  не  сразу заметили двух идущих  со стороны залива мужиков.    Нет, что бы самим рыбу по речке искать, всё норовят подсмотреть,  кто  ловит, на что  и где. На больших водоёмах  такие «разведчики» даже бинокли  берут с собой. Сидят, выслеживают. Если рыбак что-то поймал, то   идут  ловить к нему. Иногда, с особо наглыми,  даже драки по этому поводу случаются.

    Эти ребята подходить не стали.  Зыркнув на мелочь, прошли мимо, а  чуть позже вернулись назад в залив, к своим.

 Зимняя рыбалка тихая - чуть подшумишь,  лишнюю лунку просверлишь и всё-рыба  отошла. Ищи её тогда…

      Скоро  большая часть   рыбаков   от бесклёвья перебралась    к удачливым друзьям на  узкий плёс.  А около машин, лишившись своих благодарных зрителей, остался  только «хор Пятницкого» из   крепко подвыпивших  мужиков. Пели плохо.

Рыбаки  сразу расположились  поодаль, но, так как рыба  там не брала, постепенно стали приближаться к клёвому местечку.
 
- Сейчас   всю рыбу разгонят.  И сами не поймают, и нам не дадут,- мрачно предположил Григорий. - Ну что за люди?

-Ладно, сиди здесь и делай вид, что не клюёт, а я  скоро вернусь, -  с  хитрым прищуром сказал  повидавший жизнь рыбак.

        Михалыч   взял бур,   нарочито громко сказал своему другу, что здесь ловить уже бесполезно, мол,  «нашумели»,  легко  закинул за плечо потяжелевший  рыболовный ящик-морозилку  и   зашагал   в сторону машин. 

     Найдя свои утренние    уже замёрзшие лунки, разбил тонкий лёд, сел спиной к оставшемуся в заливе народу и,  поставив пару поплавочных  удочек,  стал ждать.   Немного погодя  рыбак   стал вытаскивать  одну, за другой рыбу,  при этом  приговаривая:

-Во, клёв пошёл! Во, клёв пошёл!
- Гришка!  Иди сюда!- не унимался хитрец тайно доставая очередную рыбёшку из ящика.
    Совсем скоро заинтригованные  криками   и  взмахами рук к нему  подошли   сначала один рыбак, за ним другой, третий... На льду  уже лежала  кучка   крупной рыбы.

-Ловится?

- Как видишь!

- А на что?

-Нальёте  сто граммов, расскажу.

Мужики засуетились, принесли  удачливому  рыбаку и выпить, и закусить.

Михалыч, крякнул,  опрокинул   стаканчик, вытер усы и сказал: «Ловлю я на червяка, но  этого мало, главное  надо знать наговор». И вопросительно глядя на опустевший стакан, замолчал.  Стаканчик вновь тут же наполнили.

-Надо насадить на крючок червяка, поплевать на него со словами:
«Ловись, рыбка, карасики и лини,
 По аршину длины, по пуду весу,
 А мелочь вся иди к бесу. Марш!»
Рассказчик   прищурился.

Собравшиеся недоумённо  помолчали, а потом дружно рассмеялись.
    -  Ладно, мужики,  ловите. Да  про заговор  не забывайте, - улыбаясь в усы сказал хитрец и собрав вновь «выловленную» рыбу   зашагал к другу.
Кто-то поверил   Михалычу, кто нет, но только   в этот  день не раз можно было видеть сидящего с удочкой   и что-то  нашёптывающего себе под нос рыбака.
Друзья  долго  смеялись над горе-рыбаками,   продолжая наполнять свои  ящики мерной рыбой в узком заливе.
А Вы себя узнали в этом рассказе?


  С
И. Закидушкин                П. Октябрьский.  Июнь 2013