Темир-Дархан - кузнец и основатель рода

 
                Ценность каждого     человека заключается...    
                в историческом едином человеке, который
                не может быть замещён.
                Карл Ясперс               
Обращаюсь к этому преданию, потому что в нём часть истории из жизни калмыков. По рассказам старших родственников начало корней рода тавкихн начинают от Темир-Дархана из племени зюн-гар. По имени Темир-Дархана можно определить, что он был кузнецом. Этому ремеслу он учил и своих сыновей - шестнадцатилетнего Буур и четырнадцатилетнего Ботхн. Примерно, во второй половине 17-го века калмыкам, кочующим между Яиком и Волгой, через буддийских монахов передали приглашение мастерам по металлу принять участие в украшении известного буддийского Красного дворца в девять этажей в Лхасе. Так в Тибет отправились мастер по работе с золотом Алтн-Цох из рода ачинер, который взял с собой в  помощники Буур и Ботхн. Мастеру Алтн-Цох, говорили, было в то время не более двадцати пяти лет. Крепкого телосложения, физически сильный, он был в своём деле способным человеком. С ними отправились ещё три паломника. Сам Темир-Дархан отковал им в дорогу мечи и ножи для защиты от врагов. Алтн-Цох был вооружен и огнестрельным оружием.
 Дорога в Тибет была трудной и долгой, по преданию, около шести месяцев они добирались до Лхасы. В пути один из паломников ушел собирать хворост и не вернулся, его долго разыскивали и, не найдя, продолжили свой путь. Время было неспокойное. Власть в Тибете часто менялась, Лхасу охраняли вооруженные воины. Среди них была группа конных из ойратов, путники приветствовали их на калмыцком языке. У строящегося на высоте храма их встретил Гегян-гевше - управляющий хозяйственными делами. Он велел путников накормить, показал, где они будут жить. Поселили их в просторном помещении с большими окнами. После отдыха и молебна Гегян-гевше показал место работы, где и что они должны выполнить. Качество работы должен был определить сам Далай-лама с монахами. Алтн-Цох поставил условие: «Пока не закончим работу, за нами не подглядывать». То есть никто не должен был подходить, наблюдать за работой - мастера скрывали секреты ремесла. В эпосе «Джангар» есть эпизод, как кузнец по той же причине выразил недовольство Джангару, когда тот тайно под видом юноши пришел к нему отремонтировать  сломанное копье.
Так у прибывших мастеров началась трудная и кропотливая работа: расплавляли слитки золота, разливали, быстро делали из него тонкие листы. Из помещения раздавались ритмичные удары множества молотков - мастера расплющивали разлитое золото до тонких листов, взяв в каждую руку по молотку. Там же после замеров нарезали листы золота, несли на крышу и тщательно закрепляли. Однажды во время работы на лист золота упала чья-то тень, как будто кто-то заглянул в окно. Алтн-Цох, не глядя, погрозил ему молотком. Такой кропотливой работой они занимались три года. По окончании работы к ним пришёл Далай-лама с монахами. Внимательно осмотрев золотые купола, они отметили качественный труд. Потом Далай-лама взял руку Алтн-Цох, посмотрел на рисунок ладони и предсказал ему, что на седьмом колене в его роду перестанут рождаться мальчики, будут только девочки. Далай-лама также рассказал, как однажды он переходил из больших покоев в малые и услышал ритмичные удары множества молотков, и очень удивился, вроде должны были работать три человека, а тут услышал такой шум! Потому не удержался и заглянул в окно, в это время Алтн-Цох и погрозил  ему молотком. Считалось, что тем самым мастер совершил большой грех. Далай-лама тогда собрал много лам, они, посовещавшись, устроили молебен, чтобы снять с него вину. Об этом Далай-лама поведал им при прощании. Говорят, что Далай-лама посмотрел на рисунки ладоней и двух молодых помощников. Он сказал: «У Ботхона будет большое потомство, его род будет продолжаться всё время. Им не должны быть присущи жадность, воровство и обман. Они должны своим трудом зарабатывать на жизнь. Среди них будут охотники, скотоводы и мастеровые люди. У Буур потомства не будет, но имя его останется в памяти народа».
Такая легенда из века в век передавалась от предков. Известно, что Буур служил позже в войсках Аюки-хана как мастер по оружейным делам. От Ботхона продолжился род тавкихн. Известно, что за работу им вручили два бочонка золота, дали еду в дорогу и вьючных животных. Для сопровождения с ними отправили двух вооруженных охранников до земель ойрат-калмыков. Такое тёплое прощание, возможно, связано с тем, что среди правителей Тибета в то время были представители Кукунорского ханства, где была другая часть отделившихся от Джунгарии ойратов, откуда вышли и калмыки Поволжья России.
На обратном пути караван двигался у подножия горы. Вдруг они заметили бегущего к ним человека. Был он обросшим, космы волос развевались ниже плеч. Они узнали в нём пропавшего в пути паломника. За ним с криком бежали женщины с копьями, желая его остановить. Навстречу выступил Алтн-Цох, вооруженный кремневым ружьем. Он выстрелил вверх, испугав женщин, не дав им приблизиться. Впереди бежала смуглая разъяренная женщина, по-видимому, предводитель, почувствовав своё бессилие, она подняла за ноги двухгодовалого мальчика, дернула двумя руками, чтобы разорвать, и бросила его в сторону мужчин. Затем женщины быстро скрылись. Алтн-Цох завернул мальчика в свою рубашку, принес его к своим путникам, стали они жечь куски войлока,  чтобы пеплом обсыпать рану. По-калмыцки - хашкрна - способ, использовавшийся при кровотечении. Ребёнок всё равно не выдержал мучений, умер. Таинственно пропавший паломник рассказал, как во время сбора хвороста кто-то схватил его, а дальнейшие действия не помнил. Так он очутился в плену у женщин, живущих в горной пещере. Предводительница - сильная и властная женщина - сделала его своим мужем-наложником. Другие женщины тоже были быстрыми, как шулмусы-чертовки, - убежать от них было невозможно. Куда девались их мужчины, неизвестно. Наверно, они так ловили мужчин для продолжения потомства. За это время у них родился сын, которого они пытались сейчас спасти. Женщины занимались охотой, разводили костер, берегли его. Питались они в основном жареным мясом, доили яков. В пещере спали на разостланной мягкой траве. У каждой из них были пики, сделанные из твердого дерева, заостренные каменные топоры. Они были хорошими охотниками. Зимой женщины носили простую одежду из шкур животных. "Когда все уходили на охоту, в пещере оставались двое, поддерживали огонь, готовили пищу и наблюдали за мной, чтобы я не убежал. Относились ко мне хорошо. Брали меня с собой на охоту. Но я всё время смотрел на дорогу, ожидая вашего возвращения. Однажды одна караульная уснула, с другой сумел договориться. Я сбежал, долго прятался и, увидев вас, сразу побежал навстречу. Женщины тоже увидели вас", - рассказывал он.
Я помню, как слушатели этих историй каждый раз шумно обсуждали случившееся. "Паломник, наверно, применил мужские чары, чтобы караульная его отпустила", - говорил кто-нибудь. "Вообще-то ему жилось там неплохо - все за ним ухаживали, хотели его", - подхватывал другой, смеясь. "А разве небо не везде одинаково голубое? Не везде светит такое же солнце, не восходит луна?" "Неет, его тянуло в родные края!"
Иные считают это сказкой, дополнением к легенде о путешествии трёх мастеровых, мол, кто-то придумал всё это. Получилась такая восточная, калмыцкая Одиссея с приключениями и долгим пребыванием на чужбине. Одиссей жил у нимфы Калипсо в прекрасном прохладном гроте, наш паломник жил в холодной пещере с женщинами, суровыми и первобытными, готовыми разорвать своего же ребёнка на части. На самом деле, всё это могло быть правдой. Известно, что женщины создавали своё сообщество, как амазонки, вели самостоятельное хозяйство вдали от всех. Тем более, что в Тибете шли постоянные войны, и женщины нередко отрывались   от общества и вели самостоятельный образ жизни, время от времени захватывая мужчин в плен для продолжения потомства женского пола.
Так в памяти потомков воспроизводились реальные события из жизни предка Темир-Дархана, его сыновей, поездке мастеров в далёкий Тибет на покрытие золотом куполов Красного дворца в Лхасе.
                Екатерина Бадмаева